Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Статус женщины в христианстве 12
1.1. Онтологические основания положения женщины в христианстве 13
1.2. Проявление социальной активности женщины в христианстве 32
Глава 2. Статус женщины в исламе 68
2.1. Природа женщины в традиционном исламе 68
2.2. Реформаторское движение в исламе и решение женского вопроса 89
Глава 3. Перспективы развития женского религиозного опыта 107
3.1. Феминистская теология как культурная наррация 108
3.2. Тендерные аспекты христианства и ислама в России конца ХХ-ХХІвв
Заключение 157
Библиографический список использованной
литературы 159
- Онтологические основания положения женщины в христианстве
- Проявление социальной активности женщины в христианстве
- Реформаторское движение в исламе и решение женского вопроса
- Феминистская теология как культурная наррация
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Религия как социальный институт выполняет многочисленные общественные задачи, одна из которых состоит в поддержании культурных практик, трансформирующих биологический пол в культурные конструкты «мужественности» и «женственности», как на уровне индивидуального, так и на уровне общественного сознания. В силу своего консервативного характера, роль религий в создании устойчивых представлений о природе и предназначении полов чрезвычайно велика. Они закрепляются не только с помощью религиозных ритуалов, но и посредством базовых мифов, догм и концептуальных схем. Для адептов религиозного сознания они наделяются значением сакральности и непогрешимости. В этом смысле религиозные институты оформляют неравномерное распределение властных ресурсов между полами и способствуют их удержанию в системе властных отношений и социальной иерархии. Не исключением являются такие религии как, христианство и ислам, переживающие в России своеобразное возрождение.
Конечно же, религиозная ситуация в России в настоящее время несравнима с религиозным бумом начала 90-х гг. Однако качественное различие ситуаций заключается в том, что традиционные религии ныне чувствуют себя в российской действительности достаточно уверенно и претендуют на роль духовной опоры общества, с одной стороны. В современных документах, отражающих видение Российской православной церкви (РПЦ) и ислама насущных проблем современности, уделяется внимание вопросам взаимоотношений мужчин и женщин, их тендерных ролей, проблемам биоэтики и демографии. Но с другой стороны, процессы секуляризации общества способствуют возникновению напряжения между ортодоксальными сторонниками традиций, в том числе и религиозных, реформаторами, пытающимися реформировать религиозные институты и идеи внутри самих институций, и новаторами, пытающимися изменить саму сущность религии.
К числу новаторов как раз и относятся феминистские теологи. Они идентифицируют опыт «женщины» как отличный от опыта «мужчины», исследуют пределы мужского богословия и возможность его расширения в женской перспективе. Теоретики феминистской мысли отмечают, что догматы и практики религий, наряду с одобряемыми ими запретами, приписывают женщинам негативную роль и лишают их возможности выражения женского духовного опыта. В связи с вышеуказанным, представляется актуальным выявление онтологического статуса женщин в религиях и предлагаемые им возможности социального служения, как с точки зрения традиционных религиозных учений и доктрин, так и с точки зрения альтернативных концепций, представленных феминистской теологией.
Женский вопрос в религии позволяет изучить его влияние на различные духовные процессы, протекающие в обществе. Религия способна предложить определённые идеалы и ценности, ориентируясь на которые мы можем ответить на многие актуальные вопросы настоящего времени. Но всё дело в соответствии этих идеалов требованиям современного мира. Мы полагаем, что религия не способна уйти от древних догм, которые на данный момент часто не соответствуют социальной практике, и она по-прежнему отстаивает патриархатные идеалы и ценности.
Степень научной разработанности проблемы. В историко-философской ретроспективе исследования, посвященные роли женщин Б церкви представлены работами христианских богословов Тертуллиана, Филона Александрийского, Августина Блаженного, Фомы Аквинского и др.1 и мусульманских просвещенных теологов, таких как Ибн аль-Хаджара, Абу Ханифа, АльТазали и др. ,
См., напр.: Августин А. О супружестве и похоти // Философия любви в 2-х т. - М.: Политиздат, 1990. - Т. 2. - С. 480-490.; Аквинский Ф. Сумма теологии. - Киев: Нина-Центр, 2005.-ЧЛ.
2 См., напр.: Аль-Газали Абу Хамид. «Наставления правителям» и другие сочинения. - М: Ансар, 2005.
Вопросам христианского осмысления статуса и исторической значимости образов женщин в Библии были посвящены работы Э. Дин и А. Ильяшенко . Идею возможности женского служения в христианстве, их активного участия в распространении и поддержке христианского вероучения отстаивают О.А. Ленцевич, И.С. Свенцицкая, Э. Бер-Сижоль, епископ Диоклийский Каллист . Сравнительный анализ решения указанных проблем в православии и католицизме имеет место в философских работах авторов, ориентированных на тендерные исследования: Е. Косевич, Ф.Г. Овсиенко, Н.Л. Пушкарёвой и Л. Шихлярова .
На данном этапе общественного развития изучению проблем онтологического статуса и социальной роли женщин, семейно-брачных отношений посвящены работы ряда православных авторов4, опирающихся на официально выраженную православной и католической церковью точку зрения при решении женского вопроса5.
Позитивная феминистская и тендерная критика христианства представлена в российской литературе немногочисленными исследованиями Т.И. Благовой, Н.Л. Пушкарёвой, М. Степанянц, В. Суковатой6. В большей
1 Дин Э. Знаменитые женщины Библии. -М.: Крон-Пресс, 1995.
Бер-Сижоль Э.; en, Диоклийский. Рукоположение женщин в Православной Церкви». -М.: Библейско-Богослов. ин-т, 2000; Дин Э. Знаменитые женщины Библии. - М.: Крон-Пресс, 1995; Ленцевич О.А. Женское служение в античном христианстве; Свенцицкая И.С, Женщина в раннем христианстве // Женщина в античном мире. - М: «Наука», 1995. -С, 156-167идр.
3 См., напр.: Косевич Е. Категории тела и пола в Ветхом и Новом Завете // Человек. - 1996. -№5.-С, 8-91идр.
''См., напр.: Мумриков А. Задание от Бога. Брак и семья в православной традиции // Наука и религия. - 2002. - №3. - С. 34-35; О православном браке. - СПб.: «Общество святителя Василия Великого», 2001; О христианском браке и об обязанностях мужа и жены: Учение св. Иоанна Златоуста. - М., 1990,; Православная женщина в современном мире. - М.: «Центр Благо», 2000 и др.
5 Из официального документа РПЦ. Основы социальной концепции РПЦ. гл. X. 5. -
Доступно из URL: http;wmv.russiaD-orthodQx. [Дата обращения 19.08.03.]; Иоанн
Павел II. Апостольское послание "Mulieris dignnitatem", п. 6 (1997), Иоанн Павел И.
Мысли о земном. - М.: Издательство «Новости»,1992. - С. 179-195.
6 Степанянц М. Образ женщины в религиозном сознании: прошлое, настоящее, будущее //
Общественные науки и современность. - 1993. - № 4. - С. 177-183; Суковатая В.А.
Феминистская теология и тендерные исследования в религии: перспективы новой
духовности // Общественные науки и современность. - 2002. - № 4. - С. 183-192 и др.
степени затрагивают вопросы женской духовности, половой
принадлежности Бога, конструирования новой женской спиритуальности зарубежные представители феминистской теологии такие как Марджоли Хеввит Сачёки, П.Н, Френкенберри, X. Хайн, М. Холливуд1.
Комплексные исследования, рассматривающие эволюцию положения женщины в исламе от его истоков до XX в. представлены книгах В.М. Вагабова, Л.И. Климовича, Л.И. ШайдулиноЙ Г. Балтановой и др.2.
Анализ женских и мужских образов в исламе, проблемы конструирования стереотипов женской сексуальности, вопросы, связанные с многоженством, интимными и правовыми аспектами семейно-брачных отношений находят отражение в исследованиях Азизах аль-Хибри, Е. Барковской, Н.В. Жданова, А.Л. Крутье, Н. Крыловой, М. Фирдоуси, В.В. Цмай и др. , Укреплению патриархатных принципов семейно-брачных отношений посвящены изыскания М.А. Кахтани, И. Насырова, Мухаммада Али-аль Хашими и др. ученых4, которые на примере положения женщин в странах западной Европы приходят к выводу о воздействии женской эмансипации на превращение женщин в товар потребления и рабынь5.
Попытка объективно рассмотреть происходящие в мире изменения, а вместе с ними и возможности переосмысления женских статусов в исламе содержится в исследованиях Абдуллахи Ахмед Ан-Наим, М. Ниязи, М.
'См., напр.: Deutsher, P. The Only Diabolical Thing about Women: Luce Irigarei on Divinity II Hypatia. Feminist Philosophy of Religion. - 199'4, Fall, - Vol.9. - No.4. - P. 58-69; Frankenberry, N. Philosophy of Religion in Different Voices II Philosophy in Feminisl Voices. Critiques and Reconstructions. Ed. by A.Kourany. - Princeton: Princeton University Press, 1998.-P. 175-191 и др.
2См., напр. Вагабов М.В. Ислам - защитник рабства женщин. - Махачкала: Даг, кн. изд-во, 1962; ШайдулинаЛ.Й. Арабская женщина и современность.-М.: Наука, 1978 и др.
См., напр.: Азизах аль-Хибри. Исламское право // Россия в XXI в.: Экономика. Политика. Культура. - Владивосток, 2002. - №1(4). - С. 26-33.; Барковская Е. Ислам сегодня и права человека // Азия и Африка сегодня. - 2000. - №8. - С. 19 - 26 и др. А Мухаммад Али-аль Хашими. Личность мусульманина согласно Корану и Сунне. - М.: Издательский дом «Бздр», 2000.
5 Кахтани М.А. Женщина на мировом рынке рабынь. - М.: Изд-ий дом «Бадр», 1999; Насыров И. Любовь и секс в исламе, - Доступно из URL: S&itemid^g
[Дата обращения 3.09.05]
7 Бигиев, Башарат Тайяб . Феминистская критика ислама представлена немногочисленными исследователями стран исламского мира такими как: Къюзим Амин, Сид Ахман Кхан, Али Шариати2.
Объект исследования - религиозные догматы христианства и ислама
0 женском статусе.
Предмет исследования - феминистская экспликация о женском статусе в христианстве и исламе.
Основная цель исследования - выявить перспективы женского социально-духовного опыта в аспекте феминистской философии религии.
Задачи исследования:
установить онтологический статус женщины с позиции христианства и ислама в контексте феминистской философии религии;
исследовать проявления женской социальной активности в христианстве и исламе с точки зрения феминистской философии религии;
выявить специфику теологических идей и концепций в свете феминистской трактовки основных религиозных догм;
изучить феминистские дискурсы и практики, выражающие женский духовный опыт;
рассмотреть позицию христианской и исламской церквей в России по женскому вопросу в конце XX - начале XXI вв.
Методологическая основа исследования. В работе диссертант опирался на методологию К. Уэста и Д. Зиммерманна3, рассматривающих гендер как социальную конструкцию и на методологию французских феминисток Хелен Сиксу и Юлиии Кристевой, представляющую гендер как культурную метафору. В работе мы также опирались на идеи феминизма
1 Абдуллахи Ахмед Ан-Наим. На пути к исламской реформации. - М.: Музей и обществ,
центр им. А. Сахарова, 1999; Башарат Тайяб. Ислам // Россия в XXI в.: Экономика.
Политика. Культура. - Владивосток, 2002. - №1(4). - С. 25 и др.
2 См., напр.: Башарат Тайяб. Ислам. - С. 17-28.
3 Уэст К. и Зиммерман Д. Создание тендера. Пер. с англ. Е. Здравомысловой. - Тендерные
тетради. Вып. 1. Труды СПб-филиала ИС РАН. - СПб.: ИС РАН, 1997. - С. 94-120.
8
(Симоны де Бовуар, Суламифь Файерстоун, Энн Оукли, Кейт Миллет),
дополняющих выше представленную методологию. В феминизме анализу
подвергаются маскулинные практики конструирования
мужское/маскулинное в качестве позитивной культурной норма, а женское/феминное - как негативной, как как «Другой». Эта теория позволяет нам рассмотреть не только происхождение сексизма, но попытаться устранить его проявления из религиозного опыта и утвердить ценность особого женского духовного опыта. Феминистские теологи, опираясь на теорию радикального феминизма, предложили устранить гендерную асимметрию в религии путем либеральной критики сексистских представлений о женщине или созданием альтернативной женской религиозности.
Автор обращался к методу деконструкции Ж. Деррида, активно используемого представительницами феминистской теологии (например, М. Дэйли, Люси Иригарей) для рассмотрения религиозных дискурсов, разделяющих мир на бинарные категории женское/мужское.
Диссертант применял устоявшиеся в науке критико-аналитический, сравнительный, историко-логический методы, необходимые для определения этапов развития женских статусов в христианстве, исламе и феминистской теологии.
Положения, выносимые на защиту
В контексте тендерных исследований религию (христианство и ислам) можно рассматривать как гендерную идеологию, метафизически оправдывающую тендерные различия.
Религия является семиотическим объектом, допускающим множественность интерпретаций со стороны феминистской теологии.
Христианство и ислам в России оказывают воздействие на формирование властной идеологии и возрождение патриархатных стереотипов в обществе.
9 Научная новизна исследования зафиксирована в следующих положениях:
впервые выявлены и сопоставлены теоретические позиции христианства, ислама и феминистской философии религии в определении тендерной сущности индивида;
вскрыты социально-философские истоки тендерного неравенства в христианстве и исламе;
определена зависимость модернизационных процессов при решении женского вопроса в христианской и исламской теологии от социального положения женщин в обществе;
впервые исследована категория «женского» в поле религии в виде разнообразных направлений феминистской теологии;
определены социальные механизмы влияния христианства и ислама в России на формирование тендерных стереотипов общественного сознания.
Рабочие определения.
Тендер - набор социокультурных характеристик, которые закрепляются за мужским и женским поведением.
Сексизм - идеология и практика дискриминации по признаку пола.
Сексуальная политика - парадигма социальной власти, способ контролировать женскую субъективность в соответствии с правилами патриархата.
Патриархат - система ценностей, определяющая господство мужчин над женщинами.
Феминистская теология - религиозное учение, выражающее стремление женщин создать возможности для объяснения, выражения и донесения их идентичности с помощью религиозных образов и символов.
Теоретическая и практическая значимость исследования. Теоретическое значение работы определяется следующими показателями: во-первых, религия рассмотрена как идеология, способная конструировать тендер, во-вторых, исследован религиозный социально-духовный женский
10 опыт в рамках логоцентрической культуры и как альтернатива ей - женский опыт духовности в контексте феминистской теологии. В-третьих, выявлено влияние религиозных стереотипов на общественное сознание российского народа.
Результаты диссертационного исследования могут быть использованы при разработке курсов по гендерологии и феминологин, философской антропологии, социальной философии, в исследовательской работе при создании региональных программ социального развития и воспитания религиозной толерантности, а так же используются автором при чтении лекций во Владивостокском государственном университете экономики и сервиса.
Структура и объём работы. Структура диссертации подчинена основным целям исследования и решению поставленных в нём задач. Диссертация состоит из введения, трёх глав, шести параграфов, заключения и библиографического списка. Содержание работы изложено на 175 страницах. Список литературы состоит из 173 наименований.
Апробация работы. Материалы, идеи и выводы диссертации нашли отражение в педагогической и научной деятельности автора.
IV Тендерная конференция «Гендерные отношения в современном обществе: глобальное и локальное» (Москва, 2005); IV Российский философский конгресс «Философия и будущее цивилизации» (Москва, 2005); Международные религиозно-философские чтения «Истоки агрессии и недоверия в современном мире, Владивосток, 2005); II Международная научно-практическая конференция студентов, аспирантов и молодых исследователей «Интеллектуальный потенциал вузов - на развитие Дальневосточного региона России (Владивосток, 2000).
Методология и основные положения диссертационного исследования изложены в опубликованных автором статьях и тезисах докладов, с которыми автор выступал на конференциях, а также в опубликованных автором статьях: «Ислам: Освобождение или покорность?» (Экономика.
Политика. Культура. - Владивосток, 2002. - № 1(4); Вступительный очерк и перевод статьи Азизах аль-Хибри «Исламское право» (Экономика. Политика. Культура. - Владивосток, 2002. - № 1(4); Вступительный очерк и перевод статьи Башарат Тайяб «Ислам» (Экономика. Политика. Культура. -Владивосток, 2002. - № 1(4); «Гендерные аспекты ислама» (Рук. депон. в ИНИОН РАН, 26.01.04. № 58507); «Гендерная асимметрия и христианская мифология» (Рук. депон. в ИНИОН РАН, 26.01.04. № 58508); «Гендерная асимметрия в христианстве» (Труды членов РФО. - Вып.8. - М.: Изд-во «Социум», 2004); «Перспективы женского опыта духовности: феминистский анализ» (Сборник материалов IV тендерной конференции. Гендерные отношения в современном обществе» глобальное и локальное. - М., 2005); «Женщина в исламе сквозь призму тендерных исследований» (Философия и будущее цивилизации. Тезисы докладов и выступлений IV Российского философского конгресса. Москва, 24-28 мая, 2005 г. - Т.5. - М: «Современные тетради», 2005); «Феминистские перспективы женской духовности» (Толерантность: приемы и решения. - Владивосток: ДВГТУ, 2005); «Женская покорность как идеал мусульманки» (Истоки агрессии и недоверия в современном мире. Между нар. религиозно-философ. чтения. Владивосток, октябрь 2005. - Владивосток: Изд-во ДВГУ, 2005); «Возможность «другого голоса» в теологии или феминистские рефлексии по поводу создания тендерной идентичности в религиозных структурах» (Вестник ВГУЭС. - Центр тендерных исследований. - Вып. 2. - Владивосток: Изд-во ВГУЭС, 2005); «Женское участие терроризме: религиозный опыт или дискриминация» (Социальная политика и социология. - 2006. - №4); «Гендерное неравенство в исламе: женский терроризм» (ЭНИ «Аналитика культурологи». - 2006. - 2(6). - Доступно из URL: hftp: //tsu, tmb .ru/c ulturo lo gy/j ouro а І /б/І ndex .htm I); «Влияние религиозности на гендерные стереотипы в России» (Вестник ВГУЭС. Центр тендерных исследований. - Вып. 4. -Владивосток: Изд-во ВГУЭС, 2006).
Онтологические основания положения женщины в христианстве
Исследование тендерной идентичности женщины в христианстве феминизм начинает с акта творения человека Богом. Данному событию не только в феминизме, но и в классической религиозной антропологии придается космический и онтологический смысл, так как оно вплетается в процесс сотворения мира, а, точнее сам мир создается для его владыки -человека. Два основных христианских мифа о сотворении людей имеют первостепенное значение для понимания идеологической подоплеки женской дискриминации в христианстве.
Из первой главы Бытия следует, что Бог сотворил весь мир из небытия, последовательно создавая растения, животных, и, наконец, человека для того, чтобы он «владычествовал над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над скотом, и над землёю, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле»3. Что особенно важно для нашего исследования, - мужчина и женщина, как гласит миф, создавались одинаково и одновременно, как венец всего творения. «И сотворил Бог человека по образу и подобию своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их»1.
Но во второй главе Священного писания существует иная версия сотворения мира и людей. Согласно ей, «создал господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лицо его дыхание жизни, и стал человек душою живою». Затем, «Господь Бог образовал из земли всех животных полевых и всех птиц небесных». «И нарече Адам имена всем скотем, и всем птицам небесным, и всем зверем земным. Адаму же не обретёся помощник, подобный ему» . Вся сотворенная живность не могла соответствовать требованиям, предъявляемым Адамом. Он нуждался в существе мыслящем, таком же, как он. «И тогда навёл господь Бог на человека крепкий сон; и когда он уснул, взял одно из рёбер его, и закрыл то место плотию. И создал господь Бог из ребра, взятого у человека, жену, и привёл её к человеку» .
Два указанных библейских предания о сотворении мира и человека, существенно отличаются друг от друга. Прежде всего, в обоих нарративах обращает на себя внимание противоречие в порядке расположения творений согласно их рангам. В первом из них Бог осуществляет акт творения как растянувшийся во времени эволюционный процесс, переходящий от низших видов животного мира к высшим формам жизни, представленным в завершающей части космической драмы сначала созданием мужчины, а затем - женщиной. По сути дела женщина, хоть и несколько позже во времени, завершает процесс творения. Без нее бытие мира оказывается несостоятельным, незавершенным.
Во втором нарративе мировая история представлена нисходящей линией - от мужчины к низшим животным и от них к женщине, которая, очевидно, знаменует собой самую низшую ступень божественного творчества. В нем ни слова не сказано о том, что женщина создана по образу и подобию Бога. Как отмечает Дж. Фрезер, резкое противоречие между рассказами объясняется их происхождением из разных источников. Рассказ о сотворении мира в первой главе восходит к так называемому жреческому кодексу. Повествование же о сотворении и человека и животных во второй главе восходит к так называемому Яхвисту, написанному несколькими столетиями раньше первого, вероятно в IX в. до н.э. Исследователь подмечает, что автор этого рассказа даже не пытается скрыть своего глубокого презрения к женщине, чья онтологическая природа не имеет собственной опоры, а зависит исключительно от чужой плоти, т.е. является частью, продолжением плоти Адама. Кроме женщины, ни одно живое существо не было воспроизведено таким образом, поскольку имеет собственную, независимую от какого либо другого, кроме божественного начала, природу. Дж. Фрезер отмечает, что данная легенда находит отражение не только в Ветхом Завете, но и в мифах других народов1.
Исследуя содержание вышеприведенных и противоречащих друг другу нарративов, А. Шаховцов находит им достаточно любопытное и примиряющее, на наш взгляд, объяснение. Оно находит свое выражение в мифе о первой жене Адама Лилит. Стих 27 первой главы Бытия, повествующий об одновременном создании мужчины и женщины, необходимо, как полагает А. Шаховцов, трактовать следующим образом: на шестой день были сотворены и Адам, и жена его, Лилит. «И сказал Господь Бог; не хорошо быть человеку одному; сотворим ему помощника, соответственного ему»2. Он создал женщину для Адама из земли, также как и самого Адама, и назвал ее Лилит. Созданные люди стали немедленно ссориться. Лилит, чувствуя свое сексуальное могущество, воспротивилась желанию Адама повелевать ею. Со словами: «Мы равны, так как оба были созданы из земли», Лилит покидает Адама, за что навечно осуждается христианским вероучением как дьявольская сила, нуждающаяся в укрощении и презрении. Потерпев неудачу в онтологическом эксперименте, Бог творит следующую женщину не из материала, использованного для создания Адама, а из ребра первого человека, чем сразу определяет иерархический порядок космической гармонии1. Таким образом, отмечает российская исследовательница Е. Черномазова, сотворяется новая сущность - человек, -имеющий два проявления, два полюса - мужской и женский2. По сути, речь идет о создании совершенного андрогинного субъекта, который, одновременно, может быть и носителем будущей половой гармонии, и дихотомии будущего тендерного порядка.
Андрогинный субъект, и это, по-видимому, понимали создатели Библии, не отвечал складывающемуся тендерному порядку. Андрогинность не позволяла четко определить тендерную идентичность реальных мужчин и женщин в рамках устоявшейся к моменту появления Священного писания патриархатной системы отношений между полами. Видимо поэтому, вольно или невольно, но последней точкой мироздания стало отделение женского от мужского через создание женщины.
Проявление социальной активности женщины в христианстве
При исследовании статуса женщин в христианской теологической трактовке весьма важным представляется выяснение следующего вопроса: может ли женщина в христианстве претендовать на участие в общественной сфере подобно мужчине, т.е. претендовать на социальное равенство?
Решение данного вопроса во многом зависит от конфессиональной принадлежности богословов и отношения к таким понятиям как «социальная доктрина» и «социальное учение». В рамках социальных учений богословы могут размышлять над разными вариантами решения актуальных социальных проблем, но, во избежание плюрализма мнений, обязаны следовать доктринам, в которых выражена официальная позиция церкви по тем же вопросам.
Официальная социальная доктрина Римской католической церкви по поводу женского вопроса была впервые изложена в энциклике папы Льва ХШ (1878-1903) «Новые вещи» (1891 г.). Возрастание роли женщины в экономической, социально-политической и культурной жизни потребовало от католической церкви определённого пересмотра концепции женского вопроса, уходящего своими корнями в средневековую философию христианских теологов и философов, папские энциклики и решения специальных синодов и епископов. В них женщина трактовалась как неполноценное существо, функции которого как жены, родительницы, подчинённой мужу помощницы, строго регламентировались. На рубеже XIX-XX вв. Ватикан не мог игнорировать новые социальные запросы прихожан и реагировал на них созданием массовых женских католических организаций и широкой дискуссией о назначении женщины, семьи и брака в планах Бога.
Обращаясь к истории вопроса, мы можем отметить, что в довоенный период позиция церкви оставалась традиционной. В энциклике «Священный брак» (1930 г.) папа Пий XI ещё раз напомнил о том, что церковь традиционно исходит из признания власти мужа в семье, подчинённого положения женщины в браке и осуждает светскую идею женской эмансипации.
В годы Второй мировой войны, когда женщины во многих странах Европы были втянуты в процесс общественного материального производства, церковь, в лице папы Пия XII вынуждена была признать как реальность необходимость внедомашнего труда женщин. Тем не менее, и он сам, несмотря на заявление о признании социальной значимости роли женщины, и католическая литература 50-х гг. XX в. склонны были утверждать, что «естественным признанием» и назначением женщины является домашний труд, и что женщина, работающая на производстве, стоит пред опасностью утраты своей личности.
В период обновления, начало которого связано с деятельностью папы Иоанна ХХШ, церковь вынуждена была внести изменения в свою доктрину и впервые призвала женщин к активному участию в общественной жизни. В энциклике «Мир на земле» (1963 г.) Иоанн ХХШ называет знамением нашего времени вклад женщин в общественную жизнь, дает ему высокую оценку и объявляет справедливым требование признания их прав и обязанностей, достойных их человеческой личности. Однако, несмотря на новые акценты, позиция церкви, изложенная в энцикликах Иоанна ХХШ и его преемника папы Павла IV, в материалах II Ватиканского собора, оказалась непоследовательной. В дискуссиях на соборе вопросы роли женщин, семьи и брака, регулирования рождаемости затрагивались неоднократно, но из-за разногласий не получили однозначного решения. К широкому обсуждению этих проблем теологи приступили, в основном, после собора. Импульсом к привлечению всеобщего внимания к данной проблеме стала всецело посвященная «теологии семьи» энциклика папы Павла VI «Жизни человеческой» (1968 г). Энциклика содержит неоднократные ссылки на печально известную энциклику «Священный брак», в которой папа Пий XI напомнил, что церковь традиционно исходит из признания власти мужа в семье. Энциклика определяет главной целью христианского брака рождение потомства, как можно более многочисленного. Решение супругов регулировать деторождение энциклика квалифицирует как зло. Папский документ выступает не только против контрацепции, но и запрещает вмешательство врача даже в тех случаях, когда лишь оно может сохранить жизнь беременной женщины. Таким образом, энциклика в определённом смысле явилась отходом от позиции и духа II Ватиканского собора, когда казалось, что церковь увидела в женщине равноправного члена общества и семьи. Но, выступая в конце 70-х гг. XX в. перед членами ватиканской комиссии по изучению положения женщин в обществе и церкви, папа Павел VI подчеркнул, что важнейшей областью общественной и религиозной деятельности женщины является семья - «домашняя церковь». На второе место в числе задач женщины папа поставил обучение детей вере, воспитание их в религиозном духе, участие в работе общественно-христианских организаций, и лишь на третье - сугубо мирские дела1.
Своё дальнейшее развитие теологическая интерпретация вопросов личности женщин, семьи и брака, супружеской любви и регулирования рождаемости получает в работах папы Иоанна Павла II. Роль женщины в семье и обществе, согласно Иоанну Павлу II, сводится к функции «детородного существа».
Реформаторское движение в исламе и решение женского вопроса
В XIX-XX вв. началась модернизация ислама, в процессе которого мусульманские реформаторы и просветители призывали к просвещению женщин, к преобразованию её быта на европейский манер. Мусульманское же духовенство, осмыслив, что остановить движение за женское равноправие невозможно, решило направить его в нужное для ислама русло.
На состоявшейся в Бандуге Первой Афро-Азиатской исламской конференции (ААИК) в 1965 г. впервые в истории международных мусульманских конференций была принята резолюция «О положении мусульманских женщин». Правительствам мусульманских стран было предложено рассмотреть вопрос об улучшении положения и условий жизни мусульманок.
Современные мусульманские идеологи рассматривают вопрос о социальном положении женщины на основе таких сур Корана, как: «О люди, Бойтесь вашего Господа, который сотворил вас из одной души и сотворил из неё пару ей, а от них распространил много мужчин и женщин»1, «Они спрашивают твоего решения о женщинах. Скажи; «Аллах даёт вам решение о них и то, что читается вам писании, - о сиротах из женщин, которым вы не даёте того, что предписано им, желая жениться на них, и о слабых детях, и чтобы вы устраивали детям справедливость. Что бы ни сделали хорошего, -ведь Аллах знает об этом», «Аллах привёл притчей для тех, которые не веровали, жену Нуха и жену Лута. Обе были за рабами из Низших рабов праведных, и обе изменили им. Но не в чём не избавили они себя от Аллаха, и сказано было: «Войдите в огонь вместе с входящими!» , «И приводит
Аллах притчей для тех, которые уверовали, жену Фирауна. Вот она сказала: «Господи! Сооруди мне у себя дом в раю, и спаси меня от Фирауна и его дела, и спаси меня от народа неправедного»1, «Поистине, мусульмане и мусульманки, верущие и верующия, обратившиеся и обратившияся, верные и верныя, покорные и покорныя, дающие и дающия милостыню, постящиеся и постящияся, хранящие своё целомудрие и хранящйя, поминающие и поминающия Аллаха много, - уготовал им Аллах прощение и великую награду!»2, «О пророк! Когда придут к тебе верующие женщины, присягая тебе в том, что они ничего не будут придавать Аллаху в сотоварищи, и не будут красть, прелюбодействовать или убивать своих детей, и не будут приводить лжи..., и не будут ослушиваться тебя в одобряемом, то прими их присягу и проси для них прощения у Аллаха, - ведь Аллах - прощающий, милосердный!»3. Они утверждают, что именно в этих сурах Коран уравнивает женщин и мужчин в правах. Их равенство начинается с того момента, когда они совместно присягнули пророку в покорности и послушании. Исходя из новой интерпретации равенства в вере, некоторые идеологи делают вывод о тендерном равенстве в общественных делах .
Но не все теологи согласны с такой точкой зрения. Так, например, Исмаил Кашмир, не обходя вниманием вопрос о тендерной асимметрии в социуме, видит его, все-таки, в выполнении религиозных предписаний . Его поддерживает Сайд Кутб, занимающий твердую ортодоксальную позицию. Он настаивает на том, что ислам давно предоставил равные права мужчинам и женщинам. Но женщины по своей природе существа эмоциональные и, поэтому, им необходима защита и опора со стороны мужчин в исполнении религиозных и общественных обязанностей, во владении собственностью и финансовых расходах1. Дополняя своих единомышленников, доктор Фатхи ад-Дарини отвергает любую критику в адрес ислама и утверждает, что его религиозные нормы создают все предпосылки для социального равенства между мужчиной и женщиной. Но равенство это он трактует вполне традиционно, т.е. как равенство неравных по своей природе субъектов. Он постоянно подчёркивает превосходство мужчин над женщинами, апеллируя к такому изречению Корана как «мужчина над вами степень» при решении семейных проблем .
Большое внимание женскому вопросу уделял мусульманский теолог Махмуд Шальтут. Он приветствовал социальное равенство мужчин и женщин, подтверждая свои слова ссылкой на Коран: «Он - тот, кто сотворил вас из единой души и сделал из неё супругу, чтобы успокаиваться у неё. Когда же он её покрыл, она понесла лёгкую ношу и шла с ней; когда же она отяжелела, они оба воззвали к Аллаху, Господу их: «Если Ты даруешь нам праведного, мы будем Тебе благодарны!»3. Он доказывал обоснованность претензий женщин на участие в общественно-полезном труде, но, правда, с большой оговоркой. Женщина, по его убеждению, не может претендовать на самоусовершенствование и повышение своих профессиональных навыков, так как она «не имеет права желать такой работы, которая выше её природных способностей»4.
Феминистская теология как культурная наррация
Появление феминистской теологии относят к 60-м гг. XX века2. Ее развитию в Западной Европе, способствовал Второй Ватиканский собор, подтолкнувший исследователей, прежде всего из числа женщин, к реинтерпретации основных христианских символов, восстановлению «истинной» природы Церкви и развитию феминистской этики. Аналогичные темы характерны как для российской христианской и мусульманской феминистской теологии, так и для восточной.
На развитие феминистской теологии огромное значение оказала ревизия классических религиозных источников со стороны постмодернистов. В традиционном академическом толковании Библии преобладал историко-критический метод. Этот подход, возникший в XIX веке, подчёркивал важность применения критических и исторических методов, таких как установление культурно-исторического фона евангельских рассказов. Развитие структурализма и постструктурализма в 1970-1980 гг. поставило этот метод под сомнение.
Ряд ведущих литературных критиков 1980-х гг., например, Г. Блум и Ф. Кермоуд, вторглись в область толкования Библии, высказали свои сомнения по поводу таких понятий как «официально узаконенное» или «научно-респектабельное» толкование Библии1. Постмодернизм крайне подозрительно относится к библейским текстам, находя в нем смыслы, навязанные церковными властями либо академическими кругами. Анализ властных отношений между интерпретаторами и общественностью, проведённый М. Фуко, поднял ряд вопросов о потенциально репрессивной роли «официальных» толкователей Библии2. Работы Ж. Дерриды поставили вопрос о том, как различные толкования библейских текстов могут привести к противоречивым прочтениям Священного Писания3. Ж. Ф. Лиотар высказал предположение, что великие библейские повествования, служат лишь увековечиванию светских идей, свободно основанных на этих повествованиях. Тем самым, он поставил вопрос о том, как можно истолковать Библию, чтобы опровергнуть, а не подтвердить исходные посылки западного мышления.
Постмодернизм по своей природе враждебно относится к «систематизации» или к любым претензиям на истолкование смысла. Работа М. Тейлора «Блуждание» представляет собой пример воздействия постмодернизма на систематическое богословие. Образ «блуждания» -вместо более традиционных подходов к построению богословских систем -приводит Тейлора к антисистематическому богословию, предполагающему многозначные подходы к вопросам об истине и смысле5. Философские концепции постструктурализма Ж. Дерриды, психоанализа Ж. Лакана, «археологии власти» М. Фуко, символизма Р. Барта, а также лингвистическая критика значений сыграли важнейшую роль в становлении западноевропейской и российской феминистской теологии. Рассматривая влияние постструктурализма на феминистскую критику И. Ильин отмечал, что «именно Деррида охарактеризовал основную тенденцию западноевропейской культуры, её основной способ мышления как западный логоцентризм, т.е. как стремление во всём найти порядок и смысл, во всём отыскать первопричину и тем самым навязать смысл и упорядоченность всему, на что направлена мысль человека. При этом, вслед за Лаканом, он отождествил патернальный логос с фаллосом как его наиболее репрезентативным символом и пустил в обращение термин «фаллологоцентризм», подхваченный феминистской критикой»1. Если же обратиться к теории Р. Барта, то, как отмечает феминистка И. Жеребкина, тезис о «смерти автора» т.е. об отсутствии фигуры привилегированного авторства в культуре, в бартовской теории текста оказался важным для феминистских теоретиков по двум основным причинам: во-первых, позволил поставить методологический вопрос о тендерной маркировке авторства, т.е. о специфическом «женском авторстве» в культуре (в противовес концепции сексуальной нейтральности или индифферентности автора, скрывающей, по мнению феминистских теоретиков, безусловный приоритет в традиционной культуре мужского авторства над женским); во-вторых, отказ от позиции единственного значения в тексте, носителем которого традиционно считался автор, позволил признать возможность множества текстуальных интерпретаций, а значит возможность феминистской интерпретации и апроприации традиционных текстов культуры2.
