Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Историко-педагогический анализ процесса становления подготовки и деятельности офицеров воспитателей и преподавателей военно-учебных заведений России в XIX веке 20
1.1. Историко-педагогический анализ процесса становления деятельности военно-учебных заведений в России 20
1.2. Становление практики подбора, подготовки и деятельности офицеров-воспитателей и преподавателей военно-учебных заведений в России 48
1.3. Формирование и реализация требований к педагогам военно-учебных заведений России в XIX в 68
Выводы по 1 главе 79
ГЛАВА 2. Развитие теории и практики подготовки и деятельности офицеров-воспитателей и преподавателей военно-учебных заведений России в начале XX века 81
2.1. Историко-педагогический анализ процесса подготовки офицеров-воспитателей и преподавателей в ведомстве военно-учебных заведений России в начале XX века 81
2.2. Вклад Педагогических курсов ведомства военно-учебных заведений России в становление подготовки офицеров-воспитателей и преподавателей военно-учебных заведений в России 93 Выводы по 2 главе 111
Заключение 112
Список литературы
- Становление практики подбора, подготовки и деятельности офицеров-воспитателей и преподавателей военно-учебных заведений в России
- Формирование и реализация требований к педагогам военно-учебных заведений России в XIX в
- Историко-педагогический анализ процесса подготовки офицеров-воспитателей и преподавателей в ведомстве военно-учебных заведений России в начале XX века
- Вклад Педагогических курсов ведомства военно-учебных заведений России в становление подготовки офицеров-воспитателей и преподавателей военно-учебных заведений в России
Становление практики подбора, подготовки и деятельности офицеров-воспитателей и преподавателей военно-учебных заведений в России
Историко-педагогическое исследование процесса становления подготовки офицеров-воспитателей и преподавателей военно-учебных заведений в России должно осуществляться в контексте и на основе анализа в целом истории военного образования в России, истории возникновения и развития отечественных военно-учебных заведений. Такой анализ был поставлен первой задачей исследования, проведен в ходе его осуществления и отражен в данном параграфе.
В целом, как показал проведенный анализ, возникновение военно-учебных заведений в России и систематической, целенаправленной подготовки офицерских кадров связано с деятельностью Петра I и проведенной им военной реформой. В значительной степени это было обусловлено тем, что, как свидетельствуют исторические источники, русские вооруженные формирования в допетровский период не имели своего постоянного командного состава, поскольку все воинские начальники самого различного уровня (воеводы, есаулы, окольничьи, десятские и др.) только при угрозе нападения со стороны врага, в военное время, находились непосредственно на службе. В случае отсутствия военной опасности эти командиры покидали своё войско, уезжали домой и занимались своим обычным трудом [134].
Своего рода прообраз офицерского состава в России появился в первых двух регулярных частях армии - Бутырском и Лефортовском стрелецких полках, которые был созданы в 1645 году при царе Алексее Михайловиче. Это событие в отечественной истории условно принимается как начало функционирования системы офицерских чинов в русской армии. Однако, по своей сути, сам ратный труд воинских начальников в этих полках изменений, по сравнению с предшествующим временем, почти не претерпел. По оценке историков, исходя из сложившейся системы государственного устройства, эти воинские начальники вынуждены были лишь передавать поступающие свыше приказы и распоряжения [134, с. 113]. То есть, можно сделать вывод, что в допетровские времена русского офицера как такового еще не было в армии России. Он появляется лишь во времена Петра I, понимавшего, что России нужны регулярные армия и флот, а командный состав таких армии и флота можно профессионально подготовить только в специальных учебных заведениях. Соответственно, начало создания отечественных военно-учебных заведений относится к концу XVII - началу XVIII веков, когда Петр Алексеевич стал предпринимать действия по созданию регулярной армии и военно-морского флота и открытию учебных заведений, готовящих кадры для армии и флота. Благодаря этому, в Москве впервые была налажена систематическая, регулярная подготовка военных специалистов и командиров, которая первоначально проводилась в специальных школах и в самих частях.
Первым отечественным учебным заведением военного профиля большинство специалистов считают школу при бомбардирской роте Преображенского полка (1698 г.). В этой школе будущие артиллеристы изучали такие учебные курсы, как арифметика, геометрия и тригонометрия, правила и приемы стрельбы, фортификация, способы штурма крепостей. Примечательно, что преподавали эти науки сами офицеры Преображенского полка [21]. То есть этих офицеров и можно, по сути считать, первыми офицерами-преподавателями в первом военно-учебном заведении России. Следует особо отметить, что сам Пётр I уделял пристально и постоянное внимание подготовке в школе. Он интересовался успехами учеников школы, лично участвовал в приёме экзаменов, распределял выпускников школы по полкам, а также следил за их продвижением по службе.
В то же время, следует заметить, что в трудах отечественных историков и педагогов существуют некоторые разночтения о том, какое учебное заведение следует считать родоначальником военного образования. В целом, на их роль претендуют несколько учебных заведений, получивших название «школа». Первая из них, как уже было отмечено, была учреждена в 1698 г. при бомбардирской роте Преображенского полка. Её воспитанники впоследствии составили ядро ведущих профессионалов артиллерии русской армии.
В 1698 году в Азове была открыта морская (мореходная) школа, выпускники которой направлялись на службу на Балтийский и Азовский флоты.
Также одной из первых школ, положивших начало военному образованию, явилась Московская школа «цифири и землемерия», созданная в 1698 г. при Пушкарском приказе. Хронологически она начала функционировать даже раньше, чем школа при бомбардирской роте. Лучшие воспитанники школы «цифири и землемерия» затем поступали в бомбардирскую школу, а другие - в артиллерийский полк, где беспрерывные учения были нормой жизни. От указанных школ эстафету подготовки военных кадров приняла организованная в 1701 г. в Москве на Новом Пушечном дворе артиллерийская школа.
В 1699 году в Москве была открыта, а в 1701 году учреждена указом (из-за этого встречаются разночтения по дате открытия этой школы) «Школа математических и навигационных, то есть мореходных хитростно наук учения», в которой готовили кадры, прежде всего, для флота, а также для артиллерии и инженеров [129]. Как отмечает Л.Г. Бескровный, основные предметы в школе вели видные русские педагоги. Например, математику преподавал Леонтий Магницкий [21]. Примечательно, применительно к предмету исследования, что, по воспоминаниям современников, отечественные преподаватели более ответственно и серьезно относились к учебному процессу.
Сходные с корпусами трудности испытывали кантонистские школы, которые предназначались, в основном, для детей из солдат и военных поселян. Выпускники кантонистских школ становились унтер-офицерами, писарями, военными музыкантами и т.д. Суровый режим этих заведений, принудительное зачисление в них воспитанников из непривилегированных сословий создали им мрачную репутацию в глазах общества.
После ликвидации военных поселений в 1858 г. кантонистские школы были реорганизованы в 18 училищ военного ведомства. Новые учебные заведения также готовили унтер-офицеров, но детей туда зачисляли исключительно с согласия родителей. Кроме того, поощрялось оставление на службе добросовестных, отслуживших положенный срок солдат; 2) проблемы в руководстве военным образованием. Во главе всех кадетских корпусов стоял Главный начальник военно-учебных заведений, который обладал определенной независимостью от военного министра. Эта независимость определялась тем, что на должность Главного начальника назначались, как правило, члены императорской фамилии. При Главном начальнике действовали Штаб и Совет военно-учебных заведений, функции которых частично дублировались, а соподчиненность была запутанной. Кантонистские школы были подведомственны Департаменту военных поселений и ни со Штабом, ни с Советом непосредственной связи не имели; 3) проблемы, связанные с военными поражениями России (крымская война). Наличие указанных проблем обусловливало необходимость реформ военного образования. При этом в вопросах реорганизации военного образования столкнулись три точки зрения.
Д.А. Милютин, как военный министр, полагал, во-первых, что в военном ведомстве общеобразовательных военных заведений, кадетских корпусов, не должно быть. Общая подготовка юношей должна быть в гражданских школах. Специальная - в военных или юнкерских училищах. Во-вторых, рассредоточение управления юнкерскими училищами по военным округам приблизит военное образование к жизни войск и позволит вольноопределяющимся стать офицерами.
Формирование и реализация требований к педагогам военно-учебных заведений России в XIX в
Во второй половине 1830-х годов в рассматриваемом артиллерийском училище был принят ряд мер по совершенствованию подбора, подготовки и деятельности преподавателей, в результате чего в артиллерийском училище заметно повысился уровень преподавания как военных, специальных дисциплин, так и наук, считавшихся вспомогательными, как теоретическая механика, высшая математика, физика, химия. Отметим, что преподавание этих предметов велось на уровне программ Московского и Санкт-Петербургского университетов, в соответствии с самыми последними научными исследованиями и достижениями. Такой результат стал возможен благодаря тому, что руководство артиллерийского училища наряду с привлечением к преподаванию в училище учёных с мировыми именами: М.В. Остроградского, Г. И. Гесса, Э. X. Ленца, способствовало подготовке и профессиональному росту талантливых выпускников училища, склонных к научно-педагогической деятельности и зачисленных на должности педагогов.
Также отметим еще одно направление совершенствование подготовки и деятельности преподавателей, реализованное в артиллерийском училище, -с 1837 г., для расширения кругозора педагогов училища, ежегодно двух офицеров-преподавателей военно-учебного заведения направляли за границу для ознакомления с состоянием артиллерийского дела за рубежом [169].
Кроме того, чтобы педагоги училища не отрывались от практики войск, военные преподаватели так же, как и весь личный состав училища, с 1826 г. вместе с другими учебными заведениями в полном составе выезжали в лагеря в Красное Село. Так преподавателей и слушателей офицерских классов распределяли между строевыми частями. В их составе они несли обычную службу. По окончании лагерных сборов начальники частей, к которым были прикомандированы офицеры училища, писали на них отзывы. Император Николай I лично контролировал проводимые учебные занятия.
Учебный год в училище завершался в октябре домашними и публичными экзаменами. Публичные экзамены проводили вслед за домашними в двух офицерских и первом юнкерском классе. По итогам домашних экзаменов к публичному испытанию допускали только лучших офицеров и юнкеров. Решение, кого допустить, принимала конференция училища. На публичные экзамены приглашали высших государственных сановников, генералов, офицеров и артиллеристов-учёных.
Предметы, которые выносились на домашние экзамены, подразделяли на три группы, по каждой из которых назначали комиссию во главе с генералом или полковником. Экзамены проводили ежедневно, кроме праздничных дней. Специальное время на подготовку юнкеров и офицеров к экзаменам не выделяли, поскольку в педагогике того времени господствовала точка зрения, что к ним надо готовиться в течение года.
Знания оценивали первоначально по 50-балльной шкале. Она оказалась неудобной. Поэтому с 1852 г. её заменили 12-балльной. Результаты экзаменационной сессии и выпускных экзаменов командование училища докладывало генерал-фельдцейхмейстеру [168].
По окончании занятий в старшем офицерском классе лучшие воспитанники училища стажировались в частях гвардейской артиллерии. После сдачи экзаменов и по итогам войсковой стажировки их направляли на заводы военной промышленности, где они проходили практику от шести месяцев до одного года.
По окончании стажировки на военных предприятиях офицеры были обязаны составить отчёты с описанием заводов и промышленных технологий, с которыми они ознакомились.
Лучшие из этих отчётов играли роль учебных пособий для очередного набора обучаемых. Открытие в 1835 г. литографии училища создало условия для издания отчётов небольшим тиражом. Лучшие выпускники вуза имели право выбора места службы, а при наличии вакансий - и в гвардии.
Наряду с этой привилегией, в училище позаботились об увековечении имен лучших выпускников, чтобы поднять авторитет знаний и повысить стремление офицеров и юнкеров учиться отлично. С 1827 г. их имена стали заносить на мраморные доски, установленные в конференц-зале училища.
Еще одной мерой по совершенствованию деятельности преподавателей явилось введение среди учёных и педагогов училища градация по степени профессионализма. В июле 1853 г., как и в других высших учебных заведениях, в училище были введены правила, определявшие статус преподавателей военных дисциплин.
Преподавателям специальных наук: артиллерии, баллистики, прикладной механики, начертательной геометрии, по одному на каждый предмет, присваивалось звание профессора, а двум преподавателям, по баллистике и прикладной механике, - звание адъюнкт-профессора. Решение о присвоении научно-педагогических званий принимала конференция училища.
Кандидаты в адъюнкт-профессоры должны были удовлетворять следующим требованиям: наличие опыта преподавания, глубокое знание предмета специализации и вспомогательных наук. Претенденты на звание профессора должны были защитить диссертацию на конференции или написать фундаментальный трактат по преподаваемой дисциплине.
Первоначально вариант с публикацией научного труда оказался единственно возможным способом принятия решения о присвоении достойным учёным и педагогам звания профессора. В приказе по военно-учебному заведению от 19 октября 1853 г. эта ситуация разъяснялась следующим образом: «Принимая в соображение, что все они (старшие преподаватели) составили учебные руководства для училища и многолетним успешным преподаванием доказали свои отличные познания, как в специальных, так и во вспомогательных предметах, утверждаю их профессорами по вышеуказанным наукам, не требую от них защищения диссертации, тем более, что в училище нет ещё профессоров, которые могли бы держать с ними диспут».
Историко-педагогический анализ процесса подготовки офицеров-воспитателей и преподавателей в ведомстве военно-учебных заведений России в начале XX века
Становление и развитие подготовки офицеров-воспитателей и преподавателей военно-учебных заведений в наибольшей степени связано и обусловлено созданием и деятельностью Педагогического музея и Педагогических курсов ведомства военно-учебных заведений. Это является весьма примечательным и важным (и, к сожалению, практически не изученным) явлением в развитии отечественной педагогики, истории военного образования.
Анализ показывает, что данный музей являлся первым и долгое время единственным заведением подобного рода не только в России, но и в Европе в области как военного, так и в целом гражданского образования [114; 163].
Инициатором открытия первого Педагогического музея в России стало Главное управление военно-учебных заведений, которым руководил генерал-адъютант Николай Васильевич Исаков. Н.В. Исаков это задумал в 1862 году, когда он посетил практически первый в Европе педагогический музей в Лондоне — Кенсингтонский музей с небольшим педагогическим отделом и с менее сложной задачей — собирания предметов для художественного образования — это была главная цель, в России это стало только средством широкой педагогической деятельности.
Первоначально Н.В. Исаков попытался осуществить свой замысел в Москве, так как одновременно со службой в Военном министерстве он был попечителем Московского учебного округа. Однако, сопротивление своему замыслу Н.В. Исаков встретил ни где-либо, а в Министерстве народного просвещения со стороны графа Д.А. Толстого, министра народного просвещения. Что примечательно, военный министр Д.А. Милютин, признавая важность прогрессивных перемен в образовании, проект поддержал, и в 1864 году в Санкт-Петербурге был открыт Педагогический музей военно-учебных заведений с приоритетными задачами: знакомить военно-учебные заведения с современными пособиями и техническими средствами; собирать образцы лучших учебных пособий и способствовать производству в России собственных средств наглядности, удешевляя их стоимость; проводить выставки воспитательных и учебных пособий, организуя живой обмен идеями по созданию новых; составлять инструкции для изготовления наглядных пособий учащимися военно-учебных заведений; обеспечивать «возможно полное пользование музеем» посетителями всех категорий.
Педагогический музей военно-учебных заведений был создан как «Библиотека и центральное депо военно-учебных заведений» в 1864 году. Его учредителем выступил главный начальник военно-учебных заведений Н.В.Исаков. Первоначально он существовал при Педагогической библиотеке военно-учебных заведений, ас 1871 года — в Соляном городке (набережная реки Фонтанки, Пантелеймоновская улица, ныне улица Пестеля, 2). С 1888 года получил наименование Педагогический музей, согласно «Положению о Педагогическом музее военно-учебных заведений», введённом Приказом военного министра № 143 от 28.06.1888 года [194].
Активное участие в становлении и развитии музея принимал первый директор — генерал-майор Всеволод Порфирьевич Коховский.
Уже в 1866 году была открыта первая выставка наглядных и учебных пособий не только иностранного производства (Германия, Англия, Франция, Италия), но и собственных экспонатов разных учебных заведений (сначала в Пажеском корпусе, с 1871 года — в Соляном городке на Фонтанке).
Главной задачей музея было внедрение принципов наглядного обучения (собирание, систематизация, разработка учебных пособий) в деятельность военно-учебных заведений и, прежде всего, военных гимназий и кадетских корпусов.
Особо следует отметить, что Педагогический музей вел активную деятельность по развитию и распространению педагогических знаний как в сфере военного, так и гражданского образования [114; 163].
Создатели Педагогического музея, понимая важность просветительской деятельности, уже в 1871 году на его базе создали Музей прикладных знаний с целью распространения «простым наглядным способом, посредством объяснения коллекций и общедоступных чтений, технических знаний и общих элементарных сведений, без которых невозможно усвоение таких знаний».
С 1872 года в Педагогическом музее устраивали публичные лекции по самым разным отраслям знаний (литература, философия, психология, педагогика, естествознание). Их читали И.М. Сеченов, Н.М. Пржевальский, СМ. Соловьев.
С 1871 года в музее впервые в России стали проводиться народные чтения (свыше 100 тыс. слушателей в год). В дальнейшем чтения стали необыкновенно популярны, их проводили до 5 раз в день. Следует подчеркнуть, что специальные чтения устраивались для солдат, иногда прямо в расположении военных частей. За 6 лет (1893—1898 гг.) в музее было проведено 104 солдатских чтения, на них побывали 48 тысяч «нижних чинов» в сопровождении 935 офицеров.
В 1872 году Музей организовал производство и издал обширный каталог (312 страниц) наглядных пособий и учебных руководств с теорией и практикой наглядного обучения, перечнем и аннотациями ко всем имеющимся учебным пособиям. Среди учебных пособий, разработанных в музее: арифметические счеты В.П.Коховского, геометрические модели В.А.Евтушевского. Благодаря широкому производству отечественных наглядных пособий, организованных музеем, военно-учебные заведения, русская школа были совершенно освобождены от необходимости покупать наглядные пособия у зарубежных фирм, так как могли приобретать по более низким ценам необходимые наборы пособий по математике, истории, физике, космографии, рисованию, черчению, музыке, гимнастике, по всем предметам начального обучения.
Педагогический музей устраивал педагогические выставки (с 1866 г., среди организаторов — Н.Х. Вессель, К.К. Сент-Илер, В.А. Евтушевский, Ф.Ф. Эвальд и др.). Участие музея в Политехнической выставке в Москве (1872 г.) способствовало укреплению его репутации как образовательного, воспитательного и культурного центра нового типа, что получило подтверждение и на международных педагогических выставках: Париж (1875 г.), Брюссель (1876 г.), Лондон, Филадельфия, Париж (1878 г.), Бельгия (1880 г.), Венеция (1881 г.), Чикаго (1893 г.) и т.д. Все это принесло музею десятки наград, золотых медалей.
После демонстрации в Европе достижений педагогического музея рядом зарубежных правительств были приняты решения о создании подобных музеев в своих странах, и они были созданы, например, в Амстердаме, Берне, Брюсселе, Вашингтоне, Генуе, Париже, Риме, Токио, Цюрихе. Позже Н.В. Исаков, генерал-адъютант, член Госсовета, писал: «...мы служили указанием иностранцам, что и как нужно делать в школе».
Однако европейский опыт деятельности зарубежных педагогических музеев был мало успешен. Так, пресса по поводу Бельгийского педагогического музея высказалась резко отрицательно, считая эту организацию нецелесообразной, а учреждение — мертвенным. Первый директор русского музея генерал-майор В.П. Коховский писал по этому поводу: «...мало было позаимствовать у русского Педагогического музея тело, нужно было бы позаимствовать и душу, а душа — это люди, глубокочтимые деятели музея. Будет жить душа — будет преуспевать на пользу общую и Педагогический музей».
Вклад Педагогических курсов ведомства военно-учебных заведений России в становление подготовки офицеров-воспитателей и преподавателей военно-учебных заведений в России
Благодаря усилиям А.П.Нечаева на Педагогических курсах впервые была организована психолого-педагогическая теоретическая и практическая подготовка офицеров как преподавателей и воспитателей для военно-учебных заведений. А.П.Нечаев первым начал преподавание психологии как учебной дисциплины для офицеров - будущих военных педагогов. При этом офицеры получали опыт проведения экспериментальных психолого-педагогических исследований как в лаборатории, так и, что очень важно, непосредственно в военно-учебных заведениях. Большое внимание уделялось исследованию проблем восприятия, усвоения материала, внимания, памяти, утомляемости, учебной успешности, ассоциативного мышления, развития интересов, формирования личности в процессе воинского обучения и воспитания и использованию в военно-педагогической практике результатов этих исследований. К 1910 году Педагогические курсы окончили 365 офицеров - военных педагогов, а также 16 болгарских офицеров [162, с.78].
Следует отметить, что уже с первых дней деятельности на Педагогических курсах А.П.Нечаев активно разрабатывал и применял на практике методики проведения экспериментальных исследований в интересах педагогической практики. В результате проведенного анализа теории и практики ученый выделял «общие основания, на которых должны быть организованы экспериментальные исследования» [141]: создание экспериментальных методов; опора исследований на предварительные лабораторные занятия; выработка общих подходов к исследованиям на основе проведения опытов на небольшом количестве испытуемых с последующим подробным обсуждением с участием психологов и педагогов.
Наряду с теоретическим обоснованием оснований экспериментальных педагогических исследований, сотрудниками и слушателями Педагогических курсов изготавливались коллекции приборов и таблиц для проведения таких исследований, психолого-педагогической диагностики в военно-учебных заведениях.
Особо следует отметить, что на примере лаборатории при Педагогических курсах и с учетом полученного слушателями этих курсов знаний и опыта экспериментальных педагогических исследований, после окончания этих курсов выпускники - офицеры-педагоги, прибыв для прохождения дальнейшей службы в кадетские корпуса, становились инициаторами оборудования там психологических кабинетов и лабораторий.
Под руководством А.П.Нечаева сотрудниками педагогического музея и Педагогических курсов был создан первый комплект диапозитивов по психологии (150 слайдов) для кадетских корпусов, использовавшийся в военно-учебных заведениях Санкт-Петербурга. Коллекция приборов и аппаратов из лаборатории А.П.Нечаева были представлены на выставке при Психологическом съезде в Женеве (1908 г.).
Важнейшим аспектом деятельности сотрудников Педагогического музея, Педагогических курсов и лаборатории под руководством А.П.Нечаева по становлению экспериментальной педагогики явилось проведение экспериментально-педагогических исследований, анализ, обобщение и публикация результатов этих исследований. По результатам этих исследований с 1900 по 1911 год вышло 155 статей, 63 учебника и пособия, подготовленных офицерами - бывшими слушателями Педагогических курсов [162]. Вот названия лишь некоторых работ: «Подражательность и внушение в учебно-воспитательном деле», «Авторитет воспитателя», «Заметки о воспитании воли», «О характеристиках кадетов», «О целесообразных методах заучивания» и др.
На базе Педагогических курсов и лаборатории А.П.Нечаева с целью научной и методической подготовки педагогов, всех интересующихся вопросами экспериментальной педагогики в 1904 году были созданы Педологические курсы, лаборатория и Педологический отдел им. К.Д.Ушинского. Так, например, в лаборатории педагогами Санкт-Петербурга под руководством А.П.Нечаева проводились «лабораторные и коллективные исследования психологических основ дидактики» [163], а под руководством А.Ф.Лазурского было подготовлено и в 1908 году выпущено руководство «Методы экспериментального исследования личности» [190].
Таким образом, совокупность и направленность деятельности, их обоснование и содержание, публикация результатов, привлечение участников из числа офицеров, военных и гражданских педагогов, создание учебно-материальной и методической базы, представление результатов широкой научной общественности - всё это свидетельствует о значительном вкладе Педагогического музея, Педагогических курсов ведомства военно-учебных заведений, в зарождение и становление подготовки офицеров-преподавателей и воспитателей в России.
Проведенный анализ позволяет отметить вклад указанных учреждений ведомства военно-учебных заведений в формирование теоретической, исследовательской, учебно-материальной базы педагогики и военного образования, в становление системы подготовки офицеров-воспитателей и преподавателей военно-учебных заведений, в распространение педагогических знаний в русской армии и среди педагогической общественности; в объединение вокруг педагогических учреждений (музея, курсов) широкого круга командиров, воспитателей, военных педагогов на базе интереса к проблемам обучения и воспитания учащихся военно-учебных заведений.
Отмеченные обстоятельства позволяют рассматривать Педагогический музей, Педагогические курсы и другие военно-учебные заведения ведомства военно-учебных заведений России в качестве центров становления подготовки офицеров-воспитателей и преподавателей военно-учебных авзедений в России.
