Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Исторические и институциональные предпосылки формирования современных внешнеполитических концепций и приоритетов Латвии, Литвы и Эстонии .38
1. Прибалтийское единство: об употреблении термина «Прибалтика» («страны Балтии») .38
2. Страны Балтии в европейской и мировой политике XX века 49
2.1. Межвоенный период 50
2.2. Вхождение в состав СССР. Международно-политические последствия и значение этого шага 57
2.3. Прибалтика в составе СССР: позиция Запада 64
2.4. Социально-экономическое развитие региона Прибалтики в советскую эпоху 69
2.5. Годы перестройки и место Прибалтики в дезинтеграционных процессах в СССР 71
2.6. Латвия, Литва, Эстония на пути в ЕС и НАТО 76
3. Принятие внешнеполитических решений в Латвии, Литве и Эстонии: институциональный механизм, определяющие факторы .84
Выводы к Главе I 98
Глава II. Евроатлантическое направление внешней политики Латвии, Литвы и Эстонии в 2004-2012 годах .102
1. Социально-экономическая ситуация в странах Балтии .102
2. Основные направления внешней политики Латвии, Литвы и Эстонии: общее и особенное 113
3. Латвия, Литва и Эстония в ЕС и НАТО
3.1. Страны Балтии в ЕС 138
3.2. Страны Балтии в НАТО 174
4. Региональное измерение внешней политики Латвии, Литвы и Эстонии
4.1. «Балтийский путь» 196
4.2. Латвия, Литва и Эстония в Балтийском регионе. Сотрудничество с Северными странами 202
4.3. Политика Латвии, Литвы и Эстонии в отношении государств постсоветского пространства Выводы к Главе II 224
Глава III. «Восточная» политика Латвии, Литвы и Эстонии в 2004-2012 годах .230
1. Общественно-политический консенсус по вопросам внешней политики. Эволюция общественной поддержки в условиях мирового финансово-экономического кризиса .231
2. Российское направление внешней политики Латвии, Литвы и Эстонии 251
3. Экономическое измерение «восточной» политики Латвии, Литвы и Эстонии 288
Выводы к Главе III 301
Заключение 304
Библиография
- Вхождение в состав СССР. Международно-политические последствия и значение этого шага
- Годы перестройки и место Прибалтики в дезинтеграционных процессах в СССР
- Основные направления внешней политики Латвии, Литвы и Эстонии: общее и особенное
- Российское направление внешней политики Латвии, Литвы и Эстонии
Вхождение в состав СССР. Международно-политические последствия и значение этого шага
В последние годы, впрочем, стали появляться серьзные научные исследования, охватывающие широкие временные пласты исторического развития этих государств и опирающиеся на материалы прибалтийских архивов и обширные базы информационно-статистических данных. Кроме того, нельзя не отметить и рост исследовательского интереса к проблемам прибалтийского региона, что выражается в увеличении количества защит кандидатских и докторских диссертаций по данной проблематике в 2000-е годы.
Особое место занимает ряд фундаментальных трудов, в которых российскими учеными (Л.М. Воробьва18, Е.Ю. Зубкова19, Т.Н.Мозель20, Р.Х. Симонян21, А.Н. Сытин22) был обобщен исторический опыт существования прибалтийских народов и стран как в составе Российского государства, так и в независимом качестве.
Первым комплексным компаративным исследованием постсоветских Латвии, Литвы и Эстонии стала монография директора Российско-Балтийского центра Института социологии РАН, автора более 250 научных публикаций Р.Х. Симоняна «Россия и страны Балтии». В ней датся исчерпывающий сравнительный анализ социально-политических и экономических процессов, происходивших в России и странах Балтии в первое десятилетие независимости, включающий в себя экономические, политические, культурно исторические, этнические и нравственные аспекты. Автор выдвигает тезис о неоднородности русской и русскоязычной общин в этих государствах, предлагая восьмимиступенчатую стратификацию их структуры23, которую необходимо учитывать при любом анализе проблемы «негражданства» и, в целом, политики правящих элит в отношении «русской» проблемы. Кроме того, говоря о важнейшей роли региона стран Балтии в реализации геостратегических интересов России, Р.Х.Симонян на основе богатого статистического материала обосновывает присутствие в этих странах особой группы населения, с двойной идентичностью, – «еврорусских», – которое дат прибалтийским государствам значительное конкурентное преимущество в отношениях с Россией.
Особое внимание хотелось бы обратить также на работы научных сотрудников Российского института стратегических исследований А.Н. Сытина и Л.М. Воробьвой. Труды А.Н. Сытина посвящены исследованию периода от этапа борьбы за независимость и становления прибалтийских республик в конце 1980-х-начале 1990-х гг. до начала кризиса в 2008 году. В них рассматриваются основные особенности выхода Латвии, Литвы и Эстонии из состава СССР, внутриэкономические и внутриполитические реформы первых лет независимости, смена внешнеполитической и внешнеэкономической ориентации, вступление в ЕС и НАТО и, наконец, переход от «тучных лет» (2004-2007 гг.) к кризису.
Исследования Л.М. Воробьвой по истории Латвии и Эстонии по сути впервые в российской историографии (после учебников советского периода) представляют комплексную картину развития исторической Прибалтики (Латвии и Эстонии) с XII по начало-середину XX века. В них автор анализирует процесс формирования латышской и эстонской наций в условиях международного военно-политического и цивилизационного противостояния
Запада (Дания, Польша, Швеция, Германия, Великобритания, США и др.) и Востока (историческая Россия в разных ипостасях – Московское царство, Российская империя, РСФСР/СССР), вскрывая причины, на протяжении веков препятствовавшие «цивилизационному срастанию прибалтийской окраины с имперским пространством»24, заложившие основу для создания в конечном итоге, после 1917 года, независимых государств и обусловившие настороженное (а порой и враждебное) отношение к России в межвоенный, советский и постсоветский периоды.
Исследование Т.Н. Мозель «Балтия, Россия и Запад в поисках модели безопасности в Европе» относится к наиболее ранней в российской постсоветской историографии попытке осмыслить историческую судьбу Латвии, Литвы и Эстонии после обретения независимого статуса в связи с распадом СССР. Автор концентирует внимание на военно-политическом аспекте постсоветской истории стран Балтии, рассматривая их как особый военно-стратегический регион безопасности, за влияние в котором шло традиционное соперничество между Россией и е западными политическими оппонентами. Особую актуальность это исследование имело в условиях готовившегося вступления Латвии, Литвы и Эстонии в ЕС и НАТО.
Наконец, нельзя не отметить работу Е.Ю. Зубковой «Прибалтика и Кремль, 1940-1953» как наиболее значительное и глубокое исследование социально-политических процессов на территориях Латвии, Литвы и Эстонии в вызывающий до сих пор ожесточнные споры историков разных стран период вхождения в состав Советского Союза, нацистской оккупации и их советизации (до 1941 года и после освобождения в 1944-45 гг.).
Годы перестройки и место Прибалтики в дезинтеграционных процессах в СССР
В российской и мировой научной литературе Латвию, Литву и Эстонию (страны Балтии) в силу особенностей их исторического развития в XX веке традиционно рассматривают в качестве единого региона (в России их ещ с советских времн нередко называют «тремя прибалтийскими сстрами»). Несмотря на безусловные основания для их включения в некую общность, следует подчеркнуть достаточную условность подобного объединения. Как отмечается в докладе Исследовательской службы Конгресса США, «хотя эти страны часто объединяют названием «страны Балтии», их народы отличаются друг от друга этнически, лингвистически и имеют разные религиозные традиции. На протяжении большей части своей истории они находились под контролем других стран»86.
Из трх прибалтийских стран государственность Литвы имеет самое значительное прошлое (независимое существование Великого княжества Литовского (и Русского) с первой половины XIII века, с 1569 г. – в составе федеративной Речи Посполитой, которая формально стала унитарным государством только после спровоцировавшего последние два раздела Польши принятия Конституции 1791 г.), в отличие от Латвии и Эстонии, чьи современные территории традиционно входили в состав каких-либо государств. С XIII в. на территории Латвии существовало государственное образование немецких крестоносцев – Ливония; после неудачной для Московского царства Ливонской войны е территория была поделена между Речью Посполитой (ей стали принадлежать Латгалия, вошедшая непосредственно в е состав, и вассальное Курляндское, или Курземское, герцогство), Швецией (ей отошли земли на севере современной Эстонии) и Данией (стала владеть островом Сааремаа (Эзель)). По Альтмаркскому перемирию, завершившему военный конфликт между Речью Посполитой и Швецией 1600-1629 гг., Эстляндия (Северная Эстония) и Лифляндия (Южная Эстония и Северная Латвия), а также балтийские порты от Вислы до Немана полностью отошли Швеции; с 1645 г. Швеция стала владеть и о.Сааремаа. Борьба северных держав за прибалтийские территории завершилась в XVIII веке, когда сначала по Ништадтскому мирному договору 1721 г. Эстляндия, Лифляндия и о. Сааремаа перешли к России, а затем при первом разделе Польши в состав Российской империи была включена Латгалия (Инфлянты), а при третьем – в 1795 г. – территории Литвы, герцогства Курляндского (в том числе Земгалия). Характерно, что до середины XIX века прибалтийские губернии (территории Эстляндской, Лифляндской и Курляндской губерний) назывались, как правило, «Остзейскими», что соответствовало их немецкому прошлому (Ostsee, нем. – Балтийское море) и подчркивало особый правовой статус в составе империи. Правовая обособленность (или так называемый «остзейский порядок») была свойственна этим землям во все исторические периоды – как польского и шведского, так и российского доминирования. Окончательное закрепление она получила в «аккордных пунктах», которые заключались между Петром I и местыми корпорациями дворян и горожан в период Северной войны, а затем и в его жалованных грамотах «1) лифляндскому дворянству; 2) городу Риге; 3) эстляндскому дворянству; 4) городу Ревелю»87. «Средневековые привилегии дворянства и городов, сословные органы самоуправления, господство лютеранской Церкви, патронат, немецкий язык в качестве официального, различия в обложении податями (государственные подати взимались только с крестьянских хозяйств, помещичьи имения налогами не облагались)»88 – вс это сохранялось на протяжении долгих десятилетий и, несмотря на реформы Екатерины II, Александра II и Александра III, не позволило полностью преодолеть обособленность прибалтийских провинций к началу XX века. Как отмечает Л.М. Воробьва, «Российская империя не успела устранить риски, связанные с существованием особого остзейского порядка, дискриминировавшего местное население и препятствовавшего цивилизационному страстанию прибалтийской окраины с имперским пространством»89, более того, столетия немецкого доминирования в регионе сформировали у коренного населения (несмотря на ненависть к немцам, как это ни парадоксально!) чувство пренебрежения и превосходства по отношению ко всему великороссийскому90. Последнее, как представляется, могло стать одним из факторов, определивших неудачу проекта возвращения Прибалтики в советский период.
Так или иначе, на момент провозглашения независимости в 1918 г. прибалтийские государства в нынешнем понимании (т.е. Латвия, Литва и Эстония) не рассматривались в качестве единого региона. Тем не менее, сам термин «прибалтийский» (но не «Прибалтика»!) стал активно употребляться в отношении Курляндской, Лифляндской и Эстляндской губерний уже со второй половины XIX в.91 Неудивительно, что в те годы Литва не воспринималась в качестве прибалтийской провинции – ведь, будучи в составе Российской империи, даже находившаяся ближе всех литовских губерний к Балтийскому морю Ковенская губерния выхода к нему не имела: прибрежная полоса в районе городов Паланга и Швентойи входила в состав Курляндской губернии. Таким образом, в 1918 г. формально-географического основания причислять Литву к прибалтийским государствам не существовало.
Эстонский исследователь К. Яаансон, подчркивая многозначность слова «Baltic», отмечает, что наиболее близким к нынешнему пониманию в то время был подход Германии: «В более узком смысле и, в особенности, в Германии понятие «Балтийские страны» на рубеже веков относилось к Эстляндии, Лифляндии и Курляндии – провинциям царской России, то есть практически к территории современных Латвии и Эстонии, где балтийские немцы, или, если быть более точным, элита, состоящая из них, доминировали в политическом, экономическом и культурном отношениях веками. В то время, когда концепция балтийских стран, включающих
Основные направления внешней политики Латвии, Литвы и Эстонии: общее и особенное
С решением к концу 1994 года проблемы вывода российских войск с территории стран Балтии стало возможно активное продвижение в НАТО, хотя намерение вступить в евроатлантические структуры было сформулировано уже в их первых программных внешнеполитических документах. А в декабре 1993г. на встрече глав прибалтийских государств в Таллине по случаю открытия Балтийского института стратегических и международных исследований президенты трх стран в совместном заявлении отметили, что «видят в НАТО главного перспективного гаранта безопасности трх государств, имея в виду тенденции, складывающиеся в результате парламентских выборов в России»183.
Уже с середины 1990-х гг. страны Балтии стали активно взаимодействовать с НАТО. Это и вступление в программу «Партнрство ради мира», и участие в IFOR, SFOR, AFOR, KFOR, и отправка военнослужащих национальных армий в Афганистан и Ирак (еще до вступления в НАТО), и дислокация личного состава, входящего в BALTBAT (проект действовал с 1994 по 2003 гг.), в Ливане и Боснии и Герцеговине. Значительную политическую роль сыграла и безоговорочная поддержка действий США и НАТО в Югославии, Афганистане и Ираке. Кроме того, с 1996 г. при участии вооружнных сил Латвии, Литвы и Эстонии в балтийском регионе стали проводиться регулярные совместные с силами НАТО военные учения (например, «Baltic Challenge» (1997), «Baltic Trainer» (1997), «Baltic Eagle» (2000), «Nordic Peace» (2003) и т.д.).
Важнейшими составляющими подготовки к вступлению стали реформы вооружнных сил, переоснащение армий западными образцами вооружений, стремление довести расходы на военные нужды до требуемых стандартами НАТО 2% ВВП. Кроме того, понимая, что успех любых начинаний кроется в позитивном восприятии и поддержке населения, руководство прибалтийских государств инициировало активную пропаганду и обработку общественного мнения в пользу вступления стран в НАТО (использовалось в том числе и нагнетание ведущими политиками, в том числе В. Ландсбергисом, В. Вите-Фрейбергой и т.д., атмосферы угрозы с востока). В результате проведнные в декабре 2002 г. опросы общественного мнения продемонстрировали, что в Латвии поддерживает присоединение к Североатлантическому договору 68,5%, в Эстонии – около 70%, в Литве – 75% населения184.
В конце концов стремление государств Балтии в НАТО увенчалось успехом, когда 21 ноября 2002 г. на саммите глав государств НАТО в Праге они получили официальное приглашение начать переговоры о вступлении в Североатлантический альянс. 26 марта 2003 года в Брюсселе были подписаны
Принятие внешнеполитических решений в Латвии, Литве и Эстонии: институциональный механизм, определяющие факторы. Прежде чем приступать к рассмотрению конкретных приоритетов внешней политики необходимо дать характеристику механизму принятия внешнеполитических решений, а также выделить основные факторы, влиявшие и продолжающие влиять на выбор той или иной внешнеполитической ориентации.
В Литве, согласно Конституции, Президент «решает основные вопросы внешней политики и вместе с правительством осуществляет внешнюю политику, подписывает международные договоры Литовской Республики и представляет их на ратификацию в Сейм», а также выступает с ежегодным докладом, в котором освещает в том числе и вопросы внешней политики (Ст.84), Правительство «устанавливает дипломатические отношения и поддерживает связи с иностранными государствами и международными организациями» (Ст.94), Сейм «ратифицирует и денонсирует международные договоры Литовской Республики, обсуждает другие вопросы внешней политики» (Ст.67)185. Важнейшим юридическим звеном в выработке и принятии внешнеполитических решений, а также контроле за международной деятельностью органов исполнительной и законодательной власти Литвы являются и комитеты Сейма: комитет по иностранным делам, комитет по европейским делам, комитет по вопросам национальной безопасности и обороны. В то же время несколько парламентских групп (в том числе: поддержки демократии, дружбы с Нагорным Карабахом, «За демократическую
Сейма, участвует в реализации практического взаимодействия с зарубежными партнрами по ряду вопросов внешнеполитической повестки дня Литвы. Экспертным обеспечением внешней политики занимаются в первую очередь Институт международных отношений и политических наук Вильнюсского университета, а также – по вопросам безопасности – Литовская военная академия им. генерала Й.Жемайтиса. Кроме того, учитывая значимость вопросов исторического прошлого для внешней политики Литвы, важную роль в консультировании литовского политического руководства играет, во-первых, Центр исследования геноцида и резистенции жителей Литвы, во-вторых, Институт истории Литвы. В вопросах энергетической безопасности руководство Литвы (как и других стран НАТО) консультирует Центр передового опыта НАТО в области энергетической безопасности, созданный в 2012 году.
В соответствии с Конституцией Латвии Президент «представляет государство в международных отношениях, назначает латвийских и принимает иностранных дипломатических представителей», «выполняет постановления Сейма о ратификации международных договоров» (П.41); Кабинет министров реализует внешнеполитический курс; Сейм утверждает все международные договоры, регулирующие вопросы, разрешаемые законодательным путм, большинством в две трети голосов может заключать международные договоры, согласно которым международным институциям делегируется часть компетенции национальной власти (П.68)186. Поскольку Латвия является парламентской республикой, то значение профильных комитетов (по иностранным делам (включает подкомитет по балтийским делам), по европейским делам, по национальной безопасности) значительно выше, чем в Литве. Особое место в системе законодательного процесса занимает должность парламентского секретаря, который осуществляет связь Сейма с профильным
Экспертным обеспечением внешней политики занимается Институт Латвии, в задачи которого входит формирование имиджа страны на международной арене, Институт внешней политики Латвии, Академия национальной обороны Латвии, а также Комиссия стратегического анализа при Президенте Латвийской республики. По историческим вопросам консультированием занимается Институт истории Латвии.
Российское направление внешней политики Латвии, Литвы и Эстонии
Став активными участниками интеграционных процессов на евроатлантическом пространстве, страны Балтии одновременно не ослабляют свою вовлеченность в региональные дела. Региональная составляющая внешней политики Латвии, Литвы и Эстонии включает в себя три измерения – собственно прибалтийское (трхсторонние интеграционные процессы); общебалтийское (участие стран Балтии в интеграционных процессах в регионе Балтийского моря); постсоветское (внешнеполитическая активность стран Балтии на постсоветском пространстве).
Формальная институционализация прибалтийского сотрудничества началась более чем за год до юридического выхода Латвии, Литвы и Эстонии из состава СССР (соответствующие постановления Государственного Совета СССР были подписаны 6 сентября 1991 года). Несмотря на всю условность этого акта, учитывая их тогдашнее нахождение в составе Советского Союза, 12 мая 1990 г. был возобновлн заключнный в Женеве 12 сентября 1934 г. «Договор о согласии и сотрудничестве» (так называемая Балтийская Антанта). В подписанной В.Ландсбергисом, А.Горбуновым и А.Рюйтелем декларации предлагалось «образовать Совет Балтийских государств, помогая тем самым полностью восстановить государственную независимость прибалтийских республик»378.
Формирование институциональной структуры сотрудничества трх государств продолжилось созданием 8 ноября 1991 г. Балтийской Ассамблеи (БА) – межгосударственного парламента, который был призван обсуждать вопросы сотрудничества, совместного участия государств в мировой политике. Его решения носят консультативный и координирующий характер, предложения и рекомендации могут сообщаться правительствам, парламентам, международным и региональным организациям, в которых участвуют Латвия, Литва и Эстония.
31 октября 1993 года в Таллине была создана постоянная организация международного сотрудничества Балтийский Совет, действующая посредством механизмов Балтийской Ассамблеи и Совета министров государств Балтии. А 13 июня 1994 года был подписан Договор о сотрудничестве парламентов и правительств Латвийской Республики, Литовской Республики и Эстонской Республики. Он предусматривал создание Балтийского Совета министров (БСМ), а также определял отношения между Балтийской Ассамблеей и БСМ. На уровне отраслевых министерств в том же году был учрежден Комитет старших должностных лиц (до 2004 года в рамках БСМ работали 18 комитетов).
Со вступлением в 2004 году в ЕС и НАТО были достигнуты многие из первоначальных целей БСМ. Некоторые сферы сотрудничества перешли в компетенцию ЕС, отдельные вопросы стали эффективнее решаться в других, более широких региональных форматах (Совет государств Балтийского моря, NB8 и др.). Поэтому странам Балтии потребовалось обновление обоснования и формы внутрирегионального сотрудничества. вышеуказканного Договора. Реформа БСМ закончилась разработкой и принятием новых Положений о старших должностных лицах и рабочих группах. Они предусматривали уменьшение числа комитетов старших должностных лиц, а также определили возможность создания особых рабочих групп в тех областях, в которых нет таких комитетов. С 2005 года работают пять постоянных комитетов БСМ: по обороне, энергетике, внутренним делам, транспорту и связи, а также комитет по охране окружающей среды. В сфере международного сотрудничества Балтийская ассамблея поддерживает контакты с Северным советом, Межпарламентским консультативным советом стран Бенилюкса (вне рамок БА существует ещ формат «3+3» – 3 прибалтийских страны и 3 страны Бенилюкса), Парламентской конференцией государств Балтийского моря и Парламентской ассамблеей ГУАМ379.
Кроме того, с 2003 года был введн институт ежегодного посменного председательства в БА и БСМ одной из стран. Так, Литва эту функцию выполняла в 2006, 2009 и 2012 гг., Латвия – в 2007, 2010 и 2013 гг., Эстония – в 2008, 2011 гг. и председательствует в 2014 г. В 2015 г. будет вновь председательствовать Литва.
Одновременно между странами Балтии в 1990-е годы формировалось и сотрудничество в военной сфере. Совместные проекты в этой области начали осуществляться ещ до вступления в НАТО в 2004 г. (одним из первых таких проектов стало создание в 1994 году миротворческого батальона BALTBAT со штабом в Адажи (Латвия), расформированного в 2003 г., а затем вновь воссозданного в 2007-2010 гг. для участия в дежурстве Сил реагирования НАТО) и продолжают реализовываться и по сей день вне рамок Североатлантического альянса, что позволяет даже говорить о фактическом создании прибалтийскими государствами «региональной структуры безопасности, в рамках которой они осуществляют скоординированное национальное военное строительство»380. Речь идт о создании в 1994 г. системы наблюдения за воздушным пространством Балтии – The Baltic Air Surveillance Network (BALTNET), весной 1998 г. – военно-морской эскадры Baltic Naval Squadron (BALTRON), в 2002 г. – Балтийской информационной системы управления и контроля – The Baltic Command and Control Information System (BALTCCIS). Наконец, в июне 1998 г. в г.Тарту (Эстония) совместным решением министров обороны Эстонии, Латвии и Литвы был создан Балтийский оборонный колледж – The Baltic Defence College (BALTDEFCOL).
На сегодняшний день прибалтийское сотрудничество на концептуальном уровне продолжает фигурировать в качестве приоритета всех трх стран Балтии. Так, в Программе Правительства Литвы 2012 года было отмечено, что «тесное сотрудничество Литвы, Латвии и Эстонии и дальше будет необходимо как с политической точки зрения и с точки зрения необходимости гарантий безопасности, так и исходя из экономических и культурных аспектов. Эффективная реализация важных энергетических проектов, таких, как «Rail Baltica», «Via Baltica» и других общих программ в сфере образования и культуры и дальше будет существенной предпосылкой укрепления экономического и социального развития, культурных и межчеловеческих связей между тремя странами Балтии»381.
