Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. ПРИНЦИП ГАРМОНИИ: ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ
1.1. Гармония как мировоззренческий и эпистемологический принцип в контексте русских культурных традиций конца XIV - середины XVI веков. 12-27 с.
1.2. Парадигмальное значение гармонии для организации и развития художественно-эстетических практик эпохи. 28 - 38 с.
1.3. Базовые основания процесса гармонизации. 39 - 50 с.
Глава 2. ФОРМЫ РЕАЛИЗАЦИИ ПРИНЦИПА ГАРМОНИИ В КУЛЬТУРЕ МОСКОВСКОЙ РУСИ КОНЦАXIV-СЕРЕДИНЫ XVI ВЕКОВ
2.1. Единое централизованное государство как результат гармонизации системы русской культуры исследуемого периода 51 - 76 с.
2.2. Роль православных «архетипов» в формировании гармонического характера русской культуры конца XIV -середины XVI веков . 77 - 113 с.
2.3. Гармония в «иконосфере» русской культуры. 114 -129 с.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ. 130 - 132 с.
- Гармония как мировоззренческий и эпистемологический принцип в контексте русских культурных традиций конца XIV - середины XVI веков.
- Единое централизованное государство как результат гармонизации системы русской культуры исследуемого периода
- Роль православных «архетипов» в формировании гармонического характера русской культуры конца XIV -середины XVI веков
Введение к работе
АКТУАЛЬНОСТЬ ТЕМЫ ИССЛЕДОВАНИЯ определяется несколькими моментами.
Во-первых, в контексте модернизационных процессов, переживаемых современной Россией, особое значение имеет объективный анализ предшествующей культурно-исторической традиции. Обращение к религиозно-духовному опыту русского народа, осмысленное в историческом контексте, в неразрывной связи с тысячелетней практикой русского православия, призвано помочь оздоровлению культуры (и общественной жизни в целом) в современной России. Это дает возможность лучше понять архетипические основания русской культуры, до сих пор оказывающие существенное влияние на мотивационные и поведенческие стратегии россиян, а также более полно реконструировать мировоззренческие установки, обусловившие особенности русской государственности и многие мифологемы, актуальные до сих пор.
Во-вторых, в рамках современного кризиса культурной идентичности большой интерес представляет изучение культурных ценностей и парадигм, обеспечивающих относительную стабильность русского общества на разных этапах его исторического существования. Особую актуальность сегодня имеет осмысление и освоение содержавшихся в древнерусской культурной традиции принципов устойчивого и, в то же время, динамического развития.
В этом плане период Московской Руси достаточно репрезентативен и дает возможность выделить и проанализировать ведущие факторы культурной динамики древнерусского общества, находящегося в сложной переходной ситуации, но сохранившего свое гармоничное единство и культурную идентичность. Эти принципы вытекали из всей структурной логики традиции и опирались на ее незыблемую идеальную образно-
иерархическую модель, которую наполняли и овеществляли собой реальные культурные образы.
В-третьих, одним из характерных феноменов современной отечественной культуры является религиозный ренессанс. В сегодняшнем российском обществе оживает интерес к религии, к христианским ценностям.
Эпоха Московской Руси представляет собой пример сходных процессов. В это время огромное значение имело становление христианской культурной картины мира православного типа, которая на долгие столетия определила миропонимание русского народа и повлияла на его судьбу. Рассмотрение православной культуры конца XIV- середины XVI веков в её гармонической целостности позволяет выявить «проблемные точки», которые затем привели к кризису православия и религиозному обновленчеству.
Наконец, принцип гармонии традиционно исследуется в эстетическом контексте. Однако современное прочтение сущности процессов гармонизации в различных культурных средах требует, прежде всего, его культурологического анализа. В отечественной научной литературе почти нет работ на эту тему. Данная диссертация - попытка восполнить указанный пробел.
ЦЕЛЬ данного исследования - проанализировать принцип гармонии, сформировавшийся в условиях русской православной культуры конца XIV -середины XVI веков.
Достижение указанной цели предполагает решение следующих ЗАДАЧ:
выявить мировоззренческое и эпистемологическое значение принципа
гармонии в русской культуре исследуемого периода;
выделить формы проявления гармонии в культурных практиках эпохи;
рассмотреть единое централизованное Московское государство конца XIV - середины XVI веков как результат гармонизации системы русской политической культуры конца XIV - середины XVI веков;
проанализировать роль православных «архетипов» в формировании гармонического характера русской культуры конца XIV - середины XVI веков;
исследовать механизмы воплощения принципа гармонии в «иконосфере» русской культуры конца XIV-середины XVI веков.
ОБЪЕКТОМ ИССЛЕДОВАНИЯ является русская культура конца XIV -середины XVI веков.
ПРЕДМЕТОМ ИССЛЕДОВАНИЯ выступает принцип гармонии в русской культуре конца XIV - середины XVI веков, его влияние на социокультурную специфику эпохи, в рамках которой формировалась и актуализировалась православная система мировосприятия.
МЕТОДОЛОГИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ. В диссертационном исследовании
представлена культурологическая концепция, базирующаяся на
святоотеческом опыте Православной Церкви. Работа строится как
междисциплинарное исследование с использованием системно-структурного,
герменевтического, историко-типологического, семиотического,
компаративисткого методов. Основанием исследования стали труды ведущих отечественных и зарубежных историков, филологов, культурологов, богословская и религиозная и литература святоотеческой мысли.
Общетеоретической базой диссертационного исследования являются работы А.И.Бондаренко, В.В. Бычкова, Д.С.Лихачева, Ю.М. Лотмана, А.Ф.Лосева, Н.О. Лосского, В. И. Мартынова, И. Мейендорфа, А.Н.Панченко, В.Соловьева, Е.Трубецкого, П.Флоренского, Г.В.Флоровского, С. С. Хоружего.
СТЕПЕНЬ ИЗУЧЕННОСТИ ПРОБЛЕМЫ.
Исследуя феномен культуры Московской Руси, современное сознание или вообще игнорирует сам факт ее существования, или, признавая существование древнерусской культуры, ощущает ее как нечто мало значимое и мало ценное, или же признавая некоторую значимость этой культуры, наделяет ее сугубо негативными и отрицательными свойствами. Причины такого неприятия коренятся как во внутренней природе культуры Московского государства, так и в особенностях состояния современного сознания. Дело в том, что фундаментальные принципы мышления и методы познания, составляющие суть современного сознания, формировались и выковывались в борьбе с церковным жизнепониманием бытия, в то время как культура Московской Руси представляет собой наиболее полное и бескомпромиссное воплощение именно этого жизнепонимания, и, стало быть, если исходной точкой современного сознания является расцерковленное бытие, то исходной точкой древнерусской культуры следует считать бытие воцерковленное.
Современное сознание и средневековая русская культура не просто по-разному интерпретируют бытие, но представляют собой различные семантические системы ни одна из которых не может быть понята или объяснена за счет другой, и смысл которых может быть постигнут только при самостоятельном параллельном исследовании каждой из них. Поэтому
исследование культуры Московской Руси, претендующее на полноту, должно начинаться с определения того, в какой степени принципы мышления и методы познания, присущие нашему сознанию, вообще могут служить инструментом постижения этой культуры.
В основе концепции, представленной в диссертационном исследовании, лежит анализ двух различных состояний сознания. Теоретические основы анализа принципа гармонии в русской средневековой культуре раскрываются в двойной перспективе: с позиций религиозного (в том числе исихастского) сознания, реконструируемого по текстам православной традиции и с позиций современного научного сознания, которое не противопоставляет себя традиции, но стремится понять её на путях участности.
Проблематика принципа гармонии с точки зрения религиозного сознания рассматривается в диссертационном исследовании посредством анализа трудов фундаментальных исследований богословской и философско-религиозной мысли: С.Булгакова, В.Мартынова, И.Мейендорфа, В.Соловьева, Е.Трубецкого, П.Флоренского, С.Хоружего и др., а также религиозной и богословской мысли: к ним относятся памятники святоотеческой мысли Симеона Нового Богослова, Григория Паламы, Макария Египетского, Иоанна Лествичника, Исаака Сирина, Нила Сорского, Иосифа Волоцкого.
Проблематика принципа гармонии с точки зрения современного научного сознания рассматривается с позиции исследователей истории культуры средневековой Руси (конца XIV - середины XVI веков), среди которых наиболее значимыми являются работы таких филологов, как Д.С. Лихачев, которому удалось найти ключ к «Поэтике» не только древнерусской
литературы, но и всей древнерусской культуры. Особое значение для работы имеют историко-философские исследования древнерусской культуры С.С. Аверинцева, В.В. Бычкова, А.Ф. Замалеева, А. М. Панченко.
Для осмысления закономерностей формирования и развития Русской культуры конца XIV - середины XVI веков необходимо обращение к общим работам по проблемам истории, теории культуры и искусства, в том числе, архитектуры и градостроительства: М.В. Алпатова, М.М. Бахтина, А.И. Бондаренко, А. Грабаря, А.Я. Гуревича, А.К. Дживелегова, О.А. Добиаш-Рождественской, В.Н. Лазарева, А.Ф. Лосева, В.В. Соколова, и др., которые помогают проникнуть в духовный мир человека средневековой Руси и ознакомиться с представлениями и реалиями рассматриваемого периода.
В целом в истории культуры, истории религии, в культурологии накоплен обширный материал, позволяющий исследовать принцип гармонии с точки зрения религиозного и современного научного сознания.
НАУЧНАЯ НОВИЗНА ИССЛЕДОВАНИЯ.
Заключается в том, что гармония последовательно рассматривается как культурообразующий принцип развития русского социума (Московской Руси) конца XIV- середины XVI веков. Выделяется, прежде всего, мировоззренческое и эпистемологическое значение гармонии, лежащее в основе «иконосферы» русской культуры исследуемого периода. Атрибутируются механизмы и формы реализации данного принципа в ведущих культурных практиках эпохи. Выявляется влияние гармонии на характер динамики православного культурного универсума Московской Руси.
НАУЧНО-ПРАКТИЧЕСКАЯ ЗНАЧИМОСТЬ ИССЛЕДОВАНИЯ.
Результаты исследования позволяют расширить область изучения теории и истории культурологической мысли в России.
Научные выводы работы могут служить основанием для дальнейших историко-культурологических исследований, в частности, касающихся основ духовности Русской культуры. Диссертационное исследование вносит вклад в развитие ценностей православной культуры.
Материалы диссертации могут быть использованы в образовательном процессе, а именно - в курсах культурологии, истории мировой художественной культуры, спецкурсах, при подготовке учебных пособий.
АПРОБАЦИЯ РАБОТЫ. Диссертация обсуждена на кафедре культурологии факультета социологии, экономики и права Московского педагогического государственного университета. По теме диссертации опубликованы статьи общим объемом 1^4 п.л. На основе проведенного диссертационного исследования подготовлена и введена в учебный процесс МПГУ лекция для студентов II курса очного отделения факультета филологии на тему «Гармония в иконосфере русской культуры в конце XIV — середине XVI веков» в рамках дисциплины «Культурология». На основе проведенного диссертационного исследования подготовлен и прочитан спецкурс «Сравнительный анализ языческой и православной картины мира».
СТРУКТУРА РАБОТЫ. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы.
В первой главе «Принцип гармонии: теоретико-методологические основания» выявляются важнейшие характеристики гармонии как теоретического и методологического принципа, лежащего в основании
русской культуры конца XIV- середины XVI веков.
В первом параграфе «Гармония как мировоззренческий и эпистемологический принцип в контексте русских культурных традиций конца XIV- середины XVI веков» основное внимание сосредоточено на христианских транскрипциях данного понятия, в связи, с чем гармония рассматривается в нескольких смыслах.
Во втором параграфе «Парадигмальное значение гармонии для организации и развития художественно-эстетических практик эпохи» рассматривается главным образом практическое применение принципа гармонии в процессе создания значимых художественных произведений конца XIV - сер. XVI вв. Основной акцент здесь сделан на понимании гармонии как прекрасного, как максимально полного воплощения Божественного замысла в актах творческой деятельности человека.
Прояснению базовых оснований процессов гармонизации в различных сферах русской культуры конца XIV - сер. XVI вв. посвящен третий параграф.
В данном параграфе анализируются те универсальные принципы и параметры, которые определяются в содержании, ценностных основаниях общественного сознания и духовной практической деятельности.
Во второй главе «Формы реализации принципа гармонии в культуре Московской Руси конца XIV- середины XVI веков» анализируется специфика объективации принципа гармонии в наиболее важных сферах культурной жизни Руси указанного периода.
В первом параграфе «Единое централизованное государство как результат гармонизации системы русской политической культуры конца XIV - середины XVI веков» исследуется семантика, символическая
атрибуция государства в контексте православного понимания процессов «домостроительства». В диссертации отмечается, что государство в рамках христианской традиции понимается как символическая проекция Небесного Града, оно олицетворяет гармонию исторического бытия народа и предзаданных ему метаисторических смыслов.
Второй параграф «Роль православных «архетипов» в формировании гармонического характера русской культуры конца XIV - середины XVI веков» посвящен анализу архетипических оснований объективации принципа гармонии в русской культуре указанного времени.
В третьем параграфе «Гармония в «иконосфере» русской культуры» обосновывается положение о том, что использование «архетипических» оснований гармонического мироустроения позволяло сохранить сложную динамическую архитектонику средневекового мира, выработать принципы ее символического означивания и это с наибольшей полнотой проявилось в иконосфере русской культуры.
Гармония как мировоззренческий и эпистемологический принцип в контексте русских культурных традиций конца XIV - середины XVI веков
Смысл и сущность христианства заключены в Иисусе Христе, воплотившемся Боге, Боге-Логосе, второй божественной Ипостаси. В прологе Евангелия от Иоанна дано четкое определение связи Христа, другими Ипостасями Бога и утверждается Их одновременная неслиянность и нераздельность в Троице: «В начале было Слово — и Слово было у Бога — и Слово было Бог». «Начало» здесь не есть временное понятие, оно означает начало всех начал, вневременную Сущность, Божество. Слово рождается вечно в недрах Отца демонстрируя отношение между Отцом и Сыном; от Отца исходит также святой Дух, третья Ипостась, Бог-Утешитель, посланный в мир во Имя Сына, чтобы свидетельствовать о Нем. Три единосущные Ипостаси вместе составляют Триединство, как ни парадоксально и противоречиво звучит этот термин.
Представить Троицу с помощью человеческого ума или воображения невозможно, но многие христианские мистики, находясь в благодатном экстатическом состоянии, сподобились, по их свидетельствам, «увидеть» Ее, хотя это впечатление словами непередаваемо. Христиане Западной и Восточной Церквей, достигающие такого «видения», обычно начинают с противоположных позиций — западные начинают с Единой Личности, различая затем Ипостаси в виде различных Ее состояний, а восточные, для которых важнейшими понятиями являются соборность и «симфоничность», начинают с трех неслиянных Ипостасей, которые затем непостижимым образом сливаются в Триединство. Гораздо существеннее расхождение западного и восточного христианства в понимании «структуры» Троицы: католики, а потом протестанты изменили смысл Никео-Константинопольского Символа веры, добавив после «Верую... и в Духа Святого, Господа, Животворящего, иже от Отца исходящего» слово «филиокве», что означает «и от Сына». Эта добавка, вводя иерархию в Троицу, делая Святой Дух подчиненным Отцу и Сыну, нарушает равновесие и нераздельность Ипостасей в Боге, а иерархическая Троица — это почти триада неоплатонизма, что есть, пусть и в небольшой степени, возврат к язычеству, внедрение в средневековую христианскую культуру чуждого ей духа античности. Попытка вернуться к античности — основной признак Возрождения. Принять такое искажение древнего Символа веры Восточная Церковь не могла, что привело к великому расколу 1054 года, и хотя многие историки христианства считают «филиокве» лишь формальной причиной схизмы, с ними трудно согласиться.1
Халкидонский Собор в 451 года принял важнейший догмат о двух природах Спасителя, очистив тем самым христианство от многих ересей. В этом догмате утверждается, что «...одинаково пагубно исповедовать Господа Иисуса Христа только как Бога, но не человека, или только как человека, но не Бога (делая Его в первом случае недостижимым для нашей немощи, а во втором — бессильным нас спасти). Но необходимо исповедовать и то, и другое, ибо как истинное человечество нераздельно с Богом, так и истинное Божество нераздельно с человеком». Одновременно с двумя природами, неслиянными и нераздельными, Христос обладает двумя волями (и энергиями), хотя то, что называется свободой воли и является главной
1 Мистическое богословие Восточной церкви: Пер. сдревнегреч. / Сост. И предисл. Л.С, Кукушкина; Худож.-офор Б.Ф. Бублик. - М: ООО «Издательство ACT». Харьков: «Фолио», 2001. - с.22 причиной зла в мире, Ему не присуще, поскольку Его воли синергичны, т. е. согласованны. Обе природы Христа проявились одновременно в Евангельском эпизоде воскрешения Лазаря, о котором Иоанн Дамаскин написал так: «Не человеческая природа воскрешает Лазаря, и не божественная сила плачет над его фобом»2.
Слова Христа: «Где двое или трое собраны во Имя Мое, там и Я посреди них» (Матф. 18; 20) положили начало Его Церкви и христианствуству как этой Церкви на земле. Христианская Церковь — тело Христово, Богоневеста, храм Духа Святого и место стяжание благодати, — отражая две природы Христа, содержит одновременно Церковь небесную и Церковь земную, торжествующую и воинствующую, неизменную и участвующую в истории Человечества, если историю понимать как Богочеловеческий процесс. заключается в благодатном преображении феховной природы, что приводит к истинно второму рождению и в Православии именуется обожением. Бог вочеловечился, чтобы проявить любовь к Своему творению и искупить страданиями и крестной смертью Богочеловека Иисуса тяжкий первородный фех Гордыни и неповиновения, открыв тем самым путь к спасению. «Бог стал человеком, чтобы человек мог стать Богом», — писал ей. Ириней, и в этих словах определена цель жизни каждого христианина3. Православие, для которого процесс обожения является залогом спасения, указывает на «два крыла», необходимые дня этого подъема к Богу, — благодать и свободу воли. Благодать требует, прежде всего, любви к Богу, кдругим людям и ко всему тварному миру, без чего все мертво и бесполезно (1 Кор. 13), а для правильного выбора действий в рамках свободы воли необходимо знание истины. Истина пришла в этот мир в лице Христа, так что праведная жизнь есть «подражание Христу», а ее цепь: — «преображение во Христе», иначе говоря, то же обожение. Поэтому основу христианского вероучения составляют жизнь, крестная смерть, воскрешение и учение Христа, изложенные в книгах Нового Завета. В мистической учении Восточной Церкви исихазме разработаны возможные пути спасения. В этом учении детально исследована сущность энергий и сил Бога, а также божественных озарений, прообразом которых служит Фаворский свет; непременным этапом успешной практики стяжания благодати в целях обожения исихасты считают священнобезмолвие (слово «исихазм» означает безмолвие, покой, отрешенность), о чем признанный глава школы св. Григорий Палама написал в своих «Триадах в защиту «священнобезмолвствующих».4
Единое централизованное государство как результат гармонизации системы русской культуры исследуемого периода
Постижение смысла гармонизации государственной жизни возможно только через позиционирования Руси (русского народа) в рамках всемирно-исторического процесса, связанного с реализацией провиденциального Замысла. Причин этому было две. Во-первых, к тому времени само Православие находилось не в начальной стадии раскрытия догматов и преодоления ересей (чему были посвящены Вселенские Соборы), а уже в виде стройного законченного учения, в том числе о государственной власти. Во-вторых, русский народ не имел античного правового и философского багажа (который был основой многих ересей в Византии и на Западе), поэтому Православие стало для русских не надстройкой над древним мыслительным богатством, а первым всеобъемлющим мировоззрением, заполнившим чистое пространство русской души и давшим ей ответы на все вопросы.
Поэтому в диссертации особое внимание уделяется рефлексии факторов формирования единого Московского государства важнейшим из которых, в контексте рассматриваемых проблем, стала выработка новой политической доктрины и новый политический культуры.
Идеологической основой для деятельности Московских князей стали взятые из Византийского богословия концепции божественного происхождения власти национального государства, причем они приобрели весьма специфический акцент, обусловленный русскими реалиями. Прежде всего, в образ князя вплетается представление о "защитнике христиан". Каждое выступление князя против иноземцев рассматривается как "поход на поганых язычников" или "на латинян", которому ищутся аналогии в Библейских текстах (князь идет в битву "хан может на Амалипа", божественная помощь подается "как учение против Сеннакерима и т.д.)
Характерной чертой при этом является особая божественная помощь, получаемая свыше князем с одной стороны и его постоянное стремление обратить свои помыслы к Богу, с другой. Перед походом на вторгнувшихся в землю Новгородскую шведов, Александр Невский приносит молитвы вместе со своей дружиной, Сергий Радонежский дарует благословение идущему на Куликово поле Дмитрию Донскому. И, соответственно, летописи сообщают о божественной помощи этим князьям. Ангельские полка видят на Куликовом поле, ратнику Александра Невского являются Борис и Глеб, покровители Земли Русской.
Пиком развития, наиболее ярким проявлением идеи божественной власти стало появление представлений о святых князьях, снискавших святость именно благодаря выполнению своих функций. Канонизируется Александр Невский, причем житие подчеркивает отдельные свидетельства его святости: предсмертное пострижение в монашество, посмертное чудо. Появляется житие Дмитрия Донского, прием, в отличие от жития Александра Невского, княжеская деятельность Дмитрия Донского служит единственным основанием канонизации. Тем самым автор подчеркивает святость выполнения своего долга, его божественную природу.
Представление о божественном происхождении власти не могло оставить отпечатка на повседневной деятельности князей, и в особенности в особых, наиболее важных моментах их деятельности. Не случайно, Великие Князья (в последующем - цари) были единственной категорией людей, которой миропомазание, одно из семи церковных таинств, подавалось дважды. Тем самым, помазание на царство (великое княжение) приравнивалось к новому духовному рождению, требующему перехода на качественно новый уровень существования.
Дополнительным подтверждением божественного происхождения власти стало присутствие при великокняжеском (далее царском) дворе духовных лиц. Духовник государя, московский митрополит, почитаемые игумены играли большую роль при принятии государственных решений.
Таким образом, идеологическая система Руси составила собой единую цельность, в которой политические идеи были крепко спаяны единой общенациональной верой.
Фактор постоянной внешней угрозы с юго-востока (Орда, кочевники) и Запада (католические державы) послужил формированию ряда стереотипов поведения. Не случайно, если герои легенд Западной Европы, будь то лангелот или сид, выступали как индивидуальные искатели приключений, то богатыри русских былин выступают не просто, как защитники Земли Русской, но и как ее представители, благословленные церковью и посланные князем.
Но необходимо учитывать, что эти оборонительные черты приняли совершенно своеобразный характер, соединившись с идеалами православной веры, идеей божественного происхождения власти и общерусского единства. В результате, защита Родины становится не просто долгом человека, а его религиозной обязанностью, подвигом веры. Таким образом, победа или поражение расцениваются как идущие от Бога и несущие определенную информацию. Таким образом, этот стереотип поведения создал систему саморегулирования, в которой кризис духовного состояния народа, приводящий к победе иноземцев, служил стартовым толчком для следующего этапа духовного развития.
Другое следствие установившихся оборонительных черт культуры -особая внимательность ко всему новому и непривычному, тщательный отбор новых идей. Возможно, это сыграло в некоторой степени и тормозящую роль, а в будущем заложило основы раскола, но защитило страну от потери единой идеологической системы. Не случайно, эмиссары католических держав и проповедники ислама не смогли мало-мальски поколебать веру Руси, а Европа (как и мусульманский Восток), кипела в лабиринте сект и учений. Катары, альбигойцы, николаиты Запада; шииты, суниты, карматы, исмаилиты Востока.
Таким образом, мы видим тесную связь выше рассмотренных идей. В народной памяти сохранились именно те эпизоды, когда на защиту веры встал князь (например, известный эпизод с послами от папы Римского из "Жития" Александра Невского).
Идеология Московского Государства, основанная на православии, идее божественного происхождения власти и национального единства, и рассчитанная на характер этноса, включающий оборонительные черты, прочно вошла в культуру народа. Более того, эти идеи реально стали действующей силой, определяющей действия почти каждого отдельного индивидуума, и в особенности их групп.
Роль православных «архетипов» в формировании гармонического характера русской культуры конца XIV -середины XVI веков
Если в первом параграфе формой реализации принципа гармонии выступала политическая культура русского общества конца XIV - середины XVI веков, то в данном разделе диссертации основное внимание сосредоточено на исследовании специфики объективации принципа гармонии на уровне индивидуального бытия отдельной личности.
Утрата связи человека той или иной традиции с архетипической символикой порождает кризис культуры. Только гармония сознания и бессознательного позволяет преодолеть подобную ситуацию. Реализуется она в творческом процессе, который складывается из бессознательного одухотворения архетипа и его развертывания и оформления вплоть до завершенного произведения искусства. Архаический прообраз всегда переводится на язык современности. Здесь проявляется социальная значимость искусства: оно неустанно работает над воспитанием духа времени, потому что дает жизнь тем фигурам и образам, которых духу времени больше всего недоставало.
В данном контексте основной сферой такой объективации полагается творческая деятельность, связанная с актуализацией идеальных «архетипов» и прототипов в акте их одухотворения.
Согласно христианской традиции самоотчуждение единого в процессе сотворения мира нарушает предвечную гармонию, которая может быть выполнена, но не воссоздана в теургических практиках человека. Сам акт творения не рассматривается в качестве спонтанного деяния, но трактуется как логически обусловленное внесение Смысла и Порядка в первозданный хаос. На основании разностороннего анализа отобранных текстов и наиболее репрезентативных явлений русской культуры конца XIV-середины XVI веков диссертант приходит к выводу, что в исследуемом ракурсе гармония в данный период понималась как предустановленный план творения, как мировой Порядок, выраженный в соответствии прототипов формам их объективации.
С другой стороны, гармония трактовалась как космический Закон, вносящий Смысл в сущее и оформляющий его в соответствии с этим Смыслом. Поэтому в православной традиции предустановленная Гармония не существует без Логоса и Софии, которые позволяют понимать ее как привнесение души в неодушевленное. Душа сопрягается со сложным процессом своего пребывания во времени, который завершается в случае с человеком обретением им своего неповторимого «лица», приходящего на смену первоначальной «личине» - неоформленному, бессмысленному, внерациональному существованию.
Выявляя диалектику протообраза и образа в гармонии человеческого бытия, особое внимание необходимо обратить на ее истоки в предшествующий христианству период, подробно исследовать древнефеческую натурфилософию, платонизм и неоплатонизм. Именно с платонизмом, по мнению диссертанта, связано формирование христианского представления об архетипических основаниях существования человека в истории.
По свидетельству древних текстов самых разнообразных традиций, в момент разделения первичного Единого, в первый момент творения мира, в момент "проведения черты по лику бездны" присутствует некий загадочный персонаж, который после свершения акта сразу отступает в тень. Этот персонаж характеризуется как художник, зодчий, творец, хотя и выступает всего лишь в пассивной роли, в качестве свидетеля первичного творческого акта, акта разделения Единого.
В процессе развития мифологической или религиозной традиции, он время от времени возникает вновь как некий божественный принцип мироустроения. Изначально этот принцип фигурирует как категория Мирового Закона. В античной традиции у Анаксимандра, Пифагора, Эмпедокла он предстает как Космос - принцип мирового порядка, мировой гармонии, выраженной в красоте мироустройства. Другая его ипостась -Логос, который у Гераклита фигурирует как всеобщий закон, как соразмерность, гармония. В православной традиции это - София-Премудрость Божия - Душа мира - Гармония.
Обращаясь к вопросу о происхождении этого понятия необходимо рассмотреть эволюцию Софии. Отмечается, что слово "софия" /греч./ претерпело значительные изменения своего содержания в культуре древнегреческой цивилизации. Так, пониманию ее как мудрости, в философском знании, предшествовало употребление этого слова при обозначении некоего умения, мастерства, сметки в конкретных прикладных видах ремесел. Одновременно, олицетворением мудрости в пантеоне олимпийских богов была Афина — богиня мудрости и справедливой войны. Афина — родительница и губительница всего живого, Великая богиня-мать, она же - защитница целомудрия /мудрость традиционно принадлежит деве/, ее мудрость проявляется в государственных делах, она защищает общественный порядок. По мере развития греческого миропонимания образ Афины все больше связывается с областью идеального, а точнее - с принципом неделимости космического ума и мировой мудростью. Понимание мудрости приобретает характер универсальной абстракции, воплощающей идею единства природного и божественного. Именно в этом своем значении языческая София оказала принципиальное влияние на формирование античной философии. С появлением древнегреческой мысли мудрость стала связываться с овладением научным знанием. Глубинный потенциал слова "София" раскрыли Платон и неоплатоники.
Для Платона «София» - это предельная универсальная мудрость, которая конкретизируется в понятии числа. Наука о числе, овладение которой дает высшую мудрость, включает, прежде всего, знание о семи, числах, а конкретнее - о зарождении понятий "чет" и "нечет" и о том значении, которое они имеют по отношению к природе вещей. Вторая наука, необходимая для обретения мудрости - геометрия, которая есть наука о том, как выразить на плоскости числа. Третья наука на пути к мудрости - о телах /искусство как гармония числа в пространстве/. "Всякая геометрическая фигура, любое сочетание чисел или гармоническое единство имеют сходство с кругообращением звезд; следовательно, единичное для того, кто надлежащим образом его усвоил, разъясняет и все остальное".32
Таким образом, в позднем творчестве Платона сами идеи становятся числами. Если сначала идея у Платона была пределом содержательной полноты, то когда смысловая трактовка идеи была исчерпана, оставалась структура идеи, неотделимая от содержания, но отличимая от него. Число не обладает качественной характеристикой, оно и есть тот первопринцип, лишающий все личностного содержания. Учение Платона об идеях, достигая своего предельного развития, завершается трактовкой вечных и
Платон. Послезаконие - В изд.: Платон. Собр.соч. в 3-х томах. М., 1971. Т.3/11/с252 божественных идей как чисел. Поэтому и подлинная философская мудрость есть мудрость "числовая".
Дальнейшее развитие учения о Софии - мудрости связано с неоплатонизмом, который объединил вое достижения античной философии религиозной идеей. Основоположник неоплатонизма. Плотин понимал Софию как идеальный и вечный архетип всего сущего, обладающий собственным самосознанием и непреодолимо царствующий над всем. София, по Плотину, есть умная существенность ума в самом себе, умное изваяние. София есть тоже ум, но взятый не сам по себе, а в таком своем виде, когда он является принципиальной картиной всех своих событийных воплощений. При всей своей идеальности София наделена возможностью действовать и за пределами идеальной сферы. Поэтому эту творчески-материальную, но в основе своей все же идеально-мыслимую, внутреннюю и умственную, или, точнее сказать, смысловую область Плотин именует "София". Здесь мы видим как бы две Софии: одна "тамошняя" /небесная, чисто идеальная/, другая - "здешняя" /земная, связанная с материальным/, причем первая важнее второй, так как является для нее принципом и смысловым заданием.
