Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Формирование основ юридической интерпретации в герменевтике 17
1. Становление проблемы взаимосвязи права и языка в истории правовой мысли 17
2. Герменевтика как наука понимания и истолкования социокультурных феноменов 41
3. Герменевтика как один из методов юридической интерпретации 65
ГЛАВА II. Интерпретация в теории и практике права 87
1. Герменевтическая интерпретация в системе методологии теоретико-правового исследования 87
2. Особенности интерпретационной практики в сфере права 115
ГЛАВА III. Правовая стилистика, ее значение и функции 156
1. Языковые средства в сфере права 156
2. Толкование закона как одно из средств уяснения правовых норм 191
ГЛАВА IV. Место юридической терминологии в общей системе научных понятий 218
1. Особенности становления и развития юридической терминологии 218
2. Специфика терминологии в праве 250
3. Системный подход в правовой терминологии 292
4. Интегративная функция правовой культуры в развитии права и языка 333
Заключение 355
Список литературы
- Становление проблемы взаимосвязи права и языка в истории правовой мысли
- Герменевтическая интерпретация в системе методологии теоретико-правового исследования
- Языковые средства в сфере права
- Особенности становления и развития юридической терминологии
Введение к работе
Актуальность темы исследования. К концу двадцатого столетия вполне определенно выделился круг наиболее важных и актуальных теоретико-правовых вопросов, связанных с проблематикой отношения личности, гражданского общества и государства. К ним постоянно обращаются как западноевропейские, так и российские ученые-юристы. Наибольшую актуальность и остроту в наше время приобрели вопросы сущности и источников становления правового государства, особенностей гражданского общества, защиты прав человека и правового обеспечения развития индивида в качестве субъекта правовых отношений и члена гражданского общества, взаимной ответственности личности и государства. Сегодня для решения этих вопросов недостаточно прежнего методологического инструментария, необходимы интенсивные поиски новых методологических подходов. Думается, что наиболее перспективные из них связаны с методологией системного анализа, комплексного подхода к изучению различных феноменов социальной жизни, связанных общностью социальных корней. При этом все чаще внимание обращается на взаимосвязь права и языка, на те проблемы, которые возникают в ходе взаимодействия этих двух важных явлений культуры.
Культура - важнейший источник права, который в процессе селективной эволюции вбирает в себя социальный опыт и выражается в общеобязательных правилах поведения1. Именно единое пространство культуры опосредствует связь права с важнейшими формами и средствами существования социума. Среди последних важное место занимает язык, являющийся специфическим
1 См.: Спиридонов Л.И. Теория государства и права. М., 1996. С. 138.
социальным средством хранения и передачи информации, а также управления поведением личности.
Для своей реализации право требует социального признания. Определяя право как форму социального существования, О.Шпенглер писал: "Форма эта, в которой происходит протекание существования, называется обычаем, если она непроизвольно возникает из его такта и поступи и лишь после этого доходит до сознания, и правом, если она установлена преднамеренно и после доведена до того, чтобы ее признали1. Но это признание невозможно без объективирования норм права посредством языка. Поэтому изучение взаимоотношения языка и права как двух важных форм реализации культуры продолжает оставаться актуальной задачей.
Влиятельным течением феноменологической традиции является герменевтика - направление современной мысли, наиболее активно разрабатывающее проблемы интерпретации, вопросы теории языка, том числе и применительно к фундаментальным проблемам правоведения.
В этой связи представляется актуальным изучение малоисследованных вопросов истории взаимосвязи права и языка с учетом опыта лингвистической трактовки юридических текстов, принадлежащих к различным историческим эпохам, и особенностей их интерпретации современными юристами. Все это имеет большое значение для разработки современной теории права и государства, которая должна развиваться на основе исторических традиций и новейших достижений юридической мысли.
Необходимость углубленного исследования столь сложного социального феномена как право заставила правоведов обратиться во второй половине XX столетия к разработке вопросов интерпретации в сфере правовых понятий, уяс-
1 Шпенглер О. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории. М., 1998. Т. 2. С. 380.
5 нения правовых норм, совершенствования юридической терминологии. Методологическая разработка данных вопросов в аспекте юридической герменевтики позволяет интегрировать различные способы исследования права интерпретации как реального феномена теоретического мышления и систематизировать знание о нем1. Недостаточное внимание к тем методам, которые наработаны в герменевтике, приводит к тому, что этот анализ языка законов в теории права ведется, как правило, без соответствующей языковедческой основы. В своей работе правоведы еще мало опираются на достижения наук о языке, в результате чего разговор о языке законов осуществляется в несколько отвлеченном плане и сводится к общим рассуждениям о простоте, доходчивости и других качествах языка российских законов, на что неоднократно обращалось внимание в последнее время.
Право, выраженное в языке, — это не просто всеобщий масштаб и мера для той или иной культуры, а всеобщий масштаб и равная мера именно прежде всего свободного общества, свободных индивидов. Таким образом, можно утверждать, что все юридические нормы суть нормы культуры, составной частью которой является язык, но не все нормы культуры суть юридические нормы. Общество само отбирает культурные нормы, после чего они оказываются включенными в право, сохраняются и составляют единое социальное целое.
Устанавливая зависимость языка от права, мы касаемся, по сути дела, более общего вопроса — влияния общества на развитие языка. А когда мы устанавливаем зависимость права от языка, то также вторгаемся, в сущности, в более общий вопрос — воздействия языка на развитие общества. Но есть еще и третий аспект связи между языком и правом. Актуальность изучения языка и права
1 Rohl R.F. Juristische Hermeneutik II Allgemeine Rechtslehre. Berlin, Bonn, Munchen, 1995. S. 107.
определяется тем, что язык наряду со своими главными функциями выполняет также функции, связанные с регулированием поведения людей, выступая, таким образом, в качестве регулятора общественных отношений. Эта общность языка и права содержит в себе принципиальные различия — принятые формы употребления слов иногда определяют и формы поведения людей. Эта языковая формула является ключом к объяснению тех или иных поступков людей, поведение которых очень часто бессознательно строится на основании подобных языковых формул.
Правовая культура во взаимосвязи с языком выступает как социальное, имеющее ярко выраженную цель, явление, охватывающее всю совокупность важнейших ценностных компонентов правовой реальности в ее фактическом функционировании и развитии. Понятие "правовая культура общества" характеризует более всего ценностный срез правовой реальности, уровень ее поступательного развития, включенность в достижения цивилизации, в том числе прогресса в языковой культуре. Правовая культура личности, культура языковой коммуникации, будучи компонентом правовой культуры общества и зависимой от нее величиной, отражает степень и характер ее развития, так или иначе обеспечивающего социализацию личности и правомерную деятельность индивида, соответствующую прогрессивному развитию общества и культуры в сфере права, благодаря чему происходит постоянное правовое обогащение как самой личности, так и общества.
Состояние научной разработанности темы. Вопрос о связи права и языка, права и культуры весьма сложен и не однозначней. Выдающиеся правоведы прошлого - П.И.Новгородцев, И.А.Ильин, Л.И.Петражицкий, Е.В.Спекторский, Б.Н.Чичерин - внесли большой вклад в развитие национальной правовой культуры как способа существования человека в системе социальных отноше-
7 ний, как способа социальной деятельности и как объективированного результата этой деятельности.
Проблемы права и языка поднимались и рассматривались в рамках феноменологического направления в праве. Именно для этого направления оказались особенно важны вопросы о месте и роли языка в жизни социума и в историческом становлении общественных и государственных институтов. В истории правовой науки (как в теории права, так и обществознании) отчетливо формируется потребность в постижении внутренней взаимосвязи языка и социальных феноменов, а на этой основе - разработки и лингвистики, и социально-политических, и социально-правовых учений. Под влиянием идей Э.Гуссерля феноменологический метод интерпретации правовых явлений разрабатывал видный немецкий правовед конца XIX в. А.Рейнах. В основу феноменологии Рейнаха, в которой можно усматривать некоторые варианты позднейшей герменевтики, был положен принцип построения априорного учения о праве. Под влиянием идей феноменологии Э.Гуссерля развивалась и методология другого видного немецкого мыслителя - Макса Шелера, для творчества которого характерна тема противопоставления идеального мира ценностей и наличного реального бытия. Поэтому в интерпретации права и разработке вопросов о роли языка в праве Шелер исповедовал ярко выраженный аксиологический подход. На этом фоне впечатляющей была разработка данной проблемы М.Хайдег-гером. Суть его "герменевтики фактичности" состоит в том, чтобы в разработке герменевтической рефлексии научная тема гарантировалась самими фактами. Понимание смысла текста должно прежде всего быть заверено системой фактов и осуществляться с "методологической осознанностью". А это есть не что иное как требование объективности в гуманитарном познании. Хайдеггер и Га-дамер стремились преодолеть субъективизм герменевтической методологии
своих предшественников, особенно там, где речь шла об истолковании социально-правовых феноменов.
Реальность существования проблемы, ее комплексный характер, требующий приложения разнопрофессиональных исследовательских усилий, определяют диапазон анализа феномена интерпретации. Этот анализ имеет многоуровневую структуру, включающую, во-первых, разработку интерпретации с логической точки зрения в рамках металогики и математики (работы А.Черча, Х.Карри, С.Клини и др.). Во-вторых, исследования, анализирующие процесс построения интерпретационных схем в современной правовой теории (работы Р.Ципелиуса, Р.Алекси, М.Вальтера, Р.Мюллера, К.Роля и др.).
В отечественной юридической литературе также широко обсуждались вопросы отношения языка и права на стыке юридической, лингвистической, исторической и других наук, что подтверждает высокий уровень актуальности и востребованности данной проблематики.
Одним из первых обратился к этим вопросам А.А.Ушаков в монографии "Очерки советской законодательной стилистики" (1967), в которой рассматривались вопросы функций языка в праве, законодательной и языковой политики, содержания и форм законодательной языка и др. До настоящего времени книга А.А.Ушакова остается одной из наиболее значимых в этой области.
Большой вклад в разработку проблематики внес А.С.Пиголкин. Особое внимание обращает на себя вышедшая в 1990 году под его редакцией коллективная монография "Язык закона", где всесторонне рассматриваются самые разнообразные вопросы, начиная с роли языкознания в совершенствовании законодательного стиля и заканчивая практическими вопросами организации терминологической службы по законодательству.
Детальная разработка вопросов толкования права содержится в работе В.Н.Карташова "Введение в общую теорию правовой системы общества"
(1998). Формы и структуры правовой нормы, а также проблемы интерпретации определения правовой нормы рассматривал В.Г.Антропов в книге "Правовая логика: структура правовой нормы" (1999).
Однако представляется недостаточным использование при разработке данной проблематики новейших достижений герменевтической методологии. Из числа публикаций последних лет можно указать лишь работы В.Н.Суслова "Герменевтика и юридическое толкование" (1997), Фалева Е.В. "Герменевтика Мартина Хайдеггера" (1995), коллективную монографию " Герменевтика: история и современность" (1985).
На стыке юридических и лингвистических дисциплин нередко работают и представители филологической науки. Прежде всего их внимание привлекают проблемы правовой терминологии. Как в отечественной, так и в зарубежной лингвистике существует множество работ, посвященных теории термина, а также исследованиям частноотраслевых систем, их развитию, системным лингвистическим и экстралингвистическим характеристикам, функционированию отдельных терминологических единиц. Наиболее важные теоретические работы в области отечественного юридического терминоведения связаны с именами таких ученых, как Т.М.Балыхина, М.А.Брицын, Г.О.Винокур, А.С.Герд, Б.Н.Головин, В.П.Даниленко, Т.Л.Каделаки, Л.А.Капанадзе, Р.Ю.Кобрин, Т.С.Коготкова, Т.В.Крючкова, Л.Л.Кутина, В.М.Лейчик, Д.С.Лотте, Е.Ф.Мицина, Н.Г.Михайловская, А.И.Моисеев, А.А.Реформатский, В.М.Савицкий, А.В.Суперанская, Н.П.Тимофеева, Е.Н.Толикина, и др.
Однако исследования юридической терминологии ограничиваются определенными временными рамками, типами терминов (например, составными, терминами одной отрасли права и т.д.). В них часто отсутствуют четкие критерии выделения терминов, не разработана дифференциация видов специальных лексем (терминов и номенов, например).
Восполняя пробелы, существующие в отечественной науке в вопросах о применении герменевтической методологии в праве, мы опирались на идеи, разработанные в трудах авторов Х.А.Арзикулова, С.С.Алексеева, Л.И.Антоновой, В.М.Баранова, С.В.Боботова, Ю.И.Гревцова, В.П.Казимир-чука, В.Н.Карташова, Д.А.Керимова, А.П.Комарова, В.Н.Кудрявцева, В.В.Лазарева, В.В.Леонтовича, Е.А.Лукашевой, Д.И.Луковской, Н.И.Матузова, В.С.Нерсесянца, Л.А.Николаевой, А.С.Пиголкина, И.Ф.Покровского, В.П.Сальникова, Л.Б.Тиуновой, А.А.Ушакова, Е.И.Шендельса, Б.С.Эбзеева, А.И.Эки-мова, Л.С.Явича и др.
Анализ актуальности темы, степени ее разработанности и перспектив развития определяют стратегию и цель диссертационного исследования.
Объектом исследования является право и язык как социокультурные феномены в их взаимосвязи, взаимовлиянии и взаимодействии в предметном поле исторических, социально-политических и духовных процессов в обществе и государстве, а также историко-правовые и теоретические аспекты формирования представлений о роли языка в системе права в свете современных юридических проблем, возникающих в процессе правового строительства, и основных положений герменевтики.
Предметом исследования являются исторические и методологические вопросы формирования герменевтической интерпретации, толкования нормативно-правовых документов, особенностей понимания юридического текста в интерпретационной практике, а также места юридической терминологии в общей системе научных понятий.
Цель работы заключается в том, чтобы комплексно исследовать на основе как общетеоретических идей теории права и государства, так и выводов отраслевых юридических наук, определить место и значение языка в формировании юридических понятий и категорий, взаимосвязь права и языка в аспекте фор-
11 мирования правовой культуры личности, выявить особенности герменевтической интерпретации в системе методологии теоретико-правового исследования.
В результате автором решались следующие задачи:
исследовать историю трактовки взаимосвязи права и языка в истории правовой мысли и выявить методологический потенциал герменевтики как науки понимания и истолкования социокультурных феноменов;
раскрыть теоретические и эвристические возможности герменевтики в качестве одного из методов интерпретации юридических текстов;
с учетом классических трактовок соотношения права и языка проанализировать принципы герменевтической интерпретация в системе методологии теоретико-правового исследования;
опираясь на результаты историко-правового и лингвистического анализа, изучить процессы становления языка права, юридической терминологии и правоведения в истории российского государства;
провести методологический анализ понятия интерпретации в единстве исторического и логического процессов его образования в системе научно-теоретического знания в теории и истории права и государства;
выявить стилистические особенности, формы законодательного текста и композиции законодательной литературы;
определить систему языковых средств, посредством которых дается научная интерпретация явлений в сфере права;
обозначить место юридической терминологии в общей системе научных понятий, раскрывающих существенные черты и характеристики социальных феноменов;
обосновать необходимость системного, комплексного, интегративного подхода в процессе изучения и разработки правовой терминологии;
выделить на основе выводов отраслевых юридических наук, теории философии и социологии права важнейшие функции правовой культуры в развитии права и языка;
сформулировать научно-практические рекомендации, направленные на повышение эффективности методологического инструментария теории права и государства, совершенствование юридической терминологии в процессе подготовки и интерпретации нормативно-правовых документов.
Методологическую основу исследования составляют общенаучный метод и вытекающие из него частно-научные методы познания: нормативно-логический, структурно-функциональный, историко-юридический, сравнительно-правовой и др. Анализ системы взаимосвязи права и языка, раскрытие ее содержания и установление взаимосвязей между двумя социокультурными феноменами проводилась на основе методов юридической и лингвистической наук. Конкретные формы взаимоотношения между правом и языком определялись при помощи анализа правовых актов и нормативно-правовых документов, изучения практики их функционирования.. Этот анализ позволил выявить наиболее существенные тенденции развития юридической терминологии и стилистики.
Научная новизна. Диссертация представляет собой комплексное, логически завершенное монографическое исследование, посвященное анализу роли герменевтики в праве, которая раскрывается в историческом контексте становления правовой науки.
В работе предпринята одна из первых в современном отечественном правоведении попыток комплексного и систематического рассмотрения общетеоретических проблем данной темы на стыке ряда отраслей знания - теории и истории права и государства, истории правовых учений, философии права и лингвистики. С учетом уровня современной методологии юридического иссле-
13 дования показано значение герменевтики в юридической интерпретации. Впервые в отечественной юридической литературе на основе анализа первоисточников и критической литературы дается комплексная характеристика феноменологического направления в философии права (Э.Гуссерль, М.Хайдеггер, А.Рейнах, Х.Г.Гадамер).
Дана характеристика особенностей языковых средств в праве и при подготовке юридических документов. Впервые в юридической литературе рассматриваются вопросы истории и теории герменевтики в корреляции с особенностями становления и развития юридической терминологии, места лингвистки в интерпретационной практике.
Результаты исследования непосредственно сопряжены с анализом современной правовой базы Российской Федерации, композиции и языка существующего законодательства. Впервые показано значение толкования закона как одного из важнейших средств уяснения правовых норм. В свете полученных результатов рассматриваются теоретические и практические вопросы совершенствования правовой культуры личности и общества.
Новизной отличается также анализ актуальных проблем теории права и государства на стыке юридических, философско-правовых и филологических дисциплин.
Теоретическая значимость исследования заключается в том, что сформулированные в нем теоретические положения и выводы развивают и дополняют ряд разделов общей теории и истории права и государства, истории политических и правовых учений, развивают методологию теоретико-правового и исто-рико-правового анализа. Исследуемые в диссертации проблемы методов правовой науки, юридической терминологии, правовой стилистики и др. относятся к числу фундаментальных проблем современной юридической науки, расширяют
возможности системного подхода в праве, их научное осмысление обусловливает теоретическую значимость и ценность проведенного исследования.
Практическая значимость исследования состоит в том, что выводы, полученные в ходе исследования, можно использовать в процессе преподавания теории и истории права и государства, истории политических и правовых учений, отраслевых юридических наук, а также в философии права, в исторической и филологических науках. Содержащиеся в диссертации рекомендации по совершенствованию языка действующего законодательства могут найти практическое применение в законотворческой деятельности и нормотворческой деятельности государственных органов, способствовать развитию профессиональной правовой культуры законодателей и правоприменителей.
Работа будет полезна в области правотворчества, законодательной техники, применения правовых норм, толкования норм права, совершенствования механизмов правового регулирования, а также воспитания правовой культуры личности и формирования правосознания, соответствующего реалиям рубежа XXI века.
Результаты исследования используются автором в процессе чтения спецкурса "Лингвистика в сфере законотворчества" в Ставропольском государственном университете.
Апробация результатов исследования.
Основные положения, выводы и рекомендации исследования содержатся в опубликованных работах автора. Результаты исследования обсуждались и были одобрены на кафедре теории права и государства, а также получили апробацию в выступлениях автора на научно-практических конференциях и симпозиумах: межвузовской научно-практической конференции "Использование зарубежного опыта в деятельности органов внутренних дел Российской Федерации" (27-28 мая 1993 г., Санкт-Петербург); конференции "Герценовские чтения"
15 Иностранные языки" (5-7 мая 1993 г., Санкт-Петербург); международном симпозиуме "Права человека и статус правоохранительных органов" (3-4 марта 1994 г., Санкт-Петербург); конференции "Герценовские чтения" Иностранные языки" (14-16 мая 1993 г., Санкт-Петербург); 5-ой международной конференции "Семантика языков единиц" (апрель 1996 г., Москва); межвузовской научно-практической конференции "Православие и правоохранительная деятельность в России" (24 октября 1996 г., Санкт-Петербург); научной конференции докторантов, адъюнктов и соискателей "Проблемы теории и практики в условиях формирования правового государства" (19 декабря 1996 г., Санкт-Петербург); международной научно-практической конференции "Социально-правовые и психологические основы деятельности органов внутренних дел и внутренних войск МВД России: проблемы теории и практики" (20-21 марта 1997 г., Санкт-Петербург); региональной научной конференции "Актуальные проблемы теории права" (29 апреля 1997 г., Ставрополь); международной научно-практической конференции "Международное сотрудничество правоохранительных органов в борьбе с организованной преступностью и наркобизнесом" (25 июля 1997 г., Санкт-Петербург); научной конференции "Международные языки и их роль в современном мире" (1997 г., Нижний Тагил); заседании "Круглого стола" журнала "Государство и право", посвященного 47-й годовщине Дня прав человека, "Принципы, основания, пределы ограничения прав и свобод человека по российскому законодательству и международному праву" (10-11 декабря 1997 г., Нижний Новгород); региональной научно-методической конференции "Теория слова, предположения, текста в русском языке" (17 апреля 1998 г., Ставрополь); региональной научно-методической конференции "Актуальные вопросы юридической науки" (23 апреля 1998 г., Ставрополь); 6-й международной конференции "Семантика языковых единиц" (апрель 1998 г., Москва); международной научно-практической конференции "МВД России - 200 лет"
16 (28-29 мая 1998 г., Санкт-Петербург); заседании международного "Круглого стола" "Право граждан на информацию и защита неприкосновенности частной жизни" (26-27 мая 1998 г., Нижний Новгород); Всероссийской научной конференции "Семантика языковых единиц разных уровней" (23-24 сентября 1998 г., Махачкала); региональной научно-методической конференции "Совершенствование российского законодательства на рубеже XXI века" (27 апреля 1999 г., Ставрополь); Всероссийской научной конференции "Актуальные проблемы совершенствования российского законодательства (региональный аспект)" (20-21 мая 1999 г., Ставрополь); международной научно-практической конференции "Современная социология права: Россия - Восток - Запад" (2-4 июня 1999 г., Санкт-Петербург).
Структура диссертации. Цели и основные задачи, поставленные в диссертационном исследовании, определили структуру и логику работы, которая состоит из введения, четырех глав, включающих одиннадцать параграфов, заключения, списка литературы.
Становление проблемы взаимосвязи права и языка в истории правовой мысли
Жизнь общества состоит из взаимосвязей элементов — взаимосвязей, часть которых осуществляется в ходе сиюминутных действий и реакций на них, а часть воплощена в виде устойчивых образований — в учреждениях и законах, установленных порядках о предметах собственности, в языке и средствах коммуникации. Все социальные взаимовлияния и взаимодействия возникают на основе определенных интересов, целей, стремлений, образующих в то же время единую ткань культуры, которая обретает свою общественную реализацию в действиях индивидуумов, выступающих рядом друг с другом и достигающих своих целей совместными усилиями, равно как и отстаивающих свои частные интересы и противоборствующих с остальными членами общества. Такой материал жизни общества может существовать достаточно долго, все то время, пока эти многообразные формы по очереди, время от времени вбирают его в себя; и наоборот, неизменная форма взаимовлияний может наполняться самыми различными содержаниями.
Так, некоторые нормы и результаты общественной жизни в равной мере могут быть обусловлены как взаимодействием противоборствующих друг другу сил, так и регламентацией низших элементов социальной структуры высшими; многочисленные социальные интересы порой охраняются семейной организацией, чтобы впоследствии или в другом месте перейти под контроль чисто профессиональных объединений или государственной администрации. Одной из наиболее типичных форм общественной жизни, тех прочных, устойчивых жизненных норм, посредством которых общество обеспечивает целесообразное с его точки зрения поведение своих членов, является обычай — в обществах с низким уровнем развития культуры это вообще типичная форма регулирования социально необходимой деятельности.
Именно эти условия, необходимые для выживания общества, которые позже, с одной стороны, кодифицируются в виде права, и государственная власть обязывает соблюдать их, а с другой стороны, их выполнение во многом предоставляется на усмотрение отдельной личности, ставится в зависимость от их свободной воли, — в узких и примитивных социальных образованиях и структурах их соблюдение гарантируется с помощью того своеобразного надзора окружающих над индивидуумом, который зовется обычаем. Обычай, право, свободные нравственные убеждения индивидуума — все это различные способы связи социальных элементов, содержанием которых являются одни и те же заповеди, существующие у различных народов в различные времена.
Формы, посредством которых людское сообщество создает для себя гарантию правильного поведения индивидуума, не могут быть устойчивыми, если они не закрепляются в языке, который является уникальным средством хранения и передачи социальной информации, а также управления поведением личности.
Именно здесь его функции пересекаются с функциями права, накладываются друг на друга, взаимодополняют друг друга. Трудно найти науку, которая имела бы такие многообразные связи с юриспруденцией, как языкознание. Это объясняется спецификой предмета науки - самого языка, и той областью человеческой культуры, которой занимается право. Язык, как и право, представляет собой прежде всего явление социальное, так как оба феномена создаются обществом, обслуживают его членов как основное средство общения и взаимодействия в обществе и является одним из необходимых условий существования государства.
Поэтому как право, так и язык входит в круг общественных дисциплин и связан с философскими, историческими и социологическими науками, также изучающими жизнь общества. Язык и право - специфически человеческое явление, язык - одновременно и продукт мышления человека, и материальная форма мышления, выражающая правовые нормы. С помощью языка люди выражают свои идеи, мысли, делая их доступными для себя и для других.
Поскольку язык и право представляет собой средство реализации человеческой мысли, они делают возможным само существование и развитие как культуры в целом, так и правовой культуры в частности, Оба феномена являются инструментом, регулятором во всех областях человеческой деятельности во всех областях.
В эпоху античности и в средние века языкознание и правоведение в Европе было неотъемлемой частью философии; они еще не отпочковались от нее в качестве самостоятельной дисциплины, что объяснялось господством философской мысли, с одной стороны, и не разработанностью самого языкознания, с другой.
Только в XVIII-XIX веках происходит становление языкознания и юриспруденции как самостоятельной отрасли науки, но ее тесная связь с философией, логикой и психологией сохранилась.
Вопросы языкознания никогда не обходили вниманием крупнейшие мыслители прошлого, внесшие значительный вклад в самые разные области теоретического знания, особенно в сфере правоведения. Это обогащало науку о языке и праве, но вместе с тем затрудняло научное исследование, так как границы предмета науки оставались нечетко очерченными. Локк и Лейбниц, Пуфен-дорф и Гоббс, Гердер и Кант рассматривали проблемы языка в контексте правовой проблематики, а в своих правовых произведениях касались, в том числе, и вопросов о роли языка в жизни общества и государства1. Большой вклад в теоретическое осмысление проблематики языка внесли работы И.Г.Гердера "Исследование о происхождении языка", "Идеи к философии истории человечества", Ф.В.И.Шеллинга "Система трансцендентальной философии", Г.В.Ф.Гегеля "Феноменология духа".
Если говорить о языкознании, то первая попытка отделить эту область знания от общественных дисциплин относится к середине XIX в., к эпохе расцвета естествознания, в развитии которого был произведен переворот благодаря учению Дарвина. Влияние дарвинизма сказалось и на науке о языке. В языкознании появилась натуралистическая школа, возглавляемая немецким ученым Шлейхером. Шлейхер пытался перенести законы биологии на "языковой организм", рассматривая языкознание как науку естественную. Для языкознания это не означало "освобождения", так как оно оказалось "в плену" у естественных наук.
Герменевтическая интерпретация в системе методологии теоретико-правового исследования
С учетом опыта научного познания в XX столетии можно сказать, что развитие методологических и понятийных средств юридической науки и его адекватное теоретико-методологическое осмысление предстает одним важнейших из факторов ее прогресса, трансформации с учетом необходимости осмысления новых социально-правовых реалий.
Являясь итогом опыта науки, научные понятия и методология научного исследования аккумулируют знание и выступают относительно самостоятельным уровнем его систематизации. Последующее применение систематизированного в понятиях научного знания превращает их универсальное научное средство, направленное на дальнейшее развитие познавательного процесса и практической деятельности. Поэтому закономерен тот факт, что кардинальные преобразования науки предстают как радикальное изменение научной методологии и в ситуации смены научных парадигм ее методологический аппарат конституируется в качестве объекта специального анализа. Нацеленный на выявление закономерностей формирования и совершенствования методологических средств, подобный анализ служит дальнейшему развитию познавательного процесса, выступая внутренним фактором его оптимизации и эффективности реализации как в фундаментальном, так и в прикладном направлении развития правовой науки
Специальная работа с понятиями юридической науки участвует в реализации проективно-конструктивной, программирующей функции научно-теоретического сознания по отношению к практической деятельности человека; с овладением понятийно-категориальной системой науки, методологическим искусством ее преобразования увязана нравственно-правовая социализация субъекта, его профессиональная мобильность, и, в конечном счете, его конституи-рование в качестве члена научного сообщества, профессионального теоретика-правоведа.
Отмечая влияние анализа методологических средств правовой науки на ее развитие, правомерно говорить о взаимовлиянии, поскольку характер этого анализа обусловлен конкретно-историческими особенностями правоведения, масштабом его преобразовательного влияния на социокультурную реальность. Анализ категориально-понятийных и методологических средств современной правовой науки приобретает ряд качественно новых особенностей: во-первых, существенно расширяется его сфера в связи с появлением принципиального нового типа понятий — общенаучных — и формированием в результате сложно структурированной системы юридических категорий; во-вторых, становится доминирующей ориентации на исследование динамических характеристик правовых систем, включенных во многоуровневую сферу социально-детерминирующих отношений; в-третьих, возникает необходимость в системном представлении динамики понятийных образований и методологического инструментария правовой науки.
Поэтому развертывание анализа понятийного аппарата и совокупности методов научной интерпретации в условиях кардинального преобразования правовой науки на рубеже XXI столетия является одновременно процессом усложнения самого способа осуществления анализа, трансформацией его методологического стандарта. В результате нетривиальной становится проблема теоретико-гносеологического и методологического обеспечения нового варианта анализа, ориентированного на представление правового феномена как целостного образования в контексте развивающейся социокультурной реальности.
Актуальность этой проблемы определяется также потребностью в позитивном основании для критики попыток постпозитивизма "сорвать покров мистики с концептуальных изменений". В результате этих, подчас оригинальных попыток не вскрывается механизм формирования и развития понятий и методологии юридической науки, поскольку предлагаемый способ исследования основан на абсолютизации нормативно-технологического аспекта и индифферентном отношении к предметно-содержательному компоненту подобного анализа, т.е. само по себе включение исследования в проблемное поле системно-динамических характеристик права не гарантирует адекватности модели процесса их изменения.
Разработка понятия интерпретации фокусирует отмеченные выше особенности анализа категориально-понятийного аппарата и методологического инструментария отечественной юридической науки в ситуации ее перехода на более высокий уровень развития с учетом мирового опыта. Содержательная и функциональная определенность данного понятия делает его достаточно репрезентативным в качестве модели концептуальных изменений в юридической науке. Далее, ряд особенностей современного этапа познавательного процесса придают феномену интерпретации в правовой науке новый исследовательский статус. Интенсивная теоретизация научного знания, во-первых, значительно усложняет его структуру, вводя новые уровни опосредования между теоретическими построениями и отражаемым объектом. Во-вторых, она активно инициирует метатеоретические изыскания, для которых необходимо соответствующее методологическое и логико-лингвистическое обеспечение, а значит и специализированные языковые средства: в складывающейся теоретико-познавательной ситуации интерпретационному исследованию принадлежит ведущая роль. Его задействованность в совершенствовании способов манифестации и трансляции научного знания актуализирует разработку проблемы интерпретации и в связи с компьютеризацией науки: дальнейшее развитие инфосферы, оптимизация способов выявления и представления человеческих знаний для использования в системе права требуют развернутого программно-лингвистического обеспечения. Вследствие активной формализации научно-теоретического знания для современной юридической науки оказывается нетривиальной, во-первых, ситуация поиска предметной области для теоретической схемы, во-вторых, процедура экспертизы умозрительных конструкций, в которую включена интерпретация, рпособная установить их научно-теоретическую "благонадежность".
Языковые средства в сфере права
Как было показано в первой главе диссертации, язык, как и право, представляет собой прежде всего явление социальное, так как оба феномена создаются обществом, обслуживают его членов как основное средство общения и взаимодействия в обществе и является одним из необходимых условий существования государства. Одним из системных методов, реализуемых как в сфере права, так и в области лингвистики, является герменевтика. Поэтому именно на герменевтику многие исследователи справедливо возлагают надежды как на ме тод, который позволит обеспечить интегративное исследование актуальных проблем в области той и другой дисциплины.
Как было показано выше, для герменевтики характерен так называемый "обращенный" метод — от результатов к истокам познания: историческим фактам, целям, предварительным установкам, принципам и другим основаниям. Цель герменевтики, по мнению Х.-Г. Гадамера, состоит в том, чтобы понять и перенести смысловую связь из другого мира (исторического, личного и т.п.) в свой собственный1.
Юриспруденцию нельзя упрекать в отсутствии анализа языка законодателя в его отобразительно-коммуникативной функции: язык — первоэлемент и действительность законодательной мысли и вещественность законодательной во ли. Отечественные юристы при изучении языка законов в первую очередь обращают внимание на законодательную мысль и именно с этой позиции оценивают язык законодательного текста. При подходе к языку нормативного акта они выступают прежде всего как юристы, ибо их интересует выраженное правовое содержание.
Вместе с тем недостаточное внимание к лингвистике приводит к тому, что этот анализ языка законов у юристов ведется, как правило, без соответствующей языковедческой основы. В своей работе они еще мало опираются на достижения лингвистики, в результате чего разговор о языке законов осуществляется в несколько отвлеченном плане и сводится к общим рассуждениям простоте, доходчивости и других качествах языка российских законов1. Но этого мало для научного решения вопроса. Следствием такого положения дела в науке является недостаточное внимание к языку законов и в системе юридического образования. Язык законов, можно сказать, почти не изучается в юридических учебных заведениях. О нем весьма бегло говорится в общей теории права и в некоторых отраслевых учебных дисциплинах. Студенты-юристы не получают необходимых знаний о языке права. А между тем язык в деятельности юриста занимает значительное место.
Для лингвистов познание языка законов выступает как некая самоцель. Анализ его в лингвистике ведется, как правило, без учета того, каким образом слово является действительностью законодательной мысли. Язык законов раскладывается по определенным языковедческим категориям, при этом не учитывается функция, выполняемая им в законодательном произведении. Изучение носит несколько формальный характер, ибо лингвистов интересует лишь само выражение, сама форма, оторванная от своего содержания. Поистине, живое растение предлагается изучать только по мертвому гербарию. Неудивительно, что при анализе языка законов в настоящее время лингвисты ограничиваются лишь беглыми замечаниями относительно роли тех или иных языковых форм1.
Что касается других разделов, то они разработаны еще слабо, а вопрос о законодательной стилистике даже не ставится2, если не считать замечаний в самом общем плане, когда в классификации функциональных стилей русского языка называют и деловой (юридический) стиль. При этом отдельные авторы ссылаются на недостаточное количество материалов для выделения других разделов.
Законодательная литература и вообще правовая письменность по своему объему так обширна (напомним, что только в нашей стране насчитывается свыше 400 000 законодательных актов), что едва ли уступает художественной литературе. Во всяком случае ее достаточно для серьезного изучения языка законов, причем отечественные ученые уже проделали некоторую предварительную работу по его изучению, по выявлению особенностей стиля законодательной терминологии как о вполне определенном явлении в языке. Так что имеется известный необходимый методологический и энциклопедический материал для того, чтобы в настоящее время сосредоточить изучение языка законов в самостоятельном разделе стилистики, из которой представляется целесообразным выделение "Законодательной стилистики (по аналогии со стилистикой художественной речи) с тем, чтобы изучение языка законов вести наравне с изучением языка художественной литературы в качестве определенной и законченной конструкции. Для такого выделения сейчас у нас нет ни объективных, ни субъективных препятствий.
Каков предмет, цели, задачи законодательной стилистики, пути и методы разрешения этих задач? Необходимо прежде ответить на вопрос о месте законодательной стилистики в системе права. В настоящее время языковедение, или лингвистика, как наука о языке делится на ряд отдельных наук, изучающих различных стороны языка. Среди них в первую очередь укажем на общее языкознание, науку-компас, имеющую методологическое значение для всех других языковых наук, изучающую природу и сущность языка в целом. Из частных лингвистических наук, применительно, например, к русскому языку, в плане нашего исследования большое значение имеют лексикология — наука о словарном составе языка, лексикография, занимающаяся собиранием и описанием словарного состава языка, и грамматики — наука о грамматическом строе языка. Имеют для нас интерес и такие науки, как семасиология, этимология и др. Небезынтересны также и исторические аспекты языковедческой науки.
Однако наибольший интерес для нашей работы представляет стилистика. Это сравнительно новая наука — ей около 30-40 лет, что в известной степени сказывается на том, что она неокончательно определили свой предмет, свои задачи, методы их решения и т.д. Большинство авторов под стилистикой понимает науку о нормах наиболее целесообразного употребления имеющихся в языке возможностей и средств1 (лексических, грамматических и др.), которая является органическим продолжением и строит свои нормы на основе норм указанных выше лингвистических наук, в особенности лексикологии и грамматики.
Особенности становления и развития юридической терминологии
Проблема формирования и совершенствования специальной правовой лексики — одна из наиболее сложных и важных тем современных лингвистических исследований. В зарубежной литературе по методологическим вопросам права существует множество работ, посвященных как теории термина так и исследованиям частноотраслевых систем, их развитию, системным лингвистическим и экстралингвистическим характеристикам, функционированию отдельных терминологических единиц в праве.
Для того, чтобы дать более точное освещение этого сложного вопроса рассмотрим в общих чертах историю становления правовой терминологии и теоретического анализа этого феномена в нашей стране.
Все слова того или иного национального языка в совокупности образуют единую лексическую систему, в которую входят общеупотребительные слова, литературные, терминологический фонд со всеми его профессиональными разновидностями, просторечная лексика, ее жаргонный пласт, различные архаизмы и неологизмы. Литературный язык как высшее достижение лингвистической культуры данного общества отличается от всей остальной лексики тем, что он заключает в себе определенный нормативный заряд, т.е. употребление тех или иных слов (словосочетаний) подчинено определенным правилам. Поэтому такой язык считается образцовым, эталонным. И только он может быть положен в основу правовых документов и языка юридической практики.
В соответствии с современными научными воззрениями язык принято подразделять на две основные категории — разговорный и книжно-письменный. Теория стилей, имеющая более чем двухсотлетний возраст, указывает на функциональную ориентированность различных стилей литературного языка. Функциональный стиль определяется как разновидность общепринятого литературного языка, соответствующая тем или иным сферам деятельности; специфика конкретного стиля обусловлена особенностями и задачами общения в данной области человеческих отношений1.
Зарождение права неразрывно связано с формированием государства. Государство - универсальное явление человеческой цивилизации. Оно возникает в период разложения первобытных родовых отношений из настоятельной необходимости регулирования личностных, межличностных, групповых и социальных связей в обществе. За государственным образованием следует возникновение классов отношения которых также регулируются государством. Язык законодательства начал складываться одновременно с возникновением права. Первые юридические документы (законы Хаммурапи, законы XII таблиц, варварские правды в Западной Европе, законы Ману в Индии, Русская Правда в России и т.п.) являлись основными источниками для выработки специальной правовой терминологии, юридических конструкций. Более того, эти юридические документы служили основой для выработки общенационального языка. Многие самые ранние памятники языка того или иного народа были именно правовыми памятниками. Обычно письменный литературный язык народа закреплялся наряду с религиозными книгами в письменных юридических источниках. Языкознание изучает язык права в двух планах: в плане статическом (синхронном) и историческом (диахронном). Без диахронии нельзя понять синхронного состояния языка закона, сути права. Только при историческом рассмотрении становится ясным, как и почему создалась именно та или иная правовая система. В свою очередь, история языка и права - это часть истории народа, создавшего этот язык. Поэтому нельзя изучать историю права в отрыве от истории языка, правовой культуры народа-творца и носителя языка, так же, как нельзя изучать историю народа, не учитывая фактов истории языка. Не все стороны языка связаны с историей народа в одинаковой степени. Словарный состав - наиболее гибкая и восприимчивая к социально-политическим и общественным изменениям часть языка. В словарном составе запечатлеваются все особенности и изменения в жизни общества и государства. Изучение языковых данных может послужить источником познания как минимум двух исторических проблем:
1) происхождения народа, государства и права; 2) правовой культуры народа на разных этапах ее развития.
Это можно показать на примере изучения прошлого осетинского народа. Обитатели центральной части Кавказа - осетины до Великой Октябрьской социалистической революции не имели своей письменности, так что изучить их историю по письменным документам было невозможно. Происхождение и история осетин, их государственности оставались малоизученным явлением до тех пор, пока лингвисты не пришли на помощь историкам, историкам права. Научный анализ осетинского языка помог восстановить историю общественно-политического и правового уклада народа на протяжении 2000 лет. Прежде всего удалось выяснить, что осетинский язык относится к иранской группе индоевропейской семьи языков, он связан с языками скифов и сарматов, населявших в древности юг России. Отсюда можно предположить, что предки осетин входили в состав скифских племенных образований, обитали в прошлом в южно-русских и северо-кавказских степях, откуда и пришли в среднюю часть Кавказа. Осетинское слово со значением пленный, раб связано по происхождению с иранским словом торговля. Это значит, что в прошлом раб был товаром, а главным источником получения рабов была война, пленение. Тесная связь существует между языкознанием и историей материальной культуры. Историк права и языковед, как было показано в первой главе диссертации работают вместе над восстановлением прошлого, и только благодаря их совместным усилиям науке удается проникнуть в глубь веков и восстановить правовую культуру и быт давно исчезнувших народов, примером может служить раскрытие тайны народа Урарту, основавшего свое государство в Закавказье, у озера Ван. Впервые имя Урарту упоминается в надписях ассирийского царя Салманассара I в XIII в. до н.э. В последний раз оно встречается в одной из надписей персидского царя Дария около 520 г. до н.э. На протяжении этих семи столетий существовало государство Урарту, о котором до последнего времени были известны только самые общие сведения. Подробности их истории, государственности, особенностей правоотношений оставались неизвестными.
