Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Основные этапы взаимодействия русской культуры с культурами стран Западной Европы (середина XVI - середина XIX вв.) 64
1. Стадиальный этап (середина XVI - конец XVII вв.) 67
2. Диффузионный этап (конец XVII - 80-е гг. XVIII вв.) 103
3. Контактный этап (90-е гг. XVIII - середина XIX вв.) 127
Выводы по первой главе 154
Глава 2. Влияние западноевропейских культурных форм на русскую культуру 159
1. Проникновение новшеств «с манеру польского» 159
2. Открытие русскими рациональной голландской культуры 165
3. Особое место немецкой культуры в России 173
4. Приобщение русского дворянства к французской культуре 184
5. Повышенный интерес русского общества к английской культуре 198
Выводы по второй главе 215
Глава 3. Интенсивность функционирования основных каналов проникновения европейской культуры в Россию 219
1 .Проникновение предметов потребления посредством внешней торговли 219
2. Усвоение европейских нравов через контакты русских с иностранцами 233
3. Знакомство с европейской культурой в ходе путешествий русских за границу 250
4. Изучение иностранных языков как средство освоения европейской культуры 272
5. Иностранная книга как источник освоения содержания европейской культуры 300
Выводы по третьей главе 313
Глава 4. Основные сферы взаимодействия русской культуры с культурами стран Западной Европы 317
1. Попытки адаптации государственных институтов к европейским политическим нормам 317
2. Применение европейского опыта в сфере материального производства 333
3. Европейские инновации в российской системе образования и воспитания 342
4. Заимствование европейских культурных норм в сфере быта и развлечений 360
5. Отражение процесса взаимодействия культур в языковой сфере 372
Выводы по четвертой главе 385
Глава 5. Борьба идей по вопросу взаимодействия культур в общественной мысли и публицистике 389
1. От антагонистического отторжения европейской культуры к признанию полезности изучения европейского опыта 389
2. От создания мифологизированного образа Запада к критике бездумного копирования инокультурных форм 403
3. Первые попытки поиска места России в европейском культурном социуме 421
Выводы по пятой главе 430
Заключение 433
Примечания 441
Список сокращений 476
Библиография 477
Приложение 508
- Диффузионный этап (конец XVII - 80-е гг. XVIII вв.)
- Приобщение русского дворянства к французской культуре
- Знакомство с европейской культурой в ходе путешествий русских за границу
- Европейские инновации в российской системе образования и воспитания
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Проблема взаимодействия русской культуры с культурами европейских стран занимает все большее место в исследованиях ученых различных специальностей - историков, философов, культурологов, лингвистов, психологов. Связано это, прежде всего, с тем, что бурный рост новых технологий настолько облегчил передачу информации на большие расстояния за очень короткое время, что потребители этой информации получили до сих пор невиданные возможности знакомиться с достижениями культур разных народов, причем многие как позитивные, так и негативные стороны этого процесса стали проявляться еще явственнее. В настоящее время, когда развитие новых информационных технологий сделало процесс межкультурного общения чрезвычайно интенсивным, сами культурные заимствования в психологическом и социальном отношениях стали превращаться в трудный и зачастую разрушительный процесс. Более того, в этот процесс в условиях распространяющейся глобализации, которая является особенностью политического, экономического и культурного развития в начале XXI в., включаются самые широкие слои населения многих стран. Использование опыта взаимодействия культур при выборе новых способов общения между народами в современном мире имеет чрезвычайно важное значение, так как оно помогает избежать серьезных конфликтов, имеющих в основе своей непонимание и неприятие иной культуры.
Сейчас как никогда актуален именно исторический анализ динамики этого процесса, анализ, который предполагает наполненность теоретических построений исторической конкретикой, которая важна не только в качестве иллюстративного материала определенных постулатов, но и является ценным средством для более глубокого проникновения в сущность данного процесса. В настоящее время, когда Россия находится в поиске наиболее соответствующей ее теперешнему состоянию социально-экономической и политической модели, недостаточность знаний о структуре и механизме взаимодействия культур в исторической перспективе является одной из главных причин неправильной оценки ситуации в области отношений между культурами и серьезных просчетов в практической деятельности. Наряду с этим повышается и важность объективной оценки соотношения традиции и новаций в процессе взаимодействия культур, так как существуют два противоположных отношения, одно из которых считает наличие традиционных норм и институтов главным препятствием для восприятия новых культурных форм и одним из условий прогресса этого процесса ставит отказ от традиции. Другая точка зрения заключается в том, что именно наличие традиционных норм и институтов позволяет культуре-реципиенту наиболее безболезненно усвоить новые культурные формы, не нарушив при этом стабильности в обществе, которая является залогом сохранения внутренней сущности этой культуры, ее национальной идентичности.
Объектом исследования является взаимодействие русской культуры с культурами западноевропейских стран, а предметом исследования - динамика этого процесса в ее исторической ретроспективе.
Хронологические рамки исследования определяются серединой XVI в. - серединой XIX в. Нижняя хронологическая граница совпадает, с одной стороны, со значительной интенсификацией внешней политики Ивана Грозного, направленной на решение задач по расширению территории государства и выхода к Балтийскому морю, с другой стороны, в это же время особенно остро проявляется нежелание соседних с Россией государств, в частности Польши, способствовать развитию связей
стран Западной Европы с Россией, что, прежде всего, проявлялось в препятствовании высококвалифицированным европейским специалистам приезжать в Россию. Верхняя хронологическая граница относится к середине 50-х гг. XIX в., когда Россия, потерпев поражение в Крымской войне, оказывается на долгие годы в международной изоляции.
Целью данного исследования является рассмотрение процесса взаимодействия культур с точки зрения его непрерывной динамики, выявление разнообразных проявлений этой динамики и степени ее интенсивности.
Эта цель определила задачи исследования, которые заключались в:
выделении отдельных этапов процесса взаимодействия культур,
выявлении характерных черт и особенностей этих этапов,
описании разнообразия присутствия национальных культур стран Западной Европы в ареале распространения русской культуры,
определении периодов доминирующего влияния культуры соответствующей европейской страны,
характеристике и изучении функций каналов проникновения европейской культуры в Россию и степени их интенсивности на различных этапах,
выделении основных сфер взаимодействия русской культуры с культурами стран Западной Европы,
изучении особенностей идейной борьбы по вопросам взаимодействия культур, развернувшейся в русской общественной мысли и публицистике и отразившей отношение общества к этой проблеме в разные исторические эпохи.
Данное исследование проводилось с позиции историка, занимающегося проблемами отечественной истории, поэтому превалирует аспект рассмотрения восприятия русской культурой всего богатства и многообразия материальных предметов, идей и смыслов, которые приносили в Россию культуры стран Западной Европы, хотя, несомненным является тот факт, что и русская культура оказывала определенное влияние на культуры западноевропейских стран, пусть и не такое значительное.
Методологической основой исследования стали основополагающие принципы исторической науки: объективность, историзм, комплексный подход. Принцип историзма предопределил рассмотрение динамики процесса взаимодействия культур в ее непрерывном развитии, в контексте конкретно-исторической обусловленности. Автор опирался на широкий спектр классических и современных взглядов на культуру в целом и процесс взаимодействия культур в частности. Исследование основывается на комплексном анализе процесса взаимодействия культур с учетом органической взаимосвязи явлений культуры в их историческом развитии, и этот процесс рассматривается в тесной связи с конкретными социально-экономическими, политическими и психологическими установками, существовавшими в русском обществе на протяжении рассматриваемого периода.
Методы исследования. Так как тема диссертации находится на стыке нескольких научных дисциплин - истории, философии, культурологии, социальной психологии, автор применил междисциплинарный подход, что выразилось в использовании методов не только общенаучных (исторический, логический, метод систематизации), культурологических (генетический, компаративный, типологизация, локализация) и специальных (синхронный, хронологический, структурно-системный, метод периодизации), но также и методов исследования других наук, в частности метода социальной психологии, позволяющего учитывать психологические факторы, раскрывающие и объясняющие действия и поступки людей в процессе восприятия
ими новой для них культуры, компаративного, дающего возможность провести сравнительно-исторический анализ разных этапов взаимодействия культур, культурно-индуктивного, помогающего изучать элементы процесса взаимодействия культур, используя принцип от частного к общему, и делать на этом основании четко обоснованные выводы.
Научная гипотеза. Процесс взаимодействия русской культуры с культурами стран Западной Европы имел стабильный поступательный характер и развивался в непосредственной связи с социально-экономическим и политическим развитием России и, в свою очередь, оказывал определенное, а на некоторых этапах и значительное влияние на жизнь страны. В ходе этого процесса осуществлялась смена типов культурного сознания, а приоритеты общества в восприятии западноевропейских культурных форм изменялись как в соответствии с его потребностями, так и ввиду определенной моды, принимавшей в определенные периоды форму культурных маний.
На защиту выносятся следующие положения:
-
В течение рассматриваемого периода в соответствии с типом культурной трансляции выделяются три этапа этого процесса, во время которых происходила его неуклонная интенсификация. Первый этап - стадиальный, для которого характерно столкновение двух противоположных тенденций - необходимость и желание перенимать западный опыт и резкое неприятие новшеств церковью. Второй этап - диффузионный, особенностью которого являются попытки поиска механизмов освоения новой культуры разными социальными слоями. Однако новые обычаи очень нелегко завоевывали позиции в обществе, члены которого внешне старались соответствовать новым требованиям, однако в сознание изменения проникали гораздо медленнее. На протяжении третьего этапа - контактного, стремление русского общества к знакомству с западноевропейской культурой отличается особой глубиной и сознательностью, русские перестают быть только подражателями и постепенно становятся знатоками и ценителями европейской культуры.
-
Процесс взаимодействия культур носил объективный характер и в то же время обладал определенным историческим своеобразием, заключавшимся в том, что на одном историческом этапе в России присутствовали и взаимодействовали друг с другом культуры нескольких европейских стран. В процессе взаимодействия культур выделяются этапы доминирующего культурного влияния, когда культура определенной страны вызывала особое внимание русского общества, гораздо большее, чем по отношению к культурам других стран. Польское влияние начинает проявляться с 50-х гг. XVII в., когда польская культура все глубже проникает в русское общество и ее элементы заметны не только в царском дворце, в домах высшей знати, оно затрагивает даже церковный быт. Следующей культурой, которая наиболее привлекала внимание русского общества, стала голландская культура, которая в царствование Петра I стала наиболее интенсивно взаимодействовать с русской культурой. В 30-е гг. XVIII в. особое значение в России приобретает немецкая культура, а начиная с 40-х гг. XVIII в., особое внимание русское общество уделяет французской культуре, которая на рубеже XVIII и XIX вв. занимает наиболее прочные позиции в России. Со второй половины 60-х гг. XVIII в. Россию затронул общеевропейский процесс увлечения всем английским, получивший определение «англомании», а интерес к английской культуре все более прочно проникает в сознание русского дворянства.
-
На протяжении всего рассматриваемого периода происходит постепенное количественное увеличение каналов проникновения европейской культуры в Россию и изменение степени интенсивности их функционирования. Эффективность каналов
была достаточно высокой в течение всего рассматриваемого периода, что же касается интенсивности функционирования определенных каналов, то она последовательно изменялась в течение разных этапов от низкой до высокой. Каналы вступали между собой в определенное взаимодействие, но не непосредственно, а на уровне конкретной личности, пользовавшейся этими каналами. При этом образовывались особые их сочетания, которые проявлялись на фоне интереса отдельной личности к европейской культуре.
-
На каждом этапе процесса взаимодействия культур изменялись приоритеты русского общества в восприятии элементов европейской культуры. В XVI-XVII вв. основной интерес вызывает военный опыт европейских стран, а также западные технологии. В первой половине XVIII в. этот интерес смещается в сторону организации управления государством, во второй половине XVIII в. возрастает интерес к европейской литературе, философии, организации быта и развлечениям. В начале XIX в. на первый план выходит критика бездумного копирования европейских культурных форм, а в середине XIX в. делаются первые попытки поиска места России в европейском культурном пространстве.
-
Русское общество проявляло постоянное внимание к процессу взаимодействия культур, которое в наиболее концентрированном виде выражалось в яркой полемике между представителями различных направлений русской общественной мысли и публицистики. Эта полемика отражала глубинные процессы, происходившие в русском обществе, связанные с теми изменениями, которые приносила европейская культура в Россию. Основное содержание этой полемики составляет призыв осторожно относиться к проникновению европейских культурных форм, не всегда подходящих для заимствования.
-
На процесс взаимодействия культур оказывали значительное влияние объективные и субъективные факторы, как ускорявшие, так и замедлявшие его. На процесс взаимодействия культур чрезвычайно большое влияние оказывали различные факторы, в разные исторические периоды особым образом направляя и корректируя его. К объективным факторам следует отнести потребности, связанные с социально-экономическим развитием страны и внешнеполитическими задачами России, а также развитие новых средств транспорта и связи, к субъективным - личные пристрастия правящих монархов и наличие определенной моды, которая на протяжении трех веков менялась в течении нескольких раз, приводя к появлению культурных маний.
-
В течение всего рассматриваемого периода процесса взаимодействия русской культуры с культурами европейских стран, несмотря на всю сложность и противоречивость этого процесса, на наличие значительных негативных моментов его сопровождавших, даже в самые острые его моменты, для русской культуры не существовало угрозы потери своей национальной идентичности. Так как русская культура была достаточно сильна и находилась на высокой стадии своего развития, обладая настолько большим запасом прочности и чрезвычайной способностью перерабатывать заимствования применительно к русской почве, то она воспринимала элементы западной культуры, не меняя своей природы.
Новизна и теоретическая значимость исследования состоит в том, что впервые в отечественной историографии на основе широкого круга источников процесс взаимодействия культур рассматривается на достаточно продолжительном отрезке времени, что позволяет выявить динамику сменяющих друг друга тенденций и их глубинные социокультурные последствия. При этом реализуется новый подход, который проявляется в методологии комплексного и междисциплинарного анализа это-
го процесса с позиций историзма. Такой подход позволил раскрыть сложность и противоречивость изучаемого процесса, выявить его сущность и характерные особенности. В диссертации впервые дана периодизация процесса взаимодействия культур на протяжении рассматриваемого периода и раскрыто сущностное содержание и особенности этого процесса на каждом этапе; выявлена степень интенсивности взаимодействия культур на разных этапах в соответствии с типом культурной трансляции (стадиальный, диффузионный и контактный этапы); впервые вводятся в научный оборот многочисленные документы и материалы, обнаруженные автором в архивных собраниях Российской Федерации; выявлена степень интенсивности функционирования каналов проникновения западной культуры на каждом этапе; выделены объективные и субъективные факторы, как способствовавшие процессу взаимодействия культур, так и замедлявшие его; определены особенности восприятия европейской культуры русским обществом в связи с ростом национального самосознания.
Степень изученности проблемы. Историографический анализ, проведенный в ходе исследования, показал, что, несмотря на успехи в разработке отдельных аспектов процесса взаимодействия культур, специально комплексное исследование его динамики не проводилось. Прежде всего, это выражается в том, что отсутствуют сколь-нибудь значимые обобщающие и монографические работы по истории взаимодействия русской культуры с культурами западноевропейских стран. Основную массу публикаций по данной теме составляют статьи и очерки в периодических изданиях и сборниках.
Проблема взаимодействия русской культуры с культурами стран Западной Европы стала изучаться еще в XVIII в. В работах историков XVIII в. - В.Н. Татищева. М.М. Щербатова. И.Н. Болтина особое внимание уделяется отрицательным по-следствиям иностранных заимствований. В работах Н.М. Карамзина отразилась эволюция его взглядов на сложный путь России в процессе ее приобщения к европей-ским ценностям. В работах А.С. Шишкова также уделялось достаточно внимания проблеме иностранных заимствований и бездумного увлечения французским языком. В трудах историков середины - второй половины XIX в. - Н.И. Костомарова, М.П. Погодина, Н.П. Павлова-Сильванского, П.П. Пекарского затрагивались отдельные аспекты процесса взаимодействия культур. Подчеркивалось, что Россия является
1 Взаимодействие культур в историческом контексте = Interrelations of cultures in the historical context: сб. ст. по
материалам межвуз. науч. конф., 27-28 нояб. 2003 г. / [редкол.: А. О. Чубарьян (отв. ред. и др.] М. : ГУГН, 2005
(М. : Ин-т всеобщей истории РАН); Взаимодействие культур Востока и Запада : Сб.ст. Вып. 1. М.: Наука,
1987;Взаимодействие культур Востока и Запада : Сб.ст. : Вып.2. 1991; Взаимодействие культур Востока и За
пада [Тез. докл. всесоюз. науч. конф., 18-19 окт. 1988 г.] Вильнюс, 1988; Взаимодействие культур СССР и
США, XVIII- XX вв. : [Сб. ст.] / Науч. совет по истории мировой культуры АН СССР; М. : Наука, 1987; Взаи
модействие художественных культур Востока и Запада : [Сб.] / Гос.ин-т искусствознания, Совет РАН по изуче
нию и охране культур, и природ, наследия. М., 1998; Россия и внешний мир. Диалог культур. М.: ИРИ РАН, 1997;
Россия и Европа в XIX-XX веках. Проблема взаимовосприятия народов, социумов, культур. М: ИРИ РАН,
1996; Россия и Нидерланды в конце XVII в. СПб.: Славия, 1995; Россия между востоком и Западом: традиционные
и современные концепции. М: ИНИОН, 1994 ; Русская культура и мир. Н.Новгород, 1993. 4.1-2; Русская культура
последней трети XVIII в. - времени Екатерины П. М: ИРИ РАН, 1994; Русская культура: традиции и
современность. СПб.: СПбГИК, 1993; Русская история: проблемы менталитета. М: ИРИ РАНД994.
2 Татищев В.Н. Разговор двух приятелей о пользе наук и училищах // Татищев В.Н. Избранные произведения.
М.,1979; Щербатов М.М. О повреждении нравов в России // Князь Щербатов и А. Радищев. С предисловием
Искандера. L., 1858; Примечания на историю древния и нынешния России Г. Леклерка, сочиненныя генерал
майором Иваном Болтиным. Т. I-II СПб., 1788.
3 Карамзин. Н.М. Письма русского путешественника. М., 1984.
4 Мысли, написанные по прочтении рассуждения о любви к отечеству А.С. Шишкова // Русский вестник, 1812.
№5. С. 105,110.
составной частью Европы, и, следовательно, должна разделить ее судьбу и участвовать в ее развитии.
СМ. Соловьев высоко ценил усилия предшественников Петра, которые в силу своего воспитания, характера и предпочтений покровительствовали польскому влиянию, приносившему в Москву большое количество культурных новшеств, что было своеобразным мостом в Западную Европу. К позиции СМ. Соловьева примыкает К.Д. Кавелин, который отмечал, что заимствования очень важны в истории национальной культуры, что они носят «органически необходимый характер, что, займет-вуя элементы других культур, русский народ остается «собою и себе верен». Д.В. Цветаев в своих многочисленных произведениях, посвященных деятельности иностранцев в России, исследовал различные аспекты распространения европейской культуры. В работах А.С. Лаппо-Данилевского обосновывается мысль о тяге русского общества XVII в. к западной культуре.5 В работах Е.Ф. Шмурло, М.М. Богословского, П.Н. Милюкова процесс взаимодействия культур рассматривался с точки зрения преемственности допетровской Руси и императорской России.
Долгое время в исторической науке господствующими были взгляды, которые нашли свое концентрированное выражение в трудах В.О. Ключевского считавшего, что в России иноземная культура навязывалась обществу, еще не ощущавшему в ней потребности; поэтому и возникла необходимость в «механическом проводнике», который бы искусственными средствами прививал и вводил эту культуру в русское общество. Именно дворянство и стало проводником западного влияния в русском обществе. Развитие связей между Россией и Западной Европой было предметом научного интереса СФ. Платонова, Н.Д. Чечулина, В.Я Уланова.7
В советское время проблема взаимодействия русской культуры с культурами европейских стран отечественными историками практически не затрагивалась. Интерес к этой теме вновь возобновился в последние 15-20 лет и связан он с изменениями, происходившими в обществе со второй половины 80-х гг. XX в. и оказавшими значительное влияние на развитие исторической науки в России. Исследованиями проблем взаимодействия культур занимаются философы и культурологи, что выражается в большом количестве изданных за последнее время работ, которые раскрывают проблему взаимодействия культур Запада и Востока, обращая при этом особое внимание на роль России в этом процессе. Современные
1 Павлов-Сильванский Н. Проекты реформ в записках современников Петра Великого. СПб., 1897. С. 4.
2 Соловьев СМ. История России с древнейших времен // Сочинения. В 18 книгах. Кн. VII. М, 1991. С. 180.
3 Кавелин К.Д. Мысли и заметки о русской истории // Собр.соч. в 4-х тт. СПб., 1897. Т. 1. Стб. 671.
4 Цветаев Д. В. Генерал Николай Бауман и его дело: Из жизни московской Ново-Немецкой слободы в XVII ве
ке. М., 1884; Вероисповедальное положение протестантских купцов в России в XVI и XVII веках. М., 1885;
История сооружения первого костела в Москве. М., 1885; Построение первой каменной протестантской церкви
в Москве. М., 1885; Из истории иностранных исповеданий в России в XVI и XVII веках. М., 1886; Обрусение
иноземцев-протестантов в Московском государстве. М., 1886; Литературная борьба с протестантизмом в Мос
ковском государстве. М., 1887. Протестанты и протестантство в России до эпохи преобразований. М.,1890; К
истории изучения вопроса об иностранцах в России. Варшава, 1891; Обрусение западноевропейцев в Москов
ском государстве. Варшава, 1903; Положение иноверия в России: Историческое обозрение. Варшава, 1904.
5 Лаппо-Данилевский А. С. Иноземцы в России в царствование Михаила Федоровича // ЖМНП. № д. СПб.,
1885.
6 Шмурло Е.Ф. XVI век и его значение в руской истории. СПб., 1891. С. 10.
7 Платонов СФ. Лекции по русской истории. Пг., 1917; Его же. Москва и Запад в XVI-XVII вв. Л., 1925; Чечу
лин Н.Д. К вопросу о распространении в Московском государстве иноземных влияний. М., 1902.; Уланов В. Я.
Западное влияние в Московском государстве // Три века. Т. П. М, 1912.
8 Восток - Запад. Исследования. Переводы. Публикации. М., 1988; Взаимодействие культур Запада и Востока.
М., 1987; Завадская Е.В. Восток на Западе.М., 1970; Завадская Е.В. Культура Востока в современном западном
мире. М., 1977; Григорьева Т.П. Образы мира в культуре: встреча Запада с Востоком. // Культура, человек и
культурологические исследования находятся в русле идеи «диалога культур», выдвинутой М.М. Бахтиным, и развитой B.C. Библером. В работах Э.А. Баллера развивается идея «исторической преемственности» в развитии культуры, которая связана с взаимодействием культур различных народов, живущих на протяжении одной исторической эпохи. Семиотическими исследованиями в области взаимодействия культур занимались представители московско-тартуской семиотической школы Ю.М. Лотман и Б.А. Успенский. В работах Д.С. Лихачева отмечается наибольшая универсальность европейского типа культуры, ее особая восприимчивость к другим культурам, а также, что для нашего исследования является наиболее важным, - ее наибольшая способность воздействовать на другие культуры4
Различные аспекты процесса взаимодействия культур рассматриваются в докторских диссертациях С.Я. Сущего, СЕ. Юркова. Л.В. Беловинского, Д.Г. Горина, А.В. Бабаевой, В.К. Королева, И.В. Кондакова, В.В. Добрынина, а также кандидатских диссертациях Н.А. Кавериной, А.С. Волошиной, О.Г. Громовой, Т.Е. Зинченко, Е.А Куфен, С.Н. Гаврова, С.С. Шаумяна, Т.А. Коваленко, И.К. Мишариной, И.И. Кобзева, Д.И. Раскина, А.С. Скобельцыной.5 Среди работ по-
картана мира. М, 1987. С. 262-299; Конрад Н.И. Запад и Восток. Статьи. М, 1972; Россия и Запад: взаимодействие культур (круглый стол) // Вопросы философии, 1992, №12.
1 Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1979; Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. Иссле
дования разных лет. М., 1975; Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М., 1972; Бахтин М.М. Творчест
во Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. М., 1965; Библер B.C. Диалог. Сознание.
Культура (идея культуры в работах М.М. Бахтина) //Одиссей, М., 1989. С. 21-59; Библер B.C. Культура.
Диалог культур (опыт определения) // Вопросы философии, 1989, №6. С. 31-42; Библер B.C. От наукоучения -
к логике культуры: Два философских введения в двадцать первый век. М., 1990.
2 Баллер Э.А. Преемственность в развитии культуры. М.,1969; Баллер Э.А. Взаимодействие культур // Диалек
тика материальной и духовной жизни общества. М., 1966.
3 Лотман Ю.М. Семиосфера. СПб., 2000; Лотман Ю.М. Современность между Востоком и Западом // Знамя,
1997, №9. С. 157-162; Б. А. Успенский. Избр. труды. ТІ. Семиотика истории, Семиотика культуры. М., 1996.
4 Лихачев Д.С. О национальном характере русских // Приложение к альманаху «Канун», вып. 2. СПб., 1997. С.
369.
Сущий С.Я. Пространство российской культуры (Центры и ареалы) : Дис. ... д-ра филос. наук. Б.м., Б.г,; Юрков СЕ. Эстетика мета-нормативного поведения в русской культуре XI - начала XX веков : Дис. ... д-ра филос. наук. СПб., 2004; Беловинский Л.В. Культурно-исторические аспекты повседневности: Содержание, структура и динамика : Дис. ... д-ра ист. наук. М., 2003; Горин Д.Г. Смысловое освоение пространства и времени в цивилизационной динамике российской культуры : Дис. ... д-ра филос. наук. М., 2003; Бабаева А.В. Изменение форм поведения в процессе трансформаций русского культурного пространства : Дис. ... д-ра филос. наук : 24.00.01 СПб., 2002; Королев В. К. Экономика в контексте культуры Запад и Россия : Дис. ... д-ра филос. наук. Ростов н/Д, 2000; Кондаков И.В. Архитектоника русской культуры Дис. ... д-ра филос. наук в форме науч. докл. М., 1998; Добрынин В.В. Трансляция культуры в условиях модернизации общества : Дис. ... д-ра филос. наук. М., 1997; Каверина, Н.А. Моделирование концептуального пространства русской культуры : Теоретическая проблема : Дис. ... канд. филос. наук. Б. м., б.г; Волошина А.С. Теория культурно-исторических типов Н.Я. Данилевского: история и современность : Дис. ... канд. филос. наук. Ростов н/Д, 2004; Громова О.Г. Взаимодействие российской и западноевропейской культур в период формирования русского литературного языка : Конец XVII - первая треть XVIII вв. : Дис. ... канд. культурологических наук. Кемерово, 2004; Зинченко Т.Е. Социокультурные отношения в России и на Западе : Исторический и теоретический аспекты : Дис. ... канд. культурологических наук. Новороссийск, 2004; Куфен Е.А. Французы и русские в конце XVIII - первой половине XIX века: динамика взаимовосприятия культур : Дис. ... канд. культурологических наук. М., 2003; Гавров С.Н. Национальная культура и межкультурное взаимодействие Теоретические аспекты : Дис. ... канд. филос. наук. М., 2001; Шаумян С.С. Генезис зрелищной культуры от истоков до зрелости (XVIII в.) Западная Европа и Россия : Дис. ... канд. ист. наук. М., 2001; Коваленко Т.А. Менталитет русского дворянства в контексте культуры середины XVIII века Дис. ... канд. культурол. наук М., 1999; Мишарина И.К. Самоидентификация как выражение культурно-национального самопознания, Россия, век XVII Дис. ... канд. культурол. наук. М., 1999; Кобзев И.И. Встреча культур Запада и Востока в русской провинции : Дис. ... канд. культурол. наук. СПб., 1998; Раскин Д.И. Духовно-нравственные антиномии культур России и Запада в
следнего времени следует назвать монографии В.Я. Гросула и А.Б. Каменского. В работе А.Б. Каменского «Российская империя в XVIII в.: Традиции и модернизация» утверждается, что радикальные преобразования, осуществленные Петром I, стали откликом на всеобъемлющий внутренний кризис традиционализма и с этой точки зрения они содержали то единственное средство, которое только и могло спасти Россию. Этим лекарством, пишет А.Б. Каменский, стала модернизация, или европеизация политических, социальных и экономических институтов, которая и составляла суть потребностей страны.
Зарубежная историография разрабатывала проблемы, которые долгое время оставались вне поля зрения советских историков. Большое внимание уделялось «перенесению» или «трансплантации» внешнего слоя европейской культуры на русскую почву в ходе петровских реформ. Следует отметить работы Р. Витрама, Дж. Кракраф-та, А. Мюллера, Р. Пайпса, Дж. Биллингтона. Большим недостатком этих работ является то, что авторы пытались проследить только внешние влияния западной культуры на русскую, совершенно не стараясь выяснить вопрос о внутренних процессах в русской культуре.
Источниковую базу исследования составили разнообразные источники, которые можно выделить в следующие группы.
Законодательные акты XVI-XVII вв., представленные царскими указами и боярскими приговорами. Законодательные акты XVII-XIX вв., большая часть которых опубликована в «Полном собрании законов Российской империи». Источники данной группы важны для изучения вопросов охраны нравственности русских в религиозных вопросах, создания благоприятных условий для распространения европейской культуры в России, введения ограничений на преподавательскую деятельность иностранцев, чье образование не соответствовало предъявляемым требованиям.
Делопроизводственные документы, хранящиеся в архивных собраниях Российской Федерации. В ходе исследования были просмотрены описи и дела фондов, содержащих делопроизводственную документацию в следующих российских архивах. В Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ) были использованы материалы, отложившиеся в ф.109. - Третье отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии (дела Первой и Второй экспедиций). Фонд дает много ценных и разнообразных сведений о действиях властей по ограничению контактов русских с иностранцами, по надзору за деятельностью иностранцев в России, а также по профессиональной деятельности иностранных специалистов в России.
Фонды Российского государственного исторического архива (РГИА) дают разнообразные данные, относящиеся к различным аспектам процесса взаимодействия культур. Среди них дела ф. 18. (Департамент мануфактур и внутренней торговли Ми-
творчестве Ф. М. Достоевского : Дис. ... канд. культурол. наук. Н. Новгород, 1998; Скобельцына А.С. Внешние влияния в древнерусской культуре, X - начало XIII вв. : Дис. ... канд. культурол. наук : 24.00.02 СПб., 1998.
Гросул В.Я. Русское Общество XVIII-XIX вв.: Традиции и новации. М, 2003; Каменский А.Б. Российская империя в XVIII в.: Традиции и модернизация. М., 1999.
Каменский А.Б. Российская империя в XVIII в.: Традиции и модернизация. М., 1999. С. 129.
3 Wittram R. Czar und Kaiser. Zur Geschichte Peters dem Grossenin seiner Zeit. Gottingen, 1964; Wittram R. Russland
von 1689 bis 1796 (Handbuch der europaischen Geschichte. Herausgeber Wagner, Fritz. Band 4. Europa im Zeitalter
des Absolutismus und der Aufklarang. Stuttgart, 1968; Wittram R. Russia and Europe. L., 1973; Cracraft J. The Church
Reform of Peter the Great. L., 1971; Muller A.V. The Spiritual regulation of Peter the Great. Seattle; L., 1972;
Bilhngton J.H. The icon and the axe: An interpretative history of Russian culture. L., 1966; Pipes R. Russia under the
old regime. L., 1974.
4 Законодательные акты русского государства второй половины XVI - первой половины XVII века. Л., 1986.
5 ПСЗ, Первое собрание, 1649-1825. СПб., 1830.
нистерства финансов), ф.466. («Высочайшие» повеления по придворному ведомству), ф.467 (Контора от строений Ее Императорского Величества домов и садов), ф.468 (Кабинет Его Императорского Величества МИДв), ф.472 (Канцелярия министерства императорского двора), ф.733 (Департамент народного просвещения МНИ), ф.735 (Канцелярия министра Народного просвещения), ф.758 (Опекунский Совет ведомства учреждений императрицы Марии), ф.759 (Собственная Его Императорского Величества Канцелярия по учреждениям императрицы Марии), ф. 1167 (Комитет 6 декабря 1826 г. при Государственном Совете), ф.469 (Придворная Его Императорского Величества контора МИДв), ф. 1263 (Комитет Министров), ф. 1286 (Департамент полиции исполнительной МВД).
Использовались документы Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА), находящиеся в фондах 314 (1-й Кадетский корпус), 315 (2-й Кадетский корпус), 318 (Пажеский корпус), где содержатся ценные материалы по вопросам обучения и воспитания молодых дворян. Были также использованы фонды Научно-исследовательского отдела рукописей Российской государственной библиотеки (НИОР РГБ): ф.518 (Московский Английский клуб), Российского государственного архива военно-морского флота (РГА ВМФ): ф. 173. (Канцелярия адмирала СИ. Мордвинова), ф. 432 (Морское училище), фонды Центрального исторического архива г. Москвы (ЦИАМ): ф.418 (Московский университет), ф.459 (Канцелярия попечителя Московского учебного округа), ф.2314 (Московский отдельный цензор по иностранной цензуре). Данная группа источников представляется весьма ценной, так как они содержат уникальную информацию по различным аспектам процесса взаимодействия культур.
Документы личного происхождения, как находящиеся в архивах, так и опубликованные. Из неопубликованных документов, хранящихся в архивах, нами были использованы следующие. Российский государственный архив древних актов (РГАДА): ф.186 (Ф.А. Бюлер), ф. 1287 ( Шереметевы), ф.1412 (Бобринские), ф.1261 (Воронцовы), ф. 1634 (Тургеневы). Научно-исследовательский отдел рукописей Российской государственной библиотеки (НИОР РГБ): ф. 11 (Апраксины), ф. 14 (Арсеньев B.C.), ф.104 (Жуковский В. А.), ф.131 (Ключевский В.О.), ф.432 (Воронцовы). Отдел письменных источников Государственного исторического музея (ОПИ ГИМа): ф. 183 (Шишков А.С.), ф.198 (Кривцов Н.И.), ф.316 (Новосильцев), ф.440 (Забелин), ф.457 (Рамазанов). Отдел рукописей Российской национальной библиотеки (ОР РНБ): ф.218 (Греч), ф.871 (Штелин). Российский государственный архив военно-морского флота (РГА ВМФ): ф. 7 (Головний В.М.), Ф. 8 (Грейги). Российский Государственный архив литературы и искусства (РГАЛИ): ф. 46 (Бартенев), ф. 69 (Буслаев).
Среди опубликованных источников особое место занимает мемуарная литература, которая является богатейшим источником по истории русской культуры XVIII-XIX вв. Среди важных свидетельств об отношении русских к различным сторонам процесса взаимодействия культур находятся мемуары барона А.И. Дельвига, барона Н.А. Корфа, А.Д. Блудовой, М.А. Вейкарта, Ф.Ф. Вигеля, Б.Н. Чичерина, Н.Н. Мордвиновой, Н.И. Греча, В.А. Инсарского, С.Н. Глинки, СП. Жихарева, А.О. Смирновой-Россет, Л. Ростопчиной, Т.П. Пассек, А. Чарторижского.1
1 Барон А.И.Дельвиг. Мои воспоминания. Т. 1-4. М.: Публ. И Румянцевский музей. 1912-1913; Барон Николай Александрович Корф и его посмертные записки. СПб., 1884; Блудова А.Д. Воспоминания графини А.Д.Блудовой. СПб., 1867; Вейкарт М.А. Из записок // Русский Архив, 1886, кн.1, №3. С.229-250; Вигель Ф.Ф. Воспоминания. М., 1864. 4.1-2; Воспоминания Бориса Николаевича Чичерина. М., 1929-1934. Т.1-4. 1929; Воспоминания об адмирале, графе Николае Семеновиче Мордвинове и семействе его. Записки дочери его графини Н.Н.Мордвиновой. СПб., 1873; Греч Н.И. Записки о моей жизни. М.;Л., 1930; Записки Василия Антоновича
Одним из важнейших источников, исследованных нами, является периодическая печать, которая содержит огромный материал, различный по своему характеру и чрезвычайно ценный для анализа процесса взаимодействия культур. В исследовании использовались общие литературно-художественные журналы, среди которых следует назвать сатирические журналы Н.И. Новикова, «Сатирический вестник» П.И. Страхова, «Приятное и полезное препровождение времени», «Московский журнал», «Вестник Европы», «Отечественные записки», «Сын Отечества», «Современник», «Соревнователь просвещения и благотворения», «Московский телеграф», «Русская мысль», «Русский вестник», «Северный вестник», «Современник», «Отечественные записки», «Русское обозрение». Эти российские журналы, сообщая русским читателям различные сведения о жизни европейских стран и способствовали формированию определенных представлений о соответствующих странах и их культурах у русской публики.
Записки иностранцев о России XVI-XIX вв. являются уникальным источником, отразившим повседневную жизнь русского человека, несмотря на то, что многие из них отличаются предвзятым подходом к русской жизни. В результате практического опыта изучения и восприятия жизни России во всей ее сложности и противоречивости у иностранных современников складывался определенный образ России, ее культуры, определенное отношение к русским. Наряду с критическими замечаниями, с которыми не всегда можно согласиться, иностранные авторы приводят и много достаточно интересной историко-культурной информации о России и русских, которые позволяют с точки зрения представителя иной культуры взглянуть на процессы, происходившие в русском обществе в XVII- XIX вв. Данный комплекс источников отличается высокой степенью достоверности. Сведения, представляемые авторами, подтверждаются как источниками данной группы, так и других групп.
Публицистические произведения XVI-XIX вв. также являются ценным источником не только для изучения общественной мысли, роста национального самосознания, но и содержат значительный материал по истории процесса взаимодействия культур. В ходе проведения данного исследования использовались памятники русской публицистики и общественной мысли соответствующих периодов.
Практическая значимость работы заключается в возможности использования ее выводов, а также введенных в научный оборот источников как в исследова-
Инсарского // Русская Старина. СПб., 1894. 4.1-9; Записки Сергея Николаевича Глинки. СПб., 1895; Записки Степана Петровича Жихарева (1805-1807). М, 1891; Смирнова-Россет А.О. Автобиография. (Неизданные материалы). М, 1931; Ростопчина Л. Семейная хроника. (1812 г.) Серия: Наука, искусство, литература. №4. Б.г.; Пассек Т.П. Воспоминания Т.П. Пассек. («Из дальних лет»). СПб., 1905. T.1; Чарторижский А. Мемуары князя Адама Чарторижского и его переписка с императором Александром I. М., 1912-1913. Т.1-2.
1 Сатирические журналы Н.И. Новикова. М.; Л., 1951.
2 Карацуба И.В. Россия последней трети XVIII - начала XIX века в восприятии английских современников.
Диссертация ... канд. ист. наук. М., 1985. СП.
3 Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским. Л., 1979; Временник дьяка И. Тимофеева // РИБ. Т. 13.
СПб., 1909. С. 261-472; Котошихин Г.К. О России в царствование Алексея Михайловича. СПб., 1913; Крижа-
нич Ю. Политика. М., 1965; Записка Ю. Крижанича о миссии в Москву в 1641 г. М., 1901; Слово похвальное о
баталии Полтавской, сказанное в Санктпитербурхе, в церкви Живоначальной Троицы чрез честнейшаго отца
ректора Прокоповича июня в 27 день 1717 // Феофан Прокопович. Сочинения. М.; Л., 1961; П. Шафиров. «Раз-
суждение какие законные причины ... его царское величество Петр Первый царь и повелитель всероссийский
... к начатию войны против короля Карола XII шведского 1700 году имел ...» СПб., 1717; Реляция, что прежде
и при отправлении назначенного от Его Имп. Величества Всероссийского в день 22 октября сего 1721 года
торжества: о заключении с короною шведскою вечнаго мира чинилось. СПб., 1721; Чаадаев П.Я. Избранные
сочинения и письма. М., 1991; Хомяков А.С. Сочинения в 2-х тт. М., 1994; Белинский В.Г. Эстетика и литера
турная критика. В 2-х тт. М., 1959; Белинский В.Г. Избранные философские сочинения в 2-х тт. Л., 1948; Кире
евский И.В. Критика и эстетика. М., 1979; Герцен А.И. Избранное. М., 1945.
тельской (полученные научные результаты могут стать базой для будущих исследований и интерпретаций процесса взаимодействия культур), так и в педагогической практике (при подготовке университетских лекционных курсов по истории России XVI - XIX вв., истории русской культуры, культурологии, при написании учебников и учебно-методических пособий для высшей школы). Помимо того некоторые положения работы могут быть использованы как критериальные точки отсчета в разработке перспективных планов международного культурного сотрудничества Российской Федерации. Практическое применение полученные результаты могут также получить в работе сотрудников историко-культурных музеев при создании экспозиций и тематических выставок.
Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы диссертации нашли отражение в монографии, 32 статьях в научных сборниках, в публикации архивных источников общим объемом 59 печатных листов (см. Список публикаций в конце Автореферата). С основными положениями и выводами исследования соискатель выступал на Международной научной конференции «Запад и Восток: традиции, взаимодействие, новации» в ВПГУ (Владимир, 2000 г.), на Международной научно-практической конференции ученых МАДИ (ТУ), ЛГАУ, СИБП (Москва, 2001г.), на XXXIV Международной филологической конференции в СпбГУ (Санкт-Петербург, 2005 г.), на 4-ой Международной научной конференции «Язык и общество» в РГСУ (Москва, 2006 г.), на Международной конференции «Человек и язык в поликультурном мире» ВПГУ (Владимир, 2006 г.). Материалы диссертации внедрены в учебный процесс Высшей школы культурологии Московского государственного университета культуры и искусств в курс «История русской цивилизации и культуры» и Института современного искусства в курс «История русской культуры». Диссертация обсуждалась и была рекомендована к защите на заседании кафедры философии и культурологии НОУ ВПО «Институт современного искусства».
Структура работы. Работа состоит из введения, историографического обзора, обзора источников, пяти глав, заключения, библиографического отдела и приложения.
Диффузионный этап (конец XVII - 80-е гг. XVIII вв.)
С конца XVII в. определяющим фактором в процессе взаимодействия культур становится реформаторская деятельность Петра I. Среда, в которой Петр воспитывался и рос, была совершенно иной, чем та, в которой находился его отец. Петр родился в то время, когда борьба между «стариной» и «новизной» была в разгаре, когда ограниченность исключительно русских начал постепенно сдавала свои позиции и уступала место гуманистическим воззрениям. Нравственная и духовная атмосфера, менявшаяся в течение всего царствования Алексея Михайловича, способствовала формированию иных взглядов на иностранцев, их привычки и образ жизни. И Петр в полной мере был выразителем этих новых взглядов. В феврале 1690 г. праздновался день рождения царевича Алексея и по этому случаю устраивался торжественный прием, на который Петр пригласил Патрика Гордона. Однако это вызвало сильное неудовольствие патриарха Иоакима, который заявил, что иностранцам неприлично бывать при дворе в таких случаях. Петр не стал настаивать, но на следующий день, желая выказать свое приязненное отношение к оскорбленному генералу, пригласил Гордона пообедать и имел с ним дружественную беседу.1
Патриарх Иоаким не был одинок в своем неприятии иностранцев. Мать Петра Наталья Нарышкина разделяла это отношение патриарха к иностранцам. В августе 1690 г., празднуя день своего тезоименитства, она жаловала из своих рук русских сановников чаркою вина. Иностранцы же не удостоились этой чести. Они присутствовали на приеме, но и здесь получили оскорбление тем, что гости и купцы занимали место выше их.2 Это было весьма странно для них, так как именно в это время Петр постоянно находился в их среде и с удовольствием и интересом участвовал во всех их праздниках.
Это было время, когда Петр знакомился с европейским образом жизни, с достижениями европейской науки и техники, еще не побывав в Европе. Такую возможность ему предоставляла Немецкая слобода в Москве, в которой еще с XVI в. селились иностранцы. Среди иностранцев в Немецкой слободе Петр был уже до известной степени как бы в Западной Европе, так как в ней были представлены все европейские вероисповедания, национальности и занятия. В ней в полной мере отражались европейское образование, западная работоспособность и трудолюбие, она была «колонией разнообразнейших знаний, передовым постом западноевропейской культуры».3 Именно в Немецкой слободе Петр получил первые знания о Европе и представления о том, что и как надо изменить в России, которые в дальнейшем стали претворяться в жизнь в ходе его реформ.
Петр пытался употребить все свое влияние и власть, чтобы после смерти патриарха Иоакима был избран псковский митрополит Маркел, человек весьма ученый. Однако и Наталья Нарышкина, и многие духовные лица, от которых зависело избрание патриарха, резко возражали против этого, опасаясь, что, будучи избранным, Маркел станет проявлять веротерпимость по отношению к католикам и протестантам. Позднее сам Петр говорил о том, что «он желал назначить на это место человека ученого, который много путешествовал и говорил по-латыни, по-итальянски и по-французски», но русские умоляли царя не делать этого, и патриархом был избран Адриан.4 Этот пример является иллюстрацией того, что отсутствие у Петра почитания старины и уважения к духовным традициям, которыми в полной мере обладали его предшественники, привели к тому, что он без всякого сожаления разрушал эти устои и традиции. Важным этапом на этом пути было участие Петра в составе Великого посольства 1697-1698 гг. Пребывание за границей оказало на Петра чрезвычайно сильное влияние. Там он увидел, насколько разнятся нравы, обычаи, образ жизни людей в Европе от жизни в России.
С самого начала XVIII в. историческое развитие России было немыслимо без усвоения европейского опыта. И если прежде это усвоение только робко просачивалось в русскую жизнь, то теперь оно хлынуло в Россию широким потоком. Западная литература, проникавшая прежде в Москву только при посредстве переводов с польского языка, теперь стала появляться в России и в подлинниках. Если до конца XVII в. на русском книжном рынке находила себе спрос главным образом изящная литература или исторические повести, то с XVIII в. русская читающая публика стала интересоваться также и произведениями различных представителей европейской политической мысли. И другой канал проникновения европейской культуры в Россию - деятельность иностранцев в России, стал играть гораздо более заметную, чем прежде, роль.
Европейские формы более всего соответствовали новым потребностям русского общества, отсюда происходит их популярность, а стремление к новизне предполагало поиск ее среди чужих культур, так как в своей, традиционной культуре, места для нового, в силу ее чрезвычайной консервативности, быть не могло, тем более, что ревнители русской старины достаточно сильно и убедительно выступали против всяческих новшеств. Это было одним из решающих факторов, предопределивших такую ситуацию, когда все поиски нового сосредотачиваются в западноевропейской культуре. Еще одним фактором, направлявшим движение в сторону западноевропейской культуры, была большая притягательность ее внешней стороны для русских.
При Петре пристрастие ко всему иностранному считается символом прогресса и залогом успешного развития страны. Поэтому двор и высшая аристократия ориентируются только на западные образцы, отказываясь от любых проявлений «Московской старины», и внешних (одежда, предметы быта), и лежащих в сфере сознания (русский язык, мировоззрение). Преимущества европей 106 ской культуры были столь привлекательны, что со времен Петра все последующие монархи, стремясь приобщить Россию к европейской цивилизации, пытались заимствовать то моду, то идеи, то религиозные воззрения.
Перемены были настолько разительными, что поражали даже иностранных дипломатов. Английский посол Вильяме писал: «Трудно поверить, что русские, в сравнении с прочими европейскими государствами, находились тогда в конце семнадцатого столетия; и кажется, что читаешь скорее историю какого-нибудь азиатского народа, погруженного в суеверие и загрубелого от привычки к войне, чем летописи одной из обширнейших держав Европы».5
Прежде всего перемены были ощутимы в бытовой сфере, в повседневной жизни, что проявилось в изменении внешнего вида и введении европейского платья. Немецкое платье, насильственно внедрявшееся Петром в России, в отличие от европейских стран, где оно выполняло лишь функции одежды стало двигателем просвещения и олицетворением петровского абсолютизма. Оно стало одним из символов новой культуры, получило воспитательную значимость и отделяло просвещенных от погрязших в невежестве, приверженцев старины от сторонников преобразований.6 Вводя иностранное платье, Петр имел в виду придать русскому человеку европейскую внешность и этим сокрушить замкнутость прежней русской жизни.
Приобщение русского дворянства к французской культуре
Вплоть до XVII в. русская и французская культура почти не соприкасались, так как Русь была отделена от Франции обширными территориями немецкого мира и западнославянских народов. Однако фрагментарные связи мелсду странами все же существовали. Следует упомянуть прием императором Людовиком Благочестивым византийского посольства в 839 г., в составе которого были и представители «народа Рос». В середине XI в. (1051 г.) Ярослав Мудрый выдает свою дочь Анну за короля Генриха I. Бернар Клервоский в середине XII в. просил краковского епископа Матвея сообщить ему о положении русского народа, прежде всего интересуясь его религиозными ценностями.
Однако все эти контакты, как улсе было отмечено, носили фрагментарный характер. Они не могли слулшть основой для более или менее стабильного культурного диалога и не получили дальнейшего развития. Развитию этих отношений мешали многочисленные факторы - удаленность одной страны от другой, разделение христианских церквей в 1054 г., трехсотлетнее татарское иго, максимально затруднившее общение Руси с западноевропейскими странами.
Сведения о Франции были практически недоступны. Кроме русского перевода 1584 г. «Космографии» (издана в 1554 г.) поляка Иоахима Бельского, где был раздел «О Галлии, или Франции» сведений о Франции в России почерпнуть было негде. О России во Франции в это время тоже существовали весьма приблизительные представления. Один из министров Генриха IV, де Сюлли писал, что русские - народ варварский и принадлежат они более Азии, чем Европе, поэтому в интересах всех цивилизованных наций нужно оттеснить русских подальше в Азию, лишив их владений в Восточной Европе.1
Однако все увеличивающееся значение России как торгового партнера многих западноевропейских стран заставляет наиболее дальновидных французских политиков искать пути сближения с ней. В 1575 г. французский посланник в Копенгагене Шарль Данзей указывал своему правительству на важность торговли с Россией, а в 1583 г. он вновь настаивает на необходимости заведения постоянной торговли с ней.2 Французский же опыт к тому времени еще не стал известен в России, хотя имеются сведения о том, что Лжедмитрий I считал Генриха IV идеалом правителя и намеревался ему подражать.3
Попытки улучшить отношения с Россией продолжаются и в начале XVII в. Французский король Людовик XIII вел в 1629 г., через своих послов переговоры с царем Михаилом Федоровичем о торговых отношениях и о свободе вероисповедания. Переговоры касались условий ведения торговой деятельности французов в России и русских купцов во Франции. Людовик XIII разрешал русским торговать во всех подвластных ему землях и хотел того же от Михаила Федоровича для французских купцов. Также высказывалось пожелание освободить французских купцов от уплаты пошлины с их товаров в русскую казну. Требовались гарантии свободы вероисповедания и возможности иметь священников или католических монахов.
Предложение французского короля о дружбе было охотно принято русским царем. Также было дано позволение всем французским подданным беспрепятственно приезжать для торговли в России как морем в Архангельск, так и сухим путем в Новгород, Псков и Москву. Французским купцам была дана свобода договариваться о ценах с русскими покупателями, платя в казну только два процента пошлины. Что же касается вопроса о вере, то французам было позволено жить в России, пользуясь свободою совести, исповедывать католическую веру и держать при себе священников или монахов, однако, открытое исповедание католической не разрешалось.4 Причиной этого отказа была та сильная вражда между русской православной и латинской церковью, которая, «не поддается никакому человеческому врачеванию».5
В царствование Алексея Михайловича отношения с Францией становятся более интенсивными, однако они не могут сравниться по степени своей интенсивности с отношениями с Англией и Голландией. По словам французского посланника, пытавшегося объяснить этот феномен, нравы и обычаи французов так разнятся с нравами русских, «что нет вероятности, чтобы эти две нации, столь различные, остались надолго в согласии».6 После Смутного времени приезд иностранцев в Россию значительно ограничивается, особенно это касалось католиков. Отношения не развивались также и потому, что французам довольно долго, почти до конца XVII в., не разрешалось иметь католического храма для богослужений, поэтому на русской службе было так мало французов.
Это объяснялось объективными условиями, так как вплоть до начала XVIII в. не было политического стремления обоих государств к более тесным связям. «Для отрезанного от моря и замкнутого московского государства Франция являлась страной, с которой почти невозможно было поддерживать постоянные торговые обороты и политические сношения. Для Франции Московское государство являлось дальней «Московией», имеющей азиатские ... порядки, законы и нравы».7
Когда мы говорим о географической удаленности Франции от России, как об одном из факторов, замедлявших развитие отношений с Францией, то не следует забывать, что с еще более удаленным Лондоном, Гаагой и ганзейски-мим городами Россия поддерживала куда более тесные отношения. Уже упоминались трения между двумя странами по поводу положения католической церкви в России. Еще одной причиной были совершенно разные политические интересы обеих стран - очень часто «друзья Франции были заклятыми врагами России, и, наоборот, естественные враги Франции были ближайшими друзьями московского государства».8
В 1668 г. году во Францию отправилось большое посольство во главе с П.И. Потемкиным. Он в своем отчете о посольстве во Францию отмечал, что «люди во французском государстве человечны и ко всяким наукам, к философским и рыцарским тщательны. Из иных государств во французскую землю в город Париж и в иные города приезжают для науки философской и для ученья ратного строя королевичи и великородные и разных чинов люди, потому что город Париж великий, и многолюдный и богатый ...»9
Первые большие группы французов, переехавших в Россию, были, в основном, гугеноты, которые, спасаясь от преследований, вызванных отменой Нантского эдикта, искали себе новую родину. Большое количество их поселилось в Пруссии и в 1688 г. прусские дипломаты поднимали вопрос о возможности приезда в Россию французских гугенотов. В 1689 г. царским указом французским гугенотам был разрешен въезд и свободное поселение в пределах России.10 Католики же появляются позднее, в середине 10-х гг. XVIII в, после поездки Петра I во Францию. 200 семей ремесленников, ученых, архитекторов, военных приехали в новую страну, чтобы здесь проявить свои профессиональные качества.
Знакомство с европейской культурой в ходе путешествий русских за границу
Многочисленные иностранные путешественники, посещавшие Россию в XVI-XVII вв. свидетельствуют о том, что русским было запрещено покидать пределы своей страны и путешествовать, чтобы «свободно осматривать везде другие Европейские страны». Именно поэтому у русских отсутствуют «здравое учение и иноземные нравы».1 Без уведомления и специального разрешения царя никому не позволялось выезжать за пределы государства. Мемуаристы отмечают тот контраст, который существовал между обилием иностранных купцов в Москве и немногочисленными поездками русских за границу - «никто из московитов обычно не ездит в другие страны, если его не пошлют. Не разрешается даже иметь кораблей, чтобы никто не сбежал таким путем и, наконец, считается, что слишком тесным общением с иностранцами можно принести какой-то вред князю».2
Однако и при таких строгостях некоторым русским удавалось различными способами выезжать в европейские страны. Князь Курбский упоминает о родственнике князя Лыкова, казненного Иваном Грозным. Это был «юноша зело прекрасный», «послан был на науку за море, во Ерманию, ... там пребывал, учась, не мало лет и объездил всю землю Немецкую, и возвратился был к нам в отечество». Этот эпизод из сочинения князя Курбского может быть признан первым упоминанием о посылке русского за границу для изучения науки.3 Однако такие исключения были чрезвычайно редкими. Тот же князь Курбский в Третьем послании Ивану Грозному упрекает царя в том, что он «... затворил ... царство Русское, свободное естество человеческое, словно в адовой твердыне», и если кто из подданных царя попытается проехать в чужие земли, то такого человека называют изменником, а если схватят его на границе, то его ждет неминуемая смертная казнь.4
Запрет на путешествия за границу и запрет иностранцам вступать в какие-либо сношения с русскими были двумя сторонами одной и той же медали. В этих запретах отражалось стремление государства максимально ограничить получение любой информации русскими о зарубежных странах и образе жизни их жителей, а также затруднить иностранцам сбор информации о жизни русских. На протяжении достаточно длительного времени эта политика приносила свои плоды. Русское общество практически ничего не знало о жизни других стран, «не видя обращения других народов и не понимая вообще приятности свободы».5
В XVII в. ситуация практически оставалась неизменной по сравнению с предшествующим периодом. Шведские дипломаты во время царствования Михаила Федоровича писали, что русским запрещено выезжать за пределы государства, вследствие опасения, что прибыв к чужим князьям и народам, они, под влиянием их культурности, возненавидят отечественный строй. С этой оценкой перекликаются и слова Г. Котошихина о том, что русские «... для науки и обычая в иные государства детей своих не посылают», так как страшатся того, что узнав веру и обычаи иностранных государств, «начали б свою веру отменить и приставать к иным, и о возвращении к домом своим и к сродичам никакого бы попечения не имели и не мыслили».6
Отношение государства к выезду русских за границу в XVI-XVII в. стало предметом известной полемики Н.И. Болтина с Леклерком. Болтин прежде всего указывает на то, что прямого запрета въезжать в Россию «ученым других племен» никогда не бьшо, напротив, еще со времен Ивана Грозного старались приглашать многих иностранных специалистов, в которых была необходимость. Что касается русских, то им запрещено было выезжать без разрешения правительства, «дабы не всякой мог без разбора выезжать, а только те, кои без опасности отпущаемы быть могли».7
Людям молодым, «ненадежного ума и поведения», не дозволялся выезд за границу, как предполагалось властями, из мудрой предосторожности, «чтоб не заразить их вредными новостями». И как показали события XVIII в., эта предосторожность не была излишней. Со времени массового выезда русских благородных юношей в европейские государства и поручение их воспитания в России иностранцам нравы молодого поколения стали чрезвычайно быстро изменяться в худшую сторону, стало появляться предубеждение против всего русского, любовь к отечеству стала считаться смешной, привязанность к православной вере, русским обычаям глупой. Возникли новые страсти, слабости, прихоти, которые совершенно были неизвестны русским людям XVI-XVII вв. Категорически отвергалось старое, а новое не могло в такой короткий период стать главенствующим. Получилось так, что отвергнув прежние ценности и переняв новые, русские «став непохожими на себя, не сделалися тем, чем быть желали. Сие все произошло от торопливости и нетерпения; захотели сделать то в несколько лет, на что потребны веки; начали строить здание нашего просвещения на песке, не сделав прежде надежного ему основания».8
Надежды Петра на то, что путешествия в европейские страны принесут пользу и России, и самим дворянам, не оправдались. Большая часть их возвратилась в Россию, так и не получив желаемого образования, не развившись нравственно. Наоборот, знакомство со многими европейскими соблазнами, совершенно недоступными в России, приводили к укреплению уже имеющихся и возникновению новых пороков. Именно эти отрицательные последствия поездок за границу приводят к мысли о том, что начинать «надо воспитанием, а заканчивать путешествием, чтобы видеть желаемый плод».9
До начала XVIII в. путешествия осуществлялись только в составе дипломатических миссий к иностранным дворам. Все поведение членов посольства строго регламентировалось особым наказом. Отчетами о проделанной работе были статейные списки, в мельчайших подробностях описывающие ход дипломатической миссии. Все они писались по определенному образцу и поэтому личных впечатлений авторов о пребывании за границей в них найти нельзя. Однако и здесь бывали исключения.
В ряду многочисленных посольств в Европу миссия Истомы Леонтия Шевригина занимает особое место. Он был послан с дипломатическим поручением в Рим, к папе Григорию XIII в 1581 г. Шевригин не знал иностранных языков и не был дипломатом. Но с точки зрения того времени его образованность не подлежала сомнению. Он сам писал каллиграфическим почерком и вполне грамотно. Результатом его посольства стал приезд в Россию А. Поссеви-но. Будучи в Италии Шевригин посещал католические храмы и описал их устройство, службу, а также святыни, в них находившиеся. Он нигде не допускает ни одного резкого слова осуждения католической религии, в нем нет никакого фанатизма. Он являет собой пример разительного отличия от Поссевино, который боялся посещать православные храмы, чтобы не оскверниться общением со «схизматиками». И если Поссевино боялся, как бы ему не пришлось поцеловать руку у архиерея или митрополита, то Шевригин на аудиенции у папы полностью соблюл требования протокола - стоял перед папой на коленях и поцеловал папскую туфлю - этого невозможно было добиться от других московских послов.10
Европейские инновации в российской системе образования и воспитания
На протяжении достаточно длительного времени в России отсутствовало школьное светское образование. Необходимые для практической деятельности знания давали священники, обучавшие детей чтению, счету и письму. А. Поссе-вино отмечает, что «в Московии нет ни одной гимназии, в которой юношество обучалось бы свободным наукам, также нет и ученых богословов, которые просвещали бы народ проповедями. У московитов чрезвычайно ученым считается тот, кто знает славянские буквы».1 Ему вторит А. Мейерберг, писавший о том, что «Москвитяне без всякой науки и образования, все однолетки в этом отношении».2
Иностранным мемуаристам, посещавшим Россию в XVT-XVII вв., отсутствие образования в западном понимании этого слова сразу же бросалось в глаза. Особенно это контрастировало с большими природными способностями русских к обучению и изучению всяческих наук, что также отмечалось многими путешественниками. Удивление вызывало и то, как легко русские переносят отсутствие образования, объяснение чему находилось в том, что они «совершенно не знают, какое устройство других царств и государств», «держатся в своей стране, как бы заключенные в клетках, и никогда не смеют ни выйти, ни послать детей своих».3 Полное отсутствие представления о жизни в европейских странах, жизни совершенно не похожей на русскую не давали возможности какого-либо сравнения и, естественно, мысли о том, что где-то может быть живется лучше, чем в России, практически не могли возникнуть. Об этом доносил своему монарху герцогу Тосканскому Козимо III Я. Рейтенфельс, говоря о «полном незнании» русскими европейской жизни.4 На вопросы иностранцев, почему они не обучаются латинской и другой грамоте, ответ бьш обыкновенно один: «С нас довольно пользы и от своего ученья, а те другие, пожалуй, столько ересей навезут к нам!»5 Севастиан Главинич, сделавший это наблюдение, в то же время отмечает и острый ум русских, который при определенном развитии «мог бы сравняться с умами остальной Европы».
Конечно, основная масса народа была очень далека от образования, а тем более науки, так как соответствующие условия стали складываться в России только в ходе петровских преобразований. С. Кол-лине увидел русский народ как народ совершенно преданный невежеству, народ, в котором отсутствует какая бы то ни была образованность ни в гражданских, ни в церковных делах, народ, который «видя в науках чудовище, боится их, как огня ...».
Однако тяга к новым знаниям стала постепенно проявляться, как из чувства простого любопытства, так и с возникновением понимания того, что именно европейцы являются обладателями таких знаний, которые нужны русским, и что только от них молено им научиться. Невозможность удовлетворить эту потребность в новых знаниях в официальных учебных заведениях приводила даже к таким экзотическим способам обучения как частные уроки у иностранцев, получаемые тайным образом. Боярин Головин рассказывал Маскевичу, что у него был брат, который имел большую склонность к иностранным языкам, но не мог открыто учиться им. Он учился им тайно, держа у себя одного из немцев, живших в Москве. Также он нашел поляка, знавшего латинский язык. Оба они приходили к нему скрытно в русском платье, запирались в комнате и читали вместе книги латинские и немецкие, которые он как-то успел приобрести и уже понимал достаточно много. Маскевич пишет о том, что «сам видел собственноручные его переводы с латинского языка на польский и множество книг латинских и немецких, доставшихся Головину по смерти брата. Что же было бы, если бы с таким умом соединялось образование?»8 Посетивший Россию примерно через шестьдесят лет после этих событий Н. Витсен для большего проникновения в русскую жизнь захотел изучать русский язык и нанял для этого учителя русского языка, которому было запрещено приходить в его дом, что вызвало резкое замечание Н. Витсена о том, что русские - «это тупые скоты: сами невежественные и другим не позволяют чем-то заняться для развития ума».9 Ему вторит И.Г. Корб, посетивший Россию с дипломатической миссией от императора Леопольда І в 1698 г., когда говорит о той гордости, с которой русские гнушаются пользоваться какой бы то ни было «наукой иноземцев».10 Корб увидел в России отсутствие в упражнении в «свободных науках» не только как следствие отрицательного отношения к западной науке вообще, но и определенное стремление оградить молодежь от излишнего утруждения».
Но не только от чрезмерных нагрузок пытались сберечь подрастающее поколение. Долгое время считалось, что юношество следует ограждать от всякого, даже в малой степени, подозрительного влияния иностранцев. Начавшаяся широко распространяться с начала XVIII в. мода приглашать для обучения детей «свободным наукам» иностранных учителей вызывала резкое осуждение церкви, которая видела прямую угрозу для молодого поколения в том, что иностранные учителя практически не владели русским языком, а также в том, что они при обучении «малым детям и ереси свои знати показуют; отчего детем вред и церкви нашей святой может быть спона велия, а речи своей от неискусства повреждение».
Государство, понимая всю опасность, которая может произойти от преподавания иностранных учителей, ищет способы ее минимизации. В 1721 г. Феофан Прокопович подал Петру проект об открытии семинарии в Петербурге. Он предлагал пригласить иностранных учителей, причем не просто учителей, а «изрядных и свидетельствованных ... из академий иноземных». Возможную опасность «дабы оные детей наших не совратили к своей богословии» Ф. Прокопович пытался предотвратить как строгим присмотром за преподаванием со стороны властей, так и запрещением иностранцам преподавать какие-либо богословские догматы. Догматам должно учиться только у своих единоверных, а иностранцы должны преподавать «только учения внешняя, языков, философии, юриспруденции, истории и проч.» Большие трудности, связанные с посылкой русских студентов для обучения за границу имели не только финансовый и организационный характер. Наиболее чувствительной была опасность восприятия чуждых идей и взглядов «в академиях иноземских, где учители свободно свои мнения предлагают». И в этом плане открытие семинарии под присмотром властей, где иностранные учителя «аки связаны будут» по замыслу Ф. Прокопови-ча могло стать хорошей альтернативой зарубежным поездкам.13
