Ценностно-нормативные ориентиры русской ментальности: Социал.-филос. анализ Аутлева, Фатимат Туркубиевна

Содержание к диссертации

Введение

Глава I. ПОНЯТИЕ МЕНТАЛЬНОСТИ КАК ПРОБЛЕМА СОБРЕМЕННЫХ ФИЛОСОФСКИХ ДИСКУССИЙ

1. Ментальность как объект социально-философского исследования

2. Проблема ценностно-нормативных ориентации менталитета

3. Особенности эволюции аксиологической ориентации ментальности западноевропейской культуры

Глава II. ФЕНОМЕН РУССКОЙ МЕНТАЛЬНОСТИ: ОБЩЕЦИВИЛИЗАЦИОННЫЕ ЧЕРТЫ И НАЦИОНАЛЬНЫЕ ОСОБЕННОСТИ 6*

1. Историческая эволюция основных черт русской ментальности *

2. Гуманистическая парадигма русской ментальности как предпосылка цивилизационных сдвигов в нашей стране

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

ПРИЛОЖЕНИЯ

ЛИТЕРАТУРА ПО ТЕМЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

• Ментальность как объект социально-философского исследования
• Историческая эволюция основных черт русской ментальности
• Гуманистическая парадигма русской ментальности как предпосылка цивилизационных сдвигов в нашей стране

Введение к работе

Современная цивилизация находится в преддверии сложных и опасных для своей эволюции процессов. Переживаемый ею кризис, который многие ученые и политики характеризуют как тотальный, в конечном счете, предопределил ощущение дискомфорта, опасности и для человечества. Исследователи все активнее пытаются найти как критерий тенденций устойчивости относительно стабильных сообществ, так и пути укрепления, собирания, объединения партикулярно-распадающихся человеческих общностей.

На пороге XXI века существует необходимость для всех социальных общностей разного типа и уровня согласовать свои различные идеально-ценностные ориентации, попробовать установить их всеобщие принципы. Необходимо сделать очередную попытку понять и принять возможность и ценность уникальной значимости для всего человечества различных неповторимых культур, даже если их идеалы и нормы не вписываются в область универсального консенсуса.

Россия, являясь частью мировой цивилизации, оказалась также подвержена разрушительному действию переживаемого глобального кризиса. Поэтому важнейшей фазой необходимого общемирового процесса ценностных согласований может послужить действительное стремление России войти в культурное пространство единой Европы, стремясь к координации своих и западноевропейских аксеологических ориентации сознания.Для этого необходимо последовательно рассмотреть эволюционные особенности западноевропейских и отечественных духовных установок, исследовать их общецивилизационные истоки,особенности генезиса и основные этапы

аксеологической эволюции. Ведь западноевропейские общества и Россия представляют собой отдельные могучие ветви единого древа европейской культуры, тесно связанной с христианской религией¹ .

В современной России происходит колоссальная массовая ломка старых ценностей, стереотипов мышления и поведения. В данных условиях радикального изменения нашего общества ощущается крайняя необходимость исследования духовных основ и проявлений его ментальности, внутренних ценностных ориентации, без чего нельзя понять ни вектор отношения различных социальных групп и индивидов к проводимым реформам, ни реально предсказать направленность и меру активности их действий, по поддержке или противодействию этим реформам. Все это необходимо учитывать, стремясь проводить более радикальную и гуманистическую социальную политику.

Далее, необходимость исследования аксиологических ориентации ментальности прошлого возникает также в связи с тем, что Россия почти не знала опыта применения реальной демократии, далеко не изжила имперские мечтания, что способствует формированию деформированных ориентации ментальности масс.

Исследование ценностных ориентации отечественного менталитета относительно западной цивилизации актуально также в контексте участившихся в последнее время попыток фундаменталистских трактовок общественного развития в нашей стране. При этом отвергается сама идея применимости западных ценностей к отечественной ментальности. Поэтому представляется существенно важным выявить общие духовные основы, заложенные в генезисе западноевропейской и русской культуры.

- 5 -В России и Западной Европе есть единые истоки, которые коренятся, в частности, в греко-римских системах верований, воплотившихся в христианстве. Данная вера во многом структурировала и развивала и социально-экономическую, и политическую и, особенно, духовную сферу жизнедеятельности общностей.

Но, с определенного исторического момента христианство разделилось на западное, римское и восточное, византийское. Западноевропейская духовная культура пошла своим путем, а высшие ориентации сознания славянских народов стали развиваться по своим партикулярным законам. С этой точки зрения могут быть особенно важны исследования эволюции и особенностей западноевропейской и отечественной ментальности, выяснявшие ее специфические черты и частные тенденции развития.

Хотелось бы также отметить, что, к сожалению, новые подходы к изучению исторического процесса, так же как и формы социокультурного синтеза до сих пор мало используются в отечественных философских исследованиях. Данная работа имеет целью хотя бы в некоторой мере восполнить этот пробел.

Все это говорит об актуальности избранной темы.

Степень научной разработанности проблемы

Начало систематическому рассмотрению проблем ментальности было положено зарубежными учеными. Уже в 30-е годы ХХ-го века французские исследователи школы "Анналов" и их последователи стали рассматривать историческую науку как опирающуюся, в первую очередь, не на исследование социально-экономических отношений, а на анализ структур духовной жизни общества, в част-

ности, исследовались крайне важные, ценностные опоры его сознания. Это такие ученые, как М.Блок, Л.Февр, И.Мейерсон, З.Барбу и др.

Большой вклад в исследование проблемы аксиологических ориентации ментальности внес Э.Дюркгеим, который выходил на нее через анализ роли коллективного сознания и его различных форм, тесно связывая их с соответствующими социальными функциями. Решающую роль в историческом процессе он отводил идеалам и верованиям, видя в них главные компоненты религии и морали, причины социальных кризисов искал в несовершенстве старых ценностей и норм, не соответствующих новым условиям существования, а возможности преодоления кризисов - в сознательном введении новых, более прогрессивных норм, эффективнее регулирующих поведение людей².

Французский исследователь Л.Леви-Брюль также затрагивал проблемы ментальности, анализируя сущность и особенности тоте-мического и светского типов мышления, подчеркивал их внутреннюю взаимопроницаемость, а не внешнюю противоположность³.

Серьезное внимание уделял анализу аксиологических ориентации ментальности К.Леви-Стросс, исследовавший вопросы природы и сущности человеческого и особенно "примитивного¹¹ сознания. К.Леви-Стросс считал, что само сознание существует лишь на пересечении множества духовных бессознательных структур, каждая из которых соответствует определенному уровню социальной реальности⁴.

.Значительный вклад внес в эту проблему К. Юнг, который особенно глубоко разрабатывал сферу бессознательного, ввел понятие "архетип", развил важное для понимания ментальности уче-

ниє об индивидуальности, вывел существование вневременной синхронной гармонии между физическими событиями и ментальными состояниями социальных объектов⁵.

Австрийский ученый Й.Хейзинга также исследовал проблему ментальности и уклада средневековой жизни. Кризис западной цивилизации он видел в тенденциях к иррационализму и интуитивизму, которые релятивируют социальные ценности и нормы, приводя общество к коллективному эгоизму и сверхнационализму, отстаивал необходимость равновесия между духовными и материальными ценностями, согласования культурных норм⁶.

Обращаясь к анализу ментальности, Э.Фромм вводит понятие "социального характера", изучает основные тенденции развития западного сознания, эволюции его ценностей и норм, показывает пути возрождения жизнеутверждающего мировоззрения и духовного обновления человека, восстановления гармонии между личным и общественным сознанием ⁷. К.Ясперс отмечает роль философского сознания, которое дает человеку основные духовные ориентиры для его деятельности в мире, исследует высшие ценности "свободы", "любви¹¹, "верности", "самим-собой-бытие". "воля к коммуникации" и др., основываясь на которых человечество придет к своему подлинному единству и счастью⁸.

Проблеме ментальности уделял большое внимание и французский социолог и психолог Г.Лебон, в работах которого специально исследовались вопросы и закономерности массового сознания, выводился закон духовного единства толпы, глубоко исследовалась проблема лидерских аксиологических ориентации сознания, внушаемых массам посредством утверждения, повторения и заражения⁹.

Особо хотелось бы выделить труды М.Вебера, Г.Беккера,

Т.Парсонса и др.,¹⁰ в которых проблема ментальности рассматривается через обращение к более общим структурам социокультурного сознания. Исследуя духовные закономерности общесоциальных ориентации людей и их групп, рассматривая их внутренние, глубинные тенденции сознательной эволюции в связи с развитием существовавших систем верований, они разработали специальную конструктивную типологию исследования, которой во многом и руководствовался автор в данной диссертации.

В отечественной научной мысли специальное изучение ментальности и ее ценностных ориентации как самостоятельного явления не получило пока столь широкого распространения как за рубежом. Из этого, однако, не следует, что отечественные ученые индифферентны и к самой этой тематике, и к связанным с ней тенденциям мировой науки.

Большой вклад в рассмотрение природы и сущности ментальности внесли авторы, исследовавшие, начиная с 70-х годов, проблемы общественного сознания и психологии личности, подробно изучавшие генезис и основные внутренние механизмы мотивации ценностей и норм¹¹ .

Достаточно подробно проанализированы особенности ментальности периодов античности, средневековья, эпох Возрождения и Нового времени в трудах В.М. Вильчека, Л.Н.Баткина, А.Я.Гуреви-ча, А. Ф. Лосева, В. С. Нерсесянца, Б. Ф. Поршнева, С. А. Токарева, В.А.Рыбакова и др. Эти ученые достаточно обстоятельно рассматривали быт, материальные, социальные и культурные формы существования личности и социумов в связи с их внутренним микромиром, стереотипами мышления и поведения, на основе чего были даны определения понятия ментальности¹².

В трудах таких философов и социальных мыслителей, как М.А.Бакунин, Н.А.Бердяев, А.А.Богданов, С.Н.Булгаков, Н.Я.Данилевский, П.А.Кропоткин, Н. О.Лосский, П. И. Новгородцев, Н.П. Павлов-Сильванский, В.С.Соловьев, П. А. Флоренский. С.Л.Франк, П.Я.Чаадаев, А.С.Хомяков, В.Ф.Эрн и др., были исследованы пути и причины развития российских ментальных ценностей, особенностей эволюции характера россиян, формирование "русской идеи" и др., дохристианского и православного периодов¹³.

В трудах Г.А.Арбатова, А.Авторханова, Н.А.Бердяева, В.Буковского, Ф.М.Бурлацкого, М.С.Восленского, Л.А.Гордона, А.А.Зиновьева, И.А.Ильина, В.И.Ленина, Р.Люксембург, Р.А.Медведева, СП. Мельгунова, П.Н.Милюкова, М.В. Родзянко, А.Д.Сахарова, Г.П.Федотова, С.А.Франка и др.¹⁴ помимо ценного фактологического материала для анализа различных форм общественного сознания людей и их групп в СССР, рассматривается природа и механизмы изменения различных ценностных ориентации в социалистический период, исследуется ментальная специфика созидания и разрушения.

В настоящее время ряд отечественных ученых активно разрабатывает проблемы православного миропонимания, значение славянофильских и западнических ориентации для российского общественного сознания, вопросов ментального самоуправления России и ее духовной модернизации, которые в значительно мере помогают более глубоко исследовать проблемы отечественной ментальности и ее ценностно-нормативных ориентации¹⁵.

Наиболее близко к проблемам ментальности и ее аксиологических ориентации подошла группа современных исследователей, которые в своих диссертациях анализировали сущность духовных

оснований социума, вопросы соотношения сознательного и бессознательного, особенности мировоззрения, его универсальных моделей и установок, принципы иерархии общечеловеческих ценностей и др.¹⁶.

Современные отечественные исследователи также затрагивают проблему ментальности, выходя из нее через научное обсуждение на "круглых столах" пограничных, смежных с ней проблем современной российской политики, соотношение ценностных ориентации России и Запада, риска исторического выбора России и ее модернизации^{1 7}.

Вместе с тем, очевидно, что представление направления и подходы не исчерпывают всех аспектов проблемы. Да и в отечественной литературе пока еще не достаточно работ по сравнительному ретроспективному анализу, опирающемуся на конструктивно-типологическую методологию исследования духовности. Дефицит таких трудов наблюдается, в частности, в сфере изучения внутренних закономерностей и эволюции аксиологических ориентации -национальной ментальности в России, глубинных тенденций их изменения. К тому же научный анализ современных перспектив смены ценностных установок российского общества мало связывается с философскими и политологическими характеристиками исторического развития России.

Актуальность проблемы и степень ее научной разработанности определили тему, цель и задачи данной диссертации.

Основная цель работы состоит в том, чтобы проследить эволюцию ценностно-нормативных ориентации западноевропейской и русской ментальности в связи со сменой определенных систем религиозных верований, выявить специфические особенности и тен-

денции их развития, показать место и роль духовных ценностей в формировании ориентации ментальности.

Осуществление данной цели в диссертации предполагает решение следующих задач. Необходимо:

исследовать понятия ментальности;

выделить типы аксиологических ориентации ментальности и дать основные критерии их различия;

рассмотреть специфику эволюции и особенности западноевропейских ценностно-нормативных ориентации ментальности;

исследовать эволюцию, характерные черты и особенности отечественных типов аксиологических ориентации ментальности;

показать, что в основе исследуемых типов ценностно-нормативных ориентации ментальности лежат определенные системы верований;

выявить гуманистическую и рационалистическую тенденции в процессе эволюции исследуемых аксиологических систем относительно развития соответствующих систем верований.

Теоретическая и методологическая основа исследования В своей работе автор опирался на разработанные в гуманитарных науках положения об общественном и индивидуальном сознании, их формах и элементах, о значении ментальности и ее аксиологических ориентации в общественной жизни людей, о диалектической взаимосвязи различных форм и способов человеческого существования (бытия) с его ментальными структурами и эволюции аксиологических ориентации ментальности, с развитием и рационализацией систем верований в процессе жизнедеятельности социальных общностей.

Научная новизна диссертации заключается, прежде всего в том, что в ней автор попытался рассмотреть изменение ценностно-нормативных систем ментальности под углом зрения эволюции соответствующих религиозных, в основном христианских, систем верований как компонентов духовной культуры России и Запада:

выделил типы аксиологических ориентации ментальности, определяемые соответствующими системами верований;

исследовал эволюцию и особенности тотемического, христианского и светского типов западноевропейских ценностно-нормативных ориентации ментальности;

рассмотрел специфику развития типов аксиологических ориентации ментальности российского общества;

выявляется влияние христианской религии в ее западном и восточном вариантах на формирование специфических аксиологических систем, их рационализацию и гуманизацию;

показал роль и особенности духовного воздействия западного и православного христианства на эволюцию аксиологических ориентации ментальности западноевропейской и русской культуры.

Теоретическая и практическая значимость работы заключается в том, что содержащиеся в ней характеристики, положения и выводы могут быть использованы для дальнейшего изучения и разработки проблемы типологии западноевропейской и российской ментальности. Ряд положений и выводов диссертации могут быть полезны при анализе ценностно-нормативных систем, характерных для религиозного сознания, общественной психологии в целом, а также при характеристике религиозных элементов политического

сознания, политических мифов и др.

Материалы диссертации могут быть использованы при чтении лекций и спецкурсов по социальной философии, философии культуры и политической философии.

Г л а в a I

ПОНЯТИЕ МЕНТАЛЬНОСТИ КАК ПРОБЛЕМА СОВРЕМЕННЫХ ФИЛОСОФСКИХ ДИСКУССИЙ

1. Ментальность как объект социально-Философского

исследования

Понятие ментальности (менталитета)¹⁸ весьма многопланово. Чаще всего термин "ментальность" употребляется для характеристики определенного образа мышления, общей духовной настроенности человека, социальной группы, сообщества на соответствующие ценностно-нормативные ориентации. Поэтому понятие менталитета (ментальности) как реальное явление отражает в своем содержании определенную систему ценностных ориентации. "Ментальность, менталитет (от лат.mens - ум, мышление, образ мыслей, душевный склад) - глубинный уровень коллективного и индивидуального сознания, включающий и бессознательное. Ментальность -совокупность готовностей, установок и предрасположений индивида или социальной группы действовать, мыслить, чувствовать и воспринимать мир определенным образом"¹⁹.

Это понятие вплоть до сегодняшнего дня не принималось должным образом всерьез ни историками, ни социологами, ни философами. Специалисты по социально-политическим наукам используют его зачастую как гиперболу или метафору. Но оно имеет методологический и содержательный вес в гуманитарном мышлении, начиная с XIX века оно служит как бы дополнением к просветительским трактовкам сознания, отождествляющих сознание и ра-

зум, рациональное мышление. Менталитет означает нечто общее, присутствующее в сознательном и бессознательном, логическом и эмоциональном. Это внутренний, глубинный источник стиля мышления, общей духовно-нравственной настроенности, а также веры, чувства и эмоций.

Категория менталитета зафиксировала как определенную мыслительную реальность расчлененность сознания индивида. Она акцентирует суверенность миропонимания каждого человека по отношению к официальной идеологии, политике, общественному мнению. Можно согласиться, что в этом понятии западноевропейское общество Нового времени отразило реальность существования неполитических основ мышления индивида²⁰.

Осмысление феномена ментальности выдвигает на первый план вопрос о его специфике.

Когда мы говорим о менталитете, ментальности, то имеем в виду не столько осознанные, более или менее систематизированные и четко сформулированные идеи и принципы, а то конкретное содержание и смысл, которые стоят за любой дефиницией.

В раскрытии западноевропейской традиции в исследовании содержания понятия ментальности большую роль сыграли О.Конт и Э.Дюркгейм, а также представители школы "Анналов¹¹, основанной М. Блоком и Л.Февром.

Эти ученые брали за основу исследования объективной реальности духовной культуры - мифы, верования, социально-правовые нормы, ценностные ориентации и т.д., обозначенные Э.Дюрк-геймом как коллективные представления. Психологизированные и аксиологизированные социокультурные конструкции и были названы ментальностью или менталитетом. Родоначальники школы "Анналов"

призывали видеть за идеологическими и социокультурными образованиями их творца - человека.

Именно школа "Анналов^,,придала значительный импульс наиболее последовательной пропаганде новых взглядов и подходов, направленных на постижение человеческого измерения истории²¹.

Первые употребления понятия менталитета связывают с книгой Л.Леви-Брюля "Lamentalite primitive" (русском переводе - "Первобытное мышление"). Очень важным моментом в истории формирования концепции ментальности стали работы французского историка Ж.Лефевра, который в своих трудах разрабатывает представление о "коллективной ментальности". Таким образом, в ходе исследования различных аспектов культуры, прежде всего древней, античной и средневековой, были выработаны методологические принципы изучения ментальности и предприняты попытки охарактеризовать ее сущность.

В России большой вклад в изучение ментальности внес историк и философ Л.П.Карсавин. Исповедуя антипозитивистский подход, и стремясь к новому пониманию задач гуманитарного знания, он выступал против абсолютизации роли материальных основ общественной эволюции и считал, что на поведение людей большее влияние оказывают не их материальные (осознанные или неосознанные) интересы, а привычки и роли, которые человек играет в обществе. Именно поэтому Л.П.Карсавин особо призывал изучать средневековую духовную культуру и ее повседневный быт как выЦ ражение соответствующего социально-психологического настроя, уклада социума. Таким образом Л.П.Карсавиным одним из первых в отечественной философии был поставлен вопрос о важности изучения ментальных структур как особой сферы общества - жизни,

синтезирующей и отражающей "нечто" целостное и живое, присущее только этому конкретному времени, то есть проблеме "человека" и той реальности, в которой он живет.

В своих работах "Культура средних веков: общий очерк", (1918), "Очерки религиозной жизни в Италии XII—XIII вв.", "Основы средневековой религиозности в XII-XIII вв." (1915) Карсавин применяет свой метод исследования, свои принципы понимания истории и подходов к ее изучению. Он требует тщательно выявлять и изучать тот "общий фонд", на котором покоилось "культурное состояние эпохи и который существовал в каждом члене исследуемых групп"²².

Ключевым моментом применительно к нашему исследованию является не столько и не только исследование Л.П.Карсавиным религии и средневековья, ее генезиса, сколько анализ этого общего фонда средневековых религиозных представлений и чувствований, который, выступая как определенная составляющая сознания, преломляется в повседневной практике социальных групп и индивидов.

У Карсавина проблема религиозных верований формулировалась и как проблема социальная, и, одновременно, как проблема массовой психологии. Такая постановка вопроса непосредственно связана с общим пониманием Л.П.Карсавиным исторического процесса как органического только единства "социального" в самом широком смысле этого слова: не социально-психологического, не той социально-психической, духовной, культурной целостности, которую сегодня определяют как "ментальность".

"Историк должен уметь увидеть в каждой форме проявления социальной деятельности "единого субъекта" - исторически конк-

ретного индивидуума и "коллективности" (семья, народ, группа) с их потребностями, представлениями, желаниями и тому подобными "фактами порядка психического", то есть общие черты сознания и мысли эпохи"²³.

Созвучные идеи относительно проблемы "человек и объект" высказываются и в работах М.М.Бахтина, в частности в статье "К методологии гуманитарных наук" и др.

Бахтин утверждал, что задача заключается в том, чтобы внешнюю среду, воздействующую механически на личность, "заставить" говорить: раскрыть ее связь с ценностными представлениями той или иной группы, общности, той или иной эпохи²⁴.

Аналогичный принцип историко-социокультурного подхода использовали также А.В.Арциховский, Н.В.Воронин, Б.Л.Романов и др. Они оказали определенное влияние на развитие национальной историографической и историко-культурной традиции, которая развивалась в 60-70-х годах XX века.В это время в Советской науке также проявлялся интерес к исследованиям специфики культуры различных эпох и механизма ее функционирования на различных социальных и интеллектуальных уровнях; прежде всего, в связи с анализом религиозно-социокультурных аспектов и т.д.

Ментальность формируется в зависимости от традиций, культуры, социальных структур и всей среды обитания человека и сама в свою очередь их формирует. Она непосредственно связана с аксиологическими ориентациями личности, включая и сферу обыденного сознания. Обыденность выражается не в предмете рассуждения, а в его, так сказать, недоконцептуализированности, в слабом прослеживании причинно-следственных схем.

"Едва ли обычный человек ответит на вопрос:"Какова у тебя

- 19 -картина мира?". Он ее скорее всего четко не осознает.Но именно "картина мира" человека, включающая в себя, в частности, представления о личности и ее отношении к социуму, о свободе, чести, равенстве, добре и зле, о праве и труде, о семье и социальных отношениях, о ходе истории и ценности времени, о соотношении старого и нового, о смерти и душе (картина мира в принципе не исчерпаема), именно эта картина мира, унаследованная от предшествующих поколений и непременно изменяющаяся в процессе общественной практики, лежит в основе человеческого поведения"²⁵.

Так, для понимания менталитета средневекового человека важен общий вывод, к которому приходят исследователи народной культуры того времени. Они подчеркивают большую устойчивость,в определенном смысле, "вневременность", статичность бытового, народного пласта культуры, обладающего собственным ритмом, не совпадающим со временем и с материальными изменениями действительности, и, конечно же, с формами существования "высокой" культуры.

Подобная устойчивость, определенная вневременность присуща и менталитету. Следовательно, можно сделать вывод, что мен-тальность представляет собой комплекс устойчивых свойств индивида, влияющих на его поведение, вырастающих на биологической, интеллектуальной и психологической основе и втекающих из воздействия культуры и структуры его общества²⁶.

Однако, ментальность не просто детерминируется извне, но регулируется социально-устремленными системами и погружена в общественно-политические структуры. Институциональная же регуляция осуществляется средствами контроля, среди которых глав-

ное место занимают ценности и нормы. Здесь речь идет об исследовании горизонтальных и вертикальных систем, норм, оценок, санкций и т.д., которые пронизывают разные сферы общественного сознания и духовного производства²⁷.

При изучении ментальности и ее ценностных ориентации с наибольшей полнотой проявляется синтез гуманитарных дисциплин, которые, осмысливая этот феномен, дополняют друг друга.

Необходимо отметить, что в отечественной философской литературе пока еще не существует универсальной концепции ментальности, однако, существует попытка ее создания. При этом отечественные исследователи используют методологию и выводы ряда исследователей (Г.Беккера, Р. Парка, Т.Парсонса, Я.Щепань-ского, Э.Фромма и др.). Так, плодотворной считается идея Р.Парка, согласно которой человек в определенном смысле не рождается человеком, а его организм и врожденные свойства не определяют, в конечном счете, его поведение, а лишь участвуют в процессах социализации, формируя человеческие свойства²⁸.

Американский социолог Ч.Кули, размышляя о природе человека, также отмечал, что она "развивается и находит свое выражение в простых, непосредственных группах, похожих друг на друга во всех обществах, группах, которые создаются семейными связями, совместными развлечениями и соседством. Опыт показывает, что в принципиальном сходстве этих групп можно найти основу сходных мыслей и чувств в человеческом сознании. В них-то повсюду и вырабатывается человеческая природа. Человек не обладает человеческой природой при рождении; он приобретает ее только благодаря совместной социальной жизни, а в изоляции она обречена на исчезновение"²⁹.

Из этих высказываний можно сделать вывод, что сущность человеческой ментальности (включающей, кроме сознательного, и бессознательное), как она коренится в природе человека, обусловлена не столько врожденной психофизической и интеллектуальной основой человеческой индивидуальности, сколько культурой, образом жизни, способом существования социальных систем, которые оказывают наиболее сильное воздействие на человека в процессе его социализации и воспитания.

Поэтому можно сказать, что ментальные структуры человека, индивида, социальной группы - это элементы культуры своего времени.

Необходимость адаптации к меняющимся условиям жизни требует от человека создания такой внутренней картины мира и места индивида в нем, которое должно иметь четкую структуру и обладать внутренней взаимосвязью.

Личности нужна как бы внутренняя система координат ее природного и социального мира, которая поможет ей действовать наиболее рационально, целенаправленно и последовательно. Человеку жизненно необходима система ценностных ориентации, придающих его миру определенный смысл. К тому же, совпадение его собственной картины мира с ценностями и нормами его социального окружения зачастую является для него и критерием истины. Но картина мира никогда не бывает абсолютной. Это всего лишь проект, идеальная модель мира, которая работает на самоутверждение и самоидентификацию индивида. Автор согласен с мнением, что ментальность человека отражает глубинный уровень индивидуального и коллективного сознания, включая и бессознательное. Ментальность - это определенная внутренняя сумма готовностей,

установок и предрасположенностей социального субъекта мыслить, чувствовать, действовать и воспринимать мир определенным образом. Ментальность, с одной стороны, складывается во взаимодействии с традициями, обычаями, нравами, иститутами и законами, т.е. культурой данного социума, а с другой - сама в определенной мере формирует её (культуру), проявляясь в существующих типах ориентации сознания людей и их групп. Мир менталь-ности, структурируясь и рационализируясь только выборочно,связывает определенные, четко фиксированные формы общественного сознания с миром бессознательных структур, с неосознанными культурными традициями, определяя тем самым соответствующую внутреннюю "картину мира" данного социума. Универсальное, природное и культурное, рациональное и эмоциональное - все эти человеческие ориентации как бы соединяются на уровне менталь-ности, растворяясь в ее структурах.

Необходимо отметить важнейшую роль духовной культуры в формировании ментальности, и особенно, ценностных ориентации, непосредственно связанных с теми общими философскими и религиозными концепциями, которые создавали и создают представления человека о социуме и универсиуме. Следовательно, для понимания специфики ментальности необходимо обратиться к тем ценностным ориентациям индивида или социальной группы, к которой он принадлежит, к тем традициям и обычаям, лежавшим в основе повседневного бытия и мировоззрения, которые закреплялись в соответствующих чувствах, эмоциях и мыслях. Подобные ценностные ориентации ментальности, их анализ дает возможность понять, как жили люди той или иной эпохи, какие чувства, идеалы они исповедовали.

Видимо, неоправданно считать ценностные ориентации мен-тальности человека (группы) застывший, неизменными. Думается, будет полезно рассмотреть изменение ценностных человеческих ориентации ментальности сквозь призму понятия "эполюции" (чувств, идей, идеалов). Эволюция, как известно, процесс непрерывный. Речь в данном случае идет лишь о степени выраженности той или иной системы ценностей у разных народов в различные периоды общественной эволюции, о степени ее устойчивости. Это не касается различных ценностных ориентации ментальности отдельного человека, они не одинаковы даже у людей одной группы, одного этноса.

Это зависит от различных факторов: характера социальных доминант в обществе, степени включенности индивида в общественные связи и отношения и т.п., а также и от способностей человека, здоровья, возраста и других психоаналитических и физиологических характеристик.

Конечно, роль материальных составляющих в формировании сферы ментальности является чрезвычайно важной. Речь идет при этом не только о процессах производства и воспроизводства материальных благ, характерных для данной эпохи, но и о материальных основаниях воспроизводства идей, знаний, творческих принципов и импульсов, приложенных для их создания. Материальная культура опосредованно органически входит в "менталь-ность", задавая ей качественный уровень.

Ментальность человека (группы), система его ценностных ориентации непосредственно определяет всю жизненную сферу человека, от удовлетворения материальных потребностей до стрем-

ления к определенным, высшим духовным ценностям, включая связанные с этим обычаи, ритуалы, формы поведения, представления, традиции и привычки сознания. Адекватная реконструкция мен-тальности невозможна без учета специфики различных форм организации социума. Здесь имеется в виду и особенности социальной стратификации данного общества и микрогруппы, слои и сословия, классы, формы власти, своеобразие взаимосвязей социальной и политической сфер и т. п.

2. Проблема ценностно-нормативных ориентации

менталитета

Необходимо отметить, что ценность - это не только определенное предметное свойство какой-либо вещи или явления, а,во многом, внутренняя сущность и одновременно условие полноценного бытия объекта.

В ментальности людей, в системе ее духовных ориентации постепенно складываются определенные носители ценностей вместе с их мерой (нормой), которая в значительной степени и превращает их в желаемое для социального объекта. Бытие какой-либо вещи или явления как действительной ценности, во многом постигается на эмоциональном, а не на интеллектуальном уровне. По мнению М.Шелера, эмоциональное в духе (чувствование, предпочтение, любовь, ненависть, волнение) обладает изначально априорным содержанием, которое оно не заимствует у мышления и ко-торое определяется этикой совершенно независимо от логики.

В ментальности людей всегда существует первичное чувство

ценности, на котором основано сознание ценности (оценивающее сознание), и которое является в определенном смысле материальным и предметным сознанием. Сама по себе духовная ценность -это не закон или чье-либо повеление. Но, хотя она и не представляет собой реальное образование, все же в определенной мере она образует объективную к материальную по результатам своего действия реальность. В силу своей объективированной природы ценность обладает способностью определять содержание поведения.

В дополнение к вышесказанному можно отметить, что "норма" в общей своей форме представляет мерило оценки. По сути дела норма выражает то, что существует или должно существовать во всех без исключения случаях.Смысл часто употребляемого термина "ценность-норма" означает признание существования соответствующей высшей ценности, ограниченной установленной мерой (нормой), наиболее характерной для данного общества. В различных культурах существуют свои, особые подсистемы ценностей, которые, к тому же, имеют свои нормативно ограниченные области, свои уровни и степени интенсивности. Такие специфические ценностно-нормативные системы во многом определяют сущность ментальное определенного социума.

Проблема изменения и эволюции ценностно-нормативных ориентации достаточно полно исследовалась в работах Э.Дюркгейма, Г.Беккера, У. Колба, Т.Парсонса, Г. Спенсера, Я.Щепаньского и др.

Так, Спенсер считал, что стабильное функционирование общества как системы обеспечивается посредством переплетения и борьбы эгоистических интересов человека и привычек, заключающихся в этих интересах³⁰, т.е. борьбы за существование.

Человек как нечто обособленное и замкнутое в себе практи-

чески не существует. Индивид вне общества - такая же бессмыслица, как и общество без индивидов. Жизнь человека - это процесс общения и обособления, взаимодействия среды и индивида как деятеля, преследующего свои человеческие цели и интересы, которые порождены объективной действительностью и преломлены в ментальности человека. Она связана с определенными правилами и нормами, регулирующими взаимодействия в данной общности, которые становятся обязательными благодаря привычке и проводятся через нее.

Э.Дюркгейм в работе "О разделении общественного труда"³¹ проводил мысль, что отношения, основанные на договоре, предполагают существование системы законов, которые легитимизируются обществом через систему моральных норм, позволяющих решать проблему нравственной интеграции социума: У. Спенсер в своих работах также говорит о том, что благодаря борьбе за существование в общности возникают объединенные системы социальных привычек, народных обычаев и нравов, которые духовно регулируют социальную организацию людей. Следовательно, изменение ценностей - норм - это процесс, который порождает общественный порядок и его интеграцию, причем требуемые действия становятся привычными, привычки становятся общественными, а общественные привычки - обязательными перед грозящей опасностью распада общности³².

Итак, стабильность системы определяется процессом создания социально-позитивных привычек. Однородность привычек, общих для членов общества, образует народные обычаи или привычки группы. По сути, здесь народные обычаи - это просто общие ненормативные модели поведения, появившиеся в борьбе за сущест-

вование и ставшие привычными благодаря успеху. Порядок, или социальная организация, сначала созданная конкуренцией и поддерживаемая привычкой, имеет различную степень стабильности, которая зависит от изменения условий. Основными факторами угрозы социальной организации являются как возникающие чужие и чуждые модели поведения в-обществе, так и возрастающий консерватизм старинных обычаев, которые становятся все менее приспособленными к потребностям изменяющейся группы.

Ввиду воздействия этих двух процессов в обществе возникает конфликт, а из конфликта моральная интеграция, содержащая ценности, поддерживаемые санкциями и рассматриваемые членами общества обязательными к действию. Эти ценности являются просто привычками и народными обычаями частью культуры общности, которые стали обязательными и считаются теперь необходимыми для благосостояния группы³³.

Т.Парсонс отмечал, что "социальный порядок, покоящийся исключительно на переплетении интересов, и, значит, в конечном счете на санкциях, вряд ли может существовать на практике, хотя его, по-видимому, и можно себе представить теоретически, принимая порядок в качестве первоначального предположения"³⁴.

Таких образом, при теоретическом анализе ценности - нормы являются функционально необходимыми при создании условий для поддержания стабильности социальной системы.

Сущность ментальности индивида (группы), возможность изменения его ценностно-нормативных ориентации наиболее полно просматривается с позиций анализа ролей социальных субъектов. I их ценностно-нормативных ориентации на действие и самого действия, взаимосвязанного и взаимообусловленного социальными ро-

лями и действиями других индивидов. К тому же субъекты имеют различные возможности удовлетворения своих потребностей в деятельности и познании, поэтому ориентации всегда включают элемент выбора или "оценки"³⁵.

Действия людей обычно образуют как бы цепи или системы действий, развивающихся во времени. Если эти системы действия выступают для индивида как организованные, то они приобретают системный характер, упорядочиваются благодаря оценочной ориентации самого индивида.' Если они подчинены некой цели во имя которой совершаются эти действия (инструментальное упорядочение), то индивид использует свои стандарты понимания познания, исходя из нормы эффективности. Если же той или иной ситуации индивида интересует лишь возможность удовлетворения своих потребностей и желаний, он может упорядочивать свои действия по шкале предпочтений, пользуясь ценностями как стандартными для своих суждений.

Здесь надо отметить, что перед любым индивидом как субъектом действия всегда встает дополнительная проблема интеграции, объединения всей системы ориентации и действий, которые и составляют его личность. Индивид должен действовать для удовлетворения своих потребностей, используя те или иные средства достижения поставленных целей, учитывая их значимость для сохранения целостности своей личности как системы функций. Т.е. действие человека должно ориентироваться на такие обобщенные ценности - нормы, которые обусловливают единство личности. Эти ценности - нормы как элемент ментальности человека, интегрирующие личность, определяют и способы объединения групп людей по их целям, стремлениям, желаниям.Стремление индивида стать лич-

ностью такого типа, который выступает в данной общности как идеал гармонично сочетающийся с доминирующими интересами. На-^1, личие универсальных целей, интересов, идеалов, структур необходимо для того, чтобы интегрировать и сами средства, направленные на формирование общности как целого. При этом предполагается отказ от целей и средств разрушающих целостность социальной группы.

Далее, необходимо кратко коснуться социальных взаимодействий самих ориентации индивида как субъекта деятельности. Здесь имеет место зависимость удовлетворения его потребностей от действий других социальных субъектов, их взаимозависимость. При организации таких действий в систему, каждый субъект на основе собственных действий может предсказать действия других, особенно в отношении к его собственным предполагаемым действиям. Но при этом необходимо, чтобы цели, к которым стремятся индивиды и средства, при помощи которых они их достигают как и удовлетворение от достигнутого согласовывались с целями, средствами и благами других членов этой системы. При этом часто индивиду приходится отказываться от некоторых личных ориентации и целей и средств деятельности. В целом же полная интеграция системы достигается только вследствие всеобщей ориентации всех участвующих индивидов на универсальные ценности -нормы, общие для всех. Для общественной системы эти ценности -нормы осуществляют ту же функцию, что и ценности - нормы, объединяющие отдельную личность. Эти универсалии обусловливают способы объединения социальной системы как идеальной модели и как санкционированной достигаемой цели, учитывающей фактический уровень организации общности. Кроме того, эти всеобщие

_{- зо -}

ценности - нормы задают как идеальные и желаемые права и обязанности субъектов деятельности в их непосредственных отношениях друг с другом. Они контролируют и ограничивают отдельные частные цели и средства, если они препятствуют интеграции данной социальной системы.

Мотивированное соблюдение ценностей - норм на уровне действия субъектов обусловлены их институционализацией.На уровне отдельной личности это происходит посредством выделения этих ценностей - норм из других в ситуации выбора, так что у индивида возникает мотивированная потребность, удовлетворение которой достигается благодаря соблюдению именно данных требований, воспринятых как требования к себе самому. Более того, индивид часто стремится к одобрению его выбора другими членами этой системы.

Источник этих ценностей - норм находится в системе культуры, и возникают они также как порождение культуры, из самой динамики коммуникативного взаимодействия в группе, которая затем постоянно поддерживается культурной адаптацией.¹;

Составляющие атрибуты ценностей - норм, которые вызывают чувство почтения* почитания, обязательства и послушания, тесно связаны в сознании деятелей с их ориентациями на неэмпирические объекты. Индивид понимает, что эти универсальные ценностно-нормативные ориентиры сверхзначимы не только для него, но и для всех членов данной социальной группы, что дает основание рассматривать их как неэмпирические. Очевидно, верно представление, согласно которому религиозные убеждения объясняют и делают реальными общие конечные цели и что религиозный ритуал укрепляет и обновляет эти цели в умах его участников.

В отношении природы неэмпирической области, Т.Парсонс отмечает, что есть некоторые проблемы познания, "которые не могут быть разрешены методом эмпирической науки". Пытаясь найти ответ на них, индивид вынужден "создавать концепции неэмпирических сущностей или качеств эмпирических объектов, не поддающихся эмпирическому определению". Это исторически обусловлено реальными границами человеческих возможностей, а аксиологичес-ки (в результате культурной легитимизации ценностей - норм) большой дистанцией между целедостижением и идеальной моделью³⁶.

Надо отметить, что, если убеждениям индивида - субъекта деятельности сопутствует аспект желания, они в некоторых отношениях и на некоторых уровнях становятся оценочными или религиозными. Первый уровень оценки, включающий неэмпирическое, состоит из непосредственных экспрессивных ориентации на неэмпирические объекты и инструментальных ориентации, направленных на достижение трансцендентальных целей. Главной характеристикой этих неэмпирических сущностей является, согласно Парсонсу то, что они порождают чувства долга, почитания и уважения. Эти эмоции присутствуют и в непосредственных волевых и инструментальных ориентациях, направленных на неэмпирическое. Неэмпирические сущности - это не обязательно божества в обычном значении данного слова. Они могут быть и материальными и духовными объектами.

По Парсонсу, существует и второй уровень оценочной ориентации по отношению к неэмпирическому. На этом уровне проявляется связь меду неэмпирическим и первым уровнем оценки, с одной стороны, и универсальными ценностями - нормами, служащими для постоянного объединения комплексов действий в данную соци-

альную систему, - с другой. Религиозные убеждения для Парсонса являются убеждениями, относящимся к моральным проблемам действий человека и характерным чертам человеческой ситуации, а также к той роли людей, общества в космосе в целом, которая более других связана с моральными взглядами и типами ориентации на ценности.

Для системы ценностей - норм, регулирующих поведение людей, важен как познавательный, так и желательный аспекты оценочной ориентации. Познавательный аспект оправдывает и рационализирует ценностно-нормативную систему, связывая их с областью сверхестественного, а также с активной ориентацией деятелей на неэмпирическое. После установления этой связи сами ценности - нормы насыщаются сверхъестественными качествами, вызывающими уважение, почтение, трепет с обязательства, т.е.сами ценности - нормы связываются с областью неэмпирического и уже поэтому внушают почтение и обязанности³⁷.

Как считает Парсонс, функциональные предпосылки общественных систем и личностей и интересы людей действительности создают необходимые предпосылки для интеграции, а также и для модификаций возможных видов объединения. Как уже отмечалось, эти предпосылки не могут создать условий, которые порождают сами ценности - нормы или их содержание. Но, если познавательная ориентация ментальности человека на неэмпирический мир ведет к тому, что он приписывает этому миру свою систему значений и если человек стремится включиться в эту систему из-за почтения и уважения к неэмпирическим объектам, тогда сами эти значения могут породить свои ценности - нормы и стать основой их принудительного характера. Следовательно,рождение и содер-

жание систем ценностей - норм во многом коренится в ориентации ментальности человека на неэмпирический мир, так как мирские ценности - нормы и функциональные потребности и роли индивида существенно ограничивают возможные способы интеграции. Частные же системы - нормы, сталкиваясь и взаимодействуя друг с другом, адаптируясь к требованиям внешней среды, способствуют развитию процесса религиозного мышления, чувства веры и т.п. Все это, в конечном счете, приводит к созданию в обществе господствующей системы верований, которая устанавливает соответствующую ценностно-нормативную подсистему, переходящую в завершающий этап институализации. Таким образом, природа ценностно-нормативных ориентации ментальности непосредственно связана с природой и функциями устанавливаемых нормативных правил, основных нормативных убеждений социальных объектов.

Все это одновременно является источником аксиологических ориентации ментальности, отражением сущности тех идеальных, ценностно-нормативных целей, которые, в конечном счете, и определяют весь процесс жизнедеятельности человека (группы).

;Попытаемся кратко охарактеризовать совокупную ценност-но-нррмативную систему социального объекта, дать описание той аксиологической парадигмы, которая по сути дела и определяет сущность, направление и динамику изменения ценностно-нормативных ориентации ментальности человека.

Для этого следует обратиться к традициям восприятия учения о нравственности как практической философии, которая пытается ответить на вопрос: что мы должны делать? Она учит так оценивать всякую ситуацию, чтобы совершать только нравственно правильные поступки. Она воспитывает в человеке способность

истинного понимания существующей реальности путем добавления наличной действительности идеального мира - мира того, что должно быть.

Практическая философия способствует пробуждению у человека оценивающего сознания, которое входит в структуру его ментальное. Оценивающее сознание оказывается для индивида функцией его воли, так как воля может быть действенной, только будучи направленной на ценность-норму. Посредством социализации данные ценности самопроизвольно располагаются как иерархическая "пирамида" ценностей, основу которой образуют бессознательно осуществляемые базовые жизненные ценности - нормы (воля к жизни, потребности в пище, воде, сексе и т.д.), а на вершине которой находятся высшие идеальные ценности. Всякая познанная ценность - норма направляет деятельную энергию индивида на себя и как бы требует от человека своей реализации. В его мен-тальности может происходить как переоценка ценностей, так и лишь смена ценностей в его оценивающем сознании. Относительная "узость" оценивающего сознания приводит к тому, что каждый раз может рассматриваться, конкурировать лишь ограниченное число ценностей, ограниченная область иерархической пирамиды ценностей - норм. Эволюция человеческого существования приводит к тому, что в оценивающем сознании постоянно появляются новые ценности, а другие уходят из него. То, что несколько сотен лет тому назад считалось высоконравственным, сегодня может быть

безнравственным.

і v В ментальности каждого человека существует своя собствен-

ная "пирамида" ценностей. Эти системы ценностей, основой кото- '

рых является принадлежность к культуре какого-либо народа,

имеют общую основную сущность, общую сферу, содержащую ценности, осуществление которых требуется от каждого и для каждого ' предполагается. Группа общих ценностей, объединенных в этой основной сущности, создает нравов, господствующую мораль. j

Осуществление ценностей состоит в том, чтобы следовать требованию, исходящему от ценности, и подчинять этому требованию повседневную жизнь. Практическая философия предполагает, что человек имеет возможность выбора, т.е. свободу. Человек совершает высоконравственный, правильный, нормальный поступок, если он осуществляет ту ценность, которая для своей реализации требует наибольшей нравственной силы. Большая величина требуемой силы показывает, что данная ценность для данного индивида приобретает большее значение, чем другие ценности, из которых он может выбирать. Осуществление ценностей, признаваемых в зависимости от обстоятельств наиболее высокими, является добром, осуществление какой-либо низкостоящей ценности - злом.

Можно представить следующую структуру мира идеальных ценностей: основные человеческие ценности ( ценность жизни, сознания, деятельности, счастья, свободы воли, предвидения, целеустремленности и т.д.); добродетели {мудрость, справедливость, / смелость, благоразумие, самообладание, любовь к ближнему, правдивость, верность, скромность, смирением т.д.); более частные нравственные ценности (ценность личности, любовь к самому далекому, способность дарить свое духовное достояние и т.д.).

Далее, необходимо отметить, что ценность рассмотрения самой ментальності! заключается в том, что она исходит из предельно широкой сферы факторов человеческого бытия, не замыка-

ясь ни в одном из них и принципиально не отвергая никакой из них.v" Менталитет человека обладает некой целостностью, наличием определенного качественного ядра. Все факторы, составляющие человеческую ментальность, вливаются в некую структуру, определяющую предрасположенность индивида мыслить, чувствовать и воспринимать мир определенным образом, выбирать (или отвергать) определенные ценности и в соответствии с ними действовать и т.д., т.е. менталитет выступает здесь как определенная основа целостного образа жизни человека, определяющего как осознанно, так и неосознанно направление жизнедеятельности индивида.

Ментальность человека носит глубинно-устойчивый характер. Находясь в бесконечно разнообразных условиях существования, человек приспосабливается и часто меняет свои ценностные ориентации. Менталитет же индивида характеризует не только эту бесконечную вариативность человеческих установок, *а нечто более глубинное. Его можно обозначить как такую стационарную основу человека, которая в определенной мере позволяет ему бесконечно видоизменять свои ценностно-нормативные ориентации, оставаясь при этом одним и тем же.

Пример подобной устойчивости ментальности в жизни людей, отражающий фактическую экономическую и социальную ситуацию в общности, дает исследование И.С.Свенцицкой полисов Греции и Малой Азии в период так называемого "греческого возрождения" II в. н.э. Классическая традиция, столь ярко выраженная в произведениях философии, греческой литературе, искусстве, в реальной жизни полисов, как показывает автор, была "лишь декорацией"³⁸.

С точки зрения самой исследуемой проблемы интересны выводы историков античности, изучавших соотношения между ценностью - нормой и ее реальным воплощением в повседневной жизни. Подчиняясь, в конечном счете, идеологии и общим ценностным установкам социума,, сфера ментальности обладает, тем не менее, известной самостоятельностью, входя порой даже в противоречие с политико-идеологическими установками общности.

Весьма важным в изучении проблемы изменения ценностно-нормативных ориентации ментальности является представление об особых законах, глубинных специфических тенденциях складывания, изменения и функционирования менталитета человека (группы). Это означает, что, хотя на его формирование воздействует достаточное количество факторов внешней среды, менталитет тем не менее не выступает как их простое следствие. Мен-тальность человека имеет свое качественное своеобразие, и она существует, эволюционирует, работает в определенной степени в соответствии с закономерностями своей собственной природы. Отсюда следует, что между законами развития общества и его структур и закономерностями эволюции менталитета человека может существовать принципиальное различие по содержанию, характеру, ритмике, динамике и др. Поэтому в истории возможны не только соответствие, но и противоречие развития общества и ментальности индивида³⁹.

Для цивилизованного индивида все более актуальными и значимыми становятся как общечеловеческие, универсальные ценности, так и свои личные, особенные и одновременно в обществе того или иного типа происходит процесс размывания и обесценивания границ рас, наций, сословий, темпераментов, полов и воз-

растов. Через идентификацию с сознанием человечества индивид более четко осознает, воспринимает свое индивидуальное самосознание, понимает свою приобщенность к универсальным, высшим ценностям человеческого бытия, которое становится возможным лишь через более полное выражение своих личных, партикулярных особенностей.

Замыкание же человека на ценностях низшего и среднего уровня ведет, в конечном счете, к остановке развития его ориентации сознания, ограничивает возможности проявления его уникальной индивидуальности. Поэтому, рассматривая ментальность различных культурных типов, автор исследует глубинный уровень ориентации индивидуального и коллективного сознания, включая и бессознательное.

Ментальность - это определенная внутренняя, духовная сумма готовностей, установок и предрасположенностей социального объекта действовать, мыслить, чувствовать и воспринимать мир определенным образом. Ментальность, с одной стороны, складывается в соответствии с культурой, традициями, обычаями и нравами данного общества, а с другой - сама их в определенной мере формирует, проявляясь в соответствующих типах ориентации сознания индивидов и их групп.

Субъективный, во многом иллюзорный мир ментальности, ра-ционализируясь только частично, связывает понятия науки, философии, идеологии, религии и т.д., с миром бессознательных структур, превращая их в ментальность, культурные ориентации, формирует "картину мира" человека. Природное и культурное, партикулярное и универсальное, священное и светское - все эти ориентации сознания складываются на уровне ментальности, зак-

репляются в ее структурах и, в определенном смысле, выступают критериями сознательного совершенствования данной общности⁴⁰.

Рассматривая же категориальную сущность вышеупомянутых ценностно-нормативных ориентации сознания, мы присоединяемся к точке зрения, согласно которойї/ценность - это не определенное свойство какой-либо вещи или явления, а внутренняя, глубинная сущность и одновременно условие полноценного бытия объекта. V

Человеческое сознание как бы только носитель ценности, вместе с ее нормой (мерой), которая в определенной мере и превращает ее в желаемое. Бытие же какого-либо процесса как действительной ценности, во многом постигается в эмоциональном, а не в интеллектуальном акте. В ментальности людей существует первичное чувство ценности, на котором основано сознание личности, являющееся в определенном смысле материальным, предметным сознанием. Ограничивающая же данную ценность норма сама по себе представляет мерило заключения о чем-либо и его оценки."Норма выражает то, что ... должно существовать во всех без исключения случаях"⁴¹.

Следовательно, сама по себе ценность - норма (или нормативно ограниченная ценность) - это не в прямом виде закон- или повеление. Но, хотя она и не представляет собой чисто реальное образование, все же, в определенной степени, образует объективную и материальную по своему содержанию реальность. И эта предметно-материальная природа ценности - нормы придает ей как бы сверхъестественную, священную способность определять содержание поведения.

В различных типах ментальности существуют свои, особые подсистемы ценностей, имеющие соответствующие нормативно огра-

ничейные области, свои уровни и степени интенсивности развития. И также специфические ценностно-нормативные ориентации во многом определяют сущность и динамику ментальности различных социокультурных типов.

Следует подчеркнуть, что в процессе культурной эволюции, при переходе от одного типа ментальности к другому, более прогрессивному, соответственно развивается и его ценностно-нормативные ориентации сознания индивидов и их групп. Но, что необходимо особенно отметить, в основном, в основе этой эволюции ценностей - норм, ее главной структурирующей движущей силой является развитие существующих систем верований данного социума, их последующая рационализация и гуманизация.

Исходя из конструктивной типологии Т.Парсонса можно отметить, что развитие ценностно-нормативных ориентации сознания индивидов и их групп, в конечном итоге, определяет и саму интеграцию данного социума и способ ее существования. Это же коренным образом влияет и на тип возникающего общества, на вид его культуры и на тип складывающейся ментальности.

В основе применяемой типологии лежат несколько основных выборов между двумя противоположными альтернативами (дилеммами действий), которые должен сделать любой деятель в любой ситуа-.» ции при соответствующих ориентациях.

В используемой типологии Т.Парсонса количество рассматри
ваемых дилемм действий сводится к двум типовым переменным.
s Первая типовая переменная: универсализм - партикуляризм.

Эта дилемма действий связана с вопросом о том, должен ли субъект относиться к другим социальным субъектам и объектам с точки зрения частного, партикулярного отношения к ним или с все-

общих, универсальных позиций.

Вторая типовая переменная: приписывание достижений. Здесь решается вопрос о том, должен ли субъект ориентироваться на функции других социальных субъектов и объектов или на приписывающие им свойства, качества (положение в обществе и т.д.).

Мы обращаем внимание также и на дилеммы действий Г.Бекке-ра, создающие "дополняющую" систему священно-светских ориентации. Здесь, в первую очередь, подчеркивается тенденция к неуклонному развитию, рационализации как всего общества, так и его ценностей - норм. Используемая сакрально-светская шкала показывает позитивное или негативное отношение к социальному развитию в рамках соответствующего типа ментальности.

v Хочется присоединиться к идеям Т.Парсонса - Г.Беккера, согласно которым в человеческой истории существовали четыре типа общества с соответствующей культурой и типами ментальнос-ти.у Их конкретная ценность заключается в том, что в рамках аксиологического подхода эти ориентации по сути исчерпывают все многообразие действий социальных объектов. Они выступают как определенное качество обобщения, которое может служить основой исследования ментальных структур как систем ценностно-нормативных ориентации.

Применяемая методология позволяет чисто теоретически выделить несколько основных критериев эволюции, ценностно-нормативных ориентации ментальности, которые дают возможность вычленить соответствующие их типы.

Первый критерий эволюции ориентации ментальности - уни- ' версализм. При подобных ценностно-нормативных ориентациях ментальности, приводящих к соответствующим действиям социального

объекта, индивиды и их группы руководствуются универсальными, всеобщими, проверенными всем предыдущим опытом человечества ценностями-нормами. В случае же регресса (или неразвитости) ментальности люди, группы склонны в основном ориентироваться¹ на ценности-нормы партикулярного, частного характера.

Второй критерий эволюции установок ментальности - ориентация на ценности-нормы и типы социального действия, которые приводят, ориентируют рациональные стремления личности к достижению, освоению высших, духовных ценностей (ориентации на ценность человеческой жизни, истины и т. д.). Такие ценности-нормы условно названы Парсонсом прогрессивными. В случае неразвитости ценностно-нормативных ориентации ментальности индивид может руководствоваться приписывающими (аскриктивными) или предписывающими (прескрептивными) ценностями-нормами, которые требуют, в первую очередь, учета атрибутов, свойств, качеств (общественный ранг, возраст, пол и т.д.) социальных объектов (например, ориентация и указания властей, а не гуманизм, истину и т. д.).

Третий критерий эволюции установок ментальности - светские ценностно-нормативные ориентации сознания, ориентация на которые в конечном итоге служит поступательному развитию общества. Культурный уровень социума может настолько возрасти, что индивиды, группы в своей деятельности начинают, в первую очередь, руководствоваться светскими ценностями-нормами, которые воспринимаются как истинные. В случае же регресса (или неразвитости) установок ментальности социальные объекты приобретают сакральные, мистические, непостижимые сознанием параметры, которые изменяют темпы и направление культурного развития,

могут способствовать попятному движению культуры, пройденным этапам.

Можно предположить, что в Западной Европе (а с некоторым исключением в России) существовали четыре типа ценностно-нормативных ориентации ментальности:

тотемический , в основе которого лежит тотемическая (языческая) система верований;

христианский, основанный на христианской системе верований;

светский, в основе которого лежит светская система верований;

коммунитарный, основанный на солидаристской системе верований⁴².

Следует согласиться с мнением большинства исследователей феномена ментальности, что значимость большинства критериев эволюции аксеологических ориентации ментальности (гуманизм, рационализм, универсализм, достижение (результат, светскость) обусловлена тем, что в рамках ценностно-нормативного подхода эти ориентации исчерпывают большую часть аксиологических установок высокого уровня обобщения и, следовательно, должны стать основой вышеприведенной классификации. Данная типология ориентации ментальности может применяться и как система идеальных моделей, позволяющая проследить эволюцию исследуемых ориентации.

Правомерен вывод о том, что для исследования эволюции, аксиологических ориентации ментальности, целесообразно использовать такую типологию аксиологических ориентации ментальности, которая помогает выделить тотемический (языческий), хрис-

тианский, светский, коммунитарный типы ценностно-нормативных ориентации ментальности. В основе этой типологии лежит идея эволюции существовавших систем верований той или иной культуры в процессе социокультурных изменений при переходе от одной системы ценностных ориентации ментальности людей. ^Характерно, что по мере смены систем верований как парадигм ценностных ориентации ментальности постоянно усиливаются гуманистическая и рационалистическая направленность вновь утверждающихся типов аксиологических установок человеческой ментальностиУ

В свою очередь, ценностные ориентации сознания индивидов, детерминированные соответствующими системами верований, не только являются одним из двигателей процессов формирования складывающейся ментальности, но и оказывает огромное влияние на общественную интеграцию сам способ ее самоосуществления на тип возникающего общества, на вид его духовной культуры, как впрочем, и все прочие сферы существования человеческой цивилизации.

Предлагаемая теоретическая схема, безусловно, в чем-то схематизирует многообразие различных типов ориентации ментальности людей и их групп, по-разному влияющих на динамику и направленность протекающих общественных процессов. Поэтому, следует вновь подчеркнуть, что данная классификация пригодна лишь в качестве идеальной модели для характеристики особенностей различных аксиологических ориентации ментальности.

3. Особенности эволюции аксиологическиу ориентации ментальности западноевропейской культуры

При исследовании процессов развития аксиологических ориентации ментальности в западноевропейской культуре, методологическое значение приобретает охарактеризованная в предыдущем параграфе типология ценностно-нормативных ориентации ментальности. Эта теоретическая модель позволила выявить особенности ментальности различных культур. Об этом свидетельствуют работы по всемирной истории, мировой культуре, труды, вышедшие в 80-90-е годы, и являющиеся важным этапом в преодолении социо-логизаторского схематизма в исследовании духовной культуры, идеологии и психологии общества⁴³.

В западноевропейской культуре большинство из названных авторов выделяет три основных типа аксиологических ориентации ментальности: тотемический, христианский, светский.

Каковы же главные моменты, определяющие ценностно-нормативные характеристики и мотивацию действий, приводящую к формированию соответствующих ценностио-нормативных ориентации ментальности?

Особо следует подчеркнуть, что нисколько не умаляя роли способа производства в общественном развитии и эволюции той или иной ментальности, в данной работе особое внимание уделяется ценностно-нормативному подходу к анализу социальной эволюции.

использование этого подхода позволяет предположить интерпретацию аксиологических ориентации ментальности как одного из важнейших способов существования духовной жизни человека,

объяснить жизнестойкость фетишистских форм сознания общества, разграничить целеполагание, мотивацию человеческой деятельности на теоретическом и практическом уровнях. Ценностно-нормативный подход позволяет более четко выявить место и роль каждого типа аксиологических ориентации ментальности в общественной психологии, в идеологии,в различных формах и слоях общественного сознания, в различных культурах. Качественная специфика ценностно-нормативных ориентации ментальности в различных культурах обусловлена, как показано в первой главе, становлением определенной системы верований и ее последующей эволюцией. ^В ходе истории примитивные (дописьменные) общества развивались как культурные феномены спонтанно, неосознанно. Хаотически возникавшие общности фиксировали в культуре инстинктивную потребность приспособиться к постоянно менявшемуся воздействию внешней среды:

/ В группе было выжить легче, так как совокупная сила ее была значительно больше возможностей индивида. Одним из существенных отличий человека от животного было его умение жить по искусственным алгоритмам действий, рационально обосновывающейся системой обычаев, традиций и верований⁴⁴^/

Так, постепенно формировалась ценностно-нормативная подсистема общностей, которая составляет одну из главных составных частей регулятивной их системы. Эта культурная эволюция осуществлялась, прежде всего, в сознании людей, в рамках трансляции последующим поколениям наиболее устойчивой, оптимальной системы ценностей, моделей поведения и алгоритмов деятельности. Люди учились ставить перед собой определенные идеальные цели и реализовывать их> Такого рода идеальное проекти-

рование и являлось главным стимулом в развитии человеческого интеллекта людей, языка, других атрибутов культуры.V

В рамках примитивных общностей власть имущим приходилось вести постоянную борьбу с малейшими отклонениями от рамок существующих биологически, инстинктивно созданных индивидами той или иной общности норм, т:к. иначе общность могла распасться и погибнуть. И хотя сейчас логически мы можем объяснить возникшую тогда систему табу, но в сознании людей той эпохи эти запреты представлялись бы нормой поведения, которая была как бы навязана обществу извне какой-то сверхъестественной силой, требующей безусловного подчинения. И, по сути дела, это была власть формирующейся первоначальной культуры людей, которая противостояла силе биогенных факторов.

Важнейшим элементом, активно способствующим адаптационной интеграции древних общностей, явилась система верований в форме тотемизма. Этот способ проявления культуры объединял людей своего клана, и формировал в их сознании особые ценности-нормы, ориентированные на веру в некие сверхъестественные силы. Здесь человек во многом еще находится под властью случайных природных обстоятельств.На основе верований тотемизма люди стали приписывать определенным ритуальным действиям соответствующие сверхъестественные свойства, которые особым образом влияют на достижение поставленных целей. В человеческом сознании большую роль стала играть вера в сверхсилу тех, кто эти магические действия выполнял. Позже эта вера в харизму в значительной мере перешла на "влacтвyюIЦиx^,, в общности, на всеобщую обязательность выполнения их нормативных предписаний. Харизматический лидер в случае необходимости мог сам создавать

новые ценности-нормы или сам изменять их⁴⁵.

В тотемическом типе аксиологических ориентации была важна система обязательных обычаев, ограничений и запретов, которые, в конечном счете, в сознании людей воспринимались как предписания, исходящие от новых сверхъестественных сил высшего мира, и подкреплялись священной-санкцией. Здесь нужно подчеркнуть, что возникающая таким образом социальная ценностно-нормативная система была жизненно необходима для успешной адаптации общности, члены которой должны были в своих действиях обязательно ориентироваться на эти партикулярные правила. Общей же целью в то время всех ценностей-норм было благо (польза) всей общности, а формой регулирования социальных отношений была система обычаев и верований, включавшая и мораль, и этикет, и предпра-во, и священно-магические предписания, и запреты и т.п. Постоянно нарушать табу могли только вожди-цари, что также регламентировалось обычаями.

Создание в этих обществах идеально-мифологической ценностно-нормативной системы давало особый ключ для кодирования производимых действий и их символического осмысления. Это, в дальнейшем, неизбежно приводило к необходимости подкрепления вышеуказанной системы рядом приписываемых сверхъестественных санкций. Сама же установка таких общих ценностей-норм приписывалась небесным существам, духам, культурным героям, богам, т.е. особому сверхмиру, который может сурово наказать отступника. Здесь нужно сказать, что, хотя эти общие ценности-нормы осознавались людьми как неопровержимые веления сверхъестественных сил, но объективно они вырастали из реально-практических потребностей общества. К тому же под их защитой стояли

только члены данной общности, по отношению же к чужеродцам эти ценности-нормы были недействительны⁴⁶.

Автор согласен с идеями Э.Тэйлора, что на сознание первобытных людей большое влияние оказывал анамизм, который можно назвать первой философией древнего человека, из которой возникали его последующие системы верований. Таким образом, тотеми-ческий тип ценностных ориентации приводит к харизматичес-ки-патриархальному виду власти с приписывающими ориентациями индивидов. Здесь члены общности пассивно приспосабливаются к предписываемым требованиям регулятивной системы и ведут консервативный традиционно-патриархальный образ жизни, при отсутствии письменности, в условиях социальной и интеллектуальной изоляции социума.

Дальнейшая эволюция тотемического типа ценностно-нормативных ориентации ментальности в исследуемом аспекте заключалась в рационализации древней системы верований и, особенно, ее аксиологического ядра, что, в конечном итоге, привело к обособлению древних общностей и упрочению культурного обмена.

У истоков эволюции аксиологических ориентации западноевропейской ментальности стояло развитие их древнегреческих аналогов, которые представляли переходный этап между тотемически-ми и христианскими ценностно-нормативными ориентациями ментальности.

Религия и мифология оказали глубокое влияние на ценностные ориентации ментальности людей античной Греции, проявлялось во всех сферах жизни общности. Тотемизм, как первобытная система верований, оставил заметные следы в последующей древнегреческой религии и, особенно, в мифах и обрядах греков⁴⁷. Сох-

ранились и пережитки древних промысловых культов, обряды магии погоды, вера в многочисленных мелких духов окружающей природы - водяных, лесных нимф и пр.⁴³ Следовательно, в эту эпоху постоянно складывался соответствующий тип ценностно-нормативных ориентации ментальности людей, который определялся особой системой верований, ритуалов, обрядов, традиций, регулировавших общение индивидов и их групп с естественным, природным и сверхъестественным, воображаемым миром. Система данных аксиологических ориентации ментальности людей в значительной мере укрепляла социальную интеграцию и ускоряла соответствующую культурную легитимацию общности. Большинство основных социальных функций сосредоточивалось в одном священном правиле, что приводило к возрастанию его личной власти и доминированию в сознании людей данного социума.

Древнегреческая культура внесла и способствовала закреплению в менталитете народов Западно Европы такие всеобщие, высшие, ценностно-нормативные ориентации как мудрость, смелость (храбрость, мужество), благоразумие (чувство меры, самообладание) и справедливость. В христианском типе аксиологических ориентации ментальности к основным ценностным установкам античности в рамках христианской системы верований, христианской культуры добавились: вера, ценность человеческой жизни, надежда и любовь, которые постепенно формировали соответствующий идеально-ментальный тип западноевропейской личности⁴⁹. Здесь важно отметить, что именно Аристотель стал крайне важным научным авторитетом, начиная с XIII века и оставался им до конца средних веков. Поздняя схоластика ставила перед собой такую задачу: согласовать учение Аристотеля с откровениями

святого писания: мнениями признанных отцов церкви⁵⁰. Переводчиками и комментаторами был создан особый идеальный тип ментальности личности, который через монастыри и университеты постепенно воспринимался народами Западной Европы. Аристотелевская система, модернизированная западным христианством, в определенном смысле разорвала единую взаимосвязь элементов античного духовного мира, лишила многие идеалы их нравственно-этических оснований, сделала достоянием чистого разума, интеллекта как сферы, где имеют значение только абстрактные знания.

Большая сила христианства заключалась в том, что первоначально оно начало программу действий всем людям, независимо от звания, знатности, богатства, возраста или пола, но лишь при безусловной вере в бога как высшую сверхценность-норму. Эта универсальная система верований помогала человеку осознавать себя принадлежащим миру и богу.

По нашему мнению, рациональность христианской системы верований как ценностной ориентации ментальности заключалась в утверждении, что в основе всех ценностей-норм лежит истина как справедливость, как закон свободы. В ментальности людей истина 'становилась их обязательной установкой на свободу. Эти ценности-нормы как бы остерегали человека от неправильных действий, ориентированных на ложь и несвободу.

Еще одной важной ценностью-нормой христианства была его направленность на постоянное духовное совершенствование человека. Это укрепляло сходные принципы братства, товарищества, взаимопомощи и взаимоуважения. Следует отметить такую ценность христианства, как ориентацию на обязательность труда и распре-

деление по труду. Целесообразная деятельность человека здесь впервые поднимается на божественную высоту⁵ *.

Идея о конститутивной роли христианства в становлении западноевропейского общества ширила распространение в современной философии культуры и истории. В работах Э.Дюркгейма, В.Зомбарта и М.Вебера эта установка превратилась в методологический принцип исследования общественных систем и структур. Как отмечал Вебер, исследование религии должно исходить из "рациональных форм, которые способны принимать действительность"^ на определенном этапе становления европейской ментальное эти радикальные формы и есть установки христианства и устанавливать "в какой мере те или иные рациональные выводы, которые можно конструировать в теории, были сделаны в реальной действительности"⁵².

Заслуживает внимания идея Дюркгейма о значении христианской установки на то. что высшие ценности-нормы определяют весь естественный порядок в земном мире, управляют с помощью совести и ценностями-нормами индивида, направляя все его действия, в конечном итоге.

Вебер сделал акцент на том, что в рамках европейской истории совершается процесс совершенствования прежних ценностей-норм, целей, ориентации. Универсальные ценности-нормы, как они присутствуют в человеческой ментальное, легитимизированы его разумом, руководят через целеполагание его действиями. Причем свободная воля индивида есть проявление меры его разумности и познания высших целей для своих действий в соответствии со своими частными ценностями-нормами. Свободная воля человека должна стать проявлением разума, справедливости и добра

в земном мире. Следовательно, свободная воля в культурном европейском ее понимании, есть ориентация на высшие ценности-нормы, которые определяют общую организацию мира. Если, исходить из трактовки средневековья как этапа господства мистического типа христианской ментальности, то можно согласиться с идеей М.Вебера о том, что необходимо осознать противоположность между активным аскетизмом, т.е. угодной Богу деятельностью в качестве орудия Божьего, и созерцательным обладанием, спасением, свойственным мистике, где речь идет не о том, чтобы действовать, а о том,чтобы иметь и где человек является не орудием, а сосудом божественной воли, деятельность же в миру должна представляться угрозой совершенно иррациональному и внемирскому состоянию, заключающемуся в ощущении своей спасен-ности⁵³. Активный аскетизм, по Веберу, находит свое выражение в миру, преобразуя его рационально в целях подавления рукотворно-греховного.

Можно сказать, что веберовское понимание сущности христианских универсальных ценностей-норм определяют особую трактовку европейской ментальности, которая помогает достижению всеобщего блага как общественной цели и идеала. Эта аксиологическая система должна выражать общее благо всех и устанавливаться либо всеми людьми непосредственно, либо их полномочными законными представителями⁵⁴.

На XV-XVI век приходится переход от обществ средневекового типа с соответствующими традициями к новой ценностно-нормативной системе⁵⁵.

Основная историческая заслуга Н.Лютера и других лидеров Реформации и состояла в усовершенствовании, обновлении тради-

ционной христианской культуры применительно к мирским потребностям индивида. Своей деятельностью они способствовали практическому разделению сфер священной и светской властей прогрессу действительной секуляризации. В этой связи важна установка М.Лютера на то, что светская власть, государство должно обеспечивать "подвластным" порядок и покой, улаживать их споры, активно бороться с проявлениями и носителями зла. Но это светское государство не должно насильственно вторгаться в мир высший, духовный и влиять на совесть и веру людей. Начинают вырабатываться высшие категории права и свободы совести человека. При этом отмечается, что для стабилизации общественных отношений гражданский долг каждого христианина - вовремя платить долги и подати, честно выполнять другие общественные обязанности и уважать государя⁵⁶.

Для складывания духовной культуры с новым типом ценностно-нормативных ориентации были важны идеи Ж.Кальвина об особых добродетелях, которые должны быть присущи каждому человеку. Подобные внутренние ориентации людей, их действий на скромность и умеренность, справедливость (получение причитающейся каждому его доли) и благочестие способствовали постепенной выработке их соответствующих аксиологических ориентации ментальное.

Со временем моральные принципы индивидов стали смещаться от религиозно-этических идеалов к мирским, светским ее аналогам. Поэтому в новом, светском типе ориентации менталитета успех человека превратился в знак милости бога, а неудача - в знак его проклятья. Интересна мысль одного из самых оригинальных после М.Вебера интерпретаторов протестантизма Э.Фромма о

том, что это новое отношение к труду, ставшему как бы самоцелью является важнейшим достижением в сознании людей с конца средневековья. Человека побуждает к труду и деятельности не столько внешнее давление, сколько внутренняя потребность, заставляя их трудиться и добросовестно и интенсивно.Как уже отмечалось выше, такая религиозная основа мирского аскетизма как ориентация индивидов приводила к постепенному формированию светского типа ориентации ментальности⁵⁷.

Очевидно, что такие глубинные тенденции и принципы европейской культуры как рационализм и гуманизм, присутствуют на всех этапах ее истории, но проявляются неодинаково, с разной интенсивностью. Особенно отчетливо они фиксируются в светском типе ориентации ментальности в условиях современной общественной эволюции, где, по мысли М.Вебера, рационализируется все: и способ ведения хозяйства, и организация деятельности, и образ мышления людей по образу их жизни в целом⁵⁸.

Следует согласиться с выводами Вебера, что рациональность капиталистического типа есть как бы следствие соединения ряда исторических факторов, предопределивших направление развития ряда стран Западной Европы за последние 3-4 века. Здесь важны и рационализирующаяся наука и техника, и усовершенствованное римское право, и более рациональный способ ведения хозяйства.

Но главным фактором, позволившим как бы объединить эти моменты была новая вера, новая ценностно-нормативная система (протестантизм), которая создала духовные предпосылки для осуществления этого нового рационального способа ведения хозяйства при достижении экономического успеха и постепенно сформировала светский тип аксиологических ориентации ментальности.

Это выражается также в постепенной выработке общностью таких всеобщих, универсальных принципов общежития людей, которые могли бы рационально объединить их усилия, способствовать гуманистическому усовершенствованию их интеллектуально-психологических способностей.

При рассмотрении ценностно-нормативных ориентации светского типа ментальности необходимо отметить важную мысль К.Яс-перса, что здесь установленные ценности-нормы имеют одинаковую силу для всех, а их изменение происходит по гласно установленному порядку⁵⁹. Часть универсальных политических ценностей-норм, установленных ранее (демократия, республиканизм и т.д.), вобравших весь положительный опыт социума, уже впоследствии не меняется. Необходимое же применение, использование власти также подчиняется вышеуказанной гласно установленной ценностно-нормативной системе, то есть определенным аксиологическим ориентациям.

Можно отметить, далее, что при истинно демократическом общественном устройстве реально существующей защите ценности индивида от насилия соответствует защита ценности всех членов данного общества от произвола, а общественная деятельность четко регламентирована всей ценностно-нормативной системой светского типа аксиологических ориентации менталитета. Сама же свобода предполагает создание рациональной и гуманистической общественной организации как основы, а не конечной цели деятельности людей.

Важно подчеркнуть, что одним из аспектов политической свободы, в данном типе общества является реальное отделение политики от мировоззрения, т. е. из сферы политики должны быть

устранены мировоззренческая и религиозная установки. Ведь, если заключить верования в область политической деятельности, то это может привести к властно-насильственному навязыванию своих типов культуры, партикулярно-аскриптивных ценностей-норм вышестоящих другим "подвластным" слоям, что увеличит насилие и несвободу в обществе.

Использование в политике такой ценности как свобода в отношении ценностных ориентации ментальности проявляется как стремление представить людям все доступные правовые возможности, если только они не ограничивают свободу других людей. Подобная свободная политика опирается на людей, верящих и поддерживающих ряд высших и неизменных, универсальных ценностей-норм, например, жизнь, добро и естество, свободу, не сама политическая деятельность осуществляется как бы на земном, обычном уровне человеческого существования и не может изменять эти высшие ориентации.

Конечной же целью всякой политики должно быть не преск-риптивное навязывание, а согласование частных интересов и ценностей посредством переговоров для выработки общих, универсальных ценностей-норм большинства людей данного общества, независимо от различия в вере и мировоззрений.

На примере современных обществ светского типа мы видим и крайнюю необходимость такой конституции, как высшей официальной ценностно-нормативной системы, которая бы реально способствовала соблюдению всех законных прав и свобод человека.э

Системе демократии для светского культурного типа это только механизм, средство, процедура создания самими же людьми, которая позволяет каждому свободно развиваться в зависи-

мости от его личного умения и заслуг, т.е. здесь действительное соблюдение прав всех граждан только потенциально гарантирует равные стартовые условия продвижения. Политическая же свобода возможна лишь в результате компромисса, часто добровольного отказа от каких-либо личных целей, личного мирения и терпения людей, если только это соглашение не противоречит ряду высших неизменных универсальных ценностей-норм.

Для нашей темы особо важно подчеркнуть, что в демократическом светском типе обществ должна расти как общая, так и политическая культура людей, их политическое сознание, когда необходимо уметь размышлять, осознавать свою значимость в реальном политическом процессе. Индивиды должны уметь критически мыслить и знать действительную историю своей страны, чтобы в ходе выбора сознательно и обдуманно принять наилучшее решение⁶⁰.

В демократическом светском обществе идет дальнейшая рационализация системы ценностей, которая приводит к распространению светских ценностей на систему ролей, связанных с повседневной жизнью общества.

Данная институционализация светских ценностей-норм допускает возникновение такой дифференцированной системы функций (ролей), объединенных в комплекс рыночных отношений, при которой разделение труда все более усложняется. Индивидам разрешается в определенных границах бороться за свои частные интересы, а политическая система движется в направлении большей демократизации. Пока это общество объединено вышеуказанными связанными и харизматическими ценностями-нормами, оно ориентировано на восприятие, одобрение и реализацию всего спектра соци-

альных возможностей и модификаций.

Нельзя не согласиться, что эта харизматичность системы основных ценностей-норм является необходимой для интеграции европейских обществ и государств, поскольку процессы рационализации как в религиозной, так и в мирской сфере продолжаются. Причем многие ценности-нормы в процессе рационализации в некоторых областях обновляются. Это укрепляет светский тип ценностно-нормативных ориентации ментальности и служит для законного порядка источником умеренной харизмы.

В обществах со светским типом ценностно-нормативных ориентации менталитета формируется и соответствующий, бюрократический, рациональный или нелигитимный тип власти. В его основе, как показал М. Вебер, лежит целерациональное действие, а источником развития, изменения в большей степени является интерес. В таком обществе, как правило, подчиняются не отдельной личности, но гласно установленным законам, подчиняются не только "подвластные", но и "властвующие". Аппарат управления данной общностью состоит из специально подготовленных высококвалифицированных чиновников, действующих по строго формальным и рациональным правилам. В основе бюрократического, рационального типа власти лежит принцип правового общества⁶².

Таким образом, в светском типе ценностно-нормативных ориентации ментальности окончательно победила тенденция тотального рационализма, которая стала пронизывать всю духовную жизнь общности, и в немалой степени способствовать ее социальному и экономическому развитию⁶².

Подводя краткие итоги рассмотрению развития ценностно-нормативных ориентации западноевропейской ментальности,еле-

дует отметить, что в ее первоначальной основе лежит развитие древнегреческой культуры, поэтому до сих пор многие европейские мыслители питаются античным духовным наследием. Согласно данной в работе классификации ментальности это переходный тип ценностно-нормативных ориентации между тотемическим и христианским ее типами.В странах- Западной Европы существовали тоте-мический, христианский, светский типы ценностно-нормативных ориентации ментальности. в основе которых лежали соответствующие системы верований. В процессе социокультурных изменений при переходе от одной религиозной системы к другой постепенно менялся и тип менталитета людей вместе с переходом к их новым ценностно-нормативным ориентациям. Главными тенденциями в эволюции аксиологических ориентации ментальности являлась постепенная рационализация и гуманизация существовавших систем верований, приводящая к прогрессивному развитию ценностно-нормативных установок человеческого сознания. В свою очередь, аксиологические ориентации ментальности индивидов и их групп, не только активно формировали сам тип складывающегося менталитета, но и оказывали огромное влияние на общую интеграцию социума и способ ее осуществления, на тип возникающего общества и на вид его культуры.

Ментальность как объект социально-философского исследования

Понятие ментальности (менталитета)18 весьма многопланово. Чаще всего термин "ментальность" употребляется для характеристики определенного образа мышления, общей духовной настроенности человека, социальной группы, сообщества на соответствующие ценностно-нормативные ориентации. Поэтому понятие менталитета (ментальности) как реальное явление отражает в своем содержании определенную систему ценностных ориентации. "Ментальность, менталитет (от лат.mens - ум, мышление, образ мыслей, душевный склад) - глубинный уровень коллективного и индивидуального сознания, включающий и бессознательное. Ментальность -совокупность готовностей, установок и предрасположений индивида или социальной группы действовать, мыслить, чувствовать и воспринимать мир определенным образом"19.

Это понятие вплоть до сегодняшнего дня не принималось должным образом всерьез ни историками, ни социологами, ни философами. Специалисты по социально-политическим наукам используют его зачастую как гиперболу или метафору. Но оно имеет методологический и содержательный вес в гуманитарном мышлении, начиная с XIX века оно служит как бы дополнением к просветительским трактовкам сознания, отождествляющих сознание и ра - 15 зум, рациональное мышление. Менталитет означает нечто общее, присутствующее в сознательном и бессознательном, логическом и эмоциональном. Это внутренний, глубинный источник стиля мышления, общей духовно-нравственной настроенности, а также веры, чувства и эмоций.

Категория менталитета зафиксировала как определенную мыслительную реальность расчлененность сознания индивида. Она акцентирует суверенность миропонимания каждого человека по отношению к официальной идеологии, политике, общественному мнению. Можно согласиться, что в этом понятии западноевропейское общество Нового времени отразило реальность существования неполитических основ мышления индивида20.

Осмысление феномена ментальности выдвигает на первый план вопрос о его специфике.

Когда мы говорим о менталитете, ментальности, то имеем в виду не столько осознанные, более или менее систематизированные и четко сформулированные идеи и принципы, а то конкретное содержание и смысл, которые стоят за любой дефиницией.

В раскрытии западноевропейской традиции в исследовании содержания понятия ментальности большую роль сыграли О.Конт и Э.Дюркгейм, а также представители школы "Анналов11, основанной М. Блоком и Л.Февром.

Эти ученые брали за основу исследования объективной реальности духовной культуры - мифы, верования, социально-правовые нормы, ценностные ориентации и т.д., обозначенные Э.Дюрк-геймом как коллективные представления. Психологизированные и аксиологизированные социокультурные конструкции и были названы ментальностью или менталитетом. Родоначальники школы "Анналов" призывали видеть за идеологическими и социокультурными образованиями их творца - человека.

Именно школа "Анналов,,придала значительный импульс наиболее последовательной пропаганде новых взглядов и подходов, направленных на постижение человеческого измерения истории21.

Первые употребления понятия менталитета связывают с книгой Л.Леви-Брюля "Lamentalite primitive" (русском переводе - "Первобытное мышление"). Очень важным моментом в истории формирования концепции ментальности стали работы французского историка Ж.Лефевра, который в своих трудах разрабатывает представление о "коллективной ментальности". Таким образом, в ходе исследования различных аспектов культуры, прежде всего древней, античной и средневековой, были выработаны методологические принципы изучения ментальности и предприняты попытки охарактеризовать ее сущность.

В России большой вклад в изучение ментальности внес историк и философ Л.П.Карсавин. Исповедуя антипозитивистский подход, и стремясь к новому пониманию задач гуманитарного знания, он выступал против абсолютизации роли материальных основ общественной эволюции и считал, что на поведение людей большее влияние оказывают не их материальные (осознанные или неосознанные) интересы, а привычки и роли, которые человек играет в обществе. Именно поэтому Л.П.Карсавин особо призывал изучать средневековую духовную культуру и ее повседневный быт как выЦ ражение соответствующего социально-психологического настроя, уклада социума. Таким образом Л.П.Карсавиным одним из первых в отечественной философии был поставлен вопрос о важности изучения ментальных структур как особой сферы общества - жизни, синтезирующей и отражающей "нечто" целостное и живое, присущее только этому конкретному времени, то есть проблеме "человека" и той реальности, в которой он живет.

В своих работах "Культура средних веков: общий очерк", (1918), "Очерки религиозной жизни в Италии XII—XIII вв.", "Основы средневековой религиозности в XII-XIII вв." (1915) Карсавин применяет свой метод исследования, свои принципы понимания истории и подходов к ее изучению. Он требует тщательно выявлять и изучать тот "общий фонд", на котором покоилось "культурное состояние эпохи и который существовал в каждом члене исследуемых групп"22.

Ключевым моментом применительно к нашему исследованию является не столько и не только исследование Л.П.Карсавиным религии и средневековья, ее генезиса, сколько анализ этого общего фонда средневековых религиозных представлений и чувствований, который, выступая как определенная составляющая сознания, преломляется в повседневной практике социальных групп и индивидов.

У Карсавина проблема религиозных верований формулировалась и как проблема социальная, и, одновременно, как проблема массовой психологии. Такая постановка вопроса непосредственно связана с общим пониманием Л.П.Карсавиным исторического процесса как органического только единства "социального" в самом широком смысле этого слова: не социально-психологического, не той социально-психической, духовной, культурной целостности, которую сегодня определяют как "ментальность".

Историческая эволюция основных черт русской ментальности

Чтобы понять сущность и особенности русского менталитета, его ценностно-нормативных ориентации, необходимо проследить его эволюцию от истоков до современности. В контексте философского исследования это означает, что при помощи описанной в первой главе типологии ценностно-нормативных ориентации мен-тальности будут моделироваться особенности эволюции аксиологических ориентации русской ментальности.

На территории будущей Российской империи в ходе длительного исторического развития древние славянские дописьменные племена постепенно, в течение многих тысячелетий создавали и видоизменяли свою культуру. Так же, как в Западной Европе, этот процесс осуществлялся во многом неосознанно, как инстинктивное приспособление мышления и поведения людей к постоянно изменяющимся воздействиям внешней среды.

Поскольку природные условия нашей страны, как известно,/ были намного суровее, чем в Западной Европе, то это в значительной мере отражалось и на формировании своей ценностно-нормативной системы, которая специфично регулировала жизнь общности.

Этому способствовало также и особое географическое положение страны, являющейся как бы связующим звеном, мостом между Европой и Азией, что накладывало свой отпечаток на отечественные обычаи и нравы63. В народах России были объединены многие различные этносы, которые привносили в культуру общности свои порядки и привычки. Многочисленные вторжения иноземцев часто разрушали медленно складывающиеся отечественные традиции, во многом замедляли историческое развитие России. К тому же бесчисленные войны, бунты, социальные потрясения накладывали серьезный отпечаток на общественное сознание, на поведение людей, на весь образ мыслей и образ жизни россиян.

Все это, соответственно, в процессах формирования тех "искусственных" алгоритмов мышления, которые постепенно стали рационально закрепляться в системе отечественных обычаев, традиций и верований.

Нужно подчеркнуть, что крайне важным элементом складывающейся древней русской культуры, активно помогающим адаптационной интеграции общности на территории России была система верований в форме славянского язычества, когда "один только бог, творец молний, является владыкой над всеми и ему приносят в жертву быков и совершают другие священные обряды... Они почитают и реки, и нимф, и всякие другие существа, приносят жертвы всем им и при помощи этих жертв производят и гадания"64.

Согласно археолого-этнографическим сведениям, что славянские племена второй половины 1-го тысячелетия н.э. "сходны по своему образу жизни, по своим правам, по своей любви к свободе: их никаким образом нельзя склонять к рабству или подчинению в своей стране". Они "не управляются одним человеком, но издревле живут в народоправстве..."65.

В Киевско-Новгородской Руси исторически складывался свой, специфически языческий тип аксиологических ориентации ментальности, где высшими социальными ценностями-нормами постепенно становились законы коллектива, общности, власти. Причем в сознании людей они были как бы навязаны обществу какой-то свер-хестественной силой, требовавшей бесприкословного подчинения. И, как и в странах Западной Европы и в других местах на Земле, эта могущественная власть языческих ориентации ментальности по своему рационализировала, упорядочивала действия людей и помогала группе выжить, лучше приспособиться к новым, постоянно меняющимся условиям.

Археологические данные говорят о том, что с третьей четверти 1-го тысячелетия н.э. у славянских племен начинает происходить переход от древних, языческих аксиологических ориентации ментальности к новым, более рациональным их аналогам. Это было объективно обусловлено и дальнейшим развитием их хозяйства (особенно системы землепользования), и появлением ремесел. Да и активное воздействие исторических факторов (войн, расселений и т.д.) помогали процессу распада старой, древней культуре и углублению социальной стратификации. Все это приводило к постепенному ускорению социодинамики ценностей-норм, что находило выражение в рационализации славянского язычества. Эти процессы, вплетенные в реальную ткань жизни общества не были свободны от элементов насилия, часто осуществлялись диктаторскими методами. В конечном счете, Русь приняла христианство в 988 году.

Если пользоваться сформулированными в первой главе мето - 64 дологическими установками анализа сущности ментальности, следует признать роль религии (язычества и христианства) в становлении и развитии российского самосознания и духовности.

Восточнославянские племена, начав формировать свою культуру в языческих, мифологических формах, минуя их рационализацию в парадигмах собственной культуры по типу античности, сразу заменили их христианской верой66.

Поэтому процесс христианства на Руси хотя и шел иначе, чем на Западе, но все же он имел общеевропейские культурные истоки, коренившиеся в античных, греко-римских духовных и интеллектуальных традициях. В то же время христианизация Руси способствовала проявлению таких особенностей, в том числе и ценностно-нормативного порядка, которые присущи только российской духовности и российскому народу67.

Как же шел процесс утверждения христианских ценностей на Руси? Необходимо отметить, что российские властители обратились к Восточной ветви христианства - православию, которое пришло в Россию византийским путем через передачу ей древнегреческого духовного импульса. Важно подчеркнуть, что византийские ученые были христианами и поэтому истолковывали Платона и Аристотеля в христианском духе. К тому же ведущим авторитетом в Византии был не Аристотель, а Платон, раскрывший античности первые подходы к изучению онтологии мира, духовных высших ценностей-норм.

Следует отметить, что чем для Западной Европы и западного христианства был Фома Аквинский, тем, во многом, для восточного православного христианства являлся византийский патриарх Фотий. Он глубоко осознавал различие между римским и визан - 65 тийским христианством и считал Византию единственным очагом европейской культуры, сохранившемся после нашествия варваров и переселения народов. Византийские ученые популяризировали его идеи столь же активно, как западно-европейские ученые - идеи Фомы Аквинского.

Духовные ценности Фотия восприняли и такие известные славянские апостолы как Кирилл и Мефодий. Создав основы письменности для славянских народов, они придали славянским языкам ясную форму и большие смысло-творческие возможности. Византия духовно влияла на ментальность всех славян, так и народов Руси. Поэтому в определенном смысле можно утверждать, что как западноевропейские аксиологические, ориентации в основном сформировались во время средневековья, так и российская ментальность, ее ценностно-нормативные ориентации начали складываться в период деятельности христианско-византийских мыслителей.

Применительно к восточному, православно-византийскому типу определялись особенности духовной жизни христианской Руси, хотя общие для всего христианства ценности-нормы (идея Христа-Спасителя, формулы веры, добра, любви) сохранились. Сама идеология православия давала христианам новую (по сравнению с язычеством), высшую, и главное, единую ориентацию ментальности - бога, истинная вера в которого в значительной мере интегрировала и стабилизировала общество. Эта религия ставила перед людьми новые высшие цели, иные, нежели в язычестве, ценности-нормы, определяющие соответствующие алгоритмы действий, выполняя которые они могли бы достигнуть настоящего счастья и благополучия. Ориентация индивидов на такие высшие, священные ценности-нормы и постоянное внутреннее, духовное стремление к их достижению или соблюдению в значительной степени способствовала улучшению организации жизни общности.

Русский православный тип аксиологических ориентации мен-тальности сформировался из взаимодействия трех факторов: византийского православного -христианства, славянского язычества и русского национального характера, который по своему воспринял и переработал православно-христианские ценностно-нормативные ориентации6 8.

Византийское православие сразу стало на Руси мощным фактором прогресса, так как оно активно поддерживалось и распространялось властью, оно само по себе представляло организованную силу и несло с собой науку, гражданское и церковное право, просвещение, искусство и др. По сути дела оно явилось тем внутренним, духовно-интеллектуальным источником, откуда русский народ питался византийской и европейской культурами. Но на Руси византийское православие переработалось в особое русское христианство потому, что до него россияне имели свои специфические языческие аксиологические ориентации ментальнос-ти, проявлявшиеся и в особом русском национальном характере.

Если первоначально христианство характеризовалось как религия отверженных рабов, гонимых и угнетенных, то утвердившись, оно изменило свой облик . Принятие христианства на Руси означало "завершающий акт в создании идеологической надстройки феодального общества"69.

Почему князь Владимир остановил свой выбор на византийском христианстве? Он отверг ислам, так как не видел в нем широты, универсализма и радости.Иудаизм его тоже не удовлетворил, так как в результате действия данной религии произошло изгнание евреев из Иерусалима и расселение их по всей земле. В отношении же православия его привлекало то, что это стройная система верований абсолютных высших ценностей, это религия как осуждение грешников, так и вера в возможность спасения души раскаявшихся. Православие "было избрано за то, что подходило к особенностям русского характера, отвечало его фундаментальным национальным особенностям, прежде всего, давало надежду на обретение благодати как достижения единства с Христом, хранении красоты, блага, истины, что всегда ценилось на Руси. Жертвенность подвига Христа, вселенский характер христово тоже имели значение7 .

Гуманистическая парадигма русской ментальности как предпосылка цивилизационных сдвигов в нашей стране

Размышления о вечном противостоянии западников и славянофилов касательно судеб России, ее исторического предназначения неполны, если не учесть идеологию, на время оттеснившую их с исторической арены - идеологию русского коммунизма. Причиной, способствующей утверждению коммунистической идеологии в России, является то, что в большевизме (понятие большевизма и коммунизма употребляются как тождественные - авт.) демократическая идея всеобщей свободы соединилась со славянофильской идеей предназначенности России дать миру истину и счастье. Как уже неоднократно отмечалось в литературе, ни то, ни другое большевики не осуществили, но сами вдохновились этими идеями и вдохновили других86. Но если для большинства отечественных философов русская идея не могла быть "ничем иным, как некоторым определенным аспектом идеи христианской" (В.С.Соловьев), то в большинстве она трансформировалась в атеистическую идею построения рая на Земле, но без участия бога. Основа русской идеи проявилась не в конкретно-конфессиональном ее содержании,а в ее соответствии с экзистенциальными особенностями русского национального характера: вера в возможность обеспечения всеобщего счастья (в этом проявляется всемирная отзывчивость русской души); убежденность, что принесет его миру Россия (мессианизм); любой ценой (максимализм); готовность к подвигу и подвижничеству (самопожертвование)87.

Вместе с тем, следует иметь в виду, что концепция русской идеи - весьма неопределенна и неустойчива ни по смыслу, ни по содержанию88. Она претерпела существенные модификации в XX веке по сравнению с веком XIX. Хотя как верно, на наш взгляд, отмечал А. Валицкий, в работах, стремящихся сформулировать политические выводы, концепция "русской идеи" - в смысле синдрома уникальных и неизменных признаков русской культуры или русского национального характера - монополизирована русофобами, пытающимися доказать, что коммунистический тоталитаризм был на самом деле высшим проявлением "русскости"89. Однако, эти феномены легко объяснимы: все концепции особого характера и предназначения России или какой-либо другой достаточно значительный и культурно богатой нации заключают в себе элемент культурного детерминизма, т.е. теории, делающей данную нацию пленником ее исторически сложившейся культуры. По логике такой установки (разделяет и автор диссертации) исторические коллизии России объясняются, в конечном счете, ее национальным характером, который нелегко поддается воздействиям и изменениям, несмотря на усилия правящей элиты и целых поколений интеллектуалов.

Конечно, тезис целостности концепции русской идеи" проблематична. Ведь он исходит из представления о существовании одной русской философии, разделений на направления, но непременно религиозной и православно-христианской. Поэтому содержание "русской идеи" чаще всего отождествляется с православной религиозностью, хотя классическое истолкование этого понятия, представленное в работах Н.А.Бердяева (прежде всего "Русской идее"), несравненно шире, так как включает всю традицию светского радикализма (от гегельянства В.Г.Белинского, "русского социализма" А.И.Герцена, многообразных вариантов народничества вплоть до русского атеистического анархизма)90. Однако, следуя методологическим установкам, принятым в диссертации, можно принять положение о русской идее как исходной характеристике ценностно-нормативных ориентации русской ментальности, как она укоренена в культурной динамике российской истории.

Следуя этим тезисам, т.е. отождествляя понятие русской идеи с высшими ценностями-нормами ментальности, можно сформулировать следующее положение: к концу нынешнего столетия смысл и содержание "русской идеи" изменились и хотя новые ее черты пока не так сильны как прежние, традиционные, многое в будущем зависит от того, какие установки, старые или новые возьмут вверх в российском менталитете.

Славянофилами (И.В.Киреевским, А.С.Хомяковым, К.С.Аксаковым) русская идея была определена следующим образом: Россия (русский народ) - исключительное явление всемирной истории, поскольку обладает чертами, отсутствующими в других народах. Это сознательное предпочтение личным интересам общих - народных, государственных и т.д.; и преобладание интуитивных способов понимания над всеми формами логического анализа; последний связан с индивидуальными усилиями, тогда как первые выражают некие общенародные (и потому абсолютные) знания, не вмещающиеся в строго формальные категории. Бессилие логизирующего ума постичь бытие во всей его глубине привело западное общество к кризису, выйти из которого оно может лишь с помощью России. На нее ложится ответственность за судьбу человечества1.

Такое содержание "русской идеи" было классическим для XIX века, оно и сейчас достаточно широко распространено. Однако на рубеже ХІХ-ХХ веков произошли существенные изменения касательно главных составляющих русской идеи. Одним из предвестников этих изменений стал тезис К.Д.Кавелина. Он писал в работе "Взгляд на юридический быт Древней Руси":"Задача истории русско-славянского племени и славянских племен была различна. Последним предстояло развить историческую личность в человеческую, нам предстояло создать личность. У нас и у них вопрос поставлен так неодинаково, что и сравнение невозможно"92 Одним из условий освобождения личности Кавелин считал государство, неразвитость которого препятствовала и становлению лич - 90 ности. Неразвитость русской личности - этот тезис Кавелина стал одним из первых аргументов против самоценности славянофильской трактовки русской идеи и, соответственно, ценностно-нормативных ориентиров ментальности.

Похожие диссертации на Ценностно-нормативные ориентиры русской ментальности: Социал.-филос. анализ

Волшебная литературная сказка как феномен культуры (Соц.-филос. анализ) Халуторных Ольга Николаевна

Гражданское общество и правовое государствоПлотников Александр Александрович

Фэнтези и социализация личностиПомогалова Наталья Валерьевна

Власть в контексте социального взаимодействияТихонов Андрей Александрович

Социальная самоорганизация в условиях общественного кризиса: философский анализКрасикова Елена Александровна

Правовое государство - гарант безопасности личностиИзвеков Кирилл Владимирович

Глобальный характер социальной безопасности РоссииШимко Анатолий Константинович

Социальная система переходного типа и ее стабилизацияАбдуллаева Римма Акрамовна

Правовая государственность в условиях глобализации: социально-философский анализБессонов Виктор Олегович

Коммуникативная культура индивида: социально-философский анализСоколова Ольга Петровна