Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Формирование профессиональной сферы досуга и развлечений в Тюдоровскую эпоху (XVI — начало XVII
1. Развлечения в эпоху Дж. Стоу и В. Шекспира
2. Становление профессионального театра
Глава 2. Развитие основных направлений сферы досуга в эпоху поздних Стюартов (вторая половина XVII — первая половина XVIII вв.)
1. Курорты
2. Парки и спорт
3. Кофейни
4. Праздники и зрелища
5. Театр
Заключение
Приложение
Список источников и литературы
Введение к работе
Период раннего нового времени в истории Англии был отмечен глубокими сдвигами не только в экономике и политике, но и в духовной сфере и повседневной жизни. Развитию мануфактурной стадии капитализма в передовых странах Европы теперь соответствовали ранние формы буржуазного политического устройства. Наблюдались изменения социально-профессиональной структуры, т. е. происходило сокращение первичного сельскохозяйственного сектора, все еще преобладавшего, в пользу сектора вторичного (промышленного), а также в пользу увеличивающегося третичного сектора — услуг, торговли, транспорта и т. д. Историки и экономисты долгое время пренебрегали важностью третичного сектора для роста экономики Англии в XVIII в. Огромное увеличение сектора услуг не вызывает сомнения. Одним из важнейших сегментов третичного сектора экономики была сфера досуга и развлечений. Однако последняя была связана с глубокими переменами в духовной жизни европейских народов в целом. Наиболее значимым интеллектуальным сдвигом стала секуляризация взглядов европейцев, как на природу, так и на общество: утверждение естественнонаучной системы воззрений.
Экономические, социальные, политические и идеологические сдвиги, происходившие в раннее новое время в Англии, привели к тому, что в стране к началу XVIII века произошло становление профессиональной индустрии досуга и развлечений. Развитие в этой области напрямую связано с экономической и политической стабильностью, которая стала своего рода завоеванием английского народа, спустя десятилетия гражданских войн и революций. Первостепенную роль в формировании нового мировоззрения сыграла идеология Просвещения. Все вышеупомянутые моменты объясняют, почему именно в Англии данного периода (рубеж XVII—XVIII вв.) сфера досуга (как третичного сектора экономики) получила мощный толчок в своем развитии и до настоящего времени является одной из наиболее прибыльных и быстроразвивающихся отраслей современной экономики.
Актуальность темы исследования. Становление профессиональной сферы досуга и развлечений тесным образом связано с проблемами повседневной жизни, которая по сей день является одной из актуальнейших в исторической науке. История быта и нравов английского общества или, говоря словами Дж. М. Тревельяна1, «социальная история», стала предметом пристального внимания и исследования зарубежных ученых лишь с начала 70х гг. XX века . При этом в работах зарубежных исследователей особое место отводилось изучению досуга и развлечений.
Тогда же была создана так называемая Ассоциация Изучения Досуга (Leisure Studies Association), в которую помимо представителей исторической науки вошли социологи, экономисты, культурологи и политологи. Вопросам повседневной жизни, в том числе и проблемам досуга, были посвящены круглые столы и конференции, проводившиеся институтом Всеобщей истории РАН во второй половине 1990-х годов.
Предмет исследования. Предметом изучения в диссертационной работе являются формы досуга англичан. Выбор термина «досуг» не случаен, в отличие от термина «отдых». «Досуг» (или свободное время) - «это часть вне рабочего времени (в рамках суток, недели, года), остающаяся у человека (группы людей) за вычетом непреложных расходов или затрат. В структуре свободного времени выделяют активную творческую деятельность (в том числе общественную деятельность), учебу, самообразование, культурные (духовные) потребности (чтение газет, книг и т. д.), посещение кино, театра, экскурсий, спорт и т.п., игры с детьми, общение с другими людьми». Тогда как отдых — это простое состояние покоя, часть вне рабочего времени, способствующая восстановлению работоспособности.
Хронологические рамки исследования определяются периодом с середины XVI в., когда в Англии уже ясно проявились тенденции капиталистического развития, полным ходом шла Реформация и процесс первоначального накопления капитала, развивалось собственное гуманистическое мировоззрение, шло становление новых социальных слоев будущего буржуазного общества, страна все дальше отдалялась от средневековой эпохи, появились новые духовные ценности. Все это, естественно, отразилось на быте людей, а также на сфере их досуга и развлечений, которые все более отходили от средневековых образцов.
Конечными временными рамками данного исследования является середина XVIII в. К этому моменту политическая система Англии приобрела четко выраженные черты, окончательно сформировав режим конституционной монархии. Именно в этот период Великобритания завоевывает лидирующие позиции в структуре общеевропейской и мировой экономики, возглавив процесс колониальных захватов. В то же самое время происходит процесс становления рыночного хозяйства, оказавшего сильнейшее влияние на социальную структуру английского общества и динамику его развития. Идет дальнейшее развитие духовной жизни, своего апогея достигает английское просвещение.
В английской экономике начинает развиваться третичный сектор в экономике, возникает профессиональная сфера досуга.
§ 1 Историография проблемы.
Отечественная историография. Досуговая сфера тесно связана со многими областями жизнедеятельности человека. Прежде всего, с экономикой и политикой. На протяжении долгого времени отечественная историческая наука была увлечена именно социально-экономической и политической историей Англии XVI — XVIII вв. О политическом устройстве английского государства и истории становления политических институтов начали писать еще отечественные историки начала XX века.2 Изучение этой тематики было продолжено в работах Е. В Воробьевой, М. П. Айзенштат и О. В. Дмитриевой в середине и конце XX столетия.3
Традиционным для отечественной историографии являлось изучение аграрной истории Англии в эпоху раннего нового времени, начиная с трудов A. Н. Савина и заканчивая работами М. В. Винокуровой и B. П. Митрофанова, изданными в конце XX — начале XXI вв.4
Неоднократно отечественные исследователи обращались к проблемам Английской буржуазной революции и Гражданской войны.5
О политических баталиях эпохи Реставрации повествует книга Т. Л. Лабутиной «Политическая борьба в Англии в период Реставрации Стюартов 1660—1681 гг.».6 Таким образом, мы можем констатировать значительный интерес отечественных исследователей к социально-экономической и политической истории Англии раннего нового времени.
История быта, нравов и проведения досуга привлекала внимание различных исследователей в отечественной и зарубежной историографии еще с конца XIX в.7
Во второй половине XX в. среди отечественных исследователей снова наблюдается возросший интерес к изучению проблем повседневной жизни, досуга, «народной культуры», которые обычно связывают с именами М. М. Бахтина, А. Я. Гуревича, В. П. Даркевича и др.1
В книге М. М. Бахтина «Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса» рассматривается теория праздника и пародийная сторона средневековой культуры. С позиций историзма в истолковании духовной жизни прошлого автор глубоко проник во многом темный для нас язык карнавальных форм и символов, выяснил мировоззренческие основы смеховой культуры.
В работе известного отечественного медиевиста А. Я Гуревича «Проблемы средневековой народной культуры» оспаривается распространенная точка зрения, согласно которой западноевропейская культура сводилась к культуре образованных слоев общества. Автор исследования отмечает, что народная культура существовала и не представляла собой упрощенной версии церковно-феодального мировосприятия, но была самобытной стихией, так и не обузданной церковью.
А. Я. Гуревич писал, что «народная культура — это культура социальных низов».2 По его мнению, маргинальные корни народной культуры отчетливо проявлялись в период средневековых карнавалов.
Рассматривая понятие «народная культура» в работах А. Я. Гуревича, приходишь к выводу, что на самом деле понятие «народная культура» намного шире и многообразнее.
Известный труд В. П. Даркевича «Народная культура средневековья» посвящен праздничной культуре средневековья. В этой книге, в частности, рассматривается жизнь и репертуар различных категорий «низовых» актеров (жонглеров, фокусников, кукольников, дрессировщиков, эквилибристов и т. д.), которые, по мнению автора, в течение всего средневековья являлись единственными профессиональными представителями светского театрально-зрелищного искусства. В этой же работе исследуются календарные празднества, состязания, игры, танцы, карнавальные шествия и т. д., т. е. фактически автор затрагивает проблемы досуга жителей средневековой Европы.
Со второй половины 90-х гг. XX века изучение социальной или «микро истории», (т. е. истории отдельно взятого человека или малых групп), продолжили исследователи А. Л. Ястребицкая и М. Н. Смелова в сборнике «Культура и общество в Средние века — раннее Новое время». Статьи А. Л. Ястребицкой и М. Н. Смеловой — это новый этап в развитии отечественной исторической науки, своими работами авторы пытались показать, «как пишут историю сегодня и как полагают делать это завтра».3
По мнению А. Л. Ястребицкой, в конце 90-х гг. XX века происходит «смена методологических «ориентиров», соответственно, и самого предмета историко-культурного изучения, ориентирующегося сегодня все больше на микроанализ, на проникновение «вглубь» социальной ткани и процессов, вызвав интерес современных исследователей праздника...»4
Вышеупомянутые статьи подвели итоги Падернборского симпозиума, посвященного феномену праздника в европейском обществе периода Средних веков и раннего нового времени.
Одна из наиболее интересных тем, обсуждаемых на страницах ряда публикаций, затрагивает историю возникновения досуговой сферы. В действительности, мы видим несколько концепций возникновения отдыха. Одна из них принадлежит марксистской школе, суть которой сводится к тому, что бытие человека не расчленено на труд и досуг. Просто на заре человечества индивид тратил практически все свое время на изготовление необходимых ему вещей и добычу пропитания. Причина — несовершенство технологии и орудий труда.
С развитием прогресса и совершенствованием орудий труда, человек все меньше тратил времени на добывание необходимого ему продукта, следовательно, у него появилось гораздо больше свободного времени, которое он мог потратить по своему усмотрению. Таким образом, авторы вышеупомянутой теории полагали, что досуг — это достижение человечества, приобретенное им в процессе эволюции.
«Жизнедеятельность индивида не расчленена на труд и досуг, т. к. он (индивид) ориентирован на получение только необходимого продукта, но при отсталой технологии тратит на это практически все свое время и силы».1 По марксистской концепции, изложенной С. А. Богомоловым, получается, что наскальная живопись первобытного человека - часть процесса «получения только необходимого продукта». Возможно, что труд, действительно сделал из обезьяны человека, привел к психофизиологическим изменениям человеческого организма, однако отрицать существование отдыха, даже у первобытного человека, было бы слишком смело.
Нельзя обойти вниманием работу одного из ведущих специалистов по истории повседневности И. Я. Биска «История повседневной жизни в Веймарской республике».
В вышеназванной работе, посвященной бытописанию и истории повседневной жизни немецкого народа 20хгг. XX века, заложены методологические основы для изучения истории быта и нравов.
На страницах книги мы можем найти ряд определений терминам «повседневность» и «образ жизни».
«Образ жизни - это проявления жизнедеятельности человека, которое осуществляется им изо дня в день, при само собою разумеющихся условиях, включая пространственно-предметные». «Образ жизни представляет собой совокупность устоявшихся, типичных для определенных социально-экономических отношений форм жизнедеятельности народов, классов, социальных групп в материальном и духовном производстве, в общественно-политической, семейно-бытовой сфере, личной жизни».2
Из вышесказанного следует, что тема нашей работы лежит в русле изучения повседневной жизни еще и потому, что здесь имеются схожие по сути трудности в их изучении; необходимость в исследовании огромного количества фактов, неразрывно связанных между собой: политических, социальных, национальных пристрастий.
Следует отметить, что отечественные историки долгое время были увлечены революционными сюжетами английской истории XVII века. Если в работах и шла речь о досуге англичан, то, как правило, в более ранний период. Большинство авторов никак не связывали развитие сферы отдыха и развлечений с развитием экономики и инфраструктуры городов. На наш взгляд, отечественные исследователи недооценили роль третичного сектора экономики в развитии провинциальных городов.
В конце 90хгг. XX века отечественные историки пристальное внимание уделили изучению связей культуры и досуга, тем самым, продолжив исследования М. М. Бахтина и А. Я. Гуревича о феномене «народной культуры» и повседневности.
Ближе всего к проблематике данного исследования стоят статьи В. А. Евсеева.1 Опираясь на фактический материал «Лондонского обозрения», автор рассказывает об основных направлениях сферы досуга жителей Лондона в период правления династии Тюдоров.
Говоря о феномене «народной культуры» и повседневности, следует остановиться на тех немногочисленных работах отечественных исследователей, которые были посвящены английскому театру эпохи Ренессанса. В первую очередь, следует отметить статью Н. А. Богодаровой.2 Автор рассматривает сюжетные основы, методы и организацию постановок мистерий в Англии XIV—XV вв., с точки зрения их связи с реальной исторической действительностью того времени, с жизнью города, ролью горожан в развитии театра мистерий.
Монография известного отечественного литературоведа А. А. Аникста посвящена становлению профессионального театра в Англии в эпоху В. Шекспира. В этой работе автор проводит параллель между любительскими и профессиональными театрами Англии.
Подводя итог обзору отечественной историографии, можно отметить, что проблема досуга, особенно становление его профессиональных видов, в Англии эпохи раннего нового времени пока еще слабо изучена в нашей литературе.
Зарубежная историография. В англоязычной историографии помимо политических и экономических сюжетов, параллельно велось изучение социальной истории, в частности, истории досуга. Примечательно, что первые работы по этой тематике появились еще в XIX веке.4 Первые работы носили описательный характер. Например, книга Дж. Тимбса1 об истории возникновения клубов и кофеен.
История клубной жизни ведет свое начало отнюдь не со второй половины XX века и тем более не с эпохи Нового времени. Прообразом клубов могли быть античные симпозиумы и средневековые пиры. Дж. Тимбс один из первых попытался рассказать о времяпровождении лондонцев в кофейнях, которые позднее были преобразованы в закрытые, элитные клубы.
Составитель «Клубной жизни» Джон Тимбс — известный публицист середины XIX века, собиратель анекдотов и сплетен английской столицы. Его книга рассказывает об истории становления и развития лондонских кофеен, таверн и клубов. Дж. Тимбс собрал и исследовал огромную часть литературных памятников, относящихся к XVIII, XIX вв. Он изучал статьи периодических изданий (газет), извлекая наиболее интересные факты из жизни английских политиков и рядовых граждан.
Книга Дж. Тимбса состоит из двух томов. Первый том рассказывает об истории английских клубов. В «список Тимбса» вошли более 100 лондонских клубов. Следует оговориться, что слово «история» не совсем адекватно отражает содержание книги. «Клубная жизнь» — это скорее сборник анекдотов и газетных сплетен, цель которых повеселить читающую публику. Автор не придерживался ни хронологических, ни каких-либо других рамок, хотя в самом начале попытался вести рассказ о старейших и наиболее авторитетных клубах.
Второй том «Клубной жизни» посвящен кофейням и тавернам. Содержание книги разбито по главам, каждая глава повествует только об одном из клубов или кофеен. Если рассматривать каждую главу книги в отдельности, то может сложиться впечатление, что перед нами туристический путеводитель по злачным местам английской столицы, с изложением истории заведений и «краткой биографией» их владельцев.
Что касается достоверности «Клубной жизни», то, безусловно, содержание книги нельзя рассматривать с точки зрения подлинного исторического документа. Как уже было сказано, в основу книги были положены анекдоты, слухи и легенды, связанные с тем или иным местом проведения досуга лондонцев, вместе с тем, в ней мы можем почерпнуть фактический материал. Примечательно, что Дж. Тимбс один из первых сделал попытку подсчитать наиболее известные лондонские клубы и кофейни. В содержании первого тома упомянуто более полутораста клубов, а во втором около двухсот кофеен и таверн. Дж. Тимбс упомянул только об 1/10 всех лондонских заведений, выбрав лишь те, что сыграли заметную роль в общественной и политической жизни английской столицы или же те, чьи хозяева прославили себя на всю Англию.
Основополагающей работой по изучению истории быта и нравов английского общества является исследование выдающегося английского историка Дж. М. Тревельяна «Социальная история Англии». Имя Дж. М. Тревельяна известно также по работам, посвященным периоду средневековья: «Англия в эпоху Уиклифа» (1922), «Англия времен Стюартов» (1907).
В «Социальной истории» собран огромный фактический материал по истории Англии за более чем пять с половиной веков. Большое внимание на страницах книги отведено сфере досуга, в том числе в интересующий нас период.
Десятая глава «Социальной истории Англии» повествует об отдельных видах досуга английских горожан: парках и спорте, кофейнях и клубах, ассамблеях и курортах. Представленный материал носит социально-экономический, бытовой и культурно-идеологический характер. Однако рассказ исследователя о досуге англичан основан на отдельных примерах и носит частный характер. В своей работе Дж. М. Тревельян опирался на обширный пласт документальных источников, в том числе на художественные произведения Д. Дефо.
В самом начале работы исследователь подчеркнул, что социальная история — это огромный кладезь информации, помогающий историку всесторонне изучить различные аспекты жизнедеятельности общества, государства и человека. «Социальные изменения подобны течению подземной реки», — писал Дж. М. Тревельян.1
В первой половине XX в. в западноевропейской историографии стала формироваться теории возникновения досуга. Её основы базируются на двух основополагающих понятиях: «игра» и «свобода». В контексте этой теории игра рассматривается как неотъемлемый элемент досуговой сферы. Весь уклад современной человеческой цивилизации, по мнению основоположников теории, был заложен в процессе игры. Известно, что всякая игра строится на правилах, правило со временем трансформировалось в идею, а идея превратилась в ценность и затем была оформлена как правовая норма — закон. Игра служит одним из инструментов познания мира, но человек никогда не задумывается над этим, потому как игра — это данность, присущая любому индивиду с момента его рождения.2
В том же русле рассматривается категория «свободы», т. е. «свобода», как данность. Досуг — это часть «свободного» времени или независимость (свобода) от работы. Помимо этого, появление досуговой сферы было бы невозможно без «свободы слова и суждений», «свободы передвижений» и «свободы совести».
В XX веке, особенно с середины 70х гг., тема «отдыха и развлечений» получила новый виток в своем развитии не только в Великобритании и странах Европы, но и в Соединенных Штатах и Австралии. Отрадно отметить, что вплоть до сегодняшнего дня интерес к изучению досуга не только не ослабевает, но продолжает развиваться на качественно новом уровне.
В современной англоязычной историографии затрагивались и вопросы методологического характера, связанные со сферой досуга. Одной из самых интересных работ в области изучения досуговой сферы является книга английского историка, преподавателя Кентерберийского университета, Хью Каннингхэма «Досуг в (период) Индустриальной революции».1 В своей работе X. Каннингхэм интерпретировал термин класс досуга /«Leisure class», под которым исследователь подразумевает правящий класс и высшие слои английского общества.2
Точка зрения X. Каннингхэма исходит из того, что «класс досуга» или «праздный класс» имел полное право на отдых или его некоторые виды по закону(!), в частности, по акту от 1671 года, когда правом на охоту или рыбалку могли воспользоваться только крупные и средние землевладельцы. «Развитие досуговой сферы в Англии стало возможным только благодаря появлению среднего класса, класса собственников и как следствие этого, складывание системы гражданских свобод».4
Дискуссию о том, что есть «досуг», продолжил Марк Джадд5 в одной из своих статей, изданных в начале 80хгг. XX века писал: «Досуг — это простая свобода от работы».6 Досуг вообще невозможно рассматривать в отрыве от категории «свободы». Освобождение городов и людей от различных форм феодальной зависимости средневекового периода, кризис религиозной (католической) морали, великие географические открытия, имея в виду, что свобода суждений и свобода передвижений стали основными стимулами к развитию сферы отдыха и развлечений. Семнадцатый век внес в привычный образ времяпровождения обывателя некоторые изменения, которые были неразрывно связаны с ростом городов, а также с тем, что открылись новые экономические горизонты и новые источники для получения больших прибылей.
Впервые понятие «класс/качество досуга» или «праздный класс» было введено Т. Вебленом в книге «Теория праздного класса».1 Автор книги «Теория праздного класса» Торстен Веблен, крупный американский экономист и социолог, основоположник одного из главных направлений современной буржуазной политической экономии — институционализма. В буржуазной литературе Т. Веблену отводится видная роль в развитии американской политэкономии, В первое десятилетие после опубликования «Теория праздного класса» переиздавалась четыре раза.
Несколько глав своей работы Т. Веблен посвятил исследованию и объяснению термина «Институт праздного класса» как основного потребителя в сфере досуга. «Институт праздного класса развивается из возникшего ранее разграничения видов деятельности, согласно которому одни виды почетны, а другие — нет». Именно из этого различия и возникает расслоение общества на «праздный» и «работающий» классы. Т. Веблен анализирует историю развития праздности; он показывает, как постепенно вырабатываются правила, «навыки праздности»: «Благовоспитанное поведение и высокородный образ жизни — это следование нормам демонстративной праздности и демонстративного потребления». Он утверждает, что стремление к праздности порождает и кодекс приличий, и правила поведения. По мнению Веблена, весь образ жизни высших слоев подчинен постоянной демонстрации праздности, причем эта демонстрация становится даже обременительной. «В условиях подчинения требованию демонстративного потребления атрибуты человеческой жизни — такие, как жилище, обстановка, экзотические безделушки, гардероб, питание — стали столь сложными и обременительными, что потребители не могут должным образом справиться с ними без посторонней помощи».3 Таким образом, Т. Веблен связывает воедино качество досуга индивида с его материальным благосостоянием.
Коммерциализацию досуговой сферы связывают с появлением массовой культуры. «Массовая культура» (англ. mass culture) — в философии и социологии понятие, обобщённо выражающее состояние буржуазной культуры с середины XX века. «В понятии «массовая культура» нашли отражение существенные сдвиги в механизме буржуазной культуры: развитие средств радио, кино, телевидения, гигантские тиражи иллюстрированных журналов, дешёвых «карманных» книг, грампластинок; индустриально-коммерческий тип производства и распределения стандартизированных духовных благ».1 Далеко не последнюю роль в формировании массовой культуры сыграла периодическая печать и реклама, которые стали бурно развиваться в самом начале XVIII века. Большинство периодических изданий того времени, существовали довольно короткий период. Первая ежедневная газета появилась в Лондоне в 1702 году, а к 1750 году общий годовой тираж всех английских изданий составлял 7 млн. экземпляров.
Первые рекламные листки появились в Англии еще в XV веке, а к 1700 году обычными стали рекламные каталоги, заказчиками которых были городские власти, стремившиеся рассказать об услугах и товарах, производимых в их городе.3
Из всего вышесказанного следует, что говорить о массовой культуре в контексте средневекового и позднесредневекового общества было бы достаточно опрометчиво. На наш взгляд, понятие «народная культура» по своему характеру больше соотносится с принципом существования, так называемого, «традиционного общества» в доиндустриальный период. Неслучайно ряд исследователей часто говорят о тождестве народной культуры и фольклора, когда под последним понимают «народное творчество».1 Питер Бёрк пишет, что фольклор — это культурный феномен, возникший спонтанно, а массовая культура — насаждалась сверху и была придумана «технарями» и бизнесменами. В английском языке существует как минимум два термина обозначающих народную культуру: «popular» и «demotic». Некоторые авторы, среди которых можно назвать Дж. Голби и А. Пердью понимали под народной культурой XVIII века городскую культуру, но не культуру деревни. Исследователи исходили из того, что в XVIII веке начался исход крестьян с земли, Англия престала быть аграрной страной, и одновременно был разрушен уклад деревенской жизни в быту, отдыхе и сознании людей. Хотя ещё «в XVI веке, даже в Лондоне или другом крупном городе, отдых и развлечения сохраняли черты деревенской культуры, так как не существовало строгого различия между городской и деревенской культурой».4
В этом смысле интересно замечание У. Ханта и К. Райтсона,5 которые утверждали, что «рост численности населения и инфляция приводили к поляризации общества, в связи с этим увеличивалась пропасть между средним классом и беднотой. И первые все больше отделялись от традиционного мира народной культуры. Средний класс (см. Приложение) и его верхушка — джентри стали навязывать новые культурные идеалы, которые зачастую вступали в прямой конфликт со старой культурной традицией».6 Замечание У. Ханта и К. Райтсона носит принципиальный характер. Тем самым они поставили вопрос: если народная культура - это культура социальных низов, то что — есть культура среднего класса? Оба автора прямо говорят о разрыве культурной традиции.
По нашему мнению, становление среднего класса стало толчком к формированию уже упоминавшейся массовой культуры. Таким образом, трансформация народной культуры в массовую произошла вследствие её «коммерциализации».
Говоря другими словами, в XVIII веке произошло усложнение социальной стратификации общества с одновременным появлением новых социальных слоев, что в свою очередь, предопределило расслоение народной культуры. Если мы уже заговорили о многообразии культур, то тем более необходимо сказать об элитарной культуре, ибо на страницах данной работы речь пойдет об отдыхе и развлечениях и высших слоев общества. Было бы ошибочно полагать, что элитарная культура родилась именно в период позднего средневековья или в начале Нового времени.
В работах ряда историков часто возникает вопрос о корнях элитарной культуры и её соотношении с буржуазной культурой. Есть мнение, что элитарная культура появилась чуть позднее народной культуры, но в одном и том же «условном» месте: городе или деревне. Носителями элитарной культуры были представители правящих классов, имевших высокий, по сравнению с другими, социальный и имущественный статус. Следует отметить, что термин «элита» означает «узкий, относительно замкнутый круг людей с постоянным и ограниченным составом, объединенный сильными внутренними связями, неизменно имеющий определенные преимущества пред другой частью общества».
В 2000 году увидела свет книга австралийского социолога, преподавателя Технологического Университета города Сиднея, А. Дж. Виил «Образ жизни \ Качество жизни и Досуг» {Lifestyle and Leisure). В данном случае, термин «качество жизни» является более узким понятием по отношению к «образу жизни». В понимании автора книги «качество жизни» — это также совокупность, но уже социально-экономических черт, характеризующих повседневное поведение индивида или группы людей, регламентирующих его повседневную деятельность, включая отдых и развлечения. При его толковании решающее значение имеют социальный статус индивида и его материальное благосостояние. Разумеется, теория А. Дж. Виил не нова, её идеи сводятся к тому, что чем выше социальный статус индивида и его материальное состояние, тем лучше качество жизни.
На страницах своей книги австралийский исследователь пытается выяснить, из чего складываются основные потребительские предпочтения в выборе вида досуга? Что есть массовый досуг? Соответственно, если существует досуг массовый, то значит — есть досуг элитный и маргинальный? Почему некоторые виды досуга становятся массовыми, а другие нет? Ответ А. Дж. Виил пытается найти в культуре общества, точнее, в его культурных предпочтениях. Большая часть людей потребляет «продукты» массовой культуры, следуя общепринятым канонам; меньшая часть игнорирует общепринятые каноны и эстетику масс в целом, создает свою отличительную культуру, или как принято говорить суб-культуру. Таким образом, А. Дж. Виил делает вывод: «досуг и его виды определяются культурными запросами человека».1
При выборе отдыха человек соизмеряет не только свои финансовые возможности и эстетические предпочтения, но, как это ни странно, свои психофизические качества. В связи с чем появились два вида досуга \ отдыха: активный и пассивный, т. е. кто-то является участником действия, кто-то просто наблюдателем. Кроме методологических работ, в современной англоязычной историографии рассматривается конкретный материал по истории различных видов досуга.
Английские урбанисты П. Кларк и П. Слэк в своей книге «Английские города в переходный период»2 не обошли вниманием города-курорты и одними из первых проанализировали экономический потенциал городов данного типа. В работе английского историка Питера Борсея «Ренессанс английских городов: Культура и общество в провинциальных городах»1 рассматриваются основные виды досуга горожан в период с 1660 по 1700 гг.
Автор акцентирует свое внимание на развитии сферы досуга исключительно в провинциальных городах второй половины XVII века. К сожалению, П. Борсей показал только начальный этап развития сферы досуга, ограничив рамки исследования только 1700 годом. Английский исследователь достаточно четко проследил связь между развитием третичного сектора экономики и улучшением экономической ситуации в провинциальных городах Англии.
Современные исследователи Дж. Голби и А. Пердью полагали, что первоначально на первом месте существовала тесная связь между досугом и работой. Праздники и фестивали вершили сельскохозяйственные циклы работ.
А некоторые сельские ярмарки вообще существовали только для того, чтобы развлечь и повеселить народ. Отдых и развлечения традиционного общества, по мнению авторов, были тесно связаны с деревней, т. к. большинство людей проживало в сельской местности.3 Той же точки зрения придерживается видный специалист по социальной истории Англии Роберт Малькольмсон.4 Уже в начале своей книги «Народные увеселения» он рассказывает о связи времен года с характером развлечений. В той же работе Р. Малькольмсон особое внимание уделяет термину «recreation» и приводит все возможные значения этого слова:
а) восстановление сил, освежение;
б) развлечение;
в) отдых;
г) перемена между уроками;
д) клуб или дом культуры.1
Автор «Народных развлечений» призывал более внимательно относиться к терминам, ибо в «сфере досуга» они могут иметь куда больше значений, «чем мы можем себе представить».
Говоря о зарубежной историографии 80-х гг. XX века нельзя не упомянуть о двух работах, рассказывающих о проблеме «коммерциализации» досуговой сферы в период XVII—XVIII вв. Одна из книг носит название «Коммерциализация досуга в Англии XVIII века», её автор известный английский историк, ученик Дж. М. Тревельяна, декан исторического факультета Christ s College г. Кэмбриджа Дж. X. Пламб. Вышеназванная книга является не чем иным, как сборником лекций Дж. X. Пламба, прочитанных им в Кэмбриджском университете. Позднее, в 1985 году, свет увидела новая книга, созданная группой авторов, среди которых был профессор Дж. X. Пламб. «Рождение Общества Потребления»4 — это сборник статей, объединенных общей темой. Проблеме «коммерциализации» досуга посвящены статьи Дж. X. Пламба и Дж. Брюера.
В книге Дж. Пламба и в сборнике «Рождение Общества Потребления» авторы высказали ряд интересных и «неожиданных» идей относительно процесса коммерциализации досуга. Этот процесс, по мнению авторов, был инициирован технологическими изменениями, удешевлением процесса производства тканей и бумаги, «вульгаризацией языка», окончанием Реформации, авторы говорят не только о стабильности политической, но и духовной или «стабилизации сознания». Одной из причин коммерциализации досуга авторы считают «оздоровление нации», улучшение физического здоровья людей, спад эпидемий. Особого внимания заслуживает идея, высказанная Дж. X. Пламбом, относительно «плагиаризма» / plagiarism, т. е. незаконного копирования чего-либо. В отсутствии закона об авторском праве и упрощением технологии производства можно говорить о рождении массового производства и распространения технологических продуктов и идей, в том числе, в сфере услуг.
Театр в эпоху раннего нового времени становиться важной составляющей частью сферы досуга. Особенно это касается Англии, где возник феномен шекспировского театра.
В англоязычной историографии проблеме становления профессионального театра в Англии в эпоху Тюдоров уделено большое внимание. Среди этих работ следует отметить современных исследователей Г. Викхама и В. Ингрэма. Первый делает упор на экономические аспекты перехода от любительства к профессионализму, а второй затрагивает предысторию становления профессионального театра елизаветинской эпохи.
Подводя некоторые итоги англоязычной историографии, следует отметить, что большинство авторов значительное внимание уделяет социальным сюжетам, но ни в одной из работ нет общей классификации форм проведения досуга, поэтому одна из задач данной работы состоит в том, чтобы предложить типологию / классификацию форм проведения досуга в Англии раннего нового времени, выявить наиболее популярные и значимые формы досуга, рассмотреть в развитии социально-экономическую, политическую и идеологическую жизнь Англии от эпохи Тюдоров до поздних Стюартов.
Исходя из основной задачи исследования — рассмотрения формирования основных направлений досуга в Англии в раннее новое время - целями диссертационной работы являются:
— выяснить состояние сферы досуга в Тюдоровскую эпоху, определив его основные формы и направления;
— исследовать становление новых форм досуга на рубеже XVII— XVIII вв.;
— выявить начало «коммерциализации» его некоторых видов;
— изучить последствия процесса «коммерциализации» сферы досуга во взаимосвязи с общей экономической ситуацией в городах Англии в означенный период.
Структура работы.
В соответствии с указанными задачами исследования, диссертационная работа состоит из вводной главы, где рассматривается постановка проблемы, историография вопроса и обзор источников, в рамках вводной главы мы также рассматриваем социально-экономическое и политическое развитие Англии от периода правления Елизаветы I до времени королевы Анны, уделяя особое внимание идеологическим проблемам (Английскому Просвещению).
Первая глава рассказывает о формировании профессиональной сферы отдыха и развлечений, раскрывает формы досуга, которые были характерны для эпохи поздних Тюдоров и том, как идеи Ренессанса и Реформации оказали влияние на повседневную жизнь англичан. Особое место в рамках данной главы уделено рассказу о становлении профессионального театра.
Вторая глава посвящена становлению новых форм досуга, которые появились в Англии в послереволюционную эпоху.
§2 Обзор источников.
При написании диссертационной работы нами был использован разнообразный круг источников. Основу их составляет комплекс нарративных источников, среди которых следует выделить:
1) путевые заметки;
2) дневники и мемуары;
3) художественную литературу;
4) законодательные акты;
5) городские документы.
Основным источником данного исследования являются путевые заметки «Jornal and Gazeteer of the Journey made by Jaq. Thierry and Willem Schellinks in England» голландского художника и путешественника Виллема Шеллинкса (Willem Schellinks).1 О его личности нам, к сожалению, очень мало известно, кроме того, что он родился в 1623 году в Амстердаме и умер в 1678 году. В. Шеллинкс мало известен, как в Европе, так и в самой Голландии, хотя многие его работы представлены в крупнейших музеях мира, в том числе, в Британском Музее Изобразительных Искусств. Вероятная причина этого кроется в том, что он жил и работал в период расцвета голландской живописи. Его имя просто затерялось среди «гениев живописи» того времени: Рембранта, Франса Хальса, Вермеера и Яна Штейна.
Помимо живописи, у В. Шеллинкса была страсть к путешествиям. В возрасте 23 лет он и его друг Ламберт Думер в 1646 году предпринимают первую поездку по Франции. Именно тогда голландец начал вести свои путевые заметки. Только через 20 лет В. Шеллинкс отправился в Англию и тоже со своим другом Жаком Тьери, купцом и кораблевладельцем. Сразу по возвращении с «берегов Туманного Альбиона» В. Шеллинкс предпринимает так называемый Гранд-Тур, который проходил по территории современных Франции, Италии (вплоть до Сицилии), Германии, Швейцарии и Мальты. Путешествуя по странам, В. Шеллинкс очень много рисовал. Картины, сделанные во время Гранд-Тура, привлекли внимание голландского издателя А. Ван Дер Хема. Часть полотен В. Шеллинкса стали частью знаменитого Атласа Ван Дер Хема, (Сейчас, это собственность Австрийской Национальной Библиотеки).
Первое упоминание о «Журнале» относится к 1718 году. Как писал известный отечественный литературовед и критик, специалист по зарубежной мемуарной литературе XVIII века А. Подгорский «иногда интереснее самого источника могут быть истории о его поисках».1 Работу В. Шеллинкса обнаружили почти случайно среди биографий голландских художников. Однако владельца биографий, редактора и составителя Арнольда Ван Халена, «Журнал» совсем не интересовал, Ван Хален был увлечен поисками миниатюр Оксфорда и Кембриджа, сделанных В. Шеллинксом во время пребывания в Англии.
С исторической точки зрения, путешествие художника имеет очень важное значение. В. Шеллинкс посещает остров на следующий год после завершения Реставрации, становится свидетелем женитьбы короля и Екатерины Браганзы, восстановления прав епископальной церкви, Act of Uniformity. В. Шеллинкс присутствует на церемонии вступления в должность Лорд-мэра Лондона и имеет возможность изнутри наблюдать действия противника в период англо-голландской войны. Поэтому неслучайно «по картинам В. Шеллинкса мы можем судить о характере англо-голландских отношений».2
В отличие от других иностранцев, посетивших Англию в XVII веке, В. Шеллинкс больше времени проводил не в Лондоне, среди сплетен и передряг светского общества, а в провинциальных городах «старой Англии», этот факт, безусловно, отразился на содержании «Журнала».
Свой рассказ об Англии В. Шеллинкс начинает с описания и характеристик своих попутчиков, главным из которых был уже упоминавшийся, Жак Тьерри, человек, на чьи деньги и было предпринято двухгодичное путешествие по острову. Основное внимание В. Шеллинкса было приковано не только к людям и обычаям страны, но и к фактам, событиям и местам своего пребывания. Из реплик В. Шеллинска совсем не ясно, как планировалось его путешествие. Со стороны не понятно, почему голландец едет в то или иное место, но оказывается, что он действительно много знает об Англии и о месте, куда направляется, об исторических фактах и событиях, иногда даже он становится их непосредственным участником. В «Журнале» В. Шеллинкса, вы не встретите сравнительных или превосходных описаний таких как, «вот у нас в Голландии»... Его рассказ об Англии нельзя назвать скучным, хотя иногда кажется, что В. Шеллинкс злоупотребляет описанием деталей, в результате выясняется, что без них (деталей) невозможно понять происходящее в целом. Его «Журнал» и картины имеют много общего, их объединяет реалистичная манера отображения действительности. На полотнах В. Шеллинкса каждая деталь четко прорисована, его пейзажи отличает свежесть восприятия окружающих людей и предметов.
В бытовых описаниях и зарисовках В. Шеллинкса мы можем найти ценную информацию и по нашей проблеме. Автор путешествия рассказывает нам и о курортах, которые он посетил, и о церемониях, праздниках и других видах досуга, появившихся в Англии в эпоху Реставрации.
В контексте данной работы особое внимание следует уделить «социальному» портрету голландского художника. На полном основании мы можем причислить В. Шеллинкса к представителям «среднего класса», даже несмотря на то, что у нас нет прямых сведений о его доходах.
Лишь в начале 90х гг/ XX века «Журнал» был переведен с голландского на английский язык и опубликован в 5-й серии Камдена в 1993 году Морисом Эсквудом и X. Л. Леманном.1
О личности автора еще одного источника - «Календариума» Джона Эвелина мы знаем гораздо больше.2 Джон Эвелин родился в Уолтоне (графство Суррей) 31 октября 1620 году в богатой семье. (Состояние его отца оценивалось в 4 тыс. фунтов стерлингов). На сегодняшний день трудно сказать, в каком именно году Дж. Эвелин начал вести записи в своем дневнике. Дело в том, что первая дата «Календариума» — 1624 год. Логично предположить, что в возрасте четырех лет Дж. Эвелин вряд ли мог писать.
Имя Дж. Эвелина в большей степени известно в связи с его произведениями, нежели как государственного и общественного деятеля. Свою первую должность Дж. Эвелин получил в 1662 году, став членом комиссии (Комиссионером) по реконструкции старых лондонских построек. В 1664 году Дж. Эвелин получает ту же должность в комиссии по распределению помощи пострадавшим в результате Англо-голландской войны. В течение всей своей жизни Дж. Эвелин принимал активное участие в работе различного рода комиссий, с 1671 года и как член Торгового Совета. Из содержания «Календариума» мы видим, что Дж. Эвелин вел большую общественную работу в Королевском научном обществе.
В 1698 году Дж. Эвелин сопровождал Петра І в его поездке в Дептфорд, где русский царь постигал азы корабельного строительства. О творчестве Дж. Эвелина достаточно много сказано в исследовании советского литературного критика А. Подгорского: «Еще при жизни он (Эвелин) был известен как создатель нескольких десятков разного рода произведений, близко общался с государственными мужами, королевской семьей и одновременно долгие годы писал мемуары, не имея намерения самолично представлять их читателям».1
До 1814 года о мемуарах Дж. Эвелина не знал никто, пока в том же году служитель одной из лондонских библиотек, некто Вильям Апкот, не заинтересовался родом семьи Эвелин и не приехал погостить в их родовое поместье под Дорнингом.
В. Апкот буквально спас «Календариум» от полного забвения, т. к. в день его приезда застал жену сына Дж. Эвелин и её подругу, мастерящих выкройки из листов «Календариума».2
В. Апкот выполнил первую корректировку «Дневника» или «Календариума» и фактически подготовил труд к публикации, которая состоялась только в 1818 году. О «Дневнике» Дж. Эвелина А.Подгорский сказал словами Вольтера: «Что до хороших английских историков, то о них я пока не столь осведомлен: нужно было, чтобы француз написал историю англичан».1 С ироничным замечанием Вольтера трудно не согласиться, несмотря на то, что Дж. Эвелин заполнял дневник почти каждый день, мы вряд ли найдем на его страницах конкретный фактический материал или масштабное описание сколько-нибудь значимой личности. Многие исследователи отмечают отвлеченность рассказов Дж. Эвилина даже о близких ему людях. В пример можно привести тот факт, что на страницах своих мемуаров близкий друг Дж. Эвелина, английский государственный и общественный деятель Сэмуэль Пепис (Pepys), в период с 1665 по 1669 гг. упомянул Дж. Эвелина 36 раз, в то время как Дж. Эвелин, за этот же период, не упомянул Пеписа ни разу.2 Содержание «Календариума» — это описание событий дня, так или иначе связанных с ним самим или членами его семьи, друзьями и знакомыми.
Будучи страстным любителем и знатоком парковой культуры и парковых ансамблей, Дж. Эвелин с особым наслаждением рассказывал о виллах и садах своих знакомых, зачастую не стесняясь критиковать и давать советы. Он даже задумал писать книгу о парках «План Королевского Сада» {«The Plan of Royal Garden»), но книга так и не была опубликована.
В конце каждого года Дж. Эвелин подводил финансовые итоги своей деятельности и обязательно выводил сумму доходов на страницах дневника, однако, не всегда упоминал их источники. Как говорилось выше, Дж. Эвелин значительную часть своего времени проводил в стенах Королевского научного общества. При активном участии автора «Календариума» Общество получало финансовую поддержку от короны и от частных лиц (меценатов). Дневник Дж. Эвелина является прекрасным источником для изучения «социальной истории» той эпохи, т. к. содержит огромный пласт материала, посвященный повседневной жизни англичан, в том числе описание предметов быта, одежды, жилищ, включая досуг горожан и жителей сельской местности. Дж. Эвелина нельзя назвать большим любителем спорта, но иногда и он посещал спортивные мероприятия, о чем оставил записи в своем дневнике.
Основным источником в изучении сферы досуга в тюдоровскю эпоху для нас послужила книга Д. Стоу «Лондонское обозрение».1
Достоверно известно, что Джон Стоу родился в 1525 году в богатой семье потомственных торговцев церковными свечами, которые продавались в церкви Св. Михаила. Однако в литературе ничего не говорится о детских и юношеских годах Д. Стоу, но можно с уверенностью сказать, что он учился в школе при монастыре Св. Бартоломея в Смитфилде. В документах школы записано, что «ученик проявлял тягу к знаниям и был очень усерден». Когда будущий исследователь английской столицы вырос, то по непонятным для его современников причинам, не пошел по стопам отца (Томаса Стоу) и деда, оставил доходное и стабильное предприятие своих предков и переучился на портного. Столь резкая смена специальности свидетельствует о прозорливости ума Джона Стоу и подтверждает мысль о том, что он обладал великолепным «коммерческим чутьем» и постоянным стремлением к совершенству. Впоследствии Джон Стоу достаточно разбогател, вошел в Компанию Торговцев Сукном (одну из влиятельнейших торговых ассоциаций Англии и Европы), а к 1578 году Стоу был так богат, что совсем отошел от дел.
Изданием книг Стоу занялся в 1561 году, собрав средства на публикацию одного из произведений великого Чосера, поклонником и почитателем которого Стоу оставался до конца своих дней. Затем в 1566 г. он публикует «Английские хроники», а чуть позднее свет увидела «Английская летопись». За всю свою жизнь Стоу опубликовал около 30 книг по истории Англии и Лондона, не считая собственных произведений.
Известна точная дата смерти Джона Стоу — 6 апреля 1605 года. Он похоронен в церкви Св. Андрея, что в районе Ундершафт (Лондон).
Монумент на его могиле является одним из интереснейших архитектурных памятников английской столицы.
Впервые «Обозрение» было опубликовано в 1598 году. Труд английского исследователя занял достойное место среди других произведений о Лондоне. Немаловажно отметить, что ни одна из европейских столиц не имеет столь полного описания своей истории, архитектурного облика, быта и нравов жителей. «Лондонское обозрение» является шедевром топографической литературы, — утверждал Г. Б. Уитли, — ... Стоу писал обо всем, что его окружало».1 Стоу лично проделал огромную работу по сбору информации о родном городе, он скупал все без исключения документы, касающиеся английской столицы. Связи в муниципалитете помогли ему в исследовании городского архива, к тому же он неоднократно беседовал со старейшинами Лондона.
К сожалению, оригинальный текст «Обозрения» был значительно изменен. Это связано, по-видимому, с тем, чтоб последующие читатели дополнили уже существующий текст новой информацией и своими комментариями. Об этой особенности пишет Г. Уитли. Основную вину за изменение первоначального варианта текста Г. Уитли возлагает на Роберта Ли, который подготовил второе издание «Обозрения» в 1603 году. На наш взгляд, замечания Уитли вполне обоснованы, на собственном опыте пришлось убедиться в некотором несоответствии текста. Например, в «Обозрении» есть глава, посвященная истории строительства Бишопсгейтских ворот, о них же рассказывается в главе, посвященной одноименному приходу. Местами информация о воротах в первой и второй главе дублируется слово в слово, а в некоторых абзацах явно расходится. Ту же картину можно наблюдать в других главах «Обозрения».
Сам Стоу признавался, что писал свое исследование на основе записей Вильяма Стефанидиса или Фитстефена, монаха Кентерберийского монастыря. Практически в каждой главе можно встретить ссылку на мнение и факты, упомянутые Фитстефеном. Генри Уитли, считает монаха-летописца авторитетным и компетентным автором, ибо «он писал о событиях, свидетелем которых был лично».1
В «Источниковедении истории Средних Веков» А. Д. Люблинскаяутверждает, что Д. Стоу и Холиншед активно обменивались информацией между собой и включали ее в содержание своих произведений, хотя сам Д. Стоу об этом факте деликатно умалчивает.
Что касается некоторых цифр, приведенных в «Обозрении», то, как оказалось, они не всегда достоверны, а зачастую просто не реальны. Например, данные о приюте Роберта Чиклея, который вмещал, якобы, до 2000 человек одновременно!3
«Лондонское обозрение» состоит из 61 главы, большинство из которых, посвящено описанию городских приходов, а также истории строительства важных для города и его жителей архитектурных сооружений.
Особо хотелось бы остановиться на познавательных функциях источника. «Лондонское обозрение» можно назвать энциклопедией городской жизни, ибо помимо информации о городе, мы можем узнать о политических событиях, имевших место в Англии и в Лондоне: о крестьянских восстаниях, Уота Тайлера и Джона Болла 1381 года, идеологов крестьянско-плебейской ереси лоллардов, о вооруженных выступлениях Джека Строу и многих других, об интригах королевского двора, о противоречиях и спорах между церковной и светской властью. Из «Обозрения» можно почерпнуть интересные сведения из жизни великих людей Англии: Томаса Мора, Томаса Грешема и других.
Ценные сведения дают произведения Дж. Стоу и для нашей темы. Немало глав в его работе посвящено повседневной жизни лондонцев. В его труде мы найдем сведения о праздниках, церемониях, отдельных видах досуга горожан. Примечательно, что Стоу избегает собственных комментариев, связанных с той или иной личностью, с тем или иным событием, мы не встретим в его книге оценочного подхода к истории, и с уверенностью никогда не скажем о симпатиях автора «Лондонского обозрения». На наш взгляд, у такой авторской позиции есть свои «плюсы» и «минусы»: конечно, исследователи Стоу смогли бы больше узнать о нем и о его политических пристрастиях, но автор «Обозрения» предпочитал излагать только факты. Исследование Стоу может быть прекрасным источником по изучению быта и нравов жителей английской столицы. Так, одна из глав рассказывает о любимых праздниках лондонцев, об их свободном времяпровождении, о средневековых традициях и обрядах.
На протяжении многих столетий интерес к книге Стоу все более усиливался, о чем наглядно свидетельствуют годы издания «Лондонского обозрения»: 1598, 1603, 1720, 1820, 1902, 1912 и 1956 гг. При написании данной работы было использовано издание 1956 года под редакцией Генри Б. Уитли. Это наиболее полный и оригинальный текст «Обозрения». Как было сказано выше, редакторы предыдущих изданий стремились «ввернуть» свои комментарии в настоящий вариант текста, Г. Уитли провел огромную работу по его «расчистке», хотя надо признать, что некоторые «шероховатости» все-таки остались. Издание 1956 года наиболее удобно для чтения, ибо не содержит лингвистических анахронизмов английского языка предыдущих столетий. Если говорить о языке «Лондонского обозрения», то первоначально оно было написано Дж. Стоу на латыни, а первые попытки перевода на английский, были сделаны уже в самом начале XVII века.
С полной уверенностью можно сказать, что «Лондонское обозрение» является уникальным для Англии и Европы произведением, содержащим огромные пласты информации по различным сторонам жизни английского общества. Помимо собственных изысканий Стоу активно привлекал работы более поздних авторов, в частности, Вильяма Фитстефена, Роберта Фабиана, Мэттью Пэриса, Холиншеда и других. Но даже в рамках этой работы всех авторов перечислить просто невозможно, в «Обозрении» им отводится целый раздел книги. К сожалению, некоторые цифры в работе английского исследователя зачастую не реальны, требуют серьезной корректировки и анализа. Тем не менее, огромные тиражи и довольно частое переиздание книги, свидетельствуют о постоянном интересе историков и обывателей к прошлому английской столицы.
Одним из величайших современников Д. Стоу был английский поэт и драматург Вильям Шекспир (1564—1616 гг.), уроженец города Стратфорда на Эйвоне, автор бессмертных произведений, среди которых: «Ромео и Джульетта» (1594 г.), «Укрощение строптивой» (1594 г.), исторические драмы-хроники «Ричард III», «Генрих IV» и многие другие, написанные в период с 1592 по 1600 гг. Безусловно, что благодаря В. Шекспиру и театру «Глобус», Лондон стал одной из культурных столиц Европы.
Как правило, события в произведениях английского драматурга происходят в далеких от Англии странах, однако, даже не профессиональному историку не представляет большого труда найти приметы современной В. Шекспиру эпохи. В описании быта и манер героев произведений, английский драматург использует знакомые ему черты поведения своих современников.
Рассказывая о досуге англичан в тюдоровскую эпоху, мы прибегли к «помощи» Сэра Джона Фальстафа — одного из героев исторической хроники «Генрих IV». «Досуг» Фальстафа мы можем условно перенести на рядового англичанина того времени.
Отечественные литературоведы отмечали «глубокий реализм в отображении действительности» на страницах произведений В. Шекспира1, следовательно, мы можем говорить о пьесах английского драматурга, как о тех литературных памятниках своей эпохи, которые, хотя и опосредованно, но все же реально отражали ее жизнь, в том числе и досуг.
Источником по изучению досуга англичан более позднего периода, первой половины XVIII века, стали книги о путешествиях известного английского писателя и общественного деятеля Даниэля Криплгейта Дефо (De Foe, Defoe) «Путешествие (Тур) через весь остров Великой Британии»1 и «Молль Флендерс».2 Выбор произведений английского пуританина-диссидента был для нас не случайным. «Молль Флендерс» и «Робинзон Крузо» являются художественными произведениями, но между ними есть существенные отличия. Во-первых, действия в романе «Робинзон Крузо» происходят за пределами Англии, в Новом свете, где сам Д. Дефо никогда не бывал, а следовательно, мог исказить некоторые факты. Во вторых, в романе «Молль Флендерс» мы можем встретить более масштабные картины английской повседневности, быта и нравов. «Итак, главное отличие нашей повести («Молль Флендерс») в том, что она основанием своим имеет доподлинные происшествия, или, иначе говоря, читателю предлагается собственно не повесть, а история человеческой жизни. Места, где разыгрываются главные события этой истории, близки местам, избранным рассказчиком, что он вынужден скрыть имена действующих лиц из опасения, как бы обитатели тех мест, в памяти которых еще не вовсе изгладились описываемые происшествия, не узнали подлинных участников этих происшествии».
О личности автора «Тура» и «Робинзона Крузо» написано достаточно много исследований.4 Д. Дефо родился в 1660 году в одном из красивейших уголков Англии, городке Мурфилд (Moorefield). Окончил Дислентерский колледж. Участвовал в восстании герцога Монмаута против Якова II в период 1688—1689 гг. в ходе Славной революции. Литературную деятельность начал, опубликовав «Опыты о проектах» в 1697 году.
Выступал, как активный сторонник гражданских прав и свобод. За свои политические убеждения был приговорен к смерти 26 апреля 1731 года.
«Путешествие по острову» было написано Д. Дефо в 20-х годах XVIII столетия, а первое издание состоялось лишь в 1769 году. (Примечательно, что именно оно до сих пор хранится в Государственной Публичной Исторической библиотеке г. Москвы и доступно широкой публике.)
Как упоминалось выше, издание «Тура» 1769 года состоит из двух томов. Отличительная особенность данного произведения Д. Дефо заключается в ярко выраженной социально-политической окраске. Большое внимание автор уделил экономическим сюжетам жизни английских городов. В первом томе Д. Дефо подробно рассказывает об истории, территориально-политическом делении, экономической специализации районов Англии.
Во втором томе «Путешествий» Д. Дефо повествует о государственных институтах и учреждениях таких, как: таможня, почта, министерство иностранных дел и «управления по налогам и сборам» (Excise-offices). Однако большую часть второго тома занимает рассказ об английской столице. В самом начале главы, посвященной Лондону, Д. Дефо четко обозначил границы современного ему города, упомянул об эклектичности архитектурного облика, сопровождая подробным описанием наиболее значимые постройки и сооружения.
По заявлению самого Д. Дефо, при написании «Путешествия» он изучил огромный комплекс государственных статутов, чему посвятил восьмой параграф второй главы, перечислив все законодательные акты, имеющие на его взгляд, большое историческое значение.1 В своем рассказе об Англии Д. Дефо не обошел вниманием города-курорты такие, как Бат и Эпсом, уделив особое внимание их бедственному экономическому положению в дореволюционный период.
Д. Дефо был большим знатоком лошадей и любителем конного спорта, поэтому на страницах «Путешествия» с удовольствием рассказывал о скачках. Будучи представителем светской части английского общества, он иногда посещал лондонские кофейни, хотя в своей работе, упомянул об этом лишь вскользь.
При написании данной работы мы использовали «Путевые заметки» или «Itinerary», известного лондонского антиквара Джона Леленда / Лейланда (John Leland/Leyland) .1 Д. Стоу и Д. Дефо неоднократно упоминали этого автора на страницах своих произведений.2 Леленд родился 13 сентября 1506 года - дата смерти 18 апреля 1552 года. Окончил колледж Св. Павла в Кэмбридже и All Souls в Оксфорде, затем продолжил свое обучение в Парижском Университете. Еще во время своего обучения в Оксфорде Леленд был рекомендован королю Генриху VIII в качестве главного библиотекаря.
С 1536 по 1542 гг. Джон Леленд предпринимает путешествие по территории Англии и Уэльса. В его задачи входило посещение монастырских библиотек и составление списка наиболее значимых книг, находившихся на хранении. Во время путешествия Д. Леленд делает топографические записи островов южного побережья Англии, послужившие основой для создания подробной карты. В 1576 году Джон Стоу сказал о Леленде, что это был «самый точный обозреватель и педантичный составитель местных хроник».3
«Путевые заметки» — это уникальная в своем роде книга, в которой автор излагает факты современной ему действительности, опираясь на источники прошлых лет, таким образом, перед читателем предстает неразрывная цепь событий и фактов, начиная с эпохи короля Артура. Помимо информации об особенностях климата, почвы. Леленд довольно часто передает свои личные впечатления о местности и людях, её населяющих. Следует отметить, что познавательные возможности данного источника в отечественной историографии еще недостаточно изучены.
Среди законодательных актов в первую очередь следует выделить королевское законодательство (Statutes of the Realm).1 Это издание в 11 томах было опубликовано под редакцией А. Людерса и Т. Томлинса в первой трети XIX в. Для нашего исследования мы привлекли 4—7 тома данного издания, которые посвящены периоду XVI — XVII веков. Материалы законодательных актов интересны тем, что позволяют судить об отношении королевской власти и парламента к сфере досуга и, в частности, к театру и народным развлечениям.
Идеи пуританизма не могли не оказать влияния на развитие сферы отдыха и развлечений. Сборник законодательных актов времен пуританизма (1625—1660), собранных английским историком С.Гарднером, в полной мере дает нам представление о правовой базе и идеологической системе пуритан. Отдельная глава сборника посвящена законодательному акту (за 35 лет существования пропуританских парламентов был издан всего один закон и поправка к нему), касающемуся спорта и развлечений.
Закон увидел свет 18 октября 1633 года, чуть позже, но в том же году, появилась поправка (amendment). Первая часть закона посвящена регламенту празднований в период праздничных и воскресных дней. В поправке к закону перечисляются все оскорбительные для церкви увеселения, которые запрещалось проводить не только в период религиозных торжеств, но даже после окончания церковной службы. На страницах «Документов» С. Гарднер публикует законодательные акты без купюр и собственных комментариев, сохраняя особенности стиля и грамматических оборотов английского языка XVII века. В сборнике законов пуритан мы также можем обнаружить акты, касающиеся социально-экономических и политических аспектов, регламентирующих жизнь английского общества.
Перечисленные выше источники позволят нам исследовать те изменения, которые происходили в развитии сферы досуга в Англии с середины XVI до первой половины XVIII в.
§. 3 Англия в начале нового времени (экономика, политика, идеология).
В течение XVI—XVII вв. Англия достигла значительных успехов в развитии промышленности и торговли. Основой хозяйственного прогресса страны являлось развитие новых форм производства — капиталистической мануфактуры (рассеянной и централизованной) как в селе, так и в городе.
Ведущей отраслью промышленности в этот период являлось сукноделие. Однако в XVII в. стали бурно развиваться новые виды производства, например, угледобыча на севере страны в районе Ньюкасла, металлообработка в западном Мидленде в районе Бирмингема, судостроение в устье Темзы и т. д. Эпоха великих географических открытий и успехи промышленности способствовали появлению новых форм торговли — сначала в виде «регулируемых» компаний в первой половине XVI в., а затем монопольных — в конце этого столетия. Однако система торговых монополий, насаждавшаяся королями из династии Стюартов, так же как и цеховая регламентация, господствовавшая в городах, сужала поле деятельности предпринимателей. Принцип свободной конкуренции и свободного предпринимательства стал одним из главных требований буржуазии в революции.
Английское дворянство раскололось на две группы, одна из которых — «новое дворянство» — приспособившись к условиям капиталистического производства, вступила в союз с буржуазией. Крестьянское землевладение в Англии оказалось под угрозой исчезновения; освобождение и превращение его во фригольд было основным условием сохранения в Англии крестьянства как класса. Нападки на абсолютизм в Англии начались со штурма его идеологии, этики и морали, которые воплотились в полукатолической государственной доктрине. Буржуазные идеологи выступали в качестве церковных реформаторов — пуритан. Среди основных причин английской буржуазной революции следует считать: бедственное положение крестьян в ходе процесса огораживания, нерегулируемая система налогообложения, бескомпромиссная позиция короля по вопросам собственности, епископальный строй англиканской церкви, волюнтаристская внешняя политика и как следствие англо-шотландская война.
Английская революция дала мощный толчок процессу первоначального накопления капитала (превращение крестьян в наёмных рабочих, усиление огораживаний, замена крестьянских держаний крупными фермами капиталистического типа); она обеспечила полную свободу действий восходящему классу буржуазии, проложила дорогу промышленной революции XVIII в. точно так же, как пуританизм взрыхлил почву для английского Просвещения.
В политической жизни страны за эти два столетия произошли, так же как и в экономике, огромные перемены. Абсолютная монархия Тюдоров-Стюартов пала в середине XVII в. под натиском английской буржуазной революции и обеспечила переход от феодальной монархии Средних веков к буржуазной монархии Нового времени.
В 1660 г. совершилась реставрация Стюартов, которые согласились санкционировать основные завоевания буржуазной революции, обеспечивавшие буржуазии экономическое господство. Переворот 1688— 89 гг. (т. н. Славная революция) оформил компромисс между буржуазией, получившей с этих пор доступ к государственной власти, и земельной аристократией.
Развлечения в эпоху Дж. Стоу и В. Шекспира
. Досуговая сфера тесно связана со многими областями жизнедеятельности человека. Прежде всего, с экономикой и политикой. На протяжении долгого времени отечественная историческая наука была увлечена именно социально-экономической и политической историей Англии XVI — XVIII вв. О политическом устройстве английского государства и истории становления политических институтов начали писать еще отечественные историки начала XX века.2 Изучение этой тематики было продолжено в работах Е. В Воробьевой, М. П. Айзенштат и О. В. Дмитриевой в середине и конце XX столетия.3
Традиционным для отечественной историографии являлось изучение аграрной истории Англии в эпоху раннего нового времени, начиная с трудов A. Н. Савина и заканчивая работами М. В. Винокуровой и B. П. Митрофанова, изданными в конце XX — начале XXI вв.4
Неоднократно отечественные исследователи обращались к проблемам Английской буржуазной революции и Гражданской войны.5
О политических баталиях эпохи Реставрации повествует книга Т. Л. Лабутиной «Политическая борьба в Англии в период Реставрации Стюартов 1660—1681 гг.».6 Таким образом, мы можем констатировать значительный интерес отечественных исследователей к социально-экономической и политической истории Англии раннего нового времени.
История быта, нравов и проведения досуга привлекала внимание различных исследователей в отечественной и зарубежной историографии еще с конца XIX в.7 Во второй половине XX в. среди отечественных исследователей снова наблюдается возросший интерес к изучению проблем повседневной жизни, досуга, «народной культуры», которые обычно связывают с именами М. М. Бахтина, А. Я. Гуревича, В. П. Даркевича и др.1
В книге М. М. Бахтина «Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса» рассматривается теория праздника и пародийная сторона средневековой культуры. С позиций историзма в истолковании духовной жизни прошлого автор глубоко проник во многом темный для нас язык карнавальных форм и символов, выяснил мировоззренческие основы смеховой культуры.
В работе известного отечественного медиевиста А. Я Гуревича «Проблемы средневековой народной культуры» оспаривается распространенная точка зрения, согласно которой западноевропейская культура сводилась к культуре образованных слоев общества. Автор исследования отмечает, что народная культура существовала и не представляла собой упрощенной версии церковно-феодального мировосприятия, но была самобытной стихией, так и не обузданной церковью.
А. Я. Гуревич писал, что «народная культура — это культура социальных низов».2 По его мнению, маргинальные корни народной культуры отчетливо проявлялись в период средневековых карнавалов.
Рассматривая понятие «народная культура» в работах А. Я. Гуревича, приходишь к выводу, что на самом деле понятие «народная культура» намного шире и многообразнее.
Курорты
Главным источником в изучении досуга англичан во второй половине XVI — начале XVII вв. послужила книга известного лондонского антиквара Джона Стоу «Лондонское Обозрение» и пьесы В. Шекспира.
В своей книге Дж. Стоу отвел достаточно большое место для описания развлечений лондонцев тюдоровской эпохи. Будучи младшим современником Дж. Стоу, В. Шекспир также не обошел своим вниманием досуг англичан, хотя, как известно, перенес события и героев своих произведений в другие страны и эпохи, сохранив колорит и детали досуга лондонцев.
По замечанию Дж. М. Голби и А. В. Пердью,1 «даже в Лондоне или другом крупном городе, отдых и развлечения все еще сохраняли черты «деревенской культуры», еще не существовало четких различий в городской и деревенской культуре».2 Надо полагать, что черты деревенской культуры проявлялись в том, что ряд праздников, так или иначе, был связан с циклами сельскохозяйственных работ. Кроме того, с каждым годом в английскую столицу стекалось огромное количество крестьян с окрестных территорий, изгнанных со своей земли в результате огораживаний и общим экономическим упадком в сельской местности. По своей форме праздники протекали как «стихийное» массовое гулянье с обязательным «обрядом» употребления горячительных напитков, независимо от социального статуса горожанина. Д. Стоу пишет: «Мужчины всех профессий, званий, продавцы всех товаров, работники, собирались в различных местах, в основном на берегу Темзы, где они могли отведать вина как на стоящих у берегов кораблях, так и в тавернах».1 То, что питейные заведения располагались у реки, можно объяснить тем, что вино в Англию доставлялось по морю из Испании, Франции и Португалии. «Главными, «национальными» спиртными напитками считались «Эль» и «Сидр», как известно, в Англии нет виноградников, поэтому на острове простой люд предпочитал более крепкие напитки». Ф. Бродель отмечает, что потребление пива было широко распространено в европейских регионах, где не было виноградарства».3 В пьесах В. Шекспира можно встретить много сцен, описывающих потребление вина в трактирах. Особенно ярко такие эпизоды даны автором на примере сэра Джона Фальстафа в «Генрихе IV». Подводя промежуточный итог можно привести слова Дж. М. Тревельяна: «Пьянство было общепринятым пороком англичан всех классов, хотя, впрочем женщины не были подвержены ему». Кроме возлияний, одним из видов досуга можно считать прогулки к источникам с целебной и чистой водой, которые находились в северных пригородах Лондона. Дж. Стоу отмечал, что чаще всего их посещают учащиеся и молодые люди, «когда летними вечерами выходят пройтись и подышать свежим воздухом».5 Позднее, уже в XVIII веке «источники» с полным правом можно назвать городскими курортами, с уже сложившейся инфраструктурой.
В Лондоне существовали поварские ряды, работавшие по сути дела круглосуточно. Стоу отмечает одну особенность этих рядов: «Там можно было увидеть людей любого имени и дела: баронов, рыцарей, графов и других горожан, проходящих то в одну, то в другую сторону, покупавших то, что они хотят».6 По сути мы видим то, что уже в XIX веке стало носить название «шоппинг» {shopping - англ. «хождение по магазинам»). У этого вида досуга был сугубо социальный контекст — своими прогулками «рыцари, графы и бароны» демонстрировали свой социальный статус и благосостояние.
В отличие от вышеперечисленных, другие виды досуга требовали больше затрат физических, умственных и материальных. Наибольшим разнообразием отличались развлечения молодого поколения. Наиболее распространенным развлечением учеников грамматических школ были интеллектуальные упражнения, в ходе которых сочинялись стихи, эпиграммы и головоломки. Все это напоминало пародию на средневековые диспуты ученых мужей. Молодые люди во время встреч соревновались в риторике, эрудиции, пользовались софизмами, различными речевыми уловками, проявляли знание логики. Стоу вспоминает, что он в дни своей юности сам видел, как ученики школ при соборе Св. Павла в Лондоне, Св. Петра в Вестминстере, при госпиталях Св. Томаса и Св. Антония собирались в церковном дворе Св. Бартоломея в Смитфилде, где, сидя на скамейках или прохаживаясь под деревьями, задавали друг другу вопросы, а по окончании соревнований лучших риториков награждали.1 Заняв престол, Генрих VIII, проводя Реформацию запретил проведение диспутов в соборе Св. Бартоломея. Уже в XVI веке были организованы публичные чтения на улице Найтрайд, которые проводились два раза в неделю по средам и пятницам. Стоу отмечает, что на этих чтениях выступали известные лондонские лекторы и доступ на них был открыт для всех.
Помимо интеллектуальных упражнений, молодые люди не избегали упражнений физических. Главными из которых были банальные уличные драки, причиной которых служили «обзывательства» учеников одной школы в адрес школяров другой. Как правило, потасовки возникали между школярами школы Св. Антония, которых прозвали свиньями, неподалеку от их места учебы обыватель мог наблюдать за пасущимися свиньями, и учениками школы Св. Петра, прозванными голубями, по причине, обилия голубей возле их школы. Как отмечал Стоу, эти потасовки приносили большое беспокойство прохожим.1
Городские власти были организаторами игр на открытых площадках. Стоу отмечает, что в столице имелись площадки для спортивных игр и увеселительные места. Они были просторными и хорошо устроенными. Располагались в основном на окраинах, но некоторые были и в самом городе. Подобное размещение мест отдыха было и в других крупных городах, например, в Ковентри, где места для развлечений располагались в миле от него на общинных полях.3 На этих площадках играли в мяч, крикет, наблюдали петушиные бои. Стоу отмечает, что ученики каждой школы проводили свои соревнования по футболу (мячу) на приз, а богатые горожане приезжали в каретах и на лошадях посмотреть на состязания молодежи.4 На этих же площадках молодежь состязалась в прыжках, борьбе, бросании больших камней, сражались на пиках, танцевали. Однако не только юноши, но и девушки приходили сюда. Они играли на тамбуринах и участвовали в танцах.5 Обычно такие развлечения проводились летом.
Праздники и зрелища
Парковая культура, как часть досуговой сферы, была и остается предметом пристального внимания со стороны культурологов и специалистов по изучению быта и нравов английского общества XVII— XVIII вв.1 Известно, что иностранцы с особым чувством рассказывали своим соотечественникам о газонах и парках, о великолепных ландшафтах и чудесных пейзажах, увиденных в стране «вечных туманов». Особенно с середины семнадцатого столетия стали модными неспешные прогулки по аллеям с обязательными разговорами о политике и культуре. Прогулки в парках выполняли ту же функцию, что балы и ассамблеи, с той лишь разницей, что все происходило на свежем воздухе. Парк был идеальным местом для встреч влюбленных, проведения музыкальных концертов и вернисажей. В. Шеллинкс, побывав в Англии в начале бОх гг. XVII столетия, рассказывал о Мортлейке — курортном городке, который отличался тем, что его посещали многие известные персоны с целью совершить прогулки вдоль реки, насладиться красотой пейзажей, чистотой и свежестью воздуха.2 Надо сказать, что В. Шеллинкс неоднократно бывал в этих местах и каждый раз восхищался их великолепием. Художественные вернисажи проводились в Королевском саду Уайтхолла, где помимо античных статуй, украшавших парк, были представлены разнообразные картины самых известных художников мира. Интересно, что сам принц Йоркский любил устраивать приватные обеды «в окружении» шедевров изобразительного искусства. Считалось, что парки служат местом досуга для благородного общества, которое способно оценить красоту окружающей природы. Посещая какой-либо парк, В. Шеллинкс обязательно рассказывал о важных особах, которых он видел во время прогулки. Для содержания всего этого хозяйства требовалось значительное количество людей и денег. Следует заметить, что на ежегодное обновление и перепланировку парка, посадку деревьев, антураж и обустройство водоемов в Иорке тратилось до 300 фунтов стерлингов.1 В этом же городе инициатором строительства парка был мэр, и при поддержке которого были созданы фонды, собиравшие деньги на благоустройство части городской территории. Пионерами в организации нового вида досуга стали такие города как, Танбридж Уэлз (1638), Оксбридж и Эксетер. Вообще Танбридж Уэлз изначально проектировался как город-парк, после окончания Гражданской войны от него не осталось и камня на камне. Если взглянуть на карту Англии, то мы увидим, что практически все вышеперечисленные города находились примерно в сорока километрах от столицы или приблизительно на расстоянии одного дня пути. Эта особенность была характерна не только для Англии. Как известно, и Версаль во Франции, и Потсдам в Германии, и Петергоф в России - все эти парковые ансамбли располагались от столиц на расстоянии одного дня пути.
Английский парк имел ряд существенных отличий, например, от французского парка. Сама природа страны, с холмами и вьющимися между ними речками не способствовала созданию регулярных или «искусственных» парков. И поэтому здесь возникает иной тип парка — пейзажный, или «английский», который составляет полную противоположность «французскому». Здесь практически нет прямых линий и вся планировка, все детали как бы созданы самой природой. Однако это не простое «облагораживание» природы. Парк полностью создавался руками человека, в нем не было случайных деталей. По всему парку как бы невзначай намечался маршрут, следуя по которому посетитель видел последовательную смену живописных пейзажей, аллей, перспектив. Одна и та же постройка открывалась с разных ракурсов.
В данном типе парков специально создавались «сюрпризы» — неожиданные изгороди и овраги. Появился даже специальный термин для таких неожиданностей — «хо-хо» или «ха-ха» (в разговорном английском языке «хо» означает «стоп!», «стой» или «ого!»). Органическим элементом парка часто были овцы, образовывавшие живописные «пятна» на фоне зелени, а по сути, овцы выполняли роль современной газонокосилки.Типично английские газоны зародились внутри стен замков. Поначалу газон представлял собой лужайку, по которой на свежем воздухе прогуливались рыцари и их дамы. На ней устанавливали покрытые дерном скамьи и устраивали прямоугольные площадки для игр. Большинство спортивных мероприятий проводилось на парковых газонах.
Другим предком современного газона был внутренний монастырский садик. В тюдоровские и елизаветинские времена вошли в моду сады. Вокруг усадеб и загородных дворцов между клумбами с цветами прокладывались дорожки для игры в кегли, а также других игр, и засеивали травой холмы, с которых открывался великолепный вид на богатые усадьбы. В книгах того времени на сей счет приводились соответствующие рекомендации: шекспировский Джон Фальстаф отмечал, что «чем больше ходишь по ней, тем быстрее она растет».1
