Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Психоанализ как система и метод 13
5 1. Основные положения и категории психоанализа 13
8 2. Общая оценка психоаналитической теории 36
Глава II. Психоаналитическая версия происхождения государственной власти и нормативно-правового регулирования 56
5 1. Методологические основы и источники концепции Фрейда 56
8 2. Фрейдовская версия происхождения властных институтов и ее основные характеристики 70
8 3. Фрейдовская концепция табу как первого варианта права 123
8 4. Сопоставительный анализ марксистского и фрейдовского взглядов на происхождение власти и права 138
8 5. Общая оценка фрейдовской концепции происхождения государственно-правовых институтов 147
8 6. Происхождение государства и религии евреев 161
Глава III. Политико-правовые феномены как отражение борьбы инстинктов и психических инстанций 171
8 1. Психологические механизмы - основа политики и власти 171
8 2. Танатос и его ведущая роль в сфере права и международных отношений 237
Заключение 254
Литература 257
- Общая оценка психоаналитической теории
- Методологические основы и источники концепции Фрейда
- Фрейдовская версия происхождения властных институтов и ее основные характеристики
- Психологические механизмы - основа политики и власти
Введение к работе
Зигмунд Фрейд - основатель оригинального направления в психологии и психиатрии, получившего имя «психоанализ». Поначалу психоанализ являлся именно методом исследования и лечения неврозов и принес его создателю мировую известность. Однако со временем Фрейду становится тесно в узких рамках психологии, и всегда вызывавшая его живой интерес общественная проблематика получает теоретическое освещение.
С помощью разработанной им психоаналитической техники Фрейд объясняет самые различные феномены общественной жизни - такие, как искусство, религия, мораль, вопросы политики и права, войны и мира. Все эти явления социальной жизни становятся прикладными областями психоанализа, ибо, как утверждал Фрейд в статье «О мировоззрении», включенной в «Лекции по введению в психоанализ», «строго говоря, существуют только две науки: психология, чистая и прикладная, и естествознание»1. Соответственно, основой методологии Фрейда при исследовании социологических проблем становятся методы аналогии и экстраполяции, с помощью которых ему удается перенести понятия и категории, разработанные при анализе индивидуальной души, на душу массовую, коллективную, на проблемы, бывшие до возникновения психоанализа в основном областью исследований представителей общественных наук. Фрейд же игнорировал разницу между проблемами социальными и психологическими, общественная жизнь, по его мнению, подчиняется тем же законам, что ему удалось обнаружить в жизни индивида за годы психоаналитической практики. Как пишет Стефан Цвейг, «кто несчетное число раз анализировал души отдельных людей, хотел бы отважиться постигнуть смысл общественности и испытать свое искусство на психоанализе эпохи... он решается... окинуть взором даль и испытать на человечестве в целом тот метод, который он с успехом применял к тысячам»1.
Созданные Фрейдом труды вошли в «золотой фонд» человеческой мысли, а сам он, по признанию многих критиков фрейдизма, является одним из величайших ученых, когда-либо живших на Земле. «Это был человек, пишет, к примеру, Д. Стаффорд-Кларк, — чье имя всегда будет стоять в одном ряду с такими именами, как Дарвин, Коперник, Ньютон, Маркс и Эйнштейн... Идеи этих людей... являются частью наследия всего человечества»2.
Созданный Фрейдом психоанализ оказал глубокое влияние на последующий ход развития психологической науки, в том числе и в России. Однако не меньшее, чем узко психологическая и клинико-терапевтическая стороны учения 3. Фрейда, воздействие на научную мысль получило проложенное им направление исследования общественных явлений посредством психоаналитического метода. «Сейчас все существенные продукты фантазии человечества, пишет по этому поводу Р. Файн, от сновидений до объяснения истории, получили психоаналитическое толкование»".
Пожалуй, наибольшее распространение как в научных кругах, так и среди массовых индивидов психоанализ получил в Соединенных Штатах. «Психоаналитические учения в США, отмечает известный критик фрейдизма Гарри Кользат Уэллс, дали буйные ростки, проникшие во все области нашей культуры, начиная с антропологии и социологии и кончая художественной литературой, театром, кино, радио, телевидением»1. «Ни один комплекс идей, пишет он в работе, посвященной истории психоанализа, за исключением, пожалуй, прагматизма, не сыграл более важной роли и не оказал более глубокого влияния на формирование американского сознания двадцатого века, чем психоанализ»2. Надо, впрочем, отметить, что в США, равно как и в других странах, в наше время наибольшей популярностью пользуются модифицированные варианты фрейдизма, на идейное содержание которых, однако, основное влияние оказал ортодоксальный психоанализ.
Помимо различных неофрейдистских направлений современной психологии и философии психоанализ также оказал воздействие на многочисленные философские и социологические теории, возможно, наибольшее, на некоторые школы атеистического экзистенциализма. О влиянии психоанализа на развитие экзистенциализма писал, к примеру, один из виднейших представителей атеистического направления этого философского течения Ж.-П. Сартр .
Кроме того, влияние фрейдизма выражается также в том, что многие специфические понятия и категории психоанализа используются в философских, социологических, искусствоведческих, политологических исследованиях, а также в повседневной жизни, т. е. они прочно вошли в научный и обыденный лексикон. Такие понятия психоанализа, как, например, «сублимация», «идентификация», «супер-эго», «проекция», «рационализация» и многие другие, пишет Гизелла Хинкле, применяются абсолютным большинством западных обществоведов, причем эти
понятия и категории настолько глубоко внедрились в сознание западных интеллектуалов и массового читателя, что ими пользуются уже по традиции, «иногда не отдавая себе отчета, пишет она, — в их интеллектуальных истоках»2.
Таким образом, созданный Фрейдом психоанализ - это одно из наиболее видных и популярных направлений общественной мысли XX в.
Одной из областей, причем весьма существенной, приложения психоаналитической теории стали проблемы политики и права. И начало применению нового методологического инструментария в данной сфере положил сам Фрейд, рассматривавший указанные проблемы сквозь призму апробированных за многие годы схем. Эта часть социологических экскурсов Фрейда, к сожалению, практически не исследовалась в советской литературе. Лишь в некоторых работах, мельком, вскользь упоминается о политических взглядах Фрейда, которые единодушно квалифицируются как реакционные и буржуазные. Преодолению отставания нашей науки в данной сфере способствовала глава в учебнике по истории политических учений МГЮА (под общей редакцией профессора О. В. Мартышина), автор которой - доцент В. Н. Жуков -раскрывает политические взгляды 3. Фрейда, К. Г. Юнга и Э. Фромма, вводя тем самым концепции наиболее видных представителей психоанализа в круг идей, изучаемых отечественной историей политических и правовых учений. В отличие от советских критиков западные исследователи творческого наследия Зигмунда Фрейда уделяют его политическим взглядам намного более серьезное внимание, так что во многих критических работах по фрейдизму, изданных за рубежом,
анализируются фрейдовские приложения психоаналитического метода к политическим проблемам. Того же, увы, нельзя сказать о правовых взглядах Фрейда. И хотя фрейдовская концепция происхождения первых правовых норм затрагивается в значительном числе исследований теории Фрейда, его взгляды на дальнейшую эволюцию права не были предметом анализа в критической литературе. Политические взгляды Фрейда наиболее обстоятельно раскрыты в работах П. Розена, Т. Джонстона, А. Берлинера, Дж. Абрамсона, Ф. Риффа. В книгах Розена, Берлинера и Риффа политические идеи основателя психоанализа рассматриваются в контексте его общесоциологических взглядов. В работе Джонстона показано влияние идей Фрейда на философскую и социологическую мысль. Абрамсон анализирует политические и социальные взгляды Фрейда в связи с тем влиянием, которое оказали на их формирование и содержание положения, сформулированные в сфере инстинктивной теории. В отличие от Абрамсона Г. Маркузе в своей известной работе «Эрос и цивилизация» рассматривает политические взгляды Фрейда сквозь призму принципов функционирования психического аппарата. В другое своей работе - «Пять лекций. Психоанализ, политика и утопия» -Маркузе отстаивает тезис о революционном, взрывном начале учения Фрейда, преданном забвению неофрейдистскими школами. Среди наиболее видных представителей неофрейдизма, давших оценку политическим взглядам Фрейда, нужно назвать Э. Фромма, К. Хорни и К. Томпсон, которые, так же как и фрейдо-марксисты Р. Ликтмен и И. Коэн, дают резко негативную оценку политической теории Фрейда. Соотношение взглядов Маркса и Фрейда, а также анализ фрейдизма с марксистских позиций представлен в работах Р. Осборна, Ф. Бартлетта, Ф. Хакера, Б. Брауна, Л. Сэва и других исследователей. Анализу психоаналитической концепции природы человека посвящена книга И. Дилмана; в той или иной мере этот вопрос затрагивается практически
каждым критиком фрейдизма. Среди других исследователей, давших оценку той или иной стороне политического учения Фрейда, стоит назвать А. М. Руткевича, Г. К. Уэллса, В. Рейха, Дж. Фурста, К. Б.-Клеман, П. Брюно, К. Е. Тарасова, М. С. Кельнера, А. Каплана, П. Маллахи, Б. Фридан, Р. Джэкоби, М. А. Попову, В. Херберга, Ж. Маритэна, К. А. Шварцман, Н, О. Брауна, А. Л. Кроэбера, С. В. Барона, Г. Рохейма, В. Л. Лангера, X. Мейерхоффа, Дж. А. С. Брауна, Ф. Александера, Ш. Селесника, Д. Ризмана, В. Холличера, М. А. Миллера, Р. Л. Хейлбронера, М. Дж. Калина, Б. Нельсона, Э. Эриксона.
Учитывая то значение, которое прикладной психоанализ приобрел на Западе, представляется актуальным ввести в отечественную научную мысль изучение этого направления и исследовать первое приложение психоаналитического метода к исследованию политики и права -политико-правовые взгляды Фрейда.
Соответственно, целью настоящего исследования является комплексный анализ политико-правовых взглядов Фрейда.
Для достижения поставленной цели диссертантом выдвигаются следующие задачи:
раскрыть основные положения и категории психоаналитической системы;
показать методологические основы и источники концепции Фрейда о происхождении государственно-правовых институтов;
проанализировать основные положения фрейдовской версии происхождения властных институтов, отметив ее основные характеристики;
раскрыть фрейдовскую концепцию табу как первого варианта права;
провести сопоставительный анализ марксистского и фрейдовского взглядов на происхождение власти и права;
дать общую оценку фрейдовской концепции происхождения государственно-правовых институтов;
раскрыть фрейдовскую концепцию происхождения государства и религии евреев и дать ей оценку;
показать методологические основы и источники фрейдовской концепции массовой психологии;
дать оценку фрейдовской концепции массовой психологии;
провести анализ фрейдовской концепции преступления и наказания;
раскрыть идеи Фрейда о конфликте личности и общества;
проанализировать связь политической философии Фрейда с его идеями о церкви и религии;
показать отношение Фрейда к марксизму и его практическому воплощению - большевизму;
раскрыть правовые взгляды Фрейда;
рассмотреть решение Фрейдом вопросов войны и мира.
В качестве методологической основы предпринятого исследования выступает диалектико-материалистический метод познания с присущими ему принципами всесторонности рассмотрения объекта, историзма и противоречия, а также общенаучные методы идеализации, восхождения от абстрактного к конкретному, исторический, логический, системно-структурный и сравнительный методы.
Объектом исследования является социальная философия Фрейда, выступающая сферой приложения психоаналитической методологии; предмет исследования политико-правовые взгляды Фрейда.
Научная новизна диссертации состоит в том, что представленная работа - первое в отечественной литературе комплексное исследование политических и правовых взглядов 3. Фрейда. Ни политическая философия, ни правовые идеи Фрейда не были предметом отдельного
исследования в советской литературе; правовые взгляды основателя психоанализа не получили систематического освещения даже в западных источниках. Отдельные работы, посвященные изучению политических идей Фрейда, не носят комплексного, всеобъемлющего характера. Восполнить пробел в научной критической литературе, представив систематическое исследование политико-правовых взглядов 3. Фрейда, и призвана настоящая монография.
Теоретическая значимость исследования, таким образом, выражается в том, что оно вводит в круг изучаемых историей политических и правовых учений теорию, пользующуюся большой популярностью в зарубежных научных кругах и у массового читателя, и открывает возможность для дальнейших исследований в данной области, т. е. политических концепций представителей постфрейдистских и неофрейдистских школ, в основе теорий которых лежат положения классического психоанализа.
Практическая ценность работы состоит в том, что зафиксированные в ней положения и выводы могут быть использованы в учебном процессе при чтении лекций и проведении семинаров по истории политических и правовых учений, при составлении учебников, учебных пособий, программ и методических указаний, а также для составления программы спецкурса по психоаналитическим концепциям политики и права.
На защиту выносятся следующие положения и выводы:
методологической основой психоаналитического исследования первобытных властных институтов и права, политики, отношений власти и подчинения, государственных учреждений выступают методы аналогии и экстраполяции.
Главной причиной свержения первобытного деспотизма и установления затем первых правовых норм и цивилизованных форм власти выступает инстинктивная сфера пралюдей.
Произошедшее одновременно установление правовых норм и возникновение инстанции Сверх-Я имеют разноплановый характер. Схема движения социальной материи от патриархального клана через матриархат к братскому клану соответствует следующим этапам верховенства принципов функционирования душевного аппарата: принцип реальности -принцип удовольствия - принцип реальности. Теория общественного договора Фрейда имеет общие черты с доктринами различных представителей названной теории, в том числе придерживавшихся противоположных взглядов на существование людей в естественном состоянии и причины и цели заключения общественного договора. Вопрос, считал ли Фрейд предложенный им вариант естественного состояния соответствующим реальному прошлому или гипотезой, остается открытым. Первыми нормами права, согласно фрейдовской версии, были предписания табу. В вопросе о характере и функциональном значении табу Фрейд придерживался широкого взгляда на проблему. Несмотря на то, что в критической литературе, как правило, отмечается, что Фрейд подчеркивал запретительный уклон первобытного права, на самом деле он признавал наличие норм не только уголовного, но и гражданского права в примитивных сообществах. При объяснении процесса нормообразования Фрейдом принимался в расчет как субъективный, так и объективный фактор, хотя действие социально-исторических законов, в принципе, им игнорировалось. Право, по Фрейду, это исключительно демократический институт, отражающий волю большинства.
Фрейдовское и марксистское объяснения происхождения государства и права, хотя и имеют несколько существенных точек соприкосновения, по сути диаметрально противоположны. Фрейдовская и марксистская формулы общественного развития совпадают в признании той роли, которую играет овладение силами природы, и не совпадают в оценке значения экономических отношений.
Совпадая в основе своей с учениями таких представителей социальной психологии XIX - XX вв., как Ле Бон, Зигеле, Троттер, Бернхейм, Ломброзо и др., фрейдовская трактовка масс и вождей выделяется из общего числа подобных учений представлением о глубинном устройстве психики и модели человеческой личности, один из структурных элементов которой - Сверх-Я - отождествляется с общественными и государственными институтами и их лидерами. Недостатком фрейдовской концепции масс и вождей является не то, что ее автор рассматривает указанные проблемы через призму природы человека, а то, что при этом игнорируются общественно-исторические законы развития, а также то, что взгляд на природу человека носит неисторический характер. Фрейдовская концепция масс и вождей имеет консервативный характер.
Фрейдовская концепция преступления и наказания открыла перспективное направление исследований в области криминальной психологии.
Вопреки широко распространенному в критической литературе мнению, что постулированный Фрейдом в 20-х гг. инстинкт смерти означает неизбежность войн, диссертант выдвигает тезис, состоящий в том, что прямые и косвенные средства избежания войн, предложенные во втором очерке о войне и
отсутствующие в первом, — следствие реформированной теории инстинктов. Несмотря на консервативный и элитистский характер концепции массовой психологии, Фрейд - либеральный политический мыслитель. Он не был чужд постановки проблемы социальной справедливости, но категорически отвергал большевистскую практику. Возникновение тоталитарных режимов в Европе убедило его в преимуществах демократической парламентской системы. Апробация работы. Основные результаты исследования отражены в публикациях автора, а также в докладе, сделанном на кафедре теории государства и права Московской государственной юридической академии, где диссертация была обсуждена и получила одобрение.
Структура работы обусловлена проблематикой исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.
Общая оценка психоаналитической теории
Обзор критики психоаналитического учения стоит начать, пожалуй, с его главного пункта - с понятия бессознательного. На развитие теории бессознательного у Фрейда обратил внимание С. Драенос, обнаружив различия между формулированием этого понятия в двух работах Фрейда: «Две фундаментальные особенности отличают характеристику бессознательных психических процессов в «Толковании сновидений» от их характеристики в «Исследованиях по истерии». Во-первых, бессознательное становится субстанциональным. Не идентифицируемое более лишь с патологическим искажением нормальных психических процессов, бессознательное становится конституирующим компонентом психики как таковой. Во-вторых, бессознательное замещает сознание, становясь «истинной психической реальностью». Благодаря этим двум положениям психология бессознательного обретает собственное существование».
Однако с подобными мнениями готовы согласиться далеко не все критики. «Недооценка теории неосознаваемых психических процессов, долгое время допускавшаяся в наших исследованиях, явилась утрированной и потому неадекватной реакцией на псевдонаучный характер, приданный теории «бессознательного» идеалистической философией и фрейдизмом»1, - пишет, к примеру, видный советский психолог Ф. В. Басейн. В процитированной только что работе даже, более того, утверждается, что проблема бессознательного как психологической теории Фрейдом, по существу, никогда не ставилась, а основателя психоанализа интересовали лишь проблемы неудовлетворенных аффективных стремлений.
В отличие от Ф. В. Басейна А. Е. Шерозия считает, что "мы не вправе отказать Фрейду в постановке вопроса об общей теории бессознательного...".2 В создании теории бессознательного и заключалась, по мнению этого исследователя, основная задача созданного Фрейдом психоанализа. Главная же ошибка автора этой теории заключается не в отсутствии постановки вопроса общей теории бессознательного, а в отсутствии надлежащего принципа ее построения "неадекватность собственнопсихоаналитического принципа и метода",3 как пишет советский ученый. Самое интересное замечание по поводу понятия бессознательного состоит, однако, в том, что это понятие, как считает А. Е. Шерозия, носит в основном объяснительный, т. е. методологический характер, реальное существование которого в психическом аппарате человека ставится, таким образом, под сомнение.
Можно сказать, что определенное признание получило фрейдовское объяснение ошибочных действий, изложенное им в «Психопатологии обыденной жизни». И хотя о полном и всеобщем признании этой фрейдовской теории речь, конечно же, не идет, тем не менее она «никогда не вызывала, даже у убежденных критиков психоанализа, особых возражений» и «оспаривать эти утверждения Фрейда охотников, как показали многие годы, истекшие со времени создания этой теории, не нашлось».1 Вообще, все созданное Фрейдом в ранний период его творчества, исключая пансексуальный характер некоторых его теорий, было встречено намного дружелюбнее позднейших наслоений, особенно положения об инстинкте смерти, не принятого даже некоторыми последовательными сторонниками Фрейда. «Толкование сновидений», «Психопатология обыденной жизни», «Остроумие и его отношение к бессознательному», «Случай Доры» и «Три очерка по теории сексуальности» составляют пять главных произведений Фрейда, считает Ф. Саллоуэй. «Если бы Фрейд не написал более ничего за всю свою жизнь, психоаналитическая теория в ее существенных известных нам сегодня аспектах уже была бы создана. Эти пять работ составляют величайшее достижение Фрейда, которого, вне всяких сомнений, можно считать одним из выдающихся научных умов во всей истории и который, по выражению Филипа Риффа, представил миру «самую важную систему знаний, оформленную на бумаге в двадцатом веке» (P. Rieff. Freud: The Mind of Moralist. - N. Y.: Viking Press; Garden City, N. Y.: Doubleday & Co, 1961, p. 10).2 Практически вторит Ф. Саллоуэю известный психоаналитик Клара Томпсон, которую можно отнести к представителям «культурного психоанализа», обратившего внимание на значение социальных факторов. Период с 1885 по 1900 год был, как полагает Томпсон, периодом великих открытий Фрейда. «Ни одна созданная им впоследствии теория не может сравниться с блеском ранних открытий».1 Ранние открытия Фрейда, сделанные им до выработки сексуальной теории неврозов, намного перевешивают любые позднейшие его теории; открытие им того факта, что часть человеческой психики продолжает оставаться бессознательной, «что эта область бессознательного влияет на переживания и поведение, а также его исследования тех способов, благодаря которым некоторые мысли становятся бессознательными, принадлежат к числу его выдающихся достижений».2 К заслугам Фрейда Томпсон относит также открытие трансфера, характеризующего отношения доктора и пациента и открытие которого способствовало осознанию других важных аспектов человеческого поведения. Всецело жизненными наблюдениями Фрейда Р. Ликтмен считает его замечания о «связи между сознательными и бессознательными процессами, типе душевной организации и характере защитных механизмов».1
Научная ценность собственно психоаналитического метода также остается предметом острых дискуссий, хотя сам метод в отличие от теоретических наслоений не вызывает столь резкого неприятия и подвергается ожесточенной критике в основном непримиримыми противниками психоанализа. В изобретении этой особой техники Фрейд был действительно совершенно оригинален и независим, а применение этого метода в психотерапии является своего рода «фирменным знаком» психоаналитиков. «Этот метод, пишет известный австрийский новеллист Стефан Цвейг в статье, посвященной своему не менее известному соотечественнику, — ни в чем не напоминает какой-нибудь из прежних, применявшихся в медицине или психологии. Он совершенно своеобразен и нов - способ, полностью независимый от других, психологическая система в ряду других систем и вместе с тем глубже их проникающая, почему Фрейд и назвал ее глубинной психологией».2 X. Пунер в книге, посвященной биографии и эволюции взглядов Фрейда, подчеркивает творческий характер деятельности психоаналитика во время психоаналитического сеанса, вследствие чего для психоаналитического поприща необходимо обладать определенными талантами, без которых невозможно добиться успеха. «Участие Фрейда в этом процессе, пишет она, не сводилось к автоматическому выслушиванию. Чтобы верно интерпретировать поток ассоциаций, требуется такт, опыт и особая интуиция - качества, которым трудно обучить, если не обладаешь ими от природы.
Методологические основы и источники концепции Фрейда
Первые экскурсы Фрейда в область общественных наук были предприняты еще в начале нынешнего столетия, когда он опубликовал небольшую статью «Навязчивые действия и религиозные обряды» (1907) и четыре очерка по проблемам первобытной религии, мифологии, культуры и общественного устройства, опубликованные в журнале «Имаго» в 1912- 1913 гг. и объединенные впоследствии в одну большую работу под общим названием «Тотем и табу». Поскольку «Тотем и табу» первое вышедшее из-под пера Фрейда крупное произведение, шагнувшее за рамки чистой психологии, то, по справедливому замечанию Филипа Риффа, можно считать, что интерес Фрейда к социальным вопросам впервые ярко проявился в области антропологии, хотя был заметен и раньше.1 В этой работе содержится психоаналитическая версия происхождения морали, права, религиозных верований, цивилизованных форм власти и всех культурных установлений, основанная на тщательно отобранном и психоаналитически интерпретированном антропологическом и этнографическом материале, которым располагала наука в то время. Происхождению государства и религии евреев Фрейд посвятил отдельную работу - «Моисей и монотеизм» (в русском переводе «Человек по имени Моисей и монотеистическая религия»), написанную в самом конце его жизни и состоящую, по сути, также из нескольких очерков, хотя и объединенных общей композицией и тематически связанных. К этой работе мы вернемся чуть позже, а сначала проанализируем общую схему перехода к цивилизованному состоянию, которая (схема), по мысли Фрейда, присуща всем народам, т. е. является универсальной по форме и содержанию, хотя фрейдовская версия возникновения религии и государства еврейских племен и имеет определенные специфические особенности, о чем речь ниже.
Итак, общая формула перехода от дикого к цивилизованному состоянию с присущими последнему формами властных отношений, правовых и этических норм и особенностями религиозных культов обстоятельно раскрыта в основном антропологическом труде Фрейда -«Тотем и табу». Прежде чем приступать к анализу содержащихся в нем положений, следует остановиться на предыстории его появления на свет, поскольку помимо того, что данное обстоятельство само по себе небезынтересно, оно также поможет нам глубже проникнуть в скрытые пружины, двигавшие пером Фрейда, когда он приступал к своему исследованию, а следовательно, поможет понять, какие положения анализируемой работы концептуально отражают мировоззренческое кредо Фрейда, а какие скорее вызваны тактическими соображениями, нежели выработанными на основе серьезного изучения материала убеждениями.
В 1911 г. Фрейд сообщил Э. Джонсу, своему будущему биографу, что намерен написать серьезное сочинение, в цене внимания которого будут психологические основы религиозных верований. Результат этих дерзновенных замыслов материализовался в четырех статьях, вышедших в издаваемом Фрейдом журнале «Имаго». В этих статьях затрагивался гораздо более широкий спектр вопросов, чем просто психология религиозной веры. Можно даже сказать, что указанная проблема и не была освещена в них, во всяком случае, современные формы религии и ее психологические основы имеют характер либо иллюстративного материала, либо субстрата, указывающего на современное состояние явления, имеющего свой генезис. Фактически же в этих четырех очерках Фрейд попытался пролить свет психоанализа на вопросы первобытной культуры и религии, вопросы социальной организации и нормативного регулирования отношений дикарей, а также определить, каким образом эти архаические формы общественного устройства и регламентации отношений приобрели вид политической власти, правовых и нравственных норм, религиозных культов. Во введении к своему сочинению Фрейд пишет, что оно представляет собой «попытку применить точку зрения и результаты психоанализа к невыясненным проблемам психологии народов»1, иными словами, как верно отметил П. Розен, в «Тотеме и табу» «Фрейд исследовал религиозную систему не с целью подчеркивания в ней элементов инфантильного исполнения желаний, а чтобы углубить наше понимание цивилизации как таковой». Приведенная цитата из работы Фрейда, раскрывающая замыслы автора, помещена во введение к книге, соединившей и обобщившей ранее опубликованные статьи; несмотря на желание написать обстоятельное сочинение, над которым, как сообщал Фрейд Джонсу, он намеревался трудиться несколько лет, Фрейду пришлось быстро, можно даже сказать стремительно, выносить на суд публики свои антропологические экспликации. И дело не в генезисе социальных норм и форм общественной организации, о которых пишет Фрейд на страницах своей книги. Тому имелись причины иного рода.
К началу 10-х гг. психоанализ был, в общем-то, официально признанной и достаточно популярной теорией, число его сторонников росло, а сам он завоевывал все новые и новые страны, перекинув даже мост через океан - в Соединенные Штаты. Однако внутри психоаналитического движения наметились серьезные разногласия, остро проявившие себя на Веймарском конгрессе. Результатом этих разногласий явился уход талантливого последователя Фрейда Альфреда Адлера, а затем и «кронпринца» движения К. Г. Юнга, ученика Фрейда, на которого последний смотрел как на своего преемника. Сердцевиной спора между Фрейдом и Юнгом стал пресловутый Эдипов комплекс. Бывшие единомышленники пикировались друг с другом, обвиняя противника: один - в пансексуализме, другой - во внесении в революционное учение психоанализа духа протестантской набожности и филистерской морали. Когда неизбежность разрыва с Юнгом, а вместе с ним и с возглавляемой им цюрихской школой психоанализа, стала очевидной, Фрейд решил ускорить работу над задуманной книгой и доказать незыблемость основных положений ортодоксального психоанализа, вступив в область, бывшую излюбленным предметом исследований Юнга, область древней мифологии и религии. На эту книгу, призванную подчеркнуть преимущества его собственного учения, Фрейд возлагал особенные надежды и стремился закончить ее до Веймарского конгресса, который должен был состояться в 1913 г. В этом и была причина того, что Фрейд опубликовал сначала отдельные статьи, не успевая закончить работу целиком, и только потом объединил их в единую книгу, назвав ее «Тотем и табу».
Фрейдовская версия происхождения властных институтов и ее основные характеристики
Вкратце фрейдовскую теорию происхождения общества можно изложить следующим образом. У истоков общества стояли Эрос и Ананке: сила любви и давление внешних обстоятельств, необходимость совместного существования и совместного труда. «После того как первобытный человек, пишет Фрейд, -- открыл, что улучшение его земного удела буквально находится в его руках, что может изменить его своим трудом, ему уже не было безразлично, работает ли другой человек вместе с ним или против него. Другой приобрел значимость сотрудника, совместная жизнь с которым может быть полезной. Из своего обезьяноподобного прошлого он получил привычку жить семьями; члены семьи были, наверное, его первыми помощниками».1 Таким образом сформировалась первая общность людей - патриархальный клан, который Фрейд не относит к цивилизованным формам существования, поскольку в нем «еще нет одной существенной черты культуры: произвол главы семейства и отца был неограниченным».2 В руках этого главы первобытной орды находились все рычаги власти, а кроме того, он присваивал себе всех женщин клана. Все мужчины - члены орды, следовательно, были его сыновьями, которых он изгонял, чтобы не допустить соперничества с их стороны. Изгнанные сыновья бродили где-то в лесах, обреченные на целибат или на полиандрическое сожительство с какой-нибудь женщиной, захваченной в плен. Правда, патриарху приходилось мириться с тем, что женщины оставляли младших сыновей внутри клана, и когда он старел, то один из них сменял его, и все права переходили к новому владыке, который не использовал иных методов управления, чем те, к которым прибегал предыдущий господин орды.
Таково естественное состояние: господство грубого, обладающего неограниченной властью самца - отца и главы орды, для достижения своих целей сдерживающего желания остальных членов и жестоко пресекающего любые попытки воспротивиться его тирании, перед которой все равны в своем бесправии. Это первое состояние человеческого общества было сменено цивилизованным, при этом первой формой культурного сообщества стала тотемистическая социальная система, включавшая табу в качестве регулятора общественных отношений.
Но как произошла эта смена общественного устройства? До сих пор описание текло в русле концепций Дарвина-Аткинсона о естественном состоянии, на которые Фрейд, кстати, и ссылается по ходу изложения. Однако «в Дарвиновской первичной орде нет места для зачатков тотемизма. Здесь только жестокий ревнивый отец, приберегающий для себя всех самок и изгоняющий подрастающих сыновей, и ничего больше. Это первоначальное состояние общества нигде не было предметом наблюдения. То, что мы теперь еще находим как самую примитивную организацию, что теперь еще сохраняет силу у известных племен, представляет собой мужские союзы, состоящие из равноправных членов,.. Могло ли произойти одно из другого и каким образом это стало возможным?».1
Единственный луч света, как всегда, может пролить разве что психоанализ, соединивший концепции Дарвина-Аткинсона о естественном состоянии с теорией Робертсона Смита о жертвенных трапезах и препарировавший все это в психоаналитическом ключе.
Психоаналитическое толкование теорий Дарвина и Аткинсона, соединенных с концепцией Робертсона Смита, привело Фрейда к следующему выводу о способе смены власти в первобытной орде: «В один прекрасный день изгнанные братья соединились, убили и съели отца и положили таким образом конец отцовской орде. Они осмелились сообща совершить то, что было бы невозможно каждому в отдельности. Может быть, культурный прогресс, умение владеть новым оружием, дал им чувство превосходства. То, что они, кроме того, съели убитого, вполне естественно для каннибалов-дикарей». При этом вопрос о предводителе и вдохновителе восстания Фрейд считает нужным оставить нерешенным, поскольку «следует учитывать, что каждый участник банды братьев, несомненно, желал совершить деяние только ради себя и создать себе таким образом исключительное положение, заменить слабеющую, теряющуюся в сообществе идентификацию с отцом».3 Так как каждый участник совершал преступление ради себя самого, то первым состоянием освобожденного от тирании общества, как нетрудно догадаться, была гражданская война братьев, война всех против всех, в которой не могло быть победителей, что спасало новую организацию от реставрации отцовской тирании. Но война всех против всех не могла продолжаться вечно, ее губительный и неплодотворный характер вскоре стал очевиден для освобожденных членов орды, которые пришли в результате к общественному договору, положившему конец гражданской войне. «Понимание опасности и безуспешности этой борьбы, память о совместном освободительном поступке и эмоциональные связи друг с другом, возникшие в период изгнания, в конце концов привели к примирению между ними, к разновидности общественного договора. Возникла первая форма социальной организации с отказом от влечений, с признанием взаимных обязательств, с учреждением определенных, объявленных нерушимыми (священными), институтов. Иными словами, с началом морали и права.
Психологические механизмы - основа политики и власти
Со времени описанного Фрейдом мифологического убийства деспота и установления социальных форм власти и первых правовых норм прошли тысячелетия, но природа человека в основе своей не изменилась, а следовательно, психологические механизмы образования властных институтов и их функционирования остались те же, что и в доисторическую эпоху. Причиной этого вывода основателя психоанализа послужило отмеченное нами его убеждение, что приобретенные признаки генетически передаются, и каждое новое поколение рождается с психической структурой и признаками, характерными для предшествующих поколений. А раз так, то и анализ современных масс можно проводить по формуле, опробированной на первобытной орде, обращая внимание лишь на некоторые, незначительные, изменения. Впрочем, забегая вперед, заметим, что такая односторонняя трактовка позиции Фрейда в данном вопросе не вполне корректна, доказательства чему мы приведем ниже, но пока будем следовать логике изложения, представленной в работе «Массовая психология и анализ человеческого Я», в которой сам Фрейд прямо указывает на то, что современные массы предстают ожившей первобытной ордой.
Итак, основой исследования политики, отношений власти и подчинения, государственных институтов выступает все тот же фундамент - природа человека, которая в описании Фрейда предстает кладезем самых разнузданных и асоциальных влечений и наклонностей. "Я нахожу мало "положительного" в людях, если взять их всех вместе, писал он пастору Пфистеру в конце Первой мировой войны. - Мой опыт говорит о том, что большинством из них дрянь...".1 Это суждение зрелого психиатра несколько лет спустя получило теоретическое оформление в работе "Массовая психология и анализ человеческого Я", где эта ущербность и неполноценность масс объяснялась посредством уже знакомого нам метода аналогий, т. е. с помощью перенесения законов индивидуальной психологии на психологию групп и народов - массовую психологию. Замечанием о принципиальном сходстве обоих разделов психологической науки и открывается известная работа Фрейда: "Противопоставление индивидуальной и социальной, или массовой, психологии, которое на первый взгляд может показаться столь значительным, многое из своей остроты при ближайшем рассмотрении теряет".2 Под массовой психологией Фрейд понимает психологию народа, составляющего население государства, а также психологические особенности различных массовых формирований, как политического характера, так и неполитического: "Массовая психология, — пишет он, — рассматривает отдельного человека как члена племени, народа, касты, сословия, институции или как составную часть человеческой толпы, в извечтное время и для определенной цели организующейся в массу .
Источниками фрейдовской концепции массы помимо собственной индивидуальной психологии стали учения наиболее реакционных представителей политической социологии и политологии - Ле Бона, Зигеле, Троттера и некоторых других, которые, так же как и Фрейд, считали массу носительницей всех аморальных и опасных для общества инстинктов, однако не все были склонны гипертрофизировать роль вождя, что можно заметить у впитавшего их учения Фрейда.
Наибольшее влияние на формирование взглядов Фрейда оказала книга Ле Бона "Психология масс", многие постулаты которой практически без изменений воспроизводятся Фрейдом. Масса, по мнению Ле Бона, обладает собственной коллективной душой, которую индивиды приобретают одним лишь фактом своего объединения, независимо от собственных психологических и интеллектуальных качеств. В массе, продолжает Ле Бон, стираются индивидуальные различия, расовое бессознательное выходит на первый план. Масса никогда не сомневается в истинности или ложности чего-либо, она столь же нетерпима, сколь и подвластна авторитету. Она уважает силу, доброта представляется ей разновидностью слабости, поэтому она требует от своего героя силы, порой даже насилия, она хочет, чтобы ею владели и подавляли ее, хочет бояться своего господина. Масса консервативна, она благоговеет перед традицией и ненавидит всякие новшества, она - враг прогресса, жаждущий не истины, а иллюзии. Наконец, некотороые другие черты массы, описанные Ле Боном, как, например, бесконфликтное сосуществование противоположных идей, позволяют, по мнению Фрейда, отождествить массовую душу с психологией ребенка, невротика и первобытного человека. К недостаткам теории Ле Бона Фрейд относит отсутствие ответа на вопрос о связующем элементе масс, неверное истолкование причин изменения поведения индивида в массе (не расовое бессознательное выступает на передний план, а индивидуальные бессознательные первичные позывы, не подавляемые в психологических условиях массы), а кроме того, недостаточное внимание к роли вождей. Однако некоторые мысли по этому поводу Ле Бон все же высказывает, и, как мы вскоре убедимся, они вполне созвучны фрейдовским. Как только живые существа соберутся вместе, считает Ле Бон, они инстинктивно ставят себя под авторитет главы; масса - послушное стадо, которое не в силах жить без господина, у нее такая жажда подчинения, что она инстинктивно подчиняется каждому, кто назовет себя ее властелином. Сам же вождь, несмотря на то, что масса инстинктивно ему послушна, должен сам быть охвачен верой в идею и обладать сильной волей, чтобы повести это стадо за собой. К отмеченным недостаткам Фрейд прибавляет также обвинение, состоящее в том, что "ни одно утверждение этого автора не содержит ничего нового".1 Например, тезисы Ле Бона о повышении эффективности и снижении интеллектуальной деятельности в массе были сформулированы до него Зигеле.
Из книги Макдугалла "Групповое мнение", вышедшей за несколько лет до собственного труда Фрейда, последний заимствовал идею о противопоставлении организованной массы неорганизованной. Макдугалл выделяет пять условий, отличающий первый тип от второго: известная степень постоянства массы, эмоциональное отношение индивида к массе как к целому, отношения массы с другими формированиями, наличие в массе традиций, обычаев и установлений, разделение труда.
