Содержание к диссертации
Введение
Глава первая. Теоретико-методологические основания исследования труда
1. Исследование феномена «смерти труда» в современной науке 27
2. Методологические проблемы исследования труда как культурно-исторического феномена 39
3. Концепция идеологии в исследовании социальных значений труда 55
4. Развитие терминов труда в истории культуры 70
Глава вторая. Социальное конструирование труда в античной культуре
1. Проблема труда в раннегреческой культуре 86
2. Роль рабовладения в социальном конструировании труда 110
3. Особенности конструирования труда в античной культуре классического периода 127
4. Специфика социального конструирования труда киниками 145
Глава третья. Конструирование труда в святоотеческом богословии (по сочинениям каппадокийцев)
1. Основные смыслы труда в Священном писании 161
2. Концептуализация труда в сочинениях каппадокийцев 168
3. Каппадокийцы о содержании и целях труда 191
Глава четвертая. Развитие конструирования труда в культуре средневековья
1. Вера как способ существования социальной реальности в средние века 200
2. Формирование социальных значений труда в раннем средневековье 214
3. Развитие представлений о труде в высоком средневековье 231
4. Иллюзии крестьянского сознания и их роль в воспроизводстве социальной реальности 247
Глава пятая. Социальное конструирование труда в буржуазном обществе
1. Конструкты труда в раннебуржуазном обществе 264
2.Социальное конструирование труда в обществе классического капитализма 278
3. Философия труда как теоретический способ его конструирования 287
Заключение 307
Список использованных источников и литературы 312
- Исследование феномена «смерти труда» в современной науке
- Проблема труда в раннегреческой культуре
- Основные смыслы труда в Священном писании
Введение к работе
Актуальность темы исследования определяется снижением социального статуса труда в контексте меняющихся мировоззренческих ценностей. Основой такого изменения являются развитие технико-технологической стороны труда и трансформация общественного производства в целом. Научно-технический прогресс обусловил радикальные перемены в содержании и характере труда, связанные с автоматизацией и компьютеризацией производства, в результате чего работник функционально становится инструментом, придатком «умной машины». В настоящее время лишь 10% трудоспособного населения занято производительным трудом. Если сто лет назад человек тратил 35% времени своей жизни на работу с целью получения дохода, то ныне этот показатель составляет 12-13 %, а в будущем он может снизиться еще вдвое1. Сокращение объема производительного труда в обществе стимулировало интерес ученых к исследованию труда и безработицы, труда и форм деятельности, осуществляемых в свободное от работы время, изучению различных форм трудовой деятельности, осуществляемых не только в сфере производства, но и в сфере гражданского общества, а также в сфере образования.
Трансформация труда в современной культуре, вызванная глобальными изменениями материального производства и места человека в нем, вытеснение репродуктивного труда из всех сфер общественной жизни, виртуализация реальности, выражающаяся в увеличении доли знаково-символической деятельности в социальных взаимодействиях разного уровня, привела к необходимости переосмысления социального статуса труда.
Наиболее радикальная социальная теория, описывающая эти изменения была предложена Ж.Бодрийяром, который высказал идею о том, что общество, в котором господствовал способ производства, стало обществом, контролируемым кодом производства. А это неизбежно привело, как утверждает исследователь, к изменению значения труда, лишенного своей энергии и субстанции, перемещению «всего значения труда в поле операциональное ти, где оно превращается в «плавающую» переменную» .
Утрата трудом той беспрецедентной значимости, которую он имел в индустриальном обществе, называемом не иначе как обществом труда, выразилась в тенденции кардинального изменения ценности труда в западном мире. В западном обществе, этос которого был сформирован протестантской религией, труд занимал высокое положение в шкале мировоззренческих ценностей. Результаты эмпирических исследований, проведенных еще несколько десятилетий назад немецкими социологами, показали, что труд перестал быть важнейшей нравственной ценностью общества, моральным долгом, а вместе с этим утратил свой экзистенциальный и нравственный смысл, сохранив лишь свое инструментальное значение «работы с целью получения дохода» .
Развитие человеческого общества в конце двадцатого века выявило актуальность изучения темы труда в контексте проблемы человека как субъекта культурного творчества. Изменение ценностных ориентации человека в области труда актуализировало изучение его культурно-исторических форм. В связи с этим встает вопрос о будущем общества труда, вопрос, волнующий не только философов, ученых-социологов, политологов, футурологов, экономистов, но и теологов в западном мире.
Все это предопределило необходимость исследования труда как социального феномена, как явления той или иной культуры. В связи с этим возникает другой вопрос, существует ли труд как объективная сущность, независимая от культуры, как некоторый «ноумен» (разумеется, понимаемый условно), каковы условия понимания феномена труда, как соотносятся ценность и феномен труда?
Важность теоретического дискурса о труде как культурно-историческом феномене определяется также необходимостью преодоления последствий экономического детерминизма, господствовавшего в отечественных исследованиях труда. Споры вокруг труда, ведущиеся в западном мире, показали, что труд нельзя понять, оставаясь только в поле исследования общественного производства, равно как истории техники, а также трудовых отношений.
Эвристические возможности культурно-исторического подхода в изучении труда еще не реализованы социальной теорией в полной мере, хотя нельзя забывать блестящий веберовский анализ становления значения труда в протестантской этике, в контексте религиозной тематики. Протестантская этика создала ценностные ориентации западного общества, ускорив тем самым его хозяйственное развитие, сформировала ценностно-мотивационное отношение к труду, богатству и накоплению. Продолжает сохранять свою актуальность задача исследования той зависимости, которая существует между религиозными убеждениями и хозяйственной деятельностью.
Актуальность философского анализа феномена труда обусловлена также изменением понятия труда, некогда вполне адекватного общественным реалиям, а ныне утратившего ясность и однозначность вследствие изменения характера самого труда. Утрата им тотальности, онтологических и экзистенциальных характеристик привела к тому, что труд стал определяться всего лишь как форма занятости, которой работник никогда полностью не отдается.
С теоретической точки зрения, проблема изучения труда как культурного феномена актуальна вследствие того, что социальная философия уделяет достаточно большое внимание анализу проблем капиталистического и посткапиталистического общества. В то же время к анализу докапиталистических обществ применяются те же схемы, что и для анализа капиталистического, однако указанные общества обладают таким своеобразием, которое не схватывается подобного рода схемами. Анализ труда в докапиталистических обществах должен восполнить данную нишу в исследовательском поле. Значительный интерес представляет исследование социальных смыслов труда, существовавших в русской культуре, но их реконструкция возможна лишь после установления тех значений, которые существовали в византийской культуре.
Следует подчеркнуть, что современные исследования труда должны основываться на выявлении и соотнесении тех познавательных средств, которые были предложены различными философскими направлениями западной и отечественной философской мысли. Та феноменология труда, которая была разработана Марксом и Гегелем, не позволяет решить проблему установления смыслов, относящихся к области труда.
Таким образом, теоретическая актуальность работы определяется, во-первых, необходимостью переосмысления имеющегося теоретического наследия, относящегося к проблеме труда, во-вторых, потребностью развития нового направления в социальной философии, позволяющего объяснить такие явления в области труда, которые не удается описать в рамках существующих подходов.
Практическая актуальность исследования социального конструирования труда обусловлена необходимостью разработки философских методологических оснований эмпирических социологических исследований смысла и значений труда. Исследование тематики социального конструирования труда средствами философского анализа актуально в связи с тем, что оно способствует раскрытию методологического потенциала качественной социологии, а также расширяет возможности учебно-методической работы.
Степень разработанности проблемы. Говорить о степени разработанности проблемы социального конструирования труда возможно, лишь обращаясь к тем исследователям, которые рассматривали труд как культурно-исторический феномен. При этом можно выделить два течения, одно из которых представлено европейской академической мыслью, а другое — историко-религиозными изысканиями. В академическом направлении интерес к этой теме был вызван потребностью осознания индустриальной культуры, в которой труд играл беспрецедентно важную роль и породил корпус исследований, имеющих фундаментальное методологическое и теоретическое значение для анализа труда. Речь идет о ставших классическими работах К.Маркса, М.Вебера, В.Зомбарта, Э.Дюркгейма, положивших начало различным направлениям социальной теории и обладающих как несомненными достоинствами, так и недостатками.
Предваряет данное направление Гегель, определивший труд как отчуждение духа в предметность. Данное определение уже содержит в себе возможность его модификации в различных исторических эпохах, что позволило Гегелю указать на историчность понятия труда. Труд определяется Гегелем не только как отчуждение духа в результаты труда и сам труд, но и как способ самовоспроизводства человека, его возвышения над природой, которую он одухотворяет в процессе труда1. Немаловажным для выяснения культурно-исторической специфики труда является введенное Гегелем различение абстрактного и конкретного труда2, впоследствии по-новому переосмысленное Марксом.
Одной из наиболее влиятельных теорий труда было учение К.Маркса, которого на Западе называют создателем непревзойденной до сих пор философии труда. Рассматривая труд в общем виде как «вечное естественное условие человеческой жизни»4, он также исследует исторические формы труда, открывая двойственный характер труда в условиях товарного производства, описывая феномен отчужденного труда и доказывая возможность преодоления отчуждения и утверждения свободного труда. Философия труда Маркса основывалась на материалистическом понимании истории, согласно которому конкретно-исторические формы труда составляют объективные, естественно-исторические основания различных типов обществ.
Марксистской концепции труда М.Вебер противопоставляет теорию, в которой религиозному фактору отводится беспрецедентно важная роль при формировании нового значения труда как мирского призвания. М.Вебер исследует влияние религиозно-этических норм на трудовое поведение индивидов. В свою очередь, критикуя абсолютизацию роли религиозного фактора в развитии капитализма в концепции М.Вебера, В.Зомбарт отмечает множественность причин появления капитализма.
В оппозиции к философии труда Маркса стоит также теория солидарности Э.Дюркгейма, согласно которой разделение труда, понимаемое не как экономический феномен, а как более широкое социальное явление, является причиной не социальных конфликтов и классовой борьбы, а основой сплоченности общества.
Вопрос о труде не был обойден вниманием в неокантианстве. С критикой марксистской теории трудовой ценности, устанавливающей понятие труда, одинаково применимое и к физическому и умственному труду, выступил Г.Зиммель. Он подверг сомнению сведение всякой ценности к экономической ценности как ее исходному пункту и субстанции.
Историко-религиозное направление, сформировавшееся в отечественных дореволюционных исследованиях, внутри себя дифференцировано и представлено работами русских религиозных философов Серебряного века и сочинениями православных богословов (С.Н.Булгаков, Л.П.Карсавин, протоиерей Е.Попов, А.Мартынов, митрополит Макарий), а также историками экономической мысли (И.Зейпель, В.Я.Железнов, Ф.Ф.Зелинский, В.Герье, Г.Эйкен). Несомненным достижением данного направления было выявление оснований определения значения труда в католицизме и православии, а также изучение трудовой хозяйственной этики православия. С.Н. Булгаков, исследуя формирование ценностного отношения к труду и богатству, исходил из важности религиозного фактора1. Продолжая эту традицию, современные исследователи ставят вопрос о возможности устроения экономики на православных началах и говорят о важности идейно-религиозных установок и ценностей трудовой этики в России для ее возрождения (О.А.Платонов, Т.Б.Коваль, И.А.Василенко). Большое внимание сторонниками этой точки зрения уделяется исследованию православной трудовой этики.
В явном виде проблема исторической изменчивости значений труда была сформулирована в середине двадцатого столетия историком Л.Февром. Изменение понятия труда связано, по его мнению, с оптимистическим восемнадцатым веком, который пытался если не облагородить, то реабилитировать физический труд . Начиная с девятнадцатого века, отмечает он, возникает историческая, экономическая, социальная литература, занимающаяся тем, что мы называем проблемами труда. Тогда возникает противопоставление понятия «труд», связанного с представлениями о «бедности, нищете, эксплуатации», новому понятию, разрабатываемому теоретиками-социалистами, пытавшимися возвратить труду его достоинство, превратить его из проклятия, тяготеющего над обездоленными, в подлинный общественный долг .
Среди основных достижений исследования труда как культурно-исторического феномена следует указать анализ ментальных структур, относящихся к труду, собственности, богатству, а также исследование изменения статуса труда в средневековой культуре, проведенные историко-антропологической школой «Анналов» (М.Блок, Ф.Бродель, Ж. Ле Гофф, Ж.Дюби, А.Босл). В отечественной науке эти сюжеты разрабатываются А.Я.Гуревичем, стараниями которого во многом стали доступны работы исследователей указанной школы.
В отечественной философии советского периода исследования труда имели длительную историю, однако вопрос о его культурно-исторических формах, о том, как формировались те социальные значения труда, которыми руководствовались люди в разные исторические эпохи, не был изучен. Существенным недостатком работ советского периода было то, что исследователи часто отождествляли понятия труда и деятельности (И.И.Чангли, С.С.Товмасян, Д.П.Кайдалов, Е.И.Суименко, Б.А.Чагин, С.Г.Струмилин, А.К.Гастев и др.). Тем не менее в советской философии были достигнуты определенные успехи в изучении труда в контексте проблемы отчуждения (Т.И.Ойзерман, Ю.Н.Давыдов, А.П.Огурцов, Э.В.Ильенков и др.), а также применительно к проблеме антропосоциогенеза (Ю.И.Семенов, Я.Я.Рогинский, М.Г.Левин, В.П.Якимов и др.) Что касается исследований более конкретного уровня, проводимых в социологии труда, экономике труда, в теории научного коммунизма, то здесь исследовались проблемы мотивации труда, интересов и потребности в труде, ценности и оценки труда (В.А.Ядов, Ж.Т.Тощенко, А.И.Кравченко, Б.Г.Тукумцев, М.Б.Слюсарянский и др.), организации труда (В.И.Герчиков, Е.П.Займалин, Р.Штольберг, О.И.Шкаратан, ВЛ.Ельмеев и др.). В 70-е годы прошлого столетия в рамках последнего направления сформировалась теория экономического сознания, поставившая проблему духовной стороны системы материального производства (В.П.Фофанов, В.К.Драчев, В.Д.Попов, И.Я.Клепач и др.). Здесь рассматривались те духовные конструкты, которые отображали экономическую систему и которыми руководствовались субъекты трудовой деятельности.
Современная отечественная ситуация в этой научной области характеризуется тем, что с начала 90-х годов, когда в отечественных исследованиях стала доминировать тема переосмысления марксистского наследия, завершившаяся впоследствии разрывом с советской школой марксизма, тема смысла и значений труда стала развиваться не столько в социальной философии, сколько в историко-антропологических1 и экономико-антропологических исследованиях (В. С. Автономов, Е.Н Калмычкова) .
Важное значение для социально-философского исследования труда имеют предпринимаемые в социологии попытки переосмысления методологических оснований эмпирических исследований. Отказ от марксизма как методологической основы социологической теории во многом стимулировал своеобразный взрыв интереса к «качественной» социологии, предлагающей в качестве инструментов познания методы социально-феноменологического анализа, социального конструктивизма в исследовании социальных процессов (В.В.Кабалина, П.В.Романов, Е.Р.Ярская-Смирнова, Е.Л.Омельченко, И.Н.Тартаковская, Е.Б.Мезенцева, А.С.Готлиб и др.).
В отличие от социальной философии тема значений труда достаточно широко исследуется в психологии труда (Е.А.Климов, О.Г.Носкова, Н.С.Пряжников, В.Г.Казаков, Ю.В.Котелова, В.М.Мунипов, К.К.Платонов). Е.А.Климов, рассматривая идеи и знания, относящиеся к трудовой сфере начиная с девятнадцатого века в России, вводит понятие психической трудовой реальности. Несомненной заслугой исследований является выявление идей, относящихся к характеристике индустриального труда, — идеи согласованности человека и техники, проектирования рабочего места, режима и условий труда, оценки и прогнозирования профессиональной пригодности3.
В зарубежных исследованиях тема смысла труда актуализировалась в конце 60-х начале 70-х годов. Появившиеся исследования можно условно разделить на два направления, первые, вызванные потребностью осознания причин студенческих волнений, главная цель которых выступление молодежи против бессмысленности современного материального производства. Протест студенческой молодежи против устоев общества потребления актуализировал исследовательский интерес к проблеме отчуждения, сыгравшей важную роль в философии марксизма (Г.Маркузе, Э.Фромм, Ж.-П.Сартр, А.Камю, Ю.Хабермас, Ж.Бодрийяр). Второе направление включает в себя работы как философского уровня обобщения1, так и труды социологов-эмпириков, теологов, результаты исследований которых имеют четкую практическую ориентацию, направленную на изменение духовной ситуации в обществе. Данное направление главным образом развивалось в германских социальных исследованиях, в которых тема труда традиционно доминировала. Развивали его социологи, исследующие ценностные и этические характеристики труда в контексте проблемы морали и жизненного мира, а также формирование новых экзистенциальных ценностей, определяющих отношение к труду молодежи (G.Mikl-Horke, E.Noell-Neumann, O.Neuberger, P.Pawlowsky, В. Struempel)2. Несомненным достоинством работ данного направления являются исследование ценностных аспектов труда, обоснование конститутивного значения религии для трудовой этики (P.Spescha, D.Schart, v. W. PaimebergJ.Wachten, F.Trzaskalik, R.Kramer)1. Изменение значений труда прослеживались немецкими исследователями в восьмидесятые годы в ходе изучения значения (роли) труда, морали и права для работающей молодежи индустриальной сферы. Было установлено, что работающая молодежь, с одной стороны, дистанцируется от работы как профессиональной деятельности (Bemfsarbeit), с другой - признает труд как процесс самореализации и достижения (Lebenstaetigkeit) . Иначе говоря, исследования показали, что молодежь руководствуется разнообразными значениями труда в различных смысловых областях, что должно быть учтено при определении места труда в иерархии ценностей западного общества.
Тема значений труда по-прежнему продолжает оставаться актуальной в современной зарубежной литературе в связи с изменением статуса труда в постиндустриальной культуре. Изменение прежнего, свойственного индустриальной культуре значения труда метафорически обозначается западными исследователями как «уход труда из общества», «смерть труда», «деградация труда» (П. Томсон, Р. Дарендорф, А.Горц, Д.Белл, А.Турен, К.Оффе, О.Тоффлер, У.Бек, П.Козловски и др.). В отечественной литературе данная проблема изучается Н.Л.Поляковой, В.Л.Иноземцевым3. Здесь можно выделить два направления, в которых исследователи по-разному оценивают данную ситуацию. В первом случае ситуация негативно оценивается, так как все поле современной жизни превращается в фабрику вследствие выхода труда за пределы производства и ломки границы между фабрикой и домом, установленной в индустриальную эпоху. Во втором случае данная ситуация получает положительную оценку, например, футуролог О.Тоффлер усматривает в возврате к состоянию доиндустриального общества превращение труда в образ жизни, который он описывает в проекте «электронного коттеджа».
Для расширения предметного поля исследования значений труда немаловажным является вопрос о терминах, характеризующих труд (В.Л.Иноземцев, О. Nell-Breuning, R.Kramer, O.Neuberger, M.D.Chenu, H.J.Krueger и др.)1.
Подводя итоги, следует сказать, что, несмотря на столь солидные наработки, существуют проблемы в области труда, которые не нашли отражения в существующей литературе — проблема культурно-исторических значений труда, формирования теоретических конструктов труда. До настоящего времени социальное конструирование труда не было прямым предметом исследований в социальной философии и социологии.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования является труд как культурно-исторический феномен. Предметом исследования — социальное конструирование труда в западной культуре.
Цель и задачи исследования. Цель диссертационной работы состоит в исследовании конструирования социальных значений труда в различные культурно-исторические эпохи.
Задачами исследования являются:
выявление и исследование методологических проблем анализа труда как культурно-исторического феномена;
исследование теоретических конструктов труда на материале античной культуры;
изучение особенностей теоретических конструктов труда в раннехристианской культуре на основе анализа сочинений каппадокийцев;
анализ трансформации социальных значений труда в средневековом обществе;
изучение специфики социальных конструктов труда в раннебуржуазном обществе;
исследование особенностей теоретического конструирования труда в индустриальном обществе.
Теоретико-методологические основания исследования. Согласно поставленным задачам, формируется методологический проект исследования, важнейшей частью которого является социальный $ конструктивизм. Методология социального конструктивизма получила широкое применение как в зарубежных исследованиях в области социальных и гуманитарных наук, так и в отечественных. Успешно исследуются формирование и существование социальных конструктов в политике, рекламе, области гендера, в межэтнических отношениях. Как методология социальный конструктивизм ныне существует в двух основных вариантах — во-первых, социальный конструктивизм, разработанный в традиции (Ц. социальной феноменологии А.Щюцем, во-вторых, постструктуралистский вариант социального конструктивизма, предложенный П.Бурдье и обозначаемый как конструктивистский структурализм. Такая методология позволяет преодолеть ограниченность социально-феноменологического подхода, не выходящего за границы опыта сознания, и снять крайности «объективистского» и «субъективистского» подходов в исследовании социальных явлений. Подобное сочетание позволяет исследовать генезис схем восприятия, мыслей и действий, учитывать влияние объективных структур, независящих от воли и сознания агентов, способных направлять или сдерживать их практики или представления1.
Вместе с тем в работе используются теоретические положения социального конструктивизма, разработанного П.Бергером и Т.Лукманом в русле социально-феноменологического анализа А.Щюца. Согласно методологии социального конструктивизма, общество представляет собою идеальный конструкт, творимый людьми в процессе символического обмена . Иначе говоря, социальная реальность определяется как реальность социальных значений, производимых в процессе процедур интерпретаций и актов смыслополагания. В рамках такого подхода используются такие понятия, как «жизненный мир» (Э.Гуссерль), «конструкты первого порядка» и «конструкты второго порядка», «область конечных значений», «повседневность» (А.Щюц), «эксперты представлений», «символический универсум» (П.Бергер, Т.Лукман).
Для решения задач диссертационного исследования важна идея Щюца 0 том, что свойственный миру повседневности когнитивный стиль определяется особой формой активности — трудовой деятельностью.
Важным методологическим ориентиром работы является понимание идеологии как способа существования социальной реальности (С.Жижек), что позволяет описать формирование теоретических конструктов труда в идеологическом поле.
Для исследования социальных значений труда, существующих в символическом универсуме средневековья, значима теория социального бытия как бытия «квазипредметностей сознания» (М.Мамардашвили), предоставляющая возможности для анализа иллюзорного сознания феодального крестьянства.
Немаловажную методологическую значимость для исследования тех значений труда, которые были разработаны Гегелем, имеет сочетание трансцендентальной диалектики и феноменологии, реализованное в работах А.Кожева.
Эмпирическую основу диссертационного исследования составили сочинения классиков античной философии, культурный памятник античности «Труды и Дни» Гесиода. К анализу теоретических конструктов труда («конструктов второго порядка»), появившихся в христианстве, привлекались сочинения таких представителей восточной патристики, как каппадокийцы. При анализе средневековых конструктов социальных значений труда были использованы материалы средневековых хроник. Исследование конструирования социальных значений труда в раннебуржуазном обществе осуществляется на основе анализа творчества Ф.Бэкона, ставшего первым идеологом научно-технического прогресса, а также педагогических сочинений Я.А.Коменского. Изучение теоретических конструктов, существовавших на стадии зрелого капитализма, происходит при обращении к текстам классиков буржуазной экономической мысли — А.Смита, Д.Рикардо. Важное значение для анализа теоретических конструктов труда, значимых для этой эпохи, имеют тексты Гегеля и Маркса. Научная новизна исследования и положения, выносимые на защиту В диссертационном исследовании реализуется новый подход к исследованию труда, задача которого состоит в выявлении и описании конструируемой природы труда. Диссертация представляет собою первое в (4 социальной философии специальное исследование конструирования значений труда на основе методологии социального конструктивизма. Впервые на обширном историко-культурном материале осуществляется исследование формирования теоретических конструктов труда, существовавших в различные культурно-исторические эпохи.
В работе осуществляется экспликация методологии социального конструктивизма применительно к исследованию труда, позволяющая рассмотреть труд как конститутивную основу повседневности. Под социальным конструированием труда понимается создание теоретических конструктов труда, осуществляемое экспертами (конструкторами социальной реальности).
Новизна результатов диссертационной работы определяется также тем, что автор применяет неклассическую концепцию идеологии, разработанную С.Жижеком, к исследованию социального конструирования труда, что позволяет исследовать, как происходило установление того или иного значения труда в различных идеологических полях, а также выявить идеологическую роль иллюзий в формировании социальных значений труда. Новым в работе является также исследование исторически существовавших значений трудовых терминов, позволившее в дальнейшем исследовать исторические конструкты труда.
В диссертации по-новому рассматриваются те значения труда, которые существовали в античной культуре, обосновывается существование альтернативных систем интерпретации значений труда.
Новизна полученных результатов заключается также в том, что на основе анализа сочинений святых отцов византийской церкви — каппадокийцев, сыгравших важную роль в формировании православной концепции труда, воспринятой впоследствии католицизмом, реконструированы святоотеческие проекты формирования значений труда.
Показано, как смена господствующих означающих в идеологическом поле средневековья способствовала изменению значений труда. Выявлена роль иллюзий крестьянского сознания, сыгравших важную роль в формировании значений труда в средневековье.
Обосновано, что индустриальное значение труда возникло в результате религиозной легитимации повседневной жизни, ставшей возможной благодаря мирской аскезе Лютера. Показано, что бэконовский проект Великого Восстановления Наук и педагогическое учение Коменского были теми смыслопорождающими структурами, которые способствовали обоснованию индустриального значения труда.
Несомненной новизной отличается рассмотрение марксизма как конструкции конструкций, позволившее углубить существующие в литературе представления о марксистских значениях труда.
На защиту выносятся следующие положения:
1. В настоящее время происходит кардинальное изменение того значения труда, которое сложилось в индустриальном обществе. Трансформация труда в постиндустриальном обществе, описанная в теориях «смерти труда» западными исследователями, вызвана изменением всего общественного производства. Историческая ограниченность индустриального значения труда свидетельствует не только о появлении нового значения труда в современности, но и существовании иных значений труда, существовавших в доиндустриальную эпоху. Изменение значения труда свидетельствует не об исчезновении производительного труда, а об утрате им роли основы повседневной реальности.
Определение идеологии в качестве условия наличного социального порядка позволяет исследовать роль иллюзий в процессе формирования социальных значений труда. Социальная реальность не может обойтись в своем существовании без мистификаций и иллюзий. Иллюзии, структурирующие трудовую реальность, выступают в роли тех идеологических средств, которые определяют отношение людей к ней.
Значение труда в системе интерпретации, созданной Гесиодом, отвечало миру повседневности мелкого землевладельца. Труд определялся как усилия, необходимые для достижения хозяйственного идеала крестьянина, как условие материального и социального благополучия и выступал как способ жизни. Легитимация указанного значения осуществлялась с помощью привлечения средств мифологии.
Установление значений труда в античной культуре классического периода осуществлялось в идеологическом поле рабовладения благодаря такому смысловому конструкту, как раб. Производительным трудом являлся не только труд по производству благ, но и труд по производству души. Телесный труд, будучи связан с телесными потребностями, то есть с рабской природой, имел негативное значение. В то же время труд раба как орудия жизни господина имел положительный смысл, являясь условием созерцания как цели жизни свободнорожденного человека.
Девиантная версия идеологического поля в античности представлена киниками, которые определяли социальное значение труда, относя его к означающему «свобода». Поскольку источником труда являются потребности и желания, которые в то же время порабощают человека, постольку освобождение человека, возможное в аскезе, предполагает освобождение его от хозяйственного труда. Негативное отношение киников к богатству и восхваление бедности подкрепляют отказ от труда как способа жизни.
Византийское богословие в лице каппадокийцев заложило основы христианской идеологии труда. Телесный труд определялся в качестве важного средства созерцательной религиозной жизни, в соответствии с чем формулировались главные цели труда и определялись его ценностно значимые виды. Социальное значение труда в идеологическом поле, создаваемом каппадокийцами, устанавливалось благодаря такому понятию, как Бог. Отнесение значения труда к такому означающему и, соответственно, рассмотрение труда в кругу вопросов, относящихся к важнейшим догматам вероучения, обеспечивало ему сакральную легитимацию и высокую ценностную значимость.
7. Значение труда в идеологическом поле средневековья устанавливалось благодаря отнесению его к такому означающему, как Божье царство. Другими значениями, в соотнесении с которыми определялся смысл труда, были спасение и нищий. Понятием труда охватывались не только телесный и воинский труд, являвшиеся главными видами труда в варварском обществе, но и монашеский, который определялся как труд преобразования души.
Важнейшим элементом крестьянской идеологии средневековья была иллюзия крестьянина о себе как собственнике земли. Иллюзии крестьянского сознания, объективно обусловленные наличными экономическими условиями и способствовавшие воспроизводству социальной реальности, стали основой позитивного определения труда. Крестьянин трудился на земельном наделе, как если бы он был его собственником, то есть только в ситуации «отказа от реальности». Сознавая, что собственником надела не является, он тем не менее вел себя так, как если бы был ее собственником.
Произошедшая в Новое время трансформация религиозной аскезы в мирскую повлекла за собой изменение значения труда, который теперь определяется как призвание. Значение тягости и муки, еще сохранявшееся в средневековых значениях труда, в таком случае элиминируется. Значение труда устанавливается в идеологическом пространстве протестантизма благодаря означающему спасение, которое отныне определяется как спасение в результате собственных усилий человека
10. Философским основанием системы интерпретации индустриального значения труда стал бэконовский проект Великого Восстановления Наук. Изменение значения человека, который стал определяться как со-трудник Бога-творца, привело к изменению значения труда. Значение труда устанавливается в соотнесенности со означающим разум в идеологическом поле просвещенческого гуманизма и определяется как преображение земли в сад. Важным для уточнения значения труда является идея пансофической школы Коменского о соединении обучения и труда.
В идеологическом поле индустриализма, где означающим была стоимость, труд приобрел значения, во-первых, источника стоимости, во-вторых, особого товара, или квазитовара, вследствие чего стало возможным появление рынка труда. В свою очередь значение труда является условием, благодаря которому стоимость приобретает конкретное содержание.
Гегель конструирует значение труда, соотнося его с означающим свобода, определяемая им как негативность, благодаря чему труд получает значение созидания и самосозидания. Имея значение деятельности, отрицающей внутреннюю и внешнюю природу, труд приобретает принудительный характер.
13. В идеологическом поле марксизма труд приобретает значение фактора, конституирующего тотальное отчуждение человека в условиях капиталистического общества. Развивая гегелевскую мысль об универсальности как атрибуте человеческой природы, Маркс формулирует тезис о том, что труд является жизнедеятельностью человека. Конкретизация данного значения осуществляется благодаря такому означающему, как стоимость, источником которой является труд. Пролетариат придает труду значение создателя капитала и одновременно -значение страдания, а диктатура пролетариата уничтожает это значение труда.
Теоретическая и практическая значимость работы. В проведенном исследовании обосновывается использование методологии социального конструктивизма в поле социально-философского исследования. Полученные в диссертационной работе результаты свидетельствуют об эвристической значимости при исследовании труда данной методологии, позволяющей охарактеризовать те социальные значения труда, которые существовали в различные культурно-исторические периоды развития европейской культуры. Показана также эффективность применения в исследовании формирования социальных значений труда методологических средств, используемых в поструктуралистском дискурсе.
Впервые удалось аргументированно показать, что социальные значения труда менялись исторически, а значит не существовало какого-либо инварианта значения труда. В работе показано, что социальные значения труда формируются в различных идеологических полях, находящихся в отношении конкуренции. Результаты исследования показывают, как профессионалы представлений различных культурно-исторических эпох осуществляли создание теоретических конструктов труда.
В работе тематизируется и аналитически актуализируется значительное количество текстов, содержащих описания труда, малоизвестное отечественным исследователям. Получаемые при этом эмпирический материал и теоретические конструкции выступают важным основанием для .. социально-философских обобщений и метатеоретической рефлексии.
Результатом этого стали выявление и описание теоретических конструктов труда, существовавших в различных культурах. Кроме того, показана роль иллюзий в процессе создания конструктов труда как теоретических, создаваемых профессионалами представлений, так и стихийно возникающих в обыденном (практическом) сознании.
Практическая значимость диссертационной работы заключается в том, что она может играть роль теории среднего уровня, связывающей уровень философского анализа с уровнем прикладных исследований. Разработанные в диссертации концептуальные положения могут быть эффективно применены в эмпирических социологических исследованиях труда, так как открывают новые аспекты в изучении ставшей уже традиционной для отечественной социологии темы труда. Введение в исследовательское поле понятия теоретических конструктов труда позволяет применять их в исследовании ценностей современного российского общества, а также учитывать факт наличия ущ многообразных значений труда, которыми оперируют люди в различных смысловых областях.
Материалы диссертации могут быть оформлены как спецкурс для студентов-философов, историков, социологов, культурологов и экономистов. Полученные результаты будут полезны также для создания учебной и методической литературы по философским и гуманитарным дисциплинам.
Апробация работы. Основные результаты работы докладывались и обсуждались на многочисленных международных и российских научных конференциях, конгрессах, симпозиумах, семинарах, в частности, в последние годы на: Первом Российском философском конгрессе «Человек-Философия-Гуманизм» (Санкт-Петербург, 1997); Международном семинаре «Культура на пороге III тысячелетия» (Санкт-Петербург, 1998); Международной научной конференции «Наука и гуманизм — планетарные ценности третьего тысячелетия» (Санкт-Петербург, 2000); Международной научной конференции «Византийское богословие и традиции религиозно-философской мысли в России» (Санкт-Петербург, 2000); Международной научно-практической конференции «Педагогический процесс как культурная деятельность» (Самара, 2000); Международной научной конференции «Человек, культура, цивилизация на рубеже II и III тысячелетий" (Волгоград, 2000); Международном научном конгрессе «Наука, искусство, образование на пороге III тысячелетия» (Волгоград, 2000); Всероссийской научной конференции «Культура и цивилизация» (Екатеринбург, 2001); Международной конференции «Россия и Восток. Философские проблемы геополитических процессов: Каспийский регион на рубеже III тысячелетия» (Астрахань, 2001); Международной конференции «Человек-Культура-Общество», посвященной 60-летию воссоздания философского факультета в структуре МГУ им. М.В.Ломоносова (Москва, 2002); Международной конференции «Материальные и духовные основы калмыцкой государственности в составе России (к 360-летию со дня рождения хана Аюки)» (Элиста, 2002); Международной научной конференции «Единый Каспий: Межгосударственное сотрудничество и проблемы экономического и социального развития региона (Астрахань, 2002); Межвузовской конференции «История философии и герменевтика» (Москва, 2002); Третьем Российском философском конгрессе «Рационализм и культура на пороге третьего тысячелетия» (Ростов н/Д., 2002); Всероссийской научной конференции «Российское образование на рубеже веков» (Самара, 2002); Международной научно-практической конференции «Самарский край в контексте мировой культуры» (Самара, 2002); Международном семинаре «Этносоциальные процессы в Сибири: евразийский аспект» (Новосибирск-Горно-Алтайск, 2003); Научном форуме «Культурное пространство путешествий» (Санкт-Петербург, 2003); Межвузовской конференции «История философии и социокультурный контекст» (Москва, РГГУ, 2003) и других.
Материалы диссертации нашли свое отражение в лекционных курсах, практических занятиях по социальной философии, монографиях, научных статьях и докладах, а также в проекте «Мирская и сакральная концепция труда» (Российский гуманитарный научный фонд, грант № 97-0304257). Результаты исследования получили положительную оценку в рецензиях на монографию «Социальное конструирование труда». Самара: Изд-во «Самарский университет», 2002; (Социс. — 2003. — № 12; Гуманитарные науки в Сибири. - 2003. - № 3).
Структура работы. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, списка использованных источников и литературы. В данном списке 367 наименований отечественной и иностранной литературы. Объем работы-338 стр.
Исследование феномена «смерти труда» в современной науке
Тема труда была важнейшей для всего корпуса советской социальной науки, разделы которой - социальная философия (исторический материализм), политическая экономия, социология структурировались благодаря проблематике труда. Сегодня ситуация кардинально изменилась. Так, например, оценивая значимость для современной социологии различных социологических тем, редактор журнала «Социс» Ж.Тощенко отмечает, что популярные прежде в социологии и социальной философии сюжеты «отношения к труду», «дисциплины труда», «научной организации труда», «текучести кадров» утратили свою значимость для социологии1. Причина этого, по мнению редактора, связана с изменением социальной реальности, с новыми реалиями постсоветского общества.
Другая причина того, что тема труда перестала быть доминирующей в культуре, связана с переходом к постиндустриальному обществу, в котором труд претерпевает значительную трансформацию.
70-е годы прошлого века стали годами, когда в западном обществе встал вопрос о деградации труда в современной культуре2, когда появились шокирующие общественное мнение теории смерти трудового общества . Произошло это, по мнению западных исследователей, вследствие того, что изменилась социальная роль труда. В конце II тысячелетия он перестал быть основой фундаментальных общественных структур и социальных институтов — экономики, политики, образования, культуры. Трудовое общество, сложившееся в индустриальную эпоху, по словам Р. Дарендорфа, представляло собой такой исторический тип общества, где труд выступал важнейшим измерением социума, общественные институты которого ориентировались на сферу труда. Образование в таком обществе являлось подготовкой к профессии, свободное время рассматривалось как отдых для возобновления труда, пенсия - как заслуженная награда за трудовую жизнь По словам современного немецкого социолога У.Бека, потрясения, вызванные сообщением об исчезновении общества труда, объясняются тем, что если в индустриальную эпоху труд и профессия были осью образа жизни, то ныне они утратили эту роль. Профессия выступала в индустриальном обществе как условие, удостоверяющее принадлежность человека к определенному социальному слою, и соответственно определяла его место в социальном пространстве, содержала определенную ключевую информацию - о доходе, статусе, языковых способностях, возможных интересах и социальных контактах . Если еще в середине 60-х годов немецкий исследователь X. Шельски неоднократно подчеркивал, что семья и профессия представляют собою две фундаментальные опоры, оставшиеся у человека, то ныне исследователи приходят к выводу об исчезновении общества труда, о смене трудополитической парадигмы. Изменение социальной роли труда, обозначенное исследователями как уход труда из общества, оказало свое влияние на духовную ситуацию - тема труда перестала быть доминирующей в культуре3.
Причиной такого изменения социальной роли труда являются те процессы, которые происходили в общественном производстве. Бодрийяр, анализируя общественное производство конца 60-х — начала 70-х годов, указывает на такую важную его особенность как абсурдность. Абсурдность ситуации производства выразилась в том, что его результатом стал сам труд. Производство превратилось в замкнутую систему, в которой работают, чтобы воспроизводить его, то есть сам труд, стал таким же продуктом производства, как и любой другой продукт. Как пишет Бодрийяр, производство существует ради производства, в «системе простого воспроизводства, которая крутится вхолостую в гигантской тавтологии трудового процесса»1. Оно становится бесцельным, лишается референции и функционирует ради собственного воспроизводства, не ориентируясь ни на общественные потребности, ни на прибыль, что в итоге приводит к концу производства. «Этот процесс, — пишет он, - сам по себе и сам для себя. Он не ориентируется больше ни на потребности, ни на прибыль... Характерные явления этой стадии - ракетные программы, «Конкорд», программы обороны по всем азимутам, раздувание промышленного парка, оборудование общественных или же индивидуальных инфраструктур, программы переобучения и вторичного использования ресурсов и т.д.»2.
Маркером, фиксирующим состояние перехода от производства к чистому воспроизводству, в котором уже бессмысленно говорить о различии между производительным и непроизводительным трудом, стали события мая 1968 года во Франции. Бодрийяр видит причины студенческих волнений в том, что студентам стал очевиден непроизводительный характер деятельности университетов и их самих как будущих специалистов-гуманитариев, не занятых в сфере материального производства.
Проблема труда в раннегреческой культуре
Если Питтак, легендарный царь Митилены, один из семи мудрецов, не пренебрегает физическим трудом, то значит труд не мог иметь низкого статуса в ценностной структуре той эпохи. Однако обращение к источникам и антиковедческой литературе показывает, что оценка труда в античном обществе была неоднозначной. С одной стороны, занятия ремеслами, торговлей осуждалось обществом, с другой — общество не видело ничего постыдного в зарабатывании себе на жизнь разными способами . Различия в оценке труда, существовавшие в античном обществе, объясняются, по мнению известного французского антиковеда Глотца, прежде всего различиями в типах хозяйства, существовавших в разных полисах. Данные различия определялись их политическим устройством — демократическим, олигархическим или аристократическим, а также основным типом хозяйствования - сельским хозяйством, ремеслом или торговлей2. Горожанин мог зарабатывать себе на жизнь сельскохозяйственным трудом, но торговля рассматривалась как бесчестное занятие. Пренебрежение к торговле и торговым профессиям было достаточно распространено, в аристократических Фивах, например, владельцам лавок не разрешали входить в состав суда. Афинское же общество было более терпимо в силу своего демократизма, общественное мнение было на стороне труда. Подобная оценка труда, его важности для общества была легитимирована и в правовых конструкциях афинян. Согласно законам Солона, например, сын не обязан содержать отца, если последний не научит его какому-нибудь ремеслу3. Фемистоклу принадлежит рекомендация освободить ремесленников от всяких налогов, дабы побудить граждан заняться ремеслами4. У афинян существовал закон против праздности, который применялся к горожанам, не имеющим регулярного заработка. Другой закон налагал небольшие штрафы на того, кто оскорбил горожанина, упрекая его в занятии ремеслом. Обязанность работать распространялась на всех людей, и все виды ремесла признавались похвальными1. По мнению Перикла, «не стыдно признаться в бедности; стыдно только ничего не предпринимать, чтобы выйти из нее».
Таким образом, можно вести речь о появлении нормативной легитимации труда в ранней античности.
Если рассматривать генезис античной реальности с позиций методологии социального конструктивизма, то необходимо выяснить, кто выступал в качестве экспертов или «профессионалов представлений». На ранней стадии развития общества такую роль могли выполнять мифологи, и это были, конечно же, Гесиод и Гомер.
В древнегреческом обществе времен Гесиода и Гомера целостность универсума поддерживалась еще мифологическими конструкциями. В античном обществе времен Гесиода, когда такая символическая структура, как философия, только зарождалась, легитимация осуществлялась при помощи мифологии. Космогонический миф выполнял важную функцию модели и обоснования для всех человеческих поступков. Космогония выступает в качестве модели всякий раз, когда нужно что-то сделать, создать, неважно живое или «неодушевленное» — живое существо, лодку, дом, государство4. Космогонический миф служит архетипической моделью для любого «творения», в какой бы сфере оно ни происходило: биологической, психологической или духовной. Миф выступает как священное слово, закон, которому должен следовать человек. Слово, которое может развлекать, услаждать, выявлять истину в спорах и тяжбах, может быть носителем древнего благочестия — так характеризует функции мифа А.Тахо-Годи1. Миф аккумулирует социальный опыт, показывает, как следует жить и выполняет тем самым функции легитимации. Олимпийские боги, как показал М.Петров, были для грека архаической эпохи эталоном и источником знаний об искусстве жить и трудиться. Для мировоззрения архаических обществ миф был своего рода энциклопедией, содержащей социально-необходимое знание, представленное как технологическое описание. Все виды человеческой деятельности, существовавшие в древнегреческом обществе, сопрягались с олимпийским эталоном, которому грек подражал . Деяния богов и деяния людей тесно связаны, так как трудовых усилий человека совсем недостаточно для хорошей прибыльной работы, необходимо соучастие богов:
Если вы деньги дадите, спою, гончары, я вам песню. Внемли молитвам, Афина, денницею печь охраняя, Дай, чтобы вышли на славу горшки и бутылки и миски, Чтоб обожглись хорошенько и прибыли дали довольно. Чтоб продавалися бойко на рынке, на улицах бойко, Чтоб от той прибыли жирной за песню и нас наградили4
Основные смыслы труда в Священном писании
Теологическое мышление отличается от предшествующего ему мифологического мышления тем, что является теоретически систематизированным, от философского - тем, что интеграция символического универсума осуществляется при помощи идеи Бога. Все социальные значения в идеологическом поле христианства устанавливаются благодаря такой универсалии как Бог, понятия, которое лишено какого бы то ни было конкретного содержания, и в силу этого является чистым различением. Невозможно описать какой-либо набор признаков, конкретных качеств, определяющих неизменную сущность Бога, достаточно вспомнить, например, тринитарные споры в христианстве. Действительно, невозможно задать какую-либо сущность Бога, какой-либо набор признаков, по которым можно судить о Боге, которые бы оставались неизменными в различных религиозных конфессиях и доктринах. Перефразируя Жижека, можно сказать, что определить христианство - значит признать, что этим понятием охватываются все доктрины и все религиозные движения, которые получают свою легитимацию, обращаясь к авторитету Христа. Единственно возможным определением идентичности христианских религиозных движений и теорий будет то, что именно они обозначаются как христианство, связаны с этим означающим.
Однако возникает вопрос, каким образом происходит развитие идеологии, появление новых идеологических полей, представляющих разные конфессии христианства? На разных этапах развития христианства Бог выступал в качестве чистого различения, означающего без означаемого, структурировавшего то или иное идеологическое поле. Различие идеологических полей христианства объясняется тем, какие означаемые существовали в том или ином поле и пристегивались к означающему Бог.
Прежде чем говорить о социальном конструировании труда в византийском святоотческом богословии, которое заявлено в названии главы, нам необходимо описать тот материал, который подвергался обработке, выявить те значения труда, которые содержатся в Священном писании.
В Ветхом завете труд не является особенно важной темой. Как пишет немецкий богослов Трзаскалик, в Ветхом завете за исключением нескольких небольших текстов о труде говорится мимоходом1. В силу этого значения труда в Ветхом завете являются довольно расплывчатыми, труд связывается с тягостью, со службой Богу и господину, понимается как дело, как успех и результат дела.
Интересующая нас тема труда раскрывается в Библии в вопросе о делах Бога и человека, о труде Бога и человека. Библия говорит о трех видах труда (дела), субординированных в отношении к Богу. Высший уровень — дело Бога. Затем идет уровень Первочеловека, которому вменяется в обязанность «делати и хранити» его сад, наконец, низший уровень — земной труд v потомков согрешившего Адама.
В применении к Богу слово дело обозначает все виды его действия «вовне». В делах Бога различаются два аспекта: творение и спасение, целью которых, согласно христианскому вероучению, является установление Царства Божиего на земле. Согласно Библии, человек вначале познает дела Бога в истории, а затем дело бога в творении, вызывавшем восхищение «Тем, кто создал небо и землю» (Быт 14.19) «Кто создал горы и ветер» ( Ам 4.13) . Бог сажает, охраняет, строит, дарит, спасает. Ветхий завет разделяет свойственное древневосточному миру воззрение, согласно которому труд принадлежит конститутивно к бытию человека, но в отличие от древневосточных взглядов человек работает не на Бога, а на себя. Здесь человек рассматривается как партнер Бога. Созданный по образу Бога, своего Создателя, человек должен быть всегда занят делом, труд является судьбой человека. Главнейшими делами человека в Библии названы чадородие и труд. Человек призван к чадородию: чтобы населить землю (Быт. 1.28), он рождает сыновей по своему образу, который сам воспроизводит образ Божий. Род патриархов положил начало народу израильскому, от которого родился наконец Христос. Кроме того, человек должен трудиться, чтобы обладать землей и владычествовать над нею.
В Ветхом завете нет нигде определения сущности труда, мы найдем лишь работу от зари до зари, побуждение к труду, заповедь труда, взывание к труду2.
Новый завет в отношении определения значения труда мало отличается от Ветхого завета. Труд имеет значение чего-то само собою разумеющегося, жизненно необходимого. Сам Иисус происходит из семьи плотника, ученики его также простые работники.
Если обобщить имеющиеся в Библии описания труда, то выясняется, что человек представлен трудящимся, исполняющим те виды труда, которые существовали в период появления текстов Священного писания: труд земледельца - пахаря и ремесленника — горшечника, кузнеца. Интерпретация значений труда, содержащихся в Библии, зависит от экспертов, осуществляющих такую интерпретацию, от тех целей, которые она преследует. Поскольку при обращении к проблеме труда исследователь так или иначе оперирует современными значениями труда, постольку для избежания модернизации при изучении существовавших прежде значений необходимо учитывать это обстоятельство. Когда современные богословы характеризуют имеющиеся в Библии значения труда, они трансформируют те значения труда, которые существовали в обществе прежде. В современном словаре библейского богословия подчеркивается, что вопреки довольно обычному предрассудку, труд не является следствием грехопадения; перед грехопадением «взял Господь Бог человека и поселил его в саду Едемском, чтобы возделывать его и хранить его» (Быт. 2.15)1. Авторы здесь указывают на существование в массовом сознании такого значения труда, который имеет статус предрассудка, и характеризует его как результат грехопадения. В таком случае закономерен вопрос, как возникает такой предрассудок? Когда он появился, каковы были причины появления такого предрассудка?
