Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1 ОБЩЕТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ФУНКЦИОНАЛЬНОЙ ДЕРИВАТОЛОГИИ: ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОЕ СОСТОЯНИЕ ВОПРОСА 16
1.1. Основные концепции и понятийный аппарат функциональной дериватологии 16
1.2. Деривационное значение: понятийное пространство и проблемы исследования 47
1.3. Терминодеривация в системе функциональной дериватологии:
Определение, параметральность, функциональность 63
Выводы 84
ГЛАВА 2 МАКРОКОНЦЕПТ 'ВЕЩЕСТВО' КАК РЕЗУЛЬТАТ КОГНИЦИИ В СОВРЕМЕННОМ РУССКОМ ЯЗЫКЕ 87
2.1. Ключевые понятия когнитивной лингвистики: общая характеристика 87
2.2. Концепт как когнитивное образование: основные положения теории концепта 101
2.2.1. Концепт: многофакторность и множественность лингвистической интерпретации -. 101
2.2.2. Проблема типологии концептов 118
2.3. Макроконцепт 'вещество': специфика лексико-семантической репрезентации 125
2.4. Формантная система дериватов с вещественной семантикой как механизм кодирования и когнитивного развития 150
Выводы 170
ГЛАВА 3 ПРОЦЕССЫ ДЕРИВАЦИИ ВЕЩЕСТВЕНННЫХ СУБСТАНТИВОВ, НОМИНИРУЮЩИХ ПРИРОДНЫЕ ВЕЩЕСТВА: СПЕЦИФИКА КОГНИТИВНО-ДЕРИВАЦИОННЫХ МЕХАНИЗМОВ 175
3.1. Вещественные субстантивы как объект и результат действия когнитивных механизмов деривации 175
3.2. Деривационная субкатегория со значением «полезные ископаемые» 206
3.2.1. Лексико-семантическая группа «твердые полезные ископаемые:
Минералы, породы, руды» 207
3.3. Деривационная субкатегория со значением «реалии природы».. 222
3.3.1. Лексико-семантическая группа «Природные вещества и
соединения» 223
3.3.2. Лексико-семантическая группа «Растения» 231
ВЫВОДЫ 240
ГЛАВА 4 ПРОЦЕССЫ ДЕРИВАЦИИ ВЕЩЕСТВЕНННЫХ СУБСТАНТИВОВ, НОМИНИРУЮЩИХ НЕПРИРОДНЫЕ ВЕЩЕСТВА: СПЕЦИФИКА КОГНИТИВНО-ДЕРИВАЦИОННЫХ МЕХАНИЗМОВ 245
4.1. Деривационная субкатегория со значением «химические вещества» 245
4.1.1. Лексико-семантическая группа «химические элементы периодической системы д.и. Менделеева и изотопы» 245
4.1.2 лексико-семантическая группа «химические соединения» 262
4.2. Деривационная субкатегория со значением «вещество как результат каких-либо процессов» 275
4.2.1. Лексико-семантическая группа «остатки вещества или материала как результат какого-либо процесса» 275
4.2.2. Лексико-семантическая группа «продукты как результат каких-либо процессов» 282
4.3. Деривационная субкатегория со значением «пища; продукты питания» 288
4.3.1. Лексико-семантическая группа «напитки» 288
4.3.2. Лексико-семантическая группа «пищевые продукты, кушанья и блюда» 298
4.4. Деривационная субкатегория со значением «промышленная
Продукция» 308
4.4.1. Лексико-семантическая группа «Вещества, предназначенные для каких-либо технологических процессов» 308
4.4.2. Лексико-семантическая группа «Текстильные ткани и синтетические волокна» 318
4.4.3. Лексико-семантическая группа «Лекарственные средства и препараты» 327
4.4.4. Лексико-семантическая группа «Кожевенно-меховая продукция» 338
ВЫВОДЫ 342
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 346
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК 352
- Основные концепции и понятийный аппарат функциональной дериватологии
- Ключевые понятия когнитивной лингвистики: общая характеристика
- Вещественные субстантивы как объект и результат действия когнитивных механизмов деривации
Введение к работе
В русистике начало XXI века ознаменовано развитием интегративного, комплексного исследования таких приоритетных лингвистических проблем, как роль и статус категориальных единиц в процессах организации и функционирования языка; категоризация и концептуализация окружающего мира; использование языка как фактора и способа отражения мира; выявление и описание множества фрагментов и типов различных видов знания, репрезентированных языковыми знаками, и многих других. Новые направления развития филологической парадигмы, укрепляя свои позиции на современном этапе, отражают активное взаимодействие лингвистики с психологией, психолингвистикой, когнитивистикой, прагмалингвистикой, логикой, философией, лингвокультурологией.
Ещё в 1995 году Т.М. Николаева, выступая в Москве на международной конференции «Лингвистика на исходе XX века: итоги и перспективы», высказала такое предположение: «Быть может, лингвистика XXI века найдет пути к решению вопроса, столь занимавшего лингвофилософов XX века. Это вопрос о соотношении трех компонентов: Языка, Действительности и Привязки языка к действительности. Очевидно, в первой половине XX века определяли, как язык описывает действительность, во второй - что вкладывает «человеческий» фактор в языковое описание действительности. Лингвистика (и/или философия) будущего, возможно, займётся вопросом о том, что же представляет собой пересаженная в сознание человека действительность — если её оторвать от языковой оболочки — и возможно ли это» (Николаева 1995: 382) (выделено нами. -Т.Б.).
Данное диссертационное исследование представляет собой попытку подойти к решению сложнейшей научной задачи - установлению и описанию когнитивных механизмов деривации как фактора интеграции этих трёх компонентов.
Проблема категоризации мира является в настоящее время кардинальной и перспективной в русистике. Во многом это определяется тем, что про-
5 цесс категоризации выступает одной из основных функций человеческого сознания: «Мы не можем мыслить ни одного предмета иначе как с помощью категорий; мы не можем познать ни одного мыслимого предмета иначе как с помощью созерцаний, соответствующих категориям» (Кант 1998: 235).
Именно поэтому одним из интенсивно развивающихся направлений в современном русском языке является концептуальное направление, изучающее феномен концептуализации действительности (Л.Г. Бабенко (2004); Е.Г. Беляевская (2005); Н.Н. Болдырев (2001, 2004, 2006); Л.Ю. Буянова (1996, 2002); Е.И. Голованова (2004); Г.М. Костюшкина (2006); А.В. Кравченко (1996); Е.С. Кубрякова (2004, 2006); Е.М. Позднякова (2001); P.M. Фрумкина (1992) и др.).
Традиционно изучение этих вопросов считалось прерогативой семантики и грамматики языка, но имеющиеся уже некоторые результаты анализа механизмов языковой концептуализации свидетельствуют о том, что дерива-тологию также необходимо рассматривать в качестве одного из основных «"участников" языковой категоризации действительности, предопределяющей концептуальную картину мира того или иного народа» (Попова 2004:12).
Деривационные процессы имеют исключительную важность для формирования языковой картины мира. По мнению Е.С. Кубряковой, «нет ничего более естественного, чем анализ деривационных явлений с когнитивных позиций: очевидно, что именно соотнесение этих явлений с процессом познания и закрепления его результатов позволяет наблюдать, с одной стороны, в каких формах протекали познавательные процессы в языке, а с другой - как менялся язык под воздействием этих процессов и как происходило его постоянное обогащение и развитие по мере их осуществления» (Кубрякова 2006: 91). Следовательно, продуцирование дериватов прежде всего обусловливает закрепление человеческого опыта, что приводит к отражению когнитивных итогов осмысления мира в единицах дериватологии.
Деривационная система как сложный феномен имеет многоступенчатую иерархическую организацию, образуемую сетью простых и комплексных
единиц, которые формируются противопоставлениями разного рода: соотношением однокоренных слов и корреляцией слов, имеющих различные корни, но характеризующихся идентичностью деривационного строения. Одной из значимых комплексных единиц дериватологической системы русского языка является деривационная категория, объединяющая деривационные типы с общим деривационным значением.
Деривационная категория упоминается во многих филологических работах, однако употребление данного термина в лингвистических исследованиях в целом нельзя признать ни систематическим, ни последовательным, так как в научных трудах по проблемам русистики его однозначное дефини-рование и уточнение параметров отсутствуют. Это в значительной мере объясняется тем, что термин «деривационная категория» редко выступал мета-языковой и/или функциональной единицей развернутого описания и классификации различных деривационных явлений, а она сама, по нашему мнению, до сих пор не только не занимает того важного места в дериватологии, какое отводится, например, грамматической категории в грамматике, но и находится в целом на ее периферии (по сравнению с такими единицами, как деривационный тип и деривационное гнездо).
Деривационная категория как одна из ключевых единиц дериватологии является еще почти не изученной: в достаточной мере не исследованы теоретические аспекты этого вопроса, ещё не определен и не описан реестр деривационных категорий в современном русском языке, что предполагает дальнейшее исследование деривационной категории как одной из центральных единиц современной дериватологии.
Составным элементом деривационной категории может выступать словообразовательная категория, поэтому эти комплексные единицы дериватологической системы русского языка соотносятся между собой как часть и целое. Разработка проблемы словообразовательной категории и ее статуса активно осуществляется в исследованиях В.М. Грязновой и учеников ее школы: в докторской диссертации «Словообразовательная категория суффик-
7 сальных личных существительных мужского рода в русском литературном
языке XIX века» (Грязнова 1993) и в кандидатских диссертациях «Словообразовательная категория суффиксальных вещественных имен существительных с мутационным словообразовательным значением в современном русском языке» (Борисова 2000), «Лингвокультурная специфика словообразовательной категории локативности (на материале русского и английского языков)» (Иванова 2004), «Словообразовательная категория имен существительных со значением единичности в современном русском языке» (Трубицина 2006), «Словообразовательная категория названий орудий труда в современном русском литературном языке» (Толстова 2006). Таким образом, развитие проблематики словообразовательного анализа и расширение исследовательского поля закономерно ведут к изучению и описанию деривационной категории.
Как показывает проведенное нами исследование более 20 лексикографических источников, понятие и слово «вещественность» в категориальном и когнитивном аспектах еще не полностью изучены и описаны: ни в одном толковом и/или специальном словаре не представлена словарная статья, конкретно дефинирующая эту лексему. В современном русском языке, по нашим данным, вещественность не представлена как деривационная категория, в связи с чем во многом не решенными остаются актуальные проблемы языковой концептуализации и категоризации действительности, особенно в сфере номинаций с вещественным значением.
Все эти проблемы являются релевантными для развития русистики, что требует их тщательного лингвистического осмысления.
Всем вышесказанным предопределены выбор темы исследования и его актуальность.
Объектом исследования выступает деривационная система современного русского языка.
Предметом анализа является когнитивный аспект механизмов деривации имен существительных с вещественным значением, формирующих деривационную категорию вещественности в русистике.
Практическим языковым материалом работы послужили суффиксальные субстантивы с вещественным значением, полная выборка которых была произведена из следующих источников: «Словарь современного русского литературного языка» в 17-ти томах (1948-1965), «Словарь русского языка» в 4-х томах под редакцией А.П. Евгеньевой (1981-1984), «Толковый словарь русского языка» Д.Н. Ушакова в 4-х томах (1995), «Толковый словарь русского языка конца XX века. Языковые изменения» под редакцией Г.Н. Скляревской (1998), «Толковый словарь русского языка» под редакцией СИ. Ожегова и Н.Ю. Шведовой (2003), «Большой словарь иностранных слов» (2004), справочник «Основные биологические понятия и термины» (1988), «Экологический энциклопедический словарь» (1991), словарь-справочник «Природопользование» (1991), «Справочник по общей и неорганической химии» (1997), «Справочник по ветеринарной медицине» (2004), «Большой энциклопедический словарь» (2004), «Новый иллюстрированный энциклопедический словарь» (2004), справочник «Биологические ветеринарные препараты в России: вакцины, сыворотки, диагностикумы» (2005), справочник Видаль «Лекарственные препараты в России» (2005) и др. Кроме того, языковой материал выбирался из различных текстов научной, научно-популярной, художественной литературы (сфера функционирования лексических единиц со значением вещественности).
Необходимость привлечения к исследованию материала специальных изданий обусловлена тем, что в русском языке вещественные субстантивы в значительной мере являются специальными и узкоспециальными терминами, принадлежащими определенным терминологиям, и не фиксируются (или фиксируются в недостаточной степени) толковыми словарями.
Общий объём картотеки выборки составил 7000 лексических единиц.
Основной целью диссертационной работы является исследование и описание когнитивных механизмов, обусловливающих специфику процессов деривации, направленных на формирование деривационной категории вещественности в современном русском языке.
Для достижения поставленной цели в работе решаются следующие задачи:
охарактеризовать понятийный аппарат и проанализировать важнейшие концепции современной дериватологии;
рассмотреть амплитуду интерпретаций проблемы деривационного значения в современном русском языке;
охарактеризовать роль и параметры терминодеривации в системе функциональной дериватологии;
представить релевантные категориальные, аксиологические и ментальные особенности концепта как специфической когнитивной сущности, отражающей систему представлений и понятий об определенном фрагменте действительности;
параметрировать макроконцепт 'Вещество' как результат когниции в современном русском языке;
установить основные конститутивные признаки макроконцепта 'Вещество' и определить лексико-семантические средства его репрезентации;
выявить и описать формантную систему дериватов с вещественной семантикой как механизм кодирования и когнитивного развития;
проанализировать когнитивные механизмы процессов деривации в пространстве деривационной категории вещественности;
интерпретировать категорию вещественности как самостоятельную деривационную категорию в рамках современной научной гуманитарной парадигмы и сопоставить ее со словообразовательной категорией в общем плане;
10 10) описать когнитивные классификаторы и средства их языковой
представленности для дериватов с вещественным значением.
Методологической базой исследования выступают лингвофилософские концептуальные положения о сущностной взаимосвязи мышления, сознания, языка и познавательной деятельности; о диалектическом единстве аспектов эмпирического и теоретического видов знаний; основополагающие принципы и категории диалектики, отражающие всеобщую корреляцию языковых и внеязыковых явлений. Теоретические основы дериватологии и когнитивной лингвистики выступают в качестве методологических оснований анализа деривационной категории и аспектов языковой концептуализации в целом.
Теоретические основы работы составляют идеи, мысли, концепции различных ученых, изложенные в трудах по современному русскому языку, теории концептуализации и категоризации мира, по когнитивной лингвистике, по функциональной дериватологии и словообразованию, по теории термина и терминологической деривации (К.Я. Авербух, Н.Ф. Алефиренко, Л.А. Араева, Н.Д. Арутюнова, А.П. Бабушкин, А.Н. Баранов, Н.Н. Болдырев, А.А. Буров, Л.Ю. Буянова, В.В. Виноградов, Г.О. Винокур, М.Н. Володина, В.П. Даниленко, Б.Н. Головин, СВ. Гринев, В.М. Грязнова, В.З. Демьянков, М. Докулил, Е.А. Земская, Г.С. Зенков, Т.Х. Каде, Т.Л. Канделаки, В.И. Карасик, О.А. Корнилов, А.В. Кравченко, Е.С. Кубрякова, Е. Курилович, В.М. Лей-чик, Д.С. Лихачев, В.В. Лопатин, А.Г. Лыков, Р.С. Манучарян, А.И. Моисеев, В.Н. Немченко, М.В. Никитин, В.Ф. Новодранова, З.Д. Попова, Е.В. Рахили-на, Ю.С. Степанов, И.А. Стернин, А.Н. Тихонов, В.А. Татаринов, И.С. Улу-ханов, З.А. Харитончик, А.Д. Хаютин, В.М. Шаклеин, Л.А. Шкатова, М.Н. Янценецкая и др.).
Научная новизна исследования определяется несколькими факторами: так, впервые исследуются когнитивные механизмы деривации как глобального языкового процесса; категория вещественности интерпретирована и описана как самостоятельная деривационная категория в современном русском языке; впервые макроконцепт 'Вещество' анализируется как результат язы-
ковой категоризации и концептуализации, как фактор объективации когнитивных механизмов деривации; установлена и описана формантная система русского языка, обеспечивающая деривацию лексем с вещественной семантикой, как механизм кодирования и когнитивного развития; в русистике на концептуальном уровне получает осмысление деривационная категория вещественности, являющаяся одной из базовых для создания и репрезентации русской языковой картины мира.
Теоретическая значимость диссертационной работы определяется инновационным характером анализа когнитивных механизмов процессов деривации в современном русском языке; интегративным, комплексным подходом к исследованию и описанию деривационной категории вещественности, которая, формируя пространство русского субстантива, эксплицирует макроконцепт 'Вещество', репрезентируясь специализированными деривационными средствами; параметрированием макроконцепта 'Вещество' как результата когниции в современном русском языке; выявлением и описанием когнитивных классификаторов, а также средств их языковой представленности для дериватов с вещественным значением в современном русском языке.
Практическая значимость исследования заключается в том, что его основные выводы, результаты и материалы могут быть рекомендованы для использования при дальнейшей разработке общей теории языковой концептуализации, являются практически значимыми для курсов современного русского языка, функциональной дериватологии, лексикологии, когнитологии, терминоведения и могут быть рекомендованы для использования в учебном процессе в вузе для чтения лекций по современному русскому языку, лексической и деривационной семантике, языковой концептуализации действительности, терминоведению, подготовки спецкурсов и спецсеминаров по проблемам функциональной дериватологии, семантики и терминодеривации; при написании курсовых и дипломных работ, магистерских и кандидатских диссертаций; в лексикографии и терминографии.
12 На защиту выносятся следующие положения:
1. Деривационная категория вещественности является результатом
обобщения лингвоисторического опыта в процессах познания мира, отражая
наиболее существенные корреляции объективной действительности, мышле
ния и языка, реализуясь в способности (свойстве) конкретного деривата с
помощью когнитивно-вербальных механизмов эксплицировать и воспроиз
водить по определенным языковым моделям семантику субстанциональности
вещества как качественной сущности материи.
Деривационная категория вещественности, будучи языковым феноменом, является специальной комплексной дериватологической единицей, состоящей из гетерогенных конституентов и характеризующейся особой корреляцией семантического, деривационного, функционального и когнитивного аспектов. В ментальном и языковом пространстве категория вещественности выступает инструментом познания мира, отражая роль человека в нем. Представленная континуумом наименований, являющихся принадлежностью общеупотребительного языка и языка науки, эта категория интегрирует языковые механизмы обыденного и специального типов знания.
Языковая концептуализация понятия «вещество» характеризуется многообразием лексических единиц репрезентации, семантические компоненты которых актуализируют уникальную сущность вещества, его индивидуальные характеристики и множественность его денотативного класса. Макроконцепт 'Вещество' в вербализованном виде представляет собой сложное многослойное образование, актуализирующее обыденное и специальное знание одновременно. Макроконцепт 'Вещество' является универсальным, свойственным сознанию и имеет специфические средства репрезентации в языке.
В процессе постижения действительности постоянно происходит стратификация новых понятийных единиц и их блоков, которые приобретают языковую форму, адекватно репрезентирующую их субстанциональную специфику. Системная совокупность понятий как гносеологическая парадигма,
13 находящаяся в основе категории вещественности, обусловливает аспекты деривационных механизмов и деривационной актуализации макроконцепта 'Вещество' в его предметно-тематических и смысловых модификациях. Все эти процессы коррелируют с когнитивной деятельностью человека, которая неразрывно связана с языком как инструментом познания.
Семантико-категориальный объем понятия «вещество» является одним из самых обширных в русском языке, что репрезентировано особой фор-мантной системой. В рамках «вещественного» концептуально-деривационного пространства функционально востребованы специфические форманты, дифференцирующие различные виды вещества. Формантная система дериватов с вещественной семантикой выступает языковым средством кодирования и когнитивного развития.
Продуктивный способ образования соответствующего названия вещества на базе имени собственного (антропонимы, топонимы, космонимы, мифонимы) выступает особым когнитивным словообразовательным механизмом деривации суффиксальных имен существительных с вещественным значением, что отражает синтез двух номинационных факторов - понятийного и индивидуального. Такие номинации содержат значительный объем исторической, социо- и этнокультурной информации, обладают особой национально-культурной коннотацией и деривационным потенциалом, реализуя принципы традиции, преемственности и развития в процессах категоризации и вербализации окружающего мира.
Когнитивные классификационные признаки представляют собой ментальные сущности, порождаемые мышлением человека, и классифицируют разные аспекты опыта в процессе их познания (когниции). Классификаторы упорядочивают для человека и действительность, и язык: в соответствии с ними объединяются и дифференцируются как предметы действительности, так и языковые единицы. Когнитивные признаки, репрезентируясь в языковой семантике интегральными или дифференциальными семами, играют важную роль в организации семантического пространства языка и могут
14 быть выявлены в процессе анализа значения слова. Эти семы являются языковыми маркерами, объективирующими соответствующие когнитивные компоненты - результаты когниции, которые отражают фрагменты концепто-сферы.
8. Деривационная категория вещественности в современном русском языке формируется шестью деривационными субкатегориями. Каждая из деривационных субкатегорий является репрезентацией фрагмента действительности и отражает процесс субкатегоризации мира в многочисленном континууме вещественных дериватов, которые обслуживают определенную сферу жизни и деятельности человека.
Методы и приемы исследования обусловлены спецификой объекта, языкового материала и соотносятся с его целью и задачами. В работе применяется ряд традиционных лингвистических методов: описательно-синхронный, лингвистического наблюдения, метод сплошной выборки лексем, метод компонентного анализа в специфическом деривационном преломлении, метод тематической классификации, метод дефиниционного анализа, метод деривационного анализа, метод когнитивного анализа, метод статистической обработки данных, метод обобщения, системно-функциональный метод.
Апробация работы. Основные положения диссертации докладывались и обсуждались на заседаниях кафедры русского языка Ставропольского государственного педагогического института. Результаты и выводы исследования были представлены на научно-практических и научно-методических всероссийских, международных, региональных, краевых конференциях: «Педагогическая наука и практика - региону» (Ставрополь 2002, 2003, 2004, 2005, 2006, 2007), «Актуальные проблемы современного языкознания и литературоведения» (Краснодар 2003, 2004, 2005, 2006), «Языки в современном мире» (Москва 2004), «Вопросы современной филологии и методики обучения языкам в вузе и школе» (Пенза 2004), «Язык. Дискурс. Текст» (Ростов-на-Дону 2004, 2005), «Язык и культура» (Москва 2005), «Филология и культура» (Тамбов
15 2005, 2007), «Русская словесность в контексте современных интеграционных
процессов» (Волгоград 2005), «Предложение и слово» (Саратов 2006), «Актуальные проблемы современного словообразования» (Кемерово 2005, 2007), «Языки профессиональной коммуникации» (Челябинск 2007) и др. Основные положения работы внедрены в учебный процесс на разных факультетах СГПИ.
По теме диссертации опубликована 41 научная работа, в том числе монография «Деривационная категория вещественности в русистике: опыт теоретического описания» (Ставрополь 2006).
Объем и структура работы. Диссертационная работа объемом 390 страниц состоит из Введения, четырёх исследовательских глав, Заключения, Библиографического списка (471 наименование), включает 8 таблиц.
Основные концепции и понятийный аппарат функциональной дериватологии
На современном этапе развития научной филологической парадигмы деривация рассматривается неоднозначно:
1) как процесс создания «новых слов путем комбинаций уже существующих слов или путем переосмысления их форм» (Виноградов 1952: 114);
2) как процесс «образования в языке любого вторичного знака, который может быть объяснен с помощью единицы, принятой за исходную, или выведен из нее путем применения определенных правил» (Кубрякова 1974: 64);
3) как «языковой процесс, в результате которого на базе существующих в языке слов, словосочетаний или предложений создаются новые, производные слова (дериваты); процесс создания новых слов (дериватов) путем аффиксации или при помощи других языковых средств» (Немченко 1984: 190, 218).
Актуальность и необходимость изучения деривационной сферы языка определяются тем, что «понятие производности стимулировало разработку лингвистической проблематики под новым - процессуальным, генератологи-ческим углом зрения... Достройка языкознания в плане этого аспекта по существу только началась. И дериватология призвана сосредоточить главное внимание на описании закономерностей функционирования словообразовательного механизма языка» (Зенков 1993: 16).
В нашем понимании, механизмы деривации - это специфическая система действующих правил, совокупность приемов, способов, средств образования новых вторичных единиц.
Принцип деривационности и понятие производности, выводимости одних объектов из других, является «центральным понятием дериватологии» (Зенков 1993: 21). Именно понятие производности является главным и определяющим в целом не только для дериватологии, но и для других уровней языка, что свидетельствует об универсальности его потенциала: «К нашему времени все большее число исследователей усматривает наличие деривационного типа в лексике, распространяя понятие семантической производности на отношения, складывающиеся между разными значениями многозначного слова. Актуальной задачей языкознания признается в последние годы распространение понятия деривации и на область морфологии. Наконец, с отношениями производности в их специфически редуцированном варианте мы имеем дело и на фонологическом уровне анализа» (Зенков 1993: 19).
Русисты отмечают неразработанность различных существенных проблем деривации: «...за тесными связями словообразования с грамматикой и лексикой исследователи нередко недооценивают специфики собственно деривационного аспекта словообразовательной науки... Современный этап в развитии языкознания характеризуется все возрастающим вниманием к динамической модели языка. Помочь осознанию особой актуальности этого аспекта для лингвистики в целом призвана в первую очередь дериватология, поскольку ее центральным понятием является понятие производности» (Зенков 1993: 11-12).
В настоящее время одним из господствующих подходов в лингвистике признается функциональный подход. Современная гуманитарная парадигма переживает новый «виток» функционального развития, функциональной интерпретации языка, которая восходит к идеям И.А. Бодуэна де Куртенэ и А.А. Потебни.
Для теории функциональной дериватологии принципиальное значение имеет разграничение терминов «деривация» и «словообразование». Опираясь на работы Е.С. Кубряковой, СВ. Гринева, Л.Ю. Буяновой, мы также считаем целесообразным дифференцировать эти понятия, понимая под деривацией процесс создания, порождения любых вторичных знаков (т.е. знаков, которые могут быть объяснены с помощью единицы, принятой за исходную, или выведены из нее путем применения определенных правил) независимо от конкретных целей порождения и сложности образуемых знаков, а под словообразованием - процесс образования вторичных знаков-слов, при котором каждый вторичный знак создается непосредственно в целях номинации; порождение однословных мотивированных наименований.
Явления деривации, процессы образования любых вторичных знаков возможны на разных уровнях строения языка, и отношения, складывающиеся между первичными и вторичными знаками, возникают как следствие применения к первым из них вполне определенных формальных операций. В связи с этим можно утверждать, что «принципы деривации и складывающиеся в процессе деривации единиц отношения производности между ними имеют основополагающее значение для понимания строения и функционирования всей системы языка» (Кубрякова, Панкрац 1982: 8). Следовательно, в качестве деривационных можно рассматривать любые связи, объединяющие первичные и основанные на них вторичные единицы языка. Такие связи являются типичными для отношений между исходными и производными языковыми знаками.
Как отмечают Е.С. Кубрякова и Ю.Г. Панкрац, «понятие деривации применимо только к тем единицам языка, возникновение которых может быть описано путем реконструкции породившего их процесса, т.е. восстановления их деривационной истории. Это позволяет... определить более точно рамки деривации как процесса, направленного на функционально-семантическое преобразование исходной единицы и сознательно ориентируемого либо на создание нового знака, либо на выражение исходным знаком новой функции» (Кубрякова, Панкрац 1982: 10).
Ключевые понятия когнитивной лингвистики: общая характеристика
Когнитивная наука является достаточно новой парадигмой гуманитарного знания, которая занимается изучением разума и мышления, ментальных процессов и состояний, связанных с ними, а также исследованием аспектов получения, приобретения, переработки и использования информации человеком.
Когнитология возникла на стыке четырех научных направлений - логического, лингвистического, нейрофизиологического и психологического — и создала свой подход в рамках психологии и лингвистики, оформив такие новые науки, как когнитивная психология и когнитивная лингвистика.
В научной литературе отмечается, что в целом во второй половине XX столетия «произошла полная смена парадигмы» (Фрумкина 1995: 75) и в связи с этим когнитивная наука и когнитивная лингвистика заняли «прочное место в ряду крупных научных потоков исследований» (Поляков 1993: 12), когнитология «выдвинула свою собственную парадигму знания» (Kravchenko 2002: 42), а в настоящее время возникновение и интенсивное развитие когнитивной лингвистики считается «характерной чертой языкознания на рубеже веков» (Попова, Стернин 2007: 7). Исследования по когнитивной лингвистике на современном этапе входят в число наиболее распространенных и востребованных научных направлений описания и изучения языковой системы, репрезентации знаний о ней и картине мира.
В России труды по когнитивной лингвистике получили широкое распространение, так как они обращаются «к темам, всегда волновавшим отечественное языкознание: языку и мышлению, главным функциям языка, роли человека в языке и роли языка для человека» (Кубрякова 2004: 11).
Когнитивная лингвистика рассматривает язык как общий когнитивный механизм, исследует только те когнитивные структуры, которые свойственны человеку как homo loquens, занимается системным описанием и объяснением механизмов усвоения языка человеком, изучает принципы структурирования этих механизмов (см.: Демьянков 1994: 21), а также исследует соотнесение языковых форм с их когнитивными аналогами.
Язык как когнитивный инструмент представляет собой систему знаков, которая «одновременно является объектом и внешним, и внутренним для субъекта, конституированным независимо от него и подлежащим усвоению в онтогенезе» (КСКТ 1996: 53). Ключевыми понятиями когнитивной лингвистики являются:
1) категоризация;
2) концептуализация;
3) концептосфера;
4) концепт;
5) репрезентация;
6) информация.
Категория представляет собой одну из познавательных форм мышления человека, которая помогает обобщать его опыт и осуществлять классификацию этого опыта. Категоризация является важнейшим аспектом любого подхода к мышлению, так как человек обладает способностью мыслить не только об отдельных вещах и людях, но и о категориях вещей и людей: «Мы не можем мыслить ни одного предмета иначе как с помощью категорий; мы не можем познать ни одного мыслимого предмета иначе как с помощью созерцаний, соответствующих категориям» (Кант 1998: 235).
Таким образом, любая теория мышления должна опираться на соответствующие представления о категоризации. Изучение мышления как процесса манипулирования над абстрактными символами, лишенными материального воплощения, опирается на имплицитную теорию категоризации, которая может рассматриваться как версия классической теории: «Категории есть множества, образованные элементами с общими свойствами» (Лакофф 1996: 146).
В современной науке проблема категоризации исследуется как проблема когнитивной деятельности человека, как проблема выявления критериев классификации объектов реальной действительности обычным человеком и группировки им множества своих ощущений, форм материи, форм ее движения в определенные объединения. Целью процесса категоризации, по мнению P.M. Фрумкиной, является «объяснение нового через уже известное (или предполагаемое таковым), а также структурирование картины мира с помощью обобщения» (Фрумкина 1992: 36).
Категоризация мира по существу представляет собой результат когнитивной деятельности человека, результат классификации окружающей его реальной действительности и вычленения отдельных единиц в этой классификации; итогом подобной деятельности является формирование особой категории, которая позволяет увидеть мир в его бытии и функционировании. Само понятие категоризации мира является одним из фундаментальных понятий человеческой деятельности и когнитивного подхода к изучению действительности.
Вещественные субстантивы как объект и результат действия когнитивных механизмов деривации
В современном русском языке категория вещественности репрезентирована многотысячным корпусом наименований, который, на наш взгляд, представляет собой «суперпарадигматическую группировку слов» (термин Л.Г. Бабенко 2004).
Как показывает проведенное нами исследование более 20 лексикографических источников («Словарь современного русского литературного языка» в 17-ти томах (1948-1965) (БАС); «Словарь русского языка» в 4-х томах под редакцией А.П. Евгеньевой (2-е изд., 1981-1984) (МАС); «Советский энциклопедический словарь» (1987) (СЭС); «Философский энциклопедический словарь» (1983) (ФЭС); «Лингвистический энциклопедический словарь» (1990) (ЛЭС); «Толковый словарь русского языка» в 4-х томах Д.Н. Ушакова (1995) (СУ); «Новейший философский словарь» (2001) (НФС); «Толковый словарь русского языка» под редакцией СИ. Ожегова и Н.Ю. Шведовой (2003) (СОШ); «Большой энциклопедический словарь» (2004) (БЭС); «Новый иллюстрированный энциклопедический словарь» (2004) (НИЭС) и др.), понятие и термин «вещественность» в категориальном и когнитивном аспектах еще не полностью изучены и описаны: ни в одном толковом и/или специальном словаре не представлена словарная статья, конкретно дефинирующая эту лексему. В современном русском языке, по нашим данным, вещественность не представлена как деривационная категория. Так, в «Словаре современного русского литературного языка» в 17-ти томах (1948-1965) вещественность определяется как свойство и состояние по прилагательному «вещественный» (БАС, т.2: 261); тождественную дефиницию приводит «Словарь русского языка» в 4-х томах под редакцией А.П. Евгеньевой (1981-1984): вещественность свойство и состояние по прил. «вещественный» (в 1 значении); вещественный- 1. Материальный, телесный, физический, предметный (МАС, т.1: 160). «Толковый словарь русского языка» СИ. Ожегова — Н.Ю. Шведовой определяет понятие «вещественный» следующим образом: 1. Состоящий из вещества, материальный — и далее отмечает: // сущ. вещественность (к 1 значению) (СОШ 2003: 78).
Как видно из данных определений общелингвистического характера, в современном русском языке вещественность не представлена как категория, в связи с чем не решенными в лингвистическом плане остаются многие проблемы языковой категоризации, особенно в сфере имен существительных с вещественным значением.
Понятие «категория», как известно, восходит к Аристотелю и его трактату «Категории». Ученый видел в категориях наиболее общий род высказываний и утверждал, что все категории - высказывания относительно такого подлежащего, как «сущность». Уже у него проблема категории выступила как проблема соотнесения содержания высказывания о некотором сущем с этим самым сущим. С точки зрения древнего философа, в высказываниях связываются понятия (роды и виды), выражающие общее в предметах, и только с их помощью мы понимаем друг друга, когда говорим о единичных предметах. Аристотель высоко оценивал познавательное значение категории, однако деятельность человека в процессе познания, благодаря которой общие понятия (роды, виды) соотносятся с единичными предметами, он рассматривал как чисто духовную.
В трактате «Категории» впервые систематически излагалось учение о категориях, а также были обобщены наиболее общие понятия о мире и способах его познания. Ученый выделял следующие 10 категорий: сущность (субстанция), количество, качество, отношение, место, время, положение, состояние, действие, страдание — на основании общих свойств элементов, составляющих эти категории.
Каждая выделенная бытийная категория характеризуется необходимыми и достаточными для ее идентификации чертами, что ведет к равноправию ее членов, обладающих всегда одним и тем же набором критериальных свойств.
Трактат Аристотеля оказал определяющее влияние на развитие учения о категориях вплоть до нового времени. С тех пор и до поздних работ Л. Витгенштейна категории мыслились «как вполне ясные конструкты... Считалось, что вещи входят в одну категорию тогда и только тогда, когда им присущи определенные общие свойства. И эти общие свойства определяют категорию в целом» (Лакофф 1996: 145).
Вайшешика - система древнеиндийской философии - устанавливает семь категорий для всего существующего: субстанция, качество, действие, общность, особенность, присущность, небытие, из которых главной является субстанция, выражающая сущность вещи. В концепции Вайшешики считается, что первые три категории существуют реально, а три, следующие за ними, - продукты умственной деятельности и что мир состоит из девяти субстанций, которые обладают качеством и действием: земля, вода, свет, воздух, эфир, время, пространство, душа, ум (ФС 1972: 53).
