Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Азербайджанская диаспора на территории Мордовии на рубеже XX -XXI вв 26
1.1. Межэтнические отношения как диалог культур
1.2. Миграция азербайджанцев в условиях трансформирующегося общества
1.3. Адаптация мигрантов к природной, социально-экономической и культурной сферам на новом месте жительства
Глава 2. Сохранение материальных компонентов национальной культуры в отрыве от традиционных мест проживания 90
2.1. Жилище
2.2. Культура питания: традиции и современность
Глава 3. Духовная культура в иноэтническом окружении 137
3.1. Традиционный уклад семьи и семейные отношения - основные хранители культуры в иноэтническом окружении
3.2. Обряды: их система и эволюция
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 173
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК 185
ПРИЛОЖЕНИЯ 215
СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ 244
- Межэтнические отношения как диалог культур
- Жилище
- Традиционный уклад семьи и семейные отношения - основные хранители культуры в иноэтническом окружении
Введение к работе
Каждый этнос имеет свою среду обитания, свою территорию, свои конкретно-исторические условия, свое особое окружение. Различие этносов есть различие культур. Культура есть универсальный механизм адаптации общества к природной и социальной среде своего существования. Культура - это совокупность материальных и духовных ценностей. Люди трудятся, воспроизводят средства существования, организуют среду обитания, обеспечивают себя пищей, жилищем и одеждой, воспроизводят самих себя. Все это разные виды человеческой деятельности, по сути идентичные для всех людей. Культура с течением времени приспосабливается к географической среде, вместе с тем влияние последней уже не воспринимается как движущая сила культурного развития. Кроме того, культура адаптируется к социальной среде народов посредством заимствований и реорганизации. По мере изменения условий жизни традиционные формы нередко утрачиваются и исчезают; возникают и дают о себе знать новые потребности, а затем — приспособленные к ним новые культурные механизмы. Культура интегратив-на. Будучи одним из продуктов процесса адаптации, элементы данной культуры имеют тенденцию образовывать согласованное и интегрированное целое. Важный критерий успешности этнокультурной адаптации - это не отказ от своих культурных ценностей, а способность соединить различные ценностные системы, чтобы, освоив и приняв новые культурные нормы и правила, сохранить собственное лицо, самобытность. Решение этой задачи возможно через восстановление целостности смешанной, разрушенной и деформированной идентичности. Каждый вынужденный мигрант - это индивидуальность, в которой специфическим образом преломляются культурные, социальные, этнические факторы. Культура как явление духовное связана с историей, философией, этикой, эстетикой и другими науками; как явление материальной и общественной жизни - с антропологией, этнографией, социологией, общественной психологией, этнопсихологией, демографией. Проблема адаптации выходцев из других культур к культуре принимающей страны по праву принадлежит к числу наиболее сложных, неоднозначных и активно разрабатываемых проблем в мировой науке.
Актуальность темы. В последнее время крупные геополитические изменения, военно-политические столкновения, социально-экономические кризисы, этнические конфликты привели к значительному росту беженцев и вынужденных мигрантов во многих регионах мира. Затронули эти процессы и Россию. Ежегодно огромные потоки людей устремляются из своих государств в поисках работы и лучшей жизни. В настоящее время количество мигрантов в России составляет примерно 8 млн. чел.1 Судя по прогнозам специалистов, в ближайшие годы миграционные потоки в Россию если и уменьшатся, то незначительно. В связи с этим государственные и административные структуры Российской Федерации стоят перед естественной необходимостью придать вынужденному миграционному потоку управляемый характер. Если учесть, что развал некогда единой страны прошел не только по политическим границам, но и по душам конкретных людей, разрушил их привычную картину мира и образ жизни, поколебал сложившуюся систему ценностей и жизненных ориентиров, то становится очевидным, что изучение проблем вынужденной миграции важно как с точки зрения геополитических интересов России, так и с точки зрения этнокультурных процессов адаптации отдельной личности и групп людей при соблюдения прав на свободу перемещения, жилье, этнокультурную идентичность. Переселение порождает множество проблем, связанных с жильем, трудоустройством, акклиматизацией в новой и во многом не привычной для переселенцев социокультурной среде, требующей от них установления новых этнокультурных и социальных связей, поиска своего места в новых для них условиях профессиональной реализации. Встраивание себя в систему уже сложившихся отношений — это сложный и длительный процесс, требующий от них огромных внутренних затрат и перестройки всей личности. В диссертации освещаются сферы, в которых наиболее четко прослеживаются процессы адаптации азербайджанцев в новой наиболее типичной материальной (жилище, пище) и духовной (традиционный уклад семьи и семейные отношения, обряды) культуре.
Хронологические рамки исследования охватывают период рубежа XX - XXI вв. Именно в это время происходит наиболее активное переселение азер-
байджанцев в Поволжье, в том числе Республику Мордовия, что и явилось одним из важных факторов их этнокультурной адаптации.
Территориальные рамки исследования. В качестве региона исследования выбрана Республика Мордовия, основные места расселения азербайджанской диаспоры, распределившиеся следующим образом: г. Саранск (Ленинский, Октябрьский, Пролетарский районы), г. Ковылкино, Рузаевка, Ардатов, а также районы - Атюрьевский, Болыиеберезниковский, Дубенский, Ельниковский, Зу-бово-Полянский, Инсарский, Ичалковский, Краснослободский, Лямбирский, Ромодановский, Старошайговский, Темниковский, Теньгушевский, Торбеев-ский, Чамзинский и др.
Объект исследования - материальная и духовная культура азербайджанцев-мигрантов.
Предмет исследования - этнокультурная адаптация азербайджанцев к условиям проживания на территории Республики Мордовия.
Степень изученности проблемы. На рубеже второго и третьего тысячелетий становится все более очевидным, что человечество развивается путем расширения взаимоотношений между различными странами, народами и их культурами. Межэтнические отношения являются специфической частью общественных отношений, понимаются как взаимодействие между людьми разных национальностей и осуществляются через неформальное общение: трудовое, семейно-бытовое, соседское, досуговое, дружеское и др. Межэтнические коммуникации, в свою очередь, определяются историческими, социальными, культурными, психологическими, ситуативными, политическими и другими взаимозависимыми факторами, что нашло отражение в публикациях исследователей разных направлений.
Об историческом содружестве русского и азербайджанского народов посвящены публикации Г. Гусейнова «Об историческом содружестве русского и азербайджанского народа» (Баку, 1946), «Присоединение Азербайджана к России и его прогрессивные последствия в области экономики и культуры. XIX -начало XX в.» (Баку, 1955), Ц. П. Каландадзе «К истории культурных взаимо-
связей народов Закавказья» (СЭ, 1972, № 5), Р. М. Мамедова «Азербайджан и развивающиеся страны» (Баку, 1979), Э. А. Керимова «Очерки истории этнографии Азербайджана и русско-азербайджанских этнографических связей (XVIII - XX вв.)» (Баку, 1985), А. Каппелер «Традиции в отношениях России к мусульманским народам Российской империи» (Отеч. История, 2003, № 2). Данные этих работ интересны тем, что они позволяют проанализировать взаимоотношения Азербайджана с Россией и подтверждают актуальность выбранной темы исследования.
В результате взаимоотношений этносов происходит диалог культур, об этом говорится в публикациях исследователей разных направлений: Г. А. Праздников «Традиция как диалог культур» (СЭ, 1981, № 3); Т. Бородин «Традиции - средства развития способностей людей к простому воспроизводству общественной жизни» (Там же); Э. В. Соколов «Традиции и культурная преемственность» (Там же); А. М. Решетов «Этнопсихология и смежные науки» (СЭ, 1983, № 4); И. М. Кузнецов «Об обыденных этнокультурных психологических представлениях» (СЭ, 1983, № 2); В. И. Мукомель «О ликвидации последствий этнонациональных конфликтов» (М.,1994), «Вынужденная миграция в СНГ» (М., 1997); А. Коростелев «Европейские и восточные культурные ориентации» (Идентичность и конфликт в постсоветских государствах. М., 1997); М. О. Мна-цаканян «Этносоциология: нации, национальная психология и межнациональные конфликты» (М., 1998); А. П. Садохин «Этнология» (М., 2000); Т. Г. Гру-шевицкая «Основы межкультурной коммуникации» (М., 2003); В. В. Амелин «Социальная и культурная дистанция. Опыт многонациональной России» (М., 2003); Г. Т. Тавадов «Этнология» (М., 2004).
Изучение проблем вынужденной миграции началось сравнительно недавно, тем не менее уже имеются серьезные научные разработки. Характерно, что к глубокому анализу разных аспектов обозначенной проблемы подключились многие научные коллективы. Среди них следует выделить Лабораторию миграции населения Института народнохозяйственного прогнозирования (Ж. А. Зайончковская, Г. С. Витковская), Центр по изучению проблем народонасе-
ления экономического факультета Московского государственного университета под руководством В. С. Хорева, Центр демографии ИСПИ РАН, возглавляемый Л. Л. Рыбаковским, Институт стран СНГ под руководством К. Ф. Зату-лина, Институт этнологии и антропологии РАН под руководством В. А. Тиш-кова. За это время появились исторические, политические, демографические и этносоциологические и этнопсихологические исследования, раскрывающие социально-политическое положение народов в новых независимых государствах, причины и мотивы их массового исхода из этих государств, масштабы потенциальной и реальной вынужденной миграции и ее последствий как для государств исхода, так и для принимающих территорий РФ.
В работах исторического направления по-разному интерпретируются вопросы миграции и мигрантов, возникающие при этом конфликты и взаимосвязи, что лишь подтверждает актуальность темы: А. А. Ахиезер «Россия: критика исторического опыта. От прошлого к будущему» (Новосибирск, 1997); Р. Вильяме «Европейская политическая эмиграция: потерянный сюжет» (Грани и границы империи, 2003, № 2); В. И. Мукомель «О ликвидации последствий эт-нонациональных конфликтов» (М., 1994), «Вынужденная миграция в СНГ» (Миграция, 1997, № 1); В. А. Юрченков «Межэтнические отношения в региональном социуме: проблема гармонии» (Саранск, 2005). В сборнике материалов «Мониторинг вынужденной миграции» отмечается, что разнообразные виды миграции населения не являются чем-то новым для России (М., 1998). Добровольная миграция, при которой отдельные люди или их сообщества по своей инициативе на добровольной основе мигрируют на новые территории в поисках лучшей жизни, было всегда (Вынужденная миграция и права человека, М., 1998). А. Г. Осипов в публикации «Идеология "Миграционной политики" как элемент конструирования этнической конфликтности» (М., 2002) рассматривает миграцию переселенцев на примере Краснодарского и Ставропольского краев. В книге С. С. Савоскул «Новая русская диаспора и Россия: этнополитиче-ский аспект отношений» в частности, отмечается: «Дезинтеграция СССР привела к громадным сдвигам в развитии его народов, в том числе к значителыю-
му изменению в постсоюзном пространстве места и роли русских, на протяжении столетий бывших системообразующим этносом дореволюционной России и ее приемника — Советского Союза» (ЭО, 1996, № 2). Работа Ж. А. Зайонч-ковской «Миграционные связи России: реакция на новую политическую и экономическую ситуацию», опубликованная в книге «Бывший СССР: внутренняя миграция и эмиграция» (М., 1992), в известной мере разделяет эту позицию. Однако большая часть теоретических и эмпирических изысканий зарубежных ученых выполнена в рамках концепции «культурного шока», шока от встречи с новой и незнакомой культурой, который почти всегда ощущается как неприятный. Некоторые ученые рассматривают культурный шок как нормальную реакцию, как часть обычного процесса адаптации к культурному стрессу и проявление стремления к более понятной, стабильной и предсказуемой среде. Существует ряд ценностей, которые позволяют мигрантам лучше адаптироваться и быстрее преодолевать собственное отчуждение в иной культуре, о чем говорится в работах R. Cochrane «Mental illness in England, in Scotland and in Scots living in England» (Social Psychiatry, 1980, V. 15), A. Furnharo, S. Bochner «Culture Schok: Psycological reactions to unfamiliar stivironments» (NewYork, 1986).
Среди демографических и этносоциологических публикаций, относящихся к исследуемой теме, можно выделить работы В. П. Левковича «Социально-психологические аспекты этнического сознания» (СЭ, 1983, № 4); Л. А. Гордона «Социальная адаптация в современных условиях» (Социс, 1994, № 8/9), Ю. В. Арутюняна «Этносоциология» (М., 1998); Ж. К. Зайончковской «Демографическая ситуация как фактор эмиграции из СССР» (Миграция населения. М.,1992), она же. «Русский вопрос» (Миграция, 1996, № 1); Г. С. Витковской «Вынужденная миграция: проблемы и перспективы» (М., 1993, вып. 3), «За кого голосуют вынужденные переселенцы?» (Миграция, 1997, № 3); книгу «Социально-культурный облик советских наций» (М., 1986). В работе Ж. Д. Кониченко, В. А. Юрченкова «На пороге реформ» (Саранск, 2006) характеризуется ситуация, сложившаяся в республике в условиях транзита от советской модели региональной власти к политической структуре
демократического общества, т. е. в годы наибольшего переселения закавказских мигрантов в Республику Мордовия. Публикации Е. И. Филипповой основаны на полевых материалах, полученных в ходе комплексной экспедиции кафедры этнологии Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова в Псковскую область летом 1994 г.: «Вынужденные мигранты в Псковской области: проблемы адаптации» (Русские в новом зарубежье: миграционная ситуация, переселение и адаптация в России. М., 1997), «Роль культурных различий в процессе адаптации русских переселенцев» (Идентичность и конфликт в постсоветских государствах» (М., 1976), «Опыт создания компактных поселений мигрантов в России» (Вынужденные мигранты: интеграция и возвращение. М., 1997). Обобщая результаты проведенной комплексной работы, она заключает, что чем больше величина культурной дистанции между регионом исхода и регионом вселения, тем более глубокие деструктивные изменения влечет за собой миграция. Программа и инструментарий для изучения миграционной ситуации в регионе, разработанные ею, послужили основой на первоначальном этапе разработки представленной темы исследования.
Во многих работах уделяется внимание этнопсихологической адаптации вынужденных переселенцев и беженцев. Они наряду с другими послужили в определенной мере методологической основой для нашего исследования относительно аккультурации этносов в изменяющихся природных и социально-экономических условиях. Этнопсихологические исследования в основном отражают отдельные стороны процесса адаптации переселенцев и беженцев к новым условиям жизни в России, нами они использованы в качестве теоретической основы, так как их основное направление - психология личности в новых условиях проживания: Л. М. Дробижевой «Об изучении социально-психологических аспектов национальных отношений» (М., 1974); Б. Ф. Поршнева «Социальная психология и история» (М., 1979); И. С. Выроста «Национальное самосознание: проблемы определения и анализа» (Философская и социальная мысль, 1989, № 7); Н. М. Лебедевой «Эмпирическое исследование психологической адаптации группы к иной природной среде (на примере рус-
ских старожилов Закавказья» (Духовная культура и этническое самосознание, М., 1990, вып.1), «Психологические аспекты этнической экологии» (Этническая экология: теория и практика, М., 1991), «Социальная психология этнических миграций» (М., 1993), «Новая русская диаспора» (М., 1997); Ю. А. Серебряковой «Национальное самосознание и национальная культура: сущность, специфика и взаимодействие (Иркутск, 1997); А. А. Сусоколова «Структурные факторы самоорганизации этноса» (Расы и народы, М, 1990, вып. 20); В. В. Степанова, А. А. Сусоколова «Русские ближнего зарубежья. Проблемы адаптации в российской деревне» (М., 1993); Г. У. Солдатовой, Л. А. Шайгеровой «От гражданина до беженца: ценности и мотивы поведения русских ближнего зарубежья» (М., 1994); А. Бороноева, В. Н. Павленко «Этническая психология» (СПб., 1994); А. Г. Маслоу «Мотивация и личность» (СПб., 1999), «Новые рубежи человеческой природы» (М., 1999), «Дальние пределы человеческой психики» (СПб., 1999).
Следует отметить работы В. В. Гриценко «Влияние культурных различий на адаптацию русских переселенцев из стран ближнего зарубежья в России» (Пси-хол. журн., 2000. Т. 21, № 1) и «Роль индивидуальных различий в процессе адаптации вынужденных мигрантов» (М., 2001), в которых внимание концентрируется на индивидуальных демографических и личностных особенностях русских переселенцев из ближнего зарубежья, влияющих на их адаптивные возможности и определяющих поведенческие стратегии в новой социокультурной среде. В. В. Гриценко отмечает, что в определенной степени пониманию сути адаптивного процесса способствуют теория ценности ожиданий, согласно которой заниженные ожидания от жизни в новой стране обусловливают более успешную адаптацию мигрантов, чем завышенные и необоснованные, а также теория ценностных различий. Она же объясняет культурный шок столкновением разных систем ценностей. Причины и глубина трудностей, переживаемых человеком в процессе адаптации, зависят от количества и качества различий в ведущих ценностях между культурами выхода и поселения, степени толерантности общества к иным сис-
темам ценностей в стране поселения и, наконец, степени устойчивости-гибкости индивидуальной системы ценностей и установок.
Однако большинство названных публикаций касаются русских вынужденных переселенцев в РФ и они не раскрывают этнокультурное взаимодействие закавказских добровольных мигрантов из бывших республик в новой среде проживания, которое рассматривается, то фрагментарно и чаще в периодической печати, главным образом как простая констатация фактов: откуда прибыли, сколько их и т.п.: К. Акчеев «Этнический мост» (Сов. Мордовия, 1992, 21 окт.), А. Большаков, «Юрддаш» - другое (Там же, 1993,1 окт.), Е. Епишин «"Мы учим русский". Ха Тхи Нга и ее подруги в Мордовии» (Там же, 1989, 15 янв.), Е. Буров «Иммигранты. В Мордовию приезжают хлебопекари из Турции и компьютерщики из Узбекистана» (Вечерний Саранск, 1998, 30 июля).
Миграция, ее формы и виды, история подробно рассматриваются в работе В.
A. Ионцева «Миграция населения» (М., 2001). Для классификации и методах изу
чения миграций привлекались работы Л. Л. Рыбаковского — «Региональный ана
лиз миграций» (М., 1973), «Методологические вопросы прогнозирования населе
ния» (М., 1978), «Миграция населения: прогнозы, факторы, политика» (М., 1987),
«Россия и новое зарубежье: миграционный обмен и его влияние на демографиче
скую динамику» (М., 1996), «Миграционный потенциал русского населения в
странах нового зарубежья» (М., 1996); «Исследования миграции населения в Рос
сии» (М., 2000); В. И. Переведенцева — «Международная миграция рабочей силы в
капиталистической системе мирового хозяйства» (М., 1962), «Миграция населения
и трудовые проблемы Сибири» (Новосибирск, 1966); В. Г. Костакова — «Мигра
ция — благо или беда?» (Миграция, 1996, №1); «Методы изучения миграции насе
ления» (М., 1996); Т. М. Регент «Миграция не должна быть бегством» (М., 1996); Л.
B. Кореля — «Социология адаптации: этюды апологии» (Новосибирск, 1997); Э. П.
Плетнева «Международная миграция рабочей силы в капиталистической системе
мирового хозяйства» (М., 1962).
Географическая среда - одно из необходимых постоянных условий материальной жизни общества, так как от рельефа, климата, растительности и дру-
гих природно-географических факторов в значительной степени зависит жизнеобеспечение любой общности людей, в том числе и при адаптации к новым условиям жизни. Экологические вопросы, дающие возможность изучить этнокультурную адаптацию посредством анализа различных параметров природной среды проживания народа через своеобразие климатической зоны, ландшафта, флоры, фауны, отражаются в этнокультурной адаптации мигрантов, о чем и говорится в научных публикациях ученых-этнологов. Из работ 3. А. Кильчевской «Народы Азербайджанской ССР. Ремесла и промыслы» (Народы Кавказа. М., 1962), Э. Маркаряна «Культура жизнеобеспечения и этнос» (Ереван, 1983), В. И. Козлова «Этническая экология: становление дисциплины и история проблемы» (М., 1994), В. В. Степанова «Этноэкологическая адаптация к природной среде и долголетие в Азербайджане» (М., 1989), В. И. Козлова, О. Д. Комаровой, В. В. Степанова, А. Н. Ямскова «Проблемы адаптации русских старожилов в Азербайджане (середина XIX — XX вв.)» (СЭ, 1988, № 6), О. Д. Комаровой «Демографические аспекты изучения долгожительства в Азербайджанской ССР по материалам переписей населения» (М., 1989) нами извлечен материал о природе и экологии Азербайджана, занятиях населения с целью сравнения с новым местом жительства. С этой же целью привлекались материалы, собранные учеными о мордовском крае — С. Архангельского «Строения и занятия мордвы» (Смесь. СПб., 1845, т. 20), В. Н. Майнова «Остатки мордовской мифологии» (РФНИИГН, Л-497), К. Фукса «Поездка из Казани к мордве Казанской губернии в 1839 г.» (СПб., 1839), А. А. Шахматова «Мордовский этнографический сборник» (СПб., 1910), Н. Масленникова «Из быта села Кученяева Ала-тырского уезда Симбирской губернии» (Казань, 1916), Н. Н. Костина «Краткий очерк истории Краснослободского уезда и г. Краснослободска Пензенской губернии» (Изв. КУОН, 1921), В. И. Козлова «Расселение мордвы» (М., 1960). Также привлекались труды по традиционной материальной и духовной культуре народа региона вселения, в основном мордвы: В. Н. Белицер «Жилые и хозяйственные постройки мордвы-мокши на территории Мордовской АССР в конце XIX — первой половине XX в.» (М., 1963); Н. П. Макушина «Поселения
мордвы на территории Мордовской АССР» (Исследования по материальной культуре мордовского народа, М, 1963, вып. 2); П. И. Мельникова-Печерского «Очерки мордвы» (СПб., 1909); «Мордва» (Саранск, 1981); Л. И. Никоновой «Традиционные способы сохранения здоровья мордвы» (Саранск, 1993), «Баня в системе жизнеобеспечения народов Поволжья и Приуралья: ис-торико-этнографическое исследование» (Саранск, 2003), «Как лечились народы Поволжья и Приуралья» (Саранск, 2005). В этих работах есть сведения о природе края, промыслах, традиционных занятий местного населения и др. материал, характеризующий новые условия жизни азербайджанских мигрантов.
Важными для нашего исследования стали работы, в которых непосредственно раскрывается традиционная материальная и духовная культура азербайджанцев. Сведения об азербайджанской материальной и духовной культуре содержатся в публикациях: Б. А. Гарданов «Народы Закавказья» (Народы Кавказа, М., 1962, Т. 2); «Азербайджанцы: Этнические и культурно-бытовые процессы на Кавказе» (СЭ, 1981, № 3); «Народы мира: историко-этнографический справочник» (М, 1988); С. А. Токарев «Этнография народов СССР. Исторические основы быта и культуры» (М., 1958.); «Очерки общей этнографии» (М., 1960); К. В. Мамедов «Демографическое развитие в АзССР» (М., 1980), «Население Азербайджанской ССР за 60 лет» (Баку, 1982); «Материальная культура Азербайджана» (Баку, 1949); Н. Д. Пчелинцева «Азербайджанцы» (Семейный быт народов СССР, М., 1990); «Азербайджан, Азербайджанцы...» (Большая советская энциклопедия. М., 1926, Т.1); «Народы России» (М., 1994); «Народы мира» (М., 1988); Ю. Г. Мамедалиев «Развитие науки в Азербайджане» (Баку, 1960); Л. И. Лавров «Историко-этнографические очерки Кавказа» (Л., 1978).
При описании жилища азербайджанцев использовалась работа В. П. Ко-бычева «Жилище народов Восточного Закавказья в XIX веке» (СЭ, 1957, № 3), где он обобщает материал по семи этногеографическим областям, на которые можно разделить все Восточное Закавказье в отношении типов жилища, а также природно-климатических условий края. Его работа «Крестьянское жилище народов Азербайджана в XIX в.» (Кавказский этнографический сборник, М.; Л.,
1962, Т.З), а также Т. П. Шагуриной «Морфологическая характеристика азербайджанцев села Ашагы Асшшара» (М., 1989), В. В. Степанова «Изучение народных способов организации жилой среды (на примере сельских поселений Азербайджанской ССР)» (М., 1989), «Этноэкологическая адаптация к природной среде и долголетие в Азербайджане» (М., 1989), А. А. Измайловой «Жилищно-бытовые условия в долгожительских селениях западных районов Азербайджана» (М., 1989), А. Я. Нуриева «Старое народное жилище Апшерона» (СЭ, 1954, № 4) использовались в качестве сравнительного материала о жилище азербайджанцев на родине и на новом месте проживания. Из специальных исследований, посвященных материальной и духовной культуре можно отметить также работу М. Н. Насирли «Сельские поселения и крестьянские жилища Нахиче-ванской АССР» (1959), как первую попытку более полного описания одной из сторон материальной культуры — народного жилища и сельских поселений, восполняющую пробел в сведениях об этнографии республики, где большое внимание уделено вопросам планировки поселений и усадеб, жилищу и т. п. В сравнительном аспекте мы рассматривали работы Г. Д. Джавадова «Традиционное азербайджанское пахотное орудие гора котан» (СЭ, 1981, № 6), А. Кара-кашли «Санитарно-бытовые очерки Азербайджанской провинции» (Изв. О-ва обследования и изучения Азербайджана (Баку, 1928, № 6).
Об азербайджанской традиционной пище полезными для нас оказались сведения Н. И. Григулевич «Традиционное питание азербайджанцев и проблема долгожительства (М., 1989), С. М. Агамалиева «О пище населения Таузского и Казахского районов Азербайджанской ССР» (М., 1989), Р. И. Бабаева «Пища» (Народы Кавказа, М., 1962, Т. 2.), И. Резникова «Питание сельского населения Азербайджана (по материалам обследования 20—21 окт. 1924 г.)» (Баку, 1925), А. В. Павлова «Режим в жизни человека» (М., 1974).
Большой научный интерес имеют исследования, касающиеся семьи, семейных отношений и обрядов: Г. И. Гадирзаде «Динамика среднего брачного возраста азербайджанцев: (По материалам Нахичеванской АССР» (М., 1983); С. М. Агамалиева «О семейных отношениях и характере брачных кругов у
азербайджанцев» (М., 1989); А. П. Павленко «Родственные браки, традиционная планировка и экология азербайджанского села» (М., 1989), «Тадиционная брачная система азербайджанцев и долгожительство (М, 1989); Я. С. Смирнова «Положение "старшей" женщины у народов Кавказа и его историческое истолкование» (Кавказский этнографический сборник, М., 1984, вып. 8), «Трудовые роли и статусы женщины в традиционных обществах народов Кавказа» (ЭО, 1997, №4); М. О. Косвен «Пережитки матриархата у народов Кавказа» (СЭ, 1936, № 4-5); А. Г. Трофимова «Из истории семьи Азербайджанцев Апшерона (1920-1950 гг.)» (Кавказский этнографический сборник, М, 1969); М. Д. Маме-дов «Новые традиции и обряды в Азербайджане» (Ташкент, 1985), «Новые традиции и обряды в Азербайджане» (Баку, 1986); М. А. Микаилов «Хна и басма в условиях Азербайджана» (Баку, 1983).
Полезными для нашей работы стал сборник научных трудов «Долгожительство в Азербайджане» (отв. ред. д-р ист. н. В. И. Козлов; М., 1989). В нем представили свои статьи ученые С. М. Агамалиева, В. А. Большаков, Е. А. Брюн, А. А. Воронов, Н. И. Григулевич, А. А. Измайлова, Ч. Ю. Касумов, О. Д. Комарова, В. И. Козлов, С. М. Кузнецова, Т. В. Максименко, А. П. Павленко, Н. X. Спицына, В. В. Степанов, Т. П. Шагурина и др., в которых рассмотрены различные факторы, влияющие на долголетие в Азербайджане (природные условия региона, традиционная брачно-фамильная структура общества, особенности питания и т. д.). Авторы обратили внимание не только на этнографические, но и на медико-биологические аспекты феномена долгожительства. В тематический сборник «Долгожительство в Азербайджане» включены статьи преимущественно социально-этнографического, экологического и антропологического характера как в целом по Азербайджану, так и по обследованным селениям Казахского района республики.
В сравнительном плане привлекался материал по культуре азербайджанцев, проживающих в Оренбургской области: статьи И. М. Габдулгафаровой «Азербаджанцы» (Этнокультурная мозаика Оренбуржья, Оренбург, 2003) и Л. И. Спицына «Этнический фактор миграционных процессов» (Там же), в кото-
рой автор отмечает, что миграция населения как реальность является естественным и постоянным явлением в развитии любого общества. Она различается по своим видам, направлениям потоков, движущим мотивам, масштабам и интенсивности. Но именно масштабность и интенсивность миграции определяют ее влияние на социально-экономическую, этническую и другие сферы жизни населения территории.
Значительный интерес представляют работы и о других народах Кавказа, в которых говорится о менталитете народа, семейной культуре и др. Они привлекались нами для разработки теоретической базы и как сравнительный материал: Ю. И. Мкртумян «Картографирование элементов скотоводческой культуры народов Кавказа» (СЭ, 1972, № 2); Л. И. Лавров «Историко-этнографические очерки Кавказа» (СЭ, 1977, № 5); А. Б. Дзадзиев «Традиционные формы проведения свободного времени осетин в конце XIX—начале XX в.» (Этнокультурные процессы в традиционных обществах, М., 1979), «Традиционные формы поведения в общественном быту осетин в XIX—начале XX в.» (СЭ, 1982, №5); Е. Н. Студенецкая «Узорные войлоки Кавказа (в свете исторических связей народов Кавказа и Азии» (СЭ, 1979, № 1); Я. С. Смирнова «Свадебный дарообмен у народов Северного Кавказа и его современная модификация» (СЭ, 1980, № 1), «Роли и статусы старших в абхаской семье (к проблеме геронтофильных факторов долгожительства» (СЭ, 1982, № 6); Г. А. Сергеева «Природно-географическая среда и этнокультурные контакты в Дагестане» (СЭ, 1981, № 3); А. Б. Дзадзиев «Традиционные формы поведения в общественном быту осетин в XIX — начале XX в.» (СЭ, 1982, № 5); Ю. Д. Анчабадзе «Прекрасный обычай гостеприимства» (СЭ, 1985, № 4); М.-З. О. Османов «Формы традиционного скотоводства народов Дагестана в XIX—XX в.» (ЭО,
№ 1); Я. В. Чеснов «Женщина и этика в менталитете чеченцев» (ЭО,
№ 5); В. Л. Огудин «Атторы — аптекари народной медицины мусульманского Востока» (ЭО, 2001, № 2).
Проведенный историографический обзор свидетельствует о том, что несмотря на наличие серьезных работ по этнографии, истории и культуре азер-
байджанцев до настоящего времени их этнокультурная адаптация в новых условиях проживания (в том числе в Республике Мордовия) не была предметом специального исследования. В связи с этим для полноты восприятия всех проблем аккультурации этносов в новых условиях необходимо восстановить целостную картину процесса этнокультурной адаптации вынужденных мигрантов в РФ, раскрыть этнокультурные механизмы миграционного и адаптационного поведения переселенцев, что позволит достичь более глубокого понимания сути происходящих сегодня интенсивных миграционных процессов из постсоветских государств в Россию. Выявление основных факторов и условий, способствующих или, напротив, препятствующих успешности этнокультурной адаптации вынужденных мигрантов, в свою очередь, позволит выработать адекватную миграционную политику в нашей стране и оказать действенную помощь мигрантам.
Источники. В качестве источников использованы опубликованные документы по национальному составу, статистические материалы, первичная документация регистрации граждан, прибывших из зарубежья, материалы переписей, интернет-источники; полевые этнографические материалы автора.
Первичный материал нами выбран из документов по национальному составу «Национальный состав населения Республики Мордовия: Итоги всероссийской переписи населения 2002 года: Стат. сб.» (Саранск, 2005, № 932); «Национальный состав населения Республики Мордовия: Итоги всероссийской переписи населения 2002 года (информационно-аналитический материал)» (Саранск, 2004); «Национальный состав и владение языками, гражданство: итоги Всероссийской переписи населения 2002 года» (М., 2004, кн. 1); «Население России. Десятый ежегодный демографический доклад» (М., 2004) и др. Из них были извлечены данные по национальному составу Республики Мордовия, владению азербайджанцами национальным и русским языком, составлены диаграммы и таблицы.
Из материалов статистики привлечены показатели социального развития в момент переселения мигрантов на новое местожительство с целью характеристики региона как принимающего добровольных мигрантов (социально-экономическая жизнь, природно-климатические и экологические условия в Рес-
публике Мордовия). Провести параллели этих условий, необходимых для жизнедеятельности каждого индивидуума, позволили: «Статистический ежегодник» (Саранск, 2004); «Показатели социального развития отдельных республик и областей Российской Федерации» (Саранск, 1993); «Показатели социального развития отдельных республик и областей Российской Федерации» (Саранск, 1994); «Показатели социального развития отдельных республик и областей Российской Федерации» (Саранск, 1995); «Рынок труда в странах СНГ» (М., 1996); Занятость за рубежом: Обзорная информация № 1-2; Текущий архив Мордовского респуб-ликанского управления статистики: Доклад о функционировании народного хозяйства Мордовской ССР в январе - декабре 1992 года; Безработица в Республике Мордовия в I полугодии 1999 года; «Народное хозяйство Мордовской АССР за 60 лет» (Саранск, 1989); «Отчет о деятельности Государственной службы занятости населения Республики Мордовия за 1995 год» (Саранск, 1996); «Безработица в Республике Мордовия: Экспресс-информация» (Саранск, 1998, № 1 (октябрь); «Безработица в Республике Мордовия за первое полугодие 1995 года. Цифры и факты» (Саранск, 1995); «Отчет о деятельности Управления занятости населения Минтруда Республики Мордовия за 1997 год» (Саранск, 1998); «Отчет о деятельности Управления занятости населения Минтруда Республики Мордовия за 1-е полугодие 1998 года» (Саранск, 1998); «Основные показатели деятельности Центра занятости населения г. Саранска» (Саранск, 1999); «Демографическая ситуация села Мордовии» (Региональные проблемы распределения и использования трудовых ресурсов агропромышленного комплекса, Саранск, 1986, вып. 82); «Аналитическая записка: Внешние экономические связи Республики Мордовия : бюл. науч. центра соц.-экон. мониторинга Республики Мордовия» (Саранск, 2003, № 14); «Итоги выборочного социально-демографического обследования населения 1985 г.» (Вестник статистики, 1986, № 7).
Первичная документация по регистрации граждан, прибывших из зарубежья, помогла установить географию прибытия и время проживания азербайджанцев на территории Мордовии, постоянное местожительство некоторых из них. Были просмотрены следующие документы: Журнал учета регистрации загранич-
ных паспортов с. Баево Ардатовского ОВД; Журнал учета регистрации заграничных паспортов с. Старое Ардатово Ардатовского ОВД; Домовая книга № 22 для прописки граждан, проживающих в Берсеневской администрации Лямбирского района Республики Мордовия (начата 10.07.1998); Журнал учета и регистрации иностранных граждан и лиц без гражданства, прибывших по визам, п. Зубова Поляна; Журнал учета и регистрации иностранных граждан, прибывших по паспортам образца 1974 г., п. Зубова Поляна; Журнал учета регистрации заграничных паспортов на 01.11.2000 — 2005 гг. Ичалковского РОВД; Журнал № 2 учета регистрации заграничных паспортов Лямбирского РОВД. 2000 — 2005; Журнал регистрации иностранных граждан Ромодановского РОВД (начат 24 ноября 2000 г. и окончен 9 августа 2004 г; Журнал регистрации иностранных граждан Ромодановского РОВД (начат 9 августа 2004 г.); Журнал регистрации протоколов составленных на граждан прибывших с СНГ и Дальнего Зарубежья, Теньгушевского ОВД; Журнал учета и регистрации прибывших на территорию Старошайговского района иностранных граждан Старошайговского РОВД; Журнал регистрации заграничных паспортов ОВД Темниковского района; Домовая книга № 2 для прописки граждан с. Такушево Такушевского сельского Совета Теньгушевского РОВД; Журнал учета регистрации заграничных паспортов Паспортно-визового отделения Чамзинского ОВД, 2005; Похозяйственная книга № 5 Барашевской сельской администрации Теньгушевского района.
Интернет-источники содержат информацию о взаимовыгодных связях Азербайджана с РФ, в том числе с Республикой Мордовия, о провозглашении года Азербайджана в России, позволившую более полно раскрыть проблему исследования: (, , , , , ,
, ).
Одним из важных источников явились полевые этнографические материалы, собранные автором в 2002-2006 гг.: г. Саранск (Ленинский, Октябрьский, Пролетарский районы), др. городах республики: Ардатово (с. Баево, Старое Ардатово), а также районах: Атяшевский (с. Атяшево), Дубенский (с. Дубенки), Зубово-Полянский (с. Анаево, пос. Теплый стан), Ичалковский (с. Ичалки, Рождествено), Красносло-бодский (г. Краснослободск), Лямбирский (с. Атемар, Свербеевка,. М. Елховка, Бер-сеньевка), Ромодановский (с. Анненково), Старошайговский (ПСПК «Богданов-ский»; с. Рудня, Хитровка,), Темниковский (пос. Ушаковка), Теньгушевскии (с.Такушево), Чамзинский (пос. Чамзинка, с. Сабур Мачкасы) и др.
Методологические основы диссертации. Исследование основано на теоретико-методологических разработках ведущих отечественных ученых -С.А. Токарева, Ю.В. Бромлея, В.И. Козлова, Л.Л. Рыбаковского, С.С. Саво-скула, Ю.М. Лотмана, Л.М. Дробижевой, Н.М. Лебедевой, Г.У.Солдатовой, В.В. Гриценко, Е.И. Филипповой, Ж.А. Зайончковской и др.
В работе использованы проблемно-хронологический, сравнительно-исторический, интеграционный, логический, статистический, социологический и демографический методы, общенаучные методологические принципы историзма и научной объективности, что позволило создать целостную картину этнокультурной адаптации азербайджанских иммигрантов в Республике Мордовия. Кроме того, использован биографический метод, позволяющий связать судьбу отдельного человека с общественными трансформациями. Исследование проводилось на основе социокультурного подхода, предполагающего рассмотрение истории через взаимодействие социума и культуры.
Целью исследования является анализ этнокультурной адаптации мигрантов Закавказья в Республике Мордовия на примере азербайджанской диаспоры.
Достижение цели диссертации обусловило решение следующих задач: - выявить теоретическую базу становления межэтнических отношений в
аспекте диалога культур;
изучить процессы миграции в условиях трансформирующегося общества в Республике Мордовия на примере азербайджанской диаспоры;
проанализировать природно-географическую среду как фактор адаптации мигрантов к новым условиям жизни;
охарактеризовать материальные компоненты культуры азербайджанцев, сохранившиеся в отрыве от традиционного места проживания;
рассмотреть традиционный уклад семьи и семейные отношения как основные хранители культуры в иноэтническом окружении;
- показать обряды, сохранившиеся в духовной культуре азербайджанцев.
Научная новизна диссертации определяется тем, что оно является пер
вым обобщающим историческим анализом этнокультурной адаптации закав
казских иммигрантов в Республике Мордовия на примере азербайджанской ди
аспоры; основное внимание при этом сосредоточено на таких компонентах ма
териальной и духовной культуры, которые в новых условиях проживания менее
всего подвержены кардинальным изменениям. В работе обосновано мнение о
том, азербайджанцы в Мордовии - преимущественно добровольные мигранты,
межэтнические отношения которых можно определить как диалог культур; ос
новным местожительством мигрантов является сельская местность; наиболее
консервативной в быту азербайджанцев являются пища и обустройство жили
ща, но и они под влиянием среды подверглись определенным изменениям; тра
диции семейных отношений наиболее устойчивы в несмешанном браке.
Практическая значимость. Материалы и выводы диссертационной работы могут быть использованы при разработке курсов лекций по культурологии, этнографии, этносоциологии, этнопсихологии; при подготовке учебников и учебных пособий для учащихся школ и студентов средних специальных и высших заведений.
На защиту выносятся следующие основные положения.
1. Миграционные процессы, обусловленные экономическими, социальными и политическими факторами, приводят к этнокультурному и этноконфессионалыюму
разнообразию социумов, что подтверждается расширением азербайджанской диаспоры в Мордовии, которая пополняется в основном за счет добровольных мигрантов.
В условиях многонациональной Мордовии азербайджанцы воспринимаются как трудолюбивый народ, обладающий богатой и оригинальной культурой. Межэтнические отношения азербайджанцев в Республике Мордовия можно рассматривать как диалог культур.
Одной из острых проблем миграции является адаптация к новым условиям жизни, обусловленная множеством факторов: природно-климатических, экологических, социально-экономических, культурных. Ландшафт Мордовии способствует нормальному образу жизни и ведению хозяйства прибывающих добровольных мигрантов - азербайджанцев, которые на сегодня они не планируют менять местожительство.
В Мордовии имеются благоприятные условия для трудоустройства мигрантов, особенно в сельской местности, поэтому иммиграция отвечает потребностям региона. В силу этого и по причине трудностей жилищного обустройства в городах значительная часть переселенцев вынуждена направляться в аграрную местность, что обусловливает взаимосвязь в развитии культурных традиций сёл.
Особых типов жилищ и хозяйственных построек, обусловленных национальным менталитетом, у азербайджанцев в Мордовии нет, элементы национальной культуры проявляются лишь в их обустройстве. В обрядах при возведении жилища прослеживаются как типологические ритуалы, так и специальные, определенные национальными обычаями.
Наиболее традиционной и консервативной в быту азербайджанцев остается пища, которая помогает им лучше адаптироваться в новых условиях географической среды, но и в ней отмечаются инновации, происходящие под влиянием культуры местного населения.
Традиции семейных отношений у азербайджанцев в Мордовии устойчиво сохраняются в несмешанном браке и подвергаются инкультурации в смешанных браках. Азербайджанская семья относительно стабильна, сохранилось отрицательное отношение к разводам. В семье родным языком владеет все взрослое население, дети
дошкольного и младшего школьного, как правило, родного языка не знают.
Апробация. Основные положения и выводы диссертационного исследования обсуждались на заседаниях отдела археологии и этнографии Научно-исследовательского института гуманитарных наук при Правительстве Республики Мордовия; VI Конгрессе этнографов и антропологов России (г. Санкт-Петербург, 2005), VIII Международной научно-практической конференции «Реальность этноса» (г. Санкт-Петербург, 2006), изложены в опубликованных статьях по историко-культурному исследованию региона.
Структура диссертационного исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка и приложения.
Примечания
1 Садохин А. П. Этнология / А. П. Садохин. — М., 2000. — С. 211.
См.: Токарев С. А. Этнография народов СССР / С. А. Токарев. — М., 1958; Бромлей Ю. В. Современные проблемы этнографии (очерки теории и истории) / 10. В. Бромлей. — М., 1981; Он же. К вопросу о влиянии особенностей культурной среды на психику // СЭ. — 1983. - № 3; Арутюнов С. А. Народы и культуры: развитие и взаимодействие / С. А. Арутюнов. — М., 1989; Он же. Диаспора - это процесс // ЭО. — 2000. — № 2. — С. 74 — 79; Козлов В. И. Иммигранты и этнорасовые проблемы в Британии / В. И. Козлов. — М., 1987; Он же. Этнос и культура (к проблеме соотношения национального и интернационального в этнографическом изучении культуры // СЭ. — 1979. — №3; Тишков В. А. Концептуальная эволюция национальной политики в России / В. А. Тишков. — М., 1996; Он же. Очерки теории и политики этничности в России. — М., 1997; Он же. Россия: от межэтнических конфликтов к взаимопониманию // Этнополис. — 1995. — № 2; Он же. Толерантность и согласие в трансофрмирующихся обществах // Очерки теории и политики этничности в России. — М., 1997; Он же. О культурном многообразии // ЭО. — 2005. — № 1; Лотман Ю. М. // Избр. ст. в 3 т. / Ю. М. Лотман. — Таллин, 1992. — Т. 1; Он же. Воспитание души. — СПб., 2003; Филиппова Е. И. Вынужденные мигран-
ты в Псковской области: проблемы адаптации / Е. И. Филлипова // Русские в новом зарубежье: миграционная ситуация, переселение и адаптация в России. -М., 1997; Она же. Роль культурных различий в процессе адаптации русских переселенцев // Идентичность и конфликт в постсоветских государствах. — М., 1997; Она же. Опыт создания компактных поселений мигрантов в России // Вынужденные мигранты: интеграция и возвращение — М., 1997; Рыбаковский Л. Л. Региональный анализ миграций / Л. Л. Рыбаковский. — М, 1973; Он же. Методологические вопросы прогнозирования населения. — М, 1978; Он же. Миграция населения: прогнозы, факторы, политика. — М., 1987; Он же. Россия и новое зарубежье: миграционный обмен и его влияние на демографическую динамику. — М., 1996; Он же. Исследования миграции населения в России. — М., 2000; Он же. Миграционный потенциал русского населения в странах нового зарубежья // Социол. исслед.— 1996. — №11; Савоскул С. С. Русские в новом Зарубежье / С. С. Савоскул. — М., 1999; Он же. Новая русская диаспора и Россия: Этнополитический аспект отношений // 1996. — ЭО. — № 2; Дробиже-ва Л. М. Многонациональная семья народов СССР / Л. М. Дробижева. — М., 1979; Она же. Многонациональная семья народов СССР. — М., 1980; Она же. Национализм, этническое самосознание и конфликты в трансформирующемся обществе // Национальное самосознание и национализм в Российской Федерации начала 1990-х гг. — М., 1994; Зайончковская Ж. А. Демографическая ситуация как фактор эмиграции из СССР/ Ж. А. Зайончковская // Миграция населения. — М.,1992; Она же. Русский вопрос // Миграция. 1996. — № 1; Лебедева Н. М. Эмпирическое исследование психологической адаптации группы к иной природной среде (на примере русских старожилов Закавказья) / Н. М. Лебедева // Духовная культура и этническое самосознание. — М., 1990. — Вып.1. — С. 101 — 128; Она же. Психологические аспекты этнической экологии // Этническая экология: теория и практика. — М. 1991. — С. 100 — 124; Она же. Социальная психология этнических миграций. — М., 1993; Она же. Новая русская диаспора. — М., 1997; Солдатова Г. У. Психология межэтниче-
ской напряженности І Г. У. Солдатова. — М., 1998; Гриценко В. В. Влияние культурных различий на адаптацию русских переселенцев из стран ближнего зарубежья в России / В. В. Гриценко // Психол. журн., 2000. — Т. 21, № 1; Она же. Роль индивидуальных различий в процессе адаптации вынужденных мигрантов // Психология беженцев и вынужденных переселенцев: опыт исследований и практической работы. — М., 2001; Она же. Социально-психологическая адаптация переселенцев в России. — М., 2001.
Межэтнические отношения как диалог культур
На рубеже второго и третьего тысячелетий становится все более очевидным, что человечество развивается путем расширения взаимоотношений между различными странами, народами и их культурами. Этот процесс охватил различные сферы общественной жизни всех стран мира. В этнологии взаимоотношения этносов получили название «межэтническая коммуникация», под которой подразумевается обмен между двумя и более этническими общностями материальными и духовными продуктами их культурной деятельности, осуществляемой в различных формах1. Межэтнические отношения являются весьма специфической частью общественных отношений и понимаются как взаимодействие между людьми разных национальностей. Нередко используется термин «межнациональные отношения», хотя он имеет свою специфику . На личностном уровне межэтнические отношения осуществляются через неформальное общение: трудовое, семейно-бытовое, соседское, досуговое, дружеское и др. Межэтнические коммуникации, в свою очередь, определяются историческими, социальными, культурными, психологическими, ситуативными, политическими и другими взаимозависимыми факторами 3.
В исторических факторах важное значение имеют три класса явлений: ход исторических событий, в результате которого складывались отношения между народами, исторические события, приобретающие символическое значение в межэтнических контактах; особенности историко-социального развития народов, включившихся в контакт4. Так, в отличие от многих европейских государств Россия имеет многовековую традицию взаимоотношений с исламским миром. С XV в. мусульмане являлись подданными Российском государстве. Если в начале XVIII в. В Русской империи они составляли примерно 4 % от ее населения, то в конце XIX в. - 11 %. В Советском Союзе на долю носителей исламской культуры приходилось 19 % жителей, а в Российской Федерации приходится примерно 8 %. В советской историографии взаимоотношение России с мусульманами освещалось под лозунгом дружбы народов5.
Проблема этнических контактов чрезвычайно актуальна для многонациональной России, на территории которой проживает более 150 этносов и этнических групп. Данные международной миграции (см. прил. 1).
Сегодня невозможно найти этнические общности, которые не испытывали бы на себе культурное воздействие других народов. Это выражается в росте культурных обменов и прямых контактов между государственными институтами, социальными группами, общественными движениями и отдельными представителями разных стран. Расширение взаимодействия народов делает особенно актуальным вопрос об их культурной самобытности и культурных различиях. Человеческое общество, становясь все более взаимосвязанным и единым, не утрачивает своего культурного разнообразия. В контексте современных тенденций общественного развития чрезвычайно важно учитывать культурные особенности народов, чтобы понять друг друга и добиться взаимного признания6. При этом каждый этнос может поделиться своими культурными достижениями и ценностями. Этнокультурные исследования свидетельствуют, что характер и содержание межэтнических взаимоотношений во многом зависят от способности их участников достигать согласия, которое во многом определяется этнической культурой каждой из взаимодействующих сторон, психологией этносов7.
Специфика межэтнических отношений заключается прежде всего в их комплексном многоаспектном характере, а этнические элементы в различной мере подвижны и изменчивы. Наиболее устойчивы язык, этническая психология, традиции, обычаи, привычки и т. д. В силу этого взаимоотношения между народами складываются неоднозначно8. Благодаря взаимодействию локальных и этнических культур возникает система общения, поддерживаются различные стили и типы поведения, ценностные ориентации, сохраняется их этническая самобытность. Это общение протекает и через взаимную адаптацию и понимание культурного своеобразия соседей9. К социально-психологическим феноменам в межэтнических отношениях относится толерантность. Под ней понимается не только индифферентность в межэтническом общении, но и согласие на взаимную терпимость. Межэтническая толерантность проявляется в поступках, но формируется в сфере сознания и тесно связана с этнической идентичностью10. В принципе «каждая культура может быть истолкована как стратегия человеческой адаптации, а каждый элемент уникальной социальной модели как средство для получения из среды обитания максимальной энергии»11. Этот подход предполагает, что вся культура народа не только материальная, непосредственно связанная с обеспечением жизнедеятельности (с жизнеобеспечением), но и социальная, и духовная культура, хотя и не в полной мере, но детерминируется, организуется структуриру-ется под влиянием стратегии его жизнедеятельности . По масштабам и глубине проникновения межэтнические культурные контакты делятся на четыре типа: адаптацию, ассимиляцию, аккультурацию и интеграцию.
Этническая адаптация нами рассматривается как процесс активного приспособления этнических групп (общности) к изменившейся социально-культурной и природной среде. Основным способом этнической адаптации является принятие норм и ценностей новой социально-этнической среды (культурно-языковых, хозяйственно-культурных, политических, нравственных, бытовых и др.), сложившихся здесь форм межэтнического взаимодействия (формальных и неформальных связей, стиля поведения, семейных и соседских отношений и т. п.), а также форм предметной деятельности (например, способов профессионального выполнения работ или семейных обязанностей)14. Она имеет две формы: активную, когда этническая группа стремится воздействовать на среду с тем, чтобы изменить ее (в том числе те нормы, ценности, а формы взаимодействия и деятельности, которые она должна освоить), и пассивную, когда она не стремится к такому воздействию и изменению. Показатели успешной этнической адаптации — высокий уровень приживаемости в данной национальной этнической среде, а также психологическая удовлетворенность этой средой в целом и ее наиболее важными для данной этнической группы элементами (на пример, отсутствие расовой и национальной дискриминации, равные возможности и условия устройства на работу, свобода выбора языка обучения и пользования и т. п.)- Показателями низкой этнической адаптации является эмиграция, различные виды нарушений в ценностно-нормативной системе социально-этнической среды и др.15 По мнению В. И. Переведенцева, адаптация - это приспособление к природным, экономическим, этнографическим, демографическим и прочим социальным условиям: позднее он выделил три вида адаптационных процессов: физиологический, экономический и социальный.
Адаптационные процессы мигрантов зависят от того, из каких мест и ку 17
да они переселяются . Первым наиболее общим адаптационным процессом, не зависящим от того, меняется или нет район вселения мигранта или социально-экономический статус населенного пункта, является приспособление новосела к новой социально-демографической среде. Этот вид адаптации носит двусторонний характер. С одной стороны, происходит процесс приспособления к новой социально-демографической среде, установление новых родственных связей, знакомств и т. д. С другой - постепенное ослабевание старых родственных, земляческих, имущественных и иных связей. Причем в первое время новые связи возникают наряду с сохранением старых . Необходимость другого вида адаптации обусловлена тем, что наряду со сменой места жительства меняется и социально-экономический статус населенных мест. Подобная адаптация необходима при переселении из небольших городских поселений в большие города19. Третий вид адаптации возникает, когда процесс переселения осуществляется между районами с различными природными условиями и географическим положением. Данный вид адаптации обычно называют биологическим или медико-биологическим приспособлением. Это не совсем точно. Адаптация новоселов в новых районах имеет две стороны: приспособление к природной среде и приспособление к географическому положению. В первом случае адаптация носит медико-биологический характер. Она протекает в форме акклиматизации, биохимического приспособления, естественной иммунизации и т. д. Приспособление организма к природной среде различно по времени не только в зависимости от районов вселения, но и от того, из каких местностей прибыли мигранты. Видимо, продолжительность медико-биологической адаптации связана с дифференциацией природных условий, районов выхода и мест вселения мигрантов . Адаптация к географическому положению района вселения по своей сути социально-психологическая .
В межкультурных взаимоотношениях в той или иной степени происходит культурная адаптация - приспособление человеческих сообществ, социальных групп и отдельных индивидуумов к меняющимся природно-географическим и историческим (социальным) условиям жизни посредством изменения стереотипов сознания и поведения, форм социальной организации и регуляции, норм и ценностей, образа жизни и мировоззрения, способов жизнеобеспечения, механизмов коммуницирования и трансляции социального опыта и т. п. Культурная адаптация является одним из основных факторов исторической изменчивости культуры, порождения инноваций и иных процессов социокультурной трансформации сообщества, а также изменения черт сознания и поведения отдельных личностей22.
Жилище
Ю. В. Бромлей утверждал, что «...следует четко разграничивать территориальную целостность как условие возникновения этноса и как фактор его существования. Выступая в качестве важнейшего условия формирования этноса, целостность территории не является строго обязательным фактором воспроизводства всех его частей»1. В нашем контексте это значит, что если часть этноса переселяется в иное географическое пространство, то она все равно остается частью данного этноса, даже не имея под собой родной (в прямом смысле этого слова) почвы. В этнокультурной адаптации аккумулирует ее чаще всего через материальные условия жизни: жилище и питание, но стараясь не утратить при этом традиционную обрядовую культуру. Как известно, размещение поселений на местности определяется природными условиями края, особенностями ведения хозяйства, историческими традициями, которые складываются у населения на протяжении веков и играют определенную роль в жизнеобеспечении этноса. Иммигранты, выбирая будущее место жительства, особенно те, кто не жил в городе, понимают, что для адаптации важны не только природно-климатические, но и хозяйственно-культурные условия: «Выросшие в крестьянской среде и в сельском ландшафте обычно предпочитают селиться в привычной местности: где можно найти материал для строительства жилища, зем-лю и пастбище для ведения домашнего хозяйства, знакомый ландшафт» .
Исследования ученых-этнологов, проводившиеся в селениях Азербайджана оказались полезны, поскольку некоторые азербайджанцы, переселившиеся в Мордовию, были родом из обследуемых районов, и при сборе информации для полноты сведений мы пытались по возможности провести параллель с теми местами, откуда они приехали, с учетом предпочтений выбора места при поселении, возведении жилища или его обустройстве и т. п. В частности, А. А. Измайлова отмечает, что на образование и планировку азербайджанских поселений в Таузском и Казахском районе большое влияние оказали природные условия и хозяйственно-культурый тип. Население занималось пахотным земледелием в сочетании с отгонным и выгонным скотоводством. Беспорядочная планировка характерна для Асрик-Джырдахан, Юхары Аскипара и верхней части Гушчу-Айрум. Хотя в советский период в результате социально-экономических преобразований произошли огромные изменения в хозяйстве и образе жизни населения, тем не менее сохраняется традиция сепаратности отдельных усадеб . Этнограф В. П. Кобычев, длительное время изучавший жилище азербайджанцев, пишет: «Основным занятием населения в плоскостных и в предгорных районах было земледелие. Многие селения имели характер родовых отселков, и в них проживали представители только одной фамилии. Такие отселки состояли из одного-двух десятков дворов и возникали путем выделения из больших селений. В 60-х годах XIX в., например, в Кубинском уезде на 291 село приходилось 198 отселков подобного типа. Кроме больших сел и родовых отселков, были еще „казмы", представлявшие собой группы хозяйственных построек, возводимых населением на надельных землях. С течением времени в казмах появлялись и жилые дома, которые превращались в обычные селения»4.
Можно провести параллель и с мордвой, русскими и другими народами, издавна живущими в исследуемом регионе, и в целом в Поволжье, которые в прошлом также, как и приехавшие сюда азербайджанцы, выбирали для будущих поселений место, удобное для жизни: учитывались природные условия — плодородие почвы, наличие пастбищ5. По этому поводу имеются сведения в исторических документах: «При основании с. Кученяево людей привели сюда те природные богатства, которыми славился тогда этот край. Всего было вдоволь — тучные пастбища, плодородные поля, леса, населенные различными животными и птицами, дававшими богатую добычу...»6. О землях Примокшанья в Топографическом описании конца XVIII в. сказано так: «Материк все же вооб-ще черной и влажной...» ; «Этническая территория мордвы располагалась в лесной зоне. Громадные массивы хвойных, смешанных и лиственных в южных районах лесов тянулись в то время с небольшими разрывами по всему пространству между Окой и Волгой...» . Естественно, при выборе местности для заселения учитывалось наличие рек, источников питьевой воды и других водоемов: «Анализ месторасположения поселений мордвы в ландшафте показывает, что подавляющее большинство их в середине XIX века располагалось вблизи естественных водоемов — речек, рек, ручьев, родников» 9
Природные условия поселения, как правило, определяли занятия местного населения. Например, «мордовские племена с самых давних времен занимались земледелием, придерживаясь подсечной системы хозяйства. Масса зверей: дичи, пчел в лесах и рыбы в реках также с давних времен способствовала развитию среди мордвы звероловства, охоты, рыболовства, пчеловодства и впоследствии скотоводства — важных подспорьев мордовского хозяйства»10.
Рассмотренные типы заселения характерны не только для мордвы, но и для большинства народов Поволжской историко-этнографической области: русских, марийцев, удмуртов, чувашей, татар и др. Таким образом, ландшафт Мордовии способствует нормальному образу жизни и ведению хозяйства не только народов, издавна поселившихся здесь, но и прибывших не так давно азербайджанцев. По словам информаторов, природно-климатические условия и географическое положение места их переселения вполне удобные — лес, хорошая почва, рядом с селами обычно есть водоемы. Все это позволяет вести хозяйство как и на родине".
Традиционный уклад семьи и семейные отношения - основные хранители культуры в иноэтническом окружении
На формирование семьи влияют различные факторы: социальные, экономические, культурно-бытовые, которые на определенных исторических этапах имеют свои особенности. В прошлом у азербайджанцев браки заключались преимущественно по сговору и по выбору родителей. Желания молодых людей и тем более девушек в расчет не принимались. Теперь они, как правило, заключаются по обоюдному выбору молодых людей. В последние десятилетия произошли заметные изменения в характере добрачных отношений юношей и девушек. У них появилось гораздо больше возможностей для того, чтобы лучше узнать друг друга до заключения брака. Достаточно распространенным среди азербайджанцев остается явление, когда родители или другие родственники выбирают жениха или невесту, но носит это скорее характер рекомендации, совета. «Когда обоюдное решение — это проще, спокойнее», — говорят они1.
В этнографической литературе, посвященной Азербайджану, имеются работы, так или иначе затрагивающие вопросы брачно-семейных отношений у азербайджанцев, в которых можно найти материалы о брачном возрасте, структуре и внутренней организации семьи и т. д. В них отмечается, что у азербайджанцев традиционно преобладающий вид брака — эндогамный. Между тем азербайджанский этнос имеет довольно значительный процент долгожителей: доля лиц в возрасте 90 лет и более на 1000 человек старше 60 лет составляет в Азербайджане от 60 до 70 % — один из наивысших показателей на Кавказе. Для азербайджанцев характерны близкородственные браки: между двоюродными братьями и сестрами, как по материнской, так и по отцовской линии. В случае преждевременной смерти одного из супругов, новый брак старались заключить с представителем той же семьи, откуда был умерший, чтобы не нести дополнительных расходов на свадьбу . Препятствием для заключения брака служили шариатские запреты для определенных категорий ближайших родственников, искусственное родство (усыновление, побратимство, молочное родство и т. п.), а также близкая к нему связь между членами семьи, в которой устраивалось обрезание (суннеттой) и членами семьи кирвы — человека, принимавшего непосредственное участие в обряде. В настоящее время молодежь в основном отрицательно относится к родственным бракам, однако азербайджанцы в Мордовии говорили о том, что у некоторых из них брак — близкородственный. Это семья Алима Томяр оглы Азизова (г. Баку), Юриса Гасан оглы Рзаева (г. Баку), Чирку Халил оглы Мамедова (Грузия), Ганбара Гайдар оглы Аббасова (г. Баку), Сафхана Искендер оглы Байрамова (с. Субатан, Варденин-ский р-н), Бахараддима Ахад оглы Рагимова (г. Щеки)3.
На вопрос о возрастной очередности при заключении браков сыновей и дочерей, информаторы говорили, что это чаще соблюдалось в прошлом. Однако если младший женится раньше, то пусть формально, но советуется со старшим братом4.
В быту азербайджанцы почти не знали межконфессиональных и межнациональных браков. Первые были запрещены шариатом, вторые не одобрялись общественным мнением. Особенно недопустимыми считались инонациональные браки для женщин, так как в условиях патрилокальносте общество теряло и саму женщину, и ее детей. В настоящее время как выяснилось в беседе с информаторами, «молодежь сама определяет свою судьбу, хотя совет родителей остается на первом месте, в том числе по межконфессиональным и межнациональным бракам»5.
Наибольшее число знакомств будущих супругов, проживающих в Республике Мордовия происходило по месту работы, в процессе обучения в средних и высших учебных заведениях, в местах проведения досуга (прил. 12). Ильхам Гамит оглы Байрамов, проживающий в с. Хитровка Старошайговского района познакомился с будущей супругой Людмилой Ивановной (русская, уроженка г. Саранска), работая на Саранском телевизионном заводе «Спектр» после окончания техникума в г. Баку (1984 г.). Сейчас они имеют 3 сыновей. Джаваншир Гусейн оглы Абдулаев родом из с. Муганлу Нахичеванского района приехал в с. Сасово Рязанской области в 1993 г. и там познакомился с будущей женой, мордовкой по национальности, Раисой Васильевной Кику. В настоящее время они живут в с. Анаеве Зубово-Полянского района.
Знакомства будущих супругов происходили и во время службы в армии, отъезда на заработки, в командировках и т. д. Паша Исмаил оглы Мамедов родом из с. Еникент Кахского района, живет в пос. Ушаковка Темниковского района. У него 2 брата (уже нет в живых) и 2 сестры (живут в Азербайджане). Служил на Урале, после службы переехал в Свердловскую область работать строителем, потом работал на шлакобетонном заводе, где познакомился с Анной Павловной Амелиной, мордовкой из с. Жегалова Темниковского района. Они поженились и сейчас живут в с. Ушаковка Темниковского района. Бахтияр Габулахович Джалилов из с. Армудлы Кахского района в настоящее время живет в с. Атяшеве. С будущей женой Надеждой Дмитриевной Поксараскиной познакомились в Казахстане (Жетыбайский район, 1967 г.). После службы в армии уехал туда по комсомольской путевке и работал на стройке. Познакомились на вечере у подруги. Поженились. Расписались в местном ЗАГСе. Домой сообщили позже. Там же родилась дочь. Через год поехали к нему на родину сообщить о семье. Мама сказала, что нужно сделать свадьбу по местному обычаю6. Эмин Али оглы Гусейнов учился в Саранске в машиностроительном техникуме (1987-1989 гг.) заочно и одновременно работал на заводе СИС—ЭВС, где познакомился с Татьяной Ивановной Земсковой (эрзя, из с. Старое Ардато-во). Через несколько месяцев решили пожениться. Свадьба проходила в Азербайджане по местному обычаю7. В пос. Барашеве располагается больница для осужденных (ФГУЛИУ), нередко после выхода из тюрем они оформляют свои отношения с местными жителями и остаются в Барашеве или близлежащих сельских населенных пунктах, многие же выехали в близлежащие города (Москву, Самару, Нижний Новгород). По их мнению, после заключения теряется связь с родиной, а в этой местности уже акклиматизировались8.
Для современного азербайджанцев характерны малые семьи, состоящие из одной брачной пары с детьми или без детей. Это относится и к исследуемым семьям в Мордовии. Например, малые семьи имеют Араз Иззат оглы и Ганиза Гара кьвы Рустамовы (Зубово-Полянский район), Айша Гамзат гызы и Айдын Мустафа оглы Эфендеевы, с ними же живут их дети Эльвин и Айдын (г. Саранск)9. Существуют семьи, усложнившиеся по тем или иным причинам. Например, супруги с детьми принимают в свою семью одного из овдовевших престарелых родителей, нуждающегося в помощи. Бывают случаи, когда с семьей брата поселяется овдовевшая сестра с детьми, так как считается, что долг старшего брата заботиться о сестрах10. В Мордовии чаще родители приезжают к сюим детям, живут у них поочередно несколько месяцев1 . На родине же распространены семьи, состоящие из престарелых родителей и женатого сына (или замужней дочери). Это объясняется рядом причин: традицией, согласно которой один из сыновей остается жить в родительском доме (чаще в сельской семье); необходимостью взаимной помощи старшего и младшего поколений (дети оказывают поддержку престарелым родителям, а те, в свою очередь, помогают ухаживать за внуками). В современности же в силу экономических условий: если родителям экономически в такой семье живется плохо, то они имеют право переехать к любому из детей по выбору, в том числе в Мордовию . В настоящее время принцип минората в значительной степени нарушен и в связи с процессом миграции молодежи, особенно из сельской местности в город или другой регион, с отцом и матерью живет тот из сыновей, который остается в родном селении.
