Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Учение о методе в европейской философии истории нового времени 15
1.1 Понятие метода в классической европейской философии XVII-первой трети XIX вв . 16
1. 2. Зарождение и основные направления методологии в европейской философии истории 38
ГлаваІІ. Развитие учения об историческом методе в позитивистской и неокантианской философии и теории истории 71
2.1. Позитивистские концепции о методе исторической науки 72
2.2. Неокантианские учения по методологии исторической науки 108
ГлаваIII. Предмет методологии исторической науки в отечественной историографии и философии истории в конце XIX- начале XXI веков 144
3.1. Российские представители позитивизма и неокантианства в поисках предмета методологии истории на рубеже ХІХ-ХХ веков 145
3.2. Марксистская концепция методологии истории в отечественной историографии 196
3.3 Историческое знание на рубеже XX - XXI веков: на пути к новому методологическому синтезу 260
Заключение 291
Список использованных источников и литературы 298
- Понятие метода в классической европейской философии XVII-первой трети XIX вв
- Зарождение и основные направления методологии в европейской философии истории
- Позитивистские концепции о методе исторической науки
- Марксистская концепция методологии истории в отечественной историографии
Введение к работе
Актуальность темы. Главной особенностью современного этапа развития социальных наук, в том числе и истории, является применение междисциплинарных подходов к ее познанию, широкой интеграции истории в смежные научные отрасли познания, смелое обновление методологического арсенала в конце XX века, которое поставило историю в один ряд с «серьезными» естественными и точными науками. То, к чему пришла в настоящий момент . историческая наука и специальные исторические дисциплины, имеет под собой надежную основу, состоящую из методологических концепций и понятийного аппарата предшественников.
Часто мы встречаемся с искажением содержания исторических явлений, неверной интерпретацией исторических фактов, некорректной обработкой источников все это является результатом того, что исследователь плохо представляет себе предметную область науки, а, следовательно, до конца не видит ее специфики, неверно выбирая методы ее познания. Еще Сократ говорил: «...Если кто знает, что такое данный предмет, то он может объяснить это другим, а если не знает, то нисколько не удивительно, что он сам ошибается и вводит в ошибку других».1 Поэтому во главу угла мы ставим изучение предмета методологии исторической науки как специальной научной дисциплины.
В отечественной и зарубежной историографии накоплен разнообразный опыт изучения методологических проблем исторического знания. Наиболее тесно эта тенденция связана с философией истории, в рамках которой решались задачи двоякого рода: онтологические и гносеологические, поэтому, нами и рассматривались процессы становления как естественнонаучных методов познания, так и собственно исторических.
Актуальность изучения данной проблемы определяется теми процессами, которые происходят на современном этапе осмысления прошлого в истории и, в целом,, в гуманитарном познании. Рассмотрение историографии предмета методологии исторической науки представляется значимым для определения малоизученных, спорных аспектов его развития, приоритетных проблем, дальнейших перспектив исследования для стимулирования этих исследований в современных условиях и с позиций современных подходов, тем более что именно методологическая революция 60-х гг. XX века подкрепила примат исторического знания сциентистскими и междисциплинарными подходами.
Очевидно, что истоки идей, являющихся по сию пору определяющими в системе методологии, истории, лежат и в натурфилософских построениях классической философии, и в историософских неклассических подходах. Так, изначально можно выделить две конкурирующие в гуманитарном знании концепции: 1) номотетическую, ратовавшую за общенаучные и универсальные методы исследования как для истории, так и для естестовознания, (идеи просветителей, позитивизм, марксизм, «тотальная история», клиометрия и социоисторизм 60-70-х гг. XX в.) и 2) идиографическую, основанную на уникальности и неповторимости исторических явлений и, следовательно, специфичности методов их исследования (романтизм, неокантианство, философия жизни, «новая культурная» и микроистория). В историографии предмета методологии именно приоритет той или иной научной программы и определял взгляд на историю и методы ее познания, когда в течение нескольких столетий история, изначально являясь поставщиком
фактологического материала, постепенно становилась точкой пересечения всех исследований, в центре которых находится человек.
Для человека во все времена одной из важнейших сфер освоения окружающего мира являлась познавательная деятельность, поэтому уже с 4 в.
до н. э. с появлением аристотелевской логики ученые - философы активно стали искать методы познания окружающей действительности. Бэкон, Декарт, Локк и другие представители классической нововременной философии предложили свои универсальные методы познания, которые характеризовались практически - эмпирической ориентированностью, когда знание приобреталось в результате восприятия явления объективного мира в процессе практической деятельности, передачи меняющегося опыта. Формой выражения такого взгляда были чувственно - наглядные образы, явления внешнего мира, которые характеризуют лишь видимые черты реальности, когда обыденное знание переплеталось с мифологическими и религиозными воззрениями..
В эпоху нового времени возникает потребность человека в историческом типе восприятия, а в массовом сознании формируются представления о целях исторического знания и методах его познания. «Современный тип мышления европейца, основной чертой которого является историзм, сложился в XVII веке, начиная с Галилея и Декарта, и проявился в своей исторической составляющей в XVIII веке», - отмечает М.Ф. Румянцева.1 История как наука возникла в рамках рационализма и представляла собой, вплоть до эпохи просвещения, собрание фактов, которые могли служить образцами и примерами, а метод реконструкции и критики фактов основывался на методах, предложенных классической философией.
Исследуя эволюцию предмета методологии истории, сравнивая работы отечественных и зарубежных исследований, мы неминуемо сталкиваемся с разнородными подходами и различными точками зрения по этой проблеме, напрямую зависящих от того, как менялся на протяжении веков исторический опыт, а одна система ценностей сменяла другую, а вместе с ней, и человеческие представления о себе и об окружающем мире. XVII - XVIII века - стали временем становления истории как науки. В исторических трудах
просветителей стало прослеживаться стремление к всеобъемлющему знанию, гармонизирующему картину мира, однако критерием выбора между противоречащими друг другу фактами продолжал оставаться здравый смысл исследователя.
XIX - веком национальной идеи, политических идеологий, прошедший под знаком многофакторных позитивистских поисков точного знания и универсальных концепций объяснения мира. Позитивизм, взявший на вооружение основной принцип естествознания искать наиболее общие связи для предметов и явлений, был негативной реакцией на беспроблемную описательную историю, утверждавшую, что в истории все дело случая и творят ее выдающиеся личнрсти. При чем задача поиска закономерностей ставилась не перед исторической наукой, которая продолжала оставаться наукой о фактах, а перед теоретической дисциплиной социологией, черпавшей в истории материал для обобщений. Метод исторического исследования же сводился к установленной фактической канве исторического процесса, когда факты, как и в романтизме, извлекались путем критического анализа (Нибур, Ранке, Моммзен, Фриман, Сеньобос, Ланглуа). Тем не менее, позитивизм достиг успехов в реконструкции событийной истории национальных государств, развил методику установки подлинности источников (внешняя критика) и достоверности его информации (внутренняя критика).
Разработанный в середине XIX века Марксом принцип системности общественного развития дал еще один вариант методологической основы для исторической науки. Этот принцип был реализован ученым в качестве непрерывного элемента в историческом процессе, в основе которого лежит развитие производительных сил, что в итоге вылилось в теорию общественно-экономических формаций. Марксизм с успехом проник в практику исторических исследований уже в начале XX века.
Однако, включенность новых слоев общества в историческое действие заставляла обратить внимание на социально - экономическую историю,
историю культурных и нравственных ценностей, т. к. многообразие проявлений человека не охватывалось естественнонаучными методами.
Благодаря неокантианскому эпистемологическому прорыву в конце XIX -XX вв., историческая наука обратилась к изучению и совершенствованию своих познавательных возможностей и приемов их реализации.. Опираясь на учение Канта, неокантианцы четко разграничили методы познания гуманитарных и естественнонаучных дисциплин, взяв на вооружение метод отнесения к ценности в противоположность законам позитивистов. При изучении духовной жизни важно обнаружить не только предметы, окружающие человека, но и отношение его к ним, т. к. историческое знание невозможно без давления культуры на сознание, что мы ясно увидели в неокантианстве.
XX век продемонстрировал слабость обеих научных программ, а методологическая революция 60-х гг. и постмодернистская критика научности истории в 80-х XX века подтолкнули теоретиков истории к новым исследовательским подходами и методикам, заимствованным из смежных социо - гуманитарных наук, а также поставили на повестку дня вопрос о выработке нового методологического синтеза, основанного как на опыте взаимодействия номотетической и идиографической научных программ, так и на современных достижениях исторической мысли рубежа XX -XXI вв. Особенности методологии истории нашего столетия во многом обусловлены философским и методологическим плюрализмом, свойственным и второй половине века XX, а множественность равноправных, равновлиятельных философских парадигм часто приводит к эклектичности методологических воззрений ученых.
Степень изученности темы. Современная историография предмета методологии значительно отстает по степени разработанности темы в сравнении с другими историографическими исследованиями. Заглянув в статьи и труды по данному вопросу, мы не найдем общепринятого определения предмета методологии исторической науки, как и не найдем единого мнения на
историографию предмета. Сравнительный анализ отечественных и зарубежных исследований по позволит нам увидеть более или менее целостную картину определения предмета методологии истории, значительно облегчит и расширит процесс взаимного обогащения научных методов, ведущих наикратчайшим путем к достижению научной истины.
Сегодня актуален социально-антропологический подход,
предполагающий конструирование новых моделей истории каждым новым поколением историков, исходящих из потребностей современной им реальности. Для этого подхода характерно убеждение в том, что историзация памяти - средство преодоления травматических состояний общественного сознания. В случае изменения оснований самоидентификации, утрачивается ощущение смысла существования. Через осмысление истории происходит обретение новых ценностных ориентиров, при чем кризисы исторической памяти возникают постоянно и носят различный характер: нормальный, критический (косметическим ремонтом не обойтись), катастрофический (полная утрата смысла) при этом, очевидно, что активизация акций по осмыслению истории возникает в кризисные моменты развития общества.
Факт отсутствия единого определения предмета методологии исторической науки остается неоспоримым, хотя литературы, посвященной этой проблематике, достаточно. Но в данном случае этот отбор определялся авторским пониманием общей направленности и ведущих тенденций трансформации исторической и методологической мысли, начиная с XVII века и продолжающейся по сей день. А так же авторскими представлениями о тех мыслителях (философах, социологах и историках), в творчестве которых эти тенденции получили наиболее рельефное выражение.
Источники. Источниковая база работы представлена как отечественными, так -и зарубежными авторами, в том числе на английском, немецком языках. Для проведенного историографического анализа значимыми представляются труды тех исследователей, которые наиболее адекватно
современной им эпохе отражали методологические приоритеты исторической науки. Соответственно источники диссертационного сочинения можно подразделить на несколько групп:
Во - первых, это труды философов нового времени, где они формулируют свои взгляды на проблему научных методов познания , а также работы в рамках философии истории, где обнаруживаются первые концепции приложения этих методов к познанию истории, еще не воспринимавшейся как процесс развития, но с явным критическим отношением к сведениям в исторических источниках. Следует отметить, что источники, отнесенные к этой группе представляют собой исследования, так сказать, подготовительного этапа, послужившего точкой отсчета к оформлению многих научных направлений и диаметрально противоположных методологических подходов.
Ко второй группе мы причисляем работы собственного методологического характера: основоположников неокантианства Баденской школы Виндельбанда, Риккерта; позитивизма - Конта, Спенсера, Милля по теории и методологии науки; труды Маркса и Энгельса, где они формулируют свои взгляды на предмет, метод, задачи исторической науки, предлагают различные теоретико - познавательные концепции.3 Появление этих источников явилось логическим продолжением обсуждения проблемы методов познания окружающего мира в нововременной философии истории.
К этой же группе можно отнести труды зарубежных и отечественных теоретизирующих историков и философов рубежа XIX - XX веков, которые концептуальные позиции той или иной историософской школы реализовывали при написании как теоретико - методологических трудов, так и при изложении
общих курсов лекции по истории античности, средневековой Европы, нового времени и т.д.
Третью группу составляют воспоминания современников переходной эпохи рубежа XIX- XX вв. Большинство из них были либо отклики на работы представителей неокантианства и позитивизма, либо статьи, посвященные персоналиям, придерживающихся той или иной историософской ориентации. Объединяет их одна общая тенденция - критика или принятие взглядов, причем критика в основном велась как с марксистских, так и с гегельянских позиций.
Сюда же можно отнести работы современных представителей различных научных программ в национальных историографиях по интеллектуальной, социокультурной, тендерной истории, микро- и макро- истории, являющихся определяющими в системе современного методологического знания.3
Литература. В диссертационном сочинении был использован массив литературы, включающий в себя рассмотрение эпистемологических, философских проблем как в целом научного знания, так и истории. Здесь условно можно обозначить несколько определяющих векторов. В отечественной историографии можно выделить три тематических группы: первая, представленная трудами теоретизирующих советских и постсоветских философов, т.е. это работы, имеющие общие - философский, мировоззренческий характер, часто отдаленный от исторической почвы. Вторая группа представлена работами историков, рассуждающих о методологических вопросах истории в рамках профессиональной
историографии, решая насущные методологические проблемы непосредственно в контексте потребностей истории.1 Третью группу работ составляют статьи и монографии, в которых дан анализ трудов тех историков и философов, труды которых стали предметом нашего специального рассмотрения. В целом, в отечественной литературе очевиден возросший интерес ученых -гуманитариев а к изучению генезиса различных методологических парадигм в кон. XX - нач. XXI в., когда они оказались перед проблемой выбора, стимулировавшей интерес к похожей ситуации рубежа XIX -XX вв.
В отдельную группу хотелось бы выделить те работы современных зарубежных авторов, где предпринимаются попытки рассмотреть те или иные стороны позитивизма, неокантианства, марксизма и других учений., с целью и синтеза различных школ и направлений, и отстаивания своих собственных методологических приоритетов3.
метода к методике.- М, 1994; Богомолов А.С. Кант, кантианство и европейская философия истории // Кант и
В целом, как для западной, так и для российской историографии конца XX - начала XXI веков характерно более пристальное прочтение содержательных сторон концепций позитивизма, неокантианства и марксизма, а также стремление к формированию принципиально новых пропорций бытия и мышления человека, за которыми будущее исторической науки.
Цель работы. На основе анализа основных типов исторического познания проследить процессы генезиса и эволюции учений о предмете методологии исторической науки в зарубежной и отечественной историографии середины XIX - начала XXI вв.
Для этого необходимо решить следующие задачи:
Выявить и проанализировать эмпирические предпосылки возникновения общенаучного метода как необходимого средства познания;
? Установить значение гносеологических подходов к изучению методов в философии истории, т.е. проанализировать философское определение понятий метода и методологии;
? Выяснить причины и следствия противоречий в понимании методологических основ истории с позиций двух основных научных концепций- номотетической и идиографической;
? Объяснить необоснованность замены предмета методологии другими факторами научного знания;
? Проанализировать основные тенденции современной западной и отечественной историографии и выявить наиболее перспективные методологические подходы;
Постановка темы, таким образом, предполагает определение значения предмета методологии исторической науки в отечественной и зарубежной исторической практике.
Хронологические рамки диссертации охватывают период с середины XIX- до начала XXI века, т .е. время становления и трансформации феномена
методологии как специальной научной дисциплины в определениях классической и неклассической научных программ, а также в концепциях «новой исторической науки» и постмодернизма на рубеже веков.
Объектом исследования является комплекс взглядов на историю вообще, ее предназначение и функции.
Предметом исследования выступает процесс генезиса и формирования предмета методологии исторической науки как специальной научной дисциплины.
Методологическая основа работы представлена основными подходами, выработанными отечественной и зарубежной исторической наукой и, прежде всего, принципа историзма, а так же на основе применения историографического анализа и синтеза. При этом историографический анализ позволяет нам уяснить авторские концепции в каждом отдельно взятом случае, а историографический синтез - сопоставить эти концепции между собой, определить общее и различное, и, исходя из этого, выявить тенденции в развитии историографии предмета методологии исторической науки. В работе использовано сочетание различных методов исследования: историко - сравнительного; историко - генетического, ориентирующегося на
последовательное раскрытие свойств и функций изучаемого предмета; историко - биографического, позволяющего проследить формирование и функционирование идей определенного направления в творчестве ученых. Применение историко - типологического метода помогает выявить индивидуально - типические особенности, присущие тем или иным философским концепциям. Историко -системный метод способствует раскрытию не только внутренних механизмов эволюции исследовательских приемов, но так же прослеживанию процессов, происходивших как в России, так и в мире. Метод исторической реконструкции способствует научному объяснению причины господства той или иной научной парадигмы в исторической науке.
Научная новизна исследования. Впервые в отечественной историографии делается попытка всестороннего анализа полемики позитивистского, неокантианского, и маркситского и некоторых других направлений в решении вопроса о предмете методологии исторической науки и его определения в контексте междисциплинарного подхода.
Практическая значимость диссертационного сочинения заключается в том, что оно вносит определенный вклад в разработку проблемы историографии предмета методологии истории с середины XIX- начала XXI веков в России и зарубежом. Материалы исследования могут быть использованы при создании специальных курсов по методологии истории.
Структура диссертации определяется характером научного материала, целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованных источников и литературы.
Апробация работы. Основные положения и выводы диссертации были представлены автором в качестве статей и тезисов, опубликованных с 2001- 2005гг. Точка зрения автора по исследуемой проблеме получила освещение на всероссийской практической конференции «Историческая наука в меняющемся мире. 10 лет спустя» (КГУ,2003); всероссийской научно -практической конференции, посвященной проблемам гуманитарных наук (Набережные Челны, 2003); всероссийской конференции, посвященной 140 -летию со дня рождения А.С. Лаппо -Данилевского «Историческая наука и методология истории XX века» (СПб., 2003); в 2005 году вышла статья в соавторстве с профессором Н.А. Бурмистровым в историографическом сборнике CLIO MODERNA. Автор неоднократно выступал с докладами по теме диссертации на итоговых научных конференциях Казанского университета.
Понятие метода в классической европейской философии XVII-первой трети XIX вв
Определяя предмет методологии истории, необходимо раскрыть понятие самого метода, который всегда направлен на какую-либо деятельность - теоретическую, познавательную или практическую и означает способ действия в научном исследовании или практическом процессе, «средство, которое, реализуя потенцию теории и методологии движет познание вперед и дает возможность получать новое знание».1 Как заметил А.Я. Гуревич: «Историк - единственный, кто осуществляет функцию посредника между настоящим и прошлым... картина прошлого, создаваемая историком, определяется тем, под каким углом зрения он его рассматривает».2 Продолжая эту мысль, можно добавить и то, какими научными методами он пользуется.
Так, понятие метод от греческого methodas - буквально означает путь к чему - либо, в самом общем значении - способ достижения цели, определенным образом упорядоченная деятельность. И главную свою функцию метод в качестве средства познания обнаруживает «как способ воспроизведения в мышлении изучаемого предмета».
Сейчас, мы наблюдаем явление постоянной интеграции наук, их методов, обмена концепциями и моделями, что актуализирует научно-практическое значение изучения генезиса метода как инструмента научного познания, ставшего со временем предметом специальной науки методологии.
Дискуссия о научном методе была начата еще в античности, с появлением аристотелевой логики в 4 в. до н. э. В этот период начинается освобождение мировоззренческих представлений о природе и собственно, о человеке от мифологических схем, формируется основа философских систем, в которых философия и знание о природе еще не были отделены друг от друга. Именно на этой платформе в формате греческой философии возникают в зачаточной форме все позднейшие типы мировоззрений, и собственно центральные их них: материалистическая и идеалистическая. На рубеже 5-4 вв. до н.э. на основе противоположности этих двух точек зрения, выкристаллизовывается противостояние диалектического и метафизического методов мышления. Аристотель, создавая свою логику, колебался между чувством и умом в вопросе об источнике знания, а вслед за ним, находясь в подобном противоречии, философы нового времени стали размышлять над универсальным методом познания, двигаемым либо разумом, либо чувствами.
Со времени появления человека разумного, перед ним, как перед познающим субъектом, стоят три независимые от него области познания - это природа, общество, мышление, которые изучаются всеми науками, но чтобы продвигаться в своем познании, каждой из них, необходим свой научный метод. «Подходящая методологическая и метанаучная ситуация,- замечает российский философ Е.Б. Кузина,- складывается лишь к концу XVII века, когда появляются первые целостные учения о методах, путях и задачах научного исследования, вырабатываются представления о статусе научного знания, его идеалах и целях, а вместе с тем о задачах методологии». Российский ученый СИ. РІванников, объясняя пробудившийся интерес к методологии, отмечает, что «особую значимость проблема метода приобретает в связи с тем, что новоевропейская философия рассматривает само познание и его результаты в качестве фундаментального основания для выработки общих стратегий деятельности субъекта». В свою очередь следует заметить, что появление зачатков современного типа мышления и исторического знания можно объяснить следующим:
в нововременную эпоху происходит замена религиозной картины мира естественнонаучными представлениями;
практическое значение философии стало восприниматься по - новому в связи с техническими достижениями;
и рациональное, и эмпирическое овладение природой и обществом предполагало познание научной истины;
естественнонаучная революция XVII в. (открытия Кеплера, Галлилея, Ньютона) положила начало формированию познавательных установок так называемой классической научной парадигмы и требовала коренного обновления метода;
генезис метода как отношения к изменяющемуся познаваемому объекту обрел необратимый характер.
С момента появления учения о методе, речь еще не шла о его соответствии предмету отдельной области познания: природе, обществу, мышлению и, соответственно, наукам, которые занимаются изучением явлений в этих областях. Главной задачей в то время человеческая мысль ставила проблему выработки общенаучного, единого, годного для всех случаев способа научного познания. Философия нового времени ознаменовала собой поиск новых путей, нового способа мышления как суверенной способности человека. Именно в этот период очень высоко ставилась задача разработки всеобщего метода познания, претендующего на подлинную научность.1 Эта тенденция, как традиция, развивается до конца XIX века, до момента появления методологии как специальной научной дисциплины. Очевидно, что метод -лишь способ развития знания, он всегда имманентно включен в существующие основания науки, предопределен ею, но не заменяет ее. Выбор, а тем более создание нового метода, наиболее адекватного сущности изучаемого объекта, есть одно из высших проявлений творческих способностей ученого. Углубляя эту мысль, казанский философ М.Б. Садыков замечает: «Метод научного освоения реальности вообще не составляет какого -то отдельного элемента гносеологических отношений, он пронизывает всю структуру познавательного процесса, как бы откладываясь и в предмете, и в субъекте познания, и в полученных знаниях».
В течение многих столетий, было затрачено немало усилий, принесших свои плоды и давших нам такие понятия, как индуктивный метод Ф. Бэкона, дедукция Р. Декарта, эмпиризм и сенсуализм Д. Локка, диалектика Гегеля. Бэкон (1561-1626) начинает искать оптимальный метод познания окружающей действительности, при чем не интеллектуальный прием, не орудие доказательства, а «указание для практики», обеспечивающее правильность человеческих действий. Мир для Бэкона един, когда он пишет о том, что «...мы знаем, и материя и строение мира на самом деле суть творения создателя», т.е., по его мнению, человеческий разум постигает целостность мира и истории единым методом познания. В «Новом Органоне» философ излагает новую логику как главный путь познания и построения новой науки, с ее главной составляющей - «истинной индукцией».3 Основным орудием познания для Бэкона, .как эмпирика, являются чувства, опыт, эксперимент и то, что из них вытекает: «Два пути существуют и могут существовать для отыскания истины, -говорит он, - один воспаряет от ощущений и частностей к наиболее общим аксиомам, и, идя от этих оснований, обсуждает и открывает общие аксиомы, другой же путь выводит аксиомы из ощущений и частностей, поднимаясь к общим аксиомам. Это путь истинный, но не испытанный».1 Эмпирия Бэкона -это не изолированное чувственное восприятие, а опыт, опирающийся на эксперимент, охарактеризованный им «как наука о лучшем и более совершенном употреблении разума». Бэкон отказывается от натуралистических философских построений и заменяет их таким методом, при помощи которого можно было бы с научной достоверностью переходить от установленных путем эксперимента фактов к более общим положениям.
Зарождение и основные направления методологии в европейской философии истории
Рассматривая процесс дальнейшего поиска метода исторической науки и формирования ее методологии, обратимся к философии истории. Один из авторов серьезного исследования по данной проблеме М.Ф. Румянцева прямо пишет об этом: «Методология истории наряду с историографией представляет собой одну из форм рефлексии исторического знания. Наиболее тесно она связана с философией истории, которая имеет два направления: онтологическое., и- эпистемологическое.., теоретическим основанием методологии истории является философия истории в целом, поскольку эти два направления взаимосвязаны».1
Именно в рамках философии истории сформировались те многочисленные учения о методе, историографические концепции и установки, которые и были предпосылкой специальной науки методологии. Позиция философии истории такова, что прошлое интересно, прежде всего, тем, что оно позволяет яснее понять настоящее и наметить контуры будущего. «Целостная концепция философии истории, которую мы пытаемся дать, - отмечал крупный немецкий философ К. Ясперс, - направлена на то, чтобы осветить нашу собственную ситуацию в рамках мировой истории» . Таков один из смыслов философии истории, однако, мы не будем полемизировать о том, что же такое философия истории, т.к. понимание ее предмета менялось не только с течением времени, но и у каждого исследователя оно было свое. Нас более всего интересуют труды тех ученых, которые не только осознали возможность существования истории как специальной научной дисциплины, но и необходимость ее познания определенными методами, схожими или отличными от других наук. Предпосылкой методологии исторической науки является рассмотрение трудов Бодена, Вико, Вольтера, Болингброка, Мабли, Гердера. По словам казанского методолога, профессора Н. А. Бурмистрова «именно освоение этого обширного историографического материала как раз и стало предметом методологии с момента ее возникновения».
Появление труда Ж. Бодена (1536 - 1596) «Метод легкого познания истории» в XVI столетии, где все аспекты истории и подходы к ее изучению синкретичны и переплетены воедино говорит о том, что в обществе начинает формироваться историческое сознание и историческое мышление, происходит осмысление того историографического материала, который был накоплен к этому времени. Афористично и точно эту мысль выразил видный российский методолог М.А. Барг «Историография - форма, при помощи которой общество превращает прошлое в компонент своего собственного самосознания».2 Хотя эпоха Бодена, эпоха гуманизма и не является переломной для судеб исторической науки, тем не менее в это время происходят коренные изменения в картине мира. Во - первых, это переход от теоцентрического к антропоцентрическому пониманию мира, когда незыблемым становилось убеждение в безграничности возможностей человека, его способности к совершенствованию и утрата религией доминирующей позиции. Во - вторых, реализация человечности предполагала освоение достижений культурного богатства прошлого, поэтому пробуждается интерес к античному культурному наследию, к овладению многоликим богатством древних философов. В -третьих, происходит рост товарно - денежных отношений в связи с великими географическими открытиями, зарождаются очаги капиталистического производства и формируются новые слои общества. Все эти факторы способствоали формированию иного социокультурного пласта и иной организующей основы для творчества историков. В связи с оформлением института монархов, историописания приобретали воєнно- политический окрас, когда история становится средством обеспечения национального единства и даже орудием национальной пропаганды. Именно рационально мыслившие гуманисты- просветители положили начало критики источников и скептическому отношению к средневековым сочинениям хронистов, создав опыты всемирной истории, разработав теории прогресса.
Перераспределение философских пристрастий с натурфилософии на человека объяснялось революционным климатом эпохи. Франция шла навстречу революции, близилась гражданская война в Америке, насущные вопросы требовали активной деятельности философов, ясных и быстрых опровержений устарелых феодальных и клерикальных учений, в истории все ставилось под критический свет разума.
Противоречия реальной жизни толкали многие пытливые умы того времени к поискам ответов на вопросы: имеет ли история какие -либо законы, подвластные пониманию человеческим разумом или это лабиринт без выхода? Являются ли основой изменений, происходящих в обществе, какие- то объективные причины или они определяются индивидуальным волеизъявлением? Кратко содержание эпохи европейского гуманизма выражено в словах современного западного философа Р. Генона, считающего, что «гуманизм - это сведение всего к чисто человеческим пропорциям, попытка отвернуться от неба под предлогом покорения земли».1 Именно гуманистическая историография положила начало новой периодизации истории, решительно отвергнув традиционную средневековую периодизацию по четырем монархиям. По мнению крупнейшего отечественного медиевиста и историографа Е.В. Гутновой «историки - гуманисты впервые выдвинули деление истории человечества на древнюю, средневековую и новую, которой мы пользуемся и сейчас».
Обращение Бодена к истории обусловливалось так же необходимостью понять, на основе каких механизмов развивается общество, существуют ли они реально, можно ли их понять и управлять ими. Решение этих вопросов позволило бы оценить события прошлого, понять настоящее и дало бы возможность воздействовать на эволюцию общества в будущем. Боден одним из первых указал на исключительное место истории среди других наук, выделяя в качестве ее предмета не просто человека, а деятельность людей, которая всегда наполнена моральными добродетелями и охватывает все возможные сферы жизни, делая предмет истории всеобъемлющим и универсальным. «Его рассуждения об истории,- отмечал родоначальник отечественной новистики В.И. Герье,- впервые вносят в историю научно-философский элемент и открывают перед ней широкие задачи и великое будущее». История начинает выкристаллизовываться в зачаточную форму научного знания, с присущими ей как и любой науке, своими собственными методами. «Всякая наука определяется не только предметом, ее границы в такой же мере могут быть установлены характером присущих ей методов»3, -писал в свое время один из основателей школы «Анналов» Марк Блок.
Позитивистские концепции о методе исторической науки
Основоположником позитивистского направления был О. Конт (1798- 1857). Э.Трельч отмечал, что философия Конта «является заключительным звеном умственного течения, начатого Локком и Юмом. Конт с гораздо большей последовательностью, чем Сен- Симон, пропитал свое мировоззрение духом генерализации и логики, и в силу этого он противостоит немецкой мысли от Лейбница до Гегеля, как подлинный партнер в игре».1 «Задача, принятая на себя Контом, состояла в том, чтобы дать философскому мышлению и методу более совершенную форму и организацию и приложить их к истолкованию тех классов явлений, которые еще не были изучены научным образом», - отмечал последователь позитивизма Г.Спенсер.
История в понимании Конта и его адептов должна быть основана, подобно естествознанию, на точных наблюдениях и фактах, к ней должны быть приложимы методы, используемые в естествознании, а как наука, сводимая к накоплению эмпирического материала. В общем, в гуманитарной культуре наметился отход от изучения авторских произведений как предмета и цели исследования, которые стали рассматриваться, прежде всего, как предварительный этап к созданию социологических конструкций, что, соответственно, изменило представление о целях исторической науки. По меткому замечанию академика Е.М. Жукова, в таких условиях, историческая наука «оказывается подчинена стремлениям О. Конта и, особенно, его последователям Д.С. Милля и Г. Спенсера превратить ее в одну из прикладных естественнонаучных дисциплин».1 Таким образом, история теряла возможность приобретения собственных методов познания и утрачивала свой особый сциентистский абрис.
Закон Конта утверждает, что «каждая из отраслей нашего научного знания проходит три различных теоретических состояния: теологическое, метафизическое и положительное. Другими словами, человеческий дух по самой своей природе в каждом из своих исследований пользуется последовательно тремя методами мышления, по характеру совершенно различными и даже, прямо противоположными друг другу: сначала теологический, затем метафизический и, наконец положительный». Нельзя не согласиться с российским историком В.Т. Зоновым, заметившим, что «закон трех стадий является, по существу, не столько законом причинного объяснения, сколько общей абстрактной схемой исторического процесса».
Именно положительный метод, соответствующий последней научной стадии нашего познания является одинаковым для всех наук. Конт говорил: «Мы в этом курсе рассматриваем различные классы положительных теорий с двух различных точек зрения: единства метода и однородности доктрин».4 Очевидно, что в его классификации все науки по содержанию качественно различны, но как же тогда можно говорить об однородной науке. Только в смысле метода? Но если метод один для всех, то каждая предметная форма по-своему видоизменяет его приемы. «В самом деле,- продолжает философ, - если естественные явления расположить так, что все действительно однородные явления будут отнесены к одной и той же науке, а явления отнесенные к различным наукам будут действительно разнородны, то, вследствие этого, общий положительный метод, по необходимости, будет изменяться постоянно однообразно на всем протяжении одной основной науки и беспрерывно претерпевать различные, все более и более сложные изменения при переходе от одной науки к другой».1
Метод рассматривается Контом двояко: в психологическом плане -как система интеллектуальных привычек, а в гносеологическом плане - как наблюдение, эксперимент, сравнение. Конт считал невозможным изучение метода вне изучения того, как он применяется в конкретном исследовании: в астрономии - наблюдение, в физике и химии - эксперимент, в биологии - сравнительный метод. «Метод не может быть изучаем отдельно от исследования, при котором он был применен..., иначе получиться наука мертвая, не способная обогатить ум людей.-..». Применительно к обществу сравнительный метод становится методом историческим. Иначе говоря, законы, открываемые учеными, должны учитывать и фактор времени, что не имеет места в случае законов астрономии или физики. В этом смысле справедлива мысль его российского современника позитивизма С. Смоликовского о том, что: «...естественные науки брались не только за образец исследования, но и делались исключительным критерием для обществоведения».3
Дж. С. Милль (1806 -1873) придерживался аналогичной позиции. Он под специфическим углом зрения исследует гносеологическую проблематику, которая определяется отождествлением объективного окружающего мира с механистическими свойствами, и берется объяснить гносеологию с позиций теории мышления, считая логические процедуры всеобщими методами познания. Принимая за образец науки естествознание, философ пытается обобщить и представить в форме правил логические операции, применив их к общественным наукам. Поведение человека также детерминировано и включено в общую цепь причинности природы. «Раз даны мотивы, действующие на душу известного индивидуума...,его характер и настроение, то можно безошибочно заключать о том, как он будет действовать».1 Можно предсказать поведение людей и сам ход человеческой истории. Однако, на практике это недостижимо, возможно лишь указать причины, от которых зависит «главная часть» явления. Это можно сделать с помощью статистических методов и законов. Для Милля «общий принцип научного метода: познание законов, управляющих явлениями, одинаков для всех областей».
Г. Спенсер (1820- 1903), как и предшественники, не намного отошел от общих установок позитивизма. Его взгляд на построение научной системы и ее методов выражен в постижении «начала причин». «Понятие великой общей сущности природы, - пишет он, - мы рассматриваем в качестве источника всех явлений, способствующих накоплению эмпирического материала, собранию фактов». Для Спенсера человеческое общество идентично в своем развитии с биологическим организмом и, как следствие этого, происходит нивелирование истории как самостоятельной науки, «роль которой сводилась к накоплению эмпирического материала, собранию фактов».4 В этом отношении прав В.Т. Зонов, подчеркивавший, что «черты натуралистического мироощущения заявляют о себе в той или иной мере в каждой позитивистской историко -социологической концепции, где исследование действительной специфики социального и исторического процесса, его внутреннего механизма подменялось в данном случае экскурсами в область природоведения, антропологии, биологии, механистически истолковываемой психологии». В своей статье «О методе» Спенсер констатирует: «В настоящее время общепризнанно, что прямо или косвенно все общие истины индуктивны, т.е. они или сами проистекли от сопоставления наблюдаемых фактов или выведены из истин, происшедших таким путем».2 На уровне эмпирического знания индуктивно получаются определенные обобщения (например, обобщения, сделанные историком), которым затем надлежит придать статус «истинных законов природы». «Группировка сходных сосуществований и последовательности, представляемых опытом, является обыкновенным типом всех видов заключений».3 Таким образом, Спенсер возводит обобщение опытов в ранг метода.
Марксистская концепция методологии истории в отечественной историографии
Россия - это страна непредсказуемого прошлого, как это не парадоксально звучит. Изложение её истории, теоретические и методологические подходы к её / изучению менялись чаще, чем в какой - либо другой стране. Для истории, специальных исторических дисциплин, как и для любой другой науки свойственны не только преемственность, не только сознание непрерывности развития науки, ей присущи своего рода «разрывы», обусловленные революционными событиями или политическими тенденциями, порождавшими стремление представлять с чистого листа очередной этап в развитии исторического познания. История России и отечественная историография предмета методологии исторической науки служит убедительным доказательством разрывов исторического времени.
Оглядываясь на XX век, на особенности существования в нём отечественной исторической науки, мы испытываем значительную трудность в -определении того периода, который традиционно именовался советской I историографией. Эта трудность связана как с многообразием подходов и ( характеристик, так и с тем, что в самом определении, особенно после распада СССР, существует экстерналистская заданность, а именно понимание особенности отечественной исторической науки XX в. как существование её в период советской государственной системы (1917-1991 гг.) .
Особого сомнения такое определение, пожалуй, не вызывает. Сложнее обстоит дело с характеристикой этого периода, пониманием внутреннего его / смысла. Одной из первых попыток осмысления феномена советской/ историографии после падения политической советской системы стала характеристика, данная Ю.Н. Афанасьевым . Он выделил четыре основных подхода, в рамках, которых происходит осмысление бытия исторической науки в СССР.
Первый подход, представители которого (И.И. Минц, М.В. Нечкина, А.Н. Данилов, Ю.С. Кукушкин и др.) рассматривали развитие науки в СССР «по восходящей» - т.е. общая линия движения виделась линейно направленной прогрессивно вперед, как и собственно развитие общества. Тесная взаимосвязь в рассмотрении общественных и научных процессов приводила к фиксации практически зеркального отражения «зигзагов» и единичных недостатков в развитии партийно-государственной системы по отношению к внутринаучным процессам.
Каждый этап развития науки виделся, несмотря на отдельные недостатки, более прогрессивным, по качественным и количественным показателям на порядок более высоким, чем предыдущий. Общая оценка периода выглядит как апологетически-восторженная, от победы - к победе, от высоты - к высоте, от достижения - к достижению. Безусловно, во многом эта линия была историографическим отражением общих тенденций партийно-государственной идеологии последних двух доперестроечных десятилетий.
Второй подход (Е.И. Голубева, А.И. Зевелев, Е.В. Чистякова и др.) - для которого характерна дифференцированная оценка истории исторической науки в советский период, был более направлен на науку, факторы её внутреннего развития. Историческая наука рассматривалась как сложное, многоуровневое явление, отдельные этажи которого находились на различных стадиях развития и соответственно каждый из них требовал собственного анализа.
Основной критерий оценки — насколько то или иное направление или проблематика оставались "недеформированными", научными, а где происходила имитация научной деятельности, подмена цитатничеством или схематизмом.
Третий подход (А.Л. Искендеров, Р. Быков и др.), обозначившийся, прежде всего, в среде профессиональных журналистов и общественных деятелей, характеризовался тем, что здесь весьма определённо прозвучала мысль о несоответствии советской историографии критериям научности, о значительном преобладании в деятельности историков "фальсификаторских" начал. И в полемическом запале ставилась проблема: была ли история при советском режиме наукой?
Четвертый подход представлен самим Ю.Н. Афанасьевым. Им историческая наука в советский период рассматривается как "особый научно-политический феномен, гармонично вписанный в систему тоталитарного государства и приспособленный к обслуживанию его идейно-политических потребностей" . Схема Ю.Н. Афанасьева проста. Большевики, придя к власти как правящее меньшинство в России, создают модернизированную религию, на воплощение установок которой была брошена вся мощь партийно-государственного аппарата. Историческая наука стала при этом рассматриваться как элемент государственной политики, и ей обеспечивалась государственная поддержка лишь в той степени и в тех границах, в которых она была способна выполнять соответствующие инструментальные функции. 2 Так или иначе, в интерпретации Ю.Н. Афанасьева представленные направления выглядят противостоящими друг другу, хотя в каждом из них выражен различный ракурс: в первом отслеживается отражение политических процессов в историко-научной сфере, во втором внимание уделяется внутренним факторам науки, в третьем упор делается на ценностные начала отечественной науки, в четвертом - на влияние идеологического фактора на историко-научное сообщество.
