Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические аспекты исследования фразеологических единиц качественной характеристики человека в современном немецком и узбекском языках 11-29
1. 1. Проблема фразеологической номинации качественных признаков человека в немецком и узбекском языках 11-20
1. 2. О внутренней форме фразеологических единиц качественной характеристики человека в сравниваемых языках 21-29
Глава 2. Исследование структурных и семантических аспектов фразеологических единиц качественной характеристики человека в немецком и узбекском языках 30-100
2.1. Структурные аспекты фразеологических единиц качественной характеристики человека в сравниваемых языках 30-54
2. 2. Семантическая классификация фразеологических единиц качественной характеристики человека 54-100
Глава 3. Контекстуальные условия реализации фразеологических единиц качественной характеристики человека в сравниваемых языках 101-111
Глава 4. Эквивалентные отношения фразеологических единиц качественной характеристики человека в сравниваемых языках и проблемы их перевода 112-123
Заключение 124-127
Библиография 128-137
Список лексикографических источников 138
Список сокращений 141
Приложение 142-162
- Проблема фразеологической номинации качественных признаков человека в немецком и узбекском языках
- О внутренней форме фразеологических единиц качественной характеристики человека в сравниваемых языках
- Структурные аспекты фразеологических единиц качественной характеристики человека в сравниваемых языках
- Контекстуальные условия реализации фразеологических единиц качественной характеристики человека в сравниваемых языках
Введение к работе
Язык является единственным и уникальным средством, способным по своей природе устанавливать взаимопонимание людей. Могущество языка мы видим в том, что он способен всей совокупностью своих средств отображать окружающий нас мир, закреплять практические и теоретические знания, хранить их и способствовать дальнейшему постижению нашего необъятного мира. Язык является важнейшим средством человеческого общения, орудием передачи мыслей. Одновременно язык выступает в качестве «зеркала национальной культуры, её хранителя: языковые единицы фиксируют содержание, которое в той или иной мере восходит к условиям жизни народа — носителя языка» (Фелицына, Мокиенко 1990, 3).
Понимание фразеологии как составляющей лексикона и отнесение к ее объектам всех видов сверхсловных образований, обладающих целостной номинативной функцией, позволяет рассматривать фразеологию как область лингвистики, изучающую комплексные знаки языка.
Фразеологическая система языка - явление неоднородное и многомерное, что предполагает возможность разных аспектов ее рассмотрения. В свое время академик В.В.Виноградов писал: «Фразеология исследует наиболее живой, подвижный и разнообразный отряд языковых явлений» (Виноградов 1942).
Современное исследование лингвистических объектов немыслимо без их сопоставления в разных языках. Основная задача лингвистического сопоставления - выявление сходных и различительных признаков изучаемых фактов языка. Факты совпадения фразеологических единиц (ФЕ) разных языков, в том числе и неродственных, обусловливается общностью логических и образно-ассоциативных связей в сознании носителей разных языков.
Данная диссертационная работа посвящена проблемам фразеологии. В ней мы попытались провести сопоставительный анализ ФЕ качественной характеристики человека (далее — КХЧ) немецкого и узбекского языков.
Объектом нашего исследования мы выбрали подсистему ФЕ немецкого и узбекского языков, семантически ориентированных на качественную характеристику человека. Это не является случайным. Как признает большинство фразеологов, лингвистическая сущность фразеологизма определяется его семантикой. А.Д.Райхштейн отмечает, что фразеологическая система в целом отчетливо демонстрирует двойной антропоцентризм — происхождение и функционирование, т.е. семантическую ориентированность на человека как составляющих лексем-компонентов в их прямых значениях, так и особенно совокупных ФЕ в их фразеологических значениях. Именно данная фразеологическая подсистема является наглядным примером действия не только лингвистических, но и экстралингвистических факторов в языке (Арсентьева 1989). Лингвистическому анализу подвергаются нами лишь те ФЕ, которые качественно характеризуют человека, указывают на внешние и внутренние качества лица, что и составляет предмет нашего исследования.
Интенсивное развитие исследований в области фразеологии создало необходимые предпосылки для выявления и описания фразеологических систем различных языков. Следует сказать, что человеческий фактор в языке никогда не отрицался, а, напротив, постоянно подчеркивалась необходимость его учета и анализа в конкретных исследованиях. Особенно актуален этот фактор в настоящее время, когда лингвистика получила четко выраженную направленность, что в значительной степени предопределило обращение к человеку (Золотова 1980, 78). Во всей системе языка, а во фразеологии особенно, прослеживается четко выраженная антропоцентрическая направленность, что является новым направлением в лингвистике. Нетрудно заметить, что за последние годы в области фразеологии появились многочисленные статьи и диссертации, в центре внимания которых находится тема «Человеческий фактор в языке», непосредственно связанная с деятельностью человека или с его свойствами, что можно объяснить с популярным в настоящее время антропоцентрическим характером изучения фразеологии (см. Золотова 1980; Добровольский 1988; Арсентьева 1989; Эмирова 1988; Яранцев 1997; Левин-Штейнманн 1999).
Сегодня является общепризнанным, что человек и человеческий фактор стоят в центре круга исследовательских проблем процесса номинации и коммуникации. Многие лингвисты единодушны в том, что антропоцентризм является во фразеологии доминирующим. Лексика и фразеология любого иностранного языка должны быть усвоены на должном уровне, что обусловливает их правильное и корректное использование в речи. Очень точно подметили это еще профессора Л.И.Ройзензон и Ю.Ю.Авалиани, которые подчеркивали, что «если лексика в своей совокупности отражает всю сумму явлений, фактов, процессов действительности, то фразеология охватывает в первую очередь сферу переживаний и чувств, печали, радости, любви, дружбы, конфликта и борьбы, качественную характеристику» (Ройзензон, Авалиани 1967 — разрядка наша ). Наша работа выполнена в русле данного подхода, что и делает ее актуальной. Актуальность работы заключается, на наш взгляд, и в том, что в антропоцентрическом направлении не существует специальных работ в сопоставительно-типологическом плане (в разносистемных языках).
Новизна работы состоит в том, что на материале немецкого и узбекского языков проблема фразеологической номинации качественной характеристики человека в сопоставительном плане ставится впервые: в работе исследуются ФЕ качественной характеристики человека (КХЧ) этих двух неродственных языков.
Целью работы является выделение из фразеологического фонда сопоставляемых языков всех ФЕ КХЧ, их сопоставительный структурно-семантический анализ и определение эквивалентных отношений этих ФЕ. В соответствии с поставленной целью в круг задач нашего исследования входит:
- сбор языкового материала и сплошная выборка из словарей, текстов художественной литературы и разговорной речи сопоставляемых языков всех ФЕ, которые качественно характеризуют человека;
- выявление номинативно-ономасиологических свойств фразеологических единиц КХЧ немецкого и узбекского языков, определение их места и роли в системе средств номинации;
- определение внутренней формы ФЕ КХЧ;
- описание структуры ФЕ КХЧ в сравниваемых языках;
- анализ семантического потенциала исследуемых ФЕ;
- описание эквивалентных отношений и стилистической принадлежности ФЕ КХЧ немецкого и узбекского языков;
- определение контекстуальных условий реализации семантики ФЕ КХЧ в сравниваемых языках.
Теоретическая значимость работы заключается в обосновании системной организации языковой семантической категории качественного признака и в выявлении определенных свойств ФЕ КХЧ в неродственных — немецком и узбекском - языках. Исследование совокупности ФЕ КХЧ позволяет внести вклад в решение проблем лексикологии, фразеологии и стилистики обоих языков.
Практическая ценность данной диссертационной работы состоит в том, что материал и результаты исследования могут быть использованы в лекционных курсах, на семинарских занятиях по сопоставительной типологии, лексикологии и фразеологии немецкого языка, при написании курсовых и дипломных работ по лексикологии и фразеологии немецкого и узбекского языков, при составлении пособий и немецко-узбекского фразеологического словаря.
Поставленные цели и задачи определяют методологию исследования. В работе, главным образом, используются методы сравнительного, компонентного, контекстуального и статистического анализа на основе ономасиологического подхода. Ономасиологический подход, который является в нашем исследовании ведущим, определяется изучением принципов и закономерностей «обозначения» предметов/лиц (также действий, состояний) и выражения понятий лексическими и лексико-фразеологическими средствами языка. Сравнительный метод выбран нами потому, что наша работа представляет собой сопоставительно-топологический характер. Основным положением данного метода является сравнение двух и более языков с целью установления определенных свойств и общих закономерностей, а также выявление отличительных и сходных признаков языковых фактов, что очень важно в типологических исследованиях. Метод компонентного анализа представляет собой исследование содержательной стороны значимых единиц языка, целью которого является разложение значения на минимальные семантические составляющие (семы). Кроме того, мы опираемся на метод контекстуального анализа, так как исследование ФЕ КХЧ проводится в зависимости от их употребления в определенном контексте. Статистический метод используется в языкознании для анализа единиц любого уровня. И в нашей работе приводятся количественные показатели всех ФЕ КХЧ в сравниваемых языках, их процентные отношения, частота употребления отдельных ФЕ в речи и т.д.
Как известно, богатство выразительных средств языка является показателем уровня его развития и степени его совершенства. Как отмечает A.M. Бабкин, фразеологический фонд языка народа является живым и неиссякающим источником, который придает языку яркость черт национального характера и обеспечивает его обогащение новыми выразительными средствами и возможностями (Бабкин 1970, 8).
Как самостоятельный раздел языкознания фразеология исследуется сравнительно недавно. Но, несмотря на это, в лингвистике появился ряд фундаментальных работ на материале отдельных языков и огромное количество диссертационных исследований и статей (см. работы: Архангельский 1964; Бабкин 1970; Молотков 1977; Жуков 1978, 1986; Телия 1966, 1981, 1996; Кунин 1970; Чернышева 1970; Райхштейн 1980; Fleischer 1982; Dobrovol skij 1988, 1995, 1997; B.Wotjak 1992; Foldes 1996; Burger et. al. 1982; Рахматуллаев 1978; Умарходжаев 1979; Маматов 1991 и мн.др.) В лингвистике существуют различные определения понятия «фразеологизм» или «фразеологическая единица». Так, по мнению Н.И.Шанского, фразеологический оборот — «это воспроизводимая в готовом виде единица из двух или более ударных компонентов словного характера, постоянная по своему значению, составу и строению, т.е. структуре» (Шанский 1963, 3). А.В.Кунин же определяет фразеологическую единицу как «устойчивое сочетание лексем с полностью или частично переосмысленным значением» (Кунин 1970, 210). И.И.Чернышева отмечает, что «фразеологизмы — это устойчивые воспроизводимые раздельнооформленные сочетания слов различных структурных типов с единичной сочетаемостью компонентов, значение которых возникает в результате семантического преобразования компонентного состава» (Чернышева 1970, 29). А по мнению Барбары Вотьяк (Wotjak 1992, 3), фразеологизмами называются относительно стабильные соединения слов или группы слов, общее внутреннее значение которых возникает в результате преобразования значения отдельных конституентов. В книге "Handbuch der Phraseologie" (Burger et.al. 1982, 1) авторы пишут, что фразеологизмы — это соединения двух или более слов, которые употребляются в языковом коллективе так же, как и отдельные лексемы, и указывается на их воспроизводимость в готовом виде.
Таким образом, фразеологические единицы — это устойчивые воспроизводимые раздельнооформленные сочетания слов различных структурных типов с единичной сочетаемостью компонентов, значение которых частично или полностью переосмыслено и возникает в результате семантического преобразования компонентного состава. Таково определение ФЕ, которое принято в нашем исследовании в качестве рабочего.
ФЕ могут возникать на основе образного восприятия действительности, которое отображает обиходно-эмпирический, культурный и исторический опыт некоторого языкового коллектива. ФЕ могут представлять собой осколки сказочных, мифологических, религиозных и литературных текстов и вне зависимости от контекста обладают экспрессивностью (Телия 1981, 13). Под экспрессивностью понимается наличие выразительной воздействующей силы ФЕ, делающей речь более яркой, более действенной. Экспрессия - это способность ФЕ выражать понятия ярко, наглядно, передавать наивысшую степень признака, создавая особое восприятие как своеобразный компонент смысловой структуры ФЕ. В нашем случае экспрессивность понимается как способность ФЕ выражать отношения, оценку обозначаемых явлений и шире -способность выражать выделяющую эти явления характеристику. Говоря словами А.М.Бабкина (1970, 15), ФЕ экспрессивно-эмоционально окрашивают нашу речь, характеризуют и обнаруживают отношение говорящего к объекту речи.
Материалом исследования послужил корпус примеров, насчитывающий 1077 (в немецком языке 560, в узбекском — 517) субстантивных, адъективных и глагольных ФЕ. Они отобраны из произведений немецкой и узбекской художественной литературы. Кроме того, анализу подвергнуты данные фразеологических словарей немецкого и узбекского языков.
Апробация работы. Освещение различных проблем данного исследования было изложено в докладах и сообщениях на годичных научных конференциях профессорско-преподавательского состава Худжандского Государственного Университета имени академика Бабаджана Гафурова и конференциях молодых ученых Согдийской области (2000-2005 гг.). Содержание докладов опубликовано в виде статей и брошюры. Кроме этого, работа апробирована на лекционных курсах и семинарских занятиях по лексикологии и стилистике немецкого языка, по спецкурсу «Фразеология немецкого языка». Во время научно-исследовательской стажировки в Университете Лейпциг ФРГ также были прочитаны доклады по отдельным главам диссертационной работы на традиционных семинарах «Фразеология в теории и практике» при Институте имени Гердера.
Структура работы. Работа состоит из введения, четырех глав и заключения.
Во введении обосновывается выбор темы, определяются объект исследования, цель и задачи, теоретическая и практическая значимость работы, направление исследования, описываются методы и материал исследования, дается краткий комментарий наиболее важных научных трудов по поставленной проблеме.
В первой главе работы речь идет о теоретических аспектах исследования ФЕ КХЧ на материале немецкого и узбекского языков. Данная глава охватывает также проблемы фразеологической номинации в сравниваемых языках, вопросы о роли и месте ФЕ КХЧ в системе средств номинации, о внутренней форме этих фразеологизмов.
Во второй главе говорится в основном о структурно-семантических особенностях ФЕ КХЧ в сопоставляемых языках. Нами дается семантическая классификация фразеологизмов, характеризующих человека, а также их структурные, лексико-грамматические особенности.
В третьей главе излагаются результаты исследования по вопросу актуализации значения ФЕ КХЧ в контексте, т.е. рассматриваются контекстуальные условия реализации семантики исследуемых нами ФЕ.
Четвертая глава посвящена проблемам эквивалентных отношений ФЕ КХЧ немецкого и узбекского языков и вопросам их перевода с одного языка на другой.
В заключении подводятся итоги исследования, приводятся выводы из проделанной работы.
Работа снабжена библиографией, списком словарей и произведений художественной литературы.
В конце работы имеется приложение, где приведены ФЕ КХЧ немецкого языка и их эквиваленты, аналоги в узбекском языке.
Проблема фразеологической номинации качественных признаков человека в немецком и узбекском языках
Язык, как известно, позволяет человеку сообщать свои знания другим людям. Посредством языка человек пользуется своими знаниями в тех или иных целях. Язык является материальной формой мыслительной деятельности человека, мощным орудием познания. С его помощью в процессе познания происходит идеализация предметного мира, осуществляется переход от чувственного отражения действительности к рациональному, от ощущения и восприятия к представлению и понятию, происходит формирование обобщений. С объективным миром язык непосредственно связан в первую очередь своим «строительным материалом», т.е. системой номинативных, лексико-фразеологических единиц. Изучение номинации, понимаемой как «обозначение всего отражаемого и познаваемого человеческим сознанием, всего сущего или мыслимого: предметов, лиц, действий, качеств, отношений и событий» (Гак 1977, 234) - в последние десятилетия проводится широко и успешно. Установление понятийных областей фразеологической номинации показало ее избирательность. Основным фактором, регулирующим удельный вес фразеологизмов в логико-тематических (семантических) классах, является, по мнению А.Д.Райхштейна, «мера субъективной значимости объективных явлений» (Райхштейн 1980). Большое количество фразеологизмов покрывает сферы, характеризующие психику человеческой личности (эмоции, чувства, интеллект), деятельность человека, его моральные качества, межличностные, социальные отношения, и вызываемые ими эмоции и их оценку. Если подвергнуть рассмотрению весь фразеологический фонд любого языка, то подтверждается тезис многих исследователей-фразеологов о том, что почти семьдесят процентов его инвентаря, так или иначе, относится к характеристике человека.
Фразеологизмы представляют собой специфический вид номинации -косвенную номинацию. Номинативная система языка образуется совокупностью взаимосвязанных и соотносящихся друг с другом лексических и фразеологических наименований (как строго «интеллектуальных», так и эмоционально окрашенных). В основе названия всегда лежит «какой-нибудь бросающийся в глаза» признак. И этот признак может быть в разной степени важным в познавательном отношении, представляя те или иные стороны называемого предмета или лица. Признак, положенный в основу какого-либо названия, содержит, так сказать, предварительную наметку его действительного значения, первую ступеньку к значению, его «внутреннюю форму» (по терминологии А.А.Потебни). v. В названии предмета, в его гештальт-структуре живут человеческие ощущения и восприятия, впечатления, эмоции, повседневный опыт и практика носителей языка. Даже в глубокой древности обозначение «кусочка действительности» считалось мотивированным и детерминированным если не его сущностью, то, по крайней мере, той или иной стороной, которой он являлся человеку. Имя в действительности не отражает природы называемого им предмета или лица, но оно всегда таит в себе сам процесс называния человеком соответствующего предмета или лица. Как слова, так и фразеологизмы в известной мере произвольны. Название всегда вызывает образ или представление о каком-либо предмете или лице, так как в нем выражается отношение данного предмета или лица к другим. В основу названия кладется отличительный признак означаемого, который почти целиком обусловлен экстралингвистическими факторами. Теория номинации является центральной в языкознании. Выделяются два типа номинации — прямая и вторичная. При прямой номинации значение слова непосредственно направлено на внеязыковой ряд. При вторичной номинации это происходит опосредованно. Различаются два вида вторичной номинации - непрямая и косвенная. Мы остановимся на косвенной номинации, так как она играет важную роль в формировании значения ФЕ. При косвенной номинации значение слова опосредовано другим наименованием, и слово лишено самостоятельной номинативной функции (Языковая номинация 1977, 129). Анализ ФЕ разных языков показывает, что почти вся жизнь человека, от его рождения до смерти, особенности его характера, внешнего облика, профессиональные умения, умственные способности и т.д. - все это находит своеобразное отражение во фразеологической системе любого языка. Не являются исключением и немецкий и узбекский языки. Как уже говорилось, наречение предмета или лица происходит по какому-либо одному отличительному признаку, при этом языковое видение объекта у разных народов может быть в чем-то одинаковым, но чаще -разным. Все зависит от того, какой в данной среде и в данное время «бросающийся в глаза» признак берется за основу наименования. Например, ср.: нем. weisser Rabe (белая ворона), die erste Geige spielen (играть первую скрипку), wie Blut und Milch (как кровь с молоком), unter dem Pantoffel sein (быть под каблуком) и мн.др. узб. кари тулки (старая лиса — тертый калач), дупписи яримта (тюбетейка набекрень - живущий припеваючи), ёт товук. (чужая курица - белая ворона) и др.
О внутренней форме фразеологических единиц качественной характеристики человека в сравниваемых языках
Изучение вопросов мотивированности во фразеологии, т.е. соотношения плана содержания с планом выражения ФЕ, способствует выявлению специфики фразеологической номинации, позволяет также наметить некоторые направления изучения проблем регулярности в сфере фразеологической номинации (Золотова 1980, 86). Сфере номинирования принадлежит категория внутренней формы (далее - ВФ). ВФ входит в смысловое содержание ФЕ. По мнению В.П. Жукова, взаимодействием свободного словосочетания с переосмысленным на его основе фразеологизмом создается внутренний образ, ВФ фразеологизма, живущая в семантической структуре ФЕ и во многом предопределяющая ее семантическую эволюцию (Жуков 1986). Как известно, семантика фразеологических единиц не совпадает ни со значениями синонимических им слов, ни со значениями их компонентов. Внутренняя форма служит основанием номинации, и у ФЕ она представляет собой образное представление. Наличие ВФ у ФЕ ограничивает ее сочетаемость с другими словами в предложении. Такое ограничение детерминируется оценочным характером значения фразеологизма. Внутренняя форма присуща лишь фразеологизмам, которые могут быть наложены на свободные словосочетания такого же лексического состава, на фоне которого становится понятным фигуральный смысл ФЕ. Например: нем. Haut und Knochen (кожа да кости), eine lahme Ente (парализованная утка - 1) мокрая курица; 2) растяпа, тюфяк), treulose Tomate (вероломный помидор - человек, на которого нельзя положиться, ненадежный), alter Hase (стреляный воробей, травленый волк), einen weichen Keks haben (иметь мягкое печенье - человек с ограниченным умом) и др. узб. пуст-у устухон (займете, из таджикского языка - кожа да кости), аммамнинг бузоги (теленок тети - мокрая курица), илоннинг ётни ялаган (змея подколодная), мияси айниган (мозги протухшие) и т.д.
Образность можно считать формой существования значения ФЕ. Фразеология, создаваемая в целом на основе образного представления действительности, является важным номинативно-изобразительным средством языка. Как отмечает А.И. Федоров, «... фразеологизмы в отличие от слов, имеют фразеологическое значение, состоящее из образного представления метафорического, метонимического или сравнительного типа, через которое называется денотат и дается его коннотативная характеристика в сигнификате» (Федоров 1980, 15). ФЕ всегда выполняют и номинативно-коммуникативную, и экспрессивно-эмоциональную функцию, что является основной, определяющей функцией фразеологии любого языка. Нельзя не согласиться с мнением В.И. Телия, которая понимает под номинативным составом языка «всю совокупность языковых единиц, обладающих номинативной функцией, т.е. служащих для названия вычлененных языковым сознанием из внеязыкового континуума отдельных его фрагментов, соответствующих «видению мира» данной лингво-культурной общности» (Телия 1996, 57). Как уже отмечалось, значение ФЕ не возникает в результате простого сложения значений ее компонентов. Между семантикой ФЕ и ее составных частей остаются только какие-то отдаленные связи. Фразеология возникает на базе существующих уже слов, на основе их реальных связей, которые в последующем могут трансформироваться и в семантическом и в структурном планах. Отдельные слова выступают в качестве компонентов целых серий фразеологизмов, а другие же выступают только в составе отдельных фразеологизмов.
Образность ФЕ является ключевой проблемой теории фразеологической номинации. Некоторые авторы пишут, что ВФ не тождественна образной основе (Мелерович/Мокиенко 1997, 19). По их мнению, образную основу может иметь «только такое лексическое или фразеологическое значение, которое в современном языке осознается как переносное, производное... Внутренней формой обладают и значения, лишенные образности, не ассоциирующиеся с образными представлениями» (там же, 20). На наш взгляд, образность и ВФ взаимосвязаны, так как в основе ВФ лежит все-таки какой-то образ. И этот образ может быть различным у представителей различных языковых коллективов (см. Телия 1996; Добровольский 1997). Ср.: «Jede Sprachgemeinschaft konstruiert ihr eigenes Modell der Welt, nicht nur indem sie die Welt auf spezifische Weise gliedert und die herausgegliederten Fragmente des antischen Kontiniums auf spezifische Weise benennt, sondern auch indem sie bei der Bennenung von Weltfragmenten zu spezifischen Bildern greift, die die betreffende Wirklichkeitsperspektive ausdrucken und zugleich pragen» (Dobrovol skij 1997, 108). — Каждый языковой коллектив создает свою модель мира не только потому, что в ней он по-своему делит этот мир и по-своему называет отдельные фрагменты (отрывки) античного континуума, а потому, что в ней он охватывает при наречении кусочков действительности те специфичные картины, которые выражают и создают перспективу действительности (перевод наш - М.С.).
Фразеологизмы, созданные на основе образных сравнений, наиболее ярко показывают самобытность и неповторимую оригинальность любого языка, в нашем случае немецкого и узбекского языков. Они непосредственно связаны с условиями жизни народа, его мышлением и образно-поэтическим воображением. В.Н.Телия подчеркивает, что «фразеологический состав языка - это зеркало, в котором лингвокультурная общность идентифицирует свое национальное самосознание» (Телия 1996, 9). Как отмечает Ш.Рахматуллаев, все ФЕ должны рассматриваться «как строительный материал для речи в любых ее направлениях» (Рахматуллаев 1963). Фразеологический образ чаще всего сохраняет и национальную специфику фразеологизма, поскольку он часто опирается на реалии, известные только одному народу, представителям одной нации, одного языкового коллектива. Фразеологический образ - это то наглядное представление, своего рода та «картинка», на которую опирается целостное значение ФЕ как обобщенно-переносное. Ср.
Структурные аспекты фразеологических единиц качественной характеристики человека в сравниваемых языках
Данный раздел посвящен сопоставительному анализу ФЕ КХЧ в структурно-грамматическом аспекте. Здесь предпринимается попытка выявить структурно-грамматические особенности - параллели и расхождения в плане выражения — ФЕ КХЧ в немецком и узбекском языках. ФЕ всегда выступают как определенное сложное целое, состоящее из компонентов. По своей грамматической структуре они не отличаются от свободных словосочетаний или предложений. Исходя из этого, во фразеологии различаются: 1. Фразеологизмы, равные по структуре словосочетанию; 2. Фразеологизмы, представляющие собой предложение (см.: Шанский 1963; Рахматуллаев 1963; Молотков 1977; Азимова 1981; Fleischer 1997). Объектом нашего исследования являются ФЕ, равные по структуре словосочетанию. Структурно-грамматическая организация ФЕ КХЧ в немецком и узбекском языках исследуется в работе с учетом следующего. 1. Учет морфологического выражения стержневого компонента. Данный критерий является ведущим в исследованиях по фразеологии в сопоставительном плане (см. Зиньков 1976; Fleischer 1997 и др.). С точки зрения морфологии ФЕ разной структуры соотносимы с той или иной частью речи. Поэтому их обычно классифицируют по грамматическим показаниям стержневого компонента. Под стержневым компонентом ФЕ принято понимать ведущий, грамматически независимый компонент, относящийся к определенной части речи и выступающий в качестве определенного члена предложения. Выделяются субстантивные, глагольные, адъективные и адвербиальные ФЕ. В некоторых группах фразеологизмов обнаруживается лексико-грамматическая недифференцированность. Одна и та же ФЕ может относиться к разным лексико-грамматическим классам, что особенно характерно для субстантивных, адъективных и адвербиальных ФЕ. 1. Учет синтагматического строения ФЕ, т.е. типа связи между компонентами - сочинительная или подчинительная (согласование, управление, примыкание). 2. учет положения зависимого компонента ФЕ по отношению к стержневому (препозиция или постпозиция). Эти признаки выделены В.Аракиным для сопоставления словосочетаний русского и английского языков (Аракин 1979, 148) и применяются с успехом для сопоставительного анализа других языков (см. Бабаев 1977; Арсентьева 1989). Учет этих перечисленных особенностей дает, на наш взгляд, наиболее полную структурно-грамматическую характеристику ФЕ со значением КХЧ в немецком и узбекском языках. Следует также отметить некоторые внутриязыковые особенности сопоставляемых языков, т.к. они тоже играют определенную роль в структурно-грамматической организации ФЕ. В связи с этим необходимо выделить также: 1) наличие определенного/неопределенного артикля как грамматической категории немецкого языка; 2) отсутствие грамматической категории рода у существительных узбекского языка. Нами выделены следующие морфологические типы ФЕ КХЧ со структурой словосочетания: - глагольные ФЕ КХЧ; - субстантивные ФЕ КХЧ; - адъективные/адвербиальные ФЕ КХЧ. Самым многочисленным классом в исследуемых нами языках являются субстантивные и глагольные ФЕ КХЧ, за ними следует адъективный/адвербиальный класс ФЕ. Глагольные ФЕ КХЧ Под глагольными ФЕ понимаются такие, которые в целом имеют процессуальное значение, семантику действия, деятельности и по своей функции соотносятся с глаголом. Для исследования мы выбрали лишь глагольные ФЕ с ярко выраженной процессуальной семантикой, ориентированных на характеристику, оценку действий и деятельности человека. Из арсенала всех глагольных ФЕ как немецкого, так и узбекского языка выделена группа таких глагольных ФЕ, которые обозначают разные состояния, душевные переживания, отношения к людям и др. (ср.: Виноградов 1969, 20). Такие глагольные ФЕ, передающие значение качества, проявляющегося в действиях человека, названы нами ФЕ КХЧ процессуального качества. Объектом рассмотрения являются 229 немецких и 131 узбекская глагольных ФЕ, передающие значение КХЧ. ФЕ КХЧ процессуального качества обозначают почти все виды человеческой деятельности и объединяются общим семантическим свойством — способностью обозначать качества, проявляющиеся в действиях человека. Как и простые глаголы такие ФЕ могут иметь категории лица, числа, времени, вида и т.д. Все глагольные ФЕ КХЧ немецкого языка разделены нами на три следующие группы. А. ФЕ со стержневым компонентом - полнозначным глаголом: kein Blatt vor den Mund nehmen (не иметь листа перед ртом) — говорить напрямик (экв.: резать правду в глаза), kalte FtiBe kriegen (получить холодные ноги) — струсить , die erste Geige spielen - играть первую скрипку, mit fremden Federn fliegen (летать чужими перьями) — выдавать чужие успехи за свои и т.д. Их всего 67, что составляет 29,25% всех глагольных ФЕ КХЧ.
Контекстуальные условия реализации фразеологических единиц качественной характеристики человека в сравниваемых языках
Возникновение и существование переносного значения в языке очень тесно связано с контекстными условиями, в которых оно формируется и реализуется. Проблема контекста отнюдь не нова во фразеологии и в значительной мере освещена в ряде работ. Изучение контекстуальной реализации ФЕ опирается на достижения в области контекстологии таких ученых, как Н.Н.Амосова, Р.А.Будагов, Г.В.Колшанский, А.В.Кунин, В.П.Жуков, внесших наибольший вклад в разработку теории контекста. Что же такое контекст? Какую роль играет он в реализации значения фразеологизма? Н.Н.Амосова понимает под контекстом «сочетание семантически реализуемого слова (или ФЕ - М.С.) с указательным минимумом, т.е. элементом речевой цепи, несущим требуемое семантическое указание». Она выделяет четыре типа контекста и их разновидности (Амосова, 1962,1966): 1) «переменный контекст»: - широкий контекст (речевая ситуация) - узкий контекст (переменное словосочетание и переменное предложение) 2) постоянный контекст (сама ФЕ); 3) полупостоянный или узуально ограниченный контекст. Сюда она относит такие сочетания, как обращать внимание, нанести визит и др., по мнению В.В.Виноградова это — фразеологические сочетания (в западной лингвистике — Kollokation-M.C). 4) Устойчивый контекст, под которым понимается устойчивый оборот, не обладающий семантическими признаками постоянного контекста. Таким образом, Н.Н.Амосова подходит к контексту с точки зрения неизменной зависимости слова от него. Переменный контекст является речевым контекстом, а остальные виды контекста — языковыми. Н.Н.Амосова внесла значительный вклад в разработку теории контекста. Однако А.В.Кунин отмечает, что в контекстологической концепции Н.Н.Амосовой, та разновидность контекста, которой является сама ФЕ, полностью заслонила использование фразеологизмов в различных типах переменного контекста. Выделение ФЕ в качестве постоянного контекста наталкивается на значительные трудности, так как во многих ФЕ установление указательного минимума является невозможным, ввиду полностью переосмысленного характера ФЕ, наличия семантически опустошенных слов и т.д. Поэтому не все ФЕ могут рассматриваться как контекст (Кунин 1971). Г.В.Колшанский, подходит к контексту с точки зрения условий выявления значения слова, а шире - выявления содержания какой-либо языковой единицы. Он понимает контекст как «свойство языка, его органическая, составная часть, как совокупность формально фиксированных условий, при которых однозначно выявляется содержание какой-либо языковой единицы» (Колшанский 1980). Он выделяет «микроконтекст» и «макроконтекст». Микроконтекст — это минимальное окружение единицы, в котором она, включаясь в общий смысл фрагмента, реализует свое значение плюс дополнительное кодирование в виде ассоциаций, коннотаций и т.д. Макроконтекст — это окружение исследуемой единицы, позволяющее установить ее функцию в тексте как целом (там же). Г.В.Колшанский справедливо утверждает, что вне контекста невозможно осуществление экспрессивно-коммуникативной функции языка. По мнению А.В.Кунина, в контексте содержится достаточный объем информации для речевой реализации ФЕ, и он всегда является показателем системных отношений между ФЕ и другими элементами языка. И к какому бы типу фразеологизм не относился, контекст вводит его в речь, ставя в условия конкретного речевого акта, реализует его потенциальное денотативное значение (Кунин 1970, 89). В своей работе в качестве рабочего мы используем термин «контекст» в значении «минимальное и достаточное окружение ФЕ в тексте». Непреложным законом коммуникации является закон значения ФЕ. В силу действия этого закона ФЕ вводятся в предложение. При этом обнаруживается определенное взаимодействие между фразеологизмом и предложением. Как и слова свободного употребления, ФЕ не существуют изолированно, вне связи с другими словами. Выстраиваясь в линейную цепь в предложении, ФЕ вступают в синтагматические отношения, под которыми понимается все возможные сочетания ФЕ с другими словами предложения. Таким образом, функционально-семантическое описание ФЕ КХЧ предполагает исследование основных условий их контекстуальных реализаций, так как фразеологизм вводится в речь только в контексте (Кунин 1972, 13). При определении понятия «фразеологический контекст» (ФК) мы опираемся на мнение А.В.Кунина, согласно которому «ФК - это актуализатор, вычленяемый на основе сочетаемости, соотнесенности или присоединения относительно семантики ФЕ» (Кунин 1972, 14). Сочетаемость - это свойство языковых единиц сочетаться друг с другом при образовании единиц более высокого уровня, отражающее синтагматические отношения между единицами языка. Следует различать контактную и дистантную сочетаемость
