Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические проблемы исследования паремиологического значения в аксиологическом аспекте
1.1 Паремиологический фонд как отражение национально-культурной специфики паремий
1.2 Категория оценки в лингвистике 23
1.3 Основные аспекты в изучении оценочного компонента паремиологического фонда в исследуемых языках
1.4 Структурно-семантические особенности пословиц и поговорок 45
1.5 Оценочный потенциал изучения паремий в английском и татарском языках
1.6 Концепт как базовое понятие когнитивной лингвистики 63
Выводы по первой главе 71
Глава 2. Семантические особенности положительной оценки английских и татарских паремиологических единиц базовых концептов лингвокультуры
2.1 Базовые концепты в изучении паремиологических единиц в лингвистике
2.2 Концепты «семья, родственные отношения» с положительной оценкой в английской и татарской паремиологии
2.3 Концепты «ум», «память», «совесть» в английском и татарском языках 95
2.4 Концепты, характеризующие мир эмоций в пословицах с положительной оценкой
2.5 Концепт «дружба» и его языковое воплощение 110
2.6 Концепт «труд» в зооморфных паремиологических единицах с положительной оценкой
Выводы по второй главе 135
Заключение 141
Список использованной литературы 144
Список источников 168
Приложение 174
- Паремиологический фонд как отражение национально-культурной специфики паремий
- Категория оценки в лингвистике
- Базовые концепты в изучении паремиологических единиц в лингвистике
- Концепты «семья, родственные отношения» с положительной оценкой в английской и татарской паремиологии
Введение к работе
В условиях современного развития национальных языков и все более широкой интеграции и обогащения культур вопрос о необходимости оценки языковых явлений на основе сравнительно-сопоставительного анализа приобретает особое значение. Исследование отношений между отдельными языками и группами языков помогает выявить их более или менее близкое родство, определить степень их удаленности друг от друга и установить относительную хронологию возникновения явлений, общих для этих языков. Особый интерес представляют исследования в области паремиологии, так как именно в паремиологических единицах (ПЕ) ярко проявляется своеобразие быта и культуры народа. Знание паремиологического состава языка позволяет глубже понять психологию и менталитет нации изучаемого языка.
В последнее время внимание лингвистов все больше привлекает субъективный момент в языке, к которому относится и оценочное отношение человека к явлениям действительности, так как в процессе познания и общения человек выражает и свое отношение к миру.
В языке представлена объективная действительность, состоящая из предметов, свойств, действий, включая человека с его мыслями, чувствами, поступками, а также их языковые и культурные соотношения. Эту сторону языковых выражений можно рассматривать как дескриптивную. В языке отражается также взаимодействие действительности и человека в самых разных аспектах, одним из которых является оценочный. Оценка - один из важнейших моментов в структуре отражательной деятельности сознания человека.
Значительная часть культуры любого народа реализуется через его язык. Правомерной, таким образом, представляется попытка использования
паремиологического фонда английского и татарского языков для построения ценностной концептуальной картины мира отдельно взятого национального сообщества. Функциональная значимость такого рода системы обусловлена потребностями сообщества: представление о системе ценностей носителя языка в немалой степени способствует выработке межкультурной «сензитивности» и достижению взаимопонимания в процессе межличностного общения. Лингвистическая аксиология ориентируется на изучение системы ценностей этноса и способов их репрезентации в языке и духовной культуре. Целью лингвистических аксиологических исследований является «реконструкция системы ценностей как одной из составляющих этнических и культурных традиций» [Ма, 2001, с. 12].
Актуальность исследования обусловлена тем, что изучение паремиологии в аксиологическом аспекте в зеркале базовой системы ценностей открывает доступ к ценностно-нормативной системе социума, позволяет охарактеризовать культуры и отдельные индивидуумы по системе ценностных приоритетов, дает ключ к объяснению основ мировоззрения, а также глубинных мотивов поведения как отдельного человека, так и нации в целом. Актуальным представляется и комплексный подход к изучению подобных паремиологических единиц, представленных в разносистемных языках, с позиций лингвистических и экстралингвистических смыслов, поскольку исследуемые паремии содержат информацию, наполненную дополнительными ассоциативно-эмоциональными элементами, и открывают доступ к изучению способа мировидения представителей разных национальностей.
Цель диссертационной работы заключается в описании и сопоставлении положительной оценки фонда паремиологических единиц английского и татарского языков в концептологическом и аксиологическом аспектах.
В соответствии с поставленной целью в работе формулируются и решаются следующие задачи:
- проанализировать и обобщить наиболее существенные концепции и взгляды на проблемы паремиологических единиц в современном общем, германском и тюркском языкознании;
изучить методологические основы исследования оценки в разносистемных языках;
- из паремиологического фонда английского и татарского языков выявить
корпус ПЕ, содержащих положительную оценку;
- исследовать типичные комбинации положительных оценочных
значений ПЕ в английском и татарском языках, являющихся культурно-
маркированными знаками;
обозначить механизм вербализации концептов в лексико-фразеологической системе языка;
- определить уровни проявления положительной оценки анализируемых
ПЕ в сопоставляемых языках. {.:
Научная новизна исследования состоит в том, что впервые в работе
представлен сравнительно-сопоставительный анализ паремиологических
'і
единиц с положительной оценкой в английском и татарском языках; определены их структурно-семантические характеристики (лексические, грамматические, квантитативные, комбинированные, квантитативно-лексические); выявлены и обоснованы специфические черты антропоцентрических паремий аксиологической направленности в сопоставляемых языках. Научная новизна работы заключается также и в том, что для рассмотрения паремиологии положительной оценки привлекаются дополнительные данные из философской и художественной литературы с целью реконструкции аксиологического контекста интерпретации значения исследуемых ПЕ.
Объектом исследования являются ПЕ с положительной оценкой в английском и татарском языках.
Предметом исследования является семантика и структура паремий в аксиологическом аспекте в английском и татарском языках.
Теоретическая значимость проведенного исследования заключается в том, что работа углубляет проблематику оценочных характеристик единиц языка и речи и вносит определенный вклад в существующее направление изучения оценочности как компонента когнитивно-коммуникативной сети. Результаты работы могут способствовать теории и практике дальнейшего изучения ПЕ в конструктивно-семантическом, коммуникативно-когнитивном русле.
Практическая значимость исследования определяется возможностью использования его результатов в лексикографической практике, при составлении словарей антропоцентрической паремиологии. Материалы исследования также могут быть использованы в вузовских лекционных курсах по сопоставительной фразеологии, в спецкурсах, касающихся основных проблем контрастивного и сопоставительного изучения аксиологической паремиологии в разносистемных языках.
Методы исследования. В ходе исследования использовались: метод контекстуального анализа словарных дефиниций, структурно-семантический, сравнительно-сопоставительный методы, метод выявления внутрипословичных аксиологических стратегий, метод концептуального анализа, описательный, метод социолингвистического мониторинга, позволяющего на практико-социологическом материале проследить положительные особенности антропоцентрических ПЕ, отражающих своеобразие представлений различных групп общества о ценностях, существующих в том или ином обществе и национальном сознании его носителей. В качестве вспомогательного метода для выявления семантических особенностей исследуемых ПЕ был использован метод опроса информантов.
Эмпирической базой исследования послужили данные словарей английского, татарского и русского языков (толковых, пословичных, синонимических, фразеологических, этимологических и др.), а также выборки из текстов художественной литературы.
Теоретической и методологической базой исследования послужили фундаментальные труды отечественных и зарубежных исследователей: Ю.Д. Апресяна, Ш. Ароры, Е.Ф. Арсентьевой, Н.Д. Арутюновой, Л.К. Байрамовой, А.Н. Баранова, К. Берка, А. Вежбицкой, Е.М. Вольф, 3.3. Гатиатуллиной, Т. Гоббса, С. А. Гэллахера, Д.О. Добровольского, В.И. Карасика, Ф.И. Карташковой, Л.В. Кунина, Дж. Локка, Г.Л. Люиса, В.А. Масловой, У. Мидера, М. Мокиенко, Т.В. Писановой, З.Д. Поповой, Л.Д. Райхштейна, М.С. Ретунской, Ю.П. Солодуба, И.А. Стернина, Ч. Стивенсона, Н. Телия, А. Тэйлора, В. Дж. Уайтинга, О.Ф. Штейна, Д. Юма,' Р.А. Юсупова.
Пословицы и поговорки антропоцентрической направленности, представляющие основу паремиологического фонда любого языка, привлекли внимание таких ученых, как Н.Ф. Алефиренко, Г.А. Багаутдиновой, Е.В. Ивановой, В.М. Мокиенко, В.Н. Телия и др. Исследования по сопоставительной и когнитивной лингвистике в работах В.А. Масловой, Г.З. Дарзамановой, О.В. Егоровой, Ф.Ф. Фархутдиновой представляют интерес при сопоставлении и анализе лингвоспецифических явлений двух или более языков.
Материалом исследования послужили 2511 пословиц и поговорок татарского языка и 1690 пословиц и поговорок английского языка, отобранные методом сплошной выборки из ряда одно - и двуязычных английских и татарских фразеологических, пословичных и толковых словарей. Подстрочный перевод примеров на русский язык выполнен диссертантом.
В качестве вспомогательных и дополнительных источников фразеологического материала послужили словари различных типов, в числе которых этимологические, синонимические. Обращение к ним связано с тем, что параллельно подбирались и русские соответствия исследуемых ПЕ, поскольку русский язык выступает в работе в качестве языка - посредника научного описания содержания исследования.
Результаты проведенного исследования позволяют вынести на защиту следующие положения:
паремиологические единицы в английском и татарском языках обладают рядом интернациональных признаков, имеют общий понятийный базис, однако способ концептуализации действительности специфичен в каждом языке;
паремиология английского и татарского языков исследуется в аспекте аксиологизма и антропоцентризма при анализе внутренней формы ПЕ двух языков. Это дает возможность установить парадигму универсальных положительных образов исследуемых паремий;
образы паремиологических единиц английского и татарского языков являются отражением способа положительного мировидения и могут быть определены в рамках следующих культурных кодов: а) антропоморфного культурного кода, репрезентирующего человека и его отношения к труду, браку, семейным ценностям, дружбе; б) биоморфного культурного кода, репрезентирующего образы животных, птиц, насекомых, растений. Лингвокультурные коды образов английских и татарских антропоцентрических паремий универсальны, тем не менее, их внутренняя форма (образы, лингвокультуремы), раскрывая самобытность духовной культуры народа, специфику языка, отражает и уникальность образов;
концепт положительной оценки объективируется в языке значительным количеством паремиологических единиц, в семантике которых находят свое отражение релевантные для англоязычных и татароязычных культур характеристики данного концепта;
анализ аксиологической паремиологии английского и татарского языков свидетельствует о том, что культуры и их отдельные представители могут быть охарактеризованы по системе ценностных приоритетов;
- язык и коммуникативная деятельность выступают важной формой
репрезентации ценностей и открывают доступ к ценностно-нормативной
системе социума.
Апробация работы. Основные результаты, полученные в ходе исследования, докладывались и обсуждались на международных научно-
практических конференциях: «III Международные Бодуэновские чтения: И.А. Бодуэн де Куртенэ и современные проблемы теоретического и прикладного языкознания» (Казань, 2006), «Сопоставительная филология и межкультурная коммуникация на современном этапе» (Казань, 2008), «Технические университеты: Интеграция с Европейскими и мировыми системами образования» (Ижевск, 2008), «Этнодидактика народов России: обучение и воспитание в состязательной среде» (Нижнекамск, 2008), «Актуальные проблемы лингвистики и переводоведения» (Самара, 2009); всероссийских научно-практических конференциях: «Инновации в образовании. Реалии. Проблемы. Перспективы» (Наб.Челны, 2007), «Человек, культура, образование» (Ульяновск, 2008); региональных конференциях: «Проблемы формирования профессиональных компетенций будущего специалиста в системе многоуровневого профессионального образования» (Казань, 2006), «Научно-образовательный потенциал молодежи в системе профессионального образования как основной ресурс нации» (Казань, 2007), «Язык и общество: коммуникация и интеграция» (Казань, 2009), а также на итоговых научно-практических конференциях профессорско-преподавательского состава ИНЭКА, ИЭУП, НГПУ (2005-2009) и на ежегодных научно-практических конференциях молодых ученых и специалистов ТГГПУ, ИНЭКА (2005-2009).
Структура диссертации. Структура работы определяется целью исследования и подчинена логике поэтапного решения поставленных задач. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы, списка источников и приложения.
Паремиологический фонд как отражение национально-культурной специфики паремий
Известно, что фразеологические единицы (ФЕ) - этимологическое отражение национально-культурной специфики того или иного языкового коллектива. За последние десятилетия наличие культурных следов в значении коммуникативных фразеологических единиц (т.е. пословиц и паремий по определению А.В. Кунина) стало очевидным фактом. «Фразеологический слой языка в наибольшей степени обладает культурно-национальным своеобразием, хранит в себе культурно-маркированные смыслы» [Телия, 1999, с. 23]. Он наглядно представляет образ и условия жизни, историю, обычаи и традиции того или иного народа. Соглашаясь с мнением В.Н. Телия и А.В. Кунина, считаем, что пословицы и поговорки являются коммуникативными фразеологическими единицами. Коммуникативные фразеологические единицы (КФЕ) языка - «межпоколенно воспроизводимые знаки «языка» культуры, участвующие в трансляции ментальности народа-носителя языка» [Телия, 1999, с.23]. Пословицы, возникшие много веков тому назад, сыграли большую роль в формировании и дальнейшем развитии языка.
В народной жизни пословицы употреблялись в быту и повседневном труде применительно к тем или другим случаям и событиям: пословица к слову молвится - сузнец тозы мэкаль гласит татарская пословица. В английском языке ей соответствует следующая паремия: old saws speak the truth - букв, мудрая (старая) пословица говорит правду. Тысячи пословиц и поговорок являются неотъемлемой частью огромного множества культур и языков. Их собирают и передают из века в век как бесценные языковые единицы, отражающие культурные достижения и хранящие мудрые мысли. Современное изучение пословиц и поговорок включает два направления: паремиография - собирательство паремий, и паремиология - лингвистическая наука о пословицах и поговорках. Паремии из фондов многих языков мира становятся объектом исследовательского интереса на протяжении уже не одного столетия.
В современной филологии существует неопределенность относительно вопроса определения и разграничения понятий «пословица» и «поговорка» в отечественной и зарубежной научной литературе. В определениях пословицы в разных языках есть как ряд общих черт, так и существенные расхождения и часто понятие «пословица» в английских исследованиях не совпадает с этим определением в русском и татарском языках. Английские исследователи не дифференцируют понятия «пословица» и «поговорка» и не выделяют четких принципов отграничения пословиц от афоризмов или эпиграмм, в связи с чем пословица часто трактуется через эти понятия. Российские же авторы фразеологических словарей по существу отказались от использования термина «поговорка» ввиду его неопределенности в лингвистическом плане.,
В качестве критериев различения исследуемых языковых единиц выделялись: структурная законченность пословицы и незаконченность поговорки (О.С. Ахманова, СИ. Ожегов, Г.Л. Пермяков, Д.Н. Ушаков); обобщенность семантики пословицы и конкретность темы поговорки (О.А. Дмитриева, З.Я. Тураева, Р.А. Юсупов); образность пословицы и буквальный смысл поговорки (В.П. Жуков, Л.Б. Савенкова, В.П. Фелицына, Л.И. Швыдкая).
В определениях пословицы в английском и татарском языках есть как ряд общих черт, так и существенные расхождения, и часто термин «пословица» в английских исследованиях не совпадает с этим определением в татарском языке. Термины «пословица» и «поговорка» объединены определением их как «кратких, устойчивых в речевом обиходе, как правило, ритмически -организованных изречений назидательного характера, в которых зафиксирован многовековой опыт народа, имеющих форму законченного предложения (простого или сложного) и выражающих суждение или побуждение» [ЛЭС, 1990, с.220]. Относительно признаков, дифференцирующих эти понятия, существуют различные мнения, которые сводятся к двум точкам зрения. Одни авторы понимают поговорку как «образное, иносказательное выражение, отличающееся от пословицы своей синтаксической незаконченностью» [СЛТ, 1999, с.608] или как «окольное выражение, переносную речь, простое иносказание, обиняк, но без притчи, без суждения, заключения, применения», как «первую половину пословицы» [Мокиенко, 1999, с.220]. В этом случае пословица и поговорка противопоставляются по признаку наличия или отсутствия у ФЕ формы законченного предложения, а в плане содержания -через оппозицию понятие-суждение, например в английском языке: to close one s eyes to something - закрыть глаза на что-то; better late than never - лучше поздно, чем никогда. В татарском языке: син сорама, мин эйтмим - меньше знаешь, дольше живешь. Данный подход принят в фольклористике [ЛЭС, 1990, с.379] и при рассмотрении фразеологии в лингвистической плоскости имеет серьезные недостатки. Другие исследователи критерием разграничения признают характеристики плана содержания этих единиц. В соответствии с этим критерием пословицами признаются ФЕ, обладающие как буквальным, так и переносным планом, а поговорками - ФЕ с буквальным планом содержания, например, в английском языке: birds of a feather flock together -рыбак рыбака видит издалека; // is better to give than receive - лучше отдать, чем получить; в татарском языке: ничек эндэшсэн, шундый щавап - каков привет, таков ответ.
В настоящей работе предложен структурно-семантический критерий разграничения изучаемых языковых единиц. Так, под пословицей понимается распространенное традиционное суждение, не имеющее известного автора, в грамматическом плане представляющее законченное предложение и наделенное обобщающей семантикой, например, в английском языке: a bad workman always blames his tools - у плохого работника все виноваты; скажи мне кто твой друг и я скажу кто ты - a person is known by the company he keeps. В татарском языке: атка пярсэц, am булырсыц, тайга пярсэц, тай булырсыц - с кем поведешься от того и наберешься; кегие сузе куп булыр, алдыца кара да эшец белэн бул - букв. люди будут много говорить, а ты смотри вперед и делай свою работу. Поговорка определяется как распространенное традиционное выражение, не имеющее известного автора, часто не являющееся законченным предложением и наделенное конкретизирующей семантикой, например, в английском языке: the tail wags the dog - хвост управляет собакой; know on which side the bread is buttered - знает с кем дружить. В татарском языке: сузе акныц йезе ак - каков привет, таков ответ; вйрэнгэн оїдиренз сыер да кайта - букв, и наученная корова возвращается домой.
Категория оценки в лингвистике
Нами исследованы основные теории классификации оценок, предложенные Н.Д. Арутюновой, А.Н. Барановым, Е.М. Вольф и другими авторами, с последующей разработкой материала по теме диссертационного исследования.
Е.М. Вольф рассматривает два вида оценки: абсолютную и сравнительную. В формулировках первой используются термины «хорошо / плохо», второй - «лучше / хуже». При абсолютной оценке речь идет об одном оценочном объекте, при сравнительной - имеются, по крайней мере, два объекта или состояния одного и того же объекта. В абсолютных оценках сравнение прямо не выражено. Иными словами, абсолютная оценка содержит имплицитное сравнение, основанное на общности социальных стереотипов, в то время как сравнительная оценка основана на сопоставлении объектов друг с другом. Проблема первичности/вторичности абсолютной и сравнительной оценок, по словам автора, составляет одну из основных проблем аксиологии. При семантическом анализе обнаруживается, что оценка неотделима от сравнения: абсолютные признаки имплицитно содержат сравнение, и сравнение, таким образом, первично. Однако абсолютная оценка более сложная по семантике в отношении к языковым единицам. Между тем, если обратиться к формам оценочных выражений в естественном языке, то картина оказывается обратной. В естественном языке именно абсолютная оценка воспринимается как исходная. Абсолютные оценки выражены более простым способом, чем сравнительные и представляются элементарными по форме: красивый, умный, и т.п.
В свою очередь, Н.Д. Арутюнова, основываясь на уже выделенных в аксиологии типах оценок, делает шаг в сторону расширения и логически выстроенного моделирования системы. В предлагаемой автором классификации выделяются группы частнооценочных значений, которые различаются по тому, какие виды объектов они способны квалифицировать. В общем виде исследователь рассматривает 7 категорий частных оценок условно разделенных на три основные группы:
- индивидуализированные или индивидуальные, которые подразделяются на следующие категории: а) сенсорно-вкусовые, или гедонистические, оценки (приятный - неприятный, вкусный - невкусный, привлекательный -непривлекательный; б) психологические оценки: 1) интеллектуальные оценки (интересный, увлекательный, захватывающий, глубокий, умный неинтересный, неувлекательный, скучный, банальный, поверхностный, глупый), 2) эмоциональные оценки (радостный - печальный, веселый -грустный, желанный - нежеланный, нежелательный) и т.п. Интерес представляют сублимированные оценки (от лат. sublimare) «возносить, поднимать кверху»: а) эстетические оценки (красивый - некрасивый, прекрасный - безобразный, уродливый); б) этические оценки (моральный -аморальный, нравственный - безнравственный, добрый - злой) и др. Выделим рационалистические оценки: утилитарные (полезный - вредный, благоприятный - неблагоприятный). Нами исследованы нормативные оценки (правильный -неправильный, корректный - некорректный, нормальный - анормальный, ненормальный; стандартный - нестандартный, здоровый - больной); телеологические оценки (эффективный - неэффективный, целесообразный -нецелесообразный, удачный - неудачный); сенсорно-вкусовые, или гедонистические оценки. Психологические оценки, связанные с ощущениями, физическим и психическим чувственным опытом, ориентируют человека в природной и социальной среде, способствуя его аккомодации и достижению комфортности. Эти категории частных оценок основываются на физическом опыте и обычно не мотивируются, а проистекают из ощущения, которое, независимо от воли и самоконтроля, испытывает человек. Сенсорно-вкусовые и психологические оценки в большей мере характеризуют вкусы субъекта оценки, чем ее объект. Субъект оценки выполняет роль психического или физического рецептора с тонким или грубым восприятием, глубокими или поверхностными переживаниями.
Вторую группу оценочных значений называют также гуманизированными оценками, так как они возвышаются над сенсорными оценками, «гуманизируя» их. Эстетические оценки связаны с удовлетворением чувства прекрасного, этические оценки - с удовлетворением нравственного чувства. «Эта группа оценок не безразлична к понятию архетипа - нормы, образца, примера, потенциальных требований, предъявляемых к объекту» [Арутюнова, 1988, с.75].
- Третью группу оценок формируют рационалистические оценки. Они связаны с практической деятельностью, интересами и повседневным опытом человека. Их основными критериями являются физическая или психическая польза, направленность на выполнение некоторой функции, соответствие определенной цели, установленному стандарту.
Все три категории частных оценок связывают физический и психический мир, с которым соприкасается человек, с его духовным миром. «Сублимированные оценки в большей степени, чем любые другие оценки, устанавливают ценностные отношения» [Ивин, 1973, с. 25]. Основания сублимированных оценок связаны с сенсорно-вкусовой и психологической реакцией на свойства окружающего мира. Кроме того, основания эстетических оценок могут быть обусловлены реакцией на то, что дает практически полезные / вредные результаты.
По мнению Т.В. Писановой, сублимированные оценки мотивируются сенсорно-вкусовыми, психологическими и рационалистическими оценками, т.к одни и те же семантические компоненты (дескрипции) могут отсылать к основаниям разных оценок. Так, имплицитно-выраженные семантические признаки «приятный» и «неприятный», могут служить одновременно основаниями сенсорно-вкусовой и эмоциональной оценок, которые также выполняют роль мотивов эстетической и этической оценок.
По мнению ряда ученых, отношение к нормам дает наиболее объективные основания для оценочного высказывания (ценностного суждения). «Оно устраняет или ослабляет роль субъективного фактора. Этика создает устойчивые нормы, подобные истине. Эстетика с трудом поддается нормированию, самоустраняясь от него. Именно поэтому экспликация мотивов эстетических оценок чрезвычайно затруднена» [Писанова, 1996, с. 144]. Кроме уже выделенных категорий частных оценок, классификацию Н.Д. Арутюновой замыкает так называемая телеологическая оценка, в основу которой положена идеализация окружающей картины мира. Сублимированные оценки являются телеологичными по сути, так как они охватывают то, что необходимо человеку не только в духовном, но и практическом плане. Речь идет о пригодном, подходящем, хорошем для кого-то. Имеется в виду не только один человек, но также группа лиц или национальный коллектив в целом. Телеологичность сублимированных оценок в широком смысле состоит в устремлении к облагороженным, гуманизированным моделям красоты. В узком смысле телеологичность этических и эстетических оценок состоит в способности отражать то, к чему человек стремится, то, что он воспринимает в эмоционально-чувственной форме, а также то, что он создает и потребляет в повседневной жизни.
Базовые концепты в изучении паремиологических единиц в лингвистике
Лингвокультурные концепты можно классифицировать по различным основаниям. С точки зрения тематики концепты образуют, например, эмоциональную, образовательную, текстовую и другие концептосферы. С прагматической точки зрения исследователь А.Я. Гуревич разделяет лингвокультурные концепты на философские категории, которые он называет универсальными категориями культуры (время, пространство, причина, изменение, движение), и социальные категории, так называемые культурные категории (свобода, право, справедливость, труд, богатство, собственность). В.А. Маслова считает целесообразным выделить еще одну группу - категории национальной культуры (для русской культуры воля, доля, интеллигентность, соборность и т.п.). Классифицированные по своим носителям концепты образуют индивидуальные, микрогрупповые, макрогрупповые, национальные, цивилизационные, общечеловеческие концептосферы. Могут выделяться концепты, функционирующие в том или ином виде дискурса: например, педагогическом, религиозном, политическом, медицинском и др. Таким образом, можно сделать следующий вывод: лингвокультурные концепты занимают важное положение в индивидуальном и коллективном языковом сознании, чем и обусловливается чрезвычайная актуальность их исследования.
Решая проблему соотношения концептуальной языковой картины мира, лингвисты пытаются установить, как происходит формирование тех или иных концептов. Они выделяют целый ряд категорий базисных когнитивных концептов, которые являются универсальными, ибо отражают для всех когнитивный процесс. К таким универсальным концептам относятся: «семья», «ум», «память», «совесть», «дружба», «труд», «правда», «истина», «любовь», «закон», «мораль», «язык».
Ю.С. Степанов выделяет в качестве базовых культурных концептов следующие: «вечное», «мир», «время», «огонь», «вода», «хлеб», «действие», «ремесло», «слово», «вера», «любовь», «радость», «воля», «правда», «истина», «знание», «наука», «закон», «цивилизация», «душа», «совесть», «мораль», «деньги», «страх», «тоска», «грех», «грусть», «печаль», «дом», «язык» и др.
Лингвисты З.Д. Попова и И.А. Стернин, плотно занимающиеся концептологическими исследованиями, проводят детальный анализ таких концептов, как «время», «душа», «истина», «любовь», «печаль», «радость», «смерть», «страх», «судьба», «тоска».
Группа филологов из Нижнего Новгорода исследует такие культурные концепты, которые наиболее ярко отражают национальный характер: русское -«соборность», «воля», «удаль», «беспредельность», «тоска», «вера» (Н.В. Макшанцева), английское - «дом», «свобода», «приватность», «честная игра», «сдержанность», «джентльменство», «наследие», «юмор», «здравый смысл» (П.И. Цветков), немецкое - «идеализм», «порядок» (В.Г. Зусман), французское -«дух критицизма», «любовь», «свободолюбие», «дух рыцарства», «индивидуализм», «элегантность», «вкус к комфорту», «республиканские ценности», «бережливость» (З.И. Кирнозе).
В.И. Убийко изучает концептосферу «внутренний мир человека», в основе которой лежат макроконцепты «душа» и «дух». Они объединяют в единое целое чувствительную сферу внутреннего мира (концепт «чувство»), ментальную (концепт «ум»), императивную (концепт «воля»), нравственную (концепты «добро» и «зло»). Интегрирующим суперконцептом является концепт «человек». Концепты взаимодействуют по линии деривационных отношений, парадигматических и синтагматических связей, вербализующих их лексем.
Базовые эмоциональные концепты «страх», «радость», «печаль», «гнев» анализируются в монографии Н.А. Красавского [Красавский, 2001, с. 189]. В серии тематических сборников под редакцией Н.Д. Арутюновой рассматриваются концепты «судьба», «истина», «время», «пространство», «движение», «образ человека», «этика».
P.P. Замалетдинов исследует лингвокультурное поле «дом-жилье», которое является достаточно большим фрагментом лексико-фразеологической системы татарского языка. Тщательному анализу подвергаются концепты материального и внутреннего мира человека в татарской языковой картине мира. В сегменте «дом-жилье» пространственные отношения напрямую соотносятся с социальными, т.е. термины родства оказываются в непосредственной связи с понятием пространства.
В.И. Карасик в своей работе «Языковой круг: личность, концепты, дискурс» изучает концепт «юмор», национальную специфику юмора как констант культуры (таких как пространство, время, измерение, причина, сущность стихий, нравственные понятия, любовь и т.п.), но у каждого народа между этими концептами присутствуют свои, особенные соотношения, создающие основу национального мировидения.
Концепты «семья, родственные отношения» с положительной оценкой в английской и татарской паремиологии
По своей сути паремии предназначены для выражения мыслей о ценностях мира. Общеизвестно, что паремиологические единицы должны служить системой ориентиров, помогающих человеку выбрать наиболее рациональный тип поведения в самых разнообразных жизненных ситуациях, предостеречь его от ошибок, определить правила взаимоотношений с другими людьми. Поэтому и «концепты, вокруг которых возникают пословично-поговорочные объединения, носят именно ценностный характер. При этом наличие сигнальной лексемы в составе паремии не является обязательным условием для связи ее с определенным концептом» [Савенкова, 2003, с.260].
Лингвистическая наука последних десятилетий рассматривает язык как антропоцентрический феномен. По утверждению Н.Д. Арутюновой, «почти в каждом слове можно обнаружить следы человека» [Арутюнова, 1999, с. 424]. Качества и свойства человека, его поступки, психологические и физические состояния, социальная подоплека находят свое отражение в языке. Современное социолингвистическое направление в изучении ФЕ выдвинуло на передний план необходимость комплексного анализа их этнокультурной специфики и универсальных, межъязыковых отношений на основании культурологически -релевантных признаков. Не случайно большинство отечественных и зарубежных кросскультурных исследований в области фразеологии ориентировано не на механическое выявление параллельных конструкций паремиологических единиц в разных языках, а на раскрытие внутренних связей и взаимообусловленности изучаемых языковых явлений. «Положение о том, что хорошее предпочитается плохому, относится к презумпциям ценностных суждений. Все категории, оцениваемые положительно, предпочитаются тем категориям, которые оцениваются отрицательно: добро - злу, истина - лжи, сила - слабости, мир - войне, польза - вреду, здоровье - болезни, молодость -старости, и т.п. Большинство ценностных сравнений основано на сопоставлении усложненных категорий добра и худа» [Арутюнова, 1999, с. 181].
Характер оценки событий пословицами, частотность видоизменённых пословиц соотносится с тем, какие события во временном плане оценивает паремия. Паремия в картине разговора выполняет определенный комплекс функций, ситуация развивается по тому или иному сценарию в той или иной социальной группе. Естественно, что в контекстах, где пословица выполняет игровую функцию, появление ее видоизменений более возможно, чем тогда, когда в речевой ситуации паремия формулирует назидание. Пословичные трансформации чаще встречаются в ситуациях бытового общения, при деловом стиле общения они менее вероятны. Употребление видоизмененных текстов в молодежной субкультуре более частотно, чем у людей старшего возраста.
В ходе работы нами было замечено, что существует некоторая зависимость пластичности пословицы от того, какое событие во временном плане она оценивает. Нами выделены следующие возможные типы положительных оценок жизненных обстоятельств, предлагаемых пословицей: 1. Положительная оценка актуальных обстоятельств. 2. Положительное формулирование некой общей «жизненной закономерности». 3. Текст ради текста. 4. Положительная оценка возможных будущих обстоятельств. 5. Положительная оценка обстоятельств, имевших место в прошлом. Все ситуации, зафиксированные в нашем фонде, мы разделили в соответствии с этой схемой. Те случаи, когда в ситуации воспроизводился более чем один текст, нами определялись как проявление 2-х, 3-х или 4-х характеристик одновременно (9,6 % от общего фонда).
Около 45 % составляют ситуации, в которых фигурируют видоизмененные тексты, когда паремией оцениваются актуальные обстоятельства. Естественно, что сиюминутный контекст может порождать актуализацию пословицы: фрагменты паремии замещаются лексемами, обозначающими качественные признаки оцениваемого события.
В группе ситуаций, где пословицей обозначаются жизненные закономерности, видоизменения паремий встречаются значительно реже (около 19 % от общего количества текстов). Уместным такое видоизменение как усечение здесь видится закономерным: адресанты лишь упоминают общеизвестные суждения.
С появлением художественного мышления начинается «конструирование образа мира, для которого сущностным является метафора - абстрактное и обобщенное, переосмысленное новое значение» [Петрова, 1996, с. 14]. «Положительный аксиологический аспект изучения английского и татарского паремиологического фонда с концептом «семья, родственные отношения» проводится нами в сравнительном аспекте исследования пословично-поговорочного фонда с последующим выявлением наиболее объективированных аксиологических характеристик концепта. В основе исследования лежит лингвокогнитивная теория частных оценок Т.В. Писановой, интегрированная в процесс актуализации этнокультурной специфики и универсальных явлений английского и татарского социумов. Согласно исследованиям стереотипы, отраженные в паремиологии, часто выражают устаревшие взгляды.
В нашем исследовании диахронический срез культурного концепта «семья, родственные отношения» дополняется синхроническим, что позволяет проследить изменения положительных ценностных приоритетов современного общества на брак, супружество, семейные отношени. Шкалы предпочтений неодинаковы не только у представителей различных этносов, но и членов одного языкового сообщества. Ярким примером тому является наличие диаметрально - противоположных суждений по одному и тому же вопросу в корпусе прецедентных текстов одной лингвокультуры. Это можно объяснить сложностью и противоречивостью социального бытия человека. С другой стороны, сами оценки трансформируются с течением времени или отражают точки зрения разных социальных слоев, интересы которых не всегда совпадают.
При сопоставлении оценочности ПЕ татарского и английского лингвокультурологических обществ целесообразно рассматривать матрицу совпадений и различий на уровне языка как способ выявления национально-культурной специфики.
Единство семьи и ее локализация эксплицируется на языковом уровне вполне отчетливо. В разных языках «дом» начинает осмысливаться как «семья, люди, проживающие вместе». Например, в английском языке одно из значений слова home - семья, семейный круг, семейный очаг, homeland - семья, домочадцы. В татарском языке используется лексема арабского происхождения «гаилэ» (семья). В лингвокультурологических исследованиях форма жизни всегда высоко ценилась, а вступление в брак считалось не только естественной необходимостью, но и делом богоугодным, священной обязанностью мусульманина. Основное назначение этой лексемы в сопоставляемых языках: семья, семейство, родня (группа людей, проживающих вместе - муж, жена, их дети и родственники). В английском языке: a happy family - счастливая семья, уживающиеся в одном месте родственники. В татарском языке: гаилэ тормышы - семейная жизнь.
