Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Эволюция художественного конфликта в творчестве А.Евтыха 40-60-х г 22
1.1. Послевоенные повести под влиянием облегченного конфликта 22
1.2. Новое осмысление социально-экономической и духовной жизни деревни послевоенного десятилетия в романе-дилогии «Шуба из двенадцати овчин» 38
ГЛАВА II. Художественный конфликт и эволюция характера в историко-революционных романах А. Евтыха 71
2.1. Художественное осмысление национального и классового в историко-революционных романах «Воз белого камня» и «Глоток родниковой воды» 71
2.2. Эволюция характеров в романах «Баржа» и «Бычья кровь» 105
Заключение 130
Литература 135
- Послевоенные повести под влиянием облегченного конфликта
- Новое осмысление социально-экономической и духовной жизни деревни послевоенного десятилетия в романе-дилогии «Шуба из двенадцати овчин»
- Художественное осмысление национального и классового в историко-революционных романах «Воз белого камня» и «Глоток родниковой воды»
- Эволюция характеров в романах «Баржа» и «Бычья кровь»
Введение к работе
Художественный конфликт и художественный характер являются основополагающими компонентами любого произведения. Вот почему в литературоведческой науке их анализ стоит во главе угла.
Главной задачей литературы является создание произведений о людях и для людей. Но выполнение этой задачи невозможно, если она будет сводиться лишь только к описанию чего-либо, например, внешности, черт, свойств, проблем героя. Задача будет выполнена только тогда, когда художник начнет с познания человеческого бытия во всей его полноте, противоречивости и остроте. Основной принцип литературы - это отображение действительности. Но картина действительности в искусстве не будет достаточно полна без художественного исследования обстоятельств, среды, в которой живет герой, сил, с которыми он вступает в борьбу. Писатель должен не просто показать какой-то конфликт, а должен объяснить его природу, происхождение, развитие и только тогда становится ясным, как разрешится этот конфликт.
Открыв любой словарь литературных терминов, прочитаем, что конфликт - это столкновение между персонажами, либо между персонажами и средой, героем и средой, и, наконец, борьба внутри сознания героя. И то, и другое, и третье верно: в литературе сущность конфликта - это взаимосвязь, взаимодействие единичного и общего. В любом произведении есть герой, который взаимодействует с другими людьми и окружающим миром.
Человек участвует в конфликте всем своим существом: мыслями, поступками, действиями, отношениями с другими людьми. Через конфликт проявляются духовные, нравственные качества героя. Конфликт предполагает выбор героя, а герой, в свою очередь, играет ведущую роль в развитии и разрешении конфликта. Сам по себе он разрешиться не может. Кроме того, конфликт предполагает выбор художником всех действующих
4 лиц произведения, их расстановку, выполняемые ими функции, их роль в
разрешении противоречия.
Проблемами теории художественного конфликта и характера занимаются многие ученые: Виноградов В.В., Лотман Ю.М., Тимофеев Л.М., Поспелов Г.Н., Лихачев Д.С., Бахтин М.М., Максимов Д.Е. и т.д. В адыгейском литературоведении вопрос о художественном конфликте тоже является одним из самых важных. Его разработкой занимаются ученые: К.Г. Шаззо, А.А. Схаляхо, Р.Г. Мамий, У.М. Панеш, Л.И. Демина, Х.Г. Тлепцерше и другие.
На осмысление учеными эстетики художественного конфликта большое влияние оказали учение Гегеля о конфликте, и диалектико-материалистическое его обоснование марксистской теорией.
Согласно Гегелю, конфликт - это коллизия. Она возникает из-за нарушения гармонии, ее последствием является борьба противоположностей, которая в свою очередь должна разрешиться победой одной противоположности над другой. Конечный результат -восстановление гармонии. Ядром коллизии является нарушение, которое не может и не должно долго существовать. Его надо устранить, чтобы восстановить гармонию. Сама коллизия еще не является действием, она лишь содержит в себе предпосылки к этому действию. Иначе говоря, коллизия является острой конфликтной ситуацией.
Гегель утверждает, что любая коллизия нарушает прекрасный идеал. Задача искусства — избавление от противоречия и восстановление этого идеала. Иными словами, скорое разрешение конфликта. Коллизия -это антагонизм, противоборство и противоречие, которые нуждаются в разрешении. Эта, верная в целом, мысль содержит и спорные моменты. Например, Гегель считает, что «богатая коллизиями ситуация является преимущественно предметом драматического искусства, которому дано изображать прекрасное в его самом полном и глубоком развитии» [49, с.
5 264]. Проблема конфликта в эпосе и тем более в лирике до сих пор
остается сложной.
Профессор К.Г. Шаззо выделяет 3 типа художественного конфликта: 1) конфликт в драме; 2) конфликт в эпосе; 3) конфликт в лирике. Он считает, что ядром драматического конфликта является «...особо напряженное движение события и личности, имеющей прямое отношение к этому событию» [193, с. 22].
Неотъемлемым качеством эпического произведения Шаззо К.Г. считает многоступенчатость конфликта: «Эпический конфликт выводит на первый план события и личность героя, предоставив ему возможность самостоятельно действовать. В эпическом конфликте резкого поворота в сюжете и композиции, как правило, не бывает. Все подчинено в нем естественному ритму самой жизни» [193, с. 25].
Что касается конфликта в лирике, К.Г. Шаззо пишет: «Задача лирической поэзии - передать настроение индивидуума, вызванное его соучастием в происходящем. В силу этого художественный конфликт в лирической поэзии включает в себя меньше компонентов, нежели в эпической. Но степень драматизма событий и обстоятельств в личности выше уровня эмоционального начала в герое эпического произведения. Главное и в эпосе, и в лирике - отношение субъекта к миру» [193, с. 34].
Таким образом, конфликт является основой, как драмы, так и эпоса и лирики. Более того, он имеет свои особенности в каждом из перечисленных родов литературы.
Несомненно, что учение Гегеля о коллизии оказало положительное, основополагающее влияние на создание теории художественного конфликта. Вместе с тем Гегель отождествляет, синонимизирует понятия «коллизия» и «конфликт». Словарь же литературоведческих терминов указывает: «Коллизия (от лат. collisio - столкновение), противоречие, борьба действующих сил, лежащие в основе действия художественного произведения, ... подразумевает исторический масштаб, глобальность
изображаемых противоречий или - реже - определяет противоречие скорее как момент внутренней структуры, чем как предмет художественного изображения» [122, с. 160]. В том же самом словаре в статье о конфликте указано: «Современная литературная теория считает коллизию либо сюжетной формой проявления конфликта, либо его наиболее глобальной, исторически масштабной разновидностью» [122, с. 165]. Как видим, между понятиями «коллизия» и «конфликт»нельзя ставить знак равенства.
Некоторые ученые считают, что термин «конфликт» недостаточно
точен и вместителен. Например, Коваленко А.Г. пишет: «В ходе
размышлений о природе художественного конфликта становится ясным,
что само понятие несет в себе неполноту, методологическую
«ущербность», смысловую недостаточность. Термин «грубоват»,
необходим более тонкий терминологический «инструмент», с помощью
которого можно было бы охватить все многообразие конкретных
взаимоотношений, борьбы противоречий, столкновение
противоположностей (героев, слов, смыслов, значений), антагонизмов, полярностей, контрастов» [100, с. 7].
А.Коваленко отмечает, что кроме борьбы противоположностей существуют более тонкие взаимоотношения, о которых мы забываем. И термин «конфликт» их не отражает. Учёный считает более подходящим понятие «антиномия», введенное Кантом, т.к. оно более гибкое, широкое и включает «...автора, позволяет увидеть направление «вектора» конфликта, учитывает широкий диапазон многообразных связей и отношений в художественном тексте...Позволяет увидеть явление в полном объёме» [100, с. 7]. Действительно, конфликт как художественно-эстетическая категория и конфликт в реальной жизни не всегда тождественны, так как конфликт в художественном произведении, по идее, должен отображать всё многообразие отношений между разными элементами внутри произведения, и, наконец, отношения: автор и его художественный текст.
7 Следовательно, вопрос о терминологии до сих пор не закрыт. Учёные-литературоведы в большинстве своём используют традиционный термин «художественный конфликт». Поэтому литературоведение активно занимается исследованием теоретических основ, определяющих и раскрывающих поэтику, структуру, типологию конфликта, места и роли автора в конфликте произведения, взаимоотношений конфликта с другими составляющими частями произведения.
Позволим себе привести ещё одно интересное рассуждение, которое принадлежит В.Е. Хализеву. Этот учёный, связывая сюжет художественного произведения и его конфликт, выделяет два типа конфликта в художественном произведении: 1) традиционный, архетипический, в основе которого лежат противоречия «локальные и преходящие», 2) «субстанциональный», который являет собой «устойчивые конфликтные состояния (положения)» [175, с. 217].
В. Хализев считает, что в литературе наиболее всего присутствуют произведения первого типа, в которых в динамике сюжета конфликт возникает и достигает своего апогея и, наконец, разрешается, исчерпывая себя. «Жизненные противоречия здесь пребывают внутри событийных рядов и в них замкнуты, всецело сосредоточены во времени действия, которое неуклонно движется к развязке» [175, с. 217]. Основная цель произведений с подобным конфликтом - занимательность. Но учёный утверждает, что в последние два столетия появились произведения, в которых конфликты «не локальные и преходящие, окказиональные, а устойчивые конфликтные положения, которые мыслятся и воссоздаются неразрешенными в принципе. У конфликтов подобного рода нет сколько-нибудь четко выраженных начал и концов, они неизменно окрашивают жизнь героя, составляя некий фон и своего рода аккомпанемент изображаемого действия» [175, с. 222]. Действительно, прав В.Хализев, считающий, что авторы, создающие произведения с конфликтом первого типа стараются увлечь своих читателей. А в произведениях с
8 субстанциональными противоречиями «.. .доминирует писательская
установка не на силу впечатления, а на глубину читательского
проникновения в сложные жизненные пласты. Писатель...взывает к
духовной, умственной активности читателя» [175, с. 226]. Поэтому
произведения с традиционным конфликтом зачастую монологичны, а с
нетрадиционным - диалогичны.
Данная типология конфликтов, предложенная В. Хализевым, была использована в нашей работе для трактовки художественного конфликта в творчестве А. Евтыха, изучением которого мы занимаемся. На самом деле творческая манера А. Евтыха такова, что требует от читателя умственного напряжения и глубокого проникновения в глубь художественного текста. Конфликты у него не однозначны, сложны и многоступенчаты. А тексты содержат большое количество диалогов, передающих и внутренний мир героев, и характеризующих происходящие вокруг события. Конечно, в современной литературоведческой науке существуют и другие классификации художественного конфликта, которые достаточно разработаны. Наша задача состоит в том, чтобы выявить основные положения, касающиеся теории конфликта и перенести на конкретный предмет изучения - конфликт в творчестве А.Евтыха.
Возвращаясь к истории возникновения и развития теории художественного конфликта, отметим, что заметный вклад в развитие теории художественного конфликта внес М.Б. Храпченко. Он считает, что сама литература и особенно художественные произведения носят структурный характер. Структура произведения не замкнута, она тесно соприкасается с действительностью. Именно художественный конфликт является структурной основой, базой художественного произведения. С одной стороны, конфликт художественного произведения - это противоречие, соприкасающееся с действительностью, определяющее художественные характеры героев, их расстановку и взаимодействие. С другой стороны, он имеет «техническую» связующую, соединяющую
9 функцию. «Развитие конфликта обуславливает не только связи,
противоречия художественных образов, но и соотношение отдельных
сторон, компонентов литературного произведения, его внутреннее
строение» [181, с. 257]. В этом и выражается функция конфликта как
структурной основы произведения.
Через художественное воплощение конфликта (при помощи изобразительных и выразительных средств) высвечиваются взаимосвязи жанра, стиля и творческого метода писателя. Тот же М.Б. Храпченко подчеркивает: «Структура художественного произведения может рассматриваться с разных точек зрения. Тогда, как речь идет о специфике конфликта, особенностях изображения характеров, мы соприкасаемся с чертами творческого метода писателя, метода, который отражается в структуре, так же как и в других свойствах литературных произведений» [181, с. 259].
Рассуждая о художественном конфликте, нельзя обойти стороной мысль о том, что концепция, развитие и разрешение его также зависят и от мировоззрения писателя, от того, в каком времени и обществе он живет. Прежде, чем создавать произведение, писатель наблюдает, изучает жизнь, входит в самую ее суть, пропускает весь собранный материал через призму своего мировоззрения, мироощущения. Конфликт в любом произведении является отображением авторской позиции. Поэтому конфликт невозможно понять без осмысления мировоззренческой концепции писателя.
Некоторые ученые считают, что именно автор является источником всего напряжения внутри текста: «От того, как относится автор к изображаемому и к его разным сторонам, зависит содержание и структура конфликта» [100, с. 40].
Автор в той или иной степени может участвовать в своем произведении. Он может быть на стороне тех или иных героев, давать им четко определенную характеристику и противопоставлять их, выступая
10 при этом в роли «арбитра». Или же может принять пассивную позицию, не
переходя ни на чью сторону. Герои при этом не поддаются однозначной
характеристике. Читателю предоставляется возможность самому
разобраться, что есть добро и зло, положительное и отрицательное.
истинный художник в своем произведении создает такие условия, которые
позволяют конфликту саморазвиваться, пройти все стадии развития и
разрешения.
Если автор сумеет «оторваться» от своего творения, отойти от той художественной картины, которую создал, и охватить ее взглядом извне, со стороны, то он может быть уверен, что создал объективную картину мира.
Вообще, проблемы «автор и конфликт» художественного произведения, «конфликт в авторе» являются довольно сложными и недостаточно изученными.
Ясно, что в любом художественном произведении, будь то эпическое, драматическое или лирическое, конфликтную ситуацию создает сам автор. Воплощение своего идейно-эстетического замысла в художественном произведении - задача нелегкая. Она имеет свои сложности и трудности. Идея служит писателю способом обобщения, подведением черты перед выстраданным, вымученным материалом. Цель писателя - выразить свое отношение к окружающей действительности, показать жизненную правду. Совершенно справедливо замечание Шаззо К.Г. о том, что «писатель наблюдает действительность материальную и духовную и из его познания жизни складывается структура отношений, событий и характеров. Так, реальные художественные миры порождают в человеческом воображении их модель, которая в обобщенном, типизированном варианте отражает действительность и сама становится художественной реальностью». [193, с. 16].
Вопрос конфликта и времени является очень важным в аспекте рассматриваемой нами проблемы. Конфликт напрямую связан со временем. Он не просто формируется временем и не только разрешается им. Время еще определяет глубину, значимость, остроту и широту общественного конфликта. Конфликт не может быть абстрагированным, отвлеченным понятием. Он всегда имеет социально-историческую основу, опирается на конкретных представителей и участников. Каждая историческая эпоха имеет свои ценностные ориентации, имеет присущие ей противоречия. Одни из них исчезают, другие появляются, переходят из одной формы в другую. Через конфликт, через столкновение идей и характеров мы наблюдаем основные приметы времени. Человек же, втянутый в конфликтную ситуацию, борется не только с внешними обстоятельствами. Борьба происходит и внутри его сознания.
Все это прошло сложную эволюцию и в адыгейской литературе, как и в любой другой новописьменной литературе.
В 20-е годы XX века, в период своего зарождения на родном языке, молодой литературе еще не совсем было ясно, каким должен быть главный герой, его характер, каким образом, методом изображать реальность, какие конфликты следует разворачивать и в какую форму их облачать. Ориентир был на фольклорную поэтику и на опыт развитых литератур, прежде всего русской литературы.
На передний план выходила борьба простого труженика за переустройство жизни, за свободу, справедливость и счастье, за преодоление пережитков прошлого, раскрепощение женщины и т.д. Все это придавало первым произведениям очерково-описательный характер, заполняло сюжеты бытовыми деталями, картинами из социальной жизни, особо не задевая очевидные общественные конфликты, сложный мир чувств и переживаний героя. Но и при этом, как подчеркивает К.Г. Шаззо, «... адыгейская проза первых лет создает новые художественные традиции, связанные, с одной стороны, с социально-политическими
12 борениями эпохи, с другой - начиненные опытом национального устного творчества» [193, с. 68]. Это проявлялось не только в прозе, но и в поэзии и драматургии. Обо всем этом свидетельствуют произведения Т. Керашева («Водка», 1925), И. Цея («Большая болезнь», 1926, «Хищники», 1926), А. Хаткова («Жертва денег», 1927), М. Паранука («Ураза», 1929) и другие.
Именно в таких произведениях происходит формирование в адыгейской литературе метода реализма в его социалистическом содержании, определенном идеологическими установками сверху. Основной конфликт в большинстве произведений носил характер противопоставления хорошего и плохого, черного и белого в соответствии с социалистическим реализмом. Социалистическая действительность изображалась как нечто идеальное, светлое, прекрасное. Такое трактование жизни часто шло однолинейно, не задевая ее глубинных противоречий и не раскрывая характеры носителей противоположных начал. Даже искажалась первоначальная позиция М. Горького по поводу того, чтобы правдиво изобразить социалистическую действительность, показывая при этом не только положительные ее стороны, но и критикуя отрицательные ее проявления и недостатки.
Социалистический реализм как метод, как эстетическое направление продолжает утверждаться в 30-х годах во всей советской литературе, находя свое преломление в молодых национальных литературах. К концу 20-х годов адыгейская литература приняла новые очертания, поднялась на новую ступень, усложнилась и расширилась. Теперь, кроме социальных конфликтов эпохи, писателей волнуют противоречия в нравственной жизни. Эти проблемы они пытаются провести через психологию личности. На этом этапе происходит планомерное развитие художественного конфликта. И этот конфликт направлен на извлечение основных, актуальных противоречий эпохи и показ места нового человека в этой среде. В эти годы выходят в свет произведения Т. Керашева «Шамбуль», И. Цея «Одинокий», А. Хаткова
13 «Кто погибает, куда идем», «Живи, человек», Ц. Теучежа «Война с
князьями и дворянами», «Урысбий Мафоко», М. Паранука «Будь
бдительным», Ю. Тлюстена «Путь открыт» и другие. Конечно же, главной
задачей писателей по-прежнему остается художественное осмысление
действительности, но ее исследование должно проходить в сравнении с
прошлым и ориентацией на будущее. По-прежнему основной конфликт в
литературе - социальный, состоящий в столкновении классов, идеологий,
типов мышления. А главный герой - сильный, смелый коммунист,
борющийся с пережитками прошлого, строящий новую социалистическую
жизнь. Но и при этом в «... адыгских литературах появились
закономерности, свидетельствующие о наступлении периода
национальной самостоятельности и идейно-эстетической зрелости» [149,
с. 99].
Именно в такой политико-идеологической, социокультурной,
нравственно-эстетической обстановке вошел в литературу и Аскер Евтых.
По этому поводу Р.Мамий пишет: «Его творчество в определенной мере
отразило успехи и издержки самой литературы на протяжении более 60
лет» [128, с. 131]. Вначале он пробовал себя в различных жанрах и
небезуспешно. Писал литературно-критические статьи, стихи и поэмы,
драматические произведения, о чем свидетельствуют несколько книг,
изданных в довоенные годы. Конечно, многие его произведения, хотя на
них лежала печать яркой творческой индивидуальности, трудно было сразу
выделить в многоголосом идеологизированно-декларативном хоре того
времени. Но не обратить внимание на повесть «Сшынахьыжъ» («Мой
старший брат»), изданную буквально перед войной, было невозможно. Она
как-то сразу определила творческий почерк писателя, который всю жизнь
обогащался, наполнялся новыми качествами и дал направление новому
стилистическому образованию в адыгейской литературе. И личность, и
конфликт, да и все произведение были глубоко психологичны. Через
мироощущение, мировоззрение и рассуждения лирического героя, через
14 его психологический анализ автор передавал основные противоречия
эпохи. Верно заметил К. Шаззо: «... социальное бытие характеров
обогащалось в их психологическом содержании» [193, с. 3].
Начавшаяся Великая Отечественная война перевела тематику, проблематику и всю стилистику литературы на другие рельсы, на защиту Отечества. Вновь популярными стали публицистические жанры, патриотические стихи, рассказы, очерки и зарисовки с места событий. Главный конфликт здесь - борьба против врага.
Как военный корреспондент, работник фронтовых газет, А. Евтых внес свой достойный вклад в отражение мужества и героизма защитников Родины. Об этом свидетельствуют многочисленные публикации в периодических изданиях военных лет, цикл фронтовых очерков и зарисовок под названием «Рассказы о черноморцах», опубликованных позже в альманахе «Дружба» в 1946 году, книга «Возвращение» и другие.
Но главная тема произведений послевоенного десятилетия А. Евтыха, как и всей адыгейской литературы, - восстановление разрушенного войной народного хозяйства, проблемы колхозной деревни. И здесь герой войны, вернувшийся с победой, стал главным героем многих произведений. Начало этой тенденции положили А. Евтых названной выше книгой «Возвращение», Д. Костанов своим сборником «Две высоты». Как отмечается в «Истории адыгейской литературы», «фигура положительного героя заслонила собою многообразие неимоверно трудной жизни людей, сложнейшие процессы, которые происходили в городе и деревне» [89, с. 36]. Эта тенденция на какое-то время стала главной в послевоенных повестях А. Евтыха «Превосходная должность», «Аул Псыбэ», «У нас в ауле». И не только в них, но и в ряде рассказов, повестей, романов, поэм 50-х - начала 60-х годов Т. Керашева, Д. Костанова, Ю. Тлюстена, А. Гадагатля и других. Адыгейская литература находилась в полосе, господствовавшей тогда теории бесконфликтности творчества, идеологически и эстетически охватившей всю советскую литературу.
Характерной чертой произведений было то, что они строились по
заданной схеме. Действие происходило на стройке, в колхозе, в деревне. Центральным персонажем был идеальный герой: положительный, смелый, настоящий труженик, пример для подражания. Ему противопоставлялся человек, который имел какие-то недостатки. Но и эти недостатки исправлялись в процессе движения сюжета под воздействием коллектива. Такие произведения не вскрывали насущных, глобальных, острых конфликтов.
Писатели интуитивно чувствуют, что в реальной жизни, в частности в деревне, существуют другие проблемы и противоречия. Они не поверхностные, а глубинные, социально острые, нравственно и психологически сложные. Недаром они акцентировали свое внимание на пережитках в национально-нравственном самосознании народа.
Пафосная литература при всех ее негативных чертах -тенденциозности, идеологического воздействия на человека, выхолащивания из нее ее сути, не дававшие возможности отражать главные противоречия жизни, содержала и немало позитивного, сыграла свою определенную роль не столько своим эстетическим воздействием, сколько силой положительного примера, трудового героизма, которые нужны были в восстановительный период. Наглядным примером послужили здесь и произведения А. Евтыха.
К началу 50-х бесконфликтность пока еще не покинула литературу. Она видоизменяется: настоящие противоречия все еще заглушаются, появляется миф о прекрасной жизни, корни конфликтов не затрагиваются. У литераторов появляется возможность затрагивать кое-какие проблемы, но рассматривать их приходится в рамках господствующей идеологии. Эти изменения становятся возможными в результате хрущевской оттепели. Т. Керашев в своих исторических повестях и новеллах обращается к историческим корням национального характера, а А. Евтых вновь вернулся в сборнике «История одной женщины» к повествовательному стилю,
намеченному еще до войны в «Моем старшем брате». Писатели, в том числе и А. Евтых, пока еще далеко не отходили от деревенской темы, от так называемого «колхозного романа». И именно в этот период, в 1965 году появился нашумевший тогда роман А. Евтыха «Улица во всю ее длину», где художественный конфликт, концепция характеров были действительно взяты из жизни колхозной деревни, наполнены реальным содержанием, нередко противостояли даже его послевоенным повестям. Спустя несколько лет появилось продолжение этого романа под названием «Двери открыты настежь» (1973). Обе книги составили дилогию «Шуба из двенадцати овчин».
Если в послевоенных повестях «Превосходная должность», «Аул Псыбэ», «У нас в ауле», отразивших жизнь, культуру, быт, социальные и нравственные отношения в адыгейском ауле, конфликты и характеры были схематичными, неглубокими, то в этих двух романах они получили новую жизнь. Автору удалось вникнуть вглубь противоречий деревенской жизни, вскрыть острые конфликты, правдиво отобразить реальные проблемы, дать толкование тому, что есть истинная человечность, гуманность. Основной конфликт включает в себя в органическом единстве хозяйственно-экономические, духовно-нравственные, морально-психологические проблемы.
У А. Евтыха всегда был повышенный интерес и свой специфический подход к отражению переломной эпохи XX века, к революции и гражданской войне, к послереволюционным годам строительства новой жизни. Этому периоду была посвящена и первая довоенная повесть «Мой старший брат». И в послевоенные годы он не раз возвращался к этой теме в книгах «Судьба одной женщины», «Воз белого камня». А его последние три романа «Глоток родниковой воды», «Баржа», «Бычья кровь» полностью сосредоточены на проблеме «Человек и революция». Главной особенностью этих историко-революционных произведений является то, что автор не стремится изобразить панорамную
17 картину военных, революционных действий. Для него главное - человек.
Через мировоззрение людей разных возрастов, национальностей, сословий
А. Евтых передает дух сложнейшей исторической эпохи. По сути эти
произведения выражают народную философию революции.
Говоря о структурно - стилевых поисках писателя, важно подчеркнуть, что исповедальная, лирико-психологическая струя, проявившаяся в более ранних произведениях, во многом определила повествовательную манеру А.Евтыха и в его последующих романах. В книгах «Мой старший брат, «История одной женщины», «Воз белого камня», которые объединяет проникнутый глубоким лиризмом единый повествовательный стиль, писателя интересуют внешние противоречия, вызванные хозяйственными, политико-идеологическими, нравственными проблемами, не сами по себе. Автор рассматривает эти конфликты через призму человеческой души, через лиризм и психологизм героя. Особенно ясно это видно в повести «Мой старший брат». Здесь нет активного движения сюжета, больших событийных сцен. Зато есть психология подростка. Его глазами, мыслями, чувствами читатель воспринимает реальность, те исторические перемены, которые происходят не только в жизни, но и в сознании многих людей. Этот приём использован автором и в повести «История одной женщины», где через внутренний, духовный мир, через психологию, через судьбу простой женщины-крестьянки передаётся не только дух, но и реальность исторической эпохи 20-50-х годов. Обыкновенная аульская женщина Щаща явила собой один из самых прекрасных образов женщины в адыгейской литературе.
Повествовательный стиль, заложенный в названных выше произведениях, плотно вошёл в последующие, эпические по своей сути, историко-революционные романы.
Для произведений Аскера Евтыха характерна многоконфликтность. В них одни противоречия тянут за собой целый клубок других. Они пересекаются, переплетаются и, иногда сливаясь, образуют качественно
18 новые конфликты. Автор стремится обнажить глубинные корни
нравственно-психологических, философских и сугубо национальных
проблем. Как художник, А.Евтых стремился отображать жизнь во всей ее
сложности и противоречивости, обращаясь чаще всего к переломным
эпохам, отыскивая в них движущие силы и тенденции, человеческие
характеры, которые являются их носителями. Он не делит мир на «черное»
и «белое». Героев на «правых» и «левых», бедных и богатых. Писатель
стремился исходить из общечеловеческих идей, из гуманистических
ценностей. Все это лежит в основе идейно-художественной концепции
конфликтов и характеров произведений А.Евтыха.
В этом и состоит актуальность поставленной научной проблемы. Ее анализ позволил проследить эволюцию художественного своеобразия творчества А.Евтыха по всему периметру его произведений, высветить некоторые особенности, остававшиеся в тени или не затрагивавшиеся в работах других исследователей.
В этом контексте данная диссертационная работа является первой попыткой сосредоточить внимание именно на структуре и типологии художественного конфликта, эволюции характера в повестях и романах А. Евтыха. Через раскрытие роли, значения, сущности конфликта, национального своеобразия характера мы стремимся проникнуть в сложный мир идейно-художественных исканий писателя, тесно связанных с социальной, бытовой, нравственной жизнью адыгов в XX веке.
Объектом и материалом анализа данной диссертационной работы явились в основном выделенные выше два главных проблемно -тематических направления в творчестве А.Евтыха. Первое-это произведения, посвященные сложной социальной и нравственной жизни колхозной деревни послевоенного десятилетия, включающее в себя повести «Аул Псыбэ», «Превосходная должность», «У нас в ауле» и роман-дилогию «Шуба из двенадцати овчин». Второе направление, отражающее историко-революционную тематику, включает в себя романы
19 «Воз белого камня», «Глоток родниковой воды», «Баржа», «Бычья кровь».
Предмет исследования - теория художественного конфликта, структура и типология художественного конфликта и эволюция характеров, их сюжетообразующая роль в творчестве А.Евтыха.
Цель исследования - выявить структуру и типологию художественных конфликтов и эволюцию характеров в творчестве А. Евтыха.
Задачи исследования:
1) определить структурно-типологические особенности
художественного конфликта в творчестве А.Евтыха;
проследить и обобщить эволюцию и сущность художественных характеров в романах и повестях писателя;
раскрыть новое осмысление писателем социально-экономической и духовно-нравственной жизни деревни послевоенного десятилетия в дилогии «Шуба из двенадцати овчин»;
4) проанализировать социальный конфликт и характеры в
историко-революционных романах «Воз белого камня», «Глоток
родниковой воды», «Баржа», «Бычья кровь».
Научная новизна диссертации состоит в выявлении роли и функции художественного конфликта и характеров в произведениях А.Евтыха; в раскрытии сущности единства и многообразия общественно-политических, социально-нравственных коллизий в тесной связи с концепцией ведущих, жанрово-стилевых особенностей произведений.
Методы исследования: литературоведческий анализ избранной темы определил комплексный подход, включающий в себя элементы сравнительно-типологического, историко-литературного, системно-аналитического, описательного подходов.
Теоретико-методологической основой диссертационной работы явились труды Гегеля по эстетике, исследования отечественных учёных: МБ. Храпченко, Л.М. Тимофеева, А.Г. Коваленко, В.М. Кожевникова,
20 К.Г. Шаззо, Л.И. Деминой и других, в которых рассматриваются
основополагающие проблемы по истории, теории и структуре
художественного конфликта и художественного характера.
Более конкретные методологические подходы к исследованию творчества А.Евтыха, в целом, содержатся в работах М.Ш. Кунижева, А.А. Схаляхо, К.Г. Шаззо, Р. Г. Мамия, У. М. Панеша, А. К. Тхакушинова, X. Г. Тлепцерше, Т. Н. Чамокова, К. Н. Паранук, Ф. Н. Хуако, X. X. Хапсирокова, К. К. Султанова, Ю. М. Тхагазитова. Анализ отдельных проблем и отдельных произведений содержится в исследованиях Ф.А. Аутлевой, Л.К. Бзегежевой, О.В. Куликовой, Л.А. Маргания, Н.Х. Хуажевой, С.А. Хуако.
На защиту выносятся следующие положения:
1. Творчество А.Евтыха даёт полную возможность для
исследования методологического значения основополагающих категорий
литературоведения - художественного конфликта и национального
характера в становлении и развитии адыгейской литературы.
2. Эволюция художественного конфликта в отражении жизни
послевоенной колхозной деревни от бесконфликтных повестей А.Евтыха
до остроконфликтных романов «Улица во всю ее длину» и «Двери
открыты настежь» представляет значительный интерес. Ее исследование
вводит в сферу стиля и других особенностей художественной формы
произведений писателя.
Традиционный духовно-нравственный опыт народа, его трансформация находит глубокое отражение в повестях и романах А.Евтыха, что постоянно и тесно связано с исследованием противоречий общественной и социальной жизни адыгейской деревни.
Особенностью историко-революционных романов А.Евтыха является стремление автора раскрыть общественно-исторические катаклизмы, противоречия и противоборства различных групп людей в переломные периоды (революция, гражданская война) в жизни адыгов. С
21 этим связано и художественное исследование личности, её внутреннего
мира, её философских и психологических проявлений в раздвоенном мире.
Теоретическая и практическая значимость диссертации
заключается в существенном дополнении тех работ, которые отражают эволюцию, структуру и типологию конфликтов и характеров, их специфику и трансформацию в современном адыгейском литературном процессе вообще и в творчестве А.Евтыха в частности. Материалы исследования могут быть использованы в ВУЗах при чтении лекций по истории и теории адыгских литератур, при разработке спецкурсов и спецсеминаров по проблемам литературного процесса XX века, а также на уроках литературы в старших классах специальных и общеобразовательных учебных заведений.
Апробация результатов исследования осуществлена на международных и всероссийских научных конференциях: «Актуальные проблемы общей и адыгской филологии». - Майкоп, 2005 г., «Литература народов Северного Кавказа в контексте мировой и отечественной культуры». - Майкоп, 2006 г. Основные положения работы были заслушаны на заседаниях кафедры литературы и журналистики АГУ. Диссертация обсуждена и одобрена на заседании кафедры литературы и журналистики АГУ. По теме диссертации опубликованы научные статьи в различных изданиях.
Структура работы соответствует поставленным задачам и состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии.
Послевоенные повести под влиянием облегченного конфликта
В первые послевоенные годы во всей советской (в том числе и в адыгейской) литературе на первый план выходит тема современности, точнее освоение современной действительности, тема творческого труда. Все сюжеты и конфликты произведений были подсказаны послевоенной жизнью и должны были быть пронизаны пафосом трудового энтузиазма народа. В своем творчестве писатели должны были ориентироваться на насущные общественные проблемы и идеи, создавать таких героев, через образы которых проявились бы лучшие черты советских людей. На передний план выходил идеальный образ советского человека. Основной конфликт в произведении социалистического реализма представлял собой борьбу трудящихся за улучшение своей жизни.
В годы советской власти литература особенно четко выступила в роли помощницы правящей партии. Государство всегда вмешивалось в литературу. Через нее проводило в народные массы свои идеи. А в процессе формирования послеоктябрьской литературы приняла «заказной» характер. Она отображала только позитивные моменты из жизни страны, зачастую сильно их приукрасив. Часто негативные моменты приглушались. К концу 40-х - началу 50-х годов XX века в советской литературе прочно обосновалось понятие «бесконфликтность».
Большинство произведений строилось по одной схеме: действие происходит в деревне, в колхозе, на стройке, заводе или фабрике. В центре повествования стоит положительный, идеальный герой - сильный, смелый, умеющий работать, являющийся душой коллектива. Такой герой литературе был нужен всегда, в том числе и сегодня. Но главное - является ли этот герой личностью или схемой? Если схема, которую представлял собой положительный герой в первые послевоенные годы, переходящий из произведения в произведение, то он удовлетворял требованиям идеологии. А для читателей и писателя постепенно переставал представлять интерес. Схематичный герой не может участвовать в подлинных конфликтах, служить раскрытию идейного замысла писателя. В произведениях с облегченным конфликтом положительному герою всегда противопоставлялся человек, который не в полной мере обладал такими качествами. Он мог ошибаться, делать что-то неверно, жить не совсем как все. Но и он всегда в итоге осознавал свои ошибки, исправлялся и становился целеустремленным тружеником. Финал произведений всегда положителен: удачно завершаются стройка, восстановление колхоза, воздвижение электростанции и т.д. Здесь к месту слова Ю.Константинова, отметившего, что «...писатели, изображая жизненные и типичные конфликты, правильно их разрешая, не показывают с должной внимательностью пути перевоспитания человека, который ранее заблуждался или ошибался. Это приводит к упрощённому разрешению конфликта» [104, с. 167]. Подобный бесконфликтный подход к литературе, несколько обеднял и тормозил ее развитие. Хотя надо признать, что в какой-то момент страна нуждалась в воодушевляющих произведениях, чтобы поднять дух народа, настроить его на новый лад, укрепить веру в прекрасное будущее. Но реальность послевоенных лет была куда более жестокой: в стране царили нищета, разруха; тяжелый труд огромные налоги, засуха и другие невзгоды давили на людей. Именно из этих проблем должна была исходить литература при изображении реальной действительности, но о многих из них она умалчивала. А ведь изображение действительности при глубоком ее изучении и является главной задачей литературы. И задача эта будет выполнена только тогда, когда художник начнет свою работу с познания человеческого бытия во всей его противоречивости, полноте, остроте. Картина действительности в литературе и, вообще, в искусстве никогда не будет полной и иметь цену, если не будет произведено художественное исследование обстоятельств, среды, в которой живут герои, сил, с которыми он вступает в борьбу. Писатель должен не просто показать какой-то конфликт, а должен объяснить его природу, происхождение, развитие и только тогда будет понятно, как разрешится этот конфликт и что полезного можно отсюда извлечь.
Авторы, писавшие в стиле «бесконфликтности», поднимали малозначащие проблемы, соответственно и конфликты были облегченными. И как следствие всего этого, реальная действительность изображалась поверхностно.
Природа конфликта такова, что его не надо где-то искать, искусственно создавать или же облегчать. Сама жизнь подсказывает насущные конфликты. Нужно лишь уметь их заметить, исследовать и перенести в образную систему. Формальные конфликты не будут нести в себе рационального зерна, а искусственно созданные характеры и обстоятельства не передадут основной идеи произведения. Поэтому «бесконфликтность» обедняла и тормозила литературу. Потому что в ней были конфликты формальные, а подлинной жизни не было. Однако это не означает, что литература полностью потеряла свою суть. Создавались и глубокие произведения. В 50-60-е годы «наряду с номенклатурными произведениями были созданы «Не хлебом единым» В. Дудинцева, «Русский лес» Л. Леонова, «Доктор Живаго» Б. Пастернака, «Жизнь и судьба» В. Гроссмана, «Один день Ивана Денисовича», «Матренин двор» А. Солженицына, некоторые из них не были вовремя напечатаны, но все же определяли ситуацию литературного процесса того времени» [59, с. 30].
Новое осмысление социально-экономической и духовной жизни деревни послевоенного десятилетия в романе-дилогии «Шуба из двенадцати овчин»
К концу 50-х годов многие писатели пришли к выводу, что так писать, как писали до сих пор, уже нельзя. Наступала новая эпоха в истории страны - так называемая «хрущевская оттепель», а значит и литература, должна была перевернуть страницу.
Литература, да и сама эпоха требовали от писателей глубины, многозначности, сложности в изображении героев, характеров, проблем, идей, социально-нравственных конфликтов на селе, другие пути их решения. Все это диктовало и иное сюжетостроение, иные узлы сцепления в композиции. «Бесконфликтность» не совсем исчерпала себя, но схематичность, структурность, поверхностность в изображении действительности постепенно уходили в прошлое. Еще на II съезде советских писателей 1954 года одним из самых обсуждаемых вопросов был вопрос о преодолении бесконфликтности, о борьбе с приукрашиванием действительной, реальной жизни.
В центре внимания новописьменных литератур, как и во всей советской литературе - жизнь личности и её многосторонние связи с обществом. От схемы в изображении человека писатели начали уходить к глубокому, усложненному показу его внутреннего мира, к познанию и объяснению его психологии. Необходимо было создавать такие характеры, которые вызвали бы у читателя интерес, заставили бы его сопереживать, плакать или смеяться вместе с героем, рассуждать вместе с ним и приходить к каким-то выводам. На литературную арену должен был выйти «новый человек» со всеми его достоинствами и недостатками, сомнениями и противоречиями.
Основным местом действия по-прежнему оставалась деревня, колхоз. От поверхностных конфликтов «хорошего с лучшим», писатели постепенно перешли к постановке и изображению злободневных проблем села.
Деревня, крестьянство, всегда и во все времена были опорой государства Российского. И в советское время жизнь крестьянства по-прежнему остро волновала писателей. Жизнь колхозника была насыщена проблемами. Поэтому писатели поднимают в произведениях социальные, экономические, хозяйственные, философские, моральные конфликты. Особенностью данной эпохи является то, что новописьменные литературы обращаются к специфически национальным проблемам, включающим в себя многие нравственные, морально-этические аспекты.
Подобная тенденция особенно ярко проявилась в творчестве А.Евтыха. В 1965 году вышла книга «Улица во всю ее длину», позже, в 1973, вышла вторая книга «Двери открыты настежь». Вместе они составили дилогию «Шуба из двенадцати овчин». В адыгейской литературе А.Евтых одним из самых первых смело обратился к нравственной стороне жизни адыгского села.
Роман «Улица во всю ее длину», да и вся дилогия - высоко художественное произведение, ставшее своеобразным прорывом в паутине бесконфликтности, свежей струей в литературе социалистического реализма. А. Кешоков пишет: «Отказавшись от прямолинейных решений темы, от поспешных сюжетных поворотов, скоропалительно и круто меняющих действие, одним махом разрубающих сплетенные поначалу узлы конфликтов, писатель не спешит сталкивать неуча председателя с молодым ученым-агрономом ... Привычным схемам автор не без полемичности противопоставляет психологическое исследование характеров, напряженное раскрытие острых конфликтов и столкновений» [97, с.283]. Дилогия «Шуба из двенадцати овчин» - произведение многоконфликтное и многосюжетное. Здесь переплетаются нравственные, социально-философские, психологические проблемы. Поднимаются экономические, хозяйственные, управленческие вопросы. Писатель старается показать широкий круг злободневных проблем в жизни села. А это уже серьезный шаг в адыгейской советской литературе - отразить жизнь такой, какая она есть без всяких прикрас.
Особым достижением А.Евтыха явилась новизна в работе над характерами. На первый план выходят живые люди. Автор сосредотачивается на раскрытии внутреннего «я» героев, особенностей их психологии. В разработке характеров писатель избегает схематичности, он не спешит делить людей просто на положительных и отрицательных. Главное - это гуманность, человеческие качества героев, их мировоззрение, мироощущение. Интерес представляет то, что происходит в умах и сердцах персонажей, то, как они понимают и воспринимают те или иные события, как происходит переосмысление нравственных понятий и отношений.
Одним словом, в «Шубе из двенадцати овчин» четко прослеживается «... психологическое исследование характеров, напряженное раскрытие острых конфликтов и столкновений, и такое направление сообщает повествованию суровость тона и те черты, которые говорят о гражданской зрелости писателя» [97, с.325].
В «Шубе из двенадцати овчин» много сюжетных линий, конфликтных ситуаций, большое число персонажей, героев и антигероев — здесь переплетаются различные человеческие судьбы. Писатель, создавая панораму аульской жизни 40-50-х годов, касается самых разных сторон народной жизни.
Главная проблема, поставленная А.Евтыхом в произведении - это проблема руководства колхозом. Основная конфликтная линия -социальная, которая определила все остальные аспекты - экономические, национальные, нравственные, психологические, философские. Взаимодействуя, они образуют сложнейшую конфликтную основу произведения. Например, если даже речь идет о нравственном конфликте, то он часто сводится к социальному или переплетается с ним. Когда Хатажук и Ибрагим Шалаховы рассуждают о потере адыгами их кодекса -адыгагъэ, о том, что такое адыгство, складывается впечатление, что отец и сын заботятся о нравственном здоровье нации. Но на самом деле они стараются для себя, для своего обогащения и возвеличивания над другими людьми. Отсюда и «болезнь века», называемая самими героями дилогии шалаховщиной. Главная идея произведения состоит в том, чтобы победить, искоренить шалаховщину, пустившую глубокие корни, вскрыть «язвы» деревенской жизни. Согласно этой идее А.Евтых выстраивает персонажи романов, формирует характеры, завязывает конфликтные узлы.
В центре повествования стоит председатель колхоза Хатажук Шалахов, который является в ауле богом и царем. Когда-то он удачно пришел к власти и прочно укрепился на своем месте. Председатель стремится держать весь аул в страхе и подчинении. Хатажук малограмотен, невежественен и недальновиден в делах хозяйствования. Его самоуверенность держится на тесных дружеских отношениях с районными начальниками. По своей сути Шалахов приспособленец и ловкач.
Художественное осмысление национального и классового в историко-революционных романах «Воз белого камня» и «Глоток родниковой воды»
Тема революции и гражданской войны была популярна и оставила заметный след, как в советской, так и в каждой национальной литературах. Эта тема вплоть до конца XX века вызывала к жизни все новые и новые произведения. Было это связано с тем, что произошедшее событие явилось крупномасштабным и жизненноважным. Оно оказало огромное влияние на судьбы миллионов людей, многих стран и народов. Поэтому литература среагировала на него прозой, поэзией и драмой. Тема революции нашла многостороннее отражение в повести, в романе и даже в романе-эпопее. Здесь можно сослаться на «Хождение по мукам» А.Толстого, «Жизнь Клима Самгина» М.Горького, «Тихий Дон» М.Шолохова и другие.
Справедливости ради, надо отметить, что революцию не все приняли восторженно. Многие пересмотрели свои взгляды на нее еще в самом начале XX века, сразу после ее свершения. Это были Л.Андреев, З.Гиппиус, А.Ахматова, И.Бунин, Короленко и даже у самого М.Горького появились сомнения. Теперь приход к власти большевиков оценивался ими как буря, сметающая все на своем пути.
Несмотря ни на что, интерес к революции всегда был значительным. В 70-е годы XX века появляются произведения, которые по-новому начинают осмысливать исторические события и современность. Здесь появляется интерес писателей к социально-историческому движению народа. Именно этот интерес порождает к жизни романы С. Залыгина «Солёная падь», Г.Маркова «Сибирь», А.
Иванова «Вечный зов» и другие. В адыгейской литературе ещё до войны о революции писали И.Цей, А.Хатков, Т.Керашев, А.Евтых. После войны в 60-70-годы -Д.Костанов («Мое Шовгенов»), Ю.Тлюстен («Девичьи зори»), И.Машбаш («Тропы из ночи», «Гошевнай»).
Тема революции в советской литературе была обязательной и престижной. В послевоенные годы вновь вспыхнула мода на историко-революционную тему. Обострение внимания к ней было связано с юбилеем, 50-летием (1967 г.) Великой Октябрьской социалистической революции. Целью, как власти, так и литературы была пропаганда: поднять престиж партии, объяснить, что коммунизм единственно верная форма жизни.
Популярность революционной темы Р.Мамий объясняет так: «Причины такого подчеркнутого поворота адыгейской прозы начала 70-х годов, в частности, романа к новым проблемно-тематическим исканиям объясняется, прежде всего, самой общественно-политической и духовной атмосферой жизни страны того периода и, не в последнюю очередь, определёнными факторами общесоюзного литературного процесса, определявшего общие сходные черты многих национальных, особенно новописьменных литератур» [128, с.299]. А.Схаляхо по тому же поводу пишет: «Современность не сводится к моментальному отклику на события дня. Она проявляет себя и в отношении автора к этому материалу, в его художественной, гражданской позиции. Независимо от того, пишут ли о сегодняшнем или прошлом, писатели ставят перед собой современные цели...» [164, с.248].
Итак, историко-революционная тема в 70-е годы стала ведущей в адыгейской литературе. В центре внимания писателей, в первую очередь, жизнь и быт адыгейского народа в предоктябрьские годы, пробуждение самосознания его и участие в революционной борьбе и гражданской войне. Для адыгейской литературы эти мотивы были традиционными, но теперь они получали новое наполнение. Связано это было не только с историческим временем, несущим свои требования, но и с тем, что у любого писателя есть свой взгляд, своя гражданская позиция и собственная интерпретация тех или иных событий.
В романе Д. Костанова «Мое Шовгенов», например, «нашла своё многоплановое раскрытие народная судьба: в ней прослежены этапы, пройденного адыгейским народом пути от почти полуфеодального существования до победы Октябрьской социалистической революции, запечатлена героическая борьба трудящихся адыгов в тесном содружестве с русскими трудящимися Кубани» [90,с.240].
Автор достоверно показывает, как произошло распространение революционной идеологии среди народных масс, как трудно далось воплощение этой идеи. Роман представляет собой своеобразную эпопею, состоящую из множества сюжетных линий и действующих лиц. В центре этой многоплановой картины Мое Шовгенов - один из первых революционеров Адыгеи. Д.Костанов показывает процесс его формирования, как революционера на широком эпическом фоне революционных событии в Адыгее и Кубани.
В романе Ю.Тлюстена «Девичьи зори», посвященном первым, самым трудным годам Советской власти, внимание автора сосредоточенно на национальных, социальных, нравственных, психологических и идеологических проблемах, имевших место в жизни адыгейских аулов 20-х годов. Главной проблемой здесь явилась проблема ликвидации безграмотности, создание школ, организация просвещения и образования, привлечение к учебе не только детей, но и взрослых, особенно женщин и девушек.
Эволюция характеров в романах «Баржа» и «Бычья кровь»
Произведения «Баржа» (1983) и «Бычья кровь» (1993) можно считать своеобразным, последовательным продолжением «Воза белого камня» и «Глотка родниковой воды», но на более глубинной основе историко-революционной тематики. Уже отмечалось выше, что писателя всегда интересовала Великая Октябрьская революция, сыгравшая жизнеопределяющую роль не только в нашей стране, но и во всем мире. А. Евтых уходит от традиционных оценок и схем, стремится показать революцию как сложный, противоречивый механизм, который завязал в жизни миллионов людей множество социальных, нравственных, философских конфликтных узлов. И главное для него -взаимоотношения человека, общества и истории. Он не делит людей на «красных» и «белых», в человеке видит, прежде всего, гуманиста. Очень интересен прием, использованный писателем в романах: историческое время он показывает не в хронологической последовательности, а через мысли, чувства, поступки самых разных людей, через их мировоззрение.
В романах А.Евтыха дана народная философия революции, то как народ понимал ее. Поэтому в них встречается множество диалогов, монологов, размышлений. Автором созданы яркие характеры во всей их полноте. Изображая историю и человека, он анализирует психологию героя, при этом не допускает описательности и иллюстративности. Писатель очень внимателен к психологии человека, к его мироощущению, к тому, как он чувствует себя на изломе эпох. При этом он стремится достаточно полно воссоздавать и действительность тех лет. И в этом стремлении А.Евтыху удалось избежать той излишней схематичности, упрощенности и восторженности революцией и гражданской войной, которые преобладали в течение долгих лет как в истории, так и в литературе. Эту мысль подтверждают слова К. Султанова: «В романе А. Евтыха «Баржа», обращенном к революционной обстановке лета и осени 1917 года распад патриархальной этики, расслоение национального мира, расколотость установившихся связей предстают как жгучая реальность человеческого сознания...»[162, с. 9].
Итак, романы «Баржа» и «Бычья кровь», объединены одной общей темой и общей идейно-эстетической, социальной направленностью. Оба произведения строятся на одном общем стержне, на который нанизано много событий, образов, характеров героев. Вокруг этого стержня разворачивается множество конфликтных ситуаций, сюжетных линий, образное воплощение которых является главной задачей писателя. Справедливо подчеркивает Н.Хуажева.: «Баржа» и «Бычья кровь» своей интересной сюжетно - композиционной структурой уже организуют большой многогеройный мир, где у каждого есть своё лицо, свой голос, своя мысль о жизни. Через их образы даётся история» [182, с.145].
А.Евтых взял не очень большой по времени, но очень глубокий, сложный и противоречивый период, ставший эпохальным в мировом масштабе - революцию и гражданскую войну.
Революция 1917 года была и остается одним из самых крупных событий в мировой истории. Переворот в России изменил социально-экономический, политический строй, нравственно-эстетический облик миллионов людей. Социальный конфликт, классовая борьба переросли в революцию, в кровавую войну.
Естественно, что и адыгов не обошли эти события. Они отразились и на их традициях, обычаях, нравственных устоях. Социальный конфликт между капиталом и трудом повлек за собой возникновение конфликтов нравственного, эстетического, национального характера. Тема революции и гражданской войны явилась, пожалуй, самой популярной и самой трудноразрешимой в советской литературе и литературоведении. Эти события были связаны с тяжелыми годами в жизни огромной страны, когда царили голод, нищета, неразбериха, переход власти из рук в руки. Поэтому так сложны и порою противоречивы герои произведений А.Евтыха. В исследуемых романах много противоборства между прошлым и настоящим, между старым и нарождающимся новым. Писатель поставил перед собой сложную задачу: достоверно показать, как происходит ломка старого, складывавшегося столетиями и становление нового, связанных с кровью, слезами, смертями и ошибками, отразившихся на судьбах как адыгов, так и казаков. У обоих народов было много общего: одна беда, одни тревоги, мечты и чаяния, одна судьба, и, наконец, один путь к свободе и равенству - революция.
Народ, который уже больше не мог жить по-старому, принял революцию. Но еще не понимал, что делать со своей свободой, с новой властью. А бывшие «господа» боялись потерять власть, выпустить из своих рук бразды правления. В обществе царили хаос и разброд мыслей. Деление на своих и чужих часто шло не только по классовому принципу, но и по нравственным, духовным воззрениям.
А.Евтых не дает полную развернутую картину революционных событий в Адыгее и на Кубани: «Для него важнее всего показать революцию и гражданскую войну не в событийно-хронологической цепочке, а в конкретных лицах, характерах, человеческих судьбах. Главное для него - философия этих событий, их отражение в сознании людей, в их установившихся взглядах, укладе жизни и привычках» [128, с. 198]
Революция не только отнимала у «господ» власть, но и лишала капитала. Власть переходила в руки рабоче-крестьянского движения. Автору важно было показать, как приняли возникшие перемены адыгейцы и казаки, в обществе, которое разделилось на два лагеря. С одной стороны, Аладж Гирей, купец Шумков, зажиточный казак Семен и т.д. С другой - Хатрак Баг, Фрося Огурцова, Янкин, Паша, Куран, Марьян и другие. Особое место занимает в романах адыгская и казачья интеллигенция (Исмель Малах, И. П. Щербина, княгиня Айшет). В противоборстве гибнут лучшие люди, сторонники новой жизни (Янкин заколот врагами революции, Исмель Малах убит бандитами Гирея). Потеряны незаурядные личности. Но писатель оберегает читателя от долгих оплакиваний словами умирающего Малаха: «Зерно, брошенное в землю, должно умереть, только тогда родится колос» [71, с. 259]. То есть ни Малаха, ни Янкина нет в живых, но их дело подхватили единомышленники; Хатрак Баг, Фрося, Марьян, Лима и многие другие.
