Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Понятие преступных посягательств на отношения, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выводов по делу и история регламентации ответственности за них 12
1. История развития российского уголовного законодательства об ответственности за преступные посягательства на отношения, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выводов по делу 12
2. Понятие преступных посягательств на отношения, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выводов по делу 39
Глава II. Уголовно-правовая характеристика преступных посягательств на общественные отношения, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выводов по делу 56
1. Уголовная ответственность за фальсификацию доказательств 56
2. Уголовная ответственность за провокацию взятки либо коммерческого подкупа 72
3. Уголовная ответственность за заведомо ложные показание, заключение эксперта или неправильный перевод 88
4. Уголовная ответственность за отказ свидетеля или потерпевшего отдачи показаний 114
5. Уголовная ответственность за подкуп или принуждение к даче показаний или уклонению от дачи показаний либо к неправильному переводу 123
Глава III. Проблемы совершенствования закона о преступных посягательствах на отношения, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выводов по делу и практики его применения 137
1. Особенности квалификации преступных посягательств на отношения, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выводов по делу 137
2. Совершенствование уголовного законодательства об ответственности за преступные посягательства на общественные отношения, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выводов по делу 174
Заключение 189
Библиография 193
Приложения
- История развития российского уголовного законодательства об ответственности за преступные посягательства на отношения, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выводов по делу
- Понятие преступных посягательств на отношения, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выводов по делу
- Уголовная ответственность за фальсификацию доказательств
- Особенности квалификации преступных посягательств на отношения, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выводов по делу
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Правосудие как особый вид юрис-дикционной деятельности государственных органов направлено на защиту интересов личности, общества и государства. Это закреплено в Конституции РФ, гражданско-процессуальном и уголовно-процессуальном законодательстве. В свою очередь задачи правосудия могут быть выполнены только тогда, когда органы предварительного расследования и (или) суд установят истину по уголовному (гражданскому) делу, т.е. когда будут выяснены все фактические обстоятельства дела, имеющие значение для правильного разрешения дела, а деянию лица дана правильная юридическая оценка. Сам процесс познания истины заключается в собирании, проверке и оценке доказательств в установленных законом формах. Общественные отношения, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выводов по делу, регулируются нормами уголовно-процессуального, гражданско-процессуального и арбитражно-процессуального права и ввиду их исключительной важности охраняются нормами уголовного права.
Неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанностей по сбору, проверке и оценке доказательств должностными лицами органов правосудия, осуществляющих функции расследования, рассмотрения, разрешения уголовных и гражданских дел, прокурорского надзора влечет ответственность в соответствующих случаях за фальсификацию доказательств (ст. 303 УК РФ), провокацию взятки либо коммерческого подкупа (ст. 304 УК РФ). Лица, обязанные содействовать расследованию, рассмотрению и разрешению уголовных или гражданских дел путем дачи показаний или заключения могут быть привлечены к уголовной ответственности за заведомо ложные показание, заключение эксперта или неправильный перевод (ст. 307 УК РФ); отказ свидетеля или потерпевшего от дачи показаний (ст. 308 УК РФ). В то же время указанные общественные отношения могут нарушаться путем неправомерного воздействия на лиц, обязанных содействовать правосудию путем подкупа или принуждения к даче показа-
ний или уклонению от дачи показаний либо к неправильному переводу (ст. 309 УК РФ).
Между тем, анализ правоприменительной практики показывает, что уголовно-правовые нормы, предусматривающие ответственность за эту разновидность преступлений против правосудия, применяются крайне редко и не позволяют, к сожалению, обеспечить действительно эффективную охрану отношений, обеспечивающих получение достоверных доказательств и истинных выводов по делу. Обусловлено это различными причинами, в том числе явной недостаточностью теоретических исследований проблемы применения уголовно-правовых норм, содержащих составы посягательств на отношения, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выводов по делу.
Степень разработанности научной проблемы. Монографические работы, посвященные вопросам ответственности за посягательства на отношения, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выводов по делу, единичны. Это труды М.И. Бажанова, В.Д. Иванова, Ш.С. Рашковской, И.С. Власова, И.М. Тяжковой, Л.В. Лобановой, С.Н. Радачинского, М.Х. Хаби-буллина. В основном же вопросы уголовной ответственности за эти преступные посягательства освещались в самом общем виде в научной периодике, комментариях к уголовному закону и учебных пособиях. Среди авторов, так или иначе уделивших внимание этой проблеме, следует назвать Б.В. Волженкина, В.Л. Будникова, А.В. Гужина, В. Сверчкова, И. Дворянскова, А.И. Чучаева и др. Однако, работы указанных ученых не охватывают проблему уголовной ответственности за преступления, посягающие на отношения, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выводов по делу, в комплексе. В частности, в науке уголовного права отсутствует общее понятие преступлений, посягающих на отношения, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выводов по делу, нет единства взглядов относительно места составов преступлений, предусмотренных ст.ст. 303, 304, 307-309 УК РФ, в общей системе преступлений против правосудия, не исследован механизм совершения этих преступлений, не рассмотрены детально вопросы квалификации
указанных преступлений, разграничения их со смежными составами, не разработаны уголовно-правовые меры противодействия указанным преступлениям.
Изложенное свидетельствует о необходимости проведения углубленного научного исследования по указанной проблеме.
Объект и предмет исследования. Объектом данного исследования является совокупность общественных отношений, возникающих в связи с созданием и применением уголовно-правовых норм, устанавливающих ответственность за посягательства на общественные отношения, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выводов по делу.
Предмет исследования составляют отдельные стороны названного объекта, подлежащие непосредственному изучению. К ним относятся - статистические данные, характеризующие преступные посягательства на общественные отношения, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выводов по делу; тенденции развития и совершенствования уголовного законодательства России, регламентирующего ответственность за указанные преступления; нормы и институты действующего уголовно-процессуального, гражданско-процессуального, арбитражно-процессуального права, административного и и уголовного законодательства, касающиеся данной сферы, и материалы соответствующей правоприменительной практики.
Цель и задачи исследования. Основной целью работы является комплексная научная разработка теоретических и практических проблем борьбы с преступными посягательствами на общественные отношения, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выводов по делу.
Достижение поставленной цели предполагается путем решения следующих задач:
формулирование определения «преступные посягательства на общественные отношения, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выводов по делу»;
ретроспективный анализ российского исторического опыта регламентации уголовной ответственности за преступные посягательства на общественные
отношения, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выводов по делу;
- детальный анализ составов преступлений, предусмотренных ст. ст.ЗОЗ,
304, 307-309 УК РФ;
-установление типичных квалификационных проблем по делам о преступных посягательствах на общественные отношения, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выводов по делу и их решение;
- выработка, с учетом выявленных пробелов и недостатков уголовного за
конодательства и проблемных ситуаций в практической деятельности по его
применению, конкретных предложений по совершенствованию правовой ох
раны этой сферы правосудия.
Методология и методика исследования. Методологическую основу диссертационного исследования составляют современные положения теории познания социальных процессов и явлений, в данном случае — проблем уголовной ответственности за посягательства на общественные отношения, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выводов по делу.
Методика настоящего исследования включает в себя как общенаучные (анализ и синтез, моделирование, системный подход, логический и т. п.), так и частно-научные (специальные) методы. К последним относятся: историко-правовой, статистический, анкетирования, экспертных оценок.
Нормативную базу исследования составили Конституция Российской Федерации, действующие уголовно-процессуальное, гражданско-процессуальное, арбитражно-процессуальное, административное и уголовное законодательства, ведомственные нормативные акты, регулирующие отношения, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выводов по делу.
Теоретической основой исследования явились работы по теории уголовной политики, уголовному и гражданскому процессу, административному и уголовному праву и криминологии, принадлежащие перу авторов, указанных в библиографическом разделе диссертации. По проблеме диссертационного ис-
следования были изучены и обобщены материалы научно-практических и научно-теоретических конференций, периодической научной печати.
Эмпирической базой диссертационного исследования явились материалы конкретно-социологических исследований, проведенных автором в Южном федеральном округе. В частности, были изучены данные о состоянии и динамике преступлений, предусмотренных ст. ст. 303, 304, 307-309 УК РФ, за период 1997-2000 гг., 100 уголовных дел соответствующей категории, проведен опрос 100 практических работников органов следствия и суда. При подготовке диссертации также использовались результаты эмпирических исследований, проведенных другими авторами.
Научная новизна работы обусловлена в первую очередь тем, что она является одним из первых комплексных исследований уголовной ответственности за преступные посягательства на общественные отношения, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выводов по делу. Помимо этого научная новизна отражена в таких результатах проведенного исследования, как: определение общего понятия «преступные посягательства на общественные отношения, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выводов» и их разновидностей; авторский вариант анализа исторического опыта регламентации уголовной ответственности за преступные посягательства на общественные отношения, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выводов в России; уголовно-правовая характеристика различных видов указанных преступных посягательств по действующему законодательству; разработка научно-обоснованных рекомендаций по совершенствованию уголовного законодательства и правоприменительной практики в этой части.
Положения, выносимые на защиту:
1. Преступные посягательства на отношения, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выводов по делу (ст. 303, 304, 307-309 УК РФ) - это общественно опасные, уголовно-противоправные, умышленные
нарушения порядка представления, собирания, проверки, оценки доказательств, которые создают угрозу получения ложных выводов по делу.
С учетом приоритетов уголовной политики и их закрепления в действующем законодательстве представляется целесообразным вычленить следующие основные направления по изменению уголовного законодательства в этой части: 1) приведение его в соответствие с Конституцией РФ, 2) исключение внутренней несогласованности и противоречивости системы уголовно-правовых норм, охраняющих общественные отношения, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выводов по делу; 3) обеспечение максимальной законодательной урегулированное уголовным правом охраны этой сферы правосудия.
Для приведения уголовного законодательства в точное соответствие с Конституцией РФ необходимо включить в число его задач (ст. 2 УК РФ) охрану системы правосудия.
В целях исключения внутренней несогласованности системы норм, регламентирующих ответственность за преступления против правосудия, статьи в главе 31 УК РФ следует изложить в иной последовательности, исходя из специфики видового объекта. Так, составы преступных посягательств на отношения, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выводов по делу (ст.ст. 303, 304, 307-309 УК РФ), необходимо поместить один за другим.
В целях максимальной защиты всех разновидностей правосудия от всех возможных посягательств дополнить диспозицию чЛ, 2, 3 ст.ЗОЗ УК РФ указанием на преступность как фальсификации, так и уничтожения или сокрытия доказательств;
- криминализировать действия указанные в диспозиции чЛ ст.ЗОЗ УК РФ в
отношении доказательств по административному делу, рассматриваемому в су
де;
-дополнить перечень субъектов преступления за счет указания
- в чЛ ст. 303 УК РФ на адвоката, эксперта или судью;
-в ч 2 ст. 303 УК РФ на лиц, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, защитника, судью, а также иных лиц, участвующих в деле, или их представителей.
В связи с тем, что опасность провокации взятки или коммерческого подкупа заключается не только в искусственном создании доказательств обвинения и последующего шантажа, но и в том, что у лица формируется под влиянием действий провокатора желание получить взятку необходимо изложить диспозицию ст. 304 УК РФ следующим образом: «Провокация взятки либо коммерческого подкупа, т.е. заведомое создание обстановки и условий, вызывающих получение должностным лицом либо лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческих или иных организациях, денег, ценных бумаг, иного имущества, выгод или услуг имущественного характера в целях искусственного создания доказательств совершения преступления либо шантажа».
Уточнить и дополнить перечень квалифицирующих обстоятельств, предусмотренных в ч.2 ст. 307 УК РФ, указав на деяния: а)совершенные при производстве предварительного расследования либо при судебном рассмотрении дела о тяжком или особо тяжком преступлении; б)соединенные с искусственным созданием доказательств обвинения; в)повлекшие тяжкие последствия;
- Изменить редакцию примечания к ст. 307 УК РФ, указав, что:
-Деятельное раскаяние свидетеля, потерпевшего, эксперта или переводчи
ка должно выражаться не только в заявлении о ложности показаний, заключе
ния или перевода, но и в сообщении сведений, соответствующих действитель
ности.
8. Дополнить диспозицию ст. 308 УК РФ указанием на такую форму пре
ступного деяния как «отказ эксперта от дачи заключения»;
- В примечании к ст. 308 УК РФ указать, что: не подлежат уголовной от
ветственности лица за отказ от дачи показаний, заключения против себя самого,
своего супруга или своих близких родственников, а также лица, которые не мо
гут быть допрошены в качестве свидетелей согласно уголовно-
процессуальному и гражданско-процессуальному законодательству.
9. Необходимо изменить название и диспозицию ст. 309 УК РФ за счет дополнительного указания на такие цели подкупа как склонение свидетеля, потерпевшего, эксперта к уклонению или отказу от дачи показаний.
Достоверность результатов исследования обеспечивается его методологией и методикой, а также эмпирическим материалом, на котором основываются научные положения, предложения и выводы исследования.
Теоретическая и практическая значимость исследования. Изложенные в диссертации положения, выводы и рекомендации могут быть использованы:
в законотворческой деятельности при подготовке изменений и дополнений норм, регламентирующих ответственность за посягательства на отношения, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выводов по делу.
в практической деятельности по применению в ст.ст. 303, 304, 307-309 УК РФ. Выработанные автором рекомендации позволят минимизировать трудности, связанные с толкованием криминообразующих признаков указанных составов преступлений, облегчат их разграничение со смежными преступными посягательствами;
- в научно-исследовательской работе. Результаты исследования могут служить основой для дальнейшей разработки проблем уголовно-правовой борьбы с преступными посягательствами на отношения, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выводов по делу;
- в учебном процессе юридических вузов при преподавании курса уголов
ного права и в системе повышения квалификации работников органов внутрен
них дел, прокуратуры и суда, ведущих борьбу с посягательствами на отноше
ния, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выво
дов по делу.
Апробация результатов исследования. Материалы диссертационного исследования обсуждались на заседаниях кафедры уголовного права РЮИ МВД России. Результаты диссертационного исследования были отражены в научных сообщениях, с которыми автор выступил на научно-практических конференци-
ях: «Актуальные проблемы уголовного права», «Криминалистика: актуальные вопросы теории и практики», проходивших в 2001 г., 2002 г. в г. Ростове-на-Дону. По теме диссертационного исследования автором опубликовано пять статей. Основные положения диссертации используются в учебном процессе РЮИ МВД России, РГУ по курсу "Уголовное право".
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, включающих девять параграфов, заключения, библиографии и приложений. Работа выполнена в соответствии с требованиями ВАК России.
История развития российского уголовного законодательства об ответственности за преступные посягательства на отношения, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выводов по делу
Нормы, предусматривающие ответственность за общественно опасные деяния, препятствующие получению достоверных доказательств и истинных выводов по делу издавна находили место в российском законодательстве. Такие нормы обнаруживаются уже в «Русской правде» и княжеских уставах. Так, статья 20 Пространной редакции «Русской правды» вполне может рассматриваться в качестве прообраза положения, устанавливающего ответственность за заведомо ложный донос и лжесвидетельство. «А иже свержетъ виру, то гривна кун сметная отроку, а кто и клепал, а тому дати другую гривну; а от виры помечна-го 9 (кун)»1. Комментируя содержание нормы, А.Н. Щапов пишет: «Если обвиняемый свержет виру, т. е. докажет безосновательность обвинения в убийстве, то он не платит виры, но вносит лишь сметную (от слова сметати - отвергать, отметать) гривну кун - плату представителю княжеской власти - отроку - за участие в суде и оправдании... Обвинитель (кто и клепал) в качестве наказания за ложное обвинение также вносит отроку ту же сумму» . Интерес представляет ст. 14 Синодальной редакции Устава святого князя Владимира и ст. 38 Краткой редакции Устава князя Ярослава о церковных судах, где, по сути дела, регламентировалась ответственность за вмешательство в деятельность церковных судов. «А кто установление мое нарушить, или сынове мои, или внуци мои, или правнуци мои, или от рода моего кто, или от бояр кто, а порушать ряд мои и вступятся, в суды митрополичьи, что есмь дал митрополиту и церкви и епи-скопьям по всем градам по правилам святых отецъ, судивше, казнити по закону»3, - читаем в Уставе князя Ярослава.
Первоначально нормы об ответственности за преступления против правосудия были расположены в различных главах источников права, например, неправосудие, ответственность за которое устанавливалось еще Судебниками 1497 и 1550 гг., относилось к должностным преступлениям, а лжесвидетельство и лжеприсяга к преступлениям против веры. При этом ответственность за лжеприсягу различалась в зависимости от того, действовал ли клятвопреступник с обдуманным умыслом или без обдуманного намерения, а «по замешательству в трудных обстоятельствах и слабости разумения о святости присяги .
Сочтя недостаточной защиту правосудия нормами Судебника 1550 г., законодатель принял ряд дополнительных указов, направленных на усиление такой защиты. В Приговоре о губных делах от 22 августа 1555 г., в частности, обнаруживаем как предписания, предусматривающие строгие меры ответственности за лжесвидетельство, так и нормы, направленные против злоупотреблений должностных лиц. Так, в ст. 4 было указано: «...потому лживых казнити по приговору как и в разбойных делах...»4 А в ст. 15 обнаруживаем: «А учнет староста тайные и разбойные дела делати, и обыскивати в разбойных и тайных делах и во всех обысках обыскивати ложно, не по государеву наказу, или учнет другу дружити, а недругу мстити, или не учнет того беречи, сыскивати семьями и за- говоры в обысках говорит неправду, и не учнет ко государю на те семьи и на те заговоры отписывати, и старосту казнити без милости»5.
Такое же значение имел и Приговор о лжесвидетельстве и ложных исках от 12 марта 1582 г., который не только устанавливал санкции для лжесвидетелей и лжедоносчиков, но и содержал следующее предписание: «А который судна, боярин, или наместник, или казначей или диак, будет коему составнику или ябеднику помогати, или крамольника таити, и ябеду не учнет обличати, жалобницу примет не по делу, или в суде даст говорити, что не к делу, и на том судие взять истцов иск, пошлины и прожори, а в пене что государь укажет»6.
Соборное уложение 1649 г. интересно не только тем, что им было увеличено количество составов, которые могут рассматриваться как посягательства против правосудия, но и тем, что в этом памятнике феодального права прослеживается тенденция консолидации норм, предусматривающих ответственность за деяния такого рода. Весьма примечательна в этом отношении глава 10 Соборного уложения, именуемая «О суде», в которой нашли свое отражение как составы должностных злоупотреблений судейских чиновников, так и посягательства на правосудие со стороны не обладающих властью в этой сфере частных лиц7.
В частности, в данной главе была установлена ответственность за лжесвидетельство и отказ от дачи показаний при повальном обыске (ст. ст. 162—166). Соборное уложение допускало доставку лица в суд приводом и предусматривало наказание за неисполнение предписания о явке в виде битья батогами (ст. 119)8.
Конечно, нельзя не учесть, что вне рамок гл. 10 Соборного уложения оставались некоторые составы преступлений против правосудия: ложное обвинение в великом государевом деле или измене (ст. 17 гл. 2), ложный донос царю по обвинению бояр и воевод во взяточничестве (ст. 12 гл. 7), ложное обвинение военнослужащего в преступлении (ст. 31 гл. 7); лжеприсяга и лжесвидетельство (ст. ст. 27—29 гл. 11); ложное крестоцелование (ст. 49 гл. 21); недоносительство и укрывательство некоторых преступлений (ст. 19 гл. 2; ст. ст. 59—65 гл. 21). Следует заметить, что в этом правовом памятнике впервые в истории русского уголовного законодательства была установлена уголовная ответственность за так называемое насильственное ополичение (аналог фальсификации доказательств). В соответствии со ст.55 гл. 21 Соборного уложения 1649 г. каралось подкладывание вещи с целью обвинения в краже, совершенное с применением насилия к потерпевшему как средства преодоления его сопротивления. К этому деянию приравнивался и "подмет" — подкидывание вещей с целью обвинения в краже без применения насилия. И то, и другое наказывалось "нещадным битьем кнутом при многих людях и выплатой двойного бесчестья" (т.е. штрафа) . Артикулом воинским 1715 года предусматривалась ответственность за лживую присягу.
Понятие преступных посягательств на отношения, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выводов по делу
Признание правосудия самостоятельным объектом уголовно-правовой охраны является закономерным для общества, избравшего своим идеалом правовое государство. Российский законодатель в главе 31 «Преступления против правосудия» раздела X «Преступления против государственной власти» УК РФ сосредоточил комплекс предписаний и запретов, которые основным назначением имеют защиту деятельности по осуществлению правосудия.
Следует отметить, что деление Особенной части УК РФ 1996 г. на самостоятельные разделы и входящие в них отдельные главы, поставило перед теоретиками уголовного права непростой вопрос: что является критерием построения этой системы. Как полагают некоторые современные исследователи, преступления, нормы об ответственности за совершение которых помещены в единый раздел Уголовного кодекса, посягают на единый для них родовой объект. Видовым объектом являются интересы, на которые посягают преступления, нормы об ответственности за совершение которых располагаются в пределах одной главы32.
Представляется, однако, что родовой объект уже не может охватить всю совокупность социальных благ, защищаемых нормами соответствующего раздела. Мы разделяем мнение ученых, полагающих, что необходима четырех-степенная классификация объектов, которая, во-первых, более научно выдержана, так как отражает философское и логическое соотношение категорий общего, особенного и отдельного, и, во-вторых, через взаимосвязь и взаимо- проникновение объектов различных уровней обобщения позволяет глубже и полнее уяснить подлинную общественную опасность того или иного преступления, посягающего на весь спектр правоохраняемых социальных благ. Че-тырехстепенная классификация объектов по степени их обобщения такова:
1) надгрупповой (интегрированный, комплексный) объект, который соответствует всем составам преступлений, сконструированных и расположенных в отдельных самостоятельных разделах Особенной части УК РФ;
2) родовой (групповой, специальный) объект, соответствующий составам преступлений, размещенных в той или иной обособленной главе Особенной части УК РФ;
3) видовой (подгрупповой) объект, который соответствует отдельной подгруппе однородных преступлений, в рамках одной и той же главы УК;
4) непосредственный (конкретный) понимаемый как индивидуально определенное общественное отношение, нарушенное отдельно взятым преступлением .
По нашему мнению, комплексным объектом преступлений, ответственность за которые регламентируется десятым разделом УК РФ является совокупность общественных отношений, обеспечивающих государственную власть. Энциклопедический словарь определяет «власть» как способность и возможность оказывать определяющее воздействие на деятельность, поведение людей с помощью каких-либо средств - воли, авторитета, права, насилия; политическое господство, систему государственных органов . Государственная власть (законодательная, исполнительная, судебная) осуществляется посредством деятельности федеральных государственных органов и органов государственной власти субъектов РФ. Нарушая нормальную деятельность органов государственной власти, виновное лицо тем самым посягает на государственная власть. Относительно родового объекта преступлений, описанных в главе 31 УК РФ, в научной литературе нет единства мнений. Одни авторы понимают правосудие как деятельность суда, которая заключается в разрешении конкретных уголовных и гражданских дел и в применении в необходимых случаях в порядке, определенном процессуальными нормами, государственного принуждения к лицам совершившим правонарушения35. В основе этого определения лежит конституционная норма, прямо указывающая, что правосудие в Российской федерации осуществляется только судом.
Однако, как правильно замечают другие ученые, если следовать этому определению, то деятельность органов дознания, следствия и прокуратуры, не являющаяся правосудием, а лишь направленная на содействие его осуществлению, и деятельность учреждений, призванных к обеспечению исполнения приговора или решения суда, исключается из сферы уголовно-правовой охраны главы 31 УК РФ . Поэтому часто в научной литературе понятие правосудия отождествляется со всем судопроизводством и обеспечением исполнения приговора (решения) суда и на этом основании в число преступлений против правосудия включаются и посягательства на деятельность органов дознания, следствия, прокуратуры, суда и органов исполнения наказания. В частности, по мнению М.И.Бажанова, родовым объектом преступлений против правосудия можно признать совокупность отношений, обеспечивающих: I) нормальную деятельность органов дознания, следствия и прокуратуры в сфере уголовного судопроизводства; 2) нормальную деятельность суда по уголовным и гражданским делам; 3) нормальную деятельность органов, осуществляющих исполнение решений и приговоров и назначенных в них наказаний 7. С точки зрения Е.Ю. Хлопцевой, объектом преступных посягательств на правосудие являются отношения по осуществлению правосудия, которые представляют собой вла-стеотношения между государством и любыми физическими и юридическими лицами по поводу охраны прав и интересов государства и граждан путем разрешения гражданских, административных и уголовных дел в рамках процессуальной деятельности. Органами правосудия, кроме судов общей юрисдикции, являются также арбитражный суд, прокурор, органы дознания и предварительного расследования, государственные органы, перечисленные в ст. 104 Кодекса РСФСР об административные правонарушениях, уполномоченные рассматривать дела об административных правонарушениях и применять меры административного воздействия .
Процитированные определения родового объекта преступлений против правосудия, на наш взгляд, небезупречны, так как недостаточно полно охватывают круг, охраняемых главой 31 УК РФ, общественных отношений. С одной стороны, Е.Ю.Хлопцева, правильно по сравнению с М.И. Бажановым, расширяет круг общественных отношений, складывающихся при отправлении правосудия, за счет включения в него деятельности арбитражного суда по разрешению экономических споров и споров в сфере управления, а также суда и других государственных органов, осуществляющих разрешение дел об административных правонарушениях. С другой стороны, Е.Ю.Хлоцева необоснованно исключает из родового объекта преступлений против правосудия общественные отношения, обеспечивающие нормальную деятельность органов, осуществляющих исполнение решений и приговоров и назначенных в них наказаний.
Уголовная ответственность за фальсификацию доказательств
Гражданское или уголовное дело могут быть законно и справедливо разрешены только на основе достаточной совокупности достоверных доказательств. В условиях состязательности гражданского и уголовного процесса вероятность представления в суд сфальсифицированных доказательств весьма высока. Поэтому в ст. 303 УК РФ была установлена ответственность за фальсификацию доказательств. Эта новелла УК РФ 1996 г. опирается на следующее конституционное положение: «При осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением Федерального закона» (ст. 50 Конституции РФ).
В законе ответственность за фальсификацию доказательств дифференцирована в зависимости от ряда обстоятельств. Частью 1 ст. 303 УК охватывается фальсификация доказательств по гражданскому делу, ч. 2 — по уголовному делу; в ч. 3 закреплены квалифицированные виды этого преступления.
Опасность этих преступлений состоит в том, что они препятствуют установлению истины по делу, вынесению законного, обоснованного и справедливого приговора, решения или иного судебного акта, затрагивают интересы личности. Искажение, подмена и другие действия в отношении доказательств, имеющих существенное значение для разрешения дела, могут привести и иногда приводят к вынесению неправосудного решения, приговора и другого важного процессуального акта, необоснованно ущемляющего права гражданина.
Относительно непосредственного объекта комментируемого преступления в литературе высказаны разнообразные мнения. Одни ученые признают основным непосредственным объектом нормальную деятельность органов суда и предварительного расследования, факультативным объектом - интересы потерпевшего . Другие отмечают, что основным непосредственным объектом является нормальная деятельность суда, прокуратуры, органов дознания. Дополнительным объектом выступают интересы потерпевшего, обвиняемого, подсудимого, истца, ответчика . Оба определения, на наш взгляд, страдают неточностью. В первом из них игнорируется то обстоятельство, что факультативным объектом могут быть интересы не только потерпевшего, но и других участников судопроизводства. Во втором определении авторы почему-то не признают нормальную деятельность органов следствия в качестве основного непосредственного объекта преступного посягательства.
Авторы одного из комментариев полагают, что преступления, предусмотренные чЛ и ч.2 ст. 303 УК РФ посягают на самостоятельные объекты. Объект преступления, описанного чЛ ст. 303 УК РФ, - интересы правосудия по точному и справедливому принятию решения по делу в гражданском судопроизводстве на основе полного и всестороннего изучения представленных доказательств. Объект преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 303 УК РФ, - интересы следствия по уголовному делу, выражающиеся в полном и правильном изучении всех обстоятельств дела59.
Однако, по нашему мнению, интересной и более продуктивной представляется позиция А.Чучаева и И.Дворянского, которые отмечают, что непосредственным объектом рассматриваемого преступления являются общественные отношения по обеспечению поступления в распоряжение органов правосудия достоверных (вещественных и письменных) доказательств. При этом не имеет значения — по какому делу осуществляется получение доказательств. Уголовный закон обеспечивает в данном случае получение достоверных доказательств как в гражданском (в том числе и арбитражном) судопроизводстве (ч. 1 ст.ЗОЗ УК РФ),так и в уголовном процессе (ч. 2 ст. 303 УКРФ). В рамках указанных (процессуальных) общественных отношений осуществляется, в соответствии с законом, собирание либо представление доказательств. Для того чтобы эти действия были законными, необходимо соблюдение субъектами доказывания (перечисленными в частях 1 и 2 ст. 303 УК РФ) процессуальных требований к способам их осуществления (например, к следственным действиям) и к источникам доказательств. Безусловно, фальсификацией доказательств указанными субъектами нарушается их обязанность содействовать правосудию в получении достоверных доказательств. В соответствии с ч. 2 ст.50 Конституции РФ при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона, об этом же говорится и в уголовно-процессуальном законе60.
К сказанному необходимо добавить, что в качестве дополнительного объекта выступают права и интересы подозреваемых и обвиняемых в совершении преступления или потерпевших по делу, в зависимости от того, против кого направлена фальсификация доказательств. Факультативным объектом является установленный порядок составления и ведения официальной документации в сфере судопроизводства.
Некоторые ученые в качестве предмета преступления выделяют - доказательства по гражданскому или уголовному делу. Их понятие раскрывается в гражданско-процессуальном, арбитражно-процессуальном и уголовно-процессуальном праве .
В качестве доказательств в гражданском и арбитражном судопроизводстве могут выступать любые фактические данные, на основе которых в определенном законом порядке суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, и иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела. Эти данные устанавливаются следующими средствами: объяснениями сторон и третьих лиц, показаниями свидетелей, письменными доказательствами, вещественными доказательствами и заключениями экспертов.
Под доказательством в уголовном процессе понимаются любые фактические данные, на основании которых в определенном законом порядке устанавливаются наличие или отсутствие преступления, виновность лица и иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дел (заключения экспертов, показания подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетелей, заключение и показания эксперта, вещественные доказательства, протоколы следственных действий и судебного заседания, иные документы, на основании которых суд, следователь или орган дознания устанавливают обстоятельства, имеющие значение для дела.
Представляется, что применительно к анализируемой статье может быть вполне применим тот подход к определению сущности доказательства, который разделяется большинством ученых-процессуалистов, состоящий в понимании доказательств как неразрывного единства содержания (фактических данных) и процессуальной формы (источников, в которых такие данные содержатся)62. Высказанные в юридической литературе иные суждения, в частности С.А. Го-лунским63 А.Чучаевым и И.Дворянсковым64, вряд ли согласуются с содержанием понятия «доказательства», которое раскрывается в гражданско- процессуальном, арбитражно-процессуальном и уголовно-процессуальном законодательстве (ст. 49, 63, 67 ГПК РСФСР, ст. 52 АПК РФ, ст. 231 КоАП РСФСР, ст. 74-84 УПК РФ).
Особенности квалификации преступных посягательств на отношения, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выводов по делу
Дальнейшее укрепление законности и правопорядка, повышение эффективности борьбы с преступностью неразрывно связаны с правильным применением уголовного закона всеми органами и должностными лицами на всех этапах правоприменительной деятельности. В свою очередь, строгое соблюдение требований законности и социальной справедливости в борьбе с преступностью возможно лишь при условии правильной квалификации преступлений, т. е. точной уголовно-правовой оценки содеянного.
В юридической литературе квалификация трактуется как установление соответствия конкретного деяния признакам того или иного состава преступле-ния, предусмотренного конкретной уголовно-правовой нормой ; установление соответствия рассматриваемого действия (бездействия) составу преступления, описанного в законе ; установление и юридическое закрепление точного соответствия между признаками совершенного деяния и признаками состава преступления, предусмотренного уголовно-правовой нормой» .
Приведенные определения в общем виде правильно раскрывают сущность квалификации преступления, которая включает не только мыслительный процесс, аналитическую деятельность, но и результат этой деятельности, т.е. юридическое закрепление того или иного вывода по квалификации содеянного в официальном документе (например, в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, обвинительном заключении, приговоре или определении суда).
Далее в определении понятия квалификации преступления важно выделить установление соответствия признаков состава преступления, описанного в конкретной уголовно-правовой норме признакам совершенного деяния. Указание на признаки состава преступления, сформулированного в конкретной норме необходимо потому, что в уголовном законе имеется немало составов преступлений, которые по большинству признаков сходны, многие из них конкурируют между собой и т.д. Трудности при квалификации главным образом и объясняются этим обстоятельством.
Для того чтобы правильно квалифицировать преступление, необходимо очень четко представлять себе разграничительные линии между ним и смежными преступлениями. Устанавливая свойственные данному деянию признаки, отбрасывая те признаки, которые ему не присущи, постепенно углубляя анализ правовой нормы и фактических обстоятельств содеянного, мы приходим к единственной совокупности признаков, характеризующих данное преступление и отличающих его от других. По сути дела, весь процесс квалификации состоит в последовательном отграничении каждого признака совершенного деяния от признаков других, смежных преступлений. Можно сказать, что разграничение преступлений есть обратная сторона квалификации .
В этой связи представляется необходимым провести разграничение между преступлениями рассматриваемой нами группы. Прежде всего остановимся на проблеме разграничения состава фальсификации доказательств (ст. 303 УК РФ) и состава заведомо ложных показаний, заключения эксперта или неправильного перевода ( ст. 307 УК РФ).
Рассматриваемые преступления имеют ряд общих черт, в частности, они посягают на один и тот же видовой объект — отношения, обеспечивающие получение достоверных доказательств и истинных выводов по делу. Определенные черты сходства имеются и в характеристике непосредственного объекта. Основным непосредственным объектом преступления, предусмотренного ст. 303 УК РФ, являются общественные отношения по обеспечению поступления в распоряжение органов правосудия достоверных (вещественных и письменных) доказательств; дополнительным объектом могут быть права и интересы личности; факультативным объектом -является установленный порядок составления и ведения официальной документации в сфере судопроизводства. Основным непосредственным объектом преступления, описанного ст. 307 УК РФ, являются общественные отношения, обеспечивающие получение органами предварительного следствия и суда достоверных доказательств в форме показаний свидетеля, потерпевшего, заключения эксперта и иную истинную информацию от участников уголовного судопроизводства на основании правильного перевода. Факультативным объектом преступления, предусмотренного ст. 307 УК РФ могут выступать общественные отношения, обеспечивающие различные права и интересы личности. Оба рассматриваемых преступления совершаются с прямым умыслом.
Исходя из сказанного, следует прийти к выводу, что в основе разграничения указанных составов преступлений должны лежать признаки, характеризующие объективную сторону и субъект деяния. Объективная сторона преступления - элемент, обычно наиболее полно отраженный в диспозиции статьи УК. Поэтому разграничение преступлений по признакам обьективной стороны состава представляется как будто менее сложным. Однако ошибок при при-менении закона здесь больше . Объясняется это тем, что признаки, характеризующие объективную сторону, дают гораздо больше комбинаций, чем признаки других элементов преступления; они разнообразнее, нередко состоят из сложных образований, имеют альтернативный или оценочный характер.
Правильное установление признаков объективной стороны важно по многим причинам. Оно нередко дает возможность определить признаки объекта и субъекта преступного посягательства. Дело в том, что посягательство на некоторые общественные отношения может быть совершено лишь ограни-ченным кругом способов и лишь специальным субъектом . Сказанное справедливо и для рассматриваемой нами ситуации.
Объективная сторона преступления, описанного в ст. 307 УК РФ, выражается в следующих формах: 1) заведомо ложное показание свидетеля, потерпевшего; 2) заведомо ложное заключение эксперта;3) заведомо неправильный перевод в суде или при производстве предварительного расследования. При этом заведомо ложное показание свидетеля, потерпевшего может выражаться не только в утверждении того, чего в действительности не было, но и в умолчании об обстоятельствах дела.
