Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Применение судами конституционных норм как особая форма реализации права 16
1.1. Специфика правоприменительного процесса, вытекающая из правовой природы норм Конституции .16
1.2. Специфика правоприменительного процесса в форме судопроизводства 58
Глава II. Виды применения судами общей юрисдикции конституционных норм 83
2.1. Применение судами непосредственно норм Конституции Российской Федерации 83
2.2. Применение судами норм Конституции в комплексе с правовыми позициями Конституционного и Верховного Судов Российской Федерации 109
Глава III. Стадии применения конституционных норм 128
3.1. Установление фактической основы при применении конституционных норм 128
3.2 Выбор, анализ и толкование подлежащих применению отраслевых и конституционных норм 147
3.3. Принятие судом правового решения на основе
конституционных норм 176
Заключение 193
Список литературы
- Специфика правоприменительного процесса, вытекающая из правовой природы норм Конституции
- Специфика правоприменительного процесса в форме судопроизводства
- Применение судами норм Конституции в комплексе с правовыми позициями Конституционного и Верховного Судов Российской Федерации
- Выбор, анализ и толкование подлежащих применению отраслевых и конституционных норм
Введение к работе
Актуальность темы исследования обусловил ряд факторов. Прежде всего, это активный нормотворческий процесс, идущий в настоящее время в Российской Федерации.
Большое количество нормативно-правовых актов, их противоречивость, пробельность, нечеткость формулировок обусловили возрастающую тенденцию обращения правоприменителей к конституционным нормам. В связи с этим особое значение приобретают проблемы применения конституционных норм судами общей юрисдикции, поскольку количество обращений граждан в суды растет из года в год. Каждый гражданин, будь то истец или ответчик, обвиняемый или потерпевший, имеет право на доступ к правосудию (ст. 46 Конституции Российской Федерации). Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства (ст. 2 Конституции Российской Федерации).
Вместе с тем правосудное (законное, обоснованное и справедливое) решение не может быть вынесено без правильного понимания смысла и содержания закона.
Поэтому особое значение приобретают исследования применения норм Конституции, имеющих высшую юридическую силу. Именно конституционные нормы определяют, с одной стороны, вектор развития законодательства, а с другой, являются своеобразным эталоном, с которым необходимо сверять уже принятые нормативные правовые акты.
Несмотря на прямое закрепление в Конституции принципа ее прямого действия, в практике российского правоприменения возникли некоторые сложности с реализацией данного принципа. С одной стороны, это связано с тем, что не все конституционные положения воспринимаются как носящие нормативный характер. С другой стороны, Конституционный Суд Российской Федерации занял позицию, основанную на норме ст. 101 ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации», в соответствии с которой, суды общей юрисдикции без предварительного запроса в Конституционный Суд не вправе применять конституционные нормы вместо не соответствующих Конституции Российской Федерации отраслевых, по мнению разрешающего дело суда, норм права, что значительно осложняет практику правоприменения.
Другим фактором, обусловившим актуальность исследуемой темы, является неопределенность в вопросе о том, какова роль правовых позиций высших судов страны в процессе правового регулирования. Прежде всего, этот вопрос возник из деятельности Конституционного Суда Российской Федерации, который довольно последовательно и категорично стал утверждать, что содержащиеся в его решениях правовые позиции не только носят нормативный характер, но и по своей юридической силе равны положениям Конституции. С данной позицией согласны далеко не все юристы, как теоретики, так и практики.
Вместе с тем, некоторые Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации также интерпретируют отдельные нормы
Конституции. А поскольку, в соответствии со ст. 126 Конституции Российской Федерации, Верховный Суд Российской Федерации является высшим судебным органом по гражданским, уголовным, административным и иным делам, подсудным судам общей юрисдикции, и осуществляет судебный надзор за их деятельностью, давая разъяснения по вопросам судебной практики, то правовые позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенные в Постановлениях его Пленума, также носят праворегулирующий характер.
Соответственно, необходимо определиться, какую роль правовые позиции высших судов могут и должны играть в процессе правоприменения.
Все эти вопросы подлежат быстрейшему разрешению, поскольку носят не только теоретический, но и сугубо практический характер, затрагивают интересы большого числа граждан, вовлеченных в орбиту судопроизводства, и от решения этих проблем зависит разрешение множества конкретных гражданских, административных и уголовных дел.
Степень разработанности проблемы
Следует отметить, что тема применения конституционных норм судами общей юрисдикции не является традиционной в юридической науке, хотя ее отдельным аспектам посвящено достаточно много работ видных отечественных ученых.
Так, общие проблемы правоприменения нашли свое отражение в работах С.С. Алексеева, В.К. Бабаева, Ю.Н. Бро, Н.Н. Вопленко, И.Я. Дюря-гина, В.Н. Карташова, В.В. Лазарева, П.Е. Недбайло, А.С. Пиголкина, Ю.С. Решетова, Л.С. Явича и многих других.
Судебное правоприменение стало предметом исследований В.И. Анишиной, А.Т. Боннера, М.А. Гурвича, В.В. Ершова, Л.Н. Завадской, С.К. Загайновой, А.Ф. Черданцева и других.
Источникам конституционного права посвящены работы М.П. Авде-енковой, А.А. Безуглова, Ю.А. Дмитриева, Е.В. Колесникова, Е.И. Козловой, О.Е. Кутафина, С. А. Солдатова, Б. А. Страшуна и других исследователей.
Труды С.А. Авакьяна, М.В. Баглая, А.И. Кима, И.А. Кравца, Ю.А. Тихомирова, Б.Н. Топорнина, В.Е. Чиркина, Ю.Л. Шульженко определили основные направления исследования природы конституционных норм.
Вопросы прямого действия Конституции стали объектом научного интереса А.Б. Венгерова, Г.А. Гаджиева, В.М. Лебедева, В.О. Лучина, Ю.А. Тихомирова, Б.С. Эбзеева, которые внесли значительный вклад в научное осмысление этого правового явления.
Н.В. Витрук, В.Д. Зорькин, С.А. Кажлаев, О.Н. Кряжкова, Т.Г. Мор-щакова, С.Э. Несмеянова, СВ. Поленина, М.С. Саликов наиболее детально исследовали природу правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации. Однако данные исследования проведены в широком спектре научных знаний и до настоящего времени никем не систематизировались для нужд судебной практики.
Все это обусловило необходимость комплексного исследования проблем применения судами конституционных норм. Представляется, что
обобщение теоретических взглядов по вопросам применения конституционных норм позволит в дальнейшем проводить более глубокие и детальные разработки по отдельным аспектам данной темы.
Цели и задачи исследования
Цель настоящего исследования - комплексный анализ проблем применения судами общей юрисдикции конституционных норм; раскрытие с общетеоретических позиций оснований применения конституционных норм судами. Исходя из поставленной цели, необходимо решить следующие задачи. Во-первых, выяснить, каким образом характер и структура конституционных норм влияют на способы их применения. Во-вторых, определить понятие применения конституционных норм судами общей юрисдикции и проанализировать особенности данного процесса. В-третьих, проанализировать сущность и проблемы принципа прямого действия Конституции. В-четвертых, выяснить, в чем заключается необходимость применения конституционных норм судами общей юрисдикции. В-пятых, выявить характер влияния решений Конституционного Суда Российской Федерации и Постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации на процесс применения судами конституционных норм. В-шестых, обобщить теоретические взгляды по вопросам прямого действия, нормативности положений Конституции Российской Федерации, решений Конституционного Суда Российской Федерации и Постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации.
Объект исследования
Объектом исследования являются общественные отношения, складывающиеся в процессе применения судами общей юрисдикции норм Конституции Российской Федерации.
Предмет исследования
Предметом исследования являются теоретические и практические проблемы судебного правоприменения как специфического типа правореали-зации в конкретной области - в области применения конституционных норм при осуществлении правосудия.
Методологическая и теоретическая основа исследования
Методологической основой исследования является, прежде всего, диалектический метод. Применение судами конституционных норм рассматривается в развитии, а также во взаимосвязи с другими явлениями.
В работе использовались и другие методы исследования. Так, все исследованные в работе проблемы потребовали применения такого общенаучного метода как анализ. Метод сравнения применялся для выявления сходства и различий в научных подходах к тем или иным проблемам применения конституционных норм. Метод обобщения позволил выявить необходимость понимания процесса применения конституционных норм, в первую очередь, через обобщение правоприменительной и правотворческой практики. При изучении проблем применения конституционных норм применялся системный метод. Кроме того, применялись методы индукции и дедукции, восхождения от абстрактного к конкретному и от конкретного к
абстрактному. Важное значение для раскрытия вопросов применения конституционных норм имели специально-юридические методы исследования, такие как формально-юридический анализ и сравнительно-правовой метод.
Теоретической основой исследования явились, прежде всего, труды
видных отечественных ученых-правоведов по проблемам применения права.
В частности, в работе использованы выводы С.А. Авакьяна, С.С. Алексеева,
А.А. Безуглова, А.Б. Венгерова, Н.Н. Вопленко, И.Я. Дюрягина, Ю.А.
Дмитриева, В.В. Ершова, С.А. Кажлаева, В.Н. Карташова, Д.А. Керимова,
О.Е. Кутафина, В.В. Лазарева, М.Н. Марченко, П.Е. Недбайло, А.С.
Пиголкина, СВ. Полениной, С.А. Солдатова, Б.А. Страшуна, В.Г.
Стрекозова, Т.Я. Хабриевой, А.Ф. Черданцева, Л.С. Явича и многих других авторов.
Кроме того, в работе использованы и труды юристов-практиков, внесших значительный вклад в развитие теоретических исследований в области права, таких как М.В. Баглай, Н.В. Витрук, Г.А. Гаджиев, В.Д. Зорькин, В.М. Лебедев, В.О. Лучин, Т.Г. Морщакова, Б.С. Эбзеев.
Эмпирическое основание исследования составили различные научные труды: монографии, авторефераты диссертаций, статьи, учебные пособия. Наряду с этим использовались официальные документы: Конституция Российской Федерации, федеральные конституционные законы, федеральные законы, постановления правительства. В ходе исследования анализировались постановления и определения Конституционного Суда Российской Федерации, постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, конкретные судебные решения.
Научная новизна исследования
Настоящая работа представляет собой первое комплексное исследование вопросов применения судами общей юрисдикции конституционных норм с позиций общей теории права при использовании достижений науки конституционного права, нормативного материала и судебной практики. Сформирована и обоснована авторская позиция относительно дискуссии по проблеме прямого действия Конституции и вопросу нормативности правовых позиций Конституционного и Верховного Судов Российской Федерации. Результатом диссертационного исследования является дальнейшее развитие теории правоприменения.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Применение судами общей юрисдикции конституционных норм -это способ разрешения судами уголовных, гражданских и административных дел путём преодоления правовой неопределённости, возникшей в результате пробела в праве, коллизии норм права (включая случаи неконституционности отраслевой нормы права), недостаточной урегулированности правовой ситуации, на основе норм Конституции, как имеющих высшую юридическую силу и прямое действие.
Исключительность правовой ситуации, требующей применения норм высшей юридической силы, большой объем подлежащих сравнительному
толкованию отраслевых и конституционных норм, вкупе со спецификой правоприменения в виде открытого состязательного процесса, сопряженностью и взаимообусловленностью применения права судом с реализацией права участниками процесса, особыми требованиями к судебному решению позволяют расценивать применение судами общей юрисдикции конституционных норм как особую форму реализации права.
2. Теоретико-правовым обоснованием необходимости прямого
применения судами общей юрисдикции норм Конституции в случае
выявления пробела в законе или несоответствия отраслевой нормы
Конституции Российской Федерации без предварительного обращения с
запросом в Конституционный Суд Российской Федерации являются
следующие выводы, сделанные в ходе настоящего исследования:
строгая привязка носящего массовый характер даваемого судами при разрешении дел казуального толкования норм Конституции к единичному нормативному толкованию Конституционного Суда без выделения отдельных актуальных правовых случаев из большого объема заурядных типовых случаев, с одной стороны, необоснованно приближает Конституционный Суд к рядовому правоприменителю, а с другой, неконституционно ограничивает именно суды как правоприменителей в реализации принципа прямого действия Конституции, поскольку ст. 101 ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации» других правоприменителей не обязывает в случае сомнений в конституционности отраслевой нормы обращаться с запросом в Конституционный Суд Российской Федерации;
неприменение неконституционной, по мнению суда, отраслевой нормы является преодолением правовой коллизии, что входит в функции правоприменителя, а не устранением правовой коллизии, которое является предметом деятельности органов, наделенных специальной компетенцией;
любое ограничение или стеснение судов в применении норм Конституции неконституционно в силу положений части 1 статьи 15 Конституции Российской Федерации и ограничивает право граждан на судебную защиту, гарантированную статьями 18, 45 и 46 Конституции Российской Федерации.
Поскольку подавляющее большинство дел рассматривается именно судами общей юрисдикции, то ограничение их в применении норм Конституции вследствие необходимости обязательного предварительного обращения с запросом в Конституционный Суд Российской Федерации может породить массовое нарушение прав граждан на доступ к правосудию, что в свете присоединения Российской Федерации к Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод неприемлемо по определению.
3. Правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации
- это общеобязательные, в соответствии с Конституцией Российской
Федерации, указания Конституционного Суда Российской Федерации,
основанные на толковании Конституции Российской Федерации и выявлении
конституционно-правового смысла отраслевых норм права, определяющие
сферу и направленность действия подлежащих применению норм права, изложенные в соответствующих определениях и постановлениях Конституционного Суда Российской Федерации. Эти правовые позиции формально определены, органично вписаны в систему правовых регуляторов, содержат общеобязательные для всех субъектов права на всей территории Российской Федерации правила поведения, обладают большей юридической силой, чем федеральные законы, подкреплены силой государства. Соответственно, природа этих правовых позиций носит нормативный характер.
4. Правовые позиции Верховного Суда Российской Федерации - это
обязательные для всех правоприменителей, в соответствии с Конституцией
Российской Федерации, основанные на анализе судебной практики и
толковании конституционных и отраслевых норм прав, сформулированные в
Постановлениях Пленума указания Верховного Суда Российской
Федерации, определяющие сферу и направленность действия подлежащих
применению норм права. Данные указания обладают реальной регулятивной
функцией, поскольку определяют правила разрешения уголовных,
гражданских и административных дел, то есть связаны с реализацией
субъектами права практически всего спектра их прав и свобод. Они
неперсонифицированы, системны, формально определены, непосредственно
связаны с реальной правоприменительной практикой судов всей страны,
обобщение которой в Постановлениях Пленума Верховного Суда Российской
Федерации, в сущности, является объективизацией права в форму правовых
предписаний. В связи с изложенным, правовые позиции Верховного Суда
Российской Федерации также обладают признаками нормативности.
5. Предлагается признать в качестве дополнительного элемента
системы права нормативно-правовой комплекс - единицу системы права,
образованную в результате выработки высшими судами страны правовой
позиции, которая, определяя сферу и направленность действия
интерпретированных ими норм права для конкретной правовой ситуации,
придаёт им в совокупности с собой единый нормативный смысл.
Все правовые позиции Конституционного Суда Судом Российской Федерации, а также правовые позиции Верховного Суда Российской Федерации по вопросам регулирования конституционно-правовых отношений образуют с истолкованными ими нормами Конституции и нормами отраслевого права конституционные нормативно-правовые комплексы. Они подлежат применению судами общей юрисдикции для разрешения конкретных дел по обозначившимся проблемам правоприменения. При этом нормативный комплекс также может претерпеть обратную трансформацию в норму права, если законодатель издаст новый закон, учитывающий корректирующее влияние судебных правовых позиций.
Поскольку объектом применения становится конституционный нормативно-правовой комплекс, то снимается вопрос о том, стоит ли признавать самостоятельной нормой права правовую позицию Конституционного или Верховного Суда, которая является элементом
указанного комплекса. Соответственно, регулятивный потенциал данных правовых позиций неразрывно связан с нормативностью конституционных положений. С этих позиций сложно как отрицать нормативность правовых позиций высших судов, так и абсолютизировать их значимость как самодостаточного правового регулятора. Природа правовых позиций высших судов обуславливает и их функциональное назначение - они не столько регулируют вновь возникшие общественные отношения, сколько корректируют уже имеющееся правовое регулирование, но на ином качественном уровне, наиболее приближенном к конституционной идее.
6. Настоящее исследование в целях совершенствования системы правового регулирования позволяет сделать следующие предложения по изменению действующего законодательства:
внести изменения в Федеральный конституционный закон Российской Федерации «О Конституционном Суде Российской Федерации», изложив его статью 101 в следующей редакции: «Суды общей юрисдикции и арбитражные суды при рассмотрении дела в любой инстанции, придя к выводу о несоответствии Конституции Российской Федерации закона, примененного или подлежащего применению в указанном деле, вправе обратиться в Конституционный Суд Российской Федерации с запросом о проверке конституционности данного закона. Верховный Суд Российской Федерации и Высший Арбитражный Суд Российской Федерации обращаются с запросом в Конституционный Суд Российской Федерации, если по результатам обобщения судебной практики будет установлено, что подлежащий применению закон неоднократно не применялся нижестоящими судами по мотивам несоответствия Конституции Российской Федерации»;
внести дополнения в Федеральные конституционные законы Российской Федерации «О Конституционном Суде Российской Федерации», «О судах общей юрисдикции в Российской Федерации», «Об арбитражных судах в Российской Федерации», содержащие нормативное определение правовых позиций указанных судов.
Теоретическая и практическая значимость работы
Результаты проведенного исследования могут найти применение в
правотворческой деятельности при разработке и совершенствовании
правовых актов, регулирующих деятельность судов общей юрисдикции,
определяющих иерархию нормативных правовых актов. Собранный и
обобщенный материал диссертации может быть использован в деятельности
по применению конституционных норм как судами, так и другими органами
государственной власти. Положения и выводы, содержащиеся в диссертации,
могут способствовать дальнейшим общетеоретическим исследованиям
проблем применения права, а также исследованиям в отраслевых
юридических науках и, прежде всего, в науке конституционного права.
Значение работы также состоит в возможности применения ее результатов
в процессе преподавания теории государства и права,
конституционного права, а также спецкурсов в рамках данных и других отраслей научного знания о праве.
Апробация результатов исследования
Диссертация подготовлена на кафедре теории и истории государства и права Сибирской академии права, экономики и управления, где состоялось ее обсуждение.
Апробация результатов диссертационного исследования осуществлялась, кроме того, посредством выступления на совещании судей Республики Бурятия на тему «Решения Конституционного Суда Российской Федерации по вопросам уголовно-процессуального законодательства, принятые в 2004 году, и практика их применения» (3-4 марта 2005 года г. Улан-Удэ), участия в работе научно-практического семинара-совещания руководителей судебных органов Восточно-Сибирского региона «Проблемы и перспективы подготовки и повышения квалификации судей и специалистов судов в Восточно-Сибирском регионе» (17 ноября 2004 года, г. Иркутск), Всероссийской научно-практической конференции, посвященной 10-летию Улан-Удэнского филиала заочного обучения Восточно-Сибирского института МВД России «Роль правоохранительных органов в современном обществе: проблемы научно-практического обеспечения» (7-8 апреля 2005 года, г. Улан-Удэ), X международной научно-практической конференции «Роль правоохранительных органов в современном обществе: проблемы научно-практического обеспечения» (21-22 февраля 2006 года, г. Улан-Удэ), Круглого стола, посвященного практике функционирования конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации в связи с 85-летием образования Республики Бурятия (21 февраля 2008 года, г. Улан-Удэ).
Специфика правоприменительного процесса, вытекающая из правовой природы норм Конституции
Следующая группа норм выполняет охранительную функцию, что имеет довольно существенное значение в плане регулирования общественных отношений, поскольку объектом защиты становятся основы конституционного строя, государственные и общественные институты.
Конституция определила эти объекты. Это высшие социальные ценности: человек, его права и свободы (ст.2 и 18), народовластие (ст.З), суверенитет Российской Федерации, целостность и неприкосновенность ее территории. Охранительная функция проявляется также в установлении верховенства Конституции в системе нормативных и правоприменительных актов (ст.4, чЛ и 2 ст.15). Она выражается также в том, что конституционные нормы предусматривают наличие ответственности как системы средств и способов1 охраны и защиты данного вида общественных отношений (ч.4 ст.З),. а в ряде случаев и конкретные санкции (ч.2 ст.85).
Программно-целевые положения Конституции осуществляют как бы перспективное регулирование, определяют требования к возникновению новых общественных отношений. Провозглашение Российской Федерации демократическим федеративным-правовым-государством с республиканской формой правления (ч.1 ст.1), с одной стороны, закрепляет произошедшие в стране политическиеи социально-экономические преобразования; а, с другой - определяет высшие стратегические цели и задачи развития» российской государственности. Признание Конституцией человека, его прав и свобод высшей ценностью (ст.ст. 2, 18) действует не только «в, режиме on-line», но имеет и программный характер. Данную функцию выполняет и ряд других конституционных норм (ст.З7, ч.2 ст.40, ч.2 ст.41, ч.2 ст.65, ст.79).
Суды надлежащим образом оценили практическую ценность конституционного принципа прямого действия Конституции. Многие судебные решения были основаны на конституционных нормах еще до того, как эти нормы получили свое развитие в отраслевых нормативных правовых актах.
Например, положения ст. 51 Конституции Российской Федерации о том, что никто не обязан свидетельствовать против себя, своего супруга, близких родственников, судами применяются напрямую при: допросе подсудимых, потерпевших, свидетелей. Соблюдение положений этой нормы, органами предварительного следствия в процессе собирания доказательств судом учитывается при оценке допустимости этих самых доказательств и, соответственноj влияет на принятие судебного решения.
Конституционная формула о том, что неустранимые сомнения толкуются в пользу обвиняемого (ч.З ст. 49" Конституции Российской Федерации); в российском уголовном процессе: стала: аксиомой, несмотря на то, что Уголовно-процессуальный кодекс РФ; содержащий аналогичную норму (ч.З;ст.. 14 УПК РФ); вступил в силу только, с: 1 июля 2002 года;.
Стоит вспомнить и то, что. суды общей юрисдикции? стали принимать к рассмотрению материалы, подтверждающие необходимость, ограничения права гражданина на тайну переписки; телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений; а также, материалы,, подтверждающие необходимость проникновения» в- жилище; на основании ст.ст. 23-Ш/25-Конституции Российской? Федерации еще до того; как законодатель принял нормативные правовыеакты, регулирующие порядок реализации: данных конституционных положений.
А ведь все указанные нормы Конституции, на первый взгляд, носят декларативный характер; по своей структуре не соответствуют классической норме права, имеющей гипотезу, диспозицию и санкцию. Однако данные различия в, структуре никоим- образом не влияют: на нормативность конституционных положений и на возможность их применения судами; при осуществлении правосудия;
Констатируя- применение судами? общей юрисдикции норм Конституции при разрешении конкретных дел как явление правовой
действительности, необходимо отметить, что массовый характер оно приобрело вследствие направленной политики Верховного и Конституционного Судов Российской Федерации.
Так, в соответствии с Постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 8 от 31 октября 1995 года «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия», судам следует во всех необходимых случаях применять Конституцию Российской Федерации в качестве акта прямого действия.
С другой стороны, в правоприменительную практику судов активно вторгся Конституционный Суд Российской Федерации, начав формулировать свои правовые позиции по наиболее важным вопросам правоприменения практически во всех отраслях права. При этом толкование Конституционным Судом норм Конституции и отраслевых норм права путем выявления в последних конституционно-правового смысла, носит обязывающий для правоприменителей характер.
Таким образом, анализ применения норм Конституции в настоящих, условиях невозможен без учета фактора влияния на правоприменительный процесс решений Конституционного и Верховного Судов Российской Федерации. Поэтому необходимо установить правовую природу содержащихся в них правовых позиций и выяснить, в качестве чего и каким образом они-участвуют в процессе применения норм Конституции.
По мнению1 Председателя Конституционного Суда Российской Федерации В.Д. Зорькина, Конституционный Суд дает общеобязательное, нормативное толкование Конституции, прекращает действие признанных им не соответствующими Конституции нормативных актов или не допускает их вступления в силу (нератифицированный договор Российской Федерации) либо, признавая закон не противоречащим Конституции, дает такое толкование (путем выявления его конституционно-правового смысла), которое служит непременным условием его конституционности и имеет, стало быть, нормативное значение для всех правоприменителей, в том числе судов общей юрисдикции. Соответственно, решения Конституционного Суда Российской Федерации о проверке конституционности законов и иных нормативных правовых актов высокого уровня имеют, по сути, нормативный характер (обладают нормативной силой) и как таковые приобретают прецедентное значение, а юридическая сила итоговых решений Конституционного Суда Российской Федерации превышает юридическую силу любого закона, а соответственно, практически равна юридической силе самой Конституции, которую уже нельзя применять в отрыве от итоговых решений Конституционного Суда Российской Федерации.8
В основе данного мнения лежит Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 16 июня 1998 года № 19-П «По делу о толковании отдельных положений статей 125, 126- и 127 Конституции Российской Федерации», согласно п. 4 которого, «...решения Конституционного Суда Российской. Федерации, в результате которых неконституционные нормативные акты утрачивают юридическую силу, имеют такую же сферу действия во времени, пространстве и по кругу лиц, как решения нормотворческого органа, и, следовательно, такое же, как нормативные акты, общее значение, не присущее правоприменительным по своей природе актам судов общей юрисдикции и арбитражных судов».
Специфика правоприменительного процесса в форме судопроизводства
В ряде случаев.возникает необходимость государственного участия, без чего реализация права оказывается невозможной. Зачастую ситуация складывается таким образом, что наличие вышеперечисленных форм непосредственной реализации права оказывается недостаточной для реализации предписаний, предусмотренных в норме права. Участники правоотношений исходя из их правового статуса, оказываются не в состоянии самостоятельно- реализовать норму права. Требуется вмешательство в этот процесс компетентных органов, наделённых государственно-властными полномочиями, то1 есть в данном случае имеет место опосредованная особая форма реализации права, определяемая, как.правоприменение и возникающая в ситуациях, когда: - без содействия соответствующих компетентных органов государства граждане не могут самостоятельно осуществлять, целыш ряд нормативных правовых предписаний, ввиду того, что «в механизме реализации отдельных норм права - заранее оговаривается; участие государства и без. него нельзя обойтись. Это, в первую очередь, нормы права, в соответствии-с которыми осуществляется распределение имущественных и реализация связанных с ними личных неимущественных благ. - в случаях ненадлежащего- исполнения юридической обязанности одной из сторон правоотношения или спора о праве между ними и невозможности самостоятельного его разрешения возникает необходимость участия в процессе реализации права специальных государственных органов, наделённых властными полномочиями разрешать конфликтные ситуации между сторонами правоотношений, принимать по ним конкретно-определённые правовые акты. - при обнаружении правонарушения, когда правонарушителю необходимо определить соответствующую меру взыскания, а также для применения принудительных мер воспитательного, медицинского характера. В этих случаях реализация сашщий правовых норм должна быть осуществлена специальными государственными органами, поскольку использование института юридической ответственности — это исключительная прерогатива государства.
В некоторых же случаях складывающиеся правоотношения представляют для общества настолько существенное значение, что возникает необходимость контроля со стороны государства в лице его органов за законностью и целесообразностью действий их участников, или требуется официальное подтверждение наличия либо отсутствия конкретных фактов, специальное оформление их юридической значимости с предварительной проверкой их подлинности.
В названных правоотношениях имеет место взаимосвязь между государством в виде уполномоченных государственных органов и должностных лиц, являющихся обязательной стороной данных правоотношений, и обществом в виде его граждан (физических лиц) и их объединений- (юридических лиц), отличающаяся отчетливо выраженным властным характером взаимоотношений, что, по мнению диссертанта, следует определить как внешний аспект властности правоприменительных правоотношений. Также в рассматриваемых правоотношениях существует взаимосвязь между государственными органами и должностными лицами внутри государственного аппарата, которую отличает характер властного соподчинения, что следует определить как внутренний аспект властности правоприменительных правоотношений. При этом данные правовые отношения объективируют властные решения в форму правоприменения. Из чего следует, что не только отдельные нормы права, но и даже целые отрасли права не могут быть- реализованы простым волеизъявлением ординарных субъектов правоотношений (физических и юридических лиц), к которым они адресованы. Именно это обстоятельство и вызывает необходимость властного воздействия уполномоченньк субъектов, на процесс реализации установленных правил с помощью правоприменительной деятельности и самих актов применения норм права, выступающих официальным документированным результатом такой опосредованной формы правореализации, как правоприменение54.
Изложенное свидетельствует о том, что применение права отличается от других форм его реализации следующими признаками: во-первых, оно носит властный характер, обеспечивается возможностью реального принуждения к точному исполнению юридических предписаний; во-вторых, в форме правоприменения реализуются не все виды правовых норм. Так называемые запретительные нормы реализуются путем воздержания от запрещенных поступков. О применении права здесь не может быть и речи. Управомочивающие нормы и нормы с позитивной обязанностью подлежат применению в тех случаях, когда их реализация может быть осуществлена путем властного волеизъявления компетентного органа55; в-третьих, правоприменение представляет собой процесс, имеющий определенные стадии развития; в-четвертых, оно завершается вынесением индивидуально-конкретного правового акта с соблюдением определенной процедуры, его принятия и исполнения.
Выявленные отличительные- признаки правоприменения в исходной степени раскрывают социально-юридическую природу данной формы, реализации права и со всей очевидностью указывают на- особый характер осуществления нормативных предписаний; что, позволяет расценивать правоприменение как особую форму реализации права.
Применение судами норм Конституции в комплексе с правовыми позициями Конституционного и Верховного Судов Российской Федерации
В этом отношении сравнение с прежним УПК РСФСР явно не в пользу нынешнего. Так, ст. 2 УПК РСФСР определяла конкретные задачи уголовного судопроизводства - быстрое и полное раскрытие преступлений, изобличение виновных и обеспечение правильного применения закона с тем, чтобы каждый совершивший преступление был подвергнут справедливому наказанию и ни один невиновный не был привлечен к уголовной ответственности и осужден.
Отсутствие целей и задач уголовного судопроизводства логически связано и с тем, что УПК РФ теперь не требует от дознавателя, следователя, прокурора и суда- всестороннего, полного, и объективного исследования обстоятельств дела. Нормы, аналогичной ст. 20 УПК РСФСР, в действующем УПК РФ нет.
Некоторые авторы откровенно заявляют, что требование достижения истины является вредным, более того, даже антиконституционным. Так, П.А. Лупинская считает, что «вполне очевидно, что требование непременного установления истины по каждому делу несовместимо с установленным Конституцией Российской Федерации (ст. 51), а затем и в нормах УПК РФ правом обвиняемого на молчание (п. 3 ч.4 ст. 47), правом не свидетельствовать против себя самого, своего супруга и родственников, а также в иных случаях освобождения лиц от обязанности давать свидетельские показания... Закрепленное в ст. 50 Конституции Российской
Федерации и развитое в нормах УПК РФ правило о недопустимых доказательствах является существенным препятствием для установления истины «любыми средствами».
В данном случае происходит подмена понятий. Объективная истина, являющаяся целью любого, не только уголовно-процессуального познания, приравнивается к истине «любыми средствами» - выводу, а точнее декларативному утверждению, не подтвержденному надлежащими средствами процессуального доказывания. Но дело в том, что негодными средствами достичь познания истины невозможно. Это аксиома. Вот только если перед уголовным судопроизводством вообще не ставить никакой цели и даже запретить пытаться установить истину, то как раз эти самые «любые средства» станут самым распространенным способом достижения заранее намеченного результата. Познание как таковое в принципе невозможно, если субъект не желает ничего познавать или не знает, что ему нужно узнать. Какой смысл вообще задавать вопросы, имея установку о том, что истина недостижима? Налицо неприкрытый агностицизм, который никогда не был присущ российской философской традиции.
Утверждение в сознании граждан того, что объективная истина недостижима, непременно повлечет за собой правовой нигилизм со всеми вытекающими из этого последствиями.
Проблема истины в уголовном процессе представляет собой частный случай применения положений теории познания к одной из многих разновидностей познавательной деятельности с учетом ее специфических особенностей121. Как справедливо подчеркивал М.С. Строгович, истина есть соответствие наших представлений, мыслей об объективной действительности.122 А трудности установления истины на предварительном следствии и в суде «есть трудности практического, а не гносеологического свойства, в силу чего они, в принципе, преодолимы» . Обстоятельства же, подлежащие доказыванию суть сама объективная реальность, которую необходимо правильно отразить, правильно познать, чтобы установить истину.124 Объективную истину следует рассматривать как абсолютную ценность, поскольку, как писал Гегель, «самая серьезная потребность есть потребность познания истины».125
Так вот целью уголовного судопроизводства, на наш взгляд, должно быть определено достижение объективной истины по делу путем всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела.
А соответствующими данной цели задачами необходимо признать быстрое и полное раскрытие преступлений, изобличение виновных и обеспечение правильного применения закона с тем, чтобы каждый совершивший преступление был подвергнут справедливому наказанию и ни один невиновный не был привлечен к уголовной ответственности.
Как обоснованно заметил В.М. Жуйков, проблема объективной истины и возникающий в связи с этим вопрос оценки роли суда в выяснении обстоятельств дела представляется исключительно важной, поскольку решение этого вопроса во многом определяет, насколько будет эффективным правосудие и реальным доступ к нему.126
Направление же поиска истины определяется характером регулируемых правоотношений. Так, в уголовном и административном процессах подлежат доказыванию событие правонарушения, виновность привлеченного к ответственности лица и другие имеющие значение для дела обстоятельства, предусмотренные, соответственно, ст. 73 УПК РФ и ст. 26.1 КоАП РФ. Несколько сложнее обстоит дело в гражданском процессе. Законодательной дефиниции предмета доказывания гражданско-процессуальное законодательство не содержит. Ст. 56 ГПК РФ лишь указывает на то, что каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено законом, а суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне их доказывать, и может выносить на обсуждение обстоятельства, на которые стороны не ссылались.
Что касается преступлений и административных правонарушений как юридических фактов, влекущих за собой применение права, то они представляют из себя довольно специфичные деяния с жесткой конструкцией в виде состава преступления или административного правонарушения, количественные и качественные характеристики которого достаточно четко определены диспозициями норм уголовного или административного права. Преступления и административные правонарушения во многом схожи и различаются между собой главным образом степенью общественной. опасности. Поэтому и рассматриваются в плане правоприменения вместе.
Конституционный принцип, изложенный в ч. 2 ст. 54 Конституции Российской Федерации и гласящий о том, что никто не может нести ответственность за деяние, которое в момент его совершения не признавалось правонарушением,, ограничивает перечень общественно опасных деяний Особенной частью Уголовного кодекса и Особенной частью Кодекса об административных правонарушениях. Соответственно, не может быть и речи о пробеле права при решении вопроса о том, является ли правонарушением совершенное лицом деяние, не предусмотренное указанными разделами УК РФ и КоАП РФ. Конституция вообще не называет ни одно деяние преступлением или правонарушением и делегирует определение содержания, положений уголовного закона федеральному законодателю. Поэтому невозможна ситуация, при которой конституционные нормы могли бы применяться судом вместо норм Особенных частей УК РФ и КоАП РФ.
Выбор, анализ и толкование подлежащих применению отраслевых и конституционных норм
Более того, сразу после принятия Конституции Российской Федерации, 24 декабря 1993 года Пленум Верховного Суда Российской Федерации вынес Постановление № 13 «О некоторых вопросах, связанных с применением статей 23 и 25 Конституции Российской Федерации», в котором обязал суды общей юрисдикции принимать к рассмотрению материалы, подтверждающие необходимость ограничения права гражданина на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, а также материалы, подтверждающие необходимость проникновения в жилище, хотя к тому времени законодатель еще не успел принять нормативные правовые акты, регулирующие порядок реализации нормативных предписаний ст.ст. 23 и 25 Конституции Российской Федерации.159
В Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 апреля 1996 г. №i 1 «О судебном приговоре» указано на необходимость применения судами положений ст.ст. 49, 50 и 51 Конституции Российской Федерации, а также Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 31 октября 1995 года № 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия».160
Более детальная регламентация применения судами конституционно-правовых норм содержится» в,п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 года № 23 «О судебном решении», согласно которому, судам следует учитывать: а) постановления Конституционного Суда Российской Федерации о толковании положений Конституции Российской Федерации, подлежащих применению в данном деле, и о признании соответствующими либо не соответствующими Конституции Российской Федерации нормативных правовых актов, перечисленных в пунктах «а», «б», «в» части 2 и в части статьи 125 Конституции Российской Федерации, на которых стороны основывают свои требования или возражения; б) постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, принятые на основании статьи 126 Конституции Российской Федерации и содержащие разъяснения вопросов, возникающих в судебной практике при применении норм материального или процессуального права, подлежащих применению в данном деле; в) постановления Европейского Суда по правам человека, в которых дано толкование положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, подлежащих применению в данном деле.161 Однако нас интересует применение конституционных норм именно с точки зрения влияния на исход конкретного дела и то, чем отличаются судебные решения, основанные конституционно-правовых нормах, от других судебных решений.
Ни на вид, ни на структуру судебного решения конституционные нормы конечно никак не влияют. Все отличие заключено в содержании описательно-мотивировочной части судебного постановления, в которой: констатируется невозможность урегулирования конкретной правовой ситуации только отраслевыми нормами права вследствие правового пробела, коллизии отраслевых норм, недостаточности регулятивных возможностей отраслевых норм, несоответствия отраслевых норм конституционным нормам; дается соответствующее толкование отраслевым и конституционным нормам, выявляется конституционно-правовой смысл отраслевых норм права; мотивируется вывод суда о необходимости применения конституционной нормы для урегулирования данной конкретной правовой ситуации. Проанализируем алгоритм составления судебного решения, основанного на применении конституционной нормы, на конкретных примерах из судебной практики.
Так, по приговору суда Т. был осуждён по ч.З ст.ЗО и п.п. «а», «е», «ж», «з» ч.2 ст. 105 УК РФ к 8 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима. При этом наказание ему было назначено, как об этом указано в приговоре, «с учётом того, что Т. как в ходе предварительного следствия, так и в ходе судебного разбирательства, скрывая не только действительные факты и обстоятельства совершённого совместно с другими участниками организованной группы преступления, но и собственное участие в его совершении, вводил органы следствия и суд в заблуждение, препятствуяітем самым установлению истины по делу». Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации изменила приговор; исключив из приговора вышеуказанное1 обстоятельство, мотивируя своё решение следующим; Избранный обвиняемым способ защиты, от предъявленного обвинения не может быты учтён при назначении наказания. Согласно ч.2 ст.45 Конституции Российской Федерации и ч.2 ст. 16 УПК РФ каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещёнными законом. Статья- 5 Г Конституции Российской Федерации предоставляет гражданину право не свидетельствовать против, себя самогоj своего супруга и близких родственников.
На основе конституционно-правовых положений уголовно-процессуальный закон (п.З-ч.4 ст.47 УПК РФ) предоставляет обвиняемому (подсудимому) право возражать против обвинения, давать показания, по предъявленному ему обвинению либо отказаться от дачи показаний. Обвиняемый не несёт ответственность за дачу ложных показаний.
