Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Терминология современного политического дискурса 9
1.1. Лексико-семантические особенности и функции терминов в языке 9
1.1.1. Терминоведение как наука 9
1.1.2. Значение и роль терминов в разных сферах знания 25
1.2. Особенности современного политического дискурса 26
1.2.1. К определению политического дискурса 26
1.2.2. Лексико-стилистическая характеристика политического дискурса 31
1.2.3. Особенности политической терминологии 40
1.2.4. Основные направления российской внешнеполитической деятельности в 2006-2009 гг. 47
Глава 2. Типы и функции политических аббревиатур в русском и немецком языках 64
2.1. Аббревиация как способ словообразования 64
2.1.1. К определению понятий «аббревиация» и «аббревиатура» 64
2.1.2. Семантические особенности аббревиатур 67
2.2. Типы аббревиатур в русском и немецком языках 71
2.2.1. Классификация аббревиатур в русском языке 72
2.2.2. Классификация аббревиатур в немецком языке 76
2.3. Аббревиатуры русской и немецкой политической терминологии...83
2.3.1. Инициальные аббревиатуры $3
2.3.2. Слоговые аббревиатуры и частичносокращенные слова 94
2.3.3. Смешанные аббревиатуры 97
2.4. Особенности политических аббревиатур как части политической терминологии 99
2.5. Способы перевода русских политических аббревиатур на немецкий язык 106
Глава 3. Научно-методическое обоснование учебного русско-немецкого словаря политических сокращений 130
3.1. Основные требования к составлению учебных двуязычных словарей 130
3.2. Анализ корпуса текстов сайта МИДа 136
3.2.1. Стилистические особенности текстов сайта МИДа 136
3.2.2. Тематика текстов, в которых употребляются аббревиатуры 143
3.2.3. Анализ переводческих решений переводчиков сайта МИДа РФ..146
3.2.4. Выборка наиболее употребительных аббревиатур для составления словаря 152
3.3. Цели, задачи и структура русско-немецкого словаря политических сокращений 154
Заключение 160
Литература 164
Приложение
- Лексико-семантические особенности и функции терминов в языке
- Особенности современного политического дискурса
- Аббревиация как способ словообразования
- Основные требования к составлению учебных двуязычных словарей
Введение к работе
Актуальность работы определяется отсутствием специальных исследований и, соответственно, научно-методической базы для преодоления сложностей перевода с русского на немецкий язык аббревиатур политической терминологии. Отсутствуют также двуязычные терминологические русско-немецкие словари по тематике «международной политики», в которых были бы представлены эквиваленты актуальных сокращений в политической лексике, а также примеры их употребления в контексте.
Научная новизна исследования заключается в попытке методом сравнительного анализа проследить способы образования и закономерности функционирования различных типов аббревиатурных единиц русского и немецкого языков в сфере современной международной политики, на основе которого предлагается алгоритм перевода политических аббревиатур с русского на немецкий язык.
Целью исследования является создание научно-методической базы для создания пособий и двуязычных словарей практической направленности, помогающих преодолеть трудности, которые возникают при переводе лексических сокращений в русской и немецкой политической терминологии.
В соответствии с поставленной целью в работе необходимо решить следующие задачи:
— определить природу и функции политической терминологии;
— описать основные типы лексических сокращений в русском и немецком языках;
— разработать алгоритм перевода аббревиатур в политическом дискурсе;
— составить русско-немецкий словарь сокращений в сфере международных отношений.
Рабочая гипотеза диссертации заключается в следующем: существует возможность сравнительно-сопоставительного исследования политических аббревиатур русского и немецкого языков, классификации способов их перевода и определения стратегии перевода подобных единиц с русского на немецкий язык.
Эмпирической базой исследования являются русско-немецкие тексты сайта МИД РФ на русском и немецком языках за 2006-2009 гг. объемом 300 Мб, что составляет около 3000 текстов, а также тексты сайтов и .
Научно-методическую основу диссертации составляют работы отечественных и зарубежных ученых в области терминологии (Д.С. Лотте, Б.Н. Головин, В.А. Татаринов, Г.О. Винокур, И.Н. Волкова, В.П. Даниленко, В.М.Лейчик, А.В. Суперанская и др.), теории перевода (И.С.Алексеева, Л.К.Латышев, З.Д.Львовская, Я.И.Рецкер, С.В.Тюленев, А.В.Федоров и др.), изучения дискурса (А.Н. Баранов, Е.Г. Казакевич, Е.И.Шейгал, В.Е. Чернявская, В.И. Карасик др.), аббревиации (О.С. Ахманова, Д.И. Алексеев, М.Д. Степанова, З.А. Потиха, Р.И.Могилевский, К.А.Левковская, П.Н.Алексеева, В.В.Борисов, Е.П.Волошин, Ю.В.Горшунов, Н.В.Гяч, Е.А.Дюжикова, Е.А.Земская, В.Фляйшер, А.Штайнхауэр и др.), лексикографии (Д.О.Добровольский, Ю.А.Бельчиков, Е.А.Иванова, Й.Келемен, Г.Н.Ловцевич и др.).
Предмет исследования – терминология в политическом дискурсе.
Объектом исследования являются особенности, природа и функции аббревиатур политического дискурса.
Теоретическая значимость работы состоит в том, что в ней исследуются основополагающие принципы контрастивного исследования политической терминологии в русском и немецком языках как основа теоретической базы для составления учебного русско-немецкого словаря политических аббревиатур.
Практическая значимость заключается в том, что в ней предлагаются способы и методы перевода современных политических аббревиатур с русского языка на немецкий; кроме того, проанализированный материал и полученные результаты, в том числе русско-немецкий словарь политических сокращений, может использоваться в курсе письменного и устного перевода, а также практикующими переводчиками в процессе их работы.
В работе использовались следующие методы исследования:
— метод сплошной выборки практического материала;
— метод лингвистического наблюдения;
— метод концептуального анализа;
— метод дистрибутивного анализа;
—сравнительно-сопоставительный анализ сокращений русского и немецкого языков.
На защиту выносятся следующие положения:
1. В политическом дискурсе русского и немецкого языков существует определенный разряд слов, которые можно назвать политической терминологией. Аббревиатуры являются обязательной составляющей этой лексики.
2. В русской и немецкой политической терминологии встречаются следующие типы аббревиатур: инициальные аббревиатуры, слоговые аббревиатуры и частичносокращенные слова, смешанные аббревиатуры. Основной функцией политических аббревиатур в русском и немецком языках является возможность экономии речевых усилий и компрессии текста благодаря их использованию.
3. Существует возможность выделения пяти основных способов перевода политических аббревиатур с русского языка на немецкий язык: с использованием немецких аббревиатур; с использованием английских аббревиатур (и аббревиатур других языков) и их немецкой расшифровки; с использованием аббревиатур в сочетании с полными словами; с использованием полных слов и словосочетаний; с использованием приема транслитерации.
4. Сравнительно-сопоставительный анализ политических аббревиатур русского и немецкого языков и способов их перевода с русского языка на немецкий язык является основой для составления соответствующего русско-немецкого учебного словаря.
Апробация работы: Результаты исследования отражены в 11 публикациях и 8 докладах на российских и международных конференциях: «Ломоносов-2008», III Международной научно-методической конференции «Информационно-коммуникационные технологии в обучении иностранным языкам и межкультурной коммуникации», «Ломоносов 2009», Международной конференции, посвященной столетию со дня рождения В.Г. Адмони, 39. GAL-Jahrestagung «Sprachliche Frderung und Weiterbildung – transdisziplinr», 13-й Международной конференции «Россия и Запад: Диалог культур», IV Международной научно-методической конференции «Информационно-коммуникационные технологии в обучении иностранным языкам и межкультурной коммуникации», 12. Kongress der Internationalen Vereinigung fr Germanistik unter dem Leitthema Vielheit und Einheit der Germanistik weltweit, по теме работы заслушивались выступления на заседаниях кафедры лингвистики и информационных технологий ФИЯР МГУ имени М.В. Ломоносова.
Список научной литературы включает 151 наименование, из них 43 - на иностранных языках. Список словарей насчитывает 13 позиций. Список Интернет-ресурсов составляет 17 позиций.
Структура работы определена поставленной целью и задачами: работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы и приложения.
Лексико-семантические особенности и функции терминов в языке
Вопросами терминоведения как науки и термина, как составляющей этой науки, занимались многие русские и зарубежные ученые. Среди них: И.Н.Волкова [1984], Г.О.Винокур [1939], В.П.Даниленко [1977], В.М.Лейчик [2005], Л.В.Морозова [1970], В.Н. Прохорова [1996], А.А.Реформацкий [1959], Н.П.Романова [1972], Р.Арнцт, Н.Пихт [1989], Э.Барт [1971], Ц.Кноблох [1987], Б.Мошитц-Хагшпиль [1994], Б.Полль [1994], Х.Х.Райх [1968], В.Вайвай [2000] и др. «Долгое время считалось, что терминоведение — это лишь часть лингвистики. В процессе исследований выявился, однако, целый ряд особенностей, присущих только этой науке: приёмы и методы обособились от лингвистических, а объект науки — термин, оказался очень многогранным и всеобъемлющим» [Авербух 2004:12]. По мнению В.М. Лейчика, для того, чтобы обосновать положение о том, что терминоведение является отдельной наукой, а не частью лингвистики, как долгое время считалось, следует доказать, что выполняются три основных условия, а именно: 1) терминоведение имеет собственный предмет; 2) этот предмет осмыслен специфической теорией (концепцией) или теориями, которые должны иметь собственный понятийный аппарат; 3) применение методов терминоведения приводит к созданию собственных продуктов, отличающихся от продуктов других наук и научных дисциплин [Лейчик 2006:166]. В.М. Лейчик подчеркивает, что первое условие выполняется путем выделения предметов терминоведения — термина и терминосистемы. Термин служит объектом целого ряда наук и научных дисциплин, но проявляет свои главные, специфические признаки только при использовании терминоведческого подхода, т.е. при понимании термина как средства обозначения понятия в системе понятий. Терминосистема же представляет собой собственный предмет терминоведения, конструируется из терминов, функционирует в полном объеме и совершенствуется только в сфере существования терминов — в языках для специальных целей [Лейчик 2006:170]. Второе условие, по мнению В.М. Лейчика, выполняется в результате складывания терминоведческих школ - советской, позднее российской, австро-германской, чешской, скандинавской и др., каждая из которых имеет свою философскую — теоретическую — и методологическую базу. На этой базе формируется одна, а то и несколько теорий терминоведения. Так, в рамках советской школы, а, точнее, ряда советских школ, развивавшихся самостоятельно, сложились терминоведческие теории Д.С. Лотте, Б.Н. Головина, В.А. Татаринова, Г.О. Винокура, И.Н. Волковой, В.П. Даниленко, Т.Б. Крючковой и др. Третье условие соблюдается в результате создания абстрактных продуктов — сформулированных законов и закономерностей порождения, формирования и функционирования терминов и терминосистем, а также прикладных продуктов - терминологических словарей, стандартов, которые существенно отличаются от продуктов лингвистической, логической, информационной деятельности [Лейчик 2006:172]. Итак, терминоведение — это отдельная сфера научного знания или точнее раздел науки, исследующий семантическую природу, грамматическую организацию и законы функционирования терминов, обслуживающих различные сферы профессиональной деятельности человека [Головин 1987:7]. На современном этапе развития перед терминоведением стоят следующие основные задачи: 1) Анализ роли терминологии в коммуникативных процессах; 2) Определение места терминологии в системе языка; 3) Исследование семантического своеобразия терминов в сопоставлении со словами общеупотребительной лексики и свободными и устойчивыми словосочетаниями; 4) Анализ грамматической организации простых слов и составных терминов; 5) Исследование специфики терминологических словосочетаний в сопоставлении со свободными и фразеологическими словосочетаниями [Головин 1987: 8]. C.B. Гринев подчеркивает, что в настоящее время в терминоведении можно выделить целый ряд самостоятельных направлений исследования. В первую очередь он отмечает теоретическое терминоведение, исследующее закономерности развития и употребления специальной лексики и прикладное терминоведение, которое вырабатывает практические принципы и рекомендации по устранению недостатков терминов и терминологий, их описание, оценку, редактирование, упорядочение, создание, перевод и использование. Кроме того, исследователь обращает внимание на общее терминоведение, которое изучает наиболее общие свойства, проблемы и процессы, происходящие в специальной лексике. Частное же или отраслевое терминоведение, по его мнению, занимается изучением специальной лексики и понятий отдельных областей знания конкретных языков. В то время как типологическое терминоведение — сравнительным исследованием особенностей отдельных терминологий с целью установления общих свойств терминологий и особенностей отдельных терминологий, обусловленных характером отражаемых ими областей знания, а сопоставительное терминоведение — сравнительным исследованием общих свойств и особенностей специальной лексики разных языков, например, русского и английского [Гринев 1995:120]. В.М. Лейчик выделяет пять основных этапов развития науки о терминах в России: Первый этап продолжался с эпохи Возрождения, в начале которой появились само понятие — "термин" и "терминология" в современном значении и в течение которого вышли первые терминологические словари, а термины были предметом побочного рассмотрения лингвистами, логиками, философами. Создание М.В. Ломоносовым и другими учеными русской системы лингвистических терминов способствовало возникновению русского языкознания. Второй этап, относимый к 30-60-м годам XX в., В.М. Лейчик условно называет этапом накопления специфического терминоведческого материала. На этом этапе была предпринята попытка унификации терминов и их совокупностей. Однако оказались нерешенными многие вопросы. В том числе, о специфике термина, о месте терминов и их совокупностей в лексической системе национального языка, о выполнимости требований к термину, о допустимой степени сознательного управления формированием совокупностей терминов. Лингвисты этого периода придерживались точки зрения, что термины являются дальней периферией лексического состава любого, даже развитого, выполняющего массу функций, естественного языка. Внимание лингвистов к терминам было скорее исключением, чем правилом;
Особенности современного политического дискурса
Цель нашего исследования — определить типологию, роль и место аббревиации в современном русско- и немецкоязычном общественно- политическом дискурсе.
В Большом Энциклопедическом Словаре «Языкознание» дискурс (от франц. Discours - речь) определяется как «связный текст в совокупности с экстралингвистическими - прагматическими, социокультурными, психологическими и др. факторами; текст, взятый в событийном аспекте; речь, рассматриваемая как целенаправленное социальное действие, как компонент, участвующий во взаимодействии людей и механизмах их сознания (когнитивных процессах). Дискурс — это речь, погруженная в жизнь» [Языкознание 1998: 136-137]. Толковый словарь немецкого языка DUDEN. Deutsches Universalwrterbuch определяет дискурс в языкознании как «von einem Sprachteilhaber auf der Basis seiner sprachlicher Kompetenz tatschlich realisierte sprachliche uerungen» (Языковые высказывания, действительно реализованные участником языковой коммуникации на основе его языковой компетенции - перевод мой - A.K.) [DUDEN 2001: 384].
Дискурс - понятие многозначное и используется не только в лингвистике, но и в литературоведении, философских, исторических, психологических разработках. Дискурс исследовали многие ученые: Ю.С.Степанов, А.Н. Баранов, Е.Г. Казакевич, Е.И.Шейгал, В.Е. Чернявская, В.И.Карасик и др. В современной лингвистике при определении понятия «дискурс» существенное значение имеет научная дисциплина, которая использует это понятие, и различные сложившиеся параллельно друг другу национальные школы дискурсивного анализа. Так, согласно англоамериканской лингвистической традиции, под дискурсом понимается связная речь, при этом дискурс отождествляется с диалогом [Чернявская 2006:69].
С середины 1970-х гг. французский историк, дискурс исследует социолог и языковед Мишель Фуко, который использует это понятие при обозначении общественно - исторически сложившихся систем человеческого знания.
Дискурс, по М.Фуко, выступает как часть «дискурсивной практики» — совокупного множества разнообразных сфер человеческого познания. Это «совокупность анонимных, исторических, детерминированных всегда временем и пространством правил, которые в данной эпохе и для данного социального, экономического, географического или языкового окружения определили условия воздействия высказывания» [Чернявская 2006:70].
Ю.С. Степанов определяет дискурс как «язык в языке», но представленный в виде особой социальной данности. Дискурс реально существует не в виде своей «грамматики» и своего «лексикона», а прежде всего и главным образом в текстах, но таких, за которыми встает особая грамматика, особый лексикон, особые правила словоупотребления и синтаксиса, особая семантика, — в конечном счете — особый мир. В мире всякого дискурса действуют свои правила синонимичных замен, свои правила истинности, свой этикет. Это — «возможный (альтернативный) мир» [Степанов 1995:43].
В.Е. Чернявская предлагает следующее определение дискурса: «Под дискурсом следует понимать текст(ы) в неразрывной связи с ситуативным контекстом: в совокупности с социальными, культурно-историческими, идеологическими, психологическими и др. факторами, с системой коммуникативно-прагматических и когнитивных целеустановок автора, взаимодействующего с адресатом, обуславливающим особую — ту, а не иную — упорядоченность языковых единиц разного уровня при воплощении в тексте. Дискурс характеризует коммуникативный процесс, приводящий к образованию определенной формальной структуры — текста» [Чернявская 2006: 78].
Как мы видим, дискурс неразрывно связан с текстом. Многие исследователи предпринимают попытку разграничить эти два понятия. Например, A.A. Кибрик и В.А. Плунгян в статье о функционализме в американской лингвистике пишут: «Дискурс - более широкое понятие, чем текст. Дискурс - это одновременно и процесс языковой деятельности, и ее результат (= текст)» [Кибрик, Плунгян 2002: 307].
Е. И. Шейгал выделяет следующие моменты: 1) Дискурс представляет собой сочетание текста и контекста (лингвистического и экстралингвистического); 2) Дискурс и текст противопоставлены как процесс и результат; 3) Дискурс представляет собой реальное, а текст — виртуальное речевое событие, т.е. текст реализуется только в дискурсе; 4) Дискурс ассоциируется с устной речью, текст — с письменной [Шейгал 2000:18-20].
Таким образом, мы можем определить дискурс как совокупность текстов письменной и устной речи, употребляемых в определенной коммуникативной ситуации и обращенных к одной общей теме. Исходя из этого, политический дискурс понимается нами как совокупность текстов письменной и устной коммуникации в сфере управления государством и обществом. Любые общественно-политические тексты естественным образом интегрируются в политический дискурс.
Хотелось бы отметить, что политический дискурс относится к числу терминов, употребляющихся в многочисленных работах как нечто общепринятое и не требующее объяснений, хотя, как выясняется, нет однозначного определения ни самого понятия политический дискурс, ни его компонентов, ни границ, ни речевых жанров. А.Н. Баранов и Е.Г. Казакевич определяют политический дискурс как «совокупность всех речевых актов, используемых в политических дискуссиях, а также правил публичной политики, освященных традицией и проверенных опытом» [Баранов, Казакевич 1991:6]. При таком узком понимании политический дискурс ограничивается институциональными формами общения [Dieckmann 1981:89]. По мнению Е.И.Шейгал, всякий институциональный дискурс (в отличие от лично стно-ориентированного общения в бытовом или художественном дискурсе) использует определенную систему профессионально-ориентированных знаков или, другими словами, обладает собственным подъязыком (специальной лексикой, фразеологией) [Шейгал 2000:23].
Аббревиация как способ словообразования
Важно отметить, что аббревиатуры, являясь единицами вторичной номинации, естественно, отличаются от обычных слов, прежде всего, в семантическом отношении. Аббревиатура так или иначе опирается на семантику производящего словосочетания, и, по мнению Д.И.Алексеева, предусматривает своеобразное обобщение указанной информации и ее сжатие, ее конденсацию. Он считает, что в русском языке нет аббревиатур, которые были бы сделаны без смысловой преемственности, из семантического «ничто», и подчеркивает, что не следует утверждать, что аббревиатуры вообще ничего нового не содержат по сравнению с полными названиями, будто бы они буквально повторяют семантику полного наименования [Алексеев 1979:212-224]. По мнению В.В.Борисова, при изучении семантики сокращений важно обратить внимание на сам языковой знак, имеющий двустороннюю сущность: внешнюю сторону — означающее, и внутреннюю сторону, состоящую из трех компонентов — семиотического (означаемое), синтаксического (комбинирование знака) и прагматического (употребление) [Борисов 1972:82-83]. Знаковую природу аббревиатур отмечают и другие исследователи: М.А.Ярмашевич, Р.И.Могилевский и др. Р.И.Могилевский придерживается мнения, что аббревиатура — это по своей природе знак. Следовательно, как и любой знак, она обладает тремя свойствами: она всегда что-то означает, следовательно, что-то заменяет, и всегда что-то возбуждает в сознании человека. Исследователь определяет основные критерии, по которым можно утверждать, что аббревиатура, как любая вещь, доступна человеческому восприятию, ее содержание не совпадает с материальной оболочкой, ее содержание определяется различительными признаками, аналитически выделяемыми и отделяемыми от неразличительных признаков. Аббревиатура как знак и ее содержание определяется ее ролью и местом в системе таких же знаков, как и она сама. При этом, по мнению ученого, аббревиатуры близки как с лингвистическими знаками, так и с нелигвистическими, т.к. они, с одной стороны, могут обладать такими признаками как многозначность, наличие смысловых отношений, наличие эмоционально-экспрессивных элементов (за исключением некоторых специфических случаев), с другой же стороны, их отличает автономность знака и значения и непосредственная зависимость от материальной субстанции слова. Значение же аббревиатурного знака, с точки зрения Р.И.Могилевского, есть та информация об обозначаемом предмете, которую он несет [Могилевский 1966:5-7]. М.А.Ярмашевич также находит в аббревиатурах все признаки языкового знака: двустороннюю природу (т.к. есть и означаемое, и означающее), форму, с помощью которой происходит реализация значения, аббревиатуры всегда обозначают какой-либо фрагмент действительности [Ярмашевич 2002:108]. На наш взгляд, нельзя не согласиться, что аббревиатура является языковым знаком и, соответственно, обладает определенным значением. Однако стоит отметить, что аббревиатуры образуются и существуют на базе полных наименований. При широкой употребительности того или иного сокращения его расшифровка может совершенно отступить на задний план и даже стать неясной. Ср.: рус. колхоз, вуз, также нем. S-Bahn [Левковская 1960:64]. С этой мыслью согласен и Р.И.Могилевский, который отмечает, что чем яснее, чем прозрачнее в аббревиатуре выступает ее значение, тем чаще она употребляется в процессе коммуникации [Могилевский 1966:7]. Таким образом, аббревиатуры семантически отделяются от слов и словосочетаний, лежащих в их основе в определенных ситуациях. Эту мысль подтверждает и настоящее исследование. В международной политической терминологии есть множество аббревиатур, которые практически теряют связь с исходным словом (словосочетанием). Например, МАГАТЭ (Международное агентство по атомной энергии). Эта аббревиатура распространена не только в речи политиков, но и в средствах массовой информации. В связи с этим в большинстве случаев она используется без расшифровки. В основном реципиентам понятна ее семантика. Аббревиатуры ЮНЕСКО (Организация ООН по вопросам образования, науки и культуры) употребляется исключительно без расшифровки. При этом ее семантика понятна практически всем. Например: Полувековая история отношений с ЮНЕСКО подтверждает эффективность и перспективность сотрудничества с этой международной организацией, пользующейся большим авторитетом и уважением в нашей стране", — отмечается в документе
Основные требования к составлению учебных двуязычных словарей
Й.Келемен отмечает, что составление словарей требует большого творческого напряжения и кропотливого труда. А составление словарей типа тезауруса, который стремится охватить практически весь словарный запас живого языка, специалисты, судя по опыту последнего времени, считают невозможным. Ярким примером служит тот факт, что большой немецкий словарь Гримма готовился более 100 лет. История свидетельствует о том, что первый его том вышел в печать в 1852 г., а последний - в 1961 г. Знаменитый Оксфордский словарь подготавливался 50 лет, а издание его продолжалось с 1884 по 1928 г.» [Келемен 1972:3]. По мнению P.C. Немова, важным аспектом является определение принципов отбора материала, его организации и интерпретации. На отбор материала накладываются различные ограничения: хронологические, нормативные, функционально-стилистические и т. д. Организация материала помимо традиционного алфавитного приема может проводиться по самым различным смысловым признакам. В свою очередь, интерпретация материала может включать как толкования, дефиниции, глоссы, так и переводные эквиваленты. Общим принципом для составления академических и учебных словарей должно быть соответствие состава словаря его практическому назначению. На уровне большого учебного словаря общего назначения дают о себе знать принципы тематичности и целенаправленности. Цель словаря, запросы потенциальных потребителей словаря определяют на этом уровне круг тематически прикрепленной лексики и степень детализации каждой из тем. Кроме того, исследователь отмечает тот факт, что в зависимости от функции словаря используются различные принципы отбора лексики. Так, например, учебный словарь для работы над активной и пассивной лексикой на продвинутом этапе ориентируется не только на индивидуальный словарный запас, но и на определенный круг тем и, таким образом, предполагает целенаправленность отбора лексики. Кроме того, для словарей небольшого объема необходимо указание тематики, назначения и адресата. Все это помогает точнее и плодотворнее произвести отбор лексики [Немов 1995:145]. Й. Келемен подчеркивает, что принцип отбора лексики должен быть конструктивным. Этому требованию удовлетворяет статистический принцип. Дополнительные критерии отбора лексики можно сгруппировать следующим образом: 1) принцип учета системного характера лексики и ее связей с другими уровнями языка (так называемый потенциальный словарь, учет лексической сочетаемости, согласование лексического минимума с грамматическим и фонетическим и т. п.), 2) согласование лексического минимума со страноведческим материалом, учет сферы и ситуаций общения. Кроме того, по мнению исследователя, важным аспектом является объем . словника, а также принцип частотности. Важным является то, что именно этот эффект частотности, отражающий объективные законы словарного состава языка, делает достижимой методическую цель отбора лексики. По мнению ученого, проблема отбора лексики, таким образом, распадается на: 1) проблему минимальных словарей (до 3000 слов), 2) проблему учебных словарей. При этом для минимальных словарей характерны две особенности: 1) в пределах их словника действует принцип частотности, который уточняется по тем или иным дополнительным признакам, 2) минимальные словари, являясь, как и всякие учебные словари, самостоятельными учебными пособиями, все-таки частично перекрещиваются с учебниками и учебными пособиями (в их лексической части) [Келемен 1972:152]. Таким образом, можно подчеркнуть, что важнейшим критерием отбора лексики для минимальных словарей, а также для учебных словарей небольшого объема, является принцип частотности. Лексика для разрабатываемого в данной работе учебного словаря политических аббревиатур отбиралась на основе корпуса русско-немецких параллельных текстов, опубликованных на сайте МИДа РФ. Были проанализированы тексты и, в соответствии с принципом частотности, выбраны наиболее актуальные аббревиатуры.
