Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Теория концепта в лингвокультурологических исследованиях
1.1. К истории вопроса 12
1.2. Концептуальная картина мира как основа мировидения и ее отображение в языке 21
1.3. Концепт как основная составляющая концептуальной картины мира 2 9
1.4. Лингвокультурный концепт 42
1.5. Универсальные абстрактные концепты 51
Выводы по первой главе 57
ГЛАВА 2. Лингвокультурологический подход к изучению фразеологических единиц
2.1. К теории фразеологических единиц 59
2.2. Языковое выражение культурной составляющей концепта в структуре фразеологических единиц 7 6
2.3. Когнитивно-лингвокультурологический подход к изучению фразеологических единиц 81
Выводы по второй главе 87
ГЛАВА 3. Концепты душа/дух и сердце в русском, английском и осетинском языках (сопоставительный анализ)
3.1. Лингвокультурные концепты душа/дух и сердце как универсумы 8 9
3.1.1. Признаки, характеризующие концепт душа/дух в русской лингвокультуре 102
3.1.2. Признаки, характеризующие концепт сердце в русской лингвокультуре 107
3.1.3. Признаки, характеризующие концепт душа/дух (soul/spirit) в английской лингвокультуре 115
3.1.4. Признаки, характеризующие концепт сердце (heart) в английской лингвокультуре 122
3.1.5. Признаки, характеризующие концепт душа/дух (уд) в осетинской лингвокультуре 127
3.1.6. Признаки, характеризующие концепт
сердце (ззердзв) в осетинской лингвокультуре 134
3.2. Универсальный характер и культурная специфика концептов душа/дух и сердце в русской английской и осетинской лингвокультурах 138
Выводы по третьей главе 150
Заключение 158
Библиография
- К истории вопроса
- Концептуальная картина мира как основа мировидения и ее отображение в языке
- Языковое выражение культурной составляющей концепта в структуре фразеологических единиц
- Признаки, характеризующие концепт душа/дух в русской лингвокультуре
Введение к работе
Смена научной парадигмы в области гуманитарных наук обусловила переход от рассмотрения языка как строго структурированной системы фонетических, грамматических и лексических явлений к изучению речи с учетом таких экстралингвистических факторов, как контекст, ситуация, культура. В результате возник ряд научных дисциплин, таких как теория коммуникации, социолингвистика, лингвокультурология, рассматривающих язык в его взаимосвязи с культурой и социумом.
Настоящее диссертационное исследование посвящено описанию и сопоставлению фразеологических единиц (ФЕ) , источником которых является Библия - книги Нового Завета с универсальными лингвокультурными концептами душа/дух1 и сердце в русском, английском и осетинском языках. Выбор языков объясняется возможностью сопоставления языка сравнительно малочисленной народности - осетин - с мировыми языками, что позволит выявить универсальные и культурно-специфичные компоненты в сознании носителей данных языков.
Универсальность концептов душа/дух и сердце подтверждается существованием и определенной взаимосвязью данных концептов во всех лингвокультурах. Однако, говоря об универсальности рассматриваемых
Лингвокультурный концепт дух мы рассматриваем здесь как равнозначный по своей фразеобразовательнои способности концепту душа, поэтому в тексте работы употребляем следующее написание душа/дух.
5 концептов, мы делаем поправку на наличие в них специфических национальных черт и признаков, которые являются предметом изучения в каждом из исследуемых языков. Интересно, что представители различных областей знания, приверженцы разных религий, рассматривая языковое выражение концептов душа/дух и сердце, так или иначе, затрагивают фразеологический уровень языка. В работе изучается уровень соотнесенности концептов душа/дух и сердце в составе ФЕ в русском, английском и осетинском языках на материале текста Нового Завета Библии, а также языковая репрезентация данных концептов в ФЕ, что позволит проследить ассоциативно-образные соответствия концептов, возможные совпадения и расхождения в исследуемых языках и, соответственно, культурах.
Анализу подвергается языковая манифестация концептов душа/дух и сердце в русском, английском и осетинском языках, а также их культурная специфика, чем объясняется выбор лингвокультурологической направленности нашего исследования.
Актуальность темы обусловлена, во-первых, повышенным интересом к общим и частным проблемам лингвокультурологии, таким как классификация культурно-маркированных единиц и явлений, а также их источников. В частности, изучение ментальных пространств различных культурных общностей возможно с привлечением их концептосферы.
Во-вторых, концепты, манифестирующиеся в языковом плане с опорой на номинативные единицы душа/дух и
сердце, рассматриваются в составе ФЕ, что позволяет говорить о наиболее яркой культурной маркированности исследуемых концептов.
В-третьих, данное исследование может внести вклад в разработку концептосферы осетинского языка, которая, в сравнении с русским и английским языками, на наш взгляд, мало изучена.
В-четвертых, в работе впервые предпринимается попытка сравнительного анализа концептов душа/дух и сердце на материале текста Нового Завета Библии на русском, английском и осетинском языках и выявления национально-культурной специфики данных концептов.
Сказанное обусловило научную новизну исследования: несмотря на возросший в последнее время интерес к изучению библейской фразеологии, работы по данной тематике носят разрозненный характер и ФЕ библейского происхождения ранее не подвергались анализу в лингвокультурологическом аспекте. Впервые предпринимается попытка систематизации и интерпретации универсальных концептов душа/дух и сердце, входящих в структуру библейских фразеологизмов на материале русского, английского и осетинского языков и выявляется их национально-культурная специфика. Новизна работы определяется также материалом исследования: лингвокультурные концепты душа/дух и сердце ранее не являлись объектом сопоставительного анализа в трех рассматриваемых языках с привлечением текста Библии на осетинском языке.
Объектом исследования выступают ФЕ, в структуру которых входят слова-концепты душа/дух и сердце, представленные во фразеологическом фонде рассматриваемых лингвокультур, а также ФЕ с данными концептами, извлеченные методом сплошной выборки из текста Нового Завета Библии на русском, английском и осетинском языках.
Предметом исследования является национально-культурная специфика лингвокультурных концептов душа/дух и сердце в языковом сознании представителей русского, английского и осетинского ментальных пространств.
Цель работы состоит в комплексном изучении, описании и анализе лингвокультурных концептов душа/дух и сердце, в определении их лексических значений, в выявлении общих и специфических национально-культурных особенностей, характеризующих отмеченные концепты в русском, английском и осетинском ментальном пространстве. Проводится сравнение репрезентации ФЕ с данными концептами во фразеологическом пласте представленных лингвокультур и сопоставительный анализ фразеологизмов, встречающихся в тексте Нового Завета Библии на русском, английском и осетинском языках.
Поставленная цель определила и требует решения следующих задач теоретического и практического плана:
рассмотрение теории концепта в работах отечественных и зарубежных исследователей и дифференциация концепта и понятия;
обзор работ по теории фразеологических единиц в лингвокультурологическом срезе;
комплексное описание и характеристика концептов душа/дух и сердце в каждом из рассматриваемых языков;
выявление лингвокультурологических особенностей и их культурной детерминированности в каждом из рассматриваемых языков;
сравнительный анализ концептов душа/дух и сердце в тексте Нового Завета Библии в каждом из рассматриваемых языков.
Теоретическая значимость работы заключается в том, что ее результаты будут способствовать дальнейшему обоснованию статуса концептов душа/дух и сердце как одних из центральных в рамках соответствующих ментальных пространств, определению их универсальной, а также национально-культурной составляющей. Данное исследование, помимо сказанного, будет способствовать привлечению внимания к изучению фразеологического фонда и концептосферы осетинского языка.
Практическая значимость работы заключается в том, что материалы диссертации (теоретические положения и конкретные аналитические данные) могут найти применение:
- при чтении лекционных курсов по лексикологии и
лингвокультурологии, а также на соответствующих
семинарских занятиях;
на спецкурсах по фразеологии в аспекте межкультурной коммуникации;
на учебных занятиях по практикуму речевого общения, что будет способствовать развитию и совершенствованию социокультурной и коммуникативной компетенции у студентов;
- в самостоятельной исследовательской деятельности студентов.
Материалом исследования послужили ФЕ, в структуру которых входят слова-концепты душа/дух и сердце,. извлеченные методом сплошной выборки из текста Нового Завета Библии на русском, английском и осетинском языках. К анализу привлекаются также ФЕ с данными концептами, представленные в следующих лексикографических источниках: «Фразеологический словарь русского языка» (под ред. А.И. Молоткова); Англо-русский фразеологический словарь (А.В. Кунин); Историко-этимологический словарь осетинского языка (В.И. Абаев); «Фразеологический словарь осетинского языка» (Дзабиев З.Т.); Harrap's Dictionary of English Idioms; Longman Dictionary of English Idioms; Oxford English Dictionary; NTC's American Idioms Dictionary.
Анализу были подвергнуты сто девяносто девять ФЕ с концептом сердце и сто шестнадцать ФЕ с концептом душа/дух употребленных в тексте Нового Завета Библии на русском, английском и осетинском языках.
В работе использовался ряд методов исследования: метод сплошной выборки, метод концептуального анализа, элементы дефиниционного, компонентного анализа, статистический метод, сопоставительный метод, метод культурной интерпретации.
Цель и задачи диссертационного исследования определили его структуру. Работа состоит из оглавления, введения, трех глав, заключения, библиографии и приложений.
Во введении обосновываются актуальность темы и
научная новизна исследования, определяются объект и
предмет исследования, излагаются цели и конкретные
задачи работы, выносимые на защиту, практическая и
теоретическая значимость, формулируется
методологическая основа, а также приводятся сведения о научной апробации исследования.
В первой главе представлен обзор теоретических работ по лингвокультурологии, в русле которой проводится настоящее исследование, очерчен интересующий нас круг актуальных проблем данной науки. В главе рассматриваются современные подходы к определению лингвокультурного концепта, представляющего для нас особый интерес.
Вторая глава изучает взаимодействие языка и культуры с привлечением фразеологического фонда определенной лингвокультурной общности, так как языковая выраженность культурных феноменов наиболее ярко эксплицируется в ФЕ. Предметом рассмотрения в данной главе являются теоретические положения в области фразеологии как отечественных, так и зарубежных лингвистов.
В третьей главе проводится сопоставительный анализ ФЕ с концептами душа/дух и сердце в качестве опорного слова, который позволяет выявить универсальный характер
и культурную специфику данных концептов. Так как интересующие нас концепты являются универсальными, то в первую очередь здесь рассматриваются их' базовые характеристики, которые предположительно являются общими для исследуемых лингвокультур.
В заключении приводятся результаты сопоставительного анализа ФЕ с концептами душа/дух и сердце в качестве опорного слова, извлеченных методом сплошной выборки из текста Нового Завета Библии на русском, английском и осетинском языках.
Приложение составили сводные таблицы с материалом исследования.
Тематика диссертационного исследования нашла свое отражение в публикациях.
К истории вопроса
Хорошо известно, что взаимопонимание между представителями различных языков и культур или лингвокультур имеет место не только на лингвистическом, но и на ментальном, культурном уровнях сознания. В связи с этим, подвергая сравнению разные языки, необходимо учитывать не только сопоставление культур, но также мировидений их носителей или, говоря иными словами, языковые картины мира. Однако это далеко не простая задача, потому что «мировоззренческие понятия личностны и социальны, национально специфичны и общечеловечны одновременно. Они живут в контекстах разных типов сознания - обыденном, художественном и научном. Это делает их предметом изучения культурологов, историков религий, антропологов, философов и социологов» (Логический анализ языка. Культурные концепты. 1991: 3).
В настоящее время большой интерес для лингвистической науки представляют исследования культурной составляющей лингвистического значения. Свидетельство тому - появление большого количества работ, в которых рассматривается проблематика национального образа мира, изучается реализация культурных концептов в языке, сопоставляются языковые системы, представляющие различное членение окружающей действительности посредством лексических единиц и лингвокультурных концептов.
Все исследования подобного рода лежат в русле лингвокультурологии - науки междисциплинарного характера, формирующейся на фоне смены лингвистических парадигм: системно-структурной на когнитивную через антропологическую.
Антропоцентрический характер языка отмечался еще в работах античных авторов: подобные идеи появляются в трудах Аристотеля, Теофраста, Цицерона. Теоретическая же концепция антропологической лингвистики была выдвинута В. Фон Гумбольдтом, который предлагал рассматривать различные языки как различные мировидения. Они не просто называют по-разному одну и ту же вещь или явление, но и передают различное ее понимание. Таким образом, язык, обозначая отдельные предметы и связи между ними, формирует для говорящего на нем народа картину мира, посредством которой затем этот мир интерпретируется (Гумбольдт 1985). Изучение воплощения и проявления духа народа в языке, человека в языке и языка в человеке, и выводы, что язык не представляет собой прямого отражения окружающего мира, но в нем осуществляется интерпретация мира человеком, стимулировали развитие междисциплинарных областей гуманитарных исследований, базирующихся на триаде «человек-язык-культура», к которым и относится лингвокультурология. Соединив в себе лингвистику и культурологию, эта наука исследует проявления культуры народа, которые отразились и закрепились в языке.
Основоположник школы так называемой «символической антропологии» К. Гирц рассматривает культурные разновидности как вариации одной и той же бессознательной человеческой способности к абстрактному мышлению. Культура для К. Гирца - продукт человеческого взаимодействия. Он считает, что культура не находится в головах индивидов, но представляет собой общественное явление. Люди и создают, и интерпретируют культуру. В рамках этой концепции все проявления и продукты культуры, включая материальные, являются актами коммуникации, поскольку обладают значением и создаются с целью его передачи. Когда люди вовлечены в совместную деятельность, они не только воспроизводят отраженное собственным сознанием миропонимание, но и закрепляют его (Geerts 1973: 5). Такое понимание культуры вплотную сближает ее с языком. Как отмечает Г.В. Елизарова, человеческий язык выполняет, как минимум, три основные функции: социальную функцию общения, семиотическую функцию репрезентации явлений различной природы и когнитивную функцию формирования мысли (Елизарова 2000: 19) .
Концептуальная картина мира как основа мировидения и ее отображение в языке
Еще до овладения языком человек в определенной степени знакомится с миром, познает его; благодаря известным каналам чувственного восприятия мира, он располагает определенной информацией о нем, различает и отождествляет объекты своего познания. Усвоение любой новой информации о мире осуществляется каждым индивидом на базе той, которой он уже располагает. Образующаяся таким образом система информации о мире и есть конструируемая им концептуальная система как система определенных представлений человека о мире. Построение такой системы до усвоения языка есть невербальный этап ее образования. На этом этапе человек знакомится с объектами, доступными непосредственному восприятию (Почепцов 1990: 112).
Таким образом, концептуальная система информации о мире находится в постоянном развитии. Более того, для каждого индивида характерна своя собственная динамичная «концептуальная система». Именно этот термин признает наиболее адекватным О.Л. Каменская (Каменская 1992: 7), отмечая, что слово «картина» в своем значении уже несет элемент неподвижности, статичности, постоянства, тогда как картина мира непрерывно меняется в сознании человека на протяжении исторического развития и носит динамический характер.
Концептуальная форма картины мира есть «образ» мира, не обличенный в какую-либо систему знаков. Но она может быть переведена в знаковую форму. Деление мира с помощью языка осуществляется путем наложения на мир «концептуальной сетки» (т.е. путем выделения концептов) и «ситуационной сетки» (т.е. путем выделения ситуаций) (Sweetser 1990). Таким образом, отношения между языковой формой и ее функцией отражают свойственную человеку концептуальную структуру и общие принципы когнитивной категоризации. Нельзя описать язык в терминах соответствия между Словом и Миром, если под Миром понимать картину мира, порождаемую нашим опытом (Козлов, Пружанин 1984: 99).
Наряду с богатой концептуальной картиной мира, которая в виде понятий и представлений находится в сознании человека, существует вербальная или языковая картина мира. Язык связан с действительностью через знаковую соотнесенность, т.е. он отображает ее знаковым способом. Язык и мышление - две самостоятельные, но тесно связанные между собой области. В соответствии с этим утверждением, различают две картины мира языковую или знаковую и концептуальную.
Лингвистические исследования последних лет отмечены новым интересом к вопросу соотношения концептуальной и языковой картин мира. Современные ученые, рассматривая соотношение этих моделей мира (Г.А. Брутян 1973; Ю.Н. Караулов 1987; Е.С. Кубрякова 1996; Б.А. Серебренников 1988 и др.), определяют первую как «язык мысли», «язык мозга», но расходятся во мнениях относительно природы, статуса и корреляций между этими системами.
Понятия «языковая картина мира», «языковое видение мира» и т.п. прочно вошли в лингвистический обиход. Каждый язык отражает определенный способ восприятия и организации или концептуализации мира. Выражаемые в языке значения складываются в некую единую систему взглядов, своего рода коллективную философию, которая навязывается в качестве обязательной всем его носителям. Весьма существенным является то, что «свойственный языку способ концептуализации действительности (взгляд на мир) отчасти универсален, отчасти национально-специфичен, так что носители разных языков могут видеть мир немного по-разному, через призму своих языков» (Апресян 1995: 40)
Языковое выражение культурной составляющей концепта в структуре фразеологических единиц
Прямого соответствия между явлениями действительности и их языковым выражением в лингвокультурах разных наций не существует. Данное выражение всегда опосредовано культурным своеобразием, особенностями менталитета нации. По мнению В.Н. Телия/ «культура - это своеобразная историческая память народа. И язык, благодаря его кумулятивной функции, хранит ее, обеспечивая диалог поколений не только из прошлого в настоящее, но и из настоящего в будущее» (Телия 1996: 26). Однако предметная область культуры не имеет прямой соотнесенности с предметной областью языка: ведь это две разные системы, взаимодействие которых происходит при овладении языком и одновременном постижении культуры через способы ее выражения сказки, мифы, фольклор. Для данного исследования особый интерес представляют фразеологические единицы, которые являют собой слепки категорий культуры, запечатленные в языке.
Нельзя не согласиться с В.Н. Телия, которая определяет фразеологический состав языка как наиболее самобытный в культурном отношении. Именно фразеологические единицы способны настолько отображать и передавать черты культуры, характерные для различных языковых сообществ в знаковой форме. Фразеологическую устойчивость В.Н. Телия связывает со свойством фразеологизмов выступать в роли функционирующих в лингвокультурном сообществе констант культуры (Телия 1999: 14).
Согласно мнению многих ученых, фразеологизмы призваны фиксировать и передавать большой объем информации, в том числе и национально-культурной, отражающей опыт отдельно взятой нации (Телия 1996; Толстая 1992; Баранов, Добровольский 1990 и др.). Каждая личность является носителем определенной культуры, хранителем ее исторического опыта. В историческом плане национально-культурное наследие закрепляется, прежде всего, в виде фразеологической единицы, поскольку в отношении объема передаваемой культурной информации слова, бесспорно, уступают фразеологизмам, так как именно последние концентрируют в себе духовный и обиходно-эмпирический опыт языкового коллектива в целом и отдельного индивида в частности.
Рассматривая фразеологический пласт лингвокультурного концепта с точки зрения интересующего нас вопроса - способности фразеологизмов выражать его культурное содержание - следует выделить, вслед за Е.М. Верещагиным и В.Г. Костомаровым, две основные функции, которыми фразеологические единицы отличаются от других единиц языка (Верещагин, Костомаров 1983: 94-98). Во-первых, это кумулятивная функция, согласно которой фразеологизмы являются средством фиксации и накопления общественно значимого опыта. Они способны накапливать и передавать несоизмеримо больший объем информации, чем просто слова, являясь при этом неким средоточием фоновых знаний. Во-вторых, выделяется директивная функция, объясняющая причины накопления опыта, и являющаяся средством регулирования поведения членов языкового коллектива. Говорящий пытается вызвать у реципиента определенную реакцию, стимулировать его действия, внести коррективы в его поведение. Особенно ярко эта функция проявляется в пословицах и поговорках: a stranger s heart is a deep well - it s too dark there to see well; чужая душа - потемки; не стой над душой. В то же время директивная функция подразумевает направленность говорящего на себя, т.к. фразеологизмы употребляются и с целью мотивировать и оправдать собственные действия.
Признаки, характеризующие концепт душа/дух в русской лингвокультуре
В данном параграфе нашего исследования мы предпринимаем попытку охарактеризовать концепт душа/дух, а также его признаки в русской лингвокультуре. Для достижения цели мы, во-первых, провели анализ работ, посвященных понятию душа/дух и его отражению в языке, который позволит нам представить подробную картину, выявляющую национальные особенности данного концепта. Во-вторых, мы анализируем лексическое значение слова душа согласно определениям русскоязычных словарей. В-третьих, подвергаем рассмотрению языковую репрезентацию концептов душа/дух во фразеологическом пласте русского языка.
Согласно словарю В. Даля, душа - бессмертное духовное существо, одаренное разумом и волею; в общем значении человек с духом и телом; в более тесном: человек без плоти, бестелесный, по смерти своей; в смысле же теснейшем: жизненное существо человека, воображаемое отдельно от тела и от духа... также душевные и духовные качества человека, совесть, внутреннее чувство. Примечательно, что к словарной статье «душа» здесь дается примечание: «Дух и душа отделены здесь в разные статьи только для удобства приискания производных» (СД 2004: 183).
В словаре русского языка СИ. Ожегова (СРЯ) первое значение души - «внутренний, психический мир человека, его сознание». К данному определению относятся эмоции, чувства и переживания человека, а также некоторые характеристики поведения: залезть в душу, стоять над душой. Вторым следует значение: «то или иное свойство характера, а также человек с теми или иными свойствами»: добрая душа. Далее следуют: «вдохновитель, главное лицо» - душа общества; человек (в устойчивых сочетаниях) - в доме ни души; крепостной крестьянин или человек податного сословия - мертвые души (СРЯ 2002: 183) .
Словарь славянской мифологии (ССМ) дает следующее толкование понятия душа - двойник человека при его жизни, имеющий черты мифологического персонажа. После разделения с плотью человека (в случае его смерти или во время сна) душа покидает тело, принимая облик ветерка, пара, дыма или бабочки, мухи, птицы. Иногда душу представляют как маленького человечка с прозрачным телом или ребенка с крылышками (ССМ http://www.pagan.ru/d/dusha.php).
В «Словаре языка А.С. Пушкина» подчеркивается, что слово душа употреблено А.С. Пушкиным 510 раз из 77 4 именно в значении «внутренний психический мир человека» и лишь 44 раза в значении «нематериальное начало в человеке, продолжающее жить после его смерти».
Исследователи русских анимистических представлений сходятся во мнении, что невозможно рассмотреть понятие душа, не принимая во внимание его «вещественного» подкрепления или образов, лежащих в основе абстрактного понятия. Ими являются «вещные коннотации» (Успенский 1979) или «образные уподобления» (Михеев 1999: 145), то, что в нашем понимании и составляет признаки концепта. Основным таким признаком для понятия душа является, прежде всего, представление ее как вместилища: в душе (про себя) . Часто это вместилище ассоциируется с помещением: комнатой, кладовой, домом -затаить, скрыть, сохранить, держать в душе; заглянуть в душу; распахнуть, открыть душу (как окно или дверь) . Иногда оно представляется «контейнером» или «мешком»: выворачивать душу, изнанка души, вытряхнуть/вытрясти душу, влезать/залезать в душу, копаться в душе, пустая/опустошенная душа, носить в душе, запасть в душу. Вместилище также ассоциируется с сосудом: душа переполняется, осадок в душе, плюнуть в душу (ассоциация с колодцем), опустошить душу. Встречаются фразеологические единицы, выявляющие признак «ткань», «полотно», «занавесь», «нить», «фибры» и т.д. Например, такие выражения, как всеми фибрами души, покров души, разрывать/раздирать душу, всю душу вымотать/вытянуть, скрывать за душой (ассоциация с занавесью). Символичен образ души как воды или любой жидкости: в глубине души, мелкая душонка, всколыхнуть/взволновать душу, излить душу, черпать из души, кипеть в душе, оставить осадок в душе. Значительное место занимают представления о душе как о неопределенном внутреннем органе, который может болеть {душа болит) и который можно лечить (бальзам на душу). Однако, согласно мнению М.К. Голованивской, представления о душе как о внутреннем органе устарели, в частности исчезло ее отождествление с желудком. Теперь душа мыслится как «средоточие человеческих желаний» (Голованивская 1997: 129). Не слишком явными, но зачастую хорошо мифологически и исторически мотивированными «образными уподоблениями» души являются также «рыба» (душа пузыри пускает), «птица» (воспарить/встрепенуться душой); «огонь» (воспылать душой, душа горит); «воздух» (ассоциация с дыханием); «весы» (тяжесть/груз на душе); «хлеб» (душа черствеет/грубеет). Отдельно М.К. Голованивская выделяет яркий персонифицированный образ души: душа радуется, ликует, поет, томится, тоскует, печалится.
