Содержание к диссертации
Введение
1. Теоретические проблемы управления инфляционными процессами 11
1.1. Оценка существующих концепций природы и механизмов инфляции
1.2. Государственное регулирование инфляционных процессов в условиях кризисной экономики 34
2. Совершенствование прогнозирования инфляционных процессов в рыночных условиях хозяйствования 46
2.1. Обоснование методологии прогнозирования инфляционных процессов -
2.2. Способы прогнозирования инфляции 87
3. Управление инфляционными процессами посредством государственного регулирования в аграрном секторе экономики 98
3.1. Влияние на инфляционные процессы спроса и предложения на продукцию аграрного сектора в условиях рынка -
3.2. Управление инфляционными процессами на федеральном уровне на этапе перехода к рыночным отношениям путем государственного регулирования в сельском хозяйстве 112
3.3. Государственное регулирование сельского хозяйства на региональном уровне и его влияние на инфляционные процессы 124
Заключение 134
Библиография 141
Приложения 152
- Оценка существующих концепций природы и механизмов инфляции
- Государственное регулирование инфляционных процессов в условиях кризисной экономики
- Обоснование методологии прогнозирования инфляционных процессов
- Влияние на инфляционные процессы спроса и предложения на продукцию аграрного сектора в условиях рынка
Оценка существующих концепций природы и механизмов инфляции
Краткий экскурс в историю инфляции показывает, что инфляция является неотъемлемым атрибутом всякой рыночной экономики. Она наблюдалась и в рабовладельческом Риме и Древнем Китае. Средневековые Византия и Франция видели инфляцию своей золотой монеты. Завоевание Америки и вывоз оттуда в Старый Свет огромных по тем временам количеств драгоценных металлов привели к росту цен по всей Европе.
Обесценивание металлических денег вызывало не столько перепроизводство золота и серебра, сколько так называемая порча монеты за счет подмешивания менее ценных металлов к более ценным или намеренное снижение ее веса при сохранении нарицательной стоимости. С практикой порчи монет неразрывно была связана политика так называемого "декретирования денег", когда государство прямо требовало считать малоценную монету более ценной. Хорошо известно, как при царе Алексее Михайловиче Романове Россия испытала кризис, порожденный избыточным выпуском медной монеты, которую указом царя приравнивали к серебряной. Протест населения выразился в знаменитом Медном бунте в Москве.
Утверждение в Европе монархического абсолютизма привело к умножению попыток вводить декретируемые деньги. Идеологию этих попыток лучше всего выразил один из так называемых "прибыльщиков" царя Петра Г автор нескольких проектов по проблемам финансов Посошков: "А наш великий император сам собою владеет (т.е. всевластен), и в своем государстве еще и копейку повелит за гривну имать, то так и может правиться" [20]. По указу перечеканенные европейские талеры, переименованные в "ефимки", приказано было считать на треть дороже.
Принципиально отличалось от декретирования введение обеспеченных бумажных денег. В Европе первыми такими деньгами были векселя частных банкирских домов Германии и Италии. Их охотно принимали вместо золотых монет, потому что выдававшие их банкирские дома могли гарантировать их обмен на металлические деньги во всех крупных городах Европы и Ближнего Востока. Однако многие банкирские конторы поддавались соблазну пустить в оборот векселя на суммы более крупные, чем наличное обеспечение, и это приводило их к банкротству и обесцениванию веселей. Постепенно вызревала идея о государстве как о банкире, который не может обанкротиться, и о государственных банкнотах как о заменителе металлических денег.
Из записок знаменитого венецианского путешественника Марко Поло известно о введении бумажных денег в XIII веке в завоеванном монголами Китае. Хан Хубилай приказал китайцам сдать все имеющееся золото и серебро в обмен на определенное количество кусочков плотной бумаги с ханской печатью и обозначением их эквивалента в золоте. При необходимости бумажные деньги можно было легко обменять на золото, например, для поездки за границу. Такой подход обеспечил первоначальный успех мероприятия, и, по свидетельству Марко Поло, население охотно пользовалось «легкими деньгами». К сожалению, монголы очень скоро начали выпуск необеспеченных бумажных денег, и все это дело в конце концов провалилось, вследствие инфляции [68].
Одна из первых попыток ввести государственные банкноты в Европе была предпринята во Франции при короле Людовике XIV. Автором проекта был шотландец Лоу, который не смог продвинуть свою систему на родине. Выпущенные им под эгидой королевского казначейства ценные бумаги вскоре обесценились так же, как ханские "картонки" в Китае.
Во время Великой французской революции и империи Наполеона выпуск бумажных денег предпринимался много раз. Наученные горьким опытом французы старались обеспечить эти выпуски, если не золотом, то хоть чем-то еще. Один раз в обеспечение пошли, например, церковные земельные владения, конфискованные при участии Талейрана. Однако это не спасало бумажные ассигнаты от инфляции.
Екатерина II в России тоже вводила в обращение бумажные деньги. Это были неразменные на серебро ассигнации. Хотя, помня уроки Лоу, царское казначейство не злоупотребляло чрезмерно эмиссией ассигнаций, покупательная способность этих денег все-таки падала. Александр I продолжил выпуск неразменных бумажных денег. Это привело к установлению в России раздель ного обращения золотых и серебряных монет и бумажных ассигнаций, причем каждый вид рубля имел свой собственный курс. Разумеется, ассигнации были намного дешевле металлических денег.
В США первые бумажные деньги были выпущены во время войны за независимость 1775-1783 гг. Это были так называемые "континентальные деньги". Солдатам платили особыми ценными бумагами - сертификатами. И то и другое быстро обесценилось. Вторая крупная инфляция в США случилась уже в годы гражданской войны. Тогда на Севере были выпущены, а затем обесценились так называемые "гринбеки". На Юге равным образом обесценились доллары Конфедерации.
Государственное регулирование инфляционных процессов в условиях кризисной экономики
Значение работ Кейнса для теории государственного регулированиия рыночной экономики заключается в том, что он первым среди экономистов-рыночников стал рассматривать народное хозяйство как целостную и взаимосвязанную систему. До него в центре анализа стояла отдельная экономическая единица, ее проблемы по достижению максимума прибыли, снижению издержек, накоплению капитала и его и инвестированию. Выводы, сделанные на основе анализа одного субъекта экономики, распространялись на всю систему без поправок на качественные изменения в поведении всей системы целиком по сравнению с ее отдельным элементом. Теория денег была единственной макроэкономической теорией неоклассиков до Кейнса, но она рассматривалась ими изолировано от теории производства.
Кейнс ввел в экономическую науку понятия микро - и - макроэкономики. Он писал: "Я считаю неправильным деление экономической науки на теорию стоимости и распределения, с одной стороны, и теорию денег - с другой. Истинная граница, на мой взгляд, должна пролегать между теорией отдельной отрасли или фирмы, где рассматриваются вознаграждения факторов и распределение ресурсов между различными способами использования данного их количества, и теорией производства и занятости в целом" [28 с.368]. Кейнс первым использовал и сам макроэкономический метод исследования, который впоследствии был взят на вооружение не только его сторонниками, но также и противниками. Один из них, теоретик неоклассицизма Д.Патинкин, отдавая должное главной работе Кейнса, "Общей теории занятости, процента и денег.", писал: "Это книга, которая произвела революцию и продолжает служить базисом понимания макроэкономических процессов" [113 с.25].
Разграничение между неоклассиками и Кейнсом идет по вопросу о природе равновесия рыночной экономики. Кейнс считает рыночную экономику несбалансированной, что часто приводит ее к недогрузке производственных мощностей, безработице, к сокращению инвестиций, к инфляции и наконец к депрессии.
Кейнс первым среди всех экономистов увидел в инфляции не эпизодическое явление, а присущую экономике, прежде всего рыночной, постоянную особенность. И в то время как монетаристы да и марксисты тоже видели в инфляции один только негатив, Кейнс увидел в ней нечто положительное, пригодное как инструмент регулирования экономики. Он писал: "Прогрессивное падение ценности денег в процессе исторического развития не является случайностью" [30 с. 11]. На протяжении целых веков инфляция исправно служила инструментом перераспределения доходов.
Инфляция и депрессия являются противоположными крайностями, до которых может доходить эта экономика в случае разбалансировки. Между крайностями ее находится точка равновесия, которую Кейнс называет еще "точкой полной занятости" или "критической точкой". Только в этой точке, как считал Кейнс, справедливы неоклассические теории, являющиеся суть теориями распределния только в условиях полной занятости, иными словами, когда дальнейший рост эффективного спроса больше не сопровождается ростом продукции. Занятость у Кейнса трактуется не столько как занятость рабочей силы (часто путаница в терминах вводит в заблуждение, тех, кто слабо знаком с трудами Кейнса), тут же идет речь в основном о занятости капитала.
Силой, способной привести рыночное народное хозяйство к равновесию, Кейнс считал государство, в чем именно заключается принципиальное отличие кейнсианства от всех неоклассических теорий, которые смотрят на государство с большой подозрительностью. Вот, что говорил на эту тему республиканский президент США Гувер, в год правления которого и случилась та самая "Великая депрессия", которая дала возможность проверить на практике кейн-сианскую теорию антикризисного регулирования: "Если для исцеления ... мы будем полностью зависеть от правительства, то этот путь неизбежно приведет к большим и страшным злоупотреблениям: пойдет расширение бюрократии, а деликатные моральные и экономические силы станут предметом неуклюжего и некомпетентного вмешательства"[23 с.49]
Регулирование соотношения занятости и инфляции по Кейнсу является стержнем государственного регулирования экономики в целом. Как он пришел к этому выводу?
Снижение заработной и платы и процесс увеличения занятости Кейнс считал двумя сторонами одной и той же медали: "...Если занятость возрастает, то применительно к коротким периодам вознаграждение за единицу труда, выраженное в товарах, приобретаемых на заработную плату, должно, вообще говоря, снизиться, а прибыль увеличиться" [28 с.70]. Он придавал большое значение различию между реальной и номинальной заработной платой: "Увеличение занятости может произойти лишь одновременно с уменьшением ставок реальной заработной платы"[28 с.70]
Кейнс считал инфляционный механизм самым удобным для равномерного и пропорционального, а также и незаметного большинству населения понижения заработной платы. Снизить заработную плату путем умеренной инфляции легче, чем путем проводимого предпринимателями простого понижения номинальной заработной платы: "В реальной жизни попытки предпринимателей понизить денежную заработную плату путем пересмотра соглашений с наемными работниками вызовут гораздо более сильное сопротивление, чем постепенное и автоматическое снижение реальной заработной платы в результате роста цен" [28 с.334]
Обоснование методологии прогнозирования инфляционных процессов
Функция прогнозирования является важнейшей составной частью системы управления [21, 99]. Управлять без прогноза результатов управления нельзя. Прогнозирование же в условиях России имеет определенную специфику поеравнению с прогнозированием инфляционного процесса на Западе. Прежде всего, это связано с повышенной ролью эмиссии наличных денег по сравнению с эмиссией безналичной денежной массы. Даже наша статистика под эмиссией подразумевают именно эмиссию наличных денег. Поэтому возникает объективная необходимость исследования вопросов прогнозирования инфляции в зависимости от эмиссии денежной массы МО.
Приближенный способ прогнозирования инфляции мы рассмотрим как первый из возможных способов прогнозирования.
Бек-Агамалов и Каморин предлагали в своей статье произвести разовую эмиссию. Очевидно, они интуитивно чувствовали, что эмиссия, растянутая во времени, приведет в действие степенные зависимости. Ошибались они в том, что относили эту свою разовую эмиссию на весь год. Здесь они совершили логическую погрешность, говоря о разовом характере эмиссии и в то же время относя ее действие на весь год.
Из раздела, посвященного дискретности обращения, следует, что любую разовую эмиссию следует относить только к обороту периода единичного перехода денег из рук в руки. Оборот этот численно равен обращающейся денежной массе. Поэтому можно приближенно рассчитать рост цен в случае разовой эмиссии как отношение эмиссии к денежной массе. Причем мы берем для отношения ту денежную массу, в которой производится данная эмиссия.
Из нашей формулы (23) и примеров для ее проверки следует, что условная замена равномерно растянутой во времени эмиссии на разовую дает нам результаты значения инфляции одного порядка, которые могут быть даже приблизительно равны, если эмиссия и инфляция невелики.
Необходимо все же учитывать, что такой рост цен будет возможен лишь при сохранении физического объема розничного товарооборота. Если возможен немедленный и существенный рост розничного товарооборота в ответ на эмиссию, то мы должны будем учесть возможный годовой относительный рост розничного товарооборота и вычесть его значение, из показателя і.
Итак, формулируем правило приблизительного подсчета инфляции в зависимости от эмиссии: Чтобы подсчитать приблизительно возможную инфляцию за год в зависимости от эмиссии, следует разделить данное планируемое на год значение эмиссии денежной массы на базовый объем денежной массы того же агрегата. Если при этом ожидается физический рост розничного товарооборота, то в этом случае следует вычесть из полученного значения годовой инфляции ожидаемое годовое значение относительного физического прироста товарооборота.
Отметим, что данный способ прогнозирования инфляции указан у Джеффри Сакса [73] в качестве основного. Для примера подсчитаем по данному правилу возможную инфляцию в случае эмиссии 330 трлн.руб. в 1996 г.
1. Розничный товарооборот в 1996 г. ожидался в 900-1000 трлн.руб. в текущих ценах при низкой инфляции. При этом роста физического объема розничного товарооборта за счет немедленного восстановления российского производства вряд ли следует ожидать.
2. Денежная масса МІ в базовый период составляла 330 трлн.руб. (планировалось удвоение); денежная масса МО в тот же период была около 100 трлн.руб. Приводим здесь наличную денежную массу, т.к. термином «эмиссия» в период, начиная с 1992 г., в российской статистике обозначалась эмиссия именно наличных денег.
3. Эмиссия денежной массы AM = 330 трлн.руб.
Но главное в том, что в ходе эмиссии при постоянном физическом объеме розничного товарооборота реального роста денежной массы не будет. Напротив, вместо реального удвоения она сожмется в 1,3 раза. Мы обнаружим это, если разделим номинально удвоенную денежную массу на показатель Inf, показывающий, во сколько раз эта масса обесценится в ходе инфляции. Если же мы надеемся на физический рост производства и товарооборота, то для полного исключения инфляции они должены быть до 100 % за год, что явно невозможно.
Влияние на инфляционные процессы спроса и предложения на продукцию аграрного сектора в условиях рынка
Значение производства продовольствия для экономики невозможно переоценить. Продовольствие являлось и является самым насущным предметом потребления, которое ничто не может заменить. Недостаток собственного продовольствия и затрудненость доступа к нему на внешнем рынке (по причинам экономическим и политическим) создает перекос экономики в сторону сельского хозяйства, который в плане экономического развития играет тормозящую роль. Это правило справедливо во всем мире. В настоящее время все страны с выраженной аграрной экономикой являются наиболее отсталыми, в т.ч., как это ни парадоксально, также импортируют и продукты питания. Но все-таки главной предпосылкой к ускоренному экономическому развитию всегда было и будет гарантированное изобилие продовольствия.
Приведем примеры. Европейские государства, в первую очередь. Англия, испытывая перед началом своей промышленной революции большие трудности с продовольствием, смогли их преодолеть только путем захвата колоний. Принудительный вывоз зерна и сахара из Индии, мяса из Ирландии в XVIII в. гарантировал Англию от дефицита продовольствия, но в то же время привел катастрофическим голодовкам в ее колониях, к недопущению появления промышленности в Ирландии, к полному уничтожению цветущей индийской кустарной промышленности [64 ].
В XVIII-XIX вв. Россия была отсталой феодальной страной. И все же, имея огромные запасы земли, она производила на душу населения продовольствия больше, чем большинство тогдашних европейских стран, о чем в частности свидетельствует и значительный вывоз зерна. Тогда же Россия занимала одно из ведущих мест в мире и по промышленному производству, экспортируя много железных изделий в Европу и большое количество тканей в Азию.
Со второй половины XIX в. из стран, не имеющих колоний, быстрее всех шло экономическое развитие тех стран, которые по своим природным условиям могли иметь большой товарный избыток продовольствия: США, Канады, Австралии и Аргентины. Шла интенсификация аграрного производства во всех европейских странах. Однако некоторые из них, например, Германия, возлагали главные надежды в решении проблемы продовольствия на расширение «жизненного пространства», что было одной из причин 1-ой и П-ой мировых войн.
Войны и подготовка к ним привели к появлению особых «военных» экономических укладов. Такие уклады были характерны для Германии и России. Чтобы воевать необходимо иметь в достаточном количестве собственное продовольствие, поэтому Германия еще в конце прошлого века закрыла границы для ввоза более дешевого продовольствия из-за рубежа и стимулировала крупные инвестиции в развитие агротехники. Этому в немалой степени помогло господство в ее сельском хозяйстве крупного юнкерского землевладения. Интенисификация труда и усиление эксплуатации батраков позволили высвобождить массу людей для службы в армии и работы в промышленности, прежде всего в военной. В то же время государство проводило самое натуральное планирование выпуска продовольствия, давало плановые задания сельским производителям, проводило, закупки продовольс-твия по твердым ценам, делало запасы.
Целенаправленная аграрная политика германского государства уже в царское время привлекала внимание российских военных деятелей, и они предлагали в России проделать то же самое. Но Россия в то время была под влиянием Франции, Англии и других стран, где господствовал принцип «Laisez-faire» и не спешила с вмешательством в свободные рыночные отноше-ия. У нас надеялись на избыток сельскохозяйственных земель и не замечали, что при низкой агротехнике, уменьшении плодородия почвы, с ростом населе-ия, вследствие бедности крестьянства, нежелании помещиков заниматься сельским хозяйством, продовольствия в России стало в обрез. И это уже не раз приводило голодовкам и при случае станет причиной смертельного голода. Эту катастрофу Россия пережила в конце мировой и в ходе Гражданской войны.
Нет удивительного в том, что Советская Россия после столь тяжких уроков, находясь во враждебном окружении и создавая собственную военную экономику, в конце концов, предпочла НЭПу германский путь развития тем более, что и сами германцы тогда же вели подготовку к новой войне еще последовательнее, чем раньше. Совхозы и колхозы, поставленные под жесткий госконтроль, были достаточно крупны, чтобы в них, как и германских юнкер-ких хозяйствах, можно было достаточно эффективно применять технику, в тот момент малочисленную. Так что хотя в Советском Союзе никогда не было избытка продуктов питания, но с 1934 г. не было и катастрофического голода, даже в войну (такого, например, как в Британской Индии в 1942 г.) [129].
Проблемы для СССР начались с середины 50-х годов, когда пошло «мирное соревнование двух социальных систем». Очевидно, «военная» экономика для такого соревнования малопригодна: она не может дать изобилия продовольствия, необходимого для развития мирных отраслей.
Это приводит очевидному парадоксу. Производя весьма большое количество разных материальных и нематериальных ценностей (металла, оружия, сложных машин, научных открытий и изобретений, произведений искусства) Россия имеет низкий валовой внутренний продукт.
При дефиците продовольствия, может быть, даже дефиците только какого-то одного важнейшего на данный момент продукта, вся оценка произведенных ценностей в сознании людей реально производится по отношению к этому дефицитному продукту. Когда определяющий продукт дорог у нас и дешев в других странах, то в нашей стране обесцениваются вообще все наши ценности в той мере, в какой этот определяющий продукт относительно дешевле на мировом рынке, чем у нас.
Если мы возьмем для сопоставления Россию и США, то увидим, что сельское хозяйство в расчете на душу населения в США в 2-3 раза более производительно, чем в России, о чем можно судить по производству зерна и особенно мяса как наиболее дорогого и дефицитного продукта самой первой необходимости. Между тем, в США в 1990 г. объемы продаж сельскохозяйственной продукции фермерами составляли около 200 млрд.долл. или 4 % ВВП, а в России в то же время объем сельскохозяйственного производства составлял 158 млрд.руб. или 24,5 % от ВВП.
Таким образом, наши 24 % ВВП фактически в натуральном выражении оказываются в то время равными 1,3 - 2,0 % американских. Это и послужило причиной того, что с установлением свободы торговли (в том числе и внешней) соотношение между ВВП России и США, взятое по соотношению переводных курсов рубля и доллара, сложилось к 1996 году после прекращения гиперинфляции 1 : 10. (До прекращения гиперинфляции это соотношение было еще более резким, т.е. в 1992 г. - 1 : 70 и в 1993 г. - 1 : 25). Этот пример показывает значение аграрного сектора при взаимодействии экономик двух стран, одна из которых сильнее другой и в промышленном и в аграрном производстве.
