Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 Методологические основания концепции менталитета
1.1 " Значение" и " смысл" феномена менталитета 25
1.2 Содержание и формы выражения менталитета 32
1.3 Взаимовлияние сознательного и бессознательного. К.Г.Юнг об архетипе "коллективного бессознательного" 47
1.4 Сакральная и профанная сферы бытия менталитета 70
1.5 Этническая субъектность менталитета 83
Глава 2 Европейская общественная мысль о менталитете
2.1 Понимание менталитета в европейской гуманитарной мысли 90
2.2 Понимание менталитета в медиевальной литературе 104
Глава 3 Биосоциальные предпосылки менталитета
3.1 Природные предпосылки формирования менталитета 129
3.2 Биосоциальный аспект диспозиции "мы - они" 133
3.3 Социоприродные основания менталитета в бытии 143 общности
Глава 4 Пространство как фактор формирования менталитета
4.1.Пространственный фактор формирования менталитета. Интерпретация закона participation ("сопричастие") Л.Леви-Брюля 151
4.2. Место и роль пространственных представлений в менталитете бурят 159
Глава 5. Природная среда как фактор формирования менталитета
5.1.Экоприродный фактор формирования менталитета 173
5.2.Экофилийная направленность менталитета бурят 182
Глава 6. Деятельность как фактор формирования менталитета
6.1.Место деятельностной парадигмы в исследовании 198 менталитета
6.2.Роль предметно - практической деятельности в формировании менталитета бурятского этноса 204
6.3.Ценностная интерпретация предмета деятельности в 221 диахронической перспективе
Глава 7. Структура и функции менталитета
7.1 "Формальные" инварианты менталитета, его слои и уровни 235
7.2. Особенности функционирования менталитета бурятского 257 этноса
7.3. Структурно-функциональное самоосуществление менталитета 267
Заключение 274
Список литературы 285
- " Значение" и " смысл" феномена менталитета
- Понимание менталитета в европейской гуманитарной мысли
- Природные предпосылки формирования менталитета
Введение к работе
Актуальность исследования продиктована общественной потребностью в осмыслении внутренних побудительных причин способов поведения и существования человеческих сообществ. Практическая значимость исследования проблемы природы, сущности менталитета проявляется в том, что адекватное понимание современной сложной и противоречивой динамики социальных процессов, невозможно без учета влияния фундаментальных и относительно устойчивых структур душевно-духовного склада общностей на их поведение и действия. Потребность в глубоком познании духовных феноменов, побуждает искать новые подходы к их осмыслению. Актуальность проблемы теоретико-методологического осмысления менталитета связана с кризисом современной просветительской и постпросветительской философской мысли, полагающей природу человека, его поведение и поступки как единственно разумные и рационально обоснованные. Качественные процессы в системе формирующихся научных и мировоззренческих представлений о рациональном и иррациональном, об их взаимопереплетении, сформируют ,очевидно, со временем новую парадигму. Социальные сдвиги в способе существования, включая способ поведения и действия общностей в разных регионах России имеют в частности, и этническую, национальную особенность. Особенность в значительной мере определяется своеобразием менталитетов общностей. На наш взгляд, причины сложившейся сложной конкретно-исторической ситуации отчасти сокрыты в глубинных "кладовых" душевно-духовной организации общностей. Переоценка, казалось бы, устоявшихся ценностей, ведет порой к мучительному поиску новых духовных ориентиров. И поиски сопровождаются социальными трениями, в том числе и межнациональными и межконфессиональными. Поэтому весьма актуальна проблема исследования природы менталитета в целом; онтологического статуса; базовых (инвариантных) составляющих, структурных компонентов, механизма самоосуществления в функциональной модальности. Исследование направленностей ментальных интенций невозможно без осмысления конкретных черт национальной истории и культуры в целом, без учета особенностей менталитета конкретной общности. Адекватное понимание менталитета конкретной этнической общности возможно с учетом всей совокупности биосоциальных, естественно - природных, социокультурных условий ее развития, потому что то, что манифестирует на вербальном уровне в форме социально-политических, идеологических призывов, и, на первый взгляд представляется мимолетным, ситуативным, и, соответственно малозначащим, на поверку оказывается имеет более глубинные основания. Имеет основание в том, что в современном гуманитарном дискурсе именуется словом "менталитет".
Степень разработанности проблемы. Термин "менталитет", введенный представителями историко- психологического и культуроантропологического направления Л.Леви- Брюлем, Л.Февром, Л.Блоком фиксировал наличие у представителей национально-этнических социокультурных общностей общего "умственного инструментария", своего рода "психологической оснастки», которая позволяет по-своему воспринимать и осознавать окружающий мир и себя. В дальнейшем характеристика этого термина существенно и неоднократно менялась. И сегодня отсутствует консенсус по вопросу о том, что такое менталитет. Тем не менее это понятие активно используется в современном гуманитарном дискурсе. Наблюдается широкомасштабная междисциплинарная многозначность термина менталитет и тесно сопряженных с ним терминов и понятий - архетип, коллективное бессознательное, национальный характер, социальные установки и др. Несмотря на неопределенность они продолжают оставаться эвристичным средством анализа и понимания социальных процессов.
Выдающаяся роль в разработке проблемы менталитета принадлежит глубинной психологии К.Г.Юнга, психоанализу З.Фрейда, Э.Фромма, а также М. Веберу, Т.Парсонсу и др. Об особенностях русского национального характера и их причинах упоминалось в трудах русских мыслителей -М.А.Бакунина, Н.А.Бердяева, А.А.Богданова, С.Н.Булгакова, Н.Я Данилевского, В.В.Зеньковского, И.В.Киреевского, В.О.Ключевского, П.А.Кропоткина, Н.О.Лосского, С.М.Соловьева, П.А.Флоренского, С.Л.Франка, П.Я.Чаадаева, А.С.Хомякова и др. Идеи "евразийства" о самобытности русского народа и его духовной организации развиты Л.Н.Гумилевым. Проблема менталитета с позиций социально-экономической детерминации представлена в трудах Г.В.Плеханова, Б.В.Поршнева, А.Н.Леонтьева и многих других исследователей.
Начало современной российской библиографии проблемы менталитета положила серия реферативных сборников под редакцией А.Я.Ястребицкого, Ю.А.Бессмертного, А.Я.Гуревича, вышедшая в 1970-80 гг. в основном под названием "Культура и общество в средние века". Сборники послужили стимулом к обращению отечественных ученых к традициям западной исследовательской практики и привнесения ее в опыт российского менталиеведения. Состоялся продуктивный диалог между "Анналами" и отечественными исследователями на московской конференции 1989 г. под названием " Школа Анналов": вчера и сегодня". Журнал " Вопросы философии" в 1993-1994 гг. [ 218 ] предпринимает попытку создать социально-философскую концепцию менталитета. В 1980-1990-е гг. состоялся ряд научных конференций и "круглых столов". Таким образом, исследование проблемы менталитета как специфического и существенно значимого феномена получило у нас развитие лишь в последние годы. Дискуссии, организованные, в частности, журналом "Вопросы философии", и в целом начальные шаги современной научной мысли о менталитете, в массе своей содержали прагматичную социально-политическую нацеленность. Предполагалось исследовать российский менталитет, его сущность, природу и динамику посредством анализа форм артикуляций этого феномена, главным образом в социально - политических движениях. Указанная интенция во многом предопределила предметную направленность дальнейших исследовательских усилий по вопросам менталитета.
Преобладающими тенденциями в исследовании проблемы менталитета как зарубежными, так и отечественными учеными, является ряд проблем. К ним относятся, прежде всего, степень осознаваемости, и, соответственно степень неосознаваемости менталитета субъектом; степень устойчивости и подвижности; степень длительности, иными словами мера протяженности бытия конкретной составляющей менталитета ; проблема соотношения в нем веры и знания; индивидуального и коллективного; биосоциального и культурного; степень активности и пассивности менталитета; проблема структурной организации менталитета и многие другие. Сведение менталитета к коллективному бессознательному характерно для целого ряда исследователей. Вот характерный пример : "менталитет это коллективное бессознательное, лучше сказать, коллективное неосознаваемое, культурный субстрат, который в определенный момент, оказывается общим для социума в целом и не осознается современниками, ибо представляет для них нечто само собой разумеющееся"[ 108, с.29; 42; 170 ]. Наш менталитет находится между нами и миром как призма. Она, пользуясь выражением Канта, является априорной формой нашего познания, - пишет Г.Бутуль. Менталитет с точки зрения этого и других авторов есть манера понимания мира, но не его познания. Когнитивный и перцептивный аспекты менталитета подчеркиваются рядом исследователей, поскольку, как они полагают, понятие "менталитет" описывает "именно специфику внешнего мира"[ 191,с.373 ] Некоторые авторы выводят содержание менталитета из этимологии этого слова. Оно заключается по их мнению в когнитивной сфере и включает совокупность знаний конкретной общности [ 164, с. 13 ] Знание в данном случае имеет форму, главным образом, представлений о внешнем мире. Весьма многочисленна библиография проблемы соотношения веры и знания в менталитете. Она включает различные позиции, в частности и такие, в которых предлагается вообще отказаться от термина "менталитет" и заменить его термином " знание" [ 108, c.85 ], так как знание содержит более четкие смыслы и охватывает не только повседневное сознание, но и теоретическое и научное знание. По мнению ряда ученых знание наряду с верой служат базовой компонентой менталитета, и совместно с доминирующими потребностями и архетипами коллективного бессознательного образуют иерархию ценностей данной общности. Вместе с тем, за пределами внимания большинства исследователей остается проблема анализа сущности веры, в том числе религиозной, ее места и роли в структурной организации менталитета. Проблема понимания менталитета как феномена главным образом активного или пассивного тесно корреспондирует с вопросом о деятельностном подходе к анализу духовных явлений. К числу сторонников первого понимания относятся, в частности Г.Бутуль, У.Раульф, К.Арнольд, Ф.Граус [ 108, с. 39,79,92.]. По мнению А.П.Огурцова, менталитет есть регулятор бытия в мире [ 218,с.51 ]. Менталитет полагается в качестве психологической детерминанты поведения людей [ 218,с.30 ]; как «человеческая активность, объективированная в культурных памятниках»[ 170, с.79 ]; или же как волевой импульс, накладывающий отпечаток на культурную семантику и социодинамику [ 121, с. 159 ] и т.д. Из перечисленного очевидно, что понимание менталитета отражает его значение для различных проявлений человеческой активности. Это является следствием преобладания деятельностного подхода, когда деятельность представлена исключительно в активистском духе. Вероятно, неспособность отойти от прочно утвердившегося деятельностного подхода, как общесоциологической модели объяснения социальных, духовных процессов, является фактором, ограничивающим возможности исследователей приблизиться к адекватному постижению духовных явлений, включая и менталитета. Существенным, принципиально важным отличием иного подхода к пониманию феномена менталитет должен стать отказ от характеристики его как единственно осознанного явления. Немало исследовательских работ, в которых содержится попытка обозначить структурные компоненты менталитета, его уровни, слои, составляющие. Еще К.Г.Юнг сформулировал концепцию относительной историчности формирования различных ментальных уровней. Эта концепция поддерживалась и по-прежнему имеет сторонников как среди зарубежных, так и отечественных исследователей. К ним относятся Ж.Дюби, В.П.Зинченко, М.К.Мамардашвили, Б.В.Поршнев, A.M. Руткевич, С.Ч.Угров, Л.Н.Гумилев, А. Арьес и многие другие. О наличии нескольких слоев менталитета пишут многие авторы, когда они предполагают определить что есть менталитет, его компоненты, физический предел и объем [ 147; 155; 79; 76; 108; 196; 278 ]. В большинстве своем признается наличие некоего генетического кода субстанциального свойства как предельного основания менталитета, в конечном итоге не редуцируемого. Часть исследователей относят генетический код к разряду природных инвариантов, часть называет его архетипом, природа которого стала объектом нескончаемых научных споров. Вместе с тем немало исследователей, полагающих принципиальную невозможность какой-либо систематизации менталитета, поскольку, как они пишут, это "весьма многоликая [ 161, с.6 ] и многообразная совокупность явлений духовной жизни - от привычек до верования, моральных и нравственных норм поведения". Есть и крайняя позиция отрицающая существование проблемы структуры психического, поскольку как считает И.С.Домбровская структурные составляющие диахроничны [156] . Тем не менее, литература по проблемам менталитета накопила немалое число категорий, связанных так или иначе с этой проблемой. Многие из них по своему содержанию включают в себя элементы, совпадающие ( прямо или косвенно, полностью или частично) со структурой менталитета [51,с.18]. Однако, в массе своей для исследовательской литературы характерно статичное понимание структуры менталитета. Продолжает господствовать традиция перечня составляющих элементов менталитета, его слоев, и описание их каждого в отдельности. При этом функционирование менталитета представляется явлением спонтанным, стихийным, случайным и лишенным какой бы то ни было причинной обусловленности. На современном этапе исследовательских усилий по проблемам менталитета все еще нет работ, в которых отразился бы процесссуальный аспект менталитета, механизм его самоосуществления, в котором наличествовали бы элементы причинной взаимокорреляции структурных составляющих менталитета. Менталитет структурируют и по ряду оснований, к примеру, по принципу длительности и устойчивости ментальных процессов, по наличию в нем базовых [ 323, с.76-77 ] компонентов. По мнению ряда исследователей (П.Берк, Б.Файхтингер, П.Динцельбахер и др.) менталитет это совокупность разноплановых явлений духовной жизни, обладающая множеством явных и неявных взаимопереплетений этих явлений [ 210 ]. Менталитет является "всеобъемлющим "эфиром" культуры, или "системой духовных координат", а по мнению других - сеткой культурных координат [ 43; 81; 218; 276 ] и т.д. К испытанным методам исследования ментальностей можно отнести метод анализа категориально - понятийного аппарата и раскрытия их смысла как элементов единой социо - культурной системы. Здесь ( как и в других случаях) возникает вопрос : как соотносить культуру и менталитет Предлагается, в частности, методология исследования менталитета через раскрытие категориального аппарата, представленного картиной мира; восприятием пространства; восприятием времени; отношением к смерти и через анализ других категорий и понятий. Немало исследовательских работ в которых проводится мысль о возможности постичь сущность менталитета осмыслив его социальную обусловленность, прежде всего родом занятий, в частности предметно - практической деятельностью, например, земледелием, предпринимательской деятельностью, нормами права и т.д [ 160; 229 ]. Понимание менталитета ( ментальносте) как некой объективно-духовной предзаданности характерно прежде всего для структуралистов, отмечают участники "круглого стола" по проблемам российской ментальносте [ 218 ]. Среди структуралистов участники называют М.Фуко, его "априорные дискурсивные формации". Как нам представляется, априорные дискурсивные формации, или исторические априори Фуко, как правило, не расшифровывались отечественной библиографией. А.П.Огурцов предлагает понять природу объективно-духовной структуы через расчленение индивидуального и группового опыта ( выделено нами - К.В.). Проблема разведения индивидуального и группового опыта с целью определения природы обьективно-духовной структуры, задающей менталитет, переходит в проблему анализа природы ментальных структур. И задаются два варианта ответа : коренится ли она в 1) социокультурном бытии индивида, или 2) в этнонациональной стихии Мы полагаем, что понятие "объективно-духовная структура" синонимично понятию "историческое априори", синонимично и "априорным дискурсивным формациям". Следовательно, полагается историчной и сама природа ментальных структур. В таком случае едва ли возможна реконструкция социо-культурного бытия личности вне его историчности, т.е. вне его этнонациональной стихии Возможна ли этнонациональная стихия вне социокультурного бытия И, едва ли правомерно говорить о бытии личности вне коллектива, группы, этноса.
При выработке нами теоретических оснований нашего видения концепции менталитета, мы исходили из следующего тезиса : в контексте определения онто-этнологического статуса менталитета полагать вполне допустимым что проблема сущности и природы менталитета - суть проблемы однопорядковые. Наш тезис обусловлен тем непреложным обстоятельством, складывающимся в современных гуманитарных науках, когда категория "сущность" как понятийное средство отображения мира вполне продуктивно вытесняется категориями "значение", "смысл", "означаемое", "означающее", " соозначение", "текст", " структура", "денотат", "коннотат" и другими. Формирующаяся философская традиция продиктована самой природой духовных явлений, к которым относится и менталитет. Менталитет является специфичным объектом познания, потому что он есть двуединство сознательного и бессознательного. Менталитет как предмет философского анализа есть явление конкретно - историческое, а значит и ситуативное. Он является частичным самовыражением конкретной культуры, конкретного коллективного субъекта. Однако, его нельзя отнести к самосознанию культуры. К самосознанию культуры менталитет не может быть отнесен по причине собственного содержания - он есть феномен во многом неосознаваемый, неразумный, порой и абсурдный с точки зрения здравого смысла. Он сочетает в себе и разумное и неразумное. Менталитет когнитивно непрозрачен и для собственного носителя он не самооосознаваем до конца. Потому что всякая "рефлексия предполагает некоторый слой неосознаваемого" . Невозможна абсолютная полнота рефлексии, так как всегда останутся какие-то моменты, которые выходят за рамки рефлексии, тем более это невозможно в отношении тех объективных форм культуры, которые тоже абсолютно полностью никогда не будут рефлексивными" [ 255, с. 12 ]. Невозможность абсолютной рефлективности менталитета обусловлена сложностью менталитета как нейропсихического процесса, сущность которого до сих пор не исследована до конца. Не исследован до конца и процессуальный аспект этого сложноорганизованного духовного явления, условно названного нами "нейропсихический процесс". Для всякого непредвзятого взгляда очевидно, что все "родимые пятна" малоизученного духовного явления, в равной мере атрибутивны и собственно менталитету. В социальных науках при наличии когнитивной непрозрачности объекта (предмета) познания, к которым относится и менталитет, целесообразно прибегнуть к формулированию концептуальной схемы в режиме "понимание - объяснение". А именно, через процедуру обнаружения неявного посредством порождения или постижения смысла (содержание понятия).
Предположим, что нейропсихический процесс полагается нами как чистая возможность, как потенция, самоосуществление (становление) которого протекает в иной модальности - функциональной. Отсюда проблему определения феномена менталитет в идеале необходимо решать на путях поиска и выявления неких компонентов определенного множества, инвариантных при некоторых преобразованиях. В рамках операциональной методологии социальные науки могут применить "инвариантный" принцип установления значения, при условии когда некий инвариант полагается аналогом предметного значения знания. Известно, что и структурный метод предполагает, в частности, выделение некоторого множества объектов, в которых можно предполагать наличие единой структуры, когда сам процесс развития выступает как формирование и преобразование структуры объекта. Описательный принцип формулирования определения, безусловно, содержит, свободу выбора, избирательность субъекта познания. Тем не менее, описательная модальность - это процедура фиксации сведений об объекте, их обобщений, систематизации, группировки и классификации с последующей схематизацией и идеализацией. В свою очередь теоретический уровень дескрипции, создает целостную схему некоторой предметной области, формулирует концептуальную модель Объект и предмет исследования. Объектом исследования является специфичная и неотъемлемая составляющая духовной сферы бытия общности. Предметом исследования является природа и сущность душевно-духовной организации атрибутивная этнической общности.
Целью диссертационной работы является разработка концепции онтологического статуса менталитета этнической общности, его структурной организации и процесса самоосуществления.
Для достижения указанной цели считаем необходимым решить следующие задачи:
1. сформулировать теоретические основания и методы исследования менталитета как духовного явления;
2. раскрыть эволюцию категории « менталитет» в европейской гуманитарной культуре, и, выявить сущность средневекового менталитета;
3. выявить объективную природу менталитета и роль последней в социокультурном бытии общности;
4. выявить влияние пространственного фактора, "местоположения" на формирование менталитета ряда общностей, отражение этого влияния на их духовную культуру в целом, на пространственно-временные представления этнической общности;
5. установить влияние природной среды на процесс формирования менталитета общности и формы проявления этого влияния в менталитете бурятского этноса;
6. раскрыть воздействие предметно-практической жизнедеятельности этноса на формирование и динамику его нравственных ценностей и менталитет в целом;
7. выявить структуру менталитета, его слои, уровни, инварианты и другие составляющие; б) вскрыть особенности менталитета бурятской общности и своеобразие его функционирования; в) установить механизм самоосуществления структурно-функционального единства менталитета.
Теоретико-методологическую и фактологическую базу исследования составили фундаментальные положения, выработанные мировой и отечественной философской мыслью применительно к исследованиям социальных процессов, прежде всего духовных явлений. Сложность, многоаспектность и прежде всего, "нерефлектируемость" предмета исследования а также неразработанность темы, потребовали обращения к данным ряда смежных гуманитарных дисциплин. Многосторонность и "многозначность" предмета исследования обусловливают привлечение разнородного теоретического, исторического материала, этнологического, филологического, в том числе фольклорного материала. Были привлечены источники включая архивные, относящмеся к разным эпохам, а также эмпирический материал, собранный автором в результате собственного наблюдения.
В работе автор опирался на труды классиков философии, психологии, истории, социологии, этнологии, культурной антропологии: Платона, А. Августина, Дж. Вико, И. Канта, В. Вундта, В. Гумбольдта, Г. Лебона, Ф. Энгельса, Леви-Брюля, К. Леви-Стросса, А. Шопенгауэра, Ф. Ницше, К. Ясперса, 3. Фрейда, К. Юнга, Э. Дюркгейма и др.
Значительное теоретико-методологическое влияние на разработку проблемы оказали влияние труды современных отечественных ученых - B.C. Барулина, Л.П. Буевой, Ю.В. Бромлея, Л.С. Выгодского, Г.Д. Гачева, Ф. Гваттари, А.Я. Гуревича, П.С. Гуревича, Ж. Делеза, Д.И. Дубровского, Вяч.Вс. Иванова, А.Н. Леонтьева, Д.А. Леонтьева, А.С. Панарина, Б.Ф. Поршнева, . Ю.М. Резника, В.Н.Топорова, М. Элиаде и других.
Наша исследовательская позиция исходит из тезиса, что адекватное познание природы и "сущности" менталитета возможно на путях системного рассмотрения этого феномена, с привлечением результатов и методов исследования различных гуманитарных направлений - философии, психологии, культурной антропологии, этнологии, и других.
Исследование осуществлялось на основе принципов объективности, историзма, системности, единства исторического и логического, конкретности истины, исторической и социокультурной обусловленности менталитета, всесторонности и исторической конкретности социально-философского анализа, который позволяет рассматривать предмет исследования как социальное явление и, вместе с тем, как явление социоприродное, сочетающее в себе двуединство сознательного и бессознательного и единство структурно-функциональное.
Результаты исследования и их новизна :
і.Сформулированы теоретические основания и методы исследования менталитета как духовного явления : А. Введено понятие «онто-этнологическое измерение менталитета», содержащее сущность и природу душевно-духовной организации исторически сформировавшейся гомогенной социокультурной общности; Б а) введен разноплановый и уровневый метод; б) введен метод определения «меры» рефлективности менталитета; в) применен структурно-функциональный метод; г) инвариантный подход описательной модальности; д) метод диахронической перспективы; е) метод глубинной психологии; ж) метод сравнительно-исторического анализа и междисциплинарного синтеза; В. обоснована этническая субъектность менталитета; Г. дано определение менталитету.
2. Раскрыта эволюция познания менталитета в европейской духовной культуре начиная с Дж. Вико; выявлена «сущность» средневекового менталитета; установлено, что для медиевальной литературы характерно понимание менталитета в его смысловом значении; установлено, что фанатичная религиозность средневекового менталитета имела объективным основанием наложение глубинного мифолого - религиозного чувства, сформировавшегося в начальный период социализации общностей на Абсолютный теоцентризм и произошло смыкание двух синхронических элементов; установлено, что средневековый менталитет в явной форме обнаружил сущностное менталитета вообще - а именно, в качестве желанной цели выступает нечто беспредметное, не факт, не значение, но только смысл -символы, знаки и т.п.; выявлено, что религиозная вера суть коннотация, устанавливающая идеальный объект, лишенный предметного значения, но обладающего именем, которое не лишено смысла.
3. Выявлена объективная природа менталитета : менталитет общности содержит ряд свойств, носящих биологический, природный характер; устойчивые свойства социального индивида, инвариантные по отношению к историческому времени, к общностям и государственным устройствам, составляют природную основу человека; к числу социально-биологических форм явного выражения коллективного менталитета, относится диспозиция « свой - чужой», она относится к системным связям и предшествует сознательному отношению; указанная диспозиция не всегда имеет однонаправленную ценностно-аксиологическую нагруженность;
онтологический статус природного естества человека, совокупность базисных феноменов человеческой сущности и существования центрируют культуру в целом.
4. Установлено влияние физической протяженности территории, "местоположения" на жизнедеятельность общности, ее менталитет, и в целом на духовную культуру, в особенности на религию и народное художественное творчество; установлено, что обширность территории, низкая плотность населения формируют качественно отличительные свойства менталитета; установлена обратно пропорциональная зависимость между потребностью индивидов в четкой временной ориентации и количеством территориальной протяженности ареала проживания индивидов; обоснована отличная от общепринятой, иная интерпретация закона "сопричастия" Леви-Брюля - а именно, «сопричастие» предполагает сопричащение постороннего человека к местности и через нее к аборигенному населению; обосновано иное понимание третьей ( тотемной ) формы клановой организации племен, относящаяся к картине родства, представленной Леви - Строссом - а именно, определяющая роль тотема опосредована местом, территорией, но не наоборот.
5. Установлено что общности продолжительное время проживающие в одной природной среде, на одной и той же территории, дистанцированной от цивилизации и имеющей большую физическую протяженность, вырабатывают менталитет, адекватный данной среде; совокупность интенций, чувств и мыслей центрируется вокруг отношения "общность - окружающая среда"; выявлена ментальная модель ценностно-нормативных представлений, построенная на идее соприродности человека и повседневной связи физического мира с миром сверхчувственным; на уровне повседневности эта связь проявляется в неразличимом единстве сферы профанного и сакрального;
6. Установлено, что основной род предметно-практической деятельности этноса встроен в мерность естественно-природного цикла и процесс трудовой деятельности предполагает соучастие и следование человека этой среде; все это порождало ментальные интенции на соблюдение гармоничности и органичности процесса деятельности естественному циклу природы; установлено, что в условиях "всепоглощенности" общности окружающей природной средой, предметно-практическая деятельность, ее предметы, объекты и продукты центрировались природной средой и обретали культовый статус; установлено, что род деятельности бурятского этноса был причинно связан с формами кровно-родственных, семейно-брачных отношений, и в диахронической перспективе последние сохранили свою целостность; обосновано, что отношение "деятельность - менталитет" в рамках деятельностного подхода не позволяет раскрыть сущность менталитета;
7. Выявлена двухуровневая формальная структура, совокупность инвариантов, слои менталитета, отражающие его сущностные свойства и характерологические черты; введено понятие «формальные» инварианты» менталитета, раскрыта их сущность; выделен этнический стереотип, вскрыта его природа и сущность, место и роль среди других стереотипов; б) исходя из соотношения понятий «этническая картина мира» и «менталитет» как означающего и означаемого, методом экспликации первой установлены особенности менталитета бурятской общности и его функционирования; введено понятие «экофилийность», вскрыта особенность антропологической части картины мира бурятского этноса, специфика ментальных проявлений экоэтичности, ментальная специфика религиозного синкретизма и веротерпимости этноса; в) выявлено структурно-функциональное самоосуществление менталитета; выявлена закономерность функционирования менталитета : однонаправленность, избирательность; вскрыт механизм формирования и проявления «неразумности», «алогичности» менталитета; установлено, что в смысловой структуре менталитета образуются устойчивые составляющие, придающие ментальной интенции избирательность; становление «смыслового акта» новой составляющей менталитета проходит проверку временем, затем либо обретает статус ментального, либо отвергается; установлено, что несоответствие результата действий установке (цели) обусловлено наличием в менталитете множества коннотативных «смыслов».
Положения, выносимые на защиту:
1. А) Онто-этнологическое измерение менталитета вскрывает сущность и природу менталитета этнической общности. Менталитет есть явление многоплановое и многогранное, соответственно возможны варианты измерения : аксиологическое, гносеологическое, онтологическое. В их числе онтологическое занимает ведущее место. Понятия «сущность» и «природа» менталитета суть однопорядковые, раскрывающие внутреннее содержание предмета познания. Вместе с тем понятие «природа», в контексте нашей проблемы задает определенную модель, схему понимания и объяснения предмета познания. Б.) а) Из факта нерефлектируемости менталитета с необходимостью следует, что он является продуктом внешней оценки. Он очевиден благодаря формам выражения собственного содержания. Разноплановый и уровневый метод исследования условно подразделяет менталитет на две составляющие : I. план содержания и П. план выражения ; в широком смысле планы представлены на двух процессуально взаимосвязанных уровнях : имманенции и трансценденции; совокупность форм выражения состоят из явных и неявных проявлений менталитета, б) план выражения рассмотрен и в когнитивном аспекте, который подчинен онтологической задаче - выявлению сущности менталитета, в частности выявлению адекватности выражения его содержанию; «мера» рефлективности менталитета рассмотрена с позиций трех познавательных схем : ) субъект-объектного; ) межсубъектного; ) самопознания. В результате анализа мы пришли к выводу : менталитет не может быть субстанционально определен, так как план выражения не адекватен его содержанию, д) Анализ совокупности выражений менталитета позволил сделать вывод : менталитету атрибутивно подразделение внешнего мира на 1) сакральную и 2) профанную части, которые в диахронической перспективе могут быть взаимозаменяемы, г) «Инвариантный» подход описательной модальности позволил установить ряд существенных свойств менталитета - инварианты, присущие множеству менталитетов ; В) этнос - суть категория субстанциональная ; процессу государственного становления этнических общностей стадиально предшествует процесс этнообразования; Г) менталитет - это динамично - функциональная качественная определенность нейро - психической организации индивида, общности.
2. Менталитет, лишенный собственного знака, в значении имени, тем не менее, начиная с Дж.Вико становится объектом внимания исследователей; у Вико и последующих мыслителей наблюдалась широкая панорама интенсионального соозначения означаемого, соответственно, были обширны и коннотации по его поводу; Дж.Вико опосредованно через предмет философии истории выразил означающее - народный дух, к коему он относил миф, религию и максимы простонародной мудрости; контуры предметного значения означаемого начинают проступать вместе с процессом смыслопорождения, знакообразования; процесс смыслопорождения, равно и знакообразования -суть процесс менталеобразования; сущность средневекового менталитета состояла в том, что он был пронизан всецело религиозной верой - глубинным чувством всякого индивида; эта вера самоидентифицировалась в Абсолютном теоцентризме Средневековья, что придало менталитету эпохи качественное отличие; средневековый менталитет вместе с тем обнаружил сущностное свойство, атрибутивное всякому менталитету - тенденцию направленности к нечто, лишенному предметного значения.
3. К объективным предпосылкам формирования менталитета относится природная данность человека, его биосоциальная организация. Биологическая самоорганизация коллектива особей "имеющая целью" выработку защитного механизма уже содержала в себе начатки коллективной ментальносте. Защитный механизм содержал в себе компаративный и идентификационный моменты. "Отличение - уподоление" носит архетипический системный характер и продолжает сохраняться в современных обществах; диспозиция "мы - они" является основой самоорганизации этносов; для распределения по принципу "мы-они" важно не наличие самих по себе, в онтологическом смысле, специфических черт этноса и этносов, но важно наличие таковых субъективных представлений в менталитете этих общностей. Социокультурная интерпретация естественно-биологических оснований человека осуществляется цивилизацией ситуативно, как правило, сообразно "актуальным требованиям современности", на уровне ментальном они формируют определенные представления и стереотипы о предмете "интерпретаций".
4. Физическая протяженность территории выступает интегральным фактором жизнедеятельности для ряда человеческих общностей; интегрирующая роль обусловлена количественными параметрами территории проживания; наличие огромного территориального пространства, низкая плотность населения опосредованно влияет на менталитет общности; для данного менталитета не характерно моделирование вертикальной линии, для него характерна горизонтальная направленность, равно ему не свойственна устремленность ввысь - в абстрактное, трансцендентное, не свойственно "вбуриваться в землю", порождать мир хтонический, мир подземный; обширность территориальной протяженности способствует консервации и сохранению естественных религий; для представителя этой религии пространственная характеристика бытия первична, она же является и фундаментальным объектом отражения; сокращение территории обитания напротив, порождает ментальную интенцию к трансцендированию, к формулированию, в частности, монотеизма, имевшего своим основанием внешние по отношению к собственно духовной сфере, причины. Территориальный фактор играл важную роль и для исторически ранних форм общностей. Введенное в научный оборот Леви-Брюлем Л. понятие "сопричастие" (participation) необходимо причинно связывать с местоположением племени ( общности), с принципом территориализации. Процедура "сопричастия" суть наделение пришедшего извне человека свойством единосущности с местностью, и через посредство этой местности и с аборигенным населением; картина родства племен, представленная Леви Строссом, и состоящая из трех форм клановой организации племен -патрилинейную, матрилинейную и тотемную, в своей третьей форме в качестве определяющего фактора имеет прежде всего территорию, место. Через посредство места, территории определялся тотем и соответственно принадлежность человека к клану.
5. В ментальном синкретизме естсественно-природного и социального, ведущая роль принадлежит естественно-природному фактору; природные и социальные аспекты жизнедеятельности бурят интегрировались в единую экоэтичную мировоззренческую парадигму; данный менталитет пропитан экофилийной интенцией - аксиоматичного, беспредпосылочного, ценностно однозначного восприятия окружающей природной среды; вектор отношения "окружающая среда - человек" однонаправлен и односторонен, и он не в пользу человека, так как за природой "презумпция невиновности"; аксиологически нагруженная категория "благо" в отношении к природе; перемещается в онтологическую плоскость, а именно, природа - есть Абсолютное благо.
6. Предметно-практическая деятельность этноса была органична экоприродным основаниям бытия; предметы и объекты рода деятельности обретали культовый статус; продукты деятельности сакрализовывались, посредством них совершались традиционные жизненно значимые ритуалы и обряды; деятельность в некоторых случаях могла повлиять на формирование характера, главным образом, в форме поведенческого акта; при быстрой смене традиционного для общности способа жизнедеятельности, при относительно быстрой утрате или смене рода производственной деятельности, менталитет общности выстраивает защитный механизм, направленный в сторону всевозможного упрочения кровно-родственных связей, прочность и устойчивость которых позволяет этнической общности ощущать себя в относительной безопасности; в диахронической перспективе ряд культово-религиозных символов сходят с арены актуального бытия уходя в сферы "коллективного бессознательного", обретая в нем форму архетипического образа, - с одной стороны; с другой - они объективируются в символически -знаковые формы и продолжают манифестировать на уровне социокультурном; отношение "ментальное (духовное) - деятельность" дихотомично и однонаправленно, оно не отражает влияния деятельности на формирование менталитета; необходимо ввести триаду отношений : "ментальное (духовное) -деятельность (предметно-практическая) - ментальное ( духовное)".
7. Менталитету присуща двухуровневая формальная структура, состоящая из собственно содержания, непосредственного выражения менталитета, из вещно-предметного, знаково-символического и других форм объективации менталитета, обладающие значением и смыслами. "Формальные" инварианты являются интенцией, готовностью, предрасположенностью менталитета к самоосуществлению, на основе «формальных» инвариантов формируются конкретные составляющие всякого менталитета; к «формальным» инвариантам менталитета относятся следующие атрибутивные свойства : подразделение внешней реальности на сакральную и профанную сферы; фундированность верой, религиозной верой, идеей; парадоксальность; дихотомичность; экзистенциональность; инверсированность; обращенность менталитета в прошлое; в будующее; основанием ее являются ретроспектив ность и иллюзорность будущности; коллективность; интенция к нечто, лишенному предметного значения; фольклор; переживание и другие; этнический стереотип относится к числу составляющих менталитета, восприятие одного этноса другим является интегральным фактором становления этнического стереотипа, он занимет особое место в условиях взаимоотношений этносов, в частности во взаимосвязях большинства и меньшинства; этностереотип задает этим отношениям органичность и вместе с тем он, как правило, лишен предметного значения. К слоям менталитета относятся : биологическое свойство; древний слой архетипического свойства; стереотипы; эмоции; коллективные представления; фантазии группы и другие; б) менталитет бурятского этноса обладает некоторыми особенностями, в частности, наклонностью общности к естественно - природным основам; чувство соприродности; экофилийность; биофилийность; религиозный синкретизм и веротерпимость с характерным биофилийным проявлением; отсутствие антропоцентризма в европейско-рационализированном варианте; преобладание пространственной направленности в рамках пространственно - временной парадигмы; в) процесс самоосуществления менталитета с необходимостью предполагает причинную зависимость; процесс функционирования менталитета характеризуется закономерностью - однонаправленностью, избирательностью;
однонаправленность ментальных интенций множества людей фундируется нечто общим для коллектива; избирательность является результатом взаимокорреляции наличествующих составляющих менталитета. На конкретный момент времени структурно-функциональная совокупность составляет качественную определенность менталитета, изменение которой производится "вторжением" информации- раздражителя. Последняя вступает в связь с наличествующими составляющими менталитета и осуществляется становление "смыслового акта" новоиспеченного образования менталитета, который пройдя проверку временем либо прописывается в менталитете, обретя статус "ментального", либо отвергается. Механизм формирования и выражения «неразумного», иррационального менталитета осуществляется благодаря отягощенности его пестрой палитрой коннотативных «смыслов» на предмет какого-либо явления, события, противоречивость которых приводит к неразумному, безрассудному проявлению менталитета.
Практическая и теоретическая значимость полученных результатов.
Положения и выводы диссертации могут быть использованы в практике преподавания курса философии, ее разделов по социальной антропологии, культурной антропологии, в спецкурсах по отдельным темам и проблемам философии, а также могут быть использованы в исследованиях широкого спектра проблем в этнологии и в других гуманитарных дисциплинах.
Апробация результатов работы.
По теме диссертационного исследования опубликовано свыше 20 работ, в том числе монография "Менталитет : онто-этнологическое измерение (на примере бурятского этноса)" . Основные положения диссертации были представлены автором на III Российском философском конгрессе "Рационализм и культура на пороге третьего тысячелетия" (Ростов-на-Дону,2002 г), международных конференциях, симпозиумах : "Текст : восприятие, информация, интерпретация" (Москва, 2002 г.), "Человек в современных философских концепциях" ( Волгоград, 2000 г), "Источниковедение и историография в мире гуманитарного знания" ( Москва, 2002 г.), "Интеллигенция в современном обществе : национальный и региональный аспекты" ( Москва-Улан-Удэ, 1997), "Мир буддийской культуры: буддизм и межкультурный диалог" (Агинское-Чита, 2002 г), "Экология и экологическая культура" (Чита, 2000 г), "Проблемы прогнозирования в современном мире" (Чита, 1999г), "Национальная идея : образование и воспитание" (Чита, 1998), "Гуманитарные науки и гуманистические основы образования и воспитания" (Чита, 1996 г), "Проблемы комплексного изучения человека. Человек в условиях Забайкалья" (Чита, 1995, 1996 гг); "Ломоносовские чтения." ( Москва, МГУ, 2000 г), "Ломоносовские чтения : Современные тенденции развития наук об обществе" (Москва, МГУ, 2002 г) и на других научных собраниях. Диссертация обсуждена на кафедре философии ИППиК МГУ им. М.В.Ломоносова 6 марта 2003 г. и рекомендована к защите.
Структура и объем диссертации. Структура диссертации определяется логикой изложения и целью исследования, и, отражает последовательность решения поставленных задач. Работа состоит из введения, семи глав, разделенных на 20 параграфов, заключения, примечаний и списка литературы
" Значение" и " смысл" феномена менталитета
Можно ли говорить о сущности менталитета в плане субстанциональном? Мы полагаем, что - да! Однако только в значении нейропсихического процесса, атрибутивного индивиду, общности в качестве субстанционального ядра самостоятельного сущего. При этом неиропсихическии процесс полагается нами как чистая возможность, как потенция. Актуализация же тенденции становления менталитета осуществляется в функциональной модальности. Поэтому проблему определения феномена менталитет в идеале необходимо решать на путях поиска и выявления неких компонентов определенного множества, инвариантных при некоторых преобразованиях. Это тем более верно, что в современных философских системах категория "сущность" как понятийное средство отображения мира вполне продуктивно вытесняется категориями "значение", "текст", "означаемое", "означающее", "вторичное означаемое (соозначение)", "структура", "денотат", "коннотат" и другими терминами.
Проблема природы феномена менталитет, его онтологического статуса является, пожалуй, одной из наиболее идеологизированной и во многом спекулятивной. Мнения исследователей распределяются в весьма широком диапазоне - от абсолютизации биологического начала в значении субстанционального основания до социокультурного редуцирования. Нам представляется, что в контексте онто-этнологического измерения феномена менталитет проблемы сущности менталитета и его природы - суть проблемы однопорядковые.
Формально процедура всякого определения есть формулирование отличения "нечто" от "ничто"; есть формирование значения "нечто". Конечно же, исследователи стремились дать определение менталитету, а значит стремились выработать его понятие.
Как известно, неаксиоматическое (явное) определение имеет структуру Dfd=Dfn, где Dfd - то, что определяется (значение), Dfii - то, посредством чего определяется Dfd; (= - знак дефинициального равенства). Необходимо отметить, что дефинициальное равенство двух составляющих процесса явного определения, установленное в рамках классической логики, не является единственным в современной научной парадигме. Так, В СМД -методологии, где смысл (Dfn ) есть и особая форма существования знаков, отличная от их существования в феноменальной процессуальное понимания. На уровне актов коммуникации эта форма существования реализуется неявно, через знание о смысле, где все явления определяются друг через друга, обеспечивая их общность в рамках понимаемой ситуации. ( Через знание коммунициирующих людей о том, что смысл - это общая соотнесенность и связь всех относящихся к понимаемой ситуации явлений). Выделение смысла в особую форму существования дистанцирует значение ( означаемое ) в СМД -методологии. В целом понятийные схемы Смысла и Значения в рамках СМД -методологии построены на деятельности как главном объяснительном принципе познавательно-эпистемической совокупности, поскольку, как полагал Г.П. Щедровицкий, методология всякого значения осуществляется не по схемам объекта деятельности, а по схемам самой деятельности. Г.П. Щедровицкий произвел радикальную смену онтологических оснований познания, вводя вместо объектов природы рефлективные объекты деятельности и мышления, в результате чего меняется и предметная структура знания, и основанная на принципе противопоставления объекта и субъекта, практика.
Часть правил явного выведения определения (равно как неявного), справедлива для определения и социальных явлений. Однако, далеко не все правила работают в социологии, где, например, часто невозможна полная редукция понятия к его эмпирическим признакам. Поскольку объект отображается в понятиях, то определение может рассматриваться и как формулирование в явной и сжатой форме основного содержания понятий. Как известно, операциональное определение понятий, возникшее на Западе в рамках философии науки (Бриджмен П.У.), оказало благотворное влияние на отечественную науку, в частности, на формирование новой генетической эпистемологии Л.С. Выготского, на создание базовых понятий системомыследеятельностной методологии и др. Бриджмен (1882-1961) ввел в науку понятие операционального определения как конструирование понятия через описание совокупности экспериментальных данных (предельно упрощенно - Dfd через Dfh). Процедура операционализации, логическая по сути, выявляет эмпирически наблюдаемые (явные) значения теоретических смыслов (т.е. неявных). Как видим, здесь отношения референции значения. Применительно к социальным наукам, операциональное определение понятий утрачивает свою логическую природу, в силу чего возрастает состоятельность знака дефинициального равенства, скажем, значений исследователя и опрашиваемого, шире - факта (предмета) и знака, явного и неявного, имманентного и трансцендентного. И как бы компенсаторную роль, за утрату логики, в социальных науках должны выполнять неоперационализируемые, т.е. гипотетические, концепты. Так подлежит ли операционализации "менталитет"? Этот вопрос задавал еще Ле Гофф в 1974 году [ 324, с. 76 ].
Понимание менталитета в европейской гуманитарной мысли
Понимание есть обнаружение смысла текста, есть реконструкция его изначального замысла. Иными словами, понимание это- способ экспликации предзаданного в тексте. Мы полагаем вполне оправданным условное обозначение нами понятий "денотат" и "коннотат" через дефис, потому что, к примеру, в лингвистике «означающее - это звуковой перевод идеи, а означаемое - это мыслительный эквивалент означающего» [21,с.93]. Отправляясь в века минувшие в поисках денотативно - коннотативного понимания менталитета, мы нацеливаемся, главным образом, на обнаружение предметного поля и значения имени "менталитет". При этом, априори допуская возможным встретить на нашем пути и коннотации, лишенные денотаций, потому что и идеальный объект может обладать именем, не лишенным смысла.
Впервые термин "менталитет" употребили американский философ, писатель Р.Эмерсон и французский философ М. Блондель.
Безусловно, определяющая роль в разработке проблемы ментальностей принадлежит французской этнологии, философии, психологии и конечно же, медиевальной истории. Однако задолго до французских исследователей менталиеведческая проблема без прямого употребления слов ( т.е. имени) "менталитет", "ментальность" имела место в трудах многих как отечественных, так и зарубежных мыслителей. В неявной форме она присутствовала в трудах по философии культуры, в учениях о национальном и народном духе, в произведениях французских просветителей, в работах по экспериментальной психологии, психолингвистике, в кросс-культурных исследованиях, этнической психологии, этнологии, антропологии, психоанализе, глубинной психологии, архетипической психологии, культурной психологии, аналитической психологии, психологической антропологии, философской антропологии, в философии культуры, в феноменологии, герменевтике, структурализме и в других направлениях. В целом огромный пласт исследовательского материала по вопросам менталитета (ментальности) начиная с XVII века, с творчества философа и историка культуры Дж. Вико по современность [ 8; 9; 19; 25; 51; 52; 59; 60; 79-81; 91; 103; 159; 161-165; 194; 196; 214-216; 219; 234 ], распределяется без прямого употребления слов "менталитет", по нескольким исследовательским направлениям. Это в первую очередь философо-культурологические исследования проблемы национального, народного характера. Затем следуют работы собственно этнологического, этнопсихологического плана. Однако и здесь преобладает ориентация на экспликацию этнокультурного компонента в качестве субстрата менталитета.
Основатель европейской философии культуры, психологии народов и философии истории Джамбатиста Вико ( 1868- 1744 ) пролагая основания своей Новой Науки ( философии истории ), допускал наличие «... в природе человеческих вещей...некоего умственного языка, общего для всех наций» [ 50,с.80].
Предметом философии истории, по Вико, является народный дух, объективированный в мифах, религиях, максимах простонародной мудрости. Последние "по существу понимаются совершенно одинаково" [ 50, с.80 ]. "Даже если народы ничего не знают друг о друге, порознь возникают единообразные представления о богах и героях. Например, Варрон досчитал Геркулесов до 40" [ 50, с.41 ]. "Первые мифы должны заключать в себе гражданские истины и потому должны быть историями первых народов" [ 50, с. 86 ]. "И первая наука, которой нужно научиться - это мифология, т.е. истолкование мифа. Именно таким методом нужно отыскивать начала как наций, так и наук, порожденных этими нациями, и не иначе.." [ 50, с.44 ]. "Единообразные идеи, зародившиеся у целых народов, не знающих друг о друге, должны иметь общее основание истины" [ 50, с.76 ]. По мысли Дж.
Вико, назначение философии истории состоит в том, что она должна уяснить суть социальных процессов и в целом исторического процесса через анализ языка. Важны филологические доказательства Естественного Права народов - пишет Вико. Субстратом истории, по Вико, является народный дух, представленный прежде всего в языке народа.
Мировая "менталиеведческая" мысль (во всяком случае, в своём европейском варианте), "отягощена" языкознанием благодаря, прежде всего Вильгельму Гумбольдту (1767 -1835). Если Дж. Вико к числу оснований духовной культуры общества относил (кроме языка) мифологию, религию, народные верования, обычаи, т.е. то что, возникало на начальном этапе филогенеза, то Гумбольдт на передний план выдвигает язык. Немецкий философ, лингвист, основоположник сравнительного "языкознания полагал, что язык это система мыслей и чувств" [ 313, с.312 ]. Материалом языка являются, с одной стороны - звук вообще, с другой - единство чувственных впечатлений и самодействующих движений духа, который предшествует составлению понятия с помощью языка [ 249, с.428 ]. В самой структуре языка, его "внутренней форме" воплощено определённое воззрение на мир, "мировидение", картина мира" данного народа. По мысли Гумбольдта, ментальность народа объективируется в его языке.
Природные предпосылки формирования менталитета
Общественное бытие социума, способ его существования, включая и ментальные интенции, с необходимостью продуцируются самой природой человека. Человек является результатом продолжительного развития природы. Отличие его от всего остального живого состоит в том, что в нем заложены "две программы: инстинктуальная и социокультурная". По мысли П.С. Гуревича человек "по своей телесной организации и физиологическим функциям принадлежит к животному миру. Существование животных направляется инстинктами - наследственными структурами. Животное не способно выйти за пределы инстинктов, предписанных поведенческими моделями. Но человек во многом утратил свою природную изначальность. Социальность, культурные стандарты в противовес инстинктам диктуют ему иные правила поведения. Две программы, точно демоны, растаскивают человека в разные стороны" [ 82, с.67 ]. Многие явления, которые мы на первый взгляд полагаем достоянием только человеческой цивилизации, зачастую имеют некоторые аналогии в социальном поведении животных.
Какова же "природа человека"? Что он есть? Общество как сложная самоорганизующаяся система содержит в себе специфическую линию детерминации, исходящую от человеческого индивида, взятого в его общих и существенных свойствах. Ряд существенных свойств человеческого индивида не покрывается социальным качеством, имеет биологический, природный характер. "Человек всегда и везде, чтобы он ни делал и в каких преобразованиях ни участвовал, выступает как природное существо" [ 15,Ч.2,с.6 ]. Будучи социальным существом, человек не в меньшей степени есть существо и биологическое, природное. Подобно тому, как биологическая самоорганизация в конечном итоге "имеет целью" выработку адаптивного и защитного механизма особей и их потомства, так и социальная самоорганизация человеческого индивида и социума должна содержать и содержит аналогичный защитный механизм, поскольку "социальная самоорганизация выросла из биологической самоорганизации и в каком-то смысле паразитирует на ней" [ 3, с.9-10 ]. На уровне социальном этот защитный механизм проявляется, в частности, в том, что общность обладает ментальной интенцией, зачастую утаивающей, прячущей истинное о себе. То, что она о себе открыто заявляет, на поверку оказывается прикрытием, уловкой, заметанием следов. В этом свойстве проявляется характерологическая черта коллективной ментальносте. Само понятие природы человека, столь часто встречающееся в философской литературе, то и дело мелькающее в публицистике, в разных областях гуманитарного и медицинского знания, употребляется в большинстве случаев без какой-либо экспликации, но интуитивно воспринимается как имеющее смысл. Под "природой человека" обычно имеют в виду комплекс устойчивых свойств социального индивида, инвариантных по отношению к различным историческим эпохам, этносам, общественным и государственным устройствам, что указывает на их детерминированность биологической организацией (т.е. генетическими факторами). Они формируются и варьируются под влиянием внешних условий, особенно на ранних стадиях онтогенеза, с непременным участием генетических факторов. Взятые по отдельности и в комплексе эти свойства касаются потребностей, способностей, склонностей, особенностей коммуникации, саморегуляции, форм поведения и деятельности человека [ 3, с. 11 ]. Такие феномены, как коммуникация и аутокоммуникация, обман и самообман, или более общие комплексные характеристики, как эгоизм и альтруизм, имеют своим основанием биологические факторы. Исследования выдающегося отечественного генетика В.П. Эфроимсона показали наличие вероятностной генетической детерминации ряда важнейших этических качеств человека. Человек, в отличие от остального животного мира, характеризуется наличием сознания, высокоорганизованной психики. Ученые, в том числе нейрофизиологи, добились немалых успехов в деле исследования структуры и функций головного мозга. Они пытаются объяснить с научных позиций некоторые виды поведения людей. Ими обнаружены у высокоразвитых животных, так же как и у человека, ряд точек в области структур лимбической системы мозга. Воздействуя на них электрическим током, ученые обнаружили у животных импульсы различного поведения: оборонительные, или же агрессивные, неприязни, враждебности и даже злобы. Указанные точки относятся к специализированной автономно-функциональной системе. Будучи нейрональным образованием, они функционируют по законам деятельности нервных элементов. Одним из основных свойств нейронов по нервным проводникам реакций на внешний раздражитель, они разряжаются непроизвольно, в результате деятельности внутриклеточных и межклеточных механизмов. Таким образом, импульсивная активность нейронов является неотъемлемым их свойством и обязательным условием их существования. Как правило, в нервной системе целенаправленное распределение потоков импульсации обеспечивается наличием аппарата фильтрации. Ухтомский А. А. установил, что при повышенной возбудимости нейронов они могут реагировать разрядами на стимуляцию иной, чужой им модальности [251].
