Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Пословицы и поговорки как объект лингвистического изучения 12
1.1. Паремиологические единицы как элементы языковой системы 12
1.2. Основные признаки фразеологизмов, пословиц и пословично-поговорочных выражений 25
1.3. Вопрос о знаковости пословиц, поговорок и ППВ 41
1.4. Общие принципы классификации паремий 56
Глава II. Состав и семантические свойства пословично-поговорочных выражений в русском языке 89
2.1. Идиоматичность ППВ, ПсВ и ПгВ 91
2.2. Мотивированность и выводимость значения ППВ, ПсВ и ПгВ 100
2.3. Налагаемость ППВ, ПсВ и ПгВ 106
2.4. Лексическая маркированность компонентов 111
2.5. Другие типы маркированности значения 132
Заключение 150
Литература 153
Приложение 166
- Паремиологические единицы как элементы языковой системы
- Основные признаки фразеологизмов, пословиц и пословично-поговорочных выражений
- Идиоматичность ППВ, ПсВ и ПгВ
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Предлагаемое диссертационное исследование представляет собой комплексное описание одного из семантических типов паремиологических единиц - пословично-поговорочных выражений (ППВ). В лингвистической литературе термин «пословично-поговорочное выражение» обычно употребляется по отношению к пословицам и поговоркам как родовое наименование. В настоящей диссертации обосновывается принципиально новый подход к определению пословично-поговорочных выражений, заложенный в работах В.П. Жукова, при котором ППВ рассматриваются как переходные явления в системе паремиологии, что обусловливает актуальность данного исследования.
В лингвистике имеются разнообразные исследования, посвященные отдельным аспектам изучения пословиц - достаточно полно изучены лексика (прежде всего - имена собственные, лексические архаизмы и историзмы, числительные), синтаксис, логическая структура пословицы. При этом вопрос о круге языковых явлений, составляющих класс пословиц и поговорок, оказался менее разработанным. Среди исследователей имеются серьезные разногласия по вопросу об отношении пословиц и поговорок к фразеологическим единицам, о знаковой природе паремий, наконец, сами термины «пословица», «поговорка», «афоризм» определяются крайне противоречиво, что не может не отразиться на проблеме построения типологии пословиц и поговорок. Поэтому актуальной является разработка строгих и четких критериев отбора паремиологического материала и реализация семантического подхода к определению разновидностей паремиологических единиц.
Актуальность настоящей диссертации заключается также в том, что анализ класса ППВ переплетается с проблемами паремиологической и фразеологической переходности. В исследовательской парадигме последних десятилетий представление о системе языка как об иерархической организации разноуровневых единиц уступает место представлению о межуровневой интерференции, отражающей ядерно-периферийные отношения и динамическое состояние системы. В центре внимания исследователей оказываются периферийные, переходные явления. Пословично-поговорочные выражения, как никакой другой класс паремиологических единиц, связан с внутренними семантико-грамматическими процессами, происходящими в языке. Взаимодействуя прежде всего с двумя ядерными классами паремий -пословицами и поговорками, 1111В, составляющие самый многочисленный класс паремий, представляют результат взаимодействия и синтеза единиц разных уровней языка. Будучи более сложными образованиями, чем фразеологические единицы, ГШВ своеобразно преломляют фразеологические свойства. Обладая членимостью, ППВ подвержены влиянию основной единицы языка - слова, что выражается в явлении варьирования, возникновении новых ФЕ, «потенциальных слов» на базе ППВ. С другой стороны, в ППВ специфически преломляются синтаксические категории, характеризующие предложение: предикативность, модальность, пропозициональность.
Существование ряда классификаций паремий, создававшихся на протяжении всего 19-го и 20-го вв., не сняло актуальности проблемы построения адекватной типологии пословичных единиц. Так, предлагалось разграничивать пословицы и поговорки на основании характера выражаемого ими суждения (А.Н. Кожин, В.П. Аникин, Ю.И. Левин), лексической наполняемости (А.Н. Кожин, З.К. Тарланов), логической структуры (Г.Л. Пермяков), функционального критерия (А.В. Кунин, Н.Л. Шадрин), прагматической ориентации (О.А. Дмитриева, Г.Д. Сидоркова) и т.п. Следует отметить уязвимость подобных классификаций, которые либо не являются строго лингвистическими (как классификации Ю.И. Левина, логико-семиотическая классификация Г.Л. Пермякова), либо не могут применяться ко всему корпусу пословиц и поговорок или встречают противоречия при обращении к материалу. Нельзя не согласиться с мнением Л.Б. Савенковой: «утверждение о большей конкретности поговорки по сравнению с пословицей... вызывает сомнение. На уровне семантизации пословицы и поговорки уровень абстрагирования от конкретных реалий оказывается, видимо, одинаковым» [Савенкова 1997, с. 39]. Поэтому при построении типологии пословиц и поговорок представляется методологически оправданным обращение к семантике и структуре паремиологических единиц. Семантический анализ языковых структур всегда сопряжен с параллельным членением их формы: форма и значение, образующие неразрывное единство, «должны определяться друг через друга, и повсюду в языке их членение совместно» [Жуков 1998, с. 12]. Из этого следует, что анализ такого структурно-семантического типа паремий, как ППВ, совмещающего свойства пословицы и поговорки, пока не являвшегося объектом отдельного лингвистического исследования, выдвигается в ряд актуальных исследовательских проблем.
Мы ограничиваемся рассмотрением одного класса паремий - ППВ, поскольку считаем, что лингвистически адекватному описанию всего корпуса паремий должно предшествовать детальное изучение отдельных разрядов составляющих его единиц.
Объектом исследования является корпус ППВ, представленный в Словаре русских пословиц и поговорок В.П. Жукова.
Предметом изучения в настоящей работе стали семантические свойства ППВ.
Целью диссертационного исследования является описание структурно-семантических признаков ППВ, ориентированное на выявление места ППВ в системе паремиологических единиц, выяснение степени их самостоятельности как класса, а также отношения ППВ к фразеологическим единицам.
Эта цель реализуется в процессе решения следующих задач:
1. Установить отношение паремиологических единиц к фразеологическому фонду русского языка, выявить область переходных явлений.
2. Обобщить классические и современные паремиологические теории и наметить наиболее продуктивные направления в изучении паремий. 3. Установить объем и границы класса ППВ на основе сопоставления 111 1В с пословицами и поговорками и выявить основные признаки и свойства ППВ.
4. С позиций теории паремиологической переходности описать структурно-семантические особенности класса ППВ, выделить ядерные и периферийные зоны пространства ППВ.
5. Описать явление семантической маркированности компонентов, установить особенности взаимодействия этимологического и актуального значения ППВ.
6. На основе полученных сведений разработать семантическую классификацию ППВ.
7. Разработать теоретические основы построения словаря ППВ.
Гипотеза исследования. ППВ, являясь промежуточным, переходным типом единиц в системе паремий, имеют полевую, ядерно-периферийную организацию. Часть ППВ в структурно-семантическом отношении сближается с пословицами, а часть - с поговорками. При этом пословичная или поговорочная ориентированность, определяющая меру идиоматичности, выводимости, мотивированности смысла ППВ, а также возможность противопоставления свободному предложению такого же состава определяется количеством и природой семантически маркированных компонентов. Поскольку семантическая маркированность охватывает компоненты, неравноценные в семантическом, структурном, функциональном отношении, существуют различные структурные типы ППВ.
Методика исследования. В качестве методологической основы диссертации использовалась идея системной организации провербиального пространства. Она реализуется в работе в следующих методах и приемах: 1) методе фразеологической аппликации, позволяющем установить меру идиоматичности паремии и количество слов-компонентов в ППВ; 2) описательном методе, включающем в себя приемы интерпретации, сопоставления и обобщения свойств и признаков пословиц, поговорок и ППВ; 3) методе компонентного анализа паремиологических единиц. Теоретическая основа исследования. В качестве теоретической базы исследования были использованы: работы, отражающие различные взгляды исследователей на концептуальный объем терминов «паремия», «пословица», «поговорка»; исследования, посвященные анализу соотношения образной и безобразной составляющей пословиц, основополагающие работы, рассматривающие общие вопросы лексической, фразеологической, паремиологической и синтаксической семантики, а также отечественные и зарубежные исследования, посвященные использованию паремиологических единиц в тексте.
Основные понятия, используемые в работе.
Пословица - устойчивое выражение (предикативной структуры) в форме предложения, обладающая целостным значением и целиком состоящая из деактуализованных компонентов. Ни один из компонентов пословицы не может иметь конкретной референции, т.е. непосредственно соотноситься с объектами, ситуациями реальной действительности: Семь раз отмерь - один отрежь.
Поговорка - устойчивое выражение в форме предложения, обладающее аналитичным значением, складывающемся из исходных значений компонентов: Все к лучшему.
Пословично-поговорочное выражение - устойчивое выражение в форме предложения, содержащее как переосмысленные компоненты, так и компоненты, использующиеся в своем исходном значении. ППВ может обладать как целостным: Жалует царь, да не жалует псарь, так и аналитичным значением: Варвара мне тетка, а правда — сестра.
Компонент - составная часть фразеологизма и паремии, представляющая собой переосмысленное слово.
Слово-компонент - слово, которое в составе ППВ или поговорки реализует свое языковое значение.
Паремия, или паремиологическая единица используется в работе как родовой термин по отношению к терминам «пословица», «поговорка», «пословично-поговорочное выражение». Паремия, или паремиологическая единица определяется как устойчивое воспроизводимое выражение предикативной структуры, обладающее самостоятельным значением.
Переосмысление - процесс метафоризации и семантического преобразования предложения-прототипа ГШВ.
Деактуализация или семантическая редукция слова согласно традиции Новгородской школы понимается как утрата компонентом его словесных свойств.
Идиоматичность - вслед за В.М. Солнцевым определяется нами как «невозможность выведения значения по правилу».
Фразеологизм или фразеологическая единица - устойчивая воспроизводимая структура, оформленная по образцу сочинительных или подчинительных словосочетаний (непредикативного или предикаивного характера), «обладающая целостным (или реже - частично целостным) значением и сочетающаяся со словом» (В.П. Жуков).
Актуальное значение - смысл, который паремия имеет в современном русском языке, складывающийся в результате семантического преобразования компонентов.
Этимологическое значение - буквальный смысл исходного предложения.
Научная новизна исследования. Намеченные задачи определяют научную новизну исследования. В диссертации впервые разработана методика отграничения ППВ от других типов паремий и от фразеологических единиц. Осуществлено комплексное описание класса ППВ, включающее в себя характеристику семантических свойств, лексического состава, синтаксической и логической структуры этого типа паремий. На материале ППВ исследовано явление семантической маркированности, получены данные о лексико-семантических свойствах слов-компонентов, о качественной и количественной специфике различных типов маркированности компонентов. Обосновано применение семантического критерия для описания класса ППВ, на основе которого разграничены две разновидности ППВ - Пословичные и Поговорочные выражения. Установлены признаки и свойства Пословичных и Поговорочных выражений, выявлено соотношение признаков идиоматичности, налагаемое™, выводимости для разных типов ППВ. Раскрыт характер зависимости этих признаков от лексико-семантических и синтаксических свойств маркированных компонентов.
Положения, выносимые на защиту:
1. Провербиальное пространство русского языка имеет полевую, ядерно периферийную организацию, включающую в себя противопоставленные по ряду признаков ядерные единицы - пословицы и поговорки - и промежуточный тип ППВ, совмещающих пословичные, поговорочные и фразеологические свойства.
2. ППВ в сопоставлении с пословицами и поговорками представляют собой самостоятельный тип паремиологических единиц, важнейшим признаком которого является наличие слов-компонентов, т.е. компонентов, сохраняющих свое системное значение.
3. Наличие фразеологических свойств (устойчивости, идиоматичности, мотивированности) и признаков синтаксических единиц (членимости, предикативности), а также свойств, сближающих ППВ с пословицами и поговорками, свидетельствует об их переходном характере. В связи с этим одни ППВ (Пословичные выражения) сближаются с классом пословиц, другие (Поговорочные выражения) - с классом поговорок.
4. Пословичная или поговорочная ориентированность ППВ, отражающая меру их идиоматичности и мотивированности, определяется характером соотношения актуального и этимологического значения, количеством, лексико-семантическими и синтаксическими особенностями слов-компонентов в их составе.
Материалом для исследования послужил Словарь русских пословиц и поговорок В.П. Жукова, из которого методом сплошной выборки были выделены 566 ППВ; кроме того, использовалась авторская картотека ППВ, составленная по текстам современной художественной литературы, насчитывающая 312 единиц в 987 употреблениях.
Практическая значимость. Полученные в диссертации результаты могут способствовать решению ряда теоретических и методологических вопросов паре миологии, касающихся описания семантики разных типов паре миологических единиц. Материалы и выводы проведенного исследования могут быть использованы при составлении паремиологических словарей, в частности, при разработке приемов толкования паремиологических единиц, а также в спецкурсах и спец семинарах.
Апробация результатов исследования. Основные положения диссертационного исследования отражены в публикациях:
1. К вопросу о типологии пословично-поговорочных выражений русского языка // Лингвистические парадигмы: традиции и новации: Материалы международного симпозиума молодых ученых «Лингвистическая панорама рубежа веков. Волгоград: Перемена, 2000. С. 295-299.
2. Возможности применения пословиц как средства психотерапевтического воздействия // Вестник Новгородской психиатрической ассоциации. Вып. 1, 2000.-С. 55-57.
3. К проблеме лингвистического определения пословицы и поговорки в лексикографии // Переходные явления в области лексики и фразеологии русского и других славянских языков (Вторые Жуковские чтения): Материалы международного научного симпозиума. - Великий Новгород, 2001. С. 69-71.
4. Природное и культурное в провербиальном пространстве // Всероссийская научная конференция «Бренное и вечное: Экология человека в современном мире»: Тезисы докладов и выступлений. Вып.4. - Великий Новгород: НовГУ, 2001. С. 134-136.
5. О мотивированности смысла пословиц, поговорок и пословично-поговорочных выражений // В.И. Даль и русская региональная лексикология и лексикография: Материалы всероссийской научной конференции, посвященной 200-летию со дня рождения В.И. Даля. Ярославль: Изд-во ЯГПУ, 2001.-С.76-79.
Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, каждая из которых разбита на четыре параграфа, заключения, приложения и списка литературы.
Паремиологические единицы как элементы языковой системы
Пословицы и поговорки являются объектом изучения разных наук -лингвистики, литературоведения, фольклористики, которые обращают внимание на различные аспекты их сущности и в соответствие с этим дают нетождественные определения пословицы и поговорки. В рамках лингвистического подхода к паремиологическим единицам термины "пословица", "поговорка", "паремия" определяются также не получили сколько нибудь однозначного толкования, что отражается на практике составления паремиологических словарей и сборников, в которых зачастую объединяются разнородные в семантическом и структурном отношении единицы. До 80-х годов практически не существовало монографий по паремиологии. Основное внимание лингвистов было сосредоточено на определении свойств классических фразеологизмов, выражающих понятие и сочетающихся со словом. Пословицы и поговорки привлекались либо для обозначения границ объекта фразеологии либо вообще не выделялись в особый тип языковых единиц.
Решение вопроса о принадлежности паремий к фразеологии зависит от понимания исследователями природы фразеологических единиц (далее - ФЕ), от того, какие признаки фразеологизма рассматриваются как категориальные, т.е. определяется "узким" или "широким" взглядом на объем фразеологии. Впервые вопрос о месте пословиц в системе фразеологии был теоретически определен в трудах акад. В.В. Виноградова.
В.В. Виноградов занимает противоречивую позицию в решении вопроса о месте пословиц в системе фразеологических средств языка. С одной стороны, фразеологизм, по определению В.В. Виноградова, эквивалентен слову и семантически неразложим: "фразеологические единства являются потенциальными эквивалентами слов" [Виноградов 1972, с. 127], "устойчивые словосочетания... располагаются рядом со словом как семантические единицы более сложного порядка, эквивалентные слову". В.В. Виноградов подчеркивает смысловую целостность, семантическую неделимость фразеологических сращений и единств: фразеологизм - это "семантическое единство, более сложное, чем слово", которое выступает как особая семантическая категория, сложное фразеологическое целое, элементы которого "не могут быть оторваны друг от друга и от формы их взаимной связи" [Виноградов 1972, с. 121]. В предложении фразеологическая единица (ФЕ) является "синтаксическим целым". Следовательно, пословицы не могут входить в разряд фразеологических сращений и фразеологических сочетаний. Однако в некоторых случаях, как указывает В.В. Виноградов, единство и обособленность фразеологизма в речи может поддерживаться и при отсутствии признаков семантической целостности, невозможности замены синонимом (непроницаемости) ФЕ. Так, при описании фразеологических сращений в работе "Основные понятия русской фразеологии как лингвистической дисциплины" В.В. Виноградов пишет: "фразеологические сращения представляют собой своеобразные синтаксические составные слова, выступающие в роли либо частей предложения, либо целых предложений" [Виноградов 1977, с. 126]. Примеры пословичных выражений встречаются у В.В. Виноградова и при описании фразеологических единств. Качество смысловой неразложимости, как следует из следующего высказывания, не абсолютно для фразеологического единства: "семантическая замкнутость фразеологической единицы далеко не всегда организуется единством образа. Она может создаваться эвфоническими или рифмическими созвучиями ... эти средства также содействуют образованию фразеологической единицы" [Виноградов 1977, с. 130]. Показательны в этом отношении примеры, которые приводит автор: фразеологизмы еле-еле душа в теле и пословичные выражения Федот, да не тот, Всякой твари по паре. Обособлению фразеологических единств, по мнению В.В. Виноградова, служат и "экспрессивные оттенки значения" в таких "разговорно-фамильярных выражениях", как убил бобра, ему и горюшка мало, чем черт не шутит, над нами не каплет. Разряд фразеологических единств допускает отступления и по признаку невозможности синтаксического членения фразеологизма: "в фразеологических единствах грамматические отношения между компонентами легко различимы
Потенциальная лексическая делимость как основной признак фразеологического единства естественно предполагает и синтаксическую разложимость словосочетания".
Итак, фразеологическая концепция акад. В.В. Виноградова допускает вхождение паремий в корпус фразеологических единиц. Пословицы и поговорки причисляются к разряду фразеологических единств: "к области фразеологических единств относятся и многие фразовые штампы, клише, типичные для разных литературных стилей, и литературные цитаты, и крылатые выражения и народные пословицы, и поговорки" [Виноградов 1977, с. 133].
Вслед за акад. В.В. Виноградовым пословицы считают частью фразеологии Н.М. Шанский, С.Г. Гаврин, В.Л. Архангельский, А.И. Ефимов и др. В немалой степени рассмотрению пословиц в качестве ФЕ способствовало и то, что самыми важными признаками фразеологических единств, воспринятыми отечественной фразеологией, выступали признаки мотивированности, "переносности" значения фразеологических единств в отвлечении от их коммуникативной функции. Считая пословицы и поговорки частью фразеологии, исследователи по-разному определяют признаки паремий, которые дают основания для такого сближения.
Основные признаки фразеологизмов, пословиц и пословично-поговорочных выражений
Паремии имеют ряд структурных и семантических признаков, сближающих их с ФЕ, на что обращали внимание практически все исследователи.
Воспроизводимостью характеризуются все единицы языка (морфемы, слова, фразеологизмы, пословицы, поговорки, ППВ), воспроизводиться могут этикетные формулы, фрагменты художественных текстов. Поэтому нельзя говорить о воспроизводимости как об исключительном свойстве фразеологизмов или ППВ, являющихся разновидностью пословиц. Целесообразно различать степень и характер воспроизводимости тех или иных языковых единиц. ФЕ и пословицы обладают особого рода воспроизводимостью: "своеобразием фразем является их структурная, лексическая и семантическая воспроизводимость, т.е. воспроизводимость структурной модели, компонентного состава и фразеологического значения", -пишет Н.Ф. Алефиренко [Алефиренко 1990, с. 9]. Значение пословицы, сохраняя свои ядерные признаки, может характеризоваться разной модальностью. Если появление в речи фразеологических оборотов обусловлено желанием дать лицу, предмету, явлению оценку и часто сопровождается определенными позиционными ограничениями, то употребление пословицы связано с более широким отрезком действительности - с ситуацией и не требует для реализации специальных синтаксических условий.
Свойство воспроизводимости, как правило, характеризует идиоматичные и устойчивые образования. Пословицы, поговорки и пословично-поговорочные выражения обладают устойчивостью. Под устойчивостью мы вслед за В.П. Жуковым понимаем "меру, степень семантической неразложимости компонентов". Понятие устойчивости подразумевает постоянство соотношения фразеологической и паремиологической семантики и определенного лексико-грамматического состава. Устойчивость характеризует различные ФЕ, пословицы и поговорки в неодинаковой мере. Чем выше степень смысловой спаянности компонентов, тем более устойчив фразеологический оборот или пословица. "Устойчивость, - пишет В.П. Жуков, - это мера сопротивляемости фразеологизма как особой ... единицы языка свободному словосочетанию, и прежде всего своему прототипу - переменному словосочетанию эквивалентного состава, а также словам свободного употребления, с которыми фразеологизм структурно связан в языке и речи" [Жуков 1986, с. 6-7]. Таким образом, пословицы, способные употребляться в буквальном смысле, ППВ, содержащие различного рода маркированные компоненты, поговорки обладают меньшей степенью устойчивости, чем большинство фразеологизмов.
ППВ менее устойчивы, чем пословицы: "Если внутренняя форма подкрепляется наличием у одного из компонентов смыслового признака, потенциально присущего этому компоненту в его свободном употреблении, то возникает условие для ... отслоения его (компонента) от фраземы", - пишет В.Н. Телия [Телия 1965, с. 39-40]. ППВ, не способные противопоставляться свободным предложениям такого же лексического состава, типа Горбатого могила исправит "Убеждения или укоренившиеся недостатки, пороки кого-л. невозможно исправить", обладают устойчивостью в меньшей мере, чем ППВ, отличающиеся двойным планом, типа Пуганая ворона и куста боится "Тот, кто испытал трудности, пережил много несчастий, становится излишне осторожен и боится даже того, что не таит в себе опасности". Ср. иллюстрации к толкованию этих ППВ: "Говорят, пуганая ворона и куста боится" (Панфёров. Волга-матушка река); "Но только, как пуганая ворона сучка боится, так и я: из дому отлучаться боюсь" (Лесков. Колыванский муж) и "...Горбатого разве что могила исправит" (Вирта. Крутые горы); "Горбатого-то, матушка, одна могила исправит" (Мамин-Сибиряк. Пир горой). Как и некоторые фразеологизмы, ППВ лишены полной парадигмы форм: Пъяным море по колено (Пьяному море по колено); Пока баба с печи летела, семьдесят семь дум передумала (Пока баба с печи летит, семьдесят семь дум передумает). Свойство устойчивости поддерживают также средства внешней организации пословично-поговорочного смысла (рифма, ритм, аллитерация и др.): И вашим, и нашим за копейку спляшем; Хороша Маша, да не наша. ППВ, подобно ФЕ, не допускают синонимической замены компонентов.
По вопросу об идиоматичности пословиц, поговорок и ППВ существуют разные мнения. Одни исследователи (Н.М. Шанский, Р.Н. Попов, В.П. Фелицына) считают, что все паремии состоят из свободных словосочетаний и не требуют переосмысления. "Пословица, - пишет В.П. Фелицына, -представляет собой разложимое сочетание слов, в котором значение каждого слова не меняется от употребления его вне этого сочетания" [Фелицына 1964, с. 201]. Отрицание свойства идиоматичности пословиц на фоне признания идиоматичности ФЕ приводит к противоречивым выводам. Так, свойством идиоматичности, по мнению В.П. Фелицыной, обладают "осколки" пословиц, соотносимые со словосочетанием: "теряя часть своего словесного оформления, сокращенная пословица приобретает идиоматичность, (которой нет у пословицы)... собака на сене из собака на сене лежит, сама не есть и другим не дает" [Фелицына 1964, с. 203]. Большинство исследователей считают, что все пословицы и поговорки идиоматичны. Не идиоматичные паремии либо оказываются за пределами фразеологии и паремиологии (В.Л. Архангельский, Г.Л. Пермяков, З.К. Тарланов, М.И. Фомина), либо не признаются единицами языка (Н.Л. Шадрин, А.Н. Мартынова, В.В. Митрофанова).
Идиоматичность ППВ, ПсВ и ПгВ
Представляется целесообразным рассмотреть, как проявляются различные свойства, обусловленные знаковой природой паремий (идиоматичности, мотивированности, налагаемости и т.д.), у собственно пословично-поговорочных, пословичных и поговорочных выражений. Разделение свойств устойчивости, идиоматичности, воспроизводимости и других в какой-то мере условно, поскольку эти свойства взаимообусловливают друг друга и должны рассматриваться в комплексе.
В.М. Солнцев определяет идиоматичность как "невозможность выведения значения по правилу". Так, словосочетание социалистическая революция является терминологичным и идиоматичным, поскольку создается не по стандартному правилу атрибуции. "Согласно стандартному правилу образования атрибутивных сочетаний, - пишет В.М. Солнцев, - в речи создаются свободные сочетания, в которых поясняющий член обозначает случайный и переменный признак" [Солнцев 1971, с. 150]. В свободном (речевом) предложении предикат также обозначает непостоянный, временной признак имени. В пословице предикативный признак указывает на постоянное, вневременное свойство предмета. Поэтому в паремиях преимущественно используется форма изъявительного наклонения и расширенного настоящего времени. Пословицы, поговорки и ППВ лишены полной парадигмы синтаксических форм. Формы ирреального наклонения, если они используются в ППВ, то в актуальном значении теряют значение неопределенности. Так, если в предложении, свободно образуемом в речи, "грамматическим значением формы сослагательного наклонения является значение возможности в неопределенном временном плане" [РГ-80 с. 102], то в ППВ сослагательное наклонение уже не служит указанию на потенциальность: Вашими (твоими) бы устами, (да) мед пить "Если бы все было так, как вы говорите", равнозначно "К сожалению, сейчас не все так хорошо, как вы говорите, предсказываете". Несмотря на то, что условное наклонение выражает следствие неопределенно:
"форма условного наклонения... означает, что то, о чем сообщается, могло бы обусловить собою (стимулировать) какое-либо действие, событие или ситуацию" [РГ-80 с. 104], в ППВ реальное следствие стимулирующей причины выражает условное наклонение: Будь жена хоть коза, лишь бы золотые рога "Неважно, какой у жены внешний вид, изъян, лишь бы была богата, с достатком" ("Богатство жены важнее, чем ее внешность"); Были б денежки в кармане, будет и тетушка в торгу "За деньги все можно купить".
ППВ, в отличие от ФЕ, относится к типу событийной номинации [Гак 1977, с. 257]. К паремии применимо понятие "полноты" знака-предложения, проявляющейся "в завершенности семиотического акта, в процессе которого языковые формы сопоставляются с осознаваемой актуализированной внелингвистической действительностью, а не с отдельными концептами" [Гак 1977, с. 258]. При этом ППВ - продукт косвенной номинации. В.Г. Гак пишет, что "в семиотическом плане отход от прямой номинации имеет два проявления: использование "пустых форм", т.е. необязательных, незначащих слов (семантическая избыточность) и необозначение того, что может (а иногда и должно) быть обозначено, исходя из ситуации (семантическая экономия) [Гак 1977, с. 245-246]. ППВ также свойственна семантическая избыточность: Не смейся, горох, не лучше бобов "Говорится в ответ на чьи-либо насмешки, осуждение и т.п."; смысл ППВ фактически сводится к смыслу лексически маркированного компонента не смейся (не осуждай), и семантическая недостаточность: Сколько веревочку ни вить, а концу быть "Неблаговидные дела, поступки и т.п., сколько бы они ни продолжались, становятся всем известными, им приходит конец" (в паремии не содержится указания на отрицательную оценку действия - предмета пословицы, на неизбежную осведомленность об этом действии окружающих).
Степень идиоматичности значения ППВ не прямо зависит от количества лексически маркированных компонентов. Так, двухкомпонентное ППВ, содержащее один лексически маркированный член, обладает высокой долей идиоматичности: Невестке на (в) отместку "Говорится тогда, когда кто-либо, желая навредить другому, своим необдуманным поведением дает возможность отомстить себе". Идиоматичным является и смысл ППВ Что посеешь, то и пожнешь "За свои (обычно неблаговидные) поступки, дела приходится расплачиваться".
