Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Социально-историческая, философская и правовая сущность причинения вреда посредством других лиц 21
1.1. Социально-исторические, психологические и философские предпосылки исследования института посредственного причинения вреда 21
1.2. Эволюция института посредственного совершения преступления в российском уголовном праве 29
1.3. Зарубежный опыт в законодательном регулировании ответственности за посредственное совершение преступления 38
1.4. Категориальный аппарат института посредственного причинения вреда и его место в уголовном законодательстве России 52
Глава 2. Объективные и субъективные признаки причинения вреда 71
2.1. Объективные признаки посредственного причинения вреда 71
2.2. Субъективные признаки посредственного причинения вреда 91
Глава 3. Виды посредственного причинения вреда с позиции лица, не подлежащего уголовной ответственности 100
3.1. Использование в качестве орудия преступления лица, неспособного осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий либо руководить ими в силу возраста или невменяемости 101
3.2. Использование в качестве орудия преступления вменяемого лица, действующего под влиянием обмана (заблуждения) 110
3.3. Использование в качестве орудия лица, действующего под влиянием физического или психического принуждения 118
3.4. Использование в качестве орудия лица, действующего во исполнение приказа или распоряжения 127
Глава 4. Криминологические аспекты посредственного причинения вреда и участвующих в его причинении лиц 139
4.1. Криминологический портрет личности, совершившей преступление посредством лица, не подлежащего уголовной ответственности 141
4.2. Криминологические особенности личности невиновного причинителя вреда 159
4.3. Криминологическая характеристика преступлений, совершаемых посредством лиц, не подлежащих уголовной ответственности 170
Заключение 180
Список использованных источников и литературы
- Эволюция института посредственного совершения преступления в российском уголовном праве
- Субъективные признаки посредственного причинения вреда
- Использование в качестве орудия преступления вменяемого лица, действующего под влиянием обмана (заблуждения)
- Криминологическая характеристика преступлений, совершаемых посредством лиц, не подлежащих уголовной ответственности
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Происходящие в последние годы социально-экономические, политические и психологические перемены в российском обществе неизбежным образом оказывают свое влияние и на преступность, изменение которой, в свою очередь, не остается без внимания законодателя. Еще в 1996 году при принятии Уголовного кодекса Российской Федерации (далее – УК РФ) значительное количество теоретических разработок наконец-то получили свое законодательное закрепление. Не стал исключением в этом плане и институт посредственного причинения вреда, который по своей сути традиционно представлялся чрезвычайно многогранным в понимании, а потому весьма противоречивым и привлекательным для изучения. Этому способствует и то, что нормы о посредственном причинении вреда, в силу их разносторонности, не сгруппированы в одну главу УК РФ, а содержатся в большинстве разделов его Общей части как составные части других уголовно-правовых институтов, в связи с чем не могут применяться иначе, как в комплексе. Поэтому законодательное закрепление отдельных положений данного института не снимает всех проблем, связанных с пониманием сущности посредственного причинения вреда и возникающих в правоприменительной деятельности в связи с этим ошибок в квалификации деяний, осуществляемых посредством других лиц. Любая практическая деятельность должна подкрепляться соответствующими теоретическими рекомендациями.
Незначительное количество комплексных исследований, посвященных изучению вопросов посредственного причинения вреда, подтверждает, с одной стороны, мнение автора диссертации о недостаточно полной теоретической изученности затронутого соискателем института, а, с другой стороны, свидетельствует не столько о практической его невостребованности, сколько о сложности и разноплановости проблем, связанных с ним и затрудняющих его комплексное изучение.
В проведенных к настоящему времени уголовно-правовых исследованиях усматриваются существенные расхождения относительно места и названия института посредственного причинения вреда, присущих ему объективных и субъективных особенностей.
Изменение большинства приговоров судов по уголовным делам с групповым способом совершения преступлений вышестоящими инстанциями, как правило, обусловлено неправильной квалификацией действий кого-либо из принимавших участие в преступлении лиц либо неверной оценкой объективной или субъективной сторон состава преступления, что значительно осложняет единообразное применение уголовного закона и подрывает уважительное отношение к правоохранительной системе в целом, в то время как от правильного решения заявленной соискателем проблемы во многом зависит реализация принципа справедливости, закрепленного в ст. 6 УК РФ, согласно которому наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, должны быть справедливыми, то есть соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного.
Состояние научной разработанности проблемы. На данный момент сложно дать однозначную оценку степени научной разработанности проблемы. С одной стороны, в науке уголовного права уделялось весьма существенное внимание исследованию групповых форм совершения преступления. С другой стороны, собственно проблема уголовно-правовой оценки посредственного причинения вреда еще не исчерпана.
Исследованиями ряда вопросов посредственного выполнения объективной стороны состава преступления как в составе института соучастия, так и отдельно, в разное время занимались видные представители отечественной школы уголовного права: Ю.В. Баулин, С.В. Бородин, Г.В. Бушуев, Ф.Г. Бурчак, Н.И. Ветров, В.А. Владимиров, Р.Р. Галиакбаров, П.И. Гришаев, В.П. Диденко, А.П. Дмитренко, Н.Д. Дурманов, О.С. Жиряев, Н.И. Загородников, Н.Г. Кадников, С.Г. Келина, В.Ф. Кириченко, М.И. Ковалев, В.Г. Козак, И.Я. Козаченко, Г.А. Кригер, В.Н. Кудрявцев, С.Н. Куликов, Б.А. Куринов, Ю.И. Ляпунов, В.В. Орехов, Н.Н. Паше-Озерский, А.А. Пионтковский, Э.Ф. Побегайло, В.П. Ревин, И.В. Рейнгардт, А.И. Санталов, И.И. Слуцкий, В. Солнарж, И.Г. Соломоненко, Н.С. Таганцев, В.И. Ткаченко, П.Ф. Тельнов, А.Н. Трайнин, Т.Г. Шавгулидзе, М.Д. Шаргородский, А.М. Яковлев, М.И. Якубович и др.
В последние годы научный интерес к исследуемой проблематике возрос. На диссертационном уровне отдельные аспекты посредственного причинения вреда нашли своё отражение в исследованиях В.В. Арестова, Н.В. Баранкова, Д.В. Веденина, Е.Г. Веселова, В.Н. Винокурова, А.Ю. Девятко, Ю.А. Дидатова, А.А. Магомедова, В.В. Калугина, О.Н. Литовченко, Д.В. Савельева, В.В. Соболева, В.Г. Павлова, А.В. Плужникова, И.В. Теслицкого, В.Г.Усова, И.А. Хитрова, Т.А. Хмелевской, О.Г. Цвиренко, А.В. Шеслера, В.В. Щербакова, посвященных изучению уголовно-правовых проблем исполнителя преступления, соучастия в преступлении, обстоятельств, исключающих преступность деяния, оснований уголовной ответственности.
Несмотря на глубокий и обстоятельный анализ, проведенный этими и другими исследователями, целый ряд аспектов затронутой соискателем темы исследования получил либо достаточно противоречивое освещение, либо остался недостаточно изучен или вообще не подвергался рассмотрению.
Так, отсутствует научное единообразие в содержании и сущности рассматриваемого института, его отграничения от соисполнительства и ряда других уголовно-правовых институтов; продолжаются споры относительно категориального аппарата посредственного причинения вреда; остались без внимания исследователей криминологические аспекты проблемы посредственного причинения вреда.
Нельзя упускать из вида и то, что работы указанных авторов в большинстве своём были написаны до принятия в 1996 году действующего УК РФ, т.е. задолго до появления в ч. 2 ст. 33 УК РФ законодательной новеллы о признании исполнителем преступления лица, совершившего его посредством другого лица, не подлежащего уголовной ответственности. В этой связи важно отметить, что ряд вопросов, непосредственно связанных с применением норм, регламентирующих основание уголовной ответственности лица, совершившего преступление посредством другого лица, в течение длительного времени не подвергались обстоятельному теоретическому исследованию.
Таким образом, вышеизложенное свидетельствует о своевременности и необходимости комплексного научного исследования проблем посредственного причинения вреда, а также лиц, вовлеченных в механизм совершения таких преступлений.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования является система общественных отношений, возникающих в процессе посредственного причинения вреда и его уголовно-правовой оценки со стороны правоприменителя.
В предмет исследования входят теоретические концепции развития отечественного исторического и действующего законодательства о посредственном причинении вреда; нормы, предусматривающие условия не привлечения или освобождения от уголовной ответственности лица, причинившего вред невиновно, по основаниям, предусмотренным уголовным законом; нормы, закрепляющие отличие посредственного совершения преступления от соучастия и иных форм совместного совершения преступления 1; практика реализации указанных норм в правоохранительной деятельности; а также перспективы правотворчества и правоприменения в исследуемой сфере.
Цель и основные задачи исследования.
Целью настоящего исследования является определение уголовно-правового содержания понятия посредственного причинения вреда и сопутствующих категорий, их социально-правовой сущности и основных признаков; установление места исследуемого уголовно-правового института в уголовном праве, критериев отграничения посредственного причинения вреда от соисполнительства и иных институтов, изучение на межотраслевом уровне условий уголовной ответственности лица за виновное использование другого человека в качестве «орудия» совершения преступления, а также криминологическое исследование личностей посредственного причинителя и его живого «орудия».
Цель исследования обусловила постановку следующих задач, решение которых составило содержание диссертации:
- анализ эволюции института посредственного причинения вреда в уголовном законодательстве России досоветского, советского и постсоветского периодов;
- уточнение категориального аппарата института посредственного причинения вреда с позиций его современного понимания;
- исследование правовой природы и содержания посредственного причинения вреда, выделение его сущностных признаков и изучение наиболее дискуссионных аспектов проблемы посредственного причинения вреда;
- выявление субъективных и объективных особенностей посредственного причинения вреда, анализ проблемы причинно-следственной связи в заявленном для изучения институте;
- выделение признаков, отличающих посредственное причинение вреда от смежных институтов соучастия и группового совершения преступления;
- разработка предложения по совершенствованию комплекса норм уголовного закона, регламентирующих ответственность за посредственное причинение вреда;
- раскрытие криминологических особенностей механизма совершения преступления при посредственном причинении вреда.
Методологическую основу диссертационного исследования составляет система общенаучных и специальных методов: диалектический метод познания социально-правовых явлений, в соответствии с которым виновное совершение преступления путем использования другого лица, заведомо не подлежащего уголовной ответственности, рассматривается в единстве социального содержания взаимодействия участвующих лиц и его юридической формы; логический метод в объяснении уголовно-правового явления причинения вреда посредством других лиц, в равной мере являющегося основанием как для привлечения к уголовной ответственности посредственного причинителя, так и для освобождения от уголовной ответственности невиновного причинителя; системно-структурный метод при анализе составных элементов посредственного причинения вреда, проблем их взаимодействия и взаимообусловленности, нормативно-догматический метод в изучении уголовно-правовой базы института посредственного совершения преступления.
В работе также применены частно-научные и специальные методы: логико-семантический, историко-правовой, аксиологический, социологический, сравнительно-правовой.
Предметно-теоретической базой исследования являются труды по уголовному праву, криминологии, общей теории права, социологии, психологии, философии, другим общественным и естественным наукам.
При написании диссертации автор руководствовался принципами научности, полноты, целенаправленности и объективности.
Теоретическую основу исследования представляют межотраслевые и отраслевые работы отечественных авторов в областях: уголовного права и криминологии, общей теории государства и права, конституционного, гражданского, административного и уголовно-процессуального права, криминологии, истории, философии, социологии, психологии, психиатрии, медицины и других областей научного знания.
Кроме фундаментальных трудов, автором при написании диссертации, использованы иные теоретические источники: монографии, журнальные статьи, научные доклады и отчеты, материалы научных конференций и семинаров.
Нормативную базу исследования составили Конституция РФ, Уголовный кодекс РФ от 24 мая 1996 года, Федеральные законы Российской Федерации, подзаконные нормативные акты, относящиеся к решению рассматриваемых вопросов.
В ходе исследования были изучены также правовые источники дореволюционной России и СССР, а также проанализировано уголовное законодательство зарубежных стран (США, Франции, Испании, Японии, Голландии, Швейцарии, Швеции, Украины, Республики Беларусь, Республики Казахстан, Литовской Республики и других), в части, регулирующей вопросы посредственного причинения вреда.
Эмпирическая база исследования по вопросам посредственного причинения вреда включает в себя:
- материалы опубликованной судебной практики Верховного Суда РФ по вопросам толкования и применения норм о соучастии и причинении вреда посредством других лиц за период с 1997 по 2011 г.г.,
- 47 приговоров, вынесенных за период с 1999 по 2011 г.г. судами г. Ярославля и Ярославской области, по уголовным делам в которых к выполнению общественно-опасного деяния привлекались лица, не подлежащие уголовной ответственности,
- результаты проведенного анонимного анкетирования 259 сотрудников правоохранительных органов по основным вопросам обозначенной проблематики,
- данные проведенного опроса 432 военнослужащих Вооруженных Сил Российской Федерации, по проблемам посредственного причинения вреда, освобождения от уголовной ответственности исполнителей приказа, совершения противоправных действий под влиянием обмана либо принуждения и иным вопросам, связанным с темой диссертационной работы.
В работе использовались также результаты исследований, проведенных другими авторами.
Научная новизна диссертации заключается в том, что на монографическом уровне осуществлено комплексное исследование ряда неразрешённых ранее в теории и на практике вопросов, связанных с посредственным причинением вреда, уточнен категориальный аппарат исследуемого института, предложены новые методы решения различных аспектов проблемы посредственного причинения вреда, в развитие научных представлений о его объективных и субъективных признаках выдвинуты предложения по уголовно-правовой оценке посредственного причинителя, исследованы вопросы, касающиеся криминологических особенностей личностей как посредственного, так и невиновного причинителя вреда.
Несмотря на наличие ряда диссертаций, прямо или косвенно рассматривающих вопросы посредственного причинения вреда (Н.В. Баранков, А.В. Плужников., И.А. Хитров, О.Л. Цвиренко, В.Г. Усов, Ю.А. Дидатов и др.), настоящее исследование представляет собой системный анализ уголовного законодательства о посредственном причинении вреда, уточнено его название, значение и место в Общей части УК РФ, в том числе и с позиций криминологической обусловленности.
В работе определены конкретные основания для отнесения лиц, совершивших преступление при посредственном причинении вреда, к той или иной категории, позволяющие, в свою очередь, на практике ограничить их от соучастников, а также иных лиц, при иных формах совместного совершения преступления, системно решать вопрос о критериях привлечения к уголовной ответственности лица, совершившего преступление посредством другого человека. Выдвинуты и обоснованы новые предложения о совершенствовании законодательства о посредственном причинении вреда.
Новизна исследования нашла свое отражение и в основных положениях, выносимых на защиту.
Основные положения диссертации, выносимые на защиту:
1. Посредственный причинитель вреда определяется автором как физическое, вменяемое, достигшее возраста уголовной ответственности лицо, виновно совершившее преступление посредством использования другого лица или других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости, обмана, исполнения обязательного приказа или распоряжения, принуждения и других обстоятельств, предусмотренных УК РФ.
2. Обосновывается выделение следующих объективных особенностей посредственного причинения вреда: 1) собственные действия преступника направлены на сознание и (или) тело лица, не подлежащего уголовной ответственности, которое, в свою очередь, совершает посягательство на охраняемый законом объект; 2) дополнительным объектом преступления, совершаемого посредством другого — невиновного лица, в связи с этим, выступают права и законные интересы невиновного лица; 3) общественно-опасная деятельность невиновного лица обусловлена, главным образом, информационным противоправным воздействием на него со стороны посредственного причинителя; 4) между действиями посредственного и невиновного причинителя, а также наступившими общественно-опасными последствиями существует сложная причинная связь, опосредованная наличием невиновного причинителя, в сознании которого «преломляется» информационное воздействие со стороны преступника; 5) в признаках объективной стороны состава преступления отражаются собственные действия лица, подлежащего уголовной ответственности, деяние невиновного причинителя и наступившие в результате его действий (бездействия) общественно-опасные последствия.
3. В диссертации отстаивается выделение следующих субъективных особенностей посредственного причинения вреда, главным образом связанных с интеллектуально-волевой сферой посредственного причинителя, а именно отражение в его сознании: 1) собственного поведения в виде психического и (или) физического воздействия на другое лицо, не подлежащее уголовной ответственности; 2) факта того, что преступление будет совершено лицом, не подлежащим уголовной ответственности, а не им лично; 3) предвидения реальной возможности наступления общественно-опасных последствий в результате действий невиновного причинителя и желание их наступления.
4. Криминологические особенности личности посредственного причинителя характеризуются следующим: во-первых, безнравственные элементы личности и поведения посредственного причинителя вреда предполагают наличие у него эгоцентризма, хитрости, злопамятности и пренебрежения чужими интересами; во-вторых, для большинства посредственных причинителей, совершающих преступление посредством других лиц, не подлежащих уголовной ответственности, свойственна более или менее длительная подготовка к нему, сопряженная с всесторонней оценкой своих шансов как на достижение противоправных целей, так и на избежание уголовной ответственности за содеянное; в-третьих, окончательное решение о совершении преступления посредственный причинитель вреда принимает под влиянием ситуации, включающей в себя условия для совершения преступления и позволяющей преступнику сделать вывод, что задуманное им осуществится, а сам он избежит уголовной ответственности за совершенное преступление; в-четвертых; характерной особенностью постпреступного поведения посредственного причинителя является его до последней возможности активная защита и оправдание себя за счет «перекладывания» ответственности за случившееся на невиновное лицо, непосредственно причинившее вред, поскольку, совершая преступление посредством другого лица, преступник надеется именно таким путем уклониться от возмездия за содеянное.
5. Основными криминологическими особенностями лица, невиновно причинившего вред во исполнение чужих противоправных замыслов, являются следующие: во-первых, невиновному причинителю в большинстве случаев свойственны такие качества личности, как робость, исполнительность, доверчивость, податливость влиянию окружающих, особенно влиянию более авторитетных лиц, неспособность при необходимости пойти на открытую конфронтацитацию с окружающими, что особенно наглядно проявляется в случае привлечения к совершению преступления невменяемого или малолетнего. Во-вторых, при выполнении обязательного приказа или распоряжения роль личностных качеств невиновного причинителя вреда незначительна, поскольку на первое место выходят отношения подчиненности между ним и лицом, отдавшим приказ либо распоряжение, обязательные к исполнению.
6. Криминологической особенностью преступлений, совершаемых посредством других лиц, является их высокая латентность, обусловленная особенностями механизма посредственного совершения преступления, в частности причинением вреда не преступником, а иным (невиновным) лицом, исполняющим противоправные действия посредственного причинителя.
7. Оценивая действующее законодательство, соблюдая правила законодательной техники, автором вносятся следующие предложения по совершенствованию описания и закрепления вопросов посредственного причинения вреда в уголовном законодательстве:
1) из ч. 2 ст. 33 «Виды соучастников преступления» УК РФ предлагается исключить следующие положения о посредственном причинителе вреда «…а также лицо, совершившее преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, предусмотренных настоящим Кодексом».
-
-
-
необходимо дополнить главу 4 УК РФ статьей 231 «Уголовная ответственность лиц, совершивших преступление посредством других лиц, не подлежащих уголовной ответственности» следующего содержания:
« 1. Лицо, совершившее преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости, обмана, исполнения обязательного приказа или распоряжения, действия под принуждением и других обстоятельств, предусмотренных настоящим Кодексом, подлежит уголовной ответственности.
2. В случае недоведения лицом, не подлежащим уголовной ответственности, преступления до конца по независящим от него обстоятельствам лицо, использовавшее его для совершения преступления, несет уголовную ответственность за приготовление к преступлению или покушение на преступление. За приготовление к преступлению несет уголовную ответственность также лицо, которому по не зависящим от него обстоятельствам не удалось склонить лицо, не подлежащее уголовной ответственности, к совершению преступления».
3) изменить формулировку п. «д» ч. 1 ст. 63 УК РФ «Обстоятельства, отягчающие наказание», дополнив и содержательно расширив ее за счет указания на иные не отраженные на сегодняшний день варианты возможного воздействия на невиновного причинителя при посредственном причинении вреда, изложив ее в следующей редакции: «привлечение к совершению преступления лиц, которые страдают тяжелыми психическими расстройствами либо находятся в состоянии патологического опьянения, лиц, не достигших возраста, с которого наступает уголовная ответственность; а также других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу обстоятельств, предусмотренных настоящим Кодексом».
Теоретическая и практическая значимость исследования заключается в том, что настоящая работа представляет собой комплексное и системное исследование посредственного причинения вреда, объединяющее современный уровень уголовно-правовых и криминологических знаний по данной проблеме, выполненное с позиций последних изменений уголовного законодательства, существующей практики его применения и с учетом достижений других прикладных наук: философии, социологии, психологии, судебной психиатрии и медицины. Содержащиеся в исследовании результаты могут быть использованы в:
а) научно-исследовательской области – в качестве основы для дальнейшего совершенствования института посредственного причинения вреда, а также для расширения сферы унифицированного подхода при его изучении;
б) правотворчестве - при внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс РФ в целях совершенствования его содержания;
в) правоприменительной деятельности - для дальнейшего совершенствования практики применения действующего закона - ч. 2 ст. 33 УК РФ и других статей Общей части УК РФ, регулирующих основания признания лица посредственным причинителем вреда, в частности: при оценке действий двух и более лиц, причастных к совершению одного или нескольких преступлений, решении вопроса об уголовной ответственности каждого из них и др.
г) учебном процессе - при подготовке соответствующих параграфов или разделов учебников и учебных пособий, в преподавании курсов Общей и Особенной частей уголовного права и криминологии, в научно-исследовательской работе студентов, в том числе в рамках спецкурсов для более углубленного изучения проблем посредственного причинения вреда;
д) правовоспитательной деятельности - в работе по повышению уровня правовой культуры населения и профессионального правосознания работников правоохранительных органов в правоотношениях, связанных с посредственным причинения вреда.
Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена на кафедре уголовного права Уральской государственной юридической академии. Основные положения и выводы диссертации отражены в 6 опубликованных научных статьях, 3 из которых выполнены в научных изданиях, рекомендованных ВАК России. Теоретические положения и результаты неоднократно докладывались на международных, всероссийских и региональных научно-практических конференциях и международном конгрессе по уголовному праву в Екатеринбурге, Коломне и Ярославле. Результаты проведенного исследования, основанные на них выводы, положения и рекомендации прошли обсуждение на кафедре уголовного права Уральской государственной юридической академии.
Основные положения исследования используются автором в учебном процессе на кафедре гуманитарных и социально-экономических дисциплин Военно-научного центра Военно-Воздушных Сил «Военно-воздушная академия им. проф. Н.Е. Жуковского и Ю.А. Гагарина» (филиал г. Ярославль).
Кроме того, положения данной работы и содержащиеся в ней правила оценки действий лиц, в той или иной мере причастных к совершению преступления посредством лиц, не подлежащих уголовной ответственности, были использованы автором диссертации при расследовании уголовных дел и поддержании государственного обвинения в военных судах Екатеринбургского, Оренбургского, Грозненского и Ярославского гарнизонов, в целях правильной уголовно-правовой оценки действий лиц, совершивших преступления при посредственном причинении вреда.
Структура диссертации определена целями и задачами исследования. Она состоит из введения, четырех глав, объединяющих пятнадцать параграфов, заключения. Завершает работу список источников, которые формировали научную позицию автора по вопросам диссертационного исследования
Эволюция института посредственного совершения преступления в российском уголовном праве
Невозможно не согласиться с И.Я. Козаченко, что существование человека всегда было связано с какой-либо деятельностью, т. е. с его активным вмешательством в природную среду либо среду, связанную с определенными отношениями между людьми. Проявляя свою активность, индивид стремится изменить, приспособить или не допустить наступления какого-либо события либо ускорить его возникновение. Подобная деятельность может быть полезной, вредной или нейтральной для общественных интересов . Вредная деятельность является девиантной, т.е. отклоняющейся от общепринятых норм поведения. Разновидностью девиантной является преступная деятельность, соотносящаяся с ней как часть целого.
Во все времена человечество задавалось вопросами, почему для решения своих проблем отдельные люди избираю/ преступный путь, а самые изворотливые из них совершают преступления «чужими руками»? Как их предотвратить? На эти вопросы пытались ответить философы и писатели, социологи и врачи, экономисты и политики, теоретики и практики, полагая, что их решение доступно всем. Вместе с тем, вопреки предпринимаемым усилиям уровень преступности в абсолютном большинстве государств не только не уменьшается, но и продолжает расти. Это свидетельствует о том, что универсальный рецепт борьбы с преступным поведением не найден. Сказанное в полной мере относится и к вопросам совершения преступлений «чужими руками». исследованию их уголовно-правового аспекта, поскольку в своих действиях люди исходят из потребностей и мотивов, преследуют определенные цели, руководствуются идеями и эмоциями, т.е. действуют сознательно. Комплексный подход к проблеме посредственного совершения преступления предполагает изучение природы отклоняющегося поведения, его вызывающих факторов, соответствующих причин и условий8, в том числе в разрезе историко-социальных, психологических и философских аспектов.
Философские категории причинности, необходимости и свободы воли являются для системы права фундаментальными. Без раскрытия содержания этих категорий, без выяснения их соотношения нельзя дать сколько-нибудь научное обоснование принципов ответственности человека за свои поступки. Ф. Энгельс писал: «Невозможно рассуждать о морали и праве, не касаясь вопроса о так называемой свободе воли, о вменяемости человека, об отношении между необходимостью и свободой»9. По этой причине данные проблемы были в прошлом и являются в настоящем предметом изучения философов, юристов, психологов.
В настоящее время большинством ученых признано господство необходимости, представляющей собой определенную взаимосвязь причин и следствий, т.е. всякое явление причинно обусловлено. Однако причинность нельзя отождествлять, как это делает механистический детерминизм, с необходимостью. Необходимость представляет собой такую цепь явлений, которые явились закономерными при взаимодействии определенных причин и следствий. Другими словами, необходимость определяется как «отображающая существенные, необходимые и повторяющиеся связи между явлениями реального мира»10. Случайность, наоборот, отражает внешние, несущественные,
Итак, необходимое есть закономерное, а закономерное - это необходимое. Необходимость также нельзя отождествлять с неизбежностью, поскольку объективная необходимость становится неизбежностью лишь на определенной ступени общественного развития. Необходимость проявляет себя как закономерная тенденция, но эта тенденция может иметь различные формы проявления, которые зависят от многих факторов как объективных, так и субъективных.
Кроме необходимости, в природе и обществе действует и другая объективная категория, именуемая случайностью. Случайность тоже имеет свою причину. Но, в отличие от необходимости, ее появление незакономерно. Задача разграничения категорий необходимости и случайности усложняется тем, что необходимость требуется искать в массе случайных явлений, а случайность следует считать стороной всякой необходимости. Как справедливо отмечают исследователи, «необходимость нужно рассматривать как степень зависимости одного явления (предмета, события, процесса) от другого. Случайность определяется степень независимости одного явления от другого»1". Таким образом, необходимость и причинность, хотя и находятся в диалектической взаимосвязи, не представляют собой тождества.
Причинность, по нашему мнению, есть выражение объективных закономерностей природы и общества, одна из сторон взаимообусловленных связей и отношений в мире. «Причина и следствие, - писал В.И. Ленин, - ergo, лишь моменты всемирной взаимозависимости, связи (универсальной), взаимосцепления событий, лишь звенья в цепи развития материи» . Специфика причинной связи в каждом конкретном случае определяется, прежде всего, уровнем структурной организации явлений. Это положение имеет принципиальное значение для решения вопроса о соотношении причинности и виновности. Сказанное приобретает особую значимость при рассмотрении вопросов посредственного причинения вреда, поскольку причинная связь между
Это, в свою очередь, позволяет говорить о двух причинах наступления преступного результата: о фактической - дейсівиях посредственного причинителя, и о технической - действиях невиновного причинителя, которые одновременно являются последствием воздействия на него со стороны первого.
Посредственное причинение вреда обычно сопровождается многочисленными обстоятельствами, которые могут быть по-разному связаны как с совершенными действиями, так и с наступившими последствиями. Отграничение причинных зависимостей, в частности, их деление па необходимые и случайные, возможно на любом уровне организации действительности, в том числе на уровне единичного, особенного и общего. Но в одном и том же явлении одно и то же событие не может быть одновременно необходимым и случайным. Одно и то же событие может быть и случайным и необходимым только в разных обстоятельствах.
Уместно привести высказывание Ф. Энгельса о том, что «причина и следствие суть представления, которые имеют значение, как таковые, только при применении к данному отдельному случаю; но как только мы будем рассматривать этот отдельный случай в его общей связи со всем мировым целым, эти представления сходятся и переплетаются в представлении универсального взаимодействия, в котором причины и следствия постоянно меняются местами»14. Это не означает, что необходимо вычленить конкретную причину и вызванное ею следствие из ряда всеобщей зависимости и определить их значение обособленно. Главное, что причина и следствие имеют значение применительно к конкретному случаю, отдельному явлению, и только системный подход позволяет определить действительную роль тех или иных факторов в детерминации явлений. Этот особенно важно для установления правильного соотношения объективного и субъективного, в том числе причинной связи в конкретном преступлении, совершенном посредством другого лица.
Субъективные признаки посредственного причинения вреда
В науке уголовного права традиционным можно считать определение состава преступления как совокупности установленных уголовным законом объективных и субъективных признаков, характеризующих общественно опасное деяние как преступление. Проанализируем их применительно к исследуемому институту.
Объективные (внешние) признаки состава преступления характеризуют объект и объективную сторону, субъективные (внутренние) признаки - субъекта и субъективную сторону состава преступления.
Объект преступления. Бесспорно, что психическое и физическое воздействие, оказанное посредственным причинителем на невиновного причинителя, не проходит для последнего бесследно. Оно может повлечь различные последствия, спектр которых очень широк и варьируется от нарушения сферы душевного, нравственного и физического благополучия до повреждений и состояний, угрожающих гибелью индивида и даже смерти. Так, например, по одному из уголовных дел, изученных соискателем, в качестве последствия такого воздействия посредственного причинителя на невиновного причинителя было установлено развитие у последнего вскоре после произошедшего психогенной депрессии119 - психического расстройства после стрессового фактора, выраженного постоянными переживаниями по поводу случившегося, чувством вины, подавленным настроением, ослаблением активного внимания, затрудненным засыпанием, частыми пробуждениями от тяжелых снов, отражающих ситуацию совершения преступления, вегето-сосудистой и эмоциональной нестабильностью, отсутствием аппетита с резким снижением массы тела, головными болями, тахикардией, акроцианозом, гипермией лица при напоминании о происшедшем»120. Патофизиологический механизм психогенной депрессии, согласно учению И.П. Павлова, заключается в нарушениях корковой динамики, возникающих в результате перенапряжения корковых процессов в связи с воздействием сверхсилыюго раздражителя. В одних случаях нервный срыв приводит к диффузному запределыю-охрапителыюму торможению. В других случаях выявляются локализованные изменения корковой динамики, формируются «больные пункты», патодинамические структуры корковых связей, отражающие ту или иную конфликтную ситуацию " .
Первопричиной подобного психогенного расстройства у невиновного причинителя явилась психическая травма - «событие, в результате которого создавались условия возникновения психогенной реакции, где психогенный фактор - это реальное воздействие данной травмирующей ситуации (на конкретную личность), участвующее в качестве внешнего патологического агента в развитии психического расстройства»1 "".
Для решения проблемы отнесения непосредственного причинителя, его благ и законных интересов к объекту преступлений, совершаемых посредством других лиц, необходимо определиться с содержанием этой уголовно-правовой категории. В научной литературе по вопросу определения объекта преступления можно выделить следующие позиции:
Ряд авторов исходят из понимания объекта преступления как общественных отношений123. Ярким подтверждением этого является точка зрения Л.Д. Гаухмана, исключающего из структуры общественных отношений как предмет, так и потерпевшего в их материальном бытии, «объект преступления -это охраняемые уголовным правом общественные отношения... являющиеся чисто социальной категорией, не содержащей ничего материального...» " . «...В конечном счете, преступление направлено на нарушение общественных отношений, а не уголовно-правовой нормы. Объектом же преступления является то, чему преступление причиняет или может причинить ущерб в конечном социальных ценностей либо людей (их групп)" . Так, по мнению Г.П. Новоселова «...объектом любого преступления, а не только направленного против личности, выступают люди, которые в одних случаях выступают в качестве отдельных физических лиц, в других - как некоторого рода множества лиц, имеющих или не имеющих статус юридического лица, в третьих - как социум (общество)»; «...в определенном смысле потерпевший есть всегда лицо, являющееся объектом преступления».
Не вдаваясь в глубинное изучение этого вопроса, как не являющегося основной целью нашего исследования, заметим, что наиболее предпочтительней из всех изложенных мнений является третья позиция - объект преступления — это тот, против кого совершается преступление, т. е. отдельное лицо или некое множество лиц, материальные или нематериальные ценности, которые будучи поставленными под уголовно-правовую охрану, подвергаются преступному воздействию, в результате чего этим лицам причиняется вред или создается угроза причинения вреда . Именно личность является с позиции Основного закона (Конституции РФ) высшим благом, для защиты которого и конструируются те или иные законодательные институты, и именно она, ее права и законные интересы выступают тем благом, для защиты которого от посягательств виновных лиц, принимается уголовный закон.
Использование в качестве орудия преступления вменяемого лица, действующего под влиянием обмана (заблуждения)
В случаях посредственного причинения вреда субъективная сторона состава преступления усложнена тем, что сознанием преступника охвачены не только свои действия, но и действия своего невиновного помощника, а равно результаты их совместных усилий. Представляется, что при посредственном причинении вреда оценка оконченного преступления не вызывает особых трудностей.
Продемонстрируем это на примере посредственного причинения вреда, взятом из собственной следственной практики соискателя.
В 2005 году Екатеринбургским гарнизонным военным судом младший сержант К. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ, при преследующих обстоятельствах.
На почве личных неприязненных отношений К. задумал убить «старослужащего» сержанта Кр. выстрелом из автомата. Не желая собственноручно выполнять объективную сторону состава преступления, планируя избежать уголовной ответственности, К. присмотрел для выполнения преступных замыслов своего подчиненного рядового Р. Готовясь к осуществлению задуманного, он путем систематического унижения и применения физического насилия, в течение двух месяцев сумел в значительной мере подчинить Р. своей воле. Вырабатывая у Р. чувство ложной безопасности при нарушении правил обращения с огнестрельным оружием, К. неоднократно158 вручал Р. автомат АК-74, с взведенным затвором, но без боеприпасов, после чего заставлял последнего тайно подкрадываться сзади к другим военнослужащим и, наведя им в спину ствол автомата, нажимать на спусковой крючок, имитируя выстрел. Сослуживцам, испуганно оборачивающимся на щелчок пустого затвора за спиной, К. пояснял, что эта была шутка, а Р. - участник розыгрыша.
Подготовив таким образом Р. к роковому выстрелу, в один из дней после плановой чистки оружия К. тайно зарядил боевым патроном автомат АК-74 и взвел его затвор, чем привел данный автомат в состояние, готовое к стрельбе, и разместил его среди других - заведомо для Р. разряженных автоматов. Затем К. подозвал Р. и сообщил ему, что сегодня они будут разыгрывать «старослужащего» Кр. Обоснованно опасаясь мести последнего, Р. попробовал отказаться, на что К. пригрозил ему физическим насилием в случае отказа. Одновременно К. обманул Р., сообщив ему, что «...Кр. знает об этом розыгрыше и ожидает его, поскольку К. ранее поспорил с ним, есть ли у них во взводе трусы»159. Желая избежать насилия, будучи введенным в заблуждение относительно истинных намерений К., Р. согласился выполнить его указания. Далее К. подвел Р. к автоматам АК-74 и, имитируя случайный выбор, вручил Р. единственный заряженный автомат, внешне не отличавшийся от остальных (разряженных), приказав Р. ничего не трогать, поскольку он, т.е. К., уже взвел затвор и «...все готово для очередной шутки». Не подозревая о заряжениости автомата, Р. подкрался сзади к Кр., прицелился ему в спину и нажал на спусковой
Следствием доказано не менее двух эпизодов такой «тренировки» - прим. Д.Л. 159 Допрос обвиняемого К. Уголовное дело N» 10/02/0077-04Д // Архив Екатеринбургского гарнизонного военного суда. крючок. В результате Кр. был убит160.
В данном примере ни у следствия, ни суда не возникло трудностей при установлении факта предвидения К. возможности наступления смерти Кр. от действий Р., как и того, что последний до конца поверил К. в то, что это было лишь очередным розыгрышем. Об этом свидетельствовал, в частности, и тот факт, что непосредственно перед «шуткой» Р. спросил у К.: «А может мне, когда я нажму на курок, сказать «Пах!», чтобы Кр. испугался?», на что К., ответил, что «Не нужно, Кр. и так «испугается»161.
Этот наглядно показывает, что случаи совершения преступлений посредством других лиц с прямым умыслом не вызывают затруднений в своей уголовно-правовой оценке. В тоже время квалификация содеянного при косвенном умысле посредственного причинителя не столь проста.
Примером подобного может служить следующий. Некто А. пожелал отомстить В., но не определился, как это сделать. Одновременно с этим А. опасается уголовной ответственности и поэтому в глубине души не желает нарушать уголовный закон. Тем не менее, поколебавшись, А. дает указание малолетнему Б. сделать В. «очень плохо, потому что он плохой человек, и если с ним что-то случилось, то вряд ли кто-нибудь расстроится », не указывая на способ действий и конечную цель. В соответствии с этим указанием Б. убивает В. Возникает вопрос: подлежит ли уголовной ответственности А. за убийство В.?
Решение этой проблемы, на наш взгляд, видится в анализе субъективной стороны содеянного А., а именно её интеллектуального и волевого критериев. Бесспорно, что А. сознавал, что Б. предпримет какие-либо общественно опасные действия во исполнение его неопределенного указания. Если бы А. был уверен в обратном, с подобной просьбой он не стал бы обращаться к Б. Таким образом, предвидя реальную возможность наступления вредных последствий от действий Б., А., между тем, не знал, в чем конкретно они будут выражены. Следовательно, мы не вправе говорить о доказанности наличия у А. волевого критерия прямого умысла, указывающего на то, что последний прямо желал наступления
В том же время А., дав Б. соответствующее указание, осознавал общественную опасность от его действий и предвидел реальную возможность наступления достаточно широкого круга последствий, и хотя быть может он и не желал смерти потерпевшему, но, по крайней мере, относился к ней безразлично. Налицо вина А. в форме косвенного умысла. Разумеется, изложенное будет справедливо лишь в том случае, если будет установлен факт деяния А., а именно: сознательного воздействия на лицо, не подлежащее уголовной ответственности, в целях причинения ущерба личным правам и интересам В., осознания этого и предвидения соответствующих последствий.
В ином случае, даже при вышеизложенном отношении А. к последствиям, налицо уголовно-правовой казус. Его примером может служить следующий: некто А., не надеясь быть услышанным, в сердцах воскликнет: «Ну, кто же избавит меня от этого плохого В.?» Случайно оказавшийся рядом шизофреник Б., отличающийся повышенной внушаемостью, воспримет это как руководство к действию и причинит смерть В. Несмотря на то, что А. выразил вовне свое желание физического устранения В. (волевой критерий), субъективно А. не предполагал и не мог предполагать общественно опасного характера своего высказывания, а тем более наступления вреда от них. Более того, А. никогда бы не решился на реальное причинение вреда Б. из-за страха перед уголовным наказанием.
Криминологическая характеристика преступлений, совершаемых посредством лиц, не подлежащих уголовной ответственности
По мнению СМ. Иншакова, «убеждение, что некоторым способом можно так совершить преступление, что никто не сможет разоблачить виновного, стоит по значимости на пятом месте среди наиболее криминогенных качеств личности»265.
Криминологический анализ вышеуказанного преступления убедительно демонстрирует, что начавшееся преступление могло бы быть предотвращено: как твердым отказом Р. «шутить» с оружием, так и надлежащей охраной автоматов после их чистки военнослужащими суточного наряда, и еще множеством иных обстоятельств. То, что К. смог довести задуманное до конца - результат неэффективного функционирования системы пресечения преступлений в Вооруженных Силах Российской Федерации.
Следовательно, особенности личности, влияющие на принятие решения о совершении преступления посредством других лиц, являются причиной выбора конкретного способа совершения преступления - посредством других невиновных лиц. Элементы ситуации, которые способствуют достижению посредственным причинителем преступного результата или отказу от реализации
Анализ закономерных связей между элементами криминологической характеристики личности посредственного причинителя вреда позволяет на основе проведенного диссертантом изучения материалов следственно-судебной практики, результатов анкетирования и опроса «нарисовать» криминологический личностный портрет типичного преступника: как и в большинстве случаев совершения преступлений это мужчина, совершеннолетний, имеющий образование не ниже среднего полного, с отсутствием значительного преступного опыта и устойчивых криминальных навыков .
Вместе с тем, присущие большинству «собственноручных» преступников особенности, как то: личная недисциплинированность, беспечность, эмоциональная неуравновешенность и неуверенность в себе, неумение достичь своих целей законными способами, не характерны для посредственных причинит елей вреда.
Им присущи как раз иные качества: признаки уверенной адаптации в человеческом обществе, достаточный авторитет в коллективе, способность к аналитическому мышлению, совмещенная с ярко выраженными лидерскими и эгоистическими наклонностями, полным безразличием к чужим интересам .
Изложенное позволяет считать лиц, совершивших единичные преступления посредством других лиц, не подлежащих уголовной ответственности, особым типом преступников, не относящимся к устойчиво-противоправным личностям. Его устраивает существующий образ жизни, он не склонен к несению ответственности за совершаемые им деяния, а посредственным совершением преступления он желает добиться определенных целей: как правило, бытовых или личных. При этом конкретные причины и цели преступления могут быть
Данные типологические свойства посредственною причинителя были выявлены диссертантом в 73 % изученных уюловных дел и материалов следсівенно-судебной практики, а также подтверждены результатами проведенного соискателем анкетирования сотрудников правоохранительных органов (на наличие данных свойств личноеш посредственного причинителя вреда было указано более 70 % респондентов). бесконечно различны, как разнообразна сама жизнь.
Также необходимо отметить, что не менее значимой целью для посредственного причинителя, кроме преступного результата, является цель избежать за это личной уголовной ответственности. Так, согласно результатам проведенного нами анкетирования, 100 % опрошенных из числа военнослужащих рядового и сержантского состава уверены, что не будут совершать противоправные действие, даже при условии освобождения от уголовно-правовой кары. При этом 37 % этих же респондентов допускают, что большинство их знакомых при возможности избежать уголовной ответственности способны совершить преступление, а 24 % от общего количества опрошенных не исключают, что в качестве способа совершения преступления их знакомьте могут привлечь к выполнению общественно-опасных действий других лиц, действующих невиновно. Это, в свою очередь, свидетельствует о том, что ПС, не будучи уверенным в своей безнаказанности, в большинстве случаев вовсе откажется от совершения преступления и подождет более удобного случая. Сказанное свидетельствует о других криминологических особенностях личностей посредственных причинителей вреда - хитрости и изворотливости. В связи с этим к лицам, совершающим преступления посредством других людей, утверждение A.M. Яковлева, что изучив социальную реальность лица, «мы можем объяснить причины поведения, а, следовательно, будем в состоянии предсказывать и регулировать его» , применимо частично, поскольку в ситуациях посредственного причинения вреда социальная реальность лица играет значительную, но не определяющую роль, поскольку вопрос, решиться или не решиться на совершение преступления, решается лицом лишь после оценки вероятности самому быть привлеченному к уголовной ответственности за вред, причиненный его невольным «помощником». Следовательно, в ситуациях посредственного причинения вреда существенно возрастает роль условий для совершения преступления, которые в конечном итоге определят, будет совершено преступление или нет.
Похожие диссертации на Посредственное причинение вреда : уголовно-правовые и криминологические аспекты
-
-
