Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Историография проблемы 13
Глава 2. Происхождение, понятие и эволюция смертной казни в источниках древнерусского права
2.1. Происхождение и понятие смертной казни 24
2.2. Смертная казнь в период становления государства и права в Древней Руси 35
2.3. Смертная казнь в период феодальной раздробленности 55
2.4. Смертная казнь в период объединения русских земель в единое Русское государство 69
2.5.Смертная казнь в период сословно-представительной монархии 86
Глава 3. Смертная казнь в Российской Империи 126
3.1. Смертная казнь в период становления абсолютизма в России 126
3.2. Смертная казнь в период расцвета абсолютизма 147
3.3. Высшая мера наказания в условиях кризиса феодально-крепостнической системы 174
Глава 4. Высшая мера наказания в условиях перехода к буржуазной монархии и буржуазно-демократической республике 184
4.1. Высшая мера наказания в условиях перехода к буржуазной монархии 184
4.2. Высшая мера наказания в период буржуазно-демократических революций в России 199
Глава 5. Смертная казнь в советский и постсоветский период развития российского государства и права 218
5.1. Смертная казнь в период гражданской войны и НЭПа 218
5.2. Смертная казнь в период формирования авторитарного режима личной власти Сталина (1930-1937 гг.) 299
5.3. Высшая мера наказания во времена "большого террора" 345
5.4. Смертная казнь в период 1941-91-е годы 380
5.5.Теоретико-правовые проблемы смертной казни в
Российской Федерации 412
Заключение 429
Список использованных источников и литературы
- Происхождение и понятие смертной казни
- Смертная казнь в период становления абсолютизма в России
- Высшая мера наказания в условиях перехода к буржуазной монархии
- Смертная казнь в период гражданской войны и НЭПа
Введение к работе
1 Актуальность проблемы. Злободневность темы диссертации заключается в
том, что вопрос о применении смертной казни в России как высшей меры наказания до сих пор окончательно не решен и является дискуссионным. С одной стороны, ст. 20 Конституции РФ гарантирует каждому гражданину право на жизнь, но вместе с тем провозглашает, что «смертная казнь впредь до ее отмены может устанавливаться федеральным законом в качестве исключительной меры наказания за особо тяжкие преступления против жизни», что и закрепил Уголовный кодекс РФ 1996 года. С
^ другой стороны, сегодня, когда человечество прошло несколько этапов общественно-
экономического развития, идеи гуманизма, справедливости и добра все больше проникают в общественное сознание, что закономерно приводит к отказу многих государств от применения смертной казни. Вступление России в Совет Европы предполагает отмену смертной казни и на территории РФ. Поэтому после принятия Президентом РФ 27 февраля 1997 года распоряжения «О подписании Протокола № 6
' (относительно отмены смертной казни) от 28 апреля 1983 года к Конвенции о защите
прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года» фактически на территории РФ объявлен мораторий на исполнение смертной казни. Все осужденные к высшей мере наказания судами автоматически получают помилование Президента РФ. А после того как Конституционный Суд РФ в постановлении от 2 февраля 1999 г. № 3-П запретил всем судам осуждать преступников к высшей мере наказания (на том основании, что суды присяжных созданы не во всех регионах, а потому происходит ущемление прав лиц приговоренных к смертной казни, которые не имеют возможности воспользоваться судом присяжных), суды используют в качестве альтернативы высшей меры пожизненное заключение или 25 лет лишения свободы.
Однако смертная казнь, как и другие наказания, явление национальное. На современном этапе истории нашей страны, когда криминогенная ситуация такова, что убийство стало каждодневным, обыденным преступлением, вопрос о применении смертной казни особенно остро дебатируется как в органах законодательной и исполнительной власти, так и в обществе в целом. Имея объективную основу своего происхождения, смертная казнь уже на ранних этапах эволюции государственных систем стала наиболее целесообразной мерой наказания преступников со стороны
власти, действовавшей с позиции права силы. Поэтому отмена смертной казни, так же как ее возникновение и применение, имеет объективную, закономерную основу и
в связана не только с уровнем развития правового мышления, но и с общим уровнем
развития культуры общества в целом, формирующегося на всем протяжении истории государства. И чтобы выбрать верное решение по вопросу отмены или применения смертной казни, необходимо научно определить место и значение смертной казни в истории уголовных наказаний на каждом этапе развития нашей страны.
Хронологические рамки исследования. Хронологические рамки исследования охватывают весь период истории отечественного государства и права - с момента
^ зарождения государственности в Древней Руси (приблизительно с V века) и до конца
XX века, что дает возможность исследовать основные закономерности становления и развития института смертной казни на всех важнейших стадиях развития отечественного государства и права.
Предмет исследования. Предметом исследования является смертная казнь в истории отечественного права. В диссертации рассматриваются:
' - процесс происхождения и дальнейшего применения смертной казни на
различных этапах развития Русского государства;
обычное право, влияние обычаев на формирование общественного правосознания русского общества в применении смертной казни;
российское законодательство на предмет применения высшей меры наказания;
уголовная политика государственной власти;
политика церкви на применение смертной казни;
- идеология государственной власти в применении смертной казни;
- деятельность судебных и внесудебных карательных органов в применении
высшей меры наказания;
- современные политико-правовые проблемы смертной казни.
Цель и задачи исследования. Целью исследования является рассмотрение в хронологически законченном виде процесса происхождения и дальнейшего применения смертной казни в отечественном праве. Исходя из основной цели исследования, автор поставил перед собой следующие задачи:
1) выявить основные закономерности происхождения смертной казни и причины в дальнейшем расширении ее применения;
>
2) определить степень влияния обычаев и политических интересов на
формирование общественного правосознания русского общества и идеологию
ь государственной власти в применении смертной казни;
исследовать интересы и общую позицию церкви на различные периоды развития российского государства в применении высшей меры наказания;
определяя основные задачи уголовной политики государственной власти, выяснить мотивы и предназначение применения смертной казни за отдельные преступления на важнейших этапах развития отечественного государства и права;
5) на основании исследования смертной казни в истории отечественного права
^ выработать предложения и рекомендации применительно к институту смертной казни
в Российской Федерации на современном этапе.
Теоретическую и методологическую базу исследования составили труды юристов и историков, занимавшихся изучением процесса становления и развития отечественного права.
Методологической основой исследования явились различные комплексные
* методы. При сопоставлении различных теоретических взглядов использовались
традиционные общенаучные формально-логические методы: дедукции, индукции, абстракции, сравнительный и ретроспективный анализ и синтез. При анализе содержания нормативно-правовой базы активно применялся формально-юридический метод толкования правовых норм.
Источниковедческую базу исследования составили акты российского законодательства: русско-византийские договоры 911 и 944 годов, Уставы Владимира и Ярослава, Русская Правда, Псковская Судная грамота, Судебники 1497 и 1950 гг., Соборное Уложение 1649 года, Воинские артикулы 1715 г., уголовные уложения 1845 и 1903 гг., уголовные кодексы 1922, 1926, 1960 и 1996 гг., постановления и декреты высших органов Советского и Российского государства, международные документы, и многие другие важнейшие нормативные акты. Кроме перечисленных основных законодательных актов в качестве источников использованы Уставные грамоты и грамоты с отдельными распоряжениями князей и других высших руководителей государства, касающихся применения смертной казни, постановления Политбюро ЦК КПСС, частная переписка должностных лиц.
В качестве важных источников в исследовании были применены материалы Повести временных лет, новгородской, псковской и галицко-волынской летописей, житийной христианской литературы.
Важные материалы были почерпнуты из фондов Российского Государственного архива древних актов (ГАДА), Российского центрального хранения и изучения документов новейшей истории (РЦХИДНИ), Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ).
Из материалов ГАРФ были использованы: фонд 9774 - протоколы заседаний
Пленумов Верховного Суда СССР; фонд 1005 - архивные материалы о деятельности
ь Военной коллегии Верховного трибунала, Кассационного трибунала при ВЦИК,
переписка с Президиумом ВЦИК о замене и приостановлении смертных приговоров,
телеграммы местных ревтрибуналов о расстрелах; из фонда 1074 (Революционный
трибунал при Петроградском Совете рабочих и солдатских депутатов) - некоторые
дела о контрреволюционных и должностных преступлениях; фонд 9492 (НКЮ СССР)
- приказы, директивные письма и инструкции периода Великой Отечественной
' войны; фонд 9401 - приказы и директивы НКВД СССР.
Из материалов ГАДА были использованы: материалы из фонда 6 (Уголовные дела по государственным преступлениям и событиям особенной важности); фонд 7 -материалы по некоторым делам Преображенского Приказа и Тайной канцелярии; из РЦХИДНИ - материалы фонда М.И. Калинина (фонд 78) - письма крестьян во ВЦИК; прошения о помиловании; заявления граждан, жалобы.
Для освещения политики церкви в применении смертной казни анализируются епископские грамоты и послания деятелей православной церкви, переписка Аввакума с Алексеем Михайловичем, опубликованные архивные материалы о политических процессах против церкви в период 1922-1925 гг.
При анализе политических процессов в 30-е - 50-е гг. были использованы материалы Комиссии Политбюро ЦК КПСС по дополнительному изучению материалов, связанных с репрессиями, имевшими место в период 30 - 40-х и начала 50-х годов. В диссертации учитываются и анализируются работы отечественных и зарубежных исследователей права и, в частности, проблемы смертной казни: С.С. Алексеева., Ю.Г. Алексеева, Д.Н. Альшица, Г.З. Анашкина, Е.В. Анисимова, Д. Бальдис, Ч. Беккариа, И.Д. Беляева, А. Богдановского, Д. Бенедиктова, В.И.
Веретенникова, С.Н. Викторского, М.Ф. Владимирского-Буданова, М.Н. Гернет, Н.Б. Голиковой, Ф. Депп, К.Х.С. Джейвардена, Н. Евреинова, Н.П. Загоскина, А.А. Зимина, И.И. Карпец, В.Е. Квашиса, М.М. Ковалевского, А.Ф. Кистяковского, Н. Колачова, П. Кошель, В.Н. Кудрявцева, В.М. Курицына, Н. Ланге, В.Н. Латкина, Р. Леб, Ч. Ломброзо, А. Малиновского, А.В. Малько, А.Г. Манькова, О.О. Миронова, А.С. Михлина, Н.Н. Полянского, Л.П. Рассказова, В.А. Рогова, П.С. Ромашкина, МБ. Свердлова, М.И. Семевского, В.И.Сергеевича, Н.Д. Сергеевского, Н.Г. Смирнова, В. Строева, Е.А. Скрипилева, Р.Г. Скрынникова, В.Д. Спасовича, В.И. Старцева, Н.С. Таганцева, Б.Тарновского, Ю.П. Титова, Н.А. Троицкого, Р. Уоренона, С. Ушеровича,
^ А.Н. Филиппова, Р.Л. Хачатурова, Л.В. Черепнина, З.М. Черниловского, О.И.
Чистякова, М.Д. Шар городского, Н.А. Шелкопляс, К. Шин, О.Ф. Шишова, СО. Шмидт, СИ. Штамм, Э. Шур, СВ. Юшкова, Е.И. Якушкина, В.Л. Янина и др.
Научная новизна исследования и положения, выносимые на защиту. Новизна исследования определяется попыткой впервые на основе анализа взаимосвязи уголовной политики и уголовного права, в хронологически законченном
' виде системно рассмотреть проблему эволюции смертной казни в истории
отечественного права и определить место и значение смертной казни в системе наказаний на всех основных общественно-экономических этапах истории Российского государства. Предлагаемая работа является первым комплексным монографическим исследованием смертной казни в России как явления не только государственно-правового, но и культурного характера. В диссертации вводятся новые неисследованные архивные материалы о смертной казни в период гражданской войны и интервенции, а также начала 30-х - 40-х годов. Кроме того, в работе выдвигаются, обосновываются и выносятся на защиту следующие новые или содержащие элементы новизны положения:
1. Дается понятие и исследуется эволюция смертной казни в истории
отечественного права как явления закономерного, генетически произошедшее из
обычая кровной мести, которая предназначалась за убийство и имела в древнерусском
обществе ряд специфических черт.
2. Обосновывается положение о происхождении смертной казни bV веке, когда
восточнославянское общество находилось на стадии военной демократии, возникли
города-государства и существовал Закон Русский, представлявший собой свод
устного обычного права, одним из которых был правовой обычай кровной мести, исполнение которого было не только священной обязанностью членов рода, но и «законом» неписаного права.
Рассматривается процесс становления правового института смертной казни в условиях развития раннефеодального государства; делается вывод, что княжеская власть уже к концу IX не могла обойтись без активного вмешательства в нормы обычного права, которые постепенно изживали себя, теряя позитивные начала регулятора общественных отношений в условиях развития раннефеодального общества; природное предназначение смертной казни изменяется, - действуя с позиции права силы в установлении феодальных отношений, княжеская власть начинает активно применять смертную казнь по Градским законам, известным со времени введения христианства на Руси Великим киевским князем Владимиром, то есть дальнейшее распространение смертной казни на Руси происходило и под влиянием византийского права, при участии русской христианской церкви.
Обосновывается положение о том, что в период феодальной раздробленности и формирования единого Русского государства дальнейшее расширение применения смертной казни в отечественном праве связано с назначением этой меры за государственные преступления; судебники 1497 и 1550 гг. особую опасность видят со стороны преступников по ремеслу - профессиональных преступников, а потому вводится специальное обозначение таких лиц - «ведомый лихой человек»; это понятие становится важнейшим при определении наказания в виде смертной казни, причем принималось во внимание не только рецедив, но и степень опасности совершенного преступления для существующей власти.
Исследуется уголовная политика и позиция Ивана Грозного на применение смертной казни, которая применялась в политических целях, что привело к попранию элементарных основ законности и правопорядка (существовавших по понятиям того времени).
Анализируются Соборное Уложение 1649 года царя Алексея Михайловича и новоуказные статьи, а также правоприменительная практика второй половины XVII века, на основании чего делается вывод, что обилие санкций в виде смертной казни за различные преступления объясняется усложнением задач, стоявших перед государством, вступавшим в период становления абсолютной монархии; способы
смертной казни и преступления, за которые предусматривалась смертная казнь, говорили о том, что феодальное общество середины XVII века было еще не свободно
ь от пережитков языческих обычаев, поэтому смертная казнь воспринималась
спокойно, хотя проводилась и публично; церковный раскол и последующие репрессии и казни раскольников - результат конфликта усиления государственного принуждения над славянской вольностью.
7. Определяется место и значение смертной казни в период утверждения абсолютизма в России, которая рассматривается властью прежде всего как эффективная мера устрашения преступников, а значит, превентивная мера от
^ совершения дальнейших преступлений; деятельность Петра I по реформированию
социально-экономических отношений, государственного аппарата .управления могла продвигаться успешно только с применением варварских административных методов устрашения и повсеместного применения смертной казни за неисполнение или ненадлежащее исполнение его воли; устрашающее значение смертной казни понимается как акт государственной и божьей кары.
* 8. Выявляются причины приостановления применения смертной казни в период
«просвещенного абсолютизма», связанные с корпоративными требованиями дворян и юридическим оформлением крепостного права, прикрепления крестьян не только к земле, но и к личности помещика, что превратило основную часть населения России в юридически бесправное, угнетенное сословие, постоянно находящееся под надзором помещиков и администрации; для дворянского сословия с середины XVIII века высшей мерой наказания практически является политическая смерть.
9. Обосновывается вывод о том, что в период царствования Николая I телесные
наказания являлись завуалированной смертной казнью^ а-как (следствие^ пагубности
созданной несправедливой системы общественных отношений явилось восстание и
казнь декабристов и участников польского восстания.
10. Исследуются причины и последствия применения смертной казни в условиях
кризиса крепостнической системы, организации чрезвычайных судов по
политическим делам в годы первой русской революции и демократической
республики; результатом применения репрессивных мер явилось ухудшение
морально-психологического климата и криминогенной ситуации в обществе, поэтому
отмена смертной казни Временным правительством не был продуманным шагом.
Выдвигается тезис, что смертная казнь никогда не исключалась Советской властью из арсенала уголовно-правовых мер; ее отмена II съездом Советов рабочих и солдатских депутатов на фронте была актом больше символическим; активное сопротивление, оказанное большевикам в установлении их власти в период гражданской войны предопределило введение смертной казни.
В основе применения высшей меры наказания Советской властью лежал классовый принцип, реализовывавшийся через создание общих судов и революционных трибуналов специально для борьбы с контрреволюцией и, во-вторых, через проведение политического террора с расстрелами в качестве мер борьбы с контрреволюцией, с использованием методов внесудебной расправы по приговорам ВЧК- ГПУ.
Обосновывается положение о том, что в годы гражданской войны проявилась утопичность теории революционной законности в части применения смертной казни только к классовым врагам; она применялась и к представителям трудящихся классов, в том числе и к партийным лицам (большевикам) за различные политические, должностные и уголовные преступления; отмена большевиками смертной казни (декрет СНК от 17 января 1920 г.), связанная с прекращением активных военных действий на фронте характеризовалась больше политическими соображениями, а не учетом криминогенной обстановки.
14. Отстаивается точка зрения, что переход к мирному строительству
социализма, связанный с принятием НЭПа, еще более отдалил большевиков от их
первоначальной позиции в отношении к смертной казни.
15. Формулируется положение о том, что переход к командно-
административным методам управления экономикой стали основой формирования
разветвленного репрессивного аппарата, который непосредственно подчинялся ЦК
партии большевиков, его Политбюро; сталинский тезис - чем дальше мы
продвигаемся к социализму, тем ожесточеннее сопротивление свергнутых классов -
давал возможность применения жестоких мер репрессий, смертной казни, в том числе
и в отношении тех трудящихся, ради которых совершалась социалистическая
революция; развязанный Сталиным «большой террор» был направлен против
инакомыслящих: старых большевиков - руководителей ВКП(б), рядовых партийцев и
11 беспартийных, выступавших прямо или молчаливо против личной власти Сталина, которые были или могли встать в оппозицию к Сталину.
Анализируется законодательство, предусматривавшее смертную казнь в период Великой Отечественной войны; с одной стороны, применение чрезвычайного законодательства требовала военная обстановка - обеспечение государственной и общественной безопасности и как следствие применение суровых мер в отношении шпионов, диверсантов, дизертиров, паникеров, предателей, особо злостных уголовных преступников, но с другой - за неподготовленность в военнотехническом отношении советских войск, за грубые политические просчеты Сталина и его окружения расплачивались непосредственные защитники рубежей нашей Родины.
Проводится анализ уголовного законодательства о применении смертной казни в послевоенный период и определяется динамика ее назначения за различные виды преступлений; делается вывод, что нормы так называемой «социалистической законности» предусматривали смертную казнь за наиболее серьезные с точки зрения государства преступления, тем самым был окончательно развеян миф о классовом подходе в назначении высшей меры наказания. Впервые в 1954 г. смертная казнь стала назначаться и за умышленное убийство.
Весь период истории отечественного государства и права свидетельствует о том, что вопрос о применении смертной казни решался с политических позиций; объектом защиты являлось государство - его безопасность, целостность, собственность, но не человек - его жизнь; смертная казнь использовалась в качестве устрашения и возмездия, но отнюдь не как справедливое наказание за совершение тяжких преступлений против жизни человека; была искажена сама суть предназначения смертной казни, исходя из истории ее происхождения.
Вносятся предложения о совершенствовании статей 177, 295, 317 и 105 действующего УК РФ; предлагается отказаться от специальных норм ст.ст. 277, 295, 317 и 357, предусматривающих смертную казнь за неоконченное преступление, поскольку в ч. 2, ст. 105 под пунктом «б» уже предусмотрено, что отягчающим обстоятельством при убийстве является убийство лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга.
Научная и практическая значимость диссертации состоит в том, что ее
положения, обобщения и выводы могут быть использованы при подготовке обобщающих трудов по истории отечественного государства и права, а также в дальнейшей работе исследователей изучающих уголовную политику и проблему смертной казни. Предложения и рекомендации, выдвинутые в диссертации могут внести определенный вклад в государственно-правовую практику современной России - найти практическое применение в законодательной деятельности Федерального Собрания Российской Федерации. Результаты исследования, а также фактический материал могут быть использованы в учебном процессе юридических вузов.
Апробация результатов исследования. По теме диссертации автором опубликовано 4 монографии, более 20-ти статей в центральных и региональных журналах. Теоретические выводы и положения диссертации докладывались автором на вузовских и межвузовских конференциях, на заседаниях кафедры теории и истории государства и права Волжского университета им. В.Н. Татищева, использовались в лекционной работе в различных вузах города.
Происхождение и понятие смертной казни
С тех пор, как человечество вышло из первобытного состояния и создало первоначальные формы государственности, смертная казнь как вид уголовного наказания - непременный спутник человеческой цивилизации. Истоком смертной казни стал обычай кровной мести. Работы отечественных и зарубежных исследователей убедительно доказывают, что обычай кровной мести был распространен на всем земном шаре в эпоху господства родовых отношений1. Антропология доказала, что человек современного типа существует, по крайней мере, несколько десятков или даже сто тысяч лет. Это период, когда человеческий род совершал преимущественно социальную эволюцию. Значит, десятки тысяч лет до образования первых государств существовал и обычай кровной мести.
Обычай мог родиться только в условиях общности людей (одного рода), в результате совместной трудовой деятельности и длительного совместного проживания. С.С. Алексеев, что «предметом обычаев могут быть, в сущности, любые отношения: когда те или иные правила поведения входят в привычку, они приобретают черты обычаев» . Добавим, что обычаи, завещанные предками, передавались от поколения к поколению постепенно, в течение многих тысячелетий, теряя свою практическую значимость для рода, племени, семьи, но сохраняя в основе своей консервативную сущность, которая выражается формулой «не мной установлено - не мне изменять».
Равенство членов рода, вызванное низким уровнем производительных сил, и, как следствие, необходимость в совместном труде, приводили к тому, что обычай становился единственным регулятором общественных отношений. Соблюдение обычая, основанного на многовековом опыте выживания, гарантировало необходимый порядок, целостность и безопасность общины в борьбе с внешними врагами и стихийными силами природы. Поэтому обычаи рассматривались как заветы богов и умерших предков. Отсюда соблюдение обычая считалось высоким нравственным и религиозным долгом. Не является исключением и обычай кровной мести. Убийство (а первоначально любая обида) члена общины чужим вызывало кровную месть. Обычай кровной мести как правило поведения не может быть отнесен к категориям моральных или правовых норм. Социальные нормы в доклассовом обществе имеют характер «мононорм», то есть не расчлененных на виды норм первобытного общества. Месть - институт общечеловеческий. Всечеловеческий характер кровной мести объясняется необходимостью защищать свободу, жизнь и имущество. Другого способа защиты не существовало.- Вместе с тем, как верно отмечает Р.Л. Хачатуров, «обязанность мести - это и высокий нравственный и религиозный долг, забвение которого порождает изгнание из рода, и, наоборот, месть влекла за собой общий почет» .
Нельзя не согласиться с тезисом и М.Д. Шаргородского, что «в условиях родового строя понятие отдельной личности неизвестно... Мстит не человек человеку, а племя племени» , ибо в основе обычая кровной мести лежали общественные отношения родового строя. Коллективная ответственность являлась определяющим началом рода. Ответственность за убийство (в виде мщения) вместе с совершившим его разделял и его род. Однако по мере развития общественных отношений и разложения первобытнообщинного строя происходит ограничение права мести (сужается круг лиц, которым можно мстить и которые могут мстить, ограничиваются сроки мщения и места мщения), и в конце концов кровную месть заменяют на другие меры наказания, но месть отдельного человека и даже целых народов, осталась. Например, недавние военные конфликты между Азербайджаном и Арменией, резня в Сумгаите, грузино-абхазский конфликт, конфликт между сербами и албанцами в Югославии, война в Чечне и т.п. имеют не только политические причины, но обильно окрашены межнациональными мотивами, замешанными на первобытном чувстве мести. Подобные конфликты в межнациональных отношениях имели место и в прошлые столетия. Эти серьезные проблемы выходят за рамки нашего исследования, но, безусловно, должны быть изучены в специальных научных работах. Сторонник биологической теории происхождения мести В. Сергеевич был не так уж не прав, говоря, что «человек носит месть в сердце своем» . Обычай кровной мести прошел с человеком длинный путь, трансформируясь из почетной обязанности каждого члена рода (ради сохранения рода) до заурядного убийства под влиянием чувства мести, когда обычай перестает выполнять позитивную функцию регулятора межобщинных отношений. Человек - существо общественное, и он не мог не впитать в свою психологию и поведенческие мотивы опыт кровной мести. Однако это не та «мстительность», которая «свойственна и животным»2, как полагал М.Ф. Владимирский-Буданов. Право не развивается «из первоначальных инстинктов и природы чувств»". Об этом, с нашей точки зрения, верно заметил Н.С. Таганцев, который отмечал, что «... мститель осуществляет не свои инстинктивные потребности, а выполняет как бы обязанность перед обществом, месть составляла долг»4.
Как же соотносятся между собой кровная месть и смертная казнь? Большинство историков права в прошлом не видели генетический связи этих понятий. М.Ф. Владимирский-Буданов считал, что смертная казнь на Руси распространяется под воздействием византийского права, а потом татарских обычаев5. В. Сергеевич распространение смертной казни связывал с принятием христианства на Руси . Н.П. Загоскин также объявлял смертную казнь на Руси «наказанием заносным»7. С.Н. Викторский полагал, что «усиление... применения кровавой расправы надо отнести... к некоторым чисто внешним влияниям: влиянию церковно-византийскому. татарскому игу и таким обстоятельствам, как борьба княжеств в период объединения их в Московское государство».
В отличие от них Н.С. Таганцев видит связь между смертной казнью и местью, отмечая, что «это вытекало из института частной и родовой мести, выдвигавшего начало оплаты кровью за кровь, смертью за смерть»9. А. Ф. Кистяковский также считает, что «общегосударственная власть застала смертную казнь уже как готовое и вполне выработанное учреждение, в виде кровавой мести или, точнее, в виде убийства в отмщение». А.Ф. Кистяковский дает определение смертной казни: "Это есть наказание, состоящее в отнятии различными способами жизни у лица". совершившего преступление"2. Историю смертной казни он делит на два периода. "В первый период смертная казнь является в виде убийства, совершаемого представителем семьи и рода, в виде частного мщения. Во втором периоде смертная казнь получает характер лишения жизни преступника, совершаемого представителем общегосударственной власти, в виде общественного мщения"".
Смертная казнь в период становления абсолютизма в России
Уголовная политика Петра I (1696 - 1725) продолжала традиции самодержавной власти царя Алексея Михайловича по защите основ абсолютизма в России. Абсолютизм в России вырос на патриархальной идеологии, которая рассматривает монарха как отца нации, отца народов. Семья - это все жители его страны, которые всегда нуждаются в его попечении. Воспитательный процесс необходимо включает в себя абсолютное послушание подопечных. Непослушание грозит наказанием. Какое наказание выберет «отец» зависит от его воли. В этом выражается сущность назначения «наказания» в период абсолютизма. Это проявилось уже в правление Алексея Михайловича.
Масштаб задач, стоящих перед Российским государством в конце XVII - начале XVIII столетия, требовал от Петра I коренной перестройки государственного аппарата, проведения многочисленных реформ. Укрепление государства - его отчины, становится основной целью монарха. Поэтому для Петра I «все то, что вред и убыток государству приключити может, суть преступления...»,1 - говорится в указе от 24 декабря 1714 года. Наиболее эффективная мера наказания своих подданных, выражающая абсолютную волю монарха, является смертная казнь. Согласно царскому указу от 24 апреля 1713 года «все преступники и повредители интересов государственных с вымыслу, кроме простоты какой, - таких безо всякой пощады казнить смертию...».
Законодательные акты петровской эпохи, как правило, ужесточали, расширяли и конкретизировали уголовные репрессии, предусмотренные Соборным Уложением 1649 года. По подсчетам исследователей, за время царствования Петра I было издано 392 законодательных акта уголовно-правового характера. Среди них крупнейшим нормативным уголовно-правовым актом был «Артикул воинской с кратким толкованием» 1715 года, который в основном определил дальнейшее оформление уголовного права в качестве самостоятельной отрасли. Этот нормативно-правовой акт содержит наибольшее количество санкций с указанием на смертную казнь в истории отечественного государства и права. Среди исследователей Воинских артикулов есть разночтения о числе санкций с указанием на смертную казнь. По подсчетам Н.Д. Дурманова и П.С.Ромашкина смертная казнь предусмотрена в 74 артикулах из 209 в качестве безусловного наказания и в 27 - альтернативно1. По подсчетам профессора А.Н. Филиппова смертная казнь из 209 артикулов представлена в качестве безусловной - в 69 и 30 артикулах - предпочтительно перед другими наказаниями2. О.Ф. Шишов насчитал 123 случая3. Мы согласны с точкой зрения Н.Д. Дурманова и П.С. Ромашкина.
Среди историков права как-то утвердилась общая точка зрения, согласно которой Воинские артикулы содержат нормы общеуголовного характера, подлежащие применению в общеуголовных судах4. Такую точку зрения высказал еще профессор А. Филиппов5. Основной довод, который обычно приводят исследователи в пользу применения Воинских артикулов в общеуголовных судах - это «острая потребность в новом уголовном уложении, которую ощущал Петр»6. Такая потребность конечно была, но не за счет подмены уголовно-правовых санкций Соборного Уложения санкциями Воинских артикулов. За эту точку зрения свидетельствуют некоторые указы Петра I. По указу от 25 мая 1719 г., последовавшему из Юстиц-коллегии, предписывалось вершить дела «без всякого замедления и волокиты по Уложению»7, а не по Воинским артикулам. В том же году 15 октября был дан другой указ из Юстиц-коллегии «о решении дел в Московском Надворном Суде по Уложению и по новостоятельным указам»8. Другое дело, что за политические дела обычно применялись как статьи Уложения, так и статьи Воинских артикул. Наши отечественные исследователи истории Преображенского приказа и Тайной канцелярии давно доказали, что когда речь идет о государственном преступлении, о преступлении по «слову и делу государеву», применялись статьи как Соборного Уложения, так и Воинских артикулов. Например, исследователь Тайной канцелярии В.И. Веретенников сделал вывод, что «Тайная канцелярия считала правовыми нормами вторую главу Уложения и параграфы... Воинских Артикулов»1. Осуждали по статьям Уложения и Воинским артикулам не только за государственные преступления, но и против религии, которые приравнивались по своему значению к государственным. М.И. Семевский, например, приводит случай осуждения Ивана Орешникова, родом из яицкого городка Гурьева, которого за богохуление и «невежных слов» против царского величества осудили по Уложению - гл.1, ст. 1; гл. 2, ст. 1; по Воинским артикулам - гл. 1, арт. 3, 4; гл. III, арт. 202. В итоге ему всемилостивейше Петр заменил смертную казнь через сожжение на казнь через отсечение головы, что и совершилось на Красной площади в Москве 5 июня 1722 года. За преступления против религии казнили и по Морскому уставу. Исследователь следствий по «духовным делам» Е.Б. Смилянская отмечает, что за богоотступничество апеллировали к Морскому уставу и «при решении дел, не касающихся лиц флотского ведомства» . Следует отметить еще точку зрения авторов введения памятников права, что «нормы Артикула об ответственности за многие общие преступления широко применялись на практике, так как зачастую это был единственный закон, на который суды могли сослаться»4. В литературе отмечается, что артикулы представляют собой более четко разработанный уголовный закон, содержащий многие положения общего характера, что особенно важно при определении наказания в виде смертной казни в этот период времени.
Таким образом, Соборное Уложение 1649 года оставалось основным действующим правовым актом, а смертная казнь (согласно Уложению) выносилась общеуголовными судами. Однако объем задач, стоявших перед российским государством в период становления абсолютной монархии, приводил к необходимости расширения нормативно-правовой базы для более эффективного регулирования усложнившихся общественных отношений. Петр I предпринимал попытки создания нового Уложения. В связи с этим была даже организована сенатская комиссия. Сенатский указ от 11 марта 1724 года предписывал «присоединять вновь входящие указы и регламенты к Уложению по принадлежности»1. Причем, как верно отмечает С. Н. Викторский, «ни в одном указе касавшемся составления особого уложения, наряду с другими источниками этого уложения, Воинский устав как общий закон не указан»2.
В свое время А. С. Пушкин заметил, что указы Петра I были «нередко жестоки, своенравны и, кажется, писаны кнутом». Эта аллегория великого поэта выражала вполне конкретное содержание петровских указов. Под «кнутом» чаще всего можно понимать угрозу смертной казнью. Значение смертной казни в уголовной политике Российского государства этого периода было исключительно велико. Она рассматривалась как наиболее эффективная мера наказания с целью предупреждения преступлений. Профессор А.Н. Филиппов совершенно верно говорил о том, что наказания, узаконившиеся в царствование Петра, нельзя рассматривать вне связи с его реформами. С.Н. Викторский, соглашаясь с точкой зрения А.Н. Филиппова, добавлял, что «наказания, практиковавшиеся при Петре I, стоят в самой тесной связи также со всей личностью и деятельностью, с задачами, которые ставил себе этот государь...»3. Соглашаясь с таким мнением известных исследователей смертной казни, все же обратим внимание на ряд особенностей применения этой меры наказания как в законодательстве, так и в правоприменительной практике.
Высшая мера наказания в условиях перехода к буржуазной монархии
В царствование Александра II (1855-1881) и Александра III (1881-1896) отмечается увеличение числа совершаемых государственных преступлений и, соответственно, смертных казней. Ужесточение уголовно-правовой политики было связано с деятельностью народнических организаций. Одно из течений народников в качестве методов борьбы с самодержавием использовало террор в отношении высокопоставленных чиновников и самого императора. Объективной основой появления народнических организаций, используемых ими террористических методов борьбы было недовольство широких разночинских кругов проведением половинчатой крестьянской реформы об отмене крепостного права. А.И. Герцен писал Александру II в год его восшествия на престол, предупреждая об опасности крепостного состояния народа: «Государь...Дайте землю крестьянам. Она и так им принадлежит; смойте с России позорное пятно крепостного состояния, залечите синие рубцы на спине наших братии - эти страшные следы презрения к человеку...Торопитесь! Спасите крестьянина от будущих злодейств, спасите его от крови, которую он должен будет пролить...».
Отмена крепостного права по Манифесту от 19 февраля 1861 г. не решила крестьянского вопроса. Временнообязанное состояние, определенное по «Положению о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости», в котором крестьяне находились до окончательной расплаты с помещиком, породило социальную и политическую напряженность в обществе. По донесению орловского губернатора Н.В.Левашева министру внутренних дел П.А.Валуеву, «в деревне Милятиной каждому разъясняемы были статьи Положения... но пять человек...упорно объявили, что работать по урочному положению не будут... что уставной грамоты и урочного положения принимать не должны, ибо после будет другой царский манифест...» .
Крестьяне шли и на открытые выступления, протестуя против такого освобождения. По отчету III отделения собственной Его Императорского Величества канцелярии в 1863 г., «в помещичьих имениях разных губерний замечено поджогов усадеб и хлеба 96 случаев. Производимые об этих поджогах следствия пока безуспешны оттого, что местные жители всегда скрывали поджигателей...»1. Дело доходило до вооруженных столкновений с полицией и даже армией. Например, по отчету III отделения, «на границе Пензенской и Тамбовской губ. странник, который назвался великим князем Константином Павловичем...возмутил крестьян», убеждая, что манифест ложный... В селе Кандеевском собирались...до 10 тысяч человек. Генерал-майор Дренякин» приказал войскам стрелять. Было «убито 8 и ранено 28 человек. Главнейшие виновные были преданы военному суду и наказаны шпицрутенами с назначением к ссылке и каторжную работу...»2.
Таким образом, власти уже на начальном этапе проведения реформы, подавляя крестьянские выступления с помощью войск, предавали виновных военно-полевому суду. Военно-полевым судом судили и за уголовные преступления. М.Н. Гернет отмечает, что 16 мая 1862 г. в Петербурге начались пожары, целые тысячи населения остались без крова3. По отчету Ш отделения, только «в 1866 г...значительные неповиновения крестьян произошли в 70 имениях; в 20 из них спокойствие восстановлено введением воинских команд; исправительному наказанию подвергнуто 340 зачинщиков...; под стражу заключены и преданы суду более ста человек...»4. Всего, по официальным данным за период с 1861 по 1869 гг., в результате расправы царского правительства над участниками крестьянских волнений было убито 140, ранено 170, заключено под стражу 1990, преданы суду 1613, подвергнуты телесным наказаниям 6317, сосланы в Сибирь и другие губернии 558 человека.
Однако недовольство крестьян реформой 1861 г. не вылилось в широкое социальное движение, о чем мечтали революционеры-народники. Тогда «за дело» взялись боевики «Народной воли», совершив целый ряд покушений на чиновников и Александра II, надеясь запугать самодержавие и тем самым приблизить час освобождения крестьян. Поэтому процессы над народовольцами носили политический характер. П.Кошель в своей монографии, оправдывая казни народовольцев, пытается их представить как людей ненормальных, психически неуравновешенных, а их деятельность, по большому счету, не имеющую никакой основы в обществе . Однако низводить террористическую деятельность разночинцев до характера обычных злоумышленников непозволительно. Это значит не видеть корней терроризма народников, это означает оправдание смертной казни по политическим мотивам.
Безусловно, террор, какими бы благими целями он ни прикрывался, - всегда общественное зло. Цель не оправдывает средства. Кстати, против террора выступали и основоположники марксизма. Ф.Энгельс, например, писал: «Мы понимаем под последним (террором. - С.Ж.) господство людей, внушающих ужас; в действительности же, наоборот, - это господство людей, которые сами напуганы. Террор - это большей частью бесполезные жестокости, совершаемые ради собственного успокоения людьми, которые сами испытывают страх»2. Это определение Энгельса полностью подходит и к деятельности террористов-народников. Не сумев поднять крестьян на открытую борьбу против самодержавия, они от своего бессилия занялись террором. Но это вовсе не означало, что народовольцы не пользовались сочувствием у населения. Процессы над ними как раз показывают, что террористов часто оправдывали суды с- их присяжными заседателями. Каков же был механизм осуждения и приведения в исполнение приговоров о смертной казни в этот период?
Напомним, что царским юристам в 70 - 80-е годы не составляло труда, согласно закону, Уложению о наказаниях 1845 г., подвести обвиняемого государственного преступника под смертную казнь. По ст. 241 и 249 смертная казнь предусматривалась не только за «преступное действие» против «власти верховной» - «жизни, здравия или чести царя, но и за простой умысел на совершение данного преступления. Кроме того, необходимо учесть, что в случае раскрытия злоумышления «против государя и государства» подвергаются смертной казни «как главные в том виновные, так и сообщники их, подговорщики, подстрекатели, пособники, попустители и укрыватели», а также «те, которые знав о таком злоумышлении и приготовлении к приведению оного в действо и имев возможность донести о том до сведения правительства, не исполнили сей обязанности».
Смертная казнь в период гражданской войны и НЭПа
В результате Октябрьской революции 1917 г. в Петрограде к власти в России пришли большевики. Применение новой властью репрессивных мер, в том числе и смертной казни, органично вытекало из идеи большевистской теории - образования принципиально нового пролетарского государства. Эта идея разрабатывалась и последовательно отстаивалась В.И. Лениным. После июльского кризиса 1917 г. - в результате чего партия большевиков ушла в «подполье» - Ленин пишет одну из самых известных своих работ «Государство и революция», . которая была опубликована лишь весной 1918 г. Проанализировав воззрения К. Маркса и Ф. Энгельса по этому вопросу Ленин утверждал, что революция не может ограничиться разрушением старой государственной машины и нуждается в создании новой, своего собственного «аппарата принуждения», образец которого дала Парижская коммуна. Таким новым государством была «диктатура пролетариата», которая должна сломить сопротивление эксплуататоров, капиталистов. Аппарат нового государства, - согласно Ленину, - есть «организация вооруженных масс», то есть Советы. Его суть заключается в «громадном расширении демократии» - «демократии для громадного большинства народа и подавлении силой... угнетателей народа». Причем «чем демократичнее государство, состоящее из вооруженных рабочих..., тем быстрее начинает отмирать всякое государство».
Таким образом, в целях построения справедливого бесклассового общества, уничтожения самого государства «классовая демократия» большевиков предполагала насилие в отношении свергнутых классов. Классовый подход в проведении уголовной политики большевиков был закреплен в многочисленных декретах Советской власти. Это выразилось в разработке нового подхода в уголовно-правовой теории - теории революционного правосознания. Нарком юстиции, а затем зам. наркома юстиции РСФСР (с 1920 г.) П. Стучка так представил сущность теории революционного правосознания: «Происходит живое творчество в области новых общественных отношений, но конечно, не прямым путем, а через...заблуждения. И соответственно этому возникает и новое правосознание, т.е. внутреннее убеждение сначала отдельных лиц, а далее групп, целого класса и, наконец, всего человечества.
И вот это революционное правосознание, особо облеченное доверием народа народных судей и их заседателей, должно быть мерилом, насколько каждый данный старый закон или обычай должен считаться отмененным или измененным»1.
То есть революционное правосознание объективно не ограничивало ни власть, ни судей в определении меры наказания (в том числе высшей меры) за преступления в целях защиты революции, которое должно соответствовать не норме права, а внутреннему убеждению «сначала отдельных лиц», потом групп, и наконец, всего человечества. Отсюда неизбежно вытекала монополия на истину отдельных лиц -руководителей партии большевиков (Политбюро). И, конечно, огромная роль при этом принадлежала крупнейшему руководителю, вождю большевиков В.И. Ленину.
Исходя из классового подхода, которая была в основе уголовно-правовой теории революционного правосознания, были созданы (согласно декрету СНК о суде от 22 ноября 1917 г.) обычные суды и специальные - революционные трибуналы, которые должны были бороться с контрреволюционными преступлениями. В ст. 5 декрета, которая была принята в редакции П.И. Стучки и М.Ю. Козловского,, было указано, что «... суды... руководствуются в своих решениях и приговорах законами свергнутых правительств лишь постольку, поскольку таковые не отменены революцией и не противоречат революционной совести и революционному правосознанию» . То есть Советское правительство в выработке мер наказания руководствовалось исключительно интересами защиты революции, учитывая степень опасности того или иного преступления на конкретном этапе революционных завоеваний. Поэтому список преступлений, подсудных ревтрибуналам, постоянно пересматривался, а сама система трибуналов постоянно изменялась и уточнялась (система революционных трибуналов оформилась в течение ноября 1917 г. - до 1920 г.) , однако смертная казнь как мера наказания Революционным Трибуналом (согласно инструкции НКЮ от 19 декабря 1917 г.) не предусматривалась2.
В советской литературе применение большевиками смертной казни, особенно в начальный период Советской власти, трактовалось как мера вынужденная, связанная с ожесточенным сопротивлением свергнутых классов, с развертыванием белого террора. Считалось, что марксизм-ленинизм рассматривал смертную казнь только в плане террора". Позднее оценки были скорректированы. Например, О.Ф. Шишов пишет, что «в первые месяцы после революции молодая Советская власть проявляла подлинное великодушие и мягкость по отношению к представителям контрреволюции» . Отсюда неизбежно вытекало оправдание красного террора как меры необходимой и отождествление смертной казни с террором «... только в условиях ожесточенных классовых битв, в условиях проведения революций и гражданской войны, когда террор являлся важным средством в борьбе за защиту завоеваний революции, для подавления сопротивления свергнутых классов»5. После 1991 года, когда монополия марксистско-ленинской идеологии была разрушена, обнаружилась другая крайность - уголовную политику (в частности, смертную казнь и террор) некоторые исследователи, стали рассматривать как нечто.внекультурное, рожденное Советской властью и только ей присущее. Например, М.С. Гринберг в своей статье, посвященной репрессиям 20-30-х годов в СССР отмечал, что институт заложников, введенный в СССР, означал «разрыв с незыблемыми положениями уголовного права и с самим уголовным правом как феноменом культуры, нацеленными на защиту общества от преступных посягательств и от издержек такой защиты»6. М.С. Гринберг ссылался на Постановление ЦИК и СНК СССР от 3 июня 1934 года.
