Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Уголовно-правовая характеристика взяточничества как коррупционного преступления 13
1. Взяточничество в системе коррупционных преступлений 13
2. Субъект получения взятки как коррупционного преступления 44
3. Уголовно-правовые проблемы установления признаков основных составов взяточничества 66
4. Проблемы ответственности за квалифицированные виды взяточничества 97
Глава II. Криминологическая характеристика взяточничества как коррупционного преступления и меры противодействия ему 120
1. Взяточничество в России и Дальневосточном регионе состояние, структура, динамика 120
2. Борьба со взяточничеством в рамках Национального плана противодействия коррупции: проблемы практической деятельности органов прокуратуры (на примере Дальневосточного федерального округа) 144
3. Совершенствование системы мер, направленных на противодействие коррупции и её ядру — взяточничеству 179
Заключение 201
Список использованной литературы 207
- Взяточничество в системе коррупционных преступлений
- Субъект получения взятки как коррупционного преступления
- Взяточничество в России и Дальневосточном регионе состояние, структура, динамика
- Борьба со взяточничеством в рамках Национального плана противодействия коррупции: проблемы практической деятельности органов прокуратуры (на примере Дальневосточного федерального округа)
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Проблема коррупции (и особенно взяточничества как ее основного ядра) относится к категории «вечных». Во все времена и у всех народов в том или ином виде наблюдалось это крайне негативное социальное явление, предпринимались различные попытки (в том числе и с помощью уголовного права) борьбы с ним. Результаты этой борьбы, однако, были мизерными.
Более того, проблема коррупции и противодействия ей в последнее время как в целом мире, так и в России резко актуализировалась. Сегодня Россия приобрела стойкий имидж клептократического и глубоко коррумпированного государства не только внутри страны, но и за рубежом. В мировом рейтинге коррупции, определяемом независимой организацией Transparency International, Россия за последние годы откатилась с 90-го на 143 место.
Коррупция приобрела характер одной из основных угроз национальной безопасности России. Многие государственные институты и функции вследствие коррупционного поражения не только утратили эффективность, но и пере- родились в свои антиподы.
Данные уголовной статистики, социологические опросы и оценки экспертов показывают, что взяточничество и другие проявления коррупции поразили практически все сферы нашей жизни - от государственной службы и правоохранительных органов до здравоохранения, образования, жилищно-коммунальной сферы. Уровень и масштабы существующей в стране коррупции сдерживают экономическое развитие России, негативно отражаются на инвестиционном климате, снижают международную заинтересованность в сотрудничестве с нашей страной. Поражение коррупцией властных структур неизбежно приводит к снижению роли государства как регулятора экономических и сот циальных процессов, стимулирует паразитирование незначительной части общества на проблемах и тяготах большинства, переводит нормальную систему взаимоотношений между людьми в теневую, зачастую криминальную сферу.
Об остроте проблемы свидетельствует и тот факт, что Указом Президента РФ от 19 мая 2008 г. в целях создания системы противодействия коррупции в Российской Федерации и устранения причин, ее порождающих, образован Совет при Президенте РФ по противодействию коррупции, а 31 июля 200В г. Д.А. Медведевым утвержден Национальный план противодействия коррупции.
Изложенное свидетельствует о высокой степени актуальности уголовно-правового и криминологического исследования проблем борьбы со взяточничеством как коррупционным преступлением и мер противодействия этому негативному социальному явлению.
Степень разработанности темы. Уголовно-правовые и криминологические аспекты борьбы с взяточничеством являлись предметом исследования многих российских ученых. К ним следует отнести А.А. Аслаханова, Б.В. Вол-женкина, Л.Д. Гаухмана, А.И. Долгову, О.Х. Качмазова, А.К. Квициния, Н.А. г Лопашенко, В.В. Лунеева, С.В.Максимова, В.Е.Эминова, П.С. Яни и др.
В последнее время выполнен ряд диссертационных исследований, посвященных проблемам борьбы со взяточничеством и противодействия коррупционным преступлениям, среди которых можно отметить работы Т.Б. Басовой, В.Н. Боркова, СМ. Будатарова, С.Ф. Вейберт, С.А. Головко, А.В. Горбунова, Р.А. Гребенюка, В.И. Динеки, А.Б. Ишимова, Е.В. Краснопеевой, А.С. Мещерского, П.В. Никонова, Д.А. Семенова, Р.Н. Сучкова, Е.В. Тарасовой, А.А. Тир-ских, СМ. Фоминых, В.В. Шеретова, А.А. Эксановой, Е.В. Яковенко и др.
Однако следует иметь в виду, что в работах упомянутых авторов предметом исследования были в основном либо исключительно уголовно-правовые, либо криминологические аспекты борьбы со взяточничеством и противодействия коррупции, многие затронутые в них вопросы так и остались дискуссионными, не всегда феномен взяточничества исследовался комплексно и системно.
Кроме того, в отличие от всех предшествующих работ настоящая диссертация выполнена с учетом тех уголовно-политических установок, которые содержатся в Указе Президента РФ от 19 мая 2008 г. «О мерах по противодействию коррупции», Национальном плане противодействия коррупции, Федераль ном законе Российской Федерации от 25 декабря 2008 г. 0 противодействии коррупции», а также новых акцентов правоприменительной практики, появившихся в связи с созданием в структуре Генеральной прокуратуры РФ управления по надзору за исполнением законодательства о противодействии корруп-- Цель и задачи исследования. Целью диссертационного исследования являются комплексное (системное) на базе действующего законодательства и правоприменительной практики изучение проблемных вопросов квалификации взяточничества как коррупционного преступления, разработка конкретных вопросов и предложений, направленных на совершенствование- мер противодействия взяточничеству и иным видам коррупционных преступлений.
Достижение поставленных целей предполагает постановку и решение сле- дующихзадач: : •
раскрыть понятие и сущность взяточничества как. коррупционного преступления; ./. определить место и значение взяточничества в системе коррупционных преступлений; ; \
. рассмотреть особенности субъекта получения (дачи) взятки как коррупционного преступления;
выявить существующие в доктрине и правоприменительной практике проблемные вопросы ответственности за взяточничество и предложить пути и способы их решения; . проанализировать современное состояние, структуру и динамику взяточничества и иных видов коррупционных преступлений;
? изучить комплекс факторов (причин и условий), детерминирующих взяточничество и иные виды коррупционных преступлений;
? разработать систему мер противодействия взяточничеству и иным видам коррупционных преступлений;
? обосновать координирующую роль органов прокуратуры в механизме противодействия взяточничеству и,иным видам коррупционных преступлений. .
Объектом исследования выступают взяточничество как проявление коррупционной преступности, а также общественные отношения, связанные с разработкой, принятием и применением мер противодействия этим явлениям.
Предмет исследования составляют действующее законодательство, практика его применения, данные о состоянии, структуре, динамике взяточничества и иных видов коррупционных преступлений, детерминирующие их факторы, меры противодействия им.
Методологическая, теоретическая и нормативная основы исследования. Методологической базой исследования являются общенаучный диалектический метод и системный подход к изучению явлений в их взаимодействии и взаимообусловленности.
Наряду с этим применялись частно-научные методы исследования: формально-логический, системно-структурный, сравнительно-правовой, статистический, конкретно-социологический. Использованы также анкетирование, экспертное интервьюирование (опрос), моделирование и др.
Теоретическую основу исследования составили научные труды по уголовному праву, уголовному процессу, административному, гражданскому, праву, криминологии и другим отраслям науки.
Положения диссертации основываются на Конституции Российской Федерации, международных правовых актах, Уголовном кодексе РФ, иных российских законах и нормативно-правовых актах, Постановлениях и определениях Пленумов Верховных Судов бывшего СССР и Российской Федерации.
Эмпирическую основу исследования составили опубликованная практика Верховных Судов СССР, РСФСР и РФ; статистические данные ГИАЦ МВД РФ и Генеральной прокуратуры РФ по рассматриваемым категориям преступлений за 1997-2008 гг.; аналитические, фактологические, справочные материалы о мерах противодействия взяточничеству и коррупции, содержащиеся в базе данных Генеральной прокуратуры РФ.
В ходе исследования автором было изучено 518 уголовных дел о корруп-ционных преступлениях, рассмотренных судами Дальневосточного федераль ного округа {Приморский, Хабаровский, Камчатский края, Сахалинская, Амурская, Магаданская области, Саха-Якутия, Еврейская автономная область, Чукотский автономный округ) за период 2000-2008 гг. Использованы результаты анкетного опроса 150 различных категорий лиц,- а также собственный опыт профессиональной деятельности автора в качестве прокурора.
Теоретическая и практическая значимость исследования заключается в том, что в нем осуществлен комплексный (системный) анализ существующих в уголовно-правовой доктрине и правоприменительной практике проблем квалификации взяточничества как коррупционного преступления, рассматриваются пути и способы решения дискуссионных вопросов, включая предложения по совершенствованию действующего уголовного законодательства. Особое значение для развития теории и практики борьбы с преступностью приобретает предложенная в диссертации система мер противодействия взяточничеству и коррупции. Результаты настоящего исследования могут быть использованы законодателем для совершенствования уголовно-правовых норм обответственно-сти за взяточничество, а также действующего законодательства России в сфере противодействия коррупции. Кроме того, основные предложения и выводы диссертации могут применяться практическими работниками правоприменительных органов при квалификации рассматриваемой категории преступлений и организации деятельности по их предупреждению. Результаты исследования могут быть также использованы в учебном процессе и научных исследованиях по проблематике борьбы со взяточничеством как коррупционным преступлением.
Научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что оно является первым монографическим исследованием, выполненным в условиях реализации важнейших политических и организационно-правовых решений, которые заключены в Указе Президента РФ от 19 мая 2008 г. «О мерах по противодействию коррупции», Национальном плане противодействия коррупции, Федеральном законе Российской Федерации от 25 декабря 2008 г. «О противодействии коррупции», а также в новых акцентах правоприменительной практики, появившихся в связи с созданием в структуре Генеральной прокуратуры РФ управления по надзору за исполнением законодательства о противодействии коррупции.
Новизна находит непосредственное выражение в следующих основных положениях, выносимых на защиту:
1. Взяточничество занимает особое место в системе коррупционных преступлений. Взяточничество есть квинтэссенция, ядро преступлений коррупционного характера. Можно выделить три типичных уголовно-правовых признака преступлений коррупционного характера: а) активный и пассивный подкуп (в том числе взяточничество как одна из его форм); б) надлежащий субъект (публичное должностное лицо или лицо, выполняющее управленческие функции в коммерческих и иных организациях, а также лица, выполняющие функции арбитров или присяжных заседателей); злоупотребление надлежащего субъекта своими полномочиями в рамках осуществляемых им функций, совершенное в корыстных целях в обстоятельствах подкупа, либо сопряженное с ним из корыстной заинтересованности. В диссертации обосновывается, что именно подкуп • является системообразующим понятием при характеристике рассматриваемого преступления как коррупционного.
2. Международно-правовые обязательства Российской Федерации по вопросам уголовной ответственности за коррупцию обязывают законодателя уточнить признаки субъектов преступлений коррупционного характера. Такие уточнения уместны в признаках системообразующего понятия подкупа. А именно — в признаках субъекта получения взятки. Для этого целесообразно дополнить ст. 290 УК РФ примечанием 2, содержащим дефиницию субъекта данного преступления: « при установлении признаков должностного лица, руководствуясь положениями примечаний к ст. 285 настоящего кодекса, к представителям власти следует относить наравне с судьями присяжных заседателей как лиц, привлекаемых в установленном законом порядке к осуществлению правосудия».
3. В диссертации обосновывается тезис о неприемлемости правила квалификации действий посредника в даче взятки, сформулированного в п. 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2000 г. « О судебной практике по делам о -взяточничестве и коммерческом подкупе». Его целесообразно изменить, изложив п.8 указанного постановления в следующей редакции:
«Уголовная ответственность посредника во взяточничестве наступает в зависимости от конкретных обстоятельств по делу и его роли в даче или получении взятки.
Уголовная ответственность посредника в получении взятки наступает по ст. 290 УК в случаях, предусмотренных ст. 33 УК.
Посредник в даче взятки несет уголовную ответственность наряду со взяткодателем как исполнитель преступления, предусмотренного ст. 291 УК, в случаях, когда в его действиях содержатся признаки передачи взятки.
В случаях, когда должностное лицо или лицо, исполняющее управленческие функции в коммерческой или иной организации, отказалось принять у посредника предмет взятки или коммерческого подкупа, посредник в даче взятки несет ответственность за покушение на дачу взятки (или коммерческий подкуп)».
4. Условием эффективной борьбы с коррупцией является признание двуединого характера подкупа - продажности лиц, наделенных официальными полномочиями, проявления которого имеют одинаковое социально- политическое значение и, следовательно, должны иметь одинаковую уголовно- правовую оценку.
С учетом этого целесообразно дополнить ст. 291 УК РФ частями 3 и 4 с включением в них дополнительных признаков, усиливающих наказуемость дачи взятки: ч.З - дача взятки должностному лицу, занимающему государствен-ную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, а равно главе органа местного самоуправления; ч.4 — деяния, предусмотренные частями первой, второй или третьей настоящей статьи, если они совершены: а) группой лиц по предварительному сговору или ор ганизованной группой; б) в крупном размере. Целесообразно также обеспечить и пропорциональность наказуемости получения и дачи взятки, в том числе при отягчающих обстоятельствах.
5.к Требование единства социально-политической оценки активного и пассивного подкупа и равной уголовной ответственности за них предполагает и решение вопроса об обоснованности применения к взяткодателю специального вида освобождения от уголовной ответственности. Ограничение пенализации применительно к активному подкупу, который рассматривается как одно из оснований организованной коррупции, противоречит тем задачам, которые стоят перед мировым сообществом и Россией в том числе.
В связи с этим в диссертации предлагается исключить из примечания к ст. 291 УК положение об освобождении от уголовной ответственности лица, добровольно заявившего о даче взятки.
6. Являясь составной частью сложного социального явления — преступности, взяточничество как коррупционное преступление в настоящее время проходит стадию встраивания в новые условия глобальных проявлений современной социальной трансформации. Учитывая высокую латентность и проницаемость в систему социальных отношений, можно говорить о превращении взятки, как ядра коррупционизма, в самостоятельный социальный феномен, черту антисоциального образа жизни достаточно широкого круга лиц. При этом динамика феномена в России имеет явную тенденцию к росту.
7. Меры противодействия взяточничеству и иным видам коррупционных преступлений представлены в диссертации в виде соответствующей системы предложений. Они включают в себя: а) предложения по совершенствованию действующего российского законодательства; б) предложения по формированию стимулов к антикоррупционному поведению и правовому просвещению; в) предложения по совершенствованию организационно-правовых основ в борьбе с коррупцией; г) предложения по разработке методики оценки качества внутренних систем профилактики (предупреждения) коррупционных рисков в органах государственного и муниципального управления; д) предложения по разра ботке методики идентификации зон повышенного риска в деятельности органов г государственного и муниципального управления, а также по порядку мониторинга указанных рисков; е) предложения по разработке индикаторов, позволяющих оценить результативность профилактической работы в сфере борьбы с коррупцией и формирование антикоррупционной культуры в обществе, и др.
8. В диссертации обосновывается целесообразность придания на законо- дательном уровне Генеральной прокуратуре РФ статуса и полномочий центрального координирующего органа по противодействию коррупции в России.
Апробация результатов исследования. Сформулированные в диссертации научные положения и выводы отражены в 14 публикациях общим объемом 5,3 п.л.
Результаты исследования докладывались и обсуждались на ежегодных научных конференциях преподавателей, аспирантов и соискателей Юридического института Дальневосточного государственного университета (2005 — 2007 гг.), а также на ряде международных, всероссийских и региональных форумов: на Ш Общероссийской научно-практической Интернет-конференции «Современные вопросы государства, права, юридического образования» (Тамбов, 2006 г.); на Международной научно-практической конференции «Россия и АТР: проблемы безопасности, миграции и преступности» (Владивосток, 2006 г.); на координационном совещании руководителей правоохранительных органов Дальневосточного федерального округа под председательством Генерального прокурора РФ (Хабаровск, 2006 г.); на конференциях Международной ассоциации антикоррупционных органов (IAACA) (Пекин, 2006 г., о.Бали, Индонезия, 2007 г., Киев, 2008 г.); на совещании по итогам работы органов прокуратуры субъектов Российской Федерации Дальневосточного федерального округа (Владивосток, 2007 г.); на научно-практической конференции «Прокуратура и институты гражданского общества в противодействии коррупции» (Санкт-Петербург, 2008 г.); на заседании Межправительственной рабочей группы открытого состава по обзору реализации Конвенции ООН против коррупции (Вена, 2008 г.); на совместном заседании Комиссии по законодательному обеспечению противодей ствия коррупции и Комитета по безопасности Госдумы ФС РФ (Москва, 2009 г.); на заседании Комиссии по законодательному обеспечению противодействия коррупции и Комитета по безопасности Госдумы ФС РФ по вопросам о мерах законодательного характера, направленных на снижение уровня коррупции в сфере здравоохранения, а также при реализации приоритетного национального проекта «Здоровье» (Москва, 2009); на научно-практическом семинаре «Проблемы организации и осуществления прокурорского надзора за исполнением законодательства о противодействии коррупции» (Москва, 2009г.).
Структура диссертации обусловлена поставленными автором целями и задачами исследования, логикой последовательного изложения изучаемой проблемы. Работа состоит из введения, двух глав, включающих семь параграфов, заключения, списка использованных нормативных актов и научной литературы.
Взяточничество в системе коррупционных преступлений
По справедливому замечанию Т.В. Кондрашовой, взяточничество является одним из древнейших преступлений, известных человечеству и законодательству. Ссылаясь на Публия Овидия Назона, Цицерона, Гомера, она не без оснований утверждает, что взяточничество было распространено во все времена, у всех народов в таких масштабах, что классики художественной литературы не могли обойти его своим вниманием. Н. Бердяев называл взятку самой действенной российской конституцией1. Однако это явление не всегда трактовалось как преступление. Известен период российской истории, когда взятки имели "законную" форму, поскольку определяли суть так называемого "кормления", размеры которого определялись в зависимости от занимаемог чиновником положения. С учетом "кормления" определялось и содержание государственных чиновников.
Негативная роль взяточничества раньше всего была осознана применительно к сфере судебной деятельности. Ранние упоминания об ответственности за взяточничество в отечественных источниках мы находим уже в Новгородской и Псковской судных грамотах.2. Следует отметить, что и в ранних источниках права на Западе характеристика взяточничества как преступления была связана именно с судейскими злоупотреблениями.
В этом усматривается проявление закономерности развития права и правосознания. Правосудие является той сферой, которая при становлении государственности раньше других внедрилась в общественное сознание и получила нормативное оформление. По мнению Г.С. Фельдштейна, и становлению российского уголовного права предшествовал период нормативного оформления судебной власти. Все законодательные сборники, предшествовавшие Уложению царя Алексея Михайловича, содержали нормы, которые формиро-вались путем судебного решения. Практика судов являлась тем каналом, по которому продвигались в жизнь и находили свою охрану отдельные правовые интересы. Например, Классификация Русской Правды сводилась к распределению предметов тяжб, а отдельные постановления имели характер правил для судьи3.
Независимо от того, чьи именно интересы отстаивало правосудие, лица, осуществлявшие его, были теми посредниками, которые обеспечивали связь между народом и властью, общение между ними. Поэтому злоупотребление судейскими полномочиями в корыстных целях являлось злом как для власти, так и для человека подвластного. Злом, представление о котором складывалось, так сказать, "опытным путем".
Свое традиционное (и современное) уголовно-правовое значение взяточничество получило в связи с юридическим оформлением государства как субъекта не только социальных, но и правовых отношений, когда его интересы перестали трактоваться как данность, а получили правовое оформление вместе с установленными для их реализации юридическими границами.
Развитие политико-правового общественного сознания и правовых систем приводит к пониманию того, что любые действия лиц, уполномоченных властью, совершенные в личных целях, несовместимы с функциями власти, назначением государства и его позитивной социальной ролью. Естественно, что одним из самых простых и распространенных личных мотивов лица, уполномоченного властью, является корыстный мотив, простейшим способом удовлетворения которого является использование таким лицом своего служебного положения и зависимости от него человека, подчиненного власти.
Согласно ст. 401 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., "чиновник или иное лицо, состоящее на службе государственной или общественной, который по делу или действию, касающемуся обязанностей его по службе, примет, хотя бы и без всякого в чем-либо нарушения своих обязанностей его по службе, подарок, состоящий в деньгах, вещах или в чем бы то ни было ином" несет ответственность за "мздоимство". Статьей 402 этого Уложения предусматривалась ответственность за "лихоимство" — получение взятки для учинення или допущение чего-либо, противного обязанностям службы. Лихоимство путем вымогательства рассматривалось как самостоятельное, более тяжкое преступление (ст. 406)4.
Указанные формы должностных преступлений нашли отражение и в признаках взяточничества по советскому уголовному законодательству (УК РСФСР 1922, 1926, 1960 гг.), несмотря на отличия в организации нормативного материала о взяточничестве в дореволюционном и советском уголовном законодательстве.
Взяточничество трактуется как преступление применительно ко всем сферам деятельности государства только в связи с упрочением государственности, развитием системы нормативного регулирования общественной жизни. Вместе с этим приходит осознание позитивной роли государства как такого субъекта общественных отношений, который не только обязан обеспечить (установить, сохранить и поддержать) порядок в обществе, но также и заинтересован в этом.
Например, В.И. Ленин писалГ"Если есть такое явление, как взятка, если это возможно, тут нет речи о политике. Тут нельзя делать политики, потому что все меры останутся висеть в воздухе и не приведут ни к каким результатам. Хуже будет от закона, если практически он будет применяться в условиях допустимости и распространенности взятки"5. Продажность лиц, уполномоченных властью, является тем условием, которое позволяет парализовать ее начинания и усилия. Однако взяточничество противоречит интересам государственной власти не только в этом смысле. Оно подрывает основы властности управления, в том числе является средством влияния на власть частных интересов (нередко преступных).
Именно такой взгляд на взяточничество обусловливает пристальное внимание к любым обстоятельствам употребления властных полномочий, которые совершаются из корыстных побуждений. Так обыденные представления о мздоимстве, лихоимстве (взяточничестве) как явлениях, осложняющих жизнь человека в его общении с представителями власти, достигают того уровня понимания проблемы, которая видится в коррупции как негативном социальном явлении, подрывающем основы государства, противоречащем его позитивной социальной роли и создающем условия для развития транснациональной преступности. По существу, понятие "коррупция" явилось результатом эволюции представлений о негативных социальных последствиях взяточничества.
В пояснительной записке к проекту федерального закона "Основы антикоррупционной политики" отмечалось: "Коррупция приобрела характер одной из основных угроз национальной безопасности России. Многие государственные институты и функции вследствие коррупционного поражения не только утратили эффективность, но и переродились в свою противоположность. Коррупция стала ведущим фактором стагнации экономики, сохранения и развития выраженного социального неравенства вопреки официальным усилиям государства. Значительная часть федеральных экономических программ потерпела крах в результате коррупционной блокады. Коррупция в значительной степени ограничила свободное действие экономических законов и уменьшила предсказуемость развития страны" .
Субъект получения взятки как коррупционного преступления
Каким бы изменениям не подвергалось уголовное законодательство о взяточничестве, в его толковании и применении неизменно проявляется ряд типичных проблем, связанных с определением признаков субъекта преступления, его предмета и установлением формальных признаков его объективной стороны. Рассмотрим их подробнее.
Всеми без исключения авторами взяточничество трактуется как служебное преступление. Однако разнообразие характеристик понятия "служба" и его неоднозначность по отношению к понятию "власть" обусловливают трудности в характеристике специальных признаков субъектов взяточничества (за исключением дачи взятки). Очевидно,, что содержание специальных признаков субъекта получения взятки находится в прямой зависимости от содержания объекта этого преступления. Статьи 290 (получение взятки) и 291 (дача. взятки) помещены в главу 30 УК РФ. Место рассматриваемых преступлений в структуре УК служит кри- терием определения их объектов. Г.П. Новоселов отмечает, что по с ложив шейся в российском уголовном праве традиции (отметим: доктринальной традиции) различные преступления объединяются в одну главу Уголовного закона на основании общности их родовых признаков, а именно.-.— родового объекта46. Изменение структуры УК внесло коррективы и.в традицию характеристики объектов преступлений. Это послужило основанием для определения содержания родового объекта преступления исходя из содержания соответствующего раздела Особенной части УК. Содержание главы Особенной . части УК соответственно служит определению видового объекта объединенных в ней преступлений.
Исходя из этого содержание видового объекта преступлений; преду- смотренных в главе 30 УК РФ не должно включать в себя полный объем понятия, определяющего содержание родового объекта преступлений, предусмотренных разделом X УК! Однако глава 30 УК РФ названа: "Преступления против государственной власти, интересов государственной службы и служ-быворганах местного самоуправления".
Представляется обоснованной позиция Б.В. Волженкина, который считает, что упоминание: в названии гл. 30 УК в качестве видового объекта посягательства при совершении преступлений, включенных в эту: главу, помимо интересов службы еще и государственной власти вызвано тем, что лица, за-, нимающие государственные должности РФ; или государственные должности субъектов РФ (государственные должности категории "А"), не считаются несущими государственную службу. Они непосредственно исполняют государственную власть, поэтому совершенные ими злоупотребления являются преступлением против государственной власти .
В силу этого, по его справедливому мнению, видовым объектом преступлений, предусмотренных в гл. 30 УК РФ, является нормальная деятельность публичного аппарата управления: а) в лице государственных органов законодательной, исполнительной и судебной власти; б) органов местного самоуправления; в) аппарата управления в Вооруженных силах, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации по выполнению стоящих перед ними задач. Аналогичной точки зрения придерживаются и многие другие авторы49.
По законодательному определению субъектом получения взятки может быть только должностное лицо50. Содержание видового объекта преступлений, предусмотренных в гл. 30 УК, а также .признаки должностного лица, указанные в примечаниях к ст. 285 УК, указывают на два критерия принадлежности субъекта к должностным лицам: статусный и функциональный.
Статусный критерий субъекта получения взятки заключается в отнесении субъекта к представителям власти (лицам, которые постоянно, временно или по специальному полномочию выступают от имени власти). Определение понятия "представитель власти" дается в примечании к ст. 318 УК.
Однако Б.В. Волженкин резонно замечает, что при сопоставлении этого определения с определением должностного лица обнаруживается логическая погрешность, которая состоит в определении неизвестного понятия таким же неизвестным: "представителем власти является должностное лицо, а должностное лицо — это представитель власти".
Он отмечает также, что не всякое должностное лицо (хотя бы и контролирующего или правоохранительного органа) является представителем власти51.
Действительно, статус субъекта определяется не его функциями, а полномочиями. В данном случае — властными полномочиями. Так, администра-тивисты, характеризуя субъектов исполнительной власти, выделяют из числа государственных служащих, занятых в сфере деятельности исполнительной власти, только таких должностных лиц и государственных служащих, которые обладают властными полномочиями .
Такая трактовка находится в полном согласии с тем, что интересы государственной власти выделены не только в родовом, но также и в видовом объектах преступлений, предусмотренных гл. 30 УК. В этом аспекте представляется существенным и разъяснение, данное Пленумом Верховного Суда РФ в постановлении от 10 февраля 2000 г. "О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе". В пункте 2 названного постановления указывается, что к представителям власти следует относить лиц, осуществляющих законодательную, исполнительную или судебную власть, а также работников государственных, надзорных или контролирующих органов, наделенных в установленном законом порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от них в служебной зависимости, либо право принимать решения, обязательные для исполнения гражданами, а такэюе организациями, независимо от их ведомственной подчиненности (выделено автором)53.
Взяточничество в России и Дальневосточном регионе состояние, структура, динамика
Установить точную фактическую картину состояния, структуры и динамики взяточничества в России и Дальневосточном регионе достаточно сложно, поскольку высока латентность этого коррупционного преступления. Более того, и должностную, и коррупционную преступность вообще криминологи традиционно относят к разряду высоколатентных. Но необходимость такого анализа обусловлена не вызывающей сомнения особой социальной опасностью данного преступления.
С середины 80-х годов ушедшего столетия наша страна переживает серьезные социально-экономические и политические преобразования. Такие обстоятельства, как распад советского государства, принятие и вступление в действие с 1 января 1997 г. нового уголовного закона России, осложняют проведение совершенного анализа состояния, структуры и динамики взяточничества. Но несмотря на это, имея цель - получить максимально точные и объективные выводы о состоянии борьбы с этим коррупционным преступлением, считаем необходимым при осуществлении криминологического анализа обратиться к имеющимся данным уголовной статистики с момента начала так называемого «курса перестройки» страны, то есть с середины 80-х годов XX столетия.
Объяснение тенденциям в развитии- противодействия взяточничеству следует давать с учетом социально-экономической и политической ситуации в стране. На снижение взяточничества, как представляется, повлияли негатив- ные процессы, связанные с развалом административно-командной системы государственного управления. Декларировались новые принципы деятельности государственного аппарата и отдельных должностных лиц, но на практике всё было иначе. Наступил кризис в системе государственных органов, который длился, судя по данным уголовной статистики, около десяти лет. С принятием нового уголовного закона, который учел особенности системы государственной власти и управления в условиях рыночной экономики, начался современный этап борьбы со взяточничеством.
Это подтверждает и анализ тенденции выявления фактов взяточничества в абсолютных показателях.
Несмотря на ежегодный абсолютный прирост числа зарегистрированных фактов взяточничества после распада СССР, в 1997 г. к моменту вступления в действие нового УК РФ, уровень выявляемых ежегодно исследуемых преступлений был на 14,29 % меньше по сравнению с 1986 г..
Если в 1986 г. было зарегистрировано 6562 указанных преступлений, то достигнуть этого уровня удалось лишь спустя тринадцать лет в 1999 г., в котором зафиксировано 6871 факт. К этому моменту УК РФ действовал уже три, года. За 12 лет действия УК РФ число зарегистрированных фактов взяточничества в России возросло более чем в 2 раза (соответственно с 5624 до 12512).
Но к моменту вступления в действие нового УК РФ начинается прирост абсолютных данных по рассматриваемому виду преступлений. В 2001 г. абсолютный прирост должностных злоупотреблений составил уже 287 фактов, что почти на 6 % больше уровня 1986 г. Это внушает оптимистичный прогноз на дальнейшее развитие борьбы с этим негативным явлением.
Анализ данных, полученных путем смыкания динамических рядов, показывает, что направленность изменения числа зарегистрированных фактов взяточничества в период действия УК РСФСР (1986-1996 гг.), выраженного в процентах, обратно пропорциональна подобному показателю в период действия УК РФ (1997-2008 гг.). Так, составляющая сомкнутого ряда за период 1986-1996 гг. свидетельствует о снижении в динамике взяточничества на 20, 34 %, тогда как в период 1997-2008 гг. темп прироста составил 112,48 % (см. диаграмму 1).
Изменение числа зарегистрированных фактов взяточничество исследовано нами отдельно за период, когда действовал УК РСФСР, и за период действия УК РФ. При этом мы преследовали цель выяснить: повлияло ли вступление в силу УК РФ на процессы борьбы со взяточничеством. Новый УК РФ в сравнении с уголовным законом РСФСР серьезно преобразовал Особенную часть путем введения новых или корректировки ранее известных составов преступлений. Безусловно, это не могло не сказаться на изменении динамики и структуры преступности в России. Вместе с тем УК РФ кардинально не преобразовал составы взяточничества, что, по предположению, не должно ни качественно, ни количественно отразиться на статистических характеристиках.
Если анализировать данные динамического ряда в периоды действия УК РСФСР и УК РФ (табл. 2 и 3), полученные цепным методом, то следует отметить неравномерность относительного темпа роста. Какой-либо ярко выраженной тенденции в развитии борьбы со взяточничеством, строящейся на сравнении с показателями предыдущего года, не наблюдается. Изучение показателей темпа прироста (снижения) позволяет констатировать, что в период действия нового уголовного закона России отмечается в целом положи-тельный (кроме 2002 г.) темп прироста объема указанных преступлений по отношению к аналогичному показателю предыдущего года. Но следует уточнить, что величина этого положительного темпа роста в течение 1997-2001 гг. неравномерна: от 2,56 % в 2000 г. до 20,17 % в 2004 г., а в 2002 г. она составила отрицательное значение - 7,56 %. Эти показатели в период действия УК РСФСР имеют еще более неравномерную тенденцию: от — 40,70 % до 35,00 %.
Таким образом, анализ показателей зарегистрированных фактов взяточничества в России на протяжении длительного времени (1997-2008 гг.) свидетельствует о том, что в России происходит последовательное наращивание усилий по противодействию коррупционному преступлению - взяточничеству. С начала действия УК РФ число выявленных фактов взяточничества (суммарно получения и дачи взятки) возросло более чем в 2 раза: с 5,6 тыс. в 1997 г., 5,8 тыс. в 1998 г. до 11,6 тыс. в 2007 г., 12,5 тыс. в 2008 г. (+7,7 % в сравнении с 2007 г.).
Вместе с тем по данной категории преступлений, как правило, привле- каются к ответственности лица невысокого правового и социального статуса за деяния, не представляющие повышенной общественной опасности. Так, из 7 131 преступлений по ст. 290 УК РФ (получение взятки), выявленных в 2008 г., лишь 215 квалифицированы как получение взятки группой лиц по предва-рительному сговору или организованной группой.
По данным Верховного Суда Российской Федерации более 80% осужденных в 2008 г. за взяточничество обвинялись в получении незаконного вознаграждения на сумму менее 30 тыс. рублей.165
Борьба со взяточничеством в рамках Национального плана противодействия коррупции: проблемы практической деятельности органов прокуратуры (на примере Дальневосточного федерального округа)
Проблема коррупции для современной России является одной из наиболее значимых, ведь она представляет угрозу национальной безопасности, отрицательно влияет на различные сферы деятельности общества и личности, усугубляет кризисные проявления в экономическом состоянии государства и способствует росту преступности.
Неслучайно Президент Российской Федерации в Посланиях Федеральному Собранию неоднократно называл коррупцию как одно из самых серьезных препятствий на пути развития государства и обозначил тему противодействия ей в качестве приоритетной. Если в своем послании 2006 г. глава государства говорил о «надменной касте чиновников», рассматривающих государственную службу как разновидность бизнеса, и требовал принятия мер, которые могли бы остановить негативные тенденции перехода страны под контроль неэффективной коррумпированной бюрократии, то очередное обращение к данной теме показало, что деятельность публичной власти всех видов и уровней в области борьбы с коррупцией по-прежнему недостаточна и не дает пока еще ощутимых результатов171.
Об этом свидетельствуют и официальные статистические данные об устойчиво высоком уровне коррупции в Российской Федерации, и результаты проведенного нами социо-криминологического исследования о состоянии, структуре и динамике взяточничества, как основного коррупционного преступления172, а также выводы, представленные в других криминологических, девиантологиче-ских, социологических исследованиях и измерениях.
Сложившаяся ситуация потребовала принятия решительных мер по противодействию коррупции. Поэтому 31 июля 2008 г. и был разработан Национальный план противодействия коррупции, в котором противодействие этому социальному злу провозглашено в качестве важнейшей стратегической задачи деятельности Российского государства и его гражданского общества. В рам-ках реализации плана 25 декабря 2008 г. был принят Федеральный закон РФ «О противодействии коррупции» № 273-ФЗ .
Анализ этого плана позволяет акцентировать внимание на ряде моментов. Прежде всего - цель борьбы с коррупционной преступностью в Российской Федерации состоит не столько в её искоренении, а в том, чтобы добиться минимально возможного уровня коррупционной преступности при существующих параметрах данной общественно-государственной реальности. Далее, уголовная политика, как составляющая антикоррупционной политики, будет выстраиваться на базе междисциплинарного и целостного подхода к коррупции как сложному социально-правовому явлению, при этом нельзя не учитывать множество причин и условий, способствующих коррупционным деяниям. Необходима блокада факторов, способствующих коррупционному поведению, и ранняя профилактика коррупционных проявлений. В-третьих, оказывая противодействие коррупции, следует помнить о роли в этом процессе различных институтов гражданского общества, к примеру, Общественной палаты Российской Федерации. И последнее, противодействие коррупции должно строиться с учетом совершенствования деятельности различных государственных и муниципальных ,органов, направленного на ограничение произвола бюрократии.
Изложенное позволяет утверждать, что в настоящий момент программа борьбы со взяточничеством и коррупцией в России не только разработана под названием «Национальный план противодействия коррупции», но и начата её реализация.
В противодействии коррупционной преступности большое значение придается правоохранительным органам, которые непосредственно ведут борьбу с ней. Особую роль в пресечении преступлений, носящих коррупционный характер, играют органы прокуратуры. Благодаря своему статусу, они компетентны в противодействии коррупционным проявлениям на любом уровне: международном, федеральном, региональном и местном. Более того, именно органы прокуратуры осуществляют деятельность по координации борьбы с коррупцией.
Именно поэтому при исследовании института взяточничества как коррупционного преступления считаем необходимым рассмотреть в данной главе вопрос о практической деятельности органов прокуратуры по реализации Национального плана противодействия коррупции.
Выбор Дальневосточного федерального округа в качестве примера для такого рода исследований обусловлен тем, что он особо геополитически расположен, имеет большие природные богатства и, следовательно, высокие экономические возможности. Всё это служит благоприятной почвой для коррупционных проявлений должностных лиц. Это, в свою очередь, определенным образом объясняет тот факт, что ДВФО является криминально и криминогенно напряженным субъектом федерации в России, когда речь идет о коррупционной преступности, однако не все необходимое предпринимается компетентными органами для исправления ситуации.
Как показало проведенное исследование, криминогенная ситуация в сфере противодействия взяточничеству, которое образует «ядро» коррупции, является напряженной. Не лучше складывается ситуация и в противодействии правонарушениям коррупционного характера в целом, хотя конкретная работа по повышению уровня противодействия коррупции органами прокуратуры, безусловно, ведется.
Начиная с 2005 г., когда в России активно осуществлялась административная реформа, ежегодно наблюдается рост фактов выявленных и пресеченных органами прокуратуры нарушений коррупционного характера, а именно: в 2005 г. - 24360; в 2006 г. - 92 013; в 2007 г. - 106509. Не прервалась эта тенденция ив 2008 г.: органами прокуратуры выявлено и.пресечено 208284 нарушений коррупционного характера.
Обращают на себя внимание существенные различия показателей регист рации коррупционных преступлений по регионам. Так, рост регистрации взя точничества в 2008 г. отмечается в 62 субъектах Российской Федерации. При этом в некоторых регионах он составил более 100 % по сравнению с показателями 2007 г.: в республике Саха (Якутия) + 186,2% (83 факта в 2008 г. против 29 в 2007 г.); в Смоленской области +120,5 % (97 против 44); в других превысил 50 % (в республике Алтай +92,3% (25 против 13), Тамбовской области +78,4% (298 против 167), республике Адыгея +60 % (16 против 10), Кировской области +53,9% (234 против 152).
