Содержание к диссертации
Введение
Глава первая. Категориальные основы воплощения нарратологичеких исследований в аспекте творческой сущности М. Каннингема 15
1.1. Тип личности и поэтический микромир писателя 15
1.2. Нарратология как междисциплинарный подход к изучению литературного текста 30
1.3. Принципы и условия акториального повествования 44
Глава вторая. Типология акториально-семантических компонентов в романе М. Каннингема «Часы» 57
2.1. Романтический конфликт и его постмодернистское разрешение 57
2.2. Акториальные модели женских характеров 67
2.3. Трансформационные модели акториальных подобий - мужские и детские образы в романе 105
Глава третья. Художественно-стилевая когезия романной структуры 129
3.1. Хронообраз в контексте остановившегося времени 129
3.2. Полисемия литературной основы 138
3.3. Функции актантных лейтмотивов 162
Заключение 175
Библиография 179
- Тип личности и поэтический микромир писателя
- Романтический конфликт и его постмодернистское разрешение
- Хронообраз в контексте остановившегося времени
Введение к работе
Актуальность темы исследования
В последней трети XX века в европейской литературе и критике обострилась проблема авторского сознания в художественном тексте. Современные литературоведы отмечают ее как одну из центральных при изучении художественного произведения.1 Выделяются следующие концепции: смерти автора2, частичного исчезновения автора3 и диктатуры авторского сознания в тексте. Художественная полифункциональность автора в структуре современного текста рассматривалась многими исследователями, как отечественными: М.М. Бахтиным «Автор и герой в эстетической деятельности», «Вопросы литературы и эстетики», «Проблема текста»; В. Я. Проппом «Фольклор и действительность», «Морфология сказки», «Исторические корни волшебной сказки»; В. Шкловским «О теории прозы», «Повести о прозе»; Б. Эйхенбаумом «О прозе. О поэзии», так и зарубежными: Н. Фридманом «Автор как демиург литературного текста»; П. Лаббоком «Искусство прозы»; Ф.К. Штанцелем «Теория повествования». Определялись следующие основные подходы к данной проблеме:
- понятие «панорамы» П. Лаббока, подразумевающее принцип всезнания и вездесущности повествователя;
понятие «редакторского всезнания» или «всеведения» Н.Фридмана, когда автор выступает в роли «издателя-редактора», где обзорность, всезнание и авторское «вторжение» в повествование выступают в виде «общих рассуждений о жизни, нравах и обычаях,
которые могут прямо или косвенно быть связанными с рассказываемой историей»1;
- понятие компетентности: нарратор (рассказчик) знает больше, чем остальные действующие лица, он находится в ситуации «над» романным миром (по В. Фюгеру).
В нарратологии различают множество возможных повествовательных перспектив или точек зрения и позиций, с которых может вестись повествование. В рассказе от третьего лица сам рассказчик находится вне рассказа, но знает все, включая мысли своих героев; существует также техника ограниченного всезнания, когда рассказчик знает мысли лишь одного из персонажей. Есть и повествование от первого лица, где рассказчик сам является одним из персонажей. В отличие от этих нарративных направлений драматический тип повествования более ограничен: рассказчик не знает мыслей своих персонажей, а повествует о них так, как будто все события разворачиваются перед ним, как на сцене, безо всякого доступа к тому, что происходит в головах персонажей.
Параллельно с этими концепциями разрабатываются вопросы вовлечения автора в действие произведения как стороннего наблюдателя, комментатора. Фигура автора становится центральной как для писателей, обдумывающих структуру своего текста, так и для критиков, пытающихся понять скрытые в нем идеи.
Особенно сложно обстоит дело с этой проблемой в так называемой бесфабульной прозе, когда в действии художественного произведения «ничего не происходит», а то, что случается, воспринимается наряду с остальными событиями и фактами, - это особенно касается произведений, фоном которых становится повседневность. Стихия обыденности изменила основы сюжетологии, характерологии, что заметно сказалось на поэтике современного литературного текста.
Начиная с 60-х годов ХХ-го века, по мере развития теоретических принципов нарратологии, в литературоведении начинают вырабатываться нарративные исследования и принципы нарратива как в нашей стране, так и за рубежом.1
В нарратологической теории особое внимание уделяется актору, который берет на себя функции не только автора или героя, но и выступает в качестве обобщающего концептуального понятия, объединяющего элементы сюжетного, смыслового и образного пластов.
Эта важнейшая теоретическая проблема рассматривается нами на примере романа «Часы» («The Hours»), принадлежащего перу современного американского писателя Майкла Каннингема (Michael Cunningham). Начиная с 80-х годов XX века, он является характерной фигурой для англоязычной прозы.
Размещение М. Каннингема в литературном контексте XX века позволяет отнести его к мастерам интеллектуальной прозы, однако, специфика его повествовательности в том, что интеллектуальные проблемы не выделяются, не обсуждаются и не являются основными темами романа «Часы». Это произведение интеллектуально не по тематике, а по специфике, по своему воздействию на читателя. На наш взгляд, эта особенность стиля определяется акториальным типом повествования. Напомним, что актор - это понятие, относящееся к области нарратологии, где основные положения теории сводятся к нескольким тезисам:
- коммуникативное понимание природы литературы;
- представление об акте художественной коммуникации как о процессе, происходящем одновременно на нескольких повествовательных уровнях;
- интерес к проблеме дискурса;
- теоретическое обоснование многочисленных повествовательных инстанций, выступающих в роли членов коммуникативной цепи, по которой осуществляется «передача» художественной информации от писателя к читателю, находящихся на различных полюсах процесса художественной коммуникации.
Главный акцент данной теории делается на «процессе реализации структуры художественного текста в ходе активного диалогического взаимодействия писателя и читателя» .
Для романа «Часы» теория актора является ключом к интерпретации, разгадыванию композиционной структуры произведения, представленной тремя характерологическими линиями, воплощающими три женских характера и сопутствующими им мужскими персонажами. Это Кларисса, отождествленная с героиней романа В. Вулф «Миссис Дэллоуэй», сама писательница В. Вулф и особый тип женского характера, исследованного в свое время Вулф, - миссис Браун.
В основе сюжетообразующей линии романа «Часы» лежит несостоявшийся прием гостей по случаю вручения Карруцировской премии писателю Ричарду, смертельно больному СПИДом, не выдерживающему напряжения предстоящей встречи и кончающего жизнь самоубийством в момент приготовления к торжеству. Однако не он, а его немолодая подруга Кларисса Воган является объектом самого пристального авторского внимания, и именно она соотносится с упомянутыми образами В. Вулф.
Эти три характера - Вулф, Браун и Воган, из которых один реалистичный типаж, образующий основной сюжетный пласт повествования - образ Вирджинии Вулф, а два других - вторичные, поскольку пришли из виртуального мира литературной памяти произведений, составляют, тем не менее, по замыслу М. Каннингема некое триединство. Три формы женского сознания, три ипостаси женского бытия. Эти «грации», образующие центр идеологического, смыслового и аналитического притяжения романа, окружены повествовательными концентрическими кругами, которые сходны по своему содержанию. Возникает удивительная и, вместе с тем, сбивающая с толку художественная ситуация, при которой героини разного литературного происхождения, живущие в разное время и в разных мирах, сливаются воедино как некий общий образ, характер, имеющий три сущности. Этот характерологический эффект воссоздания процесса аутентичности, то есть реального, внутреннего родства героини одного автора - М. Каннингема, с героинями другого - В. Вулф, эффект удвоения и даже утроения образа, потребовал особого типа повествования. Мы называем его акториальным, имея в виду, что каждый из героев, выполняет свою художественную функцию, имеет свое «я» и не теряет своей автономности.
В романе М. Каннингема «Часы» - это прием создания особой многомерности, отдельной частной истории современной женщины, закрепления и отражения в ее судьбе «следа» или «тени» от других подобных характеров. Герой, как тень другого героя, не становится схемой, умозрительной копией, а имеет свою полнокровную жизнь, которая бьет ключом, завораживающим обилием красок, граней и смыслов.
Таким образом, выделение проблемы актора в одном из самых интересных произведений автора, позволяет рассмотреть некоторые характерные тенденции развития англоязычной литературы и уловить в них отражение общегуманитарных процессов современной культуры.
Актуальность исследования данной проблемы связана также с интересом к опыту американской литературы и с необходимостью перекодировки, изучения факторов внутренней динамики литературного текста, обогащения арсенала средств, методов, технологий литературоведческого анализа.
Степень научной разработанности проблемы
Теория актора исходит из того, что это новая форма авторского отражения в тексте, отличная от старых форм классической литературы. Основные подходы к выявлению истоков и сущности авторского стиля в романе М. Каннингема «Часы» условно можно назвать постмодернистским, структуралистским, новореалистическим и неоэкзистенциальным.
Термин «актор» впервые обнаруживается в работах австрийского литературоведа Ф.К. Штанцеля, который в продолжение исследований Р. Ингардена разграничивает типы повествований на акториальный (персональный, «персонажный») и аукториальный (рассказываемый, «авторский»).
Особенно интенсивно актор изучался Ф.К. Штанцелем, Я.Линтвельтом, Ж. Руссе, Р. Скоулзом, Р. Келлогом. В обширной литературе обстоятельно исследована сущность и генезис героя современной прозы, типология, структура, психология, художественная организация культурного текста.
В отечественном литературоведении это понятие практически не встречается и не получает широкого распространения, но широко применяется в социологии. Немецкий исследователь Ю. Хабермас, включая положения теории речевых актов в социологическую теорию, говорит о теории коммуникативного действия как о теории общества, стремящейся выявить свои критические масштабы1. Коммуникация является неотъемлемой частью системы действий: лишь достигая понимания относительно ситуации действия, акторы могут адекватно действовать. Понимание представляет собой механизм координации действий, в значительной степени опирающийся на многоуровневую систему знаний. Стремясь к пониманию, актор прилагает интерпретационные усилия, выявляя смыслы сообщения в контексте ситуации. Совокупность смыслов структурируется в процессе культурного производства и составляет «жизненный мир» участников коммуникации, целостное имплицитное знание, представляющее собой множество культурных образцов толкования мира.
Начиная с 90-х годов, теоретическая мысль активно занималась исследованием проблем нарратологии, в частности актором. Нарратология, освободившись от диктатуры структурализма, стала развиваться по своим законам - в данное время она стремится к тому, чтобы конституироваться как фундаментальная наука, которая объясняет нечто, имеющее место в разных областях жизни и знания, и для этого она должна преодолеть определенные филологические границы, рефлекторную замкнутость в рамках письменного текста.
Как видим, проблема актора вообще, а также различные аспекты этого понятия, получили достаточно широкое освещение в современной гуманитарной литературе. Поэтому в диссертационном исследовании мы ограничиваем круг работ, выделяем и используем те из них, в которых наиболее полно и четко выражены подходы к избранной нами теме.
Цели и задачи исследования
Цель работы заключается в том, чтобы дать литературоведческий анализ феномену акториального стиля в романе М. Каннингема «Часы», раскрыть его функционально-эстетическую природу и системно-семантический характер.
В диссертации решаются следующие задачи:
- раскрывается понятие актора как художественного феномена с точки зрения системно-функционального анализа;
- изучается, анализируется и характеризуется структура и семантический план выражения в романе М. Каннингема «Часы»;
- определяются черты акториального стиля в зависимости от системы связей и структуры романа;
- создается типология характеров и определяются принципы структурной организации романа;
- рассматриваются тенденции современной англоязычной прозы в их принадлежности к роману М. Каннингема «Часы».
Предмет исследования
Акториальный стиль в романе М. Каннингема «Часы» в аспекте общеэстетических закономерностей построения характера, своеобразия структуры, систем и идей.
Объект исследования
Современная англоязычная проза в многомерности явлений форм и видов ее проявления. Актор как глобальная проблема современного художественного сознания.
Границы исследования
В работе проводится изучение понятия актора, аналитическое исследование текста М. Каннингема «Часы», сравнительный и системный анализ этого произведения в русле основного направления литературного процесса.
Методологические и теоретические основания исследования
В решении поставленной проблемы диссертации широко использовались технологии литературоведческих подходов; широкий арсенал культурологической методологии с ее категориями, принципами взаимосвязи, системности детерминизма.
Концепт актора рассматривается в контексте нарративной проблематики на основе сравнительно-исторических и текстовых подходов.
В работе широко используются методы анализа и синтеза. Наиболее адекватен природе акториального стиля диалектический подход, позволяющий рассматривать элементы художественного текста в становлении и развитии.
Научная новизна диссертации
Определяется совокупностью поставленных задач и полученных результатов исследования:
- проведен системно-функциональный анализ понятия актора в культурном тексте;
- выявлена акториальная природа авторского стиля в романе М.Каннингема «Часы»;
- определена система связей структурных компонентов, идей и проблем романа, раскрыты общеэстетические функции акториального стиля в границах развития англоязычной литературы 90-х годов.
Основные положения, выносимые на защиту
- актор - это новая исследовательская единица, позволяющая преодолевать объективные трудности, связанные с такими проблемами художественного произведения, как анонимность автора или его исчезновение из текста, а также безгеройность и уход от традиционных принципов построения характеров;
- современная литература порождает ситуацию, когда идея полифоничности сменяется «дискурсивным письмом», а вместо сюжета, фабулы и интриги появляется дискурсивное повествование;
- основной сущностный признак акториального стиля М.Каннингема - это стремление к созданию «универсального человека», живущего во всех временах и измерениях, а также в реальной и преображенной искусством действительности;
- роман М. Каннингема «Часы» принадлежит к числу произведений, имеющих знаково-символическую функцию и образующих основные тенденции развития литературы Запада второй половины XX века.
Теоретическая и практическая значимость работы
Разрабатываемая в диссертации проблема, а также сделанные в ходе нее выводы способствуют обогащению теории литературы и практики литературоведческого анализа. Данное исследование может служить основой для развития методологических и теоретических областей истории современной литературы, где изучаются вопросы взаимодействия наиболее известных произведений и творческого сознания западных авторов.
Материалы исследования могут быть применимы для преподавания теории литературы в разделе «Автор и герой», в культурологии, художественной психологии, а также в рамках курсов «Культура повседневности», «Культура современности» и др.
Основные положения, сформулированные в работе, дают возможность дополнить существующие литературоведческие концепции, позволяющие исследователю легче ориентироваться в лабиринтах текстовых современных произведений, в постижении глубины авторской идеи.
Апробация и внедрение результатов исследования
Различные аспекты проблематики диссертации были изложены в докладах, прочитанных на научно-практических конференциях:
- «Жанровые особенности литературного римейка (по роману М.Каннингема «Часы» (XIV Пуришевские чтения, Москва, 23 - 27 марта 2002 года);
- « Ассоциативность как принцип построения женских характеров в романе М. Каннингема «Часы» (Седьмая Нижегородская сессия молодых ученых, 20-24 октября Н.Новгород 2002 года);
- « Феномен общественного сознания и муки творческого «Я» (IX Межвузовская конференция по культурологии «Культура и антикультура», Н.Новгород, ноябрь 2002 года);
- «Театральность сознания образной системы художественного текста» (Всероссийская научно-практическая конференция «Дети. Молодежь. Театр. Образование», Н. Новгород, май 2003 года);
- «Кинематографическая композиция романа М. Каннингема «Часы» (Восьмая Нижегородская сессия молодых ученых, 20 - 24 октября, Н.Новгород, 2003 год);
- «Четыре актора в романе М. Каннингема «Часы» (Вузовская 58-я научная конференция преподавателей и сотрудников, апрель 2004 года).
Отдельные положения работы обсуждались на кафедре культурологии и на аспирантских методологических семинарах на кафедре Всемирной литературы Нижегородского государственного педагогического университета.
По проблеме диссертационного исследования были прочитаны лекции, проведены семинары, подготовлены научные студенческие доклады.
Различные аспекты проблематики диссертации отражены в 13 публикациях.
Структура диссертации
Работа состоит из введения, трех глав, 9 параграфов, каждый из которых отражает различные аспекты поставленной проблемы, заключения и библиографического списка, включающего 244 наименования.
Объем диссертации составляет 197 страницы компьютерного текста.
Тип личности и поэтический микромир писателя
М. Каннингем относится к числу «закрытых» для читателя авторов. Писатель не часто дает интервью и не любит говорить о себе и о своем творчестве, поэтому сведения о нем весьма скудны. Майкл Каннингем -современный американский писатель, лауреат Пулитцеровской премии за
1999 год (Pulitzer Prize for Fiction). Родился в Цинцинатти, штат Огайо, в 1952 году и вырос в Пасадене, штат Калифорния. Его рассказ «Белый ангел» (White Angel) (дебют писателя на литературном поприще) был признан Лучшей Американской Короткой Историей в 1989 году.
Воспоминания о детстве писателя можно найти в его первой книге «Дом на краю света»(А Home at the End of the World;, который был опубликован FSG в 1990 и получил широкое одобрение. М. Каннингем получил степень бакалавра литературы в Стенфордском университете и M.F.A. в университете Айова. Следующий роман «Плоть и кровь» (Flesh and Blood; появляется в 1995 году. Эта история написана в лучших традициях семейной хроники, где прослеживается три поколения американских судеб - произведение не переведено на русский язык.
Майкл Каннингем с 1982-го года становится известным писателем у себя на родине и получает награду за национальный вклад в товарищество университета Айова; в 1993 году Гугенхеймовскую стипендию; и, наконец, в 1999-м году Пулитцеровскую премию за художественную литературу и Фолкнеровскую награду (PEN/Faulkner Award 1999 г.) за роман «Часы». В западной литературе о творчестве М. Каннингема писали не очень много, небольшие статьи в литературных газетах и журналах. Фильм «The Hours», снятый режиссером Стивеном Делдри (Stephen Daldry) все изменил, и решающую роль сыграла здесь широкая огласка, присущая всякому кинематографическому событию. М. Каннингем стал создателем особой атмосферы в американской литературе, свойственной, пожалуй, писателям «потока сознания» - сплетение модернизма, реализма и постмодернизма. Зыбкое и одновременно навязчивое пространство, томительное, топчущееся на месте движение, обманчивые сходства, путаница мест и лиц, растягивающееся время, ощущение смутной вины — все это свойственно творчеству писателя. В 2002 году вышел его последний на данный момент роман «Конец света: прогуливаясь по провинциальному городку» («Land s end: a walk through provincetown»).
Статьи о творчестве М.Каннингема появляются в американской прессе: The Atlantic Monthly, Redbook, Esquire, The Paris review, The New Yorker, Vogue, Metropolitan Home, Washington Post Book World s и другие. В 2003 г. в Америке вышла книга Тори Янга (Tory Young) «Часы» М.Каннингема: путеводитель читателя» («Michael Cunningham s the Hours: a reader s Guide. Continuum contemporaries»), где автор приводит биографию писателя, историю создания романов и анализ творчества Каннингема.
Рассматриваемый в нашем диссертационном исследовании роман получил множество откликов, комментариев и критических статей в различных британских газетах и журналах. В основном это доброжелательные статьи, отмечающие актуальность темы, продолжение классических традиций в современной литературе, богатство языка, замысловатость сюжета и проницательность при создании характеров. Джастин Кронин в «Филадельфильском исследователе» пишет: «В умном и игровом новом романе Майкл Каннингем еще раз обращается и мастерски заново создает великий - величайший роман Вирджинии Вулф «Миссис Дэллоуэй»... Триумф «Часов» относится к тем явлениям, которые оказываются одновременно и искусственно созданными и искренними, без фальши... И триумф этой книги является в том числе и триумфом самого автора. И это как раз в тот момент, когда уже не принято выражать уважение к литературе прошлого, Каннингем выполнил это с несомненным умением и глубиной чувств»1. (In his and playful new novel, Michael Cunningham has revisited, and masterfully reinvented, Virginia Woolfs great - and greatest - novel, Mrs. Dalloway The triumph of The Hours is that it somehow manages to be both artful and sincere, striking nary a false note And the triumph of the book is no less the triumph of its author. Just when is seemed that it was no longer permissible to pay respect to the literature of the past, Cunningham has done so with an undeniable skill and depth of feeling). Эмми Блер в The Boston Book Review отмечает: «Часы» -это один из самых претенциозных, хорошо задуманных, и прекрасно написанных произведений, вышедших в этом сезоне... Каннингем пишет лирично, и чудесно перенимает прозу Вулф»1. (The Hours is one of the most ambitious, tightly conceived, and beautifully written of this season s fiction offerings Cunningham has written lyrically, and has inhabited Woolfs prose magnificently). Эллис Миллер из Chicago Tribune продолжает: «Его язык всегда на высоком уровне, неизменный и взвешенный, богатый без пресыщения и увлекающий в стиле В. Вулф. Его звучание заставляет задуматься над подавленными желаниями и невыраженными потребностями» . (His language is always on key, unfailing and measured, rich without sating, and haunting in the way Woolfs is. It is resonant with the suggestiveness of suppressed desires and unexpressed needs). Газета Нью-Йорк пишет: «Претенциозная и действительно успешная попытка соединить жизнь и чувствительность В. Вулф в истории его собственных персонажей»3. ([An] ambitious and largely successful attempt to weave the life and sensibility of Virginia Woolf into a story of his own characters). The Roanoke Times: «Интеллектуальное и прекрасное изображение... В сцеплении внутренних жизней с проницательностью и темами Вулф Каннингем создает многопластовое целое, которое преподносит нам то, что мы закономерно можем спросить у жизни»4. (Clever and beautifully rendered.... In meshing the women s inner lives with Woolfs insights and themes, Cunningham creates a richly layered whole that suggests what we can reasonably ask of life). Yale Book Review (журнал, имеющий прямое отношение к Иельскому Университету): «Здесь Каннингем предпринимает, возможно, один из самых обескураживающих литературных проектов, которые только можно вообразить... Портрет Вулф, в интерпретации Каннингема, душераздирающий... В «Часах» Каннингему удается достичь невозможного: он, взяв каноническое литературное произведение и переработав, его делает своим» . (Cunningham here undertakes perhaps one of the most daunting literary projects imaginable.... Cunningham s portrait of Woolf is heartbreaking With The
Hours, Cunningham has done the impossible: he has taken a canonical work of literature and, in reworking it, made it his own). The Hartford Courant: «Великолепно... Это работа талантливого писателя, предпринимающего благоприятное погружение под видимую оболочку вещей. «Часы» имеют вес крови и плоти, и невесомость искусства» . (Brilliant....It s the work of a talented writer taking an adventurous plunge below the obvious surface of things. The Hours has the heft of flesh and blood, the subtlety of art).
Романтический конфликт и его постмодернистское разрешение
На протяжении всей истории литературы отношение к конфликту как неотъемлемой составляющей литературного текста менялось. Конфликт в художественном произведении XX века значительно отличается от конфликта в литературе эпохи Возрождения, классицизма или любого другого периода.
Главным конфликтом, представленным в романе «Часы» М. Каннингемом становится романтический разлад «художника», творческой личности с окружающей действительностью. Немецкий философ И.Г. Шеллинг отметил в романтической картине мира, то, что определяет романтический конфликт. «Противопоставление действительности и мечты, того, что есть, и того, что возможно, - это, быть может, самое существенное в романтизме, определяющее его глубинный пафос. (...) Реальной, отвергаемой им действительности романтизм всегда (разумеется, по-разному, в разных формах) противопоставляет другую, "высшую", поэтическую действительность»1. Так, Вирджиния Вулф и писатель Ричард - герои романа «Часы», выражают данную идею, олицетворяя собой романтический тип личности. Их характеру свойственно смешение реального и ирреального, неприятие внешнего мира и невозможность примириться с ним, что в итоге приводит к чисто романтическому разрешению конфликта, когда герои заканчивают жизнь самоубийством: «...романтический конфликт строился на особой постановке центрального персонажа, на особом роде его соотношения с другими персонажами - в отдельности, с фоном, окружением - в целом. И решающими оказывались не какие-либо высокие качества центрального персонажа, взятые статично (обычная недифференцированность наших представлений о романтизме, когда "разность" героев и превосходство одного над многими абсолютизируются и выдаются за единственный решающий фактор), но его способность пережить определенный духовный процесс - процесс отчуждения, с более или менее повторяющимися типическими стадиями (наивно-гармонические отношения вначале, разрыв с обществом, бегство и т.д.)» .
Несомненно, именно XX век породил внутренний конфликт в зарубежной литературе, который становится наиболее актуальным для эпохи индивидуализма и интровертности. Но если пространство его изменилось, то суть осталась все та же - столкновение и борьба, на которых построено развитие сюжета в художественном произведении. Противоборство, противоречие между изображенными в художественном произведении характерами, характером и обстоятельствами, различными сторонами характера - вот суть понятия, отражающего событийную организацию текста.
Известный литературный критик и семиолог Франсуа Растье выделяет вместо конфликта понятие контррадикализм , то есть отрицания и противоречия, расподобления и антиномии.
Существенно для нашего анализа утверждение ученого о существовании контрфактического мира, в котором возникает расподобление героя, что столь характерно для рассматриваемого произведения.
М. Каннингем при написании романа «Часы» привносит в него многое из того, что затрагивалось в первом его произведении «Дом на краю света» - в том числе и конфликты. Такая анфиладность построения, когда внутри одного находится конспект другого, выявляет эффект комментирования при изучении последующего произведения. Роман «Часы» обратил на себя внимание не только читателей и критиков всего мира, но и потребовал нового переосмысления, что вылилось в успешную экранизацию, номинированную в 2002 году на премию Оскар. Такое общественное внимание к произведению не случайно, это говорит о том, что темы, затронутые в нем, актуальны и современны. Сегодняшний мир бессобытиен, но невероятно конфликтен, именно это и выразил американский писатель в своем творчестве.
Хронообраз в контексте остановившегося времени
Художественное время в «Часах» - это акториальные изменения, происходящие по психолого-семантическим законам. Развертывание романной перспективы, заданной проблемами творчества, тендерными взаимоотношениями, ответственности поколений друг за друга и др. протекает многолинейно в причинно-следственном континууме.
Время, являясь внутренним образом романа, зафиксировано в его названии, в пространственно-временном континууме2 и представляет своеобразный центр, точку опоры, удерживает многослойность романной формы.
Нарратологическое повествование помимо целого ряда различных функций (информирующая, развлекающая, упорядочивающая и т.д.), имеет также и весьма специфические: трансформирующую (способность нарратива не просто отражать какую-либо последовательность событий, но открывать и изобретать то, что может произойти) и темпоральную.
«Нарратив соответствует извечному стремлению людей вырваться из непривычного потока времени, обозначая в нем начальные и конечные пункты происходящих с человеком событий, его дел и переживаний» . Темпоральная функция нарратива заключается в том, что он является способом постижения времени; выделяя различные моменты во времени и устанавливая связь между ними, он позволяет усмотреть смысл в самих временных последовательностях и раскрывает значение времени. Категорию времени и временную структуру в текстах рассматривали как отечественные исследователи: М. Бахтин, Л.Н. Гумилев, так и исследователи зарубежные: Э. Бенвенист, П. Рикер, Ф. Кермоуд, К.Хамбургер, X. Вайнрих, Ганс Рейхенбах.
Ф. Кермоуд в своем труде «Смысл завершения» (1967 г.) пишет: «Часы говорят тик-так, но люди гуманизируют этот звук, обозначая его тик-так, наделяя его началом и концом, задавая тем самым миниатюрный сюжет»2. В истории литературы не раз делались попытки выйти за временные и пространственные рамки текста, это, прежде всего, относится к писателям модернистам, абсурдистам и, конечно же, экспериментальной литературе постмодернизма. Гораздо сложнее обстоит дело с произведениями, жанр которых еще не определился, и их нельзя отнести к какому-либо направлению.
Мы уже отмечали, что структура произведения М. Каннингема «Часы» сложна и не входит в рамки принятых схем. Несомненно, роман кинематографичен как по своей структуре, так и на уровне текста, -события развиваются в разных временах и пространствах. Попытка проследить, как меняется человек через миг, секунду, минуту, - задача частично разрешимая лишь для режиссера фильма. И такой эксперимент был удачно поставлен в советском кинематографе выдающимися рижскими режиссерами Юрисом Подниексом и Герцем Франком в 1979 году. Ими был снят шедевр документального кино, где показан ребенок, который смотрит кукольный спектакль. Документальный фильм длится 10 минут, взгляд камеры целиком зафиксирован на лице маленького зрителя, который переживает целую жизнь за это короткое время. Фильм побудил многих режиссеров более пристально отнестись к данной теме, осознать неисчерпаемость и вечность проблемы, что вылилось в создание целого цикла «На десять минут старше». Но если кинопленка способна фиксировать визуальное «взросление» и изменение образа в течение какого-либо времени, то литературе, в силу ее специфики, скорее свойственна передача внутреннего состояния героя. Исследовать время как философскую категорию, ее значение в жизни человека, а главное, передать это в художественном произведении - задача нелегкая и под силу только великим мастерам. («В поисках утраченного времени» М.Пруста, «Волшебная гора» Т. Манна, В.Вулф «Волны», «Школа для дураков» С. Соколова, «Сто лет одиночества» Г. Маркеса, «Шум и ярость» У. Фолкнера).
При рассмотрении данного аспекта важно учитывать влияние нарративности на темп повествования. Повествовательная форма подчиняется определенному ритму, она является синтезом метра, разбивающего текст на правильные периоды, и ударения, модифицирующего длительность и амплитуду некоторых из них. Это вибрирующее и музыкальное свойство со всей очевидностью возникает в тексте М. Каннингема.
