Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Этноконфессиональные процессы на Северном Кавказе в начале XIX века 17
1. Религиозно-политическая обстановка на Северном Кавказе в начале XIX века 17
2. Идеологическая сущность северокавказского тариката и его особенности 41
Глава II. Ислам - идеология освободительной борьбы народов Северного Кавказа 72
1. Ислам как идейная основа объединения горцев в национально-освободительной борьбе против завоевателей 72
2. Социально-правовая природа имамата Шамиля 97
Заключение 147
Библиография 151
- Религиозно-политическая обстановка на Северном Кавказе в начале XIX века
- Идеологическая сущность северокавказского тариката и его особенности
- Ислам как идейная основа объединения горцев в национально-освободительной борьбе против завоевателей
- Социально-правовая природа имамата Шамиля
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Последние десятилетия двадцатого столетия ознаменовались активизацией религиозных движений в зонах распространения ислама. События в Чечне еще раз доказали, что любые социально-экономические и политические проблемы, не решенные своевременно и доведенные до кризисной черты, перерастают в регионах распространения ислама в конфликты, которые закономерно принимают религиозную оболочку. Развязать клубок этих проблем, понять истинные причины и корни происходящих сегодня событий, спрогнозировать, как они будут развиваться дальше, - ответить на эти и другие современные вопросы в определенной мере поможет всестороннее осмысление темы настоящего диссертационного исследования.
Исламский фактор в аспекте мировых событий приобретает все более важное значение, что дает повод многим политикам пугать общественность тотальной угрозой мусульманского экстремизма. По этому поводу идут дискуссии и существует множество мнений. Ясно одно - нельзя допускать перекосов в ту или иную сторону в оценке событий, где задействован религиозный фактор. История Кавказской войны показала, какой мощной мобилизующей и интегрирующей силой обладает ислам, когда он становится знаменем в руках негодующих народных масс.
Проблема исследования истории национально-освободительной борьбы народов Северного Кавказа XIX века прошла сложный и противоречивый путь своего освещения в научной литературе советского периода. Имели место как правдивый, объективный подход к оценке событий, происходящих в XIX веке на Кавказе, так и субъективная их оценка. Главным критерием этих
оценок являлось зачастую не объективная истина, а политические и идеологические соображения.
В своей работе мы постарались проследить и проанализировать те идеологические и философские компоненты религиозного мировоззрения горцев, которые смогли объединить их в борьбе с российским самодержавием. Всестороннее исследование этих вопросов данного диссертационного исследования, особенно в комплексе с проблемами межконфессиональных отношений приобретает, в силу происходящих ныне событий, всевозрастающее значение для изучения современных процессов на Кавказе. Таким образом, исследуемая нами проблема имеет в настоящее время большую актуальность и научно-практическое значение.
Степень научной разработанности проблемы. Различные аспекты мусульманского вероучения на протяжении длительного времени привлекают внимание как отечественных, так и зарубежных исследователей. Однако, при всем многообразии исследований, посвященных этим вопросам, их число не в полной мере соответствует степени актуальности проблем, возникающих в последние годы. Хотя специальных трудов, посвященных исследуемой теме, нет, но в отдельных работах отечественных и зарубежных авторов находят отражение отдельные ее стороны. Рассмотрим наиболее интересные работы, в той или иной степени имеющие отношение к проблематике нашей диссертации.
Анализу проблем возникновения и эволюции суфизма, а также проникновению и особенностям идей тариката на Северном Кавказе посвящены труды следующих отечественных исследователей: М.А. Абдуллаева, А.В. Авксентьева, А.Г. Агаева, В.В. Бартольда, Е.А. Беляева, Е.Э. Бертельса, Г.Р.
Габуния, Г.М. Керимова, А.Б. Крымского, Н.А. Смирнова, М.Т. Степанянц, А.В. Фадеева, А.Р. Шихсаидова, А.Д. Яндарова'.
Абдуллаев М.А. Из истории философской и общественно-политической мысли народов Дагестана в XIX в. М. 1968; его же: Важный источник средневекового суфизма. // Вопросы философии. №7, І 986.
Авксентьева А.В. Ислам на Северном авказе. Ставрополь. 1973.
Агаев А.Г Магомед Ярагский. Мусульманский философ: поборник веры, свободы, нравственности//Философия совести. Махачкала. 1995.
Бартолъд В.В. Сочинения. М. 1957.
Беляев Е.А. Мусульманское сектантство. М. 1957.
Бертельс Е.Э. Избранные труды. Суфизм и суфийская литература. М. 1965.
Габуния Г. Р. Критика религиозно-философской концепции суфизма //
Автореферат на соискание ученой степени канд.филос.наук. Махачкала. 1971
*
Керимов Г.М. Аль-газали и суфизм. Баку, 1969.
Крымский А.Б. Очерк развития суфизма. М. 1895.
Смирнов Н.А. Мюридизм на Кавказе. М. 1963.
Степанянц М.Т. Философские аспекты суфизма. М. 1987; ее же: Мусульманские концепции в философии и политике XIX - XX вв. М. 1982.
Фадеев А.В. Возникновение мюридистского движения на Кавказе и его социальные корни // История СССР. №5. 1960.
Шихсаидов А.Р. Ислам в средневековом Дагестане (VII-XV вв.). Махачкала. 1969.
Яндаров А.Д. Суфизм и идеология национально-освободительного движения. Алма-Ата. 1975.
Наиболее ценным источником, посвященным учению накшбандийского тариката в Дагестане можно считать сочинение шейха Джемаледдина Кази-кумухского.1 Различные аспекты тарикатского образа жизни затрагиваются также в работах Ильяса-Хаджи ал-Цудахари , так, например, им описываются три ступени тариката, пройдя которые мюрид (ученик) достигает нравственного совершенства и духовного соединения с Богом. В некоторой степени образу жизни последователей тарикатского учения посвящена работа М. Ма-гомедханова3, которого принято считать модернистом суфийского вероучения в Дагестане.
Анализу истоков развития мюридизма, становлению имама Шамиля посвящена работа М. Казем-Бека4.
Много ценных сведений, связанных с исследуемой нами темой, содержат труды дореволюционных дагестанских авторов Мухаммеда-Тахира5, Гаджи-Али и Гасана-Алкадари . Эти работы, хотя и страдают некоторым
Джемаледдин Казикумухский. Адабуль Мерзия. (Правила достодолжных приличий) // ССКГ. Вып.П. Тифлис. 1869.
Ал-Цудахари И.Х. Сулам мюрид. Казань. 1903. (на арабск. языке).
Магомедхаиов М. Истинные и ложные последователи тариката // ССКГ. . Тифлис. 1870.
4 Казем-Бек М. Мюридизм и Шамиль. Махачкала. 1990.
5 Мухаммед-Тахир алъ-Карахи. Три имама. Махачкала. 1990; его же: Хро
ника Мухаммеда Тахира аль-Карахи о дагестанских войнах в период Шами
ля. М.-Л. 1941.
6 Гаджи-Али. Сказание очевидца о Шамиле. Махачкала. 1995.
Гасан Алкадари. Асари Дагестан. Махачкала. 1929.
субъективизмом в оценке отдельных сторон движения горцев, тем не менее содержат ценные сведения, которые по различным причинам не были доступны российским иследователям.
Значительный интерес для разработки темы диссертации представляют труды русских писателей, поэтов, прогрессивных деятелей и революционных демократов, среди которых особого внимания заслуживает работа Н.А. Добролюбова1, показывающая хорошую осведомленность автора в событиях на Кавказе. В ней раскрываются причины отхода народных масс от борьбы, а также выявляется взаимосвязь неудачи мюридизма с тяжелым для горцев внутренним режимом имамата.
Довольно ценный материал содержат статьи А. Юрова2. Хотя они ограничены периодом со второй половины 30-х до середины 40-х годов XIX века, тем не менее в них содержится немало сведений по интересующим нас вопросам.
1 Добролюбов Н.А. О значении наших последних подвигов на Кавказе. Полн.собр.соч. T.IV. М. 1937.
Юров А. 1843 год на Кавказе // Кавказский сборник (КС). Т.6. Тифлис. 1882. С.1-220; его же: 1844 год на Кавказе // КС. Т.7. Тифлис. 1883. С.157-318; его же: Три года на Кавказе 1837-1839 гг. Т.8. Тифлис. 1884. С.1-240; Т.9. Тифлис. 1885. С.1-156; его же: 1840, 1841 и 1842 годы на Кавказе // КС. Т.10. Тифлис. 1886. С.225-404; Т.П. Тифлис, 1887. С.188-301; Т.12. Тифлис. 1889. С.335-424; Т.13. Тифлис. 1883. С.335-424; Т.14. Тифлис. 1890. С.303-444.
Одним из наиболее ценных источников для данного диссертационного исследования являются «Записки о Шамиле» Руновского1. А.И. Руновский, бывший правительственным приставом при Шамиле в годы жизни последнего в Калуге, отразил в своих работах уникальные сведения об имаме, его семье и приближенных. Собранный А.И. Руновским материал представляет большую ценность для изучения многих сторон жизни имамата.
Официальная точка зрения на появление и роль религиозной оболочки (мюридизма) в борьбе горцев складывалась в России середины XIX века в основном под влиянием высказываний и докладных записок лиц, стоявших во главе царских войск на Кавказе. В этой связи нельзя не отметить труд А.Л. Зиссермана , являвшегося официальным биографом виднейшего царского деятеля на Кавказе князя А.И. Барятинского. Последний объяснял усиление влияния мусульманского духовенства на горцев, а также причины возникновения мюридизма неправильной политикой царизма, выразившейся в пренебрежении к интересам местных феодалов.
Интересная точка зрения на появление кавказского мюридизма выска-
зывается в статье М.Б. Лобанова-Ростовского , считавшего, в отличие от большинства исследователей-кавказоведов, что мюридизм проник на Кавказ из Ирана.
Руновский А. Записки о Шамиле. Махачкала. 1989; его же: Кодекс Шамиля. Махачкала. 1992.
Зиссерман А.Л. Фельдмаршал кн. А.И. Барятинский. М. 1888-1891; его же: Двадцать пять лет на Кавказе (1842-1867). СПб. 1879.
Лобанов-Ростовский М.Б. Начало мюридизма на Кавказе // Русский архив. СПб. 1875.
В трудах советских исследователей Н.И. Покровского , С.К. Бушуева , P.M. Магомедова и др., до середины 40-х годов движению горцев придавался антифеодальный и антиколониальный характер. Однако к середине 40-х годов в результате смены идеологических ориентиров сталинского тоталитарного режима сменилось и отношение к данной проблематике. Все связанное с национально-освободительной борьбой народов Северного Кавказа объявилось реакционным. Характерной в этом отношении является статья М.Д. Багирова4, а также сборник документов, выпущенный в 1953 году МВД Грузии5.
В период хрущевской оттепели отношение к проблеме национально-освободительного движения народов Северного Кавказа вновь сменилось. Антинаучная концепция движения горцев была отвергнута и вновь было признано, что это движение носило антиколониальный и антифеодальный характер и не могло быть инспирировано извне.
В 60-80-х годах, во времена так называемого застоя проблема борьбы
Покровский Н.И. Краткий обзор истории имамата Кавказской войны // Революция и горец. 1933. №6-7; его же: Мюридизм у власти // Историк-марксист. 1934. С.30-75.
Бушуев С.К. Борьба горцев за независимость под руководством Шамиля. М.-Л. 1939.
Магомедов P.M. Борьба горцев за независимость под руководством Шамиля. Махачкала. 1939.
4 Багиров М.Д. К вопросу о характере движения мюридизма и Шамиля //
Большевик. 1950. №13.
5 Шамиль - ставленник султанской Турции и английских колонизаторов.
Сборник документальных материалов. Тбилиси, йзд-во МВД Грузии. 1953.
горцев по существу оказалась в числе запрещенных.
В 1989 г. после Всесоюзной научной конференции «Народно-освободительное движение горцев Дагестана и Чечни в 20-50-х годах XIX в.» отношение к данной проблеме вновь стало объективным.
Важное место в освещении отдельных аспектов данного диссертацион-ного исследования занимают труды Г.-А.Д. Даниялова , МБ. Магомедова , Х.Х. Рамазанова4, A.M. Халилова5, Х.М. Хашаева6.
Вопросам взаимоотношения ислама с другими религиозными системами, процессам формирования идеологии джихада, а также динамике развития взаимоотношений мусульман с иноверцами в прошлом и настоящем посвящены работы следующих исследователей: З.С. Арухова , Д. Ал-Ма-
1 Народно-освободительное движение горцев Дагестана и Чечни в 20-50-х
годах XIX века / Всесоюзная научная конференция. 20-22 июня 1989 г. Тези
сы докл. и сообщ. Махачкала. 1989.
2 Даниялов Г.-А.Д. О движении горцев Дагестана и Чечни под руково
дством Шамиля. Махачкала. 1966; его же: Имамы Дагестана. Махачкала.
1996; его же: Имам Шамиль. Махачкала. 1996.
3 Магомедов М.Б. Историко-правовые аспекты Кавказской войны 20-50-х
годов XIX века. М. 2000.
4 Рамазанов Х.Х. Колониальная политика царизма в Дагестане в первой
половине XIX в. Махачкала. 1996.
Халипов A.M. Национально-освободительное движение горцев под предводительством Шамиля. Махачкала. 1991.
6ХашаевХМ. Движущие силы мюридизма в Дагестане. Махачкала. 1956.
7 Арухое 3. С. Концепция джихада в раннем исламе // Диссертация на соискание уч.ст.канд, философских наук. Махачкала. 1995; его же: Вопросы войны и мира в исламе // Мусульманская цивилизация. 1994. №1.
халли1, В.В. Бартольда2, М.В. Вагабова , Н.М. Вагабова4, П Гольбаха , П. Жу-зеб, А. Массэ7, И.П. Петрушевского8, Е.А. Резвана9, Л.В. Сагадеева10.
Исследованию некоторых проблем теории ислама, а также анализу интеграционных процессов в мусульманском мире посвящена работа Г.В. Мило-славского11. В своем исследовании он выявляет идеологические истоки различных концепций, присущих мусульманскому миру, рассматривает особенности и противоречия интеграционных процессов, их динамику соотношения с реальными факторами дезинтеграции.
В диссертации использованы труды таких зарубежных исследователей
Ал-Ыахалли, Джалал ad-Дин. Тафсир ал-Кур'ан. Темир-Хан-Шура. 1902.
Бартолъд В.В. Сочинения. М. 1966.
3 Вагабов М.В., Вагабов Н.М. Ислам как мировая религия. Махачкала.
1999.
4 Вагабов Н.М. Мусульманский конфессионализм в прошлом и настоя
щем. М. 1985.
Гольбах П. Галерея святых. М. 1962.
Жузе П. Мухаммад Мекканский и Мухаммад Мединский. Казань, 1906.
Массэ А. Ислам. Очерк истории. М. 1982.
Петрушевский И.П. Ислам в Иране в VII-XV вв. Ленинград. 1966. Резвая Е.А. Коран и коранистика. Ислам. Историографические очерки. М. 1991.
10 СагадеевЛ.В. Ибн-Рущд. М. 1973.
11 Милославский Г.В. Интеграционные процессы в мусульманском мире.
М. 1991.
как Ф. Боденштедт1, М. Гаммер2, И. Гольдциер3, Дж. Тримингэм4, У. Уотт5, Г. Фергюсон6, в которых рассматриваются те или иные проблемы развития исламской идеологии, а также раскрывается роль ислама в развитии народов Северного Кавказа.
Таким образом, актуальность проблемы исследования и состояние ее научной разработанности оказали влияние на выбор темы диссертации, определили ее цели и задачи.
Основные цели и задачи исследования. Цель диссертационного исследования состоит в том, чтобы на основе диалектического и сравнительно-исторического методов научного анализа раскрыть роль и значение мусульманской религии в национально-освободительной борьбе народов Северного Кавказа XIX века. Для реализации этой цели в диссертации решаются следующие задачи:
- дать общую характеристику этноконфессиональных процессов на Северном Кавказе в начале XIX века;
1 Боденштедт Ф. Народы Кавказа и их освободительные войны против русских. Пер. с немецкого. Махачкала. 1996.
Гаммер М. Шамиль - правитель государства и его дипломатия. Пер. с англ. Махачкала. 1997; его же: Мусульманское сопротивление царизму. Завоевание Дагестана и Чечни. Пер. с англ. М. 1998.
3 Гольдциер И. Лекции об исламе. Пер. с венгерского. СПб. 1912.
4 Trimingham J.S. The sufi orders in islam. Oxf. 1973.
5 Уотт У. Влияние ислама на средневековую Европу. М. 1976; его же:
Watt W. Muhammad at Месса. L. 1953; его же: Muhammad at Medina. Oxf.
1956; его же: Islam and integration of society. L. 1961.
6 Ferguson G. War and peace in the world's religions. L. 1977.
рассмотреть внешние и внутренние причины сложившейся в северокавказском регионе религиозно-политической обстановки в указанный период;
провести исследование генезиса, типологии и идеологических особенностей формирования учения тариката на Северном Кавказе;
проанализировать степень и формы влияния исламской идеологии на объединение угнетенных народностей в борьбе за свое освобождение от феодального и колониального гнета;
рассмотреть специфику, структуру, механизмы социально-правового регулирования различных аспектов жизнедеятельности имамата Шамиля, а также выявить причины, обусловившие кризис и падение данного теократического государства.
Научная новизна исследования состоит в следующем:
проанализированы причины, специфика и особенности межконфессиональных конфликтов и противоречий.
автором предпринята попытка теоретического осмысления некоторых концепций и идей, присущих мусульманской религиозной идеологии, сыгравших немаловажную интегративную роль в национально-освободительной борьбе народов Северного Кавказа.
дан анализ противоречивости характер некоторых особенностей проявления интеграционных тенденций, присущих внутриисламским этносоциальным процессам.
предпринята попытка провести параллели между консолидационной ролью исламского фактора в Кавказской войне XIX века и общецивилизаци-онным развитием и закономерностями интеграционных процессов, прису-
щих вообще всей исламской религиозной системе с самого начала ее возникновения.
Методология и источники исследования. Методологической основой диссертации является принцип историзма и научный подход к исследованию проблем взаимосвязи религии и общества. В работе автор старался придерживаться принципов всеобщей связи и развития, а также причинно-следственной обусловленности событий и явлений. В работе использована обширная отечественная и зарубежная историческая, философская и религиозная литература. Широко использована религиозная каноническая литература, в частности, Коран, Сунна, сочинения и трактаты исламских идеологов и философов. Источниковой базой исследования послужили документы центральных и местных архивов, а также рукописных фондов: Центрального Государственного военно-исторического архива Российской Федерации (ЦГВИА РФ); Центрального Государственного архива Республики Дагестан (ЦГА РД), а также рукописного фонда Института истории, археологии и этнографии Дагестанского научного центра Российской Академии наук. Важное значение для данного диссертационного исследования имеют материалы в составе «Актов Кавказской археологической комиссии» (АКАК)1, содержащие большой объем фактического материала по проблеме борьбы горцев Дагестана и Чечни, а также политике царской России на Кавказе.
Ценный материал по исследуемой теме содержится в сборнике документов «Движение горцев Северо-Восточного Кавказа в 20-50-х гг.
1 Акты Кавказской археографической комиссии (АКАК). ТЛ-Ї2. Тифлис. 1866-1904.
XIX века»1. В нем содержатся официальные документы, донесения царских генералов, отчеты, рапорты, а также обширная переписка имама Шамиля со своими сподвижниками.
Научно-практическая значимость работы состоит в следующем:
- во-первых, активизация религиозных движений в регионах распро
странения ислама вне зависимости от форм своего проявления (оживление
фундаменталистских течений, региональные конфликты на религиозной поч
ве и т.д.) скорее всего еще долгое время будет оставаться реальностью обще
ственных отношений, требующей особого внимания и научно-обоснованного
анализа. В этом смысле материалы данного диссертационного исследования
могут быть полезны для составления рекомендаций государственным орга
нам и общественным организациям в практике прогнозирования, предотвра
щения и урегулирования этноконфессиональных конфликтов на различных
уровнях.
— во-вторых, материалы диссертации могут представлять интерес для
научных и учебных заведений при разработке и преподавании различных
учебных курсов: «Философия религии», «Основы религиоведения», «Кон
фликтология», «Мировые религии», а также при чтении лекций по истории
Дагестана, Северного Кавказа и Кавказской воины XIX века.
Апробация работы. Диссертация выполнена и обсуждена на кафедре основ религиоведения Дагестанского государственного университета. Некоторые результаты исследования легли в основу доклада на международной научной конференции «Кавказская война: спорные вопросы и новые подхо-
1 Движение горцев Северо-Восточного Кавказа в 20-50-х гг. XIX века. Сборник документов. Махачкала. 1959.
ды», проходившей в 1998 году в г. Махачкала. По теме диссертации опубликован ряд работ.
Структура работы обусловлена целью исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав по два параграфа, заключения и библиографии.
Религиозно-политическая обстановка на Северном Кавказе в начале XIX века
Начало XIX века ознаменовалось вхождением в состав России азербайджанских ханств, части Восточной Армении и Грузии. Это сопровождалось войнами с султанской Турцией и шахским Ираном, которые стремились восстановить свои утраченные позиции на Кавказе, и с этой целью пытались при поддержке Англии и Франции вытеснить царскую Россию с территории Кавказа. Политика царизма на Северном Кавказе сыграла немалую роль в возникновении национально-освободительного движения горцев, направленного против царской России и принявшего в конце 20-х годов XIX века религиозную оболочку мюридизма. Но чем была вызвана эта политика? Прежде всего тем, что удержать за собой Закавказье Россия могла только при условии полного овладения Северным Кавказом. На наш взгляд, для того, чтобы наиболее глубоко исследовать возникшее национально-освободительное движение горцев, необходимо рассмотреть и попытаться раскрыть не только внутренние, но и внешние причины сложившейся религиозно - политической обстановки на Северном Кавказе в начале XIX века. Для того, чтобы раскрыть внешние причины сложившейся в данном регионе обстановки, рассмотрим Северный Кавказ, как своего рода центральный пункт международных противоречий. Движение мюридизма привлекло внимание правящих кругов ряда стран, прежде всего Англии, Турции и Персии, которые попытались использовать борьбу горцев против царизма в своих собственных интересах.
В начале XIX века царская Россия приступила к прочному овладению Черноморско-Каспийским бассейном и к расширению своих восточных границ, что противоречило интересам Англии и Франции, также стремящихся захватить восточные рынки сбыта. Для того, чтобы не допустить усиления позиций России на Ближнем и Среднем Востоке, Англия и Франция уделяют особое внимание поддержке султанов Турции и шахов Ирана в их стремлении к восстановлению былого влияния и власти над народами Кавказа. Начиная с 1806 г., стали происходить военные столкновения России с шахской Персией. «Для царизма наступил период прямой угрозы потерять покоренные области на Кавказе, а народам Кавказа вторжение шахской Персии грозило опустошительными набегами и разорением»1.
Главнокомандующему на Кавказе графу И.В. Гудовичу, получившему дополнительные войска, удалось отразить агрессию Персии, однако на Россию уже наступал другой не менее опасный враг - султанская Турция. В 1806 г. началась русско-турецкая война, длившаяся более 5 лет. Франция всячески помогала султанской Турции в войне с царской Россией, вплоть до оказания прямой военной помощи. В этой войне Россия добилась в 1812 году решающих успехов, в результате чего был заключен Бухарестский мир, лишивший Турцию возможности выступить в союзе с Наполеоном. В 1807 году в Тегеран прибывают французские военные инструкторы во главе с французским послом в Персии генералом Тарданом, которые занимаются обучением шахской армии. В следующем 1808 г. Французский посол воспрепятствовал персидскому шаху в заключении мира с Россией. В 1809 г., на сей раз вследствие вмешательства англичан, прерываются мирные переговоры, начатые в Карабахе. В 1810г. между Портой и Персией был заключен трактат о совместных военных действиях против России. Для царской России это было тяжелое время. Ситуация осложнялась начавшейся Отечественной войной против Наполеона, который, захватив Литву и Белоруссию, двинулся на Москву. Но несмотря на это, русским войскам удалось одержать ряд побед над Персией. В начале октября 1812 г. русские войска под командованием Котляров-ского были выдвинуты против стоящей на Араксе многочисленной армии наследника персидского шаха Аббас - Мирзы. Армия Аббас - Мирзы была разбита, сам же он с остатками отряда обратился в бегство. 12 октября 1813 г. был заключен Гюлистанский договор, по которому Иран вынужден был признать права России на Дагестан, Грузию, Мингрелию, Имеретию, Абхазию и ханства Карабахское, Гянджинское, Кубинское, Бакинское и Талышинское, которые навсегда отходили к России.
Как до заключения Гюлистанского договора, так и после него Англия, несмотря на союз с Россией против Наполеона, продолжала добиваться выступления Турции и Персии против России. Таким образом, Турция и Персия вновь стали рассматриваться англичанами как арена возможного противодействия России в ее стремлении к продвижению на Ближний и Средний Восток. С целью осуществления этого противодействия англичане в 1814 г. заключили военно-освободительный союз с шахом и занялись реорганизацией персидской армии. Баба-хан объявил Гюлистанский договор недействительным. Описываемые события вновь накалили отношения между Россией и Ираном, что в конечном итоге привело к русско-персидской войне 1826 -1828 гг. Русские войска, подтянув свои резервы, в сентябре 1826 г. предприняли контрнаступление, в результате которого были не только очищены оккупированные Ираном области Закавказья, но и освобождены Нахичеван-ское и Эрванское ханства. Население этих ханств оказывало активную помощь наступающим частям русской армии. 13 октября 1827 г. был занят крупнейший город Иранского Азербайджана - Тавриз. Дорога на столицу Ирана - Тегеран была открыта. После взятия Тавриза, по предложению иранской стороны, начались переговоры о мире. Англо-турецкие дипломаты прилагали все усилия, чтобы сорвать переговоры. 19 января 1827 г. в Иран прибыло множество англичан, которые «советами и распоряжениями весьма тайно действуют, дабы доставить персиянам возможность сразиться...». В другом донесении того же года говорится, что англичане крепко внушали Ирану, что пока шахский двор «не будет сильно упорствовать против рус-ских, до того времени выгодный мир для Персии заключен быть не может» . В то же время Иран получал «одобрительные уведомления из Турции, - рапортует Паскевич императору 5 января 1828 г., - где народная молва повсюду провозглашает войну с нами»3. Закулисная игра англичан привела к тому, что Иран, собрав последние силы, готовился к продолжению войны. Он вновь обратился к мусульманам Кавказа с призывом к священной войне.
Идеологическая сущность северокавказского тариката и его особенности
Основным предметом нашего изучения в данном параграфе является вопрос об особенностях сложившегося в XIX в. на Кавказе учения тариката. Но прежде, чем приступить к освещению вопроса о кавказском тарикате, рассмотрим, что же представляет собой понятие тарикат вообще и откуда оно возникло.
Тарикат в переводе с арабского означает «путь», т.е., как утверждают исламские алимы, это путь к сближению человека с его создателем, путь очищения. «Воистину счастливым является тот, кто очистил свой нафс», -гласит аят 9, суры «Ашамси». В мусульманской религии тарикат представляет собой одно из многочисленных течений, зародившееся в рамках исламской религиозной идеологии и опиравшееся в своих принципах на мистическое учение - суфизм (тасаввуф - учение о сокровенном).
Суфизм, формально опиравшийся на Коран, отличался от ортодоксального ислама стремлением не только добиться устройства жизни сообразно постановлениям Корана и сунны, но и добиться единения с Богом посредством мистического экстаза. Суфий должен отказаться от мирских забот и путем духовного самосовершенствования слиться с божеством, только тогда ему откроется божественная сущность, скрытая от остальных людей.
Первыми суфиями считают аскетов, живших в Ираке и Сирии в конце VIII - начале IX в., которые стремились постичь «тайный» смысл кораниче-ского откровения, строго следовали предписаниям Корана и сунны, участвовали в бдениях, принимали обеты, соблюдали дополнительные посты. Суфиям были присущи равнодушие к богатству и лишениям, а также эсхатологические настроения. Зачастую они отказывались от социальной активности, придавая большое значение психологическому анализу, при помощи которого ранние суфии стремились вскрыть истинные мотивы человеческих поступков. Конечной целью своей жизни суфии считали уничтожение своих личных качеств и замену их божественными либо прямое соединение с божественной «истиной» (аль-хакк).
В IX-X вв. были выработаны основные положения суфизма, в частности учение о «стоянках» и «состояниях» мистического «пути» к Богу, появилась суфийская онтология, строившаяся на теософских положениях, гносеология, опиравшаяся на концепцию божественного откровения, особая этика, отличная от общемусульманской.
Различные суфийские, или дервишские ордены, появившиеся в странах Востока, отличались один от другого уставами и способами достижения единения с Богом. Таких орденов насчитывается более тридцати.
Некоторые положения суфизма противоречили догматам ислама, тем не менее популярность суфийских шейхов была очень велика. Такое положение вызвало протест некоторых богословов, в результате чего начались гонения на последователей суфизма и многие суфии были казнены. Большую роль в «легализации» морально-этического учения суфизма сыграли суннитские богословы аль-Газали и Абд-аль-Кадир аль-Джилани, выступившие с оправданием суфизма. Абд-аль-Кадир аль-Джилани стал основателем одного из первых суфийских орденов. Орден этот был основан в XII в. в Багдаде и был назван орденом Кадиритов. Это учение нашло многочисленных приверженцев в Средней Азии.
В XIV в. в Бухаре проповедником Баха-ад-дином Накшбенди было создано такое же умеренное учение - накшбендиев, которое впоследствии в XIX в. получило широкое распространение на Северном Кавказе.
В различных разветвлениях суфизма количество ступеней, которые должен пройти суфий на пути познания божественной сущности, - разное. Рассмотрим, из каких ступеней состоит путь мистического суфийского познания Бога в вышеупомянутых нами накшбандийском и кадирийском тари-катах, т.к. именно эти две разновидности тариката были распространены на Северном Кавказе.
Шариат (закон) - это первая ступень учения ислама. Он является обязательным для всех мусульман и требует строгого исполнения верующими всех предписаний ислама, всех внешних обрядов богопочитания. Шариат также регламентирует правила общественной и семейной жизни. Эта стадия является как бы подготовительной к вступлению на путь истинного суфизма, стадией испытания.
Шариату как пути, делающему человека угодным Аллаху через внешнее поведение, противопоставляется тарика - путь, приближающий к Аллаху через мистическое созерцание и экстаз.
Тарика (мистический путь) — является второй ступенью и означает, что человек прошел испытательную стадию. Достигнув совершенства в соблюдении внешних обрядов богопочитания и правил семейной и общественной жизни, суфий вступает на путь мистицизма, который должен привести его к слиянию с божеством. Вставший на этот путь носит название дервиша — человека, отвлеченного от всего внешнего, мирского, погруженного лишь в самого себя, занимающегося мистическими переживаниями и целиком предавшегося глубокому размышлению о Боге. Поэтому суфизм проповедует аскетизм, полное отрешение от всего, что выходит за рамки ислама, отказ от социальной активности и т.д. Дагестанский проповедник суфизма Мугитдин Магомедханов писал, что суфий «... должен отказаться от всего, что соблазняет человека на свете, как то: богатство, величие и пр. так, чтобы целый свет с его украшениями не равнялся в глазах его даже с крылом комара» .
После тариката следует третья ступень мистического познания бога -маарифат (познание). Достигнув этой стадии, верующий постигает мудрость, позволяющую ему познать сущность вещей: единство Вселенной в Боге (пантеизм), призрачность и бренность материального мира, равенство всех религий, равенство добра и зла, нравственности и безнравственности и т.д.
Четвертой, завершающей, ступенью является хакикат (истина). Это самая высокая ступень, на которой суфий достигает полной истины, т.е. соединяется с божеством или растворяется в нем. Достигнув стадии хакиката, суфий наконец познает самого себя и божественную истину.
Суфизмом признается достижение ступени маарифата и хакиката, когда суфий поднимается до такой степени богопознания, что осознает себя находящимся перед лицом Аллаха, созерцая его и полностью растворяясь в нем. К числу лиц, достигших ступеней маарафата и хакиката, принадлежат, помимо святых, также и почитаемые шейхи, пиры, мюршиды.
Ислам как идейная основа объединения горцев в национально-освободительной борьбе против завоевателей
С конца XVIII и до второй половины XIX века царское самодержавие проводило захватническую войну против народов Северного Кавказа, которая вошла в историю под названием «Кавказской войны». Эта война привела к тому, что разрозненные горские народы с оружием в руках встали на защиту своего края. Началась полоса национально-освободительной борьбы против колонизаторской политики царской империи. В этой национально-освободительной борьбе наряду с социально-экономическими факторами немаловажную роль сыграл исламский фактор, выразившийся в объединении всех антиколониальных сил под знаменем ислама и мусульманской конфессиональной солидарности.
В начале XIX века Россия смогла установить удобную ей власть в Закавказье, но чтобы удержать ее, царским властям необходимо было покорить некоторые фактически непокоренные народы Северного Кавказа, в частности народы Дагестана и Чечни. Этим обстоятельством и определялась политика России в отношении Северного Кавказа в 20-х годах XIX века. С этого периода начинается новый этап возобновления более активных военных действий Кавказской войны для полного покорения региона. Все это сопровождалось экономическим разорением края (разрушение аулов, угон скота, сгон с обжитых земель, вырубка лесов, запрет торговли, ограничение деятельности мусульманского духовенства и т.д.), наступила полоса чудовищных по своим масштабам ермоловских репрессий в отношении коренного населения.
Отсутствовало общее руководство движением против колонизаторской политики царизма, не было единого фронта против общего врага. Жестокая историческая обстановка объективно диктовала народам Северного Кавказа единственный выход - объединение всех антиколониальных сил в борьбе против своих поработителей. Но добиться такого объединения было очень сложно. Дело в том, что у народов Северного Кавказа не было единой экономической базы, в социально-политическом отношении они были разобщены, существовали также этнические, языковые и другие барьеры. Как правило, каждый аул или народ боролся за свои чисто локальные интересы. Все эти факторы не способствовали созданию единого и сплоченного фронта против общего врага. В таких условиях крайне необходимо было найти одну общую, сплачивающую идейную основу, независимую от всех негативных факторов, лишающих горцев консолидации.
Такой основой в той сложнейшей исторической обстановке могло послужить мусульманское единоверие всех северокавказцев. Только ислам мог выступить единственной идеологической силой, способной к объединению и сплочению разрозненных горских народов и созданию монолитного фронта против внешней агрессии. Объясняется это, на наш взгляд, тем, что религия, в частности ислам, была в исследуемый нами период доминирующей формой общественного сознания, и поэтому горским народам легче было объяснить цели и задачи национально-освободительной борьбы через религиозные термины и образы.
При рассмотрении интегративной роли ислама в борьбе народов Северного Кавказа против колонизаторов особое внимание следует уделить вопросу о таком феномене религиозного сознания как конфессиональная исключи- тельность последователей мусульманской религии. Именно идеи мусульманской конфессиональной исключительности и солидарности, большим запасом которых располагают Коран и другие источники ислама, послужили идеологической базой сплочения всех «правоверных» в борьбе против «неверных».
Необходимо отметить, что вообще идеи конфессиональной исключительности порождены природой любой монотеистической религии, а не являются атрибутом вероисповедческой практики и религиозного сознания одних только последователей мусульманской религии. Феномен конфессиональной исключительности характерен для всех современных религий, но в каждой из них она проявляется специфически, в конкретных формах. Возникновение и развитие концепции религиозной исключительности изначально связано с противопоставлением единственного бога всем другим национальным и племенным богам, т.е. с появлением идей монотеизма. Религиям раннеклассового общества была присуща всего лишь проповедь национально-религиозного обособления. Идеи же конфессиональной исключительности и религиозного превосходства не имели широкого распространения в древних религиях. «Все религии древности были стихийно возникшими племенными, а позднее национальными религиями, которые выросли из общественных и политических условий каждого народа и срослись с ним. Раз были разрушены эти их основы, сломаны унаследованные общественные формы, установленное политическое устройство и национальная независимость, то, разумеется, рушилась и соответствующая им религия. Национальные боги могли терпеть рядом с собой других национальных богов у других народов, - и в древности это было общим правилом, - но отнюдь не над собой»1. Так, например, в храме Каабы до возникновения ислама находилось около 360 изображений богов различных племен и каждое племя поклонялось своему богу.
Идеи конфессиональной исключительности и религиозного превосходства одной религии над другой приобретают большую значимость в период становления национальных религий и связано это, на наш взгляд, с возникновением новых форм религиозного отображения природных и социальных явлений. Как указывал Ф. Энгельс «... Первые боги ... в ходе дальнейшего развития религии, принимали все более и более облик внемировых сил, пока в результате процесса абстрагирования ... совершенно естественного в ходе умственного развития, в головах людей не возникло, наконец, из многих более или менее ограниченных и ограничивающих друг друга богов представление о едином, исключительном боге монотеистических религий»2.
Таким образом, конфессиональная исключительность, на наш взгляд, есть не что иное как результат противопоставления людей друг другу по принципу вероисповедания, то есть внушения последователями одной религии чувства собственного превосходства над последователями всех остальных религий.
Социально-правовая природа имамата Шамиля
В условиях, когда Кавказская война достигла своего апогея, на территории Дагестана и Чечни имамом Шамилем было создано теократическое государство, получившее название имамата. Необходимость создания подобного государства обуславливалась потребностями вооруженной борьбы горцев против царской России. Во главе имамата стоял Шамиль, объединивший в своих руках духовную и неограниченную светскую власть. В 1841 году при имаме Шамиле был образован верховный совет (диванхана), который состоял из высших духовных лиц, мудиров и наибов, пользовавшихся большим доверием и уважением.
Говоря о территориальных границах имамата, ряд авторов отмечают, что они постоянно менялись, в зависимости от успехов или неудач военных действий Шамиля. По определению Н.А. Смирнова, «имамат занимал территорию, ограниченную с севера, востока и запада тремя реками, носившими название Койсу, а с юга - лезгинской кордонной линией»1. Территориальные границы имамата, часто подвергавшиеся изменениям, в период с 1843 по начало 50-х годов XIX века отличались относительной стабильностью. Это связано, по мнению Д.М. Шигабутдинова, не только с военными успехами Шамиля, но и с новой тактикой, разработанной царскими войсками в 1844 г., сущностью которой было удержание границ имамата в тех пределах, которых он достиг к тому времени. Осуществлялись данные мероприятия путем возведения по всей окружности территориальных границ имамата системы военных укреплений и крепостей.
Таким образом, вплоть до середины 50-х годов границы имамата опре делялись линией передовых военных крепостей и укреплений царской армии, то есть вдоль крепости Грозная, укрепления Герзель-аул, кр. Внезапная, укр. Султан-Янгиюрт, укр. Чир-юрт, укр. Миатлы, укр. Чиркей, кр. Темир-Хан-Шура, укр. Кумух, укр. Кусур, кр. Закаталы, кр. Белоканы, укр. Кварели и укр. Шилда. Остальные границы имамата определялись линией Главного Кавказского хребта и проходили через труднодоступные области Дагестана и Чечни2.
Х.М. Хащаев приводит сведения о том, что не вся территория Дагестана, а только северная его часть (за исключением Кумыкии) вместе с южными районами Чечни входила в состав имамата. «... Территории Дагестана, населенные кумыками, даргинцами, лезгинами, лакцами и табасаранцами, не входили в состав имамата. Имамы устраивали на эти территории военные набеги, однако укрепиться там на сколько-нибудь продолжительное время не сумели»3.
В административном плане имамат был разделен на наибства - районы, во главе которых стояли наибы. Число наибств также варьировалось в зависимости от хода военных действий, но, по мнению Н.А. Смирнова, их было не менее 174.
С.К. Бушуев приводит данные о существовании за время имаматства 52 наибств, таких как: Авария, Ангратль, Анцух, Аух, Багулал, Бактлух, Ботлих, Балахан, Гергебиль, Гехи, Гимри, Гидатль, Гоцатль, Гумбет, Джалк, Ириб, Ичачалы, Ичкери, Карагинское, Карах, Калалаль, Койсубу, Канада, Мичик, Мук-Op, Мукратль, Нак-Бак, Нолиах, Унцукуль, Рис-Op, Салатау, Сельдин-ское, Сугратль, Технусаль, Тилитль, Тинды, Ункратль, Харака, Хидатль, Хулхулау, Цунта, Чамалал, Чарбили, Чекарское, Большая Чечня, Малая Чечня, Чох, Шубат, Шали и Шаро1.
Наибы, возглавлявшие эти территориальные образования, назначались лично имамом Шамилем из числа наиболее преданных и испытанных в боях соратников. В обязанности наибов входили: организация войск, постройка оборонительных сооружений, т.е. «... все военное управление, за исключением сложных наступательных предприятий, и все гражданское управление, кроме введения новых административных мер, имевших форму и силу зако-на» . Что касается гражданских обязанностей наибов, то их основная задача заключалась в том, чтобы «уничтожить существовавшие между различными племенам раздоры, соглашать их различные выгоды, устранять между ними враждебные столкновения и, в особенности, кровомщение»3. Каждый наиб носил на правом плече серебряную пластинку, а на груди медный значок с надписью: «Нет силы без помощи Аллаха». Шамиль предоставил своим наибам весьма большие полномочия, которые, однако, строго регламентировались. Так, например, наиб не имел права самостоятельно выносить кому-либо смертный приговор. Подобный вопрос подлежал обязательному согласованию с имамом. Следует отметить, однако, что ограничение прав наибов на самостоятельное вынесение ими приговора о смертной казни было осуществлено имамом Шамилем не сразу, а с течением времени, после того как он узнал о некоторых случаях несправедливости наибов, казнивших из корыстных интересов совершенно безвинных людей.
Каждое наибство делилось на районы, управлявшиеся мазунами, которые должны были во всех делах отчитываться перед наибом и являться к нему по первому зову.
Гражданское судопроизводство в пределах наибства осуществлялось муфтием, а на местах, т.е. в отдельных аулах - дебирами, муллами и кадиями. «Муфтий назначался в каждое наибство и, сверх того, в каждое, по чему-нибудь, особенно замечательное селение»1.
Муфтии заведовали делами мечети своего района, и назначались в каждое наибство Шамилем. Они поставляли в районы своего ведомства, т.е. по аулам, кадиев. Если к муфтию приходили судиться, то дела решались справедливо, устраняя отступления от правил, если таковые присутствовали. Ее-ли не в состоянии сделать этого, то извещали об этом наиба .
В подчинении наибов находились специальные должностные лица: де-биры - управляющие населенными пунктами; кадии - судьи; муфтии - высшие духовные лица; татели - блюстители религиозных нравов и правил.
