Правовое регулирование функционирования религиозных объединений в России в начале XX в. Сафонов Александр Александрович

Содержание к диссертации

Введение

Глава I. Вероисповедный вопрос в Российской империи на рубеже XIX-XX веков 37

1. Принципы и тенденции развития вероисповедной политики Российской империи 37

2. Правовые основы взаимоотношений государства и Русской православной церкви 67

3. Правовой статус инославных и иноверных исповеданий 82

4. Право на свободу совести в общественной мысли России 115

Глава II. Разработка религиозного законодательства в 1904-1906 гг .. .145

1. Подготовка указа 17 апреля 1905 г. «Об укреплении начал веротерпимости» 145

2. Вопросы правового положения религий в деятельности Особого совещания по делам веры А.П. Игнатьева 170

3. Влияние указа 17 апреля 1905 г. на положение религиозных объединений в России 187

Глава III. Роль Министерства внутренних дел в разработке законода тельства о свободе совести 219

1. Законопроекты Министерства внутренних дел о принципах и основных направлениях реализации свободы совести 219

2. Оценка законопроектов Министерства внутренних дел церковной и светской общественностью 256

Глава IV. Вопросы правового положения религиозных объединений в деятельности представительных учреждений и Временного правительства 283

1. Вероисповедный вопрос в программах политических партий 283

2. Законопроекты о свободе совести в комиссиях и заседаниях Государственной думы I и II созывов 305

3. Вероисповедные вопросы в деятельности Государственной думы III и IV созывов и в Государственном совете 328

4. Вероисповедное законодательство Временного правительства 362

Заключение 375

Список использованной литературы и источников 377

• Принципы и тенденции развития вероисповедной политики Российской империи
• Подготовка указа 17 апреля 1905 г. «Об укреплении начал веротерпимости»
• Законопроекты Министерства внутренних дел о принципах и основных направлениях реализации свободы совести
• Вероисповедный вопрос в программах политических партий

Введение к работе

Актуальность диссертационного исследования обусловлена значимостью религиозного фактора в политико-правовой жизни современной России и мира в целом. Политические процессы, происходившие в СССР во второй половине 80-х гг. XX в., способствовали активизации религиозной жизни на постсоветском пространстве. За период с 1990 по 2000 гг. количество зарегистрированных религиозных организаций увеличилось в 4 раза, превысив 17 тыс.¹ Данная тенденция сохранилась и в последующем: на 1 июня 2005 г. в Российской Федерации насчитывалось 21800 зарегистрированных религиоз-ных организаций, принадлежащих к 68 религиозным течениям . Более разнообразным становится их спектр: наряду с религиозными общинами появилось значительное число религиозных центров, монастырей, духовных образовательных учреждений, миссий, братств и др.

В короткий исторический период наша страна пережила серию вероисповедных реформ, в ходе которых был осуществлен пересмотр модели государственно-церковных отношений. Согласно действующему законодательству Российская Федерация является светским государством, обеспечивающим реализацию свободы совести. Новые принципы государственно-церковных отношений были закреплены в Конституции Российской Федерации 1993 г., а также в двух федеральных законах - «О свободе вероисповеданий» 1990 г. и «О свободе совести и о религиозных объединениях» 1997 г.

Вступивший в действие с 1 октября 1997 г. Федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях» получил неоднозначную оценку специалистов правоведов, религиоведов, политологов, церковных деяте-

Законодательство о свободе совести и правоприменительная практика в сфере его действия: Мат-лы семинаров. Ноябрь-декабрь 2000 г. / Под ред. А.В. Пчелин-цева и Т.В. Томаевой. М., 2001. С. 6.

Религиозные объединения. Свобода совести и вероисповедания. Религиоведческая экспертиза / Сост. и общ. ред. А.В. Пчелинцева и В.В. Ряховского. М., 2006. С. 3.

5 лей. Наряду с позитивными отзывами о законе, отразившем сложности религиозной ситуации переходного периода и упорядочившем деятельность в стране традиционных религиозных организаций, имелись и серьезные критические замечания в его адрес. Ряд авторов расценили его как шаг вспять от демократических основ, усмотрели в отдельных его положениях противоречие принципам действующей Конституции РФ¹.

Известная противоречивость и пробельность в российском религиозном законодательстве негативно отражается на состоянии правоприменительной практики, порождает факты административного давления на религиозные объединения в целом ряде субъектов РФ, способствует расширению базы религиозных организаций, не желающих функционировать в рамках действующего законодательства, чревато нарастанием напряженности в межконфессиональных отношениях.

Такая ситуация объясняется тем, что отношения государства и религиозных организаций последние полтора десятка лет не имели четкой выраженной и научно обоснованной концепции, формировались во многом стихийно, в обстановке романтического упоения демократизацией в религиозной сфере. О необходимости выработки научных основ для государственно-церковного диалога идет речь на научных форумах последнего времени, устраиваемых как правительственными органами, так и общественными структурами², в работах теоретиков-религиоведов³, на страницах специализиро-

Филатов СБ. Российские традиции духовной тирании и новый закон о религии // Закон о свободе совести 1997 г.: международные нормы и российские традиции. М., 1998. С.4; Иннокентий (Павлов). «Имперский реваншизм» и свобода совести // Там же. С.46; Юззелл Л. Проблема свободы религии в современной России // Религия и общество. Очерки религиозной жизни современной России / отв. ред. и сост. СБ. Филатов. М., 2002. С.22-32.

См., например: Законодательство о свободе совести и правоприменительная практика в сфере его действия: Мат-лы семинаров. Ноябрь-декабрь 2000 г. / Под ред. А.В. Пчелинцева и Т.В. Томаевой. М., 2001; Религия в изменяющейся России: Мат-лы Всеросс. науч.-практ. конф. 11-12 мая 2004 г. / Под ред. М.Г. Писманик. Пермь, 2004 и др.

³ Мчедлов М.П. Особенности конфессиональной социальной доктрины (к принятию «Основ социальной концепции РПЦ») // Законодательство о свободе совести и

ванного научного журнала «Религия и право», учрежденного негосударственной некоммерческой организацией «Институт религии и права». Выработка модели государственно-церковных отношений в России является приоритетным научным направлением, в рамках которого работают ученые-религиоведы Российской академии государственной службы при Президенте РФ¹. Для решения этой задачи большое значение имеет подготовка группой российских и английских ученых многотомных научных изданий «Современная религиозная жизнь России. Опыт систематического описания» (М., 2003-2005 гг.) и «Атлас современной религиозной жизни России» (М; СПб., 2005-2007 гг.), содержащих информационно-аналитическое описание религиозной ситуации в 78 субъектах РФ.

Осуществляемая ныне разработка теоретической модели государственно-церковных отношений не может состояться без учета богатых исторических традиций реформирования религиозной сферы в России. Думается, что опыт реализации принципа свободы вероисповеданий в императорской России, а также свободы совести в ходе осуществления демократических преобразований Временным правительством может и должен быть учтен и воспринят в нынешних условиях.

Изучение периода начала XX в. крайне важно, на наш взгляд, потому, что тогда была осуществлена глубокая реформа государственно-церковных отношений, проводимая с учетом сложной полиэтнической и поликонфес-

правоприменительная практика в сфере его действия... С.47-59; Бурьянов С.А., Мозговой С.А. Концепция государственно-конфессиональных отношений: от декларирования свободы совести к антиконституционной государственной политике вероисповедных ограничений // Право и политика. 2001. №6. С.25-32; Одинцов М.И. Вероисповедные реформы в России. 1985-1997 // Свобода совести в России: исторический и современный аспекты. Вып.З. М., 2006. С.47-90.

¹ Государственно-церковные отношения в России. Курс лекций. М.: Изд-во РАГС, 1995; Трофимчук НА. Государственно-церковные отношения: сущность понятия // Религиозные организации и государство: перспективы взаимодействия. М., 1999. С.5-11; Кравчук В.В. Государственно-церковные отношения в странах Западной Европы: философско-правовой аспект. Автореф. дис. ... канд. филос. наук. М., 1999; Кудрявцев А.И. Государственно-церковные отношения в России в 90-е годы XX века (конституционно-правовой аспект). Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1999 и др.

7 сиональной структуры Российского государства. Опыт деятельности царского и Временного правительств по модернизации вероисповедного законодательства, приведению его в соответствие с принципами конституционного государства и западными стандартами обеспечения религиозной свободы, с одной стороны, а с другой - с российскими традициями духовной жизни, национальной и конфессиональной политики, представляет значительный научный и практический интерес. Принципы, на которых строятся государственно-церковные отношения, являются одной из объективных характеристик существующего в государстве политического режима. Исследование же процессов реформирования вероисповедного законодательства, базировавшегося ранее на идее веротерпимости, в направлении осуществления религиозной свободы, позволяет расширить научные представления об эволюции отечественного права в предреволюционный период. Кроме того, религиозные организации являются важным институтом гражданского общества, и верный выбор приоритетов государственно-конфессиональных отношений во многом определяет перспективы его построения в России.

Степень научной разработанности темы исследования. Проблема правового статуса религиозных организаций дореволюционной России и его модернизации в духе осуществления принципов религиозной свободы изучена в историко-правовой науке недостаточно.

Научную литературу по избранной теме условно можно разделить на три группы. Первая включает в себя работы, принадлежащие перу непосредственных участников и очевидцев вероисповедных реформ начала XX в. Ко второй группе следует отнести труды советских историков-религиоведов. Третью составляют исследования, опубликованные нашими современниками.

Сочинения, относящиеся к первой группе, имеют самостоятельное научное значение, учитывая широкий спектр поднятых в них проблем. Их авторы анализируют правовое положение религиозных конфессий в Российской империи накануне Первой русской революции, описывают отдельные аспекты

8 вероисповедных реформ 1905 г. и думского периода, в частности модернизацию законодательства о религиозных преступлениях, выясняют отношение к ним различных общественных групп.¹ Специфика данных исследований состоит в том, что их авторы в большинстве своем принимали прямое либо опосредованное участие в разработке и обсуждении законодательных реформ в религиозной сфере. Поэтому для них свойственна субъективность в оценках вероисповедного курса правительства, объясняемая различием их политических воззрений и профессионального положения.

Значительный научный интерес в дореволюционной историографии темы представляют работы профессора права Томского, затем Петербургского университета М.А. Рейснера и профессора права Казанской духовной академии И.С. Бердникова³, в которых анализируется реформа вероисповедного законодательства в начале XX в., дается характеристика основополагающих вероисповедных законов. Различие социально-политических воззрений указанных авторов (Рейснер являлся либеральным государствоведом и выступал за широкую религиозную свободу, тогда как Бердников принадлежал к пра-воконсервативному направлению и был сторонником построения государственно-церковных отношений на принципах традиционной веротерпимости) объясняет развернутую ими полемику по вопросам модернизации вероисповедной сферы, противоположность их оценок действующих и принимаемых законодательных актов.

Красножен М.Е. Положение неправославных христиан по действующему русскому законодательству. Юрьев, 1901; Блосфельд Г.Э. Положение иноверцев и раскольников согласно Своду законов (по поводу Высочайшего указа 12 декабря 1904 г.). СПб., 1905; Арсеньев К.К. Свобода совести и веротерпимость. СПб., 1905; Познышев СВ. Религиозные преступления с точки зрения религиозной свободы. К реформе нашего законодательства о религиозных преступлениях. М., 1906; Айва-зов И.Г. Новая вероисповедная система русского государства. М., 1908; Яковлев А. Церковная политика Государственной думы в сопоставлении с иностранными парламентами . Пг., 1915.

² Рейснер М.А. Государство и верующая личность. СПб., 1905; Он же. Духовная
полиция в России. СПб., б.г.; Он же. Церковь и государство. Свобода и тирания в
делах веры. Пг., 1917.

³ Бердников И.С. Наши новые законы и законопроекты о свободе совести. М.,
1914.

9 Труды дореволюционных специалистов по государственному и церковному праву Н.С. Суворова, Н.А. Заозерского, Л.А. Тихомирова, В.Н. Латки-на, А.Д. Градовского, В.М. Грибовского и др. позволяют составить представление о состоянии религиозного законодательства изучаемого времени, системе государственных органов, направлявших вероисповедную политику .

В работах советских авторов основное внимание было сосредоточено на оценке политической позиции Православной церкви в период Первой русской революции. Вероисповедные реформы рассматривались в них фрагментарно, без должного привлечения документальных материалов. Разрозненные сведения о них содержались либо в общих работах по проблемам государственно-церковных отношений в досоветский период, либо в отдельных стать-ях, посвященных положению отдельных религиозных объединений.

В целом деятельность правительства в вероисповедной области в советской историографии оценивалась негативно, хотя в работах 80-х гг. XX в. тон рассуждений несколько изменяется, исчезает прежняя однозначность и предвзятость оценок. По-новому переосмысливая накопленный материал, анализируя изменения, происшедшие в российском законодательстве и в жизнедеятельности религиозных объединений, авторы постепенно отходят от традиционного представления о невозможности осуществления религиозной свободы в буржуазном обществе.

Градовский А.Д. Начала русского государственного права. 4.1. СПб., 1901; Лат-кин В.Н. Учебник истории русского права периода империи. СПб., 1909; Заозер-ский Н.А. О сущности церковного права. М., 1911; Грибовский В.М. Государственное устройство и управление Российской империи. Одесса, 1912; Тихомиров Л.А. Церковный собор, единоличная власть и рабочий вопрос. М., 2003; Суворов Н.С. Учебник церковного права. М., 2004.

² Лялина Г.С. Либерально-буржуазное течение в баптизме (1905-1917 гг.) // Во
просы научного атеизма. М., 1966. Вып.1. С.312-340; Церковь в истории России (IX
в. - 1917 г.). Критические очерки. М., 1967; Грекулов Е.Ф. Церковь, самодержавие,
народ (вторая половина XIX - начало XX в.). М., 1969; Кадсон И.З. О положении
Русской православной церкви в последние годы существования царизма (по мате
риалам епархиальных отчетов) // Атеизм. Религия. Современность. Л., 1973. С.66-
88.

³ Клочков В.В. Закон и религия: от государственной религии в России к свободе
совести в СССР. М., 1982; Крывелев И.А. Русская православная церковь в первой

10 Общая постановка проблемы правительственных реформ, направленных на осуществление свободы вероисповедания и свободы совести представлена в статье М.Н. Курова, вышедшей в 1981 г. Написанная в духе времени и сводившая вероисповедный курс царского правительства лишь «к подчистке религиозного законодательства, которое... не изменялось с XVIII в.», она, тем не менее, впервые в советской историографии отдала дань масштабности проводимых реформ, наметила их основные вехи, кратко охарактеризовав содержание каждого из этапов и расстановку политических сил.¹

В 80-е - начале 90-х гг. XX века появляются работы, в которых уделяется большое внимание положению неправославных конфессий в России. Таковы исследования Б. Гальперина, В.Я. Лаверычева, П.Н. Зырянова, И.В. По-

здеевой, Н.А. Трофимчука . В 1989 г. вышел в свет коллективный труд «Русское православие: вехи истории», годом ранее - содержащая большое число документальных источников в области государственно-церковных отноше-ний, не введенных ранее в научный оборот, работа B.C. Дякина . В новом ис-

четверти XX в. М., 1982; Зырянов П.Н. Православная церковь в борьбе с революцией 1905-1907 гг. М., 1984; Фоминых Е.В. Проекты церковных преобразований в России в начале XX в.: Автореф. дис. ... канд. ист. наук. Л., 1987; Останина О.В. К вопросу о реформаторстве в религиозной политике самодержавия в период первой русской революции: Деп. в ИНИОН АН СССР 19.04.1990 №4168 и др.

¹ Куров М.Н. Проблема свободы совести в дореволюционной России // Вопросы
научного атеизма. Вып.27. М., 1981. С.252-273.

² Гальперин Б. Баптизм и революция // Наука и религия. 1987. №11. С.55-56; Ла-
верычев В.Я. Крупная буржуазия и старообрядческие организации в дореволюци
онной России // Вопросы научного атеизма. М., 1988. Вып.37. С.200-208; Зырянов
П.Н. Положение о старообрядческих общинах в Государственной Думе и Государ
ственном Совете и вопрос о свободе вероисповеданий (1906-1911) // Религия, об
щество и государство в XX веке. М., 1991. С.45-54; Поздеева И.В. Русское старооб
рядчество и Москва в начале XX в. // Мир старообрядчества. Вып.2. М., 1995. С.6-
41; Трофимчук Н.А. Нетрадиционные культы в России: особенности вероучений,
социальная база и проблемы взаимоотношений с государством // Государство, ре
лигия, церковь в России и за рубежом: Информационный бюллетень. М., 1995. №5.
С.11-22.

Дякин B.C. Национальный вопрос во внутренней политике царизма (XIX - начало XX в.). СПб., 1998.

следовательском ракурсе многими авторами ставится проблема церковных реформ, прежде всего, реформ в Русской православной церкви¹.

Работы рубежа XX-XXI вв. дают основание говорить о начале нового периода в изучении российского вероисповедного законодательства начала XX века. Их авторы предпринимают попытку объективно оценить исторический опыт религиозной политики государства, его отношения к различным, в первую очередь инославным и иноверным, конфессиям. Политика государства по отношению к инославным конфессиям в имперский период рассмотре-на в диссертационной работе О.А. Лиценбергер , положению поляков-католиков посвящена монография Л.Е. Горизонтова , принципы взаимоотношений с мусульманами анализируются в работах Д.Ю. Арапова , Е.И. Кэмпбелл⁵, Д. Усмановой⁶, а также в коллективном труде ученых-историков, посвященном Волго-Уральскому региону⁷. Отдельные аспекты политики царского правительства в отношении старообрядцев рассмотрены М.О. Ша-

ховым и О.П. Ершовой . Возникновению и развитию на западных окраинах Российской империи еврейского, польского и украинского вопросов, имевших, в том числе, конфессиональное измерение, посвящено коллективное ис-

Фоминых Е.В. Проекты церковных преобразований в России в начале XX века. Автореф. дис. ... канд. ист. наук. Л., 1987; Останина О.В. Обновленчество и реформаторство в Российской православной церкви в начале XX века. Автореф. дис. ... канд. филос. наук. Л., 1991.

² Лиценбергер О.А. Римско-католическая и Евангелическо-лютеранская церкви в
России: сравнительный анализ взаимоотношений с государством и обществом
(XVIII - начало XX вв.). Дис. ... докт. ист. наук. Саратов, 2005.

³ Горизонтов Л.Е. Парадоксы имперской политики: Поляки в России и русские в
Польше (XIX - начало XX в.). М., 1999.

⁴ Арапов Д.Ю. Система государственного регулирования ислама в Российской
империи (последняя треть XVIII - начало XX вв.). М., 2004; Он же. Императорская
Россия и мусульманский мир (конец XVIII - начало XX вв.). М., 2006.

⁵ Кэмпбелл Е.И. Мусульманский вопрос в России: история обсуждения проблемы
//Исторические записки. М., 2001. №4 (122). С.132-157.

⁶ Усманова Д. Мусульманская фракция и проблемы «свободы совести» в Госу
дарственной Думе России (1906-1917). Казань, 1999.

⁷ Новая волна в изучении этнополитической истории Волго-Уральского региона:
Сб. ст. Sapporo: Slavic Research Center, Hokkaido University, 2003.

⁸ Шахов М.О. Старообрядчество, общество, государство. М., 1998; Ершова О.П.
Старообрядчество и власть. М., 1999.

следование «Западные окраины Российской империи», вышедшее в 2006 г. Проблема реализации вероисповедного законодательства в региональном срезе поставлена И.В. Шабровым .

В рассматриваемое время вышли в свет солидные монографические исследования, посвященные религиозной политике России предшествующих периодов. Религиозная политика правительства первой четверти XIX в. исследована Ю.Е. Кондаковым и Е.А. Вишленковой², политика по отношению к РПЦ в 60-70-е гг. XIX в. - СВ. Римским , в годы контрреформ - А.Ю. Полуновым⁴.

Правовое положение церкви получило отражение в современных работах по истории права: обобщающих трудах⁵, а также исследованиях по систематизации уголовного и гражданского законодательства⁶, истории семей-но-брачных⁷ и имущественных⁸ отношений.

Первые обобщающие исследования, затрагивавшие отдельные стороны законодательной политики в отношении вероисповеданий Российской империи на последнем этапе ее существования, вышли в свет во второй половине

Шабров И.В. Губернская администрация и религиозные организации в период вероисповедных реформ в России в начале XX века (на материалах Ярославской губернии, 1903-1914 гг.). Дис. ... канд. ист. наук. М., 1998.

² Кондаков Ю.Е. Духовно-религиозная политика Александра I и русская право
славная оппозиция (1801-1825). СПб., 1998; Вишленкова Е.А. Заботясь о душах
подданных: религиозная политика в России первой четверти XIX века. Саратов,
2002.

³ Римский СВ. Российская церковь в эпоху великих реформ (Церковные реформы
в России 1860-1870-х годов). М„ 1999.

⁴ Полунов А.Ю. Под властью обер-прокурора. Государство и Церковь в эпоху
Александра III. М., 1996.

⁵ Развитие русского права во второй половине XIX - начале XX в. / Под ред. Е.А.
Скрипилева. М., 1997.

Кодан СВ., Андрусенко О.В. От свода законов уголовных к уложению о наказаниях уголовных и исправительных: очерк по истории систематизации уголовного законодательства Российской империи первой половины XIX века. Екатеринбург, 2000; Кодан СВ., Тараборин Р.С. Поиски путей систематизации гражданского законодательства России: первая четверть XIX в. Екатеринбург, 2001.

⁷ Нижник Н.С Правовое регулирование семейно-брачных отношений в русской
истории. СПб., 2006.

⁸ Новицкая Т.Е. Правовое регулирование имущественных отношений в России
во второй половине XVIII в. М., 2005.

13 90-х гг. XX столетия. Это работы историков С.Л. Фирсова, Ю.С. Белова, М.И. Одинцова, В.К. Пинкевича, О.Ю. Редькинои. С.Л. Фирсов анализирует принципы, которыми руководствовалось царское правительство в ходе разработки указа 17 апреля 1905 г. «Об укреплении начал веротерпимости», а также принятых годом позже Правил о старообрядческих и сектантских общинах. Наметившийся кризис государственно-церковных отношений он трактует как закономерный итог крушения ранее существующей «симфонической модели» отношений РПЦ с государством.¹ Диссертационное исследование Ю.С. Белова посвящено анализу политики царского правительства по отношению к неправославным вероисповеданиям: католикам, протестантам, армяно-грегорианам, мусульманам и др.² Диссертация О.Ю. Редькинои посвящена государственно-церковным отношениям периода Временного правительства³. В.К. Пинкевич исследует вероисповедные реформы, проводимые в' начале XX столетия, уделяя преимущественное внимание законотворчеству Государственной думы в данном вопросе⁴.

Думскому этапу вероисповедного реформаторства посвящена также публикация доктора исторических наук М.И. Одинцова⁵. Этот автор первым в новейшей историографии поставил проблему вероисповедных реформ царского правительства, уделив ей вводную главу в своей монографии «Государство и церковь в России. XX век» (М., 1994). Недавно вышедшее исследование протоиерея В. Рожкова «Церковные вопросы в Государственной думе» (М., 2004) носит в большей мере справочный характер. Работа содержит об-

¹ Фирсов С.Л. Православная церковь и государство в последние десятилетия су
ществования самодержавия в России. СПб., 1996; Он же. Русская Церковь накану
не перемен (конец 1890-х - 1918 гг.). М., 2002.

² Белов Ю.С. Правительственная политика по отношению к неправославным ве
роисповеданиям России в 1905-1917 гг. Дис. ... канд. ист. наук. СПб., 1999.

³ Редькина О.Ю. Вероисповедная политика Временного правительства России
(февраль-октябрь 1917 г.). Автореф. дис. ... канд. ист. наук. М., 1996.

⁴ Пинкевич В.К. Вероисповедные реформы в России в период думской монархии
(1906-1917 гг.). М., 2000.

⁵ Одинцов М.И. Вероисповедные реформы в Государственной думе (1906-1917
гг.): надежды, дискуссии и исторические уроки // Свобода совести в России: исто
рический и современный аспекты. М., 2006. С.481-563.

14 ширный перечень документов, порожденных обсуждением представительным органом власти церковных вопросов: вероисповедных, образовательных, реформы церковного прихода и др., снабжена биографическими сведениями о депутатах Государственной думы четырех созывов и библиографией.

Правовое регулирование деятельности конфессий в последние годы становится значимой проблемой историко-правовой науки. В С.-Петербурге и Н.-Новгороде выполнено несколько кандидатских диссертационных исследований по данной теме. Работа В.В. Пущанского посвящена правовому статусу РПЦ в XX в.¹, исследование Л.Р. Романовской - правовому регулирова-нию жизнедеятельности иноверных конфессий .

Проблема законодательного закрепления свободы совести в начале XX в. поставлена в диссертационном исследовании А.А. Дорской³. Ограниченная рамками кандидатской работы, А.А. Дорская исследовала целый ряд вопросов, значимых для нашей темы, только фрагментарно. В их числе проблемы трактовки свободы совести в общественно-политической мысли России, законодательстве и правовой мысли стран Европы и Америки, законотворчества Министерства внутренних дел в вероисповедных вопросах. За пределами настоящего исследования остались вопросы реализации вероисповедного законодательства, вероисповедных реформ Временного правительства и ряд других. Отдельные аспекты нормотворческой и правоприменительной деятельности Министерства внутренних дел в регулировании вероисповедных отношений в рассматриваемый нами период исследованы в диссертациях С.А. Лукьянова и Н.В. Шингаревой⁴.

¹ Пущанский В.В. Правовое регулирование функционирования Русской Право
славной Церкви в России в XX веке (историко-правовой аспект). Автореф. дис. ...
канд. юрид. наук. СПб., 2006.

² Романовская Л.Р. Иноверцы в Российской империи (историко-правовое иссле
дование). Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Н.-Новгород, 2006.

³ Дорская А.А. Проблема законодательного закрепления свободы совести в Рос
сии в начале XX века. Дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2001.

⁴ Лукьянов С.А. Роль и место МВД дореволюционной России в механизме регу
лирования религиозных отношений (1802-1917 гг.). Автореф. дис. ... канд. юрид.
наук. М., 2000; Шингарева Н.В. Роль МВД Российской империи в разработке и

15 В вышедшем в свет в 2006 г. учебном пособии М.С. Стецкевича «Свобода совести» актуальная научная проблема рассмотрена в различных срезах: историческом, философском, правовом. Указанное пособие призвано служить основой для преподавания курса «Свобода совести», включенного в качестве обязательного в Государственный образовательный стандарт высшего профессионального образования для специальности «Религиоведение».

Проблема государственно-церковных отношений, как в теоретическом, так и в конкретно-историческом контексте, затронута в фундаментальных трудах по истории религий в России¹ и истории Русской православной церкви², а также в рамках изучения истории империй³.

Отдельное направление в историографии темы представляют исследования западных авторов Д. Кёртисса, Д. Каннингема, Д.В. Поспеловского, Г. Фриза, В. Кивельсона, Р. Грина, П. Верта и др.⁴ Причины кризиса российской вероисповедной системы и неудачи вероисповедных реформ начала XX в. они усматривают в искажении традиционной «симфонии» государственной и

реализации законодательства о веротерпимости и свободе совести во второй половине XIX в. - феврале 1917 г. (историко-правовое исследование). Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2006.

История религий в России: Учебник. Изд. 2-е, доп. / Под общ. ред. О.Ю. Васильевой, Н.А. Трофимчука. М., 2004.

² Смолич И.К. История Русской Церкви. 1700-1917. М., 1996; Г. Митрофанов. История Русской Православной Церкви. 1900-1927. СПб., 2002; Федоров В.А. Русская Православная Церковь и государство. Синодальный период. 1700-1917. М., 2003 и др.

Каппелер А. Россия - многонациональная империя. М., 2000; Российская империя в сравнительной перспективе: Сб. ст. / под ред. А.И. Миллера. М., 2004; Ливен Д. Российская империя и ее враги с XVI века до наших дней. М., 2007.

⁴ Curtiss J. Sh. Church and State in Russia. The last years of the empire, 1900-1917. NY., 1940; Cunningham J.W. A vanquished hope: The movement for church renewal in Russia, 1905-1906. Crestwood; N.Y., 1981; Поспеловский Д. Православная Церковь в истории Руси, России и СССР: Учебное пособие. М., 1996; Freeze G.L. Church and Politics in Late Imperial Russia: Crisis and Radicalization of the Clergy II Russia under the Last Tsar. Opposition and Subversion, 1849-1917 I ed. by A. Geifman. Oxford, 1989. P. 269-298; Orthodox Russia: Belief and Practice under the Tsars I Kivelson V.A. and Greene R.H., eds. University Park, 2003; Werth P. Toward "Freedom of Conscience". Catholicism, Law, and the Contours of Religious Liberty in Late Imperial Russia II Kritika: Explorations in Russian and Eurasian History. Vol. 7. No. 4. Fall 2006. P. 843-863.

церковной властей, происшедшей в период петровских реформ и усугубившейся в последующем. Ответственность за это они возлагают на государство, не создавшего условий для гармоничного развития Русской православной церкви. П. Уолдрон в очерке «Веротерпимость в поздней имперской России» объясняет неуспешный исход предпринимавшихся правительством П.А. Столыпина попыток расширить свободу вероисповедания для неправославного населения страны противоречивой политикой самодержавия, желавшей перемен в религиозной сфере в последнее десятилетие существования, однако опасавшейся их по причине того, что они ослабляли РПЦ как духовную основу политической системы государства. Уолдрон отмечает, что вопрос о религиозных правах приводил правительство к противостоянию с РПЦ, влияние которой падало в результате всякой попытки к расширению прав религиозных меньшинств, и которая относилась к этому негативно.

Проведенный анализ научной литературы показывает, что комплексного изучения проблемы реформирования правового положения религиозных объединений в аспекте осуществления в России в начале XX столетия свободы вероисповедания и свободы совести до сих пор еще не было осуществлено. Содержание, ход и итоги реформ вероисповедного законодательства, состояние правоприменительной практики, как на общероссийском, так и на региональном уровне освещены недостаточно. Между тем изучение истории вероисповедных реформ в России на последнем этапе существования монархии позволяет более рельефно отразить правовые и церковно-политические аспекты кризиса российской государственности.

Объектом диссертационного исследования выступают общественные отношения, возникающие в сфере юридического закрепления статуса религиозных объединений; предметом - совокупность источников (нормативно-правовых актов, материалов официального делопроизводства и др.), отражающих состояние правового регулирования в области осуществления свободы

¹ Waldron P. Religious Toleration in Late Imperial Russia II Civil Rights in Imperial Russia I Ed. by Crisp O. and Edmondson L. - Oxford: Oxford University Press, 1989. P. 118-119.

17 вероисповедания и свободы совести в России в начале XX века. Каноническое право, регулирующее внутреннее церковное устройство и управление, в работе специально не рассматривается, поскольку данная проблема может быть предметом самостоятельного исследования.

Хронологические рамки исследования охватывают период с начала XX века до Октябрьской революции 1917 г. - время реформирования правового положения религиозных объединений на принципах свободы вероисповедания и свободы совести. Вместе с тем логика комплексного рассмотрения темы потребовала в ряде случаев выхода за обозначенные хронологические рамки и осуществления ретроспективного анализа религиозного законодательства и основ вероисповедной политики Российского государства в XVIII-XIX вв.

Цель исследования состоит в изучении системы правового регулирования функционирования религиозных объединений в контексте осуществления свободы вероисповедания и свободы совести в России в начале XX в.

Осуществление данной цели предполагает решение следующих задач:

Во-первых, дать общую характеристику правового статуса вероисповеданий, определявших конфессиональный облик России накануне XX века, для чего необходимо: а) рассмотреть структуру населения по вероисповеданиям; б) выявить принципы и тенденции вероисповедной политики Российского государства имперского периода; в) проанализировать правовые основы взаимоотношений государства и Русской православной церкви; г) охарактеризовать правовой статус инославных и иноверных исповеданий; г) оценить состояние законодательства о старообрядческом расколе и русском сектантстве.

Во-вторых, проанализировать состояние вопроса об отношении государства и церкви в политико-правовой мысли России. Для этого предполагается: а) выяснить отношение к вероисповедной свободе различных направлений светской и религиозной общественной и правовой мысли России рубежа XIX-XX вв.; б) осуществить анализ программных установок ведущих поли-

18 тических партий по вопросам введения свободы вероисповедания и свободы совести; в) выявить отношение различных общественных и политических сил к ключевым этапам реформы вероисповедного законодательства, проводимой царским и Временным правительствами.

В-третьих, исследовать деятельность государственных учреждений по модернизации вероисповедного законодательства. Для этого необходимо: а) рассмотреть деятельность Особого совещания Комитета министров под председательством СЮ. Витте по подготовке указа 17 апреля 1905 г. «Об укреплении начал веротерпимости»; б) охарактеризовать подготовительную работу по модернизации религиозного законодательства Особого Совещания по делам веры А.П. Игнатьева; в) выяснить основные направления и принципы законотворческой деятельности Министерства внутренних дел в вероисповедном вопросе; г) рассмотреть ход обсуждения основополагающих вероисповедных законопроектов в комиссиях и заседаниях Государственной думы и Государственного совета; д) проанализировать религиозное законодательство Временного правительства.

В-четвертых, оценить итоги реформы вероисповедного законодательства в начале XX в. и сформулировать рекомендации по использованию дореволюционного опыта в ходе совершенствования современной вероисповедной политики.

Методологическая база и методы исследования. Методологической основой диссертации стали такие научные принципы познания, как историзм, объективность, системность и комплексность. Эта методологическая основа является ключом к пониманию правотворческой и правоприменительной деятельности российской власти, имевшей целью выработку новой модели государственно-церковных отношений.

Понятие «модель государственно-церковных отношений», впервые введенное в научный оборот М.И. Одинцовым в 1996 г.¹, обладает, на наш

Одинцов М.И. Государственно-церковные отношения в России (на материалах отечественной истории XX века): Дис. ... докт. ист. наук. М., 1996. С.12-13.

19 взгляд, достаточным эвристическим потенциалом для исследования вероисповедной системы России в изучаемый период. Оно включает в себя устойчивую сумму качеств и характеристик политики государства по отношению к религиозным объединениям, которая, наряду с установлением их правового статуса, затрагивает широкий спектр вопросов, характеризующих совокупность исторически складывающихся и изменяющихся форм взаимосвязей между институтами государства и религиозными образованиями, представлений о месте и роли религии в жизни общества.

Целесообразно выделить в рамках указанной модели несколько аспектов. Первый аспект - теоретико-идеологическая основа взаимоотношений государства и религиозных объединений, в разработке которой участвовали представители властных структур, вероисповеданий, юристы, политические и общественные деятели. Второй аспект — правовая база - включает в себя законы и иные нормативные акты, регулирующие жизнедеятельность религиозных объединений, права и обязанности верующих, характер взаимоотношений государства и церковных институтов. Третий аспект - организационно-управленческий - связан с анализом действий властных структур, призванных непосредственно реализовывать политику государства в отношении вероисповеданий. В начале XX столетия в России последовательно реализовывались две «модели» государственно-церковных отношений: «монархическая», соответствующая конфессиональному (православному) государству, «буржуазная» («либеральная») модель, отвечавшая идеологии вне-конфессионального (светского) государства.

Поскольку государственно-церковные отношения в значительной мере определяются особым культурно-историческим типом, характерным для того или иного общества, мы используем в своей работе цивилизационный подход. Под цивилизацией мы понимаем существующую в определенное время и на определенной территории систему, в рамках которой действует социокультурная историческая общность с присущей ей совокупностью политико-экономических, культурных, духовных, в том числе конфессиональных, ха-

20 рактеристик. Так, к особенностям цивилизационного развития России могут быть отнесены гетерогенная основа единого народа, поликонфессиональ-ность, приоритетность общественных интересов, определяющая роль государства, особые геополитические и географические факторы и др.

Для любой цивилизации естественны преемственность, социальное наследование всего того, что выработано исторически в ее рамках, а также обмен ценностями, заимствования у других социокультурных общностей общественно-экономических, научно-технических, культурных достижений. Ввиду этого цивилизационный анализ предполагает соотнесение, сопоставление ценностей локальной цивилизации с достоянием других цивилизаций.

Диссертант опирается в своей работе и на теорию социальной модернизации, которая исходит из возможности стимулируемого и целенаправленного обновления социума, а также отдельных его сторон (экономики, политики, государства, права) в соответствии с определенным цивилизационным стандартом, в направлении от традиционного общества, которому присущи аграрно ориентированная экономика, иерархическая социальная структура, религиозная нетерпимость и др., к индустриальному обществу, базирующемуся на ценностях свободного рынка, гражданского общества, правового и светского государства.¹ Концептуально оформившаяся после Второй мировой войны, теория модернизации уже на протяжении полувека находится в центре внимания сравнительной политологии, широко используется историками, социологами, юристами (И.А. Кравец, А.Ю. Саломатин, А.В. Малько, Е.А. Лукашева, Л.В. Голоскоков и др.). Модернизация в России способствовала ускорению процесса секуляризации, стимулировала постановку на повестку дня вопроса о равноправии религиозных конфессий и веротерпимости. При этом диссертант исходит из того, что модернизация, проводимая без учета

¹ Геллнер Э. Нации и национализм. М., 1991; Модернизация: зарубежный опыт и Россия. М., 1994; Модернизация и национальная культура. М., 1995; Пантин В.И. Циклы и волны модернизации как феномен социального развития. М., 1997; Зарубина Н.Н. Социокультурные факторы хозяйственного развития: М. Вебер и современные теории модернизации. СПб., 1998; Каспэ СИ. Империя и модернизация: общая модель и российская специфика. М., 2001.

21 всей совокупности исторических особенностей, традиций, культуры народа неизбежно приводит к нарастанию деструктивных и дезинтеграционных процессов в обществе, системному национальному кризису.

Работа над диссертацией осуществлена с использованием возможностей: а) диалектического метода, в соответствии с которым государственно-церковные отношения рассматриваются в их непрерывном развитии и взаимосвязи с другими общественными явлениями (факторами социально-экономического, национального, культурного характера и др.); б) формально-юридического метода, применявшегося при анализе законодательных актов и законопроектов о религиозных объединениях, теоретических разработок правоведов о содержании, границах, способах защиты права на свободу совести; в) сравнительного метода, позволившего сопоставить законодательные проекты и предложения, подготовленные на различных уровнях власти - министерствах и ведомствах, Государственной думе и Государственном совете, выявить зарубежные источники законодательной разработки свободы совести в России, составить представление об основных тенденциях и направлениях развития законотворческого процесса в области обеспечения свободы вероисповеданий; г) метода системного анализа, способствующего определению роли и места правового регулирования деятельности религиозных объединений в законодательной политике государства; д) социально-психологического метода, позволяющего дать неформальные характеристики государственных, общественных и церковных деятелей, принимавших участие в законотворческом процессе.

Источниковая база исследования широка и многообразна. Оно опирается, в первую очередь, на материалы, хранящиеся в фондах Российского государственного исторического архива (РГИА) г. С.-Петербурга и Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ) г. Москвы.

К числу основных архивных источников относятся документы, характеризующие законотворческую деятельность органов государственной власти в сфере реформирования религиозных отношений. Наибольший их массив ак-

22 кумулирован в фондах высших и центральных государственных учреждений РГИА, разрабатывавших и проводивших в жизнь законодательство в отношении религиозных организаций: Совета министров (Ф.1276), Государственной Думы (Ф.1278), канцелярии Св. Синода (Ф.796) и канцелярии обер-прокурора Св. Синода (ф.797), Департамента духовных дел иностранных исповеданий (Ф.821) и Департамента общих дел Министерства внутренних дел (Ф.1284). Материалы реализации вероисповедного законодательства в различных регионах Российской империи, сведения о настроениях в обществе по поводу подготовки и издания вероисповедных законов, о пропаганде ино-славия, иноверия и сектантства, о деятельности национальных партий отложились в фонде Департамента полиции Министерства внутренних дел ГАР-Фа(ФЛ02).

Значимое место в источниковом арсенале работы занимают опубликованные архивные материалы, иллюстрирующие состояние правительственного и думского законотворчества в вероисповедном вопросе, программные принципы ведущих политических партий и позицию известных государственных и церковных деятелей в области реформирования религиозного законодательства. К их числу принадлежат изданные в издательстве Крутицкого подворья «Отзывы епархиальных архиереев по вопросу о церковной реформе» (М., 2004, 4.1-2), а также опубликованные издательством «Российская политическая энциклопедия» сборники документов и материалов «Архив новейшей истории России. Журналы заседаний Временного правительства» (М., 2001, 2004, тт. 1,3); «П.А. Столыпин. Программа реформ» (М., 2002, тт. 1-2), «Права и свободы человека в программных документах основных политических партий и объединений России. XX век» (М., 2002), «П.А. Столыпин. Переписка» (М., 2004), «П.А. Столыпин. Грани таланта политика» (М., 2006), «Законотворчество думских фракций. 1906-1917 гг.» (М., 2006) и др.

Первая группа источников нашего исследования — законодательные акты, определявшие правовой статус религиозных конфессий в начале XX столетия. Они были собраны в Полном собрании законов Российской импе-

23 рий, Своде законов Российской империи, Сборнике указов и постановлений Временного правительства. Определенная часть нормативных правовых актов, определявших основы жизнедеятельности религиозных организаций, содержалась в специальных подборках действующих законов, распоряжений министерств и ведомств¹. Использовались нами также соответствующие тома издания «Российское законодательство Х-ХХ веков» (М., 1984-1994).

В исследовании использованы документы делопроизводства государственных учреждений, участвовавших в выработке вероисповедной политики: справки, объяснительные записки, мнения, ориентировки, первоначальные и итоговые версии законопроектов, журналы и стенограммы заседаний и др. Они сосредоточены в архивных фондах соответствующих органов власти и управления РГИА - Департамента общих дел Министерства внутренних дел (Ф.1284), Министерства юстиции (Ф.1405), Канцелярии Св. Синода (Ф.796) и Канцелярии обер-прокурора Св. Синода (Ф.797), Совета министров (Ф.1276), Государственной думы (Ф.1278) и Государственного совета (Ф.1149). К числу опубликованных материалов правительственного делопроизводства, привлеченных нами, принадлежат ежегодные «Всеподданнейшие отчеты обер-прокурора Св. Синода по ведомству Православного исповедания за 1903-1914 гг.» (СПб., 1910-1915), «Журналы Комитета министров по исполнению указа 12 декабря 1904 г.» (СПб., 1905), «Справка о свободе совести, составленная Департаментом духовных дел иностранных исповеданий» (СПб., 1906), «Законопроекты по делам православной церкви, внесенные на рассмотрение Государственной думы 3-го созыва 3-й сессии и доклады по ним Комиссии по делам православной церкви» (СПб., 1910) и др.

Значительную часть делопроизводственных документов, вводимых нами в научный оборот, составляют опубликованные материалы думского законотворчества в вероисповедном вопросе. В работе использованы стенографиче-

¹ Канторович Я.А. Законы о вере и веротерпимости. С приложением свода разъяснений по кассационным решениям Сената. С.-Петербург, 1899; Сборник действующих и руководственных церковных и церковно-гражданских постановлений по ведомству православного исповедания. СПб., б.г.

24 ские отчеты Государственной думы и указатели к ним, обзоры деятельности Думы, думских комиссий и отделов за различные сессии, материалы для оценки деятельности Думы и отдельных думских фракций, отчеты фракций за различные периоды. Документы, иллюстрирующие позицию Совета министров и Государственного совета по отношению к разрабатываемым Государственной думой вероисповедным реформам, были обнаружены нами в фонде Департамента духовных дел иностранных исповеданий (РГИА, ф.821).

Использованы в работе и статистические материалы, составленные на основании сведений Св. Синода, Государственной думы, других ведомств¹.

Важную группу источников исследования составляют документы политических партий и организаций (уставы, протоколы собраний, материалы съездов и конференций), представивших свои законодательные проекты и предложения по поводу осуществления в России свободы совести, дающие оценку правительственных законопроектов и правоприменительной практики в данном вопросе.

Следующая группа источников - воспоминания и переписка государственных и церковных деятелей, представителей общественного движения. С разной степенью полноты, зависевшей от социального положения и принадлежности их авторов к определенному профессиональному либо должностному кругу, они освещают факты государственной политики в области реализации свободы совести в России, реакцию на нее представителей власти и общественности, скрытые в официальных документах мотивы и цели главных участников законотворчества.

Особо надлежит отметить воспоминания СЮ. Витте² - создателя Манифеста 17 октября 1905 г., руководившего Комитетом министров в период подготовки Указа 17 апреля 1905 г., воспоминания епископа Холмского и

Преображенский И.Г. Отечественная церковь по статистическим данным с 1840/41 по 1890/91 гг. СПб., 1892; Распределение Российской империи по главным вероисповеданиям. СПб., 1901; Список членам Государственной Думы. Созыв третий. Б.м. и б.г. ² Из архива СЮ. Витте. Воспоминания. СПб., 2003. Т. 1-2.

25 Люблинского Евлогия (Георгиевского)¹, возглавлявшего комиссию Государственной думы III созыва по вероисповедным вопросам, жизнеописания влиятельного члена Св. Синода и Государственного совета митрополита С.-Петербургского и Ладожского Антония (Храповицкого)². Близкой к этому жанру является работа сменившего епископа Евлогия на посту председателя думской вероисповедной комиссии П.В. Каменского³. Настроения по поводу вероисповедных законопроектов в аппарате Министерства внутренних дел передают воспоминания товарища министра внутренних дел СЕ. Крыжанов-ского⁴, а также начальника земского отдела Министерства В.И. Гурко⁵.

Из мемуаров общественных деятелей наиболее широко нами использо-вались воспоминания либералов-думцев В.А. Маклакова и П.Н. Милюкова , публициста СП. Мельгунова⁸.

Среди материалов переписки правительственных чиновников следует выделить опубликованные недавно письма обер-прокурора Св. Синода К.П. Победоносцева⁹, письма и записки премьер-министра П.А. Столыпина¹⁰, в частности его переписка с обер-прокурорами Св. Синода П.П. Извольским и СМ. Лукьяновым, министром внутренних дел А.А. Макаровым по вопросам реформирования государственно-церковных отношений.

Митрополит Евлогий (Георгиевский). Путь моей жизни: Воспоминания. М., 1994.

² Митрополит Антоний (Храповицкий) и его время, 1863-1963. Н.-Новгород,
2003.

³ Каменский П.В. Вероисповедные и церковные вопросы в Государственной Думе
III созыва и отношение к ним Союза 17 октября. М., 1909.

⁴ Крыжановский СЕ. Воспоминания. Берлин, б.г.

⁵ Гурко В.И. Черты и силуэты прошлого: Правительство и общественность в цар
ствование Николая II в изображении современника. М., 2000.

⁶ Маклаков В.А. Первая Государственная дума. Воспоминания современника. 27
апреля - 8 июля 1906 г. М., 2006; Он же. Вторая Государственная дума. Воспоми
нания современника. 20 февраля - 2 июня 1907 г. М., 2006.

⁷ Милюков П.Н. Воспоминания (1859-1917). Т.1. М., 1990.

⁸ Мельгунов СП. Воспоминания и дневники. М., 2003.

⁹ Победоносцев К.П. Тайный правитель России: К.П. Победоносцев и его коррес
понденты. Письма и записки. 1866-1895. М., 2001; Константин Петрович Победо
носцев и его корреспонденты: В 2-х тт. Минск, 2003.

¹⁰ П.А. Столыпин. Переписка. М., 2004.

26 В ходе работы над диссертацией нами широко использовались публицистические статьи, в том числе размещенные в журнальных и газетных изданиях заметки К.К. Арсеньева, А.Ф. Кони, А.С. Изгоева, С.А. Котляревско-го, А.С. Пругавина и др., опубликованные отдельным изданием статьи В.В. Розанова¹ и СП. Мельгунова², записки по вероисповедным вопросам редак-тора «Московских ведомостей» Л.А. Тихомирова . Они освещали правовое положение РГЩ, иных конфессий и религиозных групп, давали характеристики и оценки правительственным вероисповедным законопроектам, содержали оценки планируемых законодательных новелл - вневероисповедного состояния, гражданских браков и др. Несомненный интерес представляют опубликованные «Записки петербургских Религиозно-философских собраний (1901-1903 гг.)» (М., 2005), дающие представление о широком спектре воззрений российской церковной и светской общественности на проблемы религиозной свободы и государственно-церковных отношений.

Особую группу источников составляет периодика. В ходе работы над диссертацией автором были просмотрены периодические издания разной идейной направленности - от официозных газет, таких как печатный орган правительства П.А. Столыпина «Русское государство» и орган Св. Синода «Церковные ведомости», правых газет «Московские ведомости», «Новое время», до либеральных изданий «Вестник права», «Право», «Церковный вестник», «Биржевые ведомости», «Русское слово», «Русские ведомости», «Голос Москвы», «Речь», «День». Они публиковали большое количество материалов о вероисповедной реформе, ее разработке, обсуждении, проведении в жизнь и восприятии различными общественными группами, повествовали о положении отдельных религиозных объединений в центре и на местах.

Розанов В.В. Собрание сочинений. Русская государственность и общество (Статья 1906-1907 гг.). М., 2003.

Мельгунов СП. Церковь и государство в России (к вопросу о свободе совести). М., 1907-1909. В 2-х частях.

³ Тихомиров Л.А. Церковный собор, единоличная власть и рабочий вопрос. М., 2003.

27 Значительная часть источников в контексте обозначенной исследовательской проблемы используется впервые.

Научная новизна исследования. Настоящая диссертация - комплексное исследование правовой реформы начала XX в., направленной на осуществление религиозной свободы, первоначально в форме свободы вероисповедания, а затем и свободы совести. В работе, с учетом современных достижений историко-правовой и других общественных наук, исследовано правотворчество в области осуществления религиозной свободы, которое рассмотрено в контексте реформирования российской государственности и права.

В диссертации впервые в историко-правовой литературе привлечен, комплексно рассмотрен и оценен весь массив нормативных правовых актов о веротерпимости и свободе совести, изданных в дооктябрьский период царским и Временным правительством, а также законопроектов и предложений, исходящих от исполнительной и представительной властей, не получивших силу закона, но внесших существенный вклад в теоретико-правовую разработку проблемы.

Охарактеризован правовой статус религиозных объединений Российской империи, выявлены особенности организации управления вероисповеданиями, положения духовенства, состояния семейно-брачных правоотношений.

Осуществлен анализ предпосылок, условий, методологии выработки государственными органами вероисповедного законодательства, выявлено влияние на него зарубежной юридической мысли и позитивного права стран Западной Европы.

Исследовано состояние правовой и общественно-политической мысли дореволюционной России по проблеме свободы совести и вероисповедания, позволяющее судить об уровне теоретической разработки данных вопросов. Изучены воззрения по вопросам реформирования вероисповедного права представителей светской и церковной властей (Николая II, К.П. Победоносцева, СЮ. Витте, П.А. Столыпина, митрополита Антония (Вадковского), ар-

28 хиепископа Евлогия (Георгиевского), известных общественных и религиозных деятелей, проясняющие внутренние пружины и динамику проведения реформы вероисповедного законодательства.

Выявлены и сопоставлены основные концепции церковно-государственных отношений и их реформирования, разработанные влиятельными политическими партиями страны, представлявшими консервативное, либеральное и радикальное направления общественного движения, оценены перспективы и сложности их осуществления в условиях полиэтнического и поликонфессионального государства.

Комплексно, с использованием возможностей сравнительно-исторического и сравнительно-правового методов, исследовано нормотворчество исполнительных (Министерство внутренних дел, Совет министров) и представительных органов власти (Государственной думы и Государственного совета) по вопросу осуществления свободы совести в России.

Рассмотрено влияние нормативных актов, устанавливавших свободу вероисповедания и свободу совести, на состояние вероисповедного права России в целом и на положение отдельных религиозных объединений. Положения, выносимые на защиту.

1. Анализ отечественного законодательства, регулирующего функционирование религиозных объединений на рубеже XIX - XX вв., показал, что Российская империя представляла собой конфессиональное государство, с присущими ему монопольным положением одного религиозного культа, иерархией вероисповеданий и ограничением их в правах, отрицанием возможности внеконфессионального состояния. Первенство Русской православной церкви выражалось в особом покровительстве ей российских законов, принадлежности к ней императора, признании основных ее праздников государственными, обязательном участии ее духовенства в государственных торжествах, ее преимущественном праве на публичное осуществление и пропаганду своей веры, недопущении перехода из нее в другие исповедания и др. Поддержание господствующего положения РПЦ рассматривалось властью в

29 качестве фактора обеспечения единства и целостности российской государственности. Вместе с тем, наряду с другими конфессиями Русская православная церковь была встроена в систему государственного управления, что являлось предпосылкой вмешательства светской власти во внутрицерковные дела и нарушения канонических основ ее внутреннего управления.

2. Вероисповедная политика Российской империи базировалась на
принципе веротерпимости, в соответствии с которым государство признавало
и узаконивало отдельные нормы канонического, брачно-семейного и наслед
ственного права инославных и иноверных исповеданий, учитывало и охраня
ло некоторые их религиозные интересы. Неправославные религиозные объе
динения подразделялись на «терпимые» признанные законом исповедания,
«терпимые», но непризнанные законом исповедания, и «нетерпимые» непри
знанные религиозные группы, причастность к которым могла быть уголовно
наказуемой. Веротерпимость как принцип законодательства о вероисповеда
ниях предполагала их неравный правовой статус, ограничения свободы внут
реннего управления, подконтрольность государственным органам, широкие
прерогативы полиции в вопросах регулирования религиозной жизни.

3. Вероисповедная политика Российского государства во многом определялась национальной политикой. Религия трактовалась как основа жизнедеятельности входивших в состав империи народов, которые заключались законодательством в замкнутые духовные корпорации. Веротерпимость выступала способом интеграции новых народов в состав империи, средством поддержания религиозного мира и разрешения национальных противоречий среди подданных. Вместе с тем, посредством использования правовых механизмов для упрочения позиций православия как духовной основы русского народа правительство способствовало усилению влияния титульной нации в социальной, политической, духовной областях жизнедеятельности.

4. Основной тенденцией в развитии религиозного законодательства в период империи являлось расширение веротерпимости. Оно было обусловлено изменениями в общественных отношениях, связанными с объективными

процессами социально-экономического развития России, переходом от феодальной системы хозяйства к капиталистической, втягиванием ее в мировую систему разделения труда, ростом ее открытости внешнему миру.

5. Повышение уровня социально-экономической жизни, развитие буржуазного права, утверждавшего идею религиозной свободы личности, рост правового сознания и политической культуры российского общества стали предпосылками реформирования религиозного законодательства в начале XX в. Все эти факторы входили в противоречие с архаичным действующим законодательством о религиях, базировавшимся на установленной на государственном уровне системе принуждения в делах веры, уголовной охране чистоты «господствующего» исповедания и наказуемости отпадения от него, существенных ограничениях в правах (имущественных, образовательных, государственной службы и др.) в зависимости от вероисповедной принадлежности, вмешательстве власти во внутрицерковные дела и использовании авторитета религиозных объединений в качестве средства идеологического давления на население.

6. Отсталость вероисповедного законодательства России была признана представителями правящей элиты страны, входившими в январе - мае 1905 г. состав ведомств и совещаний (Комитет министров, Совещание А.П. Игнатьева и др.) по подготовке вероисповедной реформы. Своей первоочередной задачей бюрократия считала улучшение религиозного быта неправославных подданных империи (представителей инославных и иноверных конфессий, старообрядцев), расширение их прав, ослабление административного произвола по отношению к ним. Реформаторскими настроениями в указанное время были охвачены и иерархи РПЦ, руководимые митрополитом Антонием (Вадковским), высказавшиеся за увеличение независимости последней от государства, созыв Поместного собора и восстановление патриаршества.

7. Заметное влияние на подготовку реформы вероисповедного законодательства России оказала зарубежная и отечественная государственно-правовая мысль. Труды ученых-юристов Ф. Руффини, Л. фон Штейна, М.А.

Рейснера, СВ. Познышева, С.А. Котляревского и др. способствовали формированию теоретической базы для законодательного обеспечения за русским обществом права свободы совести и его реализации в правоприменительной практике государства. Они разработали правовое содержание понятия «свобода совести», сформулировали перечень норм, обеспечивавших населению право на свободный мировоззренческий выбор и определение своего отношения к религии. Полноценную религиозную свободу ученые признавали возможной лишь в государстве, признающем паритет религий и обеспечивающем условия для свободного религиозного выбора личности.

8. Требование введения свободы совести стало одним из популярных лозунгов религиозно-общественного движения накануне Первой русской революции (миссионерский съезд в Орле 1901 г., Религиозно-философские собрания в Петербурге 1901 -1903 гг.). Необходимость реформирования системы веротерпимости как основы государственно-церковных отношений была признана большей частью общества, за исключением его наиболее консервативной группы, выступившей за сохранение правовых ограничений в отношении инославных и иноверных исповеданий, а также особого статуса Православия как первенствующего исповедания. Принципы действующего вероисповедного права трактовались обществом как фактор, ослаблявший политический режим и ухудшавший национальную и конфессиональную ситуации в империи.

9. Рубежными вехами первого этапа вероисповедной реформы явились Указы 17 апреля 1905 г. «Об укреплении начал веротерпимости» и 17 октября 1905 г. «Об усовершенствовании государственного порядка», а также 17 октября 1906 г. «О порядке образования и действия старообрядческих и сектантских общин». Указ 17 апреля 1905 г. ввел ограниченную свободу вероисповедания, легализовал переход из православия в другие христианские конфессии, а также в нехристианство (для лиц, являвшихся православными не по внутреннему убеждению, а только формально-юридически), уравнял в правах старообрядцев и сектантов, исключая последователей «вредных» сект,

32 приблизил их по правовому статусу к инославным. Манифест 17 октября 1905 г. провозгласил свободу совести. Указ 17 октября 1906 г. уравнял старообрядцев и вышедших из лона Русской православной церкви сектантов, исключая последователей «изуверных» сект, в правах с инославными, предоставил им право открыто исповедовать свою религию и объединяться в религиозные общества.

10. Указ 17 апреля 1905 г. «Об укреплении начал веротерпимости» оказал позитивное влияние на религиозную ситуацию в империи. С его изданием из Православной церкви уходили лица, принадлежавшие к ней формально: униаты Западного края (перешли в католичество), латыши (отпали в протестантизм), крещеные татары приволжских губерний (перешли в мусульманство), старообрядцы и сектанты. Ощутимых перемен в вероисповедной структуре общества Указ не произвел, поскольку в масштабах страны число вероисповедных переходов было незначительным. Важным следствием Указа стала либерализация уголовного законодательства, отмена уголовной репрессии за отпадение от христианства (в том числе и от православия), амнистия для лиц, осужденных за религиозные преступления.

11. Второй этап вероисповедной реформы, начавшийся в июне 1906 г. и завершенный к марту 1907 г., характеризуется внесением семи законопроектах Министерства внутренних дел, одобренных Советом министров и внесенных в Государственную думу II созыва. Указанные проекты стали значительным шагом вперед на пути либерализации правовых основ государственно-церковных отношений. Министерство внутренних дел, получившее поддержку Совета министров, выражало готовность установить свободный переход из одного вероисповедания в другое, занимавшее в установленной государством иерархии религий равное либо более высокое место; допустить переход из христианской веры в нехристианскую (хотя и без юридического признания его); предоставить всем терпимым исповеданиям право пропагандировать свое вероучение. Однако по мере стабилизации политической об-

33 становки в стране позиция правительственного кабинета по вероисповедным вопросам становилась более консервативной.

12. Изучение законотворческой деятельности Государственной думы (третий этап вероисповедной реформы) позволило выявить две основные концепции государственно-церковных отношений — монархическую (сформулирована правыми партиями) и либеральную (представлена партиями либеральной ориентации), вокруг которых разворачивались думские дискуссии. Свидетельствуя о кризисе первой концепции, построенной на идее конфессионального государства, думские дискуссии не привели политические группы к консенсусу в решении религиозного вопроса. Между тем ход и характер обсуждения вероисповедных законопроектов в Государственной думе свидетельствовали, что либерализация государственно-церковных отношений являлась назревшим требованием российской лшзни, составляла необходимое условие гражданского освобождения личности.

13. Либеральная модель реформирования вероисповедного законодательства была воплощена в проекте Партии народной свободы, представленном в Думу первого и четвертого созывов. В его основу было положено новое для российского законодательства начало религиозного самоопределения личности. Признавая за гражданами России свободу совести, законопроект освобождал их от преследований и ограничений в правах за религиозные убеждения. За вероисповедными обществами признавалась свобода в отправлении богослужения и религиозных обрядов, в проповеди и распространении учений.

14. Исследование показало, что либеральный проект реформирования вероисповедных отношений мог быть осуществлен только при условии системной модернизации всего здания российской государственности, изменения положения Русской православной церкви в политической системе общества, на что не решались пойти ни правительственная власть, ни значительная часть депутатского корпуса Государственной думы вплоть до Февраля 1917 г. В период деятельности Временного правительства (четвертый этап

34 реформы) его постановлениями каждому гражданину России была обеспечена свобода совести, отменены ограничения в гражданских правах за религиозные убеждения, установлен свободный переход из одного вероисповедания в другое, узаконено внеконфессиональное состояние.

Достоверность результатов исследования обусловлена репрезентативностью его источниковой базы, включению в научный оборот существенного пласта документов, не использованных ранее, методологией и методами исследования, отвечающими современному уровню гуманитарного научного знания, аргументированностью научных положений и выводов, их репрезентативностью, получившей признание научного сообщества.

Теоретическая и практическая значимость исследования. Проводимый в работе анализ реформы правового положения религиозных объединений в начале XX в. представляется важным для современных общественных наук. Создавая теоретические конструкции гражданского общества, они заинтересованы в рассмотрении не только его классических моделей, но и схем, отличных от традиционного западного образца. Осуществлявшаяся в изучаемое время различными политическими силами выработка правовых рецептов регулирования деятельности религиозных объединений, находившихся на разных «этажах» иерархии вероисповеданий, рельефно отобразила сложности и диспропорции положения гражданских институтов в условиях сохранения самодержавия и неразвитости структур гражданского общества.

Дореволюционный опыт правовой регламентации религиозных объединений может быть учтен при формировании современной государственной политики по отношению к церковным организациям. Он способен стать подспорьем для современных государственных деятелей в выработке «общего языка» взаимоотношений с церковной общественностью, позволяющего адекватно реагировать на вызовы модернизационного процесса и содействовать укреплению в России принципов демократии, уважения и соблюдения прав и свобод личности.

35 Содержащиеся в исследовании положения и выводы могут быть использованы при написании научных трудов историко-правового содержания, а также в учебном процессе, в ходе преподавания курсов Истории отечественного государства и права, Истории государства и права зарубежных стран, Истории политических и правовых учений, Отечественной истории, Религиоведения, спецкурса по Истории российского конституционализма.

Апробация и внедрение результатов исследования. Положения диссертации получили отражение в опубликованных автором 45 работах общим объемом 55,9 п.л., в том числе в двух монографиях, главе в учебнике «История отечественного государства и права», рекомендованного Министерством внутренних дел РФ для курсантов и слушателей образовательных учреждений МВД России, главе в коллективной монографии, 41 научной статье, включая 14 публикаций в ведущих правовых и исторических журналах, рекомендованных ВАК РФ: «Известия вузов. Правоведение», «История государства и права», «Право и политика», «Религия и право», ««Черные дыры» в Российском законодательстве», «Отечественная история», «Вестник Московского университета МВД России», «Вестник Тамбовского государственного университета», «Вестник Костромского государственного университета имени Н.А. Некрасова», «Известия высших учебных заведений. Поволжский регион», «Известия Тульского государственного университета».

Основное содержание и выводы диссертации изложены в докладах на международных научных конференциях «Институты гражданского общества в России XIX - начала XX века: противоречия становления» (С.-Петербург, 1999), «Социально-правовые основания государственной власти» (С.Петербург, 2005), «Региональная преступность: состояние, проблемы и перспективы борьбы» (Курск, 2005); «Эволюция политической и правовой культуры России» (Новгород Великий, 2005), «Правовые состояния и взаимодействия: историко-теоретический, отраслевой и межотраслевой анализ» (С.Петербург, 2006); на международных методологических университетах по проблемам гуманитарных исследований, организованных Московским об-

36 щественным научным фондом и Институтом конституционных и правовых исследований (COLPI, Венгрия) в г. Ярославле и Владимире в июне 1997 и 1998 гг., на всероссийских и межрегиональных конференциях «Роль общественных объединений в формировании институтов гражданского общества» (Тамбов, 2001), «Актуальные проблемы уголовного законодательства и правоприменительной практики» (Тамбов, 2002), «200 лет МВД России» (Уфа, 2002; Руза, 2002), «Государство, право, общество: современное состояние и проблемы развития» (Липецк, 2002), «Проблемы борьбы с преступностью в России: история и современность» (Орел, 2003), «Правовые основы региональной безопасности» (Смоленск, 2003), «Государство, право, общество: история и современное состояние» (Тамбов, 2004); «Актуальные проблемы деятельности органов внутренних дел по обеспечению общественной безопасности» (Белгород, 2005).

Результаты диссертационного исследования обсуждались на кафедре государственно-правовых дисциплин Академии управления МВД России, внедрены в учебный процесс Тамбовского филиала Московского университета МВД России и Тамбовского государственного университета им. Г.Р. Державина, где автор читает курс «История отечественного государства и права» и спецкурс «История российского конституционализма», а также в деятельность органов государственной власти и местного самоуправления.

Принципы и тенденции развития вероисповедной политики Российской империи

До XVIII в. Московская Русь придерживалась византийской системы церковно-государственных отношений. В Византии религия считалась неотъемлемой составной частью государственной жизни, залогом ее благополучия. Императоры заботились об устроении государственного культа. Исповедание христианской веры считалось непременной обязанностью граждан Византийской империи, тогда как отступление от христианства влекло за собой ограничение либо потерю прав гражданского состояния. Граждане Византийской империи должны были исповедовать свою веру согласно православному учению, утвержденному на вселенских соборах и признанному государством.

Для византийского православия была характерна идея обожествления императорской власти, ее фактическое главенство над Церковью. Вместе с тем светская и духовная власти составляли так называемую «симфонию властей», которая базировалась на различении «царства» и «священства», строгом распределении обязанностей между ними в религиозной сфере. Государство обязывалось заботиться о внешней жизни Церкви, выступать защитником православной веры и способствовать ее распространению, гарантировать неприкосновенность церковного имущества. Церковь же должна была радеть об укреплении христианской нравственности в обществе, воспитывать в нем уважение и преданность к императорской власти как к божественной, учить свято исполнять установленные ею законы.

Выбор Древней Русью в 988 г. византийского православия в качестве государственной религии определил особенности развития российской цивилизации. В стране начали складываться политические и культурные установления, во многом напоминавшие византийские: авторитарная государственная власть, господствующая над Церковью и обществом, Церковь, отдававшая приоритет нравственному совершенствованию человека и являвшаяся одновременно прочной основой укрепления государственности. Последовательными проводниками византийского влияния на Русь являлись первые русские епископы, назначаемые, как правило, из греков константинопольским патриархом.

Как и в Византии, православие в России продолжительное время играло роль консолидирующего элемента в обществе, и в этом качестве пользовалось особым покровительством со стороны государства. К нему в обязательном порядке принадлежало коренное население страны. Преступления против Церкви жестоко карались царским судом, считаясь не только религиозным грехом, но и тяжкими уголовными преступлениями. В Соборном уложении 1649 г. за такие преступления против религии как богохульство, бесчинство во время церковной службы, убийство в церкви в качестве наказания полагалась смертная казнь.

Государственная власть играла активную роль в процессе формирования на Руси церковной структуры. Киевские князья не только влияли на образование митрополичьей и епископских кафедр, но и обеспечивали материальные условия их существования. На нужды церкви отчислялась десятая часть от собираемых даней, поступлений княжеского суда и торговых пошлин. С XII в. Церковь становится земельным собственником.

Совпадение принципиальных экономических, политических и идеологических интересов государства и Церкви обеспечивало их тесный союз. Церковь освящала светскую власть своим авторитетом. Присоединение к Руси соседних народностей сопровождалось их христианизацией, распространением среди них Православной веры.

В период монголо-татарского владычества над Русью выработанные ранее принципы отношений государства с Православной церковью оставались на первый взгляд неизменными. Завоеватели с уважением отнеслись к православной вере, позволили ей пользоваться всеми присущими ей правами. Церковь и церковные люди освобождались от всех видов дани, митрополиту было даровано право судить церковных людей по всем видам преступлений. Ханские ярлыки грозили суровыми карами всякому, кто будет принижать православную веру, обеспечивали личную неприкосновенность и привилегии духовенства, а также охрану имуществ Церкви.

Между тем в результате установления над Русью монголо-татарского ига происходило приспособление к восточным формам государства, общества и культуры, признание власти в качестве первостепенной ценности и подчине-ние ей ценностей права, собственности, достоинства человека . Связи Руси с Константинополем после монголо-татарского нашествия ослабели, и церковная политика теперь все больше определялось русской жизнью.3

С перенесением митрополичьей кафедры в Москву при Иване Калите было положено начало практике назначения митрополитов из числа русских епископов. С этого времени отношения Православной церкви и светской власти коренным образом изменились. Избиравшийся из подданных великого князя клирик, став митрополитом, по-прежнему продолжал оставаться подданным. Великие князья, а затем московские цари избирали и низвергали митрополитов по своему усмотрению, и те покорно исполняли их волю.4

Подготовка указа 17 апреля 1905 г. «Об укреплении начал веротерпимости»

Проблема реформирования церковно-государственных отношений, активно обсуждавшаяся в начале XX в. российской общественностью, привлекала внимание правящих кругов. Так, председатель Комитета министров Н.Х. Бунге еще в 1890-х гг. ставил на первый план «вопрос о введении широкой веротерпимости»1. Дядя царя московский генерал-губернатор Сергей Александрович выказал сочувствие церковным реформам весной 1903 г. в ходе разговора с митрополитом Петербургским и Ладожским Антонием (Вадковским), считавшимся человеком либеральных взглядов. В мае 1903 г. к митрополиту Антонию с просьбой о консультации по поводу перестройки церковного управления на канонических основах православия обратился министр внутренних дел В.К. Плеве.2 Сменивший Плеве на посту министра внутренних дел П.Д. Святополк-Мирский на аудиенции у императора 25 августа 1904 г. по случаю утверждения его в должности говорил о веротерпимости и свободе совести как о важных составляющих своей программы реформ и получил поддержку Николая II, сказавшего, что «это всегда были его воззрения»3.

Религиозные воззрения последнего российского императора - вопрос в современной науке дискуссионный. По мнению С.А. Кучинского, Николай II на всем протяжении царствования являлся сторонником терпимости в делах веры. Почти каждый год на Светлой пасхальной седмице император христосовался со старообрядцами. Решая государственные вопросы, он общался с представителями инославных и иноверных религиозных организаций (1895 г. - с армянским католикосом Мкртичем, в 1904 г. - с донским казаком ламой Ульяновым, в 1906 г. - посланником Далай-ламы бурят Дорджиевым). Императору приходилось посещать протестантские храмы в Петербурге.

Однако мы поддерживаем мнение, высказанное историком церкви С.Л. Фирсовым, что к жестам Николая II в направлении веротерпимости следует относиться с осторожностью. Приводя диаметрально противоположные суждения на этот счет близких к императору людей (информированный издатель и редактор «Нового времени» А.С. Суворин со слов министра внутренних дел И.Л. Горемыкина утверждал, что император желал веротерпимости; хозяйка светского салона А.В. Богданович, ссылаясь на крупного чиновника МВД, заявляла обратное)2, Фирсов считает, что Николай, воспитанный, как и его отец Александр III, обер-прокурором Св. Синода К.П. Победоносцевым, считал необходимым и дальше сохранять прежнюю форму церковно-государственного союза. В ходе его реформирования неизбежно должен был встать вопрос о положении РПЦ, ставшей за два века синодального строя важной частью системы государственного управления. Изменение принципов управления РПЦ могло повлечь за собой «цепную реакцию» реформирования других звеньев политической системы государства. Все это представляло опасность для самодержавия.

Важно отметить, что постановка вопроса о свободе вероисповеданий также была для власти делом непростым, ввиду того, что на повестке дня закономерно возникала проблема лишения РПЦ привилегии пропаганды своей веры, чего господствующая Церковь не желала, считая, что восстановление канонического строя возможно в России лишь при сохранении ее господствующего положения в государстве.

Тем не менее, император понимал актуальность религиозного вопроса и сознавал необходимость улучшить религиозный быт своих неправославных подданных. В Манифесте 26 февраля 1903 г. «О предначертаниях к усовершенствованию государственного порядка» содержалось обещание «укрепить неуклонное соблюдение властями, с делами веры соприкасающимися, заветов веротерпимости, начертанных в основных законах Империи Российской»1. Речь в царском Манифесте шла не о выработке новых принципов религиозной политики, а о более точном и последовательном применении старых. Акт был направлен против нарушений принципов веротерпимости в правоприменительной практике властей.

Следует заметить, что в проекте Манифеста 26 февраля 1903 г., составленном близким к Николаю II князем В.П. Мещерским, первоначально планировалось положение о разработке условий для расширения свободы совес-ти . Но эта статья была отредактирована, упоминание о свободе совести из нее убрали, ограничившись призывом сохранять устои «терпимости в законах веры».

Законопроекты Министерства внутренних дел о принципах и основных направлениях реализации свободы совести

Указ 17 апреля 1905 г. «Об укреплении начал веротерпимости» и Манифест 17 октября 1905 г. «Об усовершенствовании государственного порядка», декларировавшие введение религиозной свободы в России, поставили перед правительством задачу пересмотра законодательства о вероисповеданиях и устранения из него положений, противоречащих принципам веротерпимости и свободы совести. После издания «Учреждения Государственной Думы» от 6 августа 1905 г. и указа 19 октября 1905 г. «О мерах к укреплению единства в деятельности министерств» вероисповедные вопросы переходили в компетенцию будущей Государственной думы, а конкретные законопроекты должны были разрабатываться в министерствах, прежде всего в Министерстве внутренних дел.

К началу работы Государственной думы правительство планировало подготовить целый ряд законопроектов, в том числе и вероисповедных. Так, в правительственной декларации, оглашенной в I Думе 8 мая 1906 г., председатель Совета министров И.Л. Горемыкин отметил большое значение, которое правительство придает вопросу о свободе совести. Однако на тот момент ничего конкретного Горемыкин Думе не предложил. У правительства отсутствовал готовый вариант решения вероисповедного вопроса.

12 мая 1906 г. 49 депутатов Думы (преимущественно кадеты) подписали «Основные положения законопроекта о свободе совести». Это законодательное предложение было внесено в I Думу 12 мая, но обсуждение его ввиду скорого роспуска Думы не состоялось. 15 мая председатель Думы С.А. Муромцев направил законопроект всем заинтересованным министерствам и ведомствам. Копия «Основных положений» была представлена в Министерство внутренних дел. П.А. Столыпин, назначенный 26 апреля 1906 г. министром внутренних дел, отреагировал на думскую инициативу обещанием свои соображения по обсуждаемому представительным органом власти вопросу внести на обсуждение Совета министров безотлагательно1.

В Министерстве внутренних дел был составлен перечень вопросов, подлежащих разрешению в правительственном законопроекте о свободе совести. О серьезности намерений Министерства свидетельствовали вопросы о предоставлении христианам права перехода в нехристианство; о возрастном цензе, дающем возможность переменить веру; о вневероисповедном состоянии; о возможности введения гражданской метрикации; о браках между лицами разных исповеданий и др.

В представлении, направленном в Совет министров 16 июня 1906 г., предлагалось: 1) дать всем, достигшим семнадцатилетнего возраста, право принадлежать к любому вероисповеданию либо не принадлежать ни к какому; 2) установить гражданские метрикацию, брак, присягу и погребение; 3) отменить запрет на переходы из одного исповедания в другое, а также уголовную ответственность за «совращение»; 4) восполнить пробелы в законодательстве относительно порядка признания новых религий; 5) дать всем вероисповеданиям свободу проповедования; 6) сохранить уголовную ответственность лишь за совершение при «совращении» преступных деяний или за преступные намерения такого «совращения»; 7) отменить законы, направленные на искусственное ограждение «твердости в православной вере»; 8) разрешить устройство молитвенных зданий всех исповеданий независимо от усмотрения административной власти; 9) разрешить беспрепятственное совершение публичных и частных богослужений и молитвенных собраний; 10) обеспечить невмешательство гражданских властей в духовные дела частных лиц; 11) отменить ограничения в устройстве римско-католических монастырей и братств; 12) отменить законоположения об обязательной принадлежности к какому-либо вероисповеданию; 13) отменить политические и гражданские ограничения в правах по вероисповедному признаку, за исключением ограничений для евреев; 14) дать родителям право самим определить вероисповедание детей от смешанных браков и изменить его до достижения ребенком семилетнего возраста; 15) разрешить смешанные браки без ограничений; 16) отменить личные ограничения в правах по вероисповедному признаку, в том числе и ограничения для евреев.1

Комплекс предложений Министерства внутренних дел по вероисповедному вопросу завершался, вместе с тем, выражением твердого желания «не поколебать значения православной церкви, определенного Основными законами». Отдельно оговаривались преимущества РПЦ, которые должны были выражаться в принадлежности к ней императора, императрицы, наследника и его супруги, признании ее праздников в качестве государственных, участии ее в государственных торжествах и церемониях, получении ею денег из казны, содействии властей в деле проповеди православия и усиленной охране законом ее вероучения и ее служителей.

Вероисповедный вопрос в программах политических партий

Манифест 17 октября 1905 г. «Об усовершенствовании государственного порядка» положил начало институционализации и легализации политических партий, а также предложил вниманию нарождавшихся партийных организаций проблему реформирования религиозного законодательства в духе провозглашенной свободы совести. С началом деятельности Государственной думы программные положения ведущих политических партий по вопросам религиозной свободы обретали форму законопроектов, обсуждались на заседаниях думских фракций и комиссий. Анализ заявлений политических партий по поводу путей и перспектив модернизации религиозного законодательства представляет для нас существенный интерес.

Из многочисленных классификаций политических партий возьмем за основу наиболее распространенную в современной науке, согласно которой партии разделяются на три крупных блока, представлявших три основных направления общественно-политической мысли: правое (консервативно-монархическое), либеральное и социалистическое. Входившие в указанные блоки партийные организации, несмотря на отдельные идейные расхождения, объединяла общность позиций по ключевым вопросам российской действительности. Рассмотрим взгляды каждого из направлений на религиозно-церковный вопрос.

Церковный вопрос был тесно увязан в партийных программах с вопросом национальным. Подход политиков консервативно-монархического толка к решению национального вопроса характеризовался стремлением сохранить существующее унитарное государственное устройство, первенство и господство русской нации и РПЦ. Они были сторонниками единой и неделимой России, отвергая идею предоставления национальным регионам какого-либо самоопределения. В теории и на практике правые боролись как с либералами, выступавшими за предоставление каждой нации, населяющей Россию, культурно-национальной автономии (право обучения на родном языке, употребления его наряду с государственным русским языком, выделение ассигнований на развитие национальной культуры и др.), так и с социалистами, выдвигавшими лозунги федерализма и дарования народам права национального самоопределения вплоть до политического отделения от России. Воззрения своих идейных соперников об изменении формы государственного устройства правые трактовали как предательство национальных интересов России.

Идеи унитарного и конфессионального государства представали в программах правых организаций единым целым. Рассматривая РПЦ как важнейший консолидирующий социальный институт, они выступали последовательными критиками его разрушения и отступления от его канонов, однако не исключали возможности его реформирования в неоконсервативном духе. Свою политику в национальном и конфессиональном вопросах идеологи правого монархизма основывали на принципах великорусского патриотизма, антисемитизма, приверженности православию как единственной истинной религии.

Особый вес и влияние правомонархическому движению придавало участие в нем иерархов РПЦ. Так, почетными и действительными председателями отделов Союза русского народа (СРН) - наиболее многочисленной, влиятельной и агрессивной в идейно-политическом плане правомонархическои организации - являлись два митрополита, девять архиепископов и еписко-пов . Девизом Союза был призыв «За Веру, Царя и Отечество».

Православной церкви идеологи монархизма отводили первенствующее положение в империи, определяя ее как важнейшее структурное звено государственной системы, руководительницу духовной жизни народа, залог незыблемости и прочности самодержавия. «Союз русского народа исповедует, — отмечалось в п. 1 его программы, - что Русское государство связано неразрывно и жизненно с Православной Церковью и поэтому она, единая истинная, апостольская и отеческая Христова Церковь, должна... сохранить в России свое исконное господствующее положение. ... Ей одной должно принадлежать право и свобода проповедования всем народам, населяющим Русское государство». «Самодержавие Русского Царя всегда должно быть Православным, - указывалось далее в программе, — точно в таком же церковном единении с народом должно быть и Царское Правительство и поэтому оно должно быть непременно православным и коренным русским»1. В пользу предоставления Православной церкви, основывавшейся на канонических началах соборности и правильного приходского устройства, первенствующего в империи положения высказывался Русский народный союз имени Михаила Архангела - более умеренная организация правых, возникшая в марте 1908 г. под руководством В.М. Пуришкевича в результате раскола СРН .

В созданной правыми иерархии вероисповеданий и народностей первенствующее положение принадлежало Православной вере и русскому народу, к которому причислялось все проживающее в империи славянское население (великороссы, белорусы, малороссы и червонорусы ). «Русский народ должен как в центре своего Отечества, так и на его окраинах чувствовать себя хозяином, - было записано в программе Русской монархической партии, образованной в апреле 1905 г. вокруг газеты «Московские ведомости» под председательством В.А. Грингмута, - Где бы ни находился Русский человек в России, всюду он должен иметь возможность молиться в благолепном русском Православном храме, подчиняться только русским законам, изданным Самодержавным Русским Царем».

Похожие диссертации на Правовое регулирование функционирования религиозных объединений в России в начале XX в.

Государственно-правовое регулирование финансовой деятельности в России в XVIII - начале XX векаИгнатенко Дмитрий Иванович

Государственно-правовое регулирование деятельности общественных организаций России в начале XX века (Историко-юридическое исследование) Туманова Анастасия Сергеевна

Законодательное регулирование посессионных отношений в России в XVIII - начале XX векаПолуда, Оксана Николаевна

Правовое регулирование цензуры печати в России в XVIII - начале XX века Бурлакова Радмила Исламовна

Механизм правового регулирования правоохранительной деятельности МВД России в конце XIX - начале XX века (Историко-правовой аспект) Рытченко Андрей Васильевич

Законодательное регулирование банковской деятельности в России :Первая половина XVIII - начало XX вв. Финогентова Ольга Евгеньевна

Правовое регулирование защиты чести в России во второй половине XIX - начале XX векаСухомлинов Игорь Николаевич

Правовое регулирование иностранного предпринимательства в России во второй половине XIX - начале XX веков Смирнов Сергей Анатольевич

Законодательное регулирование миграционных процессов в дореволюционной России ( вторая половина XVII - начало XX вв. ) : историко-юридическое исследованиеПолякова, Вера Алексеевна

Правовое регулирование деятельности фабричной инспекции в России в конце XIX - начале XX вв.Ташбекова Ирина Юрьевна