Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Повтор как художественный прием 17
1. Виды и функции повторов в разных жанрах фольклора 17
1.1 Былины 17
1.2 Лирические песни и частушки 21
1.3 Обрядовая поэзия 24
1.4 Сказки 25
2. Повтор как литературный прием 27
3. Система повторов в творчестве М.А. Шолохова 31
Глава II Функции звуковых повторов в творчестве М.А. Шолохова 42
1. Создание картин природы с использованием ономатопеи 42
2. Звуковые повторы, используемые при изображении жизни и быта казаков..47
3. Звуки вой да 52
Глава III. Функционирование отдельных видов словесно-образных повторов в творчестве М.А. Шолохова 56
1. Эмоционально-экспрессивные повторы 56
1.1 Повтор как средство усиления эмоционально-экспрессивной выразительности речи 56
1.2 Использование повтора как средства усиления эмоционально-экспрессивной выразительности авторской речи 58
1.3 Эмоционально-экспрессивные повторы, характерные для речи персонажей 66
2. Функции повторяющейся детали портрета 72
2.1 Создание запоминающегося образа с помощью повтора определенной детали портрета персонажа 72
2.2 Функция идентификации членов одной семьи, рода 76
2.3 Номинативная функция повторяющейся детали портрета 79
2.4 Повтор портретной детали как средство психологической характеристики 84
2.5 Аксиологическая функция повторяющейся детали портрета 88
2.6 Противопоставительная функция повторяющейся детали портрета 90
3. Роль повторения образа природы (на примере образа ветра) 94
3.1 Повторяющийся образ ветра как элемент шолоховской картины мира 94
3.2 Образ'ветра как символ разрушительных перемен в эпоху революций и войн 99
4. Создание определенной атмосферы повествования посредством повтора слов
с ярко выраженной эмоционально-смысловой характерностью 108
5. Арсенал приемов выражения психофизиологического состояния персонажа 125
5.1 Частотные способы психофизиологической характеристики персонажа 125
5.2 Палитра красок и особенности психофизиологического состояния персонажа 129
Глава IV. Функционирование сюжетных повторов в творчестве М.А. Шолохова 134
1. Идейно-выразительная и композиционная роль повтора ситуации выбора в романе-эпопее «Тихий Дон» 134
2. Сюжетный повтор как средство раскрытия характера героя 144
3. Повтор ситуации противостояния людей, объединенных родственными и товарищескими узами, как выражение идеи о недопустимости гражданской войны 153
4. Сюжетный повтор как средство выражения нравственной позиции народа в романе «Поднятая целина» 160
5. Сюжетный повтор как средство выражения жизнеутверждения - основы философских взглядов М.А.Шолохова 166
Заключение 177
Библиография 180
- Виды и функции повторов в разных жанрах фольклора
- Создание картин природы с использованием ономатопеи
- Эмоционально-экспрессивные повторы
- Идейно-выразительная и композиционная роль повтора ситуации выбора в романе-эпопее «Тихий Дон»
Введение к работе
«Искусство начинается там, где начинается форма» (39, с.55), - сказал известный ученый Л.С.Выготский в своей работе о психологии искусства. Но мы не можем поставить только форму во главу угла в литературном произведении. Содержание литературы важно не менее его формы. Споры о приоритете того или иного могут вестись бесконечно долго, но все же большинство литературоведов видит главное достоинство художественного произведения именно в единстве формы и содержания. «Форма литературы может действительно изучаться лишь как всецело содержательная форма, а содержание - только как художественно сформированное содержание. Литературоведу нередко приходится сосредоточивать основное внимание либо на содержании, либо на форме, но его усилия будут плодотворны лишь при том условии, что он не будет упускать из виду их соотношение, взаимодействие, единство формы и содержания» (110, с.472).
К форме произведения мы относим средства художественной выразительности, используемые в нем автором для выражения и утверждения своей позиции. В настоящем художественном произведении не бывает лишних слов. Все они, рожденные тщательным обдумыванием или полетом вдохновения, обязательны и нужны автору, для того чтобы с большей точностью, выразительностью и убедительностью донести до читателя мысли и чувства, возникающие у него в тот момент, когда он говорит о каком-либо предмете или явлении. И не только донести, но и вызвать у читающего душевный отклик, заставить раздумывать над тем, что волнует его самого. В этом процессе определенные элементы формы ему необходимы, ибо «стоит только рассмотреть психологическое действие отдельных формальных элементов, и мы сейчас увидим, что они как бы нарочно приспособлены для того, чтобы отвечать этой задаче» (39, с.272).
«Поскольку в конечном счете искусство - специфическое суждение о жизни, постольку и «смысл» есть воплощение при помощи выразительных средств
5 отношения писателя к жизненным, социальным, нравственным, эстетическим ценностям. Смысл и целеустановки определяют поэтому весь процесс порождения художественного мира» (147, с.6). Автор вряд ли бы взялся за перо, если бы не хотел поведать всем о том, что его волнует. «Понять глубину авторского замысла, приблизиться к филологически осмысленному прочтению произведения помогает литературоведческий анализ текста и его лингвистическое толкование» (196, с.24). Художественные средства выразительности, используемые писателем, согласуются с идейным содержанием, без них в художественном произведении содержание не может воплотиться в жизнь. Расшифровка их, осознание принципа, которым руководствовался писатель в выборе той или иной фигуры речи, является важнейшим средством постижения смысла произведения, авторского замысла.
Таким средством, который избегает опасности быть субъективным и неправильно истолкованным, является, на наш взгляд, выявление и изучение повторов. Многими теоретиками литературы утверждались большие возможности повтора как средства подчеркнуть важность какого-либо высказывания. Например, В.Я.Пропп говорил, что «один из способов подчеркнуть значение слова состоит в том, что нужное слово или группа слов повторяется» (152, с.533), а также отмечал: «повторение усиливает значение или вес слова, придает резкость обозначенному через повторение качеству или свойству» (152, с.534) Литературовед Г.Л.Абрамович высказал мысль о большом потенциале эмоционального воздействия на читателей данной фигуры речи, обратив внимание на то, что она «сосредоточивает внимание на определенном объекте, мысли, чувстве, придает большую силу и выразительность их передаче» (2, с. 173). Кстати, психологи считают, что для запоминания новой информации, в частности слова, необходимо 8-12 повторений (Б.Блюм и др.).
Повтор - одно из важнейших средств художественной выразительности, которое берет свое начало в поэтике фольклора. Мы предполагаем, что этот элемент был первым способом, который человек призвал на помощь в
творческом процессе, дабы подчеркнуть наиболее значимое для себя и своего окружения. Еще в древнеиндийском трактате «Натьяшастра» о повторе говорилось как об одной из основных фигур речи (наряду со сравнением и метафорой) (См. об этом 226). По утверждению В.Е.Хализева, «прямые, буквальные повторы не просто доминировали в исторически ранней песенной лирике, но, можно сказать, составляли ее существо» (201, с.264), а В.Ф.Шишмарев указывал на все еще встречающиеся «у различных некультурных народов песни без слов и почти без мелодии, заключающиеся в бесконечном повторении какого-либо восклицания, слова», отмечая, что ритм имеет в этом смысле определяющее значение, поскольку повторяется «одна и та же ритмическая фигура, ибо она гипнотически влияет на исполнителей» (214, с.269-270).
В фольклоре повтор был одним из важнейших средств художественной выразительности практически во всех его жанрах и выполнял в них разнообразные функции. Подтверждение тому, что «художественный прием повтора - один из основных приемов в народной поэзии» (102, с. 102), мы находим в работах всех известных фольклористов. И мировоззрение народа, и его эстетические вкусы отражены в фольклоре и выражены повтором. В древнерусской литературе повтор как художественный прием также нашел очень широкое распространение. Литература Средневековья отличается от произведений нового времени сутью создаваемого в них образа автора. Средневековая литература характеризуется стремлением выразить коллективные чувства, автор стремился высказать не столько свое мнение о том, что он пишет, а показывал то, что должно было быть для всех образцом, нечто должное, приличествующее. Были свои каноны и в классицизме и романтизме. Современная литература обязательно отражает личность повествователя в создаваемом им образе автора. «Забота о «свежести» изображения ни в одном из литературных течений не была так сильна, как именно в реализме, а вместе с этой заботой приходила и крайняя индивидуализация авторской манеры» (112, с. 150).
Можно ли утверждать, что в литературе нового времени повтор как художественный прием совсем не имеет места быть, поскольку стремление к новизне должно было взять верх над «архаичным» приемом? Мы полагаем, что это не так. Повторы имеют ярко выраженную функцию выделения главного, того, на что необходимо обратить особое внимание. С этим соглашались многие теоретики литературы. Например, Р.О.Якобсон заявлял, что «существо поэтической ткани состоит в периодических возвратах» (226, с. 124-125). «Без повторов и их подобий («полуповторы», вариации, дополняющие и уточняющие напоминания об уже сказанном) словесное искусство непредставимо. Эта группа композиционных приемов служит выделению и акцентированию наиболее важных, особенно значимых моментов и звеньев предметно-речевой ткани произведения. Всякого рода возвраты к уже обозначенному выполняют в составе художественного целого роль, подобную той, которая принадлежит курсиву и разрядке в напечатанном тексте» (201, с.263), - писал В.Е.Хализев. М.Я.Поляков считал повторы непременной составляющей художественности. Он отмечал: «...стилистика художественной литературы складывается прежде всего на пересечении прямого и косвенного значения, переноса значений, уподобления, смежности и т.д. Сама природа художественного текста диктует не только горизонтальную направленность словесных цепочек, но и их сложное движение по вертикали (что находит явное выражение в повторах, звуковых и семантических, анаграмматичности и т.д.)» (147,0.159).
Действительно, повтор - это важный художественный прием. Только выявив в художественном тексте то, что повторяется, мы можем с уверенностью говорить об этом как об особенности стиля автора, написавшего данный текст. В этом случае повтор выходит за рамки содержания обычного средства художественной выразительности и становится маркером, обозначающим принадлежность произведения тому или иному автору. С помощью изучения повторов мы можем выявить закономерное в творчестве писателя, отделив его от случайного. «Стиль - это в общем смысле слова повторяющееся в
8 многообразии отдельных проявлений единство основных особенностей, присущих творчеству писателя в целом, короче, стиль - это единство в многообразии» (188, с.394), и в то же время стиль - это «эстетическая общность всех сторон и элементов произведения, обладающая определенной оригинальностью» (109, с. 1031).
Безусловно, произведение не может состоять из одних повторов, особенно при стремлении литературы нового времени к новизне и необычности. Но видеть нечто повторимое необходимо. «Оба этих момента (узнавание повторимого и открытие нового) должны быть нераздельно слиты в живом акте понимания: ведь неповторимость целого отражена и в каждом повторимом элементе, причастном целому (он, так сказать, повторимо-неповторим)» (16, с.347).
«Суть произведения, - писал В.Е.Хализев, - не может быть постигнута сколько-нибудь конкретно и убедительно посредством извлечения из него отдельных суждений повествователя, персонажа, лирического героя, путем комментирования и обсуждения произвольно выбранных фрагментов либо на основе каких-нибудь умозрительных «выкладок» (201, с.285). В "таком случае, как же мы можем постигнуть эту неподдающуюся суть, избежав при этом какой-либо субъективности в ее толковании? Ответ очевиден. Только то, что действительно хотел сказать автор, мы найдем в повторах, потому что постоянное обращение к одному и тому же образу, ситуации и т.д. говорит о крайней заинтересованности самого писателя идеями, которые они несут в себе. Помимо этого, повторенным в произведении было все то, что автор хотел бы, чтобы читатель запомнил. Как в отношении идей, так и в отношении испытываемых ощущений, порождаемых художественными образами (которые строятся, в свою очередь, присущими для автора примерами, использованием характерного «арсенала художественных средств»). В.Ходасевич дал такое поэтичное определение свойству повтора выражать то главное, что волнует писателя, может быть, даже неосознаваемое им самим. Он говорил, что повторы «обнаруживают подсознательные душевные и духовные процессы, как
9 биение сердца обнаруживает скрытые процессы физического тела» (цит. по 80). Только так мы сможем правильно понять идеи автора. «...Сама лексика, характерный строй синтаксиса, весь строй речи - это та закваска, на которой восходят образы и идеи. Не означает ли это, что изучать язык поэтического произведения - значит по-новому, тоньше и вернее понимать его образы-идеи?» (208, с. 18).
«Начало искусства слова - в фольклоре», - писал А.М.Горький (50, с.342). Невозможно не согласиться с этим утверждением. «Фольклор - это сложившееся веками миросозерцание народа, его философия» (20, с.268). В устном народном творчестве все художественные средства подчинены выражению народного миросозерцания и философии. Мы полагаем, что писатели, сумевшие отразить в своем творчестве жизнь народа, его мировоззрение, удовлетворить эстетические вкусы миллионов читателей, неизменно обращаются в процессе творчества к фольклору и выработавшимся в нем приемам. Есть произведения, которые с наибольшей полнотой сохраняют в себе коренные черты, свойственные устному народному творчеству.
Возможно, это происходит на генетическом уровне, и авторы, сумевшие воплотить в своем творчестве все богатства фольклора, именно так постигают всю накопленную предками культуру. Форма произведений фольклора «веками отшлифована творчеством прекрасных мастеров» (99, с. 19). Писатели, использующие (осознанно или неосознанно, интуитивно) эту форму для выражения нового содержания, следуют художественным вкусам народа и говорят, если придерживаться терминологии известного философа К.Юнга, праобразами, «существование которых, впрочем, не может быть установлено иначе, как через опыт их восприятия. Они проявляются лишь в творчески оформленном материале в качестве регулирующих принципов его формирования, иначе говоря, мы способны реконструировать изначальную подоснову праобраза лишь путем обратного заключения от законченного произведения искусства к его истокам» (222, с.282-283).
10 Говоря о существовании коллективного бессознательного, К.Юнг отмечает, что «говорящий праобразами говорит как бы тысячью голосов, он пленяет и покоряет» (222, с.284). М.А.Шолохов в своем творчестве также сумел «вырваться на простор из теснин и тупиков личностной сферы, оставив далеко позади всю временность и недолговечность ограниченной индивидуальности» (222, с.273). Исследователь творчества писателя Л.Г.Якименко сказал об этом так: «Словно сам народ с его вековым эстетическим опытом, с его чувством красоты, соразмерности, всеобщих связей заговорил в романах Шолохова» (224,с.6И).
Тесную связь творчества Шолохова с фольклором отмечали и многие другие ученые, занимавшиеся изучением произведений этого писателя. А.А.Горелов писал: «Творчество Михаила Шолохова - явление органически национальное. Рассмотрение шолоховского искусства в аспекте единства национального' содержания и национальной^ формы представляется первостепенно важным» (48, с. 116). Вслед за А.Н.Толстым «народность мышления и языка» (80, с.264) отмечала в творчестве М.А.Шолохова Л.Ф.Киселева. Н.М.Федь видел в национальном, народном первородные черты, суть таланта этого писателя (197, с.48). А.В.Огнев также заметил: «Шолохову органически присущ самобытный* народный взгляд на действительность. Писателю близки сами принципы и язык художественного мышления народа, его миропонимание, его ключевые нравственно-философские представления о жизни» (136, с.29). Близость художественной манеры М.А.Шолохова с эстетикой фольклора отмечал и В.В.Гура: «Связи писателя с нетронутыми до него в таком объеме и качестве традициями устного творчества народа стали выражением эстетической позиции Шолохова. Как художник он формировался под влиянием эстетики русского фольклора...Обращение к устной поэзии как источнику познания жизни народа формировало художественную манеру писателя начиная с «Донских рассказов» (52, с.228). Ю.Лукин сравнивал «Тихий Дон» с народной песней «о больших событиях, больших явлениях, о народной жизни» (124, с.20). Н.Д.Котовчихина, также, говоря о народной песне, высказала мысль о
том, что она во многом определила «особенности эпического и лирического повествования, а также жанровую сущность романа-эпопеи «Тихий Дон» (97, с.91). «У автора «Тихого Дона» древний элемент залегает на дне художественного текста и обнаруживает себя в некоторых особенностях поэтики (языка, стиля, тропов и т.д.) и в отдельных моментах идейного содержания, по которым можно судить о своеобразии шолоховской философии истории, об отношении писателя к культурному наследию минувших эпох», -писал в своем исследовании П.В.Бекедин. (17, с.93). Об этом же говорил и Л.Ф.Ершов: «Тихий Дон» песеннее, лиричнее, открыто фольклорнее эпических произведений, которые знала мировая литература. Шолоховская эпопея заимствует у народа оценку не только общественно-исторических событий, нравственные критерии, но и непосредственный художественный материал (песни, пословицы, поговорки)» (67, с. 16). Ф.Г.Бирюков называл «...народный колорит лексики, образных средств, синтаксической структуры» (20, с.263) одними из черт стиля М.А.Шолохова. К.И.Прийма считал, что «всемирно-' историческое значение творчества М.А.Шолохова обусловлено также художественной, национальной самобытностью и глубочайшей народностью» (150,с.30).
Такая глубокая связь с народным творчеством предполагает наличие общих изобразительно-выразительных средств, общих с фольклором приемов. В том числе и широкого употребления столь важного для фольклора приема, как повтор. Связь творчества М.А.Шолохова с фольклором поддерживается, на наш взгляд, посредством функционирования в нем определенной системы повторов, идентичной системе повторов в устном народном творчестве. Безусловно, эти системы не могут совпадать полностью, но сам принцип их функционирования представляется нам корреляционным. Вывод об общности художественных средств и приемов следует из основополагающего в искусстве закона связи формы и содержания. Вместе с тем в реализации этого закона особая роль принадлежит повтору, ибо в фольклорном произведении он используется как в области «содержания», так и «формы». А это, в свою очередь, укрепляет и
12 связь между содержанием и формой - идейно-эстетическую основу произведения. Обнаружение общности арсенала художественных средств столь же важно, как и обнаружение общности идейных позиций фольклора и творчества писателя. Оно позволяет сделать вывод глобального характера — о народности творчества.
В.Днепров в своей работе «Проблемы реализма» утверждал, что реализм использует разнообразные средства там, где «они уместны по природе изображаемого материала» (61, с.280). В творчестве М.А.Шолохова, действительно, если можно так выразиться, «уместна» система повторов фольклора, поскольку все оно народно и «представляет собой единое целое. Основные произведения Шолохова - это своеобразная эпическая картина жизни страны в тяжелейшие, переломные моменты истории» (97, с.210). Л.Г.Якименко считал, что «стремление к эпическому постижению народных судеб - в самой природе всеобъемлющего таланта М.Шолохова» (224, с.798) Отмечал это и В.М.Турсенев: «Ярко выраженное тяготение к эпическому повествованию навсегда определило творческий облик Шолохова» (194, с.9). Система повторов, характерная для народного эпоса, таким образом, была тем корнем, из которого выросла система повторов в творчестве Шолохова. «Как в народном эпосе вместо ссылок и указаний на вышеизложенное - буквальное повторение его (что образнее и поэтичнее)» (149, с.241), - отмечал известный филолог А.А.Потебня, говоря о таком явлении.
При всем этом произведения М.А.Шолохова проникнуты глубоким лиризмом. «Авторская речь в романах Шолохова легко приобретает напевность, ту певучую ласковость, которая свойственна народной поэзии». (224, с.616). Немалую заслугу в этом видели исследователи в том числе и в использовании Шолоховым художественных приемов фольклора: «Интонации, близкие народно-поэтической речи, создаются лексическим единоначатием, вопросами без ответов, повторами и т.д.» (224, с.616).
Повтор - уникальный многофункциональный прием, изучение которого может помочь в объективном выявлении идейно-художественных доминант
13 стиля М.А.Шолохова по аналогии с фольклорным стилем. Этим определяется актуальность данного исследования.
Л.Ф.Киселева, отмечая, что ««повторения» и «самоповторения» стилевых фигур у Шолохова... - явление глубоко значительное и принципиальное и для содержательности произведения, и для структуры его»3, назвала их одной из важнейших основ художественной гармонии в произведениях М.А.Шолохова и посетовала на неизученность этой черты стиля писателя. Новизна нашей работы объясняется тем, что повторы в творчестве М.А.Шолохова впервые рассматриваются как система, обладающая определенными функциями, соотносимыми с функционированием фольклорной системы повторов.
Цель: раскрыть функционирование системы повторов как особенности стиля в творчестве М.А.Шолохова в соотнесении с фольклорной традицией. На основании полученных данных решается вопрос о генетической связи творчества М.А.Шолохова с устным народным творчеством.
Задачи:
определить основные функции повтора в произведениях устного народного творчества, опираясь на научные работы по фольклористике;
представить систему повторов в произведениях М.А.Шолохова;
сопоставить функции отдельных видов повтора в творчестве М.А.Шолохова с функционированием аналогичных видов повтора в фольклоре;
выявить общие принципы функционирования системы повторов в творчестве М.А.Шолохова и в фольклоре; показать качественное и функциональное развитие системы приемов повтора в творчестве писателя.
Объектом нашего исследования является система повторов в творчестве М.А.Шолохова.
Предметом изучения стало функционирование данной системы.
На защиту выносятся следующие положения: 1. Повтор - функционально обусловленное, неоднократное использование определенного элемента художественной формы в данном произведении,
14 творчестве одного автора или направления в литературе конкретного исторического периода.
2. Выявление и характеристика специфики организации системы повторов, ее
функциональных особенностей - одна из важных составляющих в изучении
стиля писателя, в понимании идей, идеалов автора, его трактовки ценностных
ориентации.
3. Фольклор обладает определенной системой повторов, выполняющих
важнейшую роль в выражении философии народа и отражающих его
эстетические вкусы. В творчестве М.А.Шолохова существует система
повторов, идентичная системе повторов фольклора.
Предлагается трехуровневая организация системы повторов в творчестве М.А.Шолохова: звуковые, словесно-образные и сюжетные повторы.
Доказывается, что звуковые, словесно-образные и сюжетные повторы в творчестве М.А.Шолохова обладают идейно-выразительными, изобразительно-описательными, композиционно-образующими и эмоционально-выразительными функциями.
Авторская система повторов предопределена отношением М.А.Шолохова к цели, функциям художественного творчества, проявляет его мироощущение, смысловые жизненные позиции, совпадающие с народными.
Одна из функциональных ролей повтора в фольклоре - выделение главного, основного, на что должно быть обращено внимание и что должно быть запомнено. Именно эта функция дает возможность более четко выявить и понять основные концептуальные положения философской системы народной философии и народного мировоззрения. Примененный к творчеству писателя -М.А.Шолохова - прием анализа повторов дает возможность понять и изучить концептуальные основы творчества, того, что является «краеугольным камнем» художественного процесса. Это, в свою очередь, открывает дополнительные перспективы сопоставления с народным творчеством и право на аргументированные выводы о народности творчества и художественного наследия, дает возможность обратить особое внимание в культурном наследии
15 на творчество знаменитых авторов (связь литературы и фольклора), на взаимодействие литературы и фольклора, на связь формы и содержания.
Теоретическая значимость диссертации состоит в разработке методики исследования повтора как способа изучения стиля писателя. Предлагаемая методика сформировалась в процессе изучения всего творчества М.А.Шолохова, что позволило текстуально аргументировать выводы об особенностях его стиля. Методика открывает новые возможности, ибо позволяет выявить стилистические особенности всего творчества писателя, а не одного произведения или творчества определенного периода. Дано определение термина «повтор» как средства художественной выразительности, основанное на функциональном подходе.
Практическая значимость исследования заключается в том, что предложен еще один аспект в изучении особенностей стиля М.А.Шолохова. Предложенный способ анализа стиля писателя путем изучения системы повторов в его творчестве может быть применен в процессе выявления стилевых особенностей творчества других писателей, а также открывает новые широкие возможности сопоставительного анализа. Материал и результаты исследования могут быть использованы в процессе преподавания теории литературы и истории русской литературы XX века.
В основе методологического подхода лежит историко-генетический, историко-функциональный и сравнительно-типологический принципы.
Методологической базой диссертационного исследования послужили философские и литературоведческие труды М.М.Бахтина, А.Н.Веселовского, В.Е.Ветловской, В.В.Виноградова, Ю.М.Лотмана, М.Я.Полякова, А.А.Потебни, Б.В.Томашевского, В.Е.Хализева, А.В.Чичерина, Р.О.Якобсона и др.; исследования ведущих шолоховедов: В.И.Баранова, Ф.Г.Бирюкова, Н.И.Великой, В.В.Гуры, Г.С.Ермолаева, Л.Ф.Киселевой, В.В.Кожинова, Н.Д.Котовчихиной, А.В.Огнева, М.И.Сойфера, Н.М.Федя, Л.Г.Якименко и др.; а также исследования по поэтике фольклора В.Е.Гусева, В.И.Ереминой,
Н.И.Кравцова, Ю.Г.Круглова, С.Г.Лазутина, Д.С.Лихачева, В.Я.Проппа, Ф.М.Селиванова, А.П.Скафтымова, В.В.Тимохина, К.В.Чистова и др.
Апробация работы. Основные положения настоящего исследования легли в основу докладов на ежегодных шолоховских конференциях (2004-2008 г.г.) в МГОГУ им. М.А.Шолохова, V Международной конференции «Русское литературоведение на современном этапе», конференции «Грани культуры» в ИБП. Основные положения исследования изложены в семи публикациях (список прилагается).
Структура диссертационного исследования. Работа состоит из введения, четырех глав, заключения и библиографии, включающей 226 позиций.
Виды и функции повторов в разных жанрах фольклора
У разных жанров фольклора, по утверждению его исследователей, существуют «излюбленные стилистические тропы» (105, с. 183), а если они и используются в разных жанрах, то «весьма своеобразны по своему характеру, выполняют в них очень специфические функции» (105, с. 184). Именно к таким тропам следует отнести повтор. Повтор - художественный прием, берущий свое начало в поэтике фольклора. Его применение обусловлено теми многочисленными функциями, которые он может выполнять. Ю.Г.Круглов писал о том, что «художественный прием повтора - один из основных приемов в народной поэзии. В поэтическом тексте повторяются отдельные слова, словосочетания, стихи и даже целые группы стихов» (102, с. 102). И мировоззрение народа, и его эстетические вкусы нашли отражение в повторах. Об этом говорил, например, В.Е.Гусев: «Эстетика фольклора - это эстетика коллективного творчества, она выражает коллективно выработанные, широко принятые народными массами, ставшие традиционными представления о прекрасном и безобразном, возвышенном и низменном, трагическом и комическом» (55, с.267-268). 1.1 Былины
Повторы являются одной из характерных черт поэтики былин. В.Ф.Миллер отмечал, что вообще в развитых (а не скомканных) былинах доля повторений составляет не меньше трети» (121, с.305). Особенно ярка их композиционная роль: «Былины отличаются значительной устойчивостью структуры, которая строится на традиционно выкристаллизовавшихся компонентах: запевах, зачинах, общих местах и формулах, повторах, лейтмотивах, концовках или исходах» (99, с. 164). А.Н.Веселовский считал, что происхождение «повторений-формул» следует искать в хоровом пении: «Для хронологии эпических повторений мы наметили несколько моментов: древнее исполнение хором, с чередованием хора и запевалы или запевал; чередование двух хоров; антифонизм при двух или нескольких певцах; личное исполнение» (33, с. 100).
Отметим, что повторяться могли отдельные эпизоды, речь героев; определенные действия богатырей выражались устойчивыми формулами, возникающими в повествовании «всякий раз, когда того потребует дело» (33,с.210). «Своеобразным видом повторения служит использование лейтмотива, который может повторяться много раз в одной и той же былине» (99, с. 166). Основная функция такого повторения - указание на основную тему и идею данной былины. Из всех этих повторяющихся компонентов складывалась «прочная поэтика», «готовая палитра для художника», по выражению А.Н.Веселовского (33, с.210). Исследователи фольклора полагают, что наличие этих устойчивых компонентов облегчало для сказителей создание новых былин, но, конечно, не только в этом смысл их существования. Ф.М.Селиванов особенно подчеркивал, что взгляд на композицию как «на ряд общих мест верен, но недостаточен» (168, с.80). Все-таки их основное назначение - «отчетливо выразить особенно важную для былины мысль, акцентировать внимание слушателя на каких-нибудь очень значительных в смысловом отношении эпизодах, тех или иных поступках героев и т.д.» (105; с.40).
Или, например, такие, казалось бы, формальные элементы, как запевы, исходы, зачины, концовки, - это обрамляющие компоненты композиции, ее опора, но у них есть еще более важные функции. В них содержится обращение к слушателю, указание на многократность исполнения, на окончание, на значение эпического повествования, они преодолевают замкнутость сюжетного времени, соотносят событие с другими, концентрируют внимание на пространственно-временных характеристиках события, выявляют значимость изображенного, утверждают нравственно-этическую ценность былинных событий для русской земли (см. 168).
Ретардация, или замедление повествования, достигаемая с помощью повторов, не является в былинах самоцелью. Д.С.Лихачев видел в ней «стремление отождествить время рассказа с временем рассказываемого» (112, с.237), стремление «достигнуть наибольшей изобразительности, создать иллюзию совершаемого» (112, с.234). С.Г.Лазутин считает, что с помощью композиционных и стилистических повторов в былинах достигается медлительная величавость, а тем самым создается «пафос монументальности, значительности и масштабности содержания былин» (157, с.124). В.В.Тимохин, отмечая особую роль повтора как приема композиции, выделяет и другие его функции: «управление миром чувств слушателя», так как с помощью повтора «осуществляется нарастание эмоционального напряжения» (189, с. 12), «выделение художественного противоречия, составляющего основу повествования» (189, с. 17). А.П.Скафтымов отметил тот факт, что на места замедленного действия приходятся как обрисовка удальства и ратной силы героя: «Былина любит и ласкает каждую принадлежность богатырского убранства, и каждую ниточку и бляшку, как и всего самого героя, представляет в отменно-идеальном свете» (175, с. 148), так и «описание угрожающей силы и наружности противника» (175, с.149). Но все-таки, считал исследователь, «если при общей стремительности рассказа в былине все же находятся звенья замедленного темпа, то это является несомненным показателем наиболее близкой художественной заинтересованности именно данными моментами и положениями, а это, в свою очередь, очевидно, определяется общей главной направленностью сюжета» (175, с. 148).
Создание картин природы с использованием ономатопеи
«Художественное мировоззрение Шолохова пантеистично» (59, с.218), -считает лингвист Е.И.Диброва. Природа в произведениях писателя, безусловно, живет особой жизнью, она одухотворена, наделена собственной волей, что раскрывается при исследовании особого фонетического состава слов, который передает звуки самой природы, придавая ей очевидно слышимую жизнеспособность. Звучание картин природы в произведениях М.А.Шолохова представляется нам в этом плане очень интересным для наблюдения.
В произведениях этого автора достаточно часто встречается описание воды. Н.Ю.Комирная полагает, что семантика мотива воды «тесно связана с народно-поэтическими традициями, сливающимися с социально-актуальными смыслами» (90, с. 19). Недаром так часто встречается ее описание на страницах произведений М.А.Шолохова, а названия некоторых из них, даже .романа-эпопеи «Тихий Дон», напрямую связаны с ней. Важность водной стихии, ее особая соотнесенность с миром людей подчеркивается не только частотностью появления этого мотива, но и аллитерацией.
Отметим, что для звукового оформления картин воды используется повтор сонорных звуков «л», «м», «н», «р», посредством которых передается особое журчание воды, также могут встречаться повторы шумных щелевых звуков «з», «с», «ш», передающие свист и шипение бурлящей воды. Писатель, обладая большой наблюдательностью, говорил о том, что журчание воды - это не однородный звук, и в несобственно-прямой речи главного героя романа «Тихий Дон» мы встречаем фразу: «Хорошо было смотреть на разметавшуюся у берега, бешено клокочущую быстрину, слушать разноголосый шум воды» (217. Т.5, с.433). Приведем несколько примеров, в которых повтор перечисленных выше звуков помогает передать «разноголосие» текущей воды: «В яру с орлиным клекотом мчалась мутная нагорная вода» (217. Т.5, с. 155), «Она грозно шумела, прорываясь сквозь гряду вставших на пути ее старых тополей, и тихо, певуче, успокоенно лепетала, раскачивая верхушки затопленных кустов» (217. Т.5, с.433), «Прозрачно-зеленая вода плескалась и обламывала иглистый ледок окраинцев» (217. Т.5, с.485), «Звенит, колдовски бормочет родниковая струя, стекая в речку» (217. Т.б, с. 140), «к полудню по ярам и логам яростно всклокоталась светлая, как слезы, нагорная вода и бесчисленными потоками устремилась в низины, в левады, в сады, омывая горькие корневища вишенника, топя приречные камыши» (217. Т.б, с.202), «по водосточному желобу с захлебывающимся бульканьем клокочет, журчит вода» (218, с.8).
Пожалуй, самыми яркими по звукописи являются строки, посвященные описанию грозы, где звуки «г» и «р» доминируют: «гулко треснул гром, дробным грохотом рассыпался где-то за Качаловкой» (217. Т.1, с.224), «громыхал гром» (217. Т.1, с.362), «давил землю редкими раскатами гром» (217. Т.2, с.29), «лопались сухо и раскатисто громовые удары» (217. Т.2, с.237), «полыхнет сухим, трескучим раскатом грома и пойдет крушить и корежить белый лес за Доном, осыпать с меловых отрогов дикий камень, реветь погибельными голосами грозы...» (217. Т.4, с.112), «гром словно расколол нависшую тучевую громадину: из недр ее хлынул дождь» (217. Т.4, с.392), «глухо грохотал гром» (217. Т.5, с. 153), «глухо погромыхивал на западе гром» (217. Т.5, с. 155), «с оглушительным, сухим треском ударил гром» (217. Т.б, с.309); «разговаривал гром» (217. Т.7, с.36).
Для картины дождя характерны звуки «д», «т» и «р», передающие звук падающих, стучащих капель: «вскоре по крыше дробно застучали дождевые капли» (218, с.8), «дождь дробно затопотал по крыше» (217. Т.1, с.223). Писатель точен в изображении тихого осеннего дождя, рисуя который, он использует звуки «с» и «ш»: «по-осеннему шепелявил, падая на камышовую крышу, частый дождь» (218, с. 10).
Попарный повтор ударных гласных «о» и «э» создает впечатление порывов ветра: «густой и теплый весенний ветер» (218, с.7). Интересно отметить, что для создания впечатления легких порывов ветра Шолохов использует повтор гласного «э» в сочетании с согласным «в»: «овеянная вешними ветрами» (217. Т.6, с.202). В то же время при многократном повторе ударного гласного «о» возрастает ощущение мощности и длительности в описании стихии: «У Дона стонущий рев. Ветер на клочья рвет косое полотнище дождя» (217. Т.2, с.32). Важную роль в передаче звуков, сопутствующих сильному ветру, играют в данных предложениях и согласные звуки «в» и «л», при восприятии которых непременно возникают ассоциации с чем-то напористым, полным энергии. Приведем еще один пример, в котором- их повтор при описании ветра таюке присутствует: «над городом выл и ревел лютый приазовский ветер» (217. Т.4, с. 104). Эти звуки могут быть употреблены не только вместе, но и в отдельности, как мы уже имели возможность наблюдать в случае с повтором звука «в». Теперь приведем пример с повтором только звука «л», но, несомненно, в сочетании с повтором ударного гласного, в данном случае «о», придающего, как мы уже отмечали, ощущение мощности, и длительности описанию стихии: «соленый, густой, холодный ветер дул с моря» (217. Т.5, с.288).
Звук «ш», наряду со звуками «с» и «х», преобладает в том случае, если писателю нужно передать шелест травы, создаваемый ветром: «ворох сухих шуршащих листьев» (217. Т.1, с.212), «шелестела обласканная ветром трава» (217. Т.5, с.50), «напевный шорох склонившейся над ним высокой сухой травы» (217. Т.5, с.429), «По просяной стерне хлынул низовой ветер, и стерня ощетинилась, зашуршала. Степь наполнилась сухим ропотом прошлогодних бурьянов» (217. Т.6, с.308).
Эмоционально-экспрессивные повторы
«Всякое произведение искусства есть акт духовно-эмоционального общения между людьми» (ПО, с. 187). Литература как искусство слова обладает в этом плане большими возможностями. Высокохудожественные литературные произведения способны передавать эмоции автора или персонажа не только посредством слов с определенной семантикой, связанной с тем или- иным определением эмоций, а еще и с помощью особой организации слов автора и речи героев, создавая, тем самым соответствующий эмоциональный настрой у читателя и помогая. разобраться в том, какие проблемы являются приоритетными для писателя, ведь сильное психологическое напряжение присуще человеку только тогда, когда затрагиваются жизненно важные для него вопросы.
Л.В.Щерба полагал, что целью и задачей изучения языка художественного произведения «является показ тех лингвистических средств, посредством которых выражается идейное и связанное с ним эмоциональное содержание литературных произведений» (220, с. 129). В этом плане нам представляется особенно интересным проследить, как с помощью повтора слов выражено эмоциональное содержание в произведениях М.А.Шолохова.
М.М.Бахтин, отмечая, что «выражение эмоционально-ценностных отношений может носить не эксплицитно-словесный характер, а, так сказать, имплицитный характер в интонации», писал о том, «как часто мы употребляем не нужные нам по своему значению слова или повторяем одно и то же слово или фразу только для того, чтобы иметь материального носителя для нужной нам интонации» (16, с.369). Таким образом, повтор является средством передачи определенной интонации и, соответственно, определенного эмоционального настроя писателя или героя, посредством которого выявляется и их отношение, положительное или отрицательное, к тому, о чем идет речь. Об этой же функции повтора слова говорил и Г.Н.Поспелов: «Эмоционально-выразительное выделение слов становится более сильным в том случае, когда эти слова повторяются в одном или нескольких соседних предложениях» (31, с.340).
В фольклоре повтор является одним из основных приемов передачи эмоционально-экспрессивных проявлений. Возможности различных видов повтора в придании художественному произведению особой эмоциональности отмечают многие исследователи устного народного творчества. Особенно характерен этот прием в аспекте рассматриваемой функции для лирических и обрядовых песен. В частности, С.Г.Лазутин отмечает, что лирическая песня «композиционно развивается в направлении максимального усиления ее идейно-эмоциональной выразительности» (105, с.61) и называет в качестве способа достижения этого, среди прочих, повтор как один из основных принципов ее построения. Тем же характеризуется и обрядовая песня. Например, различные причитания, которые должны иметь большую эмоциональную выразительность уже в силу своего предназначения в жизни человека: «Для поэтики похоронных плачей, как и для поэтики рассмотренных ранее свадебных причитаний, показательно широкое употребление... всевозможных повторов..., что служит средством усиления их эмоциональной выразительности и драматического напряжения» (99, с.58).
Данный прием используется и теми авторами, которые «глубочайшими корнями своего творчества» (224, с.397) уходят в русскую национальную почву. Эту особенность можно считать одной из существенных черт поэтики, определяющих стиль писателя. Таким писателем с полным правом можно назвать М.А.Шолохова. Обращение к.устной поэзии, как считает В.В.Гура, «формировало художественную манеру писателя начиная с «Донских рассказов» (52, с.228). Действительно, выстраивая в моменты сильного эмоционального напряжения свое повествование или речь персонажей по принципам устного народного творчества, М.А.Шолохов добивается тех же целей, что и исполнитель, поющий народную песню: он заставляет нас испытывать душевное волнение и проникаться теми проблемами, о которых идет речь. Например, в песне, которую поют казачки - персонажи романа-эпопеи «Тихий Дон», беля стены, три раза повторяется слово «убит», заставляющее слушателя переживать из-за трагедии, произошедшей с героиней песни:
Как пришло письмо, да с печатью, Что милый мой убит, Ой, убит, убит мой миленочек, Под кустиком лежит...
«Это трижды повторенное слово «убит» подчеркивает всю глубину страдания женщины» (97, с. 117-118), - отмечает Н.Д.Котовчихина.
В романе-эпопее «Тихий Дон» народная песня вообще имеет особое значение, как было показано Н.Д.Котовчихиной, «в создании образа народа..., а в формировании особого строя изложения исторического материала, формировании эпического и лирического начал». (97, с. 139) Но, безусловно, использование повтора слова как эмоционально-выразительного средства характерно и для всех остальных произведений М.А.Шолохова. Причем повторы слова в этом аспекте присущи как речи самого автора, так и речи персонажей его произведений.
Идейно-выразительная и композиционная роль повтора ситуации выбора в романе-эпопее «Тихий Дон»
В I главе было отмечено, что в песнях, былинах, сказках повторы играют значительную роль в построении произведений и несут еще и дополнительные идейно-выразительные функции. Принцип построения произведений, основанный на повторе ситуации, несущей конкретную идейную нагрузку, был характерен для фольклора и близок М.А.Шолохову, в творчестве которого «древний элемент залегает на дне художественного текста» (17, с.93).
В исследовании начала 60-х годов читаем: «...вряд ли можно ожидать успеха при прямом перенесении жанровых форм фольклора в современную литературу. Такое понимание традиций было бы примитивным. Но если обратиться к жанрам русской советской литературы, то станет очевидно, что многие ее лучшие произведения в значительной мере обязаны (наряду с традициями классической поэзии) народному творчеству, влияние которого сказывается не только в стиле и отдельных элементах, но и в жанре, в художественной структуре» (158, с. 19). Это свойственно и творчеству М.А.Шолохова в том числе.
В композиции шолоховских произведений немаловажную роль играют повторы определенных ситуаций. По мнению Л.И.Тимофеева, «композиция есть прежде всего художественное средство создания, раскрытия, обрисовки характера путем определенного, последовательного изображения его свойств и признаков, путем соотнесения его с другими характерами» (188, с.161). Исследователь творчества М.Шолохова Г.С.Ермолаев отмечает: «Шолохов довольно традиционен в отношении структурных аспектов своих произведений. В его завершенных романах события излагаются в хронологическом порядке. Единство сюжета обеспечивается присутствием одного центрального персонажа и последовательностью фактов, связанных с главными историческими событиями, - войной, революцией или коллективизацией сельского хозяйства» (66, с.254-255).
Обратившись к роману «Тихий Дон», можно отметить, что в центре всего повествования, действительно, стоит главный герой - донской казак Григорий Мелехов, в судьбе которого «концентрируется... идея путей народа на историческом переломе...Поиски «своей доли», своего счастья сливаются в романе с мучительными для шолоховских героев поисками верных путей социального переустройства жизни» (52, с. 132-133). Эти поиски отражены в повторе ситуации выбора пути Григорием, и выбор этот всегда будет ознаменован поворотным моментом в его жизни. Как правило, М.А.Шолохов заканчивает каждую часть романа именно такой ситуацией. Представляется очевидным, что немаловажную роль в таком построении романа сыграл почерпнутый писателем из фольклора принцип построения произведения с помощью повтора. В «Литературной энциклопедии терминов и понятий» под редакцией А.Н.Николюкина отмечается, что «существенными звеньями композиции являются повторы и вариации» (109, с.387). В этой связи интересно будет рассмотреть, какие дополнительные функции, связанные с раскрытием идейного содержания, несет в себе повтор ситуации выбора в романе-эпопее «Тихий Дон». На наш взгляд, основной вопрос, ответом на который служит повтор данной ситуации, насколько свободен в выборе пути главный герой романа, что толкает его на определенный шаг - собственная воля или обстоятельства, в которых он оказывается?
Н.И.Великая отмечает, что «в «Тихом Доне» множеством причин обусловлено любое явление, любой характер строится на множестве координат... В произведении Шолохова возникает огромный противоречивый мир, в котором закономерности сплетаются со случайностями, поступки одних лиц становятся причиною для действий других, все соединяется в универсальном взаимодействии и единстве» (32, с.67). То есть исследователь творчества Шолохова приходит к выводу, что в основе сюжетики, во всей системе образов, в художественной организации «Тихого Дона» лежит взаимосвязь и обратимость поступков и обстоятельств.
Возвращаясь к образу Григория Мелехова, мы отметим, что на него и на его решения влияет множество причин: социальных, исторических, бытовых, природных. Первая часть романа, посвященная истории развития отношений Григория и Аксиньи, заканчивается женитьбой главного героя на Наталье, которую он не любит. Вряд ли можно объяснить этот шаг его собственным желанием, ведь и сам он говорит Аксинье: «Я бы на тебе женился» (217. Т.2, с.60). Именно внешние причины (воля отца, несвобода Аксиньи) побудили его решиться на этот шаг. К тому же, как считает С.Н.Семанов, «Григорий опозорил семью своим бесстыдным романом с замужней соседкой, он чувствует вину перед близкими, перед отцом особенно, потому и покоряется» (170, с.27). Отца упрекнет Григорий в том, что семейная жизнь у него не сложилась: «Я вам, батя, не во гнев скажу...не я женился, а вы меня женили» (217. Т.2, с. 166). То, что Григорий уходит с Аксиньей, является восстановлением его права на любовь, того права, которого когда-то добился дед Прокофий, взяв в жены турчанку и так же, как и его внук впоследствии, уйдя из дома.
Вторая часть заканчивается еще одним поворотным моментом в биографии Григория Мелехова: он идет служить. Казалось бы, это решение принял сам главный герой, ведь именно служба останавливала его, когда Аксинья предложила уехать на шахты, именно о службе вспомнил он сам, когда хотел уйти с любимой на Кубань: «Служба! Куда же мы пойдем с Аксюткой? Весной
- в лагерь, а осенью на службу...Вот она, зацепа» (217. Т.2, с.168). Но вряд ли этот выбор был действительно выбором его сердца, скорее в нем жили определенные представления о казачьей чести, о том, что казаку необходимо служить. «Долг казачьей службы считался тут первейшим, а уклонение от него
- наихудшим грехом и позором» (170, с.21). На самой службе Григорий тосковал, «нудная и одуряющая потекла жизнь.
