Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические предпосылки изучения образных средств, репрезентирующих концепт «Красота»
1.1. Красота как лингвокулыурный концепт
1.1.1. Общелингвистическое понимание концепта 11
1.1.2. Лингвистические подходы к описанию концепта «красота» 27
1.1.3. Лингврфилософский аспект в понимании концепта «красота» 34
1.2. Многоаспектность изучения образной системы
1.2.1. Образ, образность, образное средство в современных исследования 38
1.2.2. Современное видение проблемы образности в лингвистике 46
Выводы по первой главе 50
Глава 2. Образное воплощение концепта «красота» в английском, русском и татарском языках
2.1. Лексическая репрезентация концепта «красота» в сопоставляемых языках 52
2.1.1. Базовые языковые знаки-репрезентанты концепта «красота» 52
2.1.2 Сопоставительный анализ концептуальных признаков концепта «красота» 56
2.2. Национальный образ красоты в сопоставляемых лингвокультурах .61
2.3. Образные средства, репрезентирующие концепт «красота»
2.3.1. Устойчивое сравнение как один из основных способов образного представления концепта «красота» в английском, русском и татарском языках 69
2.3.1.1. Структурно-семантические особенности образных сравнений 70
2.3.1.2. Национально-культурные особенности образных сравнений 92
2.3.2. Узуальная метафора как один из способов образного отражения эстетической картины мира в английском, русском и татарском языках 99
2.3.2.1. Структурно-семантические модели экспликации метафоры в сопоставляемых языках 99
2.3.2.2. Общность и специфика метафорики, воплощающей эстетическую оценку 118
2.3.2.3. Функциональные особенности узуальных метафор, репрезентирующих концепт «красота», в рассматриваемых языках 126
Выводы по второй главе 134
Глава 3. Образные парадигмы, реализующие концепт «красота»: универсалии и уникалии
3.1. Структурные и семантические особенности образных парадигм 136
3.2. Сопоставительный анализ образных парадигм, репрезентирующих концепт «красота», в английском, русском и татарском языках 140
3.2.1. Образная парадигма с левым компонентом «лицо» в сопоставляемых языках 141
3.2.2. Образная парадигма с левым компонентом «глаза» в сопоставляемых языках 155
3.2.3. Образная парадигма с левым компонентом «волосы» в сопоставляемых языках 167
Выводы по третьей главе 178
Заключение 180
Список использованной литературы 184
- Красота как лингвокулыурный концепт
- Многоаспектность изучения образной системы
- Лексическая репрезентация концепта «красота» в сопоставляемых языках
- Сопоставительный анализ образных парадигм, репрезентирующих концепт «красота», в английском, русском и татарском языках
Введение к работе
Внедрение в гуманитарные науки антропоцентрической парадигмы, в рамках которой языковые явления рассматриваются в тесной взаимосвязи с человеком, его сознанием и миропониманием, определило активное исследование в разных отраслях современной лингвистики процесса концептуализации.
Главным средством концептуализации, как признают ученые, является концепт, ставший предметом описания в трудах таких зарубежных и отечественных ученых, как В. фон Гумбольдт, Э. Сепир, Б. Уорф, Дж. Лакофф, М. Минский, А. Вежбицкая, А.А. Потебня, С.А. Аскольдов, В.В. Виноградов, Д.С. Лихачев, Н.Д. Арутюнова, Ю.С. Степанов, Е.С. Кубрякова, А.П. Бабушкин, И.А. Стернин, В.В. Колесов, В.И. Карасик, С.Г. Воркачев и др.
Несмотря на активное изучение природы концепта, методов его исследования и способов репрезентаций, единый подход к решению проблемы концепта отсутствует. Дискуссионными являются также вопросы о структуре концепта и возможности его моделирования, о соотношении концепта и его репрезентаций, соотношении концепта и значения языковых единиц, его объективирующих;
Отсутствие единой точки зрения на проблему концепта связано как с относительной новизной концептуальных исследований, так и со сложностью, полифункциональностью этой ментальной сущности.
Актуальность нашего исследования обусловлена перспективностью изучения концептов как сущностей, раскрывающих мировоззрение народа. При этом сопоставление концептов, принадлежащих сознанию носителей разных культур, позволяет определить их универсальные и специфичные характеристики. Особая роль в объективации концепта и самом концептообразовании принадлежит устойчивым образным средствам, отражающим ценностные установки этноса, транслирующим культурные стереотипы из поколение в поколение. Изучение концептов в лингвистике в основном выполняется на материале лексических единиц и паремий, тогда как такие образные средства как устойчивые сравнения и узуальные метафоры значительно реже становятся объектом подобных исследований. Избрание этих языковых средств в качестве объекта нашего исследования определяется богатством их образно-мотивационных оснований.
Концепт «красота» рассматривается с позиций лингвокультурологии, являющейся активно развивающимся направлением современной науки. Привлекательность концепта «красота» и передающих его лексем в конкретном языке для сопоставительного анализа определяется его компонентным богатством и связанностью с культурно-социологическим аспектом данного исследования.
Объектом настоящего исследования выступают устойчивые образные средства, репрезентирующие концепт «красота», в английском, русском и татарском языках.
Предметом изучения являются структурно-семантические и лингвокультурологаческие особенности устойчивых образных средств, реализующих положительную эстетическую оценку человека.
Целью данной работы является сопоставительное исследование английских, русских и татарских устойчивых образных средств, репрезентирующих концепт «красота» с точки зрения выявления универсального и уникального в их семантике, структуре и функционировании.
Цель исследования обусловила решение следующих задач:
— установить базовые лексические единицы, представляющие концепт «красота», изучить и выяснить их общие и отличительные признаки в английском, русском и татарском языках;
— выявить корпус устойчивых сравнений и узуальных метафор, реализующих положительную эстетическую оценку в исследуемых языках;
— рассмотреть структурно-семантические особенности выявленных устойчивых образных средств, проанализировать их аксиологический потенциал;
— провести сопоставительный анализ узуальных метафор и устойчивых сравнений, репрезентирующих концепт «красота» с целью выявления общих и национально-специфических особенностей;
— определить национально-культурную специфику выделенных лингвистических средств с целью выявления ценностных доминант каждого культурного социума и построения национального образа красоты в рассматриваемых лингвокультурах;
— выделить наиболее продуктивные образные парадигмы русскоязычной культуры и, сравнив с парадигмами образов англоязычной и татароязычной культур, определить их сходства и отличия;
— исследовать роль образной лексики в формировании эстетической картины мира.
Поставленные задачи показывают, что нас интересует прежде всего образное оформление концепта «красота», языковая интерпретация этого феномена с точки зрения его образно-ассоциативного наполнения.
Методы лингвистического исследования, используемые в диссертации, обусловлены ее целью, задачами и характером материала. Для решения поставленных задач использовались следующие методы исследования: метод концептуального анализа (при исследовании и описании концепта «красота»), компонентный анализ (при выявлении концептуальных признаков), метод семантического определения (при толковании значений образных средств), метод корреляции языковых и социальных явлений, сравнительно-сопоставительный метод (при выявлении универсальных и уникальных характеристик концепта «красота» в английском, русском и татарском языках), описательный метод (при описании полученных в ходе исследования результатов). Интерпретация материала и результатов исследования потребовала также использования элементов дистрибутивного и количественного методов анализа. Материалом исследования послужил корпус из 2837 устойчивых образных средств, полученный методом сплошной выборки из ряда одно-, многоязычных, толковых словарей и интернет-словарей. Из них 1015 составляют устойчивые сравнения, 1822 -узуальные метафоры.
Научная новизна исследования заключается в том, что в работе впервые осуществляется сопоставительный анализ устойчивых образных средств, репрезентирующих концепт «красота» в трех разносистемных, типологически и генетически неродственных языках - английском, русском и татарском. Также впервые предпринята попытка подробного сопоставительного рассмотрения наиболее частотных образных парадигм с левыми компонентами «глаза», «лицо», «волосы» в английском, русском и татарском языках.
Новизна предопределяет и теоретическую значимость данного исследования, которое представляется актуальным с точки зрения подхода к проблеме соотношения языка и культуры, и отображения в языке определенного фрагмента ценностной картины мира. Результаты исследования концепта «красота» могут способствовать проведению анализа иных концептов на материале разных языков.
Практическая значимость работы состоит в том, что ее результаты могут найти применение при разработке лекционных курсов по стилистике, лексикологии, лингвокультурологии, теории перевода. Полученный материал можно использовать на практических занятиях по интерпретации текста и практическому переводу.
На защиту выносятся следующие положения: 1. Концепт «красота» представляет собой многомерное ментальное образование, понятийное содержание которого сопряжено со всеми сферами бытия человека.
2. Устойчивые сравнения и узуальные метафоры являются основными средствами образной вербализации концепта «красота» в английском, русском и татарском языках.
3. Одним из способов системной организации образных средств языка является образная парадигма. Образная парадигма - это инвариант образных характеристик, связывающих устойчивые смыслы отношением отождествления или уподобления. Совокупность образных парадигм представляет собой систему образов данной культуры. Образная парадигма выстраивается по определенным структурно-семантическим моделям переноса. Наиболее продуктивными структурно-семантическими моделями в сфере эстетической оценки человека являются «человек —» растение», «человек — животное», «человек — неодушевленный предмет».
4. Являясь универсальным явлением в человеческой жизни, «красота» как понятие универсально для английского, русского и татарского языковых сознаний с точки зрения совокупности существенных признаков, наполняющих его. Однако языковые интерпретации этого концепта различны в сравниваемых языках, так как коннотативные и ассоциативные признаки, вычлененные конкретным языковым сознанием, своеобразны и базируются на ментальных образах, свойственных только данному культурному социуму.
Апробация работы. Наиболее значимые аспекты диссертационной работы нашли отражение в публикациях. Основные положения исследовательской работы излагались в виде докладов на 3 международных конференциях: «Язык и межкультурная коммуникация» (Астрахань, 2007), «Славянские языки и культура» (Тула, 2007) и «Билингвизм как явление межкультурной коммуникации: реалии и перспективы» (Казань, 2007), на региональной конференции: «Актуальные проблемы естественных и гуманитарных наук» (Зеленодольск, 2006), на Всероссийском тюркологическом симпозиуме, посвященном 85-летию акад. Э.Р. Тенишева (Казань, 2006), на XXVI и XXVII научных конференциях молодых ученых и специалистов Татарского государственного гуманитарно-педагогического университета (Казань, 2006-2007).
Структура работы предопределена целью и содержанием исследования и состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии, списка использованных словарей и приложения.
Красота как лингвокулыурный концепт
Общелингвистическое понимание концепта
С момента своего рождения человек познает окружающий мир, учится узнавать предметы, соотносить их друг с другом, делать обобщения, учится обрабатывать и запоминать значительное количество информации, выражать результаты своей познавательной деятельности с помощью языка. В результате у человека формируются общие понятия, которые затем объединяются в систему знаний о мире. Эта система в разных науках имеет свое название (картина мира, концептуальная система мира, модель мира, образ мира) и рассматривается в разных аспектах.
Понятие «языковая картина мира» определило своеобразие лингвофилософской концепции Л. Вайсгербера, считавшего, что языковая картина мира представляет собой систему духовных и языковых содержаний, определяющих своеобразие культуры и менталитета данной языковой общности, с одной стороны, и обусловливающих существование и функционирование самого языка, с другой. По мнению ученого, языковая картина мира четко структурирована и в языковом выражении является многоуровневой. Она изменчива во времени и подвержена развитию как любой живой организм. Языковая картина мира конкретной языковой общности людей и есть ее общекультурное достояние.
Термин «картина мира» впервые появилась в трудах Витгенштейна, посвященных исследованиям в области философии и логики. В дальнейшем он начинает употребляться и в других науках, центром изучения которых является человек и его взаимодействие с окружающим миром. Современные лингвисты рассматривают картину мира как идеальное образование, которое состоит из структурно организованных компонентов, обладает определенными свойствами, выполняет присущие ему функции и закономерно развивается (Ю.Д. Апресян, Н.Д. Арутюнова, АЛ. Бабушкин, Г.В. Колшанский, А.Н. Леонтьев, В.Н. Телия).
Картина мира понимается многими современными лингвистами как исходный глобальный образ мира, лежащий в основе мировидения человека, репрезентирующий сущностные свойства мира в понимании ее носителей и являющийся результатом всей духовной активности человека. Картина мира как субъективный образ объективной реальности, не переставая быть образом реальности, опредмечивается в знаковых формах, не запечатлеваясь полностью ни в одной из них [116, с.21].
Под языковой картиной мира в работе понимается исторически сложившаяся в обыденном сознании данного языкового коллектива и отраженная в языке совокупность образов, понятий, стереотипов и символов, представляющие собой знания определенного народа об окружающем мире, которые на уровне сознания хранятся в виде концептов.
Эта система состоит из концептов разного уровня сложности и абстракции, сформированных различными способами. В когнитологии используется также понятие «концептуальная картина мира», а для отдельных ее частей - понятия «концептуальная область или сфера» (концептосфера языка, концептосфера человека и т.д.). Концептосфера или совокупность концептов позволяет судить о ментальной модели действительности, которая отражается в языке вообще и в языковом сознании конкретных носителей языка в частности.
Формой существования культуры, ее «ячейками» служат особые ментальные образования - концепты, которые формируются в результате своеобразного членения языковой картины мира на некие «микромиры», соответствующие всем возможным дискурсивным ситуациям, известным человеку, и потому называемые возможными мирами. Концепт калькирует латинское conceptus «понятие», и как в западной, так и В отечественной философских традициях понятие иногда именуется концептом. Однако существует и другое латинское слово conceptum со значением «зародыш; зерно», и именно с ним связывается современное понимание термина «концепт», как «зерна первосмысла», семантического «зародыша» слова, сохраняющего сему «незавершенность, зачаточность» [69, с.50-51].
Проблема концепта разрабатывается культурологией, социологией, когнитологией, языкознанием, этно- и психолингвистикой и рядом других наук. В связи с этим существуют различные точки зрения на концепт и методы его описания. Но и в рамках одной и той же науки взгляды исследователей по данному вопросу нередко расходятся.
Исследованию концепта посвящены труды как зарубежных, так и отечественных ученых: В. фон Гумбольдта, Э. Сепира, Б. Уорфа, Дж. Лакоффа, М.Минского, Р.И. Павилениса, Ч. Филмора, А.А. Потебни, С.А. Аскольдова, Д.С. Лихачева, Н.Д.Арутюновой, Ю.С. Степанова, Е.С. Кубряковой, А.П. Бабушкина, З.Д. Поповой, И.А. Стернина, В.В. Колесова и многих других.
Обобщая имеющиеся в лингвистике взгляды на концепт, можно выделить следующие направления: когнитивное (куда можно отнести также и психолингвистический подход) и лингвокультурологическое. Г.В. Токарев отмечает также наличие «синкретичных теорий концепта, совмещающих постулаты когаитологии и культурологи» [138, с. 19] (например, исследования С.А. Аскольдова, Д.С. Лихачева, З.Д. Поповой, И.А. Стернина, Т.А. Фесенко и
ДР-) Рассмотрим специфику каждого из названных подходов. Термин «концепт» является базовым для когнитивной лингвистики. Е.С.
Кубрякова предлагает следующее определение концепта: «Концепт - оперативная единица памяти, ментального лексикона, концептуальной системы и языка мозга, всей картины мира, квант знания. Самые важные концепты выражены в языке» [79, с. 90].
Когнитивный подход к решению лингвистических проблем вообще и проблеме концепта в частности осуществляется не только отечественными, но и зарубежными учеными. Именно последним принадлежит роль «пионеров» в этой области.
Концепт зарубежными когнитологами рассматривается в тесной связи с проблемой значения языковых единиц. Так, Р. Джекендофф говорит о лексическом концепте и считает, что он равен значению языковой единицы, которая его выражает. Провозглашается тождество концептуальной и семантической структур и не проводится четкого разграничения между языковыми и энциклопедическими знаниями в структуре концепта [185].
В теории Дж. Лакоффа понятием, соответствующим концепту, можно считать ментальные пространства, под которыми имеется в виду определенная мыслительная область, «область концептуализации, которая может охватывать наше понимание реальных ситуаций, прошлого и будущего, гипотетические ситуации и ситуации возможных миров, абстрактные категории» [83, с. 31]. Ментальные пространства структурируются с помощью реальных когнитивных моделей: образных схем (термин М. Джонсона, под которым он понимает некую схематическую структуру, повторяющийся образец наших процессов восприятия, вокруг которого организуется наш опыт [185]), например, вместилище, источник-путь - цель и т.д.: пропозиционных (сценарии, скрипты, таксономии и т.п.), метафорических, метонимических и символических моделей.
Многоаспектность изучения образной системы
Образность и образ относятся к сфере понятий очень широких и многоплановых по своему содержанию. Различное понимание этих терминов иногда.влечет за собой противоречия и полемику.
Проблема образности имеет длительную историю своего исследования в лингвистике, начинающаяся еще с Аристотеля, и до сих пор продолжает оставаться предметом постоянного внимания. Актуальность этой проблемы и в настоящее время обусловлена важной ролью образной лексики как особого средства языковой номинации, а так же чрезвычайной сложностью и многоаспектностью явления, обозначаемого термином «образность». История изучения образности в лингвистике началась с лингвостилистической ее интерпретации как исключительно текстовой категории, прежде всего — категории художественного текста, где она осмысливалась как категория эстетическая, связанная с формой выражения авторского замысла. После выхода в свет работы Ш. Балли «Французская стилистика» [17] элементы образности стали выявляться и рассматриваться не только в художественной, но и разговорной и в других функциональных стилях речи. Язык же, понимаемый исключительно как знаковая система, не рассматривался в качестве средства образного отражения действительности. Утверждалось, что языковые знаки не могут обладать образностью. Результаты современных исследований антропологического направления - когнитивной семантики, метафористики, лингвокультурологии - убеждают в обратном. Любой индивидуально - авторский словесный (речевой) образ реализует возможности образного ассоциирования, заложенные в когнитивной и языковой системе: воспроизводит, варьирует, модифицирует типовые образные представления языковой культуры, воплощенные в образных средствах языка.
В языкознании термин «образность» понимается более узко. Имеет место неоднозначная трактовка данного термина.
Ряд лингвистов рассматривает образность как способность слова вызывать в индивидуальном сознании некоторый чувственный образ, зрительные, слуховые, осязательные, моторно - двигательные и другие представления об обозначаемом (А.И. Чижик - Полейко, Е.Н. Колодкина и др.) В лингвистической литературе имеет место термин «первичная образность», то есть образность, свойственная прямым значениям слов и имеющая отражательный характер [20, с. 3]. Чувственно - наглядный образ понимается как компонент лексического значения слова, денотат которого характеризуется чувственно воспринимаемым признаком.
Наиболее распространена трактовка образности как семантической двуплановости, переноса названия с одного объекта на другой (В.В. Виноградов, В.Г. Гак, СМ. Мезенин, А.И. Федоров, О.В. Загоровская, Н.Б. Лаврентьева, Л.Е. Кругликова и др.).
Образность противопоставляется автологии - употреблению слов в прямом значении. Образность является формой отражения более высокого, сложного порядка, чем автология. Важно отметить, что образность вторична по отношению к автологии, как образ вторичен по отношению к объекту — «предмет существует независимо от отражения, но возможность отражения определяется существованием предмета» [100, с. 5].
Словесная образность базируется на законе асимметричного дуализма языкового знака, выражающемся в отсутствии однозначного соответствия плана выражения плану содержания: «один и тот же знак имеет несколько функций, одно и то же значение выражается несколькими знаками». Условность связи между означаемым и означающим определяет возможность переноса наименования с одного объекта на другой, а устойчивость этой связи обеспечивает сохранение означающим связи со старым объектом [142, с.51].
В качества основной предпосылки возникновения образности отмечается неадекватность номинативной системы насущным задачам выражения. Образность помогает посредством имеющихся в словаре единиц выразить и обозначить те понятия, которые не имеют в языке прямого наименования (А. А. Потебня, М.В. Никитин и др.).
Образность и образ - два теснейшим образом взаимосвязанных, неотделимых друг от друга понятия. В лингвистической литературе наблюдается некоторая диффузность в подходе к определению образности и образа. Как правило, эти понятия рассматриваются неразрывно друг с другом и определяются одно через другое.
В определении образа в первую очередь исходят из понимания образности как лингвистической категории. Понимание лингвистической образности как семантической двуплановости коррелирует с определением лингвистического образа как созданного средствами языка двупланового изображения, основанного на выражении одного предмета через другой [70, с. 10]. Понимание образности как отношения между двумя типами лексического значения слова отражено в определении лингвистического образа как результата взаимодействия словарного и контекстуального значений [46, с. 126].
В определении образа исходят из сложности его структуры. Образ определяют как сложное психолингвистическое явление (С. Ульман, Э.С. Азнаурова, СМ. Донец и др.). Так, согласно Э.С. Азнауровой, образ представляет собой психолингвистическое явление - наглядное представление о каком - либо факте действительности, такое неадекватное отражение явлений и предметов, в которых сознательно отобраны те их признаки, через которые возможно передать данное понятие в конкретно - изобразительной форме [1, с. 123].
Свойство образности совмещать два понятия на основании некой общности между ними обусловливает основную черту лингвистического образа - его трехчленную структуру. В структуре образа выделяют следующие компоненты: «1) референт, коррелирующий с гносеологическим понятием предмета отражения; 2) агент - т.е. предмет в отраженном виде; 3) основание - т.е. общее свойство предмета и его отражения, обязательное наличие которых вытекает из принципа подобия» [100, с. 54]. Термины «референт», «агент», «основание» применимы как к понятиям, так и к материальному воплощению - словам. Трехчленная структуру свойственна любому образу, однако, полное эксплицитное выражение она находит только в трехчленном сравнении.
Несмотря на то, что понятие образа появилось в лингвистике сравнительно недавно, лишь в конце XVIII века [11, с. 151], трехчленная структура образа была выделена еще в античные времена. В лингвистике до сих пор отсутствует единая терминология для обозначения компонентов структуры образа. Различные терминологии отражают разные подходы (функциональный, позиционный и прочие) к проблеме структуры образа. В античной терминологии (Квинтилиан) для обозначения компонентов структуры образа применяются порядковые числительные: primum comparationis-первый компонент, — то, что обозначается посредством образа, secundum compararionis — второй компонент, то, что используется для обозначения, tertium comparationis — третий компонент, представляющий собой признак, общий для того, что сравнивается, и того, с чем проводится сравнение.
На основе латинской терминологии возникли современные обозначения компонентов образной структуры.
Значительная часть обозначений основана на функциональном принципе. В зарубежной лингвистической литературе широко применяется терминология С.Ульмана «tenor» (смысл), «vehicle» (средство), «ground» (основание сравнения). А.Ортони для первого компонента сравнения применяет термин topic»(TeMa). И. Ричарде и М. Блек, с опорой на теорию референции, на примере метафоры, определяют образ как процесс взаимодействия двух референтов: «primary subject» (основной субъект, то, что обозначается) и «secondary subject» (второстепенный субъект, то, с чем сопоставляется основной субъект).
Лексическая репрезентация концепта «красота» в сопоставляемых языках
Изучение концепта «красота» с точки зрения лингвокультурологии предполагает в первую очередь выявление базовых языковых знаков-репрезентантов этого концепта и их этимологический анализ. Таковыми в русском языке являются существительное «красота» и прилагательное «красивый», в английском языке - существительное «beauty» и прилагательное «beautiful» и в татарском языке - существительное «матурлык» и прилагательное «матур». Этимологический анализ ключевых лексем, выражающих эстетическую оценку в английском, русском и татарском языках, позволяет сделать следующие выводы.
Русское прилагательное «красивый» появилось позже существительного «краса». Его появление датируется второй половиной XVII века. По своему происхождению «красивый» и «красота», конечно же, восходят к существительному «краса». Устаревшая лексема «краса» по своему происхождению является славянским словом, оно стало употребляться в русском языке лишь в XI веке (сравните: старославянское: краса, красота, красити в значении «украшать»; сербохорватский: красота, крас - «украшение»; чешский -krasa - «красота»; польский: krasa - «краса», «румянец», «розовый цвет»).
Славянская лексема "krasa" восходит к индоевропейской основе "krot-s kros-s kras" (сравните: готский: hrop - «слава», древнеисландский - hrosa - «хвалить», литовский - krosnis - «печь», древнерусский (книжный) - krada - «огонь»). Отсюда можно предположить, что первоначально «краса» могла обозначать «жертвенный огонь» у славян, на это указывает сходство с лексемами из других индоевропейских языков, в том числе и германских.
В этимологическом словаре русского языка приводится также гипотеза о возможном сближении с литовским grozis, grazus - «красота», «красивый». Исходя из возможного колебания инициальной фонемы g/k, можно предположить сходство древнеславянского корня крас- с латинским gratia, которое через gratus сближается с санскритским gurtas - welcome, agreeable, thankful, orig. approved. Этот корень восходит к древним индо-иранским и балтийским словам, обозначающим «восхваление» [57].
Таким образом, становится ясным, что ведущим значением слова «краса» является обозначение процесса создания явления или вещи, которые смогли бы привлечь к себе внимание, т.е. основное значение у слова «краса» - «украшать».
Проанализировав генезис слов «красивый», «прекрасный» в русском языке, Л.Н. Столович отметил, что они происходили от слов, выражавших практическое отношение людей к миру: «здоровый», «неиспорченный», «заслуживающий предпочтения», «хороший», «удобный», «подходящий», «доблестный» и т.п. И не случайно синонимом слов «красота», «красивый» были слова «пригожий», «пригожество» имеющие тот же корень, что и слова «годный», «пригодный», а слово «прекрасный» даже в современных языках используется часто не только для эстетической характеристики явлений, но и в значении «хорошего, отличного для оценки чисто практической пригодности, полезности, целесообразности (прекрасное здоровье, прекрасный аппетит и т.п.) [132, с.31].
Обращение к этимологическим словарям английского языка позволило пронаблюдать последовательность становления семантических признаков существительного beauty. Выявлено, что оно заимствовано (до 1325 года) из старофранцузского языка в виде языковых единиц bealte, beaute, образованных от латинских прилагательных bellus, bellitatem, в значении «handsome, fine». Прилагательное beautiful образовалось лишь в 1443 году. Оно является заимствованием из французского, восходящим к латинскому bellus, которое в свою очередь восходит к слову Ьопит - хороший. Beautiful включало в себя значения соответствующего существительного, получившего затем дополнительные смыслы. Постепенно с развитием языка и культуры появлялись новые осмысления, свидетельствующие об увеличении степени абстракции понятия красоты и увеличивающие, тем самым, объем концепта, что подтверждается проведенным исследованием современных лексикографических источников.
В татарском языке концепт «красота» выражается словом «матурлык» -существительного, которое образовалось при помощи прибавления аффикса «-лык» к прилагательному «матур».
Следует отметить, что тат., башк. матур,чув. маттур,мащ ., уйг. мотор «красивый, изящный, стройный, пригожий, бойкий, молодецкий» является одним из характерных общеволжских слов, не имеющих параллелей в других кыпчакских языках. По-видимому, оно происходит от хакасского диалектального мадор, мотор (далее тув. маадыр,, маатыр, як. муцутур, кирг. матыр, алт. мэттыр) «богатырь», т.е., собственно является дублетом тат., башк. банадир «богатырь» заимствованного из письменного языка тюрки. Надо отметить, что удм., маар. мотор фонетически ближе к исходному слову, чем тат., башк., чув. матур.
Слово матур характерно для южносибирско-тюркских параллелей в языках Среднего Поволжья.
По данным «Этимологического словаря» Р. Ахметьянова матур «красивый» образовано от древнетюркского глагола мана - манат - «сделать хорошо, достичь высокой степени». В этимологическом словаре представлены следующие значения этого слова:
1) герой, богатырь;
2) смелый, храбрый, неустрашимый;
3) сильный, здоровый, крепкий, бойкий, проворный, умелый;
4) красивый, хороший, пригожий, приятный, художественный, изящный;
5) красавец;
6) злой.
Автор утверждает, что первичными являются значения 1 и 2. Другие связаны с характеристикой свойств и расширением их выявления у богатыря или героя, смельчака. Р.Г. Ахметьянов считает, это слово является характерным общеволжским словом. Действительно, ареал его распространения ограничен.
Словоформы являются отражением характерного для ряда тюркских языков, в том числе и татарского, соответствия б- м- в анлауте и, следовательно, входят в один ряд со словом ба:тыр «герой».
Следует отметить, что в семантике матур в поволжском ареале преобладает «красавец, красивый», поэтому это значение оказывается распределенным со значением «герой, богатырь», закрепленным за батур, в то же время в сибирском ареале матур обычно имеет значение «герой, богатырь, смелый, храбрый». Таким образом, слова с общей этимологией в указанных регионах разошлись по своим значениям.
Поскольку соответствие б— м- пронизывает многие тюркские языки и диалекты и отмечается в разные периоды фиксированной истории тюркских языков, включая и освоение позднейших заимствований из русского языка, то наличие анлаутного м- не следует считать обязательным маркером заимствования данного слова в тюркский язык именно в такой форме. Это относится и к приведенным формам татур/матыр, которые, однако, возникли, видимо, на тюркской почве. Что касается соответствующей формы с б- (багтыр), то она могла бы быть тюркско-монгольской и иметь общий источник появления.
Сопоставительный анализ концептуальных признаков концепта «красота»
Помимо лексем красота, красивый в русском языке, матурлык, матур в татарском языке и beauty, beautiful в английском языке исследуемый концепт репрезентируется и многими другими лексемами. Тем не менее, даже на основе анализа словарных толкований этих лексем можно выделить основные признаки концепта «красота».
Задача первого этапа работы с материалом лексикографических источников заключалась в определении концептуальных признаков концепта «красота» в английском, русском и татарском языках.
Сопоставительный анализ образных парадигм, репрезентирующих концепт «красота», в английском, русском и татарском языках
В работе впервые предпринята попытка подробного сопоставительного рассмотрения наиболее частотных и продуктивных образных парадигм, репрезентирующих концепт «красота» в английском, русском и татарском языках. При этом объектом исследования являются английские, русские и татарские образные средства, репрезентирующие концепт «красота», поскольку именно метафоры и образные сравнения, больше чем какие-либо другие средства языка, дают нам возможность увидеть национально-культурную специфику языка, отраженную в особом семантическом функционировании языковых единиц. Еще Веселовский А.Н. об устойчивых образах сказал: «... это кадры, в которых привыкла работать мысль, и без которых она обойтись не может». Рассмотрение в сопоставительном аспекте образных средств, функционирующих в разноструктурных и разнотипных, генетически неродственных языках, в зеркале эстетической системы разных социумов дает ключ к объяснению основ мировоззрения, а также глубинных мотивов поведения как отдельного человека, так и нации в целом.
Данная работа посвящена сопоставительному описанию структурно-семантических особенностей образных парадигм, левыми компонентами которых являются «глаза», «лицо» и «волосы» в русском, татарском и английском языках. Выбор образных парадигм с данными левыми компонентами обусловлен, тем, что форма и цвет глаз, волос, овал лица являются наиболее значимыми при этно-расовой характеристике воспринимаемой внешности, соответственно вокруг этого сочетания расовых признаков наиболее четко и концентрированно проступают образы.
Эмпирически, исходя из материала исследования, все традиционные образы с данными общими левыми компонентами мы разделили на большие и малые парадигмы. Малые парадигмы в свою очередь делятся на микропарадигмы. При выделении больших, малых парадигм и микропарадигм мы руководствуемся процедурой вертикального анализа как одного из вариантов компонентного анализа. В вертикальном измерении мы сравниваем значения, стоящие на разных уровнях иерархии родовидовых отношений, т.е. значения гиперонимов со значениями гипонимов.
Рассмотрим наиболее продуктивные образные парадигмы с левыми компонентами «лицо», «глаза», «волосы» в английском, русском и татарском языках.
Образная парадигма с левым компонентом «лицо» в сопоставляемых языках
Оценка лица - наиболее интересный и многообразный раздел оценок внешности человека. Разнообразие и многообразие этих оценок обусловлено тем, что лицо - прежде всего объект привлечения внимания при «первовидении» незнакомого человека и способ проникновения в его внутренний мир. Психологизация данных оценок, заключающаяся в попытках обыденного сознания приписать тем или иным чертам лица психологические признаки, раскрывающие внутренний мир личности, проявляется наиболее полно и разнообразно. Это проявление связано с существованием в обыденном сознании представлений об эталонах красивого лица, что проявляется в наличии комплекса детализирующих данный эталон признаков. Таковы представления о правильных чертах лица, его форме, цвете кожи, волосяном покрове, а также о таких «деталях» лица, как величина и форма глаз, носа, рта. Каждой из этих «деталей» каждым этносом приписывается определенный признак, соотносящийся с психоэмоциональными особенностями поведения личности, проявляющимися в межличностном общении. Таким образом, вслед за Богуславским мы утверждаем, что оценки лица - отражение исторически сложившихся комплексных представлений. Это обуславливает необходимость учета фонового знания, коннотаций при использовании и восприятии данных слов.
Среди оценок лица встречается значительное число прилагательных, образованных от названий животных мира и используемых в метафорическом, переносно-образном значении. Обыденным сознанием животным приписываются не только черты сходства с обликом людей, но и определенные особенности поведения поведения, черты «характера». Образ животного обретает черты психологизации, типичные для национального мировосприятия и отличные от черт, приписываемым тем же животным в других национальных культурах. Однако, необходимо отметить, что все эти зооморфные эстетические оценки лица носят пейоративный характер. В нашем исследовании не было найдено ни одной мелиоративной зооморфной эстетической оценки лица.
Многообразие и многоаспектность оценок лица определяется множественностью оснований, по которым производится оценка. Рассмотрим более подробно образно-метафорические оценки, так как именно они отражают национальную картину мировосприятия.
Макропарадигма ЛИЦО —» Y раскрывается в следующих больших парадигмах: лицо —» растения, лицо —» явления природы, лицо - продукты питания, лицо — религиозные представления, лицо -» артефакты и лицо — вещество, материал.
Во всех языках человек всегда активно осмысляется в категориях растительного мира, причем наиболее значимыми предстают сопоставления «человек - цветок» и «человек - плод». Соответственно, большая парадигма ЛИЦО — РАСТЕНИЯ включает в себя следующие малые парадигмы: лицо — цветы и лицо — плоды.
Образные средства, входящие в состав данной парадигмы, в основном описывают цвет лица, который может восприниматься как постоянное, природное качество или как способность кожи лица приобретать иной цвет в результате изменения психо-физического состояния человека.
Эта парадигма представлена следующими семантическими доминантами: в русском языке - красный, румяный, розовый, в английском языке - red, в татарском языке - алсу.
Красивыми, «доставляющими наслаждение взору» объектами являются предметы, окрашенные в определенные цвета. В нашем случае, во внешности человека наиболее выраженной эстетической оценке подвержено лицо. Действительно, лицо, обладающее тремя цветами - красным, белым и черным, ассоциируется с красотой, гармонией и здоровьем как в английской, так и в русской и татарской лингвокультурах.
В нашем случае, уподобляя лицо цветам (флористическим объектам) и говоря в английском языке face red as a rose, rose-red face, face red as peony, в русском языке (лицо) как мак / маков цвет, как пион и в татарском языке мэк чэчэге шикелле, мы имеем в виду румяные щеки. Таким образом, щекам соответствует красный цвет.
Ср.: «Ты румян как маков цвет, Я как смерть и тощ и бледен» (Пушкин А.С. Ты и я).
« Miss Hilton, I believe, said he, overtaking her, and bowing forward, so as to catch a sight of her rose- red face» (Gaskell. Ruth).
Компаративной единицей со сходным значением, но с отсутствием эквивалентности по лексическим составляющим, можно считать устойчивое сравнение as red as a rose. Различия в выборе эталонов можно объяснить, прежде всего, различными природными условиями рассматриваемых этносов. Так, роза считается в Великобритании типично английским цветком. Об этом свидетельствует LDELC: ROSE, any of various wild or cultivated bushes with strong prickly stems. In Britain, it is thought of as a typically English flower [LDELC, 1992: 1143].
Более того, в английском языке уподобление лица цветку происходит не только по признаку цвета. В английском языковом сознании свежесть и аромат цветов перекладывается на лицо человека: as fresh as a daisy, fresh as a rose, smell like a rose. Безусловно, в качестве объекта эстетической оценки выступает девушка или молодая женщина.
