Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические основы исследования «картины мира» 12
1.1.Понятие «картина мира» и ее виды 12
1,2.Концептуальная картина мира 18
І.З.Языковая картина мира 20
1 4 Эмоциональная картина мира 28
Выводы по Главе 1 31
Глава 2 Природа и характеристика эмоций 35
2.1 Эмоции как объект научного исследования 35
2.2. Проблема разграничения эмоций и чувств в психологии 42
2.3. Определение эмоций и их классификация в психологии 49
2.4. Лингво-когнитивные концепции исследования эмоций 62
2.5. Способы вербализации эмоций 69
2.6. Понятие «концепт»: сущность, структура, типы концептов 79
2.7. Эмоциональный концепт и эмоциональная концептосфера 96
2.8. Сопоставительный аспект языковой репрезентации эмоциональных концептов 104
Выводы по Главе 2 111
Глава 3. Лингвокультурная специфика эмоциональных концептов в русской и английской языковых картинах мира 119
3.1. Радость 119
3.2. Удивление 129
3.3. Печаль /Горе 133
3.4. Гнев 143
3.5. Страх 150
3.6. Презрение / Отвращение 158
3.7. Стыд 166
Выводы по Главе 3 176
Заключение 177
Список использованной литературы 181
Список использованных словарей 194
- Эмоциональная картина мира
- Проблема разграничения эмоций и чувств в психологии
- Эмоциональный концепт и эмоциональная концептосфера
- Печаль /Горе
Введение к работе
Предметом настоящего диссертационного исследования являются эмоциональные концептосферы русской и английской лингвокультур.
В качестве объекта исследования выступают вербальные репрезентации эмоциональных концептов «удивление», «радость», «стыд», «страх», «печаль/горе», «гнев», «презрение/отвращение» в разноэтносных картинах мира, как образцы национальной логики и национальной мирооценки.
Актуальность данного исследования объясняется
необходимостью углубленного изучения способов концептуализации эмоций в русской и английской языковых картинах мира в рамках когнитивной лингвистики. Эмоциональные концепты имеют особую значимость и ценность для создания эмоциональной картины мира, которая «рисуется» исследователем с помощью концепта как «сгустка культуры в сознании человека» (Ю.С.Степанов) на стыке нескольких формирующих пластов культуры, сознания и языка. В работе ставится проблема изучения особенностей межкультурных различий, находящих своё отражение в сознании и языке. Взаимосвязь культуры, эмоциональной концептосферы и языка проявляется в базовых значениях (понятиях) каждой лингвистической культуры. Являясь неотъемлемым компонентом духовной культуры, эмоции, при всей своей универсальности, проявляют в разных языках определенную специфику вербализации, обусловленную присущей говорящим субъективностью интерпретации окружающей действительности, что представляет несомненный интерес для лингвистики. Психолингвистическая и лингвистическая интерпретация данных, представленных в языке, позволяет рассматривать последние как репрезентацию особых знаний, стоящих за фактами естественного языка, как репрезентацию конструктов концептуального сознания.
Научная новизна работы заключается в том, что интерпретирование содержания эмоциональных концептов «удивление», «радость», «стыд», «страх», «печаль/горе», «гнев», «презрение/отвращение» осуществляется с позиций психолингвистики и лингвокультурологии, а также в выявлении и описании вербальных и невербальных средств, репрезентирующих соответствующее содержание в языке (русском и английском). Существующий в коллективном сознании любого этноса национальный миропорядок немыслим без разветвленной системы оценок всего сущего, без отраженных в языке ценностных ориентиров. Именно оценивание на эмоциональном и ценностном уровнях завершает процесс отражения обыденным человеческим сознанием мира, окончательно превращая его из объективного в мир отраженный. Данный подход позволяет определить лингвокультурологическую и психолингвистическую специфику эмоциональных концептов и особенности их функциональных репрезентаций в разных языковых сообществах.
Цель данной работы состоит в выявлении, классификации, сопоставительном описании лексических средств объективации эмоциональных концептов «удивление», «радость», «стыд», «страх», «печаль/горе», «гнев», «презрение/отвращение» в русской и английской лингвистических культурах.
Основное внимание в нашей работе будет сосредоточено на решении следующих задач:
Понять основу существования и строения эмоции как феномена внеязыковой действительности.
Классифицировать эмоции на положительные и отрицательные в зависимости от знака оценочного компонента данной эмоции.
Представить такие эмоциональные концепты как «удивление», «радость», «стыд», «страх», «печаль/горе», «гнев», «презрение/отвращение» в соотношении с концептосферой
внутреннего мира человека.
Построить лингвистическую классификацию эмоциональных концептов.
Взяв за основу наименования эмоций выделить синонимические блоки с определенной доминантой для каждого блока. При этом под понятием «доминанта» подразумевается элемент, обладающий наиболее общим концептуальным содержанием, характерным для всех членов данного синонимического блока.
Внутри каждого синонимического блока разместить эмоциональные концепты по степени интенсивности обозначаемых этими словами эмоций.
Определить национально-культурную специфику лексем, представляющих концепты «удивление», «радость», «стыд», «страх», «печаль/горе», «гнев», «презрение/отвращение» в английской и русской языковых картинах мира.
Материалом исследования послужили данные картотеки, составленной на основе «Толкового словаря живого великорусского языка» В.И.Даля (1956), 2-томного «Словаря русского языка» (АН СССР) под редакцией А.П.Евгеньевой (1984), «Словаря русского языка» С.И.Ожегова (1984), «Толкового словаря русского языка» С.И.Ожегова и Н.Ю.Шведовой (1997), 2-томного «Словаря синонимов русского языка» (АН СССР) под редакцией А.П.Евгеньевой (1970), «Нового объяснительного словаря синонимов» под редакцией Ю.Д. Апресяна (1995), «Англо-русского синонимического словаря» под редакцией А.И. Ройзенмана и Ю.Д. Апресяна (2000), «Англо-русского словаря» под редакцией В.К. Мюллера (1992), «Oxford Advanced Learner' Dictionary of Current English», Sixth edition, под редакцией Sally Wehmeier. Общий объем проанализированного материала составил более 2000 единиц, полученных методом сплошной выборки, из них 1463 лексические
единицы - английские и 537 лексем русские.
В качестве методологической основы исследования используются базовые положения лингвистики эмоций (В. И. Шаховский, Н. А. Красавский,
A. А. Камалова и др.), концепции «языковой картины мира» и «языкового
сознания» (Г. В. Колшанский, Ю. Д. Апресян, Е. С. Кубрякова, В. Н.
Телия, С. Е. Никитина, О.А. Корнилов), лингвокультурологической
концептологии (Д. С. Лихачев, Ю. С. Степанов, С. X. Ляпин, В. И. Карасик,
B. И. Шаховский, Н. А. Красавский, С. Г. Воркачев и др.). Были применены
методы психолингвистического и лингвокульторологического
сопоставительного анализа, полевой метод, классификационный, а также
метод количественного подсчета.
Теоретическая значимость данного исследования заключается в том, что оно вносит определённый вклад в теорию концептуализации базовых эмоций, выявляет лингвокультурологическую специфику эмоциональных концептов «удивление», «радость», «стыд», «страх», «печаль/горе», «гнев», «презрение/отвращение» в английской и русской языковой картине мира. В исследовании закладываются теоретические основания для понимания эмоциональных концептов как производных национальных менталитетов, как источников познания внутреннего мира человека той или иной этнической принадлежности.
Практическая значимость работы усматривается в возможности использования данных исследования при подготовке лекционных и практических занятий по общему и сопоставительному языкознанию, в разработке учебных и исследовательских программ по когнитивной лингвистике, психолингвистике, этнолингвистике, в составлении толковых, переводных и эмотивных словарей.
На защиту выносятся следующие положения; 1. Национальные различия в членении мира, особенности отражения реальной действительности в конкретных языках
приводят к появлению национально-специфичных языковых картин мира. Картина мира получает в каждом национальном языке особую форму выражения.
Эмоции универсальны, т.е. в равной мере присущи всем людям и вытекают из общей и единой природы человека, его неконтролируемой психики. Она «общедоступна», открыта для переживания человека вне зависимости от каких-либо культурных параметров того/иного этнического и языкового сообщества.
Во всех известных языковых системах имеются обозначения эмоций и за каждым из них стоят существующие в данном социуме представления о характере эмоции, ее месте в ряду других эмоций, о причинах, ее вызывающих, и т.д.
Вербализованная эмоция есть имя концепта эмоции, поскольку как знаковое образование существует, функционирует в лингвистической культуре и, следовательно, отражает в себе эмоциональный опыт того/иного индивида, в целом социума, вносит категорию оценки, концептуально отображает окружающий мир. Лексема есть важнейшее средство вербального оформления концепта.
Исследуемые концепты «удивление», «радость», «стыд», «страх», «печаль/горе», «гнев», «презрение/отвращение» имеют общую когнитивную базу для любого языка и культуры.
Эмоционально-оценочная лексика тесно связана с национальным сознанием, с разного рода национальными факторами, национальной культурой, традициями, обычаями и т.п. Язык является средством накопления социального опыта, а эмоции представляют собой часть этого опыта. Иначе говоря, эмоциональный концепт культурно обусловлен.
7. «Видимые» различия вербальных репрезентаций эмоциональных
концептов «удивление», «радость», «стыд», «страх»,
«печаль/горе», «гнев», «презрение/отвращение», определяемые
культурными факторами, могут проявляться в частных
признаках, определяемых неповторимыми культурными
функциями и формами проявления специфического
этноментального содержания. Данные языков свидетельствуют
о том, что носители разных лингвокультур репрезентируют эмо
ции по-разному. Проведенное нами исследование позволяет
констатировать количественное превосходство концептов эмоций
в английской языковой картине мира и разную градуальность,
качество, глубину и интенсивность оязыковленных имен эмоций.
Русское языковое сознание продемонстрировало меньшую
дифференциацию в лексикализации эмоциональных концептов,
проявило меньшую нюансированность в концептуализации
эмоций, но ярко выраженную оценочность и интенсивность.
Эмоция стыд - единственный концепт, имеющий большую
дифференциацию в русском языке по сравнению с английским.
Для русского языкового сознания эмоция стыда является
отражением особенностей национальной логики мышления,
обращенная более к чувствам человека, нежели к его рассудку.
Апробация работы. Основные положения и результаты исследо
вания излагались на научно-практических конференциях, на
аспирантских семинарах, на заседаниях кафедры иностранных языков
Северо-Осетинского государственного университета (2003-2006 гг.),
на конференции «по итогам научно-исследовательской работы
факультета международных отношений СОГУ» (2005г.), на
конференции «Человек, государство, общество: традиционные проблемы и новые аспекты» (2006г.)
По теме диссертации опубликовано 5 статей, одна из которых опубликована в рецензируемом журнале.
Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, и списка литературы.
Во введении определяется объект исследования, обосновываются актуальность и научная новизна работы, формулируются основная цель и конкретные задачи, называются исследовательские методы, излагаются положения, выносимые на защиту, отмечаются области применения полученных результатов, а также указываются объём и структура диссертации.
В первой главе «Теоретические основы исследования картины мира» мы подробно останавливаемся на статусе различных типов картин мира, представляем точки зрения, существующие по этой проблеме.
Во второй главе «Природа и характеристика эмоций» представлены
различные определения и классификации эмоций и проблема
разграничения эмоций и чувств в психологии, описываются
лингвистические концепции эмоций и способы их вербализации.
Даётся обзор различных точек зрения на природу и значение
«концепта», «эмоционального концепта», «эмоциональной
концептосферы». Далее анализируются задачи сопоставительного изучения языковой репрезентации концептов, основанные на том, что, сопоставляя разные языки, можно выделить универсальные языковые средства описания картины мира и специфические, позволяющие воссоздать национальную картину мира.
В третьей главе эмоциональные концепты «удивление», «радость», «стыд», «страх», «печаль/горе», «гнев», «презрение/отвращение» анализируются с позиций лингвокультурологии и психолингвистики. Обнаружено наличие обще универсальных и культурно-специфических представлений в исследуемых эмоциях в русской и английской
лингвистических культурах. Представлены синонимические ряды концептов данных эмоций, определены доминанты каждого тематического блока, а также выявлены несоответствия данных в лексикографических источниках.
В Заключении подводятся теоретические и практические итоги данного диссертационного исследования, формулируются общие выводы.
Эмоциональная картина мира
Картина мира приобретает «новые краски» в ракурсе эмоциональной сферы сознания. Выделить эмоциональную картину мира нам позволяет эмоциональное восприятие окружающего мира. Эмоциональная картина мира представляет собой мировидение, спроецированное эмоциональной сферой сознания и отражающее аксиологические приоритеты в национальной картине мира. В эмоциональной картине мира объективно существующая реальность отражается сквозь призму человеческих эмоций. Основополагающее место в эмоциональной картине мира отводится собственно эмоциям, в которых проявляется эмоциональная сторона психики человека.
Если провести краткий очерк эволюции человека, то можно обнаружить, что эмоции сыграли важную роль в выживании человека. Очевидно, что человек не стал бы человеком, если бы не эмоции, которые побуждали его к единению и, в конце концов, сделали существом глубоко социальным.
Практически все исследователи человеческой истории сходятся во мнении, что охота оказала большое влияние на эволюцию нашего вида. Если согласиться с предлагаемым Мелленом (Mellen, 1981) перечнем характеристик успешного охотника, то развитие охоты было тесно связано с некоторыми важными аспектами эволюции эмоций. Возможно, наши древние предки вполне могли бы обойтись без охоты. В конце концов, они смогли бы выжить, питаясь исключительно плодами и кореньями, собранными недалеко от стойбища. С самого начала мужчины охотились не только для того, чтобы утолить голод или удовлетворить потребность организма в белковой пище. Мужчина получал удовольствие от самого процесса охоты, его возбуждал азарт. Угроза жизни была обыденностью для древнего человека. Успешный охотник должен был уметь испытывать страх, чтобы в нужный момент избежать опасности, но он также должен был уметь контролировать свой страх, управлять им. Он должен был уметь оперировать страхом с такой изощренностью, чтобы тот не притуплял его умственные и физические способности. По словам Меллена (Mellen, 1981), охотник умел «откладывать» переживание страха, и эту способность можно рассматривать как исключительно человеческую способность. Мифологическая картина мира, как известно, самая ранняя форма эмоционального восприятия мира человеком. Изучение мифологических картин мира на основе древних мифов, легенд, сказаний открывает возможности для проникновения в самые первые когнитивные процессы. Картину мира древнего человека отличало то, что человек не представлял себя отдельно от природы, его жизнь и жизнь природы были одним целым. Стремление к единению с силами природы, потребность рисовать в сознании картины овладения природой, что вселяло уверенность, укрепляло волю и сплачивало первобытный коллектив, отражает постоянное чувство страха, в котором пребывал первобытный человек (Маковский, 1996:15). Страх отражался так же и в почтенном отношении к слову (явление табу). Чувства, восходящие к восторженному восприятию действительности, изначально обязаны происхождению культа огня и культа опьяняющего напитка. Восторг древних людей характеризуется как «чувство удивления и благоговения, соединенное с признанием какой-то глубокой и непостижимой тайны, сокрытой в процессе появления огня и дерева...» (Там же, стр. 23).
Разные культуры по-разному относятся к различным эмоциям, (что для японца хорошо, например, он будет гордиться сырой рыбой на обеденном столе, то для европейца, не знакомого с японскими обычаями и кухней, послужит источником совсем других эмоций), наделяя переживания и проявления отдельных эмоций социальной коннотацией. Это влияет на воспитание и социализацию, и, в свою очередь, на систему представлений о мире, социальную организацию и семантическое воплощение тех или иных элементов в структуре значения эмоциональной лексики (bard, 1980).
Различные эмоции, выраженные в словах и высказываниях, понятны всем говорящим на данном языке, потому что они обобщены, потому что они действительно являются формой отражения мира, окружающего человека, и потому что они - часть картины этого мира.
Проблема разграничения эмоций и чувств в психологии
В психологической литературе и в настоящее время встречается ряд терминов (иногда заменяющих друг друга) для обозначения эмоций. Заметим, что те трудности, которые обнаруживаются, объясняются, главным образом тем, что эмоции рассматриваются, во-первых, без достаточно четкой дифференциации их на различные подклассы (аффекты, собственно эмоции переживания, чувства), отличающиеся друг от друга как генетически, так и функционально, и, во-вторых, вне связи со структурой и уровнем той деятельности, которую они регулируют (см.подр. Леонтьев, 1993:173).
Так, например, общепринятым было отождествление эмоций и чувств (Якобсон,1958,1973; Эголинский,1978; Лук,1982; Крутецкий,1986; Петровский, 1986; Рубинштейн, 1993, 1999; Шибутани, 1999; Buytendijk, 1956; Katzenstein, Sitte, 1989; Meyer, 1999), эмоций, эмоциональных состояний душевных состояний и переживаний (Шингаров, 1971; Никифоров, 1978; Лук, 1982).
Нельзя не согласиться с В.К.Вилюнас по поводу того, что «терминологические расхождения в какой-то мере уже заложены в повседневном языке, позволяющем, например, называть «страх» эмоцией, аффектом, чувством и даже ощущением» (Вилюнас, 1993:5).
Эмоции вместе с аффектами, переживаниями, чувствами, эмоциональными состояниями образуют эмоциональную сферу личности, которая является одним из регуляторов поведения человека, источником познания и выражения сложных отношений между людьми.
Согласно учению Ч.Дарвина, механизм эмоций человек унаследовал от животных, эмоции которых совпадают с простейшими эмоциями человека, и выражаются в органических, двигательных и секреторных изменениях и принадлежат к числу врожденных реакций. В результате многими психологами делается утверждение, что эмоция в ходе эволюции возникла раньше, чем чувство и присуща не только человеку, но и животному, и выражает отношение к удовлетворению физиологических потребностей.
Некоторые исследователи, отделяя эмоции от чувств, относят к эмоциям лишь «низшие эмоции», «простейшие эмоции», или «чистые эмоции» (Лук, 1982; Никифоров, 1978) с «анатомической привязкой», то есть унаследованные человеком от его животных предков, такие как: страх, гнев, ярость, радость и т.п.
Чаще всего как синонимы используются слова «эмоция» и «чувство», хотя данные понятия четко отличаются друг от друга. Чувства - это одно из наиболее ярких проявлений личности человека, выступающих в единстве с познавательными процессами и волевой регуляцией поведения и деятельности. Содержание чувств составляет устойчивые отношения личности к тому, что она познает и делает. Другая особенность чувств состоит в том, что они образуют ряд уровней (см. классификацию Лука, 1982), начиная от непосредственных чувств к конкретному объекту и кончая высшими социальными чувствами, относящимися к социальным ценностям и идеалам. Развиваясь на базе эмоций при взаимодействии с разумом в ходе формирования общественных отношений, чувства выполняют функции, необходимые для общественной жизни человека, его приспособления к общественной среде, и поэтому измеряются часами, днями, месяцами, годами и могут длиться даже всю жизнь (чувство долга, патриотизма) (Петровский, 1986: 377; Леонтьев, 1993: 180).
Понятия «эмоция» и «чувства» различаются как разные ступени развития эмоциональной формы отражения действительности. Взаимоотношение между ними таково, что чувства формируются на основе эмоций, а последние возникают при удовлетворении или неудовлетворении потребностей организма. Кроме того, разграничение понятий «эмоция» и «чувство» имеет большое методическое значение для уточнения предмета различных наук, изучающих эмоциональную жизнь человека и эмоциональную форму отражения действительности.
Если эмоции у человека отражают объективные отношения предметов и явлений внешнего мира к нуждам человека как организма, то чувства отражают эти отношения к человеку как к личности, как к члену общества. Если эмоции регулируют взаимоотношение человека со средой как организма, то чувства регулируют его отношения как личности с другими людьми (Шингаров, 1971: 148; Платонов, 1972: 54; Эголинский, 1978:7).
Понятие «переживание» также шире чем «эмоция», так как проявляется не только в форме эмоций, но и в форме потребностей и волевого усилия, следовательно, и произвольного внимания и произвольной памяти (Платонов, 1972:89). Переживание - это выражение личностной, субъективной стороны процесса отражения действительности человеком, таким образом, переживание является атрибутом акта сознания индивида, не содержащего образа отражаемого и проявляющегося в форме удовольствия или неудовольствия, напряжения или разрешения, возбуждения или успокоения. Переживание, как и чувство, носит длительный характер и сохраняется часами, днями, неделями и чаще всего не имеет ярко выраженного внешнего проявления.
Аффекты развиваются в экстремальных условиях, в связи с совершенно определенным раздражителем и поэтому всегда конкретно направлены. Аффект отличается от эмоций лишь большей силой, бурным протеканием, если эмоция - это душевное волнение, то аффект - буря. Аффект - это кратковременный, эмоциональный взрыв с ярко выраженными симптомами. Аффект сопровождается утерей контроля над своей деятельностью. В этой связи интересно сравнение И. Канта аффекта с водой, прорвавшей плотину. Таким образом, обладая свойствами доминанты, аффект тормозит все другие психические процессы и «навязывает» определенный закрепившийся в эволюции способ «аварийного» разрешения ситуации, который оправдывает себя лишь в типичных биологических ситуациях.
Эмоциональный концепт и эмоциональная концептосфера
В современной когнитивной лингвистике ведутся многочисленные исследования когнитивных моделей, в рамках которых осуществляется анализ концептов через обращение к средствам естественного языка. В частности, анализ эмоциональных концептов имеет целью показать, что эмоции, как явления психики, имеют чрезвычайно сложную концептуальную структуру (Lakoff & Kovecses, 1987), которая может быть выявлена путем систематизации языковых выражений, используемых носителями языка для обозначения и представления эмоций. Как считает А.Вежбицкая, «без толкований такого рода невозможно было бы объяснить отношения между такими понятиями как зависть, ревность, ненависть, презрение, жалость, восхищение и т.д. Невозможно было бы также сравнивать (и интерпретировать) концепты эмоций в разных языках» (Вежбицкая, 1996: 216).
В своей книге «Эмоциональные концепты» З.Кёвечеш (Kovecses, 1990) предпринимает попытку показать, что эмоциональные концепты имеют более сложную и тонкую структуру и более богатое концептуальное содержание, чем можно предположить, исходя из классической точки зрения на эмоции. Основная методологическая идея состоит в том, что обычный (conventionalized) язык, который мы используем, когда говорим об эмоциях, может быть важным инструментом для обнаружения структуры и содержания наших эмоциональных концептов. Именно посредством языка мы «строим концептуальную вселенную».
Концепт - это универсальный феномен, поэтому его использование помогает установить особенности национальной картины мира. Концепт-это хранитель информации,-эмоций, переживаний. В процессе общения между людьми, в речевой деятельности, в кросс-культурной коммуникации используется совокупность концептов, образующая определенную концептосферу. Термин «концептосфера» был введен Д. С. Лихачевым по модели терминов «ноосфера, биосфера» и пр., изобретенных В. И. Вернадским.
«Понятие концептосферы особенно важно тем, что оно помогает понять, почему язык является не просто способом общения, но неким концентратом культуры - культуры нации и ее воплощения в разных слоях населения вплоть до отдельной личности» (Лихачев, 1997: 287).
Концептосфера - это образно-словесное отражение национального менталитета, состояния культуры и науки нации (народа) в целом. Состояние концептосферы определяют ее создатели, концептоносители, яркие индивидуальности. Д.С. Лихачев пишет о том, что является источником создания концептосферы языка, включая в формулировку концептоносителя: «В совокупности потенции, открываемые в словарном запасе отдельного человека, как и всего языка в целом, мы можем назвать концептосферами» (Лихачев, 1997:282). Имеет значение не только широкая осведомленность и богатство эмоционального опыта, но и способность быстро извлекать ассоциации из запаса этого опыта и осведомленности» (Лихачев,Ibid.).
Такая характеристика личности, данная Д-С. Лихачевым, не позволяет отнести ее к какой-либо конкретной нации. Но так как каждый человек имеет свой индивидуальный набор ассоциаций, эмоций, то в совокупности можно, наверное, говорить о национальной концептосфере, например, о концептосфере русского языка, концептосфере английского языка и т.д. «Концептосфера национального языка тем богаче, чем богаче вся культура нации - её литература, фольклор, наука, изобразительное искусство (оно также имеет непосредственное отношение к языку и, следовательно, к национальной концептосфере, она соотносима со всем историческим опытом нации и религией особенно» (Лихачев, 1997:282).
Представления человека о его внутреннем мире образуют в сознании эмоциональную концептосферу, состоящую из системы динамично развивающихся мыслительных конструктов - эмоциональных концептов.
Эмоциональная концептосфера представляет собой совокупность множества обычно вербализованных на лексическом и фразеологическом уровнях эмоциональных концептов, состоящих друг с другом в сложных структурно-смысловых и функциональных отношениях, и включающих в себя понятийный, образный и ценностный компоненты. (Красавский, 2001: 46)
Эмоциональные концепты выкристаллизовывались из конкретных фактов деятельности человека, «сценарной» серии поступков, переживаний и чувств. Они оценочны по своей природе (по принципу плюс, минус), всегда используются в контексте определенных эмоциональных настроений. Люди узнают данные концепты не путем считывания их словарных определений, а в результате личного социального опыта, опыта предшествующих поколений, традиций социума, которому они принадлежат (Бабушкин, 1996: 38).
Эмоциональные концепты наиболее субъективны по своему характеру. Сущность слов, репрезентирующих данные концепты, расплывчата. Понимая разумом, люди затрудняются вербально эксплицировать их значения. Концепты абстрактных имен чрезвычайно текучи. Что касается эмоциональных концептов, на первый взгляд кажется логичным относить их к разряду универсальных, поскольку именно эмоции являются «центральной частью, которая делает представителей разных этносов более или менее похожими друг на друга» (Шаховский, 1996: 87).
При этом, как установлено, эмоциональным концептам присуща этноспецифичность, обусловленная «индивидуальным эмоциональным трендом и национальным индексом данной культуры», которые, в свою очередь предопределяются варьирующимся характером манифестации «многоплановости взаимодействий» культуры, языка и эмоций (Шаховский, Ibid.).
Печаль /Горе
Эмоцию печали обычно относят к негативным переживаниям, однако нужно отметить, что это очень специфичная эмоция, она может играть положительную роль в жизни человека. «Разве были бы мы способны к формированию крепких, устойчивых связей с людьми, разве дорожили бы ими, если бы возможность разрыва этих связей не вызывала у нас печали? И насколько человечными были бы мы, если бы мы не умели скорбеть о смерти любимого человека или сопереживать его горю?» (Изард, 2003:196) Эмоция печали/горя по Изарду имеет свои универсальные активаторы:
1. Разлука, или отделение, как физическое, так и психологическое;
2. Смерть близкого друга или члена семьи;
3. Разочарование, крушение надежд;
4. Неудача в достижении поставленной цели.
Главной и универсальной причиной печали/горя является чувство утраты. Утрата может быть временной или постоянной, реальной или воображаемой, физической или психологической.
В полном соответствии с общепризнанным мнением, мы также относим эмоцию печали/горя к числу отрицательных эмоций.
По данным большинства словарей синонимов русского языка синонимический ряд существительных, обозначающих эмоцию печали, состоит из 4 членов: печаль, уныние, грусть, кручина. Концепт печаль является доминантой в данном синонимическом ряду. Синонимический ряд существительных, обозначающих эмоцию горя, состоит из 5 членов: горе, скорбь, горесть, горечь, глубокая печаль.
Данные нашего исследования представлены в одной таблице, так как доминирующей эмоцией в горе является печаль, а также вследствие того, что концепт печаль является членом обоих синонимических рядов. В результате проведенного нами исследования толковых словарей русского языка нами были обнаружены 28 концептов данной эмоции:
Итак, основываясь на данных различных лексикографических источников, мы получили следующий синонимический ряд концептов эмоции печаль/горе:
горе, несчастье, горесть, горечь, скорбь, прискорбность, кручина, отчаяние, мука, боль, невзгода, безутешность, сожаление, страдание, печаль, тоска, меланхолия, ностальгия, уныние, грусть, скука, хандра, разочарование, расстройство, подавленность, растерянность, прострация, апатия.
Результаты проведенного нами исследования двуязычных синонимических англо-русских словарей позволили нам представить синонимический ряд, состоящий из 5 номинантов концепта печаль/горе: sorrow, grief, heartache, anguish, woe. Концепт sorrow - доминанта данного синонимического ряда. В результате поиска имени концепта печаль/горе, и ядра соответствующего ему поля в английском языке на основе толковых словарей английского языка нами было обнаружено 34 концепта того же лексического наполнения:
В результате сопоставления русской и английской картин мира мы обнаруживаем количественное превосходство английских концептов называющих эмоцию печаль/горе: 28 в русском языке и 34 в английском. В английской языковой картине мира получаем следующий синонимический ряд данной эмоции: anguish, grief, heart ache, heartbreak, broken heart, woe, sorrow, pain , hurt, ache, pang, scar, affliction , agony, wound, sadness, suffering, despair, gloom, distress, desolation, bereavement, dole, yearning, mourning, depression, discontent, melancholy, nostalgia, ennui, boredom, lassitude, apathy, emptiness.
Английский и русский языки по-разному дифференцируют не только интенсивность эмоции печаль/горе, но и их качественное различие. Русский язык предлагает меньшую дифференциацию рассматриваемого концепта.
Обнаруживаемые при сопоставлении английской и русской языковых картин мира различия результатов вербализации эмоций свидетельствуют о том, что главенствующими при формировании лингвистических категорий являются не перцептивно-физиологические факторы, а факторы работы коллективного этнического сознания по категоризации чувственно воспринятой информации.
Переживания и мотивационные феномены, связанные с горем, отчасти обусловлены спецификой культуры, по крайней мере, в той степени, в какой специфические особенности данной культуры затрудняют или облегчают интеракцию печали с теми или иными фундаментальными эмоциями.
Социокультурные факторы влияют также на интенсивность переживания горя и на его продолжительность. Одним из примеров таких факторов может служить система воспитания детей в одной из микронезийских культур (Sprio, 1949, цит. по: Averill, 1968). В культуре ифалук воспитание детей осуществляется не только родителями, но и многими другими людьми, не являющимися членами семьи, и, поэтому, горе, переживаемое при потере члена семьи, несмотря на довольно высокую интенсивность, чрезвычайно кратковременно по сравнению с тем, что имеет место в других культурах. «Возможно, самой важной детерминантой горя является утрата роли. Роль отца, матери, ребенка, мужа и т.д. предписана культурой, и потеря любимого человека часто означает утрату соответствующей роли» (Изард, 2003:214).
