Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Категория категоричности/некатегоричности высказывания как феномен лингвокультурологии 11
1.1 Категоричность/некатегоричность высказывания как прагматическая категория 11
1.2 Социально-культурная специфика категории категоричности/некатегоричности высказывания: русские и английские соответствия 23
1.3 Роль категории категоричности/некатегоричности высказывания в эффективном речевом воздействии 39
1.4 Функционирование категории категоричности/некатегоричности высказывания в диалогической речи 45
Выводы по главе 1 51
Глава 2. Сопоставительный анализ некатегорических высказываний в диалогическом взаимодействии русских и английских коммуникантов ... 54
2.1 Приемы снижения категоричности высказывания 55
2.1.1 Указание на субъективность высказывание 55
2.1.2 Соотнесение высказывания с действительностью 56
2.1.3 Деинтенсификация категорического признака высказывания 58
2.2 Средства выражения некатегорического высказывания 58
2.2.1 .Модально-вводные компоненты. Модальные глаголы 59
2.2.2 Вопросительные конструкции 79
2.2.3 Сослагательное наклонение 85
2.2.4 Деинтенсификаторы 90
2.2.5 Литота 94
2.2.6 Этикетные формулы вежливости 96
Выводы по главе 2 104
Глава 3. Сопоставительный анализ категорических высказываний в диалогическом взаимодействии русских и английских коммуникантов ... 106
3.1 Выразительные средства актуализации категоричности высказывания 106
3.1.1 Инвективы 107
3.1.2 Жаргон. Сленг. Просторечие. Дисфемизмы 113
3.1.3 Наречия-интенсификаторы. Экспрессивные прилагательные и наречия с пейоративной коннотацией 121
3.1.4. Гипербола и повтор как актуализаторы категорического высказывания 127
3.2 Грамматические средства выражения категоричности высказывания: отрицательные и эмфатические конструкции, повелительное наклонение 131
3.3. Отрицательные местоимения и наречия. Местоимения и наречия с коннотациями универсализации и обобщения признака 136
3.4. Модальные слова категорической достоверности. Модальный глагол Must 141
Выводы по главе 3 145
Заключение 147
Библиография 157
Приложения 175
- Категоричность/некатегоричность высказывания как прагматическая категория
- Социально-культурная специфика категории категоричности/некатегоричности высказывания: русские и английские соответствия
- Указание на субъективность высказывание
- Выразительные средства актуализации категоричности высказывания
Введение к работе
В языке, этикетных формулах общения, в речевом поведении каждого народа отражается его неповторимый опыт, обычаи, условия и образ жизни. Более того, в языке, являющемся частью эволюционного пути человечества, закрепились нравственные идеалы и морально-этические нормы, воззрения на окружающую действительность и ее оценка. Каждый язык национально специфичен, так как в нем отражаются не только особенности культуры, но и своеобразие национального характера его носителя. Национально-культурное своеобразие народа, наиболее полно и всесторонне может быть рассмотрено в сравнении с национально-культурной спецификой других народов.
Понятие национального менталитета является необходимой составляющей в познании причин, породивших те или иные нормы речевого этикета и речевого поведения носителей определенного языка. Сопоставительный анализ этикетных универсалий речевого поведения представителей разных коммуникативных культур показывает, что при тождественных ситуациях речевое взаимодействие разноязычных собеседников организуется и оформляется различными языковыми приемами и средствами. Совершая речевой поступок, говорящий руководствуется в выборе языковых средств нормами национального речевого этикета.
Приоритетным направлением в лингвистике конца XX века является изучение антропологического аспекта в языке. Антропоцентрический подход к объекту исследования предполагает учет роли как говорящего, так и адресата, поскольку реальность репрезентируется не только в сознании всего общества, но и в сознании отдельных людей в виде определенных структур знания и оценки мира. Подобные знания и оценки регулируют и определяют картину мира, а, следовательно, и языковую картину.
Антропологический срез языка включает понятие толерантности как
средства нейтрализации противоречий в лингвистическом
функционировании. Противоречия, как известно, приводят к конфликтам. Толерантный способ снятия конфликтов противостоит силовому способу, или агрессивному. Для эффективности речевого взаимодействия и говорящий, и адресат должны иметь общие представления о языковой норме и о возможных ее вариациях.
Каждая культура четко регулирует поведение человека, отводит ему определенные социальные роли, манеру поведения. Изменения в общественной жизни приводят к переменам в сфере межличностного общения, что отражается в особенностях языковой личности на фоне общемировой культуры. Необходимой чертой современной российской-речевой культуры является осознание языковой личностью потребности в повышении уровня риторического образования. Интерес к диалогической речи, объясняется тем, что для сегодняшней российской действительности характерна экспансия диалоговых видов коммуникации. Диалог по своей априорной форме ставит человека^ в центр коммуникации, что дает возможность раскрытия- особенностей, каждой вступившей в контакт языковой личности. Диалог есть межличностное общение. В диалоге имеют место не только экспликации, но и импликативные значения, сопоставления и противопоставления нескольких позиций, соотносимых с каждым из коммуникантов. Необходимой составляющей диалога является достижение взаимопонимания и согласия сторон.
В условиях демократического общества, свободы слова и мнений большую роль играют умения грамотно вести полемику, аргументировать свою речь. Зачастую отличительной чертой российской языковой личности является наличие в позиции однозначных, категорических, излишне прямолинейных суждений и оценок, что во многом осложняет общение, нарушает риторические традиции.
Масштабные политические изменения, которым подвергалась Россия в течение всего ХХ-го века, привели не только к общественно-экономическим катаклизмам, но и к не менее ощутимым преобразованиям в системе морально-этических ценностей. Так, категоричность высказываний в русской диалогической речи стала нормой речевого поведения в советскую эпоху, когда господствовала строгая поляризация мнений и- оценок. Советская идеология успешно использовала данную прагматическую категорию в политических целях и сыграла на свойственном русскому сознанию максимализме, экспансивности и высокой эмоциональности русского национального характера, вследствие чего категоричность высказываний получила такое распространение в речи россиян. Даная категория насаждалась среди масс через образ ритора, который служил для них ориентиром речевого поведения. Политические потрясения конца-ХХ-го века способствовали изменению ценностных ориентиров, связанных с активным проникновением в русскую культуру западных демократических идеалов.
Актуальность данного исследования определяется тем, что учет особенностей категории категоричности/некатегоричности высказывания является необходимым условием в организации эффективного взаимодействия коммуникантов как в межнациональном общении, так и в коммуникации представителей отдельного социума, в частности российского. Качественное регулирование взаимодействия и воздействия людей друг на друга в диалогическом общении возможно при наличии определенных знаний об особенностях поведения коммуникантов, принадлежащих к разным речевым культурам.
Среди принципов, лежащих в основе успешного речевого взаимодействия, ведущее положение наряду с принципом кооперации [Grice 1975, Грайс 1985] занимает принцип вежливости [Leech 1983]. В соответствии с последним принципом ситуация взаимодействия предстает
7 как линия поведения, направленная на сохранение лица коммуникантов, так как зачастую в общении затрагиваются самооценка или репутация собеседника, его личное время, свобода, собственность и т. д. Определенные стратегии вежливости позволяют избежать причинения ущерба лицу адресата. По образному выражению Е.М. Вольф, оценочную модальность отличает «неприязненное отношение к категорическим, безапелляционным оценкам» [Вольф 1985: 109].
В связи с этим владение всеми средствами и способами выражения некатегоричности приобретает первостепенное значение для целенаправленного эффективного общения.
Объектом исследования являются диалогические единства, включающие категорические и некатегорические высказывания русских и английских коммуникантов.
Предмет исследования представляет собой сложную взаимосвязь прагматических факторов и лингвистических способов и средств выражения категории категоричности/некатегоричности высказывания, играющих важную роль в формировании гармоничного фона диалогического взаимодействия.
Целью диссертации является многостороннее изучение категории категоричности/некатегоричности высказывания, а также определение ее роли в достижении коммуникативного баланса в речевом взаимодействии и эффективности диалогического общения.
Достижение поставленной цели исследования предполагает решение следующих теоретических и практических задач:
1. Определить место категории категоричности/некатегоричности
высказывания среди других категорий, относящихся к области речевой
коммуникации.
2. Выявить национально-культурную специфику употребления
категории категоричности/некатегоричности высказывания в диалогической
8 речи сопоставляемых лингвокультурных общностей путем описания национального характера русского и английского народов.
3. Установить взаимосвязь категории
категоричности/некатегоричности высказывания с явлением речевого
воздействия в ситуациях диалогического общения.
Исследовать роль категории категоричности/некатегоричности высказывания в гармонизации диалогического взаимодействия.
Описать прагмалингвистические приемы и лингвистические средства, способствующие актуализации плана категоричности/некатегоричности высказывания в. каждой из рассматриваемых коммуникативных культур.
Цель и задачи диссертации обусловили комплексное использование
различных методов исследования: сопоставительного и
лингвокульторологического методов, метода статистического подсчета, метода структурно-содержательного наблюдения и описания языковых фактов.
В качестве фактического материала исследования использовались фрагменты диалогов, в структуре которых содержатся категорические, некатегорические, а также нейтральные высказывания, отобранные методом сплошной выборки из произведений У.С. Моэма и М.А. Булгакова. Общий объем выборки составляет 4328 примеров - 2236 примеров на английском языке и 2092 примера на русском языке.
Научная новизна диссертации заключается в том, что категория категоричности/некатегоричности высказывания ранее не являлась предметом специфического лингвистического анализа: в исследованиях упоминается лишь факт существования данного явления в речевой коммуникации, либо рассматриваются отдельные средства выражения одного из компонентов категории. В нашей работе категория категоричности/некатегоричности высказывания исследуется в соотношении
9 со спецификой речевого этикета и нормами речевого поведения в русском и английском диалогах и выявляются особенности оформления высказываний в соответствии с социально-культурными традициями.
Теоретическая значимость состоит в том; что данное исследование вносит определенный вклад в дальнейшую разработку теории речевой коммуникации, теории речевых жанров и совершенствование методики речевого поведения. В работе показана возможность применения различных лингвистических средств и приемов, используемых для выражения данной категории в русском и английском диалогах. Сопоставительное изучение данного явления как одного из важнейших аспектов диалогического общения представляет интерес для разработок в сфере межкультурной коммуникации.
Практическая значимость работы заключается в возможности использования материалов и выводов исследования в учебном процессе при чтении* курсов* по лингвистической прагматике, лингвистике текста, теории перевода, теории языкового воздействия, а также при обучении русскому языку как иностранному. Результаты исследования могут оказаться ценными также и в практике преподавания иностранных языков в целях развития, у обучаемых коммуникативной и социокультурной компетенции.
На защиту выносятся следующие положения:
1. Категоричность/некатегоричность высказывания выступает как
прагматическая категория, функционирование которой в диалогической речи
обусловлено национально-культурными нормами речевой коммуникации.
2. Категория категоричности/некатегоричности высказывания образует
тесную связь с базовыми принципами диалогического общения (принципом
кооперации, принципом вежливости и принципом толерантности),
соблюдение которых особенно важно для осуществления коммуникативных
целей на фоне сбалансированных, свободных от противоречий отношений
коммуникантов.
3. В целях формирования категорических и некатегорических
высказываний используется ряд коммуникативных приемов, реализуемых
посредством лексических, лексико-грамматических и стилистических
средств, большинство из которых являются семантически идентичными в
английской и русской диалогической речи.
4. Выражение планов категоричности и некатегоричности
высказывания не обладает однородной пропорциональностью в русском и
английском диалогах, так как второй компонент исследуемой категории
(некатегоричность) представлен шире в речи английских собеседников, а
первая половина категории (категоричность) характерна для русских
коммуникантов.
Апробация работы осуществлена в ходе публичных выступлений на конференциях ВЭГУ, Мордовского государственного университета, Чувашского государственного университета (2004-2008гг.), заседаниях* кафедры филологии ВЭГУ (2004-200 8гг.). Основные результаты данного теоретического исследования отражены в 11 публикациях (2 статьи в изданиях, рекомендованных ВАК), общий объем которых составил 3, 3 п. л.
Структура и объем работы. Работа состоит из введения, трёх глав, заключения, списка использованной научной литературы и словарей, включающего 176 наименований, в том числе 30 на иностранных языках, и списка источников фактического материала из 9 наименований. Общий объем работы составляет 174 страницы. В работе также содержатся приложения из 4 страниц.
Категоричность/некатегоричность высказывания как прагматическая категория
Прагматика, являясь разделом семиотики, изучает отношение знаков к лицами которые эти знаки; используют [Лингвистический энциклопедический словарь 2002: 344]: Семиотика же является наукой о знаковых системах вообще. Когда объектом исследования является языковая; система знаков, мы подразумеваем лингвистическую прагматику, или прагмалингвистику. Основной задачей прагмалингвистики стало изучение языка в его прагматической функции:
Один из основоположников лингвистической прагматики Дж. Лич полагал, что прагматика описывает, отношениям между лингвистическими знаками и их выражениями [Leech 1990:1]. В исследованиях также отмечают наличие тесных связей; между положениями І лингвистической; прагматики, и теорией речевых актов [Austin 1962; Searle 1969; Сусов 1980; Клюев--1998:..5;: Агапова 2004: 10]. Базовыми категориями любого коммуникативного акта, от которых во многом зависит эффективность общения, являются коммуникативная.цель и коммуникативное намерение. «Коммуникативная цель — стратегический результат, на который направлен коммуникативный акт...» [Клюев 1998: 11]. Дж. Остин выделял три аспекта высказывания, при осуществлении которых совершаются определенные «социальные акты». Так, при произнесении высказывания («локуции») совершается некий социальный акт, например, «обещание» («иллокуция» - то, что говорящий совершает посредством высказывания), и в результате говорящий убеждает слушающего в своей правоте («перлокуция» - то, чего достиг говорящий посредством высказывания) [Austin 1962: 101 -108]; Дж. Серль назвал последний компонент речевого акта «коммуникативным намерением» [Searle 1983]. В зависимости от иллокутивной силы высказывания, которое, согласно Дж.Р.Серлю, указывает на намерения говорящего, выделяют различные типы высказываний - речевых актов [Серль 1986 (б): 170-194].
Последователи учений Дж. Остина и Дж. Серля также выделяют прагматические аспекты в теории речевых актов. По мнению К.Баха, «прагматическая информация» тяготеет к высказываниям и фактам, их окружающим. Эти факты имеют большое значение при определении смысла высказывания, выраженного предложением говорящего», ибо «коммуникативное намерение — это такое намерение, которое осуществляется лишь при его распознавании» [Bach 1994, Internet]. Л. Джонсон считает, что процесс коммуникации включает не пассивное, а скорее активное восприятие со стороны слушающего. Так, если- между некими лицами должно состояться смыслосодержащее общение, то должно существовать и межсубъективное соглашение о том, что означают те или иные слова, встречающиеся в определенном контексте [Johnson 2004, Internet]. С.Левинсон указывает на существование эксплицитно и имплицитно выраженных перформативов, которые используются не-только для описания объектов или существующего положения вещей, а скорее для того, чтобы совершать с ними определенные действия [Levinson 1983: 228-229]. К.М.Джезжолт также говорит о первичной роли намерений в коммуникации, которая заключается в том, чтобы обеспечить референт в высказывании говорящего [Jaszczolt 1999: 211].
Не менее значимы в теории речевой коммуникации и такие понятия, как «коммуникативная тактика» и «коммуникативная стратегия». Под внутрижанровыми речевыми стратегиями К.Ф. Седов понимает различные варианты норм речевого поведения в рамках коммуникативной ситуации, объединяемые в типы. Каждый речевой жанр характеризуется тем или иным набором речевых стратегий, которые определяют меру свободы языковой-личности [Седов 1997: 188]. В.А. Тунникова полагает, что несовпадение лингвокультурных коммуникативных стратегий обусловлено различием в языковых картинах мира. В понятие лингвокультурной коммуникативной стратегии она, включает «способы смыслопорождения в стандартных коммуникативных ситуациях, специфичные для той или иной лингвокультуры» [Тунникова 2005: 4]. В узком смысле коммуникативная стратегия может определяться как тип поведения одного из партнеров в ситуации диалогического общения, которая соотносится с планом достижения глобальной и локальной коммуникативных целей. Именно стратегия определяет выбор средств для передачи или взятия коммуникативного хода.
Коммуникативная тактика есть «совокупность практических ходов в реальном процессе речевого взаимодействия, то. есть коммуникативная тактика, в отличие от коммуникативной стратегии, прежде всего, соотнесена не с коммуникативной целью, а с набором коммуникативных, намерений» [Клюев 1998: 11]. Практическую реализацию стратегии получают на тактическом уровне. К.Ф.Седов под внутрижанровыми тактиками понимает «линейно сочетающиеся в рамках жанрового взаимодействия речевые акты, которые позволяют говорящему на конкретном тематическом уровне изменить ход общения в соответствии с иллокутивными задачами коммуникации» [Седов 1997: 195].
Основные методы исследования в лингвистической прагматике отражают требования антропоцентрического подхода. Антропоцентрическая парадигма рассматривает говорящего и адресата как равноправных субъектов совместной речевой деятельности, обладающих некими коммуникативными намерениями и прогнозирующих возможный ход речевых стратегий в соответствии с определенными установками. В диалогической речи важную роль играет прагматический аспект, так как, помимо коммуникативной функции языка, он учитывает апеллятивную и фатическую функции. Видимо, неслучайна актуальность в современном языкознании вопросов межличностного общения как компонента культуры современного человека; диалогической речи как основной формы реализации коммуникативного взаимодействия. Современные исследования текста в области межкультурной коммуникации позволили выделить два основных направления: межкультурную прагматику текста и межкультурную лингвистику текста. Внутри первого направления выделяются контрастивная и интерактивная межкультуриая прагматика. «Контрастивная прагматика занимается сравнением реализации одинаковых речевых актов в сходных контекстах в разных языках и культурах... . При этом в фокусе исследовательского интереса оказываются языковые и культурные контрасты, а собственно целью научного поиска в контрастивной прагматике является ответ на вопрос, что считать универсальной характеристикой - сами стратегии и принципы реализации речевых актов или же только соответствующее употребление ...» [Чернявская 2005: 107]. Н.Н.Германова полагает, что подобных универсалий не существует: «сопоставительное изучение выявляет национально-культурную специфику коммуникативных стратегий и опровергает довольно распространенный тезис о том, что коммуникативные стратегии являются универсальными для всех культур мира» [Германова 1991: 64]. Т.В.Ларина более продуктивный путь исследования видит не в поиске универсальных черт коммуникативного поведения, а в систематизации и обобщении национально-культурных особенностей коммуникации через описание коммуникативных этностилей (национальных стилей коммуникации) [Ларина 2005: 251].
Социально-культурная специфика категории категоричности/некатегоричности высказывания: русские и английские соответствия
Коммуникация как вид человеческой деятельности включена в социальные отношения. Высказывание оформляется: между двумя социально-организованными людьми; если, же реальный адресат отсутствует, то он подразумевается в лице обычного представителя социальной группы, к которой принадлежит адресат. Социальные нормы включают и правила поведения в конкретной ситуации с учетом различных социальных факторов, к которым относятся социальный статус, возраст и пол коммуникантов, а также степень их знакомства [Карасик 1992], то есть социальное пространство. По аналогии с социальным пространством стали выделять и такое понятие, как «коммуникативное пространство» [Гаспаров 1996: 295; Агапова 2004].
Социальная предопределенность речи требует от каждого человека мотивированного выбора лингвистических средств, отвечающих нормам культуры речи и соответствующих данной речевой ситуации, а оформление речевых актов происходит в соответствии с этическими1 нормами [Тарасов 1979: 21]. К.Ф.Седов считает, что речь, соответствующая требованиям этических норм; «это, разумеется, речь с установкой- на улучшение межличностных отношений, речь с установкой на (а не против) собеседника» [Седов 1997: 195]. Т.В. Абрамова пишет: «Речевые сообщества выделяют речевые шаблоны, называемые культурной речью , что открывает важную сферу для исследования речи как феномена культуры» [Абрамова 2000: 131]. Поскольку нормы поведения рассматриваются среди общекультурных ценностей [Дементьев, Фенина 2005; Карасик 2003], то и коммуникативные ценности и нормы функционируют как компоненты культуры. В" понимании Н.И.Формановской, речевой этикет предполагает образование системы особых языковых единиц, принятых в данномобществе для установления контакта с собеседником, поддержания- разговора в нужном направлении в соответствии с правилами речевого общения [Формановская 1989: 28]. Речевой этикет является составным элементом. понятия «коммуникативное поведение», которое определяется как «совокупность норм и традиций общения народа» [Стернин 2000: 5-6]. Последнее явление применимо по отношению к национальным особенностям общения, а речевой этикет связан" лишь с клишированными речевыми формулами, встречающимися в стандартных коммуникативных ситуациях. При исследовании коммуникативного поведения определенной нации можно выявить национально-культурную специфику и особенности речевого общения лингвокультурной общности [Газизов 2001: 9]. Коммуникативное поведение, в свою очередь, шире понятий «речевое поведение» и «речевой этикет», поскольку в нем учитываются как вербальные, так и невербальные средства общения. Однако во многих случаях, как и в нашем, речевое поведение и коммуникативное поведение выступают как семантически однозначные явления, поскольку мы не уделяем принципиального внимания невербальным средствам выражения категоричности/ некатегоричности высказывания.
Нормативное поведение внутри определенного социума может восприниматься в качестве ненормативного представителями иного социума. Давно известно, что представители, разных культур по-разному оформляют высказывания о событиях, окружающего мира, по-разному здороваются; извиняются; выражают суждения1 и т. п. Барьеры в общении могут возникать не. только вследствие ошибок чисто лингвистического характера; но и вследствие: культурных несоответствий. По мнению С.Г.Тер-Минасовой, культурные ошибки не прощаются так легко, как языковые и производят самое отрицательное впечатление [Тер-Минасова 2000: 34].
Без знания культурно-речевых традиций\ нации, с представителями которой предстоит проводить, общение, коммуниканты рискуют потерпеть неудачу, так как может образоваться ситуация-конфликта культур. Проблемы межэтнического взаимодействия связаны с различиями языкового образа мирау различных культур. Носители разных культур будут понимать друг друга лишь при совпадении образов их сознаний [Христофорова 2001: 99-100; Тарасов 1998: 30; Прохоров? 2003: 9];. По мере обмена опытом, информацией и результатами; своей деятельности у общающихся складываются определенные стереотипы поведения. Т.В.Матвеева полагает, что «каждый культурный стереотип представляет собой сложное соединение социального и индивидуального, освященное национальной традицией как социально благоприятное, гармонизирующее речевое действие или речевое средство. Закрепленность за типовой ситуацией и определенным обычаем обеспечивает устойчивость культурных стереотипов» [Матвеева 2000: 40]. Здесь прослеживается связь между «ментально-лингвальными штампами сознания» и моделями Т.А.ван Дейка, а также «культурно-обусловленнными сценариями» [ван Дейк 1989; Вежбицка 1990]; Под влиянием культурных стереотипов закрепляются те или иные стратегии и тактики речевого поведения; которые находятвыражение в речевом этикете; По мнению 0;Христофоровой, не только несовпадение сознаний» коммуникантов; но и различия стереотипов коммуникативного поведения могут служить причиной непонимания при межкультурном общении; приводить к возникновению межличностных и межэтнических конфликтов [Христофорова2001:100].
При сопоставительном анализе этикетных универсалий речевого поведения представителей русской и английской культуры мы можем отметить, что при тождественных коммуникативных ситуациях речевое взаимодействие разноязычных собеседников организуется1 и оформляется различными языковыми приемами и средствами: «...в одной и той же ситуации для выражения идентичных действий при наличии одинаковых средств в ... [двух] языках используются неодинаковые средства, и выбор их обусловлен особенностями общения в разных культурах» [Аршавская-1978: 23]. Т.В. Ларина также объясняет предпочтение вупотреблении тех или иных коммуникативных стратегий и средств коммуникации представителями определенной культуры национальными, особенностями, коммуникативного поведения. Коллективные1 привычки; вырабатываемые под влиянием социально-культурных отношений, способствуют формированию национального стиля коммуникации [Ларина 2005:251]..
Прежде чем приступить к непосредственному описанию русского и английского коммуникативных этностилей и установить меру проявления категории категоричности/некатегоричности высказывания в каждом из исследуемых стилей коммуникации, необходимо обратиться к явлению национального характера, черты которого, как правило, отражаются в коммуникативном поведении нации. Понятие «национальный характер» во многом стереотипно, так как оно связано с представлениями об особенностях мышления и поведения народа, закрепленных в общественном сознании, сознании определенной социокультурной общности. В понятие национальный характер мы вкладываем как стереотипные представления нации О самой себе, так и оценку ее особенностей со стороны противоположных культур. Национальный характер определяют как набор национальных особенностей, которые «представляют свойственные только одному народу сочетание национальных и общенациональных черт» [Грушевицкая 2002: 291]. Поскольку средства общения реализуются в определенном речевом действии в виде высказывания или текста, на первый план выходит не целый народ, а говорящий или пишущий индивид, т.е. языковая личность. Ю.Н.Караулов определяет языковую личность как «совокупность способностей и- характеристик человека, обусловливающих создание им речевых произведений (текстов)» [Караулов 1989: 3]. В последние годы в исследованиях ряда лингвистов выделяют понятие «лингвокультурный типаж» [Карасик, Дмитриева 2005]. Лингвокультурный типаж представляет обобщенный образ представителя определенной этносоциальной группы, узнаваемый по специфическим характеристикам коммуникативного поведения. Лингвокультурный типаж, вероятно, служит отличительным символом данной культуры для представителей других этнокультур и составляет ядро1 понятий «национальный характер» и «национальный стиль коммуникации».
Указание на субъективность высказывание
Некоторые исследователи полагают, что преобладание актуализаторов некатегорического утверждения либо «свидетельствует об осторожности, неуверенности автора», либо говорят о том, что автор не хочет показаться безосновательно самоуверенным [Нужнова 2003: 72]. В связи с этим говорящий пытается снять с себя ответственность полностью или частично, используя некатегоричные формы выражения, а также «привлеченные силы»: цитаты, ссылки и т. п. [Доценко 2000: 138]. Анализ теоретических источников позволяет нам предположить, что существует ряд техник (способов) снижения категорического признака высказывания (встречается также термин прием преуменьшения [Азарова 1985].
Снижения категоричности можно достичь различными способами, которые используются для достижения конкретных коммуникативных целей. Одним из наиболее распространенных приемов снижения категоричности является указание на субъективность высказывания.
Указание на субъективность высказывания соотносится с категорией субъективной модальности или модальности мнения [Бенвеиист 1974: 292; Матвеев, Internet; Lyons 1981: 739]. Среди средств выражения субъективного отношения: к личности адресата и его высказываний выделяют оценочные суждения, которые отражают определенные коммуникативные цели и определяют положительное, отрицательное или косвенное отношение говорящих субъектов к событиям, людям и объектам высказываний [Маркелова 1996: 92]. Говоря- о субъективном аспекте высказывания, необходимо различать прямое и прагматическое значение высказывания [Гак 1982: 15].
К основным средствам выражения данной категории относятся модальные слова и частицы, модальные глаголы и предикативы, предикаты знания и мнения, а также модальные фразы. Модальные слова и некоторые наречия, имеющие модально-оценочное значение, передают субъективное отношение говорящего к высказыванию и дают оценку всей ситуации в целом [Иванова и др. 1981: 89]. Иллокутивная сила высказывания конституирующего типа может быть представлена в виде усиленного, нейтрального или смягченного вариантов. Крайние варианты являются модификаторами категории категоричности/некатегоричности.
Нас интересуют прагматические аспекты приемов, снижения категоричности высказывания. Так, мы исходим из того, что говорящий, представляющий свои суждения не как однозначные истины, в большей степени ориентируется на адресата, нежели собеседник, в речи которого преобладают категорические высказывания. Модификаторы некатегоричности в данном случае сигнализируют не столько о сомнении говорящего в истинности своих суждений в связи с недостатком информации, сколько о его желании добиться успеха в общении. 2.1. 2 Соотнесение высказывания с действительностью Категория категоричности/некатегоричности высказывания образует связь с категорией эпистемическои модальности, поскольку в некоторых аспектах содержит оценку достоверности высказываемого суждения. Исходя из того факта, что истина всегда содержит в себе момент относительного, мы можем предположить, что и суждения говорящего субъекта большей частью не являются абсолютными истинами. Процедура верификации высказывания предполагает использование процедуры соотнесения суждения с действительностью. Высказывание приобретает достоверность, когда говорящий как бы берет на себя ответственность за его истинность [Падучева 1985: 50]. Однако и в этом случае высказывание будет истинным лишь в эпистемическом мире говорящего, а адресат может придерживаться иной точки зрения [Приходько 2003: 21-23].
Говорящий не только утверждает то, что имеет место в действительности, а может высказываться также и о невозможном: о том, что могло бы случиться или едва не случилось; выражать свои желания, часто осознавая их нереальность; может определять условия, выражать предположения [Москальская 1981: 117; Клепикова 1999: 56]. Достоверность нельзя отнести к объективной действительности, поскольку категорическое утверждение может быть ложным с точки зрения реального положения вещей [Панфилов 1977: 41].
Даже когда говорящий осознает, что его оценка достаточно достоверна, он предпочитает выразить ее некатегорично, соблюдая ранее упомянутые принципы речевой коммуникации. Мы можем предположить, что говорящий преследует определенную цель, которая заключается в том, чтобы заставить адресата прислушаться к его мнению, привлечь его на свою сторону. Прагматика коммуникации не обязательно предполагает необходимость подтверждения полученной информации. Считается, что факт ненадежности сообщаемого обязательно должен быть упомянут [Арутюнова 1988: 180; Виноградов 1986: 577]. Этот способ снижения категоричности используется в предвидении возможных возражений на высказываемые суждения или как ответ на подобные возражения.
Деинтенсификация так же довольно часто применяется в качестве способа снижения категоричности. Деинтенсификация подразумевает уменьшение степени или количества признака. Преуменьшение, выражаемое этим способом, здесь преследует главную цель, которая состоит в том, чтобы снизить категоричность высказывания посредством использования определенных средств. Некатегоричность высказываний, которую говорящий достигает при деинтенсификации, показывает, что он не желает утверждать, что плохо или что хорошо и не хочет представлять свою оценку как единственную возможную. "I find him rather boring" - Я нахожу его несколько скучным (Мне он кажется скучноватым). Компромизатор rather {довольно, несколько) уменьшает степень критической оценки объекта высказывания говорящим, тем самым предоставляя возможность адресату не согласиться с ним. В следующем примере утверждение превращается в некатегоричное суждение с помощью минимизатора hardly (едва). "I m hardly acquainted with him."-Я с ним едва знаком. Для сравнения: «Я с ним не знаком» имеет более резкое и неприятное для восприятия слушающего звучание. Следует отметить, что описанные нами приемы снижения категоричности высказывания часто могут быть выражены одними и теми же средствами. Расширить план некатегорического высказывания можно при сочетании нескольких приемов преуменьшения.
Выразительные средства актуализации категоричности высказывания
К выразительным средствам усиления категоричности высказывания мы отнесли следующие компоненты: 1) лексико-грамматические средства (инвективы, сленг, жаргон, просторечие, наречия-интенсификаторы, прилагательные с мелиоративной и пейоративной коннотациями, прилагательные в превосходной степени; 2) стилистические средства (дисфемизм, гипербола, повтор). Употребление ярких оценочных прилагательных, наречий интенсификаторов, гиперболы, повтора, глаголов, выражающих высшую степень интенсивности и подобных им средств рассматривается в качестве стратегий переоценки [Квартовкина 2004]. Вследствие высокой оценочности русской диалогической речи и стремления к доминированию в общении, оказанию давления на собеседника в русском языке функционирует обширная парадигма средств, повышающих оценочный компонент высказывания. О.В. Саржина объясняет частое употребление в русской речи инвективной лексики склонностью русского сознания к абсолютизму, максимализму при выражении морального осуждения [Саржина 2002: 35-39].
Вполне закономерным является тот факт, что инвективная лексика как специфическое выразительное средство языка обладает компонентом высокой отрицательной оценочности и соотносится с категоричностью мнения, выражаемого говорящим субъектом. По мнению В.И.Жельвиса, «в основе инвективного общения лежит стремление понизить социальный статус адресата или уровень его самооценки, нанести моральный урон. Во вторую очередь, через оскорбление и обиду может преследоваться практическая цель - добиться изменения поведения адресата» [Жельвис 1990: 24]. Инвектива может употребляться не только как средегво оскорбления, унижения собеседника, но и как фатический компонент общения, как средство выражения эмоциональных реакций [Седов 1997: 191; Саржина 2002: 38]. В инвективном словаре любого языка присутствуют «эксплетивы, используемые почти исключительно в фатической функции. Часть из них непристойна, но многие носят почти "салонный" характер, являясь тем не менее все-таки ругательствами.... В русской национальной культуре соответствующую роль выполняет традиционный мат» [Жельвис 1997: 137, 142].
Как правило, возникают некоторые проблемы в разграничении случаев оскорбительного употребления инвективной лексики. По мнению
А.А.Бугаец, оскорбление - это «унижение чести, достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме» [Бугаец 2000: 230]. Однако нет сомнений в том, что инвективная лексика в любом ее проявлении огрубляет речь [Крысин 1996: 384]. Инвективная лексика нарушает гармоничность общения по линии говорящий - адресат. Инвективные стратегии в своей основе содержат установку на конфликт, противостояние.
Количество инвективных средств в рассмотренных нами русских литературных источниках составило 296 (13%). Чаще других использовались высказывания со словом «черт» (общее число 59). Кроме того, были употреблены следующие инвективные средства: дура, кретин, сволочь, вредитель, гнида, балбес и бездарность, олухи, бандиты, сволочь, склочник, приспособленец и подхалим, гад, бездарность, негодяйка, жадный паук и поразительный охмуряло и врун, типичный осел, старая сквалыга, сукин сын, мерзавец, подлец, проклятый дезертир, упрямая тварь, отпетый негодяй, мошенник, старая ведьма, тупердяй-буфетчик, мрази, хам и свинья, подлец, «барская сволочь», идиот, дрянь и другие. В романе «Мастер и Маргарита» автором обозначаются случаи употребления непечатных ругательств (мата). - Что такое? Ее ли я вижу? Клодина, да ведь это ты, неунывающая вдова? И ты здесь? - тут он полез здороваться. - Пошел ты к чертовой матери. Какая я тебе Клодина? Ты смотри, с кем разговариваешь, — и, подумав мгновение, она прибавила к своей речи длинное непечатное ругательство. [«Мастер и Маргарита», с. 227].
Представленное речевое взаимодействие можно квалифицировать как диссонансное диалогическое единство, поскольку в ответной реплике адресата содержится категорическое несогласие с предположением говорящего, выраженное в нарочито грубой форме. Агрессивная речевая тактика, выбранная адресатом (Маргаритой), является своего рода защитной реакцией на неадекватное поведение говорящего (находящегося в состоянии алкогольного опьянения), перепутавшего Маргариту с другим известным ему лицом. Речевые действия говорящего свидетельствуют о нарушении норм общения с незнакомыми людьми. Данное обстоятельство часто является причиной разногласий и конфликтов в диалогическом взаимодействии. Так, адресат, желая избавиться от навязчивости собеседника, усиливает интенсивность своего возражения с помощью инвективных выражений.
В русской речи употребление инвективных выражений достаточно часто происходит при разговоре совершенно незнакомых людей, при этом собеседник может испытывать сильный психологический дискомфорт, далее не будучи объектом оскорблений. - Сдачи, что ли, нету? —робко спросил бухгалтер. - Полный карман сдачи! - заорал шофер, и в зеркале отразились его наливающиеся кровью глаза, - третий, случай со мною сегодня. Да и с другими то же было. Дает какой-то, сукин сын червонец, я ему сдачи -четыре пятьдесят...вылез, сволочь! Минут через пять смотрю: вместо червонца бумажка с нарзанной бутылки! - Тут шофер произнес несколько непечатных слов. - Другой — за Зубовской. Червонец. Даю сдачи три рубля. Ушел! Я полез в кошелек, а оттуда пчела - тяп за палец! Ах ты!.. — шофер опять вклеил непечатные слова, — а червонца нету. Вчера в этом Варьете (непечатные слова) какая-то гадюка-фокусник сеанс с червонцами сделал (непечатные слова).
Бугалтер обомлел, съежился и сделал такой вид, как будто и самое слово "Варьете" он слышит впервые, а сам подумал: "Ну и ну!.." [«Мастер и Маргарита», с. 174].
В данном диалогическом единстве адресат не наносит прямого оскорбления говорящему. Инвективы здесь применяются в фатической функции для достижения катарсиса. Тем не менее применение инвективных слов и выражений усиливает категоричность высказываний, подавляет сознание собеседника, унижает его личность. О повышенной эмоциональности высказываний свидетельствует наличие восклицательных по знаков. Вследствие расширения плана категоричности высказывания нарушается гармоничность общения.
Употребление ругательных слов и выражений ("taboo words"), по мнению Ю.О. Квартовкиной, «имеет давние традиции» даже в речи представителей английской аристократии. Данные средства использовались коммуникантами либо с целью утверждения собственного авторитета, либо для создания атмосферы неформального общения, для сближения с собеседником [Квартовкина 2004: 67]. В проанализированных английских источниках наибольшее количество инвективных слов и выражений встречается в романе «Театр» (см.: Приложения, табл. 5).
Среди данных средств часто встречаются варианты инвективных выражений со словом "fool" («дурак», «глупец»). Например, "bloody fool", "blasted fool", "damned fool". Многочисленны также сочетания с инвективными словами "damn" («проклятье»), "/ze/Z"(«черт», «ад») и "devil" («дьявол»): "go to hell" ("иди к черту»), "what the hell" («какого черта»), "get hell out of here" («убирайся к черту»), "why the devil", "how the devil "(«какого дьявола»), "damn it" («проклятье»), "damn your money" («твои проклятые деньги»). Данные выражения, хотя и придают категорическое звучание высказываниям, не направлены на прямое оскорбление личности собеседника, а свидетельствуют о повышенной эмоциональности говорящего. Большая часть инвективных выражений в романе «Театр» произносится главной героиней, которая, по словам автора, разговаривая с собой, употребляла язык, отличающийся от того, что она использовала при разговоре с чужими. Так, выясняя отношения с Джимми Ленгтоном, руководителем театральной труппы, она оскорбляет его самыми разными выражениями и даже набрасывается на него с кулаками:
