Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Лексико-семантические параметры текстовых характеристик понятия вопросительности 13
1.1. Стилистические основы грамматикализации вопросительных предложений 13
1.1.1. Семантико-синтаксическая сущность вопросительного предложения 16
1.1.2. Оттеночно-коннотационные нюансы в разновидовом содержании вопросительного предложения 19
1.1.3. Конситуативная обусловленность коннотативных значений вопросительных предложений 26
1.2. Семантические реализации коммуникативных коннотаций при взаимозависимости 34
1.2.1. Определение типа вопросительного предложения 34
1.2.2. Теоретические предпосылки коннотативных реалий при взаимозависимости 42
1.2.3. Контекстуальная обусловленность коннотативных реалий при взаимозависимости 54
1.3. Контекстуальная обусловленность семантики коннотации при взаимозависимости 57
1.3.1. Языковые средства реализации риторического вопроса 57
1.3.2. Инновации коннотативных значений при взаимозависимости 63
1.3.3. Контекстуальная обусловленность коннотативных значений при взаимозависимости 65
1.4. Конситуативная обусловленность семантики коннотации при взаимозависимости Тг 72
1.4.1. Интегративность вопросительных предложений в монофоническом тексте 72
1.4.2. Семантико-синтаксические аспекты реализации вопросительных предложений в авторской интерпретации 89
Выводы к первой главе 98
Глава 2. Контекстуальные инновации в вопросительных предложениях 101
2.1.1. Контекстные уровни 101
2.1.2. Контекстуальная сущность коннотации в реализации коммуникативно обусловленного вопроса 102
2.1.3. Семантическая сущность контекстуальной коннотации при 118
пробеле
2.2. Текстовая обусловленность функций лингвосемантических вопросительных предложений 134
2.2.1. Понятие структуры текста и заголовок 134
2.2.2. Вопросительные предложения в заголовках текстов 138
2.2.3. Препозиция вопросительного предложения в текстовой реализации 148
2.2.4. Постпозиция вопросительного предложения в текстовой
реализации 156
Выводы ко второй главе 163
Заключение 166
Список литературы 171
- Стилистические основы грамматикализации вопросительных предложений
- Семантические реализации коммуникативных коннотаций при взаимозависимости
- Контекстуальная сущность коннотации в реализации коммуникативно обусловленного вопроса
- Текстовая обусловленность функций лингвосемантических вопросительных предложений
Введение к работе
Предметом исследования предлагаемой диссертации являются тек-стообразующие функции вопросительного предложения, анализ которых осуществляется на базе авторской речи художественного текста. Среди работ, посвященных вопросительному предложению (а их накопилось значительное количество), отсутствуют, насколько нам известно, такие, которые описывали бы это явление в составе авторской речи как одного из основных видов художественного повествования. В других видах повествования вопросительное предложение освещено относительно полно (в прямой и несобственно-прямой речи) (Вайс, 1963,1964; Дмитриева, 1966; Гончарова, 1969,1977; Кусько, 1980), хотя его особенности на уровне коннотаций остаются не раскрытыми в полной мере. По признанию же ведущих лингвистов, коннотация - это «весьма интересная и перспективная область лингвистического исследования в плане контекста» Колшанский, 1980: 51). Коннотации, как известно, непосредственно относятся к сфере стилистики, и показ стилистических потенций такого хотя и распространенного в функционирующем языке, но по своей сути не типичного для авторской речи явления, как вопрос, представляет бесспорный интерес для немецкого языкознания.
Актуальность исследования состоит именно в том, что раскрытие функциональных свойств объекта ориентировано в нем на глубинный план текстовой организации, который не постижим в плоскости поверхностного наблюдения - план семантики и стилистики текста. Оттенок же дополнительной актуальности ему придаст то обстоятельство, что в связи с рассмотрением вопросительного предложения решаются проблемы грамматической стилистики, на настоятельную необходимость разработки которой неоднократно указывалось в последние годы.
В грамматической стилистике сложились и в принципе возможны два подхода к изучаемому явлению: от его внешней формы к значению и стилистическим функциям, или от определенного стилистического эффекта к форме
представления, т.е. к средствам, которыми он может быть достигнут (Ullmann, 1972: 131). Мы попытаемся исходить в работе из формы и типовых вариантов вопросительного предложения, чтобы выяснить затем, какие коннотативные значения они могут реализовать в разных контекстах и какие композиционные функции выполнять в структуре художественного текста, представляемого авторской речью.
Правомерно утверждать, что вопросы образуют обширный, неоднородный по оформлению, содержанию и коммуникативному заданию класс предложений. Как особый коммуникативный тип высказывания, вопросительное предложение воплощается синтаксически полносоставными и не-полносоставными, специфически вопросительными и «невопросительными» формами, обладающими порядком слов повествовательного предложения. Его формальная и смысловая неоднородность создают трудности и при определении самого понятия «вопросительное предложение», и при вычленении типов вопросительных предложений, их классификации (Мухин, 1970: 65).
В диссертации различные определения и классификации вопросительных предложений подробно обсуждаться не будут, поскольку эта сторона проблематики уже получила освещение в ряде работ (Бабкина, 1980). Для данной работы важнее другая сторона - функции и значения вопросительного предложения. На основании существующих в лингвистике взглядов можно в целом утверждать, что содержательным признаком и общим коммуникативным заданием вопросительного предложения является запрос об информации. Что же касается более конкретного содержания прагмакоммуникативных заданий, то они не определены окончательно и однозначно, причем в качестве наиболее типичных среди них и в значительной степени обобщенных, называются, в частности, три: функция выражения желания спрашивающего получить сведения вместе с выражением просьбы удовлетворить его желание; функция сообщения содержания того, на чем сконцентрирован интерес говорящего; функция указания перспективы ответа (Фирбас, 1972: 56). Все эти функции реализуются в функционировании языка, в текстах вообще, тогда как
6 в том виде текстового изложения, который является авторской речью, правомерно предполагать реализацию только двух последних функций: здесь не может быть прямой постановки вопроса из желания получить конкретные сведения в ответе, т.е. не может осуществляться первая функция.
Между общим содержанием, общим коммуникативным заданием вопросительного предложения (запросом об определенной информации) и его типовой формой представления в немецком языке наличествует взаимообусловленная связь. Форма-структура вопросительного предложения характеризуется следующими конструктивными чертами:
спецификой интонационного оформления;
порядком слов;
признаком наклонения (изъявительного-сослагательного) в употреблении глагола сказуемого (Moskalskaja, 1983: 246);
определенным соотношением между темой и ремой: рема, составляющая коммуникативный центр предложения, реализуется в вопросе компонентом, выражающим поиск (Валимова, 1978а: 29), и может считаться открытой в содержательном плане (Блох, 1976: 18). Она обычно предшествует теме.
Главную коммуникативную значимость в контекстно (ситуативно) реализуемом вопросе могут иметь и денотативный и коннотативный компоненты его содержания. Например, в прямой речи, т.е. в диалоге, когда говорящий обращается за информацией к партнеру речи, коммуникативно важны денотативные значения вопроса - вопросительность и адресация кому-то. В авторской же речи, когда нет прямого запроса информации и прямого партнера, важность приобретают коннотативные значения вопроса - разнообразные созначения, имплицирующие эмоциональное состояние отправителя информации (автора) или его отношение к описываемому, они должны быть как бы запрограммированы самой постановкой вопроса. Пока это высказывается как гипотеза, которая подлежит доказательству по ходу исследования.
Авторская речь выбрана для наблюдения не случайно: она образует
основу текстового строения, являясь доминирующей формой повествования в подавляющем большинстве художественных текстов (Лесскис, 1964: 92-93), под нею подразумевается та часть литературного произведения, «в которой автор обращается к читателю от себя, а не через посредство речевых характеристик персонажей» (Ахманова, 1969: 387). В соответствии с его претворением в работе данному определению придаются некоторые уточнения:
понятие «читатель» используется равнозначно понятию «реципиент информации художественного текста», или в более узком и частном значении - «партнер речи автора». Используя вопросительную (а также и побудительную) форму предложения автор может обращаться не только к читателю, но и к самому себе и (реже) к персонажам произведения;
понятие «автор» предполагает не столько создателя текста литературного произведения, сколько рассказчика (говорящего), от имени которого ведется повествование;
авторская речь может быть полифонической, многоголосой, когда в ней должны получить выражение несколько позиций или точек зрения на предмет. Она существует наряду с более обычной, одноголосой или монофонической авторской речью. В речи первого вида автор/рассказчик обращается к читателю, к самому себе или к персонажу произведения; в речи второго зада голоса читателя и персонажей не оформляются по правилам прямой речи, а подчиняются структурным особенностям того способа изложения, в который они включены.
Материал наблюдения, составивший 5000 вопросительных предложений авторской речи, извлеченных из текстов художественных произведений немецкой литературы (итого 40 книг), в результате его предварительного просмотра позволяет наметить следующие схемы анализа в обоих указанных видах авторской речи: в монофонической авторской речи бывают представлены и должны исследоваться вопрос автора/рассказчика, обращенный к самому себе (Авт.—>Авт.), его вопрос к читателю (Авт.—>Чит.) и вопрос к персонажу (Авт.->Перс). В виде вопросительного предложения, обращенного
к самому себе, выступает и вопрос, на который автор/рассказчик отвечает сам (Авт.<-»Авт.). В полифонической авторской речи фиксируются в материале и подлежат исследованию вопрос читателя, обращенный к автору (Чит.->Авт.), вопрос персонажа, обращенный к автору (Перс—»Авт.), вопрос персонажа, обращенный к самому себе (Перс—»Перс), и диалог между двумя персонажами (Перс1—>Перс2).
Тем самым в качестве исходного момента анализа принимается система из восьми типов вопросительного предложения авторской речи:
Эти восемь типов и составят объект поэтапного и детального рассмотрения в диссертации.
Известная до сих пор попытка классифицирования вопросительных предложений в авторской речи с учетом источника и реципиента речи предпринята М.В.Буковской (Буковская, 1969: 163-165). При изучении плана рассказчика в романе от первого лица она различает:
формально-вопросительные предложения - вопросы, на которые и отвечает рассказчик, или вопросы, ответ на которые заложен в них самих;
подтвердительно-вопросительные предложения - вопросы направленные второму лицу, хотя рассказчик уже предполагает ответ на них;
подлинно-вопросительные предложения - вопросы, в которых коммуникативная целеустановка выражена наиболее отчетливо, т.к. спрашивающий желает получить ответ, не зная, каким он может быть.
В этой классификации, как видно, на первый план выдвигаются скорее функционально-содержательные признаки вопросительных предложений, чем отношения между адресантом и адресатом. Тем более ни в вышеупомянутой диссертации, ни в других работах, посвященных вопросительному предложению, не уделяется специального внимания плану коннотаций в связи с функциональной реализацией вопроса в повествовании от лица автора. Именно этими моментами предлагаемая диссертация должна отличаться от ранее выполненных исследований, более того: детальное рассмотрение коннотаций в диапазоне изучаемого явления входит в перечень ее главных целей.
При определении общего подхода к исследованию мы руководствовались следующими соображениями: подход должен быть достаточно общим, способным одинаково учесть все вышеназванные восемь типов вопросительного предложения, фиксирование и описание коннотаций не должно быть «эпизодическим», наличие коннотаций должно быть достаточным для полной иллюстрации подхода, служить его проверке и оправданию. Избираемый в соответствии с этими соображениями подход базируется на принятии уже освещенных в лингвистической литературе четырех типов взаимозависимости между грамматической единицей и контекстом (Вольперт, 1979а: 124-125): грамматическая единица и контекст равнонаправлены (Г-»Т->); грамматическая единица и контекст разнонаправлены (Г<-»Т); контекст построен при помощи систематического употребления одних и тех же единиц или при помощи регулярного и преднамеренного чередования разных единиц (Тг); единица выделяется при помощи синтаксического приема на фоне контекста, или она опускается (ЛГт). Признается также, что все типы взаимозависимостей потенциально способны обусловливать возникновение коннотаций, возможно неодинаковых или специальных для каждого типа, но это должен вскрыть анализ. Грамматической единицей считается в данном случае вопросительное предложение, и именно в его употреблении должны отразиться все постулированные взаимозависимости.
Целью диссертации является определение функциональных особенно-
стей вопросительного предложения в авторской реализации.
Поставленная цель предполагает решение следующих конкретных задач:
Выявить семантико-коммуникативный потенциал вопросительного предложения в авторской речи художественного текста.
Исследовать характер коннотаций, присущих вопросительному предложению в текстовой реализации.
Определить контекстуальные факторы, способствующие появлению тех или иных коннотаций.
Раскрыть взаимосвязь между различными текстообразующими функциями вопросительного предложения, его денотативным значением и коннотациями, реализуемыми вопросом в структуре авторской речи.
Перечисленные задачи определяют композицию работы, которая состоит из введения, двух глав и заключения. В первой главе характеризуются проблемно-теоретические аспекты исследования, очерчивается структура денотативного значения объекта, намечаются аспекты предпринимаемого исследования, производится детальный анализ эмоциональных коннотаций, во второй главе - подтекстных коннотаций, реализуемых во взаимодействии с денотативным значением вопросительного предложения, глава посвящена особым текстообразующим функциям вопросительных предложений (сильным позициям их реализации) в макроструктуре художественного текста.
Анализ проводится на материале языка и переводов немецкой художественной литературы (прозы и поэзии) XIX и XX веков.
Методика исследования основывается на семном анализе вопросительного предложения. В работе применяется также стилистический эксперимент в формах трансформации вопросительного предложения в повествовательное и эксплицирования коннотативных значений (перенос коннота-тивных значений на денотативный уровень путем восполнения предложения модальными и другими средствами). В рамках контекстуального анализа вы-
11 являются элементы, стимулирующие реализацию коннотативных значений.
Новизна работы заключается во всестороннем раскрытии коннотативных аспектов текстового использования вопросительного предложения в той составной части художественного повествования, которая называется авторской речью. Эта проблема до сих пор не получила освещения в специальной литературе, она фактически не изучена в немецком языке, несмотря на то, что вопросительному предложению здесь были посвящены самостоятельные диссертационные исследования (Фридман, 1960: 154).
Теоретическую значимость диссертации предопределяет прежде всего тот ее результат, которым вносится конкретный вклад в углубление теоретической базы лингвистики текста изучаемого языка. Он представляет собой освещение весьма сложного аспекта организации художественного текста — формируемых в нем созначений-коннотаций, их связи с денотативной линией развития текстового содержания, меняющимися в его русле частными праг-макоммуникативными установками и авторскими интенциями. Глубинный план текста представляется в динамике с точки зрения «языка в действии», это усиливает теоретическую сторону работы. Значение имеют также и те результаты работы, которые раскрывают суть и многообразие коннотаций в диапазоне реализации определенного грамматического явления, а также обосновывает само это явление - вопросительное предложение как важное звено структурно-семантической и стилистической организации текста.
Практическая значимость результатов исследования видится в возможности их использования в учебном процессе при организации спецкурса «Интерпретация художественного текста», а также в лекционно-практической работе по стилистике немецкого языка, при обучении лингвостилистическому анализу студентов факультетов иностранных языков.
На защиту выносятся следующие положения:
1. В вопросительных предложениях художественной авторской речи на денотативное значение вопроса обязательно наслаиваются коннотативные значения, которым здесь принадлежит ведущая роль в формировании тексто-
вого содержания. Вопросительные предложения обладают в целом богатым потенциалом разнообразных коннотаций, по-разному активизирующихся в разных контекстах авторской речи.
Существенным элементом структуры авторской речи художественного текста является подтекст, и вопросительные предложения способны быть важным средством создания подтекстных коннотаций.
В макроструктуре художественного текста употребление вопросительного предложения в авторской речи несет важные текстообразущие функции, обусловливаемые взаимосвязью между позицией вопроса в тексте, его композиционной ролью в текстообразовании и формируемыми при этом коннотациями.
Стилистические основы грамматикализации вопросительных предложений
Стилистика традиционно постулировала два вида вопросительных предложений: собственно - вопросительные предложения или истинные вопросы, т.е. вопросы, действительно требующие ответа, риторические вопросы, т.е. вопросы, которые не требуют ответа. Последнему виду придавалось особое значение, так как считалось, что риторические вопросы являются по существу не вопросами, а скорее утверждениями или восклицаниями в вопросительной форме, которые всегда несут определенную стилистическую нагрузку. Этот вопрос ставится для того, чтобы привлечь внимание к тому или иному предмету, явлению, эмоционально выразить утверждение. Как правило, основное внимание всех, кто исследовал это явление, уделялось представленности риторических вопросов в речи персонажей; Например, было указано на то, что вопросительные предложения более мотивационны, чем повествовательные, и поэтому их употребление связано с тем, что они больше побуждают к проникновению в суть дела и сопереживанию (Winkler, 1929: 100). Упоминалось и о том, что риторические вопросы заставляют читателя быть внимательнее, предоставляют ему паузу для размышлений и особенно подходят для вставки реплик, достигаемый же их употреблением динамизм повествования согласуется с напряжением, вызываемым самим появлением риторического вопросительного предложения (Reiners, 1964: 144).
Напряжение как признак, сопровождающий употребление вопросительного предложения в целом, подчеркивалось и грамматистами: «wir sind gewohnt, den Fragesatz als selbstandigen Satz anzusehen...Wenn wir die Spannungsfreiheit und die am Ende gewonnene Spannungsfreiheit, die Harmonie, als fur einen Satz wesentlich ansehen, so ware der Fragesatz also kein selbstandiger Satz - und im Grunde genommen ist er es auch nicht, weil die Sinneinheit erst mit der erfolgten Antwort gegeben ist.» (Boost, 1955: 65). Подобно К. Боосту в этом высказывании, и Г. Бринкман отмечал напряжение как знаменательную черту вопросительного предложения наряду с его обращенностью к партнеру («Partnersatze») (Brinkmann, 1967: 464). В.Шнейдер, рассматривая языковые факты под углом зрения грамматической стилистики, писал, что создаваемое вопросом напряжение разряжается только после паузы в полученном ответе, тем самым функция вопросительных предложений закономерно связывается с привнесением в речь беспокойства и драматического движения (Bewegung). Эта функция называется еще и нагрузкой вопроса, способствующей развитию действия («die vorwartstreibende Kraft der Fragen») (Sowinski, 1991: 109). К тому же, еще одна функция вопросов состоит в том, что они создают индивидуальное взаимопонимание между читателем, повествователем и персонажами (Schneider, 1959: 416 - 419). Г. Глинц именует это несколько иначе, как установление посредством вопросов контакта между внутренним миром говорящего и слушающего (Glinz, 1959: 92).
Велика роль вопросов в членении текста и создании живости повествования. В связи с текстообразующей потенцией, заложенной в вопросе, Г. Кюн показывает возможность употребления вопросительного предложения как композиционного средства в целях выделения и подчеркивания последующего за ним сообщения. По мнению упомянутого автора, во всех случаях постановки вопроса вырисовывается, с точки зрения коммуникативного содержания, определенная проблемность или альтернативность. В частности, риторические вопросы, которые нарушают однообразие текста и акцентируют сказанное, могут вызывать согласие или возражение, указывать на проблемы или побуждать читателя к поступкам, причем в любом случае они усиливают выразительность высказывания (Faulseit, Kiihn, 1975: 33-38). Еще более определенно об этом говорят В. Флейшер и Г. Михель, считая, что риторический вопрос связан с призывом к читателю поразмыслить над какой - либо проблемой или проследить ход мыслей партнера по коммуникации и согласиться с его мнением (Fleischer, 1993: 132).
Из этого можно сделать выводы, что во всех приведенных трактовках стилистическая значимость вопросительных предложений определяется в основном интуитивно, хотя в главных чертах оценки лингвистов совпадают. Основа выразительности вопроса главным образом усматривается в создаваемом им напряжении, т.е. в его собственной коммуникативной природе. А далее уже логично предположить, что первостепенно важную роль должен играть всякий раз контекст реализации: на это пока еще нет определенных указаний в существующих трактовках, речь идет о проблеме, нуждающейся в исследовании.
В контекстах явление языка подвержено жесткому «давлению», поэтому оно реализует как исконное, системно предписанное ему значение, так и требуемое контекстом, точнее даже ряд контекстных значений, выступающих как различного рода созначения, коннотации. При этом созначения могут оказаться даже коммуникативно более важными, чем основное значение.
Семантические реализации коммуникативных коннотаций при взаимозависимости
Как уже подчеркивалось, авторская речь является основой текстового строения, объединяющая все разнородные элементы в единое целое. В авторской речи по содержанию различаются объективный план повествования -описательные и событийные участки текста и субъективный план повествования - размышления автора. Именно «в субъективном плане повествования заложена эмоционально-окрашенная и оценочная информация» (Агроскина, 1972: 10), в оформлении которой находят применение и вопросительные предложения.
Характер употребляемого вопросительного предложения (ВП) зависит от двух факторов: от источника или адресанта и от реципиента или адресата. Источником ВП могут быть в художественном тексте, на что также указывалось, автор, читатель и персонаж. Главным признаком, по которому определяется источник ВП, является информированность/ неинформированность в отношении того, о чем спрашивается. Для автора, например, характерна информированность в отношении конкретных событий и обстоятельств, составляющих содержание текста, но неинформированность в отношении интерпретации смысла этих событий, который представляем для него такую же проблему, как для читателя. Автор информирован также об участниках изображаемых событии, но в то же время они живут в текстовом повествовании самостоятельно, по логике тех условий, в которые автор их поставил. Иначе говоря, внутренняя, психическая жизнь участников развивается дальше как бы помимо воли автора, об этом феномене свидетельствуют многие высказывания писателей. Временная неинформированность автора о смысле событий и чувствах и мыслях участников собственно и лежит в основе многих вопросительных предложений, содержащих авторские размышления:
(1) Im Hafen, vom Hafen her, uuht schon ein fruhes Schiff. Eine Barkasse schreit schon erregt. Und ein Auto. Nebenan singt ein Mann beim Waschen: Komm, wir machen eine kleine Reise. Im anderen Zimmer fragt ein Kind schon. Warum uuht der Dampfer, warum schreit die Barkasse, warum das Auto, warum singt der Mann nebenan, und wonach wonach fragt das Kind? [Borchert, S. 199]
Ср. В гавани гудит, и уже оттуда доносится гудок раннего корабля. Бар кас возбуждено кричит. И машина. Неподалеку купается и припевает мужчина: «Идем, немного попутешествуем». А в другой комнате ребенок уже задает вопросы. Почему гудит пароход, почему баркас кричит, почему машина, почему мужчина рядом поет, и о чем, о чем спрашивает ребенок?
В данном примере авторский вопрос как следствие указанной неинформированности обращен к самому автору, но ответа на него в тексте нет. Назовем такой вопрос ВП типа 1: Авт.— Авт.
Степень информированности и компетентности автора сигнализируется и избранной формой повествования. Все разнообразие повествовательных форм можно свести к двум основным, исторически сложившимся - повествованию от первого лица и повествованию от третьего лица, т.е. «изложение ведется в субъективированной или объективной форме» Чернухина, 1977: 111). Повествование от первого лица воплощает или повествователь в форме «я» («Ich-Erzahler»), сочетающий в себе две функции - участника и рассказчика, или персонифицированный рассказчик, отступающий как бы на задний план. Повествователь в форме третьего лица единственного числа (der autoriale Erzahler, Er-Erzahler) является самовыражением личного, но стоящего вне мира повествования повествователя (Брандес, 1971: 64-68). Если автор-повествователь от третьего лица (или в терминологии К.Н. Агаровой и ПА. Лесскис «в III форме») (Атарова, Лесскис, 1976: 350 - 353) знает все обо всем и обо всех, поскольку всё и все созданы им самим, это «всезнающий и всевидящий автор» (Одинцов, 2004: 209), то повествователь от первого лица (или «в 1 форме»), строго ограничен своим личным опытом. Отсюда следуют важные особенности 1 формы: естественность изображения субъективного (своего) внутреннего мира и ограничения в изображении внутреннего мира участников повествования, а также в изображении внешнего мира (о языковых средствах реализации субъективности в немецкой художественной прозе см Аврасин, 1972). Повествование от первого лица часто опирается на смену точки зрения как структурный фактор, когда «я» в повествовании постоянно раздваивается: один раз это «я» участника, видящего все происходящее со своей ограниченной точки зрения, не предполагающей знание конца, итога развивающегося действия; другой раз «я» - повествователь, «парящий над событиями», знающий конец, ход и перспективы развития действия (Богатырева, 1974: 6-7).
Контекстуальная сущность коннотации в реализации коммуникативно обусловленного вопроса
Кроме трех выше исследованных взаимоотношений между грамматической единицей (ВП) и контекстом, здесь будет рассмотрена и четвертая взаимозависимость ЛГт . Взаимозависимости Г-»Т—», Г -»Т, Тг с одной стороны, и взаимозависимость ЛГт с другой стороны, различаются: 1) по содержанию коннотативных значений; 2) по механизму возникновения коннота-тивных значений. Если первые три взаимозависимости создают эмоциональную коннотацию, то четвертая создает подтекст. Эмоциональная коннотация выражает чувства, ощущения говорящего, атмосферу события (неуверенность, сомнение, надежду, восторг и пр.); подтекстная коннотация выражает дополнительную мысль, идею, проблему. При этом под дополнительной мыслью не понимается второстепенная мысль: часто подтекстная мысль является более существенной, чем та, которая дается в тексте. Так же, как эмоциональная коннотация, подтекстная коннотация выражается имплицитно (Воль-перт, 1979а: 27).
Р.Х. Вольперт членит подтекст на два вида: а) подтекст содержит информацию о важности выдвинутого на передний план отрезка текста, о его смысловом весе и тем самым выражает отношение автора к описанным событиям, и б) подтекст содержит информацию о каких-то проблемах и событиях, не упомянутых в тексте. Чаще всего оба вида подтекста декодируются одновременно: выдвинутый на передний план участок информации, как особо важной, фиксирует внимание читателя и вызывает дополнительные мысли и идеи. Но есть случаи, когда в тексте закодирован только первый, более простой вид подтекста, т.е. когда выдвижение отрезка текста на передний план содержит только информацию о том, что автор считает данный отрезок значительным и весомым (Вольперт, 1979а: 27-41). При трех уже рассмотренных взаимозависимостях реализуются эмоциональные коннотативные значения, потенциально заложенные в соответствующие семы грамматических единиц. При четвертой взаимозависимости коннотации, представляя собой подтекстные значения, возникают на основе количественного нагнетания денотативного значения единицы (ВП) или, наоборот, при ее опускании - при пробеле в тексте.
Подтекст создается в авторской речи в двух случаях: 1) при употреблении вопросительного предложения вместе с ответом, т.е. при включении вопросительного предложения в отдельную структуру - вопросно-ответное единство. Поскольку в данном случае как источником, так и реципиентом вопросительного предложения является автор (ВП типа 2: Авт. - Авт.) и вопросно-ответное единство может быть трансформировано в одно повествовательное предложение без изменений выраженного в нем содержания, то можно говорить об коммуникативно обусловленном вопросе; 2) при употреблении ВП типа 3: Авт.- Чит. и ВП типа 4: Авт.-»Перс, когда в тексте возникает пробел, поскольку ни читатель, ни персонаж дать ответ на поставленный вопрос не могут.
Как мы уже отметили в пункте 2.1. данной главы, коммуникативно обусловленный вопрос представляет собой ВП типа 2: автор обращается к самому себе и сам отвечает на свой вопрос (Авт. - Авт.). В то же время термин «коммуникативно обусловленный вопрос» условен. В.Д.Девкин пишет, что то, что признается коммуникативно обусловленным, оказывается эмоциональной и «субъективной» информацией (Девкин, 1974а: 24-25). И действи тельно, коммуникативно обусловленный вопрос выполняет в языке разнообразные функции, из которых одна является общей для всех случаев его употребления: он является средством замедления подачи информации, средством ретардации. Вопрос, на который спрашивающий сам знает ответ, неинформативен и, следовательно, не нужен. Темп, в котором поток информации передается от адресанта к адресату, несколько снижается. Такое нарочитое снижение темпа подачи информации безусловно экспрессивно, так как данный тип вопросов способствует созданию напряжения в тексте (Havers, 1931: 151; Sowinski, 1991: 111), поэтому коммуникативно обусловленный вопрос уже издавна используется во всех типах текстов - функциональных стилях языка. Исследователи отмечают, что коммуникативно обусловленный вопрос весьма характерен для стиля устной, в том числе и научной речи: он фиксирует внимание слушателя или читателя на определенной проблеме (Портянников, 19796: 15-17, Троянская, 1982: 163], дает ему возможность собраться с мыслями. Это своеобразный сигнал о том, что далее следует что-то важное, иногда даже главное. Повествовательные предложения являются наиболее распространенными и обычно рассматриваются как «нормальный» тип предложения (Адмони, 19736: 189] или «нейтральный фон» (Соколова, 1976: 17), любое вопросительное предложение выделяется на фоне повествовательных предложений и привлекает внимание читателя.
В художественном тексте коммуникативно обусловленный вопрос является средством создания подтекста и, кроме акцентирования последующей фразы или последующих фраз, выполняет еще ряд назначений, рассматриваемых ниже.
Текстовая обусловленность функций лингвосемантических вопросительных предложений
Структура текста интегрирует содержательно-логические и формально-грамматические (шире - языковые, стилистические) элементы. Она допускает различные подходы и аспекты изучения (Одинцов, 2004: 134). В настоящее время существует несколько направлений в исследовании структуры текста (Щербина, 1981: 96), в самом ее понимании. Здесь принимается та концепция структуры текста, которую предложил в свое время И.А. Фигуровский. В его понимании структура текста выражается: 1) в специфическом строении начала текста (произведения), а также начала каждой главы, 2) в синтаксисе отдельных предложений, в сочетаниях сложных предложений и соединениях их компонентов (сверхфразовых единств в терминологии других авторов), 3) в различных средствах завершения глав, 4) в различных средствах завершения всего текста (произведения) в целом (Фигуровский, 1961: 76).
В соответствии с такой традицией понимания структуры текста, вопросительные предложения как один из текстообразующих факторов должны рассматриваться в трех главных аспектах: а) при употреблении в качестве заголовков, подзаголовков текстов, их частей, глав, подглав; б) при употребле ний в начальных абзацах текста, главы, подглавы; в) при употреблении в конечных абзацах текста, главы, подглавы.
Последние два аспекта устанавливались и обсуждались в ходе предшествующего анализа, но они пока получили лишь частичное освещение, Поэтому здесь еще будет уделено некоторое внимание вопросам в зачинах и концовках в связи с отмеченной ясностью позиции начала и конца текста. Первый же аспект - употребление вопросительного предложения в роли заголовка до сих пор не затрагивался, и именно на нем будет сконцентрировано главное внимание в данной главе. Все варианты употребления в заголовке трактуются как особые функции вопросительного предложения в структуре текста (особыми бывают, о чем ранее говорилось, и функции вопросительного предложения в зачинах и концовках).
Как известно, заголовки всегда являются наиболее экспонированной частью текста. В терминах стилистики декодирования им приписывается «сильная позиция», которая представляет собой один из типов выдвижения. Под термином «выдвижение» понимается то объединение средств в тексте, которое фокусирует внимание читателя на некоторых его чертах и устанавливает смысловые связи между элементами разных уровней или дистантными элементами одного уровня (Арнольд, 1975: 14). В целом это объединение средств, обусловливающих экспрессивные участки текста; а то, что внимание читателя на участках «сильной позиции» задерживается, объясняется законами речевого прогнозирования. Экспериментально доказано, что человеческий мозг непрерывно составляет текущие речевые прогнозы, и опору при этом составляет весь прошлый опыт человека. Заглавие и первая фраза любого текста образуют стимул или отправную точку новой серии прогнозов, отсюда их большая значимость в общей структуре текста (Арнольд, 1982: 17, Киселева, 1981: 34). Смысл заголовка как коммуникативной единицы состоит именно в том, чтобы заинтриговать читателя еще до ознакомления с текстом, заставить его задуматься в определенном направлении, переключиться на ожидание, одним словом, настроить его на восприятие текста (Кайда, 1977: 33).
Заголовок является наиболее «выдвинутой» (даже в смысле типографического оформления) частью или элементом структуры текста, совмещающим несколько функций. Но если пойти по пути обобщения, то следует сказать, что «заголовок и его элементы выполняют две важнейшие функции - тексто-образующую и контактоустанавливающую, которые тесно связаны между собой» (Мороховский, 1981: 7).
Как часть текста, заголовок связан с остальным текстом не только тематически, но и чисто лингвистически, «Незавершенность синтаксической структуры заглавия и пауза между заглавием и первой строкой усиливает ожидание самого текста» (Джанжакова, 1979: 212). Х.Вейнрих рассматривает заголовок как макролингвистическое указание на ожидание. Но нельзя согласиться с его предположением, что заголовок характеризуется большой самостоятельностью, так как у него отсутствуют контекстные зависимости от других частей (элементов) текста (Weinrich, 1967: 18). Характер отношений между заглавием и текстом сложен и многообразен: с одной стороны, хотя заглавие и задает первый сигнал смысла, само оно может быть полностью понято только в ретроспекции (Кайда, 1977: 71; Кухаренко, 2002: 50; Колшанский, 1980: 70; Муренко, 1981: 59; Домашнев, 1989: 43); с другой стороны, заголовок помогает реципиенту ориентироваться в смысловой организации текста.
Заголовок интересен и с точки зрения актуального членения целого текста: он может давать тему, ожидая рему от текста (Buddenbrooks). Заголовок может выступать и как нерасчлененное, неактуализированное целое, в особенности, если он выражен в форме предложения (Nachts schlafen die Ratten doch) (Марова, 1974: 186]. Если заголовок - вопросительное предложение с вопросительным словом, то тема является неизвестной величиной, а рема -известной, в противоположность повествовательному предложению, где тема является известной, а рема неизвестной величиной: Was sagt der See? [Kram-kalender S.120].
