Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Понятие субъекта права
1. Субъект права как лицо
2. Субъект права - правовая воля -с. 40
3. Субъект права - совокупность правовых связей, отношений - с. 62
4. Субъект права - правовое сознание - с. 67
5. Другие аспекты понимания субъекта права - с. 81
6. Множество аспектов - единство понятия субъекта права — с. 95
Выводы по главе - с. 103
ГЛАВА 2. Праводееспособность (правосубъектность) - с. 107
1. Понятие правосубъектности. Правосубъектность как свойство (качество) субъекта права и как его правовая связь с правопорядком -
2. Правоспособность, её роль и значение в формировании субъекта права - 121
3. Дееспособность как стадия (ступень) развития правосубъектной связи -140
Выводы по главе - с. 208
ГЛАВА 3. Классификации субъектов права ... -с. 212
1. Отраслевые, статусные, функционально-ролевые, целевые классификации субъектов права
2. Классификации субъектов права по субстанциональному, организационному, иным основаниям ; - с. 224
3. Первичные и производные субъекты права - с. 234
Выводы по главе - с. 246
ГЛАВА 4. Индивид как субъект права
1. Индивид: гражданин и частное лицо -
2. Праводееспособность индивида - с. 273
3. Правовая индивидуальность и правовой статус личности - с. 297
Выводы по главе - с. 305
ГЛАВА 5. «Коллективные» субъекты права -с. 310
1. Юридические лица -
2. Метаправовые субъекты (нации и народы) - с. 354
3. Внутриорганизационные субъекты права - с. 368
4. Сложные (составные) субъекты права - с. 392
Выводы по главе - с. 403
ГЛАВА 6. Особенности государства как субъекта права - с. 410
1. Государство как правовая корпорация -
2. Проблема правовой воли государства - с. 428
3. Праводееспособность государства - с. 453
4. Государство как система субъектов права -с. 469
Выводы по главе - с. 478
Заключение -с. 484
Библиография -с. 487
- Субъект права как лицо
- Понятие правосубъектности. Правосубъектность как свойство (качество) субъекта права и как его правовая связь с правопорядком
- Отраслевые, статусные, функционально-ролевые, целевые классификации субъектов права
- Индивид: гражданин и частное лицо
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования. Происходящие в современном мире глобальные преобразования, обусловленные возвышением личности в социальной сфере, гуманизацией общественных отношений, все чаще воспринимаются правоведами и философами как процесс становления новой цивилизации, новых способов коммуникации и деятельности, определяющих новые принципы и правила отношений между субъектами1. Исходя из той роли, которая отводится в изменяющемся правовом мире человеку, его правам и свободам, юридическая наука должна быть готовой сформулировать иные подходы, выработать принципиально иной взгляд на право. Речь идет о новом правовом восприятии, о понимании права не объектно, не отвлеченно от участников правовой коммуникации (как внешнего правопорядка, совокупности норм, правоотношений и т.д.), а субъектно, о понимании его как сферы, в которой разворачиваются и реализуются правовые качества человека, его интересы, формируется личность. При таком восприятии права точкой отсчета в правовой системе координат должна быть не норма права или иной внешний по отношению к человеку объект, а сам субъект права. Такое, субъектное восприятие права предполагает необходимость коренной переработки ряда теоретических положений, пересмотра существующих правовых конструкций.
Россия, осуществляя поставленную перед собой цель - интегрироваться в мировое экономическое и правовое пространство, становится участником глобального процесса формирования новой цивилизации, нового типа социальных отношений. В этой связи различные аспекты проблемы субъекта права, вопросы правовой коммуникации приобретают для российской правовой науки особую значимость. Кроме того, процессы внутреннего реформирования российского общества в целях создания основ правового государства, построения гражданского общества также обусловливают актуальность проблемы субъекта права. Отечественная правовая наука должна заложить прочный теоретический фундамент проводимых в стране реформ.
Оценивая существующие представления о субъекте права, сформировавшиеся в рамках общей теории права, можно отметить следующее. Во-первых, последние теоретико-монографические работы по проблеме субъекта права были опубликованы в России (в СССР) в 60-е годы прошлого века, совершенно в иную эпоху. Авторы этих работ основывались на иной системе ценностей, в соответствии с которой человеку как субъекту права отводилась лишь инструментальная роль, он рассматривался в качестве средства в руках государства в осуществлении политических целей. Во-вторых, используемые в рамках общей теории права представления о субъекте права были заимствованы главным образом из цивилистической науки. Эти представления не прошли необходимой теоретической переработки, и им преждевременно был придан статус общетеоретических. В гражданско-правовой сфере субъект права вполне резонно рассматривается как частное лицо, главным образом участник имущественно-правовых отношений (имущественно-правового оборота). Этот имущественный аспект является определяющим для гражданского права, гражданско-правовых отношений и их участников, но он вовсе не оказывается необходимым для других отраслей, для права в целом. Новейшие российские кодексы, регулирующие публично-правовые отношения, определяют в качестве участников соответствующих отношений физических и юридических лиц, при этом не учитывается то обстоятельство, что понятия физического лица и юридического лица изначально формировались как частноправовые, отсюда их использование в публичном праве не может не вызывать сложностей. Не случайно в отраслевых юридических науках наметилась устойчивая тенденция к «созданию» своих собственных отраслевых субъектов права. Как представляется, отсутствие надежных теоретических оснований приводит к попыткам определения отраслевыми юридическими науками собственных субъектов права.
В-третьих, в советской юридической науке, а теперь и в современной российской юриспруденции существует тенденция к натурализации субъекта права. Субъект права нередко рассматривается как нечто, что физически существует. В частности, в так называемом «физическом лице» - субъекте права обычно видят не правовую абстракцию, не юридическое понятие, а действительное материальное лицо, которое вполне осязаемо, физически существует. Человек как правовой феномен смешивается с материальным носителем, с природным существом. Сам термин, используемый для обозначения человека как субъекта права («физическое лицо»), очень точно передает характер и природу данного представления. Высказанные еще в дореволюционной литературе (Н.Л. Дювернуа, И.А. Покровским, Е.Н. Трубецким и др.) критические соображения в отношении указанной позиции оказались основательно забыты, не востребованы современной юриспруденцией. Также юридическое лицо рассматривается как некая материальная субстанция (имущество, совокупность людей, имущественно -людской конгломерат и т.д.). В связи с этим важно отметить то обстоятельство, что отношение к правовому лицу как лицу материальному оказывается в полном противоречии с представлениями о праве как идеальном образовании, о «второй природе», является совершенно несовместимым с ними. Правовая наука применительно к субъекту права заимствует от наук, исследующих первую природу, чужеродный для неё взгляд на правовые явления как материально-физические. Данное обстоятельство не позволяет квалифицировать существующие представления о субъекте права в качестве теоретико-правовых в собственном смысле.
В-четвертых, существующие представления о субъекте права не имеют целостного, логически завершенного характера. В частности, многие аспекты понимания субъекта права до сих пор остаются неисследованными, не решена проблема государства как субъекта права (сегодня российский законодатель, отказавшись рассматривать государство в качестве юридического лица, создал «черную дыру» в праве, поставив перед юридической наукой трудную задачу:
определить, что есть этот новый субъект права); также не имеет завершенного теоретического решения проблема человека как правового феномена (если не отождествлять его с физическим лицом или гражданином). Сама конструкция правосубъектности как единства правоспособности и дееспособности является внутренне противоречивой, нелогичной; применительно к юридическим лицам практически невозможно использовать понятие дееспособности, сформулированное специально «под» физических лиц и т.д. Теоретическое знание должно истолковывать, объяснять объект всесторонне, определять его внутренние закономерности, основываясь при этом на логико-методологических принципах и правилах, оно, как принято считать, есть высшая форма организации научного знания. Как раз именно этого не достает исторически сложившимся представлениям о субъекте права. С учетом данных обстоятельств можно сделать вывод о том, что в юридической науке еще не сформировалась общая теория субъекта права.
Актуальность исследуемой темы обусловливается не только собственно научными задачами, но также законодательными, международно-правовыми положениями, в частности, теми, которые получили закрепление на конституционно-правовом уровне. Так, Конституция Российской Федерации (ст. 2) определяет: «Человек, его права и свободы являются высшей ценностью», а ст. 17 устанавливает принцип неотчуждаемости основных прав и свобод человека, принадлежности их каждому от рождения. В «Декларации прав и свобод человека и гражданина», принятой Верховным Советом РСФСР в 1991г., были провозглашены в качестве высшей ценности общества и государства (социальной ценности) права и свободы человека, его честь и достоинство. Также с позиции международно-правовых актов ценность человека является неоспоримой. Как отмечает А.И. Ковлер, принятие после Второй мировой войны большого массива правовых актов по правам человека произвело настоящую революцию в правовом бытии человека, сделав его впервые в истории существом универсальным; человеческая личность больше не замкнута правовыми рамками государства, «человек разрывает цепи государства, как раньше он разрывал цепи общины, рода, племени - его правовое бытие приобретает мировое измерение. Права человека становятся глобальным мерилом права».2 Законодательное, а также международно-правовое признание человека в качестве высшей социально-правовой ценности предполагают необходимость критического осмысления существующей доктрины, согласно которой первичен не индивид, а государство как суверен. Здесь идея государственного суверенитета противостоит идее высшей социально-правовой ценности человека. На теоретическом уровне проблема первичной правовой ценности человека и суверенитета государства должна быть решена. Без решения данной проблемы теория правового государства не будет завершенной.
Цель и задачи работы.
Цель работы состоит в том, чтобы сформировать философско-методологические основания общей теории субъекта права, сформулировать ее наиболее важные положения.
Для достижения указанной цели поставлены следующие исследовательские задачи:
определить и раскрыть основные аспекты понимания субъекта права;
- уточнить конструкцию праводееспособности, её элементы; определить главные основания классификации субъектов права;
- определить и раскрыть понятие индивида как субъекта права; исследовать нормативно-правовую конструкцию юридического лица, определить его сущность;
установить особенности государства как субъекта права.
Научно-информационную и теоретическую основу исследования составляют работы в сфере философии права, общей теории права, отраслевых юридических наук. Прежде всего, это труды таких современных правоведов, как С.С. Алексеев, В.К. Бабаев, В.М. Баранов, М.И. Брагинский, С.Н. Братусь, A.M. Васильев, А.Б. Венгеров, Н.А. Власенко, Н.Н. Вопленко, В.П. Грибанов, О.С. Иоффе, В.Б. Исаков, В.П. Казимирчук, В.Н. Карташов, Д.А. Керимов, А.И. Ковлер, О.А. Красавчиков, В.Н. Кудрявцев, М.И. Кулагин, О.Е. Кутафин, В.В. Лазарев, В.В. Лаптев, В.И. Леушин, Е.А. Лукашева, А.В. Малько, М. Н. Марченко, Н.И. Матузов, А.В. Мицкевич, B.C. Нерсесянц, В.Д. Перевалов, Б.И. Пугинский, Ф.М. Раянов, Самигуллин В.К., И.С. Самощенко, Сапун В.А., А.П. Семитко, В.Н. Синюков, К.И. Скловский, Л.И. Спиридонов, В.М. Сырых, Е.А. Суханов, Н.Н. Тарасов, Ю.А. Тихомиров, Ю.Г. Ткаченко, Ю.К. Толстой, А.Ф. Черданцев, В.А. Шабалин, А.С. Шабуров, Л.С. Явич, В.Ф. Яковлев, B.C. Якушев и др.
Большое внимание было уделено изучению работ представителей российской дореволюционной юридической науки (в частности, таких авторов, как Н.Н. Алексеев, К.Н. Анненков, Ю.С. Гамбаров, Л.Л. Герваген, В.М. Гессен, Н.Л. Дювернуа, А. Евецкий, В.Б. Ельяшевич, И.А. Ильин, К. Кавелин, А.И. Каминка, Б.А. Кистяковский, Н.М. Коркунов, Д.И. Мейер, С. Муромцев, П.И. Новгородцев, Л.И. Петражицкий, И.А. Покровский, Н.К. Ренненкампф, В.И. Синайский, Н.С. Суворов, Ф.В. Тарановский, Е.Н. Трубецкой, Б.Н. Чичерин, Г.Ф. Шершеневич и др.).
В процессе своего исследования автор опирался на работы таких зарубежных правоведов, как Э. Беккер, Ж.-Л. Бержель, Г. Безелер, И. Блюнчли, А. Бринц, Б. Виндшейд, О. Гирке, Р. Давид, Л. Дюги, Г. Дернбург, Г. Еллинек, Р. Иеринг, Г. Кельзен, X. Кетц, П. Лабанд, Л. Мишу, М. Планиоль, Г. Пухта, Г. Рюмелин, Ф. Савиньи, Р. Саллейль, К. Цвайгерт, Э. Цительман и др. Кроме того, в процессе исследования были использованы классические философские работы Аристотеля, Платона, Т. Гоббса, Д. Локка, Ш. Монтескье, Ж.-Ж. Руссо, И. Канта,-Г. Гегеля, К. Маркса, Ф. Энгельса и др.
Методологическую основу исследования составляют общие принципы научного познания, диалектического мышления; получившие признание в социогуманитаристике такие общенаучные подходы, как системный, деятельностныи, генетический; методы анализа и синтеза, аналогии, также теоретического моделирования и др.
К числу частных методологических приемов, примененных в процессе исследования, относится многоаспектный подход в отношении субъекта права. Данный подход позволил всесторонне изучить феномен субъекта права, сформировать целостное представление о нем, тем самым преодолеть односторонний взгляд на субъекта права как на формальную праводееспособность.
Другим частным методологическим приемом, примененным в процессе исследования, стал интегративныи подход. Инегративный подход позволил в значительной мере преодолеть эвристические недостатки аналитической юриспруденции, поскольку дает возможность органически соединить правовые средства, правовой инструментарий («правовую материю») и «дух права» (основополагающие правовые идеи, правовые идеалы, глубинные принципы права). Тем самым преодолевается эмпирическая односторонность позитивизма, при котором, говоря словами И. Канта, учение о праве напоминает голову, У которая может быть прекрасна, но которая, увы, не имеет мозга .
Объектом исследования является субъект права как социально-правовой феномен.
Предметной областью исследования выступают:
- современные, а также исторически предшествующие им нормативно-правовые конструкции право- и дееспособности, физического лица, юридического лица и другие, используемые законодателем для определения субъектов права;
- аспекты, стороны, правовые свойства, качества субъектов права, проявляющиеся в реальной правовой действительности (в правоотношениях, при реализации права и т.д.);
- теоретические представления о субъекте права, сформировавшиеся в отечественной и зарубежной правовой науке.
Научная новизна исследования и положения, которые выносятся на защиту. В диссертации впервые в отечественной юриспруденции предпринята попытка комплексного, многоаспектного анализа проблемы субъекта права, осуществлена теоретическая переработка заимствованных общей теорией права из отраслевых юридических наук (прежде всего, из гражданского права) доктринальных представлений о субъекте права - участнике правоотношений, заложены основания общей теории субъекта права и сформулированы ее наиболее важные положения. Результатом проведенного анализа явилось понимание права как системы субъектов, созидающих особый, правовой, тип коммуникации, т.е. как субъектно-коммуникативной системы; определены особенности правового типа коммуникации, соотношение правовой коммуникации и правового регулирования. В работе предложено иное решение проблемы первичного элемента системы права и правовой системы, критически осмыслена и преобразована конструкция праводееспособности, с общетеоретических позиций определены основания классификации субъектов права, установлены различные уровни (порядки) сущности юридического лица, определены особенности государства как субъекта права, сформулировано новое общетеоретическое понятие метаправового субъекта.
На защиту выносятся следующие, содержащие новизну, положения. 1. Субъект права есть явление многоаспектное, не сводимое к формальной праводееспособности. Субъект права может быть рассмотрен: как правовое лицо; как правовая воля; как единое множество правовых связей, отношений; как целостная система правовых представлений, чувств, эмоций, переживаний (индивидуальное правосознание); как высшая социально-правовая (само) ценность, определяющая в праве все иные ценности; как правовой деятель — источник всякой правовой активности, от которого исходят правовые акты, юридические действия, поступки; и т.д. Множество аспектов рассмотрения субъекта права не исключает единство его понятия, которое можно определить следующим образом: субъект права есть совокупность заключенных в специальную юридическую форму (в форму юридического лица или индивида) правовых качеств человека.
2. Первичным системообразующим элементом системы права (и более широко - всей правовой системы) является не норма права, а правовой субъект. Система права - это система субъектов и их взаимосвязей (субъектно-коммуникативная), в ней сосуществуют правовые лица, которые взаимодействуют между собой. Нормы права в ней выполняют лишь служебную роль, они выступают элементом правовой коммуникации, обеспечивая взаимосвязь между субъектами права. При рассмотрении права как целостной, самоуправляемой системы оправданно утверждать, что оно предполагает наличие собственного субъекта. Ни норма, ни правоотношение, ни акт применения, реализации права и тому подобные элементы не могут выступать в качестве внутреннего управляющего звена системы права. Таким звеном может быть только субъект права.
Право не существует без субъекта, оно представляет собою его творение, созданный им, его волей мир. Правовые нормы, правовые отношения, весь правопорядок — это субъект, взятый с его внешней стороны; право принадлежит не самому себе, оно принадлежит правовому субъекту, это его «собственность».
3. Для права как субъектно-коммуникативной системы характерен свой особый способ коммуникации. Правовая коммуникация основывается на идее формирования общей правовой воли, в которой совмещается воля одного лица с волей другого. Правовой способ коммуникации касается не содержания воли, а внешней стороны (формы воли). Ни законодатель, ни судья в правовой коммуникации не могут навязывать её участникам свою собственную волю взамен их. Данный способ коммуникации предполагает соединение самоцелей, основывается на свободе субъектов, на установлении их взаимной заинтересованности. Законодатель, правоприменитель выполняют в правовой коммуникации роль посредника - объективного и уполномоченного участниками лица, способного обеспечить связь между субъектами права. Правовая коммуникация знаменует особый тип социального взаимодействия, более совершенный, чем политический тип коммуникации, так как строится не на физическом насилии и господстве, а на началах разума и справедливости, следовательно, есть явление высшего по отношению к политике порядка.
4. На ранних стадиях социального развития правовая коммуникация выступает результатом правового регулирования, понимаемого как целенаправленное воздействие нормативно-правовой системы на общество, его субъектов. Она является производным элементом правового регулирования. На этапе перехода к правовому обществу, правовому государству соотношение между правовой коммуникацией и правовым регулированием меняется. Правовая коммуникация приобретает самостоятельное значение по отношению к правовому регулированию, которое само становится частью, производным элементом правовой коммуникации. При этом характер, содержание правового регулирования также меняется, выступая первоначально в качестве особой разновидности государственно-управленческой деятельности, правовое регулирование трансформируется в профессиональный вид юридической деятельности, обеспечивающий правовую связь между субъектами права.
5. Право в своем историческом развитии проходит три главные ступени, каждой из которых соответствует свой особый состав правовых субъектов и особый характер их взаимосвязей. Первая ступень - дополитическое (догосударственное) право, где главные субъекты - род, племя. Человек (индивид) здесь еще не обособляется как правовое лицо, он - часть социально-правовой тотальности. Для первого исторического типа права характерны: отсутствие систематического организованного правового принуждения; неразрывная связь правовых норм с нормами морали, религии и др.; наличие в качестве источника права обычая. Это право есть по существу стихийно-естественное, природное, в основе его лежит необходимость. Вторая ступень правового развития — политическое право, где на первое место выходит государство, которое заслоняет собою общество и человека, его юридическим целям и властной природе соответствует закон. Для политического права характерно организованное государственное принуждение, оно не есть еще вполне разумное, рациональное право, в значительной мере остается еще правом, основанном на силе. На данной ступени еще не реализуется логика правовой коммуникации; правовая идея оттесняется идеей политического властвования, незрелой в правовом отношении личности соответствует не вполне зрелый тип коммуникации. Право третьей ступени лишь только вызревает. Персоноцентристские идеи, концепция правового государства, естественно-правовые воззрения подготовили почву для признания человека первичным субъектом права. Государство более не может претендовать на независимость от иных субъектов права - на суверенитет. Оно не вправе выступать как политически властвующий субъект, должно выражать общую правовую волю граждан. Право третьей ступени - это право «суверенной» личности, человека. Ему должен соответствовать другой тип коммуникации и другой тип общественного устройства, являющийся правовым, основанным не на идее господства силы, а на идее разумной организации общества, соединения общего начала с индивидуальным.
6. Правовая свобода лица с точки зрения защищаемой концепции - это не автономия, независимость одного субъекта права от другого, как традиционно понимается в литературе, а осуществление своей воли через правовую связь с другим лицом (коммуникативное понимание свободы). Там, где философы видят ограничение свободы, препятствие на пути воли, юристы должны видеть источник свободы. Существование другого лица только и позволяет воле осуществиться, реализовать себя. В другом лице она находит не свою преграду, а продавца необходимого ей имущества или покупателя товара, исполнителя или заказчика услуг и т.д. Субъект воспринимает другое лицо в качестве исполнителя своих собственных стремлений, того, с чьей помощью она может осуществиться. Правовая свобода по своему характеру - вовсе не отрицательная, не свобода «от», а созидательная, конструктивная, свобода социального взаимодействия, она реализуется в правовых связях, отношениях, правовом взаимодействии. Правовая свобода не ограничивается лишь возможностью действовать, она, как действительная свобода, заключена в самих правовых связях, также существует как институциональная свобода (как институт, норма, закон) и т.д. Она имеет множество состояний, форм проявлений.
7. Правоспособность и дееспособность есть два этапа, две стадии развития правосубъектности. Традиционный подход к определению соотношения право- и дееспособности через призму структурно-инвариантных связей (рассмотрение их как двух структурных элементов правосубъектности) вызывает сложности. Более адекватным является рассмотрение их посредством «связей развития», когда одно состояние принимается за «низшее», а другое за «высшее», а затем оценивается переход между этими состояниями. Исходя из указанной посылки, дееспособность следует определить как более высокую ступень, стадию по сравнению с правоспособностью; дееспособность заключает в себе правоспособность как свою предпосылку.
Правосубъектная связь является родовой для лица в смысле установления его принадлежности к правовому сообществу, что не исключает возможности её конкретизации на стадии дееспособности. Абстрактная правосубъектность -достояние абстрактного лица, у каждого же отдельного субъекта права должна быть своя, персонифицированная связь с правопорядком.
8. Правоспособность заключает в себе исходное и самое формальное (самое абстрактное) определение субъекта права, она предшествует всем иным аспектам, моментам, характеризующим субъекта права. Правоспособность, поскольку она формальна, то не раскрывает содержательных моментов существования правового субъекта, она лишь его, субъекта, обозначает. В связи с этим следует признать некорректными попытки определить содержание правоспособности через раскрытие тех прав, которыми могут обладать правовые субъекты. Элементами, составными частями правоспособности выступают не права или обязанности, а способности (возможности) быть: лицом в праве; носителем (обладателем) прав и обязанностей; субъектом правоотношений; субъектом правосознания; правовым деятелем и т.д.
9. Дееспособность лица необходимо рассматривать не как формальное, стабильное свойство субъекта права, которое, однажды возникнув, всё время остается неизменным, независимо от его воли, его стремлений, иных условий. Она представляет собою сложное правовое состояние лица, которое отражает постоянно меняющийся уровень его готовности к выполнению различных функций субъекта права. С одной стороны, дееспособность субъекта права обусловливается действующим законодательством, с другой стороны, волей, сознанием лица, другими внутренними факторами. Дееспособность, поскольку она выражает правовое состояние лица, всегда индивидуальна. Конструкция дееспособности, изначально формировавшаяся под одного из субъектов права (под индивида), нуждается в теоретической переработке. Чтобы она оказалась применимой в отношении иных лиц, под дееспособностью предлагается понимать определяемую правопорядком готовность (способность) лица с точки зрения воли, сознания, организационных, имущественных, иных условий к осуществлению функций субъекта права.
10. Общим основанием, из которого возникают все существующие субъекты права, является человек как правовой феномен. Юридические лица, в том числе государства, иные публичные корпорации, индивиды как субъекты права получают от него в результате эманации свои правовые качества (правовую волю, правовое сознание и т.д.), являющиеся их «субстратом». От правовой личности человека отсекается все особенное, индивидуальное и помещается в форму индивида как субъекта права, а все общее (корпоративно- правовое) закладывается в форму юридического лица; делятся разные правовые стороны человека. Человек, не признаваясь субъектом права, является единственным источником всего правового и главной целью права.
11. Можно выделить несколько порядков сущности юридического лица. Во- первых, общесоциальную сущность; в ней выражается внешний по отношению к праву взгляд на юридическое лицо, на его место в социальной системе. Она заключается в том, что посредством юридического лица реализуются социальные качества человека, формируется социальный субъект, а также само общество, происходит его институционализация. Во-вторых, общеправовую сущность; в ней выражается собственно правовой (макро-правовой) взгляд на юридическое лицо, на его правовую природу. Она заключается в том, что юридическое лицо есть субъект права, созданный путем обособления и последующего объединения части правовых свойств, качеств человека в целях расширения сферы его правовой жизнедеятельности, более полного осуществления его интересов. В-третьих, институциональную сущность; в ней выражается особая идея, заключенная в правовом институте юридического лица, раскрывающая внутреннюю логику конкретной правовой формы. Институциональная сущность заключается в идее чистой правовой формы, приложимой к государству, к частной корпорации, к отдельно взятому лицу, которое не желает в праве выступать в качестве индивида; юридическое лицо воплощает идею субъекта права как такового (правового экстракта), безотносительно к физическому, имущественному, иному субстрату. Форма юридического лица имеет межотраслевое значение, общеправовую ценность, её использование нельзя ограничивать лишь целями имущественного оборота, недопустимо применять к ней принудительные шаблоны.
12. Нации и народы представляют собою особый правовой феномен, который предлагается именовать «метаправовым субъектом». Как метаправовые субъекты они, во-первых, не являются непосредственным участниками правовых отношений, свои интересы осуществляют через других (правовых) лиц; во-вторых, - это не учреждения, организации, а, прежде всего, духовно-правовые общности людей, что принципиально отличает их от любых субъектов права; в-третьих, они как метаправовые субъекты - продукт правовой коммуникации, результат взаимодействия людей, выражающийся в достигнутом единстве правового сознания; в-четвертых, они выполняют системообразующую функцию в современных правовых системах (являющихся, по сути, национально-правовыми), выступая основанием их целостности, формируя их единое «правовое поле»; в-пятых, они в современных демократиях выполняют особую политико-идеологическую функцию, им приписываются качества носителя суверенитета, источника власти и т.д.
13. Государство как субъект права есть правовая корпорация, главная её цель — не подчинение всех единой власти, а создание системы правового общения, правовой коммуникации, направленной на согласование воль участвующих в ней граждан, на формирование правовых связей, обеспечивающих осуществление их правовых интересов. Принципиальное отличие государства от всех иных субъектов права (включая всех существующих юридических лиц) заключается не в какой-то особой материи, его составляющей, а в том, что данный субъект создается во имя служения праву, что право определяет его назначение, функции и внутреннюю организацию. Поэтому, признавая государство правовой корпорацией, следует признавать не только оформленность, урегулированность всей государственной сферы правом, но то, что право выражает сам дух, само понятие государства; это есть его содержательное определение как особого субъекта права, отличного от всех иных правовых лиц. В государстве как правовой корпорации человек находит свою обособившуюся правовую сущность. У него нет другой такой корпорации, где его правовые качества могли бы сформироваться, само право не может существовать вне этой корпорации.
14. Членом правовой корпорации, именуемой «государством», является индивид, выступающий в качестве гражданина. Гражданство - это не замкнутая корпорация, созданная по национальному, политическому или иному подобному основанию, не объединение одних (граждан) против других (иностранцев), не форма политической дискриминации «чужих» или «своих», а правовой союз, имеющий целью формирование правового общества, создание правовых законов и их реализацию. Гражданство как правовой институт может быть понят в смысле разграничения и определения сфер правового общения, взаимодействия субъектов права в целях решения определенного круга правовых вопросов. Понятие гражданства предполагает свободу выбора лицом того государства, которое соответствует его правовым представлениям, также возможность участия в двух, трех и более союзах или неучастия ни в одном из них. Степень участия лица в гражданском союзе не должна быть произвольно установленной и носить стандартно-обязательный характер. Сами исходные предпосылки института гражданства предполагают возможность лица самостоятельно определять меру, пределы своего участия в данном союзе, степень вхождения в него. Эта возможность является производным моментом понятия гражданства и идеи гражданина.
15. Правовое государство не может строиться на политической связи, создаваемой с помощью института народных представителей. Как правовая корпорация граждан государство должно основываться на правовой связи, с учетом этого предлагается идея формирования законодательного собрания не по принципу народного представительства, а по принципу правового представительства. Представляемым лицом рассматривается не абстрактный народ (как правовая неопределенность), а конкретный гражданин, юридически замещаемый в законодательном собрании своим представителем. Правовое представительство определяется как разновидность личного представительства; при этом представитель обязан действовать исключительно в интересах представляемого лица, по его поручению, несет перед ним юридическую ответственность. Кроме того, предлагается идея организации законодательного собрания по принципу судебного органа, как законодательного суда, рассматривающего и утверждающего подготовленные с участием представителей законопроекты.
16. Правовое государство не является суверенным, суверенитет присущ политически властвующему государству, навязывающему свою волю гражданам. Правовое государство не имеет своей собственной воли, отличной от воли граждан, оно не властвует над ними. В понятии общей воли государства заключен формально-юридический момент совместимости воль граждан. Она -не автономная воля, противостоящая участникам правовой корпорации, и не частная воля одного из них. Общая воля - это правовая форма, в которой сосуществуют и реализуются воли отдельных граждан, объединенных правовой связью. Общая воля государства может существовать только в качестве правовой, так как лишь право способно создать форму, в которой разнонаправленные частные воли могут получить общее существование.
17. Государство как правовая корпорация есть организационно сложный, составной субъект права, не единый замкнутый союз, а множество открытых, взаимодействующих между собой правовых объединений (муниципальных, региональных и т.д.). Правовое государство можно охарактеризовать как систему корпораций, связанных между собой общими принципами построения и функционирования. Идея правового государства, его принципы распространяются на сферу международно-правовых отношений. Венцом правового государства, его завершающей ступенью должен быть правосубъектный союз государств, основывающийся на тех же правовых принципах, что и другие элементы, звенья правовой государственности.
18. Правовая (юридическая) сила устанавливаемых в процессе правовой коммуникации актов (законов, договоров) - это не особый аспект физического или психического государственного насилия, а результат правовой связи, возникающей между субъектами права; явление, производное от их правовой коммуникации, в ней она черпает свою способность вызывать правовые последствия, порождать, изменять, прекращать правоотношения. Для права как мира духа насилие является потусторонним элементом, частью противостоящего ему природно-животного мира. Материю права составляют не акты насилия, принуждения, а воля субъектов. Заключенная в законе, договоре общая воля лиц связывает их, правовая сила акта возникает, вследствие обусловленности воли одного субъекта волею другого. Совмещение воли одного лица с волей другого, достижение общей воли является не просто внешним для права требованием, а главным принципом, формальным методом правового регулирования и одновременно важнейшей гарантией осуществления права.
Научная и практическая значимость проведенного диссертационного исследования состоит в том, что оно закладывает философско-методологические основания и содержит принципиальные решения фундаментальной правовой проблемы субъекта права, сформулирована необходимость нового, субъектного подхода к правопониманию, уточняются понятия правосубъектности, правоспособности, дееспособности, юридического лица, индивида, гражданина, физического лица и другие. Также, значение исследования состоит в том, что в результате проведенного исследования сформирован комплекс основных идей, необходимых для создания общей теории субъекта права. Практическая значимость работы состоит в том, что в ней сформулирован ряд предложений по совершенствованию существующих нормативно-правовых конструкций (правоспособности, дееспособности, юридического лица и др.), предложена идея организации законодательного собрания по типу законодательного суда, содержатся иные рекомендации, предложения правотворческого, организационного характера, направленные на совершенствование правовой системы, нормативного регулирования. Кроме того, в работе имеется материал, который может быть использован для совершенствования образовательной деятельности, преподавания основных юридических дисциплин.
Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы диссертации отражены в публикациях автора, излагались им на 7-ми международных научно-практических конференциях, а также нескольких общероссийских и региональных конференциях в период с 1987 по 2005 гг., на заседаниях редакций юридических журналов, на теоретических семинарах, заседаниях кафедры теории государства и права Уральской государственной юридической академии. Материалы и выводы диссертации использовались автором в преподавании правовых дисциплин в университете «Париж - X» («Nanterre»), в университете Клермон - Ферран (Оверни), Уральской государственной юридической академии, Гуманитарного университета (Екатеринбург).
Субъект права как лицо
Субъект права обычно в юридической литературе определяется посредством термина «лицо». При этом, считает Д.И.Мейер, «лицом технически называется субъект права»5, имея в виду то, что понятие лица в юридическом смысле не совпадает с понятием человека (т.е. может быть уже или шире данного понятия), а также предполагает отнесение к лицам (как субъектам права) юридических или, иначе, «моральных лиц». С точки зрения лингвистов, термин «лицо» имеет множество значений и может обозначать не только человека, личность, но и внешнюю, наружную сторону предмета или индивидуальный облик, отличительные черты кого-либо или чего-либо6. На наш взгляд, этот термин является достаточно «удачным», он выражает два момента: внешний и внутренний. Первый (внешний момент) не раскрывает сущность субъекта права, а обозначает лишь формальную сторону, юридическую условность, внешнее отношение к нему со стороны правопорядка как персоне. В этом плане термин «лицо» можно признавать технико-юридическим, условным термином, он не отвечает, например, на вопросы, что следует понимать под «лицом государства» или «лицом коммерческой организации», в чем их сущность, какова их природа? Тем не менее использование данного термина для обозначения субъекта права даже в этом, техническом, смысле вполне оправдано. Следует также учитывать многовековую традицию его применения, которая восходит еще к римским юристам7. Второй (содержательный) момент состоит в том, что, углубляясь в содержание понятия субъекта права, раскрывая его сущность, исследователь обнаруживает перед собой правовой слепок личности, отражающий не её внешние свойства, а её внутренние социально-правовые качества, её способность принимать решения и их осуществлять, быть участником отношений, обладать самоценностью и т.д. Здесь термин «лицо» приобретает свой второй - глубинный - смысл, выражающий тесную связь субъекта права с человеком, правовой личностью.
Правда, далеко не все юристы усматривают эту связь субъекта права "с лицом, с личностью. Так, Л.И. Петражицкий, например, с точки зрения своей психологической теории права относил к субъектам права не только людей, но и животных, растения, камни, колесницы, небо, звезды, ветры, землю, горы, зародыши, человеческие общества, божества, святых, духов, леших, дьявола, детские куклы и т.д.8. Таким образом, для него субъект права - это вовсе не лицо, точнее говоря, совсем не обязательно лицо. Если рассматривать право только как явление психики, то с Л.И. Петражицким можно согласиться, можно в своем собственном сознании заключить договор с кем угодно (с божеством, духом, лешим), без надежды, что он будет когда-либо исполнен. В сфере же социальных отношений круг субъектов права значительно сокращается - до лиц.
Субъект права можно рассматривать как юридический слепок с лица физического, полученный в результате абстрагирования от несущественных с точки зрения права особенностей последнего. Г.Ф. Пухта в «Энциклопедии права» по этому поводу писал о том, что понятие лица основывается на абстракции, «ибо мы этим понятием обнимаем не все существо человека, а непосредственно только его качество, как субъекта воли, все же прочие его свойства принимаем во внимание только посредственно...». Также О. Гирке в своей известной работе «Немецкое частное право» отмечал то обстоятельство, что личность как правовое понятие получается при помощи совершаемой правосознанием абстракции путем «выделения одной части действительности». Эта юридическая абстракция выражает возможность (способность) участия правового субъекта в юридических отношениях в качестве отдельной, самостоятельной их стороны (лицо как сторона, участник правовых отношений). Применительно к анализу экономико-правовых отношений в процессе обмена Маркс неоднократно использовал термин «лицо» для обозначения стороны в общественном отношении обмена: «лица существуют здесь одно для другого лишь как представители товаров, т.е. как товаровладельцы». В этом отношении обмена лица, выступающие в качестве сторон, абстрагированы от своих индивидуальных особенностей, предстают как абстрактные лица. На данное обстоятельство обращали внимание А.А. Рубанов и М.И. Кулагин, когда вслед за Марксом делали вывод о том, что экономика не дает никаких принципиальных оснований для выделения людей в одну правовую категорию, а организаций - в другую и понятие субъекта процесса обмена охватывает собой как отдельных индивидуумов, так и организации.
Формирование абстрактного понимания субъекта права имеет длительную историю. О.С. Иоффе отмечал, что еще в период Средневековья (эпоху глоссаторов), когда впервые возникает юридическое понятие корпорации и зарождается не без влияния церкви концепция фиктивного, нереального лица (корпорации), противостоящего реальному физическому лицу, возникает проблема объединения двух указанных лиц в рамках некоторого общего понятия . Эту проблему можно иначе обозначить как проблему методологического характера, связанную с необходимостью преодоления натуралистических представлений о субъекте права. То, что концепция юридического лица - фикции, противостоящего индивиду как физическому лицу благополучно просуществовала вплоть до настоящего времени, свидетельствует о живучести данных представлений. Наиболее существенный вклад в преодоление этих представлений внесли авторы так называемой теории социальной реальности (Л.Мишу и Р.Салейль и др.), которые обосновывали реальность юридических лиц, но реальность не в смысле физическом или биологическом, а в социально-правовом, и родоначальники теории «социальных организмов» (О.Гирке, Г.Безелер, Ф.Регельсбергер и др.), а также представители российской юридической науки. Например, Дювернуа Н.Л., полагал, что понятие лица в праве есть результат юридической переработки не только применительно к союзам людей, но и применительно к отдельным физическим лицам, что представления о лице как о правоспособном субъекте «есть абстракция всегда и везде, где речь идёт об организованном цивильном быте», что отдельный человек является в правовых (цивильных) отношениях не как физическая особь со всеми бесчисленными видоизменениями, что в юридических отношениях для нас безразличен нравственный мотив действия человека, безразлично социальное положение людей, физические их свойства, тот или другой способ пользования имуществом и т.д..
Понятие правосубъектности. Правосубъектность как свойство (качество) субъекта права и как его правовая связь с правопорядком
Несмотря на то, что в юридической литературе обсуждаются различные аспекты понятия субъекта права, однако догма права и законодатель по-прежнему определяют субъекта права формально - юридически через праводееспособность (правосубъектность). Очевидно, имея в виду эту давнюю традицию определения понятия субъекта права, С.С. Алексеев отмечает: «Категории «субъект права» и «правосубъектность» по своему основному содержанию совпадают». При этом особенности разных национальных доктрин, в частности немецкой (отождествляющей правосубъектность и правоспособность) или французской (включающей в понятие правосубъектность и правоспособность, и дееспособность)144 принципиального значения не имеют. И французскому и немецкому законодателям, а также в значительной степени ориентировавшемуся на них российскому дореволюционному законодателю, удалось вывести «за скобки» принимаемых законов естественно-правовые представления о субъекте права. Субъект права в текстах законодательных актов определялся и продолжает определяться с некоторыми вариациями и дополнениями в качестве формальной способности (возможности) лица иметь права и обязанности (правоспособности), дополняемой способностью самостоятельно, своими действиями приобретать и осуществлять права, создавать для себя и исполнять обязанности (дееспособность). Русскому дореволюционному законодательству были известны оба термина, термин «правоспособность» раскрывался в т. X, ч. 1, ст. 146, термин «дееспособность» в т. XVI, ч. 1 Уст. гражд. суд. ст. 1681 (однако определяемые данными терминами понятия не разграничивались).
Учитывая формализм данной конструкции субъекта права, представители советской юридической науки высказали немало упреков в адрес зарубежных юристов и своих дореволюционных предшественников по правовому цеху. В частности, А.В. Мицкевич писал: «Буржуазные юристы в течение многих десятилетий безуспешно пытались раскрыть сущность правосубъектности». Однако этот же упрек можно адресовать и советским юристам, которые принципиально заимствовали критикуемую теоретическую конструкцию субъекта права. После периода военного коммунизма, когда, как отмечал А.Г. Гойхбарг, «мы были свидетелями почти полного отсутствия частноимущественной правоспособности», в Гражданском кодексе 1922г., а позднее и в Основах гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик 1961 г., Гражданском кодексе 1964г., а также в других актах оказалась, в сущности, воспроизведена указанная конструкция. Нашла она свое закрепление и в новом Гражданском кодексе Российской Федерации (ст. 17 и 21). Таким образом, невзирая на критику так называемых «буржуазных представлений» о правосубъектности, эти представления были унаследованы советской юридической наукой и до настоящего времени образуют теоретическую основу юридических конструкций российского законодательства.
Все же основательность, прочность указанных представлений о субъекте права как о праводееспособности представляется внешней, обманчивой, они вовсе не являются такими уж незыблемыми. Эти представления не дают адекватных ответов на множество возникающих в теории и на практике вопросов. Г. Еллинек в своём «Общем учении о государстве» писал: «Понятие правового субъекта есть понятие чисто юридическое и означает поэтому не присущее человеку реальное качество, а является по своему существу, как и все правовые понятия, отношением. Человек есть субъект права - это значит, что он находится в определенных, нормированных или признанных правом отношениях к правопорядку. Субъект в юридическом смысле не есть поэтому существо или субстанция, а данная извне, созданная волею правопорядка способность». Здесь концентрированно выражена идея о том, что субъект права - это порождение правопорядка, «искусственный продукт творчества объективного права», но не дается ответ на вопрос: как это порождение правопорядка, находящееся к нему в определенных отношениях, способно определять данный правопорядок и свою правосубъектность? Если же лицо, именуемое субъектом права, не в состоянии определять ни правопорядок, ни свою правоспособность, то можно ли его считать таковым? Насколько правомерно отождествление субъекта права с участником правоотношений или носителем (обладателем) прав и обязанностей? Далее, если право - это сфера практических отношений, то почему субъект права определяется лишь как способность (возможность) обладания правами и обязанностями, а не как реально действующее правовое лицо? Кроме того, возникают вопросы по поводу того, почему субъект права характеризуется способностью обладания только правами и обязанностями, а, например, не возможностью принимать правовые решения, осуществлять правовую деятельность, не особым местом в правовой системе, другими моментами. Подобного рода вопросы можно продолжить. Но суть проблемы заключается не в частностях, терминологических или юридических нюансах, а в самом принципиальном подходе, отношении к субъекту права.
В свое время И. Кант сформулировал особый этико-правовой императив, адресованный лицу, быть субъектом права (своего рода формулу субъекта права), его также разделял Гегель. Согласно данному императиву, веление права гласит: «будь лицом и уважай других в качестве лиц». При этом важно подчеркнуть, что Кант видел в лице скорее не средство для других, а цель («не будь лишь средством для других, будь для них также целью»)151. Кроме того, по Канту (как уже цитировалось ранее), лицо подчинено только тем законам, которые оно (само или по крайней мере совместно с другими) для себя устанавливает. В развернутом виде эта формула-императив могла бы выглядеть следующим образом: «будь целью права, его творцом и также относись к другим». Главное в субъекте права, таким образом, состоит не в том, что он способен «носить» права и обязанности, участвовать в правоотношениях, исполнять принятые законы, а в том, что он — истинный центр права (не только правоотношений, как полагали Лабанд, И.А. Покровский, В.И. Синайский и др.), тот стержень, вокруг которого вращаются все правовые оси, творец права и его цель. И этот главный момент не учитывается законодателем и юридической наукой при определении понятия правосубъектности.
Отраслевые, статусные, функционально-ролевые, целевые классификации субъектов права
В юридических науках и, например, в естественных науках существуют разные представления о научной классификации, ее целях, задачах. В естественных науках классификация фиксирует закономерные связи между классами объектов в целях определения места объекта в системе, которое указывает на его свойства . В частности, это касается классификаций, осуществляемых в биологии, в химии (классификация химических элементов), в других естественных науках. В данных науках классификация представляет собою некоторый итог, результат всего предшествующего развития данной отрасли знания, она дает общую картину состояния науки в целом, а также ее частей. Точные научные классификации позволяют исследователю не только объяснить ранее полученные факты, но и делать обоснованные прогнозы в отношении еще неисследованных объектов. Классификация в естествознании знаменует собою переход от стадии эмпирического накопления знаний к стадии теоретического синтеза. Иначе обстоит дело в юридических науках, где обычно классификации представляют собою внешнее распределение объектов по каким-либо общим признакам. При их осуществлении по общему правилу не ставится цель выявить внутренние, сущностные закономерности, существующие в правовой сфере («познать разум предмета»). Отсюда эвристическая ценность многих классификаций, используемых в юридических науках, оказывается незначительной. Данный вывод, как представляется, распространим на большую часть предлагаемых в литературе классификаций субъектов права, которые по общему правилу имеют «рабочий» характер, не выражают сущность, природу субъектов права, их родовое единство, а также существующие между ними видовые отличия.
В юридической литературе приводятся классификации субъектов права по различным основаниям. Нередко субъекты права подразделяются по отраслевому принципу, при этом авторы, которые используют данное основание классификации, исходят из того, что каждой отрасли права соответствуют свои («собственные») субъекты права. В частности, из этого основания исходят многие представители науки конституционного права (ранее - советского государственного права), которые выделяют особый состав субъектов применительно к своей отрасли права. Так, С.С. Кравчук, В.Ф. Коток, B.C. Основин, Б.В. Щетинин, В.Я. Бойцов и некоторые другие авторы рассматривают народ в качестве самостоятельного субъекта государственного права; А.И. Лепешкин, B.C. Основин, И.Е. Фарбер и некоторые другие авторы -национально и административно-территориальные единицы; И.Е. Фарбер -избирательные округа; С.С. Кравчук и И.Е. Фарбер, Уманский Я.Н. - депутатов Советов. Кроме того, В.Я. Бойцов относит нации и народности к числу отдельных субъектов государственного права, всего же он предложил девятнадцать видов субъектов советского государственного права: 1) граждане СССР; 2) трудовые и территориальные коллективы; 3) социалистические нации и народности; 4) советский народ; 5) единое союзное государство - Союз ССР; 6) союзные республики; 7) автономные республики; 8) автономные области; 9) национальные округа; 10) административно-территориальные единицы всех видов; 11) органы Советского государства - высшие и местные органы государственной власти, органы государственного управления, правосудия и прокурорского надзора; 12) постоянные комиссии всех звеньев Советов; 13) депутаты Верховных и местных Советов; 14) должностные лица органов Советского государства; 15) избирательные округа по выборам в Советы; 16) избирательные комиссии по выборам в Советы; 17) общественные организации и общества; 18) иностранцы; 19) лица без гражданства .
В науке административного права можно отметить аналогичную тенденцию к выделению своих особых, отраслевых субъектов (субъектов административного права). В частности, Ц.А. Ямпольской принадлежит первое в российско-советской юридической науке фундаментальное исследование, посвященное специально субъектам административного права, в котором выделяются три основных группы субъектов административного права (органы государства и их агенты; общественные организации и их агенты; советские граждане) . По проложенному ею пути пошли другие известные представители науки административного права, при этом состав субъектов административного права каждый раз оказывается значительно шире, чем он был предложен Ц.А. Ямпольской.
В науке финансового и налогового права идея создания своих собственных отраслевых субъектов права также нашла поддержку. В частности, в новой и, с нашей точки зрения, весьма интересной, содержательной работе Д.В. Винницкого, посвященной проблеме разграничения налогового и финансового права, автор пишет: «правосубъектность в своем базовом, наиболее абстрактном значении характеризуется как способность лица быть субъектом определенной отрасли права (выделено мною - С.А.), т.е. как способность участвовать в определенных отношениях, составляющих предмет данной отрасли. В этом (наиболее абстрактном) своем значении налоговая правосубъектность выступает как понятие, объединяющее всех субъектов налогового права, характеризующее формально одинаковое значение принадлежащих им прав и возложенных на них обязанностей.... Иначе говоря, налоговая правосубъектность является всеобщей (охватывает всех субъектов налогового права)...» . Вместе с тем, Д.В. Винницкий полагает возможным в налоговом праве разделять две разновидности правосубъектности: публичную и частную . Следовательно, согласно позиции Д.В. Винницкого, «правосубъектность в своем базовом, наиболее абстрактном значении» не заключает в себе способность быть субъектом права вообще (как целостной системы коммуникации), а лишь способность участвовать в отдельных отношениях, составляющих предмет той или иной отрасли права. Исходя из указанной позиции, нет оснований говорить о существовании общих (для разных отраслей права) субъектов права, а лишь о наличии частных, особых («доморощенных») субъектов для каждой отрасли права. Но если нет единых для всего права субъектов правовой коммуникации, то нет и самой правовой коммуникации, нет единства права, а существуют лишь автономные, независимые друг от друга отрасли права с их особыми субъектами, принципами коммуникации и т.д. Что касается выделения Д.В. Винницким в рамках «всеобщей налоговой правосубъектности» двух ее разновидностей (публичной и частной), то основательность данной классификации будет оценена ниже, в контексте рассмотрения деления субъектов права на частных и публичных лиц, пока лишь отметим то обстоятельство, что индивиды и организации - юридические лица, выступая участниками публично-правовых отношений, едва ли могут квалифицироваться в качестве частных лиц. Кроме того, не совсем понятно каким образом к двум, выделяемым Д.В. Винницким видам субъектов налогового права, применимо положение об «одинаковом значении принадлежащих им прав и возложенных на них обязанностей» (напомним, что именно на нем базируется выделение всеобщей налоговой правосубъектности).
Индивид: гражданин и частное лицо
Правовая фигура индивида возникает в праве путем вычленения и синтеза некоторых правовых качеств человека, а также отдельных сфер его правовой жизнедеятельности, а именно: тех качеств и сфер, которые связаны с его существованием как обособленного, противостоящего другим правового лица. В конструкции индивида сфокусированы, соединены вместе те отношения, волевые решения, стороны правосознания, юридически значимые поступки, в которых человек проявляет свою индивидуальность, действует не в качестве элемента социальной целостности, а как правовая самоценность, как самодостаточное правовое лицо. Напротив, там где правовая воля, сознание, поступки человека объединяются с волей, сознанием, поступками других людей или просто обосабливаются, отрываются от своего физического носителя, образуя надиндивидуальную правовую целостность, там сфера правовой жизнедеятельности индивида заканчивается, и начинается сфера существования иной правосубъектной целостности, в этой сфере человек живет уже другой правовой жизнью, под другим именем, действует как другое лицо. Там он себя именует государством (его органом) или частной корпорацией (ее органом) и, соответственно, все его правовые качества, действия и поступки с юридической точки зрения ему не принадлежат, не признаются частью его правовой личности.
Формирование правовой фигуры индивида стало результатом сложного процесса, с одной стороны, расщепления правовой личности человека, обособления его правовых качеств, с другой стороны, создания адекватных правовых форм (юридического лица, индивида), посредством которых выделенные правовые качества человека получили самостоятельное юридическое существование. Правовая система, устанавливая для человека свои «правила игры», требует от него разделения его правовых сфер жизнедеятельности, «раздвоения» его правовой личности. Человек в правовых отношениях, коммуникациях, действуя как индивид, вынужден оппонировать не только другим людям как правовым персонам, но и самому себе, когда он, например, выступает от имени государства или частной корпорации. Можно предположить, что право не может существовать без такого разделения, расщепления правовой личности человека, праву, как и самому человеку оно необходимо. Человеку - для осуществления постоянно возрастающих правовых интересов посредством использования всех имеющихся юридических форм, праву - для собственного самоопределения, для установления того, что в человеке «принадлежит» ему, что образует субстанцию субъекта права.
Полученная в результате расщепления и последующего синтеза правовых качеств человека фигура индивида, сама оказывается внутренне неоднородной, состоящей из двух противополагаемых частей. Многие авторы даже усматривают в них самостоятельных субъектов права. Речь идет об индивиде как гражданине, подданном (иностранце, лице без гражданства), т.е. участнике публично-правовых отношений и индивиде как частном лице, участнике частноправовых отношений. В самом деле, эти части, сформировавшиеся согласно принципам противопоставления, разделения публичного и частного права, оказываются на разных полюсах, внешне являются несовместимыми, однако внутренне они неразрывно связаны. Они объединены общей правовой формой, единой правовой личностью, каждая из этих частей «представляет» лишь разные стороны единого субъекта права - индивида; в одном случае его по отношению к государству, в другом - по отношению к другим индивидам. И в том, и в другом случае речь идет именно об одном и том же субъекте права -индивиде. Даже с точки зрения чисто внешней, формальной стороны (что для юриста уже представляется самоценным), гражданина и частноправовое лицо нельзя разрывать, так как они имеют одно имя, а это для права является верным признаком существования одного правового лица, единого субъекта права.
Что же представляет собой индивид как гражданин (подданный — для некоторых государств), как участник государственно-правовой корпорации? По части определения лица, входящего в корпорацию, именуемую «государством», давно идет терминологический и не только терминологический спор. Сократ рассматривал в качестве первичных элементов государства граждан - лиц, объединенных добровольной связью, он отстаивал идею договорных отношений гражданина с государством342. Для Аристотеля первичными элементами государства-также являлись граждане; гражданином выступает тот, кто может участвовать в законосовещательной и судебной власти государства; каждой форме государства соответствует свой круг граждан и свое понятие «гражданин»343. Жан-Жак Руссо полагал, что членов государственной ассоциации в их совокупности следует именовать народом, а в отдельности — гражданами как участвующих в верховной власти, и подданными как подчиняющихся законам государства344. Народ, повинующийся законам, по его мнению, должен быть их творцом: лишь тем, кто вступает в ассоциацию, положено определять условия общежития. Для него слова «подданный и суверен указывают на такие же взаимоотношения, смысл которых соединяется в одном слове - гражданин»345. Гегель рассматривал понятия гражданина и подданного в контексте идеи единения обязанности и права, у него «индивид, по своим обязанностям, подданный, находит в качестве гражданина в исполнении ... обязанностей защиту своей личности и собственности, внимание к особому благу и удовлетворение его субстанциональной сущности...»346. Отметим, что у Гегеля гражданин и подданный - не самостоятельные лица, а стороны, функционально-юридические проекции индивида. Особенный интерес гражданина, по его мнению, не должен быть отстранен или даже подавлен, а должен быть приведен в согласие со всеобщим, благодаря чему будет сохранен он сам и сохранено всеобщее. В.М. Гессен в известной работе «Подданство, его установление и прекращение» отмечал: «Как субъект публичных обязанностей и прав, или - что то же - как лицо публичного права, индивид является гражданином. Понятием гражданства обозначается только одно отвлеченное свойство индивида (выделено мною - С.А.), его публично-правовая правоспособность»347. Для того чтобы стать гражданином, индивид должен получить от права правоспособность, «он должен определяться правом данного государства или, другими словами, принадлежать к нему. Принадлежность к государству... носит техническое название подданства. Быть подданным - значит принадлежать к государству, подчиняться его правотворческой власти, определяться нормами действующего в нем права»348. Таким образом, подданство у него является определенной квалификацией, определенным свойством индивида. Схожим образом определял подданство Роберт Моль, для него «подданный есть всякий член государства, поскольку он обязан повиноваться и нести общие тяжести. Титул гражданина получает он, поскольку имеет право требовать от государства содействия своим целям; особенное значение получает этот титул, когда гражданин сам принимает законное участие в управлении государством для обеспечения этих прав своих».
