Содержание к диссертации
Введение
I глава. Англоязычные протестантские общины в религиозной жизни Петербурга начала XX века. Стр. 15
1.1. Англоязычные протестантские конфессии и вероисповедная политика Российского империи Стр. 15
1.2. Общая характеристика англоязычных религиозных общин Петербурга в начале XX века . Стр. 50
II глава. Вероучение и миссионерская деятельность методистов в Санкт-Петербурге в начале XX века . Стр. 98
III глава. Салютизм как фактор социальной деятельности Санкт-Петербургского отделения Армии Спасения в начале XX века. Стр. 154
Заключение. Стр. 188
Приложение. Стр. 196
Список источников и использованной литературы Стр. 204
- Англоязычные протестантские конфессии и вероисповедная политика Российского империи
- Общая характеристика англоязычных религиозных общин Петербурга в начале XX века
- Вероучение и миссионерская деятельность методистов в Санкт-Петербурге в начале XX века
- Салютизм как фактор социальной деятельности Санкт-Петербургского отделения Армии Спасения в начале XX века.
Введение к работе
Актуальность.
Актуальность исследования англоязычных общин Санкт-Петербурга начала XX века обусловлена современным состоянием религиозной жизни города. Политические изменения 90-х годов в России отозвались значительными сдвигами в общественной и религиозной жизни страны. Одним из результатов приобретённой свободы стало возобновление в России, и в Санкт-Петербурге в частности, деятельности прекративших в 30-е гг. своё существование религиозных организаций, а также появление многочисленных новых религиозных обществ и церквей, родиной которых, по большей части, являются страны Западной Европы и Америки.
Далеко не все из появившихся в последнее десятилетие протестантских общин Петербурга действительно новы для России и нашего города. История некоторых из них, укоренившихся к началу XX века в Санкт-Петербурге, была прервана революционными событиями, и на протяжении долгих лет оставалась вне сферы внимания исследователей.
Недостаточная изученность англоязычных протестантских общин Петербурга начала XX века представляется одной из актуальных проблем современного религиоведения. Российские исследователи ощущают нехватку точной и полной информации об истории их возникновения, путях проникновения в Россию, численности, социальном и национальном составе, внутреннем устройстве и управлении, особенностях вероучения, определивших цели и специфические направления общественной деятельности и социальной работы. До сих пор остается невыясненным вопрос об их положении с точки зрения законодательства Российской империи начала XX века и тех юридических основаниях, на безе которых они развивали свою работу. Особый интерес представляет вопрос культурного и конфессионального взаимодействия англоязычных протестантских общин с русским населением и православной церковью.
Настоящее диссертационное исследование призвано восполнить этот пробел в отечественном религиоведении и стать основой для дальнейшего исследования некоторых современных направлений протестантизма в Петербурге и России в целом. Полученные в ходе исследования материалы помогут проследить преемственность в религиозной жизни Петербурга начала и конца XX столетия, а анализ опыта составления вероисповедного законодательства царским правительством может быть полезным при оценке современных законопроектов в области религии.
Степень научной разработанности проблемы.
В отчественном религиоведении существует немало ценных исследований, посвященных изучению протестантизма, как в философском, так и в историческом аспектах. Это труды В.И.Гараджи, Добренькова В.И., Габинского Г.А., Лялиной Г.С., Клибанова А.И., Крянева Ю.В., Митрохина Л.Н., Радугина А.А., Ревуненковой Н.В., Филимонова Э.Г., Чанышева А.Н. и др. Однако проблема значения религиозно-нравственных принципов для определения целей и задач миссионерской и салютистской практик англоязычных протестантских организаций в Росссии вообще, и в Петербурге, в частности, не была предметом специального научного рассмотрения. До сих пор в отечественном религиоведении не было исследований, посвященных сравнительному анализу общественной деятельности англоязычных протестантских общин. Не получила широкого отражения в литературе и история возникновения и деятельности англоязычных общин Петербурга начала XX века.
В историографии изучения англоязычных протестантских организаций в Петербурге можно выделить три группы работ. Во-первых, это имеющиеся в отчественной историографии исследования, посвященные общей истории протестантизма и правовому положению протестантов в России. В вышедшей в свет в 1880 году работе И.Соколова «Отношение протестантизма и России в XVII и XVIII веках» были сформулированы основные проблемы изучения истории протестантизма в нашей стране: как давно и откуда появились протестанты в России, какое положение они занимали и в какой мере пользовались религиозной свободой, как к протестантизму относилось русское общество и православная церковь. Большая заслуга в деле собирания и публикации документов и фактов, связанных с историей протестантов в России принадлежит Дм. Цветаеву, выпустившему в 80-90-х годах XIX столетия целую серию трудов, по истории протестантизма в России. Следует отметить работы Н. Д. Кузнецова, целью которого было проследить управление делами иностранных исповеданий в России в его историческом развитии с XVI века до момента выхода в свет XI тома «Свода законов Российской империи» в 1857 году. Правовое положение протестантов в России было основной темой работ таких крупных отечественных исследователей начала XX века как Т.И. Буткевич и М.Е. Красножён. Особое место принадлежит в этом кругу опубликованным лекциям профессора Горчакова по церковному праву, которые он читал в 1894-95 годах в Санкт-Петербургском университете.
Деятельности царского правительства в области вероисповедного законодательства в период с 1900 по 1917 год были посвящены работы М.И. Одинцова, В.К. Пинкевича, О.Ю. Редькиной, Ю. С. Белова. Однако вопросы, связанные с законодательным положением англоязычных протестантских организаций, в отличие от более многочисленных общин баптистов, адвентистов и евангельских христиан, оказались вне сферы внимания исследователей.
Во-вторых, это труды по истории отдельных петербургских англоязычных общин и религиозных обществ начала XX века. История англикан в Санкт-Петербурге стала предметом изучения британского исследователя, профессора Кембриджского университета, Энтони Кросса. Этой теме посвящена его книга "По берегам Невы"1, отдельная глава которой повествует об истории англиканской церкви в Санкт-Петербурге в XVIII веке. В отчественной литеатуре имеются три работы, посвященные деятельности Армии Спасения, все написаны с православных позиций. Первая вышла в свет в 1899 г, ее автором был протоиерей А. Рождественский, вторая - в 1905 году в Казани. Ее автором был профессор Cross A. By the banks of the Neva. Cambridge. 1997
Казанской духовной академии Вл. Керенский. Следующая публикация на данную тему появилась лишь много лет спустя. В 1998 году в журнале "Нева" была напечатана статья архимандрита Августина (Никитина), рассматривавшего материалы журнала "Вестник спасения". Полностью неосвещёнными в отечественной историографии оказались вопросы, связанные с историей возникновения и деятельностью петербургской методисткой епископской церкви.
К третьей группе могут быть отнесены статьи справочного характера, содержащиеся в энциклопедическом словаре "Христианство", «Encyclopaedia Britannica», «Encyclopaedia of Religion and Ethics», а также креведческие материалы, содержащиеся в труде Антонова В.В. и Кобак А.В «Святыни Санкт-Петербурга» и в очерках по истории петербургских храмов С. Шульца.
Цели и задачи.
Целью работы является комплексное религиоведческое исследование вероучения и социальной деятельности протестантских англоязычных общин Санкт-Петербурга в период с 1900 по 1917 год. Для достижения поставленной цели предполагалось решение следующих задач: провести сравнительный анализ англоязычных протестантских общин Петербурга начала XX века, охарактеризовав основы вероучения, историю появления в Санкт-Петербурге, правовое положение, управление, численность, национальный и социальный состав выявить религиозно-нравственные основания социальной деятельности англоязычных протестантских общин Петербурга определить основные направления социальной деятельности англоязычных протестантских общин Петербурга
Методология исследования обусловлена целью и задачами диссертации, а также особенностями исследуемого материала. Исследование вероучения и социальной деятельности протестантских общин требует комплексного религиоведческого подхода, предполагающего сравнительно-исторический, типологический, функциональный и социально-философский анализ. При изучении поставленных проблем автор исходил из принципов историзма, целостности и научной объективности.
Источники исследования.
Использованные для работы над диссертацией источники можно разделить на несколько групп. Первой - самой обширной, информативной и ценной группой источников являются архивные материалы. В ходе работы в Российском государственном историческом архиве были обнаружены многочисленные ранее неопубликованные документы Министерства внутренних дел, департамента духовных дел иностранных исповеданий и департамента полиции, касающиеся правового положения, вероучения и деятельности англоязычных протестантских общин Петербурга. В диссертации использованы материалы, освещающие вопросы правового положения и устройства инославных церквей и общин в Российской империи, руководящие разъяснения и директивы Министерства внутренних дел о сектантах, и инославных в том числе, документы, иллюстрирующие процесс составления новых законопроектов об инославных религиозных общинах и обществах.
Вторую группу источников составляют печатные издания: а) периодические издания, осуществляемые религиозными общинами: прежде всего, ежемесячный журнал общины методистов "Христианский поборник", выходивший в свет в Санкт-Петербурге с 1909 по 1917 год, и печатный орган петербургского отделения Армии Спасения - "Вестник спасения", издававшийся в Санкт-Петербурге с 1913 по 1919 год ; б) литература религиозно-просветительской направленности, издаваемая исследуемыми религиозными общинами ( "Методисты. Кто они и чего хотят". "Сущность вероучения". "Проповеди Джона Веслей", "Армия Спасения. Её возникновение, распространение и цели" и т.д. ); в) газетные публикации начала XX столетия, посвященные вопросам свободы совести и вероисповедания в России, положения сектантов и инославных исповеданий в пределах Российской империи.
Третью группу источников составляют законодательные акты и опубликованные материалы статистических исследований.
Основные положения исследования, выносящиеся на защиту:
1.История отношений российского государства к инославным исповеданиям, составной частью которых были англоязычные протестантские конфессии, прошла несколько этапов. Период с середины XVI столетия до эпохи правления Петра I и характеризуется, проникновением и распространением протестантизма в России. Отношение государства к нему определялось формулой: охранение господствующей православной церкви и невмешательство во внутреннюю церковную жизнь пребывающих в России иностранцев. Второй этап охватывает период с эпохи правления Петра I до царствования Екатерины II. Он характеризовался появлением одного из первых законодательных актов, способствовавших оформлению юридического положения протестантских исповеданий в России, и расширением их прав. Третий этап в развитии российского законодательства по вопросу управления протестантскими исповеданиями приходится на период от Екатерины II до 1857 года (времени выхода в свет XI тома свода российских законов). Главным событием этого этапа стала реформа управления делами иностранных исповеданий 1832 года. Важнейшим событием четвертого этапа в истории отношений государства и протестантских исповеданий в России стало издание в 1896 году "Устава духовных дел иностранных исповеданий ", который окончательно зафиксировал юридическое положение перечисленных в нём инославных общин в Российской империи.
Начало пятому этапу было положено Указом Николая II от 12 декабря 1904 года и Манифестом от 26 февраля 1905 года, в которых в целях усовершенствования государственного порядка ставилась задача устранить религиозные стеснения и расширить права вероисповеданий. Этот этап, продолжавшийся до февраля 1917 года, ознаменован публикацией двух важнейших для жизни англоязычных протестантских общин Петербурга законодательных актов: Указа от 17 апреля 1905 года об укреплении начал веротерпимости и Указа от 10 октября 1906 года "О порядке устройства последователями старообрядческих согласий и отделившихся от православия сектантами общин, а так же о правах и обязанностях сих лиц". Анализ делопроизводства Министерства внутренних дел департамента духовных дел иностранных исповеданий показывает, что российским законодательством начала XX века под сектантством подразумевалась обширная и разноликая группа верующих, отделившихся от официальных церквей (православной, католической, лютеранской, реформатской или англиканской) и непризнающих церковной иерархии и таинств. На практике это проявлялось в том, что к числу сектантов относились любые религиозные объединения, незафиксированные Уставом иностранных исповеданий 1896 года. На этом основании под определение "секта" попадали все англоязычные протестантские общины, за исключением англиканской общины.
2. На начало XX века в религиозной жизни Петербурга были представлены 6 англоязычных протестантских общин: община англикан, община петербургской Британско-Американской конгрегационной церкви, община Британско-Американской церкви при Александровском заводе, община епископальных методистов, петербургское отделение Армии Спасения, Кафолическо-апостольская община, община Христианской науки. Эти общины объединяет общее происхождение, особенности управления, а также особенности правового положения, выраженные в отсутствии правовой базы и неподотчётности протестантских англоязычных общин Петербурга начала XX века российским правительственным или духовным властям. Большинство протестантских англоязычных общин Петербурга составляли, в основном, британцы, американцы, немцы, шведы, финны. Национальный состав общин методистов и Армии Спасения, был смешанным и включал в отдельные моменты их существования представителей девяти национальностей. Однако и в случае смешанного состава общин, организационное ядро и руководство были представлены иностранцами. Иноземный национальный состав, чуждые для православного сознания протестантские догматы веры и иностранный язык богослужений были естественными преградами на пути роста их численности
3.Миссионерская деятельность и социальная работа англоязычных протестантских общин базировалась на основных принципах их вероучений. В основе вероучения методизма лежат три фундаментальных концепции: о всеобщем характере спасающей милости Бога или учение о предваряющей благодати; учение об интуитивной уверенности в своем спасении, являющейся плодом веры; учение о христианском совершенстве, обретаемом в святости. Согласно методизму, важнейшим свидетельством истинной веры является истинно христианская жизнь, понимаемая как выполнение нравственного закона и служение обществу. Эти принципы определили социальную позицию церкви и практическую направленность её деятельности.
Социальная и филантропическая направленность деятельность Армии Спасения определяется особенностями её религиозной доктрины, одним из основополагающих тезисов которой является учение о том, что чистоту и высоту своей веры надо постоянно доказывать добрыми делами, проповедью и подвигом. Основанное на общих для протестантизма догматах, вероучение салютизма развито довольно слабо и представляет собой свод обязательных для всех членов Армии Спасения нравственных истин. В основе религиозно-этического учения Армии Спасения лежат три начала: мысль о том, что человеку "должно родиться свыше", пережить обращение; каждый член Армии должен отдавать все свои усилия на дело спасения гибнущих, т.е. обращения людей к действительной и живой вере в христианские истины; главным средством осуществления этой цели Армия Спасения рассматривает социальную работу; военная организация Армии на основе безусловного, хотя и добровольного, повиновения и "святой" образ жизни её членов.
4. Активная миссионерская деятельность методистской епископальной церкви на территории Российской империи началась в начале XX века в Гельсингфорсе. Проповедь методизма устами первого евангельского проповедника для русских А. И. Иванова носила синкретический характер и представляла собой неорганичное соединение вероучительных положений методизма, евангельского христианства и учения о дарах святого духа, а так же социальной проповеди антимилитаризма и критики существующего строя. Этот факт истории методизма в России служит наглядной иллюстрацией к тем процессам, которые происходили в «русском сектантстве» в начале XX века, когда на российской почве рождались и укреплялись новые религиозные организации протестантского толка. Их размежеванию и самоопределению предшествовал этап, на котором они выступали с общей для них проповедью Евангелия как единственно возможного пути к спасению.
5. Методисты в России ставили перед собой три главных цели: первая цель имела узко религиозный смысл и заключалась в личном пробуждении, воскрешении жизни духа и обретении спасения; вторая миссия методизма сводилась к "победоносному установлению христианской цивилизации и преобладающего влияния христианского духа на все виды человеческой жизни"; третья — ежечасное служение совершенной реализации духа в коллективной жизни человечества. Главным средством достижения поставленных целей должна была быть проповедь Евангелия и вселенского братства, через социальную работу и благотворительность. В петербургской общине методистов можно выделить три направления миссионерской деятельности: социальная работа или благотворительность; Воскресная школа и образовательные программы, связанные с изучением Библии и английского языка; издательская деятельность.
6. В условиях Первой мировой войны благотворительность и участие петербургских методистов в международных гуманитарных проектах стало заметным фактором общественного и религиозного сближения Соединённых Штатов Америки и России. В ходе своего развития национальный состав петербургской общины методистов претерпел значительные изменения - многонациональная в первые годы своего существования община, вскоре превратилась в центр, вокруг которого кипела жизнь американской колонии в Петербурге-Петерограде. Тем самым петербургская община епископальных методистов отразила общую для американского епископального методизма тенденцию превращения методистских миссий в проводник политических и экономических интересов Америки в различных регионах мира, в центр, вокруг которого шло формирование американской колонии. Появившиеся в методистской прессе после событий февраля 1917 года заметки свидетельствуют, что проявляемая ранее методистами лояльность к российским властям была в большей мере следствием вынужденного конформизма, чем согласия с существующим режимом.
7.Основными направлениями деятельности Петербургского-Петерградского отделения Армии Спасения были: издание и распространение литературы религиозно-нравственного характера, как важнейшее направление их социальной деятельности и самый доступный способ широкой евангелизации населения; проведение открытых религиозных собраний, уличных митингов и шествий; активная работа на ниве благотворительности (действовали станции слёма, в годы I мировой войны в Петрограде были открыты приюты для беженцев, организована детская летняя колония). Однако Армия Спасения не вылилась в России в широкое народное движение, вопреки проявляемому ею конформизму и активной благотворительной деятельности.
Новизна диссертационного исследования.
В данном диссертационном исследовании впервые в отечественном религиоведении на основе ранее неопубликованных архивных материалов осуществлено целостное исследование вероучения и социальной деятельности англоязычных протестантских общин Петербурга в первой четверти XX века. Научная новиза данного исследования заключается в том, что в нем - выявлены особенности отношения государства к англоязычным протестантским конфессиям в России, связанные с определением их юридического статуса, и их зависимость от общих тенденций в вероисповедной политике российской империи дана общая характеристика англоязычных протестантских общин Петербурга: англиканской церкви, методистов, Армии Спасения, Христианской науки, ирвингиан и конгрегационалистов (время возникновения, пути проникновения, численность, организационная структура, управление, социальный и национальный состав, сведения о вероучении, храмы) показано, что эти общины объединяло общее происхождение, особенности правового положения и управления, а также то, что иноземный национальный состав, чуждые для православного сознания протестантские догматы веры и иностранный язык богослужений были естественными преградами на пути роста их численности показано, что первые проповеди методизма в России имели синкретический характер и представляли собой соединение вероучительных положений методизма и евангельского христианства, а также социальной проповеди антимилитаризма и критики существующего строя доказано, что миссионерская деятельность и социальная работа англоязычных протестантских общих базировалась на основных принципах их вероучений. Подвижнический потенциал методизма и его активная миссионерская направленность определялись принципом «вера, действующая любовью». Социальная и филантропическая направленность деятельность Армии Спасения определялась религиозно-этическим учением о том, что чистоту и высоту своей веры надо постоянно доказывать добрыми делами, проповедью и подвигом.
Теоретическая и практическая значимость.
Полученные в ходе исследования результаты и выводы значительно углубляют и расширяют современные научные представления о Петербурге как поликонфессиональном и многонациональном городе. Содержащиеся в исследовании материалы, выводы и обощения автора могут стать отправной точкой для проведения новых изысканий в области изучения протестантского движения в Петербурге и в России в целом. Результаты диссертационного исследования могут быть использованы религиоведами и культурологами при написании научных работ по протестантизму, церковно-государственным отношениям и свободе совести в России, а также для разработки и преподавания курсов по истории и философии религии, религиоведению, истории культуры Петербурга.
Англоязычные протестантские конфессии и вероисповедная политика Российского империи
История отношений государства к инославным исповеданиям в России, составной частью последних были и англоязычные протестантские конфессии, насчитывает не один век и прошла несколько этапов. Первый этап охватывает период с середины XVI столетия до эпохи правления Петра I. Проникновение протестантов в Россию началось практически одновременно с распространением нового вероучения в странах Западной Европы. Ещё при жизни Лютера в Москве появились первые правильно организованные протестантские общины1. Поток лекарей, аптекарей, торговых и военных людей, художников и ремесленников из охваченных Реформацией стран в Россию начался в последние годы царствования Василия Ивановича и принял более широкий размах в правление Ивана Грозного. Тогда же в царствование Ивана Грозного в России была учреждена британской факторией в Архангельске и Англиканская церковь. Через английского посла Рандольфа британская Англо-Русская торговая компания выхлопотала царскую грамоту, в которой говорилось, что представителям компании в России дозволяется "хранить свой собственный закон и никто из наших да не принуждает их против воли к нашему закону"2. Приток протестантов в Россию особенно увеличился в годы разразившейся в Европе Тридцатилетней войны. Некоторые из них были специально выписаны из-за границы в Россию на службу, другие -искали убежище от преследований за религиозные убеждения, которым подверглись на родине. Видя в иностранных специалистах "пособников и споспешников в развитии общественной жизни", государство руководствовалось в своих действиях словами из ответа царя Фёдора Иоановича английскому послу Флетчеру, "государю нашему до их веры и дела нет: многих вер люди живут в государя нашего государстве, всякий живёт в своей вере"3, и предоставляло переселившимся протестантам свободу вероисповедания и богослужения с правом строительства храмов с колокольнями и назначения из-за границы пасторов, тем более что по духу своего вероучения они не вмешивались в политические вопросы и не отличались активным прозелитизмом. Московское правительство недоверчиво относились к духовенству римско-католической церкви и взяло за правило вызвать с запада иностранцев преимущественно протестантского вероисповедания4. Однако и тем, и другим власти решительно запрещали пропаганду и распространение среди населения своих вероучений и строго преследовали как распространение, так и уклонение в иную веру5. Управление иностранными исповеданиями на этом этапе отсутствовало. Отношение государства к ним определялось формулой -"охранение господствующей православной церкви и невмешательство во внутреннюю церковную жизнь пребывающих в Россию иностранцев"6. Инославные вероисповедания, представленные главным образом лютеранами, реформатами и англиканами находились на положении терпимых. Такое отношение властей к инославным исповеданиям стало причиной появления на рубеже XIX-XX веков мнения, что русская православная церковь и светская власть "не прибегали к насильственным мерам по отношению к представителям иных исповеданий", даже в то время, когда "ни одна из неправославных христианских религий не могла похвастаться подобным высоко гуманным и христианским отношением к представителям других христианских вероисповеданий"7. Новый этап в истории отношении государства и протестантских общин в России начинается с эпохи преобразований Петра. Одним из первых законодательных актов, способствовавших оформлению юридического положения протестантских исповеданий, был манифест Петра I от 16 апреля 1702 года о вызове иностранцев в Россию с обещанием им свободы исповедания. Подчёркивая своё стремление сохранять внутреннее спокойствие, защищать государство от внешних нападений, всячески улучшать и распространять торговлю и управлять государством так, что бы все подданные "более и более приходили в лучшее и благополучнейшее состояние", Пётр I данным указом не только закрепил упразднение "древнего обычая, посредством которого совершенно воспрещался иноземцам свободный въезд в Россию", но и расширил это повеление так, чтобы "всяк и каждый, имеющий намерение сюда ехать для поступления на службу ... никоим образом препятствия или беспокойства причинённого не был" и принят был "со всякой милостью". С этой целью второй пункт манифеста провозглашал "введение свободного отправления богослужений всех других, хотя с нашей церковью несогласных христианских сект". В нём говорилось, что власть в России не желает "неволить совесть человеческую и охотно предоставляет каждому христианину на его ответственность" определять пути спасения своей души . Со своей стороны она обязалась "крепко смотреть, чтобы по прежнему обычаю никто, как в своём публичном , так и в частном отправлении богослужения обеспокоен не был, но при оном содержан и противу всякого помешательства защищен был". Инославным христианам для удовлетворения своих религиозных нужд предоставлялось право возводить церкви, совершать богослужения на дому и "принимать у себя всех тех, которые пожелают у него собираться для того, чтобы по предписанию всеобщего постановления Христианских церквей единогласно восхвалять бога и таким образом отправлять богослужения"8. Вслед за этим указом государство предприняло первую попытку установить некоторый контроль над деятельностью евангелических общин, для чего была учреждена должность суперинтендента евангелических церквей России и начата работа по составлению "Справного устава церковного лютеранской веры"9. В обязанности занявшего пост суперинтендента пастора старой московской кирки Бартольда Фагециуса входил надзор за церковной жизнью протестантов в России. В 1721 году, с учреждением Святейшего правительстующего синода, вопросы связанные с управлением и надзором за протестантскими общинами перешли в его ведомство и Коллегии иностранных дел. В обязанности Синода входило наблюдать за порядком в церковной жизни иностранцев и недопущением распространения их учения среди православных, выдавать разрешения на строительство церквей, проведение религиозных служб, приезд в Россию иностранных духовных лиц.
Общая характеристика англоязычных религиозных общин Петербурга в начале XX века
Старейшей и самой многочисленной англоязычной протестантской общиной Петербурга была община англикан.
Массовое поселение англичан в Санкт-Петербурге начинается в 1723 году. Тогда, обосновавшаяся в Архангельске с 1648 года британская фактория, (до этого она размещалась в Москве, и оставшиеся там немногочисленные английские купцы были вынуждены посещать лютеранскую или реформаторскую церкви), по приказу Петера I была переведена в молодую столицу и наделена привилегией, сохранившейся за ней до 60-х годов XIX столетия, взимать денежный сбор со всех британских судов, прибывающих в порт Кронштадта1. С тех пор почти на протяжении столетия англичане были монополистами внешней торговли России. Вслед за факторией в Петербург потянулись и английские негоцианты. К концу XVIII века все вместе они составили весьма значительную для Петербурга того времени колонию численностью около 1500 человек2. Первое время англичане отправляли свои религиозные нужды в капелле на Галерной (ныне Английской) набережной в доме купца Нетлертона, а затем в лютеранской кирхе на дворе у Крюйса, где они располагали своим пастором уже с 1719 года. Взимаемые с британских судов сборы, а так же поступления от Торговой компании и фактории шли на содержание приезжавшего из Англии пастора и на содержание церкви.
В силу того особого правового положения англиканской церкви в пределах империи, о котором подробно говорилось выше, в наших архивах практически не сохранилось документов, касающихся внутренней и религиозной жизни англиканских общин в России. Петербургская община англикан не была исключением. Находясь под непосредственным покровительством Британского посольства, она пользовалась правом экстерриториальности. Как следствие этого, состоявшее при ней духовенство не подчинялось российским властям, и следовательно её деятельность выпадала из поля зрения департамента духовных дел иностранных исповеданий. Функции российских властей, в лице МИДа и МВД, сводились только к вынесению резолюций на разрешение въезда в страну и исполнение своих обязанностей англиканскими духовными лицами. Пасторы англиканской церкви, в отличие от руководства лютеранских и реформаторских приходов, не предоставляли ежегодные отчёты в Духовную Консисторию, поэтому нам чрезвычайно трудно проследить динамику роста их общин, состав и т.п. Более того, по имеющимся данным, все хранящиеся при Петербургской англиканской церкви архивы были вывезены, выезжавшими из охваченной революционными событиями страны, челнами британской колонии в Петербурге в Англию в 1918 году.
Англиканский приход в Санкт-Петербурге был образован в том же году, когда была переведена из Архангельска и британская фактория, - в 1723 . Жизнью общины руководил назначаемый из Англии и утверждаемый Лондонским епископом пастор, который в своих действиях был подотчётен только последнему. Время от времени Лондонский епископ посещал Россию с ревизией подотчётных ему приходов. В функции пастора входило и исполнение духовных нужд прихода, руководство духовной жизнью общины, ведение метрических книг и заключение актов гражданского состояния.
В XVIII веке среди пасторов петербургской англиканской церкви было не мало выдающихся личностей, сыгравших важную роль развитии научных, гуманитарных и культурных связей между Великобританией и Россией. Достаточной вспомнить имя первого пастора английской церкви в Санкт-Петербурге Томаса Консетта, прослужившего в России в должности священника более десяти лет и снискавшего себе репутацию эрудированного учёного, прославившегося, по мнению современников, своими работами в области философии, теологии и филологии. В 1724 году Т. Консетт был избран членом Бранденбургского научного общества, будущей Берлинской Академии Наук, для которой он «собирал любопытные факты о России» и осуществлял переводы русских текстов на латынь и английский. В Петербурге Консетт был близок к кругу Петра I, включавшему в себя Феофана Прокоповича, членов Святейшего Синода, настоятеля Троице-Сергиева монастыря Гавриила Бужинского, и будущего посоланника России в Лондоне А. Кантемира. На протяжении многих лет Консетт был главным источником информации о происходящих в России политических процессах для английского правительства. Пастор английской церкви не скрывал своих симпатий к Петру I и тем начинаниям, которые были им осуществлены, и после его смерти подготовил к публикации в Англии Труд под названием «Современное состояние и управление церковью в России», а так же перевёл на английский язык важнейший документ, характеризующий церковную жизнь России того времени, «Духовный регламент» Ф. Прокоповича. Однако в силу возникших трений с наиболее влиятельными членами британской фактории, по мнению которых Т. Консетт, уделял недостаточное внимание приходским делам, он был отстранён от своих обязанностей в 1727 году и покинул Россию.
Вероучение и миссионерская деятельность методистов в Санкт-Петербурге в начале XX века
Важнейшие стороны догматики епископального1 методизма регулярно разъяснялись на страницах выходившего в Петербурге с 1909 по 1917 года журнала - "Христианский поборник". Среди его публикаций мы находим переводы проповедей основателя церкви Джона Уэсли, проповеди епископа Методистской епископской церкви для Европы Вильяма Бурта и суперинтендента русского округа методистской епископской церкви доктора Генри Саймонса, а также заметки на тему "из истории методизма" и текст "Учения и Дисциплины Методистской Епископской церкви" в редакции 1908 года и др. Опубликованные в «Христианском поборнике» статьи и проповеди представляют собой ценнейший источник сведений об истории методизма в России, позволяющий исследовать особенности его вероучения и дать характеристику основным направлениям миссионерской деятельности методистской общины в Петербурге.
Методисты - это одна из самых крупных и относительно молодых протестантских церквей. Родиной методизма была Великобритания. Его возникновение приходится на первую четверть XVIII века и связано с именем Джона Уэсли, образовавшего в Оксфорде группу единомышленников с целью дальнейшей реформации англиканской церкви. Как отмечал один из первых отечественных исследователей методизма А. Булгаков, методизм часто "называли "второй реформацией" англиканской церкви, а основателя методизма, не задумываясь, сравнивали с самыми выдающимися преобразователями религиозно-нравственной жизни народов"2. С течением времени за Д.Уэсли и его приверженцами закрепилось название методистов. Происхождение данного термина остаётся до конца не выясненным и спорным. Как указывал тот же А.Булгаков, он употреблялся в Англии ещё во времена Кромвеля. Возможно применение его по отношению к новому религиозному течению было вызвано особым рвением в изучении Библии и методичным распределением времен между разного рода занятиями и благочестивыми упражнениями его последователей, или новыми методами их религиозной деятельности, которая главным образом сводилась к активной евангелизации населения посредством публичной проповеднической деятельности. В 1795 году методизм формально отделился от англиканства и оформился в виде самостоятельной церкви.
Методизм являл собой самое странное и неожиданное переплетение воззрений лютеран, кальвинистов и арминиан, "взяв догматику англиканства он оживил её, дав перевес протестантству в его первоначальных формах".3 В основу вероучения методизма был положен сокращённый вариант англиканского символа веры 1571 года. Он состоял из 25 вместо 39 членов, в восемь из которых были внесены изменения или сокращения. Отбор, вошедших в учение и дисциплину методистской епископской церкви, статей определил особенности её учения. Будучи по своему происхождению духовным и этическим движением за пробуждение истинно христианского духа в Англиканской церкви, методизм вырос из 39 статей и формально никогда не отрицал свою верность им. Первоначально, на ранних этапах проповеди в Англии, Уэсли оставил англиканский символ веры в неприкосновенности и ограничился лишь критикой тех моментов, которые касались вопросов предопределения. Но позднее, отправившись в 1735 году в миссионерскую поездку в Новый Свет и испытав там влияние учения моравских братьев, Дж. Уэсли почувствовал себя более независимо и подготовил новый пересмотренный и отредактированный вариант «Тридцати девяти статей», из которого были устранены все неприемлемые для него элементы кальвинизма. Появившиеся таким образом «Двадцать пять статей» были признаны в качестве основного вероисповедного документа Генеральной конференцией методистов в Балтиморе в 1784 года. Среди важнейших исключенных Дж.Уэсли из «Тридцати девяти статей» были: статья 17 «об предопределении и избрании к спасению», статья 13 «о делах прежде оправдания», статья 8 о «трёх символах веры», статья 3 «о снисхождении Христа в ад», статья 15 «о подобии Христа», статья 20 «об авторитете церкви», статья 21 «об авторитете всеобщих соборов», статья 23 «о служении в церковном собрании», статья 26 провозглашающая то, что недостоинство служителей не умаляет силы таинств, статья 33 проповедующая, необходимость уклоняться от общения с отлучёнными от церкви.
Следует добавить, что несмотря на отличную от англиканской церкви позицию по многим вероисповедным вопросам, Дж. Уэсли был убеждён в ортодоксальности своих взглядов и целенаправленно избегал любых противоречий с официальным англиканским церковным учением. Это убедительно доказывают выводы, сделанные на конференции 1788 года по вопросу об отделении от церкви Англии. В них говорилось, что 1) в течение пятидесяти лет методисты ни умышленно, ни добровольно не расходились с ней в какой-либо статье вероопределения или дисциплины, 2) и к настоящему времени они не находят ни одного отличия от неё в каком-либо пункте вероучения4. Однако враждебное отношение со стороны англиканской церкви и невозможность проповедовать с церковных кафедр принудили методистов выделиться в самостоятельную деноминацию, что в свою очередь не могло не сказаться на церкви Англии. В результате движения пробуждения, инициированного и возглавленного методистами, евангельские верующие стали основной группой в англиканской церкви, и такое положение сохранялось вплоть до конца девятнадцатого столетия. Традиционные свободные церкви, которые тогда переживали упадок, также не остались в стороне от пробуждения, возродились и числено возросли. Начавшееся пробуждение коснулось всего английского общества, оно стимулировало общественную мысль и в определённой мере трансформировало представления о религии, а евангельское движение стало главным фактором англосаксонского протестантизма и остаётся таковым до сего дня.
Салютизм как фактор социальной деятельности Санкт-Петербургского отделения Армии Спасения в начале XX века.
Основателем Армии Спасения в Великобритании был Уильям Бутс (1829-1912). Познакомившись в пятнадцатилетнем возрасте с учением методистской церкви, он начал своё служение на религиозном поприще сперва в качестве проповедника, а затем методистского пастора в беднейших кварталах Лондона. Молодой человек глубоко проникся одним из основополагающих тезисов учения методизма о том, что чистоту и высоту своей веры надо постоянно доказывать добрыми делами, проповедью и подвигом. Стремление целиком и полностью посвятить себя делу помощи обездоленным побудило его оставить службу в методистской церкви и организовать в 1865 году Христианскую миссию, которая в 1878 году была переименована в Армию Спасения.
Основанное на общих для протестантизма догматах, вероучение салютизма развито довольно слабо и представляет собой свод обязательных для всех членов Армии Спасения морально-нравственных истин. В самой простой форме они были изложены У. Бутсом в "Статьях войны" (Articles of War), которые получал каждый салютист при вступлении в ряды организации (в них насчитывается 16 статей, половина из коих касается вопросов религиозной доктрины, а остальные - содержат комплекс этических норм и правил), а также в "Доктрине Армии Спасения" ( The Doctrines of the Salvation Army). Анализ этих важнейших для салютизма документов показывает, что религиозная концепция Армии Спасения базировалась на вероучении методизма. Особенно близки салютизму оказались учение Дж. Уэсли о предваряющей благодати, грехе, уверенности в спасении и перфекционизме, а также присутствовавшие в методизме отзвуки учения Я. Арминия о всеобщем характере божественного искупления и признания за человеком некоторой доли свободы воли. Шестая статья "Доктрины Армии Спасания" гасила: "Мы веруем в то, что Иисус Христос своими страданиями и смертью на кресте подарил искупление всему человечеству, поэтому каждый может обрести спасение", а 7 и 8 статьи разъясняли, что путем к спасению является покаяние перед Богом, вера в Христа и возрождение Святым Духом, но достигается оправдание одной лишь верою в Христа. Метафизические аспекты религиозного учения остались вне внимания салютизма. Для него общий смысл и быстрое эмоциональное воздействие были единственно важными критериями правдивости истины, обнаруживаемой в Писании и являющейся главной в деле борьбы с грехом, для научных изысканий и теоретических выкладок у салютистов не было ни места, ни времени.
В основе религиозно-этического учения Армии Спасения лежат три начала2. Прежде всего это мысль о том, что человеку "должно родиться свыше", т.е. пережить "свершившуюся сразу или постепенно внутреннюю перемену, вследствие которой человек, раскаявшись и покаявшись в грехах своих, решается следовать за Христом, как за своим Спасителем"3. По мнению салютистов это спасение есть чудо, совершаемое Богом. Пережив его, обращенный становится новым человеком. "Его обращение скоро делается заметным для окружающих людей. Он более не ругается, не пьёт крепких напитков и не находит удовольствия в обществе тех, кто имеет эти привычки"4. Четвёртый параграф "Статей войны" провозглашал спасение достижимым для всех людей, при условии раскаянья, веры и обращения (У. Бутс отверг кальвинистскую доктрину о предопределении ещё в период духовных исканий в молодости)5. Для салютистов нет безнадёжно павших, безвозвратно погибших. Как бы кто ни пал низко единственное, что даёт право на помощь - это нужда в ней и желание исправиться.
Из этого положения вытекает следующий постулат, который гласит, что каждый член Армии должен отдавать все свои усилия на дело спасения гибнущих, "пытаться возвысить жизнь тех миллионов падших обездоленных людей, несчастная судьба которых является одним из естественных последствий цивилизации"6. Каким бы ни был человек униженным, низко павшим, бедным, ему или ей следует предоставить возможность жить здоровой, чистой трудовой жизнью. Причём помощь им должна заключаться в том, что бы поставить нуждающегося в такое положение, когда он может помочь сам себе. Какова бы ни была сословная или вероисповедная принадлежность человека, из него не следует делать нищего, давая ему милостыню, и раз он в силах работать, не следует ему предоставлять способа добывать себе содержание, иным способом как работа. Подобный подход превращал каждого члена Армии Спасения в борющегося солдата.
