Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Идеологическая точка зрения наблюдателя как языковая категория идеологической оценки мира действия в дискурсе постмодерна
1.1. Восприятие и оценка мира Наблюдателем с позиции Точки Зрения 15
1.2. Единичный выбор Точки Зрения как способ категоризации мира идеолого-стратегическим сознанием Наблюдателя 23
1.2.1. От двуединства к единичности выбора: причины и особенности гносеологического отступления 23
1.2.2. Идеологический характер Точки Зрения в дискурсе постмодерна 30
1.3. Массмедийный Наблюдатель - носитель Идеологической Точки Зрения 35
1.4. Массмедийный Наблюдатель и технология снятия личной ответственности за Идеологическую Точку Зрения 42
1.4.1. Наблюдатель vs. Говорящий 42
1.4.2. К определению Массмедийного Наблюдателя 51
ГЛАВА II. Матричная организация англо-американского массмедийного дискурса
2.1. Массмедийный дискурс как деловая активность Наблюдателя. Разыгрывание коммуникации 57
2.1.1. Эволюционные предпосылки становления дискурса постмодерна 57
2.1.2. Ключевая роль игры в дискурсе постмодерна 63
2.2. Статус Идеологической Точки Зрения в матричной структуре массмедийного дискурса 66
2.2.1. О матричной организации массмедийного дискурса 66
2.2.2. Уровни манифестации идеологемы в матрице англо американского массмедийного дискурса 70
2.3. Идеологические матрицы англо-американского массмедийного дискурса 76
ГЛАВА III. Дискурсивные технологии активизации идеологической матрицы с целью оценки события с идеологической точки зрения наблюдателя
3.1. Дискурсивные технологии активизации идеологической матрицы Республиканского Экспертного Сообщества (РЭС) (на примере статьи «India Rising») 86
3.1.1. Макрометафорическая конструкция дискурса India Rising как технология оценки события с Идеологической Точки Зрения РЭС 86
3.1.2. Концепты матрицы РЭС как критерии идеологической оценки события 90
3.1.3. Дискурсивные миры как технология позиционирования антагонистических Идеологических Точек Зрения 93
3.1.4. Образ-схематические термины как экспликация Идеологической Точки Зрения 97
3.1.5. Напряжение пространственно-временной среды как технология создания условий Идеологического выбора 106
3.1.6. Нарушение культурно-временного контекста высказывания как технология актуализации матричной идеологемы 109
3.1.7. Триада дискурсивных миров как технология экспликации глубинных идеологических пропозиций дискурса 112
3.1.8. Использование стратегических терминов дискурса India Rising как способ достижения стратегической цели Наблюдателя 119
3.1.9. Дискурсивная технология создания условий выбора Идеологической Точки Зрения 131
3.2. «Дискурсивный поворот» идеологемы и Константной Метафоры как технология уничтожения идеологического противника (на примере статьи «Deadly mistakes») 136
3.2.1. Технология дискурсивного поворота идеологемы 136
3.2.2. Переоценка республиканской идеологемы Small Government в терминах метафоры Isolation 139
3.2.3. Дискурсивный поворот Константной Метафоры Strict Father как технология дискурсивного уничтожения личности Дж. Буша и его правительства 143
3.2.4. Метафорические репрезентации обратной стороны идеологии Small Government 156
3.3. Статусно-дифференциальная идеологема (СДИ) как технология по вышения дискурсивного статуса Идеологической Точки Зрения (на примере статьи «An Evangelical Identity Crisis») 172
3.3.1. Религиозная СДИ как результат семиотической деградации религиозного имени 172
3.3.2. Религиозная СДИ как технология повышения дискурсивного статуса идеологем 181
3.3.3. «Навязывание ярлыков» как технология повышения дискурсив
ного статуса 192
3.3.4. Дискурсивный поворот идеологемы 196
Заключение 208
Список использованной литературы 211
Список принятых сокращений и использованных словарей 224
Приложения
- Единичный выбор Точки Зрения как способ категоризации мира идеолого-стратегическим сознанием Наблюдателя
- Массмедийный Наблюдатель и технология снятия личной ответственности за Идеологическую Точку Зрения
- Статус Идеологической Точки Зрения в матричной структуре массмедийного дискурса
- Образ-схематические термины как экспликация Идеологической Точки Зрения
Единичный выбор Точки Зрения как способ категоризации мира идеолого-стратегическим сознанием Наблюдателя
Выбор (Choice) представляет собой один из центральных ценностных концептов современной англо-американской демократической культуры 21 века. Эта дискурсивная ценность не ставится потребителем под сомнение, так же как и Точка Зрения. Современный американский историк М. Пачтер, анализируя концепцию «The American Identity», определяет идеологический концепт Choice как фундаментальный фактор американской самоидентичности. Так, в концепции ученого American - это не национальность в прототипическом смысле, а выбор национальности. An American, including the native born, are assumed to be Americans by choice, not merely by historical legacy (Pachter 2005: 6). Здесь и происходит разрыв исторической цепи времен, воспетый в теории К. Поппе-ра. Историзм и онтология замещаются сиюминутным волеизлиянием, выбором. С точки зрения М. Пачтера, жажда выбора является «центральной ценностью» американского общества, «активной моделью свободы» и «двигателем американского индивидуализма» (A passion for "Choice" may, in fact, be the central thrust and value of the society. It is the active mode of freedom and an opportunity to select from a rich menu of possibilities. It s the engine of American Individualism) (Pachter 2005: 5). Ключевым для понимания роли и онтологии американского концепта Choice становится утверждение о том, что «на глубинном уровне сознания любовь к выбору является исторической памятью об отрыве от мертвых корней культуры-прородительницы и создании в Новом Мире той жизни, кото рую человек выбирает для себя сам» (At a deeper level there is, in the love of choice, a memory of the chance to escape the dead end of lives in the ancestral cultures and to create a New World the life one chooses to live) (Pachter 2005: 5). С когнитивной точки зрения, концепт Choice в американской культуре приравнивается историком к основному способу борьбы за выживание.
Однако если взглянуть вглубь данного концепта, что, в сущности, есть «единичный выбор» при восприятии Наблюдателем предложенной некатего-ризованной пока еще информации о мире, выбор точки зрения на реальность до создания картины или текста как ее знака? Единичный выбор как принцип работы с информацией был использован в эпоху постмодерна для создания машинного интеллекта. В современный век высоких технологий принципы работы пользователя с машиной переносятся СМИ на принципы работы с адресатом. Внедрение таких технологий в дискурс несомненно идеологически выгодно, так как машина никогда не задает вопросов, а просто реагирует на команды. Искусственный интеллект не способен выдать большего объема информации, чем тот, который вложен в него интеллектом естественным. Поэтому, вместо того, чтобы задать адресату проблемный вопрос (общий или специальный по структуре), дать ему время для логического согласования возможных видений и выработки Точки Когнитивного Баланса, призвав тем самым его сознание, современные СМИ предлагают человеку сделать активный выбор в пользу Точки Зрения. У. Эко утверждает, что Информация - это «мера возможности выбора, она имеет косвенное отношение к собственно содержанию сообщения» (Эко 1998: 53). Иными словами, совершая единичный выбор, машина в меньшей мере руководствуется его значением. «В теории информации значимо число выборов для однозначного определения события» (Эко 1998: 53). Здесь выбор есть однозначное определение, при котором, исходя из выбранной единичной точки своего зрения, Наблюдатель отметает, редуцирует все остальное множество равновероятных посылок (равноправных точек у Флоренско го).
Если задаться вопросом о том, на основании чего совершается выбор этой точки, то искать мотив исходя из наблюдаемой реальности бесполезно, так как здесь между процессом наблюдения и его результатом - знаком нет внутренних, смысловых, причинно-следственных связей. Интенция единичного выбора исходит извне, от самого Наблюдателя. Определяющей становится идеологическая воля последнего. Так, П.А. Флоренский указывает, что «единственным определением этой точки служит то, что она есть местопребывание самого художника» (Флоренский 1990: 90). Пропозиционально, мотив подобного выбора будет звучать примерно следующим образом: я утверждаю, что мир таков, потому что вижу мир таким из выбранной точки моего персонального видения . Такой выбор характеризует процесс одностороннего, императивного информирования адресата, но не процесс познания, где целью является вскрытие внутренней природы знака через описание исторической логики его формирования. Это также не процесс коммуникации, в котором коммуниканты согласуют означаемые, стремятся договориться о знаке, понять друг друга. Именно поэтому в дискурсе постмодерна коммуникация зачастую утрачивает свою необходимость. Единичный Наблюдатель закрепляет за собой единичную Точку Зрения, в результате чего реальность открывается ему одним определенным образом здесь и сейчас и дает право на определение своей и только своей единичной, субъективной истины - «Your own personal Jesus». Вместо коммуникации как стремления договориться о знаке современный дискурс постмодерна и, прежде всего, массмедийный разыгрывает ее, навязывая адресату единичную Точку Зрения. В свою очередь, современный адресат, так же как и адресат перспективной картины, на которых нацелен выбранный
Наблюдателем знак, в сущности, не делают никакого выбора в смысле точки восприятия реальности, они принимают знак «подсказанный» Наблюдателем-идеологом. Ведь для того, чтобы адекватно воспринять изображение перспективной картины, адресату придется занять место художника, принять выбранную им Точку Зрения. Описывая психологию выбора адресата (psychology of choice), А. Твер-ски и Д. Канеман утверждают, что современный адресат совершает выбор на основе заранее созданного фрейма. Фреймы (frames) или сценарии (scenarios) являются абстрактными структурами знания в сознании человека. Фрейм, по определению М. Минского, - один из способов представления стереотипной ситуации (Минский 1988: 289). В каждом фрейме содержится информация о порядке действий в той или иной ситуации. Процесс адекватного реагирования говорящего в условиях реальной коммуникации напрямую связан с поиском в памяти человека подходящего для данной ситуации сценария (Minsky 1980). В концепции А. Тверского и Д. Канемана «фрейм, возникающий у человека в момент выбора частично контролируется формулировкой проблемы, частично - нормами, привычками и личными характеристиками принимающего решение» («the frame that a decision maker adopts is controlled partly by the formulation of the problem and partly by the norms, habits and personal characteristics of the decision maker» (Tversky 1981). Таким образом, решающую роль в формировании выбора имеет изготовление публичной сферы — формулировка необходимого фрейма, создание стойких социальных норм и привычек, которые в дальнейшем послужат «подсказками», указаниями на правильную опцию. Если фрейм выбора создан и сформулирован, то выбор уже фактически сделан, а из предложенных двух опций (второстепенные опции подгоняются под них с целью расширения иллюзии выбора) адресат выберет ту, на которую нацелен фрейм. Она будет «подсказана» выбирающему в рамках фрейма путем апелляции к той или иной ценности, лежащей в основе той или иной идеологии. В этом отношении перспективную картину можно считать историческим аналогом современного фрейма. Обе формы представления знания характеризуются наличием когнитивных рамок и сильной степенью устойчивости в сознании адресата, так как дают ему ощущение ясности восприятия с определенной точки зрения. Само слово перспектива (от лат. perspicio) озна
Массмедийный Наблюдатель и технология снятия личной ответственности за Идеологическую Точку Зрения
Здесь глаголы seem, see вводят в пространство фигуру Наблюдателя, который видит происходящее и которому нечто кажется. Предлоги in, out делят пространство мира Нового Орлеана на внешнее и внутреннее, словосочетание nowhere to be seen очерчивает горизонт восприятия Наблюдателя, а причастия broken, flooded выстраивают физические преграды на пути спасателей. Данная конструкция, согласно Н. Луману, служит моделью вторичной реальности, построенной по законам физического мировосприятия первого порядка. Именно в этом заданном пространстве и будет передвигаться Наблюдатель третьего порядка — Адресат, не имеющий доступа к физической реальности урагана Катрины. Если использовать кантовскую терминологию, массмедиа производят трансцендентальную иллюзию. В таком понимании деятельность массмедиа рассматривается не просто как последовательность операций, но как последовательность наблюдений или, точнее, как последовательность наблюдающих операций» (Луман 2005: 13). Таким образом, использование термина Наблюдатель при анализе конструктивистского дискурса массмедиа имеет рациональные научные основания.
Массмедийный Наблюдатель и технология снятия личной ответственности за Идеологическую Точку Зрения 1.4.1. Наблюдатель vs. Говоряший Заявив массмедийного Наблюдателя как особый категориальный тип, перейдем к выявлению его прототипических черт. Путь к выделению последних лежит через разведение Наблюдателя с Говорящим как актуальным производителем дискурса. Для этого целесообразно обратиться к трактовке Наблюдателя и Говорящего, какими они предстают в когнитивных исследованиях по глагольной семантике. В этой области разработкой данных понятий занимаются Ю.Д. Апресян, Т.А. Бочкарева, Е.А. Гончарова, Л.М. Ковалева, А.В. Кравченко, Е.В. Па-дучева, Е.Ф. Серебренникова и др. Так, Е.В. Падучева, исследуя русские глаголы, семантика которых требует внешнего по отношению к действию воспринимающего, определяет Наблюдателя как «экспериента за кадром». «Наблюдатель — это нулевой знак с дейктическим значением: субъект вторичного дейксиса» (Падучева 2006). Наблюдатель противопоставляется Говорящему как субъекту первичного дейксиса. Например, в предложении: На дороге показался всадник Наблюдатель и Говорящий существуют как две отдельные и независимые друг от друга сущности. Говорящим, в данном случае, будет носитель этого сообщения, вещатель. Здесь он присутствует имплицитно. В теоретической литературе данное явление называют имплицитной модальностью. Но Здесь субъект модуса и будет восстановленный Говорящий, он же субъект первичного дейксиса, указывающий на событие, опыт, описанный в придаточном предложении. Однако, очевидно, что сама семантика модусного предиката «показаться» помимо Говорящего, констатирующего ситуацию, предполагает также и фигуру Наблюдателя как экспериента за кадром, для которого всадник собственно и показался. В следующем примере Е.В. Падучевой
Наблюдатель конкретизируется. Тут на дороге показался я, и разбойники в страхе разбежались. Здесь, как утверждает исследователь, роль Наблюдателя выполняют разбойники. «Я» будет объектом их акта восприятия, выраженного глаголом «показаться». При этом автор подчеркивает, что «Я», который показался в поле зрения разбойников, не Говорящий». Далее ученый делает важнейший для нашего исследования вывод: «Говорящий — это не просто субъект речи, а субъект речи в момент речи» (Падучева 2006). Можно продолжить рассуждения Е.В. Падучевой мыслью о том, что для того, чтобы стать Говорящим, недостаточно просто приписать себе высказывание. Для этого необходимо заявить о восприятии мира здесь и сейчас в реальном речевом режиме через местоимение Я-валентность. Говорящий субъект - это воспринимающий Я-субъект, ему предшествует или с ним сливается воспринимающий мир познающий Наблюдатель. Их основная психо-речевая деятельность - восприятие события и заявление о нем здесь и сейчас. В сфере и предложения и дискурса Я-субъект напрямую отсылает Адресата к носителю сообщения, обличает его, делает явным. На уровне предложения фигура Говорящего будет синхронизировать процесс восприятия с воспринимаемым событием Мира Действия. Е.В. Падучева приводит следующий пример: Я видел, что на дороге появился всадник. Я вижу, на дороге появляется фигура всадника. И в том и в другом случае Говорящий заявляет о синхронном восприятии мира в прошлом и настоящем. Конечно, Я-валентность может присутствовать в предложении и дискурсе имплицитно, в виде свернутой модальной рамки. Но эта рамка должна иметь потенциальную возможность к развертыванию в момент, когда адресат сообщения захочет выявить говорящего наблюдающего адресанта. Гипотетически, если Слушающий поставит вопрос «КТО говорит?», «КТО говорит, что на дороге показался всадник?» (применим этот глобальный философский вопрос У. Эко к бытовой ситуации общения).
Носитель сообщения, позиционирующий себя как Говорящего, должен эксплицировать модальную рамку с Я-валентностью здесь и сейчас по требованию Слушающего. Например, «Я говорю / говорил / буду говорить / видел / слышал, что на дороге показался всадник». Необходимость заполнения Я валентности, на которую указывает Е.В. Падучева, дает релевантный фактор для категориального разведения понятий Говорящий и Наблюдатель на уровне, как предложения, так и массмедийного дискурса в целом. Основная функция Я-валентности для Говорящего заключается в принятии на себя личной, субъективной ответственности за свое речевое поведение перед адресатом. Анализируя аномальность высказывания «она красива, но я так не считаю», Е.В. Падучева утверждает: «Говорящий должен считать, что то, что он говорит, имеет место: когда он говорит нечто, он берет на себя эпистемическое обязательство, то есть некую ответственность за истинность утверждаемой пропозиции» (Падучева 1993: 34). Более того, развивая тезис Е.В. Падучевой, необходимо указать, что Говорящий также несет ответственность и за ту оценку, которую он дает миру. В примере исследователя Наблюдатель не только выражает пропозицию, он осуществляет оценку объекта как красивого. Оценка предполагает здесь наличие определенной оценочной Точки Зрения, с позиции которой Говорящий определяет объект как «красивый». Модусный отказ от пропозиции «но я так не считаю» — это также отказ от ответственности за собственную субъективную оценку мира и от стоящей за этой оценкой Точки Зрения. Следовательно, наблюдая мир и отражая его в языке, Наблюдатель оценивает реальность со своей Идеологической Точки Зрения и в статусе Говорящего несет прямую ответственность за свою пропозицию и субъективную оценку. Субъектом Наблюдатель может быть, если только он заявляет о восприятии с эксплицитной или потенциальной Я-валентностью. Именно поэтому вещание о мире здесь и сейчас с позиции Говорящего, как Я (Я считаю, Я утверждаю, Я (ЛИЧНО) слышал, видел), считается психологически наиболее сложным речевым режимом. В этот момент Говорящий несет прямую ответственность за свою пропозицию и оценку перед актуальным Слушающим. Более того, Говорящий в речевом режиме предполагает наличие синхронного Слушающего, который, в свою очередь, может прервать первого, противоре
Статус Идеологической Точки Зрения в матричной структуре массмедийного дискурса
О матричной организации массмедийного дискурса Дискурс постмодерна был определен выше как Дискурс Экспертного Сообщества и образно охарактеризован как «дело в игровой оболочке». Основополагающим фактором такой интерпретации дискурса становится наличие у его производителей внешней, стратегической цели и стремления к материальному выигрышу в Мире Действия. В чем конкретно заключаются внутренняя организация и механизм действия дискурса как стратегического дела? Отвечая на данный вопрос, обратимся к математической теории бескоалиционных игр с выигрышами. Математические игры с выигрышем описывают модельные ситуации тех материальных сфер человеческой жизнедеятельно сти, в которых стратегические действия игроков направлены на получение максимального стратегического выигрыша. К таким сферам жизнедеятельности в математической теории относятся экономика, политика, социология и т.д. Таким образом, описание модели массмедийного дискурса в терминах математической теории игр представляется вполне обоснованным и перспективным.
Математическая теория игр в целом изучает математические модели принятия оптимальных решений в условиях конфликта. Под конфликтом здесь понимается «всякое явление, в котором участвуют различные стороны, называемые множеством игроков и наделенные несовпадающими интересами» (МЭС 1998: 220). В анализируемом англо-американском массмедийном дискурсе множеством игроков можно считать Республиканское (Консервативное) и Демократическое (Либеральное / Прогрессивное) Экспертные Сообщества (далее РЭС и ДЭС соответственно). Конфликт между ними возникает в результате столкновения двух антагонистических Идеологических Точек Зрения, выражающих несовпадающие идеологические интересы антагонистов. Согласно математической теории игр, в условиях конфликта стремление противника скрыть свои предстоящие действия порождает неопределенность. Наоборот, неопределенность при принятии решений можно интерпретировать как конфликт принимающего решение Субъекта с другим Субъектом. Поэтому стратегическая игра может рассматриваться как принятие оптимальных решений в условиях неопределенности. Формулировка принципов оптимальности осуществляется на основе «интуитивных представлений о целесообразности, а фактически о выгодности, устойчивости, справедливости в том или ином истолковании этих понятий» (МЭС 1998: 220). Таким образом, в Дискурсе Экспертного Сообщества игроки-антагонисты в условиях конфликта будут действовать целесообразно, исходя из частного идеологического определения выгодности, устойчивости и справедливости. Так, принципом экономико-политической оптимальности, с Точки Зрения РЭС, считается понижение подоходного налога (Tax Cut) и соответствующий ему немногочисленный управленческий аппарат (Small Government). На этих принципах оптимальности базируются республиканские представления о выгодности, устойчивости и справедливости.
Исходя из них, РЭС будет выстраивать свой идеологический дискурс. С Точки Зрения ДЭС, принципы оптимальности и выгодности достигаются в обратных условиях политики повышения подоходного налога (Tax Rise) и соответствующего ей управленческого аппарата (Bigger Government). В современной теории игр базовым классом считаются бескоалиционные игры с выигрышами. Каждая такая игра характеризуется: выигрыша {Н і} ієі, задаваемых на множестве всех ситуаций X = 77 ієі Хі и принимающих действительные значения. Содержательно каждая бескоалиционная игра сводится к произвольному выбору каждым из игроков ІЄІ некоторой своей стратегии хі Є Ж С с последующим получением выигрыша Ht (xl,..., хп). В англо-американском массмедийном дискурсе существуют два основных множества игроков, обозначенные выше как РЭС и ДЭС. Они являются главными идеологическими противниками на дискурсивной деловой арене. В математике, если количество игроков равно двум (п = 2), а выигрыш задается как HI = Н = — Н2, игра называется антагонистической. Конечная антагонистическая игра, игра с конечным числом стратегий, называется матричной игрой. Таким образом, исследуя структуру «игрового дела» дискурса мы приходим к понятию матрицы и матричной игры, исследованием которых в лин гвистике на сегодняшний день занимаются Р. Барт, В.Г. Борботько, В.В. Красных, СВ. Лещев, И.А. Мальковская, У. Эко и др. Приступая к исследованию матричных игр в массмедийном дискурсе, необходимо акцентировать следующие базовые характеристики матричной игры в целом. Итак, матричная игра — это: 1. антагонистическая игра. Конфликт создается в ней в результате столкновения двух антагонистических интересов, представленных в дискурсе соответствующими Идеологическими Точками Зрения. 2. стратегическая игра. Она характеризуется набором конечных стратегий, направленных на достижение частных стратегических целей игроков. 3. конечная игра.
Конечность матричной игры в математике подразу мевает ограниченный, достаточный набор стратегий. Данная характеристика требует более подробного осмысления в области дискурса. Конечность языковой матричной игры можно проследить на примере матрицы означающего Р. Барта, которая выстраивается ученым для описания системы языка моды. Матрица Р. Барта включает всего 3 элемента: объект, суппорт, вариант (OSV). По мнению ученого, «такая структура представляется достаточной, поскольку описывает траекторию смысла, и поскольку на-. этой траектории, построенной по образцу теории информации, невозможно представить себе иных артикуляций» (Барт 2003: 54). Соответственно, под конечностью в дискурсивной матрице можно понимать достаточность языковых элементов для описания траектории смысла от отправителя к получателю. Отсюда следует, что и траектория смысла в дискурсивной матрице также конечна, замкнута и выстроена ограниченным набором дискурсивных элементов. Матрица - закрытая и в высшей мере технологичная система. Технология представляет собой ограниченный набор последовательно взаимосвязанных элементов, необходимых и достаточных для решения определенной стратегической задачи. Избыточность опасна для дискурсивной технологии, так как она расширяет поле интерпретации знака, намечая при этом возможные другие пути решения стратегической задачи, и тем самым уводит игрока в сторону от избранного стратегического пути. Р. Барт также указывает на технологичность матрицы, когда утверждает, что «мода должна разбираться словно звенья цепочки», а сегмент означающего «может и должен разлагаться на более мелкие единицы» (Барт 2003: 53).
Исходя из выше представленных базовых характеристик матрицы, попробуем установить ее структуру в англо-американском массмедийном дискурсе. Понятие Матрица происходит от латинского matrix — матка, начало, источник. Матрица - это модель, которая дает начало, задает структурный порядок некоему будущему миру. Но и сама она должна с чего-то начинаться, зарождаться. Р. Барт определяет в качестве источника матрицы некую весте-му или вариант. «Вариант - это та точка матрицы, откуда значение как бы исходит и излучается на все высказывание, то есть на всю описываемую вещь» (Барт 2003: 56). Для наилучшего объяснения функционирования матрицы OSV Р. Барт приводит метафору двери, запираемой на ключ. Дверь — это объект значения, замок — это суппорт, а ключ вариант. «В конечном счете, смысл актуализируется именно выбором варианта, подобно тому, как дверь отпирается или запирается в зависимости от движения руки» (Барт 2003: 57). Таким ключом-вестемой для идеологических матриц англоамериканского дискурса является идеологический концепт «Tax». Приведем аргументы. Вслед за Дж. Феллоусом, А. Шлезингером и М. Паренти, мы полагаем, что научный фундамент англо-американской идеологии составляют 1) науч
Образ-схематические термины как экспликация Идеологической Точки Зрения
Точки Зрения Стадия 3. Конкуренция. Опереэюение главного соперника На пути в мир «Global leaders» у Индии появляется мощный соперник из мира «Asia» в лице China, который уже заявлен Наблюдателем как superpower. Отношения конкуренции между ними Наблюдатель устанавливает в следующем дискурсивном отрезке: While China s rise is already here and palpable - it has grown at almost 10 percent since 1980 — India is still more a tale of the future, but a future that is coming into sharp focus. Здесь Наблюдатель на глубинном семантическом уровне апеллирует к физическим чувствам и ощущениям адресата. China s rise предстает в качестве осязаемой физической субстанции, отраженной семантикой прилагательного palpable. С точки зрения англо-американского Pragmatism, то, что существует на уровне физического ощущения, опыта, существует реально и не может быть оспорено. Глагол grow приобретает, в данном случае, грамматическую форму перфекта, что на когнитивном уровне свидетельствует о наличии конкретных результатов роста Китая к моменту речи. Таким образом, China s rise имеет ощутимые результаты уже в актуальном Мире Настоящего — here and now. Отметим, что по отношению к росту Китая Наблюдатель использует лексему rise в лексико-грамматической форме существительного, в отличие от герундиальной конструкции India Rising. С когнитивной точки зрения, имя существительное присваивается только такому объекту Мира Действия, который уже существует, может быть выделен познающим сознанием из мирового континиума как дискретный, целостный объект восприятия и оценки.
Таким образом, в рамках дискурсивного времени и пространства China s rise преподносится Наблюдателем как существующий факт, фиксирующий наличие ощутимых результатов роста к актуальному настоящему. Индия, в свою очередь, оценивается Наблюдателем как Сказка Будущего - a tale of the future. Сказка - это пока еще не быль, а один из возможных миров, на что указывает употребление по отношению к tale неопределенного артикля а. Однако очертания сюжета этой «сказки» начинают становиться более физически ощутимыми и просматриваются уже в настоящем - is coming into a sharp focus. Актуальное настоящее имплицируется здесь непосредственно в грамматической видо-временной форме present progressive. Эта пропозиция развивается Наблюдателем в следующем высказывании относительно роста Индии: EVEN THE HERE AND NOW IS IMPRESSIVE. Indian companies are growing at an extraordinary pace. Здесь Наблюдатель осуществляет пространственно-временное выравнивание миров «India» и «China». Теперь оба Конкурента стоят в условиях актуального настоящего — here and now, к которому они имеют неравные результаты. Однако с этого момента Наблюдатель уравнивает их шансы в возможном будущем. Модель внутреннего идеологического антагонизма проявляется в противопоставлении миров China s government vs. India s government, которое иллюстрируется приведенным ниже фрагментом дискурса. Сравнив количественные показатели Конкурентов,
Наблюдатель идет глубже и сосредотачивает внимание на внутреннем, качественном антагонизме моделей развития двух стран. Последние можно по праву назвать стратегическими объектами дискурса. Эксплицитное описание и оценка моделей осуществляются Наблюдателем в следующих дискурсивных фрагментах (с целью сравнения представим два последовательных фрагмента в Здесь при помощи анафорического повторения атрибутивного словосочетания с общим субстантивным ядром growth Наблюдатель задает две модели экономического роста стран — India s growth и China s growth — заряженные антагонистическими идеологическими зарядами. Причиной внутреннего антагонизма моделей, с Точки Зрения Наблюдателя, становится соотношение составляющих Government и Society. Наблюдатель выделяет правящее Government из мира «Country», оставляя в пространстве последнего управляемое Society. Между Government и Society устанавливается внешняя каузативная связь на основе союза because of. В результате феноменологической редукции соотношение составляющих двух моделей может быть выражено следующими пропозициями: Рассмотрим эти модели подробнее. В модели China s growth отношение «government — society» задается внутренней семантикой языковых единиц. Правительство решает нужды страны — decides countries needs; дает разрешения —provides with permits, присматривает, заботится — courts. Власть правительства распространяется на весь мир China, что отражается значением прилагательного all-powerful.
Отметим, что семантика указанных предикатов не описывает какого-либо активного физического действия со стороны правительства, а скорее, выражает некое модальное решение о действии, разрешение на действие, сопровождение действия. Семантика глаголов предполагает здесь наличие «авторитета», «распорядителя», от которого действие глагола направляется к «исполнителю». Роль авторитета играют левые актанты глаголов, government, в то время как исполнителями становятся правые актанты, представляющие Society -country, multinationals, them. На образ-схематическом уровне модель China s growth может быть описана нисходящим вектором, идущим по направлению от «авторитетной верхушки» — Government к нижестоящему «исполнителю» -Society.
