Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Теоретико-методологические основы исследования предпринимательской деятельности 13
1. Деятельность как философская категория 13
2. Предпринимательская деятельность как предмет осмысления западноевропейской философской мысли 31
3. Обоснование предпринимательской деятельности в русской философии и культуре 51
ГЛАВА 2. Предпринимательская деятельность как социальный феномен 71
1. Социокультурные предпосылки предпринимательской деятельности ... 71
2. Духовно-нравственные основания предпринимательской деятельности 87
3. Ценностное измерение предпринимательской деятельности в современной России 98
Заключение 119
Список литературы 124
- Деятельность как философская категория
- Обоснование предпринимательской деятельности в русской философии и культуре
- Социокультурные предпосылки предпринимательской деятельности
- Ценностное измерение предпринимательской деятельности в современной России
Введение к работе
Актуальность темы исследования. В настоящее время в российском обществе уже сформирован и активно действует довольно многочисленный слой, избравший способом своего существования предпринимательскую деятельность. Интерес ученых и общественности к предпринимательству сегодня не случаен. Развитие динамичной конкуренции, превалирование инновационного типа экономического роста, разработка социально-экономических программ в большинстве развитых стран, развитие частной инициативы и поощрение предприимчивости вызвали к жизни необходимость переосмысления подходов к направленности деловой активности и оценкам ее эффективности.
В настоящее время огромное влияние на осуществление предпринимательской деятельности оказывает такое новое явление как глобализация. Глобализация экономики представляет собой качественно новый этап в развитии процессов интернационализации хозяйственной жизни. Снятие ограничений для свободного движения капитала, превращение мирового финансового рынка в самостоятельную и самодовлеющую сферу не могут не оказывать влияния на функционирование различных форм предпринимательства и изменение его социальной роли.
В условиях глобализации меняются не только формы концентрации и централизации капитала, методы конкурентной борьбы, способы регулирования социально-трудовых отношений, но и мотивы предпринимательской деятельности. Во многом этот процесс является закономерным и объективным. Однако опыт большинства развитых стран, в том числе и России, подтверждает, что если не регулировать процессы глобализации и не оказывать воздействие на развитие форм и методов предпринимательской деятельности, то это может привести к ряду негативных тенденций.
Предпринимательская деятельность, её социально-философское осмысление связаны с исследованием человека как носителя и одновременно творца экономических, социокультурных и нравственных отношений, что является чрезвычайно важным для преодоления экономического и духовного кризиса, поскольку в настоящее время формирование экономического и нравственного сознания способствует преодолению фрагментарности, расколотости мира и становлению его целостности.
Подлинным творцом экономической и духовной жизни выступает человек, деятельность которого осмысленна и целенаправленна. «Человек экономический» составляет в этом плане предмет социально-философского анализа, основанием существования которого выступает предпринимательская деятельность.
Актуальность настоящего диссертационного исследования обусловлена также необходимостью осмысления предпринимательской деятельности как феномена социального бытия. Данный феномен требует своего раскрытия в плане выявления сущностных характеристик человека, увлечённого экономической и культурной деятельностью.
Степень научной разработанности проблемы. Место и роль предпринимательской деятельности в социальном развитии являются предметом углубленного и разностороннего научного исследования. Значительный интерес к социокультурным характеристикам предпринимательской деятельности проявляется в зарубежной литературе, в первую очередь, в трудах таких классиков, как М.Вебер, Й.Шумпетер, В.Зомбарт и другие.
Однако проблема сущности человека (в том числе и человека экономического) разрабатывается на всём протяжении истории философской мысли. При этом рождаются весьма различные концепции человека и его природы. Впервые «предпринимательское бытие» становится предметом философского исследования в эпоху античной Греции. В трудах Аристотеля и Платона было выявлено социально-онтологическое основание социально-экономической жизни человека как «микрокосма», совпадающего по существу с «макрокосмом», выстроенного по принципу «мирового», космического порядка, что позволяет нам глубже осознать сами перспективы дальнейшего социально-философского осмысления экономической, культурной проблематики.
В период патристики, исследуя проблему человека, Августин Блаженный, Василий Великий, Иоанн Златоуст стремились «вынести» экономическую и социальную жизнь за границы собственного бытия человека, причём как низменное и нечто греховное (чувственное). Однако на всём протяжении позднего Средневековья постепенно происходит некая переоценка «земной жизни» человека. В сочинениях Фомы Аквинского обосновывается необходимость исследования «социально-экономического», что не могло не породить у западноевропейских мыслителей интерес к анализу экономической проблематики человеческого бытия.
В Новое время авторы вновь и вновь обращаются к духу историзма. Рассмотрение социального бытия в экономической жизни становится одной из актуальных проблем социальной науки. Данная проблема оказывается в центре внимания экономистов, философов, социологов, антропологов.
Так, неизбежность экономической конкуренции оправдывалась разумным эгоизмом и экономической культурой человека (И. Бентам, А. Смит и др.), в то время как противники конкурентного духа (Р. Оуэн, П.Ж. Прудон, Ш. Фурье) полагали, что культура есть, прежде всего, искусственная культура, деформирующая такую враждебную человеку черту, как альтруизм.
Проблеме экономической, предпринимательской активности уделяли внимание представители немецкой классической философии (И. Кант, И.Г. Фихте, Г.В.Ф. Гегель) и классической политической экономии (А. Смит, Д. Рикардо). К. Маркс исследовал эвристический потенциал английской экономической школы, но сегодня мы, тем не менее, призваны обратиться к идеям М. Вебера, в трудах которого достаточно отчётливым образом дан анализ предпринимательского «духа».
Фундаментальные труды по указанной нами проблематике принадлежат М. Веберу.
С конца 60-х годов XX века в отечественной науке появляются философские и политико-экономические труды, в которых человек рассматривается как активный элемент экономической системы. Во многом это связано с началом публикации на русском языке ряда рукописей К. Маркса, не входивших в научный аппарат советских учёных, хотя уже осваивавшихся ранее философами, как в нашей стране, так и за рубежом. Среди таких трудов следует отметить работы В.Я. Ельмеева, выполненные на стыке философии и экономики, а также труды Г.С. Батищева, Э.В. Ильенкова, М.К. Мамардашвили, В.И. Толстых и других.
Идея деятельности как нравственной силы человека развивается в трудах многих отечественных теоретиков таких, как А.С. Арсеньев, Л.П. Буева, П.С. Гуревич, В.И. Филатов и др.
В последние годы в России были опубликованы интересные исследования философов, экономистов, социологов, посвящённые онтологическим проблемам экономической жизни. В.С. Автономов анализирует модели «экономического человека» в различных социо-гуманитарных науках, В.В. Радаев, В.А. Семенов, В.М. Соколинский применяют психологические подходы к человеку в его экономическом бытии; в работах Т.И. Заславской, Р.И. Капелюшникова, В.К. Королева и других исследователей раскрывается специфика российского менталитета, культуры в контексте влияния на «экономического» человека.
Объектом исследования философских наук «человек экономический» стал в середине 90-х годов прошлого столетия в работах В. Бакштановского, В.Е. Кемерова, Г.В. Мокроносова, Ю.В. Согомонова, Г.А. Тульчинского. Место человека в современном массовом обществе анализируется в работах представителей постмодернизма Ж. Бодрийяра, Р. Рорти и других. Однако, в этих исследованиях, прежде всего, выясняется социальный и недостаточно раскрывается социально-антропологический аспект предпринимательского, экономического бытия.
Существующий международный опыт развития предпринимательской деятельности инициирует мировую экономическую мысль, обобщение феномена предпринимательства в контексте бытия человека со всеми его компонентами. Начиная с понятия «справедливость», «духовная деятельность», активизирует понятия «предпринимательская этика» и «ценности предпринимательства».
С переходом России к формированию рыночных отношений значительный интерес представляют труды отечественных учёных: Л.И. Абалкина, В.С. Автономовой, А.И. Агеева, Н.Г. Бунича, А.Я. Лившица, В.В. Радаева, Г.П. Черникова, В.М. Яковлева и др.
Философско-концептуальное осмысление вышеназванных понятий, трансформация их в экономические теории, которые выражают содержание реального духа предпринимательства, было постепенным и шло вслед за развитием потребностей экономической практики хозяйствования. Однако, социально-философское осмысление предпринимательской деятельности все еще имеет фрагментарный характер и требует дальнейшего исследования.
В качестве объекта исследования выступает деятельность как специфическая форма общественно-исторической жизни людей.
Предметом исследования является предпринимательская деятельность.
Цель работы – социально-философский анализ предпринимательской деятельности.
В соответствии с поставленной целью в ходе исследования решаются следующие задачи:
проанализировать содержание и методологическое значение категории «деятельность»;
проанализировать основные подходы к изучению предпринимательской деятельности в западной философской мысли;
выявить специфику анализа предпринимательской деятельности отечественными мыслителями;
проанализировать социокультурные предпосылки предпринимательской деятельности;
исследовать духовно-нравственные основания предпринимательской деятельности;
исследовать ценности современного российского предпринимательства.
Методологической основой диссертационного исследования является синтез деятельностного и социокультурного подходов. Применяются также диалектические принципы единства общего и особенного, исторического и логического, общенаучные методы анализа и синтеза, обобщения, восхождения от абстрактного к конкретному.
Теоретической основой исследования являются труды отечественных и зарубежных философов, экономистов, культурологов. В анализе экономических и социальных ситуаций сохраняют свое значение классические подходы К. Маркса, Э. Дюркгейма и М. Вебера, а также труды по философии хозяйства С.Н. Булгакова.
Научная новизна диссертации раскрывается в следующих положениях:
обоснована актуальность деятельностного подхода как методологии философского познания предпринимательства;
доказано, что в западноевропейской философской мысли индустриальной эпохи формируется многомерная модель предпринимательской деятельности, включающая в себя экономические, социальные, этические параметры;
выявлена специфика понимания предпринимательской деятельности в русской философской и экономической мысли как детерминируемой духовно-нравственными качествами субъектов деятельности;
выявлены такие особенности ценностной компоненты предпринимательской деятельности в современной России, как высокая активность в сфере политического протеста; готовность «обойти» закон, применять нелегальные, «серые» схемы; готовность к применению насилия в целях защиты своих интересов; склонность к риску, зачастую неоправданному, и принятию неожиданных решений.
Теоретическая значимость диссертации. Результаты исследования позволяют расширить понимание предпринимательской деятельности как категории социальной философии, акцентировать духовное содержание экономической жизни человека.
Теоретический и методологический опыт, обретённый сегодня, позволяет составить обоснованные и взвешенные прогнозы динамики российских процессов, основу политики минимизации социальных рисков и, по возможности, эффективной нейтрализации негативных последствий части из них. В этом отношении фундаментальное исследование предпринимательской деятельности выступает теоретической предпосылкой преодоления социальных рисков во всех сферах развития общества.
Практическая значимость работы. Результаты диссертационного исследования могут быть полезны при разработке государственных программ развития предпринимательства, малого и среднего бизнеса, а также использованы при разработке общего курса философии, курсов философской и социальной антропологии, а также при подготовке специальных курсов, в частности, по философии предпринимательства, по социальной психологии, по философским вопросам экономики и др.
Апробация работы. Концепция предпринимательской активности, положенная в основу диссертационного исследования, её основные идеи и фрагменты были представлены на научных конференциях в Новосибирске, Оренбурге, Магнитогорске, Уфе (2007-2010). Результаты данного исследования опубликованы в 4 работах (в том числе в одной статье, опубликованной в журналах, рекомендованных ВАК РФ). Общий объем публикаций составляет 1,6 п.л.
Структура работы. Сформулированные выше цель и задачи определили логику изложения материала и структуру диссертационного исследования. Работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы.
Деятельность как философская категория
В деятельности человек раскрывает своё особенное место в мире и утверждает себя в нём как существо общественное. Некоторое время назад. проблематика деятельности и деятельностного подхода была весьма популярна. Разные варианты этого подхода разрабатывались такими выдающимися философами, как Г.С.Батищев, Г.П.Щедровицкий, Э.Г.Юдин. Интенсивно изучались проблемы общей структуры деятельности, предпринимались попытки представить её как систему (Каган М.С., Кветной М.С.), исследовались отдельные аспекты деятельности (Буева Л.П.). Много философских, социологических и психологических исследований посвящали различным формам труда как основной сферы человеческой деятельности. Между тем в настоящее время деятельностная тематика утратила былую . популярность, в адрес деятельностного подхода выдвигается ряд обвинений, в частности, в пагубном антропоцентризме, «узости» теории деятельности. Развитие экологического сознания обусловило критику насильственного преобразования окружающей среды. Однако в рамках нашего исследования категория деятельности требует уточнения своего содержания и акцентуации ее созидательной, творческой стороны.
Диалектически ориентированные философы рассматривают категорию «деятельность» не как понятие конкретной теории деятельности, а как выражающее исходное человеческое отношение, являющееся. фундаментальной основой универсального объяснительного принципа. Категория деятельности, означающая определенный способ отношения к действительности, представляет не исходное понятие какой-либо теории деятельности, а основу деятельностного подхода к анализу «человеческого мира», выступает, пользуясь терминологией Э.Г.Юдина, как отправной «объяснительный принцип» этого анализа1.
Деятельность как человеческое отношение является выражением сущности человека, специфики его существования. Рассмотрим соотнесение категорий «деятельность» и «существование» в философии, начиная с Нового времени, когда закладывались основания современного общества.
Первым и отчетливо различимым, на наш взгляд, выражением несовпадения «я-действующий» и «я-существующий стала система И.Канта, впитавшая в себя основные тенденции становления самой деятельности и подчиненного ей процесса познания.
Для Нового времени характерен подход к сущему с позиций поиска наиболее оптимальных путей его преобразования. Покорение природы для человека стало само собой разумеющейся предпосылкой самого человека. Если сравнить тезисы Аристотеля о примате вечных истин над деятельными с установками Нового времени, то ясно виден приоритет знаний, обосновывающих преобразовательную деятельность. Созерцательное знание, знание вечного и непреходящего, знание всеобщих законов в роли обоснования науки, деятельных изменений природы стало наиболее значимым, а все остальное в этих знаниях отходило на периферию мировоззрения и культурных устремлений. И.Кант своим обоснованием человеческого познания выразил основные тенденции становления деятельности как особой целостной системы общечеловеческой активности, основным содержанием которой является преобразование природы и самого человека. Человек как действующее существо стал центром философии И.Канта. Разум, рассудок, воля, априорные формы познания - все эти способности человека до каких-либо определений заведомо предполагаются к исследованию в деятельной субъект-объектной схеме.
И.Кант обнаруживает исходную включенность мышления в систему общечеловеческой деятельности отрицанием самой возможности мыслить бытие изначальной недифференцированной целостностью. Во-первых, в субъект-объектном мышлении бытие может быть только предметом мышления наряду с другими предметами, но оно не предмет, значит его единственная форма присутствия в мышлении - логическая связка «есть». Во-вторых, мышлению ничего не дано исходной целостностью, включая определение всего априорного. Все дано в разделении способностей познания и разделенности того, на что оно направлено. Любое знание -продукт свершившегося творческого синтеза. В-третьих, и это, пожалуй, главное, для И.Канта недопустимо полагать «я-существую» совпадающим с принципом существования вообще, тождественным целостному бытию, ибо «мы- субъект» никогда не может никаким способом обрести в мышлении бытие само по себе. Совпадение мышления и бытия И.Кант полагает недостижимым. В- четвертых, если мыслить бытие тождественным сущему, то есть сущим самим по себе, то будучи всегда дифференцированным в познании, оно познается лишь частично, то есть тем, как оно явлено познанию. Не исходность бытия, а исходность деятельного определения субъектом значима для теории познания И.Канта.
До И.Канта бытийное мышление и мышление из деятельного видения человека и мира могли совпадать и совпадали по преимуществу. Конечно, процесс несовпадения бытийного мышления и мышления из деятельного видения вызревал постепенно, В частности, возрастание интереса к проблеме доказательств бытия бога на исходе Средневековья можно полагать косвенным признаком процесса разделения бытийного и деятельного начал в человеке. И.Кант выразил окончательный поворот к деятельной предустановленности понимания бытия, сущего и самого человека.
М.Хайдеггер, анализируя тезис И.Канта о бытии, обращает внимание на отрицание И.Кантом бытия как реального предиката, что не означает отрицания возможности бытия быть предикатом вообще. То есть под «реальностью» в данном случае подразумевается вещность, вещественность, но не реальность, действительность в качестве единства бытия и того, что бытийствует. Тогда М.Хайдегтер имеет в виду, что суждение И.Канта «бытие не есть реальный предикат» следует понимать как «ничто из вещного, т.е. для Канта ничто из предметного»1. Также М. Хайдеггер обращает внимание на слова И.Канта, что «в логическом употреблении» бытие есть связка суждения, но эти слова «заставляют предполагать, что у бытия есть еще и какое-то другое употребление» . Иначе говоря, М. Хайдеггер стремится показать, что И.Кант мыслил бытие из более глубокого и фундаментального понимания, чем то, которое предполагают требования его теории познания, а они предполагают понимание бытия простым полаганием предмета мышления посредством логической связки «есть». Иное фундаментальное понимание бытия, как показывает М. Хайдеггер, присутствует в процессе разработки И.Кантом всей теории познания.
И.Кант удерживал различие мышления и бытия, иначе было бы невозможно открытие им самой идеи трансцендентальности. Он понимает бытие, как и М.Хайдеггер, из целостности «я существую», признавая при этом невозможность для человека-субъекта мыслить бытие с позиций высшего существа. Но И.Кант дифференцирует познавательный аппарат человека и от бытия, теперь уже как вывод из самой философской системы. М. Хайдеггер же интегрирует познание к феноменологическому созерцанию, где свернуты в исходящую целостность все познавательные способности, включая продуктивное воображение.
Обоснование предпринимательской деятельности в русской философии и культуре
Среди российских мыслителей можно назвать не один десяток ученых, небезуспешно пытавшихся вскрыть философские основы различных сфер человеческой деятельности — политики, экономики, культуры, искусства и т.д., утверждая, что в качестве «базиса» любого общественного явления и самого общества выступают духовные основания. По сути дела, русские философы видели в основе успешной экономической, хозяйственной деятельности нравственное начало. Они рассматривали человека как хозяина и преобразователя окружающего мира. Экономическая деятельность не может быть опорой духовной жизни человека, ибо сама экономика нуждается в духовно-нравственных основаниях. Такие российские мыслители, как Н.Бердяев, С.Булгаков, В.Соловьев, Е.Трубецкой, С.Трубецкой, С.Франк и др. внесли огромный вклад в формирование и развитие этико-гуманистического направления в экономической теории.
В отличие от западной, российская общественная и экономическая мысль XIX- начала XX веков представляет собой самобытную альтернативу господствующей в западной мысли методологии экономического либерализма. Народное хозяйство как взаимосвязанный организм, а не как механическая сумма отдельных экономических единиц - вот тот методологический принцип, который отстаивали и из которого исходили в своих работах российские исследователи этого периода. Русская мысль сосредоточила внимание на анализе таких явлений, как народное хозяйство, хозяйственная деятельность, взаимоотношения владельцев предприятий и рабочих, взаимосвязь различных экономических категорий (таких как труд, богатство, хозяйственная деятельность и др.) с духовной, нравственной сферой общества. Особый концептуальный подход при анализе народного хозяйства позволил российским мыслителям шире взглянуть на предпринимательскую деятельность.
Специфика русской общественной мысли XIX - начала XX веков закшочалась в том, что в этот период во всех теоретических философских учениях присутствовали и политические, и социально-экономические компоненты. Другими характерными чертами явились, .во-первых, самобытный отклик на процессы европейской науки, а во-вторых, практическая и социальная направленность (в особенности в том, что касалось вопроса о социальном переустройстве общества и в связи с этим с вопросом о судьбе капитализма в России, который в изменявшихся политических условиях трансформировался к концу XIX века в вопрос о социализме как реальной хозяйственной системе). В-третьих, особо отмечается наметившийся на рубеже XIX-XX веков разрыв между западной и российской наукой, поскольку все, что не укладывалось в рамки теории Маркса, отвергалось.
Анализ русской общественной мысли этого периода показал, что собственно предпринимательская деятельность вызывала интерес в основном у экономистов. Однако, в отличие от западных коллег, российские исследователи рассматривали ее не только как экономическое явление, но, прежде всего, как деятельность, зависящую от культуры и нравственности общества. Современные исследователи отмечают, что экономическая наука в имперской России достигла выдающегося уровня, представляя собой «вполне значимый, весомый, самобытный и даже великий феномен. Российская экономическая мысль дореволюционной России - воистину энциклопедическая мысль»1. Русские экономисты XIX - начала XX веков не отделяли, вернее, считали неправомерным отделять собственно экономическую проблематику от широкого, культурно-исторического и, тем . более, нравственно-этического контекста.
В целом, российские мыслители отвергали идеи «экономического человека» и «конкуренции», полагая, что хозяйство может рассматриваться не только с экономической, но и с общественной стороны, хозяйственная деятельность подвергается воздействию государственного строя, права, морали, образования. Если полагать основой основ конкуренцию, то это приводит к «признанию всех несправедливостей, несовершенств и недостатков современного хозяйственного порядка, признание господства сильного над слабым, денежного богатства над нищим трудом» . Российские . экономисты выступали с критикой чисто экономического подхода к анализу хозяйственной деятельности. В нем они усматривали не просто однобокость интерпретаций, но и их слабость как теоретических построений, поскольку последние исключают неэкономические факторы: «экономические явления составляют только одну сторону человеческой жизни, которая неразрывно связана с умственным, нравственным и гражданским развитием»3. Именно стремление учитывать неэкономические факторы при анализе хозяйственной деятельности составляло основополагающую черту концепций российских экономистов Х1Х-начала XX веков.
Подобная тенденция появилась и в рамках философской мысли. Своеобразной реакцией на марксистскую теорию стало появление новой концепции философии хозяйства, базировавшейся на кантианской философии, в работах С.Н.Булгакова и М.И.Туган-Барановского. Она, с одной стороны, позволила преодолеть узость традиционных политэкономических трактовок экономических процессов, а с другой стороны, выводила экономические исследования на качественно новый методологический уровень.
В целом, российская общественная мысль XIX- начала XX веков не только обозначила методологические проблемы анализа хозяйственной деятельности, но и предложила пути преодоления той тупиковой ситуации, которую можно наблюдать и в современных концепциях предпринимательства. Она заключается в том, что теоретические построения при исследовании предпринимательства идут «не вглубь», а «вширь»: современные теории предпринимательства не столько способствуют углублению понимания специфики предпринимательства, прояснению его природы, сколько к увеличению количества теорий в рамках одного и того же методологического подхода, сформировавшегося еще в XVII веке. Парадоксальным итогом такой ситуации стало то, что качественные границы предпринимательства остались невыясненными, а экономисты по-прежнему убеждены, что «экономическое - экономике, а философское - философии»1. В итоге существует множество теорий предпринимательства, а вот категории «предпринимательства вообще» не существует, поскольку каждый исследователь имеет дело с конкретной исторической формой проявления различных аспектов предпринимательства.
Рассмотрим подробнее идеи представителей российской общественной мысли конца XVIII - начала XIX веков. Следует отметить, что, конечно, этот комплекс идей не мог появиться на «пустом месте». На его формирование оказал влияние как минимум два фактора. Во-первых, это идеи отечественных мыслителей предшествующей эпохи, во-вторых, идеи немецкой «исторической школы», прежде всего в лице Ф.Листа. Об идеях «исторической школы» речь уже шла выше, поэтому здесь мы кратко затронем некоторые представления о предпринимательстве, предпринимателе, хозяйстве, экономике в целом, сложившиеся в российской общественной мысли в предшествующие периоды.
Социокультурные предпосылки предпринимательской деятельности
Культура как система нормативных принципов, ценностных ориентации и поведенческих стереотипов - важнейшая предпосылка хозяйственной деятельности. Деятельность предпринимателя, бизнесмена с необходимостью призвана учитывать самые различные моменты экономической и культурной жизни общества. Предпринимательство имеет древние корни, уходящие, по-видимому, к истокам самой культуры. Истоки происхождения предпринимательства уходят к древнему человеку и связаны с его биологическим видом. Как замечают исследователи, «элементы предпринимательства в примитивной форме существовали в первобытнообщинном строе, нося спорадический характер и реализуясь главным образом через обменные отношения и набеги. В Египте в 6000-4000 гг. до н.э. можно найти проявления предприимчивости в сферах обмена, организации, управления, учета. Законы в Вавилоне (около 2000 г. до н.э.) регулировали правила торговли и ростовщичества, использования собственности, труда и трудовых отношений»1. В ряде работ по истории российского предпринимательства также отмечается его боле чем 1000-летний возраст, а самая древняя предпринимательская деятельность на территории России представляла собой обмен добытыми у природы продуктами (4-3 тыс. до н.э.). Исследователи подчеркивают, к примеру, что корни российского предпринимательства уходят в жизнь древнейших народов, населявших территорию современной России. Это позволяет констатировать, что первые ростки простейших цивилизаций появляются именно тогда, когда усилия человека приносят ему не только то, что абсолютно необходимо для жизни, но и кое-что сверх этого. В этом смысле предпринимательство по праву можно отнести «к одной из древнейших, если не к самой древнейшей, профессии человека, выходящего из состояния дикости»1.
Производство без предпринимательства не движет общество, а оставляет его на уровне простого воспроизводства. Другими словами, предпринимательство связано не с категорией «потребность», а с категорией «интерес», который пробуждает производство товаров на продажу и на заказ и который способствовал появлению первых древних предпринимателей -торговцев-скупщиков, чья деятельность была связана с выгодой, с риском. «Эта деятельность и раскручивает, и ускоряет маховик цивилизации»4 Другими словами, предпринимательство сопутствовало культуре на .всем протяжении ее развития.
В категориальном отношении экономика может быть истолкована как «естественное» образование, как ограничение со стороны культуры. При этом в современных условиях влияние культуры на экономику (а значит, и на предпринимательство) не стало меньше, а имеет тенденцию к росту. В древнем мире на стоимость товара влияли такие культурные факторы как понимание вещей как неотчуждаемых от человека, отношение к обмену как в плане жертвы и завоевания. В современном мире «стоимость изделий все более определяется знаниями и ценностями» . Другими словами, к факторам культуры, которые влияют на экономические процессы, можно отнести моду, рекламу, субъективные предпочтения и ожидания, их место в иерархии ценностей.
Экономика, общество и культура составляют взаимосвязанную систему, возникновение которой следует отнести к глубокой древности и неотъемлемой частью которой является предпринимательство. Сначала возникла культура, почти одновременно с ней начали развиваться различные формы экономической активности, которые вместе оказывали значительное влияние на общество, структура которого представляет собой социальную проекцию экономической организации данного общества. Экономические и социальные изменения тесно связаны друг с другом и определяются уровнем развития культуры. Процессы дифференциации структуры и специализации функций, свойственные развивающейся культуре, происходят и в ходе эволюции экономики и общества. В частности, продуктом такого развития становится купечество - важный инструмент координации и интеграции общества, который является составной частью экономической и социальной системы, определяемой уровнем развития культуры. В целом, экономическая деятельность зависит от неэкономических факторов, а ее границы определяется рамками духовных и социальных ценностей конкретных групп общества.
По мнению Л.Уайта, существуют два основных типа экономических систем, первый из которых существовал только внутри первобытных обществ, а второй свойственен всем гражданским обществам, причем в качестве константы различных типов экономических систем выступали отношения собственности. Первый тип экономических систем - это те, в которых отношения между объектами собственности являлись выражением функции межличностных отношений. Ко второму типу принадлежат те системы, в которых межличностные отношения являлись функцией отношений между объектами собственности. Другими словами, «одни системы подчиняют человеческие и социальные отношения отношениям собственности, другие - отношения собственности человеческим отношениям» . Исходя из этого социальная структура обществ, прежде всего, классы - это есть социальная проекция экономической организации, «Социальные и политические структуры суть отражения экономических структур»2. Экономические системы первого типа являются этически окрашенными, поскольку ставят человеческие отношения выше ОТНОШЕНИЙ собственности. Напротив, экономические системы второго типа безличны, негуманны и безнравственны, так как в них права и благополучие людей подчинены правам собственности, при этом безнравственная природа таких экономических систем «развращает и калечит как высших, так и низших»3.
Экономические системы характеризуются процессами производства, обмена и распределения. Их взаимосвязь с культурой и обществом отчетливее всего проявляется во взаимоотношениях с торговлей, рынками и деньгами. К самому раннему периоду истории культуры следует относить появление производства для собственного потребления, я также обмена различными предметами. Первоначально такой обмен возникает на основе родственных связей и дружеских отношений, то есть не носил коммерческого характера, хотя собственно коммерческие связи также возникают на ранних этапах истории культуры. Стимулировали торговлю или препятствовали ей, как отмечал Л.Уайт, «чувства приязни или нерасположения, всякого рода табу»4. Таким образом, торговля оказывается напрямую связанной и зависимой от неэкономических факторов, таких как духовные и социальные ценности конкретных групп. Именно эти факторы формируют те границы, в рамках которых осуществляется собственно экономическая деятельность. «Вещи обладают еще чувственной ценностью, помимо продажной, если только вообще в них может существовать продажная ценность сама по себе. Продаваемые вещи еще имеют душу; за ними еще следует их бывший собственник, и они следуют за ним»1.
Ценностное измерение предпринимательской деятельности в современной России
Известно, что предпринимательская деятельность (в том числе и частное предпринимательство) исторически формировалась в недрах различных культурных традиций. Предпринимательская этика, как и хозяйственная этика вообще, формировалась на протяжении многовековой истории России. Она несет на себе отпечаток эволюции социально-экономических и политических структур, природно-географической среды и особенностей ее освоения, а также исторических коллизий.
Цель настоящего параграфа - выявление особенностей ценностных ориентации современных российских предпринимателей. Попытаемся продемонстрировать некую историческую логику, в свое время собравшую в нерасторжимое единство все предметы современного цивилизованного социума - бизнес, науку, демократию, гражданское общество, - логику, которая, собственно, и определила отношение бизнеса к морали. Тем самым мы намерены интерпретировать проблему этики предпринимательства скорее в историческом и философском, чем социологическом ее преломлении, т. е. попытаться рассмотреть проблему, морален ли бизнес в. целом. Ответ обещает стать предпосылкой, критерием этического анализа ситуаций уже внутри самого бизнеса. В данном аспекте нас интересует, морально ли предпринимательство как профессиональная деятельность.
Бизнес - модель общественных отношений. Моральные проблемы в нем не сложнее и не проще, чем в целом в обществе. И такой вывод тем более верен, что сторонники представления об изначальной аморальности предпринимательства ссылаются на то, что бизнес есть институционализованный человеческий эгоизм, поскольку главной его пружиной выступает личный интерес. Так, поэт Ш. Бодлер считал коммерцию сатанинским делом, самой подлой и самой низменной формой эгоизма . Но тогда определение «сатанинское» заслуживает и общество в целом: ведь в нем личный интерес, эгоистическое начало человека не устраняются. Напротив, как показывает история, социальный прогресс связан с совершенствованием именно демократических форм управления обществом, а те будят, активизируют личный интерес в качестве катализатора общественного развития. И наоборот, социальную катастрофу испытывают те общества, где личный интерес не включен в общественную жизнь, которая полностью регламентируется «сверху», государством.
На моральную «сверхцель» социальной эволюции указывает и идея демократии, справедливого общества и свободного в нем человека, словом, идея политического освобождения, восходящая к возникновению как таковой государственности, когда в истории произошла, с точки зрения морали, беспрецедентная социальная катастрофа, «законно» противопоставившая обществу государство, отныне и навсегда разделившая людей на объект и субъект управления, власти, т.е., на объект и субъект морали. С тех пор история и фундаментальная ее детерминанта - мораль политизированы.
То, что последней отведена роль данной детерминанты, подтверждается принципиально «этическим» подходом людей к ценностям: общество без ценностей не может существовать, поскольку они служат психологической опорой человека в его жизнедеятельности, являются неотъемлемой частью его личностной структуры, и он всегда воспринимал их благом. Тема соотношения ценностей и морали, теории ценностей и этики непосредственно касается проблемы этики бизнеса.
Вообще говоря, с философской позиции отнюдь не очевидно, морален ли бизнес, ибо здесь все строится на формальном сходстве между бизнесом и демократией, т.е. между ценностями рыночной экономики и моральными ценностями.
Действительно, если, как отмечалось, демократия стимулирует социальные инициативы «снизу», преобразуя их в личный интерес и тем самым организуя естественную социальную динамику, т.е. не революционное, а эволюционное развитие общества, именно потому и стремящееся к демократическим организационным рамкам, то бизнес превращает личный интерес в экономические инициативы и, значит, подобно демократии, поддерживает экономическую динамику «снизу», прочно связывая это естественное развитие «экономического общества» с рыночным механизмом. Словом, если бизнес - это демократия, то экономическая. Общество же, подчиняясь естественной своей динамике, стремится к демократии политической, т.е. к морали.
Поясним значение морали и нравственности в нашем понимании. Мораль - от латинского mores (нравы), moralis (нравственный). Мораль опирается на нравы, существующие в том или другом обществе. Нравы - это обычаи, принятые людьми нормы поведения, т. е. отражают содержательную видимую сторону поведения человека. Нравы повседневно воспроизводятся в жизни общества силой массовой привычки, властью общественного мнения, общественной дисциплины. Следование существующим в данном обществе нравам как бы контролируется всеми членами общества. Причем укоренившиеся в обществе нравы могут и не совпадать с официальной моралью, как совокупностью требований, исходящих от власть предержащих.
Мораль можно определить как социально сформированную совокупность норм и правил, систему, которая призвана регулировать сознание и поведение людей в конкретном обществе, их взаимоотношения.
Понятно, что в таком, сугубо философском сопоставлении политическая демократия и демократия экономическая не одно и то же: они могут представать конкурентами и даже антиподами. Ведь в одном случае личный интерес организуется как чисто экономический и, следовательно, остается личным, в другом же - как социальный, и в первом случае - это эгоизм, а во втором - мораль. И ситуация такова, что при определенном уровне равновесия указанных сторон (возможны более «социальная» и менее «социальная» модели рыночной экономики) сдвиг в пользу какой-то одной из них немедленно сказывается отрицательно на другой. Это как будто подтверждает тезис об антагонизме между бизнесом и моралью: попытки усилить социальную ответственность бизнеса разрушают бизнес. Однако подобная закономерность обязана не заведомой аморальности предпринимательства, а тому обстоятельству, что от бизнеса можно требовать лишь оптимальной социальной ответственности. Разрушается он не моралью, а с одинаковым успехом заниженными и завышенными. нравственными требованиями к экономической деятельности1.
