Содержание к диссертации
Введение
Глава 1: «Критическое направление» в духовно-академической византинистике второй половины XIX в . 33
1.1. Становление проблемы византийской специфики государственно-церковных отношений в духовно-академической историографии- 33
1.2. «Критическое направление» в Санкт-Петербургской ' -Духовной Академии -. 40
1.3: А.П. Лебедев и «московская ветвь» «критического-направления» '72
1.4. «Критическое направление» в церковко-правовых исследованиях второй половины XIX в.- 84:
1.5. Уставы духовных академий 1869 №1884 гг. и их влияние на эволюцию^ «критического направления» .95
Глава 2: Теория «симфонии церкви и государства» в Византии в российском византиноведении конца XIX - начала XX вв . 104
2.1. « Византийская симфония» в. церковно-исторических исследованиях последней четверти XIX в. 105'
2.2. Концепция «симфонии церкви и государства» в Византии в отечественной каноиистике рубежа XIX - XX вв. 128;
Глава 3. Теория «византийской теократии» в отечественной науке в конце ХГХ — начале XX вв. 158
3.1. П.А. Лашкарев и становление теории «византийской теократии» в отечественной канонистике 158
3.2. Н.С. Суворов и концептуальное оформление теории «византийской теократии» 164
3.3. Развитие теории «византийской теократии» в историографии начала XX в. 176
Глава 4. Вопросы государственно-церковных отношений в Византии в контексте церковно -политнческой жизни России начала XX в . 186
4.1. Отечественная публицистика начала XX в. о проблеме реформирования синодальной системы церковного управления 186
4.2. Проблемы церковно-политических преобразований в 1905 г. и «Отзывы епархиальных архиереев по вопросу о церковной реформе» 190
4.3. «Византийская» составляющая проблемы реформирования государственно-церковных отношений в Предсоборном Присутствии 1906 г. 200
Заключение 216
Список использованных источников и литературы 222
- А.П. Лебедев и «московская ветвь» «критического-направления»
- Византийская симфония» в. церковно-исторических исследованиях последней четверти XIX в.
- П.А. Лашкарев и становление теории «византийской теократии» в отечественной канонистике
- Отечественная публицистика начала XX в. о проблеме реформирования синодальной системы церковного управления
Введение к работе
Актуальность и научная значимость исследования. Проблемы взаимодействия государства и христианской церкви являются одними из наиболее обсуждаемых в отечественных общественно-политических, публицистических и научных кругах. Учитывая, что общим местом отечественной историографии было и остается признание определяющего влияния византийской традиции на становление отечественной специфики государственно-церковных взаимоотношений, понятен неослабевающий интерес к проблеме отношений государства и церкви в византийской истории, характерный для российского научного сообщества. Однако налицо отсутствие систематического изучения опыта отечественной византинистики в рассмотрении этой проблемы на этапе научного оформления данной дисциплины, хотя именно во второй половине XIX - начале XX вв. вопросы церковно-политической истории Византии весьма активно и плодотворно разрабатывалась в отечественной историографии. Развитие научной мысли в этот период стимулировалось связью этих исследований с наиболее актуальными церковно-политически-ми проблемами реформирования синодального строя Русской церкви. Однако и процесс этого развития, и его результаты остаются, во многом, невостребованными современными исследователями. Таким образом, потребность осмыслить и вернуть в историографический процесс наследие дореволюционного византиноведения и, в частности, его неотъемлемой части - церковно-исторического направления, которое, по преимуществу, и занималось разработкой проблематики византийской специфики церковно-государственных отношений, диктуют актуальность и значимость темы данного диссертационного исследования.
Степень научной разработанности темы. Следует признать, что выделения проблемы государственно-церковных взаимоотношений в Византии в отдельный, самостоятельный объект историографического исследования в отечественном византиноведении еще не произошло, однако начала складываться определенная традиция в рассмотрении этой проблематики в качестве частного сюжета. Значительное влияние на становление этой традиции оказали работы Г.Е. Лебедевой и Л.Н. Заливаловой, посвященные представителям отечественной дореволюционной церковно-исторической науки -
Ф.А. Курганову и ИИ. Соколову, активно разрабатывавшим концепцию «византийской симфонии священства и царства», которая, таким образом, с рубежа XX-XXI вв. плодотворно входит в отечественную историографию и начинает активно использоваться для изучения конкретно-исторического материала по византийской церков-но-политической истории.
В качестве частного сюжета при реконструкции концепции византийского государства в рамках отечественной историографии конца XIX-XX вв. проблема церковно-государствеиного взаимодействия в Византии стала предметом изучения Э.Н. Хрущевой, предложившей биполярную модель дореволюционной историографии данной проблемы, в рамках которой выделялись две противостоящие концепции: цезарепапизма и «симфонии» церкви и государства . Эта дихотомическая модель, в целом, закрепилась в отечественной историографии и получила развитие в работах Н.Н. Воробьевой, хотя она и упоминает в качестве особого, третьего направления работы светских византинистов. В рамках церковно-исторической науки ею выделяется «историко-каноническое» направление, уделявшее преимущественное внимание изучению церковно-канониче-ского аспекта формирования христианской государственности, и «историко-критическое» направление, объединенное наличием у его членов установки на критику исторических источников для построения объективной картины церковно-государственных отношений на основе анализа их фактической стороны при критическом отношении к церковно-исторической традиции2. Однако историография проблемы взаимоотношений государства и христианской церкви в Византии, за исключением историографии церковно-поли-тической истории IV в., являлась частным сюжетом для работ Н.Н. Воробьевой и поэтому не получила целостного освещения.
1 См.: Хрущева Э. Н. Концепция византийского государства в рус
ской византинистике последней четверти XIX-XX вв.: дис. ... канд. ист.
наук / Э. Н. Хрущева. - Екатеринбург, 2003.
2 См.: Воробьева Н. Н. Проблема отношений христианской церкви и
государства в Римской империи I-IV вв. в освещении отечественной исто
риографии второй половины XIX - начала XX в.: дис. ... канд. ист. наук /
Н. Н. Воробьева. - Омск, 2004.
Таким образом, в отечественной науке отсутствуют исследования, в которых была бы исчерпывающе рассмотрена поднятая в диссертации проблематика. Но в то же время корпус научной литературы, тематически связанной с изучаемой проблемой, весьма представителен, так как эта тема, имея междисциплинарный характер, предполагает учет и использование следующих групп работ, традиционно рассматриваемых отечественной историографией обособленно:
историография отечественного дореволюционного византиноведения с преимущественным интересом к духовно-академической его составляющей;
литература, посвященная отечественной церковно-историче-ской науке и канонистике как самостоятельным феноменам научно-образовательного пространства России второй половины XIX - начала XX вв.;
исследования по истории Русской Православной Церкви, позволяющие реконструировать общий церковно-политический контекст развития научной мысли рассматриваемого времени.
Начало историографического изучения отечественного византиноведения как специальной области научных знаний совпадает с институционализацией данной дисциплины в отечественном научно-образовательном пространстве. Для первого, дореволюционного этапа развития историографии византинистики характерен как прикладной интерес к библиографии изучаемого вопроса или критической оценке работ предшественников по рассматриваемой теме, так и внимание к отдельным наиболее выдающимся ее представителям, заложившим научные основы изучения данной дисциплины. Такой подход был характерен как для университетского византиноведения , так и для духовно-академического . Революционные потрясения и последующие трагические эпизоды истории отечественной исторической науки конца 20-х - начала 30-х гг. XX в. внесли определяющие коррективы в начавшийся процесс изучения церковно-исторической ветви византиноведения. Вся духовно-академическая
3 Речь идет о целом корпусе статей и заметок о «патриархах» отече
ственной византинистики - В.Г. Васильевском и Ф.И. Успенском.
4 Коллеги и ученики уделяли повышенное внимание И.Е. Троицкому,
В.В. Болотову, А.П. Лебедеву и др.
византиниста, за редкими исключениями, полностью выпала из сферы научного интереса советской исторической науки. Изучение наследия данного направления отечественного византининоведения возобновляется в постсоветский период. Итогом этой плодотворной деятельности, преимущественно в жанре научной биографии, стало введение в историографический процесс ряда знаковых и значимых фигур отечественной церковно-исторической науки (таких, как Ф.А. Курганов, И.И. Соколов, В.В. Болотов, Н.А. Скабаланович, И.Е. Троицкий) и переиздание значительного количества сочинений, бывших до этого библиографической редкостью .
Первые попытки определения специфики и значения отечественной церковной историографии в целом на рубеже XIX-XX вв. были предприняты А.П. Лебедевым, Н.Н. Глубоковским и Г.В. Фло-ровским (работы последних двух авторов относятся уже к эмигрантской историографии). В отечественной церковно-исторической науке советского периода наблюдался устойчивый интерес к традициям дореволюционной духовной историографии, но, по понятным причинам, результаты таких исследований только изредка становились доступны относительно широкому кругу заинтересованных читателей. На современном этапе история духовных академий XIX - начала XX вв. активно разрабатывается СП. Бычковым, В.А. Тарасовой и Н.Ю. Суховой, проблема специфики развития церковной историографии с точки зрения сравнения сложившихся в ней в этот период школ поднималась в работах Г.П. Мягкова и Н.Н. Воробьевой. Как продолжение дореволюционной традиции, из среды преподавательской корпорации духовных академий появляются работы, посвященные истории своих alma mater . Однако следует отметить, что наибольшей популярностью среди отечественных исследователей духовно-академического образования и церковной историографии пользуется жанр научной биографии.
5 Особенно активно в этом направлении работают издательства «Але-
тейя» и Олега Абышко, переиздавшие значительное количество сочинений
И.И. Соколова, А.П. Лебедева и ряда др.
6 См., напр.: Голубцов С. А. Московская духовная академия в рево
люционную эпоху. Академия в социально-политическом движении и слу
жении в начале XX в. / С. А. Голубцов. - М: Мартис, 1999.
Развитие историографии отечественной канонистики шло похожим на предыдущее направление образом. На дореволюционном этапе, при составлении учебников по церковному праву, авторы посвящали отдельные разделы истории канонического права в России. Особенно информативно в этом отношении сочинение М.А. Остроумова . После перерыва в советской историографии, вызванного аналогичными причинами, в новейшем историческом правоведении наблюдается устойчивый интерес к отрасли церковного права в целом и его истории в отечественном образовании и правоприменительной практике . Однако не меньшей востребованностью пользуются работы, посвященные научному наследию и творческой биографии представителей отечественного церковного правоведения .
В целом, можно выделить два сложившихся центра по изучению церковно-исторической науки и канонистики - Санкт-Петербургский и Казанский университеты. Благодаря активной исследовательской деятельности, в частности, Г.Е. Лебедевой, Л.А. Герд, А.Ю. Михайлова и ряда других исследователей основные вехи творческой биографии Ф.А. Курганова, И.И. Соколова, Н.А. Скабалано-вича, В.В. Болотова, И.Е. Троицкого, И.С. Бердникова и некоторых других рассматриваемых в данной работе авторов хорошо известны.
Для реконструкции общего церковно-политического контекста развития отечественной историографии по изучаемой проблематике в рамках данной работы использовались труды С.Л. Фирсова, С.С. Бычкова, М.В. Никулина, Ю.А. Ореханова, М.В. Конюченко и А.А. Сафонова.
Таким образом, можно констатировать, что проблема отношений государства и церкви в Византии в отечественной историографии не подвергалась систематическому изучению, однако частичное разрешение ряда важных вопросов обозначенной темы создали базу
7 См.: Остроумов М. А. Введение в православное церковное право.
Т. 1 /М. А. Остроумов. -Харьков: Тип. Губ. правления, 1893. - С. 89-128.
8 См., напр.: Дорская А. А. Место церковного права в системе права
Российской империи / А. А. Дорская // Правоведение. - 2006. - № 4. -
С. 237-247.
9 См., напр.: Егоров С. Профессор церковного права Н. С. Суворов
(1848-1909) / С. Егоров // Законность. - 2003. - № 6. - С. 58-61.
и условия, необходимые для того, чтобы приступить к ее специальному и комплексному анализу.
Так как повышенный интерес к проблеме государственно-церковных взаимоотношений в Византии во второй половине XIX в. характерен как для византинистов, так и специалистов, занимавшихся зарождавшейся наукой церковного права, целесообразно объединить понятием «историография» исследования отечественных византинистов и канонистов, в которых поднимаются вопросы византийской истории церковно-государственного взаимодействия. В то же время, принимая во внимание качественные различия в причинах обращения и характере рассмотрения данной темы в научно-исторических работах и публицистике, целесообразно рассматривать термин «историография» в узком смысле как историю науки, понимая под ним эволюцию изучения проблемы в рамках профессионального научного сообщества исследователей.
Объектом диссертационного исследования является отечественная историография проблемы отношений государства и христианской церкви в Византии, а его предметом - процесс ее становления и эволюции в российской византинистике второй половины XIX - начала XX вв.
Цель работы заключается в историографической реконструкции процесса осмысления проблемы отношений государства и христианской церкви в Византии отечественной византинистикой второй половины XIX - начала XX вв. В соответствии с поставленной целью определяются следующие исследовательские задачи:
выявить базовые подходы, исследовательские теории и концепции, сформировавшиеся в отечественном византиноведении во второй половине XIX - начале XX вв. и применявшиеся для изучения проблемы государственно-церковного взаимодействия в Византии;
выделить основные этапы развития данных подходов, указать присущие им особенности и определить причины их возникновения и эволюции;
охарактеризовать персональный вклад в изучение рассматриваемой проблемы наиболее выдающихся представителей отечественной исторической науки и канонистики;
определить степень зависимости между научным изучением византийской модели взаимодействия между церковью и государст-
вом и наиболее актуальными вопросами реформирования государственно-церковных отношений в Российской империи на рубеже XIX-XX вв.
Теоретико-методологические основы исследования. Выбор методов был продиктован спецификой изучаемого объекта и конкретными задачами диссертации. Наряду с традиционными для историографического исследования сравнительно-историческим (компаративным), проблемно-хронологическим, историко-типологиче-ским, методом терминологического анализа и структурно-системным методами, позволяющими ставить и решать различные познавательные задачи, автор использует в своем исследовании принципы «новой интеллектуальной истории», согласно которым научная историография не может рассматриваться в отрыве от исторических условий и социальных форм интеллектуальной деятельности. Как показывает опыт «томской историографической школы», применительно к изучению проблемной историографии второй половины XIX - начала XX вв. весьма продуктивным является актуализация социально-политического и институционально-организационного слоев культурно-исторического фона развития исторической науки . Этим аспектам уделяется особое внимание и в данном диссертационном сочинении.
Выбранные хронологические рамки - вторая половина XIX -начало (первое десятилетие) XX в. - обозначают период, когда происходит формирование научно-академического статуса церковно-исторической науки и канонистики, в рамках которых изучение проблем истории государственно-церковных отношений в Византии было одним из приоритетных направлений. Так как в университетском византиноведении эта проблематика не стала предметом специального изучения вплоть до начала XX в., то это направление ви-зантинистики, в силу специфики его развития, преимущественно остается за хронологическими рамками данной работы.
10 См.: Могильницкий Б. Г. Политические и методологические идеи русской либеральной медиевистики 70-х годов XIX - начала 1900-х годов / Б. Г. Могильницкий. - Томск: Изд-во Томского университета, 1969; Мягков Г. П. «Русская историческая школа»: методологические и идейно-политические позиции / Г. П. Мягков. - Казань: Изд-во Казанского университета, 1988.
Источниковая база исследования охватывает широкий комплекс историографических источников второй половины XIX — начала XX вв. В основу работы положен анализ творческого наследия крупных представителей отечественной церковно-исторической и канонической науки данного периода, которые в своем творчестве разрабатывали проблемы истории церковно-государственных отношений в Византии: епископа Иоанна (Соколова), И.Е. Троицкого, иеромонаха Герасима (Яреда), В.В. Болотова, Н.А. Скабалановича, А.И. Бриллиантова, А.П. Лебедева, Ф.А. Терновского, Н.А. Заозер-ского, А.С. Павлова, Ф.А. Курганова, ИИ. Соколова, И.С. Бердни-кова, Т.В. Барсова, епископа Никодима (Милаша) М.А. Остроумова, В.В. Сокольского, П.А. Лашкарева, Н.С. Суворова, П.В. Гидулянова и В.М. Грибовского.
Комплекс источников можно условно разделить на «опорную» и вспомогательную группы11. В рамках «опорной группы», или главных источников, рассматриваются тексты, позволяющие реконструировать взгляды, идеи и/или концептуальные подходы рассматриваемых авторов по изучаемой проблематике вне зависимости от жанра и мест бытования: монографии, статьи, лекции и их литографированные копии, учебники и учебные пособия, речи, отзывы и рецензии, а также материалы и черновики ко всему вышеперечисленному; научная и личная переписка. К вспомогательным источникам относятся материалы, которые дают возможность реконструировать социокультурный контекст исследований: дневники и мемуарная литература (как рассматриваемых авторов, так и посвященная им современниками), тексты мемориального характера (юбилейные заметки, некрологи и речи при погребении); делопроизводственная документация и другие традиционные исторические источники. Отдельного упоминания заслуживают материалы Высочайше учрежденного Пред соборного Присутствия 1906 г., в протоколах которого отразился весь спектр научных мнений по проблеме церковно-государственного взаимодействия в Византии и о возможностях ис-
11 См. подробнее: КорзунВ. П. Образы исторической науки на рубеже XIX-XX вв.: Анализ отечественных историографических концепций /
B. П. Корзун. - Омск; Екатеринбург: ОмГУ, Изд-во Уральск, ун-та, 2000. -
C. 22.
пользования данных исторических примеров для проведения актуальных реформ в управлении Православной церковью.
С точки зрения реконструкции внешнего контекста развития исследований по рассматриваемой проблематике также следует отметить уставы православных духовных академий 1869 и 1884 гг., отражавших принципы организации, ведущие тенденции и условия развития отечественной церковно-исторической науки, в рамках которой, преимущественно, велись разработки проблем византийской специфики церковно-государственного взаимодействия.
Диссертационное исследование выполнено на основании изучения как опубликованных, литографированных, так и рукописных материалов, хранящихся в фондах Центрального государственного исторического архива г. Санкт-Петербурга (ЦГИА г. Санкт-Петербурга), Отдела рукописей Российской национальной библиотеки (ОР РНБ), Национального архива Республики Татарстан (НАРТ), Отдела рукописей и редких книг Научной библиотеки Казанского государственного университета (ОРРК НБ КГУ).
В целом, использованные источники и литература позволяют дать достаточно полную характеристику подходов к проблеме отношений государства и церкви в Византии, сложившихся в отечественной византинистике второй половины XIX - начала XX вв., и решить поставленные в исследовании задачи.
Научная новизна диссертационного сочинения состоит в том, что в нем впервые предпринят комплексный анализ взглядов представителей церковно-исторического и историко-канонического направлений отечественного византиноведения второй половины XIX - начала XX вв. на проблему государственно-церковных отношений в Византии. На основе представительного корпуса историографических источников диссертант показывает роль отдельных ученых и научных направлений в изучении данной проблемы, выделяет три противостоящих друг другу концептуальных подхода к рассмотрению данной темы и выявляет взаимосвязь между возникновением и эволюцией данных историографических подходов и развитием общественно-церковной жизни Российской империи в рассматриваемое время.
Положения, выносимые на защиту:
1. В отечественной византинистике второй половины XIX -начале XX вв. сформировались и развивались три оппонировавших
друг другу исследовательских подхода к изучению проблемы взаимоотношений государства и церкви в Византии: теория цезарепа-пизма, «симфонии» церкви и государства и теократии.
Сторонники теории византийского цезарепапизма исходили из необходимости разделять теорию и практику в церковно-государственном взаимодействии при изучении византийской модели отношений государства и Церкви. Причем в сферу их научного интереса преимущественно попадали прецеденты отказа светской власти следовать базовым универсальным принципам отношений между государством и церковью с целью подчинения последней. В этом заключается качественное отличие применения данной теории в научной историографии от публицистики: в профессиональной среде ученых-исследователей она применялась для описания отклонений от церковно-политических идеалов византийского государства, тогда как в церковной и светской периодике этой теорией определялась сущность византийской системы церковно-государствен-ного взаимодействия. Получив импульс развития во время действия духовно-академического устава 1869 г., в эпоху действия академического устава 1884 г. она продолжала использоваться, несмотря на то, что подвергалась жесткой критике как со стороны научных оппонентов, так и со стороны церковно-административных структур.
Теория «симфонии священства и царства» в отечественном византиноведении претерпела определенную эволюцию: если в ранних работах ее основоположника Ф.А. Курганова констатировался равноправный статус вступивших во взаимовыгодный союз партнеров, то впоследствии был признан примат церковной составляющей этого альянса. Концепция византийской симфонии явилась ответом на зарубежные и отечественные обвинения византийской церкви в цезарепапизме, которые рассматривались ее сторонниками как обвинения в адрес Православной церкви в целом. В то же время, как и сторонники теории цезарепапизма, И.И. Соколов и И.С. Бердников (активные разработчики теории симфонии) использовали свои исторические разработки для анализа проблем положения церкви в Российской империи и признавали необходимость его изменения и уменьшения чрезмерного государственного вмешательства в церковную сферу. Однако для приверженцев симфонической модели церковно-государственного взаимодействия принцип союза церкви и государства имел определяющее значение для благополучного
существования обоих этих общественных институтов и не пересматривался. Таким образом, до середины первого десятилетия XX в., то есть до изменений в конфессиональной политике Российской империи, данная теория носила реформационный церковного литических характер.
В качестве самостоятельной концепции, сформировавшейся в рассматриваемый период в византинистике, следует выделять теорию византийской теократии, противостоящую концепциям це-зарепапизма и византийской симфонии. Данная теория обосновывала легальность и легитимность верховной императорской власти в византийской церкви с точки зрения самой Церкви.
Рассмотрение научных подходов к анализу византийской системы взаимодействия между церковью и государством в контексте реакции научных кругов на перестройку моделей государственно-церковных взаимоотношений в Европе и дискуссий о необходимости реформирования синодального строя Русской Православной Церкви позволяет выявить общественную значимость изучения этой темы и обусловленность специфики ее изучения реалиями церковного литической жизни России конца XIX - начала XX вв.
Апробация результатов исследования. Настоящая диссертация подготовлена и обсуждена на кафедре всеобщей истории Омского государственного университета им. Ф.М. Достоевского. Основные положения работы отражены в публикациях автора и излагались в докладах и сообщениях на различных конференциях, а именно: на XIX Всероссийской научной сессии византинистов «Российское византиноведение: традиции и перспективы» (Москва, 2011); на всероссийских научных конференциях: «Сообщество историков высшей школы России: научная практика и образовательная миссия» (Казань, 2009), «Университеты России и их вклад в развитие регионов страны» (Омск, 2009), «Древность и Средневековье: вопросы истории и историографии» (Омск, 2010).
Практическая значимость работы обуславливается истори-ко-теоретическим значением рассмотренных в ней вопросов, представленными обобщениями и выводами. Материал диссертации может быть использован для подготовки научных публикаций, учебных и специальных лекционных курсов по отечественной историографии и истории, при написании учебных пособий, а также в других видах научной и учебно-методической работы. Вместе с тем,
обобщение исторического опыта изучения церковно-государствен-ных отношений отечественной историографией может представлять интерес для общественно-политической мысли в контексте современного поиска моделей взаимоотношений церкви и государства.
Структура работы. В соответствии с поставленными задачами и избранным проблемно-хронологическим принципом изложения рассматриваемого материала, структурно диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения и списка использованных источников и литературы.
А.П. Лебедев и «московская ветвь» «критического-направления»
Как уже отмечалось выше, по справедливому мнению протоиерея Георгия Флоровского, «историческое веяние в русском богословии начинается из Московской академии», в которой «и создается русская школа церковных историков» активными трудами архиепископа Филарета (Гумилевского) и его ученика протоиерея Александра Горского226. В рамках этой школы знаковой представляется фигура Алексея Петровича Лебедева (1845—1908). Во-первых, с его именем связано становление «критического» направления по изучаемой нами проблеме в Московской Духовной Академии и в его трудах оно выражается в наиболее классическом виде. Во-вторых, пример научного пути А.П. Лебедева является показательным для понимания причин возникновения данного направления в историографии и его влияния на развитие отечественной византинистики.
В церковно-исторической науке последней трети XIX - начала XX вв. профессор А.П. Лебедев занимает особое место. По его собственному признанию, за годы духовно-академической службы им «частию единолично;. а частию. в компании с кем-либо... создано в Академии семь докторов богословия, церковной истории и канонического права», под его руководством или при его «прямом содействии приобрели степень магистра не менее 13 молодых людей», что «для двадцати пяти лет службы более слишком (курсив автора - В.Б;), чем довольно»227. Собрание сочинений ученого (10 томов) переиздавалось-два раза; причем ряд его произведений выдержали несколько- переизданий уже в новейшей российской истории: Таким образом, имя профессора церковной-, истории Алексея Петровича-Лебедева достаточно хорошо известно- не только специалистам по византийской истории, но и значительному, кругу современных читателей: Во многом это объясняется тем, что уже современники признавали его основателем и лидером особого «выдержанного церковно-исторического направления» в стенах Московской духовной академии, получившего признание западноевропейской науки .
Однако, несмотря на этот выдающийся вклад в духовно-академическую науку А.П Лебедева, после выхода его докторского сочинения в 1879- г. духовная цензура не переставала трактовать данного историка как «неправославного либерала с характером задорного и вызывающего смутьяна»229, причем данный ярлык настолько прилип к нему, что он был вынужден покинуть в 1895 г. духовную академию и перейти в Московский университет, а его ученики даже в некрологах считали необходимым оправдывать его всеми возможными способами230.
Наряду с повышенным интересом к работам либеральной школы в немецкой протестантской историографии231 и культивированному ею критическому методу исследования (за некритичное использование которой он и подвергался очень жесткой критике), причиной укрепления репутации А.П. Лебедева как «неблагонамеренного»232 послужили его исследования в области церковно-государственных отношений в Византии IX - сер. XV вв. В этих работах, по признанию его ученика и преемника по кафедре в духовной академии профессора А.А. Спасского, «преобладают темные краски», что объясняется, по его мнению, стремлением А.П. Лебедева к исторической истине233.
Под «темными красками» следует понимать обосновываемое А.П. Лебедевым «иногда... в излишне резких тонах осуждения»234 зависимое положение церкви- от государственной- (императорской) власти, которое он сам в ранних работах определяет как «церковь наслужбе государства»235.
Приступая к рассмотрению в конце 70-х гг. истории взаимодействия-церкви и государства в. Византии в IX - середине XI вв.236, он следует предложенной И.Е. Троицким модели изучения этой проблематики. Прежде всего, он разводит теорию и практику этих отношений. И если с точки зрения теории эти отношения предстают в образцовой форме, то практическая их сторона «ко вреду Церкви, мало соответствовала... идеалу Церкви в ее отношении к государству»237.
В теории и Церковь заботилась о защите своей внутренней свободы: каноническими определениями защищался принцип выборности церковной иерархии без давления светских властей, и государство, со стороны наиболее выдающихся своих императоров, декларировало высокую роль самостоятельной церковной власти, уравнивая власть императора и патриарха235.
В отличие от теории, византийскую действительность характеризует история отношения светской власти к патриархам Игнатию, Фотию и Николаю Мистику. Эти примеры позволили- А.П. Лебедеву утверждать, что наиболее частым, злоупотреблением в отношении Церкви со- стороны византийских.императоров была практика «произвольно и,безосновательно» смещать иерархов высшего ранга и «заменять их другими по своему вкусу»239. Однако далее по- тексту выясняется, что «выбор высших сановников Церкви народом и клиром давно уже вышел из- практики» и «сделалось" правилом, что императоры сами выбирают по; крайней мере патриархов Константинопольских»2 10. Из приведенного отрьтвкаиеясио; было ли это правило канонической нормой, по версии историка, или отступлением от нее. Если же это являлось.признанным Церковью законным правилом, то возникает вопрос, как это право соотносится с приведенным выше тезисом о независимостицерковной иерархии от светских властей.
Византийская симфония» в. церковно-исторических исследованиях последней четверти XIX в.
Основоположником- концепции «византийской симфонии Церкви: и государства» в отечественной историографии признается доктор богословия (1880 г.) Федор Афанасьевич Курганов (1844-1920), заслуженный-(с 1895 г.) ординарный (с 1882 г.) профессор Казанской Духовной-академии но кафедре новой церковной истории.и заслуженный (с 1910 г.) ординарный (с 1885 г.) профессор Императорского Казанского Университета по кафедре церковной истории.
Уже из заглавия его докторской диссертации видно, что в центре внимания ученого находится проблематика византийского церковно государственного взаимодействия"5. Сам профессор Ф.А. Курганов указывал, что причиной обращения к этому сюжету стала необходимость дать ответ на довлеющий в западноевропейской историографии (как католической, так и протестантской) единодушно отрицательный подход к византийской церкви, которая, но их мнению, «окаменела под давлением византийского деспотизма», и принципам ее существования в мире536. Ученый убедительно продемонстрировал, что общим местом в западноевропейской литературе стало утверждение, что «восточная церковь вполне подчинилась гражданской власти, признала это подчинение законным и нормальным, и вследствие этого потеряла жизненные силы, остановилась на одной и той же ступени развития, превратилась вся в неподвижную обрядность и окаменела»337.
Справедливость этого утверждения подтверждает современная историография. Крупный французский византинист Жильбер Дагрон находит истоки негативного восприятия церковно-государственного союза уже у Лютера в трактатах «О свободе христианина» 1520 г. и «О мирской власти» 1523 г. Однако потребовалось много времени, прежде чем влияние лютеранства поставило под сомнение концепцию «симфонии» церковного и государственного институтов в целом. Произошло это, когда критика основ так называемого «политического христианства» привела в протестантских странах к осуждению церковно-государственного альянса. Далее он фиксирует, что в 1713 г. Иоганн Христиан Гессе защитил в Йене диссертацию с весьма характерным подзаголовком: «О различии христианства истинного и политического». С этой работы, по его мнению, начинается жесткая критика Константина Великого. Он, дескать, выбрал христианство «по политическим мотивам» и заставил его служить тем интересам, которые считал своими. Затем Ж. Дагрон обращает внимание на Юстуса Хеннинга Бемера (1674 - 1749), профессора университета в Халде, который в своем учебнике по церковному протестантскому праву уделил серьезное внимание двум главным видам превышения власти в религиозной сфере: «Раро-Caesaria» и «Caesaro-papia» Таким способом он хотел от имени Реформированной Церкви (по образному выражению Ж. Дагрона) «поставить на -одну доску и равно обличить и папу», присвоившего себе политическую власть, и светских правителей, занимающихся религиозными проблемами, как это делал, по его мнению, уже Юстиниан"8. Отечественный исследователь А.А. Новиков обращает внимание также на параллельную немецкой протестантской историоірафии антиклерикальную кампанию во Франции. Французские просветители в XVIII в., на его взгляд, уделяли особое внимание проблеме взаимоотношений государственной власти и церкви, в Византии, которая, по мнению просветителей, была преемником и продолжателем самых худших традиций Римской империи. Отсутствие гражданских добродетелей и христианство сделали порочным - её-государственное устройство. Близость церкви к императору стала, причиной-застоя и тормозом в развитии Византии.. Религиозные распри, в которые были втянуты государственные институты, рассматривались просветителями как доказательство слабости власти византийских императоров. Решающим фактором гибели Византии им представлялось могущество церкви и ее влияние на общество и государство339. Следующим автором, работавшим по данной тематике, А.А. Новиков называет Я. Буркхардта, который в 1853 г. поднял очередную волну критики «политического христианства», прислуживающего власти. «В это время Буркхардт считал, что между религией и властью не может быть ничего, кроме постоянных трений,.и. отвергал любые формы государственного христианства и с очевидной антипатией писал о той системе, которую он называл Byzantinismus и которая скоро получила имя «цезаропапизм». Он сравнивал ее с исламом, тем самым изгоняя из Европы»340. Продолжателем подобных идей А.А.. Новиков считает мюнхенского историка-публициста Я. Фаллмерайера,. который считал Византию славянским государством, глубоко чуждым и враждебным. Западу/ Когда Я. Фаллмерайер касается характера: византийского политического режима, и формы правления; то он подчеркивает, что византийское государство полностью, подчинило себе церковь (концепция- цезарепапизма), .- " подавляло человеческую-: индивидуальность через контроль над всеми:сферами жизни; Византийские императоры, являлись- настоящими восточными; деспотами, жившими вне законов, и правившм№ в соответствии- со , своими прихотями; Яи . Фаллмерайер1 призывает к- борьбе с. наследниками «византинизма» — славянскими народами, и в первую очередь с Россией. А. А.. Новиков: полагает, что «фактически Я; Фаллмерайер предвосхитил противопоставление в XX в. политических режимов Советской: России («тоталитарный», «деспотический») и Западной Европы — США («демократический» «либеральный», «открытое общество»)»341.
П.А. Лашкарев и становление теории «византийской теократии» в отечественной канонистике
Первым обоснование легальности и легитимности верховной императорской власти в византийской церкви с точки зрения самой Церкви попытался дать Петр Александрович Лашкарев (1833-1899), магистр богословия, профессор Киевской Духовной Академии и Киевского университета св. Владимира по кафедре канонического права.
Еще в середине 70-х гг. он доказывал положение, что в области внешнего церковного права, определяемой им как «смешанная область церковного права..., которая касалась внешнего порядка церковной жизни в государстве»548, «церковь стоит в прямом подчинении власти государственной, могущей по своему благому усмотрению расширять, и сужать эту область, производить в ней такие или иные изменения но обстоятельства и нуждам времени, давать по ней те или другие законы в руководство властям церковным и требовать с последних отчета»5119. В качестве аргументов данной идеи П.А. Лашкарев приводил отрывки из посланий святителей Григория Богослова и Василия Великого и обращения отцов-Второго Вселенского собора императору Феодосию Великому550. Не менее веским доказательством подобных прав светской власти в отношении церкви становится для него-зависимость вселенских И поместных соборовот государственной власти. Приводя мнения.св. Иеронима и Матфея Властаря, что законным вселенским и поместным собором может быть только собор, созванный по велению императора551, П:А. Лашкарев полагает, что данная1 зависимость «не возбуждала... недоразумений касательно того, к какой области права следовало относить это- учреждение»552. Неправильное понимание характера взаимоотношений епископата и императоров; характерное для отечественной историографии, объясняется им гиперболизацией «особого почета, которым государи... старались окружить иерархический институт церкви и который они всегда выражали в своих обращениях к представителям религии»553. Соответственно, делает вывод автор, жесты вежливости в форме почтительного уважения к епископату, отраженные в светском законодательстве, не следует толковать в смысле признания императорской властью верховенства церковной иерархии «в том или ином отношении» .
Развитие этих представлений можно наблюдать в работе П.А. Лашкарева «Право церковное в его основах, видах и источниках», которую автор планировал защитить в качестве докторской диссертации. Не менее значимой представляется и реакция на нее научной общественности, показывающая- степень принятия его принципиальных взглядов на характер церковно-государственного взаимодействия.
Петр Александрович исключает возможность употребления понятия «союза»- применительно к характеристике государственно-церковных отношений в Византии. По его трактовке; приндип «союза» предполагает наличие какого-либо договора между двумявступающими В.него сторонами, который.сопровождается тем, что «каждая из. сторон поступается в пользу другой известною долей своей , независимости для: более успешного достижения общими силами своих специальных целей. Между тем никакого соглашения, не лежало и- не могло лежать в основе тех отношений; которые установило государство к церкви1 с царствования-- Константина В:»555. Исследователь полагает, что «издавая те или иные законы по-делам веры и церкви христианской, или религии народной вообще, Константин В., а за ним и преемники его руководились не интересами мнимого союза с представительством христианской- церкви, а общими началами древнеримского религиозно-государственного-права»"6. В этом отношении показательна критика П.А. Лашкаревым трактовки введения VI новеллы императора Юстиниана Великого, опубликованной в работе Ф.А. Терновского «Грековосточная- церковь в период Вселенских соборов». В его понимании, в ней речь идет о необходимости гармонии между священством, ходатайствующем пред Богом, и власти государственной, непосредственно управляющей делами народными. Таким образом, «о церкви с одной стороны, и о государстве с другой, и о каком-либо союзе церкви с государством, у Юстиниана вовсе нет речи»557. Соответственно, данный пассаж можно рассматривать не только как критику перевода Ф.А. Терновского, но и как критику концепции Ф:Л. Курганова.
Идея объединения церкви и государства в рамках одного института у П.А. Лашкарева еще не приобретает концептуальное очертание. Он только декларирует их тесную взаимосвязь, вводя подразделение церковного права на «специально-церковное» и «церковно-гражданское». Первое, именуемое также каноническим, состоит из законов, «данных церкви Божественным ея Основателем непосредственно или чрез Его апостолов, или установленные самою- церковью в пределах полномочий, предоставленных ей заповедями божественными, или и-законами государственными; но-применительно-к ея основанной на божественных заповедях компетенции»558.
Отечественная публицистика начала XX в. о проблеме реформирования синодальной системы церковного управления
В отечественной- печати обсуждение проблемы реформирования синодального строя Церкви имело длительную традицию — со времен реформ Александра П, но к рассматриваемому времени дискуссионность этой проблематики заметно усиливается663. В1 современной историографии в качестве важного этапа в подготовке общественного сознания к проведению церковных реформ традиционно рассматривается работа крупного общественного деятеля Л.А. Тихомирова.(1852-1923) «Запросы жизни и наше церковное управление», в которой автор говорил о необходимости восстановления Патриаршества и возобновления Поместных Соборов664. Поддержанная положительным отзывом первенствующего члена Святейшего Синода митр. Антония (Вадковского), доложенным лично Николаю II, данная работа знаменует начало очередного витка обсуждения этой проблемы665.
Другим центром, наряду с публицистикой, откуда доносились настойчивые голоса о насущности реформ, были Православные Духовные академии -— Московская, Казанская и Санкт-Петербургская, и профессорами этих духовных школ была проделана значительная работа по популяризации вопроса об изменении православного церковного управления666. Так, уже известный нам Н.А. Заозерский, давая развернутый ответ на статью Л.А. Тихомирова, ратовал за усиление «нравственного влияния» духовных властей на жизнь паствы на епархиальном и синодальном уровне, уменьшение светского чиновничьего элемента в церковном управлении667. Для данной работы представляет особый интерес заявленная им необходимость .изучать актуальный церковно-политический вопрос (проблему состава Поместного собора) в его историческом (курсив І ГА. Заозерского - В.Б.) развитии668. Не менее важным, с точки зрения характеристики церковио-общественных его взглядов, являлся тезис, что Поместный собор, как и собор вселенский, не является по своей исторической природе «закрытой коллегией иерархов-епископов», но был собранием «всехлучших сил (курсив автора - В.Б.) церкви, т.е. кроме епископов - (собор включал в себя представителей - В.Б.) клира, мирян, впоследствии — монахов и представителей государственной власти»669. Та же идея ввести в церковное управление мирской элемент прослеживается и при описании Н.А. Заозерским желательного состава патриаршего синода. Он не признает за ним характера «клерикальной коллегии», но доказывает, что в нем с совещательным голосом могут принимать участие и миряне670.
Знаковой можно считать также работу «Каноническое достоинство реформы Петра Великого по церковному управлению» Павла Васильевича Тихомирова, занимавшего кафедру истории философии в Московской Духовной Академии. Прежде всего, он четко оговаривает, что объявленная в заглавии проблема «не есть вопрос о законности современного русского церковного правительства, о канонической обязательности его постановлений и распоряжений и об авторитетности его суждений», так как Св. Синод есть признанное «законное правительство русской Церкви (курсив автора - В.Б.)»671. II.B. Тихомиров заявляет свою цель более узко: исследовать соответствие петровской реформы «идеальным-требованиям канонического права», таким образом признавая «непререкаемость» ее законодательного значения и обязательность ее исполнения, но не исключая «научной и принципиально-юридической критики» данной реформы.с целью доказательства необходимосш «законной замены» ее новой, канонической системой государственно-церковного взаимодействия672. Однако по ходу рассуждения автор доказывает, что «существующая ныне у нас форма церковного управления» является неканоничной, так как она была введена «без соблюдения, необходимых канонических условий», каким является легализация и легитимация ее церковным собором 73. Более того, раз «никакой собор и не просил Петра "узаконить" такой-то и такой-то порядок», то «остается, следовательно, введение его реформы подвести под категорию "посягательства на права церкви"...»674. Для нашего обзора представляются важными две базовые идеи
П.В. Тихомирова: признание за церковным собором «высшей церковно-законодательной власти» в установлении правил церковной жизни и рассмотрение истории взаимодействия Церкви и государства через методику анализа данных взаимоотношений, предложенную представителями критического направления духовно-академического византиноведения.
