Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Теоретическое обоснование архетипичности в языковой картине мира 10
1. Языковая картина мира vs. концептуальная картина мира 10
2. Роль категоризации в моделировании языковой картины мира 18
3. Структура концепта 28
4. Архетипичность картины мира: психологический аспект 3 6
5. Понятие "архетип": лингвистический аспект 40
6. Взаимодействие категорий пространства и времени 49
7. Знаковый характер художественного пространства и времени 64 Выводы по первой главе 74
Глава II. Архетипичность языковой картины мира Д. Остен 78
1.Категория «пространственно-временного и социально-этического континуума» 78
1.1. Структурные соответствия в строении художественного пространства, времени и социума в поэтике Д. Остен
1.2.Синтаксические модели описания времени в поэтике Д. Остен.
1.3 .Релятивизация художественного пространства «личной сферой» в поэтике Д. Остен 101
2.Средства вербализации семантической оппозиции "единство-разобщённость" в поэтике Д. Остен 107
3. Структурирование пространственно-временных отношений принципом "дополнительности" в поэтике Д. Остен 112
4.Структурирование социально-этических отношений принци пом "функционально-одного лица" в поэтике Д. Остен 117
5.Архетипические соответствия в поэтике Д. Остен 120
Выводы по второй главе 126
Заключение 131
Список использованной научной литературы 13 5
Список словарей 153
Список источников фактического материала 154
- Языковая картина мира vs. концептуальная картина мира
- Роль категоризации в моделировании языковой картины мира
- Структурные соответствия в строении художественного пространства, времени и социума в поэтике Д. Остен
- Структурирование пространственно-временных отношений принципом "дополнительности" в поэтике Д. Остен
Введение к работе
Моделирование картины мира на материале языковых категорий привлекает внимание многих современных исследователей (Н.Н. Болдырев, А.В. Бондарко, Т.В. Булыгина, А.Д. Шмелёв и др.). Текстовые же категории рассматриваются только как принципы текстуальности в отрыве от языковой картины мира автора (И.Р. Гальперин, R. Beaugrande, W. Dressier и др.). Общепризнанной является способность текстовых категорий художественного пространства и времени служить языком описания (М.М. Бахтин, Ю.М. Лотман). Первичными в художественном тексте признаются пространственные и временные отношения (О.С. Бочкова, Е.В. Морозова, Ю.Л. Шишова и др.), в то время как именно социально-этические отношения опосредуют собой процессы категоризации и концептуализации художественной действительности в терминах разноуровневых (лексических, морфологических, синтаксических) ЯЗЫКОВЫХ средств с семантикой пространства или времени.
Под социально-этическим отношением мы понимаем вид социально-этической связи между элементами художественной действительности, которая (связь) опосредует формирование и языковое выражение текстовой категории «пространственно-временного и социально-этического континуума». Ограничение средств языкового выражения названного отношения пространственными и временными единицами осуществляется нами в связи с тем, что именно они служат базой как для системно-языкового (этимология), так и для индивидуально-авторского выражения социально-этических значений.
В связи с вышесказанным в качестве объекта нашего исследования выступает архетипический аспект языковой картины мира автора, представленный категорией «пространственно-временного и социально-этического континуума».
В качестве предмета исследования выступают средства репрезентации названной категории.
5 Описание архетипического аспекта языковой картины мира автора на основе исследования текстовой категории пространственно-временного и социально-этического континуума составляет цель нашего исследования.
Для достижения поставленной цели необходимо разрешить следующие задачи:
Определение теоретических оснований архетипичности языковой картины мира автора и типологизация архетипов.
Рассмотрение роли категоризации в моделировании языковой картины мира автора.
Описание когнитивных и языковых механизмов формирования текстовой категории «пространственно-временного и социально-этического континуума», а также архетипов.
Установление роли текстовой категории «пространственно-временного и социально-этического континуума» в формировании архетипичекого аспекта языковой картины мира автора.
Исследование и описание языковой картины мира автора на базе текстовой категории «пространственно-временного и социально-этического континуума».
Определение концептуальной структуры архетипов и механизмов их формирования в тексте.
В качестве гипотезы выдвигается положение о том, что текстовая категория «пространственно-временного и социально-этического континуума» формирует единство и архетипичность языковой картины мира автора.
Актуальность исследования обусловлена связью с когнитивным подходом, в русле которого проводится описание языковой картины мира автора. Актуальность работы также заключается в междисциплинарном подходе к анализу языковой картины мира, основанном на привлечении данных таких смежных областей знания, как лингвистика, психология, мифология.
Научная новизна исследования состоит в выявлении и описании новой текстовой категории, концептуальной структуры архетипов, языковых и когни-
тивных механизмов формирования исследованной категории и архетипов. Новым является также сочетание методов исследования, среди которых этимологический анализ играет особо важную роль в раскрытии архетипического аспекта языковой картины мира автора.
Теоретической базой исследования послужили положения когнитивной лингвистики и лингвокультурологии (Н.Д. Арутюнова, Н.Н. Болдырев, В.И. Карасик, В.В. Красных, Е.С. Кубрякова, И.А. Тарасова, Ю.С. Степанов, А. Cruse, G. Fauconnier, R. Jackendoff, G. Lakoff, E. Sweetser, J. Taylor), лингвистики текста (И.Р. Гальперин, Д.С. Лихачев, З.Я. Тураева, V. Dressier), исследования в области мифологии (А.Н. Афанасьев, М.М. Бахтин, А.Н. Веселовский, Э.Я. Голосовкер, Вяч. Вс. Иванов, К. Леви - Стросс, Ю.М. Лотман, М.М. Маковский, Е.М. Мелетинский, В.Я. Пропп, М.И. Стеблин-Каменский, В.Н. Топоров, Т.В. Топорова, О.М. Фрейденберг), психологии восприятия (Б.М. Велич-ковский, Л.С. Выготский, Н.И. Жинкин, А.А. Залевская, А.Н. Леонтьев, А.Р. Лурия, Д.Н. Узнадзе).
В качестве материала используются романы Д. Остен, в частности, "Pride and Prejudice", "Sense and Sensibility", "Emma". Анализ фактического материала проводится на основе применения методов концептуального, контекстуального, дистрибутивного, этимологического анализа, а также анализа словарных дефиниций.
Результаты исследования позволили сформулировать следующие положения, выносимые на защиту:
1. Текстовая категория «пространственно-временного и социально-этического континуума» представляет собой систему противопоставленных друг другу разнородных (лексических, морфологических, синтаксических) языковых средств, выражающих в недифференцированном виде пространственно-временные и социально-этические значения. Благодаря этизации и «социализации» пространственно-временных отношений, с одной стороны, спациализации и темпорализации социально-этических, с другой, названная категория обеспечивает структурное согласование художественного пространства, времени и
7 социально-этической сферы, формирует единство и архетипичность языковой
картины мира автора. Названная категория обладает признаками каузативно-сти, количественности, синкретизма значений, структурности, которые отражают индивидуальность языковой картины мира автора.
2. Текстовая категория «пространственно-временного и социально-
этического континуума» выражает социально-этическое отношение "единство-
разобщённость". Наиболее специфичным языковым средством формирования
названной категории являются символы, способные одновременно реализовы-
вать пространственно-временные и социально-этические отношения в недиф
ференцированном виде. Помимо символов, категория «пространственно-
временного и социально-этического континуума» представлена единицами лек
сического, синтаксического, морфологического уровней, а также стилистиче
скими средствами.
Архетип - это регулярно вербализуемый в культуре концепт, сформированный в соответствии с алгоритмом мифологизации. Концептуальная структура архетипа специфична и включает в себя совокупность образов символического характера, объединённых на основе общего для них типического признака.
В качестве языкового механизма формирования архетипов в художественном тексте выступает единство языкового описания типологически родственных объектов в авторской языковой картине мира, а в качестве когнитивного - концептуальная метафора и метонимия. В связи с тем, что архетип образуется благодаря обратимой метафорической связи, нарушающей категориальные границы, а типический категориальный признак носит ярко выраженный оценочно-символический характер, в основе образования архетипов могут быть задействованы одновременно как концептуальная метафора, так и метонимия.
Индивидуальное художественное творчество предполагает выдвижение периферийных, "непродуктивных" с общеязыковой точки зрения архетипи-
»
ческих представлений в виде концептуальных метафор на место центральных в языковой картине мира автора.
6. Архетипический аспект картины мира включает в себя два измерения,
соответствующие следующим сферам опыта: сенсо-моторному и культурно-языковому.
а) К архетипическим обобщениям перцептуального плана (пространст-
во<-»тело) принадлежит такой способ моделирования структуры художествен
ного пространства, времени и социума, который обусловлен общечеловечески
ми анатомическими особенностями, практикой восприятия и освоения действи
тельности. В результате строение художественного пространства, времени и
социума производно от строения личной сферы человека.
б) К архетипам культурно-языкового плана (мужчина«-»ветер; женщи-
на<-*тора) принадлежит способ концептуализации и категоризации художест
венной действительности в соответствии с алгоритмом мифологизации. В ре
зультате два типологически родственных как в индивидуально-авторской, так и
в системно-языковой картине мира объекта вербализуются в тексте при помо
щи слов с идентичным набором значений.
Теоретическая значимость заключается в изучении языковой картины мира автора в рамках когнитивного подхода, что способствует развитию теории художественного текста благодаря выделению новой текстовой категории «пространственно-временного и социально-этического континуума».
Практическая ценность работы заключается в возможности применения ее результатов при разработке лекционных курсов по когнитивной лингвистике, лингвистике текста, стилистике, истории английской литературы.
Апробация работы. Основные положения и результаты исследования прошли апробацию в рамках доклада на второй международной научно-практической конференции "Молодые ученые - России" (Смоленск 2005), международной конференции "Психология и современное общество" (Санкт-Петербург 2006), а также на аспирантских семинарах при кафедре английской филологии ТГУ им. Г.Р. Державина и заседаниях кафедры. По теме диссертации опубли-
»
ковано пять работ.
9 Структура и объем диссертации. Диссертация состоит из введения,
двух глав, заключения, списка использованной научной литературы, списка
словарей и источников фактического материала.
Во Введении определяется объект и предмет исследования, формулируется цель и задачи, актуальность, научная новизна работы, методы исследования, положения, выносимые на защиту.
В Первой главе «Теоретическое обоснование архетипичности в языковой картине мира» рассматривается взаимосвязь категорий пространства и времени, обосновывается их знаковый характер в художественном тексте. Анализ существующей теории и практические выкладки позволяют обобщить и проиллюстрировать действие моделей категоризации мира в художественном тексте, описать принципы организации языковых категорий. Определяются теоретические основания архетипичности языковой картины мира, осуществляется классификация архетипов.
Во Второй главе «Архетипичность языковой картины мира Д. Остен» осуществляется описание текстовой категории пространственно-временного и социально-этического континуума. Приводятся три группы языковых фактов, свидетельствующих в пользу существования данной категории, а именно: наличие структурных соответствий в строении художественного пространства, времени и социально-этической сферы; этизация и «социализация» пространственных и временных отношений, социализация и темпорализация социально-этических отношений; структурирование пространственно-временного и социально-этического континуума принципами дополнительности и функциональ-но-одного лица. Результатом описания названной категории стало обоснование наличия архетипического аспекта в языковой картине мира автора. Определяется концептуальная структура архетипов, описываются языковые и когнитивные механизмы их формирования.
В Заключении приводятся результаты исследования в обобщенной
*
форме.
Языковая картина мира vs. концептуальная картина мира
Существуют несколько точек зрения на проблему познания и моделирования окружающего мира в сознании человека. Терминологические различия, а также выбранные подходы к реконструкции результатов познания объясняются принадлежностью исследователей к разным лингвистическим школам и научным дисциплинам. Представляется важным развести в данной работе понятия языковой и концептуальной картин мира и уточнить круг терминов, близких названным.
Согласно Т.В. Цивьян и Т.В. Топоровой, модель мира есть сокращенное и упрощенное отображение всей суммы представлений о мире в данной традиции, взятых в их системном и операционном аспектах. Опыт взаимодействия с различными сторонами действительности категоризуется в соответствии с кодами: соматическим, пространственным, временным, социальным, космологическим, числовым, биоморфным. Имеется возможность перехода от одного кода к другому, т.к. существует содержательное единство всех кодов в рамках одной картины мира (Цивьян 2005:5-6; Топорова 1994:3).
Из работ О.М. Фрейденберг следует, что необходимо различать по меньшей мере три типа сознания: 1. мифологическое, характеризующееся отсутствием качественных (этических) категорий; 2. бытовое, являющееся результатом переосмысления мифологического и замены космических оппозиций (Небо - Земля) на социальные (верх -низ), что предполагает у предметов быта наличие космических прототипов. Таким образом, бытовой план выступает в качестве параллельного ряда микрокосмического уровня по отношению к объектам макрокосма. 3. религиозное, характеризующееся наделением пространства качественными признаками, его этизацией (переосмыслением в терминах добра и зла, святости и нечестия) (Фрейденберг 1978:110). На существование в сознании человека образов мира, образующих единую картину мира и состоящих между собой в отношении иерархии, указывали в разное время Вяч. Вс. Иванов, В.Н. Топоров, Е.С. Кубрякова. Под образами мира данные ученые понимают семиотические системы: религиозную (языческую и христианскую), социальную, естественно - научную и т.д. Одна из названных систем в картине мира может быть ведущей. Глубина и многоплановость картины мира зависит от числа оживотворяемых в сознании носителя данной картины мира семиотических систем (Иванов, Топоров 1965: 7-8; Кубрякова 2006:13; РЧФ 1988(а):48).
Структурные связи космического и бытового уровней могут остаться ниже порога восприятия текста, вследствие чего следует учитывать особенности архетипической модели мира (АММ). Среди свойств АММ называются: 1) необходимая мифологизация любого фрагмента действительности (что приводит к его включению в систему представлений и распространению на него принципа действия закона: одно и то же сообщение передается на языке разных кодов; один и тот же код способен передавать разные сообщения); 2) кодификация человеческого поведения (Цивьян 2005:109).
В мифологии модель мира - это описание взаимосвязи основных пространственных и временных координат, определяющих место человека в космосе. Универсальным способом такого описания мира является система фундаментальных противопоставлений (МВЭС 2003:666).
Согласно Е.М. Мелетинскому, мотивы не являются ключом к мифологической структуре. Таковым являются элементарные семантические оппозиции, соответствующие пространственной и чувственной ориентации человека (верх/низ, тихий/громкий и т.д.), которые объективируются и дополняются со-отношениями в космическом пространственно-временном континууме (небо/земля, день/ночь), социальном (свой/чужой, низкий/высокий), числовом ко де (три/четыре). Моделирование картины мира совершается через установление межкодовых соответствий (Мелетинский 1976:230).
Термин Л.Н. Гумилева «этнический стереотип поведения», под которым он понимал строго определённую норму отношений: а) между коллективом и индивидом; Ь) индивидов между собой; с) внутриэтнических групп между собой; d) между этносом и внутриэтническими группами - очень близок по смыслу вышеупомянутой картине мира и другому термину, носящему название духовный код культуры, который представлен, по словам В.В. Красных, набором значимых оппозиций: положительное/отрицательное, верх/низ, добро/зло (Гумилев 2002:99-100, 109, 273; Красных 2003:308). Основной функцией вышеперечисленных образований является опосредование реакций на стимулы, что подтверждает их знаковый характер. Известно, что поведение, опосредованное знаком, предсказать гораздо труднее, чем инстинктивное поведение, где каждый данный стимул обязательно приводит к заданной реакции (Степанов 1971:109). Однако знание, к примеру, индивидуальной картины мира позволяет предсказывать дальнейшее поведение, что в тексте проявляется, в частности, в наличии эмблем как «свернутых сюжетов, моделей действия, обладающих функцией импликации дальнейших событий» (Карасев 1994: 51).
Роль категоризации в моделировании языковой картины мира
Изучению структуры художественного пространства и его взаимосвязи с художественным временем посвящены работы М.И. Стеблин-Каменского, В.Н. Топорова, Ю.М. Лотмана, М.М. Бахтина, А.Я. Гуревича, Е.С. Яковлевой, а также Е.В. Морозовой, О.С. Бочковой, Н.К. Шутой, И.М. Кобозевой и др. М.И. Стеблин-Каменский указал на качество условности расстояния и времени в мифах, под чем понимается отказ от реально физических свойств пространства и времени (к примеру, от непрерывности, необратимости) в пользу их эмоционально-оценочных характеристик (к примеру, благости и нечестивости) (Стеблин-Каменский 1976:45- здесь и далее выделено нами: "К.М."). По мнению А.Я. Гуревича, картина мира северных древнегерманских племен характеризуется представлением об усадебной организации пространства мира (Гуревич 1975:17). Черта усадебной организации пространства мира является национальной чертой английского культурного сообщества. Так, картина мира, смоделированная в системе усадеб, актуальна, в частности, для художественного пространства Д. Остен и Э. Бронте. Заслуживает внимания исследование О.С. Бочковой, указавшей на влияние мифологической модели пространства и времени, а также сказочной структуры данных категорий на строение художественного пространства и времени в научной фантастике (Бочкова 2006:7, 65). Н.К. Шутая рассмотрела отражение в русских романах 18-19 вв. системы представлений русского образованного человека о строении географического пространства мира. Данная система получила название "базисной топологии", которая в норме задается оппозициями "Россия - заграница", "Петербург - Москва", "столица - провинция", "город - деревня". Та часть базисной топологии, которая нашла отражение в романе в виде любых текстовых маркеров (упоминаний городов, стран, мотивов отъезда заграницу), получила название топологической рамки (Шутая 2006:19-22). Е.В. Морозова и И.М. Кобозева посвятили свои работы проблемам интерпретации пространства. Так, Е.В. Морозова отмечает наличие разных типов передачи и воссоздания пространственного континуума в художественном тексте: объемно-статического (описание места действия), объемно-динамического (описание пути героя), пунктирного (описание остановок героя в пути) (Морозова 1984:90; Кобозева 2000:159).
Вопрос о соприродности (терм. В.Н. Топорова) пространства и текста был рассмотрен В.Н. Топоровым в работе о "Петербургском тексте" в русской литературе, где он выделил четыре коэффициента топологических свойств пространства: 1) коэффициент "прямизны-кривизны", определяющий степень организованности пространства. 2) коэффициент "организованности" пространства, определяемый количеством информации, требуемой для описания структуры этого пространства. » 3) коэффициент "открытости-закрытости", отражающий степень обо зримости пространства. 4) коэффициент "прерывности-непрерывности", определяемый степенью трудности преодоления пространства. (Топоров 1995:292).
Хотя пространственные, временные и социальные отношения переданы в художественном произведении вербальными средствами, тем не менее они обладают самостоятельным семиотическим характером и служат средством объективации определенного содержания, которое автор предпочёл представить посредством этих кодов, а не при помощи собственно языкового описания, которое бы объясняло и покрывало собой все содержание, закодированное в топологических характеристиках пространства, времени, социума. В качестве примера приведем эпизод из романа "Sense and Sensibility", в котором изображён разговор Уиллоби и семьи Дэшвуд у них дома в Бартон Коттедж:
"То me it is faultless. Nay, more, I consider it as the only form of building in which happiness is attainable. ... And yet this house you would spoil, Mrs. Dash-wood! You would rob it of its simplicity by imaginary improvement! and this dear parlour, in which our acquaintance first began, and in which so many happy hours have been spent by us together, you would degrade to a condition of common entrance, and everybody would be eager to pass through the room which has hitherto contained within itself more real accommodation and comfort than any other apartment of the handsomest dimensions in the world could possibly afford" (70-71).
Уиллоби настоятельно просит миссис Дэшвуд не изменять внутреннюю планировку дома, не переделывать скромную гостиную в вестибюль. В его глазах этот дом обладает исключительной ценностью (dear parlour, happy hours), неповторимомтью (the only form of building, in the world), безупречностью (faultless). Лишь этические и эмоциональные оценки (faultless, happy, simplicity) истинны (real), в то время как утилитарные оценки (handsomest dimensions, imaginary improvement) мнимы (imaginary). Было бы преступлением лишать дом его изначальной естественной скромности (simplicity). Он наделяет этот дом высоким нравственным статусом, на что указывают предикаты "spoil, rob, degrade".
Структурные соответствия в строении художественного пространства, времени и социума в поэтике Д. Остен
Пространственная, временная и социальная структуры в мире художественной действительности Д. Остен разделяют общий признак «кругового строения». Признак «кругового строения» в пространственном плане реализуется в образе «воронки с концентрическими кругами, сходящимися в центре». Впервые на наличие данной структуры организации пространства в романах Д. Остен указала О.Н. Щепина. Исследователь установила, что «поместье главной героини является точкой ориентации, от которой отсчитываются расстояния до других строений» (Щепина 2001:82). В результате все изображенное пространство ориентировано относительно одного центра. Нам представляется важным изучить авторские языковые средства, способствующие формированию образа «воронки». Особое внимание мы предлагаем уделить лексико-семантическому составу тех языковых единиц, которые задействованы в создании данного образа. Если пространственные, временные, социальные и этические отношения образуют собой единую категорию, то слова, системно закрепленные в синхроническом аспекте за каждым из названных видов отношений, будут взаимодействовать в контексте с целью создания «сугубо пространственного» образа воронки. Обратимся к примеру:
"In Maryton they parted: the two youngest repaired to the lodgings of one of the officer s wives, and Elizabeth continued her walk alone, crossing field after field at a quick pace, jumping over stiles and springing over puddles, with impatient activity, and finding herself at last within view of the house, with weary ankles, dirty stockings, and a face glowing with the warmth of exercise "(51).
Устаревшими значениями глагола walk являются "roll, toss", что определено его этимологией. Данный глагол соотносится со ср.верх.нем. walken "to full, work (felt), cudgel, knead", др.норв. valka "wallow" (OCDEE 1996:532). Вышеупомянутые этимологические корни слова walk имеют закономерные аналогии друг с другом. Глагол felt образован от существительного // со значением "wool, hair or for rolled flat into a thick cloth" (OALD 1995:428 - здесь и далее выделено нами "К.М."). Компонент "roll" сближает глагол felt с глаголом wallow, определенным в словаре как "lie or roll about in mud or water because it is enjoying to do so" (OALD 1995:1338). В свою очередь глагол roll определяется как "to turn or make sth turn over and over or round and round while remaining in the same place" (OALD 1995:1019). Этимологические связи глагола walk позволяют заключить о заложенной в его концептуальной структуре двигательной схеме "вращения", подразумевающей попеременную смену верха и низа местами в круговом движении по вертикали (over and over) или смену сторон в результате кругового движения по горизонтали (round and round).
На актуализацию данной схемы в рассматриваемом эпизоде свидетельствуют элементы контекста, в семантику которых входит отношение "верха/низа": over, ankles, dirty stockings, face; jump, spring; название поместья как конечной точки пути Netherfield ( герм. nipar "down") stiles, puddles, pace (уст. "step of a stair" (OCDEE 1996:330). Смысл "кривизны" вербализуется в слове ankle, которое родственно слову angle и восходит к и.-е. ang "arched, bent" (OCDEE 1996:16-17). Данный смысл "кривизны" поддерживается этимологией слова walk, которое восходит к и.-е. ш/ "to turn, bend, twist" (Маковский 2005:485). На реализацию значения "кривизны" в описываемом эпизоде указывает слово face, референт которого обладает округлой формой. Смыслы "кривизны, круга, верха, низа" воплощаются в этимологических связях слова cross, которое соотносится с др.англ. hrung "ступеньки лестницы", гот. hruggs "шест, палка", англ. rung "перекладина", др.англ. hring "круг" (Маковский 2005:159).
Итак, в проанализированном отрывке взаимосвязанно представлены следующие смыслы: "попеременная смена верха и низа местами в круговом движении по вертикали" (over, jump, spring, компонент "roll" в семантике гл. walk); "круг" (face, walk), "лестница" (расе, stiles). Данные смысловые компоненты, повторяющиеся в пределах одного предложения, обеспечивают сочетаемость указанных слов. Кривая пути представлена как идущая вверх и спускающаяся вниз по ходу приближения героини к конечной точке путешествия. Сочетание смыслов "кривизны" и "целенаправленного движения" (ср. высказывание Элизабет перед отправлением: "I do not wish to avoid the walk. The distance is nothing, when one has a motive: only three miles. I shall be back by dinner" (50)) подразумевает пространственный образ концентрических окружностей, сходящихся в центре. Схождение окружностей в центре обусловлено самим путём, целенаправленным движением к конечной точке. Этимологическая связь глагола walk с глаголом wallow актуализируется средствами контекста, а именно словами "puddles" и "dirty". » Примечательно, что «круговой образ пути-пространства» коррелирует с "пастушеским" образом "поля", а не с охотничьим образом "леса". Данное на блюдение о согласовании кругового строения пространства с пастушеской (земледельческой) семантикой подтверждается значением слова "field" - "an area of land, usu. enclosed by a fence, hedge, etc. for animals or crops" (OALD 1996:431). Указанная связь между "круговым" восприятием пространства и земледельческим образом жизни носит устойчивый характер в культуре. По свидетельству А. Леруа-Гурана, восприятие пространства в виде серии расходящихся от центра концентрических кругов присуще только земледельческим народам, сообразующим свои действия с циклической сменой периодов года, а также народам городской культуры. Охотничьи культуры характеризуются линеарной формой восприятия пространства (Леруа-Гуран: цит. по МНМ 1998:341).
Вернемся к ранее поставленной задаче определения лексико-семантического состава языковых средств, которые используются автором для формирования образа воронки. Расширим рамки текстового пространства, подлежащего анализу, за счет включения в его состав абзацев, объединенных общей темой посещения Элизабет своей сестры в поместье Незерфилд. Как было указано в теоретической главе, мифологема (к примеру, пути) обладает большой глубиной парадигматики, синтагматическая развертка которой требует со-ответсвующего текстового пространства (см. стр. 47 диссертации).
Структурирование пространственно-временных отношений принципом "дополнительности" в поэтике Д. Остен
Как было указано ранее, принцип дополнительности определяется как взаимоисключающее соотношение опытных данных (стр. 54). Природа его происхождения заключается в антропоцентричности языка, культуры и, как показал Н. Бор, науки. Антропоцентризм, по мнению Е.С. Кубряковой, объясняется тем, что "человек ставится точкой отсчёта в анализе тех или иных явлений, что он вовлечён в этот анализ, определяя его перспективу и конечные цели" (Куб-рякова 1995:212). Дополнительные отношения (или отношения взаимоисклю чения), в которых состоят пространство и время, определены спецификой человеческого восприятия, а именно неспособностью наблюдать за двумя показателями сразу, что и ставит данные показатели в отношения взаимоисключения. Однако в художественном тексте выбор объекта наблюдения из пары "пространство-время" обусловлен профилированием тех или иных социально-этических значений. Поиск этих значений составляет задачу данного пункта.
В следующих примерах категории пространства и времени концептуализируются как единое целое (пространство-время). Особо отметим, что единство данных категорий обеспечивается за счёт участия социально-этических значений в процессе концептуализации. Иными словами, социально-этические значения опосредуют собой лингвистическое кодирование ситуаций. Обратимся к примерам:
"From Cleveland, which was within a few miles of Bristol, the distance to Barton was not beyond one day, though a long day s journey" (272).
В данном примере расстояние передается через срок, необходимый для его преодоления. Темпорализация пространства, как было показано раньше, возможна только в случаях обсуждения одномерного пространства. Линейное время (союз "from ... to") наделяется характеристикой протяженности, разделяющей две пространственные точки (Cleveland, Barton). Ср. также:
"Marianne found some relief in drawing up a statement of the hours that were vet to divide her from Barton" (272).
В семантике описываемой ситуации имеет место компонент желательности скорейшего преодоления пространственной дали, разделяющей действующих лиц, т.е. присутствует социально-этическое значение целенаправленности движения:
"She ... represented it, therefore, as a measure which would fix the time of her returning to that dear mother, whom she so much wished to see" (272).
Выражение " fix the time of her returning " вместе с союзом "from ... to" наделяют время характеристикой линейности, т.к. устанавливают его пределы. Антропоцентричность сказывается во влиянии социально-этического значения "стремления субъекта к скорейшей встрече, к соединению с дорогим человеком (dear mother)" на лингвистическое кодирование ситуации в терминах времени, на измерение расстояния временем. Семантика отношения "единства" представлена в предложении в отглагольном существительном "returning", в выражениях "so much wished to see", "dear mother", а в более широком контексте - в словах "home, affection" ("they might now be at home in little more than three week s time"; "as Marianne s affection for her mother was sincere" (272).
В следующем примере имеет место спациализация времени, т.к. событие локализуется в пространстве:
"It is an engagement in some respects not prosperously begun, for their marriage must be at a very uncertain distance" (79).
Обращает на себя внимание неопределенность, неоднозначность пространственной ориентации референта, передаваемого событийным существительным "marriage". Значение "неопределённости" поддерживается средствами контекста, а именно словами с семантикой "неузнавания" и, что важно, "разобщённости":
"does not deserve to be suspected", "not known him long", "no stranger in this part of the world", "odd", "without acknowledging", "uncertain", "secrecy", "disadvantage", "not the case", "not prosperously begun" (79).
Значение "разобщённости" присутствует в этимологии таких слов, как "secrecy", "distance", а также передаётся фактом отрицания референтов слов "marriage", "engagement". Слово "secret" восходит к лат. se (without, apart) + cernera (separate, distinguish) (OCDEE 1996:425-426). Слово "distance" происходит от mT.dis (apart, asunder, separately) + stare (stand) (OCDEE 1996:126, 129). Хотя этимология слов "marriage", "engagement" и передаёт отношение "единства" ("marriage" к.е тег "связывать" (Маковский 2005:315), "engagement" герм. wadjan "wed" соотносится с др.англ. wedian "covenant, marry, bind in wedlock" (OCDEE 1996:536), тем не менее оно отрицается в контексте ("not prosper » ously begun", "««certain").
