Содержание к диссертации
Введение
CLASS Глава I. Философско-правовой анализ правосознания, какнеобходимой составляющей правовой жизни общества 17-36 CLASS 1. Понятие и сущностные характеристики правового сознания 17-27
2. Правовые категории - как один из основных структурных компонентов правосознания 27-36
Глава II. Компаративн ый анализ сущностных спецификаций правосознания Византии, Золотой Орды и Средневековой Руси 36-74
1. Правовые категории как первооснова российского и западноевропейского правосознания: компаративный анализ 36-42
2. Детерминирующее влияние спецификаций правосознания Византии на становление и развитие правосознания Древней Руси 42-53
3. Эволюция категориального компонента русского средневекового правосознания в процессе инкорпорации русского права в правовую систему Золотой Орды 53-74
Глава III. Трансформация основополагающих категорий русского средневекового правосознания в процессе утверждения правовой -системы Русского централизованного государства 74-115
1. Историко-правовые компоненты «правда» и «вера» как трансляторы средневекового миропонимания 75-80
2. Становление и развитие категории «государь» как важнейшего правового концепта русского средневекового правосознания 80-105
3. «Благословить», «пожаловать»: категориальный уровень выражения отношений власти и собственности 105-115
Заключение. 116-121
Литература.
- Правовые категории - как один из основных структурных компонентов правосознания
- Детерминирующее влияние спецификаций правосознания Византии на становление и развитие правосознания Древней Руси
- Эволюция категориального компонента русского средневекового правосознания в процессе инкорпорации русского права в правовую систему Золотой Орды
- Становление и развитие категории «государь» как важнейшего правового концепта русского средневекового правосознания
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования. Современный период развития Российского государства характеризуется серьезным реформированием политических, экономических, духовных, организационных основ жизни общества. В этом контексте духовно-мировоззренческим и познавательным императивом становиться необходимость нового видения политических, экономических, культурных реалий реформирующегося российского социума, важнейшим компонентом которого выступает потребность глубинного переосмысления правовых механизмов регуляции общественной жизни, одним из наиболее значительных компонентов которой, является правосознание. В современных условиях насущную необходимость приобретает философско-правовой уровень анализа правосознания. Это связано с целым рядом обстоятельств. Правосознание есть вторая половина, «сторона медали» правовой системы общества. Первой стороной правовой системы, как известно, выступает совокупность правовых норм, регулирующих и определяющих все сферы социальной жизнедеятельности индивидов, представляющая собой определенным образом структурированную (отрасли, институты права) целостность. Нет необходимости доказывать степень значимости системы права для общества. Эта значимость нашла свое выражение в том, что система права стала важнейшим предметом ряда правовых дисциплин, политологии и т.д. Однако и правосознание имеет не меньшую значимость. Оно, как отмечает В.П. Малахов, есть духовное бытие права, изучение которого способно дать глубинное знание о праве как феномене. Правосознание – это такой же определяющий регулятор общественной жизни. Однако правосознанию уделено на порядок меньшее внимание в правовых, политологических и социально-философских исследованиях. В лучшем случае его изучение представляет собой часть, фрагмент теории права и государства. Необходим новый подход, новый уровень изучения правосознания. Юридическая наука говорит, прежде всего, о смысле и предназначении права, выясняются причины и основания права. В этом смысле право лишь один из моментов окружающей действительности. С другой стороны, право – это сторона общественной жизни, следовательно, может быть рассмотрено с точки зрения таких его отличительных особенностей, которые также присущи всем другим формам общественной жизни и общественного сознания. Этим занимается философия. Исследованием же исторически сложившихся и своеобразно проявляющихся, всесторонних и многообразных взаимоотношений и взаимодействий философии и науки занимается «философия науки». При объективировании права в знания, в духовные установки, оно выступает как сугубо индивидуальный, личностный продукт, только философско-правовой анализ учитывает роль субъекта в процессе познания правовой системы общества. Философско-правовой анализ правосознания позволяет дать глубинное знание о праве как феномене, как идее. Категории же правосознания это непосредственное выражение отношения людей к общественному порядку, к определенной организации общественной жизни. Они всегда носят оценочно-волевой характер. Категории, в современном истолковании, есть универсальные понятия, формы мысли, которые выражают наиболее фундаментальные спецификации природной и социальной действительности. На современном этапе, основными категориями правосознания являются «право», «обязанность», «власть», «закон», «правомерность» и т.д. Благодаря этим категориям формируются, типичные для данного сообщества, модели правового поведения и нормы самого права. Любые понятийные структуры есть результат длительной исторической эволюции, дополнения и развития их содержания и смысла. Следовательно, категориальные первоосновы отечественного правосознания необходимо реконструировать в исторической перспективе. По мнению И. А. Шаповалова, «первый слой русского правового сознания, правовой культуры, формировался в условиях взаимодействия противоречивых сторон русской культуры, истории и национального характера». И если это действительно так, то необходимо обратиться к истории нашего государства, причем нужно учитывать, что «российский социокультурный тип индивидуальности начинает конституироваться в XV – XVIII вв.»2, и именно это время становится переломным для всего общества.
Анализ правосознания говорит о том, что, к примеру, «право», как важнейшая категория социально-гуманитарных дисциплин, оформилась в России достаточно поздно, лишь к XIX – XX вв., но ведь неправильно было бы утверждать, что до этого времени не возможно говорить о русском правосознании. Ведь правосознание можно определить, как комплекс «представлений людей о необходимых правилах поведения, которые должно поддерживать государство, об оценке правомерного и неправомерного поведения людей…»3. А если так, то правосознание существует со времени появления государства. И его первооснову составляют некие категориальные структуры, характеризующие существующее общество и его правовые отношения. Исходя из концепции А.Л. Юрганова, «категорией можно назвать понятие, которое представлено тремя формами своего бытия: оно проявляется, существует в развитой форме и по своим же внутренним причинам перестает существовать»4. Следовательно, человек, живший на Руси в XIII – XVI вв., мыслил структуру государства и характер общества на основе особых понятийных структур. К этому необходимо добавить понимание того, что категории не являются некими застывшими образованиями, они постоянно эволюционируют, постепенно сменяют друг друга, тем самым формируя новые нормы права.
Таким образом, анализ развития правосознания, а именно, основных его категорий, является необходимым компонентом для воссоздания объективной истории нашего общества, права и государства, а также для создания целостной научной концепции правового сознания, как основного механизма регуляции общественной жизни.
Степень научной разработанности проблемы. Если говорить о правосознании как о духовном бытии права, то наиболее перспективными философско-правовыми исследованиями являются работы следующих авторов: Н.Н. Алексеева, Ю.Г. Ершова, В.П. Малахова, В.С. Нерсесянца.
Такие авторы, как С.Т. Кара-Мурза, В.С. Нерсесянц, В.М. Розин, анализируют правосознание с точки зрения исторических перспектив.
Правосознание в его отражательной способности довольно подробно раскрыто в социально-философской и правовой теории таких авторов, как И.А. Ильин, Б.А. Кистяковский, Н.О. Лосский, П.И. Новгородцев, Л.И. Петражицкий, П.А. Сорокин.
В начале XX в. вопросы правосознания являются темой работ таких авторов как Б.А. Кистяковский, Е.Н. Трубецкой, Б.Н. Чичерин, Г.Ф. Шершеневич.
Следует указать также ряд современных исследователей правосознания, и, прежде всего таких, как Н.Л. Гранат, А.В. Грошев, В.И. Каминская, А.А Конторев, В.П. Малахов, Л.С. Мамут, И.Д. Неважжай, А.В. Поляков, В.А. Потопейко, Т.В. Синюкова, И.Е. Фербер, В.А. Щегорцев.
Конкретным рассмотрением структурных компонентов правового сознания активно занимаются такие современные исследователи, как В.П. Малахов, А.В. Поляков.
Категории – это еще и определенные символы, смыслы и знаки. Рассмотрением их, как исторически обусловленных явлений человеческого духа, посвящены работы Ж. Ле Гоффа, А.Я. Гуревича, А.Л. Юрганова.
Природа и роль смысла и значения в миропонимании человека были рассмотрены С. Л. Франком, В. Э. Франклом, К.Г. Юнгом.
Категориальные структуры прошлого мы обнаруживаем и изучаем с помощью исторических источников, которые и выступают единственным объектом познания. Феноменологический подход в изучении явлений прошлого рассмотрен в трудах Э. Гуссерля, М. Хайдеггера.
Все смыслы и значения исторически обусловлены, у каждого человека имеется мифическое пространство собственного смыслополагания, и для более целостного понимания этого явления необходимы труды А.Ф. Лосева.
Особо стоит отметить работы В. Гумбольдта, посвященные языку, создающему мифологическое пространство для каждого человека.
История России и своеобразие русской культуры рассмотрены Г.В. Вернадским, Р.Ю. Виппером, Б.Д. Грековым Н.О. Карамзиным, В.О. Ключевским, Д.С. Лихачевым, В.С. Соловьевым, М.Н. Тихомировым, Г.В. Флоровским, Д. Флетчером, Б.Н. Чичериным.
На рубеже XIX – XX вв. попытки построения систематической истории права и правосознания в России предпринимали И.Д. Беляев, Г.В. Вернадский. Для составления более полной картины мира, определяющей частью которой является право, необходимо изучение работ Л.Н. Гумилева, В.О. Ключевского.
Влияние внешних и внутренних факторов на развитие отечественного правосознания в различные исторические периоды в достаточной степени освящены в трудах Г.В. Вернадского, Б.Я. Владимирцева, Л.Н. Гумилева, Ю.В. Кривошеева.
Непосредственными предшественниками диссертационного исследования стали работы таких авторов, как В.Д. Бакулов, А.Я. Гуревич, В.Б. Кобрин, А.И. Клибанов, А.В. Каравашкин, В.С. Жидков, К.Б. Соколов, А.Л. Юрганов.
Теоретико – методологические основы исследования.
Теоретико-методологический инструментарий диссертационного исследования обусловлен целым рядом особенностей философско-правового ракурса осмысления социально-исторических, культурных и правовых феноменов и процессов. Эти особенности, прежде всего, выражаются в междисциплинарном, многоаспектном и многоуровневом подходе к изучению и реконструкции социально-правовых и исторических реалий. Вследствии чего в своей работе мы опираемся на единство общефилософских, философско-правовых, социокультурных методов и принципов изучения.
Категориальный анализ культуры средневековья, данный А.Я. Гуревичем, Ж. Ле Гоффом, А.Л. Юргановым, позволяет осмыслить правосознание как социокультурный феномен, содержащий в своей основе волю, ментальность, внутренний духовный мир субъектов права.
Для установления существенных черт и основных характеристик русского средневекового правосознания, категориальные структуры этого времени были рассмотрены с помощью феноменологического метода. Его применение в философском, историческом, культурологическом, теоретико-правовом анализе предполагает рассматривать исторические явления, события и процессы как единство объективной и духовной сторон, всеобще-необходимых компонентов процессов и отношений в целостности с сознательно-ментальной и когнитивной составляющими. Причем, при значительном, а, иногда и определяющем их влиянии на события, социальные процессы, правовые отношения и действия. При этом особую роль играют категориальные структуры политического, правового, религиозного сознания.
Концептуальным методом исследования выступает диалектический принцип единства исторического и логического, суть которого состоит в раскрытии соотношения между исторически развивающимся объектом и его отражением в теоретическом сознании. Применительно к данной работе историческое есть процесс становления объекта исследования — категорий русского средневекового правосознания, а логическое – рациональное воспроизведение этого развитого объекта в его существенных качествах и многообразных социально-культурных проявлениях.
На наш взгляд, использование именно этого метода дает возможность выявить сущностные качества русского средневекового правосознания на основе предварительного анализа его детерминированности специфическими условиями исторического бытия русского народа.
Источниковедческая база исследования.
Исследование осуществлено на базе многообразных источников различных типов, составивших эмпирическую основу диссертационной работы. Таковы, в первую очередь, первоисточники русской правовой мысли, такие как, Русская правда, Судебник 1497 г., Судебник 1550 г., Соборное уложение 1649 г.. Так же были использованы сочинения авторов XIII – XVI вв.: «Поучение» Владимира Мономаха, «Сказание о Мамаевом побоище», «Хожение за три моря» Афанасия Никитина». Особое место занимает переписка Ивана IV Грозного и Андрея Михайловича Курбского.
Объектом диссертационного исследования выступает русское средневековое правосознание, его категориальная система как содержательно-смысловая основа структуры правосознания.
Предметом исследования выступает процесс эволюции категорий русского средневекового правосознания, определяющих поведение людей и регулирующих общественные отношения.
Цель диссертационного исследования – изучение характера и специфических особенностей процесса эволюции категориальных структур русского средневекового правосознания.
Реализация поставленной цели осуществляется решением следующих задач:
общий анализ категориальных структур, как самоосновы самосознания и смыслополагания человека в обществе;
обнаружение и анализ мифологического пространства менталитета русского средневекового человека;
выявление основополагающих категорий русского средневекового правосознания;
философско-правовое осмысление сущностных характеристик и базовых спецификаций правосознания;
анализ эволюции и трансформации системы категорий в переходные периоды становления русского централизованного государства.
Научная новизна диссертационного исследования состоит в философско-правовом уровне анализа эволюции системы категорий русского средневекового правового сознания, которое впервые в современной исследовательской деятельности стало предметом осмысления, анализа правовых категориальных структур как ценностно-мировоззренческих ориентиров человека и его социального целеполагания, рассмотрении истории становления отечественного правосознания как необходимой предпосылки осмысления его сущностных особенностей и перспектив развития.
Научная новизна заключается в следующих положениях:
категории являются определяющими структурными компонентами миропонимания человека, во многом обуславливающие способ его социально-исторического бытия, способом организации бытия средневекового человека является миф, любой представитель русского средневекового общества является носителем определенной мифологемы, осмысление мифологем влечет выявление категорий, характеризующих определенный временной промежуток и состояние общества;
философско-правовой анализ, позволяющий исследовать рефлексивную природу правосознания, выводит на уровень понимания категорий, как содержательно – смысловой первоосновы структуры правосознания;
определена принципиальная несхожесть категориальных структур русского и европейского правосознания, таких как право, закон, свобода;
категориальный аппарат отечественного правосознания выявлен исходя из определяющего влияния категориальных структур культур двух государств – Византии, Золотой Орды;
такие категориальные структуры, как «государь», «холоп», «вера», «правда», «благословить», «пожаловать» понимаются как выразители картины мира средневекового человека, формы его правового мышления и менталитета.
Тезисы, выносимые на защиту:
1. Философско-правовой анализ категориального компонента правосознания позволяет нам понимать категории как некоторые смысловые единицы, которые дают всеобще-необходимый уровень видения предмета, понятийное выражение его существенных свойств и спецификаций. Вместе с тем, категории могут выступать и концептуальными единицами. В этом случае они выступают в качестве форм структурирования нашей мысли о реальности, придание ей определенности и содержательности смысла. Категории составляют дискурсивно-рефлексивный базис, а значит, являются «символическими основами» общественной жизни. В процессе своего генезиса категориальные структуры кристаллизируются из мифа, который является способом организации бытия человека в предшествующие эпохи. Средние века характеризуются своими определяющими мифологемами, которые фиксируются в исторических источниках. Язык средних веков и современный язык отличны друг от друга, следовательно, и языковые мифологемы этих периодов времени будут отличны друг от друга. Структура государства и характер общества обуславливаются совокупностью определяющих категорий политического, правового, наконец религиозного сознания, которые резко отличаются в различные периоды истории становления Российского государства, а значит, выявление их, позволит говорит о картине мира средневекового человека.
2. Философско-правовой анализ правового сознания позволяет выявить, что не только различного рода социальные феномены в качестве детерминант оказывают воздействие на осознание существующей реальности, но и концептуальные смыслы позволяют организовывать общественные отношения в соответствии с природой самого правосознания, создавать правовые идеалы, обуславливать социально-правовые отношения и взаимосвязи Основополагающими категориями правового сознания в их историческом, как впрочем, и в современном истолковании, являются «право», «закон», «обязанность», «собственность», их глубинное, содержательно-смысловое рассмотрение приводит к выявлению принципиальной несхожести русского и западноевропейского правосознания. В Западной цивилизации, где государство было целиком построено на договорных отношения, на первый план выходят начала права, лишь свободный человек мог выступать субъектом права, само же право, как продукт разума способно функционировать как инструмент светской власти. В Московской Руси право было сопряжено с осознанием монархом лежащих на нем религиозно-нравственных обязанностей. Понимание человека как субъекта права отсутствует. Отечественное правосознание всегда морально направлено, понятия власти и закона всегда заключают в себе религиозный смысл. Право рассматривается в тесной связи с нравственностью и характеризуется божественной природой.
3. Как в христианстве в целом, так и в византийском религиозно-политическом мировоззрении, сформировался ряд концептов, определяющих особенности понимания природы власти в государстве и обществе, соотношения религии, политики, права и морали. В результате принятия Русью политического мировоззрения Византии была воспринята «идея параллелизма монарха и Бога», исходя из которой, подобно тому, как на небе имеется верховный правитель – Бог, на земле в этой роли выступает император. В Византии эта идея позже оформилась в идею «цезарепапизма», исходя из которой, глава государства есть одновременно и глава церкви (синкретизм духовной и светской власти: как и духовная власть, светская власть должна быть сосредоточена в руках одного человека). В Византии, как и на Западе, используя библейские образы и сюжеты, монарха уподобляют царям Израиля. В силу исторического своеобразия развития России - ее завоевания монголо-татарами, падения Византии, отторжения в силу этих причин от поступательного развития в контексте восточноевропейской цивилизации эта идея также трансформировалась в идею «государя как наместника Бога на Земле», в концепт сакральности монарха, в постулат о наделении его особыми качествами и свойствами. В России процесс сакрализации приводит к тому, что царь начинает уподобляться самому Христу. И более того. Несправедливого монарха начинают уподоблять не нечестивым библейским царям (Запад, Византия), а Антихристу.
4. Последствием существования средневековой Руси в качестве компонента государства монголов стало то, что самодержавная форма государственной власти на Руси, в процессе своего исторического утверждения, заимствовала целый ряд характерологических черт восточной деспотии. Монгольская империя дала новую, не освященную христианской традицией картину мира, представлявшую собой жесткую пирамиду власти с великим ханом во главе. Именно эта картина мира определила особенности отечественного правосознания этой эпохи. В основе русской общественной пирамиды на смену идеи «номинального братства», где князь – это первый среди равных, пришло взаимодействие по принципу «господин-раб».
5. Отношение власти и собственности определялись такими категориальными структурами, как «благословить» и «пожаловать». Государь, как единственный собственник земли Русского государства, жаловал землей за службу, эти жалованные наделы могли с легкостью изыматься при прекращении службы. На Западе в это время утверждается система вассалитета. Система вассалитета предполагала, что политическая иерархия покоилась на иерархии собственности. Вассальная служба не ущемляла личную свободу вассала, так как это была договорная служба.
На Руси возможность вассалитета была генетически обусловлена княжеско-дружинными отношениями. Неизменным было дружинное правило: князь или король – лишь первый среди равных.
Но с образованием единых государств и развитием товарно-денежных отношений на месте вассалитета консервируется, предшествующее ему архаическое и в целом изжитое, государственное подданство – министриалитет. Подданство – это служба без договорной основы, то есть слуга находиться в прямой и безусловной зависимости от господина. Система вассалитета, которая на Руси могла стать (как на Западе) преемником военной демократии, и при которой отношения зависимости регулировались письменными соглашениями, а также предполагалась гарантия прав и привилегий господствующего класса не получила развития, и не пришла на смену системе министриалитета.
6. Таким образом, мы видим, что правосознание рассматриваемой эпохи определялось специфическими особенностями экономических, политических, социальных, религиозно-нравственных реалий, но и категориальные структуры средневекового правосознания, оформившись в целый ряд концептов и постулатов, определявших правовой компонент миропонимания, самым непосредственным образом детерминировали, определяли, экономические, политические, правовые, культурные отношения и взаимосвязи русского средневекового общества. XV-XVI вв. - время становления Русского централизованного государства. В основе социальной регуляции становиться «власть», стоящая «вне и над правом», а самодержавие начинает реализовываться в смысле «самовластия» и самоволия». Это положение возникло в результате трансформации и даже определенной деформации миропонимания в целом русского средневекового человека, и его правосознания, в частности. Эту метаморфозу ярко выразил в своем мировоззрении и правопонимания царь Иван IV Грозный. Поддержание определенного общественного порядка самым непосредственным образом выражалось в содержании системы категорий правосознания этой эпохи. Такими категориями являлись «вера» и «правда», где «правда» - это Божественные заповеди, которые призваны исполнять все люди, живущие на земле, включая монарха, а «вера» - формальная сторона отправления религиозных обрядов, которая имела все же большую значимость для любого средневекового человека. Категориальные структуры становятся средствами выражения определенных постулатов и концептов правосознания. Государь воспринимается не только как справедливый судья, но и как страстотерпец, мученик за веру, добровольно отказавшийся от «жизни вечной» во имя благоденствия своего царства. Именно во имя сохранения установленного общественного порядка каждый человек должен быть готов к добровольному мученичеству. Государь здесь Божественный избранник, который знает «правду», «веру», но в своем государстве устанавливает свою собственную «правду» и «веру». Так происходит окончательная трансформация категориальной системы русского средневекового правосознания.
Научно-практическая значимость. Полученные знания можно использовать в преподавании спецкурсов на философских, исторических и юридических факультетах. Они имеют существенное значение для практической деятельности по развитию правосознания.
Апробация результатов исследования. Различные аспекты исследования обсуждались на заседаниях кафедр философии и методологии науки, социальной философии и философии права факультета философии и культурологии Южного Федерального Университета. Существенные материалы диссертации были представлены в докладах на конференции «Молодежь XXI в. - будущее российской науки». Некоторые аспекты диссертационного исследования докладывались на XX международной научной конференции «Человек в контексте своего времени: опыт историко-психологического осмысления» (Санкт-Петербург, 18-19 декабря 2006 г.), региональной научной конференции «Взаимодействие народов и культур на Юге России: история и современность» (Ростов-на-Дону, 19-20 сентября 2007 г.), на XXII международной научной конференции «Быт как фактор экстремального влияния на историко-психологические особенности поведения людей» (Санкт-Петербург, 17-18 декабря 2007 г.). В целом содержание исследования отражено в 10 публикациях автора (общим объемом 3 п.л.)
Структура и объем диссертации. Текст диссертационной работы состоит из введения, трех глав, включающих 8 параграфов, заключения, списка источников и изученной литературы. Объем основного текста составляет 121 страницу, список источников и изученной литературы 183 наименования.
Правовые категории - как один из основных структурных компонентов правосознания
Как было отмечено ранее, правосознание - это сложное и многогранное явление, для понимания внутренней структуры этого феномена, в нем необходимо выделить основные структурные и сущностные компоненты. Основными структурными компонентами правосознания выступают правовая идеология, правовая психология и правовые установки.
Правовая идеология - это совокупность юридических идей, теорий, взглядов, которые в систематизированном виде отражают и оценивают правовую реальность. Таким образом, ядром правовой идеологии является знание права. Незнание пределов осуществления и действия во времени своих прав и обязанностей затрудняет их осуществление. Развитое правосознание всегда позволяет субъекту права разобраться в том, насколько законны требования власти или отказ в какой-либо просьбе с его стороны;: каков порядок осуществления какого-либо правила, дела. Объем и качество правовых знаний составляют основу правовой информированности личности.
Идеология характеризуется целенаправленным, научным либо философским осмыслением права как целостного социального института, в качестве самостоятельного элемента общества.
В сфере идеологии и через идеологию находят отражение потребности и интересы, прежде всего, социальных групп, классов, народов, государства, мирового сообщества в целом. Элемент индивидуально личностного конечно присутствует, так как та или иная идеология создаётся и формируется отдельными людьми и, лишь затем становится достоянием всех людей.
Примером правовой идеологии как способа правового осознания действительности может служить гегелевская философия права, естественно-правовая, позитивистская, марксистская доктрина государства и права.
Основное предназначение правовой, идеологии - служить своеобразным социальным планом-программой деятельности организованных в политическое сообщество, партию, движение, в политическую систему людей, позволять им поступать осознанно и целесообразно для достижения определённых социальных и правовых идеалов.
Национальная правовая идеология позволяет человеку, классам, партиям, так или иначе, ориентироваться в новой политической обстановке. Она ориентируется на долговременные процессы, нормы поведения, в силу чего способна соединить поколения, концентрировать смысл их деятельности на созидательные цели.
Правовая идеология есть такой синтез знаний, который в концептуальном виде доступен не только специалистам, но и широким слоям населения, конкретно каждому человеку, пропагандируя смысл жизни, работы, ориентируя их в сложном и противоречивом мире. Она представляет собой систематизированные представления о правовой действительности, в основе которых лежат определенные ценностные посылки.
В зависимости от того, какие ценностные посылки занимают ведущие позиции можно говорить о различных типах правовой идеологии. Так, теории, сводящие право к правам и свободам человека можно отнести к антропоцентристскому (индивидуалистическому) типу правовой идеологии. Теории же, в которых доминирующей ценностью и источником права признается Бог, относятся к теоцентристским правовым идеологиям. Если же основными правовыми ценностями признаются права каких-либо групп, классов, народов, наций, общества в целом, то такие взгляды относятся к социоцентристскому (коллективистскому) типу правой идеологии. Названные типы нередко переплетаются между собой, включают в себя элементы различных типов правовой идеологии. Правовая психология охватывает совокупность правовых чувств, ценностных отношений, настроений, желаний и переживаний, характерных для личности, всего общества в целом или конкретных социальных групп. Законодательно установленные временные параметры, на основании которых осуществляются права и обязанности, субъект права, как правило, переживает эмоционально в виде одобрения, или осуждения. Личность должна осознать адресованные ей предписания и определить свой вариант поведения.
Содержание правовой психологии - чувства, эмоции, переживания, настроения, привычки, стереотипы, которые возникают у людей в. связи с существующими, юридическими нормами и практикой их реализации. Это своего-рода стихийный, «несистематизированный» слой правового сознания выражающийся в отдельных психологических реакциях любого человека или той или иной социальной группы на государство, право, законодательство.
Правовая психология наиболее «распространённая» форма осознания права, присущая в той или иной степени всем общественным отношениям; возникшим с участием юридического элемента.
Правовая психология также есть наиболее глубинная, «скрытая» от непосредственного восприятия и понимания сфера правового отражения, которая даёт подчас такие типы индивидуальных и массовых реакций на право, законодательство, которые способны кардинально определить успех или неудачу тех или иных законодательных программ.
Кроме этого, правовая психология, будучи сложносодержательным, объективно-регуляторным явлением, включает значительную область бессознательного — целый мир психических явлений и процессов, обусловленных фактами действительности, во влиянии которых субъект не даёт себе отчёта. Бессознательное находит выражение в таких формах познания действительности как интуиция, психологический аффект, привычные действия, социальное возбуждение, в стремлениях, действиях, установках, причины которых не осознаются человеком.
Детерминирующее влияние спецификаций правосознания Византии на становление и развитие правосознания Древней Руси
Русь в X в. приняла православие, а значит, вошла в социально-политическую и культурную орбиту Византийской империи. Исходя из этого, многие исследователи утверждали, что и форма правления, и все духовные ценности были восприняты нами от Византии. Получается, что идейной основой правопонимания являлась Византия со своей правовой и культурной традицией, что и нашло отражение в правосознании людей, а, следовательно, и в нормах общественной жизни.
А.Дж. Тойнби в своей статье «Византийское наследие России» утверждал, что «на протяжении почти тысячи лет русские принадлежали не к нашей, западной, цивилизации, а к византийскому - сообществу, хоть и родственному нам, имеющему те же греко-римские корни, но всё-таки глубоко отличному от нашей цивилизации»". Византийское сообщество характеризуют свои категориальные структуры, выявление которых позволит выявить характер власти и периоды создания в России своего варианта византийского тоталитарного государства.
Є самого зарождения русского государства, с момента возникновения национальной общности, называвшейся «Русью», контакты между русскими и византийцами,, вследствие географического положения и экономического развития общества, являлись неизбежностью. Торговый путь «из варяг в греки», связывавший Балтийское и Черное море, в IX веке стал экономической,,политической и военной базой государства, управлявшегося династией варяжского происхождения. Его держали под своим контролем русские крепости Новгород и Киев: Северный путы стал одним из главных путей, связывавших Византию с Западной Европой.
Время правления Маке донской династии (867-1056 гг.) можно считать «золотым веком» Византии: Нападения арабов? и болгар; были; успешно отражены, небывалая экспансия на Среднем; Востоке, Балканах; и; в, Италии эта экспансия? приняла форму прямого военного захвата бывших территорий; Римской империи. В Центральную Европу и на Русь византийская культура проникала как орудие христианской проповеди. В 867 году патриарх Фотий объявил миру, что «русы», которые еще недавно осаждали;Константинополь, приняли православного епископа.
Ш течение последующего столетия Русь оставалась для? Византии главным источником важнейших товаров - мехов, воска, меда, рабов - и, соответственно, предметом постоянного дипломатического внимания, хорошо- описанного императором Константином VIP. Багрянородным в его сочинении «0б управлении империей». Хотя русские действовали не только мирными способами, часто они силой навязывали свои условия; а по временам угрожали Константинополю войной:
В X веке Константинополь, достигнув вершины культурного и политического развития, являлся неоспоримым центром: всего христианского мира. Население города приближалось к миллиону; императорские дворцы, ипподром, «великая церковь» Святой; Софии, долго остававшаяся самым большим и великолепным храмом раннего средневековья, - всем этим Византия производила на славянских "варваров" впечатление, которого не мог внушить ни один христианский город запада. Поэтому союз со славянами империя закрепляла не только силой оружия, но и убеждением о превосходстве христианской культуры.
Княгиня Ольга, мать Святослава, приняла христианство. Во время посещения Константинополя она была с почетом принята императором Константином VII (957 г.). Примеру Ольги последовал ее внук Владимир, сын Святослава: он не только сам крестился, но сделал христианство государственной религией Руси. В 989 г. Владимир женился на сестре Василия II, он стал наследником императоров Македонской династии. В это время уже существовали переводы Писания и византийской литургии на славянский язык. Русь приняла византийское христианство по своей воле, это был результат свободного выбора государства.
Византийская империя, отбивавшая нападение турок, нуждалась в материальной поддержке. За такой поддержкой и обратились в Московскую Русь. Московские князья оказали денежную помощь разорившимся императорам, но это не стало выразителем подданства византийскому императору. Византийские императоры готовы были рассматривать русские земли как своего рода провинции Византийской империи, в их глазах, Русь, приняв крещение, становилась частью империи. Для русских Константинополь был источником религиозной веры и центром культуры, а император в политическом и правовом сознании воспринимался как глава всего христианского мира.
Когда христианство стало государственной религией Киевской Руси (988 г.), влияние Византии превратилось в главный фактор развития русской культуры. Размеры и характер этого влияния следует оценивать в свете трех элементов, которые определяли жизнь византийского общества: римской политической традиции, греческого литературного наследия и православной христианской веры.
Эволюция категориального компонента русского средневекового правосознания в процессе инкорпорации русского права в правовую систему Золотой Орды
«Два или три века мяли суровые руки славянское тесто, били, ломали, обламывали непокорную стихию и выковали форму необычайно стойкую»1. Русь два с лишним века была в прямой зависимости от орд Батыя и его наследников. И степь дала восточнославянскому этносу невообразимо много — неведомый Западу фатализм, стоицизм, широту души, способность легко сходиться и уживаться с соседями. От монголов русские приняли черты типичного «туранского» характера — религиозность, упорство в отстаивании своих взглядов, бесконечное терпение, стоическое восприятие жизни. Терпимость монголов к православной церкви способствовала усилению значения религиозного элемента в русской жизни. Москва стала прямой наследницей Золотой Орды не только в результате взаимного общения и зависимости, но и посредством последующей экспансии русских на Восток, когда они двинулись по пути монголов и дошли до их прародины и дальше. Важно отметить, что «ни одно иго не могло быть трехсотлетним», монголы и русские нашли «золотую середину» и привнесли взаимопроникающие черты в культуры своих народов. На протяжении трех столетий осуществлялся огромный и сложный этнокультурный и геополитический синтез, приведший в итоге к мощному геополитическому взрыву — созданию на пространстве Евразии территориально и государство могущественной России.
Евразийцы полагали, что проблема выбора между Западом и Востоком появилась в XIII в., когда перед русскими князьями возникла угроза с двух сторон. И князь Александр Невский, совершенно правомочно предпочел Восток Западу: «Александр увидел в монголах дружественную силу в культурном смысле, силу, которая помогла ему сохранить и консолидировать русскую культуру, сохранить ее идентичность от латинского Запада». Немецкие рыцари из католического ордена Ливонских меченосцев постепенно продвигались к русским границам с северо-запада. Причем, «немцы могли постоянно пополнять свои войска, так как в XIII в. в Европе было огромное количество добровольцев»1 Приходилось бороться и с регулярными нападениями литовских отрядов на Новгород и Псков.
«В 1252 году Александр Невский с военной помощью Золотой Орды утверждается во Владимире» . Выбор союзника объясняется просто: монголы несли рабство телу, а католицизм хотел поработить души. Поэтому, «это один из самых популярных князей Древней Руси, провозглашенный русской церковью святым»3.
Монгольское нашествие было спасительным для Руси, оно предотвратило превращение ее колонию Запада: «Татары защитили Россию от Европы»4. Отдаляясь от Запада, Русь благодаря свободе религиозного исповедания получила твердые основания для самостоятельного национального становления и культурной самоидентификации даже при монголах. Последние оказали влияние не только на формирование особого характера восточных славян, но и на специфику их государства. Русские подчинили бояр царю, а крестьян — помещикам. В то же время у Руси появились иные географические горизонты: русская торговля открыла пути на Восток, что еще более отдалило Россию от Западной Европы. Кроме того, монголы разрушили крупные города Руси, тем самым лишив славян живительного опыта внутригородского общения, в силу чего нация начала формироваться в условиях, очень отличных от западноевропейских (базирующихся на городах).
Таким образом, результатом складывания влияния варягов, греков, кочевников, итогом межкультурного синтеза стало централизованное Московское государство...
К середине XIII в. к югу, юго-востоку и востоку от Руси возникло единственное государство — Золотая Орда или улус Джучи. Термин «Золотая орда» первоначально применялся к орде самого Чингис-хана и лишь впоследствии переосмыслился , после его; смерти, как одно из наименований; улуса Джучи- фактически основанного сыном Джучи-Батыем.
Трудно» установить точные границы улуса Джучи,. особенно по линии обширных степей составлявших основную часть джучиеваюрта: На? северо-востоке ВІ состав Золотой- Орды входил Булгар с его областью, на севере граница-проходила1; по русским княжествам, на юге Золотая; Орда владела, с одной стороны, Крымом с его приморскими городами, с другой - Кавказом до Дербента; а иногда.и до Баку, также северным Хорезмом с г.Урченичем: На западе — степями от Днестра и дальше, на востоке - до Западной Сибири и до Низов Сырьдарьи.
Местом; пребывания ханской ставки, было сделано нижнее Поволжье. Так как здесь пролегала магистраль караванной торговли, отсюда было ближе к другим монгольским-государствам, а также к центру Монгольской империи - городу Каракоруму. Будучи совокупностью земледельческих районов и городских поселений, культурная полоса по Нижней Волге была так близка от степи, что здесь легко было сочетать оседлое и кочевое хозяйство. Основателем Золотой Орды считается хан Бату (Батый), время его царствованиях 1237г. по 1256г.
Золотая Орда - это улус дома Джучи, а, следовательно; всё: население кочевое, сельское, городское считалось принадлежащим дому Джучи во главе с ханом. Кочевники, кочевой быт сыграли особую роль в жизни Золотой Орды. Основной массой кочевников в Золотой Орде были половцы.
Становление и развитие категории «государь» как важнейшего правового концепта русского средневекового правосознания
Отношение верховной власти и человека, определялись такими категориальными структурами как «господин», «раб», они носили основополагающее значение для развития сущностных характеристик понятия «власть».
Перемены в положении московского князя как внутри русских земель, так и в отношении с Ордой в концентрированном виде, а, следовательно, и перемены в категориальной сущности правосознания нашли свое выражение в его официальном титуловании. Если царский титул Дмитрия Донского есть лишь претензия на новый статус, никем не признанная и ничем не закрепленная, то, появившееся в докончании Василия Дмитриевича с дядей Владимиром Андреевичем титулование — «господин великий князь» -официально закрепило за ним высшую ступеньку во властной структуре средневековой Руси. Такая категория как «господин» наделяется такими смыслами как хозяин, владетель, властитель.
Ко второй половине XV века, принцип старейшинства уже изжил себя. Договорный характер междукняжеских отношений в последние годы правления Василия II был серьезно искажен, да и способ передачи власти по завещанию был поставлен под сомнение.
В середине XV века, в качестве наиболее перспективных утвердились: религиозное обоснование власти государя, отчинная традиция, понимаемая как передача власти по наследству, идея единодержавия, столь необходимая при создании независимого русского государства.
Категория «князь» окончательно превратилась в почетный титул в период создания единого государства, ранее князь являл собой племенного вождя, затем реального главу княжества. Этот титул указывал на-происхождение1 лица. Титул «царь» представляет собой сокращение от «цесарь» и восходит к имени Юлия Цезаря, ставшем в Римской империи одним из титулов верховных правителей. По своему исходному значению русский титул «царь» равнозначен титулу византийского императора, «царями» на Руси действительно называли византийских императоров, но так же называли здесь и татарского хана, при этом наименование такое соответствует греческому понятию «василевс», в Византии таким образом могли называть как императора византийского, так и персидского шаха. В древнерусский язык термин, скорее всего, попал из старославянской литературы, где мог означать библейских правителей, римских и византийских императоров. Первый известный случай приложения царского титула к русскому князю относится к 1054 г. Употребление данного титула
связано с именем Ярослава Мудрого. Официально титул царя стал присваиваться русским государям лишь с 1547 года, когда Иван Васильевич IV (Грозный) венчался на царство.
Как отмечает Б.А. Успенский, изначально «царем» называли византийского императора, то и соответствующее наименование русского князя означало тем самым уподобление императору. Особенно актуальна эта традиция становится с тех пор, как Византийская империя прекращает свое существование, а Москва начинает пониматься - в рамках доктрины «Москва - Третий Рим» - как Новый Константинополь и русский государь заявляет о себе, как приемнике византийских «царей». Вместе с тем в условиях западной ориентации русские монархи предпочитают называть себя не «царем», а «императором», так называет себя уже Лжедмитрий I, а затем Петр I. Будучи эквивалетном греческого титула «василевс», титул «царь» соответсвует латинскому титулу «император». Наряду с этим титул «царь» -так же как титул «василевс» - совпадает с наименование Христа и ветхозаветных царей в Священном Писании. На латыни же наименованием Христа и ветхозаветных царей является «rex», следовательно титул «царь» соответствует латинскому титулу «rex». Таким образом, при ассоциации царя с византийским императором слово «царь» соответствует титулу «император», если же царь уподобляется Христу или царю Давиду, это слово соответствует титулу «rex». Русский царь в процессе помазания на царство уподобляется не только Давиду, но и самому Христу, и это уподобление отличает его как от византийского императора, так и от западного монарха, при таком понимании слово «царь» соотносится с титулом «rex», а не с титулом «император»
