Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Бытие коммуникативной реальности в границах социальной дискурсивности 11
1. Пределы сообщаемости сообщения в коммуникативной модели 11
2. Самоопределение социальной реальности в структурах коммуникации. . 32
3. Пределы смысла коммуникативной реальности 52
Глава II. Самоконструирование смысла коммуникации в структурах самоопределяющейся субъективности 67
1. Конструирование коммуникативной реальности 67
2. Самоопределение субъекта коммуникации в дискурсе со-общения 84
3. «Место»-положение смысла в пространстве коммуникации 103
Заключение 123
Библиографический список 130
- Пределы сообщаемости сообщения в коммуникативной модели
- Самоопределение социальной реальности в структурах коммуникации.
- Конструирование коммуникативной реальности
Введение к работе
Актуальность исследования. Традиционно изучением коммуникации занимаются лингвисты, литературоведы, историки, психологи, социологи и ряд других специалистов социально-гуманитарной сферы. В настоящее время исследовательский интерес к ней возник и у философов. Понимание коммуникации в современной социальной философии характеризуется двумя основными тенденциями. Во-первых, - в рамках социальной философии прослеживается переход от эссенциалистской парадигмы к онтологической и конструктивисткой парадигмам. Актуальным становится развитие такого способа рассуждений, в котором социальная реальность отождествляется с коммуникативной реальностью и задается не как совокупность вещей, существующих «в себе», а как символическое дискурсивное пространство. «Научные» дискурсы, способствующие формированию теоретических оснований спонтанного, нерефлексивного восприятия социально-культурных конструктов исчерпывают себя, вследствие чего в отечественной философии возникает проблема собственного социально-философского дискурса.
Во-вторых, - одной из наиболее значимых задач современной социальной философии является проблема «возвращения смысла» в коммуникацию. Необходимость ее решения во многом обусловлена кризисом объективистского подхода. Так называемый, информационный подход, используемый во многих общественных науках, приводит к полной объективации смысла коммуникации; смысл коммуникации исчезает и в случае смешения информации и коммуникации. Поскольку субъективация и субъект являются презумпцией смысла коммуникации, возникает необходимость в пересмотре онтологических оснований социальной теории с позиций субъектно-ориентированного подхода.
Несмотря на то, что в современной социально-философской литературе указанные тенденции развиваются вне зависимости друг от друга, представляется, что они глубоко взаимосвязаны. Преодоление
информационного подхода возможно только в том случае, если в социальную коммуникацию помещается субъект как наблюдающий наблюдатель, обнаруживающий себя в дискурсе со-общения. В связи с этим актуальной задачей является самоопределение смысла текста социальной коммуникации - «место»-положение смысла со-общения в пространстве текста коммуникации, предъявляющего себя в структурах самопонимания семиотической реальности через точку тождества автора-читателя.
Степень изученности проблемы. Несмотря на то, что до настоящего момента проблема самоопределения смысла текста социальной коммуникации не являлась предметом, специального социально-философского анализа, можно выделить ряд блоков работ, в которых затрагиваются проблемы, представленные в данном исследовании.
Из современных отечественных авторов, активно разрабатывающих проблематику коммуникации, следует выделить Б. Грушина, В. Конецкую, С. Лещева, И. Мальковскую, М. Назарова, А. Соколова. Психологический подход к исследованию коммуникации представлен работами как зарубежных, так и отечественных авторов - Д. Бивина, П. Вацлавика, Д. Джексона, Л. Выготского; социологический - работами Т. Адорно, П, Лазарсфельда, Г. Лассауэлла, Г. Лебона, Г. Маркузе, А: Менегетти, Р. Мертона, Г. Тарда; математический - исследованиями Г. Фреге, Р. Хартли, К. Шеннона, кибернетический - публикациями Ж. Арсака, С. Бира, Н. Винера, А. Колмогорова, биологический - работами Ф. Варелы, У. Матураны, культурологический - исследованиями М. Бахтина, Ю. Лотмана, А. Моля; семиотический - работами Т. А. ван Дейка, У. Эко, Т. Дридзе, О. Каменской, Е. Реферовской, Ю. Шрейдера.
Следующий блок - это работы, в которых реализуется онтологический и конструктивистский подходы к описанию социальной реальности через ее тождество с коммуникативной реальностью. Рассмотрение коммуникативной реальности через конструкты было впервые предложено М. Маклюэном.
Современный конструктивистский подход наиболее полно представлен трудами Д. Ваттимо, П. Вирилио, Н. Лумана.
Третий блок включает в себя исследования в области философии языка и текста, в которых решается задача структурирования социальной коммуникации в структурах текста. Это - работы Р. Барта, Т. А. ван Дейка, М. Мерло-Понти, П. Рикера, У. Эко, О. Каменской и другие.
Четвертый блок - это работы, связанные с изучением самоопределения смысла социальной реальности в герменевтическом аспекте. Это исследования В. Колчиной, А. Мерзлякова, М. Пол ищу к, М. Рябова, А. Шадрина.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования является социальная коммуникация, понимаемая в тождестве с социальной реальностью. В качестве предмета исследования рассматривается смысл социальной коммуникации, определяющийся в структурах текста.
Цель и задачи исследования. Цель диссертационной работы -представить смысл социальной коммуникации в структурах текста социальной реальности. Для достижения этой цели необходимо решение следующих задач:
- установить пределы со-общаемости со-общения в структурах коммуникации через способы самоопределения социальной реальности;
- задать пределы смысла коммуникации в способах конструирования социальной реальности;
- выявить точку самоопределения субъекта коммуникации в дискурсе сообщения;
- определить «место»-положение смысла сообщения в пространстве коммуникации.
Теоретико-методологической основой исследования является целостный онтологический подход, представленный в данной диссертационной работе в герменевтическом аспекте конструирования коммуникативной реальности и принцип имманентности семиотического пространства, конкретизированный через метод субъект-объектного тождества.
Онтологический характер диссертационного исследования потребовал обращения к текстам современной герменевтики, представленной именами М. Хайдеггера, и его последователей Х.-Г. Гадамера, П. Рикера, классическим работам Ф. Шеллинга, в которых разрабатывается целостный подход и метод субъект-объектного тождества, а также к комментирующим публикациям по проблемам хайдеггеровской фундаментальной онтологии и исследованиям, выполненным в русле герменевтической традиции (Н. С. Автономова, О. Н. Бушмакина, П. П. Гайденко, А. Б. Костин, А. А. Кузьмин, Н. В. Матрошилова и др.).
Несмотря на то, что труды этих авторов непосредственно не связаны с проблемным полем социальной философии, они представляются методологически значимыми. Идея М. Хайдеггера о необходимости предварения позитивных исследований онтологическим вопросом об «основоустройстве» их предметной области во многом определила ход рассуждений в данном исследовании. Вопрос об «основоустройстве» предметной области социальной теории в аспекте анализируемой проблемы подразумевает необходимость понимания социальной реальности в ее тождестве с коммуникативной реальностью как целым, предъявляющимся в структурах самопонимания семиотической реальности. Кроме того, онтологический анализ языка и диалогических структур, принятый в герменевтике помог выработать представление о «место»-положении смысла со-общения в пространстве текста коммуникации, манифестирующим себя в структурах самопонимания семиотической реальности.
Задействованный в исследовании теоретический инструментарий социальной коммуникации предъявляется в онтологической интерпретации. Наиболее важными здесь являются предложенное Дени де Ружмоном разграничение понятий «информация» и «коммуникация» и отмеченное Жаком Арсаком наличие разницы между понятиями «информация» и «смысл». Такое представление о коммуникации позволяет различать информационную и коммуникативную реальности, понимаемые ранее в их тождестве. В контексте этих рассуждений привлекаются исследования Д. Биглоу, Л. Бриллюэна, Н. Винера, А. Розенблюса, Г. Фреге.
Необходимость в прояснении тождества социальной и коммуникативной реальностей обусловила обращение к фундаментальным работам Ж. Бодрийяра, Н. Лумана, М. Маклюэна и Ю. Хабермаса, описывающим и анализирующим коммуникативную реальность в границах социальной дискурсивности. Наряду с очевидным вкладом в разработку теории, в этих исследованиях существует ограниченность в понимании важности категории «смысл», и роли герменевтического конструирования в современном научном мышлении, обусловленная постмодернистским, позитивистским и радикально-функционалистским подходами.
Использование принципа имманентности, который был заложен в работе Ж. Делеза и Ф. Гваттари применительно к философской дискурсивности определяется выбранным нами онтологически-целостным подходом. В отечественной социальной теории имманентный подход развивается в публикациях А. Т. Бикбова и С. М. Гавриленко. Здесь принцип имманентности задается в оппозиции к трансцендентному подходу и определяется через отказ от поиска внешней исследовательской позиции по отношению к социальной реальности. При анализе коммуникативной реальности был использован принцип аутопойезиса, который позволил рассматривать коммуникацию как замкнутую, автономную структуру, не трансцендируя субъекта за пределы изучаемой системы. Выбор концепции аутопойезиса потребовал обращения к трудам У. Матураны и Ф. Варелы, в работах которых впервые используется понятие аутопойетической системы и к исследованиям Н. Лумана и П. М. Хейли использовавшим принцип аутопойезиса применительно к социальным системам.
В рассмотрении проблем существования текста, нарративности и дискурсивности наиболее значимыми определены труды Р. Барта, Х.-Г.
Гадамера, Ж. Дерриды, П. Рикера, У. Эко, а также Г. А. Антипова, М. Бахтина, Т. Дридзе, Г. И. Зверевой и ряда других.
Поскольку социальная коммуникация в представленном исследовании предстает как осмысленная конструкция, постольку необходимым оказывается и анализ философских проблем, связанных с самоопределением смысла текста. Проблема смысла текста рассматривается в работах Ж. Делеза, А. Брудного, С. Гусева, И. Мальковской, С. Лещева и других.
Научная новизна основных результатов исследования заключается в следующем:
- установлено, что пределом сообщаемости сообщения является информация, которая объективируется в отождествлении адресата с идеальным приемником, где сообщение есть средство сообщения, а смысл коммуникации исчезает;
- заданы пределы смысла коммуникации в способах конструирования социальной реальности через аутопойезис информационной системы, где принцип эксплозии ограничивается принципом имплозии социальности;
- выявлена точка самоопределения субъекта коммуникации как наблюдающего наблюдателя обнаруживающего себя в дискурсе со-общения;
- определено «место»-положение смысла со-общения в пространстве текста коммуникации, манифестирующего себя в структурах самопонимания семиотической реальности через точку тождества адресанта и адресата как автора-читателя.
Положения, выносимые на защиту:
- устанавливаются пределы со-общаемости со-общения, которые обнаруживаются в точке тождества информационной и коммуникативной реальностей, где разрушается коммуницируемость, социальная реальность объективируется, а смысл исчерпывается;
- задаются пределы смысла коммуникации в способах конструирования социальной реальности, понимаемой как аутопойетическая система, существующая в границах эксплозии и имплозии;
- выявляется позиция субъекта коммуникации как наблюдающего наблюдателя, способного к самообъективации субъективности в дискурсе сообщения;
определяется «место»-положение смысла коммуникативной реальности, понимаемой как социальная реальность, определяющая себя в структурах самообращения социальной дискурсивности в точке тождества коммуницирующих субъектов, которые предъявляются в структурах семиотической реальности пишущего-читающего себя текста.
Научно-практическая значимость диссертационного исследования.
Теоретическая значимость исследования состоит в построении модели рассмотрения социальной коммуникации, где последняя выступает как целостный, осмысленный текст. Проведенное в работе исследование пределов смысла коммуникации в стратегиях самоконструирования социальной реальности может служить теоретическим основанием для междисциплинарного анализа коммуникативной реальности, понимаемой в ее тождестве с семиотической реальностью. Использование результатов исследования может быть полезным при разработке ряда тем по современной социальной философии и при подготовке спецкурсов по проблемам социальной коммуникации.
Апробация работы. Основные положения диссертации неоднократно обсуждались на аспирантских семинарах кафедры философии УдГУ, излагались в выступлениях на Межрегиональной научно-практической конференции (г. Ижевск, 2002), на III Межвузовской научно-практической конференции студентов и молодых ученых (г. Ижевск, 2003), на Международной научно-практической конференции «XXI век: Россия и Запад в поисках духовности» (г. Пенза, 2003), на IV Международной научно-технической конференции «Информационные технологии в инновационных проектах» (г. Ижевск, 2003), на Всероссийский научной конференции (г. Челябинск, 2003), на V Всероссийский научной конференции с международным участием «Культура и интеллигенция России между рубежами веков: Метаморфозы творчества. Интеллектуальные ландшафты (конец XIX в. - начало XXI в.)» (г. Омск, 2003), на Всероссийской научно-практической конференции «Философские и прикладные аспекты герменевтики» (г. Воронеж, 2003), на II Региональной научно-практической конференции (г. Ижевск, 2003), на III Всероссийской научно-практической конференции «Человек в мире культуры» (г. Екатеринбург, 2004) и были опубликованы в ряде сборников статей конференций. Основные идеи диссертации использовались при разработке курсов «Социология рекламной деятельности», «Массовые коммуникации и медиапланирование», читающихся на факультете «Реклама и дизайн» ИжГТУ, а также спецкурсов «Реклама в средствах массовой коммуникации» и «ПР и журналистика» (факультет журналистики УдГУ)..
Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и библиографического списка.
Пределы сообщаемости сообщения в коммуникативной модели
Большинство работ в области исследования коммуникации сводятся к изучению лишь отдельных элементов коммуникационной модели -отправителя сообщения, получателя сообщения, средства передачи этого сообщения и непосредственно самого сообщения. При таком рассмотрении коммуникации, она оказывается разорванной на отдельные элементы. Смысл текста коммуникационного сообщения также оказывается разорванным и теряется, не доходя до получателя сообщения. В итоге мы наблюдаем объективацию смысла текста коммуникации. Таким образом, необходим целостный или герменевтический подход, при котором коммуникация рассматривается как единое целое и текст коммуникации сохраняет смысл.
Стандартная классическая модель коммуникации состоит из следующих элементов: источник — кодирование — сообщение — декодирование — получатель. При таком рассмотрении коммуникации источник, отправляющий сообщение - это техническое устройство, то есть некий объект (О), а получатель - субъект (S). Коммуникационная модель имеет следующий вид - 0-S. В научной литературе существует также определение элементарной схемы коммуникации, предполагающей наличие трех участников - передающего субъекта (коммуникатора) - передаваемого объекта (сообщения) - принимающего субъекта (реципиента). Стало быть, коммуникация - это взаимодействие между субъектами, опосредованное некоторым объектом. При рассмотрении элементарной схемы коммуникации необходимо определить возможности каждого из ее элементов в передаче полного сообщения: отправителя сообщения - коммуникатора, получателя сообщения - реципиента, возможности средства сообщения и возможности самого сообщения. Как возможно передать сообщение от коммуникатора к реципиенту? Говоря о современном состоянии русскоязычной терминологии в области теории и практики коммуникации, следует четко разграничить, что считать коммуникацией, то есть передачей смысла, а что считать информацией. Во-первых, необходимо определить, что, собственно передается: просто информация или смысл. Во-вторых, для того, чтобы реципиент получил именно то сообщение, которое отправил коммуникатор, оно должно пройти через средство передачи сообщения от отправителя к получателю без искажения, то есть без воздействия каких бы-то не было внешних факторов или помех.
До создания статистической теории информации, которая дала метод количественного анализа сообщений, под информацией обычно понимали сообщения, сведения о чем-либо, которые получали или передавали люди. Первоначально идеи об информации были преимущественно связаны с речью людей, со сведениями, которые человек получал в результате производственной, познавательной и иной деятельности1. Информация была тождественна сообщению и понималась исключительно как субъект-субъектное отношение. Применение статистических, вероятностных методов сделало возможным расширение объема понятия информации. Информацией теперь стали называть не только человеческую речь, то есть субъект-субъектные отношения, а все процессы, подчиняющиеся статистическим закономерностям, имеющие место в живой и неживой природе, то есть субъект-объектные, объект-объектные и объект-субъектные.
В конце 60-х годов один из первых французских специалистов в области информатики Жак Арсак обратил внимание на наличие разницы между понятиями «информация» и «смысл». Однако долгое время эти понятия были смешаны в науке. По мнению Ж. Арсака, современный человек полагает, что он получил доступ к событиям потому, что он информирован о них. Но как бы не был талантлив репортаж с места события, информация всегда достигает определенного порога, за которым она не в силах передать содержание события. Это значит, что существует предел сообщаемости сообщения. Под информацией подразумевается некий обмен между двумя отдельными объектами, а передача смысла предполагает участие субъектов. Получая информацию с места события, человек, никогда не получает полное сообщение, потому что сообщение в этом случае не сообщается. Так, например, репортаж о жизни в зарубежном городе не может обрести содержание без личного опыта в данной конкретной ситуации, и информация не может заменить этот опыт1.
На полноту передачи информации в технических устройствах влияет наличие в этом устройстве шумов или помех. Для того, чтобы информация дошла до приемника в том виде, в котором была отправлена из передатчика необходимо избавиться от шумов, то есть ввести помехоустойчивые коды или увеличить объем передачи информации, то есть ее избыточность. Если бы в каналах передачи информации не было помех, то можно было бы передавать информацию с нулевой избыточностью. Однако наличие шумов ведет к тому, что избыточность специально завышается и величина ее зависит от уровня помех. Слишком низкая избыточность может привести к искажению информации, слишком высокая - к уменьшению скорости передачи информации по каналу связи. Обе эти проблемы разрешил знаменитый американский ученый Клод Шеннон. Опубликованная им в 1948 году работа "Математическая теория связи" содержала огромное число совершенно неожиданных и плодотворных идей, развитием которых в последующие годы занимались тысячи ученых многих стран. К. Шеннон ввел понятие информации, содержащейся в подлежащих передаче по каналу связи сообщениях, обобщив идеи Р. Хартли.
Самоопределение социальной реальности в структурах коммуникации.
При рассмотрении объект-объектных отношений была выяснена зависимость между скоростью передачи коммуникационного действия между объектами и структурой социальной реальности. Было установлено, что пределом в физических системах является скорость света. Через аналогию с физическими системами был установлен предел рассмотрения коммуникации в социальных системах. Выяснилось, что пределом рассмотрения коммуникации является информация. Установление предела привело к тому, что коммуникативные отношения объективировались, то есть из коммуникации исчез субъект. Коммуникация потеряла смысл, так как одним из условий сохранения смысла коммуникационного сообщения является наличие в ней субъекта.
Известный канадский ученый М. Маклюэн предложил неклассический вариант решения этой проблемы - возвращение субъекта в коммуникацию. По мнению М. Маклюэна, рассматривать коммуникацию в социальной системе можно как 0-0 отношения и как S-S отношения. В этом случае объективное переносится в сферу социального, социальное рассматривается через предельность физического, и масс-медиа наделяются субъективными характеристиками, то есть рассматриваются как средства, созданные людьми. М. Маклюэн предположил, что есть отправитель сообщения, есть получатель этого сообщения, есть сообщение, а чтобы оно дошло до реципиента без искажения средство сообщения должно быть тождественно самому сообщению, то есть medium - это и есть message. Тогда коммуникативная модель приобретает следующий вид: коммуникатор - medium = message -реципиент. «На протяжении механических эпох мы занимались расширением наших тел в пространстве. Сегодня, когда истекло более столетия с тех пор, как появилась электрическая технология, мы расширили до вселенских масштабов свою центральную нервную систему и упразднили пространство и время, по крайней мере, в пределах нашей планеты. Мы быстро приближаемся к финальной стадии расширения человека вовне - стадии технологической симуляции сознания, когда творческий процесс познания будет коллективно и корпоративно расширен до масштабов всего человеческого общества примерно также, как ранее благодаря различным средствам коммуникации были расширены вовне наши чувства и наши нервы»1.
Сегодня действие и ответное действие происходят почти одновременно. Мы на самом деле живем, так сказать, мифически и интегрально, однако продолжаем мыслить в соответствии со старыми, фрагментированными пространственными и временными образцами доэлектрической эпохи. В эпоху электричества, когда наша центральная нервная система, технологически расширившись вовне, вовлекает нас в жизнь всего человечества и вживляет в нас весь человеческий род, мы вынуждены глубоко участвовать в последствиях каждого своего действия. «После трех тысяч лет взрывного разброса, связанного с фрагментарными и механическими технологиями, западный мир взрывается вовнутрь. Уплотненный силой электричества, земной шар теперь - не более чем деревня. Скорость электричества, собрав воедино во внезапной имплозии все социальные и политические функции, беспрецедентно повысила осознание человеком своей ответственности. Теперь каждый стал вовлеченным в жизни других. Примета нашего времени - отвращение к насаждаемым образцам. Мы вдруг обнаруживаем в себе страстное желание, чтобы вещи и люди проявляли себя во всей полноте» . Движение расширения пространства коммуникативной реальности сменилось на процесс собирания, сжатия, имплозии. Основной особенностью этого состояния оказывается повышение ответственности каждого человека перед лицом всего человечества. Человек теперь не может оставаться самодостаточным, в политическом смысле ограниченного общения. Одна группа людей становится вовлеченной в жизни другой группы людей, то есть электрическое сжатие принуждает к привязанности и участию в жизни других людей, не взирая ни на какие «точки зрения». В таком обществе частная точка зрения не имеет значения, мы думаем так, потому что другие думают так же, у нас даже не возникает желания думать как-то иначе или по-своему. Эксклюзивность заменяется целостностью, инклюзивностью, которая сопровождается желанием полноты актуализации людей и вещей.
«Средство коммуникации есть сообщение». Это означает, что личностные и социальные последствия любого средства коммуникации - то есть любого нашего расширения вовне - вытекают из нового масштаба, привносимого каждым таким расширением, или новой технологией в наши дела. Когда внедряется любое новое средство коммуникации происходит расширение человечества в пространстве, изменяются масштабы личностных и социальных действий, характер связей между людьми. Переход от одной технологии к другой сопровождается изменением способов социальной ассоциации и социального действия. Раньше считали, что характер отношения человека к машине определяется тем, что он способен с ней сделать.
Конструирование коммуникативной реальности
В предыдущем параграфе мы выяснили, что рассмотрение концепции коммуникации у Ж. Бодрийяра, как модели производства приводит к исчезновению как самого сообщения, так и смысла. Вместе с исчерпанием принципа производства теряет смысл представление о власти как принципе манипуляции средствами массовой информации и соответственно, коммуникативном насилие. Сообщение исчезает, а вместе с ним исчезает и смысл коммуникации.
Возвращение смысла в коммуникацию, тем не менее, возможно. Один из способов возвращения смысла предложил французский ученый П. Вирилио. В этой концепции смысл в коммуникацию возвращается через возвращение принципа власти и насилия. Социальная эволюция, согласно П. Вирилио, тесно переплетена с процессом всеобщего ускорения. Эффекты ускорения процессов масс-медиа приводят к изменению пространства и времени. Наступила эра господства виртуальности. Для того, чтобы узнать, что происходит в мире, не нужно никуда ехать. Достаточно окунуться в виртуальное пространство и все происходящее появится на мониторе вашего компьютера. Прошло несколько лет, положивших начало «исчезновению пространства» одной маленькой планеты, подвешенной в электронном эфире современных средств телекоммуникации»1. Но законченность, по словам Аристотеля, является полным завершением, окончательным заключением или пределом. Время конечного мира подошло к концу. Возвратиться к миру, к трем его измерениям и увидеть скорое их растворение в потоке ускорения -уже не ускорения Истории, потерявшей конкретные основания, но ускорения самой реальности, где мировое время обретает новый смысл, можно только отказавшись от идеологии. Географические пространства и расстояния, которые еще вчера обуславливали политику отдельных наций, исчезают и обесцениваются в мире ускорения и мгновенных взаимодействий. «Континенты утрачивают географические очертания и дают проявиться телеконтиненту всемирной практически мгновенной коммуникации»1. Метагеофизика в трансполитике, представленная информационной интерактивностью, приходит на смену геофизике, имевшей важное значение в политике обществ, разделенных скорее задержками сообщения и расстояниями, чем национальными границами.
«Так как всякое присутствие является таковым лишь на расстоянии, телеприсутствие эпохи глобализации обменов устанавливается лишь на наибольшем отдалении. Отдаление отныне простирается до противоположного полюса планеты, от края до края действительности, сводящей воедино телеконтиненты виртуальной реальности»2 Мы присутствуем при исчезновении географии. Если вплоть до транспортной революции последнего столетия временные расстояния порождали удаление, благоприятное для развития обществ, то телекоммуникационная революция создает непрекращающуюся обратную связь человеческой деятельности. Глобальное оказалось внутри конечного мира, замкнутость которого порождает многочисленные материально-технические проблемы. А локальное стало внешним, периферией, разросшейся окраиной мира. Как отмечает П. Вирилио, «кожура вывернулась наизнанку». Так произошло глобалитарное изменение, выведшее на поверхность небольшие поселения и локальное расположение в пространстве как таковое, в результате которого изгнанию подлежат не только отдельные люди или народы, как прежде, а их жизненное и экономическое пространство. Отсутствие усредненности деформирует не только «национальную», но и «социальную» идентичность и сказывается не столько на государстве-нации, сколько на геополитике и жизни города. Власть теперь измеряется метаполитически, она стала всемирной. Возникла такая внутренняя политика, с которой обращаются как с внешней политикой прошлого. На месте реального города, занимавшего определенное пространственное положение появляется город виртуальный, «метаполис», лишенный своей территории. Если у М. Маклюэна этот виртуальный город - «мировая глобальная деревня», то у П. Вирилио - это «метаполис» или «город-мир». Возникновение метаполиса характеризуется урбанизацией времени, то есть важное значение у П. Вирилио уделяется способу организации времени, а не пространства как это представлено у М. Маклюэна. Транс-территориальность заменяется транс-темпоральностью.
По мере накопления богатств возникает и растет ускорение, без которого попросту невозможна централизация сменяющих друг друга режимов. Сегодня, благодаря политике глобализации товарообмена полис вновь обретает большое значение. Являясь одной из основных форм организации человеческого сообщества, метрополия сосредотачивает в себе жизненную силу наций земного шара. Но сейчас локальный полис - это всего лишь квартал, один из округов невидимого мирового метаполиса, «центр которого везде, а окружность - нигде». Существование виртуального гиперцентра, реальные города которого не более чем периферия, ведет к запустению сельской местности и упадку небольших городов, неспособных долго противостоять притяжению метрополий, располагающих всем возможным телекоммуникационным оборудованием и наземными и воздушными скоростными средствами сообщения. Метрополитика, проводимая для большого количества людей, сконцентрировавшихся в одном месте, постепенно вытесняет настоящую геополитику, предназначенную для населения, некогда гармонично распределенного по своей территории.
Временные интервалы исчезают, но образ пространства все более раздувается. «Похоже, что планета взорвалась. Самый укромный уголок вырван из тьмы резким светом» . Появление трансляции в реальном времени, «прямого включения», связанного с использованием предельной скорости электромагнитных волн, преобразует .. старое «теле-видение» в полномасштабное планетарное видение. По мнению П. Вирилио, сейчас существует только два типа времени - «реальное и отсроченное, причем реальное время существует лишь в отношении ко времени в реальном протекании, вместо прошлого, настоящего и будущего времен, существовавших ранее. В современных обществах есть прошлое, то есть отсроченное время и настоящее (реальное) время, а что касается будущего, то оно программируется машинами, ЭВМ» .
