Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА І. ИСТОРИКО-ТЕОРЕТИЧЕСКОЕ ОБОСНОВАНИЕ ТВОРЧЕСТВА Д.Г. РОССЕТТИ
1.1. Специфические черты английской культуры XIX века в историко-культурологическом аспекте 9
1.2. Теоретические воззрения и художественная практика прерафаэлитов 27
1.3. Антиномичность творчества Д.Г. Россетти 50
ГЛАВА II. ИСПОВЕДАЛЬНОСТЬ ХУДОЖНИКА КАК ПРОБЛЕМА КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОГО АНАЛИЗА
2.1. Проблема литературной исповеди в культуре 74
2.2. Исповедь Д.Г. Россетти как выражение антиномий творчества 121
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 160
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК 164
- Специфические черты английской культуры XIX века в историко-культурологическом аспекте
- Теоретические воззрения и художественная практика прерафаэлитов
- Проблема литературной исповеди в культуре
Введение к работе
Актуальность темы исследования. В XXI веке осознание необходимости исповедального слова как жизненно важного элемента культуры, проясняющего метафизическую основу человеческой жизни, представляется актуальным. Тема исповеди относится к экзистенциальным областям человеческой культуры, и понимание ее невозможно без обращения к философскому, историческому, религиозному и личному опыту, Написать автобиографию, опубликовать дневник, произнести исповедь - все это разные уровни одной и той же проблемы, для разрешения которой важна «текстуальность сознания-в-исповеди» [101.222]. Текст исповеди возникает в том случае, когда необходимость покаяния перед Богом выливается в покаяние перед самим собой. Речь идет о самопознании, потребности осмыслить прошлое и обратиться к будущему. Самоценность человека определяется не только ценностью для себя, но и стремлением выразить себя. За каждым человеческим поступком очевидна потребность быть услышанным и понятым. Особенно остро ощущает ее художник (в широком смысле), исповедь которого публикуема и прочитываема.
Настоящее исследование направлено на изучение исповедальности творчества английского художника и поэта Данте Габриэля Россетти (1828 - 1882). Поиск истины и красоты, познание окружающей действительности и самого себя находят выражение в его исповедальном слове. Россетти привнес в искусство столь значимую долю личного участия, что традиционная форма изображения мира оказалась на грани превращения в форму личностного самораскрытия. Для его творчества синтез живописи и поэзии имел принципиально важное значение. Желание представить мир по-своему привело Россетти к настойчивым поискам адекватной художественной формы. Неудовлетворенность средствами живописи помогла художнику увидеть в поэзии возможность самовыражения, условие начать
исповедь. Исповедальность его творчества обусловлена сложной экзистенциальной ситуацией, сложившейся в XIX веке. Трагическая раздвоенность мироощущения Россетти нашла непосредственное выражение в его эстетических взглядах и стилистических приемах. Исходя из этого, представляется возможным рассматривать творчество английского художника и поэта как антиномичное. Постановка Россетти антиномичных проблем и стремление разрешить их в контексте универсального вопрошания о человеке определяют исповедальность его творчества. Актуальность данной проблемы обусловлена потребностью художника познать самого себя, сохранить собственное «Я», оправдать себя перед другими.
В настоящее время отсутствуют специальные исследования, рассматривающие исповедальность творчества Россетти в культурфилософ-ском контексте. Этим и определяется актуальность темы, заявленной в настоящей диссертационной работе.
Степень разработанности проблемы. Основанием в выявлении мотивов исповедальности послужили идеи русских (Н.А. Бердяев, В.В. Розанов, B.C. Соловьев, П.А. Флоренский, С.Л. Франк, Л.И. Шестов и др.) и зарубежных философов (А. Бергсон, Э. Кассирер, С. Кьеркегор, Ж. Мари-тен, X. Ортега-и-Гассет, Ж.-П. Сартр, Э. Фромм, Й. Хейзинга, М. Хайдег-гер, О. Шпенглер, К. Ясперс и др.).
Проблематика художественного творчества нашла свое обоснование в работах отечественных (М.В. Алпатов, Ю.Б. Борев, Б.П. Виппер, А.Г. Габричевский, Л.Я. Гинзбург, В.Д. Губин, СМ. Даниэль, В.М. Жирмунский, В.И. Ивашева, М.С. Каган, М.К. Мамардашвили, Е.Н. Некрасова, А.Г. Образцова, В.И. Раздольская, Б.А. Успенский, А.К. Якимович и др.) и зарубежных исследователей (Г.-Г. Гадамер, Г. Зедльмайр, К. Кларк, А. Компаньон, Э. Панофский, Н. Певзнер, В. Хофман, У. Эко и др.).
Философские обоснования, касающиеся специфики разрешения антиномичных проблем, даются в трудах Н.А. Бердяева, А.Ф. Лосева,
П.А. Флоренского, С.Л. Франка, Л.И. Шестова и др.
Жизни и творчеству английского художника и поэта Россетти посвящены литературоведческая работа Н.И, Соколовой и исследования зарубежных ученых: Х.Р. Анджели, А.К. Бенсона, О. Даути, Б. Доббса, Д. Доббс, Э.Л. Кэри, Д.Д. Макгана, Д.Г. Рида, Г.Х. Флеминга и др.
Творчеству прерафаэлитов посвящены комплексные исследования зарубежных ученых: С. Адамса, Р. Айронсайда, Д.Б. Баллена, А. Вильям-сона, Ф. Винвара, К. Вуда, У. Гонта, Д. Николла, А. Роуз, С. Спендера, Л. Стивенсона, Р. Тревельяна, Р. Уоткинсона, У. Фредемана, Т. Хилтона и др. В последнее десятилетие появились переведенные на русский язык искусствоведческие работы Л.де Кара, Э. Швинглхурста. Литературоведческий анализ творчества прерафаэлитов был предложен отечественными исследователями: Н.А. Паньковым, Н.И. Соколовой.
Следует отметить отсутствие обобщающего культурологического анализа творчества Россетти, хотя важное значение для исследования проблемы исповедального слова в культурфилософском аспекте представляют труды М.С. Уварова. В рамках проблемы «текстуальности сознания-в-исповеди» особую значимость имеют концепции М.М. Бахтина и Ю.М. Лотмана.
Научная гипотеза заключается в том, что творчество Россетти рассматривается с позиции принципа исповедальности, который является результатом разрешения антиномичных проблем, возникающих в процессе поиска художником адекватной формы самовыражения.
Объектом исследования является творчество английского художника и поэта Россетти в контексте английской культуры XIX века.
Предмет исследования - исповедальность как принцип творчества Россетти.
Цель исследования - культурологический анализ исповедальности творчества Россетти.
В соответствии с целью исследования в нем ставятся следующие задачи:
- определить особенности английской культуры XIX века, рассмот
реть культурно-эстетическую основу творчества Россетти;
охарактеризовать теоретические воззрения и художественную практику движения прерафаэлитов;
проследить становление традиции литературных исповедей в европейской культуре;
доказать специфику принципа исповедальности Россетти через выявление антиномий его творчества.
Материалом исследования являются: живопись и поэзия Россетти и других представителей прерафаэлитского движения; воспоминания современников о Россетти и «Братстве Прерафаэлитов» (М. Арнольд, У.Б. Иейтс, У. Моррис, У. Патер, Д. Рескин, К. Россетти, У.М. Россетти, А.Ч. Суинберн, О. Уайльд, У.Х. Хант и др.); исповедальные тексты отечественных (А.А. Блок, Ф.М. Достоевский, Л.Н. Толстой) и зарубежных (Аврелий Августин, Ш. Бодлер, Ф. Ницше, М. Пруст, Ж.-Ж. Руссо, О. Уайльд) писателей и поэтов.
Теоретико-методологическое основание исследования. Данное исследование осуществлялось на междисциплинарном уровне с привлечением материалов по культурологии, философии, эстетике, истории, искусствоведению, литературоведению. Его методологической базой являются общетеоретические труды западных и русских мыслителей, работы современных отечественных и зарубежных ученых.
При решении конкретных задач исследования мы опирались на следующие методы:
логической реконструкции, позволяющий рассмотреть творчество Россетти в культурологическом аспекте;
формального анализа языка изобразительного искусства, вклю-
чающий в себя анализ композиции, выразительных средств и изобразительных приемов;
сравнительно-исторический, дающий возможность проследить историческое становление традиции литературных исповедей в европейской культуре;
интерпретации, способствующий пониманию особенностей исповедального слова в европейской культуре XIX века;
интегративпый, позволяющий применить знания, полученные различными науками, к решению задач, поставленных настоящим исследованием.
Научная новизна исследования заключается в том, что впервые творчество Россетти является предметом интегративного культурологического анализа, в ходе которого выявляется специфика произведений английского художника и поэта в контексте проблемы исповедальности.
Теоретическая и практическая значимость исследования. Материалы диссертации могут быть использованы в теоретических работах по культурологии, философии, эстетике, истории зарубежной литературы, при разработке курсов по прикладной культурологии, в качестве методологической основы для дальнейшего изучения проблем художественного творчества.
Апробация работы. Основные теоретические положения и выводы диссертационного исследования отражены в публикациях, апробированы в выступлениях на Огаревских научных чтениях (Саранск, 1999 - 2005), межвузовских научно-практических конференциях (Саранск, 1999 - 2005), региональной научной конференции «Актуальные проблемы изучения литературы и культуры на современном этапе» (Саранск, 2002), конференциях молодых ученых (Саранск, 1999 - 2005), заседании круглого стола «Образование и культура» (Саранск, 2006).
Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав (пя-
ти параграфов), заключения и библиографического списка. Содержание работы изложено на 182 страницах. Библиографический список литературы включает 249 источников, 67 из них на иностранных языках.
Специфические черты английской культуры XIX века в историко-культурологическом аспекте
Для решения задач данного исследования мы считаем необходимым рассмотреть основные особенности социокультурной ситуации в Европе в XIX веке. Исторические потрясения, социальные конфликты, духовные искания эпохи определили кардинальный перелом в культурном развитии большинства европейских стран. В контексте анализа социокультурной ситуации в Европе мы обозначим специфические черты развития культуры Англии в указанный период.
Начало новой эпохи европейской истории относится к последним десятилетиям XVIII века, хотя истоки ее культурно-исторических явлений восходят еще к середине столетия. «Какая перемена произошла с 1785 по 1824 год! В течение известных нам двух тысяч лет мировой истории, - писал Стендаль, - может быть, никогда еще не происходило столь резкой революции в привычках, понятиях, верованиях» [132.268]. Перемена, о которой говорит французский писатель, нашла свое выражение прежде всего в миросознании людей и особенно явственно - в культурно-художественной сфере. Культуру, как и искусство этого времени, невозможно свести к единому знаменателю даже в пределах отдельных фаз ее развития. В сфере художественной культуры новая эпоха породила неоднородные явления; «раздвоенным» столетием назвал XIX век исследователь В. Хофман [Цит. по: 109.6]. Далее нам предстоит убедиться в том, что неоднородность художественной культуры Европы определяется секуляризацией общественного сознания, индивидуализацией творческого процесса, противостоянием традиций и новаторских идей. Секуляризация общественного сознания и культуры, подготовленная свободомыслием века Просвещения, затронула основы религиозного искусства. Исследователь X. Зедльмайр назвал свою книгу, посвященную искусству XIX века, «Утрата сердцевины», имея в виду утрату объединяющей религиозной идеи, составлявшей духовную основу и конечную цель искусства в течение столетий [См.: 227]. Необходимо отметить, что в ряде случаев была взята под сомнение не столько сама идея христианства, сколько ее официальные догмы и институты. Можно говорить даже о религиозном возрождении в некоторых странах в определенные периоды, например, в Германии в конце XVIII - начале XIX века. Но в целом значение религии в жизни людей резко упало, особенно в таких странах, как Франция и Англия.
В сложившейся ситуации значительная часть художников обрела свободу творческого мировосприятия. Мы считаем уместным обратиться к эстетической концепции Г.В.Ф. Гегеля, согласно которой искусство нового времени «освобождается от связанности определенным содержанием и способом воплощения», и художник получает право на выбор и способ истолкования любого содержания [63.199]. Свою эпоху немецкий философ считал временем перехода к новому миропорядку, исподволь вызревшему в лоне христианской культуры, миропорядку, в образе которого отчетливо проступают черты буржуазного общества с его нравственными принципами. Художественная жизнь подверглась коммерциализации, и в новой меркантильной системе ценностей искусству было отведено периферийное место. В этой ситуации формируется новый тип художника, независимого от официальных заказов, в значительной мере предоставленного самому себе в духовном и материальном смысле.
Растущая независимость индивидуальных творческих концепций и чрезвычайное ускорение художественной эволюции определяют неоднородность европейской культуры. Любая эпоха несет в себе противостояние старого и нового, но в XIX веке оно приобретает особую остроту как в социальной, так и в культурной сфере. Драматические перипетии общественных и индивидуальных судеб неизбежно становились предметом внимания художников и писателей, объектом оценки, а порой и критики. Искусство, ценимое официальными кругами, будь то королевский двор, церковь, буржуазная элита, стойко отстаивало старые отжившие эстетические идеалы. Понятие «академизм» утвердилось в его негативном значении именно в XIX веке и сохраняло свой консервативный смысл на всем протяжении столетия. За немногими исключениями искусство XIX века, которое выражало новаторские творческие тенденции, было оппозиционным. Свободное миросознание позволило художникам, как и писателям, обратиться к самым разнообразным аспектам жизни мира, природы, общества, в том числе и тем, которые прежде считались недопустимыми.
В XIX веке чрезвычайно расширяется диапазон художественных традиций в хронологическом и географическом плане. Достоверность и правдивость в интерпретации явлений современной жизни не исключает обращение к искусству прошлого, к различным пластам художественного наследия как к источнику выразительных приемов. Новая эпоха вновь демонстрирует свою парадоксальную неоднородность, ведь разрушение канонов в искусстве XIX века сочетается с их возрождением. При этом становится очевидным ускорение и усложнение художественной эволюции, ее инвариантность.
В искусстве новой эпохи сосуществовало несколько направлений: классицизм, романтизм, реализм, импрессионизм и постимпрессионизм, в понятие последнего иногда включается символизм. Данные направления далеко не всегда сменяют друг друга в строгой последовательности, образуя сложную схему взаимодействий и влияний. Конечно, классицизм развивается, в основном, в конце XVIII - начале XIX века, постимпрессионизм и символизм его завершают и выводят развитие художественной культуры в XX век. Реализм развивается и в предыдущие XVII и XVIII столетия, а в указанную эпоху приобретает новые черты и особенности. Романтизм в широком значении этого понятия - как мировоззрение и творческий метод - определяет важнейшие черты художественной эволюции на рубеже XVIII и ХЇХ веков. Согласно утверждению исследователя Л. Вентури, «искусство XIX века родилось под знаком романтизма и никогда не порывало с ним связи» [Цит. по: 109.18]. Важно иметь в виду, что терминологические определения романтизма до сих пор вариативны. Мы рассматриваем романтизм как широкое культурно-художественное движение, объединявшее с конца XVIII века и на протяжении нескольких десятилетий XIX века различные сферы духовной жизни - литературу, музыку, живопись, архитектуру, философию и даже науку.
Развивая эту мысль, охарактеризуем основные особенности концепции романтизма более подробно. «Центральное романтическое устремление - иметь дело с самой реальностью и в то же время сохранять за собой свободу рефлексии и воображения», - пишет исследователь О. Вайн-штейн [Цит. по: 118.201]. В романтизме утверждается органичное и целостное восприятие мира в его противоречиях и конфликтах, в его прекрасных и безобразных, возвышенных и низменных проявлениях. Проникновение в сокровенное, личностное, глубинное, будь то духовная жизнь или жизнь природы, становится возможным благодаря воображению. Романтик отрицает нормы; он творит художественную реальность, которая для него выше действительности. Действительность же предстает перед ним как нечто иррациональное, противостоящее разуму и личной свободе человека. Противопоставление идеального мира фантазии миру обыденной реальности порождает двоемирие в романтической культуре.
Теоретические воззрения и художественная практика прерафаэлитов
Мы считаем необходимым рассмотреть процесс становления прерафаэлитского движения, формирование воззрений входивших в него художников и поэтов. Нам предстоит убедиться в том, что деятельность «Братства Прерафаэлитов» определяется их оппозиционностью к английскому официальному искусству XIX века; тяготением к средневековым и раннеренессансным традициям; обращением к религиозным сюжетам и темам; стремлением объединить литературу и живопись; соблюдением принципа исторической преемственности в искусстве.
Прерафаэлиты (от латинского ргае - перед и итал. Raphael - Рафаэль) — представители романтического течения в английской культуре второй половины XIX века, стремившиеся использовать в новых условиях образные концепции и художественные приемы средневекового и раннере-нессансного искусства и литературы эпохи «до Рафаэля». В творческом плане особенностями прерафаэлитов были попытки непосредственного выражения отвлеченных идей в наглядных аллегорических образах, минуя сложившиеся академические приемы. Они ставили целью скрупулезное изучение эффектов природы и пытливое отношение к внутренним и внешним проявлениям человеческой жизни, ратовали за совершенство ручного исполнения в прикладном искусстве, искали связей искусства с повседневной жизнью в целях воспитания эстетического вкуса и развития эстетики быта.
Название движению прерафаэлитов дало основанное поэтом и художником Д.Г. Россетти и группой его единомышленников «Братство Прерафаэлитов», фактическая деятельность которого охватывает период с 1848 по 1853 год. «Братство» и движение прерафаэлитов - это не совсем одно и то же, ведь прерафаэлитизм как стилевая и идейно-тематическая тенденция продолжал существовать и после распадения «Братства». Кроме Д.Г. Россетти в «Братство» входили литературный и художественный критик У.М. Россетти, художники У.Х. Хант, Д.Э. Миллес, Ф. Стивене, Д. Коллинсон, скульптор Т. Вулнер. Личное общение группы художников, подверженность всех ее участников влиянию Д.Г. Россетти, можно считать основополагающим фактом прерафаэлитизма. Следствием этого стали перекличка отдельных образов и мотивов, общность стилистических приемов, разработка сходной тематики. Само слово «Братство» передавало идею закрытого, тайного сообщества, подобного средневековым монашеским орденам. Художники создали свой манифест и опубликовали его в четырех выпусках собственного издания, названного ими «Росток». Поэт, прозаик и художник У. Моррис, поэт А.Ч. Суинберн, художник Э. Берн-Джонс не принадлежали собственно к «Братству». Они узнали о его деятельности из лекций Д. Рескина и обратились к Д.Г. Россетти за разрешением участвовать в его журнале. Начало нового этапа в движении прерафаэлитских поэтов и художников можно отнести к 1856 году, и Д.Г. Россетти по-прежнему продолжал играть в нем ключевую роль. В общей сложности, деятельность прерафаэлитов и их последователей продолжалась по 1900 год. Идеи «Братства» могут быть прослежены в творчестве поэтессы К. Россетти, поэтов Д. Мередита и К. Пэтмора, художников Ф.М. Брауна, А. Хьюза, Ф. Лейтона, Д.Ф. Уаттса. Со временем представители этого движения пошли каждый своим путем, хотя до конца жизни сохранили в своем творчестве характерные черты прерафаэлитизма.
В целом деятельность прерафаэлитов представляла собой одно из проявлений романтизма, но это был совершенно особый романтизм: скорее, не живописного, а литературного характера. Прерафаэлиты обращались к литературным сюжетам, подпитывая ими собственный художественный мир и интерпретируя их в духе эпохи. В своем изобразительном и поэтическом творчестве они сумели воплотить важный аспект романтического мировосприятия, который английский исследователь К. Кларк определил как «потребность в новой религии или в новой интерпретации христианства» [195.174]. Лишь в очень приблизительных пределах можно говорить о единстве художников и поэтов этого движения. Каждый был индивидуален, на каждом противоречивая природа общих эстетических устремлений отразилась по-своему. В творчестве У.Х. Ханта и Д.Э. Миллеса можно проследить натуралистические тенденции, а Д.Г. Россетти следует рассматривать как предшественника символизма. Для У.Х. Ханта единственной реальностью стала Библия, а Д.Э. Миллес и Д.Г. Россетти сконцентрировались на исторических и литературных сюжетах. Литературный склад дарования Д.Г. Россетти определял тематику его картин; живописное и поэтическое в его творчестве сливалось. Для У. Морриса живопись оказалась лишь промежуточной ступенью, переходом от поэзии к прикладному творчеству. Декоративная сторона искусства Д.Г. Россетти отличалась утонченностью и иррациональной красотой, работам У. Морриса присущи брутальность и функциональная привлекательность. Исходя из этого, мы отмечаем, что одни художники отстаивали идею самоценности искусства, его независимости и ухода от социальных задач, понимали его как чисто художественное явление. Другие видели в искусстве средство морального воздействия на людей, магическую силу преображения жизни. Прерафаэлитизму нельзя дать четкое определение, он был слишком многообразен.
Исследователи нередко называют имя Д. Рескина в одном ряду с
именами прерафаэлитов, поскольку его статьи и положительные отзывы повлияли на настроения общественности и создали «Братству» популярность. Несомненно, известный литературный и художественный критик обнаружил в творчестве прерафаэлитов нечто родственное своим идеям, но неверно было бы считать его идеологом этого движения. В ответ на явно предвзятое отношение критики он выступил в поддержку молодых художников, чутко уловив в их искусстве поиски нового идеала, новой красоты. «Если какое-нибудь произведение нашего времени имеет за собою авторитет природы и основано на вечных истинах, тогда его полное различие со всем предшествующим скорее говорит в его пользу и служит доказательством его силы», - писал Д. Рескин [114.11]. «Те принципы, которым общество неудачно или, вернее, по неведению, дало имя «прерафа-элитизма», - замечал критик, - не до, не - после - рафаэлевские, а вечные» [114.462]. Итак, мы видим, что Д. Рескин высоко оценивал вклад прерафаэлитов в развитие британского искусства. Он не только пошел против общественного мнения, у него было достаточно аргументов и собственного авторитета, чтобы переломить его. Дело в том, что прерафаэлитов обвиняли в некомпетентности, поскольку они игнорировали традиционные основы официального искусства.
Проблема литературной исповеди в культуре
В данном параграфе мы считаем необходимым обратиться к анализу духовной ситуации в Европе в XIX столетии, обусловленной изменениями в религиозном сознании и всевозрастающей активностью человека. Нам предстоит рассмотреть концепцию личности, проблемы ее самопознания и самоориентации, представленные в европейской и русской философии рубежа XIX-XX веков. Таким образом, выявив мотивы исповедальности, мы рассмотрим становление исповедальной традиции и исследуем «текстуальность сознания-в-исповеди» [101.222].
В словарном смысле исповедь, во-первых, откровенное признание в чем-нибудь, сообщение своих мыслей, взглядов; во-вторых, покаяние в грехах перед священником [См.: 95.219].
Проблема исповеди особенно остро воспринимается европейской культурой на переломных этапах ее развития (Возрождение, Реформация, Просвещение, рубежи XIX-XX и XX-XXI веков). К исследованию данного вопроса следует подходить с позиций развития культуры и цивилизации, философско-религиозных аспектов. Война, научные открытия, технический прогресс - все это в корне изменяет представление человека о мире и о самом себе, приводит к кардинальному переосмыслению моральных и эстетических ценностей, к созданию новых форм восприятия и отражения действительности. Отсюда страстное желание европейской и русской философии рубежа XIX-XX веков отыскать смысл в исторической и духовной эволюции человечества.
Рассуждая о кризисе общества и дезориентации человека в нем, испанский философ и публицист X. Ортега-и-Гассет писал: «По мере развития живого существа меняется окружение, а главное, перспектива окружающих вещей. Вообразите себе на минуту такой сдвиг, когда великие цели, еще вчера придававшие ясную архитектонику нашему жизненному пространству, утратили свою четкость, притягательную силу и власть над нами, хотя то, что призвано их заменить, еще не достигло очевидности и необходимой убедительности. В подобную эпоху окружающее нас пространство чудится распавшимся, шатким, колышущимся вокруг человека, шаги которого тоже делаются неуверенными, потому что поколеблены и размыты точки отсчета» [106.203]. Философ полагал, что на данном этапе общественного развития человек чувствует себя исполнителем извне навязанной ему роли. Он обращал внимание современников на проблему цивилизации и культуры.
Цивилизация возникла как средство, но была превращена в цель, деспотически управляющую человеком. Культура, призванная быть средством для духовного развития человека, превратилась в самоцель, подавляющую творческую свободу. Цивилизация означает большую степень объективации и социализации, культура же более связана с личностью и духовностью. Культура не имеет перед собой перспективы бесконечного развития, и подлинная духовность может обнаружиться совсем не на вершинах цивилизации. Техническое господство над пространством, временем и материей растет беспредельно, уже не благодаря случайным отдельным открытиям, а посредством планомерного труда. Цивилизация требует от человека всевозрастающей активности; он покинул природу, чтобы создать в ней то, что природа как таковая никогда бы не создала. Проблема цивилизации и культуры выразительно заявляет о себе в философии Н.А. Бердяева: «Культура занимает среднюю зону между природой и техникой, она часто бывает разделена между этими двумя силами... Цивилизация и культура творятся человеком и порабощают человека... Но еще в пределах самой культуры возможны творческие прорывы и преображения... Еще в самом обществе возможны прорывы к свободе и любви... Но в массовых процессах истории, в остывших и кристаллизованных традициях культуры, в формировавшихся организациях общества побеждает объективация...» [15.121]. Новая эпоха, которая раньше представлялась бесспорным совершенствованием человечества, увеличением его могущества, накоплением не только материальных, но и духовных богатств, рассматривалась теперь как эпоха, которая, несмотря на внешний успех, дезориентировала человека. Мы считаем уместным обратиться к взглядам немецкого философа К. Ясперса и русского философа С.Л. Франка, поскольку анализ духовной ситуации эпохи занимал важное место в их творчестве. К. Ясперс рассуждал так: «В водовороте современного существования часто становится непостижимым, что собственно происходит. Неспособные спастись на берегу, что позволило бы обозреть целое, мы носимся в своем существовании, как по морю. Водоворот создает то, что мы видим только тогда, когда он нас увлекает за собой» [181.77]. Его размышления можно считать в определенной степени созвучными суждениям С.Л. Франка, который писал так: «Чтобы знать, для чего жить и куда идти, каждому нужно в какой-то совсем иной инстанции, в глубине своего собственного духа, найти себе абсолютную опору; нужно искать вехи своего пути не на земле, где плывешь в безграничном океане, по которому бессмысленно движутся волны и сталкивают разные течения, - нужно искать, на свой страх и ответственность, путеводной звезды в каких-то духовных небесах и идти к ней независимо от всяких течений и, может быть, вопреки им» [148.48]. Углубление в духовные процессы современной им кризисной эпохи убедило философов в том, что традиционная культура не в состоянии дать ответы на актуальные вопросы человеческого бытия. Мы сочли необходимым обратиться к проблеме культуры и цивилизации, связанной с дезориентацией человека в обществе, для выявления мотивов исповедальное. Рубежи столетий часто обозначают существенные культурно-исторические вехи в эволюции религиозного сознания. С одной стороны, христианская идея не перестает оставаться стержнем, вокруг которого ведутся поиски смысла существования в мире духовно разрушенном, утерявшем единые координаты нравственного бытия. С другой стороны, мысль о том, что в своей истории человечество так и не выработало ориентиров более антропоцентричных, чем ценности религиозные, перестает быть очевидной для целых поколений людей. Речь идет о том, возможно ли бытие человека в современном мире, когда традиционные христианские ценности полностью разрушены. И что в этом случае приходит на смену священному: обновленное религиозное сознание или же в нерелигиозное существование человека в мире. В культурно-историческом смысле сфера религиозного опыта всегда представляла предмет споров и разногласий. С точки зрения европейской традиции, христианская культура, начиная с раннего Средневековья, была индикатором наиболее сложных и противоречивых тенденций. Само возникновение христианства из недр древнейшей религии иудаизма, его сосуществование в первые века с античным язычеством, опора на греческие философские корни, постоянные конфессиональные трансформации — все это позволяет поставить вопрос о том, каким образом ситуация священного в христианстве сказалась на развитии самого учения.
Похожие диссертации на Исповедальность как принцип творчества Д. Г. Россетти: культурологический анализ
