Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Теоретические основы исследования прагматики синтаксиса художественного текста 11
1.1. Прагматические исследования художественного текста в современной лингвистике 11
1.2. Основные подходы и категории прагматики художественного текста в лингвистике. Центральные категории прагмалингвистики: «адресант», «автор» и «адресат», «читатель» 14
1.3. Прагматический потенциал синтаксических языковых средств 38
1.4. Основные прагматические функции сегментации в художественном тексте: апеллятивная и экспрессивная 49
Выводы по главе I 58
Глава II. Прагматика синтаксических конструкций, расчленяющих художественный текст на уровне высказывания 61
2.1. Вставные конструкции в текстах рассказов А.И. Солженицына: актуализация прагматического потенциала художественного текста 61
2.2. Парцеллированные конструкции в текстах рассказов А.И. Солженицына: актуализация прагматического потенциала художественного текста 88
Выводы но главе II 108
Глава III. Прагматика синтаксических конструкций, сегментирующих речевой поток на уровне текста 112
3.1. Абзацировапие как прагматическое средство создания рубленого синтаксиса в актуализирующей прозе А. Солженицына, его воздействующая функция 112
3.2. Прагматика повтора как средства синтаксической членимости текста. Ключевые функции повтора в текстах рассказов А. Солженицына 135
Выводы по главе III 160
Заключение 164
Библиографический список 171
- Основные подходы и категории прагматики художественного текста в лингвистике. Центральные категории прагмалингвистики: «адресант», «автор» и «адресат», «читатель»
- Основные прагматические функции сегментации в художественном тексте: апеллятивная и экспрессивная
- Парцеллированные конструкции в текстах рассказов А.И. Солженицына: актуализация прагматического потенциала художественного текста
- Прагматика повтора как средства синтаксической членимости текста. Ключевые функции повтора в текстах рассказов А. Солженицына
Введение к работе
В настоящее время в сфере пристального научного внимания лингвистов находится такая область языкознания, как прагматика, лингвистическая прагматика, или прагмалингвистика. Проблемы прагматики текста, рассмотрения текста как прагматико-психолого-речевой категории, а языка – с позиции деятельностного подхода являются сегодня одними из самых популярных. В этом направлении изучаются вопросы зависимости употребления языковых единиц от целей отправителя текста, адресанта, от его личности. Сам же язык стал рассматриваться как целенаправленная деятельность человека. В качестве другого интересующего ученых вопроса взаимодействия языка и «человеческого фактора» явилось воздействие, которое оказывает язык на получателя текста, или адресата.
И в этой связи особый интерес представляет изучение вопросов прагматики в применении к тексту – результату словесно-художественного творчества, исследование прагматики художественного текста. Проблемы, связанные с изучением языка художественного текста, казалось бы, уже достаточно исследованного, не перестают быть актуальными. Не вызывает сомнений необходимость исследования коммуникативно-прагматического аспекта его языковых средств. Такой подход к изучению художественного текста позволяет изучить его перлокутивные эффекты и понять иллокутивный замысел автора.
Актуальность исследования. Несмотря на значимость прагматики в изучении природы художественного текста, данному аспекту уделяется в лингвистике еще недостаточно внимания. Поэтому изучение языковых средств и способов воздействия на читателя представляется актуальным. В художественном тексте с точки зрения прагматики выявляются скрытые (имплицитные) смыслы (часто являющиеся концептуальными), а также специфика языковой картины мира автора, восприятие и оценка им социальной действительности.
Кроме того, на наш взгляд, достаточно перспективна идея выявления экспрессивности, связанной с актуализацией прагматического потенциала текста, поскольку она затрагивает такие важные вопросы, как активность личности адресанта, автора в создании художественного текста, выбор им соответствующих иллокутивному замыслу языковых единиц (в т.ч. синтаксических). В современной лингвистике существует необходимость исследования в рамках прагматического подхода синтаксических средств, актуализирующих интенции автора, оказывающих определенное воздействие на адресата и выражающих внутреннее состояние адресанта. Также требуют комплексного изучения прагматические функции: апеллятивная, экспрессивная и эстетическая, которые наиболее полно реализуются именно в художественном тексте. Всем вышесказанным обусловлена актуальность темы настоящей работы.
Прагматика синтаксиса закономерно требует обращения к средствам и способам так называемого «экспрессивного синтаксиса»: использование парцелляции, повторов и их разновидностей, синтаксического параллелизма,
асиндетона и полисиндетона, средств вставочности, экспрессивного абзацного членения и др.
Актуальным, на наш взгляд, является изучение прагматики синтаксиса художественных текстов такого автора, как А.И. Солженицын, поскольку для писателя был характерен повышенный интерес к экспрессивным ресурсам языка, в том числе на синтаксическом уровне. Представляется важным изучение произведений автора с точки зрения «нового» подхода к языку художественного текста – коммуникативно-прагматического. В текстах рассказов А. Солженицына интересно исследование тех языковых средств, которые сегодня активно изучаются в рамках экспрессивного синтаксиса и лингвистической прагматики, их своеобразия, а также определения тех особенностей, которые позволяют отнести рассказы писателя к «актуализирующей прозе».
Настоящий этап развития языка художественной литературы связан с экспансией разговорной речи, а ведущей тенденцией современного синтаксиса становится стремление к расчлененному тексту. Следствием этого влияния разговорного языка на художественные тексты явилось возникновение и развитие «актуализирующей прозы», которая пришла на смену синтагматической с преобладающими подчинительными связями, организацией предложения в виде иерархической системы. Актуализирующая проза характеризуется относительным аграмматизмом, разрушением структуры предложения, несовпадением границ предложения и высказывания, синтаксической расчлененностью, аналитизмом. Для актуализирующей прозы характерно также употребление конструкций экспрессивного синтаксиса. Определение комплекса таких синтаксических конструкций, выполняющих прагматические функции, в текстах рассказов А.И. Солженицына представляется актуальным.
В связи с этим объект нашего исследования составляют синтаксические средства актуализации прагматического потенциала художественного текста.
Предмет данного диссертационного исследования – прагматический потенциал синтаксических конструкций и его реализация в текстах рассказов А.И. Солженицына.
Материал для исследования – тексты рассказов русского писателя ХХ века Александра Исаевича Солженицына, который, по словам исследователей, стремится в своем творчестве воздействовать на читателя и в целом на общество писательским словом.
Методом сплошной выборки в исследуемых текстах были определены свыше 3000 языковых единиц и контекстов их употребления.
Цель настоящего исследования – выявить и описать синтаксические средства реализации прагматического потенциала в текстах рассказов А.И. Солженицына.
В соответствии с поставленной целью в данной работе решаются следующие задачи:
1) выявить в текстах рассказов А. Солженицына комплекс синтаксических средств, отражающих прагматику художественного повествования;
-
описать особенности реализации тенденции к сегментации текста в рассказах А.И. Солженицына как текстах «актуализирующей прозы»;
-
установить корреляции типа синтаксических конструкций с прагматическими функциями и перлокутивными эффектами в текстах рассказов А.И. Солженицына;
-
уточнить прагматическую специфику сегментированных синтаксических конструкций в текстах рассказов А.И. Солженицына как средства репрезентации авторских интенций.
Методологическая база исследования. Общефилософский уровень методологии данной диссертационной работы базируется на философской категории деятельности и ее составной части – речевой деятельности человека (Л.С. Выготский, А.Н. Леонтьев, А.А. Леонтьев и др.). Язык рассматривается как материальная, объективная, функционирующая, развивающаяся система, отражающая объективную действительность. Также детально изучены принципы философии прагматизма (Ч. Моррис), рассматривающей отношения между знаком и его пользователем; философские и общелингвистические вопросы взаимосвязи языка и мышления, языка и сознания (В. фон Гумбольдт).
Общенаучные методологические основы настоящего исследования опираются на такие принципы современной парадигмы гуманитарного знания, как антропоцентризм, экспансионизм, функционализм, экспланаторность.
Частнонаучную методологическую основу исследования составили работы выдающихся лингвистов, посвященные общим проблемам лингвистической прагматики, прагматики текста, дискурса, художественного текста, явлениям экспрессивного синтаксиса, вопросам теории и практики коммуникации и др. Вопросы лингвистической прагматики активно разрабатываются за рубежом и в России. В этой области работали и работают С.Г. Агапова, Г.Н. Акимова, О.В. Александрова, И.В. Арнольд, Н.Д. Арутюнова, Ю.Д. Апресян, О.С. Ахманова, А.Н. Баранов, Э.М. Береговская, В.В. Богданов, Г.Ф. Гаврилова, Б.Ю. Городецкий, Т.А. ван Дейк, В.З. Демьянков, В.А. Звегинцев, В.И. Карасик, А.А. Кибрик, И.М. Кобозева, А.В. Ленец, Ю.М. Лотман, Г.Г. Матвеева, Е.В. Падучева, Г.Г. Почепцов, Ю.С. Степанов, И.А. Стернин, И.П. Сусов, С.А. Сухих, В.Н. Телия и др. Важным представляется особый «риторический» подход к прагматике Дж. Лича, исследующего способы языкового воздействия на адресата в процессе коммуникации. Большую ценность для настоящей диссертации представляют также научные идеи и работы исследователей языка и творчества А.И. Солженицына: Жоржа Нивы, П. Спиваковского, А. Урманова, Т.Г. Винокур, А.А. Хитрой, О.В. Меркушевой и др. Однако в большинстве работ синтаксические особенности стиля А. Солженицына рассматриваются лишь бегло. В нашей диссертации им будет уделено центральное место.
В соответствии с целью и задачами диссертации, с учётом содержания работы и её теоретической направленности были комплексно использованы различные методы исследования: описательно-аналитический метод, метод сопоставительного анализа, методы лингвистического наблюдения, прагматического исследования, системного описания разноуровневых синтаксических единиц, элементы метода статистического анализа, а также
контекстуальный и интерпретационный методы. Использованы методы разных лингвистических направлений: социолингвистики, психолингвистики – и смежных гуманитарных наук: культурологии, психологии и др.
Основные положения, выносимые на защиту:
-
В текстах рассказов А.И. Солженицына употребляется комплекс синтаксических средств, отражающих прагматику художественного повествования на уровне высказывания и на уровне связного текста. В первом случае это вставные и парцеллированные конструкции, во втором – особое абзацное членение (абзацирование) и повторы (в основном дистантного характера). При этом каждая из синтаксических конструкций использует внутри себя определенные структурно-семантические типы предложений, словосочетаний или словоформ. Однако частотность разных синтаксических средств различна. В роли вставных конструкций у писателя наиболее представлены простые предложения и бессоюзные сложные.
-
Сегментация, являющаяся особенностью «актуализирующей прозы», характерна для текстов рассказов А.И. Солженицына. Синтаксические средства сегментации включают вставные и парцеллированные конструкции, экспрессивное абзацное членение, повторы, которые оказываются прагматически значимыми, позволяют выразить авторские миропонимание, интенции, актуализируя наиболее значимые для автора фрагменты повествования, что усиливает экспрессивность текста. Сегментация выступает как конструктивный элемент языковой стратегии А.И. Солженицына, определяет уровень воздействия художественных текстов на читателя, активизируя и деавтоматизируя восприятие текста.
В текстах рассказов представлены и синтаксические комбинации разных сегментированных конструкций. Эти комбинации строятся по определенным моделям. В художественном тексте комбинации сегментированных конструкций реализуют горизонтальные связи (комбинация вставных и парцеллированных конструкций – на уровне высказывания; комбинация повторов и абзацирования – на уровне текста), а также вертикальные связи (комбинации между уровнями: вставные конструкции и абзацирование; вставные конструкции и повторы; парцеллированные конструкции и повторы; парцеллированные конструкции и абзацирование) и сложные внутриуровневые и межуровневые связи (комбинация парцеллированной конструкции, повтора и абзацирования).
3. Между типом сегментированных конструкций, их прагматическими
функциями и видом перлокутивных эффектов существуют определенные
корреляции. Так, все типы синтаксических сегментированных конструкций в
текстах рассказов А.И.Солженицына реализуют апеллятивную и экспрессивную
прагматические функции. Функция создания контраста манифестируется
конструкциями с абзацированием и вставными конструкциями;
ритмообразующая функция соотносится с особыми типами повтора:
контактным лексическим повтором с синтаксическим распространением,
глагольным семантическим повтором, комбинацией фразового повтора с
абзацированием; диалогическая функция реализуется вставными и
парцеллированными конструкциями. Выявлены корреляции типа
сегментированных синтаксических единиц с видом перлокутивных эффектов. Эффект «обманутого ожидания», а следовательно, и создание эффекта удивления, обусловленные нарушением плавности повествования, а также связанный с ними эффект деавтоматизации восприятия художественного текста коррелируют со всеми типами синтаксических сегментированных конструкций. Эффект остраненности и эффект динамичности описываемых в текстах рассказов событий соотносимы с парцеллированными конструкциями с однородными сказуемыми; эффект «рублености» прозы создается с помощью парцеллированных конструкций с бессоюзием.
4. По своему содержанию сегментированные фрагменты текста в рассказах А.И. Солженицына, как правило, выражают авторские интенции, авторскую языковую картину мира. Комплекс прагматически направленных синтаксических приемов сегментации текста актуализирует важную подтекстную информацию. Реализация прагматического потенциала обусловлена отражением в сегментированных частях отрицательных авторских оценок, что позволяет судить о гражданской позиции автора (по содержанию сегментированных средств в его тексте), его языковой личности. Наиболее эффективным языковым приемом становится отражение авторских оценок действительности и комментирование их в сегментированных частях текста, что характерно для современной актуализирующей прозы.
Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что в нем впервые дается анализ синтаксиса текстов рассказов А.И. Солженицына с точки зрения прагматики (с использованием понятийного аппарата прагмалингвистики: «адресант-адресат», «интенции», «апелляция», «иллокуция», «перлокуция»); раскрывается роль комплекса языковых средств сегментации в исследуемом тексте. Также в настоящей диссертационной работе впервые изучается прагматика синтаксических конструкций, расчленяющих художественный текст, сегментирующих речевой поток на уровне высказывания и на уровне текста.
Теоретическая значимость работы определяется разработкой классификации типов сегментированных синтаксических конструкций на основе их прагматических характеристик (с опорой на структурно-семантические особенности). Особое значение имеет предложенный в диссертационной работе подход по выявлению скрытых (имплицитных) смыслов, раскрываемых в художественном тексте с помощью разного рода синтаксических конструкций. Таким образом, диссертационная работа вносит вклад в дальнейшее развитие теории языка, лингвистики текста, прагмалингвистики, синтаксиса современного русского языка.
Практическая ценность диссертации состоит в том, что ее материалы и результаты могут быть использованы в процессе преподавания курсов по современному русскому языку, лингвистике текста, теории языка, стилистике, лингвистическому и филологическому анализу художественного текста. Кроме того, проблемные вопросы, раскрытые в данном исследовании, могут быть рассмотрены в рамках спецкурса «Язык художественной литературы». Возможно использование содержания исследования и при подготовке
спецкурсов и спецсеминаров по проблемам лингвистики текста и прагмалингвистики.
Апробация работы. Основные теоретические положения диссертации изложены в 7 научных публикациях, в том числе в изданиях, рекомендованных ВАК – 3. Материалы исследования использовались в докладах и сообщениях на международных научных конференциях: «Личность, речь и юридическая практика» (Ростов-на-Дону, 2013); VII международной научно-практической конференции «Севастопольские кирилло-мефодиевские чтения» (Севастополь, 2013); «Язык как система и деятельность – 4» (Южно-Российские научные чтения – 2013) (Ростов-на-Дону, 2013).
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии и списка источников текстового материала.
Основные подходы и категории прагматики художественного текста в лингвистике. Центральные категории прагмалингвистики: «адресант», «автор» и «адресат», «читатель»
Очевидно, что прагматика сформировалась под воздействием лингвистической парадигмы, ориентированной на изучение речевой деятельности. Коммуникативный принцип в изучении прагматики чрезвычайно важен для понимания ее основных категорий, поскольку прагматика - это «язык в действии», в контексте, в связи «язык-человек». Поэтому нашей задачей является рассмотрение прагматических категорий с точки зрения речевой коммуникации и художественной коммуникации (поскольку в дальнейшем мы будем анализировать именно художественные тексты).
Лингвистическая прагматика представляется неотъемлемой частью исследования речи, так как она обращает внимание на содержание высказывания в разных условиях общения, контекстах. Как известно, коммуникативный подход к языку способствовал повышению интереса ученых к языковой личности адресанта и адресата. Многие ученые к коммуникативным свойствам единиц языка относят лингвистические характеристики текста, учитывающие соотношение «автор - текст -адресат». Это три основные категории прагмалингвистики. Отметим сразу, что данные объекты называются в науке по-разному: компонентами, понятиями, категориями. Считаем более целесообразным употребление последнего термина в контексте изучения вопросов прагмалингвистики.
Как подчеркивает профессор И.П. Сусов, «прагматика заново открывает для языкознания основные принципы общей теории речевой деятельности и принципы теории общения (коммуникации). Она сосредоточивает свое внимание на том, как происходит, выражаясь словами Эмиля Венвениста, «присвоение» языка человеком в конкретных коммуникативных актах» Сусов, 2009].
Итак, описание языковых явлений в прагматическом, деятсльностном ключе предполагает применение следующих групп понятий (классификация И.II. Сусова, представляющаяся нам наиболее полной и удачной):
1) деятельность, действие, общение, коммуникация, языковое общение, речевое общение, текстовое общение;
2) единицы языкового общения, высказывание, дискурс, разговор;
3) субъекты (говорящие / пишущие и слушающие / читающие); их практические и коммуникативные цели (намерения, интенции);
4) средства и способы (каналы связи, языковая система и языковые образования);
5) условия общения (контекст- формальный и содержательный);
6) практические и коммуникативные результаты; практический и коммуникативный успех или неуспех (неудача);
7) правила и принципы общения [Сусов, 2009.
Считаем необходимым дополнить этот перечень не менее важными группами понятий:
8) прагматическая экспрессивная и апеллятивная функция текста;
9) типы информации в тексте.
В.В. Богданов выделяет условия использования языка коммуникантами в актах речевого общения: коммуникативные цели собеседников, время и место речевого акта, уровень знаний коммуникантов, их социальные статусы, психологические и биологические особенности, правила и конвенции речевого поведения, принятые в данном обществе. В этих условиях, по представлению ученого, и состоит предмет лингвистической прагматики 1984].
Обратимся к понятию коммуникации. О.С. Ахманова дает такое определение: «Коммуникация - сообщение или передача при помощи языка некоторого мысленного содержания» [Ахманова, 1969: 200]. Несколько шире определение, которое дал И.П. Сусов. Для него коммуникация -это не просто сообщение, передача информации, но вообще общение, опосредованное использованием языковых (вербальных) и неязыковых (невербальных) знаков. В связи с этим можно говорить об особом виде -речевой коммуникации. Это специфическая форма деятельности (общения), осуществляемой с использованием знаков естественного языка как в его первичном и основном звуковом модусе существования, так и во вторичном графическом модусе.
В статье «Лингвистика и поэтика» Роман Якобсон выделил основные факторы речевой коммуникации, каждому из которых соответствует определенная функция, выполняемая языком.
1. Эмотивная (или экспрессивная) функция: установка на отправителя-адресанта (в частности на передачу его эмоций), выражение говорящим отношения к тому, что ом говорит.
2. Конативная функция: установка на адресата, стремление вызвать у него определенное состояние.
3. Фатическая функция: установка на контакт, при ее использовании центральным становится не передача информации, а поддержание контакта.
4. Поэтическая функция (эстетическая): установка на сообщение.
5. Метаязыковая функция: установка на систему языка, на код.
6. Референтная (денотативная или когнитивная) функция: установка на действительность [Якобсон, 1975].
Прагмалингвистика оперирует также понятием речевого акта, который есть единица речевой деятельности (речевое действие). В нем выделяют три уровня: локутивный акт, в котором реализуются фонетические, грамматические и семантические составляющие произносимого предложения; иллокутивный акт, реализующий иллокутивное намерение (интенцию) говорящего: обещание, просьбу, мольбу, извинение, благодарность, угрозу; перлокутивныи акт, цель которого - воздействие на адресата.
Следует признать удачной мысль В.И. Чепурных о том, что в акте речевой коммуникации все лингвистические, паралингвистические и экстралингвистические факторы тесно переплетены и направлены на достижение воздействия на адресата речи. «Целью этого воздействия может быть само сообщение каких-либо сведений, стремление добиться от получателя речи согласия с точкой зрения отправителя или вызвать эмоционально-оценочное отношение к написанному (речь идет о письменной речевой коммуникации - Н.К.)» [1988: 147].
Рассматривая отношения, возникающие в акте речевой коммуникации между адресантом и адресатом, Дж. Лич характеризовал их как отношения, в ходе которых говорящий и слушающий разрешают проблему. Для говорящего эта проблема звучит так: «Пели мне хочется добиться определенного воздействия на сознание слушающего, то как наилучшим образом я могу достичь этой цели, используя язык?». Для слушающего она формулируется иначе: «Если говорящий сказал то-то и то-то, какое воздействие намеревался он на меня оказать?» [Лич, 1983]. Правила текстовой риторики, сформулированные Д. Слобином и Дж. Личем, облегчают задачу слушающего (читающего) при восприятии смысла сообщения. К этим правилам относятся принципы последовательности, ясности, экономии, экспрессивности [1983.
Достаточно рассмотрев особенности речевой коммуникации, перейдем к ее особому виду - коммуникации художественной. «Художественная коммуникация» - это осуществление интеллектуально-творческой взаимосвязи автора и реципиента, передача реципиенту художественной информации, содержащей определенное отношение к миру, художественную концепцию, устойчивые ценностные ориентации. Опосредствующим звеном этой передачи является художественное произведение» [hUp://www.libsib.ruj. Процесс художественной коммуникации — это взаимодействие посредством произведения адресанта (художника) и адресата (читающей публики). Необходимо отметить, что в ходе художественной коммуникации у адресанта возникает три типа отношений: автор - действительность; автор - реципиент; автор - художественный процесс.
Основные прагматические функции сегментации в художественном тексте: апеллятивная и экспрессивная
Как уже отмечалось, для современного этапа развития языка художественных текстов характерна тенденция к сегментированию, расчлененности. «Сегментация - линейное членение речевого потока на составляющие отрезки, называемые сегментами» [БСЭ]. Сегменты - это отрезки речевой цепи, получаемые в результате ее последовательного линейного членения.
«Антитрадиционализм модернизма, - замечает И.А. Покровская, -восстал против гладкости прозы (понятие, предложенное П. Вайлем и А. Генисом - Н.К.). Ритмический сбой, чередование длинных - сложных, осложненных, сильно распространенных - предложений с рубленными парцелляцией фразами разрушает эту традицию «гладкости стиля»» [2003: 29]. Этот процесс, по мнению лингвиста, реализуется в ряде синтаксических структур, создающих расчлененность, разорванность, нарушающих иерархию связи: в парцелляции, неполноте, вставке, разного рода ненормативном пунктуационном (а, следовательно, интонационном и смысловом) членении предложения, сегментации, усеченных предложениях.
Общей особенностью сегментированных синтаксических конструкций является актуализация наиболее важного компонента информации. При его актуализации возникает несоответствие между структурно-грамматическим и актуальным членением предложения: компонент, играющий незначительную структурную роль (но важную смысловую роль, отражая авторские интенции), выходит на первый план.
Говоря о членении и сегментации текста, необходимо отметить важность создаваемого в нем автором определенного ритліа. Академик В.М. Жирмунский предлагает различать ритм как естественное свойство речи вообще и ритм как средство художественного воздействия (который основывается на употреблении параллельных синтаксических конструкций и различных повторов). Определенный ритм художественному тексту задают и парантегические внесения, вставки. Гак в художественном тексте ритм является компонентом стиля и индивидуально-авторского метода писателя; способствует созданию особого эмоционального настроя, необходимого для восприятия замысла автора. «Изучение ритмической организации речи (текста) позволяет по-иному взглянуть на такие проблемы, как членение текста, установление связи между его частями, типология текстов, способы и средства обеспечения целостности и выразительности текста», - справедливо замечает О.В. Александрова [ 1984: 80].
Ярким примером сегментации, членения текста на уровне высказывания является парцелляция, которая основывается на расчленении структурно целостного текста предложения, в результате которого образуется две или более части, имеющие интонационную и смысловую самостоятельность. О сегментации на уровне высказывания можно говорить и в отношении вставных конструкций, которые разрывают высказывание, создают паузу, заполняя ее вклинившимся чужеродным лексико-синтаксическим парентетическим наполнением. На уровне текста к синтаксическим конструкциям, сегментирующим речевой поток, но нашим наблюдениям, можно отнести повторы и экспрессивное абзацное членение.
Отмеченные сегментированные конструкции, на наш взгляд, прагматически значимы в художественном тексте, где они призваны реализовать основные прагматические функции. К ним относятся апеллятивная и экспрессивная функции. Рассмотрим их более подробно.
Как известно, исследуя в рамках семиотики свойства знака, К. Бюлер выделил три его основные функции: репрезентацию (представление, Darstellung), экспрессию (выражение, изъявление, Ausdruck), выражающую внутреннее состояние отправителя, и апелляцию (побуждение, обращение, Appell). Последняя заключается в том, что знак, будучи обращенным к адресату, может управлять его внешним поведением или внутренним состоянием. И если репрезентативная функция находится в ведении семантики, то апеллятивная и экспрессивная функции, но мнению ученых, в основном должны исследоваться в прагматике.
Лпеллятштую функцию P.O. Якобсон в своей классификации назвал конативной. Она, по представлению лингвиста, отвечает за установку на адресата, стремление вызвать у него определенное, необходимое адресанту состояние. Таким образом, рассмотрение речевой (в том числе письменной) деятельности, коммуникации попадает в рамки категорий «цель», «намерение» (интенция), «средство» и связанных с ними прагматических понятий иллокуции и перлокуции.
Цель сообщения многие языковеды относят к элементам коммуникативно-прагматической структуры текста (О.В. Александрова, И.Б. Руберт и др.). Ч.Моррис отмечал, что в прагматическом плане знак характеризуется по цели, которую адресант преследует, употребляя знак. Употребление знака может быть:
1) информативным (знак должен побудить адресата действовать соответствующим образом);
2) оценочным / валюативным (знак побуждает адресата к определенной оценке, к предпочтению какого-то способа поведения);
3) возбуждающим /подстрекающим / тщитивным (знак должен вызвать специфические реакции; инцитивно адекватные знаки называются персуативными / воздействующими);
4) системным (знак предназначен организовать поведение; системно адекватные знаки именуются корректными) [Сусов, 2009].
Прагматическим намерениям адресанта, который всегда имеет целью выразить определенные коннотации, подчинено использование всех языковых средств в гексге художественного произведения. Таким образом, главная цель адресанта заключается в достижении прагматического эффекта, т.е. максимального, целенаправленного и сознательного воздействия на адресата речи.
Однако, как отмечаеі О.В. Александрова, функция воздействия, выполняемая лингвистическими средствами, практически не упоминается в работах, посвященных прагматическому изучению текста. По наблюдению ученого, в них больше внимания уделяется использованию лингвистических средств в определенных ситуациях. «Думается, в связи с этим, что определение прагматики должно включать иллокутивные характеристики того воздействия, которое оказывает текст словесно-художественного творчества»!Александрова, 1996J. О важности функции воздействия в тексте пишет и Г.Г. Матвеева: «Сообщая, мы воздействуем, а, воздействуя, сообщаем» [1984: 26).
Воздействие, управление поведением является целью вообще всякого общения, в том числе и в акте текстовой художественной коммуникации. Кроме прямого, непосредственного воздействия выделяют также косвеїшое воздействие, которое происходит в какой-то степени непреднамеренно, бессознательно: «Тексты сообщают гораздо больше того, что можно объяснить через экспликацию правильной построенности. В них, например, может содержаться косвенная информация, которую отправитель сознательно не вкладывал в композиционный план» [Матвеева, 1984J. К разновидностям косвенной воздействующей прагматической информации лингвисты относят «сверхлингвистическую» обширную информацию о самом говорящем (возрасте, образовании, состоянии и др.).
Воздействие на адресата осуществляется в тексте различными способами, что проявляется в отборе языковых средств, ориентированных на адресата, и учете его реакции (непосредственной или прогнозируемой) на информацию, сообщенную адресантом. Приемы и способы реализации функции воздействия представляют для нас особый интерес, поскольку в задачах нашего исследования - вопросы лингвистической (в том числе, синтаксической) актуализации воздействия в письменных художественных текстах, в частности, в рассказах А.И. Солженицына.
Итак, можно сделать вывод о том, что цель, с точки зрения прагматики, сообразуется с иллокутивной установкой и типом речевого акта. Гак, некоторые установки говорящего составляют прямые (открытые) цели речевых актов, т.е. они могут быть явно выражены {Приказываю тебе встать!). Кроме того, установки могут иметь и косвенный характер. Цели, намерения у говорящего есть всегда, его сообщение всегда целесообразно. Вопрос в том, что не всегда намерения и конечная цель могут быть полностью осознаны адресантом. Часто он осуществляет свои намерения бессознательно.
Рассмотрение другой функции - экспрессивной — в контексте прагматики художественного текста представляется нам чрезвычайно важным. Достаточно перспективной, с нашей точки зрения, является идея выявления экспрессивности, связанной с актуализацией прагматического потенциала текста, поскольку она затрагивает такие важные вопросы, как активность личности адресанта, автора в создании художественного текста, выбор им соответствующих иллокутивному замыслу языковых единиц (в т.ч. синтаксических).
Парцеллированные конструкции в текстах рассказов А.И. Солженицына: актуализация прагматического потенциала художественного текста
Подчеркнем, что бессоюзие в парцеллированных конструкциях встречается у А. Солженицына довольно часто:
1) Из маленького нагрудного кармана своей шутовской курточки я достал клеёнчатый кошелёк, пересмотрел бумажки в нём. Вздохнул, протянул старику трёшницу. («Правая кисть»).
2) - Вы права не имеете людей на морозе раздевать! Вы девятую статью уголовного кодекса пе знаете\..
Имеют. Знают. Это ты, брат, ещё не знаешь. («Один день»). (Парцелляция не просто становится средством, актуализирующим прагматический потенциал текста, но и выполняет диалогическую функцию. В данном примере логичное предложение «Они имеют и знают» разбивается на парцелляты, отмеченные элиминацией субъекта и бессоюзием. Парцелляты являются как бы авторскими репликами-ответами на каждое из высказываний-обвинений персонажа. Эти ответы являются своего рода вердиктом - горькой констатацией факта. На абсолютно справедливые возмущения одного из персонажей проявлениями беззакония и издевательствами над сосланными людьми герой-рассказчик (Шухов) во внутренней речи дает свой «опытный» ответ).
Парцелляция с бессоюзием встречается в текстах рассказов А.И. Солженицына на уровне не только простого предложения, но и сложного. Например: Меня кладут потому, что я заслуженный человек. Я ветеран революции. («Правая кисть»). (Парцелляция сложного бессоюзного предложения. Парцеллят представляет собой вторую часть придаточного причины, находящегося в основной части ПК. Пример комбинации ПК и повтора).
Такое бессоюзие (асиндетон) продиктовано авторскими намерениями. Это придает повествованию скачкообразность, информация подается сегментно, не связываясь союзами, которые бы выровняли ритм повествования.
В комплексе других приемов бессоюзие служит стилистическим и прагматическим задачам писателя, намеренно создающего эффект «рублености» своей прозы, «дробящей» высказывания, обрывающей повествовательный ритм.
Такие же прагматические задачи призваны решить ПК, содержащие субъект. У А. Солженицына они могут быть чистыми парцеллятами, без формально выраженной (но имплицитно формирующейся из предшествующего контекста) основной части. Часто они напоминают кадры кинопленки, фиксирующей основные «картинки», видимые рассказчиком или персонажем. Нередко они парцеллируются в одном ряду с другими членами предложения (например, сказуемыми - как во втором примере): 1) Стоят зэки перед воротами, застёгиваются, завязываются, а снаружи конвой:
-Давай! Давай!
И нарядчик в спины пихает:
- Давай! Давай!
Одни ворота. Предзонник. Вторые ворота. И першю с двух сторон около вахты. («Один день Ивана Денисовича»). (Здесь можно предположить отсутствующую, но имплицитно выраженную основную часть «Зэки прошли...»).
2) Шлёп раствор! Шлёп шлакоблок! Притиснули. Проверили. Раствор. Шлакоблок. Раствор. Шлакоблок... («Один день Ивана Денисовича»).
В прозе писателя мы находим также интересные примеры парцелляции с членением одного выражения сразу на несколько парцеллятов. Причем каждый член предложения выделяется в отдельный иарцеллят. Парцеллированные части оказываются связаны ступенчатой, цепной связыо (диалог Зотова и Тверитинова):
- И было у вас военное обучение?
- Несколько дней. Штыковому бою. На палках. И как бросать гранаты. Деревянные. («Случай па станции Кочетовка»). Важно особо отметить, что довольно часто ПК, в том числе с однородными сказуемыми, создают в текстах Л.И. Солженицына эффект динамичности происходящих событий, их стремительности. Такие ПК участвуют в передаче ритма движения и смены действий:
1) ... фикусы вынесли из избы. Чисто вымели полы. Тусклое матрётию зеркало завесили широким полотенцем старой домашней вытоки. Сияли со стены праздные плакаты. Сдвинули мой стол. И к окнам, под образа, поставили на табуретках гроб, сколоченный без затей. («Матрепин двор»). (Автор специально нарочито скомкано даже не описывает, а перечисляет разные действия родственников Матрены, стремящихся как можно быстрее ее похоронить и поделить ее скромное имущество. Такой ритм повествования призван определенным образом воздействовать на адресата, пробудить в нем чувства, заставить выразить свое отношение, оценить эти действия родственников и их самих. Так умело создается перлокутивный эффект динамичности).
2) Метнулся Шухов к своей койке, на ходу бушлат с плеч скидывая.
Бушлат - наверх, рукавицы с ножёвкой - наверх, іцупанул матрас в глубину — утренний кусок хлеба на месте!
Порадовался, что зашил.
И бегом - наружу! В столовую!
Прошнырнул до столовой, надзирателю не попавшись. («Один день Ивана Денисовича»). (Всего в нескольких строках и с помощью минимального количества слов писателю удается описать множество действий, совершенных персонажем за малый отрезок времени. Времени мало у героя - и писатель выбирает немного слов, тем самым приближая описание стремительных, динамичных действий, быстро сменяемых, к ситуации художественной действительности, подчеркивая необходимость заключенных действовать именно так, чтобы выжить в условиях лагерной жизни).
3) Полюбила - долго его удерживать, придерживать. Наласкалась к нему. Хотела б замуж за него. Поздно осенью забеременела. («Настенька»). (Четырьмя глаголами, разбитыми в отдельные парцелляты, автору удается описать всю историю развития чувства у героини рассказа. Такое динамичное, лаконичное и в то же время необычайно емкое представление информации оказывает мощное воздействие на воспринимающего читателя).
Стоит отметить регулярность использования А. Солженицыным глаголов и глагольных форм, в том числе при парцелляции. Эта черта, как известно, более характерна для публицистического стиля, где ведущей является функция воздействия. Таким образом, можно предположить некоторую близость стиля рассказов А.И. Солженицына к стилю публицистических текстов, так называемому «газетному языку», языку масс-медиа.
В текстах рассказов А. Солженицына, как и в целом в художественной литературе, иногда встречаются парцеллированные конструкции со сравнительными оборотами. Необходимо отметить, что в исследуемом нами материале такие ПК не так частотны, как другие виды парцелляции, но найденные нами примеры обладают особой экспрессией: Молящихся нет, но тут-то и попёрла, тут-то и попёрла наша браэ/ска! Как в проломленные ворота склада, спеша захватить добычу, спеша разворовать пайки, обтираясь о каменные вереи, закруэниваясь в вихрях потока, - теснятся, толкаются, пробиваются парни и девки - а зачем? («Пасхальный крестный ход»). Здесь ПК со сравнительным оборотом усугубляется и другими явлениями экспрессивного синтаксиса: многочисленными лексическими повторами и восходящими градациями. Все это убыстряет ритм повествования. Синтаксические конструкции и слова здесь так же «теснятся, толкаются, пробиваются», как и персонажи в тексте. Прием парцелляции необходим автору для того, чтобы с одной стороны, продолжить начатое в основной части повествование и, с другой стороны, расставить новые акценты. Объединить в одно предложение эти части было бы нецелесообразно, поскольку в основной части создается своя экспрессия, свои акценты - с помощью повтора и восклицательной интонации. В парцеллированной части - другие акценты и интонации.
Прагматика повтора как средства синтаксической членимости текста. Ключевые функции повтора в текстах рассказов А. Солженицына
В первой главе нами отмечались такие особенности, определяющие актуализирующий синтаксис современной прозы, как создание нарочитой фрагментарности, «разорванности» текста, динамичность, расчлененность. По наблюдениям многих лингвистов, данные процессы находят свое отражение в ряде синтаксических структур, создающих расчлененность, нарушающих структуру и порядок слов в предложении, прерывающих связи: во вставке, парцелляции, неполноте предложения, ненормативном пунктуационном, интонационном, смысловом членении предложения.
К синтаксическим средствам, расчленяющим речевой поток в тексте, также относят повтор. В частности, В.А. Покровская [2003] ставит его в один ряд с выше перечисленными явлениями экспрессивного синтаксиса и признает их общей особенностью актуализацию наиболее важного компонента информации, который в формальном отношении может занимать и незначительное место.
Г.Ы. Акимова, рассматривая явление сегментации и синтаксические средства ее реализации, называет повторы одной из расчлененных конструкций, выделяя при этом особый тип - лексический повтор с синтаксическим распространением [Акимова, 1990J. По мысли автора, сам факт повтора с синтаксическим распространением - одно из проявлений синтаксического расчленения, в результате которого создаются экспрессивно-стилистические свойства текста. Как отмечают ученые, при сегментации информация подается «порциями» (сегментами), хотя могла быть подана в форме единой синтетически организованной конструкции; первый сегмент называет тему дальнейшего / ближайшего высказывания, которое следует за ним.
Повторы представляют собой весьма разнообразные явления, выразительная сила которых была подмечена еще античными риторами. Так, Квантилиап, классифицируя фигуры речи, отмечал: «Сильнее тот вид фигур, который не только зависит от структуры речи, но приспосабливает свою красоту и силу к ощущению слушателя. Из них на первое место должны быть поставлены те, которые образуются путем добавления» [Квантилиан: 362]. О добавлении и повторении слов так писал Цицерон: «Что до словесной части, то и здесь, как в вооруженной борьбе, применяются либо угрозы и выпады, либо приемы, придающие речи изящество, так придает ей иной раз прелесть и повторение слов, и добавление...» [Цицерон: 470]. Благодаря своим выразительным и экспрессивным возможностям повторы весьма широко использовались в фольклоре, народных говорах, а также в различных сферах употребления литературного языка. Полифункциональность повтора делает его объектом рассмотрения в разных аспектах и на различном материале, причем не голыш в лингвистике (просодике, стилистике, синтаксисе, лингвистике текста), но и в смежных областях знания: риторике, литературоведении, лингвопоэтике, психолингвистике, прагматике и др.
Особый интерес ученых вызван изучением принципа повторяемости в художественной литературе, пишут даже о повторяемости как неотъемлемой части художественного текста. Несмотря на значительное количество научных исследований, посвященных повторам, остается ряд проблем, требующих рассмотрения, в том числе изучение прагматики некоторых типов повторов. Интересны основные типы повторов, обладающие особой прагматической силой, и их функции в художественном тексте - в рассказах А.И. Солженицына.
Существует множество разных классификаций языковых повторов. Обобщенно их типология основана на противопоставлении двух разновидностей - явного (материально выраженного) и неявного (семантического) повторов. К первому относятся повторы, связанные со всеми языковыми уровнями: фонетический, словообразовательный, лексический, синтаксический повторы. По наличию или отсутствию контакта между повторяющимися единицами в текстах выделяются контактный и дистантный повторы.
На принципе синтаксического повтора основаны некоторые типы стилистических фигур, изучаемые исследователями в рамках риторики: анафора, эпифора, анадиплосис (подхват), рамочная конструкция (обрамление), полисиидетон, хиазм, сштлока и др. Эти фигуры называют также фигурами прибавления и относят к классу диаграмматических фигур, которые придают тексту выразительность, привлекая и удерживая внимание читателя, и отражают влияние на художественный текст разговорного стиля [Шевцова, 2003].
К синтаксическим иовюрам примыкает такое явление как синтаксический параллелизм - повтор синтаксической структуры, иногда с частичным повторением лексического состава или анафорического союза. В параллельные конструкции включаются разные члены предложения и целые фразы: Он не знал, ішаче б ни за что не написал! И редакция не знала, иначе б не пропустила! («Как жаль»); Да. Да... Понимаю... Облетали листья, падал снег - и потом таял. Снова пахали, снова сеяли, снова жали. И опять облетали листья, и опять падал снег. И одна революция. И другая революция. И весь свет перевернулся. («Магренин двор»); Кроме торфа, кроме сбора старых пеньков, вывороченных трактором на болоте, кроме брусники, намачиваемой на зиму в четвертях («Поточи зубки, Игнатич», -угощала меня), кроме копки картошки, кроме беготни по пенсионному делу она долоісна была ещё где-то раздобывать сенца для единственной своей грязно-белой козы. («Матрении двор»). Пять раз повторяя схему «предлог «кроме» + существительное - одиночное или распространенное», писатель нагнетает повествование, описывая деятельность Матрены, создает в сознании читателя представление о бесконечном множестве выполняемых героиней дел и побуждает его сочувствовать женщине.
Важные функции параллелизма - ритмообразующая функция и установление разных точек соприкосновения между различными сферами художественного изображения, смысла. Синтаксические повторы развивают основные мысли, идеи автора, продвигают сюжет, скрепляют текст и делают его динамичным: Крестный ход без молящихся! Крестный ход без крестящихся! Крестный ход в тапках, с папиросами, с транзисторами на груди ... / («Пасхальный крестный ход»).
Синтаксический параллелизм усиливают риторические вопросы-предположения: Но не в Кочетовке было дело, а - почему шее война так идёт? Не только не было революции по всей Европе, не только мы не вторгались туда малой кровью и против любой комбинации агрессоров, но сошлось теперь - до каких же пор? Что б ни делал он днём и ложась вечером, только и думал Зотов: до каких Dice пор? («Случай на станции Кочетовка»); Одно только странно: все приезжие, а все друг друга знают, и по именам. Как это у них так дружно получилось? Да ие с одного ль они завода? Да ие комсорг ли их тут ходит тоже? Да может эти часы им как за дружину записываются? («Пасхальный крестный ход»).
Особого внимания, по нашему мнению, заслуживают повторы лексико-синтаксического уровня языка: лексические повторы с синтаксическим распространением, повторы союзов, целого предложения. Для лексико-синтаксического повтора характерно обязательное наличие тождественных словоформ (лексический повтор); частичный структурный параллелизм синтаксических конструкций; частое использование анафоры. Именно данный тип повтора, на наш взгляд, наиболее активно участвует в реализации текстовой категории членимости, потому остановимся на нем более подробно.
Экспрессивным лексико-синтаксическим средством в художественном тексте оказывается так называемый лексический повтор с синтаксическим распространением. По замечанию Г.11. Акимовой, конструкции с повтором, особенно распространенным, «не укладываются в известные схемы синтаксических связей. Повторяющиеся словоформы не сочинены и не подчинены. И в явлении самого повторения и в отсутствии традиционной связи между словами заложены элементы экспрессии, которая дополнительно выражается паузой перед повторяемой словоформой, а также особой интонацией ее произнесения. ... Текст при этом одновременно расчленен повтором и объединен. Интонационное выделение повторяемой части обязательно, тем более что первое употребление словоформы характеризуется интонацией законченности» [Акимова, 1990: 130-140].
