Система ценностей философии русского консерватизма второй половины XIX века Лебедев Сергей Викторович

Содержание к диссертации

Введение

Глава 1. Философия консерватизма: исторические и национальные особенности 34

1. Особенности консервативного мышления XIX века в Европе 34

2. Особенности русского консерватизма в XIX веке 75

Глава 2. Этапы исторической эволюции пореформенного консерватизма 102

1. Эпоха великих реформ - консервативный реформизм в условиях революционной ситуации 103

2. Консервативная «полуоппозиция» правительственному курсу в 1863-78 гг 132

3. «Партия порядка» против революции ..166

4. Контрреформы - попытка политической стабилизации и морального перевоспитания общества 188

Глава 3 Система ценностей пореформенного консерватизма 195

1. Защита самодержавия как единственной возможной для России формы правления 195

2. Сословный вопрос в консервативной мысли. Сословия как органы государственного организма 211

3. Православие как основа русской духовной культуры 231

4. Консервативные мыслители о природе нигилизма и национальной педагогике как средстве борьбы сним 238

Глава 4 «Национальный вопрос» или проблема русской идентичности в консервативной мысли 263

1. Проблема единства русского народа как этнической и культурной общности 263

2. Русские среди славян - проблема антропологического, религиозного и культурного единства 297

Заключение 324

Литература 330

• Особенности консервативного мышления XIX века в Европе
• Эпоха великих реформ - консервативный реформизм в условиях революционной ситуации
• Защита самодержавия как единственной возможной для России формы правления
• Проблема единства русского народа как этнической и культурной общности

Введение к работе

Обоснование темы исследования и ее актуальность.

Вступление человечества в новое тысячелетие не могло не вызвать рост интереса к своему прошлому, к стремлению осмыслить пройденный путь. В России, для которой рубеж тысячелетий оказался временем всеобъемлющего кризиса, носящего в первую очередь мировоззренческий характер, когда разрушилась прежняя система ценностей, а новая не появилась, интерес к отечественной истории, особенностям национальной культуры, проблеме национальной идентичности русского этноса, носит не только академический характер. Отсюда становится понятным рост интереса к тем социально - философским концепциям, для которых присуще обращение к вечным, не подвластным моде и «изменчивому суду толпы» ценностям. Как в обыденном сознании, так и в научной литературе, эти ценности называются консервативными.

Наиболее характерной чертой русской философии является антропоцентризм. Русская философии в значительной степени есть философская антропология. Создание всеохватывающих онтологических систем мало захватывало отечественную философскую мысль. Проблема человека в изменяющемся социуме, и притом русского человека в российском государстве, может считаться основной темой в русской философии. Человек был и остается центром отечественной философской вселенной.

Антропоцентризм русской философии определяет и неизменную черту русской философии всех школ и направлений - упор на моральные ценности, отстаивание нравственных идеалов. Совершенно справедливо исследователь русской философии В. В. Зеньковский отмечал: «Тот «панморализм», который в своих фи лософских сочинениях выразил с исключительной силой Лев Толстой, - с известным правом, с известными ограничениями, может быть найден почти у всех русских мыслителей».1

С данной особенностью русской философии связан ее интерес к религиозной, историософской и социальной проблематике. Также для русской мысли в целом не характерно рассуждать о человеке «вообще». Русская философия глубоко национальна, и о чем бы ни писал русский мыслитель, он всегда пишет о России. Русский народ в мире, его религиозное и нравственное предназначение, культурное отличие и близость с другими народами составляют одно из основных направлений русской мысли.

Все эти общие особенности отечественной мысли были присущи русской философии XIX века, причем именно в этот век секуляризации и позитивизма именно консервативные мыслители в наибольшей степени занимались аксиологическими проблемами. Без изучения фундаментальных принципов русского консерватизма нельзя составить полную картину отечественного философского наследия. Но поскольку консерваторы проиграли своим идейным и политическим противникам из либерального и революционного лагерей, то именно консервативные идеологические ценности остались почти не исследованы.

Слово «консерватизм» буквально до недавнего времени было термином скорее оценочным и даже ругательным, чем научным. Но за последние несколько лет произошла своеобразная «реабилитация» этого понятия, употребляемого уже без всякой тенденциозности. Более того, консерватизм стал популярным словом. Так, с мая по декабрь 2001 г. Всероссийская партия «Единство» совместно с Министерством образования России проводила конкурс работ студентов и аспирантов на тему: «Современный российский консерватизм: идея, история, перспектива». В конкурсе участвовали представители более 200 вузов, причем не только российских, но и из ряда стран СНГ. Конкурсную комиссию возглавлял ректор МГУ В. А. Садовничий. Первое место заняла работа аспирантки Саратовской Академии Права И. Шугуровой «Консервативная перспектива России».1 Разумеется, во многом нынешняя популярность термина «консерватизм» обусловлена падением популярности других понятий типа «радикальные реформы» или «либерализация». Со временем, возможно, термин «консерватизм» вновь утратит популярность.

Но что же такое консерватизм и в частности, философский консерватизм? Большинство определений консерватизма до сих пор носят предвзятый характер. В дореволюционном энциклопедическом словаре Брокгауза - Эфрона статья о консерватизме отсутствовала. Была, правда, статья «Консервативные партии», написанная известным либералом, будущим деятелем кадетской партии, В. Водовозовым. В ней, в частности, говорилось: «Консервативная партия - политическая партия, отстаивающая в общем существующий государственный и общественный режим; это не препятствует ей стоять за частичные реформы... То общее, что свойственно в настоящее время всем консервативным партиям, может быть сведено, хотя и не без оговорок, к защите привилегированных сословий или классов».2 В советскую эпоху такая тенденциозность в оценке консерватизма еще более усилилась. В Философском Энциклопедическом Словаре не было ничего сказано о философии консерватизма, а о консерватизме в целом было заяв лєно: « Характерные особенности консерватизма - враждебность и противодействие прогрессу, приверженность традиционному и устаревшему»1. В политологических монографиях, посвященных политическому консерватизму, также о нем отзывались негативно: «Консерватизм направлен против общественного прогресса, противодействуя ему разнообразными методами - от провозглашения готовности к ограниченным реформам до откровенного насилия, причем вариативность его как раз и определяется соотношением, дозировкой политической практики того или другого».2 И только в социологическом словаре «Современная западная социология», изданном в конце советской эпохи, в 1990 - ом году, о консерватизме говорилось без тенденциозности: «Консерватизм... - политическая идеология, ориентирующаяся на сохранение и поддержание исторически сформировавшихся форм государственной и общественной жизни, в первую очередь морально-правовых ее оснований, воплощенных в нации, религии, браке, семье, собственности».1

Однако, несмотря на улучшение отношения к понятию «консерватизм», до настоящего времени консерватизм считается лишь политической идеологией и не рассматривается как философия. В последнем по времени издания Философском энциклопедическом словаре, вышедшим 7-ым изданием в 2001 г., статья о консерватизме отсутствует, хотя рассматривается много понятий с прилагательным «консервативный».

На сегодняшний день самое объективное и полное определение консерватизма как философии дано Л. В. Поляковым в статье «Консерватизм», помещенной в «Новой философской энциклопе дии». Согласно этому определению, «Консерватизм...- одно из основных направлений политической философии, которым выражается исторически конкретная идеология. Элементы консерватизма могут быть обнаружены у Аристотеля. С тех пор в западной мысли не прекращаются попытки сформулировать принципы консерватизма. К консервативным идеологам относят Э. Берка (1729 -1797 ) и М. Оукшот (1801 - 90)...Следует заметить, что любая попытка абстрагировать принципы от контекста и превратить их в своего рода «символ веры» или в список обязательных верований, вызывает протест у представителей консервативной философии... Такое понимание консерватизма позволяет рассматривать эту политическую идеологию функционально - как ответ на вызовы, обращенные к конкретному обществу с его конкретной экономикой, политической и культурной проблематикой».2

Подобное отношение к консерватизму обусловлено многозначностью самого консерватизма. Современный западный исследователь К. Росситер выделяет четыре случая употребления слова «консерватизм»: 1) консерватизм как определение темперамента, 2) ситуационный консерватизм, 3) политический консерватизм, 4) консерватизм как философия. Думается, что, несмотря на сложности выделения философского и политического консерватизма, данное определение можно принять.

Уже по приведенным выше определениям, можно признать, что консерватизм является системой ценностей, основополагающих принципов, на основе которых и возникают социальные, политические, экономические и прочие доктрины. Современный бри танский философ Р. Скрутон в своей книге «Смысл консерватизма» так характеризует систему ценностей консерватизма: ограниченность сферы человеческого разума и, в этой связи, необходимость универсального морального порядка, санкционируемого и поддерживаемого религией; в особой роли, которая принадлежит поэтому традициям, институтам, символам, ритуалам и даже предрассудкам, естественное физическое и умственное неравенство людей, из которого вытекает неизбежность управления обществом властвующей элиты из избранного меньшинства, необходимость стабильности общества, в связи с чем неизбежны и необходимы реформы, ослабляющие или в идеале устраняющие социальные конфликты, важнейшая роль частной собственности как гаранта личной свободы и социального порядка.1

Подобные черты консервативного типа мышления выделяет также современный германский консервативный философ Г.- К. Кальтенбруннер. По его мнению, для консерватизма присущи следующие установки: 1) преемственность (верность традициям), 2) стабильность, 3) порядок, 4) государственный авторитет, 5) свобода (но в рамках иерархии), 6) пессимизм (неверие в возможность создания несовершенными от природы людьми идеального обще-ства).

Современный российский автор А. С. Карцов выделяет такие свойства русского консерватизма дореволюционной России: 1) Спиритуализм, 2) традиционализм, 3) органицизм, 4) иерархизм, 5) национализм.3

Разумеется, больше всего характеризует консерватизм имен но стремление к защите старых добрых ценностей при скепсисе к новации. В этом смысле кредо консерватизма вполне выразил российский консерватор, министр финансов при Николае I, Е. Ф. Канкрин: «Не переменять, елико можно, форму коренных государственных установлений, ибо недостатки существующего известны, нового сокрыты»1.

Практически так же говорили и западные консерваторы. Так, М. Оукшот заявлял, что «быть консерватором означает, что человек почитает знакомого больше, чем незнакомого, человека опытного больше, чем не нажившего еще опыта, факты почитает больше, чем таинственность, действительность больше, чем возмож- Ф ность, ограничение предпочитает безбрежности, близкое далекому,

достаток избытку, приемлемое совершенству, настоящее предпо-читает утопическому счастью будущего» . Или, как пересказывает его слова современный российский исследователь Т. Филиппова, консерватор предпочитает знакомое желанному, реальное возможному, близкое дальнему, удобное совершенному. Амбруаз Бирс с французской иронией писал, что консерватор - это тот, кто новым порокам предпочитает старое зло.

Можно привести еще ряд подобных суждений о сути консерватизма, принадлежащих мыслителям, относящих себя именно к консервативному направлению общественной мысли.

В данном диссертационном исследовании автор исходит из того, что консерватизм является определенной системой основополагающих ценностей, при защите или реализации которых рождаются социальные, политические, экономические доктрины.

Для того, что бы разобраться в понятии консерватизма, надо окинуть взглядом историю консервативной мысли в каждой конкретной стране, выделив узловые моменты, в которых консерватизм проявляет наиболее отличительные от прежнего времени черты.

Консерватизму в России особенно не везло в изучении. При рассмотрении русской общественной мысли консерватизм игнорировался как самостоятельная идеологическая сила. Считалось, что консерватизм - это политика правящих в конкретный исторический период кругов, заключающаяся в правиле «тащить и не пущать», но не идеология и тем более не философия. Многочисленные факты, свидетельствующие о самостоятельной, порой оппозиционной по отношении к правительству деятельности со стороны консервативных политиков, публицистов, деятелей культуры, просто игнорировались. В результате русский консерватизм остается в отечественной научной мысли почти неизведанным материком. Только за последнее время, как уже отмечалось, впервые в истории России слово «консерватор» потеряло уничижительный оттенок в общественном сознании, и исследователи русской общественной мысли стали «открывать» интеллектуальное богатство отечественного консерватизма. Однако исследований о месте и роли консервативной идеологии в отечественной истории по вполне естественным причинам, пока в основном носят ознакомительный характер.

Одной из самых значительных по своему идеологическому, политическому и культурному воздействию на всю последующую общественную мысль из периодов русской истории была эпоха реформ и контрреформ 50-90-х гг. XIX века. При этом она же оказалась одной из наименее исследованных эпох. Собственно, изучение революционного движения этого времени тщательно, хотя и

тенденциозно, изучалось на протяжении целого столетия, большой задел существует по истории либерализма, то консерваторы пореформенной России не могут похвастаться вниманием со стороны исследователей. Пока основной упор в изучении русского пореформенного консерватизма делается на чисто исторических описаниях противодействия консерваторами тем или иным действиям революционеров, либералов или правительства. Большое внимание уделяется изучению концепций и взглядов отдельных консервативных мыслителей, но при этом часто выводится за скобки то, что было присуще всему консервативному лагерю при всех индивидуальных различиях отдельных мыслителей. В самом деле, в так называемом «охранительном лагере» были и западники, и славянофилы, религиозно индифферентные люди и деятели Церкви, аристократы и простолюдины, русские и «инородцы» (в те времена это понятие не имело негативного оттенка), государственные чиновники и лица свободных профессий. Единственное, что объединяло их вместе - это следование общим консервативным принципам. Без изучения этих принципов мы не сможем понять, почему одни и те же деятели проводили реформы в 1860-е гг., и контрреформы в 1880-е, защищали незыблемость самодержавия и одновременно выступали в роли революционеров на Балканах, отстаивали «аристократический принцип» в жизни страны и громили польское помещичье землевладение в Белоруссии. Исследование основополагающих принципов русского консерватизма второй половины XIX века пока еще только начинается.

Особенно сложно выделить философские принципы консерваторов того времени. В условиях ожесточенной общественно- политической борьбы, дважды поставившей тогдашнюю Россию на порог революции, наиболее важные философские вопросы обсуж дались в политических манифестах, программах, в публицистических статьях, в художественной литературе и критике. Для собственно философских произведений не хватало ни времени, ни желания. Кроме того, надо учитывать и такую историческую подробность, как прерывание традиции академической философии, вызванной запретом на преподавание философии в университетах в 1850-1863 гг. Даже после «легализации» философии в 1863 г должно было пройти определенное время, прежде чем снова появилась философская традиция. При этом многое из мировоззренческих вопросов, традиционно являющихся предметом философского знания, было в России занято литературой и литературной критикой. Оценивая итоги русской мысли XIX века известный публицист А. С. Глинка (Волжский) в 1906 году справедливо отмечал: «Русская художественная литература — вот истинная русская философия, самобытная, блестящая философия в красках слова, сияющая радугой мысли, облеченная в плоть и кровь живых образов художественного творчества... Пушкин и Лермонтов, Гоголь и Салтыков, Тургенев и Гончаров, Толстой и Достоевский, Успенский, Короленко, Чехов — все это подлинная наша философия, философия в красках и образах живого, дышащего слова». Говоря о литературе, Волжский имел в виду не только изящную словесность, но также и критику, публицистику на злободневные темы и даже пропагандистскую литературу.

Наконец, в силу конкретно-исторических обстоятельств, в России описываемого времени само слово «философия» имело несколько иронический оттенок. Под философией понималось книжное знание, которое давалось в духовных семинариях, программа которых почти не изменилась с византийских времен (именно

«филозофы» из бывших семинаристов, становясь нередко нигилистами, привнесли негативный оттенок к самому понятию философии). Кроме того, под философией в то время часто понималось оторванные от жизни умозрительные теории, над которым любили издеваться литературные и реальные Базаровы. Вообще вторая половина XIX века была временем распространением вульгарного материализма и позитивизма, последователи которых само слово «философ» считали ругательным (можно вспомнить статьи Д. И. Писарева, В. А. Зайцева или П. Н. Ткачева). Не случайно Ф. М. Достоевский отмечал, что «слово «философ» у нас на Руси есть слово бранное и означает: дурак»1. Революционно - демократические и либеральные публицисты, ставшие «властителями дум» в пореформенной России, относились к философии в лучшем случае с безразличием. Так, Н. А. Добролюбов писал: «Философию у нас привыкли считать чем - то чрезвычайно трудным и темным, но на самом деле она проста, потому что основывается на здравом смысле и простой логике»2. Таким образом, не отрицая философию как таковую, что было свойственно многим нигилистам, Добролюбов фактически сводил ее к публицистике, основанной на простой логике. В целом для русской мысли второй половины XIX века было характерно наличие двух подходов к пониманию философии. Первый рассматривал философию как метафизическое сложное любомудрие, изложенное темным «философическим» языком, которое осуществляют академические ученые. Именно подобная философия и была объектом насмешек радикальных публицистов. Наряду с этим, существовал и второй подход, в соответствие с которым философия рассматривалась как ответы на проклятые вопросы,

стоящие перед обществом. Фактически под такой философией

подразумевалась критическая публицистика на общественные темы. В соответствии со вторым подходом, философия должна касаться не «вечных» тем, а заниматься проблемами текущей жизни общества, способствовать преобразованию страны и улучшению жизни народа. Именно о такой философии и говорил Н. А. Добролюбов в приведенном отрывке.

Если добавить к этому ожесточенную идейную борьбу представителей разных политических направлений, то будет ясно, что эпоха 1850-90-х гг. была временем, не благоприятствующим для создания философских систем. И, тем не менее, считать, что в России отсутствовала философия, и в особенности философия консер- вативная, было бы неверно. Другое дело, что искать решение фун даментальных философских вопросов надо не в собственно философских произведениях, а, как уже отмечалось, в публицистике. Многие произведения таких признанных философов, как К. Леонтьев и В. Розанов, были, строго говоря, публицистикой. С другой стороны, даже внешне сугубо философские дискуссии типа защиты диссертации Н. Чернышевского по эстетике и его же заочная полемика с П. Юркевичем в сущности были формой публицистики.

Характеризуя русскую мысль в эту неблагоприятную для философии эпоху, необходимо говорить даже не столько о собственно философии в академическом понимании, сколько о постановке философских вопросов в литературе, критике и публицистике. Это было свойственно также и консервативной мысли.

Наличие богатейшего и почти неизвестного идейного наследия русского консерватизма делает изучение истории философско политических исканий русских консерваторов более чем актуальным. Уже тогда, более столетия назад, консерваторы обсуждали проблемы и вопросы, которые и ныне звучат злободневно. Консерваторы предлагали свои варианты решения стоящих перед страной проблем, альтернативных как революционной ломке, так и дальнейшей «вестернизации» России. Интересно, что многие из современных геополитических, экономических, культурологических вопросов уже позапрошлом веке исследовались и решались консерваторами.

Между тем для рассматриваемой эпохи было характерно сочетание мировоззренческого кризиса, сравнимого лишь с Расколом в XVII века и петровскими реформами, с распадом прежних традиционных социальных общностей, таких, как сословия, церковь, патриархальная семья, даже этнос (в виде появления различных сепаратистских движений). Подвергалась беспощадной переоценке система ценностей прежнего российского общества. Не случайно именно в пореформенную эпоху появляется нигилизм. При этом с невозможной прежде быстротой возросли хозяйственные и культурные возможности страны. Однако пореформенная Россия оставалась переходным обществом, в котором уживались средневековье и самая передовая для того времени наука и промышленность, массовая неграмотность при завоевавшей уже тогда мировое призвание литературе, самодержавие при бытовой демократии. В таком обществе не могла не появиться значительная философская мысль, ставящая на первое место ценностные ориентации.

Понятно, что в условиях грандиозных перемен одним из наиболее значительных направлений в философской мысли станет консервативная мысль. Консерваторы предлагают свое видение проблем, свои ответы на вызовы времени. При этом для всех кон серваторов, и в особенности для российских, характерен органи-цизм, рассмотрение общества не как сумму индивидов, а как сложную социальную общность. В условиях пореформенной России консервативная философия отстаивала принципы традиционного российского общества, предлагая свою альтернативу происходящим изменениям.

В данном исследовании диссертант рассматривает основополагающую систему ценностей русского консерватизма второй половины XIX века. Диссертант намеренно рассматривает русский консерватизм In corpore, не выделяя особенности философских построений отдельных мыслителей, и выделенные этими особенностями различные направления самой консервативной мысли. Кроме того, диссертант специально отказался разбирать произведения отдельных философов, делая упор на том, что объединяло всех консерваторов в целом. Поскольку фундаментальные принципы пореформенного консерватизма в силу вышеизложенных причин, были изложены в основном в публицистических произведениях, то именно публицистика, имевшая самое большое влияние на российское общество той эпохи, стала материалом для исследования системы ценностей русского консерватизма 50 - 90 —х гг. XIX века. Диссертант поставил перед собой задачу показать базовые ценности «среднего» русского консерватора, объясняющие логику его поведения, специфику его мышления, способствовавшие или мешавшие развитию русской государственности и культуры.

Степень научной разработанности проблемы, к сожалению, не велика. Имеющуюся научную литературу можно разделить на несколько малосвязанных между собой частей:

1) Произведения самих деятелей и публицистов консервативного направления. На рубеже XIX - XX веков выходили в свет полные собрания сочинений или отдельные наиболее значительные произведения русских консервативных мыслителей.1 В силу того, что значительная часть их работ представляла собой публицистику «на злобу дня», то в основном богатое литературное наследие консерваторов изучают главным образом историки, с присущим историкам упором на фактологическую сторону вопроса. Мировоззрение консерваторов не представляет особого интереса по сравнению с практическими действиями консервативных политиков.

Еще более осложняет проблему то обстоятельство, что еще до Октябрьской революции в изучении русской социально - философской и политической мысли преобладали либералы и, в меньшей степени, радикалы. Являясь оппонентами консерваторов, даже наиболее добросовестные из дореволюционных исследователей волей-неволей отказывали русскому консерватизму в оригинальности, ставили под сомнение его политическую самостоятельность. Таким образом, в основном научным изучением и истолкованием консервативной философии исследователи почти столетие занимаются по трудам А. Н. Пыпина, П. Н. Милюкова, В. С. Соловьева, Н. А. Бердяева, Б. Н. Чичерина, А. Корнилова, А. Ки-зеветтера, Р. Иванова - Разумника,Т. Шпета, Ю. Гессена и других. Поскольку либералы преобладали и среди пишущей части белой

эмиграции, то и сочинения по русской общественной мысли, созданные после Октябрьской революции за рубежом носили все тот же характер. Влияние либералов было настолько сильным, что даже такие мыслители Русского зарубежья, как В. Зеньковский или Г. Флоровский, будучи людьми вполне консервативных взглядов, не имея под рукой материалов, вынуждены пользоваться информацией из «вторых рук», которые были либерально - западническими. Сами же консервативные ученые успели оставить лишь написанные «по горячим следам» мемуары, воспоминания, биографии отдельных консервативных лидеров, изложение консервативных точек зрения по отдельным вопросам, но никаких сводных трудов по русскому консерватизму не создали. В целом немногочисленные труды консервативных исследователей являются только ценнейшим материалом для изучения русской социальной мысли.1 Во многом это объяснялось тем, что сами консерваторы, в полном соответствии с консервативными принципами, не стремились к созданию всеохватывающих философских систем, искренне считая, что они не создают нового, а лишь восстанавливают старое.

2) Советские исследования по консерватизму пережили ряд этапов, вызванных исключительно политическими обстоятельствами. До начала 30-х гг. предпринимались попытки изучения творчества консервативных деятелей. В частности, издавалась переписка К. П. Победоносцева, мемуары и дневники многих деятелей того времени (Е. М. Феоктистова, А. В. Богданович, А. С. Суворина), многие архивные материалы. Затем последовал перерыв в изучении данной темы. Впрочем, нельзя сказать, что консервато ров не изучали. Главное внимание уделялось революционному движению, но некоторую долю внимания приходилось уделять и стоящим по другую сторону баррикад консерваторам. Правда, советские ученые игнорировали самостоятельную роль консерваторов, видя в них лишь чиновников, выполняющих руководящие указания властей.

В начале 60-х гг. появляются работы по истории русского консерватизма, хотя в основном он обрисовывается схематично, как подчиненная проблема в русле исследования революционной демократии. В советские времена основательно изучается история общественно- политической жизни. В частности, огромный исторический материал приводится в книгах и статьях П. А. Зайонч-ковского, Н. А. Троицкого, М. И. Хейфеца. Правда, непосредственно мировоззрение консерваторов в этих сугубо исторических трудах рассматривается мало. В начале 70-х гг. появляются не потерявшие научной ценности монографии Б. В. Ананьича, Б. П. Балуева, Р. Ш. Ганелина, Н. Г. Сладкевича, В. А. Китаєва, В.А. Твардовской, В. Г. Чернухи, Ш. М. Левина.1 Перечисленные авторы рассматривали отдельные частные вопросы в истории русского консерватизма. Например, Б. В. Ананьич и Р. Ш. Ганелин рассматривали деятельность «Священной Дружины» и различные программы консерваторов времен второй революционной ситуации. Б. П. Балуев показал место консервативной печати в прессе 1880-х гг., а также способы борьбы, практиковавшиеся в те времена. В. А.

Твардовская подробно осветила деятельность М.Н. Каткова и его изданий, бывших «мозговыми центрами» консерваторов. Однако и она расценивала Каткова как исключительно официозного редактора, не признавая самостоятельность консерваторов при выдвижении ими политических требований. Главным и единственным недостатком вышеперечисленных изданий в свете данной темы является лишь то, что все эти книги и статьи есть творчество историков и поэтому социальная философия консерватизма в них не рассматривалась.

Советские исследователи истории отечественной философии в силу идеологической тенденциозности всех общественных наук в стране, не были свободны от влияния концептуальных схем дореволюционной историографии, и особенно от официальных установок правящей партии. И, тем не менее, в советский период были в области исследования русской философии, сделаны многие научные достижения. В трудах М. А. Арефьева, А. А. Галактионова, А. В. Гулыги, А. А. Ермичева, А. Ф. Замалеева, И. А. Исаева, В. А. Китаєва, А. А. Королькова, П. Ф. Никандрова, В. С. Никоненко, И. Д. Осипова, Н. И. Цимбаева, и многих других советских исследователей, было показано многообразие русской философской традиции. В значительной степени теоретические достижения советской философской науки до сих пор остаются серьезным подспорьем для любого исследователя русской мысли.

3) Новейший период в исследовании русской консервативной мысли начинается в последние годы советской эпохи и продолжается по наши дни. Как уже отмечалось, в основном пока речь идет о популяризации идейного творчества виднейших представителей консерватизма. Так, 1991 год стал годом К. Леонтьева. Этот малоизвестный при жизни и почти полностью забытый после

смерти мыслитель стал ( и вполне заслужено) одним из тех мыслителей прошлого, которому посвящено наибольшее количество публикаций. По меньшей мере 6 раз после 1991 г издавалась основная книга К. Н. Леонтьева «Византизм и славянство». Появилось большое количество трудов, посвященных К. Н. Леонтьеву. Дважды, в 1991 - ом и в 1995 гг. была переиздана эпохальная книга Н. Я. Данилевского «Россия и Европа», что стало событием в интеллектуальной жизни страны. С этого времени можно считать, что Н. Я. Данилевский наконец занял подобающее ему место в пантеоне русской мысли. Показательно, что многие исследования, освещающие различные стороны концепции Данилевского, появляются также и за пределами Российской Федерации.1 Трижды переиздавался «Московский сборник» К. П. Победоносцева. Появились обстоятельные монографии, посвященные жизни и деятель-ности К. П. Победоносцева. Наконец, дважды переиздавалась книга Л. А. Тихомирова «Монархическая государственность», подводящая итог политической теории русского консерватизма. Лишь

постепенно начинается изучение других философов. Новая эпоха в изучении консерваторов началась с переиздания сочинений консервативных авторов. В частности, были переизданы труды М. Н. Каткова, П. Е. Астафьева, Н. Н. Черняева и других деятелей пореформенной эпохи. Стали издаваться мемуары графа Н. П. Игнатьева, С. Ю. Витте и других политиков, в которых достаточно объективно говорилось об особенностях консервативного мышления . Главным результатом стала реабилитация самого слова «консерватизм». Появились научные монографии, посвященные славянофильству, а также консерватизму в России в целом.2 Так, в 2000 году вышла в свет фундаментальная монография «Русский консерватизм XIX столетия: идеология и практика» под редакцией В. Я. Гросула. Несмотря на то, что авторский коллектив монографии не дали определения консерватизму, а также сохранили характерную для историков ошибку, смешивая консерватизм как общественное явление и действия правительства, благодаря широкому использованию неизвестных ранее источников, данная работа стала заметным вкладом в изучение русского консерватизма. Но, тем не менее, говорить о том, что в новые времена появилась возможность объективно изучать интеллектуальное наследие прошлого, не приходится. Партийность литературы, о которой писал Ленин еще столетие тому назад, в наше время едва ли не сильнее, чем ранее. Так, произведения консервативных мыслителей активно издают патриотические издания (типа приложения к журналу «Москва»), симпатизирующие современным национал - патриотам издатель ства. Это автоматически обрекает их на критику со стороны либеральных изданий.

Растет количество диссертаций, посвященных теме русского консерватизма.

Наконец, стали появляться и солидные энциклопедические издания, часть содержания которых посвящена творчеству консерваторов. Так, начиная с 2000 г. под редакцией известного современного публициста О. А. Платонова выходят тома «Святая Русь. Большая Энциклопедия русского народа » (вышло четыре тома).

4) Зарубежные исследователи уделяют внимание историческому периоду 50-90-х гг. XIX века большое внимание. Пожалуй, только период русской революции 1917 г пользуется большим вниманием западных ученых . Однако западные исследователи относятся к русской политической мысли достаточно предвзято, даже при искренней доброжелательности по отношению к России. При этом консерваторы в силу своей антизападности испытывают меньше симпатий западных исследователей, чем революционеры. В силу ряда обстоятельств западные ученые (а вслед за ними и российские западники) сводят весь русский консерватизм К аНТИ семитизму. Подобно советским ученым, западные ученые не видят самостоятельности русского консерватизма в общественной жизни России. В основном западные исследователи посвящают свое внимание биографиям отдельных русских консерваторов. (Так, например, ценные биографии М. Н. Каткова Мартина Катца, Н. Я. Данилевского Р. Мак - Мастера или Победоносцева Л. Шапиро). По консервативной идеологии России выделяется не потерявшее значение до сего дня монография Э. Тадена по консервативному национализму (если пользоваться его терминологией). И все же западные ученые на сегодняшний день пока еще не создали труда по русскому консерватизму, которые можно было бы считать единственно верными. Вообще среди трудов западных литераторов очень много «развесистой клюквы». Все это не способствует научному осмыслению произошедших в России полтора века назад тому процессов. Политическая тенденциозность времен «холодной войны» невольно способствовала и научной предвзятости западных исследователей. Это заметно, например, в творчестве таких вполне добросовестных исследователей, как Дж. Биллингтон, А. Валиц-кий, и др.

5) В российской научной литературе давно и успешно занимаются изучением зарубежного, в первую очередь западноевропейского, консерватизма. Монографии К. С. Гаджиева, А. А. Галкина, А. А. Френкина и других отечественных ученых, посвященные проблемам консерватизма как международного явления. В 90-е гг. XX века были переведены и изданы произведения «классиков» западного консерватизма прошлых веков. Так, вышли в свет «Библия» консерватизма «Размышления о революции во Франции» Э. Берка, «Рассуждения о Франции» Ж. Де Местра, его же «Санкт-Петербургские вечера». Появляются интересные сравнения запад 6) ноевропейского (в частности, немецкого) консерватизма, с российским. Следует обратить внимание на то обстоятельство, что тема консерватизма рассматривается уже не только отдельными исследователями, но и стала темой широких научных обсуждений, причем охватывающих всю Россию. Особенно следует выделить ряд научных конференций по консерватизму, проведенных за последнее десятилетие в вузах Москвы, Санкт - Петербурга, Воронежа, Перми и ряде других городов России.2 Уровень этих обсуждений очень высок. Можно даже говорить о складывании отдельных научных школ в Воронеже, Перми, и некоторых других научных центрах страны. Историки и политологи в последнее десятилетие провели ряд «круглых столов» и обсуждений проблем рус-ского консерватизма. Философы, к сожалению, пока отстают от обсуждения этой темы.

На основании научных исследований созданы также и учебные пособия, посвященные данной теме . По этой литературе можно судить о консерватизме как о социальной и политической философии, ценностях, классовой опоре и потенциале консерва тизма. На основании этих трудов можно выделить то общее, что присуще консерватизму в целом, а также выделить особенности русского консерватизма.

Сущность и особенность философии русского консерватизма второй половины XIX века диссертант предлагает рассмотреть через изучение социальной и особенно политической публицистики, в которых наиболее полно и ярко проявили все присущие русским консерваторам воззрения на социальные, религиозные, политические и культурные проблемы, стоявшие тогда перед русским обществом.

Предметом исследования является социальная философия русского консерватизма второй половины XIX века, ее основополагающие принципы и система ценностей, историческая эволюция и направления консервативной мысли. Целью исследования является:

- определение категориального статуса понятий «консерватизм», «русский пореформенный консерватизм», «консервативное сознание», «традиционализм», «консерватизм стабилизирующий», «консерватизм реформирующий», «консерватизм революционный»;

выяснения места и роли консервативной философии в общем спектре русской философской мысли XIX века;

раскрытие основ и динамики процесса изменения системы консервативных ценностей;

выявление идейных процессов, происходивших внутри самого консерватизма, уточнение

вания в портретах и документах. Учебное пособие для студентов педагогических учебных заведений. M., 2002

сущности, социальной опоры консерватизма, воспроизведение того, как консервативные принципы определяли проведение определенной политики;

реконструкция философских взглядов отдельных представителей консервативной публицистики и политики;

доказательство теоретической и политиче- . ской самостоятельности русских консерваторов;

сравнительный анализ духовных ценностей русского и зарубежного консерватизма. Задачей исследования диссертант считает показ социально — политической философии русского консерватизма как исторического национального варианта консерватизма XIX века, что не мешает быть русскому консерватизму самостоятельной оригинальной философией, на основе базовых принципов которой проводилась определенная политическая деятельность.

Хронологические рамки исследования охватывают период 1856 - 1894 гг., т. е. эпоху царствований Александра II Освободителя, при котором были проведены широкие реформы, справедливо прозванные Великими, и Александра III Миротворца, при котором осуществлялись контрреформы. За этот период консерватизм проявил свои и сильные и слабые стороны, показав себя как реформаторскую, так и стабилизирующую силу. В целом, однако, структура работы подчинена не хронологическому, а тематическому принципу. Такая организация материала позволяет более обстоятельно проследить ход разработки важнейших для консервативного движения социально - политических вопросов.

Методологической основой исследования являются:

-принцип объективности, то есть непредвзятое рассмотрение творчества консервативных мыслителей, ориентация на фактический анализ взглядов на проблему, преодоление критически - отрицательного (равно как и апологетического) отношения к консервативному теоретическому наследию;

- принцип историзма в рассмотрении консервативного сознания. Он предполагает изображение социо - культурной среды исторической эпохи, в которой действовали консерваторы, и которая оказала влияние на консервативное мировосприятие; - принцип материалистического понимания общественных явлений; принципы исторического и логического сравнения, всестороннего рассмотрения предмета, логической реконструкции и воспроизведения явлений и фактов.

Научная новизна исследования заключается в следующем: представлена авторская модель национальной консервативной философской традиции; диссертация является первой работой, рассматривающей социальную философию русского консерватизма второй половины XIX века в целом, без разделения ее на западничество и славянофильство;

уточняется и конкретизируется понятие «русский пореформенный консерватизм»;

показано неразрывное единство философской антропологии консерватизма в творчестве таких различных мыслителей, как И. С. Аксаков, А. Ф. Гильфердинг, Н. П. Гиляров - Платонов, Ю. Н. Говоруха - Отрок, М. Н. Катков, А. А. Киреев, В. И. Ламан-ский, К. Н. Леонтьев, П. М. Леонтьев, В. П. Мещерский, О. Ф. Миллер, К. П. Победоносцев, Л. А. Тихомиров, Н. Н. Страхов, Р. А. Фадеев, Т. И. Филиппов и др.; разработаны регулятивные принципы исследования национальной консервативной философской традиции; уточняется место консервативного социального идеала в структуре консервативного сознания; на основе исторического анализа русского консерватизма второй половины XIX века показана объективная неизбежность появления оригинальной консервативной философии, представляющей собой не столько философскую доктрину, сколько систему ценностей и основополагающих принципов;

на основе изучения как теоретических произведений консерваторов, так и проводимой ими политики показано, что русский консерватизм был в значительной степени независимой поли-тико - идеологической силой, достаточно часто по многим принципиальным вопросам вступая в конфликт с правительственными кругами, причем многие видные консерваторы подвергались репрессиям;

показано, что консерваторами были инициированы многие реформы, в значительной степени ускорившие промышленное и культурное развитие России, несмотря на то, что основное внимание консерваторам приходилось уделять борьбе за сохранение территориальной целостности Российской Империи и сохранению незыблемости ее «исторического образа правления», т. е. самодержавия;

рассмотрена эволюция консервативных взглядов по разным социальным и политическим проблемам российской жизни, показаны основные направления консервативной мысли; показаны этапы эволюции консерватизма в ходе исторического развития России; показаны основные направления русской консервативной мысли; дается целостная оценка консервативного мировоззрения в области религии, исторической традиции и культуры; дана характеристика социальных, политических и экономических требований консерваторов к властям и обществу; установлены типологические параллели между западным и русским консерватизмом в аспекте их историко - культурного и социального состояния.

Положения и выводы, выносимые на защиту: консерватизм в России во второй половине Х!Х века базировался на таких ценностях, как традиция, религия, незыблемость существующего социального и политического строя, этническое и политическое единство русской нации в составе великороссов, белорусов и малороссов (украинцев), территориальная целостность страны, сословный строй общества. Идейная защита этих ценностей составляла основу консервативной философии; консервативная идеология в пореформенной России при всех своих изменениях, вызванных обстоятельствами политической борьбы, представляла собой единую, достаточно стройную концепцию, пусть и не выраженную в виде определенной теоретической доктрины; консерватизм в пореформенной России был в значительной степени самостоятельным мировоззренческим и политическим направлением, что часто приводило консерваторов к оппозиционности по отношению к правительственному курсу; русский консерватизм пореформенной эпохи хотя и испытал сильное влияние близкородственного западноевропейского консерватизма, но в основных своих положениях он оставался оригинальным. Это особенно проявилось при решении многих социальных и политических проблем, которые отсутствовали в Европе или решались западными консерваторами по - другому; наиболее ярко своеобразие русского консерватизма проявилось при решении таких актуальных и для современного российского социума проблем, как сохранение политического и культурного единства русского народа, противодействие сепаратизму окраин, защита геополитических интересов России, попытка морального перевоспитания общества;

русский консерватизм оказался весьма действенным и эффективным при разрешении многих проблем российского общества, противодействуя как попыткам насильственного революционного переворота, так и некритическому заимствованию западных политических институтов, что подрывало самобытность России. Таким образом, консерваторы предложили обществу свою альтернативу радикализму и либерализму, в определенной степени реализованную.

Практическая значимость исследования обусловлена тем, что выводы и положения могут быть использованы при изучении:

- основных направлений русской философской мысли XIX века;

- в курсах по философии, истории, культурологии, религиоведения, социологии, политологии, истории социальной мысли;

- в учебных курсах по истории и философии культуры;

- как справочный материал по вопросам изучения внутренней и внешней политики России второй половины XIX века; • в исследованиях по историографии, источниковедению данной эпохи; при подготовке учебно-методических пособий и указаний.

Апробация работы. Основные положения диссертации опубликованы в монографии «Альтернатива справа». СПб, «Нестор», 1999 г. объемом в 26,5 п. л.; в монографии «Охранители истинно - русских начал. Щей, идеалы и политика русских консерваторов второй половины XIX века». СПб, «Нестор», 2003 г., общим объемом 18 п. л.; в 67 статьях общим объемом 30.0 п.л. в следующем издании: Большая Энциклопедия русского народа. Т. 3. Русский патриотизм. М., Энциклопедия русской цивилизации. 2003 год. Общий объем - 150,0 п.л., среди которых «Иван Аксаков», «Катков», «В. П. Мещерский», «Страхов», «Орест Миллер», «Муравьев - Виленский», «Дмитрий Толстой», «Тертий Филиппов», «Контрреформы», «Охранители», «Священная Дружина» и др.; в цикле статей «Генералы - политики второй половины XIX века (Муравьев - Виленский М. Н., Черняев М. Г., Фадеев Р. А., Воронцов - Дашков И. И., Игнатьев Н. П., Бобриков Н. И.)», опубликованных в петербургском научном журнале «Клио» , 2003, № 1 (20), СС. 156 - 169, В Интернет — Сайте www.conservatism.narod.ru. а также в ряде статей, докладов и выступлений.

Особенности консервативного мышления XIX века в Европе

Во всемирно - историческом плане элементы консервативного мышления можно найти на всех этапах развития человечества. Не случайно историки с полным основанием говорят о консервативном характере философии Конфуция, Платона или средневековых схоластов. Однако как направление политической и социальной мысли консерватизм стал явлением новой истории. Правда, в научной литературе существуют различные мнения по вопросу о времени возникновения политического консерватизма. Советские исследователи А. А. Галкин и П. Ю. Рахшмир говорили о пяти волнах консерватизма, из которой первая (и, следовательно, начало консерватизма) датируется католической Контрреформацией второй половины XVI века.1 Также от Контрреформации ведет родословную консерватизма Дж. Вейсс2. Историки англосаксонских стран началом консерватизма считают рождение в Англии в 1673 году партии тори, идеология которой отличалась принципиальным неприятием идей революции 1640 - 1649 гг. Уже в XVII — XVIII веках английские тори дали ряд известных мыслителей, (таких, как Т. Гоббс, Р. Филмер, В. Блэкстоун и других), взгляды которых оказали большое влияние на консерваторов следующего века.

Однако большинство исследователей считают временем появления консерватизма эпоху Великой Французской революции и последовавшей за ней наполеоновской эпопеей. Консерватизм стал идейной оппозицией революции. Философии Просвещения, ставшей идеологией революции, консерватизм противопоставил свою философию. В основе ее лежало стремление к защите традиции, религии, сословного неравенства и оправдание дореволюционного Ancien Regime (Старого Порядка, означающего не только прежний политический режим, но и весь прежний порядок вещей).

Строго говоря, слово «консерватор», существовавшее и ранее, и обозначавшее антиквара, приобрело современный политический смысл только в 1817 году, уже после Реставрации во Франции династии Бурбонов. В этом году знаменитый поэт и активный роялист Р. Шатобриан основал журнал «Консерватор», вокруг которого сложился кружок известных литераторов и философов католического и роялистского направления. Однако, фактически консерватизм в современном смысле родился на четверть века раньше, одновременно с революцией.

Философская критика идеологии Просвещения, особенно философского рационализма, ставших в 1789 г идеологией революции, прозвучала еще до самой революции в произведениях Д. Юма, ряда немецких литераторов. Однако, как это происходило почти всегда с консервативными концепциями, сами консерваторы лишь отреагировали на произошедшие события. Но зато их критика была оперативная и основательная.

Уже в 1790 г. выходит в свет «Библия» консерватизма — «Размышление о революции во Франции» Эдмунда Бёрка. С появления этой «революционной книги против революции», как называли ее современники, можно говорить о возникновении консерватизма как политической и социальной философии. В 1796 г свои «Рассуждения о Франции» издал эмигрант Ж. Де Местр. Некоторое время спустя им же были созданы «Петербургские вечера» и ряд других произведений, в которых консервативная философия была уже полностью сложившейся. Определенный вклад в развитие европейского легитимистского консерватизма внесли также и другие французские роялисты, такие как виконт Л.- Г. А. Де Бональд, аббат Баррюэль, Ж. Малле дю Пан, А. Ривароль и другие.

Фундаментальные принципы западного легитимистского консерватизма времен Великой Французской революции в основном сохраняются в основе мировоззрения консерватизма последующих двух веков. В значительной степени они были усвоены и русской консервативной мыслью XIX столетия. В силу этого необходимо разобрать эти принципы.

Консерватизм почти всегда вынужден реагировать на уже произошедшие или очень вероятные события. (Это обстоятельство способствует распространению мнения, что консерватизм сам по себе лишь реакция на произошедшее). Нельзя отрицать, что часто именно события, нарушающие стабильность и традицию, способствуют тому, что консервативные мыслители излагают свою точку зрения на происходящее и заодно свои основополагающие принципы. В обычное, «нормальное» время, консерваторы часто не испытывают потребности в изложении и систематизации своих взглядов, поскольку считают, что «все так думают». Самоочевидные вещи не нуждаются в доказательстве. Но в условиях революционных потрясений сторонники старых добрых ценностей вынуждены, защищая их, создавать свои философские и политические теории. Подобная проблема встала перед защитниками Старого Режима после Великой Французской революции. При этом логика борьбы приводила консерваторов к идейному противостоянию с философией Просвещения, ставшей основой идеологии революции.

Французская революция впервые в истории породила те явления и процессы, что стали своеобразной «нормой» для всех значительных революций последующих веков. Не случайно якобинцев считали своими предшественниками русские народники и большевики. Из языка Французской революции пришли такие современные понятия, как «левые - правые», «белые», «декрет», «комиссар», «террор» и многие другие. При этом все уродливые эксцессы, что всегда сопровождают всякую революцию, с полной силой проявили себя в тогдашней Франции. Не случайно также символом той революции стала гильотина.

Эпоха великих реформ - консервативный реформизм в условиях революционной ситуации

С началом нового царствования и окончания Крымской войны в 1856 г. в России начинается один из самых переломных моментов в истории. Еще до того, как начались преобразования, в русском обществе созрело чувство необходимости перемен. При этом мало кто выступал против необходимости перемен вообще, все различия в обществе заключались лишь в масштабах и целях изменений. Говоря современным языком, в России после Крымской войны сложился общенациональный консенсус по вопросу о том, что старую николаевскую систему необходимо менять.

Собственно, необходимость реформ, в первую очередь, отмены крепостного права, правительственные круги осознавали уже давно. Началом процесса освобождения крестьян можно счи тать уже указ о 3-х дневной барщине, изданный Павлом I. Александр I перестал раздавать крестьян в собственность помещикам, а в 1803 г издал указ о вольных хлебопашцев. В 1816 - 19 гг. были освобождены, но без земли, крепостные прибалтийских губерний. Хотя к 1861 г всех вольных хлебопашцев было около 100 тыс., причем большинство из них были бывшие крепостные графа Шереметьева, а в трех остзейских губерниях проживало менее 2 миллионов человек из 74 миллионов жителей всей империи, но важен сам факт начала освобождения крепостных. Николай I издал 108 законов, облегчающих жизнь крепостных, и готовил отмену крепостного права.

Однако сопротивление крепостников привело к тому, что самодержец, сын и внук убитых дворянством Павла I и Петра III, не мог своей державной волей просто отменить крепостничество. Пережив восстание декабристов, мятеж в Польше, современник ряда европейских революций, Николай I поневоле стал осторожен с конституционными и либеральными наследием своего брата Александра I. Не случайно обсуждение наиболее острых социальных вопросов, в первую очередь крестьянского, при Николае I проходило в закрытых секретных комитетах.

Именно в царствование Николая I правительство осознало необходимость идеологического оправдания своей деятельности (то, в чем ранее в самодержавном государстве не возникало потребности). Идеологическое обоснование официальной политики министр Просвещения граф С. С. Уваров выразил в знаменитой триаде «Православие,- Самодержавие,- Народность». Как бы ни относиться к данной триаде, явно направленной против лозунга Французской революции «Свобода, Равенство, Братство», все же обратим внимание, что понятие Народность является составной ча стью уваровского лозунга. Между тем, в стране, где 44, 9 % населения, согласно ревизии 1833 г, были крепостными, само понятие Народность звучало революционно. Фактически николаевское правительство признавало народ, а не только дворянство, национальной основой русской жизни, (как православие считалось духовной, а самодержавие - политической основами).

При Николае I правительство активно поощряло промышленность, образование, развивало средства транспорта, и т.д. Говорить о застое страны к середине XIX столетия можно лишь как о метафоре. Разумеется, на фоне западноевропейских государств все хозяйственные преимущества России меркли. Крымская война показала также военную и политическую слабость страны. Стало быть, реформы теперь стали такой же незамедлительной потребностью, как и при Петре I. Но справедливо будет указать, что подготовка реформ была осуществлена еще при Николае I.

Поражение в Крымской войне не было таким ужасающим разгромом с чисто военной точки зрения, как, скажем, Аустерлиц. За два года боевых действий антирусская коалиция могла похвастаться только одной серьезной военной победой - взятием южной половины Севастополя. Впрочем, при сохранении русского контроля над северной частью города и при невозможности использовать севастопольский рейд из-за затопленных там русских кораблей, владение частью Севастополя ничего не давало англо-французам.

Численность русской армии к моменту окончания войны составляла вместе с иррегулярными частями и ополченцами 41 817 офицеров и 2 274 544 нижних чина. Непосредственно в боевых действиях участвовало менее 1/10 части русских войск. Технологическое превосходство англо — французского союза также было далеко не бесспорно. Хотя русский черноморский флот и был затоплен потому, что его деревянные парусные корабли не могли противостоять пароходам неприятеля, но надо иметь в виду, что большая часть современных судов находилась на Балтике. Впрочем, еще за две недели последнего в истории парусного морского Синопского сражения, 5 ноября 1853 г., состоялся бой между русским пароходо - фрегатом «Владимир» и турецким пароходом, закончившимся победой русских. Это был первый в истории бой пароходов. 2

Тем не менее, война была проиграна. В России неудачная война всегда воспринималась как болезненная, но временная неудача. Тильзитский мир 1807 г в стране оценивали как временное перемирие, и рано или поздно попытались бы взять реванш. Практически так же отнеслось русское общество и к Крымской неудаче. Однако каждая неудачная война вызывает в России и осознание того, что прежняя социальная и политическая системы неэффективны, и поэтому необходимы широкие преобразования, дабы поражение впредь не повторилось.

Защита самодержавия как единственной возможной для России формы правления

Проследив деятельность охранителей за четыре десятилетия, можно выделить основополагающие принципы их идеологии. Не будем касаться философских взглядов конкретных мыслителей и политиков. Также не будем рассматривать истолкование этих взглядов философами и публицистами XX -го века. Остановимся лишь на тех постулатах, которыми руководствовались все русские консерваторы, и которые отличали русский консерватизм от современного ему западноевропейского.

Самым важным идеологическим принципом российских охранителей была защита самодержавия. К описываемому времени в Европе за пределами России уже нигде не было абсолютных монархий, кроме Ватикана. Даже в Османской империи в 1876 г была провозглашена конституция. Правда, султаны не считались с конституцией, но формально она продолжала действовать. Таким образом, русские консерваторы на фоне европейских политических партий даже самого консервативного образца, казались совершенно архаичными в идеологии. Именно пример Европы вдохновлял российских либералов в требовании «увенчания здания».

Однако объяснять защиту самодержавия неразвитостью российских консерваторов было бы наивно. В определенном смысле без самодержавия не мог существовать весь социально - политический строй тогдашней России. Из всех институтов государства за всю историю России от Рюрика только самодержавная монархия была неизменной. Причина, по которой в России сохранялось самодержавие, имевшее множество твердых защитников во всех слоях русского общества, давно привлекала внимание исследователей. Большинство из них объясняет этот феномен исключительно отсталостью России, что привело и к архаичности ее государственного строя. Однако было бы также недальновидно игнорировать и идеологические особенности русского самодержавия.

Православие со времен Вселенских Соборов придерживалось доктрины симфонии властей, в соответствии с которой Церковь должна существовать только вместе с царской властью. По учению церкви, власть на Земле - Божественное учреждение. Она дана человечеству Богом: «Несть бо власть аще не от Бога, сущия же власти от Бога учинены суть» (Рим., 13, 1). Однако только власть царя может быть настоящей властью. Для верующих людей самым авторитетным суждением о природе власти может быть прямое наставление из Библии: «Поставь над собою Царя, которого изберет Господь, Бог твой...» (Второзаконие, 17, 15). Церковь и царство, с православной точки зрения, существуют в таком же единстве, как душа и тело, образуя единый организм. Царь, являясь Помазанником Божиим, должен только перед ним держать ответ, а не перед народом. Самодержавие создается не только волей Божьей, но и по образцу Царства Божия. Понятно, что в православном царстве не может быть конституционных ограничений, парламентов и т. д. Вот как объяснял природу самодержавия митрополит Московский Филарет: «Бог, по образу своего небесного единоначалия, устроил на земле царя; по образу своего вседержительства — царя самодержавного; по образу своего царства непреходящего, продолжающегося от века до века — царя наследственного». Для большинства православных русских эти слова звучали привычно и убедительно. Православие, таким образом, не просто религия, но религия, неразрывно связанная с формой правления.

Вера в Божественное происхождение монархической власти была характерна и для консерваторов Запада. Но в католицизме, однако, в силу исторических обстоятельств, сложилась теория верховенства Папской власти над всеми светскими властями. Претензии Пап вызывали упорную борьбу против церкви различных светских владык, чем заполнена история европейского средневековья. Только в 1870 г Папа потерял светскую власть, но в теории претензии Пап на прямое политическое верховенство над всем христианским миром, сохранялось вплоть до конца XIX столетия. Все это привело к тому, что католическая церковь всегда занимала самостоятельную позицию в любом государстве, и не одобряла расширения власти светских владык, включая абсолютных монархов. Таким образом, теоретически католицизм всегда признавал ограничение светской власти законом. В самых первых парламентах в Средневековье главенствующую роль играли именно служители церкви, вырывающие у королей уступки в пользу себя и своих прихожан.

Еще дальше в конституционных пристрастиях отличался протестантизм, особенно кальвинизм, для которого вообще характерны были республиканские настроения.

Таким образом, политическая доктрина православия единственно возможной формой правления считала самодержавную монархию. Еще в 1393 г константинопольский патриарх в письме к Московскому князю Василию I писал: «Царство и церковь имеют между собой тесное единение, и невозможно одно без другого» . Соответственно, все стремления заменить самодержавие являлись не только политическим, но и религиозным преступлением. Одновременно монарх, согласно доктрине, также должен был быть православным по вероисповеданию. В консервативной публицистике постоянно подчеркивалось, что русский царь, будучи самодержцем, тем не менее не может сменить вероисповедание и тем более навязывать его своим подданным. В этом заключается принципиальное отличие русского самодержавия от западного абсолютизма. Действовавший в Германии XYI -XYIII вв принцип «cujus regio, ejua religio" - (чья страна, того и вера) в России был невозможен. При этом в акте о престолонаследии от 5 апреля 1797 г российский монарх именовался главой церкви.

Проблема единства русского народа как этнической и культурной общности

Во второй половине XIX века перед российскими консерваторами встала во весь рост национальная проблема, ставшая одной из главных тем обсуждения в консервативной политической философии. Не только в России, но и в Европе XIX столетие стало веком появления национального самосознания. Если прежде этническая идентичность смешивалась с вероисповеданием и подданством, (а в традиционном обществе также с племенной и клановой принадлежностью), то в эпоху секуляризации и появления национальных государств этого было уже недостаточно.

Вопрос о происхождения нации и национализма является одним из «вечных» вопросов философии. Вплоть до нашего времени нет удовлетворяющего определения нации. Литература, в том числе и философская, посвященная возникновению нации и национальному самосознанию, настолько обширна и разнородна, что даже обозначить перечень источников практически невозможно. При этом в русской мысли принята трактовка нации как этноса, в отличие от французской и англосаксонской, рассматривающей нацию как совокупность граждан страны. В определенном смысле, единое научное определение нации, равно как национального самосознания и национализма, вряд ли когда - либо появится. Это объясняется историче скими, географическими, конфессиональными, культурными, и многими другими обстоятельствами. Можно сказать, что нация не является чем - то статичным и неизменным, а всегда меняется, и в каждой исторической эпохе соответствует свое представление о нации.

В XIX веке понятие «нация», а также произведенные от него слова «национализм», «национальный вопрос», и пр., были еще менее разработаны, и употреблялись нередко в ином значении, чем в наше время. Однако, несмотря на неразработанность в русской и европейской философии той эпохи, теории нации и национализма, в целом русские мыслители всегда опирались на некоторые невысказанные принципы, определявшие их теоретические представления и практическую политику.

Для данной темы особый интерес представляет то обстоятельство, что впервые проблемой нации стали заниматься консерваторы. Для философии Просвещения было характерно обращение к «естественному» человеку, независимому индивиду, свободного от государства, этноса и церкви. Космополитический характер философии Просвещения приводил к тому, что для либеральной мысли с ее упором на негативную свободу («Свободу от...») национальные проблемы существовали только в виде преследований государством индивидов по национальному признаку. (Это было в основном присуще русскому либерализму, в то время как для западных либералов колониальные захваты, «опиумные войны», были чем - то само собой разумеющимся для «цивилизованных» стран). Во всем остальном либерализм и в философии, и в политике, был «выше» национального.

Социалистическая мысль XIX века всех направлений, была интернационалистской. Для социалистов и коммунистов классовая принадлежность была несравненно более значимой, чем нацио нальная. Разумеется, К. Маркс и другие социалисты не игнорировали национальные проблемы и противоречия, но считали их подчиненными по сравнению с борьбой рабочего класса. Известно, что К. Маркс и Ф. Энгельс, поддерживали национально - освободительные движения ирландцев, поляков, итальянцев, венгров, и других народов, считая, что их национальная революция будет способствовать классовой революции пролетариата. Практически так же считали их оппоненты, русские революционеры, М. А. Бакунин, А. И. Герцен, защищая требования поляков, а также и некоторых других народов Российской Империи, на отделение, поскольку это будет способствовать крушению царизма. Другие влиятельные в XIX столетии социалистические доктрины, такие, как прудонизм, лассальянство, анархизм, и ряд других, вообще были склонны игнорировать национальные проблемы. При этом для всех социалистов и коммунистов того времени было характерным отношение к существованию различных наций как к временному явлению, поскольку в будущем человечество будет единым обществом, в котором исчезнут национальные различия.

Для консерватизма, ключевой принцип которого - конкретность против универсализма, нация есть такая же общность, как государство, церковь, правящая элита. Именно поэтому национальными проблемами впервые стали заниматься консервативные мыслители. Еще в конце XYIII века И. Г. Гердер говорил, что культура должна быть основана на национальности и что истинный носитель национального характера - простой народ. Для его познания необходимо изучать фольклор, язык, предания, обычаи и нравы. Во время Великой Французской революции и наполеоновских войн в противовес универсалистским лозунгам абстрактных прав человека и гражданина, консерваторы противопоставили идею национального единства, народного духа и миссии своей страны. Это особенно заметно у И. Г. Фихте в «Речах к немецкой нации». Немецкие романтики считали нацию живым организмом, наделенным душой. Национализм стал знаменем войн против наполеоновских завоеваний, хотя политический смысл средневековое понятие «нация» приобрело во Франции во время революции. Не случайно сам термин «национализм» появляется в 1812 г.1 Во Франции это слово обозначало создание единой нации полноправных граждан без сословных различий. Но в политически и конфессионально разделенной Германии национализм стал идеологией объединения страны, когда верность нации стала выше верности своим монархам и конфессии. Такой национализм, ярко представленный в «Речах к немецкой нации» И. Г. Фихте, а также в творчестве немецких романтиков, был альтернативой революционного национализма французского образца, выдвигая принцип общности нации вместо единства граждан, и вместе с тем, не был традиционализмом. Словом, это был консервативный национализм.

Именно консерватизм в своем противостоянии космополитической по духу философии Просвещения и создал, как видим, национальную (в современном понимании) философию. В описываемую эпоху консерватизм был национально окрашен, в отличие от либерализма и социализма. Не случайно К. Н. Леонтьев писал: «Охранение у каждой нации свое, у турок — турецкое, у англичанина - английское, у русского - русское; а либерализм у всех один...» .