Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Социально-правовые предпосылки уголовно-правовой защиты личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод
1. Защита личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод как функция уголовного и уголовно-процессуального права 18
2. Защита личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод как назначение уголовного судопроизводства 36
3. Процессуальные средства защиты личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод и их уголовно-правовое значение 58
Глава II. Защита личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод: эволюция уголовно-правовых норм и их место в системе преступлений против правосудия
1. Эволюция уголовно-правовых норм о защите личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод 86
2. Место уголовно-правовых норм о защите личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод в системе преступлений против правосудия 110
Глава III. Уголовно-правовые средства защиты личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод
1. Проблемы определения объекта преступлений, посягающих на безопасность личности в уголовном судопроизводстве 128
2. Привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности 142
3. Незаконные задержание, заключение под стражу или содержание под стражей 174
4. Вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта 203
Заключение 222
Список нормативных правовых актов, судебной практики и литературы 229
- Защита личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод как функция уголовного и уголовно-процессуального права
- Защита личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод как назначение уголовного судопроизводства
- Эволюция уголовно-правовых норм о защите личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод
- Проблемы определения объекта преступлений, посягающих на безопасность личности в уголовном судопроизводстве
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Конституцией Российской Федерации каждому гарантируется право на свободу и личную неприкосновенность (ст. 22). Это конституционное положение нашло отражение в уголовно-процессуальном законодательстве. Согласно ст. 6 УПК РФ уголовное судопроизводство имеет двуединую цель защиты прав и законных интересов личности от преступлений и, одновременно, защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод. Защита основных ценностей и норм общества, к которым относятся в первую очередь права человека, соответствует стандартам, содержащимся в международно-правовых актах.
Властные участники осуществления правосудия призваны последовательно и неотступно применять предусмотренные законом меры для отказа в преследовании и наказании невиновных, заглаживания вреда и реабилитации незаконно пострадавших. Для этого предусмотрена целая система уголовно-процессуальных и уголовно-правовых норм.
Вместе с тем социальная практика нередко сталкивается не только с игнорированием указанного требования закона, но и со злоупотреблениями властью в сфере осуществления правосудия, с фактами незаконного вовлечения граждан в уголовное судопроизводство в качестве подозреваемых, обвиняемых, применения в отношении них мер процессуального принуждения (задержания и заключения под стражу), вынесения неправосудных приговора, решения или иного судебного акта. Подобные действия должностных лиц органов предварительного расследования и прокуратуры, судей не только нарушают гарантированные Конституцией РФ права человека, но и наносят непоправимый вред авторитету правосудия, по своей сути призванного осуществлять защиту личности, подрывают веру людей в справедливость, в возможности государства обеспечить «правый суд». Нельзя сбрасывать со счетов и то обстоятельство, что такие деяния совершаются, как правило, коррумпированными должностными лицами правоохранительных органов. Дан-
ное обстоятельство, несомненно, повышает общественную опасность злоупотребления властью в сфере правосудия.
Для борьбы с указанными преступлениями в уголовном законодательстве имеется ряд норм, предусматривающих уголовную ответственность как за общие должностные преступления, так и за преступления, совершаемые должностными лицами при осуществлении деятельности, способствующей отправлению правосудия, а также непосредственно при отправлении правосудия. К числу последних относятся нормы, предусмотренные ст. 299, 301 и 305 УК РФ.
Состояние научной разработки проблемы. Отдельные вопросы данной проблемы исследовались в рамках либо общих работ, посвященных преступлениям против правосудия, либо рассматривались при анализе других ее аспектов. В частности, они нашли отражение в трудах Т.К. Агузарова, С.Э. Асликяна, М.И. Бажанова, И.Ю. Буневой, И.В. Власова, М.А. Гараниной, А.С. Горелика, И.В. Дворянскова, В.Д. Иванова, Н.Г. Иванова, Л.В. Ино-гамовой-Хегай, А.А. Калашниковой, Ю.А. Красикова, СИ Кузьминой, А.И. Кулагина, Ю.И. Кулешова, М.М. Курбанова, ЯМ. Кульберга, Л.В. Лобановой, В.П. Малкова, З.А. Николаевой, Н.А. Носковой, Н.А. Попова, Ш.С. Раш-ковской, П.Л. Сурихина, П.В. Тепляшина, И.М. Тяжковой (Черных), М.Х. Хабибуллина, Е.Ю. Хлопцевой, А.И. Чучаева и др.
В 2005 г. издана совместная фундаментальная работа А.С. Горелика и Л.В. Лобановой «Преступления против правосудия» (Санкт-Петербург, Изд-во Р. Асланова «Юридический центр Пресс»).
Следует отметить, что в последние годы стал более активно проявляться интерес ученых непосредственно к проблемам обеспечения безопасности личности в уголовном судопроизводстве. Причем исследования ведутся в рамках как общей теории права, так и отраслевых наук. По этим вопросам были подготовлены диссертации и изданы монографии (например: Бар-кинхоев М.Д. Юридические гарантии обеспечения правового статуса лично-
сти в сфере правосудия (теоретико-прикладной аспект). Дисс. ... канд. юрид. наук. СПб., 2002).
Из уголовно-правовых работ необходимо выделить кандидатскую диссертацию К.Л. Чайки (Уголовно-правовое обеспечение безопасности личности в уголовном судопроизводстве. Ульяновск, 2004) и его монографию (Обеспечение безопасности личности в уголовном судопроизводстве (уголовно-правовые проблемы). Хабаровск, 2004).
Однако вопросы уголовно-правового обеспечения назначения уголовного судопроизводства по защите личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод как таковые в этих работах не ставились и не разрешались. Между тем самостоятельное рассмотрение уголовно-правового механизма обеспечения реализации указанного назначения уголовного процесса обусловливается рядом обстоятельств, в частности необходимостью определения функций уголовного и уголовно-процессуального права защиты личности от злоупотребления властью в сфере уголовного судопроизводства, выявления особенностей данной группы преступлений, их научного анализа, выработки предложений по совершенствованию норм об ответственности за эти деяния и рекомендаций следственной и судебной практике по их квалификации.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования являются теоретические и практические вопросы уголовно-правового обеспечения реализации назначения уголовного судопроизводства по защите личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод, компаративный анализ зарубежного уголовного законодательства (государств-участников СНГ и ряда других стран).
Предмет исследования включает:
нормы дореволюционного уголовного законодательства России;
нормы советского уголовного и уголовно-процессуального законодательства;
- нормы Уголовного кодекса РФ и Уголовно-процессуального кодекса
РФ;
- Модельный уголовный кодекс для государств-участников СНГ
(МУК СНГ), уголовное законодательство государств-участников СНГ, стран
Балтии и ряда других государств;
обзоры, ведомственные материалы, судебную и следственную практику о преступлениях, предусмотренных ст. 299, 301 и 305 УК РФ, материалы прокурорского надзора;
научные публикации по исследуемым вопросам.
Цель и задачи исследования. Целями диссертационного исследования являются:
систематизация преступлений против правосудия и на этой основе определение норм, составляющих уголовно-правовой механизм обеспечения реализации назначения уголовного судопроизводства по защите личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод;
сравнительный анализ зарубежного законодательного опыта регулирования ответственности за преступления, посягающие на безопасность личности в сфере уголовного судопроизводства;
углубленное системное исследование наиболее важных или дискуссионных проблем ответственности за преступления, предусмотренные ст. 299,301 и 305 УК РФ;
выработка научных предложений по совершенствованию законодательства и рекомендаций по квалификации деяний;
Средством реализации указанных целей является решение следующих задач:
- определить функции уголовного и уголовно-процессуального права
защиты личности от необоснованного уголовного преследования, незаконно
го ограничения ее прав и свобод;
раскрыть сущность защиты личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод как назначения уголовного судопроизводства;
выявить процессуальные средства защиты личности от необоснованного уголовного преследования, незаконного ограничения ее прав и свобод и определить их уголовно-правовое значение;
показать тенденции развития уголовно-правового механизма обеспечения реализации названного выше назначения уголовного судопроизводства;
дать классификацию преступлений против правосудия и на этой основе выделить в самостоятельную группу уголовно-правовые нормы, призванные обеспечить реализацию назначения уголовного процесса, предусмотренного ч. 2 ст. 6 УПК РФ;
проанализировать составы преступлений, предусмотренных ст. 299, 301 и 305 УК РФ, сделать авторские выводы по наиболее важным и дискуссионным аспектам проблемы;
сформулировать конкретные предложения по совершенствованию уголовного законодательства с учетом международно-правовых стандартов и законодательного опыта ряда зарубежных стран по регулированию уголовной ответственности за рассматриваемые преступления;
выработать рекомендации по квалификации указанных преступлений.
Методология и методика исследования. В качестве основного автором использован диалектический метод познания. Кроме того, при анализе предмета исследования применялись исторический, логический, лингвистический, системно-структурный, конкретно-социологический, гносеологический и другие методы.
Теоретическая и правовая основа работы. В качестве теоретической основы диссертации были использованы труды в области философии,
общей теории и истории права, конституционного, административного, уголовного и уголовно-процессуального права.
Правовой основой исследования являются: Конституция РФ, уголовно-процессуальное, административное право РФ, а также МУК СНГ, уголовные кодексы Австралии, Азербайджанской Республики, Аргентины, Армянской Республики, Болгарии, Республики Беларусь, Голландии, Грузии, Дании, Испании, Китайской Народной Республики, Кыргызской Республики, Латвийской Республики, Литовской Республики, Норвегии, Польши, Республики Казахстан, Республики Корея, Республики Сан-Марино, Республики Таджикистан, Республики Молдова, Республики Узбекистан, Российской Федерации, Таиланда, Турции, Украины, Франции, ФРГ, Швейцарии, Швеции, Эстонской Республики, Японии.
В диссертации учтены разъяснения Пленумов Верховного Суда СССР и Верховного Суда Российской Федерации по ряду категорий дел.
В качестве эмпирической базы работы использованы опубликованные материалы судебной практики, обзоры Верховного Суда РФ, данные исследователей, изучавших проблемы борьбы с преступлениями против правосудия, материалы уголовных дел судов Республики Саха (Якутия), Амурской, Магаданской, Сахалинской областей за 1997-2002 гг., материалы прокурорского надзора прокуратур субъектов Российской Федерации Дальневосточного федерального округа за 1997-2002 гг., статистические материалы по г. Екатеринбургу и Свердловской области за 1997-2004 гг., экспертные оценки специалистов уголовного и уголовно-процессуального права, следователей, прокуроров и судей (25 чел).
Научная новизна диссертации заключается в том, что она представляет собой одно из первых комплексных исследований проблем уголовно-правового обеспечения реализации назначения уголовного судопроизводства по защите личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод, по результатам которого формулируются предложения: а) по совершенствованию и дополнению уголовного законода-
тельства с учетом международно-правовых стандартов и зарубежного опыта регулирования уголовной ответственности за рассматриваемые преступления; б) углублению и уточнению ряда теоретических положений, относящихся к: 1) функциям уголовного и уголовно-процессуального права защиты личности от необоснованного уголовного преследования, ограничения ее прав и свобод; 2) систематизации норм о преступлениях против правосудия и выделения среди них самостоятельной группы, обеспечивающей реализацию указанного назначения уголовного процесса; 3) содержанию непосредственного объекта преступлений, предусмотренных ст. 299, 301 и 305 УК РФ, и правомерности выделения дополнительного объекта в преступлениях, посягающих на интересы правосудия; 4) субъекту незаконного содержания под стражей и др.
На защиту выносятся следующие научные положения, выводы и рекомендации:
Законность и обоснованность деятельности должностных лиц органов предварительного расследования, прокуратуры и суда являются свойством правосудия, необходимым для его осуществления в соответствии с законодательно определенным назначением. Нарушение этих требований подрывает основы правосудия. В силу этого уголовно-правовое обеспечение реализации назначения уголовного судопроизводства по защите личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод обусловлено как социально, так и нормативно.
В соответствии со ст. 18 Конституции РФ права и свободы человека определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления. В реализации данного конституционного положения уголовному праву принадлежит такая же роль, как и другим отраслям права (с учетом их специфики). В то же время в указанной статье Конституции РФ обеспечение реализации прав и свобод человека и гражданина возлагается на правосудие. А это определяет
приоритетное значение для гарантирования прав и свобод личности процессуальных отраслей права по сравнению с правом материальным.
3. Функция уголовного права в обеспечении защиты личности в уго
ловном процессе является исключительно охранительной, производной от
регулятивной функции уголовно-процессуального законодательства, которое
определяет порядок производства следственных действий, применения мер
процессуального принуждения и осуществления правосудия и тем самым га
рантирует конституционные права личности в уголовном судопроизводстве.
Признание за уголовным правом охранительной функции в обеспечении интересов правосудия означает, что содержание признаков преступлений, предусмотренных ст. 299, 301 и 305 УК РФ, зависит от содержания соответствующих уголовно-процессуальных норм (т.е. нормы, сформулированные в указанных статьях, являются бланкетными).
Понятия «назначение», «цели» и «задачи» уголовного судопроизводства в принципе служат для обозначения одного и того же, но различаются по степени общности. Понятие «назначение уголовного судопроизводства» является наиболее общим и означает высшую цель уголовного судопроизводства, его социальную роль; цель - наиболее важный, социально значимый результат, достигаемый в ходе всего производства по уголовному делу (к ним относятся цели, указанные в п. 1 и 2 ч. 1 ст. 6 УПК РФ); задача - конкретный результат, достигаемый в ходе производства по уголовному делу (они бывают конечными и промежуточными, основными и вспомогательными).
Цель защиты личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод включает три подцели {задачи): а) защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения; б) защиту личности от незаконного и необоснованного осуждения; в) защиту личности от ограничения ее прав и свобод. Они различаются по защищаемым субъектам, по субъектам, от которых может исходить нарушение их прав, и по моменту начала реализации права на защиту своих прав и закон-
ных интересов. Указанные обстоятельства имеют принципиальное значение для установления содержания признаков составов преступлений, посягающих на неприкосновенность личности в уголовном судопроизводстве.
Функции обвинения и уголовного преследования не совпадают. Уголовное преследование начинается с момента появления процессуальной фигуры подозреваемого, т.е. значительно раньше осуществления функции обвинения. В связи с этим отсутствие в ст. 6 УПК РФ указания на защиту личности от незаконного и необоснованного уголовного преследования представляется явным законодательным пробелом. Этот же пробел свойственен и уголовному законодательству.
Меры обеспечения реализации назначения судопроизводства средствами уголовного права возникли издревле и прошли сложную эволюцию:
а) нормы подобного характера имелись уже в Русской правде. Поэтому утверждение о том, что они встречаются в актах, начиная с Судебника 1550 г., предусмотревшего ответственность за вынесение судьей неправосудного решения, является неточным;
б) уголовно-правовыми средствами реализация рассматриваемых в
работе целей судопроизводства обеспечивалась: непосредственно - путем за
претов незаконного осуждения, заключения под стражу, иного нарушения
прав личности (например, наложение оков); опосредованно - путем запретов
действий, которые могли повлечь нарушение неприкосновенности личности
(ложный донос, фальсификация доказательств, создание искусственных до
казательств, принуждение к даче показаний и т.д.);
в) в Соборном уложении 1649 г. была предпринята попытка система
тизировать и до определенной степени сблизить уголовно-правовые и про
цессуальные нормы, направленные на обеспечение назначения судопроиз
водства, и предусматривались строгие наказания за «неправый суд». В целом
оно характеризует достаточно сложную эволюцию правовой защиты интере
сов личности в судопроизводстве, переход от сакральных (обрядовых, риту
альных) представлений о правосудии к его рациональным основам, закреп-
ляющим правовое положение личности в этой сфере государственной деятельности.
г) в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г.
предусматривалась уголовная ответственность за незаконные задержание или
заключение под стражу. Однако имевшееся наказание за совершение такого
преступления фактически низводило деяние до проступка по службе. Уго
ловное уложение 1903 г. в рассматриваемом аспекте мало чем отличалось от
данного Уложения о наказаниях;
д) в первые годы советской власти безопасность личности, вовлечен
ной в сферу судопроизводства, по сути дела игнорировалась. Преступным
признавалось только постановление судьей неправосудного приговора (ст.
111 УК РСФСР 1922 г.). УК РСФСР 1926 г. ничего не добавил к уголовно-
правовому обеспечению реализации назначения уголовного судопроизводст
ва, не изменились и приоритеты уголовно-правой защиты;
е) Уголовный кодекс РСФСР 1960 г. впервые в истории советского уголовного законодательства выделил все преступления против правосудия в самостоятельную главу (гл. VIII «Преступления против правосудия»). Статьи 176, 177 и 178 УК РСФСР были призваны обеспечить защиту личности от незаконных привлечения к уголовной ответственности, осуждения, ареста и задержания. Они открывали указанную главу Уголовного кодекса, тем самым демонстрировалась приоритетность уголовно-правовой охраны конституционных прав человека.
8. Объект рассматриваемых преступлений выступает в двух значениях. Во-первых, он показывает социальную направленность деяний, круг тех общественных отношений, которые терпят урон при их совершении, а стало быть, и характер общественной опасности посягательств. Во-вторых, выступает в качестве классификационного признака. Разумеется, в этом случае он имеет подчиненный характер, используется для реализации другой цели — классификации преступлений против правосудия. Таким образом, установле-
ние объекта преступления имеет как общетеоретическое, так и прикладное значение.
9. Уголовно-правовой механизм обеспечения реализации назначения
уголовного судопроизводства по защите личности от незаконного и необос
нованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод включает в
себя нормы, предусмотренные ст. 299, 301 и 305 УК РФ. Все они подчинены
одной цели, имеют сходный по содержанию непосредственный объект. Пре
дусмотренные ими преступления посягают на общественные отношения,
обеспечивающие реализацию назначения уголовного судопроизводства в
части: а) ограждения невиновных лиц от незаконного и необоснованного об
винения (ст. 299 УК РФ); б) защиты личности от незаконного и необоснован
ного ограничения ее прав и законных интересов (личная неприкосновен
ность) (ст. 301 УК РФ); в) защиты личности в уголовном судопроизводстве
от незаконного и необоснованного осуждения (ст. 305 УК РФ).
Привлечение в качестве обвиняемого лица, заведомо невиновного в совершении инкриминируемого ему деяния, возможно в двух случаях. Первый - обвинение обосновывается законно полученными доказательствами, но при этом игнорируются другие фактические данные или источники их получения. Этот механизм совершения преступления также подчеркивает момент возникновения умысла; он появляется в процессе расследования по уголовному делу, возбужденному в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства. Второй - доказательства «вины» фальсифицируются, тем самым создается видимость их достаточности для предъявления обвинения. Данный механизм посягательства, как правило, свидетельствует о заранее обдуманном умысле. В этом случае имеет место совокупность преступлений, предусмотренных ст. 299 и 303 УК РФ. Не исключается и сочетание указанных механизмов преступления.
Субъектом незаконного содержания под стражей вопреки распространенному мнению в литературе не может признаваться начальник места содержания под стражей, по получении соответствующего решения суда ли-
бо постановления следователя, органа дознания или прокурора либо в связи с непоступлением в учреждение соответствующего решения о продлении срока содержания под стражей не освободивший арестованного из-под стражи. При избрании меры пресечения в виде заключения под стражу возникают соответствующие уголовно-процессуальные отношения, субъекты которых определены в процессуальном законе. Они не могут произвольно меняться. В ситуации, связанной с незаконным содержанием под стражей, совершаемым иным, кроме судьи, лицом, имеет место посягательство не на правосудие, а на иное преступление, охватываемое ст. 127 и 286 УК РФ.
12. Статьи 299 и 301 УК РФ предлагается изложить в следующей редакции:
а) «Статья 299. Уголовное преследование заведомо невиновного
лица
1. Уголовное преследование заведомо невиновного лица, то есть воз
буждение в отношении данного лица уголовного дела, признание его подоз
реваемым или обвиняемым, -
наказывается...
2. То же деяние, соединенное с обвинением в совершении тяжкого
или особо тяжкого преступления либо с искусственным созданием доказа
тельств, -
наказывается...
3. Действия, указанные в частях первой и второй настоящей статьи,
повлекшие по неосторожности тяжкие последствия, -
наказываются...»;
б) «Статья 301. Незаконные задержание, заключение под стражу
или содержание под стражей
1. Заведомо незаконное административно-правовое или уголовно-процессуальное задержание лицом, уполномоченным в соответствии с законом на совершение указанных действий, -
наказывается...
2. Заведомо незаконные заключение под стражу или содержание под
стражей, совершенные судьей, -
наказываются...
3. Действия, предусмотренные частями первой или второй настоящей
статьи, совершенные из корыстных побуждений или повлекшие по неосто
рожности тяжкие последствия, -
наказываются...».
13. Часть 2 ст. 305 УК РФ предлагается сформулировать следующим образом:
«2. Вынесение неправосудного приговора к срочному или пожизненному лишению свободы, с осуждением за тяжкое или особо тяжкое преступление либо с оправданием за такое преступление, а также повлекшее по неосторожности тяжкие последствия, -
наказывается...». 14. Представляется целесообразным дополнить УК РФ следующей нормой:
«Статья 3051. Вынесение неправосудных приговора, решения или иного судебного акта по неосторожности
1. Вынесение судьей неправосудных приговора, решения или иного
судебного акта вследствие недобросовестного или небрежного отношения к
отправлению правосудия, если это повлекло существенное нарушение прав и
законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом ин
тересов общества или государства, -
наказывается...
2. Вынесение неправосудного приговора к срочному или пожизнен
ному лишению свободы, с осуждением за тяжкое или особо тяжкое преступ
ление либо с оправданием за такое преступление, а также повлекшее тяжкие
последствия,-
наказывается...».
15. Предлагается внести следующие изменения в уголовно-процессуальное законодательство:
а) статью 6 УПК РФ целесообразно поместить в гл. 1 УПК РФ, назва
ние которой в связи с этим изменить, указав: «Законодательство об уголов
ном судопроизводстве. Назначение уголовного судопроизводства»;
б) пункт 2 ч. 1 ст. 6 УПК РФ изложить таким образом: «защиту лич
ности от незаконного уголовного преследования, обвинения, осуждения, ог
раничения ее прав и свобод».
Теоретическая и практическая значимость исследования определяется прежде всего тем, что в работе впервые в современной науке уголовного права комплексно на основе международно-правовых стандартов и опыта правового регулирования уголовной ответственности за аналогичные преступления зарубежных государств рассматриваются вопросы уголовно-правового обеспечения реализации назначения уголовного судопроизводства по защите личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод. Теоретические выводы и рекомендации могут быть использованы:
в дальнейших научных разработках как проблемы уголовно-правового обеспечения неприкосновенности личности в уголовном судопроизводстве, так и в целом проблем преступлений против правосудия;
в целях дальнейшего совершенствования уголовно-правового механизма обеспечения реализации указанного назначения уголовного процесса;
в деятельности органов предварительного расследования, прокуратуры и суда;
в преподавании Особенной части уголовного права РФ, а также спецкурсов и спецсеминаров.
Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена на кафедре уголовного права и криминологии Ульяновского государственного университета, где проводилось ее обсуждение и рецензирование.
Некоторые положения работы изложены в научных публикациях, докладывались на международной конференции «Уголовное право: стратегия развития в XXI веке» (Москва, 2005 г.).
Структура диссертации обусловлена ее целями и задачами, кругом рассматриваемых вопросов и состоит из введения, трех глав, включающих 9 параграфов, заключения, списка использованных нормативных материалов, судебной практики и литературы.
Защита личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод как функция уголовного и уголовно-процессуального права
Вопросы о функциях уголовного права и процесса, а также об их соотношении имеют различные решения. Они часто определяются целями отраслевых научных изысканий, в которых авторы иногда стремятся размежевать не только предметы правового регулирования уголовного права и процесса, но и определить приоритеты1.
Процессуальные нормы, сформулированные в российских законодательных источниках, предшествовавших Уложению царя Алексея Михайловича, с хронологической точки зрения первичны по отношению к уголовно-правовым нормам. По мнению Г.С. Фельдштейна, судебники представляли собой по преимуществу процессуальные сборники, поскольку содержащиеся в них нормы формировались путем судебного решения. Практика судов являлась тем каналом, по которому продвигались в жизнь и находили свою охрану отдельные правовые интересы. Классификация Русской Правды сводилась как бы к распределению предметов тяжб, а отдельные постановления приобретали характер правил для судьи .
Уголовно-правовые концепции начали проявляться и складываться в петровскую эпоху, которая характеризовалась некоторыми чертами научной юриспруденции3. По мнению Т.Г. Понятовской, в указанном историческом периоде наметились три основных направления развития российского права. Одно из них, обусловленное состоянием источников русского уголовного права, имело своей задачей выучку делопроизводству. Другое направление пыталось обосновать и систематизировать карательный опыт Российского государства с позиций житейской морали. Третье течение было направлено на то, чтобы приспособить к российскому опыту западно-европейское естественно-правовое учение . Именно в связи с этим направлением наметилось и разделение уголовного права и процесса на самостоятельные отрасли.
Таким образом, в России обособление уголовного права как отрасли произошло путем выделения уголовно-правовой мысли из судебного опыта. Целенаправленное разграничение предметов и функций уголовного права и процесса было связано с обоснованием принципов судебной власти и ее организации в работах российских мыслителей первой трети XVIII в. (например, И.Т. Посошкова)5. Основополагающие идеи (принципы) уголовного права России как правовой системы, самостоятельной отрасли сформировались позднее - во второй половине XVIII в.6
При всех указанных обстоятельствах вопрос о том, какая из отраслей права является первичной, никогда не возникал, так как исторический путь развития уголовного права и процесса не определяет их соотношения. Оно обусловлено прежде всего целями репрессивной власти государства.
Б.Н. Чичерин, рассматривая государство как систему трех властей (законодательной, судебной и "правительственной"), указывал, что законодательная власть представляет отношение государства к закону, судебная - к свободе, а правительственная - к государственной цели .
По его мнению, сфера судебной власти (сфера государственного принуждения) является той сферой, которая должна характеризовать отношение государства к свободе своих граждан. Это в свою очередь предполагает не- обходимость правовых гарантий свободы личности в уголовном судопроизводстве.
Т.Г. Понятовская отмечает, что в классической российской концепции уголовное и уголовно-процессуальное право образовывали систему гарантий личности от репрессивного произвола государства и злоупотреблений судебной властью. Организация данной системы позволила разграничить функции указанных отраслей права и определить их соотношение8.
Согласно классической российской правовой идеологии уголовный процесс рассматривался как форма жизни материального (уголовного) права9. «Именно уголовное судопроизводство есть не что иное, как средство и форма, через которую осуществляются начала и положения уголовного права».
Подобное определение сущности уголовного процесса не имело цели «обезличить» его или умалить значение указанной отрасли. Отмечая связь уголовного права и процесса, И.О. Василенко указывал, что «процесс не связан, однако, с материальным правом так тесно, чтобы недостатки материального права были в тоже время и недостатками процесса. Уголовный процесс охраняет публичные отношения - это его задача. Как сложились эти отношения и заслуживают ли они охраны - вопросы не процессуальные»11. От себя добавим - это уголовно-правовые вопросы.
Защита личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод как назначение уголовного судопроизводства
Согласно ч. 1 ст. 6 УПК РФ уголовное судопроизводство имеет своим назначением: 1) защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений; 2) защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод.
Такая формулировка закона является отражением общей тенденции к установлению безусловного приоритета прав личности, что является необходимым условием построения правового государства. В соответствии со ст. 2 Конституции РФ человек, его права и свободы признаются высшей ценностью. В указанной статье УПК РФ, в отличие от УПК РСФСР, они также поставлены на первое место.
Коренное преобразование уголовного процесса было намечено еще концепцией правовой реформы, одобренной Верховным Советом РСФСР в 1992 г. В частности, предусматривались защита и неуклонное соблюдение основных прав и свобод человека, конституционных прав граждан в судопроизводстве. В соответствии с данной концепцией вначале в УПК РСФСР был внесен ряд изменений и дополнений, а затем принят УПК РФ (2002 г.).
В становлении нового уголовно-процессуального законодательства большую роль сыграли общепризнанные положения международного права. В ч. 1 ст. 17 Конституции РФ указано, что в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права. Часть 4 ст. 15 Конституции РФ провозглашает, что общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы.
Наиболее важными международными актами, гарантирующими права человека, являются: Всеобщая декларация прав человека 1948 г.; Международный пакт о гражданских и политических правах 1966 г.; Европейская конвенция о защите прав и основных свобод, принятая в 1950 г. и ратифицированная Государственной Думой в 1998 г., и др. Основные положения указанных актов, касающиеся прав человека, закреплены в действующем уголовно процессуальном законодательстве либо могут применяться непосредственно (ч. 4 ст. 15 Конституции РФ).
Существенной гарантией соблюдения рассматриваемых прав является деятельность Европейского суда по правам человека (или «Страсбургского суда», именуемого иногда так по месту его нахождения - г. Страсбург, Франция). Российские граждане получили сейчас к нему доступ и могут обжаловать туда существенные нарушения своих прав.
Таким образом, содержание ст. 6 УПК РФ отражает коренные изменения, произошедшие в уголовно-процессуальном законодательстве России. Регламентировавшая ранее этот вопрос ст. 2 УПК РСФСР была озаглавлена «Задачи уголовного судопроизводства». Часть 1 данной статьи гласила: «Задачами советского уголовного судопроизводства являются быстрое и полное раскрытие преступлений, изобличение виновных и обеспечение правильного применения закона с тем, чтобы каждый совершивший преступление был подвергнут справедливому наказанию и ни один невиновный не был привлечен к уголовной ответственности и осужден».
Как видим, в действующем УПК РФ не только принципиально изменено содержание, но и заменена терминология - вместо слова «задачи» применено «назначение». В литературе кроме указанных двух терминов широко используется также выражение «цели уголовного судопроизводства» (или «уголовного процесса»)46. Уже после принятия УПК РФ встречаются трактовки «назначения уголовного судопроизводства» как совокупности его задач47 или целей и задач48. В связи с этим встает проблема определения соотношения понятий «назначение», «цель» и «задача».
Термин «назначение» появился в уголовно-процессуальном законодательстве впервые и обстоятельному исследованию еще не подвергался. Со- гласно словарю русского языка одно из значений этого слова - «цель, предназначение»49. Проблема же целей уголовного судопроизводства (уголовного процесса) изучалась многими авторами на протяжении десятилетий. В литературе существуют самые разнообразные ее трактовки.
Наиболее обстоятельной работой прошлых лет, посвященной данному вопросу, является монография П.С. Элькинд, в которой цели уголовного процесса рассматриваются в сопоставлении со средствами их достижения. Уклонившись от определения понятия цели (в связи с тем, что любое такое понятие, по ее мнению, является относительным; то, что в одной взаимосвязи выступает как цель, в другой может быть средством), автор дает их классификацию, при помощи которой может быть уяснен механизм реализации таких целей.
Предложенные П.С. Элькинд классификации целей уголовного процесса представляют научный и практический интерес, будут использоваться нами в дальнейшем, поэтому целесообразно привести краткое их изложение. 1. Цели перспективные и ближайшие. К первым относится, например, искоренение преступности (в то время такая цель считалась вполне реальной), ко второй - быстрое и полное раскрытие преступлений, изобличение виновных и т.п. 2. Цели общие для уголовного судопроизводства в целом и конкретные, характерные для каждой стадии уголовного процесса. Общими целями признаются перечисленные выше, а, например, назначение справедливого наказания является целью стадии судебного разбирательства. По мнению автора, конкретные цели имеют не только стадии уголовного процесса, но и отдельные процессуальные действия.
Эволюция уголовно-правовых норм о защите личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод
В научном познании социальных явлений исторический метод исследования занимает особое место. Не познав прошлое, нельзя уяснить сущность настоящего и прогнозировать будущее. На это обстоятельство указывают многие ученые.
Исторический подход является общенаучным методом и активно применяется в различных науках. Известный исследователь истории науки Б.М. Кедров отмечал: «Изучение прошлого может и должно служить средством для того, чтобы понять настоящее и предвидеть будущее и на основе этого осмыслить развитие науки как целенаправленный исторический про-цесс» . «Мы должны изучать факты прошлой жизни для того, - писал Г.В. Плеханов, - чтобы открывать в них законы прогресса. Будущее способен видеть тот, кто познал прошедшее»129. В.И. Ленин указывал, что к каждому вопросу следует подходить «с точки зрения того, как известное явление в истории возникло, какие главные этапы в своем развитии это явление проходило, и с точки зрения этого его развития смотреть, чем данная вещь стала теперь» .
Гегель, оценивая роль Монтескье в историческом исследовании права, подчеркивал: «Относительно... исторического элемента в положительном праве Монтескье указал истинно историческое воззрение, подлинно философскую точку зрения: законодательство вообще и его частные постановления нужно рассматривать не изолированно и абстрактно, а как взаимно зависимые моменты некоторой целостности, в связи со всеми другими особенностями, составляющими характер определенной нации и определенной эпохи; в этой связи они получают свое истинное значение, а также и свое оправдание».
Сказанное в полной мере относится и к уголовному праву. Так, Н.Д. Сергеевский писал: «Проследив происхождение известного института или законоположения, мы узнаем те условия, которые породили его и которые влияли на его развитие; зная это, мы имеем возможность оценить его современное состояние, иначе говоря, мы получаем возможность решить: должно ли быть законоположение сохранено, или оно должно уступить другому, как потерявшее свое жизненное основание, вследствие изменившихся условий».
Как известно, практика судебной деятельности имеет более чем пяти-тысячелетнюю историю. И, естественно, первые правовые нормы были направлены на защиту правосудия134. В литературе отмечается, что уголовно-правовая охрана деятельности суда развивалась в двух взаимосвязанных направлениях: с одной стороны, правосудие защищалось от посягательств лиц, осуществляющих функции представителей власти при отправлении правосудия (посягательства «изнутри»). С другой стороны, формировался круг преступных деяний, которые могли быть совершены против указанных лиц (посягательства «извне»).
«Однако нельзя забывать, что принципы осуществления правосудия строятся не только на началах справедливого наказания виновных, но и на началах ограждения невиновного от привлечения к ответственности, — пишет К.Л. Чайка. - Эти два аспекта правого суда исключительно важны для уяснения как объектов, так и предметов уголовно-правовой охраны правосудия как функции государственной (судебной власти) и соблюдения ее пределов» .
Следует сказать, что уже с ранних времен предпринимались меры обеспечения реализации назначения судопроизводства средствами уголовного права. Исследователи, как правило, в этом случае ссылаются на Судебник 1550 г., который предусматривал ответственность за вынесение судьей неправосудного решения в результате «посулов» (взяток), подлог судебных документов и т.д. Строго карались лжесвидетельство, ложный донос, злостная клевета («ябедничество») с целью осуждения невиновного . Однако, на наш взгляд, нормы подобного характера имеются и в Русской правде.
В ст. 33 Русской правды Краткой редакции и ст. 78 Пространной редакции соответственно говорилось: «Если без княжеского распоряжения будут истязать смерда (крестьянина-земледельца. - Е.З.), то (платить) 3 гривны за обиду; а за (истязание) огнищанина (глава княжеской администрации. -Е.З.), тиуна (приказчик князя. - Е.З.) и мечника (чиновник княжеского двора, член дружины. - Е.З.) - 12 гривен»; «если смерд истязает смерда без княжеского распоряжения, то (платить) три гривны штрафа, а за истязание гривну денег; если истязает огнищанина, то (платить) 12 гривен штрафа и за истязание гривну»
Проблемы определения объекта преступлений, посягающих на безопасность личности в уголовном судопроизводстве
Как уже указывалось, преступления, предусмотренные ст. 299, 301 и 305 УК РФ, в самостоятельную группу интегрируются по непосредственному объекту. Следовательно, объект рассматриваемых преступлений выступает в двух значениях. Во-первых, он показывает социальную направленность деяний, круг тех общественных отношений, которые терпят урон при их совершении, а стало быть, и характер общественной опасности данных посягательств. Во-вторых, выступает в качестве классификационного признака. Разумеется, в этом случае он имеет подчиненный характер, используется для реализации другой цели - классификации преступлений против правосудия. Таким образом, установление объекта преступления имеет как общетеоретическое, так и прикладное значение. Между тем в теории уголовного права вопрос об объекте преступлений против правосудия относится к числу дискуссионных. На наш взгляд, в первую очередь это обусловлено тем, что криминалистами по-разному толкуется понятие «правосудие», определяется его соотношение с понятиями «судебная власть» и «судопроизводство», устанавливаются их функциональ-ные и иерархические связи . Кстати сказать, нет единства мнений по сути правосудия и среди специалистов по конституционному и процессуальному (арбитражному, гражданскому, уголовному) праву . Так, не соответствует действительности утверждение о том, что судебная власть проявляет себя лишь в процессе правосудия25 . Ошибочно признание правосудием деятельности некоторых государственных органов по рассмотрению дел об административных правонарушениях255. Нет никаких оснований - ни фактических, ни тем более юридических - для исключения из правосудия административного и арбитражного судопроизводства, а также деятельности Конституционного Суда РФ и конституционных (уставных) су-дов субъектов Федерации . Эти позиции подверглись, на наш взгляд, обоснованной критике . Противоречиво определяет правосудие Н.Г. Иванов. С одной стороны, он утверждает, что правосудие - этот вид государственной деятельности, направленной на правильное разрешение уголовного дела и применение справедливой меры ответственности; с другой стороны, он замечает, что «акт правосудия - прерогатива не только судебная» . Коль скоро это акт правосудия, то он может быть актом только суда и никакого другого государственного органа по определению. Кроме того, автор необоснованно все правосудие сводит к уголовному судопроизводству, к тому же ограничивает его сферу разрешением уголовного дела и применени- ем справедливой меры ответственности, тогда как в литературе выделяются и другие формы реализации судебной власти: надзор за судебной деятельностью со стороны вышестоящих; судебное управление; судебный контроль в области исполнительной власти; судебный конституционный контроль; судебный контроль за предварительным расследованием. На наш взгляд, прав А.В. Федоров, утверждая, что «правосудие - это деятельность суда, регламентированная Конституцией РФ и федеральными законами, а в предусмотренных законом случаях - и нормативными право- выми актами субъектов Федерации, по реализации судебной власти, состоя- щая в рассмотрении и разрешении по существу подведомственных дел посредством конституционного, гражданского, арбитражного, административного и уголовного судопроизводства». С выделением в УК РСФСР отдельной главы о преступлениях против правосудия и включением в нее преступлений, посягающих на деятельность органов прокуратуры, предварительного расследования и исполнения судебных актов, встала проблема определения их объекта. Ш.С. Рашковская, в частности, отмечала: «Правосудие как объект уголовно-правовой охраны - понятие более широкое, чем правосудие как специфический вид государственной деятельности, осуществляемой судом».
