Введение к работе
Актуальность темы исследования. Социальная политика относится к приоритетным направлениям деятельности органов государственной власти и местного самоуправления и занимает одно из определяющих мест в жизни страны. Об этом свидетельствуют национальные проекты, принятые и реализуемые в современной Российской Федерации, направленные на решение ключевого вопроса государственной политики — повышение качества жизни граждан страны. Из четырех приоритетных национальных проектов три являются основными составляющими социальной политики («Образование», «Здоровье», «Доступное жилье»). Благополучие в социальной сфере — гарант политической стабильности общественной системы, поэтому, осуществляя реформы, нужно в первую очередь учитывать опыт российского государства по решению социальных задач. В этом отношении значимым представляется обращение к историческому опыту реализации социальной политики советского государства на местах, в том числе в 1930-е годы, когда проблемы социальной сферы, как и сегодня, являлись главными.
Избранная тема исследования актуальна и в научном плане, поскольку реализация социальной политики на Южном Урале в изучаемый период не была предметом комплексного научного исследования и не получила всестороннего освещения в исторической литературе, а многие аспекты до сих пор не рассматривались.
Объектом исследования является социальная политика советского государства .
Согласно решениям XVII съезда ВКП(б) (январь — февраль 1934 г.) основными направлениями в социальной политике в 30-е годы являлись образование, здравоохранение, жилищно-коммунальное хозяйство, которые в значительной степени определяли жизненный уровень людей .
Предмет исследования — реализация социальной политики советского государства на Южном Урале в основных ее сферах: образовании, здравоохранении, жилищно-коммунальном хозяйстве — и социальная защита отдельных слоев населения.
Из множества определений социальной политики наиболее теоретически оправданным, на наш взгляд, является следующее: деятельность государства по управлению развитием социальной сферы общества, нацеленная на удовлетворение интересов и потребностей граждан (Вечканов Г. С, Вечкано-ваГ. Р. Современная экономическая энциклопедия. СПб., 2002. С. 612).
Под социальной сферой понимается совокупность отраслей, организаций, предприятий, непосредственным образом связанных и определяющих образ и уровень жизни людей, их благосостояние, потребление. К социальной сфере относят прежде всего сферу услуг (образование, здравоохранение, физкультуру, общественное питание, коммунальное обслуживание, пассажирский транспорт) (Райзберг Б. А., Лозовский Л. ЇЇ1, Стародубцева Е. Б. Современный экономический словарь. М., 2006. С. 386).
2 XVII съезд ВКП(б). Стенографический отчет. М., 1934.
Хронологические рамки исследования охватывают период с 1934 по 1940 год. Нижняя временная граница обусловлена тем, что с конца 1933 — начала 1934 года начинается выполнение основных задач второго пятилетнего плана развития народного хозяйства СССР, утвержденного на XVII съезде ВКП(б). Поскольку в выполнении главной задачи первой пятилетки по созданию передовой тяжелой промышленности были достигнуты значительные успехи, во второй пятилетке у государства появилась возможность уделить больше внимания решению социальных вопросов. Нижняя временная граница связана также с произошедшими на Южном Урале административно-территориальными изменениями, когда после раздела Уральской области 17 января 1934 г. постановлением ВЦИК образована Челябинская область, а после преобразования Средне-Волжского края 7 декабря 1934 г. — Оренбургская область (26 декабря 1938 г. Оренбург переименовали в Чкалов, а Оренбургскую область — в Чкаловскую). Верхняя граница исследования — 1940 г., последний мирный год перед Великой Отечественной войной, когда социальная сфера продолжала развиваться по планам третьей пятилетки. Используемый в диссертации принцип исторической связи в ряде случаев обусловил выход за обозначенные хронологические рамки.
Территориальные рамки исследования определены Южноуральским регионом, который включал Оренбургскую (Чкаловскую), Челябинскую области и Башкирскую АССР. Принятие в качестве целостного объекта исследования региона обусловлено природно-географической спецификой, территориальной близостью, экономическими и социокультурными особенностями развития.
Степень изученности темы. Анализ историографии позволяет выделить два периода в изучении проблемы, которые отличаются друг от друга методологическими установками и перечнем исследуемых сюжетов: советский (с 1930-х годов до конца 1980-х — начала 1990-х годов) и современный. В рамках советской историографии возможно выделение тех или иных этапов, но их количество и границы для характеристики концептуальной направленности исследований принципиального значения не имеют. На всем протяжении названного периода научный поиск осуществлялся в русле единой методологической модели, в исследованиях господствовала официальная концепция.
Жесткие политические и идеологические установки, недоступность архивных фондов предопределили особенности публикаций 30-х — сер. 50-х годов советского периода: освещение темы в рамках государственной идеологии, субъективизм в оценке результатов реализации ключевых направлений социальной политики, отсутствие обоснованных выводов. Работы носили в основном научно-прикладной характер. Однако историографическая ценность публикаций, особенно 1930-х годов, заключается в том, что они написаны по горячим следам происходивших событий, зачастую непосредственными их участниками и оче-
видцами, позволяют понять дух того времени и получить представление о том, какой виделась социальная действительность современникам. В советской историографии 1930-х — 1950-х годов термин «социальная политика» не употреблялся, и, как следствие, данная проблема не находилась в центре внимания ученых. В первых исследованиях обсуждались лишь отдельные аспекты социальной сферы (здравоохранение, образование, борьба с беспризорностью).
Ученые стремились показать заботу государства и партии о материальных и культурных нуждах населения в сложный для страны период . Систематизированные сведения о расходах на социально-культурные мероприятия содержатся в монографиях К. Н. Плотникова, в которых раскрыта структура расходов бюджета СССР, выделены затраты на основные сферы социальной политики — образование, здравоохранение и др.
На данном этапе историографии наиболее полно освещалось развитие здравоохранения, так как после революций, гражданской войны, голода здоровье населения было подорвано, и эта проблема стала одной из главных в стране. Труды по данной теме представлены работами первого наркома здравоохранения СССР Г. Н. Каминского и академика АМН СССР генерал-полковника медицинской службы Н. Н. Бурденко , которые, являясь непосредственными участниками процесса создания советской системы здравоохранения, акцентировали внимание на достижения советской медицины, оценивали ее как передовую в мире по сравнению с дореволюционной и зарубежной.
Первые обобщающие работы выходят в 1940-е годы, в них раскрывались вопросы организации здравоохранения, роль партии и государства в охране здо-ровья советских людей .
В отечественной историографии впервые обратилась к рассмотрению такой социальной проблемы, как забота государства о матери и ребенке, М. Д. Ковригина (в 1930-е годы работала в Челябинском облздравотделе, с 1954 по 1959 г. — министр здравоохранения СССР). В её книге особое внимание уделено вопросам создания и развития сети женских консультаций и детских поликлиник,
1 Амосов Н. К. Забота социалистического государства о нуждах народа. М., 1947; Тарасов М. П. Забота партии и правительства о подъеме материального благосостояния и культурного уровня трудящихся. М., 1950; Лященко П. И. История народного хозяйства СССР: в 3 т. Т. 3. М., 1956; и др.
Плотников К. Н. Бюджет социалистического государства. М., 1948; Его же. Очерки истории бюджета Советского государства. М., 1954.
3 Каминский Г. Н. Задачи советского здравоохранения. М.; Л., 1934; Его же. О работе и задачах в области народного здравоохранения в РСФСР. Л., 1935; Бурденко Н. Н. Собрание сочинений. М., 1952. Двадцать пять лет советского здравоохранения. М., 1944; Третьяков А. Ф. Охрана народного здоровья в РСФСР. М., 1944; Передовое советское здравоохранение // Советское здравоохранение. 1947. № 7. С. 4—8; Баткис Г. А. Организация здравоохранения. М., 1948; Соловьев Л. Н. Забота партии и правительства о здоровье советских людей. М., 1950; Морозов Н. Н. История здравоохранения СССР. М., 1953; и др.
5 Ковригина М. Забота государства о матери и ребенке. М., 1946.
оказания государством материальной помощи роженицам и многосемейным, запрещения абортов, которые привели, по мнению автора, к улучшению демографической ситуации в стране.
Если говорить о «региональной» составляющей историографии, то нужно подчеркнуть, что первые исследования были посвящены развитию здравоохранения в БАССР и Челябинской области . Все авторы приходят к выводу, что здравоохранение на местном уровне к началу войны было хорошо развито и её внезапное начало не застало медико-санитарную организацию врасплох: она достаточно быстро перешла на решение задач здравоохранения в военной обстановке.
Одним из приоритетных направлений государственной социальной политики в 1930-е гг. являлось образование. С этим связан интерес историков к данной проблеме и наличие значительного количества исследовательских работ, в которых вопросы развития образования рассматривались в русле осуществления культурной революции, в качестве одной из важных ее составляющих .
Серьезной социальной проблемой после второго советского голода 1932— 1933 гг. стала беспризорность детей. Она нашла отражение в ряде публикаций, где содержатся ценные материалы, раскрывающие разностороннюю работу, проводимую органами соцобеспечения по преодолению беспризорности и безнадзорности .
Подводя итог советской историографии 1930—1950-х годов, отметим, что исследователи в основном рассматривали два основных направления социальной политики государства — здравоохранение и образование, подчеркивая их бесплатность и доступность, что являлось, по их мнению, заслугой социалистического строя. При этом замалчивались ошибки и трудности в осуществлении данных направлений социальной политики. Ученые не придавали большого значения региональному материалу, используя в качестве основы своих работ лишь общесоюзные или общереспубликанские данные.
После XX съезда КПСС появилась возможность нового осмысления социальной политики СССР. Идейная оттепель, затронувшая и историческую науку,
1 Первый Всебашкирский съезд врачей, 1—6 марта 1938 г., г. Уфа. Уфа, 1939; Шерстенников Н. А. Здравоохранение Башкирии при советской власти (1917—1941 гг.) // Советское здравоохранение. 1946. № 12; Сергеев И. На страже здоровья трудящихся // Челябинская область (1917—1947): к тридцатой годовщине Великой Октябрьской социалистической революции. Челябинск, 1947. С. 259—260; Лаптев Н. А. Здравоохранение Челябинской области за годы советской власти // Советское здравоохранение. 1957. №10.
Потемкин В. П. Статьи и речи по вопросам народного образования / под ред. И. А. Каирова, А. Г. Калашникова, Н. А. Константинова. М.; Л., 1947; Константинов Н. А., Медынский Е. Н. Очерки по истории советской школы РСФСР за 30 лет. М., 1948; и др.
Вассерман Л. М. К методике учета обследования социально-бытовых условий детей и подростков // Казан, мед. журн. 1934. № 3—4. С. 3—12; Краснопольский А. С, Свердлов Г. М. Охрана прав матери и ребенка в СССР. М., 1951.
позволила ученым более свободно высказывать свое мнение о 1930-х годах. Исследователи получили доступ к широкому кругу документальных источников, что расширило тематику исследований социальной политики. Однако по-прежнему не выходили обобщающие труды по социальной политике, а продолжали рассматриваться лишь отдельные её направления.
К 40-летию советского здравоохранения опубликована серия работ, в которых содержатся сюжеты и по предвоенным годам . Богатый статистический материал, использованный авторами, позволил им расширить круг рассматриваемых проблем и дать представление о состоянии медицинской промышленности, аптечной сети, финансировании системы здравоохранения и др. Выходит первый обобщающий труд Д. В. Горфина о развитии сельского здравоохранения СССР. До начала 1960-х годов данный аспект рассматривался лишь в контексте общей проблемы здравоохранения .
В региональной историографии определенный интерес вызывает работа бывшего комиссара здравоохранения БАССР С. 3. Лукманова, который делает вывод о том, что лишь после Октябрьской революции медико-санитарные мероприятия приобрели государственный характер и население республики стало массово получать квалифицированную медицинскую помощь благодаря её доступности не только в городе, но и в деревне.
Исследования социальной политики в сфере образования продолжались и в 1950—1960-е годы. Основными темами оставались руководящая роль Коммунистической партии в осуществлении всеобщего обязательного обучения, ликвидация неграмотности и повышение образовательного уровня населения .
Научные труды об уровне жизни населения появились лишь в конце 1950-х — начале 1960-х годов. Первой серьезной работой, не потерявшей значения до настоящего времени, стала монография С. П. Фигурнова . Исследователь выявил основные этапы и пути повышения заработной платы рабочих и служащих, в том числе и в 1930-е годы. Вместе с тем автор оставил без внимания из-
1 Майстрах К. В. Советское здравоохранение за сорок лет / под ред. проф. Л. С. Боголеповой. М.,
1957; Курашов С. В. 40 лет здравоохранения Российской Федерации. М., 1957; Белецкий Г. Н. Органи
зация и методика работы органов здравоохранения. М., 1958; и др.
2 Горфин Д. В. Очерки истории развития сельского здравоохранения СССР (1917—1959 гг.). М.,
1961.
3 Лукманов С. 3. Развитие здравоохранения БАССР. Уфа, 1958.
4 Дейнеко М. М. 40 лет народного образования в СССР. М., 1957; Друлев А. М. Руководство
Коммунистической партии Советского Союза осуществлением всеобщего обязательного обучения в
РСФСР (период первой и второй пятилеток). М., 1958; Богданов М. И. Грамотность и образование в до
революционной России и СССР: историко-статистические очерки. М., 1964; Культурная революция на
Урале. Свердловск, 1966; и др.
Фигурнов С. П. Реальная заработная плата и подъем материального благосостояния трудящихся в СССР. М., 1960.
менения материального уровня жизни населения, не проанализировал положение различных категорий рабочих, соотношение доходов и расходов колхозников.
Впервые со второй половины 1950-х годов историками начинает разрабатываться одна из самых острых социальных проблем — жилищная . Однако период 1930-х годов в этих исследованиях представлен недостаточно полно.
С середины 1960-х до конца 1980-х годов в советской историографии постепенно начинает осуществляться комплексный подход к изучению социальной политики XX века, хотя методология исследования и круг рассматриваемых проблем фактически оставались прежними.
До середины 1980-х гг. в партийных и правительственных документах понятия «социальная политика» не существовало, говорили лишь о «социальном развитии» страны, и только в материалах XXVII съезда КПСС (1986 г.) появляется в качестве самостоятельного раздел «Социальная политика», знаменуя тем самым определенный сдвиг в понимании сущности и роли социаль-ных аспектов в политике государства и жизни общества . Это положило начало восприятию социальной политики в качестве самостоятельного объекта научного исследования.
В разработку социальной проблематики внесли вклад труды В. Д. Попкова, В. 3. Роговина и других , которые определили основные направления социальной политики в развитом социалистическом обществе (образование, здравоохранение, материальное обеспечение) и рассмотрели их реализацию.
Отдельную группу трудов данного этапа составляют специальные исследования, посвященные отдельным вопросам социального обеспечения трудящихся. Наиболее заметными историографическими явлениями стали монографии В. С. Андреева, М. С. Ланцева др. При этом первый делает акцент на освещении правовых аспектов развития системы социального обеспечения, а второй — экономических.
Изучение здравоохранения по-прежнему оставалось актуальным. К юбилейным датам Октябрьской революции появляются труды, для которых харак-
Гютнер, А. Р. Жилищное строительство в СССР и мероприятия партии и правительства по его развитию. М., 1957; Его же. Строительство в СССР (1917—1957). М., 1958; Харитонова А. Е. Жилищное строительство в СССР. М., 1976.
XXVI съезд Коммунистической партии Советского Союза, 23 февр. — 3 марта 1981 г.: стеногр. отчет. Т. 1. М., 1981; Материалы XXVII съезда КПСС. М., 1986.
Попков В. Д. Социальная политика советского государства и право. М., 1979; Роговин В. 3. Социальная политика в развитом социалистическом обществе. М., 1980; Волков Ю. Е., Роговин В. 3. Вопросы социальной политики КПСС. М., 1981; и др.
4 Андреев В. С. Социальное обеспечение в СССР. М., 1971; Его же. Право социального обеспечения в СССР. М., 1980; Ланцев М. С. Социальное обеспечение в СССР (экономический аспект). М., 1976; Социальная политика Советского государства: Укрепление ведущей роли рабочего класса в социалистическом строительстве. М., 1985.
терно обзорное изложение истории становления здравоохранения, освещение роли Ленина и КПСС в развитии советской медицины, в том числе и в 1930-е годы .
В региональной историографии здравоохранения в данный период разрабатываются отдельные вопросы формирования фабрично-заводской медицины, сельской медицины, профилактики, санаторно-курортного лечения, медицинских кадров, борьбы с инфекционными заболеваниями . Авторы утверждают, что за годы социалистического строительства медицинское обслуживание улучшалось в качественном отношении, однако под этим нередко подразумевают количественное увеличение медицинских учреждений и кадров.
Продолжает активно разрабатываться в исторической науке и социальная политика в сфере образования. Кроме изучения вопросов, посвященных резуль-татам образовательной политики , партийному руководству системой образования , исследовались проблемы её финансирования . Народное образование продолжает рассматриваться в тесной связи с вопросами культурной революции , в том числе и на примере Урала. Историки считают, что партийное руководство
1 Здравоохранение и здоровье населения РФ к 50-летию Великой Октябрьской социалистической революции / под ред. А. В. Сергеева. М., 1967; Трофимов В. В. 50 лет здравоохранения в РФ. М., 1967; 60 лет советской медицины: тез. докл. М., 1977; Чикин С. Я. КПСС и охрана здоровья народа. М., 1977; Потулов Б. М. В. И. Ленин и охрана здоровья советского народа. Л., 1969; Его же. Ленинская забота о здоровье трудящихся. М., 1977; и др.
Журин П. Т. Сдвиги здоровья населения и здравоохранение Оренбургской области за 50 лет Советской власти // XXIII научная сессия, посвящ. 50-летию Великой Октябрьской социалистической революции. Оренбург, 1967. С. 3—5; Соколов Д. К., Еремин Г. Ф. Развитие здравоохранения Челябинской области за 50 лет советской власти // Советская медицина. 1967. № 11; Становление охраны здоровья народа на Южном Урале / под ред. Д. К. Соколова. Челябинск, 1970; Очерки истории Оренбургской организации КПСС. Оренбург, 1971; Камалов М. X., Сафин М. С. Здравоохранение Башкирии за 60 лет // Советское здравоохранение. 1979. № 5. С. 3—6; История развития здравоохранения и медицинской науки в Башкирской АССР (1917—1980 гг.). Уфа, 1984; Ибрагимов Н. Г. Медицинская общественность и ее роль в охране здоровья населения. Уфа, 1984; Его же. К истории охраны здоровья нефтяников Башкирии в 30—40-е годы // Советское здравоохранение. 1984. № 4. С. 65—68; и др.
3 Прокофьев М. А. Народное образование в СССР. М., 1967; Кузьмин Н. Н. Развитие народного образования на территории области в 1917—1967 гг. // Народное образование за 50 лет Советской власти. Курган, 1967; Кашин М. П. Народное образование в РСФСР. М., 1970; Веселов В. Р. Формирование учительских кадров в СССР. М., 1983; и др.
Чехарин Е. М., Филонов Г. Н. Партийное руководство народным образованием и научными учреждениями. М., 1967; Покровская Н. К. Деятельность партийных организаций Урала по развитию общеобразовательной школы в годы второй пятилетки (1933—1937 гг.): автореф. дис. ... канд. ист. наук. Свердловск, 1969; КПСС и рост духовной культуры советского рабочего класса (1917—1980 гг.). Томск, 1982; и др.
5 Штымов С. Т. Очерки взаимосвязи народного образования с народным хозяйством в СССР
(1917—1967). Томск, 1968; Басов В. И. Вопросы финансирования народного образования. М., 1971; Ко
ролев Ф. Ф. Народное хозяйство и народное образование в СССР. М., 1981.
6 Культурная революция на Урале. Свердловск, 1966; Культурная революция в СССР (1917—
1965 гг.). М., 1967; Куманев В. А. Революция и просвещение масс. М., 1973; Культурное строительство
в РСФСР. 1928—1941. М., 1985; Шишмаренкова А. В. Деятельность партийных организаций Урала по
осуществлению культурной революции в годы второй пятилетки (1933—1937 гг.): автореф. дис. ...
канд. ист. наук. Челябинск, 1986; и др.
процессом осуществления культурной революции в 1930-е годы отличалось конкретностью и целеустремленностью, всё это позволило выполнить поставленные планы культурного строительства 1930-х годов.
Исследователь В. М. Димов впервые рассматривает народное образование в контексте социальной политики . По мнению автора, социальная политика в области образования — это политическое руководство партии и государства данной системой с целью равномерного распределения знаний между всеми социальными слоями.
Появляются первые труды о состоянии социально-бытовой инфраструктуры, о повышении материального благосостояния рабочих и колхозников, об уровне жизни населения страны в 1930-е годы, в том числе Южного Урала . Исследователи считают, что успешное развитие промышленного и сельскохозяйственного производства в этот период создало благоприятные условия для улучшения материального благосостояния трудящихся.
Ученые продолжают проявлять интерес к изучению вопроса охраны материнства и детства. Среди них особо следует отметить работы П. М. Чиркова и А. М. Нечаевой , в которых раскрываются и законодательная, и практическая стороны решения данной проблемы.
Таким образом, в данный период социальная политика впервые начинает рассматриваться комплексно, хотя большая часть работ посвящена реализации её основных направлений.
Современный период развития отечественной исторической науки по данной проблематике начался с конца 1980-х годов, когда происходившие изменения в идеологии и советской политической системе способствовали переменам в методологии исследований и возникновению новых подходов, взглядов и оценок в изучении темы.
Весомым вкладом в разработку проблемы социальной политики 1930-х гг. стали труды российских ученых Л. В. Бадя, Л. А. Гордона и Э. В. Клопова , ко-
Димов В. М. Народное образование в социальной политике развитого социалистического общества. М., 1981.
Майер В. Ф. Великий Октябрь и рост материального благосостояния трудящихся СССР. М., 1967; Его же. Повышение народного благосостояния в СССР. М., 1972; Черемных В. Г. Бытовые условия рабочих Урала в годы первой и второй пятилеток // Исследования по истории Урала. Пермь, 1970; История Уфы. Краткий очерк. Уфа, 1976; Материально-бытовое положение трудящихся Урала в условиях социализма. (1937—1975). Свердловск, 1981; Материальное благосостояние тружеников уральской советской деревни (1917—1985 гг.). Свердловск, 1988; и др.
3 Чирков П. М. Решение женского вопроса в СССР. 1917—1937 гг. М., 1978; Нечаева А. М. Охрана материнства и детства в СССР. М., 1988; Опыт КПСС в решении женского вопроса / под ред. Н. И. Кондакова. М., 1981; и др.
Бадя Л. В. Социальная политика советского государства. М., 1985; Гордон Л. А., Клопов Э. В. Что это было? Размышления о предпосылках и итогах того, что случилось с нами в 30—40-е годы. М., 1989; и др.
торые приходят к выводу о том, что индустриальная реконструкция народного хозяйства требовала улучшения условий жизни, общего повышения культурного уровня масс. Однако, по их мнению, в 1920—1930-е гг. сложился остаточный подход к проблемам социальной сферы. Провозглашение всеобщего социального обеспечения имело скорее декларативное, идеологическое значение.
Комплексное изучение вопросов социальной политики в последние годы становится одним из актуальных направлений исторической науки. Об этом свидетельствует большое количество соответствующих работ, в первую очередь диссертационного характера (Д. С. Кошкин, О. И. Шестак, И. В. Жигалина), в которых ученые пытаются воссоздать целостную картину советской социальной политики на уровне отдельных регионов . При этом диссертация О. А. Росляковой посвящена деятельности органов социального обеспечения Южного Урала в 1917—1941 гг. По мнению автора, совместные согласованные действия власти и органов социального обеспечения способствовали повышению благосостояния населения региона и нормализации социально-политической обстановки в государстве.
В региональной историографии по-прежнему в большом количестве публикуются работы по здравоохранению, посвященные ранее малоисследованным вопросам — истории становления и функционирования отдельных учреждений, которые дополняют общую картину здравоохранения Южного Урала в 1930-е годы; значению физического воспитания, физической культуры и спорта в пре-дупреждении заболеваний, а также их профилактике и др. Авторы приходят к выводу о том, что деятельность государственных и советских органов региона в области здравоохранения была направлена не только на расширение сети медицинских учреждений, но и на качественное улучшение обслуживания трудящихся, повышение их жизненного уровня, возрастание роли профилактических мер.
Защищен ряд диссертационных исследований, посвященных развитию здравоохранения, социального института материнства и детства регионов страны
Кошкин Д. С. Государственная политика и практика социальной работы с инвалидами в 20— 30-е годы XX в.: (на материалах РСФСР): автореф. дис. ... канд. ист. наук. М., 2001; Шестак О. И. Советская социальная политика и ее реализация на Дальнем Востоке, 1922—1941 гг.: автореф. дис. ... канд. ист. наук. Владивосток, 2003; Жигалина И. В. Социальная политика советского государства в 30-е годы XX века (по материалам Среднего Поволжья): автореф. дис. ... канд. ист. наук. Пенза, 2005; Рослякова О. А. Деятельность органов социального обеспечения Южного Урала по реализации социальной политики правительства с октября 1917 года по май 1941 года: автореф. дис. ... канд. ист. наук. Оренбург, 2006; и др.
Башкирский государственный медицинский институт имени XV-летия ВЛКСМ (1932—1992). Уфа, 1992; 80 лет здравоохранению Республики Башкортостан. Уфа, 1999; Синенко С. Г. Белый щит: к восьмидесятилетию санитарно-эпидемической службы Республики Башкортостан. Уфа, 2003; Страницы истории службы скорой помощи г. Челябинска. Челябинск, 2004; Меньшикова М. Н. Очерки развития стоматологической службы г. Челябинска. Челябинск, 2005; Лисаченко О. В. Курс лекций по истории физической культуры и спорта Башкортостана (с древнейших времен до наших дней). Уфа, 2005; и др.
в 1930-е годы , за исключением Южного Урала. Расширение исследовательских возможностей по изучению здравоохранения позволило поднять качество научных работ по рассматриваемой проблеме.
На рубеже веков продолжает сохраняться интерес ученых к проблемам взаимодействия государства и школы, что вызвано реформами общеобразовательной школы и вузов в последние годы существования Советского Союза и на современном этапе развития России. Авторы ряда крупных научных работ стремятся критически пересмотреть выводы советской историографии, осмыслить опыт, накопленный советской системой образования, выявить исторические традиции и уроки ее реформирования .
Интерес к проблемам образования на разных этапах его развития, в том числе в 30-е годы XX века, сохраняется и в современной региональной историографии . Существенный вклад в изучение истории образования на Урале, в частности в Оренбургской области, внесли Г. В. Кораблева и В. С. Болодурин, которые рассматривают вопросы школьного строительства через призму идей конституционализма и приходят к выводу, что конституционное право граждан на образование искажалось. Акцентируя внимание на развитие национальных школ на Урале, Г. А. Кораблева выявила факторы, которые затрудняли процесс развития национальной системы образования в 1930-е годы. Отрицательно повлияла на развитие образования, по её мнению, развернувшаяся борьба с «национальным уклоном», которая привела во второй половине 1930-х годов к ликвидации национальных районов и сельсоветов, национальных отделений органов народного просвещения.
1 Матвеева Н. М. История становления и развития системы здравоохранения и формирования
медицинской интеллигенции Бурятии (1923—1991 гг.): автореф. дис. ... канд. ист. наук. Улан-Удэ,
2004; Афанасьева Л. В. Развитие социального института охраны материнства и детства на Дальнем
Востоке в 20—30-х гг. XX века: автореф. дис. ... канд. ист. наук. Комсомольск-на-Амуре, 2004; Сиро
тина С. Г. Государственная политика развития советского здравоохранения в 1920-е — 1930-е гг.: На
материалах Нижнего Поволжья: автореф. дис. ... канд. ист. наук. Саратов, 2006; и др.
2 Денисова Л. Н. Всеобщее среднее образование и социальный прогресс села. М., 1988; Развитие
культуры уральской деревни (1917—1987 гг.): сб. науч. тр. Свердловск, 1989; Оренбургский государст
венный педагогический университет. Оренбург, 1999; Социальная политика, социальное образование
на региональном уровне: материалы межрегион, науч.-практ. конф. Оренбург, 2000; Анайкина Л. И.
Партийно-государственная политика в сфере народного образования в РСФСР (1922—1991 гг.). М.,
2001; и др.
Загребин С. С. Культурная политика государства и ее реализация на Урале в 1900—1940 гг.: автореф. дис. ... д-ра ист. наук. Челябинск, 1999; Его же. Культурная политика российского государства (общенациональные доминанты и региональные особенности). Челябинск, 2006; Кораблева Г. В. Школьное строительство в Оренбуржье: реализация гарантий Конституции СССР 1936 года (1936— 1977 гг.). Оренбург, 1998; Ее же. Осуществление общих условий права на образование в реализации национальной общеобразовательной школы Урала (1936—1993 гг.). Оренбург, 1999; Болодурин В. С. История образования в Оренбуржье. Оренбург, 2000; Его же. Образование и педагогическая мысль в Оренбуржье. Страницы истории (1735—1940 годы). Оренбург, 2001; Павлова Л. В. Ликвидация неграмотности взрослого населения. 1897—1939 гг. (На материалах Оренбуржья): автореф. дис. ... канд. ист. наук. Оренбург, 2006; и др.
После большого перерыва в 1990-х годах появляются публикации по такой социальной проблеме, как беспризорность и безнадзорность детей , что было вызвано возникновением этого социального явления в постсоветское время в РФ. Именно данная задача вышла на передний план исторической науки, о чем свидетельствует большое количество соответствующих работ, в первую очередь диссертационного характера, в которых подвергнуты анализу причины возникновения беспризорности детей, формы и методы борьбы с ней не только в целом по стране, но и в отдельных регионах . Южный Урал в число рассмотренных регионов не вошел.
В современной историографии, как и в советской, интерес к проблемам жилищного строительства, жилищно-коммунального хозяйства, состояния матери-ального благосостояния населения, его быта в 1930-е годы невелик . Авторы делают вывод, что в 1930-е годы городскому хозяйству стало уделяться больше внимания и, как следствие, данная отрасль социальной политики стала развиваться намного быстрее, чем в предшествующие годы.
Если говорить о региональной историографии, то нужно подчеркнуть, что данная тема представлена в основном небольшими статьями и отдельными сюжетами в обобщающих трудах по истории развития региона .
Таким образом, историографический анализ показал недостаточную степень изученности проблем государственной социальной политики в 1930-е годы и её реализации на Южном Урале. Хотя российской и региональной исторической наукой достигнуты определенные результаты в разработке реализации отдельных
1 Рожков А. Ю. Беспризорники // Родина. 1997. № 3. С. 93—98; Базаров А. Сирота Страны Сове
тов //Родина. 2002. № 3. С. 82—85; Литвинова О. А. Детская беспризорность как отражение нравствен
ного климата в обществе: страницы истории 1920—1930-х гг. // Динамика нравственных приоритетов
человека в процессе его эволюции: материалы конф. СПб., 2006. С. 113—118; и др.
2 Сморгунова Н. Ф. Предупреждение беспризорности среди детей и подростков в России, 20—
90-е гг. XX в.: автореф. дис. ... канд. пед. наук. Владимир, 1997; Реутова А. Д. Ликвидация массовой
детской беспризорности в 1921—1935 годах (на материалах Верхневолжья): автореф. дис. ... канд. ист.
наук. Иваново, 2004; Жарова А. А. Исторический опыт борьбы с беспризорностью и правонарушения
ми несовершеннолетних на Дальнем Востоке России (1920—1930-е гг. XX века): автореф. дис. ... канд.
ист. наук. Хабаровск, 2006; Афанасова Е. Н. История детской беспризорности в Иркутской области и
Красноярском крае в 1920—1930-х гг.: автореф. дис. ... канд. ист. наук. Иркутск, 2007; и др.
Меерович М. Г. Рождение и смерть жилищной кооперации: жилищная политика в СССР. 1924—1937 гг. (социально-культурный и социально-политический аспекты). Иркутск, 2004; Его же. Социально-культурные основы осуществления государственной жилищной политики в РСФСР: 1917— 1941 гг.: автореф. дис. ... д-ра ист. наук. Иркутск, 2004; Фалина Е. А. Жилищно-коммунальное хозяйство городов Чувашской республики в 1920—1990 гг.: исторический опыт: автореф. дис. ... канд. ист. наук. Чебоксары, 2007.
4 Ханова Ю. Быт тракторозаводчан в 30-е гг. XX века // Индустриализация в СССР: уроки истории (к 70-летию пуска Челябинского тракторного завода). Челябинск, 2003; Постников С. П., Фельдман М. А. Социокультурный облик промышленных рабочих Урала (1900—1941 гг.). Екатеринбург, 2006; История Башкортостана с древнейших времен до наших дней. Т. 2: История Башкортостана. XX век. Уфа, 2006; и др.
направлений социальной политики (образование) в регионе, остаются неосвещенными такие проблемы, как медицинское обслуживание населения, социальная защита беспризорных и безнадзорных детей, государственная поддержка материнства и детства, жилищно-коммунальное хозяйство, материальная и бытовая помощь населению и др. Всё это обусловило актуальность данного диссертационного исследования.
Цель исследования: дать комплексную характеристику содержания, основных направлений и результатов осуществления социальной политики на Южном Урале в 1934—1940 гг. Цель обусловила постановку и решение следующих задач:
определить основные направления социальной политики государства в регионе;
изучить работу системы общего образования и дать ей комплексную оценку;
охарактеризовать здравоохранение, медицинское обслуживание и оздоровление населения региона;
выявить изменения в жилищном и коммунально-бытовом хозяйстве;
проанализировать систему охраны интересов матери и ребенка;
раскрыть работу государства по ликвидации детской беспризорности и безнадзорности;
рассмотреть мероприятия государства по улучшению материального положения населения.
Методологическую основу исследования составляют частнонаучные и общенаучные методы и принципы. Основными методологическими принципами послужили историзм, научная объективность и системность в изучении проблем общественного развития. Наряду с принципами диалектики в работе применялись общезначимые логические методы и процедуры познания: индукция и дедукция, анализ и синтез, классификация объектов изучения, определение понятий, доказательства. Использовались специфические методы исторического познания: проблемно-хронологический, историко-генетический, сравнительно-исторический, системно-структурный. При обобщении архивных источников, для сопоставления и выявления динамики происходивших событий, характера и направления изменений в социальной политике применялись количественный и статистический анализ. Событийная насыщенность рассматриваемого в диссертации материала обусловила обращение к методу исторического описания. Совокупность этих методов позволила приблизиться к достаточно полному и объективному пониманию рассматриваемых в диссертации проблем.
Источниковая база. В диссертации использован широкий круг разноплановых источников: государственно-партийные документы, опубликованные документальные памятники, статистические сборники, неопубликованные архивные материалы, периодическая печать.
Особое место среди первоисточников занимают Конституции СССР 1936 г. и РСФСР 1937 г., документы высших и республиканских органов власти, постановления партии и правительства, в которых определялись основные направления деятельности партии и государства в области социальной политики .
Важную источниковую базу составили неопубликованные документы и материалы, извлеченные из 33-х фондов восьми центральных и местных архивов: Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Российского государственного архива экономики (РГАЭ), Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ), Центрального исторического архива Республики Башкортостан (ЦИАРБ), Центрального государственного архива общественных объединений Республики Башкортостан (ЦГАООРБ), Государственного архива Оренбургской области (ГАОО), Центра документации новейшей истории Оренбургской области (ЦДНИОО), Объединенного государственного архива Челябинской области (ОГАЧО).
Многоплановость темы предопределила широкую выборку архивных документов. Благодаря архивным материалам удалось воссоздать достаточно полную картину социальной политики государства в 1930-е годы.
Многочисленную группу источников составляет распорядительная документация в виде постановлений, распоряжений, решений центральных и местных органов власти, партийных и комсомольских организаций (РГАСПИ. Ф. 17; ОГАЧО. Ф. 288; ЦДНИОО. Ф. 371, Ф. 1697; ЦГАООРБ. Ф. 122; ЦИАРБ. Ф. 933). Источники данного вида позволяют определить задачи, которые приходилось решать органам советской власти и ВКП(б) в предвоенные годы в области социальной политики, выявить приоритетные направления деятельности в социальной сфере, проанализировать работу в сфере просвещения, здравоохранения, коммунального хозяйства.
Особое значение в получении ценных сведений дают документы статистического характера, которые содержатся в ГАРФ (Ф. 374), РГАЭ (Ф. 1562), ГАОО (Ф. 1003; Ф. 941; Ф. 846), ЦИАРБ (Ф. 804), ОГАЧО (Ф. 485). В этих документах рассматриваются вопросы развития здравоохранения, просвещения, жилищно-коммунального хозяйства, детских домов и др.
Документы и материалы, характеризующие работу медицинских учреждений, проведенные ими мероприятия, обнаружены в ГАРФ (Ф. 482; Ф. 8009), ОГАЧО (Ф. 386; Ф. 1595), ГАОО (Ф. 980; Ф. 1000; Ф. 1465). Комплекс материа-
1 Сборник узаконений и распоряжений Рабоче-крестьянского правительства за 1918 г. М., 1921; СЗ СССР 1926 г.; СЗ СССР, 1937 г.; Конституция СССР / История Советской Конституции (в документах). 1917—1956. М., 1957; Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам. 1917— 1967 гг.: сб. документов за 50 лет: в 5 т. Т. 2. М., 1967; КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. Т. 6. М., 1985; и др.
лов, раскрывающих процесс взаимодействия государственной и местной власти по руководству системой образования, показывающих главенствующую роль партийного руководства в достижении успехов в развитии общеобразовательной школы, отложился в фондах ГАРФ (Ф. 2306), ГАОО (Ф. 452; Ф. 1893), ОГАЧО (Ф. 1000). Данные о состоянии детской беспризорности, мерах борьбы с нею, мероприятиях по улучшению быта детей, находящихся в детских домах, их трудоустройстве, патронате содержатся в фондах детских комиссий по улучшению жизни детей ГАРФ (Ф. 5207), ГАОО (Ф. 695; Ф. 708), ОГАЧО (Ф. 1744), ЦИАРБ (Ф. 394, Ф. 798).
Немало важных и ценных сведений о финансировании, инфраструктуре, развитии и работе предприятий жилищно-коммунального хозяйства, включая данные статистики, выявлены в фондах Наркоматов и отделов коммунального хозяйства ГАРФ (Ф. 314), ЦИАРБ (Ф. 937), ГАОО (Ф. 994).
Большая часть архивных документов, характеризующих деятельность детских дошкольных учреждений, санаториев и домов отдыха, физкультурных движений, коммунальных предприятий, состояние детских домов, впервые введена в научный оборот в данном исследовании.
При работе над диссертацией использовались опубликованные сборники документов по социальному и культурному развитию областей . В них наряду с архивными документами вошли данные статистики, материалы периодической печати. Главное внимание отводится документам, которые освещают руководящую роль партии и советского правительства по оказанию помощи детям и детским учреждениям, деятельность органов народного образования и культуры, здравоохранения.
Значимый материал извлечен автором из опубликованных статистических и справочно-информационных источников . В них содержатся сведения о со-
Здравоохранение в годы восстановления и социалистической реконструкции народного хозяйства СССР (1925—1940): сб. документов и материалов. М., 1973; Народное образование в СССР. Общеобразовательная школа: сб. документов. 1917—1973 гг. М., 1974; Культурное строительство в Оренбуржье. Документы и материалы. 1918—1941 гг. Челябинск, 1985; Челябинская область. 1917—1945 гг.: сб. документов и материалов / ред. А. Г. Агарышева. Челябинск, 1998; Дети ГУЛАГА. 1918—1956 / под ред. А. Н. Яковлева. М., 2002; Беспризорность на Урале в 1929—1941 гг.: сб. документов и материалов / сост. Г. Е. Корнилов, И. А. Лаврова. Екатеринбург, 2009; и др.
Челябинская область в цифрах. Челябинск, 1934; Оренбургская область: стат.-эконом, справочник. 1935 г. Оренбург, 1935; Здоровье и здравоохранение трудящихся СССР: стат. сб. М., 1936; Итоги выполнения второго пятилетнего плана развития народного хозяйства Союза ССР. М., 1939; Культурное строительство СССР: стат. сб. М.; Л., 1940; Челябинская область. (Краткий стат.-эконом, справочник). Челябинск, 1941; Народное хозяйство РСФСР. М., 1957; Уфа за годы Советской власти: [стат. справочник]. Уфа, 1969; Итоги здравоохранения Южного Урала за 60 лет Советской власти. Вклад в выполнение программы охраны здоровья советского народа. Челябинск, 1978; Народное хозяйство Башкирской АССР за 60 лет: стат. сб. Уфа, 1979; Челябинской области — 70: стат. сб. Челябинск, 2004; и др.
стоянии и развитии народного образования, здравоохранения, жилищно-коммунального хозяйства. Недостатком сборников является зачастую разрозненность данных.
Определенный интерес для ученых представляют периодические издания, которые значительно обогащают фактологическую базу исследования. В процессе работы над темой анализу подверглись 6 центральных и региональных газет — «Правда», «Оренбургская коммуна» («Чкаловская коммуна»), «Комсомолец Башкирии», «Красная Башкирия», «Знамя социализма», «Челябинский рабочий». В газетных статьях публиковались сведения, хотя и разрозненные, о развитии и качестве образования, строительстве и ремонте жилищного фонда, материальном положении трудящихся, спортивных мероприятиях в регионе и многие другие. Один из недостатков газетных публикаций — практически всегда положительное освещение тех или иных вопросов, что требует критического отношения к данному источнику.
Научный анализ материалов, полученных из всех групп источников, взятых в комплексе, дал возможность отобрать наиболее полные и достоверные статистические данные, примеры, факты, выявить закономерности и особенности в развитии социальной политики в исследуемый период и решить поставленные в работе задачи.
Научная новизна диссертации заключается в том, что на материалах Южного Урала впервые комплексно рассматривается многоплановая тема— социальная политика в 1930-е годы. В научный оборот вводятся новые архивные документы и статистические материалы, ранее не привлекавшие внимания исследователей, которые позволяют охарактеризовать разносторонность и масштабность работы, проделанной местными органами государственной власти и партийными органами региона в реализации основных направлений социальной политики в 1930-е годы. Проанализированы цели, задачи, принципы и сущность политики правительства в области здравоохранения и образования, выявлены количественные и качественные изменения в развитии сети медицинских и образовательных учреждений и в их кадровом составе, рассмотрена их деятельность и подведены ее итоги. Изучены пути решения жилищной проблемы, выявлены изменения в жилищно-коммунальном хозяйстве и бытовом обслуживании населения региона. Проанализирована система охраны интересов матери и ребенка. Выявлены основные пути и методы решения проблемы детской беспризорности и безнадзорности. Рассмотрены мероприятия государства по улучшению материального положения населения Южного Урала.
Практическая значимость исследования состоит в том, что материалы исследования могут быть использованы при разработке общих и специальных курсов по истории социальной политики, по истории Отечества, при подготовке
обобщающих трудов по истории Южноуральского региона. Разработанная тема может быть полезна практическим работникам органов социальной защиты населения, социальных служб и центров, непосредственно занятых решением задач социальной политики в регионе.
Основные положения, выносимые на защиту:
Государственная социальная политика в СССР была частью экономической и политической программ развития страны. Её реализация на Южном Урале в 1930-е годы являлась фундаментом для поддержания социальной стабильности в регионе. Однако хронический дефицит средств, вызванный индустриализацией страны и опасностью надвигавшейся войны со стороны Германии, затруднял реализацию социальных мероприятий.
Одним из важнейших направлений социальной политики советского государства в 1930-е годы становится образование, поэтому капиталовложения в систему общего образования Южного Урала за 1935—1939 гг. увеличиваются в 5,7 раза. Реализация основных принципов образования (обязательность, доступность, бесплатность) в регионе привела к увеличению сети школьных учебных заведений (почти в 1,2 раза), числа учащихся (в 1,6 раза), созданию национальных школ с учетом специфики региона, специальных школ для детей с дефектами в развитии, постепенному повышению квалификации преподавательского состава и укреплению материально-технической базы школ. Произошли положительные изменения в переходе от культурной отсталости большинства населения региона к всеобщей грамотности, однако полностью ликвидировать абсолютную неграмотность к началу Великой Отечественной войны не удалось.
Государством проводилась значительная работа по проведению в жизнь основных принципов советского здравоохранения в регионе: общедоступность, бесплатность, профилактическая направленность и др. Увеличение расходов на здравоохранение позволило расширить больничную, коечную, амбулаторную, аптечную сети почти в 2 раза, создать значительную материально-техническую базу здравоохранения, увеличить количество и рост квалификации врачебных кадров и среднего медицинского персонала, хотя эта проблема оставалась не до конца разрешенной, особенно в сельской местности. Структура городского и сельского здравоохранения в регионе в предвоенные годы значительно расширяется не только за счет больнично-коечной сети, но и за счет фельдшерских, фельдшерско-акушерских пунктов. Ключевую роль в профилактике заболеваний, поддержании и сохранении здоровья стал играть массовый охват населения физической культурой и спортом, развитие санаторно-курортной сети.
Жилищно-коммунальная сфера являлась одним из направлений государственной социальной политики. В связи с форсированной индустриализацией начинается жилищный кризис. Строительство жилья в городах Южного Урала не
успевало за ростом населения, несмотря на увеличение жилищного фонда за рассматриваемый период почти в 1,5 раза. Нарастали проблемы в работе коммунально-бытового хозяйства. Значительное отставание в развитии данной сферы наблюдалось в сельской местности.
Одним из направлений социальной политики государства являлась защита интересов матери и ребенка, что было закреплено законодательно. Бурно развивающаяся промышленность требовала новых рабочих рук, что привело к массовому вовлечению в производство женщин и, как следствие, к расширению не только сети медицинских учреждений, занятых охраной здоровья матери и ребенка (женских консультаций, детских поликлиник, родильных домов, фельдшерско-акушерских пунктов на селе), но и детских дошкольных учреждений. Увеличилась материальная помощь роженицам и многодетным матерям, что привело к росту рождаемости и улучшению демографической ситуации в регионе.
Несмотря на достаточно успешную работу органов образования, охраны правопорядка, социального обеспечения, направленную на изъятие детей с улиц, устройство их в детские дома, в семьи (индивидуальный и коллективный патронат), расширение сети детских домов и улучшение в них условий жизни, трудоустройство воспитанников детских домов, полностью ликвидировать детскую беспризорность и безнадзорность на Южном Урале к началу войны не удалось.
Развитие промышленности и сельского хозяйства, рост национального богатства страны создали благоприятные условия для повышения материального уровня населения страны, в том числе исследуемого региона. Об этом свидетельствуют увеличение заработной платы рабочим и служащим и выдачи по трудодням колхозникам, расширение торговой сети и общественного питания, рост общего объема товарооборота в результате отмены карточной системы в 1935 г. на продовольственные и промышленные товары и покупательной способности населения, числа вкладчиков и суммы вкладов населения Южного Урала.
Апробация работы. Основные положения и выводы диссертационного исследования докладывались и обсуждались на международных, всероссийских, региональных, межвузовских научных и научно-практических конференциях, проходивших в 2005—2010 гг. в Оренбурге, Самаре, Челябинске, Нижнем Тагиле, Кургане, Санкт-Петербурге, Стерлитамаке, Невинномысске, Волгограде. Основное содержание диссертации нашло отражение в 19 публикациях автора.
Структура работы обусловлена целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка источников и использованной литературы, приложений.
