Введение к работе
Актуальность
В современной социологии общество модерна часто характеризуется как такое, в котором коммуникация все меньше связана с соприсутствием людей в одном и том же, обозримом, доступном для непосредственного восприятия органами чувств физическом пространстве. То обстоятельство, что деньги и торговля позволяют человеку выйти за круг непосредственного общения, многими выдающимися теоретиками расценивалось как важная характеристика общества модерна. Но это было лишь началом большого исторического процесса. В ходе дальнейшего развития все больше типичных ситуаций взаимодействия «лицом-к-лицу» становятся опосредствованными. То, что началось с возникновения международной торговли, денежной системы, телеграфа, радиовещания, продолжается через туризм, автомобилизацию, Интернет и мобильную связь. Ускорение связей, возможность почти моментального преодоления больших пространств благодаря электричеству, радио, а затем и электронной коммуникации позволили синхронизировать получение одной и той же информации людьми в разных точках мира1.
Становление общества модерна носит, однако, не простой, не однолинейный характер. Одновременно с трансформацией социального общения наблюдается парадоксальная тенденция возвращения к формам взаимодействия, присущим живой устной коммуникации, взаимодействию лицом-к-лицу. Популярными средствами передачи информации в интернет-пространстве сегодня являются форумы, социальные сети, онлайн-дневники. Тексты, в них представленные, могут напоминать, скорее, устную речь, чем структурированные художественные, научные и публицистические произведения . Несмотря на высокоразвитые технологии современных СМИ,
См. о соответствующих характеристиках модерна в трудах как западных, так и отечественных социологов:. Bauman Z. Society under siege. Cambridge: Polity Press, 2002; Urry J. Sociology beyond societies. Mobilities for the twenty-first century. London and New York: Routledge, 2000; Девятко И.Ф. Модернизация, глобализация и институциональный изоморфизм: к социологической теории глобального общества // Глобализация и постсоветское общество (Аспекты-2001) / Под ред.А.Согомонова и С.Кухтерина. Вып.2. М.: Ин-т социологии РАН, Изд-во Стови, 2001; Покровский Н.Е. В зеркале глобализации // Отечественные записки. 2003. № 1(9). 2 Trahant M.N. The Power of Stories: Native Words and Images on the Internet II Native Americas. 1996. Vol. 13. № 1.
свидетельство или устный рассказ от первого лица по-прежнему являются (или, возможно, вновь становятся) одним из важнейших способов представления и подтверждения достоверности информации о событиях . Таким образом, дистанционная коммуникация и трансляция информации посредством мобильных средств не только не вытесняет, но вновь выводит на передний план традиционное рассказывание историй (story-telling).
На фоне дискуссий о новом устройстве коммуникации заметен возрастающий интерес социологов к нарративу4. Наиболее употребительным значением понятия «нарратив» является «повествование», «рассказ» или «повествовательный текст». Однако в рассуждениях социальных ученых нарратив, как правило, оказывается чем-то большим, нежели просто текст или рассказ. Его значение легче понять через употребление, чем через определение. Можно спорить о том, является ли «нарратив» хорошо разработанным понятием, однако бесспорно то, что это - один из все более широко используемых технических терминов социальных и гуманитарных наук наших дней. Тексты новостей, транслируемых в глобальной сети и по телевидению, речи политиков, интерпретации событий на финансовых рынках, повседневные коммуникации, сообщения в электронной почте, интервью при приеме на работу - явления, применительно к которым социальные ученые говорят о нарративе. Здесь обнаруживаются определенные виды повествования, рассказа, изложения, специально оформленной речи и т.п. В этом качестве нарративы имеют социальное происхождение и социальную функцию, они делают возможными определенные виды социальной коммуникации и, как таковые, подлежат не только филологическому или философскому, но прежде всего социологическому анализу.
3 Media Witnessing: Testimony in the Age of Mass Communication I Ed. by Paul Frosh and Amit Pinchevski. Palgrave
Macmillan, 2009.
4 Kreisworth M. Trusting the Tale: the Narrativist Turn in the Human Sciences II New Literary History. 1992. Vol. 23.
№3.
В российской социологии изучение нарративов получило широкое распространение и связано с именами авторитетных исследователей, в частности, тех, кто фокусирует внимание на человеческой биографии, описании жизненного пути. Здесь следует отметить работы Е.Ю. Мещеркиной-Рождественской, Л.А. Козловой, В. В. Воронкова, М. Рустина, В.Б. Голофаста5. В последнее время в связи с ростом популярности Интернета как информационного ресурса предметом исследования стали блоги, строение которых обнаруживает характерные черты особого рода повествований6. Сформировался объемный корпус методологических публикаций, в которых развивается нарративный анализ как метод «качественной социологии». Это работы Е.Р. Ярской-Смирновой, П.В. Романова, В.В. Семеновой, И.В. Троцук,
И.А. Штейнберга, А. Г. Левинсона и др. . Нарративный анализ зарекомендовал себя также в тендерных исследованиях, где обращение к повествованию обусловлено постановкой проблемы тендерной идентификации и определения ролей. Здесь следует назвать в первую очередь работы Е.А. Здравомысловой,
А.А. Темкиной, И.Н. Тартаковской . Интерес к повествованиям приводит социологию в соприкосновение с массивным слоем исторических и культурологических исследований. В этой связи важно отметить работы,
См.: Мещеркина Е.Ю. Жизненный путь и биография: преемственность социологических категорий (анализ зарубежных концепций) // Социологические исследования. 2002. № 7; Рождественская Е.Ю. Устная история и биография: женский взгляд // Устная история, биография и женский взгляд / Ред. и сост. Е.Ю. Мещеркина. М.: Невский простор, 2004; Рождественская Е.Ю. Нарративная идентичность в автобиографическом интервью // Социология: 4М. 2010. № 30; Козлова Л.А. Биографическое исследование российской социологии: предварительные теоретико-методологические замечания // Социологический журнал. 2007. № 2; Воронков В., Здравомыслова Е. Биографический метод в изучении постсоциалистических обществ // Материалы международной конференции. Труды ЦНСИ. 1997; Рустин М. Размышления по поводу поворота к биографиям в социальных науках // ИНТЕР. 2002. № 1; Голофаст В.Б. Многообразие биографических повествований // Социологический журнал. 1995.№ 1.
6 Хитров А. Блог как феномен культуры // Журнал социологии и социальной антропологии. 2007. Т. 10. № 1;
Самохина М.М. Молодые читатели в Интернете (наблюдения социолога) // Новое литературное обозрение.
2010. № 102.
7 Ярская-Смирнова Е.Р. Нарративный анализ в социологии // Социологический журнал. 1997. № 3; Романов
П.В. Процедуры, стратегии, подходы «социальной этнографии» // Социологический журнал. 1996. № 3/4;
Семенова В.В. Качественные методы: введение в гуманистическую социологию. М., 1998; Троцук И.В. Теория
и практика нарративного анализа в социологии. М.: Изд-во РУДН, 2006; Штейнберг И., Шанин Т., Ковалев Е.,
Левинсон А. Качественные методы. Полевые социологические исследования. СПб: Алетейя, 2009.
8 Здравомыслова Е.А., Темкина А.А. Исследования женщин и тендерные исследования на Западе и в России //
Общественные науки и современность. 1999. № 6; Тартаковская И.Н. Тендерные отношения в приватной сфере:
постсоветские трансформации семьи и интимности // Laboratorium. Журнал социальных исследований. 2010.
№3.
посвященные нарративно представленной устной истории9. Перспективы нарративного анализа раскрываются также в антропологических исследованиях10.
В гуманитарных науках пока не сложилась нарратология в более узком, специальном смысле слова, как область знания о нарративе: ее теоретические ресурсы четко не определены, не сформировался консенсус в отношении центральных категорий. Объективно сложившееся противоречие состоит в следующем: важность изучения повествований при исследовании социальной жизни не подвергается сомнению, необходимость работать с категорией нарратива тщательно обосновывается, но единства в понимании того, как именно следует понимать нарратив именно в социологии, до сих пор нет. Это затрудняет проведение исследований, выработку стандартов методологической строгости и методической чистоты, дискуссии и критику получаемых результатов. Поэтому напрашивается иной путь решения проблемы: с точки зрения социологии как науки, постоянно расширяющей ресурсную базу своей методологической и методической работы, следует обратиться к тем авторам, труды которых в точном смысле слова не являются социологическими, но могут быть использованы социологами для решения своих теоретических и прикладных задач. В области исследований нарративов одним из самых многообещающих ресурсов такого рода являются исследования по герменевтике знаменитого французского философа и социального мыслителя Поля Рикёра.
Поль Рикёр (1913-2005) наряду с М. Хайдеггером, Э. Гуссерлем, Г.-Г. Гадамером и Л. Витгенштейном являлся классиком философии XX века. Он родился и вырос на юге Франции. Получил образование в Сорбонне, где был активным участником кружка Габриэля Марселя, объединявшего профессоров
9 Рожанский М. Я. «Устная история» — философия памяти //Общественные науки. 1990. № 6; Ромм М. И. Устные рассказы. М., 1990.
0 Ушакин С.А. Жизненные силы русской трагедии: о постсоветских теориях этноса // Новое литературное обозрение. 2005. Ab Imperio, № 4; Ушакин С.А. О муже(М)ственности. Сборник статей // Новое литературное обозрение. 2002.
и студентов, интересующихся проблемами феноменологии. В 1939 году Рикёр ушел добровольцем на фронт и попал в плен, там перевел на французский язык «Идеи-1» Гуссерля. В послевоенные годы Рикёр преподавал в Университете Страсбурга, затем в Сорбонне, где его ассистентом был Жак Деррида, позже стал деканом в новом университете в Нантере. Из-за беспорядков, возникших в академической среде в 1968-1969 годах, Рикёр покинул Францию и работал в Университете Чикаго, являясь также приглашенным профессором в Принстонском и Гарвардском университетах, Иеле и Беркли. Вернувшись во Францию в 1981 году, он продолжал исследовательскую и преподавательскую деятельность. Рикёр - автор более сорока книг и монографий. На русский язык переведен значительный массив его трудов, среди них его наиболее значимые книги: «Время и рассказ», «История и истина», «Конфликт интерпретаций», «Память, история, забвение», «Справедливое», «Путь признания»11. В 2000 году Рикёр стал лауреатом премии Киото - ежегодной награды за достижения в науке, технологии и культуре.
Обращение именно к теории нарратива Рикёра как к аналитической перспективе и логике исследования обусловлено историко-социологическими и собственно теоретическими мотивами. В поздний период творчества Поль Рикёр находился под сильным влиянием теории речевых актов и философии действия поствитгенштейнианских мыслителей. Это, а также интерес к герменевтике, роднит его, прежде всего, с крупнейшим социологом и социальным философом нашего времени Юргеном Хабермасом. Однако по большинству ключевых вопросов Рикёр занимал позицию, отличную от позиции Хабермаса.
11 См.: Рикёр П. Время и рассказ. Т. 1-2 / Пер. с франц. Т.В. Славко / Под ред. С.Я. Левит. М.; СПб.: Университетская книга, 1998; Рикёр П. История и истина / Пер. с фр. И.С. Вдовиной, О.И. Мачульской. СПб.: Алетейя, 2002; Рикёр П. Память, история, забвение / Пер. с франц. И.И. Блауберг, И.С. Вдовиной, О.И. Мачульской, Г.М. Тавризян. М.: Издательство гуманитарной литературы, 2004; Рикёр П. Справедливое / Пер. с фр. Б. Скуратова. М.: Гнозис, Логос, 2005; Рикёр П. Путь признания / Пер. И.И. Блауберг, И.С. Вдовиной. М.: РОССПЭН, 2010.
Основными темами творчества Рикёра, имеющими значение для социологии и привлекающими к себе внимание социологов во многих странах мира, являются текстуальная природа социального действия, нарративное оформление человеческого опыта и научного знания. Дадим сразу же краткие пояснения. Подобно Хабермасу и, отчасти, А. Гидденсу, хотя и совершенно независимо от них, Рикёр выдвинул тезис, согласно которому социальная наука может считаться герменевтической. Герменевтика - это теория и процедура интерпретации текстов и, шире, всего, что является смысловым. Социальная наука может рассматриваться как герменевтика, говорит Рикёр, в силу двух причин: 1) поскольку объект социальной науки (социальное действие) может быть уподоблен тексту, нуждающемуся в интерпретации; и 2) поскольку в методологии социальной науки разрабатываются процедуры, аналогичные
процедурам интерпретации текста . Таким образом, Рикёр примыкает к тому, что часто называют понимающей традицией в социологии или понимающей социологией. Рикёр указывает на универсальную объяснительную силу нарратива, наделяя его свойствами такие категории социологии как «опыт», «действие», «событие».
Подходы и концепты, разработанные Рикёром, активно используются в прикладных исследованиях. Герменевтическая методология оказывает заметное влияние на развивающиеся на Западе исследования здоровья, ухода и социальной работы (health research, nursing science) . Концепции нарратива Рикёра находят применение в исследованиях СМИ, Интернета, образования14. Понятие нарратива используется в методологических исследованиях такого социологического инструмента, как интервью1 . Российские социологи
Рикёр П. Модель текста: осмысленное действие как текст / Пер. с англ. А.В. Борисенковой, под ред.
А.Ф. Филиппова // Социологическое обозрение. 2008. Т. 7. № 1.
13 Ricoeur's hermeneutic phenomenology: an implication for nursing research II Scandinavian Journal of Caring
Sciences. 2008. Vol. 22. Issue 4.
14 См.: Bantas H. Ricoeur's hermeneutic Arc and the Internet. The changing narrative landscape. Melbourne: The
Reluctant Geek, 2010; StreibH. The religious educator as story-teller: suggestions from Paul Ricoeur's work II
Religious Education: The official journal of the Religious Education Association. 1998. Vol. 93. Issue 3.
15 Gudmundsdottir S. The Teller, the Tale, and the One Being Told: The Narrative Nature of the Research Interview II
Curriculum Inquiry. 1996. Vol. 26. № 3.
обращаются к философии Рикёра в поисках теоретико-методологических оснований. Так, одним из первых социальных ученых, использовавших концепцию нарратива Рикёра в качестве ресурса для исследования личных документов, стала Н.Н. Козлова16. В основе разрабатывавшегося ею социологического метода положен ключевой тезис Рикёра: не существует человеческого опыта, который не был бы опосредован рассказом.
Ю.Л. Качанов и Н.А. Шматко используют понятие Рикёра «нарративная идентичность» для разработки метода «рефлексивного жизнеописания - одной из наиболее гибких и глубоких процедур сбора социологической информации» и социоанализа жизнеописательных практик . Анализ повествовательной природы социологической интерпретации в исследованиях образования
і о
реализован B.C. Вахштайном, Д.Л. Константиновским, Д.Ю. Куракиным . Опираясь на концепцию нарратива Рикёра, Е.Р. Ярская-Смирнова в книге «Социокультурный анализ нетипичности» показывает риторические приемы формирования нарративной идентичности человека и, тем самым, демонстрирует продуктивность нарративного анализа в исследовании отношений «я-другой»19.
Тем не менее, герменевтический подход Рикёра к социальному познанию в целом все еще сравнительно мало представлен в отечественном социологическом дискурсе. Отчасти это объясняется тем, что российским социологам, в той или иной степени приверженным понимающей традиции и работающим с концептом нарратива, удалось пройти достаточно далеко по
пути других методологий, в частности, феноменологической . Феноменология и философская герменевтика - родственные направления, но в социологии они
16 Козлова Н.Н. Методология анализа человеческих документов // Социс. 2004. № 1; Козлова Н.Н., Сандомирская И.Н. Я так хочу назвать кино. «Наивное письмо»: Опыт лингво-социологического чтения. М.: Гнозис, 1996.
7 Качанов Ю.Л., Шматко Н.А. Базовая метафора в структуре социальной идентичности // Социологические
исследования. 1996. № 1.
8 Константиновский Д.Л., Вахштайн B.C., Куракин Д.Ю. Реальность образования и исследовательские
реальности. М.: ГУ-ВШЭ, 2010.
9 Ярская-Смирнова Е.Р. Социокультурный анализ нетипичности. Саратов: СГТУ, 1997.
20 Тропук И.В. Теория и практика нарративного анализа в социологии. М.: Изд-во РУДН, 2006.
актуализируются по-разному. Мы не ставим под сомнение результаты, полученные теми, кто в большей степени ориентирован на феноменологическую версию понимающей социологии, однако считаем, что целесообразно изучить потенциал другой традиции, приобретающей все большую популярность в зарубежной социальной науке, и показать продуктивность герменевтической программы как ресурса социологических исследований.
Замысел данного диссертационного исследования, прежде всего, -историко-теоретический. Мы исходим из того, что важная для социологов концепция Рикёра нигде не представлена в готовом для пересказа и применения виде. Ее необходимо вычленить из его сочинений и собрать как целое заново, реконструировать. В этом состоит работа историка социологии. Вместе с тем реконструкция герменевтической программы Рикёра позволяет, как мы надеемся, использовать концепцию нарратива в качестве теоретико-методологического основания прикладных исследований, в частности, исследований социальных событий. Мы намерены показать в диссертации возможности такого применения. Таким образом, актуальность темы диссертации определяется
Необходимостью провести полноценную историко-теоретическую реконструкцию герменевтической программы и концепции нарратива Рикёра с точки зрения и с учетом потребностей современного социологического исследования; а также
Современными задачами развития нарративной методологии в социологии.
Разработанность проблемы
К настоящему моменту историко-философский интерес к работам Поля Рикёра в России стал стимулом к новым исследованиям его творчества21. Однако работы, ориентированные на использование теоретического потенциала герменевтики Рикёра для решения теоретико-методологических задач социологии, в российской академической литературе крайне малочисленны. Немногими примерами являются упоминания его герменевтической концепции в качестве «„сильной версии" теории интерпретации» в книге И.Ф. Девятко и в
качестве ресурса понимающей социологии в труде Л.Г. Ионина . Важно отметить работу М.В. Рассохиной, посвященную анализу метафоры в языке социологической теории . В то же время его философское наследие привлекает к себе все большее внимание в западной социальной науке, в связи с нарастающим интересом к социальной природе дискурса и текстуальным характеристикам социального действия.
Можно условно выделить два направления использования ресурсов философии Рикёра в социологии. Первое - французское, фокусирующее внимание на Рикёровских категориях самости и нарратива. Л. Тевено работает с
1 А.
понятием «самость» у Рикёра (ipseite), связанным с понятием «обещание» . В этой связи Тевено актуализирует проблематику нарратива. Параллели между понятием нарративной идентичности у Рикёра и понятием габитуса у П. Бурдье прослеживаются в работах Ж. Мишеля . Значимость философской
См. в этой связи Предисловие И.С. Вдовиной к собранию выступлений Рикёра: П. Рикёр. Герменевтика. Этика. Политика. М.: Academia, 1995. См. также: Вдовина И.С. Памяти Поля Рикёра // Вопросы философии. 2005. № 11; Вдовина И.С. Поль Рикёр: феноменолого-герменевтическая методология анализа произведений искусства // Теория художественной культуры. 2006. № 10; Поль Рикёр — философ диалога / Отв. ред. И.И. Блауберг. М.: ИФРАН, 2008; Кузнецов В. Герменевтика и ее путь от конкретной методики до философского направления // Логос. 1999. № 10.
22 Ионин Л.Г. Понимающая социология: историко-критический анализ. М.: Наука, 1979; Девятко И.Ф. Модели
объяснения и логика социологического исследования. М., 1996.
23 Рассохина М.В. Метафора в языке социологической теории. М.: МВШСЭН, 2001.
24 См.: Тевено Л. Наука вместе жить в этом мире // Неприкосновенный запас. 2004. № 3(35); Thevenot L.
Reconnaissances: avec Paul Ricoeur et Axel Honneth II Delacroix, C, Dosse, F., Garcia P. (dir.), Paul Ricoeur et les
sciences humaines. Paris La Decouverte, 2007.
25 См.: Michel J. L'anthropologie fondamentale de Paul Ricoeur dans le miroir des sciences sociales II Social Science
Information. 2008. Vol. 47. № 1; Michel J. Narrativite, narration, narratologie: du concept ricoeurien d'identite narrative
aux sciences sociales II Revue europeenne des sciences sociales. 2003. <>.
антропологии Рикёра для теоретической социологии подчеркивается в работе Ж. Венсана26.
Второе направление - англоамериканское, представители которого подчеркивают важность вклада Рикёра в социально-эпистемологические дискуссии. В этой связи стоит отметить работы социальных теоретиков Дж. Александера, Э. Гидденса, Дж.Б. Томпсона, У. Аутвейта27.
Цели, задачи, предмет и объект исследования
С учетом актуальности проблематики диссертационного исследования его цель формулируется следующим образом: эксплицировать вклад герменевтики Поля Рикёра в теорию и методологию социологии. Мы реализуем ее, фокусируя внимание на его теории нарратива. Объектом исследования выступает герменевтическая программа Рикёра, ее основные понятия и логика исследования. Предметом — концепция нарратива Рикёра как инструмент социологического анализа.
Сформулированная выше цель требует решения следующих исследовательских задач:
Задача контекстуализации предполагает выявить место, которое занимают положения герменевтической программы Рикёра в социологических дискуссиях о проблемах социального познания, а также вклад герменевтики Рикёра в обсуждения метода и объекта социологии.
Задача историко-теоретической реконструкции предполагает выявление истоков концепции, ее положений и исследовательской логики.
Vincent G. Anthropologic philosophique et sociologie: Ricoeur et l'analyse des phenomenes sociaux II Revue des sciences sociales. 2008. № 40.
27 См.: Alexander J.C. Structure and Meaning. Relinking Classical Sociology. New York: Columbia University Press, 1989; Giddens A. New Rules of Sociological Method. A Positive Critique of Interpretative Sociologies. Oxford: Blackwell Publishers, 1994; Outhwaite W. New philosophies of social science. Realism, Hermeneutics and Critical Theory I Ed. by A. Giddens. L.: The Macmillam Press LTD, 1987; Thompson J.B. Critical Hermeneutics. A study in the thought of Paul Ricoeur and Jurgen Habermas. Cambridge: Cambridge University Press, 1981.
Задача концептуализации требует произвести повторную концептуализацию ее категорий как социологических категорий, выявить перспективы их применения в прикладных социологических исследованиях.
Задача анализа возможностей применения концепции нарратива Рикёра в качестве теоретико-методологического основания исследования социальных событий предполагает не только аналитическую переработку теории и ее развитие в направлении большей операционализируемости понятий, но и выявление ее слабых сторон и обогащение ее ресурсами других современных нарративных подходов.
Теоретические и методологические основы диссертации
Базовым методом диссертации является историко-социологическая реконструкция, подразумевающая интерпретацию, описание и критический анализ идей и теорий. В работе используются общие методы историко-социологического исследования: комплексный подход к изучению социологических и философских теорий, сравнительно-исторические методы, анализ и синтез, систематизация.
С учетом поставленных задач мы можем выделить четыре группы релевантных для нашего исследования теоретических и методологических ресурсов.
В первую группу входят работы П. Рикёра. Они составляют «твердое ядро» используемых в диссертационном исследовании источников.
Вторую группу составляют социологические и философские работы, задающие проблематику взаимоотношений герменевтики и понимающей социологии. Это, прежде всего, исследования М. Вебера, Ч. Тэйлора, Ю. Хабермаса, А. Шюца, К. Гирца, Э. Гидденса, Дж. Александера.
К третьей группе источников относятся публикации, которые представляют нарративный анализ в социологии, лингвистике, философии.
Здесь мы можем отметить работы Б. Чарнявской, А.Ж. Греймаса, Ф.Р. Анкерсмита, Р. Арона, С.Н. Зенкина, Е.Ю. Рождественской, И.В. Троцук.
Четвертая группа релевантных источников — это работы, используемые для развития концепции нарратива Рикёра в прикладном социологическом теоретизировании, в частности, работы И. МакКензи, Ж. Мишеля, У. Лабова, Р. Франзоси.
Научная новизна исследования
Научная новизна диссертационного исследования отражена в следующих положениях.
Показано, что в теоретических построениях П. Рикёра происходит сближение социологии и герменевтики: так, целый ряд положений данной концепции, в том числе содержащихся в его философских трудах, имеет прямое отношение к социологической теории действия и методологии нарративного анализа. Реконструирована его система аргументов, согласно которым социальное действие и текст имеют схожие свойства, и к исследованию социального действия нужно применять тот же метод интерпретации, что и к текстам.
Впервые с социологической точки зрения проведена историко-теоретическая реконструкция концепции нарратива П. Рикёра. Выделены ключевые понятия, имеющие значение для социологии. Проанализированы основные расхождения герменевтической теории нарратива с семиотическими теориями нарратива, которые также широко применяются в современной социологии.
Определено связующее звено между концепцией Рикёра и методологией социального познания - понятие социального опыта, иными словами, переживания окружающей действительности, разделяемого двумя и более субъектами. При исследовании социального опыта необходимо учитывать то, что он организован вокруг нарративов, повседневной ткани
повествований и речей, и обыденное представление о нем - знание этих нарративов. Анализ с помощью подхода Рикёра процедуры социологической интерпретации как поиска связи между причиной и следствием социальных явлений выявил в ее основании нарративную конструкцию.
Показано, что концепция нарратива Рикёра делает возможной социологическую концептуализацию социального события как события, описанного в нарративе. Продемонстрировано, что нарратив трансформирует фундаментальные свойства социального события: его временные и пространственные характеристики. Включенность в нарратив представляет собой критерий демаркации события и не-события и фундаментального отличия социального события от события природы. Описание в нарративе придает событию осмысленность.
Применение подхода Рикёра (дополненного другими нарративными подходами) для решения методических задач при социологическом анализе нарративного интервью позволяет выделить особенности группировки респондентом событий по принципу их значимости, трансформации порядка событий в повествовании.
Практическая значимость исследования
Представленные в диссертации результаты могут быть использованы для дальнейших исследований в области истории и методологии социологии: разработок в области социологической теории действия, теории социальных событий, качественных методов, в частности, нарративного анализа. Концепты, сформулированные Рикёром, возможно применить в прикладных социологических исследованиях. Понятия нарратива, сюжета и события, описанного в нарративе, могут быть операционализированы в исследованиях свидетельств, текстов СМИ, глубинных интервью, дневников и документов.
Представленный в диссертационной работе материал может использоваться при разработке лекционных курсов по текстовому анализу,
современной социальной теории, а также разделов общего курса или специальных курсов по методологии социологических исследований.
Апробация результатов исследования
Основные выводы диссертации были апробированы в научных
публикациях автора и в рамках рабочих семинаров научно-учебной
лаборатории «Центр фундаментальной социологии», факультета социологии и
Института гуманитарных историко-теоретических исследований
Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики». Положения диссертационного исследования были представлены в докладах на международном симпозиуме «Пути России: проблемы социального познания» (Москва, 2006), Девятой конференции Европейской социологической ассоциации «Европейское общество или европейские общества?» (Лиссабон, Португалия, 2009). Диссертант также представил результаты своих исследований на семинаре Центра изучения нарративов и автобиографий Университета Эдинбурга (Великобритания, 2008), летней социологической конференции Университета Ланкастера (Великобритания, 2009), международных конференциях Общества исследователей трудов Поля Рикёра в Университете Кента (Великобритания, 2009) и Высшей школе социальных наук (Париж, Франция, 2010).
Структура работы
