Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. ЭВОЛЮЦИЯ КОПТСКОЙ ЦЕРКВИ И ОБЩИНЫ ЕГИПТА: ИСТОРИЯ ВОПРОСА 33
1. МЕЖКОНФЕССИОНАЛЬНАЯ СИТУАЦИЯ В АРАБО-МУСУЛЬМАНСКОМ ЕГИПТЕ (VII - XVI вв.) и ПОЛОЖЕНИЕ коптской ОБЩИНЫ 35
2. РАЗВИТИЕ ЦЕРКОВНО-ГОСУДАРСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЙ В ЕГИПТЕ BVH-XVIBB 52
а) Межцерковные связи Египта 55
в) Хиротония ши посвящение в духовный сан 63
в) Церковная доктрина 73
ГЛАВА II. КОПТСКАЯ ЦЕРКОВЬ В СИСТЕМЕ ГОСУДАРСТВЕННО-РЕЛИГИОЗНЫХ ОТНОШЕНИЙ В ЕГИПТЕ В КОНЦЕ XVIII - НАЧАЛЕ XX В 84
1. ПОЛОЖЕНИЕ КОПТСКОЙ ЦЕРКВИ И ОБЩИНЫ В ОСМАНСКУЮ ЭПОХУ (XVI-НАЧАЛО XIX В.) 85
а) Османо-мамлюкское двоевластие и политические настроения внутри коптской общины 88
б) Рубеж XV1II-XIX вв. - эпоха перемен 95
в) Политика Мухаммада Али в отношении коптов 104
2. КОПТСКАЯ ЦЕРКОВЬ КАК СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ 110
а) Внутренние сферы взаимодействия Церкви и египетского правительства 113
б) Коптская Церковь и международные связи Египта 122
в) Реформы Кирилла IV и их значение 135
3. КОПТСКАЯ БУРЖУАЗИЯ И ЕЕ ПОСРЕДНИЧЕСКАЯ РОЛЬ В ЦЕРКОВНО-ГОСУДАРСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЯХ 142
а) Проблема вмешательства представителей коптской верхушки в церковио-государственные отношения в XIX в. 143
б) Борьба патриарха Киршла V с представителями коптской буржуазии 148
в) Коптская община в период английской оккупации Египта. 1882-1914 гг. 157
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 165
БИБЛИОГРАФИЯ 176
- МЕЖКОНФЕССИОНАЛЬНАЯ СИТУАЦИЯ В АРАБО-МУСУЛЬМАНСКОМ ЕГИПТЕ (VII - XVI вв.) и ПОЛОЖЕНИЕ коптской ОБЩИНЫ
- ПОЛОЖЕНИЕ КОПТСКОЙ ЦЕРКВИ И ОБЩИНЫ В ОСМАНСКУЮ ЭПОХУ (XVI-НАЧАЛО XIX В.)
- КОПТСКАЯ БУРЖУАЗИЯ И ЕЕ ПОСРЕДНИЧЕСКАЯ РОЛЬ В ЦЕРКОВНО-ГОСУДАРСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЯХ
Введение к работе
Египетское христианство предстает перед нами как неотъемлемая составная часть культурно-исторического наследия Египта. Проблема изучения места и роли Коптской Церкви в социально-политической жизни мусульманского Египта по-прежнему сохраняет свою актуальность. Она имеет большое значение как для понимания современного положения Коптской Церкви и общины в развивающемся египетском обществе, так и для объективной оценки межконфессиональной ситуации в этой стране.
Настоящая диссертация посвящена анализу места и роли Коптской Церкви в государственно-религиозных отношениях в Египте конца XVIII - начала XX в. Целью диссертационной работы является комплексный многоаспектный анализ сфер взаимодействия Коптской Церкви и мусульманских властей Египта в указанный период. Временные рамки работы обусловлены особенностью эволюции Коптской Церкви и общины в Египте, а также кардинальными преобразованиями в системе государственно-религиозных отношений в конце XVIII - начале XX вв.
Вместе с тем, значительное внимание в работе уделено Фатимидскому периоду (X - XII вв.) - периоду наиболее активного церковно-государственного сотрудничества в средние века, и XIX столетию, когда церковно-государственные отношения вступили в качественно новый этап эволюции, а именно стали характеризоваться более выраженным стремлением к взаимопониманию и терпимости. Подобная хронологическая структура работы обусловлена в том числе спецификой ее источниковой базы. Средневековая историографическая школа не знает трудов, сопоставимых по значимости с «Историей патриархов Коптской Ллексан-
дрийской Церкви» коптского автора X в. Севира ибн ал-Мукаффы и «Краткой историей коптов и их церкви»2 мусульманского автора Ахмада ибн 'Али ал-Макризи3 (1364-1442).4 К трудам Севира ибн ал-Мукаффы восходит историографическая арабоязычная традиция коптов, а сочинение ал-Макризи яв-ляется, пожалуй, самым известным мусульманским источником по истории коптов и их Церкви в средние века.
Эти труды дают благодатную почву для изучения становления и расцвета
церковио-государственных отношений в период фатимидского правления в Егип-
., те, в неискаженных параметрах традиционного развития египетского общества.
Вместе с тем комплексное изучение вопроса потребовало более углубленного анализа развития этих взаимоотношений в контексте предшествующих и последующих эпох, в том числе, айюбидской, мамлюкской и раннеосманской, источни-
ковая база которых по исследуемому вопросу не столь велика. Со второй половині
мы XVIII в. европейские государства проявляют растущий интерес к Османской
империи, в том числе к Египту. В силу этого появляется разнообразный источпи-ковый материап, в частности касающийся и коптской проблематики. С конца же XV11I столетия, отмеченного французским вторжением, количество источников существенно возрастает.
Диссертация не претендует на исчерпывающий анализ всех связанных с рассматриваемой проблематикой специальных вопросов и смежных тем. Целый ряд
1 Sawirus ibn al-Muqaffa' (Severus). History of the Patriarchs of the Coptic Church of Alexandria, ed. &
trans, by B.T.A. Evetts (Arabic text edited, translated and annotated), Patrologia Orientalis I, II, IV, V, X.
Paris 1905-1915; continued by History of the Patriarchs of the Egyptian Church (known as the History of the
Holy Church, by Sawiras ibn al-Muqaffa', bishop of al-Ashmunin), translated and annotated by Yasa' 'Abd
al-Masih, O.H.E. Burmester and A. Kharter. Vols II, III, IV. (Publications de la Societe d'Archeologie copte.
Textes ct Documents, Tomes III, IV, V, XI, XII, XIII, XIV, XV), Le Caire 1943-74.
a 2 Известно, что слово "копт" является европейской формой арабского слова "qibt", взятого из грече-
ского "aigyptos" (житель Египта, египтянин). 3 AI-Makrizi, Ahmad Ibn. A short history ofcopts and their church. Transl. By S.C. Malan. London, 1873.
значимых тем, таких как отношения коптской общины с представителями других
этноконфессиоиальных групп, например, с армянской, еврейской, греко-
католической общинами, их взаимодействие с египетскими властями, не освещен
в работе, поскольку они требуют специального изучения, выходящего за рамки
данного исследования. Некоторые вопросы, заявленные в тексте диссертации, не
сомненно, требуют более глубокой проработки, осуществление которой зависит
от получения доступа к оказавшимся вне досягаемости источникам информации.
Это, в частности, касается проблемы состояния церковно-государственных отно-
^ шений в XIV-XVI вв., более или менее полное представление о которых в этот пе-
риод сделать затруднительно в силу ограниченности источниковой базы. Так, важным источником для исследования послужили коптские церковные хроники. Однако между XIII и XIV вв. ведение хроник обрывается и возобновляется лишь в конце XVIII - начале XIX в. Ввиду малодоступности египетских архивов, не были к тому же задействованы светские документы по этому периоду, число которых, впрочем, незначительно и свидетельствует об определенном кризисе в церковно-государственных отношениях в это время. Детальное, более глубокое исследование отдельных аспектов церковно-государственного сотрудничества в Египте также относится к самостоятельным, перспективным темам, требующим допол-нительных изысканий.
В рамках исследования перед автором были поставлены следующие задачи:
уяснить специфику функционирования института Церкви в мусульманском
Египте, с учетом особого статуса немусульманского населения;
выявить причины упадка Коптской Церкви к XIV в. и начала возрождения
ее к XIX в.;
4 Годы жизни исторического лица обозначаются в виде цифр в круглых скобках, годы правления или
определить влияние деятельности Мухаммада 'Али на процесс социально
го возрождения коптской общины;
исследовать значение реформ Танзимата для усиления социально-
политической роли Коптской Церкви в египетском обществе;
показать взаимосвязь между укреплением социального статуса коптов к
середине XIX в. и возможностью проведения в жизнь необходимых
внутрицерковных реформ;
определить роль «верхушки» коптской общины в церковно-
государственных отношениях во временных рамках исследования;
исследовать положение коптов в период британской оккупации и опреде
лить характер взаимоотношений между Коптской Церковью, общиной и англий
ской администрацией Египта.
Следует отметить, что проблема вмешательства коптской «верхушки» в дела Церкви явилась объектом особого внимания для данного исследования. События коптской истории свидетельствуют о существенной роли коптской бюрократии в отношениях между мусульманскими властями, коптской общиной и Церковью.
XIX столетие явилось эпохой создания новых общественных институтов и представители коптской «верхушки» наконец придали своей деятельности организационную форму. Оформившись на рубеже ХІХ-ХХ вв. в так называемый Общинный Совет, они играли важную посредническую роль в церковно-государственных отношениях и способствовали переходу ряда церковных полномочий в руки паствы.
Следует определить, что подразумевается под церковно-государственными ол-юшениями в Египте, где в разные исторические периоды существовали раз-
занятия какой-либо должности - в виде цифр с добавлением букв «гг.».
личные формы правления. Для этого уместным представляется вкратце проследить основную канву событий.
В период правления Омейядов (661-750 гг.) завоеванные территории были
МЕЖКОНФЕССИОНАЛЬНАЯ СИТУАЦИЯ В АРАБО-МУСУЛЬМАНСКОМ ЕГИПТЕ (VII - XVI вв.) и ПОЛОЖЕНИЕ коптской ОБЩИНЫ
Необычайно быстрое и сравнительно легкое завоевание арабами Египта
(639-642 гг.) было обусловлено рядом факторов. Помимо ослабления Византий ской империи к VII в. важной причиной столь успешного завершения похода арабского военачальника Амра ибн ал- Аса явилась встреченная им поддержка со стороны коптского населения страны. Историки и исследователи часто отмечают малочисленность арабской армии, пришедшей в Египет, упоминая цифру от тыс. 500 до 4 тыс. воинов ( Абд ал-Хакам 1985: 76; Большаков 1993: 104). Однако, если учесть, что число греков в Египте составляло «чуть больше 3 тыс.» (Makrizi 1873, ch.V), а число перешедших на сторону завоевателей коптов «доходило до более чем 20 тыс.» (Makrizi 1873, ch.V), соотношение сил не выглядит проигрышным для арабов. Официальное византийское православие рассматривало коптов как еретиков. Поэтому моиофизиты, страдавшие от бремени политических и религиозных гонений со стороны византийцев, в большинстве своем охотно поддержали новых завоевателей, предложивших им покровительство и гарантировавших невмешательство в их религию взамен на определенную лояльность к мусульманам и уплат) особого подушного налога - джизьи. Результаты первого коптско-мусульманского сотрудничества оправдали чаяния обеих сторон: коптский патриарх Вениамин I (623-662 гг.) в 642 г. занял патриарший престол, "на котором он отсутствовал 13 лет, и монофизиты стали господствовать над всеми церквами и монастырями Египта" (Makrizi 1873, ch.V). Арабы приобрели в лице Египта богатый источник продовольствия для населения Хиджаза в Аравии, а также получили [стратегически важную] базу... для осуществления дальнейших завоеваний (Vatikiotis 1969: 13).
Сближению арабов и коптов-египтян способствовала либеральная религиозная и экономическая политика мусульманских завоевателей. Поскольку Амр запретил армии заниматься мародерством, несколько случаев разрушения церквей, имевшие место в самом начале арабского пребывания в Египте, не повлияли на религиозную жизнь египетских христиан. Покровительством арабов пользовались общины монастырей. Коптские источники упоминают о нескольких тысячах монахов, пришедших из Скитской пустыни (Вади Натрун), чтобы поприветствовать завоевателей-мусульман и просить о защите для себя и своих монастырей (Mei-nardus 1999: 10). Здесь следует отметить, что вначале монахи не платили подушную подать, а монастыри и монастырские земли не облагались налогом, как и земли мусульманских религиозных учреждений (вакфы64). Таким образом, институт Церкви пользовался особым положением, при том, что немусульмане должны были выплачивать, помимо обязательного для всех поземельного налога хараджа, подушную подать - джизыо.
Уже при патриаршестве Вениамина I ислам проник в долину Нила. Тем не менее, первые века халифата ознаменовались расцветом Коптской Церкви, избавленной от конкуренции греческой культуры. Толерантная политика арабов изменилась уже к середине VIII в., в эпоху по следнего омейядского халифа Марваиа II (744-750 гг.), отмеченную особенной жестокостью по отношению к египетским монахам. Причинами репрессий яви лись восстания христиан, вызванные, в свою очередь, налоговым гнетом. Первые коптские восстания в 725 г. в районе Дельты и в 739 г. в Верхнем Египте, были жестоко подавлены. Всего в VIII в. было зарегистрировано шесть крупных вос 4 станий, произошедших между 725 и 773 гг. Провал этих мятежей привел лишь к росту авторитета завоевателей, так, что число коптов, принявших ислам, увеличилось. Следует отметить, что тяжкое бремя налогов, в частности, джизьи и хараджа, при сборе которых имели место произвол и насилие, а также частые дополнительные поборы, вводимые некоторыми правителями, вынуждали коптов прини-мать ислам. Как сообщается в коптских источниках, "...некоторые копты, чтобы освободиться от поборов и приобрести привилегии, которыми пользовались мусульмане, принимали ислам" (Руфайла 1898: 71, араб.). Однако это послужило причиной уменьшения доходов государственной казны. Тогда некоторые прави 64 От араб, термина вакф (мн. ч. авкаф) - пользующееся налоговыми привилегиями и льготами имущество, в основном недвижимость, доходы с которой шли на содержание религиозно-благотворительных учреждений и их служителей. тели стали облагать подушным налогом египетских монахов, которые поначалу пользовались налоговым иммунитетом.
Обращению в ислам способствовала возможность таким образом интегрироваться в привилегированное мусульманское сословие и избежать тяжелых допол-нительных поборов и ограничений, налагаемых на податное население. Однако, "когда омейядские правители поняли, что копты переходят в ислам, чтобы избежать уплаты джизьи, они постановили, чтобы принявшие ислам, не освобождались от джизьи и продолжали ее платить" (Руфайла 1898: 71, араб.). Таким образом, за весь омейядский период принявшие ислам христиане были освобождены от обременительного подушного налога только в течение первых двух лет.
ПОЛОЖЕНИЕ КОПТСКОЙ ЦЕРКВИ И ОБЩИНЫ В ОСМАНСКУЮ ЭПОХУ (XVI-НАЧАЛО XIX В.)
Самый трудный период истории коптов пришелся на время правления мамлюков и османов, что совпало с общим кризисом для всех слоев и конфессий еги-петского общества. Здесь следует отметить, что египетская христианская община смогла выжить во многом благодаря своему сильному крестьянскому ядру - консервативному хранителю традиций. Городские колонии христиан, лишенные связи с «почвой», могли исчезнуть достаточно легко из-за политических неурядиц, изменения экономической конъюнктуры, не говоря уже о нескольких имевших место в средние века волнах массового обращения коптов в ислам. Так, на фоне глубокого внутреннего упадка арабских нехалкидонских церквей в XVI - XVII вв. Александрийская Церковь Египта сохраняла относительно крупное значение. Ее последователи составляли около 7-8 % всего населения страны (Иванов 1992: 38).
I урки-османы, создавая свое государство, имели возможность пользоваться опытом предшественников, других мусульманских империй. Это касалось и проблемы статуса иноверцев в османском обществе - турки восприняли уже разработанные в мусульманском праве предписания о положении зиммиев, а также утвердили систему миллстов80. Система миллетов стала тем социально-политическим институтом, который обеспечивал религиозным меньшинствам значительную степень самостоятельности. Серией указов 1454-1461 гг. султан Мехмет Фатих (1444-1446 гг., 1451-1481 гг.) свел своих немусульманских подданных в три миллета: византийский, еврейский и армянский (Иванов 1992: 38). Крупнейшим по численности было сообщество православных народов, так как в Миллет (тур. millet, от араб, милля) - религиозная община. византийский миллет были включены все подданные-арабы православного вероисповедания.
Во главе православного миллета стоял константинопольский (вселенский) патриарх, которому османы, для удобства управления христианской райей (податным населением), подчинили остальные православные церковные организации: Александрийский, Антиохский и Иерусалимский патриархаты, Кипрскую, Охридскую, Сербскую церкви (Панченко 1998: 10).
Следует отметить, что нехалкидонские церкви, в числе которых была, в частности, Александрийская Коптская Церковь Египта, не имели серьезного влияния в миллете. Они находились в состоянии глубокого внутреннего разлада и презирались османскими властями.
Что касается религиозной политики египетских властей в отношении зим-миев в османский период, то обращает на себя внимание почти полное отсутствие религиозных преследований. Общая картина положения христиан па Арабском Востоке во многом противоречит тому, что писали авторы XIX в. об османском фанатизме и нетерпимости. Скорее, можно говорить о юридическом неполноправии христиан и других немусульман, которые были лишены возможности занимать высокие административные должности и делать политическую карьеру. Кроме этого, зшіми подвергались тяжелому экономическому гнету. Впрочем, практика денежных вымогательств со стороны властей практически равным бременем ложилась как на иноверческие, так и на мусульманскую общины. Это было обусловлено тем, что наместники, присылаемые из Константинополя, назначались на этот пост всего на один год, а для продления этого срока они должны были ежегодно выплачивать крупную денежную сумму султану. Как правило, наместник собирал сумму в два раза превышающую ту, что платил, истощая население постоянными поборами (Руфайла 1898: 261, араб.). Тем не менее практика взимания чрезвычайных поборов в пользу властей с коптской общины не имела широкого распространения вплоть до времен правления Али-бея (конец XVIII в.). Придя к власти в 1760 г., глава египетских мамлюков обложил немусульман (иудеев, коптов и европейских купцов) грабительскими налогами и незаконными поборами. Известен случай, когда он похитил четырех христианских священников чтобы получить за них выкуп (Crecelius 1981: 38-39). Что касается увеличения подушного налога, то в хрониках зафиксирован только один подобный случай, связанный с изданием султанского указа в 1733 г. для египетского наместника. Он касался увеличения джизьи для коптов и иудеев, производившегося последовательно в три этапа: в первый - 4 динара, во второй - 2 и в третий - 1 динар (Руфайла 1898: 263, араб.). Этот дополнительный налог к джизье взимался со всего мужского населения из числа коптов и иудеев. Кроме того, коптский патриарх, ответственный за сбор джизьи со своей паствы, был обязан проследить за тем, чтобы он был уплачен также священниками и священнослужителями.
Межконфессиональные отношения в Египте в этот период были довольно мирными. Единственным зафиксированным в хрониках с 1711 по 1798 гг. случаем мусульмано-христианских столкновений стали волнения, вызванные попытками коптской обшины организовать в 1749 г. широкомасштабное паломничество в Иерусалим (Кобищанов 1999: 20). Коптские паломничества по святым местам, в том числе и в Иерусалим, организовывались и ранее, в том числе в XVII и в начале XVIII столетия (Маджди 2000: 42), и не являлись чем-то недозволенным. Однако на этот раз организованные коптами торжества задели религиозные чувства мусульман своей помпезностью и эпатажной пышностью. Торжественное прохождение каравана через мусульманские районы города грубо попирало издавна налагаемое на зиммиев ограничение на устроение многолюдных шествий на виду у мусульман. В результате процессия была остановлена и разогнана негодующей толпой мусульман, которая, войдя в раж, разграбила и стоявшую неподалеку церковь.
а) Османо-мамлюкское двоевластие и политические настроения внутри коптской общины
В османскую эпоху наблюдался постепенный подъем коптской общины Египта. Представители коптской общины заняли высокие посты в административном аппарате страны. Однако вплоть до середины XVIII в. доступ к высшим административным должностям в системе египетского провинциального управления был для коптов закрыт. Это было обусловлено тем, что в первые два столетия своего господства османы предпочитали использовать в системе гражданского управления представителей еврейской общины. Приоритет подобного выбора определялся тем, что глава еврейской общины Стамбула ссужал назначенного править египетской провинцией вали деньгами, либо представлял интересы группы столичных еврейских ростовщиков, выделивших претенденту на должность вали заем на получение искомого султанского фирмана. Поэтому он прибывал вместе с новым наместником в Египет, что являлось для него как вознаграждением за оказанную финансовую помощь, так и возможностью лично проконтролировать возврат ссуды. Очевидно, благодаря протекции главы еврейской общины, евреи занимали под началом османских чиновников большинство мест в каирском представительстве имперского казначейства, а также составляли подавляющее большинство членов корпорации саррафов, которые наряду с оценкой, проверкой и обменом монет занимались ростовщичеством.
КОПТСКАЯ БУРЖУАЗИЯ И ЕЕ ПОСРЕДНИЧЕСКАЯ РОЛЬ В ЦЕРКОВНО-ГОСУДАРСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЯХ
Начиная с арабо-мусульмаиского завоевания Египта важным аспектом отношений между Церковью и египетскими властями была особая роль коптских «архонтов», как светских посредников между ними. Это было обусловлено активной интеграцией представителей коптской общины в финансовую администрацию и особенно монополизацией ими со временем сбора налогов. Благодаря занимаемым ими должностям, чутью и сноровке в финансовых делах, они смогли добиться значительного веса в административном аппарате страны. Приближенность к правителям способствовала их влиянию на принятие решений со стороны государства в отношении Церкви. Можно предположить, что церковно-государственные отношения зависели от взаимопонимания между представителями власти и «архонтами», в том смысле, что оно способствовало установлению добрых взаимоотношений между Церковью и египетской администрацией. Во многом такой взгляд вполне себя оправдывает, так как коптские чиновники и влиятельные представители общины зачастую способствовали урегулированию конфликтов между Церковью, представителями египетских властей и общиной, а также содействовали Церкви в достижении желаемого, через ходатайство перед власть имущими. Однако события коптской истории показывают также, что вмешиваясь в церковные дела «архонты» время от времени противопоставляли себя церковному руководству и использовали свои личные связи, а также коррумпированность египетского административного аппарата для достижения своих корыстных целей, зачастую выступая заодно с представителями власти.
а) Проблема вмешательства представителей коптской верхушки в церковно-государственные отношения в XIX в.
Важные преобразования, коснувшиеся коптской общины в XIX столетии, и начало процесса духовного возрождения Коптской Церкви отразились на усилении власти и авторитета патриарха. На примере церковно-государственного сотрудничества в XIX в. было показано, что позиции церковного лидера становятся более наступательными в социально-политической сфере, и более контролирующими внутри Церкви и общины. При этом коптская бюрократия продолжала играть решающую роль в цсрковио-государствсниых отношениях в Египте. Это было связано с тем, что позиции «архонтов» не ослабевали, а крепли. Так, благодаря активному вовлечению коптов в торгово-предприиимательскую деятельность к концу XIX столетия сформировался класс крупного коптского купечества, которое стало частью египетской буржуазии. В то же время власть патриарха, которая в силу исторических причин, на протяжении многих веков была фактически номинальной, не обрела еще должной силы. Таким образом, высокое социально-экономическое положение коптской «знати», еще более поднявшейся в результате реформ Танзимата, и относительно медленный процесс обретения патриархом новой социально-политической роли, обусловили по-прежнему высокую степень вовлеченности «архонтов» в церковно-государствеиные отношения в XIX в. Об этом наиболее ярко свидетельствуют два события, относящиеся к середине и к концу XIX столетия.
Первый случай касается событий, последовавших за смертью патриарха Бутроса ал-Джавили в 1852 г., когда коптское сообщество раскололось из-за споров о том, кто станет новым патриархом.
Примечательно, что коптские источники подчеркивают законность права Кирилла IV па преемственность патриаршего престола, отмечая, что Бутрос ал-Джавили незадолго до смерти пророчил ему эту должность. В качестве доказательства они приводят слова патриарха Бутроса ал-Джавили, которые он произнес в присутствии свидетелей, провожая будущего Кирилла IV в его первую поездку в Эфиопию: "Воистину, если ты справишься с этой задачей, то по возвращении тебя ждет удача, в качестве вознаграждения"108 (Руфайла 1898: 307, араб.). Поэтому, уже на первом соборе по случаю выборов нового патриарха, в числе кандидатов было упомянуто имя священника Дауда (будущий церковный лидер перед тем, как был посвящен в патриархи и принял имя Кирилла IV был известен под этим именем. - Е.Ф.). Вероятно, еще одним свидетельством того, что Бутрос ал-Джавили видел в лице Кирилла своего преемника и народ знал об этом, является тот факт, что многочисленные сторонники будущего патриарха стали настаивать на его кандидатуре, в то время как он сам находился в Эфиопии. Именно этот факт положил начало перипетиям, приведшим в конечном итоге к вмешательству в выборы египетских властей. Два первых собора окончились ничем. Сторонники оппонента священника Дауда, епископа Лхмима, настаивали на том, что им ничего не известно об этом кандидате, кроме того, что он находится в Эфиопии и ие может участвовать в выборах, что, безусловно, являлось веским аргументом. Тем временем Дауд, вероятно, едва узнав о кончине патриарха, поспешил вернуться в Каир. Как сообщают коптские источники, кандидатуру епископа поддерживали высокопоставленные копты, возглавляемые неким Джад-эфенди Луни, который занимал важный пост в администрации страны. Когда они узнали о прибытии в Каир священника Дауда, которого поддерживало большинство коптов, то решили прибегнуть к хитрости. Они собрались в церкви ночью и объявили епископа патриархом. Коптский автор пишет: "Поговаривали, что некий Джад-эфенди выполняет распоряжение Аббас-паши, опасавшегося, что если патриархом станет священник Дауд, то это приведет к его гибели" (Руфайла 1898: 309-310, араб.). Здесь мы еще раз вернемся назад, к событиям, связанным с поездкой священника Дауда в Эфиопию, поскольку она имеет непосредственное отношение к выборам.
Согласно источникам, в Эфиопии между священником Даудом и неким эфиопским священником возник конфликт, в результате чего, последний, "затаил на него злобу" (Манси ал-Куммас б.г.: 505). И когда он узнал, что патриарх скои 108 Через год после отъезда священника Дауда в Эфиопию патриарх скончался, и он стал реальным чался, а народ поддерживает священника Дауда, приехал в Египет и распространил слухи о том, что Дауд замешан в эфиопской политике и состоит в заговоре против египетского правительства. Когда эта клевета дошла до Аббас-паши, он вмешался в выборы патриарха, поручив своему приближенному Джад-эфенди препятствовать назначению священника Дауда (Манси ал-Куммас б.г.: 505; Руфайла 1898:310).
Хитрость, на которую пошли Джад-эфенди и другие высокопоставленные копты, не удалась. Сторонники Дауда узнали о сговоре, ворвались в церковь, вывели заговорщиков, заперли двери и приставили к ним стражу (Манси ал-Куммас б.г.: 506).
