Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Метафора и её теоретические константы в современной лингвистике 14
1.1 Определение, содержание понятия и аспекты исследования метафор 14
1.2 Метафорический процесс и структура метафоры 18
1.2.1 Антропометричность процесса метафоризации 19
1.3 Основные теории метафоры 22
1.3.1 Теория регулярной многозначности и когнитивная теория 22
1.3.2 Другие теории метафоры: дескрипторная, субституциональная, сравнительная и интеракционистская 27
1.4 Метафорические модели: методика описания 31
1.4.1 Метафорическая модель, ее компоненты и свойства 32
1.4.2 Различные методики описания метафорических моделей 35 1.4.3 Методики описания метафорических моделей, применяемые в рамках теории регулярной многозначности и когнитивной теории 41
1.5 Анализ метафорической сочетаемости слов абстрактной семантики как прием исследования языковой картины мира 43
1.5.1 Непосредственная и опосредованная картины мира 43
1.5.2 Понятие языковой картины мира 46
1.5.3 Роль метафоры в создании языковой картины мира и анализ метафорической сочетаемости как прием исследования языковой картины мира 51
1.5.4 Особенности мировоззрения и мировосприятия носителей русского и испанского языков 53
Выводы из первой главы
Глава 2. Моделирование и интерпретации темпоральности в современной лингвистике 60
2.1 Философское содержание понятия времени 60
2.2 Время в языке. Семантическое поле времени 62
2.3 Языковые модели времени . 64
2.4 Средства выражения категории темпоральности в языке 65
2.4.1 Грамматические средства 66
2.4.2 Лексические средства 67
Выводы из второй главы 78
Глава 3. Модели темпоральных метафор в русском и испанском языках 79
3.1 Модель «Объект живого мира —время» 82
3.1.1 Модель «Человек — время» 83
3.1.1.1 Модель «Женщина - время» 102
3.1.2 Модель «Животное — время» 104
3.1.3 Модель «Растение — время» 109
3.2 Модель метафоризации «Пространство - время» 113
3.2.1 Модель «Бездна - время» 117
3.3 Модель метафоризации «Объект неживой природы - время» Г19
3.3.1 Модель метафоризации «Артефакт - время» 119
3.3.1.1 Модель «Покров — время» 129
3.3.2 Модель «Вода - время» 133
Выводы из третьей главы 138
Заключение 141
Библиографический список
- Основные теории метафоры
- Анализ метафорической сочетаемости слов абстрактной семантики как прием исследования языковой картины мира
- Языковые модели времени .
- Модель метафоризации «Объект неживой природы - время»
Введение к работе
Языковая картина мира, которая становится основанием всех культурных стереотипов и через призму которой человек видит окружающую действительность, явлена в большей степени в содержательной стороне языка. Анализ картин мира различных этносов позволяет понять, чем различаются национальные культуры, как они дополняют друг друга на уровне мировой культуры. Таким образом, универсальность или уникальность какого-либо феномена в национальной культуре может быть выявлена лишь посредством его сопоставления с подобным феноменом в другой культуре.
Феномен языковой картины мира давно и пристально изучается учеными-лингвистами. Все теоретические аспекты этой области исследования стали классическими, сводятся они к тому, что языковая картина мира – это вторичный, опосредованный языком образ мира, который отражает взгляд народа на реальность и в то же время создает базу для определенного (в соответствии с конкретными языковыми условиями) её восприятия. В круг научных интересов лингвистов в настоящее время входит изучение отдельных фрагментов языковых картин мира, особенно это актуально в сравнительно-сопоставительных межъязыковых исследованиях [Мусаева 2005, Волостных 2007, Осипова 2008, Ушакова 2008, Ольховикова 2009, Пинтова 2009, Бережных 2009, Зыкова 2009, Цивилева 2010, Гедина 2011 и др.]
В предлагаемой диссертационной работе проводится сопоставление фрагментов языковых картин мира носителей русского и испанского языков, отражающих восприятие категории времени. Подобного рода исследования базируются обычно на изучении наиболее значимых областей человеческого знания (концептах), которые присутствуют в обеих культурах (любовь, смерть, родина и т.д.) [Успенский 1979, Черненко 1995, 1997, Пименова 2003]. К таким концептам, имеющимся во всех языках и принадлежащим к числу фундаментальных, относится и понятие времени.
Многоаспектность категории времени естественным образом определяет разнообразие подходов к его изучению. Время исследуется как грамматическая категория, присутствующая во всех языках мира, а также как лексико-семантическая категория (К. Г. Красухин, Г. Е. Крейдлин, В. А. Новосельцева, Н. В. Шуваева, И. И. Валуйцева, О. В. Афанасьева, С. А. Баруздина, Л. А. Ласица, Т. В. Потапова, Е. В. Воробьева, Т. А. Обухова и др.).
Средством создания языковых картин мира (а также ключевым элементом при её изучении) многие ученые считают метафору. Так, З. Д. Попова и И. А. Стернин наряду с номинативными и функциональными средствами создания языковой картины мира отмечают также образные средства, в том числе национальную метафорику. Метафора может явиться источником сведений о глубинных мыслительных процессах, происходящих в сознании носителей языка и влияющих на формирование языковой картины мира. Изучение феномена метафоры – одно из важнейших направлений когнитивной лингвистики (Дж. Лакофф, М. Джонсон, Н. Д. Арутюнова, А. Н. Баранов, Ю. Н. Караулов, Е. С. Кубрякова и др.), в которой метафора рассматривается как основная ментальная операция, как средство познания, структуризации и объяснения мира.
Несмотря на интерес к метафорам, в современной отечественной лингвистике сравнительно мало работ по сопоставлению метафорик русского и испанского языков. Так, изучение и осмысление особенностей национальных картин мира на материале русского и испанского языков осуществлены О. И. Мусаевой сквозь призму флористических метафор [Мусаева 2003], Е. Ю. Бережных и Е. А. Савчук рассматривали метафоры цвета в испанском и русском языках [Бережных 2007, 2009; Савчук 2008]. Комплексное сравнение метафор времени в русском и испанском языках ещё не было предметом научного интереса, и работа в этом направлении видится нам перспективной, поскольку анализ метафорических сочетаний, содержащих сему ‘время’ дает возможность исследовать отраженные в них специфические черты менталитета носителей русского и испанского языков. Актуальность настоящей диссертации определяется, таким образом, продуктивностью изучения особенностей темпоральных метафор для описания тех фрагментов языковых картин мира, которые репрезентируют поэтическое представление о времени в русском и испанском языках.
Объект исследования – темпоральные метафорические переносы, обнаруженные в русских и испанских поэтических текстах.
Предметом настоящего диссертационного исследования является специфика моделирования темпоральных метафор в русском и испанском языках.
Целью данного исследования является выявление и описание общих и специфических черт темпоральных метафорических переносов (в русских и испанских поэтических текстах), репрезентирующих фрагменты национальных языковых картин мира. Исходя из указанной цели в работе ставятся следующие задачи:
1) конкретизировать применительно к цели данного исследования понятия «метафора», «метафоризация», «метафорическая модель», выбрать методику описания метафорических моделей, соответствующую поставленной цели;
2) решить вопрос о роли метафоры в создании языковой картины мира;
3) выявить средства выражения категории темпоральности, классифицировать темпоральные лексические единицы русского и испанского языков;
4) из художественных поэтических текстов XX в. на русском и испанском языках выделить метафоры, содержащие сему ‘время’ и разделить их на группы в соответствии с семантикой слов-источников метафорической экспансии;
5) выделить темпоральные метафорические модели, проанализировать особенности каждой метафорической модели в обоих языках;
6) на основе анализа совокупности метафорически реализованных значений проинтерпретировать представления о времени, имеющееся у носителей русского и испанского языков.
Источником исследования послужили поэтические тексты на русском (Н. Гумилёв и Б. Пастернак) и испанском (Ф. Гарсиа Лорка и П. Неруда) языках. Поскольку испаноязычный мир представлен не только Иберийским полуостровом, но также странами Центральной и Южной Америки и островами Карибского бассейна, то для того, чтобы делать выводы о языковой картине мира носителей испанского языка, мы сочли необходимым обратиться к текстам не только испанских, но и латиноамериканских поэтов. Выбранные авторы являются яркими представителями русскоязычной и испаноязычной поэзии первой половины XX в. Расцвет творчества Н. Гумилева и Ф. Гарсиа Лорки приходится на первую четверть XX в., Б. Пастернака и П. Неруды – на середину XX в., выбор этих персоналий определён соотношением временных границ их творчества. Нами признается то обстоятельство, что рассматриваемые в диссертации субъективно-авторские метафоры, конечно, не являются выражением схематических типовых значений в языке, они в большей степени отражают не коллективное, а индивидуальное видение мира. Однако неоспоримым является факт, что при построении метафоры авторы апеллируют к базовым культурным кодам в сознании носителей языка и рассчитывают на то, что реципиент сможет правильно расшифровать её, ведь «фактор адресата обязывает создающего метафору прогнозировать ее понимание при выборе тех признаков подобия в уже названной реалии и той реалии, которая получает это имя» (В. Н. Телия).
Материалом исследования стала выборка (около 200 примеров) метафорических конструкций, содержащих сему времени.
Методология настоящего диссертационного исследования базируется на основных положениях лингвистической и, в частности, метафорологической теории, нашедшей отражение в трудах Дж. Лакоффа, М. Джонсона, Н. Д. Арутюновой, А. Н. Баранова, А. П. Чудинова и др. Категория времени рассматривалась нами с опорой на работы Е. С. Яковлевой, В. Г. Гака, Л. А. Ласицы и др.
Для решения поставленных задач в работе был использован комплекс методов исследования: метод сплошной выборки метафорических единиц; метод лингвистического описания и таких его приемов, как наблюдение, сопоставление, обобщение; метод анализа контекстов, дающий возможность восстановить отдельные семантические компоненты в структуре метафорических конструкций; некоторые математические подсчеты (выявление частотности метафорических моделей, их процентного соотношения).
Научная новизна работы состоит в выявлении сходств и различий темпоральных метафорических моделей, реализующихся в русских и испанских поэтических текстах и отражающих время в языковой картине мира носителей русского и испанского языков; в уточнении фактов, свидетельствующих о национальном своеобразии русской и испанской языковых картин мира и об общих тенденциях в метафорическом представлении времени.
Теоретическая значимость исследования определяется вкладом в разработку теории метафоры, а именно в положение о моделировании метафорического представления времени в поэтических текстах. Выявлены и описаны доминантные метафорические модели со сферой-целью «время», что позволило выделить некоторые общие и отличные черты в языковых картинах мира носителей русского и испанского языков.
Практическая значимость. Результаты диссертации могут быть использованы при составлении одно- и двуязычных словарей метафор, при написании учебно-методической литературы по межкультурной коммуникации, в курсах по лингвострановедению и спецкурсах по русской, испанской и чилийской поэзии.
Апробация работы. Результаты исследования докладывались на международных и межвузовских конференциях (Межвузовские конференции молодых ученых «Актуальные проблемы современного языкознания и литературоведения», Краснодар, 2009-2011; Межвузовская конференция «Междисциплинарные аспекты лингвистических исследований», Краснодар, 2010; «IV Международные Севастопольские Кирилло-Мефодиевские чтения», Севастополь, 2010; III Международная научная конференция «Континуальность и дискретность в языке и речи», Краснодар, 2011), а также изложены в 6 публикациях, в том числе в научном журнале, рекомендованном ВАК.
На защиту выносятся следующие положения:
1) Лексико-семантические поля, репрезентирующие сему ‘время’ в русском и испанском языках, практически идентичны, поскольку лексемы, выражающие значение темпоральности, близки в количественном и качественном отношении.
2) К числу основных исходных понятийных сфер, формирующих темпоральные метафоры в русском и испанском языках, относятся сферы «Человек», «Животное», «Растение», «Пространство», «Артефакт», «Вода». Антропоморфные, зооморфные и фитоморфные метафорические модели характеризуются сходной семантической наполненностью, а также одинаково развитой системой фреймов и слотов в обоих языках.
3) Специфичность русской и испанской языковых картин мира качественно и количественно проявляется в большей степени в метафорических моделях «Артефакт – время» и «Пространство – время». Любовь испаноговорящих к конкретным предметам, видимым и близким событиям иллюстрируется моделью «Артефакт – время», которая в проанализированных поэтических текстах доминирует по частотности и разветвленности структуры над всеми остальными моделями. Склонность русских людей к философствованию и оперированию неточными, абстрактными величинами, исторически, возможно, связанная с «необъятностью русской земли» (Н. А. Бердяев), репрезентируется моделью «Бездна – время», которая отсутствует в проанализированных текстах на испанском языке.
4) В целом по семантической наполненности метафорические модели времени в русской и испанской поэзии обнаруживают сходство, отражая когнитивную близость этих фрагментов языковых картин мира носителей русского и испанского языков. Такое родство обусловлено тем, что оба языка, относящиеся к индоевропейской семье, обладают общекультурным пластом ассоциаций и наднациональными стереотипами, ожиданиями и ценностями.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографического списка.
Основные теории метафоры
В современной лингвистике за основу принимается понимание метафоры как «вторичной косвенной номинации, сохраняющей двуплановость и образный элемент значения» [Глазунова 2000: 135]. Возникновение метафор рассматривается как процесс, который обусловлен особенностями человеческого сознания: «Метафора возникает не потому, что она нужна, а потому, что без нее нельзя обойтись, она присуща человеческому мышлению и языку как таковая» [Гак 1988: 11]. Ассоциативно-образная природа метафорических переносов позволяет совместить в одной структурной единице несколько составляющих: объективный смысл, информационное сообщение о предмете и его субъективную оценку и интерпретацию. Эти особенности метафор предопределили их широкое распространение в языке и речи.
Специфика метафорических переносов заключается в том, что они дают возможность моделировать признаки, которые не имеют соответствий в системе средств прямой номинации. Образно-аналитическая структура метафор может передавать значения любого уровня сложности: «Метафоры, вообще, образные выражения, имеющие переносный смысл, это не просто украшение, а очень существенное и специфическое средство выражения такого смыслового содержания, которое только таким образом и может быть вполне адекватно передано» [Рубинштейн 1941: 15].
Особый категориальный статус метафор послужил толчком к распространению мнения о том, что механизм создания метафоры не отвечает логической природе сознания человека. Суть этой идеи заключается в том, что в основе образования метафоры лежит не формальная логика, а особый способ восприятия действительности, основанный на воображении.
Общепринятым считается, что при возникновении метафоры отношения между основным и вспомогательным субъектами возникают произвольно и основываются на несущественных понятийных признаках. Следуя данной позиции, логично выдвинуть предположение о том, что метафора формируется образным путем (по закону комплексного, а не логического мышления). Комплексное мышление предполагает опытно-практическое чувственное восприятие действительности. «В комплексе, в отличие от понятий, отсутствует иерархическая связь и иерархические отношения признаков. Все признаки принципиально равны в функциональном значении» [Выготский 1982: 145]. Г. Амелин утверждает, что представления о метафоре сегодня основаны на идее тождества, которое может называться по-разному: «эквивалентность, пропорциональное соответствие, сходство и т.д. двух предметов, образов, складывающих метафору» [Амелин 1994].
Понятие тождества содержит в себе идею об уравнивании двух предметов по неким общим параметрам. Итак, метафора возникает при уподоблении одного явления другому на основе семантической близости состояний, свойств и действий, характеризующих эти явления [Глазунова 2000]. То есть метафорический перенос состоит в употреблении слова (словосочетания, предложения), предназначенного для обозначения одних объектов действительности, для наименования других объектов на основании условного тождества приписываемых им предикативных признаков. Другими словами, метафора «служит средством обозначения того, чему нет названия» [Маслова 2001: 89].
Представляя собой когнитивную форму освоения человеком окружающего мира, метафора является «фактором, способным трансформировать представления о социально-исторической картине мира и давать мощные импульсы для построения новых парадигм» [Зимина 2002:60]. Под темпоральными метафорами нами понимаются те языковые явления, которые, при наличии вышеуказанных свойств, содержат в своей структуре лексические средства выражения темпоральности.
Рассматривая структуру метафоры, М. Блэк полагает, что в ней «по крайней мере одно слово ... используется метафорически, а из остальных слов по крайней мере одно используется в буквальном смысле» [Блэк 1990: 154]. Слово, которое используется метафорически, он называет фокусом метафоры, а его окружение - рамкой. В работе «Метафора» он проясняет «метафорическое использование» [там же] фокуса метафоры, а также старается понять, каким образом одна рамка создает метафору, в то время как другая рамка для того же слова не порождает никакой метафоры. Размышляя о природе метафоры, М. Блэк приходит к выводу, что «вычленение и интерпретация метафоры может нуждаться в обращении к особым обстоятельствам ее произнесения» [там же]. К таким обстоятельствам относятся, например, интонация, словесное окружение, исторический фон. Кроме того, значение метафоры должно реконструироваться с учетом намерений говорящего. Например, для того, чтобы расшифровать, что именно говорящий вложил в метафору, необходимо знать, насколько внимательно он относится к слову, используемому метафорически, то есть является ли это слово единственно возможным или имеет синонимы, что более важно в выбранном слове - стандартное значение или неявные ассоциации и т.д.
В современной лингвистике разрабатываются различные аспекты исследования языкового статуса метафор. Нам кажется, что в полной мере отражает и раскрывает разнообразие этих аспектов классификация О. И. Глазуновой, представленная в работе «Логика метафорических преобразований» [Глазунова 2000]: 1) концептуальный - «метафора является не принципом необычайного словоупотребления, а способом художественного мирооформления. Она отражает индивидуально-творческие особенности в субъективном содержании мира поэтических видений» [Виноградов 1976: 426 — 427]; 2) синтаксический - «метафора — это утверждение о свойствах объекта на основе некоторого подобия с уже обозначенным в переосмысленном значении слова» [Телия 1977: 190], «метафора — это транспозиция идентифицирующей (дескриптивной и семантически диффузной) лексики, предназначенной для указания на предмет речи, в сферу предикатов, предназначенных для указания на его признаки и свойства» [Арутюнова 1990: 14]; 3) семантический - «сходство несходного ... отождествление противоречащих в широком смысле понятий» [Павлович 1995: 13]; 4) поэтический — «метафора — это греза, сон языка» [Дэвидсон 1990: 173]; 5) социальный - «система общественных ассоциаций» [Блэк 1990: 164]. В построении метафоры, как правило, участвуют два субъекта: главный (основной) субъект референции и вспомогательный (обобщенный) субъект. Образно-ассоциативные связи, которые обнаруживаются в метафорической конструкции, могут иметь общепринятый характер или же содержать субъективную оценку рассматриваемых явлений. В языке существуют этнически маркированные образы, составляющие основу фразеологических сочетаний (например, упрямый как осел). Некоторые из этих образов с теми же квалификационными признаками существуют в других языках, иные обладают национальной спецификой (например, в испанском языке словом el burro - осёл называют трудолюбивого человека). Выбор ассоциативных образов при создании метафоры определяется устойчивыми связями, закрепленными в сознании носителей языка. Метафорический.процесс и структура метафоры
В. Г. Гак представляет метафорический перенос как трехчленную структуру, И - П - Р, где И - исходное слово, Р - результирующее слово, а П - промежуточное понятие, общее для И и Р [Гак 1988: 14]. Такими образом, имеет место перенос некоторого признака одного предмета на другой в силу наличия у этого «другого» предмета сходного признака. Выявление общих моментов в сравниваемых предметах и является актом метафоризации.
Для понимания метафоры необходимо мысленно проследить, путь её создания. «Задача, возникающая перед реципиентом, состоит в том, чтобы через призму своего личного опыта, пропустить результаты чужого сравнения и, сопоставив их с собственным опытом, прийти к тому же заключению относительно тех же явлений и предметов, что и «создатель» метафоры» [Шахнарович, Юрьева 1988: 109].
Согласно Г. Амелину, механизм создания метафоры выглядит следующим образом: «...из разных логических классов берутся два разных предмета, которые отождествляются на основе общих признаков, свойств или качеств» [Амелин 1994]. Амелин Г. видит истоки метафоры не в отождествлении-разных предметов, а в различении внутри одного предмета, отличении предмета от самого себя: «...точка уподобления двух разных предметов является точкой расподобления предмета с самим собой» [там же]. Различение он понимает «не как логическое противопоставление понятию тождества, а как смысловое единство» [там же].
По мнению В. Н. Телия, «модель метафорического процесса состоит из сущностей и интеракции между ними, понимаемой как отношение, устанавливаемое субъектом метафоризации между сущностями, точнее — их признаками и ассоциативными комплексами, и направленное на синтез релевантных для метафорического замысла признаков и ассоциаций» [Телия 19886: 37].
Анализ метафорической сочетаемости слов абстрактной семантики как прием исследования языковой картины мира
Когнитивный подход нацелен на исследование закономерности категоризации и концептуализации действительности человеческим мышлением с учетом субъективности восприятия мира, различных фокусов его восприятия, профилирования, степени детализации, использования не строго логических, а естественных категорий. Языковое содержание понимается как часть общей когнитивной системы человека, язык не обладает самодостаточностью.
Структурно-семантический подход подразумевает, что значение слова разложимо на ряд семантических признаков (например, категориальные, дифференциальные, интегральные и ассоциативные типы сем). Исследования ведутся в таком направлении, чтобы максимально полно определить число образующих значение сем, их статус и особенности, это позволяет представить значение слова как поле.
Согласно когнитивному подходу, значение слова является частью общей понятийной системы человека. Оно обусловлено спецификой концептуализации мира человеком, которая в свою очередь определяется его опытом. «Когнитивная лингвистика постулирует невозможность и ненужность дифференциации языковой и энциклопедической информации» [Чудинов2001].
Исследователи, придерживающиеся структурно-семантического подхода, полагают, что близкие по основному значению слова часто имеют однотипные вторичные значения. Отсюда следует, что соотношение первичных и вторичных значений может служить моделью для изменения значений слов, принадлежащих к одной лексико-семантической группе. «Модель многозначности - это существующее в сознании носителей языка типовое соотношение семантики находящихся в отношениях мотивации первичных и вторичных значений, являющееся образцом для возникновения новых вторичных значений» [Чудинов 2001].
В рамках когнитивного подхода метафора понимается не как образное средство,-, которое соотносит два значения» слова, а как основная ментальная операция, объединяющая две понятийные сферы, причем сфера-источник используется при структурировании новой сферы. Метафоры в понятийной» системе мышления человека — это схемы, по которым он думает и действует. Как уже было отмечено, Дж. Лакофф и М. Джонсон различали1 ориентационные метафоры (те, которые опираются на пространственные оппозиции типа «верх — низ», «центр — периферия», «больше - меньше» и т. п.), онтологические метафоры (например, представление объектов неживого мира как одушевленных существ) и структурные метафоры (использующие одну понятийную сферу для описания другой) [Лакофф, Джонсон 1990].
Несмотря на все рассмотренные отличия, в теории и методике описания моделей концептуальной метафоры и моделей регулярной многозначности существуют общие моменты. Данные концепции способны в определенной мере обогатить друг друга, и в нашем исследовании мы опираемся на обе системы.
Другие теории метафоры: дескрипторная, субституциональная, сравнительная и интеракционистская теории В дескрипторной теории метафоры А. Н. Баранова «метафорическая проекция представляет собой функцию отображения элементов области источника в элементы области цели» [Баранов 2003]. Источник оказывается «областью отправления» функции отображения, а цель — «областью прибытия». В итоге формируется соответствие между источником и целью, и его постоянство варьируется от наименее стабильных творческих метафор до устойчивых стертых метафор, зафиксированных в языке и культуре общества.
Для описания функции отображения необходимо определить ее аргументы - элементы области отправления. А. Н. Барановым1 в качестве аргументов этой, функции был использован язык семантических дескрипторов. Так, область отправления функции (или область источника метафорической проекции) может быть представлена комплексом «сигнификативных» дескрипторов, являющих собой «нормированное подмножество лексем русского языка, для которых запрещена полисемия и омонимия, отсутствуют формы словоизменения» [Баранов 2003]. Каждой метафоре приписывается несколько сигнификативных дескрипторов, упорядоченных по степени абстрактности (от более конкретного к более абстрактному). В «области прибытия» функция отображения действует на «денотативных дескрипторах», описывающих реалии окружающего мира.
Порядок сигнификативных и денотативных дескрипторов отражает парадигматический аспект метафоризации («парадигматическую модель метафорической проекции» [там же]). Синтагматически каждый акт отображения может быть описан, по мнению А. Н. Баранова, как одна пара, состоящая из сигнификативного и денотативного дескриптора: сигнификативный дескриптор , денотативный дескриптор . Описанные пары сигнификативный дескриптор , денотативный дескриптор вместе с функцией отображения представляют собой формализованную «синтагматическую модель метафоризации».
Синтагматическая и парадигматическая модели процесса метафоризации формируют «дескрипторную модель метафоры», а тематически связанные поля сигнификативных дескрипторов являются «метафорическими моделями» [там же]. Скажем, сигнификативные дескрипторы, описывающие сферу родственных отношений, формируют модель родственных отношений. По таким же основаниям- выделяются модели персонификации, механизма, организма, пути-дороги, пространства, фауны, растения-дерева, медицины, религии-мифологии, театра, игры и др. [Баранов, Караулов 1991]).
Согласно субституциональной теории; метафорическое выражение является субститутом другого, буквального выражения, которое несёт тот же самый смысл, что и метафорическое. Итак,, «метафорическое использование выражения состоит в его употреблении в таком смысле, который отличен от его обычного или прямого смысла, и в таком контексте, который способствует выявлению этого непрямого или нестандартного смысла» [Блэк 1990: 156].
Теории, согласно которым метафорическое выражение употребляется вместо некоторого аналогичного ему буквального- выражения, считаются проявлением субституционального взгляда на метафору. Так, Р. Уэйтли определяет метафору как «слово, которое замещает другое слово в силу сходства или аналогии между тем, что они обозначают» [Whately 1846: 280 Цит. по Блэк 1990: 156]. Согласно статье в Оксфордском словаре, «метафора - фигура речи, заключающаяся в том, что имя или дескриптивное выражение переносится на некоторый объект, отличный от того объекта, к которому, собственно, применимо это выражение, но в чем-то аналогичный ему; результат этого - метафорическое выражение» [Соре 1867 Цит. по Блэк 1990: 156].
Языковые модели времени .
Являясь одной из фундаментальных категорий человеческого бытия, сознания, языка и культуры, категория времени становится объектом изучения различных областей филологической науки. Время входит в содержательную сторону языка, поэтому в рамках функциональной грамматики, где временные отношения между действиями- описываются категорией темпоральности, рассматриваются как грамматические, так и лексико-семантические средства выражения времени. Маркеры категории времени, свойственные человеку, нации, этносу, отражают особенности его восприятия и играют важную роль в формировании языковой картины мира.
В семантической структуре любого языка имеется определенное семантическое поле, объединяющее темпоральные лексические единицы и грамматические формы. Любое семантическое поле имеет свою внутреннюю и внешнюю структуру. Внутренняя структура, как отмечает В. Г. Гак, представляет собой «различные оппозиции, характеризующие и членящие общее понятие времени» [Гак 1997: 122]. Внешняя же структура поля времени определяется его связями с другими семантическими полями, которые проявляются в переходе от понятия времени к иным понятиям и наоборот.
В. Г. Гак [Гак 1997] считает, что внутренняя структура поля времени отражается прежде всего в глаголах и наречиях, в меньшей степени - в других частях речи. Различается два вида времени процесса: внешнее и внутреннее. Репрезентанты внешнего времени отвечают на вопрос когда? (вчера, в прошлом году), а репрезентанты внутреннего времени на вопрос как? (быстро, вдруг). Между ними находится группа, которая показывает длительность и отвечает на вопрос сколько времени? (они показывают повторяемость, длительность).
Внешнее время В. Г. Гак делит на три больших разряда, которые он определяет терминами хронография, хронометрия и хронология. Хронография подразумевает указание на определенное время {в 1995 году), место события во времени, дату. Хронометрия определяет длительность события (с утра до вечера), а хронология устанавливает их последовательность (сегодня, завтра).
Внешняя структура поля времени определяется его взаимодействием с другими понятиями, и это взаимодействие реализуется в трех явлениях: - переход от иных понятий к понятию времени (движение — время, пространство — время, занятие — время, человек — время; - переход от понятия времени к иным понятиям (время —» становление, исчезновение, время —» действие, действительность, время —- обладание, время — пора, удобный момент, время — отрезок времени, предмет, время —» человек, время — логические отношения, время — оценка, экспрессивность); - синкретизм понятия времени и иного понятия (соединение вышеперечисленных моделей).
Как справедливо отмечает В. Г. Гак, «понятие времени имеет разветвленные и многообразные связи с широким кругом иных понятий и Время как пространство представлено им в виде сложной системы обозначений, включающей в себя следующие, подсистемы: время как мера, время как цельная часть пространства, (содержание границ), время- как-движение, обозначение- периода, времени- с помощью наиболее характерных событий, в нем заключенных. Пространственные, имена времени описывают его. исчерпывающим образом и указывают на такие его черты, как мерность, протяженность, цельность, членимость, а также на возможность осуществления в,его пределах движениями иной-деятельности.
Модель «Время-, как жизненная» сила» представлено следующими соотношениями: время — жизнь, время — срок, возраст, поколение, время-молодость, время - борьба, победа, время - судьба.
Субъективное время репрезентируется соответствиями: время — благоприятный случай, время - добро, время,- доблесть; время — решение (суда, народного собрания); именами, связанными с семой «мысль».
Итак, К. Г. Красухин выдвигает предположение, что три рассмотренные им модели времени (время как пространство, время как жизненная сила, время как желание, мысль) являются базовыми для человеческого мышления.
Средства выражения категории темпоральности в языке Категория темпоральности реализуется с помощью всех содержательных уровней языковой системы, поэтому исследователи предлагают различные классификации средств выражения времени в языке.
В отечественной лингвистике «темпоральность рассматривается, как семантическая категория, в- основе которой лежит функционально-семантическое поле (ФСП), интегрирующее различные средства языкового выражения вариантов данной категории» [Ласица 2008: 23]. Выражать темпоральность могут «любые элементы высказывания- отражающие временные отношения во внеязыковой ситуации» [Яременко 2010: 378]. В состав функционально-семантического, поля темпоральности лингвистами включаются грамматические (морфологические и синтаксические)- и лексические репрезентанты категории темпоральности [См.: Бондарко 1999, Всеволодова Л 975].
Итак, семантическое поле времени объединяет грамматические формы и слова с темпоральным значением. Ядром языкового поля времени, и функционально-семантического поля темпоральности практически всеми исследователями (Ю. С. Степанов, Е. С. Яковлева и др.) признаются грамматические средства. В этом случае основным приемом построения темпоральной структуры в русском языке служат следующие способы:
Модель метафоризации «Объект неживой природы - время»
В рассмотренных выше примерах использование темпоральных существительных женского рода было мотивировано лишь грамматическим строем языка, оно не являлось следствием того, чей образ намерен был создать автор - мужчины или женщины («уставилась зима»; «ночь, уставшую сиять»). Конечно, женский род таких существительных, как весна, ночь во многом определяет те метафоры, которые создает автор (весна — дюжая скотница (именно весна, а не лето), луна — запястье ночи (ночи, а не вечера)), однако в самой рамке метафоры четкого указания на компонент «женщина» (помимо грамматической формы) не присутствует.
Тем не менее, в модели «Человек - время» выделяется подмодель метафоризации «Женщина - время», в которой автором намеренно обыгрывается женский образ времени (плодоносная жена, невеста, девушка-весна), создателю метафоры важна семантика женственности (даже если грамматический род существительного-не совпадает с задуманным образом-женщины).
Необходимо особо отметить, что модель «Женщина - время» присутствует только в русской поэзии, в рассмотренных текстах на испанском языке эта модель нам не встретилась. (Н. Гумилёв, «Людям будущего») Маятник - жених времени, следовательно, время — его невеста. Семантика женственности присутствует в приведенном метафорическом словосочетании даже несмотря на то, что грамматически слово время относится к среднему роду.
Настроение влюбленной женщины переменчиво, её логика непонятна и неуловима. Женская природа так же необъяснима, как природа времени, поэтому в русской поэзии встречаются сопоставления времени с женщиной (девушкой, принцессой), которая что-то любит или чего-то не любит. Ср.:
Можно предположить, что в рассмотренной модели компонентом, связывающим сферу-донор (женщина) и сферу-реципиент (время), является5 идея неуловимости и таинственности. Эти свойства присущи обеим сферам. Авторы проанализированных текстов. - мужчины, природа женского характера была так же загадочна для них, как и природа времени. Что же касается испанского языка, в котором- не зафиксирована модель «Время -женщина», то необходимо помнить о признаваемом в течение веков непоколебимом приоритете мужского пола в Испании и Латинской Америке. «Роль женщины традиционно ограничивалась материнством, заботой о детях, муже, родителях, обязанностями ведения домашнего хозяйства» [Фирсова 2007: 156]. Такое положение женщин не могло не отразиться на языковой картине мира носителей испанского языка.
Зооморфные образы - традиционный источник метафор. В случае использования этих образов сходство между временем и представителем фауны охватывает целый комплекс характеристик, позволяющих идентифицировать эти два понятия в сознании субъекта речи и субъекта восприятия. Например, особенности поведения тех или иных животных или характеристики внешнего вида. (F. Garcia Lorca, «Agosto») и солнце внутри дня, как косточка внутри фрукта. (Ф. Гарсиа Лорка, «Август») Подводя итоги рассмотрения метафорической модели с исходной понятийной областью «Растение», нужно ещё раз подчеркнуть традиционность порождаемых образов, так как они принадлежат к ближайшему кругу интересов человека.
Явственно чувствуется, положительная коннотация метафор модели «Растение - время», основанных на идее естественности, и непрерывности развития жизни, близости человека И природы. В этом проявляется их-существенное отличие от метафор модели «Животное - время»,- которые часто содержат представление о времени как- о жестокой- и агрессивной субстанции:
Модель метафоризации «Пространство - время» Время- настолько абстрактная сфера нашего опыта, что для- её осознания и описания становится необходимым применение более конкретных сфер. В связи с этим понятие «время» часто рассматривается в совокупности с понятием «пространство». Это две фундаментальные категории философии, которые, многими исследователями не отделяются друг от друга (например, М. М: Бахтин разработал специальный термин «хронотоп», X. Рейхенбах рассматривал время как четвертое измерение, наряду с тремя измерениями пространства, при характеристике окружающей действительности). О. А. Андреева [Андреева 2006] пишет, что все модели концептуализации времени, которые использовало человечество на протяжении своей истории, были по- сути пространственными. Наиболее архаичная циклическая модель связана с циклическими явлениями природы: периодической сменой годовых сезонов, фазами лунного месяца, сменой дня и ночи. Время в циклической модели двумерно, образует «как бы петлю», по которой можно двигаться «вперед в прошлое» [Андреева 2006: 182]. Несколько позже сформировалось представление о линейном времени. Его возникновение связано с пониманием необратимости возрастных изменений в течение человеческой жизни (существует лишь один возможный ряд: рождение, взросление, старение, смерть..
